Год назад определял в больницу
жертву гололёда.
В этом году пришла пора выдёргивать из ноги железный штырь, способствующий сращиванию кости.
На этот раз погода лучше, гололёда нет, потому есть свободные места.
Жертву гололёда положили в субботу, дабы подготовить в понедельник прооперировать.
Оперируют, понятно, в очередь — страждущих немало.
С утреца оперировали молодую девицу, которая отказалась выходить из-под наркоза.
Что, как нетрудно догадаться, вызвало нездоровую суету и сдвиг по времