05.12.16

01:26:14 | 299853 просмотра | текст | аудиоверсия | скачать

Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Николай Викторович, добрый день.

Николай Стариков. Добрый день.

Д.Ю. Давно не виделись. Выборы прошли, и вот, в Америке выбрали Трампа. Это для нас хорошо или плохо?

Николай Стариков. Я бы здесь предложил некую аналогию, чтобы мы с вами поняли, о чём идёт речь. Советский Союз испытывал определённые экономические сложности. Были сложности политического характера, потому что… ну мы с вами примерно одного возраста… мы перестали верить в те идеи, за которые жизни отдавали наши дети и отцы. К сожалению. Так получилось. Мы сейчас не будем анализировать причину этого. Но это было.

И в итоге к власти пришёл Горбачёв, вот была развилочка: Советский Союз пошёл в сторону разрушения, сознательного разрушения со стороны Горбачёва. Была возможность как-то видоизменить ситуацию, сохранить государство, двинуть его вперёд, не разваливая? Конечно была.

Давайте посмотрим на Китай. Вот пример. Когда говорят, что Советский Союз был обречён, хочется сказать: ребята, включите телевизор, посмотрите на карту, Китая нет. Ну нет Китая. Потому что экономика Китая была в самом печальном состоянии. Сейчас экономика есть, есть Мао, есть традиции, есть святая борьба за свободу и независимость.

Вот США сегодня в некотором смысле… точнее, не сегодня, а после крушения СССР встали на скользкую дорожку саморазрушения. Вот это постоянное желание всех давить, всем навязывать одну идеологию – это практически тот же самый социалистический политический реализм, который был у нас в позднем Советском Союзе. Конец будет точно такой же. Американская элита это понимает и пытается выйти из этой ситуации. То есть, грубо говоря, в Соединённых Штатах Америки выбрали генеральным секретарём не Михаила Сергеевича Горбачёва, а товарища Романова.

Д.Ю. Лигачёва Егора.

Николай Стариков. Нет, Романова. Тогда выбирали Романова и всё-таки, к сожалению, победил Горбачёв. Но товарищ Романов – член ЦК, верный ленинец, коммунист, у которого есть набор определённых идеологических представлений. Советский Союз – это тот же самый Советский Союз, просто ему надо перегруппироваться, чуть-чуть поправить свою экономику и дальше, вернувшись на мировую арену, бороться с теми же Соединёнными Штатами, доминировать, нести счастье всему человечеству. Вот что происходит.

То есть, Дональд Трамп – это альтернативная попытка спасти Соединённые Штаты Америки. Но в интересах Соединённых Штатов Америки. Это «верный ленинец и коммунист», только американского розлива.

Д.Ю. Ну это же получается, что… я сильно далёк от выборов в Соединённых Штатах, чисто как мартышка с дерева смотрю, как внизу бьются тигры… Элита же вся американская, она совершенно очевидно была против, то есть все СМИ дружно поливали его известной субстанцией так, что, я не знаю, оторопь просто берёт. Надсмехались, глумились, хотя, с моей точки зрения (возможно я не прав), он же миллиардер, то есть живое воплощение американской мечты – человек, который сделал себя сам, добился всего на свете… их любимая поговорка – «если ты такой, умный, то где же твои деньги?» – из которой вытекает, что раз у тебя есть деньги, то значит, ты умный. А Трамп – миллиардер, он по всей видимости очень-очень умный.

И вот оно – живое воплощение американской мечты, его оплёвывают, гадят, топчут… и вдруг его раз! – и выбрали. То есть они даже газеты напечатали с поздравлением Клинтон и вдруг его выбрали. То есть это ж не элитный шаг какой-то, нет?

Николай Стариков. Что я хочу сказать. Во-первых, надо определиться с термином «элита». Продажные, «независимые» журналисты, часть каких-то актёров, кто там ещё, Мадонна, которая предлагала всем желающим как говорится определённые физиологические действия осуществить, мной к элите с трудом могут быть отнесены, скорее всего, никак.

Д.Ю. Возьму актёра Роберта де Ниро. Об актёрах всё время впечатление-то по ролям, а не как о людях. И вот, он такой серьёзный мужчина…

Николай Стариков. Я думаю, что гонорар был серьёзный.

Д.Ю. …такую пургу понёс. Как не стыдно.

Николай Стариков. Ну серьёзный был гонорар предложен. Ну актёр.

Д.Ю. Наверное.

Николай Стариков. Ему предложили сыграть роль противника Трампа, а кто-то сыграл роль сторонника Дональда Трампа.

Д.Ю. Я таких не видел.

Николай Стариков. То есть на самом деле это не элита.

Д.Ю. Ну как, они обеспечивают интересы элиты. Как подобает интеллигенции, она обслуживает интересы правящего класса.

Николай Стариков. Это обслуга, вот верно, обслуга. Разной степени интеллигентности или полного отсутствия таковой.

Элита – она за кулисами: это банкиры, это люди, определяющие мировую политику. Эта элита раскололась – часть была за Клинтон, то есть за продолжение вот этого «давить всех», другая часть понимает, что, если давить всех, будет конец как у Советского Союза – надорвутся. Потому что к своей части мира они ещё забрали нашу: оплачивают всех правозащитников, всех независимых журналистов, все украины и грузии, всё НАТО, всё везде расширяется и при этом все эти люди всё время должны жить лучше, чем вчера. А на основе чего? Бедные китайские, индонезийские, малазийские крестьяне и дети, производящие айфоны, они не могут так быстро работать и есть всё меньше, чтобы вот эта вся братия ела всё больше. То есть начинает всё это проседать и, если двигаться дальше в этом – рухнет.

Значит, США решили (как Советский Союз мог бы поступить) перегруппироваться, разрешить немножко частные инициативы (открыть так сказать кооперативы), сохранить политическое доминирование КПСС (как сохранили в Китае), перезагрузиться и выйти, как говорится… и наш деревянный рубль занял бы место юаня и уже никто не смеялся, потому что он уже был не деревянный, а самый что ни на есть настоящий, конвертируемый. Вот что сделали США – то есть часть американской элиты (а, вернее, мировой) выбрало путь… слово «перезагрузка» уже скомпрометировано, но коего сокращения расходов и ухода из определённых зон, то есть американцы сейчас начнут немножечко жить по средствам.

Что это для нас. Первое – мы не должны очаровываться Трампом, это не пророссийский президент, это не новая политическая единица, потому что партия та же – Республиканская, но для нас это окно возможностей. Вот, знаете, как, Соединённые Штаты Америки взяли и ушли куда-то на минутку, может быть на десять, может на часик, а в мировой политике образуется вакуум. А вакуума не бывает. И на место вот этого Pax Americana («американского мира») мы должны принести русский мир. Вот это наше окно возможности. Они это понимают, но они постараются сделать так, чтобы мы, неся наши ценности просто надорвались. И я предлагаю сравнить, что такое «американский мир» и что такое «русский мир», чем они между собой различаются, тогда нам будет понятно собственно говоря, о чём сейчас начнётся мировая схватка.

Д.Ю. А чем они отличаются?

Николай Стариков. А это видно на примере. Вот смотрите: Соединённые Штаты Америки пришли куда-то, что это значит – они приносят с собой доллар, определённые ценности, начиная от доллара и заканчивая гомосексуальными браками, это обязательно, причём, в наборе – вы не можете взять доллар, а отказаться от гомосексуальных браков. Это такой, знаете, «Макдональдс», в котором вот только так и никак, а если вы в этом «Макдональдсе» отказываетесь покупать, то вы – тоталитарист, кровавый режим и злодей, которых свет не видывал…

Д.Ю. Гамбургер без котлеты купить нельзя.

Николай Стариков. Нет. Все порядочные люди обязаны есть в «Макдональдсе».

Д.Ю. Да.

Николай Стариков. Вот обязаны и всё. Если не едите, вы – тиран. Это первое – определённый набор штампов, ценностей материальных и духовных, причём везде. Унификация. В этой унификации они уничтожают (это то, что называется глобализацией) национальные идентичности. Ведь что такое национальность, это подчёркивание определённых особенностей народа. Вот есть француз, он ест лягушек и есть немец, он ест сосиски с капустой. Вот француз капусту с сосисками может тоже съест, но редкий и не всегда, а так он больше на лягушек будет налегать и на что там ещё… устрицы…

Д.Ю. Улитки.

Николай Стариков. …улитки, на что там французы ещё налегают. Разница есть. Им предлагают: вы теперь все европейцы, это первое. Второе – вы общечеловеки. Разная кухня, а потом все забудут вообще, что есть немецкая кухня, есть французская, есть русская, а потом будут какие-нибудь общечеловеческие пиццы, которые везде уже продаются и суши будет не японская еда, а вообще непонятная. А потом сделают какое-нибудь одно блюдо, будет называться «еда».

Д.Ю. Ну это же объективно, нет?

Николай Стариков. Да ну что вы.

Д.Ю. Оно же всё так двигается, нет?

Николай Стариков. Нет. Глобализация, она, во-первых, надорвалась…

Д.Ю. Мне кажется (кажется), что вот, например, есть город Санкт-Петербург, который у нас столицей 206 лет был, а в него на работу едут люди из Казани, Ярославля, Суздаля и ещё чего-то и каждый везёт чего-то своё: они там в рубашках определённого типа ходят, сапоги определённого кроя, ещё что-то… Ну как в Узбекистане – если разбираешься в узбеках, у них там тюбетейка самаркандская…

Николай Стариков. Не разбираюсь в узбеках.

Д.Ю. Я разбираюсь. …тюбетейка самаркандская отличается от тюбетейки ферганской, и вы со ста метров видите откуда человек всё понятно. Так же и у нас. Было, например. И вот они все хором съезжаются в столицу Санкт-Петербург и внезапно начинают соответствовать местным так сказать реалиям. Это глобализация в масштабах России была. Потом они разъезжаются по домам, везут петербургские навыки по домам. Мне кажется, что глобализация – это то же самое и сейчас: информационное единство, в рамках которого все посмотрели, что Мадонна предложила известные действия и восприняли это как сигнал к действию по отношению к собственным политикам, например. Как одеваться, какую музыку слушать, какие фильмы смотреть и всё это унифицируется, унифицируется, унифицируется. Разве нет?

Николай Стариков. Так дальше мы доунифицируемся до того, что будет одежда под названием «одежда», еда под названием «еда» и мировое правительство под названием «правительство». Это такой, знаете, глобальный мировой фашизм, очень удобный банкирам – деньги будут прямо под кожу закачивать через чипы, которые туда будут внедрены исключительно по просьбам трудящихся для того, чтобы дети не терялись. Ведь это же так удобно, со спутника – потерялся ребёнок…

Д.Ю. Да, да.

Николай Стариков. Или с человеком что-то случилось, вдруг плохо ему – ему не надо звонить, а нажал на пальчик себе и приехали спасли. То есть придумывают всякую ерунду, чтобы закабалить человечество. Это такой глобальный фашизм.

Для того, чтобы это сделать: сначала нужно было уничтожить империи, раздробить на маленькие национальные государства, следующий этап – уничтожение маленьких и больших национальных государств, и передача власти в руки корпораций. Поэтому США нарушают международное право, захватывают людей (как Виктора Бута), увозят… И не только наших, смотрите, этих «несчастных» чиновников футбольной ассоциации в Швейцарии повязали и по ордеру американского суда. Что это такое? Нарушение суверенитета.

В мире есть две тенденции. Первая тенденция, сторонником которой являюсь я и, насколько я понимаю, наш президент тоже считает, что это правильно – это, извините, сохранение суверенности государств. Есть Россия, есть Китай, есть Франция, есть Германия… Может нам не нравится, что во Франции происходит, но мы понимаем, что это другое государство и мы со своим так сказать пониманием блага во французскую действительность лезть не должны. Можем ноты слать, но не группы полицейских для захвата кого-то там по ордеру нашего суда, потому что есть французский суд.

И есть другая ситуация, которой придерживаются Соединённые Штаты Америки. И за которыми стоят мировые элиты. Которые говорят, что надо убрать все государства, пусть останется флаг-герб-гимн больше ничего (потом и это уберут), а потом и сами Соединённые Штаты уберут.

В чём удобство для банкиров. Ведь мы же с вами понимаем, что эти ребята очень циничные. Они получили право создавать деньги из ничего (ну мы не будем рассказывать историю ФРС, вот этого всего) для того, чтобы покорить мир. Если у тебя есть источник бесконечных денег (они так думают), они могут купить всё: политику, армию, любовь народа, журналистов, всё. Что они и делают. В итоге – захватить власть и её удержать. Для этого нужно все остальные источники власти уничтожить, другие государства, чтобы не было других валют, а в конце концов – деньги из воздуха и под кожу, и сразу это идеальный вариант. В таком ракурсе они и движутся.

И вдруг им мешают суверенные государства. Россию они уже списали, в 1991 году. Мы приговорённые. С их точки зрения, вы знаете, вот вы разговариваете с человеком, а вы знаете, что в отношении его уже какой-то приговор вынесен смертный, вы с ним поговорили, ушли домой себе, а у него вот такая печальная перспектива. Вот так они с нами разговаривали с 1991 года. Но пришёл Путин и маленьким шаг за шагом изменил эту ситуацию. И они удивились: там ещё кто-то разговаривает? вас уже нет… А мы не только заговорили: армия, действия, 2008 год – по зубам дали Грузии, сейчас в Крыму показали, как мы можем обеспечивать референдумы.

Изменилась реальность. Китай и Россия мешают вот этому поступательному движению уничтожения национальных государств. Это на самом деле страшная перспектива, ведь все эти права человека, общество потребления, оно ведь всё выросло откуда – из Октябрьской революции. До этого столетиями…

Д.Ю. Ленин виноват?

Николай Стариков. Ну если хотите, да. Только логика несколько другая. Ведь когда все эти банкиры сначала на рабстве зарабатывали деньги, на ограблении колоний, на ростовщичестве никаких прав у людей не было – загрузили негров в трюм, повезли, какие умерли – выкинули акулам. Какие там права? Ирландцев загрузили, кто остался после английского геноцида, тоже куда-то повезли. То есть ради при были они планету всю переделывали. И вдруг эти люди заговорили о правах человека. Что с ними случилось? Почему они в XVII веке об этом не говорили? Ну что им мешало?

Д.Ю. Ну у себя-то говорили…

Николай Стариков. Что у них изменилось? Была королева, был парламент, был этот самый, Билль о правах, Хабеас корпус. Всё было. Сейчас – королева, те же партии, тот же Хабеас корпус. Что изменилось? Изменилось то, что в людоедской перспективе всех грабить и куда-то утаскивать они оказались имеющими альтернативу – большевики взяли власть и показали, что можно сделать равными друг другу. Мы сейчас пропустим Гражданскую войну, страшные преступления с обеих сторон.

Но Советский Союз был построен как альтернатива. Они вдруг поняли, что они проигрывают. Они проигрывают в экономике, потому что, можно объединив людей сделать то, что путём бича не получается (и микропряника), потому что они всегда на рабском труде всё строили. Что им оставалось? Они пытались нас уничтожить войной: Гитлера создали, натравили – опять проиграли. Если здоровое соревнование капиталистической системы образца начала XX века и социалистической системы сталинской послевоенной, победа Сталина, она абсолютно понятна. Цены снижаются каждый год, трудящиеся все равны. То есть денежная масса не то что растёт, нет инфляции, она всё время сжимается, даже не сжимается, если правильно сказать – на то же количество денег производится большее количество товаров. То есть реально люди живут всё лучше и лучше.

Всё, ты проигрываешь конкуренту. Надо что-то придумать. И они придумывают фишку – права человека. И тут им помог Хрущёв, который рассказал, что у нас-то оказывается такое, товарищи, творилось, такое творилось… И он обрушил вот эту всю привлекательность нашей модели. А дальше начал экономику разрушать, перешёл от торговли золотом к торговле на доллары… Вот что произошло. Но изначально вот это потребительское общество, права человека, всё, что они придумали как единственный способ спасения от проигрыша в конкуренции с нами – это всё из Октябрьской революции.

А теперь ситуация изменилась: они разрушили Советский Союз (с помощью Горбачёва), думали, что разрушили Россию, и они начали обратное движение – сворачивание потребительского общества. Оно не нужно было больше – некому витрину показывать. Всё, все покорены, зачем им много платить, зачем, чтобы у рабочих были какие-то права, с их точки зрения.

Поэтому повышение пенсионного возраста – почему – неэффективно, всё время говорили, что вы эффективней, а теперь выяснилось, что не эффективней. Кровавые большевики могли в 55 и 60 людей отпускать, а вы чего не можете, если такие демократичные?

Д.Ю. Не надо.

Николай Стариков. Снижение зарплат… То есть, дальше начинается поступательное ухудшение жизни. Единственное, что этому мешает – существование России и Китая. Потому что, если сейчас всё схлопнуть, западные обыватели скажут: подождите-подождите, мы же так хорошо жили, потому что у нас демократия…

Д.Ю. Очевидно.

Николай Стариков. …Вы же нам 300 лет это говорили. А теперь мы плохо живём почему – потому что у нас демократия? Так значит, демократия и уровень жизни никак между собой не связаны? А чего вы нам врали 300 лет? То есть нам, оказывается, просто грабить некого и поэтому мы стали жить хуже. Поэтому они оказались в сложной ситуации.

Здесь только два пути: Клинтон и Трамп, и стоящая за ними элита – либо ухудшение жизни, чтобы как-то дебет с кредитом свести, либо война, уничтожение альтернативы. То есть, как ни крути, без уничтожения, покорения, ослабления России и Китая им не свернуть это потребительское общество. Потому что они начнут у себя сворачивать, а в Китае всё наоборот разворачивается. Все скажут: ого-го, так может товарищ Мао был прав, а товарищ Рузвельт неправ.

Д.Ю. Там сложно сказать… То есть, если взять так сказать за образец образ жизни американцев, как они живут (уровень), то если каждому китайцу, их там вроде полтора миллиарда, купить по машине, каждому китайцу построить по дому собственному, ну и желательно три машины в семью, потому что ну как: у меня – своя, у жены – своя…

Николай Стариков. А дети, не люди что ли.

Д.Ю. …Мне непонятно – а кислорода на планете Земля, вот интересно, хватит, чтобы хотя бы действие двигателей внутреннего сгорания обеспечивать?..

Николай Стариков. Так они же не думают об этом.

Д.Ю. …А потом индусы – миллиард – они тоже захотят.

Николай Стариков. Вот видите, сколько проблем нарисовалось? Мы с вами сразу пришли к одному выводу: те, кто говорят о демократии…

Д.Ю. Если уже даже их любимец Збигнев Бжезинский заблеял, что придётся пересмотреть уровень жизни, надо будет затянуть пояса потуже.

Николай Стариков. Дмитрий Юрьевич, вот важный факт, который бы мне хотелось… важную идею подчеркнуть, чтобы наши зрители это как-то смогли оценить. Те, кто говорит о демократии, никогда не собирались строить демократию везде. Потому что им всегда нужно, чтобы был какой-то враг, благодаря существованию которого они объясняли бы мировые сложности. Ну представьте, везде победила демократия. Вот сейчас в США демократия? – демократия, а в Боливии?

Д.Ю. Да тоже.

Николай Стариков. Тоже вроде как бы демократия.

Д.Ю. Без сомнений.

Николай Стариков. А в Аргентине? Да просто демократейшая демократия! А где-нибудь там ещё, в каком-нибудь Занзибаре? Ну да, африканская демократия. А уровень жизни-то почему разный? Они сделали всё, как им сказали. Белые люди пришли, дали методичку: сделайте много партий и не ешьте друг друга, оставьте эти добрые традиции в прошлом. Они не едят друг друга, партии есть, а уровень жизни всё не приходит. Потому что белые люди не сказали самое главное (там мелким шрифтом, знаете, на другой стороне): «и ещё грабьте кого-нибудь, увозя у него всё достояние».

Вот нам принесли такую же методичку, объяснили, что, если мы сделаем демократию, мы заживём и заколосимся, а потом, пока мы читали эту методичку, начали у нас добро вывозить. Вот сейчас мы всё это прекращаем и поэтому у них уровень жизни снижается, и они оказываются в этом сложном положении.

Д.Ю. Это всегда примечательный момент: когда заходят беседы с гражданами относительно коммунизм/капитализм, тут же поднимаются крики «если тебе так нравится коммунизм – поезжай в Северную Корею».

Николай Стариков. А там коммунизм построили?

Д.Ю. Ну, социализм – это первая стадия коммунизма, поэтому можно сказать и так. Но на возражения, «а если тебе так нравится капитализм – поезжай в Бангладеш», они почему-то…

Николай Стариков. Не хотят в Бангладеш.

Д.Ю. …не так реагируют, да. И в Бангладеш ехать не хотят.

А вот мне всё время интересно, в плане «занесения демократии», например. То есть я понимаю, чем мы интересны Соединённым Штатам, всё понятно. Но. Вот у Соединённых Штатов граница с государством Мексика. У которой они незаконно отжали часть территории…

Николай Стариков. Несколько штатов.

Д.Ю. Да. Прекрасно живут.

Николай Стариков. Но не будем же об этом вспоминать…

Д.Ю. Да-да.

Николай Стариков. …Это дело прошлое, как нам говорят. Вот сейчас международное законодательство надо соблюдать, а то, что тогда отняли…

Д.Ю. Да-да. И всё было по справедливости.

Николай Стариков. Да.

Д.Ю. Но. Вот есть государство Мексика, вот там же демократия, безо всяких этих, цинизма, сарказма, там демократия, да. Выборы свободные из двух и более кандидатов… А вот уже почти 15 лет воюют с наркокартелями, а вот уже почти 100 тысяч человек в ходе этой гражданского конфликта убили, на ровном месте абсолютно. Что-то мы не видим: первое – если там есть выборы и всё такое, а что же там такое благорастворение, как в США не наступило? Они рядом, у них граница общая. Почему…

Николай Стариков. Ну то есть благодать могла бы через этот забор просто перевалить.

Д.Ю. Да. Почему же нищие мексиканцы бегут на работу в США? А они хотят там стену построить

Николай Стариков. Может, всё-таки мало партий? Там их пять, а надо, чтобы их было двадцать пять. Нет, в США-то в общем две, по большому счёту.

Д.Ю. В чём же демократическая загадка, если всё сделано так как надо, а страна не развивается? Давайте пойдём ниже – вся Южная Америка, она всё время, сколько там, лет 200 под ними…

Николай Стариков. Тут надо сказать, специально Соединённые Штаты, ещё со времени создания своего государства, объявили (по доктрине Монро) собственно говоря весь континент своей зоной влияния.

Д.Ю. Да, да.

Николай Стариков. И они сознательно ослабляют везде, везде, везде. Здесь пример ещё можно привести: сейчас говорят, что Кастро якобы плохой. Я к нему с огромным уважением отношусь, потому что человек, несмотря на сотни покушений ЦРУ, не сдался, гнул свою линию и сдаёт Кубу в куда лучшем состоянии, чем она была. Нам говорят – бедная. Да, бедная. Но бесплатное образование, бесплатная медицина мирового уровня и полное уничтожение преступности.

А теперь посмотрим рядом, островок тоже небольшой, называется двумя государствами – Гаити, Доминиканская Республика. Как говорится, Кастро там и не было, а уровень жизни такой же, как на Кубе. Бордель Соединённых Штатов Америки под названием Доминиканская Республика. И Гаити, где полностью когда-то уничтожили белое население, Туссен-Лувертюр, восстание, это ещё во времена Французской революции, там одни чернокожие остались. Проамериканское государство – ничего хорошего. Вопрос: Фидель где здесь виноват?

Д.Ю. Уровень жизни там никакой.

Николай Стариков. Там вообще нет уровня жизни.

Д.Ю. Вы знаете, я на Кубу ездил, с интересом посмотреть. Многие у нас уже забыли, на что наш коммунизм похож. Для этого можно съездить на Кубу, поглядеть, на что это похоже. Но как-то всё оказалось не совсем так, как казалось. Живут небогато? Ну да, небогато. А вот в американском путеводителе (в американском) написано, что уровень жизни один из самых высоких в Латинской Америке. И здесь вывод-то надо делать другой: что если вот это – высокий уровень жизни, я представляю, как живут все остальные, если на Кубе здорово…

Николай Стариков. Там очень мрачно.

Д.Ю. И никто почему-то не рассказывает, что вы 50 лет держите этот остров в экономической блокаде, не давая торговать им самим и не давая никому торговать с ними. Почему вы про это не поговорите?

Николай Стариков. Ну об этом они забывают.

Д.Ю. Но это же обман, типичный – вы изо всех сил душите это, а после этого начинаете рассказывать «посмотрите, как у них при коммунизме плохо». Так это не при коммунизме, это при вас плохо. Это при вас плохо.

Николай Стариков. Там даже база их стоит.

Д.Ю. Естественно. На которой незаконно содержат людей и незаконно пытают, ёлы-палы.

Николай Стариков. Без каких-либо приговоров.

Д.Ю. И это называется «torture camp» на их родном языке, «лагерь пыток». Незаконный, замечу. Но это так…

Николай Стариков. Попутно хотел два момента заметить…

Д.Ю. Ещё договорю.

Николай Стариков. Да, прошу прощения.

Д.Ю. Задал вопрос таксисту, говорю, а как у вас тут вообще. «– У нас хорошо.» – говорит таксист. Я говорю: «А преступность-то какая есть?» Он говорит, банки, мол, не грабят, но если ночью забредёшь куда-нибудь, где есть пьяные люди, вот от пьяных людей, наверное, можешь по морде получить…

Николай Стариков. Ну это как-то по-русски.

Д.Ю. Да. Я говорю, а вот как в Мексике? Тут водитель начал так смеяться, что аж затормозил. Отсмеявшись, сказал, нет, как в Мексике у нас нет нигде. За всё, наверное, надо как-то платить, да?

Николай Стариков. Потому что есть государство.

Д.Ю. Да. И может быть невысокий уровень жизни, я не знаю, сто сортов йогурта нет, но детей твоих не воруют, дочь твоя не идёт в проститутки, а сын в бандиты – наверное, оно чего-то стоит.

Николай Стариков. Конечно стоит. Вот два момента, о которых хотел сказать. Во-первых, к вопросу об очаровании Трампом, которое у нас так сказать случилось. Дональд Трамп выступил по поводу смерти Фиделя Кастро как обычный американский президент – сказал, что тиран умер и так далее, и так далее. То есть в логике американской политики. Ничего нового не добавил, не убавил. Обама на его месте сказал бы то же самое. Это первое.

Второе. По поводу Мексики. Такая идея мне пришла в голову: смотрите, Соединённые Штаты Америки, они же всё время хотят осчастливить весь мир, ну то есть, их идея в том, что они как-то чудом поняли, как надо жить, построили общество экономически и политически на правильных основах и начали процветать. Не потому, что грабили, ослабляли, перевороты делали. Ну просто правильно всё. Так эту правильность надо расширять. Они же волнуются, если тиран пришёл в Ираке к власти, они же как угрозу это, как вызов – а вдруг этот тиран придумает там что-нибудь, какое-нибудь оружие из пробирки и нас уничтожит. Логика тогда должна быть какая – вы свою демократию тогда должны нести. И они её несут. На кончиках крылатых ракет. Но не так надо нести. Вы может быть с тираном где-то и повоюете, но вы должны зону благоденствия расширять. У вас благоденствие-то, оно безграничное, потому что вы правильные. Значит, вы должны не стену ставить на границе с Мексикой, а сносить её и присоединять Мексику экономически. И там сращу всё заколосится, зацветёт…

Д.Ю. Да, да.

Николай Стариков. …наркокартели начнут выращивать ромашки или ещё что-то. А они отделяется. Потому что понимают, что их благосостояние вызвано не правильностью экономики, а уникальностью насоса, который туда перекачивает. А Боливар, как известно, двоих не может вынести, и если туда добавить мексиканцев, то всё это рухнет, Боливар сдохнет.

Д.Ю. Кабанчик маленький, на всех не хватит.

Николай Стариков. Да. Поэтому строительство стены, а Трамп за стену, да какую – повыше, показывает: не уникальность политической или экономической системы приносит им дивиденды, а банальный грабёж мира. А на всех не хватит. Банда должна быть ограничена.

Д.Ю. Если вся деревня состоит в банде – непонятно…

Николай Стариков. А кого грабить-то?

Д.Ю. …кого грабить.

Николай Стариков. Кого грабить?

Д.Ю. Взгляды на то, что выбрали Трампа и сейчас всё внезапно изменится, они какие-то странные. Живём мы относительно долго, и я что-то не помню, чтобы с избранием какого-то американского президента у них что-то внезапно поменялось во внешней политике…

Николай Стариков. А как они с Обамой-то радовались… особенно «Эхо Москвы», я помню…

Д.Ю. О-о-о…

Николай Стариков. …чернокожий президент! Вот у них, знаете, у либералов, как-то внешние признаки… я поэтому, честно говоря, немножко думал, что пойдут всё-таки на контрасте: чёрный мужчина, следующий президент – белая женщина, потом чёрная женщина (но надо что-то добавить), инвалид, потом белый мужчина-инвалид с церебральным параличом гомосексуалист. И так будут двигаться, постоянно по сценарию добавляя какие-то «изюминки» президенту. Американскому соответственно.

Д.Ю. Но это же глупость какая-то.

Николай Стариков. Глупость, но это факт. Чего радоваться – чёрный президент или белый. Надо смотреть, что у него в голове, а не на цвет его кожи. Вот это важно.

Д.Ю. Мне интересно: а вот так называемый грузин (на самом деле осетин) товарищ Сталин, он почему-то у наших либералов ничего не вызывает, его друг Каганович, он тоже ничего не вызывает, это всё не считается. То есть вот тот советский интернационал, который действительно был интернационал и где на национальности, цвет, разрез глаз вообще никто не смотрел. А тут, понимаете, какое событие! Наконец-то негра выбрали в президенты! Боже мой!..

Я ещё помню фотографии в газете «Правда», где там скамейки с надписями «только для белых»…

Николай Стариков. И в автобусе места для чёрных и для белых, конечно.

Д.Ю. Да…

Николай Стариков. Так у либералов, смотрите, они манипуляторы и поэтому они манипулируют мнением людей, которые теряют в процессе логику их высказываний. Они говорят, что Соединённые Штаты – это демократия, у них были заблуждения: бедных негров угнетали. А теперь перестали угнетать. Они же смогли исправиться. Избрали чёрного президента… это так здорово, это так хорошо, что давайте ему Нобелевскую премию просто за то, что он чёрный и за то, что он президент. Знаете, как молоко за вредность…

Д.Ю. Да.

Николай Стариков. Вот выдали, всё, отлично. А Советским Союзом и Россией они так не делают. Они нам говорят: «Россия – тюрьма народов. Русский народ как-то всех там немножечко угнетал»…

Д.Ю. Геноцидил по чуть-чуть.

Николай Стариков. Ну они так говорят, мы категорически с этим не согласны.

А потом, когда приходит к власти в Советском Союзе правительство, где во главе грузин, там малоросс, там еврей, там армянин… они этого не замечают, хотя должны сказать: «Вот! Вот, изменились же!», как говорится, справились с домашним заданием, которое мы, либералы, вам… Они любить Советский Союз должны. Не любят. А Сталина они должны так же обожать, как Обаму, потому что он – грузин. Уже за это его должны любить. За то, что он с акцентом говорил. Уже за это должны были.

Подождите, в России… царём, давайте так скажем, стал человек, говорящий с кавказским акцентом. Ну это же торжество либеральной демократии. Чего-то им не нравится всё это. Потому что они изначально настроены проамерикански и антироссийски, поэтому любые события могут оценивать через вот эти свои пристрастия.

Д.Ю. А вот открылось так сказать окно: пока заваруха внутри Соединённых Штатов, им, по всей видимости, ни до чего снаружи. А наши тут как напрыгнули на Сирию и вот Алеппо уже окружили, и вот уже ваххабитов долбят-долбят-долбят… Додолбят?

Николай Стариков. Ну этих надо долбить. Я, когда был в Чечне, то чеченцы говорили, что мы в Чечне понимаем куда лучше, чем вы в России (в большой, так сказать материковой), что происходит в Сирии, потому что у нас было то же самое в Чечне. Пришли те же самые бородатые люди, рассказывали нам, что мы неправильно понимаем священный Коран, а потом началась война, смерть, разрушения и всё. И если бы не политика Путина, если бы не мужество чеченского народа и конечно Ахмата Кадырова, то, что происходит сейчас в Сирии, оно бы продолжалось на Кавказе, расширялось… потому что именно там оно должно было быть. Хаос должен на больших пространствах с точки зрения американцев происходить.

Поэтому, то, что они начали разрушать Ближний Восток, это вот, знаете, как из политики Ленина, который взял власть, выросло общество потребления, о котором Ленин вообще не думал, как ответ, альтернатива со стороны мировых банкиров, так и со стороны этих же мировых банкиров, разрушение Ближнего Востока – это как ответ на то, что Россия переиграла их сценарий собственного разрушения и хаоса внутри границ наших. Вот это очень важно.

Но я хотел ещё несколько слов по поводу «мир российский»/«мир американский» – в чём разница. Смотрите: пришли в Сирию (мы пришли, русские) и порядок восстанавливается. Да, там есть эти бармалеи, их там долбят, додолбят, я надеюсь. Но часть самых ценных бармалеев конечно американцы вывезут.

Д.Ю. Безусловно.

Николай Стариков. А, как говорится, кому потом, будут нанимать новых бармалеев, скажут: вот, смотри, вывезли. Знаете, как из Сайгона, на последнем вертолёте за ножку зацепившись и вот куда-то. Додолбят. Но государство есть, порядок есть и есть светлое будущее, в смысле восстановления всего этого.

Американцы пришли в Ирак. Полное разрушение государства, при том, что они его контролировали. Вдруг на территории этого государства возникла террористическая организация, на танках, пушках и непонятно как, возникают дорогие друзья американские, а вы-то где собственно говоря были. Американцы не собираются наводить порядок, они сеют хаос.

Смотрите, вот разница в Афганистане: пришли туда американцы, что они делают – они как феодалы сидят в замках в зоне хаоса. Вышел за замок и вероятность, что тебя зарежут, взорвут или ещё что-то с тобой сделают… Средневековье. То есть надо сидеть в замке и только с очень вооружённым отрядом можно доскакать до соседнего замка в гости. А больше как говорится мы вам ничего не гарантируем. Вот замки – да, у нас там огонь, крестьяне что-то продают, а там чего – зона хаоса. «Город на холме». Они, кстати, в мире хотят такой построить…

Д.Ю. Сияющий град.

Николай Стариков. Вот. Соединённые Штаты и Великобритания, благо они острова, вот они сияют.

Пришли русские – дороги, школы, больницы и контроль над всей территорией Афганистана, что обусловило конечно наш уровень потерь и раненных, потому что мы не сидели в каких-то замках, а собственно говоря по всей территории…

Д.Ю. Ну я не знаю, сколько у них уже убили…

Николай Стариков. Но всё-таки у них меньше, меньше. Но не потому, что мы плохо воевали, а потому что мы по-другому видели развитие ситуации. И если бы Горбачёв не предал и не продал, мы бы там вполне бы поддерживали власть, через некоторое время наши войска оттуда, я думаю, были бы выведены. И я думаю, что в перспективе в Афганистане мог быть и даже мир… наступил бы. Американцы этого никогда не будут даже делать. И вокруг этих «замков» – американских баз – поля мака. Бесконечные поля мака. Для чего – чтобы его выращивали, везли к нам, в Иран, в Европу, в Китай. Вот.

Д.Ю. Говорят (говорят), кстати, есть такой у нас Евгений Ройзман, знаете, да?.. Мэр Екатеринбурга…

Николай Стариков. Да, к сожалению.

Д.Ю. Он рассказывал, что у нас (в России) ежегодно до 130 тысяч человек погибает от передоза и различных болезней, связанных с употреблением тяжёлых наркотиков, то есть – героина, который к нам идёт напрямую…

Николай Стариков. Из Афганистана.

Д.Ю. Да. То есть, загрубим – 100 тысяч в год умирает. Молодых, не самых тупых. Это наши дети, самые так сказать перспективные. 10 лет торговли наркотиками из Афганистана – и миллион человек угроблен. 10 лет советской войны в Афганистане – и там погибло 14,5 тысяч человек. За то, чтобы вот эти жили. Вот, зачем? Это была «ненужная, никчёмная, кровопролитная» война…

Николай Стариков. Страшная математика, но наглядная…

Д.Ю. …«наших мальчиков послали на убой». Вот тут 14,5 тысяч за 10 лет, а тут – миллион угробленных. Это не считая поломанных семей, загубленных, задавленных наркоманами за рулём и ещё чего-то там. Как же так? Чего-то как-то не бьётся…

Николай Стариков. Дмитрий Юрьевич, я хочу сказать, что видел другие цифры, которые озвучивал всё-таки не либерал Ройзман, который к сожалению мэр Екатеринбурга, но я надеюсь эта ошибка будет исправлена в перспективе, самими избирателями конечно. Я видел цифры, озвученные нашими государственными структурами, примерно 30 тысяч человек погибших в год, но это не меняет всей картины. Просто не так много, но соотношение конечно. Любой политический деятель, здравомыслящий, любой патриот своей страны берёт на одних весах страшный выбор: 14,5 тысяч погибших, искалеченные, раненые, да, с другой стороны – за этот период 300 тысяч погибших. Что перевешивает? При этом надо понимать, что, если бы мы не ушли из Афганистана, эти 300 тысяч не погибли. Там бы посевов мака не было, мы бы их уничтожали. То есть, 14 тысяч погибли и 300 тысяч точно остались жить. Кроме того, что тут ещё можно возразить.

Но проблема Советского Союза заключается в том, и мы собственно говоря с этого разговор сегодняшний и начали, я 1970 года рождения, представители моего поколения были в Афганистане. Что нам говорили об этом? Нам говорили, что мы выполняем интернациональный долг. Это в тот момент, когда уже было гниение, разложение. Я, как школьник, мои товарищи, мы не понимали, какой долг у нас, интернациональный, возник в отношении Афганистана. Не было идеи. Если бы каждому из нас объяснили: ребята, там посевы мака, эти наркотики будут завезены к нам в Советский Союз. Да, мы боремся, мы уничтожаем, но это – смерть. Вы идёте туда, чтобы у вас в школе наркотики не продавали.

Д.Ю. Кто тогда про такое мог подумать.

Николай Стариков. Нет, в Советском Союзе не торговали наркотиками. Но веская причина. Чтобы ракеты американские там не стояли, которые оттуда, с возвышенности могут простреливать всю нашу Сибирь, где наши стратегические ракеты стоят. Вот идея.

А всё это заменялось какими-то абстрактными фразами – «интернациональный долг». Это как у США сейчас: «мы несём демократию». Но если демократия ещё хоть как-то понятна, потому что она у американцев воплощается (пока ещё) в низких ценах в магазине, то что такое «интернациональный долг» в 1985-1987 году было вообще непонятно.

Д.Ю. У меня были отличные книжки (и не только у меня, они выходили миллионными тиражами, я, кстати, рекомендовал бы всем в интернетах поискать), книжки назывались «Откуда исходит угроза миру». Начиналась книжка, они здоровые такие были, больше, чем А4, разворот…

Николай Стариков. С картинками?

Д.Ю. Да. Они все из картинок и состояли, в общем-то. Открываешь, вот карта Советского Союза и по всему периметру наших границ американские военные базы. По всему, просто от и до.

Николай Стариков. Как сейчас.

Д.Ю. Это всем было понятно. И когда мы заходили в Афганистан, то главный так сказать ответ был, «а что нам там делать?», отвечали, что если бы не мы…

Николай Стариков. Всё-таки официальная пропаганда, она не говорила, что мы это делаем. Интернациональный долг.

Д.Ю. Но книжка, она официальная пропаганда.

Николай Стариков. А мне эта книжка не попалась…

Д.Ю. А интернациональный долг, безусловно, это так и есть. Это чистая правда.

Николай Стариков. Ну не так это людям надо объяснять. Ну не так.

Д.Ю. Тогда по-другому было нельзя.

Николай Стариков. Мы защищаем там не Афганистан…

Д.Ю. Сами себя.

Николай Стариков. …мы защищаем там Россию.

Д.Ю. Самих себя мы защищаем.

Николай Стариков. Вот в чём разница: сегодня русский солдат, который находится в Сирии, он понимает две вещи. Первое – он защищает женщин, детей и стариков Сирии, второе – он защищает Россию там. Не абстрактный интернациональный долг. Смотрите, никто не говорит об интернациональном долге, на мой взгляд, это правильно. Есть более чёткие, ясные формулировки – защита справедливости, людей там убивают вот эти бородатые фашисты, которые нелюди фактически, и – мы защищаем страну. Потому что, если мы там не будем этого делать, они к нам придут.

Д.Ю. К нам придут, да.

Николай Стариков. Они у нас уже были.

Д.Ю. Да.

Николай Стариков. Мы их с трудом выпихнули. И всё. И человеку понятно, за что он рискует своей жизнью. И отношение общества к этому – герой, потому что он нас защищает и слабых защищает. И вот эта справедливость, она как раз присуща «русскому миру».

А в Америке, в «американском мире» никакой справедливости нет. Сбросили на тебя бомбу во имя демократии, ну и ладно, а что у тебя трущобы, что у тебя руины, что тебя вбомбили в Каменный век, так и живи там тогда дальше.

Д.Ю. Надо лучше работать.

Николай Стариков. Кстати, попутно хотелось. Мы с вами сказали о Мексике и Соединённых Штатах Америки, которые несколько штатиков как говорится отжали. Просто так, пунктиром хотелось обратить внимание уважаемых коллег на то, как это было сделано, может заинтересуются, посмотрят. Очень такая методика… распространённая я бы сказал.

В Мексике американские поселенцы начали там жить, работать. Через некоторое время их стало много, им что-то не понравилось в мексиканских законах и властях, и они подняли там восстание. Это называется, это известный период американской истории, событие, «герои Аламо». Вот они подняли там восстание и героически сражались с наступавшей на них мексиканской армией. Но потом они создали там некое независимое государство, которое никто не признавал. Правда, через некоторое количество лет, по-моему… ну незначительное количество лет, Соединённые Штаты признали это государство и оно вошло в качестве штата в состав Соединённых Штатов Америки. Вот такой мотив в международных отношениях, он очень часто встречается.

И когда Соединённые Штаты нам говорят про ДНР и ЛНР «самопровозглашённые», ребята, вы историю Соединённых Штатов…

Д.Ю. Попробуйте почитать.

Николай Стариков. Да. Во-первых, вы откуда взялись, вас король Георг учредил?

Д.Ю. Сепаратюги.

Николай Стариков. Ну конечно! Самопровозглашённые. Собрались мужики, бывшие английские офицеры и там ещё какие-то, присягу нарушили (королю), провозгласили государство и начали войну со своим бывшим так сказать правительством.

Д.Ю. И тут ещё наше любимое: по всей видимости, у них короля-то тоже там в каком-нибудь соборе на царство венчают и власть богом данная…

Николай Стариков. Присяга-то давалась на Библии, как ещё…

Д.Ю. Да. Отрекаясь от короля, ты, по всей видимости, и от бога отрёкся со своими Соединёнными Штатами.

Николай Стариков. В общем, страшные люди.

Д.Ю. Да.

Николай Стариков. Победили в этой войне при помощи врагов своего бывшего государства, Франция начала тут же войну.

Д.Ю. Россия помогла…

Николай Стариков. Ну Россия так, косвенно помогала, а Франция, Испания прямо вступили в войну с Англией, собственно говоря. Пытались Гибралтар взять в очередной раз, не получилось. И поэтому американцы и помощь военную получили. Но и выиграли в этой войне. А дальше начали соседей покусывать. Точно так же как говорится самопровозгласилось там какое-то государство на территории мексиканской, глядишь, раз – и вошло в состав Соединённых Штатов Америки…

Нет, Мексика конечно была против, но как говорится всё прогрессивное человечество сегодняшнее уже забыло о том, что прогрессивное человечество тогдашнее забрало у Мексики несколько штатов.

Соединённые Штаты расширялись по-разному: купили, у Наполеона купили один штат, у нас купили Аляску, в основном – грабежом и военной силой.

Д.Ю. Ну, в общем-то, как и все.

Николай Стариков. Ничего нового.

Д.Ю. Ничего нового нет.

Николай Стариков. Нет. Не все. А как Россия-матушка расширялась? Ничего ни у кого не покупала…

Д.Ю. Только Аляску продала.

Николай Стариков. Продала Аляску, да. Шли, развивались, включали в себя народы, никогда их не истребляли.

Д.Ю. Воевать-воевали, но под корень никто не уничтожал.

Николай Стариков. Воевали, но это тоже было всегда вызвано не какой-то исконной агрессией. Ну, например, Иван Грозный взял Казань. Почему? Ему очень Казань была нужна? Нет. Потому что соседнее государство и постоянно набеги так сказать в некоем созвучии с крымскими татарами – то те набегут, то эти набегут. Уводят людей – тогда самый главный ресурс человеческий, потому что без этого ничего не будет, всё же производится, все налоги от этого идут… и всё. При этом, не было национальной войны – русские и татары, в войске, которое осаждало Казань, татар было больше, чем в войске, которое её защищало и там были русские и там, и там мордва и там. То есть феодальная война, но надо ликвидировать очаг напряжения, который тебя всё время держит в плохом смысле в тонусе.

Присоединили. Никаких геноцидов, ничего. Что случилось с татарской элитой? Она вся стала элитой русского государства. Сколько дворянских фамилий оттуда пришло. Не то, что там Мурза перешёл на службу, а всё, вопрос решён. Мы теперь едины, вы теперь стали частью нас, ваша элита стала частью нашей элиты. Всё, никаких восстаний потом, ничего. Яркий факт.

Присоединение Казанского ханства, потом Смута на Руси, никакого восстания, никакой попытки отсоединиться в этот момент не произошло. То есть, если бы угнетатели, понимаете, бедную Казань как-то там мучили, так ей самое время было отсоединяться, когда власти не было. Даже мыслей таких не было, потому что слились в единый народ.

И вот эта разница – они приходят, истребляют, американцы, сейчас хаос сеют, а мы приходим и наводим порядок, и всех считаем равными себе. Поэтому, это две большие разницы. Мы несём справедливость и порядок, они – хаос и неравенство. И вот это большая разница между русским миром и миром американским. И у нас сейчас есть окно возможностей, пока они будут с Трампом, выйдут в раздевалочку переодеваться, готовиться к следующему геополитическому раунду, у нас есть возможность, во-первых, продемонстрировать вот этот русский мир и его так сказать… ну давайте такой, маркетологический термин, продвигать, продвигать, продвигать.

Д.Ю. А вот открылось «окно возможностей» не только в Сирии, но и у нас и тут – хлоп! и Улюкаева приняли. Вот вопрос…

Николай Стариков. Я за такое «окно возможностей».

Д.Ю. Согласен. Вы всё-таки политик, наверное, знаете больше. А как так получается, что министр приходит, берёт чемодан денег и идёт с ним в машину. Я вот, как неким образом бывший милиционер, мне так кажется, что это, наверное (наверное), абсолютно естественное действие, что он всё время туда ходит, берёт чемодан и идёт с ним в машину.

Николай Стариков. То есть не первый чемодан… Но последний.

Д.Ю. Иначе я ничем это объяснить не могу. Это не взятка, взятка на уровне министра (как мне кажется) должна быть несколько больше. Это что-то такое естественное, за чем он ездит всё время. Это так или не так?

Николай Стариков. Тут надо сказать, что это очень такая, сложная ситуация. То есть радоваться аресту человека нехорошо, но народ России вздохнул с облегчением, когда товарищ Улюкаев перестал занимать должность. Я хочу сказать, что у нас, знаете, любят говорить, давайте дождёмся суда, нельзя человека…

Д.Ю. Давайте.

Николай Стариков. Полностью согласен. Но наш президент оценку происходившим тогда событиям уже дал – он уволил товарища Улюкаева с занимаемого им поста. И со всяких других мест, где он входил в советы директоров, ну по должности как говорится.

Д.Ю. Да.

Николай Стариков. Вот эту оценку дал. Я очень надеюсь, не знаю в данном случае, а надеюсь на то, что это стало неким сигналом и первым шагом к избавлению от либералов в правительстве. Потому что, если вот это «окно возможностей» открылось, ушли американцы в раздевалочку, мы же голышом-то на футбольное поле не можем выходить, нам надо во что-то одеться. А пока мы играем по либеральным правилам, у нас игра идёт в одни ворота – они одетые, экипированные, а у нас – мы должны голышом, да ещё вратаря нельзя ставить, потому что это недемократично: ну представляете, человека живого заставлять прыгать куда-то, вдруг он головой об штангу стукнется.

В неравных условиях соревноваться очень сложно, поэтому убрали Улюкаева, убрали дальше либералов из правительства и надо строительство суверенной экономики. И здесь очень важно (мы сегодня об этом говорили): либо мы за глобализацию, либо мы против глобализации. А мы против неё, мы за суверенные государства. То есть нельзя быть одновременно за суверенное государство и за глобализацию, потому что в итоге глобализация сожрёт суверенное государство.

Вот здесь я хотел бы, чтобы наши товарищи, коллеги и зрители разобрались: за суверенную Россию, за сильное государство, за наши ценности, за русский мир и за тот мир, где будет место ценностям еврейским, арабским, французским, немецким, американским тоже, но только как одним из. Вот если нравятся гомобраки, пусть у них в США они и будут, а вот в России не будет, в Китае не будет, в Европе в перспективе, я тоже думаю, не будет, либо самой Европы не будет в том понимании, в котором мы сегодня имеем. То есть пусть зацветают все цветы, как это говорили во времена товарища Мао.

Д.Ю. Но всё-таки, вот всего 2 миллиона в чемодане. Почему так мало?

Николай Стариков. Я никогда не был министром, поэтому мне сложно оценить, сколько должно быть в чемодане по табели о рангах министра. Не знаю. Информации достаточно мало. Поэтому, давайте подождём получения новой информации. Мне очень к этому хотелось бы добавить: вчера или позавчера был суд, сохранили домашний арест товарищу, точнее, господину Улюкаеву…

Д.Ю. Гражданину. Он нам не товарищ.

Николай Стариков. Гражданину. Гражданину Улюкаеву сохранили домашний арест. И он просил дать ему возможность, слёзно, дать одно интервью по телефону (вот интересно) радио «Эхо Москвы», хотя бы в присутствии сотрудников ФСИН. Но кровавый режим через суд отказал ему в этом праве.

Д.Ю. Какая прелесть. Интервью раздавать…

Николай Стариков. Как жить с этим дальше…

Д.Ю. Да, да.

Николай Стариков. То есть главное – интервью. То есть что-то он очень хотел там такое сказать. Но, думаю, в перспективе мы узнаем.

Д.Ю. Возможно, зачитать стишок – он мастер по стихам.

Николай Стариков. А возможно сказать, кому он звонил в последний момент, о чём публиковали, и говорил: «Что же происходит»…

Д.Ю. Как интересно.

Николай Стариков. То есть к кому-то он хочет обратиться, к каким-то кругам как говорят. Но по мне, давайте дадим следствию дальше работать. Судя по тому, что взяли такую фигуру, доказательства есть. Потому что без доказательств, ну это…

Д.Ю. Невозможно.

Николай Стариков. …невозможно конечно же.

Д.Ю. Многим непонятно, как подобные вещи происходят. То есть граждане считают, что в газете написали, в телевизоре показали, по радио объяснили и вот так оно и есть. Гражданам следует пояснить, что следователь в рамках уголовно-процессуального кодекса говорит на публику то, что он считает нужным говорить, не какую-то там абстрактную «правду», которую он обязан немедленно вывалить в демократическом обществе. Он ничего никому не обязан, начнём отсюда, он обязан расследовать уголовные деяния данного персонажа, а говорить при этом может что угодно.

Тут другое ещё интересно: у нас многие любят по жизни руководствоваться пословицами, поговорками, мощными афоризмами, есть замечательный афоризм – каков поп, таков и приход. Не имея мысли оскорбить православную веру, но национальная поговорка наша такая. Если во главе министерства экономического развития стоит персонаж типа Улюкаева… этот два лимона унёс, а подчинённые сколько берут?.. А как это вообще выглядит?

Возвращаясь чуть-чуть назад, если за ним год смотрели и слушали, не всем опять-таки очевидно, что всё это фиксируется… то есть наверху у нас стоит Улюкаев, а Улюкаев… это тоже, кстати, отличительная черта демократии, что одного персонажа мы выберем, а он назначит совсем других персонажей, которых не выбирают, а эти персонажи под собой назначат ещё других персонажей, которых тоже не выбирает никто, а он их назначает. И вот под ним трудится коллектив, а в коллективе там как? За ними, по всей видимости… то есть кому-то он звонит, кому-то пишет электронные письма, с кем-то по скайпу разговаривает, всё это записывают, записывают, записывают в итоге доказательства копятся, копятся, копятся… Вот это контора, которая под ним работает, там, интересно, как?

Это же получается, как с гражданином Ходорковским, которого, когда арестовали, вопрос у населения был ровно один: не почему арестовали Ходорковского, а почему арестовали только Ходорковского. Так и тут.

Николай Стариков. Ну с Ходорковским было ещё несколько вопросов, собственно говоря суд не сумел доказать тот факт, что Ходорковский и его соруководитель, Платон Лебедев, они отдавали приказы об убийстве людей. Поэтому за душегубство, если не ошибаюсь, 25 лет получил Пичугин – руководитель охраны вот этой вот компании.

Получилось очень странно: есть президенты компании, есть руководитель охраны, который почему-то сам принимал решения об убийстве людей. Ну вот офис соседний нужен компании, почему бы не убить, думает руководитель охраны. Представляете, какой-то такой очень странный человек. Ещё каких-то людей убивает. А конечно ни Ходорковский, ни, я, по-моему, ошибся с фамилией, Невзлин, а не Лебедев, прошу прощения, ничего об этом не знают.

Д.Ю. Самодеятельность.

Николай Стариков. Ну да. Ну вот сейчас он за это душегубство отбывает наказание и недавно, кстати, было прошение со стороны этого убийцы к президенту, чтобы он его помиловал. Но я очень надеюсь, что президент конечно откажет.

Д.Ю. А может быть (может быть), в лучших американских традициях, если ты сдашь своих подельников и расскажешь, кто же это тебе заказал, кто тебе отдавал команды, чьи распоряжения ты выполнял, то тебе срок могут скостить.

Николай Стариков. Вы знаете, я за то, чтобы может быть чуть-чуть ему скостить, но зато посадить ещё тех, кто принимал решения.

Д.Ю. Показания, да.

Николай Стариков. Здесь конечно есть смысл. Но, смотрите, когда мы говорим, Улюкаев, под ним министерство, я бы чуть-чуть по-другому подошёл бы к этому вопросу. Почему Улюкаев, губернаторы несколько у нас оказались такими… жадными до денег. Почему? А потому, что в обществе формируется определённый стереотип, для чего надо жить – жить, чтобы есть. Вот во всех смыслах. Не только пищу принимать, а машины, шмотки, телефоны, не знаю, что-то ещё, обязательно какие-то сумасшедшие дома, которые не обойти, не пропылесосить, благодаря их метражу.

Вот это не должно быть, как смысл жизни людей вообще в нашей стране, в русском мире, но и тем более, кто идёт в государство. Нет, если ты очень жадный до денег, иди в бизнес, там зарабатывай.

Д.Ю. Перестройку же ради этого и делали – чтобы жрать как можно больше, потреблять как можно больше. Вы же помните, как у нас, обсуждая про проблемы образования, я уж забыл фамилию, кто у нас, сказал, что главная задача образования – воспитать грамотного потребителя.

Николай Стариков. Это, по-моему, Фурсенко говорил.

Д.Ю. Прекрасный человек. Большой специалист в педагогике, я так понимаю. Ну так, если всех призывают обогащаться, в чём смысл обогащения – жрать как можно больше и как можно слаще.

Николай Стариков. Вот кто-то даёт слабину. У кого-то жизненный стержень оказывается сильным, он не поддаётся этому искушению, кто-то да, поддаётся. Поэтому здесь надо менять ценности в обществе. Пока мы их не поменяем, значительная часть улюкаевых будет идти во власть для того, чтобы повторить его «подвиг»: взять деньги, говорить о приватизации и говорить о приватизации именно для того, чтобы взять деньги.

Д.Ю. А вот ещё интересный коррупционный момент: вот сколько сейчас ни сообщают про случаи арестов, обысков, самый показательный – это наш любимец, полковник Захарченко, у которого…

Николай Стариков. Легендарный.

Д.Ю. Да. …девять миллиардов рублей в пересчёте так сказать лежит в квартире. Не касаясь Захарченко, конкретно его, вот у них деньги лежат в мешках, то есть, по всей видимости, они их уже не могут на какие-то счета положить, раз наличность лежит мешками, то по всей видимости, какие-то каналы вывода электрического денег перекрыли. Раз в сундуках всё это лежит. Это так, не так?

Николай Стариков. Я не большой специалист в деле перекрытия каналов денег, но у нас есть финансовая разведка, она этим занимается конечно, борьба с выводом денег – это одно из важнейших её направлений деятельности. Как и борьба с незаконным вводом денег. Потому что финансирование терроризма, оно может как оттуда идти, так может идти и с внутренних источников. Условно говоря, куда удобнее поймать здесь за какое-нибудь причинное место какого-нибудь наркомафиози и объяснить ему, что он получит товар дёшево и вовремя, а за это взорви иногда две-три бомбочки.

Д.Ю. немножко.

Николай Стариков. Да а если ты откажешься, дорогой друг, завтра сдадим тебя с потрохами соответствующим органам Российской Федерации. То есть через криминал идёт вербовка террористическая, это на самом деле обычная история.

Ситуация с Захарченко, она необычна своим объёмом и тем, что тот, кто должен бороться с вот этим, он сам оказался замешанным в этом в особо крупном размере. При этом, вы говорите «мешками», они не мешками хранят деньги, они деньги хранят квартирами. Квартира, купленная за 85 миллионов – это ячейка, где лежит полторы тонны долларов и ещё какое-то там количество рублей. Это уже не мешки, это никуда не влезет. Почему они купили такую дорогую квартиру, ну потому что при 9 миллиардах 85 миллионов – это копейки, а это охраняемый комплекс. Ну представьте, у вас такая проблема – полторы тонны долларов, куда вы её денете? Их надо куда-то положить, чтобы какая-то была сохранность их. Поэтому они действуют, исходя из своих денег – они покупают квартиру в охраняемом комплексе и туда всё свозят. Что-то, мелочи так сказать, у него в багажнике… Шутят, что в задних карманах следователи наконец-то…

Д.Ю. Только гараж не открывайте.

Николай Стариков. Да-да. Или типа нашли ещё миллиард – догадались заглянуть в задние карманы брюк у арестованного. Ну то есть количество денег какое-то сумасшедшее. Где здесь криминал, где здесь деньги на майдан, где здесь деньги ещё на что-то – надо тщательно разбираться. Но когда в государстве где-то лежит огромное количество денег, это ситуация очень опасная.

Д.Ю. Очень.

Николай Стариков. Потому что, на что эти деньги могут быть использованы, один бог знает.

Д.Ю. Ну, выбор-то, как говорится, небольшой.

Николай Стариков. Не очень большой.

Д.Ю. Да. Зачем тебе наличность? Вот в таких количествах, зачем тебе наличность. Она нужна только для того, чтобы кому-то за это платить. А кому ты можешь такое количество денег раздавать наличностью? Лично мне ничего кроме очередного майдана просто в голову не идёт. Кто это тебе передаёт, возможно ты не сам участник, а только передаточное звено… ну как-то это…

Николай Стариков. То есть пусть полежит.

Д.Ю. На мой взгляд, они что-то ещё, наши дорогие власти, недодумывают и недоделывают в этом направлении. В моём понимании, если ты коррупционер, а уже по факту никаких сомнений это не вызывает…

Николай Стариков. Ну почему, нашли объяснение, нашли. Я об этом читал – выиграл в казино. Нет, мы понимаем, что это чушь конечно, но возможно это какая-то лазейка. Вы знаете, шёл-шёл и нашёл. Идёт вечером полковник после тяжёлой службы, смотрит – полторы тонны долларов лежит…

Д.Ю. Скажу, как бывший сотрудник, это хорошо, защита имеет право говорить всё, что угодно, вообще всё, что угодно: выиграл в казино, нашёл, упало с неба, пришёл в квартиру – вот, лежит…

Николай Стариков. Мама оставила.

Д.Ю. …это ваша задача доказывать, откуда это взялось, как оно… Ну там же жена сказала, что она тоже не в курсе, потом ей показали видеозапись, где она эти чемоданы заносит, как-то неловко вышло…

Но вот тут дел-то какое: вот, например, полковник, берём абстрактный, необязательно, хотя, пусть будет Захарченко. Вот полковник, у него квартира за 85 миллионов рублей, это одна квартира, в которой лежали деньги. Не то сыну, не то дочке он купил за 250 миллионов рублей. Ну прекрасно. А как это вот бьётся с твоей, полковник, зарплатой, хотелось бы узнать.

Николай Стариков. Никак не бьётся.

Д.Ю. Если никак не бьётся, и ты её купил, и благоразумно подарил ребёнку, записал на имя ребёнка, ещё что-то и теперь её нельзя изъять, потому что она подарена ребёнку. На мой взгляд, любой коррупционер, задержанный, должен отвечать за свою коррупцию имуществом, должна в обязательном порядке производиться конфискация имущества.

Николай Стариков. И теперь мы перешли прямо к пункту программы «Партии Великое Отечество». У нас это пункт программы – возвращение смертной казни, отказ от моратория. Смертная казнь за коррупцию в особо крупном размере. А очевидно, что у гражданина Улюкаева, что у гражданина Захарченко попахивает в особо крупном размере. Конечно должна быть конфискация. Конфискация – это принципиальный момент.

Ну давайте, на деле Васильевой рассмотрим: что говорит сегодняшнее законодательство, оно говорит, Васильева своими преступными действиями нанесла определённый ущерб государству, следствие доказало, что этот ущерб равняется 200 миллионов рублей, так следствие считает. Если Васильева 200 миллионов в государственную казну вернула, государство скажет, ну и всё.

Д.Ю. Для начала доказав законность происхождения этих двухсот миллионов…

Николай Стариков. Нет, она ничего не доказывает, она просто 200 миллионов отдала и всё, у государства к ней по этим деньгам претензий нет. Там срок дают и так далее, но она компенсирует (компенсирует – слово это важно) этот ущерб. Как должно быть, это показательный пример для всего общества: нанесла урон на 200 миллионов, конфискуется всё имущество, которое даже было нажито до этого пункта. Папа подарил пятнадцатикомнатную квартиру, она конфискуется, всё забирается вплоть до нательного белья, всё. Мораль басни: если ты служишь государству – не воруй, тем более, если ты человек богатый, подумай о том, что у тебя уже что-то есть и ты если рублик государственный украдёшь – потеряешь все миллионы, миллиарды, триллиарды, которые у тебя есть. Служи.

Д.Ю. Я бы от себя ещё добавил: было бы неплохо разобраться с родственниками – насколько богато зажили папа и мама за время твоего чиновничества, что поимели твои дети за время твоего чиновничества, какие земельные участки, какие постройки, какие квартиры, какие вложения…

Николай Стариков. Тут вы в опасную сферу идёте. Мы же с вами знаем, что у многих наших государственных чиновников очень удачливые жёны в бизнесе. Вы же знаете.

Д.Ю. Конечно.

Николай Стариков. Удачно жениться, это любой мужчина скажет, это повезёт. Я не большой специалист в юриспруденции, скорее, тут вам вопрос, Дмитрий Юрьевич, как вот здесь в соответствии с законом, логикой и смыслом отрегулировать эту ситуацию, чтобы под конфискацию попадало всё преступно нажитое. Возможно, даже то, что следствие сможет доказать, было нажито преступно, а потом каким-то образом перекочевало под другую юрисдикцию.

Д.Ю. Так точно. Ну, на мой взгляд, все эти нынешние электронные нововведения, всем удобно пользоваться кредитными карточками, чем выхватывать из кармана

Николай Стариков. Это пока они работают, я хочу сказать. У меня было несколько случаев у моих друзей, которые приезжали куда-нибудь без наличных денег, а потом у них с кредитной карты вдруг в Бразилии начинали идти платежи, они карты блокировали и дальше сидели так сказать с шапкой на паперти. Или карточку «съедал» банкомат где-нибудь там в другом городе. И всё. Или бывают ещё ситуации – отключают банковское обслуживание. Мы же для этих европейцев что-то вроде людей третьего сорта, они просто отключили карточки какого-то банка от обслуживания и всё. И звоните, «ваш звонок очень важен для нас, оставайтесь на линии». Можно так сутками висеть.

Поэтому я как раз очень скептически отношусь и к электронным средствам платежа и тем более к электронным всевозможным документам. Потому что деньги под кожу, вот это, а промежуточная часть – деньги на карточку, а следующий этап – эту карточку под кожу будут зашивать…

Д.Ю. Это неизбежность.

Николай Стариков. Это неизбежность, если не будет суверенного российского государства.

Д.Ю. И в нём будет то же самое всё равно.

Николай Стариков. Нет-нет-нет. В нём мы примем закон о том, что не должно быть этого. Не должно быть.

Д.Ю. Совсем примитивный пример: был такой известный бандит Аль Капоне, которого по недомыслию у нас называют гангстером. Гангстер – это бандит по-русски. Так вот, Аль Капоне был бандит, а вся судебно-полицейская система США была насквозь продажна, все продажный твари – в полиции продажные твари, в суде продажные твари. Все независимые…

Николай Стариков. Это в какие годы? Может, не все знают, когда Аль Капоне жил.

Д.Ю. В тридцатые.

Николай Стариков. Ну вот.

Д.Ю. Он тогда сидел в тюрьме Алькатрас. Так вот, для того, чтобы его определить в эту самую тюрьму, невозможно было привлечь его ни за какие уголовные деяния, потому что вся полиция была продажна и всё покрывали. Судья все продажные и ни за что осудить не могли, потому что всё это тесно связано с полицией. И тогда его налоговая служба подтянула за то, что а вот у тебя, Аль Капоне, дом… звали его, кстати, Альфонсо, а Капоне – это по-русски «каплун», то есть кастрированный петух…

Николай Стариков. Да, с такой фамилией не очень…

Д.Ю. С точки зрения нашего уголовного контингента он не смог бы стать таким авторитетным человеком.

Вот, на какие шиши построен твой дом, гражданин Капоне, задали ему вопрос. Капоне отчитаться не смог и за это его, за нарушение налогового законодательства, как раз и посадили. Поэтому, когда у гражданина Захарченко внезапно квартиры за 85 миллионов, за 250, ну тут самое примитивное – зарплаты все перечисляются на карточки, теперь их не дают в руки, а даже если в руки и дают, то всё равно это фиксируется.

Николай Стариков. Какая разница, в руки, не в руки…

Д.Ю. Ну вот твоя зарплата в 100 тысяч, как ты накопил 85 миллионов, расскажи пожалуйста?

Николай Стариков. Поделись опытом.

Д.Ю. Да. Расскажи.

Николай Стариков. Нам интересно.

Д.Ю. Я тоже хочу, чтобы 85 миллионов у меня из 100 тысяч образовывалось.

Николай Стариков. Боюсь, беседа будет недолгая и бесперспективная. Ну что я могу сказать, надо читать американские гангстерские книги для того, чтобы понимать, как ловить жуликов.

Кстати, хочу сказать, что в нашей стране кто-то прочитал эти книги, потому что господина Ходорковского именно за неуплату налогов в своё время закрыли. Поэтому, может кто-то почитал книгу про Аль Капоне, в самолёте летел, сказал: о! есть идея! А давайте посмотрим, как товарищ, возглавляющий ЮКОС, платит налоги. И выяснилось, что не платит он налоги. А то, что тогда никто не платил – не важно, не платит? не платит, пожалуйста, забирайте.

Д.Ю. Ну и применяться оно, на мой взгляд, должно просто ко всем. Вот, например, у нас есть такой персонаж – Лёша Навальный, который непрерывно там про что-то сообщает: а вот этот вот это украл, а тот вот то украл, посмотрите. С точки зрения органов охраны правопорядка, им вообще всё равно, кто что рассказывает.

Если он рассказывает действительный факт, с тобой мы потом разберёмся, а сейчас давайте на факт посмотрим. И вот граждане нашей дорогой страны под названием Россия, им не нравится, например, когда чиновник ворует, даже больше скажу, их не интересует, ворует или нет, давайте посмотрим, где ты живёшь, например, поднимем квадрокоптер, заснимем твои угодья и поглядим, как ты на государственную зарплату можно такое построить, можно купить такой участок земли, который стоит, я не знаю, десятку миллионов баксов, дом, тоже за десятку миллионов, как это у тебя так получается… Мне кажется, даже не кажется, а я твёрдо знаю, граждан бесить не следует.

Николай Стариков. Сто процентов.

Д.Ю. У нас есть опыт столетней давности, когда граждан бесили-бесили и все мы прекрасно знаем, какой кровавой баней всё это закончилось. Неужели опыт предков ничему не учит, надо всё заново так сказать повторять и готовить?

Николай Стариков. Не хочется повторять этот опыт.

Д.Ю. Категорически.

Николай Стариков. Я думаю, что мы его кончено повторять и не будем ни в коем случае, но очищение общества от либеральной психологии, от либеральных деятелей оно идёт, правда, наверное, медленно. Улюкаев, вот этот полковник, несколько губернаторов, позиция президента, который постоянно говорит о необходимости борьбы с коррупцией и потом эти слова оказываются не просто словами, они воплощаются в уголовные дела. То есть этот процесс идёт. Мы конечно хотим, чтобы он был более активным, чтобы пришли на государственную службу люди, которые хотят государству служить.

Ведь в чём разница в Советском Союзе, когда люди служили государству – зарплата была приятным дополнением, да, ты идёшь по служебной лестнице, она растёт, если ты служишь государству ты не должен думать о повседневных вещах: детям молоко купить, на что хлеб, ты должен думать об интересах государства. Из окна твоего кабинета всё время выше: сначала ты на уровне всей страны и у тебя в хорошем смысле видно Магадан, не в плохом – что ты там окажешься, а в том, что ты думаешь о дальних регионах страны, чуть выше поднялся – тебе уже Кубу видно, ещё выше поднялся – и ты весь мир видишь, вот какая перспектива.

Можно же историю творить, человечество развивать. Вот какие идеи. То есть служишь стране и оказываешь влияние на развитие всей планеты, это же необыкновенно интересно, что может быть более захватывающе. Какая разница, какой йогурт, сколько камер у тебя в телефоне, если у тебя телефон, с которого ты можешь позвонить сильнейшим политикам мира, сказать им что-нибудь такое, после чего они изменят свои действия. А нам вместо вот этого предложили марки машин, подогрев сидений… это же настолько опуститься вниз…

Я просто не понимаю людей, которые идут служить государству, имея целью шильдик на машине и подогрев своей попы в определённом кожаном сиденье. Не об этом надо думать. Если вам это интересно, идите в бизнес. Если вы хотите славы, идите в артисты, там вам будут аплодировать, там стихи вы будете читать… Но вы должны идти государству служить, чтобы видеть Кубу из своего кабинета.

Д.Ю. А не только Вашингтон.

Николай Стариков. Вот! И вот это же у нас было. Причём, это же не просто с неба свалилось, мы 20 миллионов жизней положили за это право – чтобы из кабинета было видно. Потому что нас не видели до этого. На нас напали, мы не хотели этой войны, но эта война, эти жертвы дали нам возможность расширить свою зону необыкновенно и стать первой державой в мире, оспаривая это первенство. Такого не было в истории нашего народа никогда.

Д.Ю. Ни в чьей истории такого никогда не было. Ни в чьей, вообще.

Николай Стариков. Да. И на что Горбачёв это разменял? Да ни на что. Вот просто непонятно, на что. Ни на деньги. ни на идеи, вот просто на ничто. Поэтому ситуация, которая случилась с Советским Союзом будет ещё, я думаю, десятилетия, столетия беспокоить наш народ, потому что катастрофа, которая произошла, главный вопрос – как вообще вам в голову могло прийти такое?

Д.Ю. А самое главное, зачем.

Николай Стариков. Зачем вы это сделали? Мы теперь всё это должны восстанавливать через кровь, пот, через огромные труды. У нас всё это было. И проблема России в том, что мы дважды обнулили государственность за один век. Другие расширяли, поддерживали, а мы её обнулили. По историческим меркам это очень короткий век, ну посмотрите, сто лет революции, что такое сто лет – четыре поколения.

А у них сохранились традиции, у них сохранилась элита, у них сохранились цели. Учебник истории Англии как был написан, так и есть и оценки не менялись. А у нас произошла путаница, у нас поссорили белых с красными, дальше страшная война с Гитлером, потом обвинили во всём Сталина, потом Хрущёв начал заниматься непонятно чем. Брежнев вроде восстановил какой-то статус кво такой, нормальный, но тоже питал иллюзии, потому что как только мы подписали Хельсинское соглашение (с кем мы его подписали!) о нерушимости границ в Европе, посмотрим на границы 1971 года, на сегодняшние… ну с кем мы сели играть – шулерами.

Д.Ю. Шулера, самые настоящие, да.

Николай Стариков. Если Леонид Ильич искренне верил, ну, как говорится обидно за него. Если не верил, то должен был, ну передавать власть кому-то… опять не… ну я не буду уж всю нашу грустную историю рассказывать.

Д.Ю. Уже, наверное, избитый так сказать пример, но наше внедрение вот в эту мировую политику мне всё время напоминает советский вокзал. Вот, советский вокзал, сидят урки на вокзале, все в перстнях, синие, в татуировках. И вот урки сидят в карты наяривают. Вдруг из электрички вылезает Ваня, кузнец из соседней деревни. Ваня здоровый, белобрысый, сильный.

Николай Стариков. И добрый…

Д.Ю. Добрый, да. В этих делах не очень умный. Подходит к уркам, видит – играют. Он тоже у себя в карты играет. «Парни, можно с вами?». Урки говорят: садись, Иван! Давай раздадим тебе. И Ваня принимается с ними играть. Ваня не в курсе, кто они такие, что они воры, Ваня не в курсе, что среди воров жульничать можно, если ты не видишь, что с тобой жульничают – ты дурак и тебя надо обманывать. Это вот блатная философия: ты дурак, ты лох, тебя надо стричь. А ты, Ваня, конкретный лох – зачем ты, Ваня, к ним подошёл, зачем ты, Ваня, к ним сел? Ну иди сначала отсиди лет пять хоть, научись играть в карты, а потом приходи…

Николай Стариков. Не надо, чтобы Ваня сидел… Но справедливости ради скажем, что перед Второй мировой войной электричка открылась, вышел Иосиф, не белобрысый, добрый, но не лох…

Д.Ю. Бывало в нашей истории и так, да.

Николай Стариков. Ребята сдавали, радовались…

Д.Ю. И умылись.

Николай Стариков. …и умылись. Бывало и так.

Д.Ю. Да. Вот, кстати, ситуация некоторым образом меняется. Например, в кинематографе. То есть как говорил Владимир Ильич Луначарскому, «из всех искусств для нас важнейшим является кино». Если сказать цинично, то как инструмент промывания мозгов и формирования мировоззрения главнее кино нет ничего вообще.

Кино у нас теперь в основном строго из Голливуда. То есть, в Соединённых Штатах (самая передовая держава планеты Земля, самая экономически развитая) производство данного продукта отлажено просто в наилучшем виде: фильмы выходят небывалой зрелищности, повышенной интересности и в общем-то весь прокат занят этим самым кино, американским.

Наши так называемые творцы изо всех сил этому пытаются подражать, именно подражать. Визуальные эффекты, красоты какие-то при этом всегда страдает содержательная часть. Особенно сильно она страдает в наших произведениях про Великую отечественную войну. Последние так сказать экземпляры в виде «предстояний», «цитаделей», «сталинградов» наглядно всё это показывают. Ну и тут внезапно проросла инициатива снизу: один товарищ решил заснять кино про подвиг двадцати восьми панфиловцев. Объявили сбор денег, начали собирать деньги. сначала собрали три миллиона быстро, потом собрали ещё три миллиона ещё быстрее итого получилось шесть. В этот момент подключилось министерство культуры, министр культуры сказал, что выдаст денег столько же, сколько соберёт народ.

Николай Стариков. Экономный у нас министр культуры.

Д.Ю. Сейчас мы к этому вернёмся.

Когда народ насобирал 29 миллионов, министерство культуры выдало 30, плюс министр вступил в переговоры с министерством культуры Казахстана, министерство культуры Казахстана ещё 19 миллионов выдало. И наш частный бизнес российский, компания «Гайдзин» ещё вложила 70 миллионов в производство. Итого получилось 150. За 150 миллионов (это грубо говоря 2 миллиона долларов, теми деньгами получилось) засняли художественный фильм про 28 панфиловцев. Кино не голливудское. Абсолютно. То есть оно в разрез абсолютно со всем идёт. Смотрели, не смотрели?

Николай Стариков. Смотрел.

Д.Ю. Потом вопрос задам.

И собственно кино уже вышло. Я не могу сказать, что оно снято на народные деньги, это было бы неправильно, потому что 35 миллионов от 150 – это не все деньги, но если бы народ деньги не сдавал, то никто бы и не помог, так скажем.

Николай Стариков. Я думаю, что мы имеем полное право сказать, что он снят на народные деньги. Потому что иначе он не был бы снят.

Д.Ю. Так точно, да. Я именно это и хотел сказать.

Вот вышел фильм. И естественно тут же зазвучали мнения. Вот с моей точки зрения, есть зрители, которые, как не трудно догадаться голосуют рублём – интересно это зрителю или не интересно, видно по сборам, сколько денег фильм заработал.

А при этом есть некие так сказать критики. И вот (это весьма и весьма наглядный пример) эти самые критики, которые считают себя знатоками киноискусства тут же заверещали (другим словом это не назвать): нет конфликта в фильме, нет главного героя и вообще это ни о чём. То есть гениальный кинокритик, он не видит конфликта между Советским Союзом и нацистской Германией, он не видит, что на нас напали и он не видит, что наши граждане отражают агрессию. «Нет главного героя», вообще отсутствует понимание, что герой, это в общем-то народ, из которого вышли эти солдаты и которые сели в эти окопы и нацистов не пустили, совершив подвиг. К этому подключился ряд так называемых историков, которые сначала сказали «ничего не было», когда оказалось, что было, сказали «было, но не там», когда оказалось, что было именно там, финальный исторический тезис – «а их было не 28 человек». На просьбу рассказать, сколько же их было, никто ничего ответить не может. То есть даже цифра «28» не смешно звучит.

И в то же самое время народ идёт и кино смотрит. За эти выходные, первый уикэнд проката, который считается, я ночью не смотрел (данные с понедельника на вторник публикуют), но там порядка 150 миллионов рублей получится. Как-то так получается, что идущая инициатива снизу, она совсем не про то, что нам заливала в головы наша самопровозглашённая либеральная интеллигенция, то есть об отсутствии подвига, о кровавых комиссарах, заградотрядах и прочая, прочая. Оказалось, люди не хотят на это смотреть: ни на ваши выдумки про комиссаров, ни на ваши выдумки про заградотряды, всё то, что породила либеральная интеллигенция…

Николай Стариков. Всё уже вот здесь все эти выдумки.

Д.Ю. …никому не надо. А вот «28 панфиловцев» про простых мужиков, не интеллигентов, хотя может там и есть интеллигенты, я не знаю, это просто солдаты, которые выполняют свою боевую задачу.

Николай Стариков. Я думаю, что это вполне закономерно. Во-первых, критики в основном они либерального толка, да?

Д.Ю. Конечно.

Николай Стариков. И они действуют по какому-то шаблону.

Д.Ю. Так точно.

Николай Стариков. Это критики голливудского разлива.

Я когда шёл со совей семьёй на фильм, я уже представлял естественно, о чём фильм, вы мне много рассказывали, Дмитрий Юрьевич, но я всё равно в глубине души боялся, что хоть он и не голливудский, но будет голливудский. Он будет хороший, патриотичный, но голливудский фильм. И вот полное отсутствие Голливуда, антиголливуд, для меня это такое достоинство этого фильма, это одно из самых ярких впечатлений. Помимо того, что там конечно происходит.

Когда вы говорите, что зритель голосует рублём, я согласен, да, но ещё важно впечатление, которое ходит. Когда мы ждали фильм «Сталинград», мы пошли его смотреть, я тоже ходил. Впечатление было двойственное, потому что вроде снято, вроде сюжет, но для меня, например, непонятно, зачем в фильме про Сталинград должна быть сцена изнасилования. Мне неинтересны показы немецкого офицера и его человеческих, психических или сексуальных проблем во время битвы за Сталинград. Для меня в битве за Сталинград хороший немецкий офицер – это мёртвый немецкий офицер. Вот образ мёртвого немецкого офицера в фильме про Сталинград я всячески поддерживаю, а образ человечного немецкого офицера, он мне не нужен, это в другом фильме, но не про Сталинград.

После этого фильма я прочитал блестящую повесть Симонов про Сталинград, и я понял, что не надо было сценарий писать, она когда-то получила Сталинскую премию, вот просто бери и показывай.

Д.Ю. Всё уже написано.

Николай Стариков. Да. Нет, там есть главные герои, там есть любовная линия, но там она чистая, там человеческие отношения. Вот они познакомились в Сталинграде, вот они видятся чуть-чуть, и она медсестра, а он – офицер и каждый начинает свой долг выполнять. И не надо там никаких немецких офицеров. Там есть и батальные сцены, там немцы лезут, их убивают и гибнут подчинённые этого офицера. Зачем что-то выдумывать? Уже книга есть, уже сюжет есть.

Поэтому, когда смотрел фильм про панфиловцев – полное несоответствие голливудским критериям было для меня колоссальным преимуществом, а удовольствие было огромное. Вот только фильм закончился, я сразу понял, что это один из немногих фильмов, который мне сразу захотелось посмотреть. Потому что я не очень часто хожу в кино, не очень часто смотрю фильмы, но я хочу сказать. что я не помню вообще каких-то последних фильмов, которые действительно вызывали бы желание пересмотреть. Что голливудских, что не голливудских.

Вот в самом начале рассказа о «28 панфиловцах» вы сказали, что Голливуд делает интересные фильмы. На мой взгляд, последние, я не знаю, ну лет десять идёт такая деградация…

Д.Ю. Для детей.

Николай Стариков. Интересный фильм становится единичный. В них нет ни сюжета, ни смысла, набор каких-то эффектов. Если раньше они хоть ну какие-то логические были, а теперь это вообще непонятно что, откуда-то и просто желание развлечь. Ничего в себе не несут абсолютно. То есть на наших глазах на самом деле большой американский кинематограф, он в общем вырождается. И в этом смысле создавать что-то новое, антиголливудское, но не для того, чтобы вот антиголливудское, а вот новый формат кино, это на самом деле, за этим будущее. Потому что Голливуд начинает работать с КПД паровоза, когда три вагона из шести должны быть с углём, чтобы сам паровоз ехал.

Д.Ю. И весь пар в свисток.

Николай Стариков. Да. Что-то новое. Советский кинематограф, когда-то на равных сражался с Голливудом, особенно в сталинские времена. Посмотрите, я так думаю, что кто-то внимательно следил за тенденциями тогдашнего мирового кинематографа, мы где-то не только ДнепроГЭС у них взяли, но мы взяли определённый… ну, посмотрите, «Волга-Волга» – прекрасный мюзикл, где люди поют, танцуют и так далее.

Д.Ю. Да.

Николай Стариков. То есть предвоенные фильмы. Кстати, интересно, я сейчас пересматриваю так называемые боевые киносборники 1941 года, у себя на сайте их размещаю, очень интересно, там все эти герои, которые были, «Волга-Волга», письмоносица Любовь Орлова, они все использовались дальше в военной пропаганде.

Д.Ю. Совершенно разумно.

Николай Стариков. Смотришь эти киносборники, они буквально именно кинематографические шедевры, там роли, там не плакаты какие-то, там в одном из них Швейка достали, как говорится, и Швейк оказался в немецком концлагере и вот как, что там… Очень интересно.

Поэтому у нас был кинематограф высочайшего уровня. Потом советский кинематограф пошёл своим путём и был высочайшего уровня. Сейчас нам его полностью поставили заместить американским. Ну актёры, кого мы знаем наших актёров, мало, но знаем, американских актёров знаем столько же. Это неправильно, это чужой кинематограф. Поэтому задача – расширять линейку наших фильмов, делать их антиголливудскими и построить новый великий русский кинематограф.

Д.Ю. Я считаю, что это в рамках того, что вы говорили изначально, про национальную идентичность, «28 панфиловцев» – это наша национальная идентичность и есть. В полном отрыве и поперёк глобализации: у вас вот так, а у нас – вот так.

Николай Стариков. Русский, казах, люди других национальностей в одном окопе бьют врага – вот это наша национальная идентичность.

Д.Ю. Так точно. Да, да. Ну и постольку поскольку это исходит снизу, замечу (это ключевое, что оно идёт снизу), то я думаю, что наши дорогие друзья, у которых вождём небезызвестный гражданин Улюкаев, как-то сильно пошли на спад. С чем мы их и поздравляем, наверное. Будем надеяться, что дальше будет только лучше. Для нас, а не для них.

Спасибо, Николай Викторович. Заходите к нам ещё.

Николай Стариков. До свидания.

Д.Ю. А на сегодня всё. До новых встреч.

Семён Уралов о политэкономии и приватизации Украины

18.04.22 203719 просмотров

Илья Ремесло про Маннергейма и коррупцию

16.09.16 101959 просмотров

Вероника Крашенинникова: творцы на зарплате у ЦРУ

09.06.21 206801 просмотр

В новостях

05.12.16 13:02 Николай Стариков про выборы в США, комментарии: 556

Комментарии

cтраницы: 1

всего: 2

twilightadam2

отправлено 06.12.16 10:22 | ответить | цитировать

# 1

Ловкач!
Умело повторяет слова Пучкова с других роликов. И соскальзывает на ОЗВУЧИВАНИЕ правильных мыслей и позиции. Хочет создать образ честного открытого интеллигента, при этом, ловко уходит от вопросов соскальзывая на ОЗВУЧИВАНИЕ очень правильной позиции и мыслей. Хитрец.
За озвучивание, возможно, чужих замечательных мыслей и ценностей - спасибо. Это стоит много.

twilightadam2

отправлено 07.12.16 20:00 | ответить | цитировать

# 2

Стариков похож на напёрсточника, подтасовывая факты и доставая выгодную идею.
Потребительство - это следствие капитализма. Любой производящий еду хочет, чтобы больше её продавалось, а люди больше ели и толстели. Любой производящий технику добивается больших продаж товара, в том числе сокращением надежности (до конца гарантийного рока).
Капиталисты в одной отрасли могут договориться между собой и не вкладываться особо в прогресс (снижая в этим затраты) и продавая вещи плохого качества задорого.

Правда в том, что Советский Союз задал планку и капиталистические страны были вынуждены поднять уровень жизни населения в них. И участвовать в гонке прогресса и доступности товаров.
Доступность и прогресс, вот что дал Советский Союз Миру в результате.

Удобная позиция у Старикова "и Нашим, и Вашим" и то что Советский Союз многое создал он согласен и революция проведена иностранными агентами. С такой позиции можно ловко впоследствии своё поведение перестроить на отрицание много из Советского Союза.

Стариков, Жириновский, Кургинян, Навальный и т.д. - ,моё мнение ,люди запланированный США(мировым правительством) как возможные лидеры под разные слои населения, цель у них одна и четкая - возглавить государство. Плюс в их существовании есть - то что они оглашают часть правды. хоть и перемешивают её с ложью, тем не менее, все они оглашают и правду и в этом их огромная польза.

cтраницы: 1

всего: 2

Правила | Регистрация | Поиск | Мне пишут | Поделиться ссылкой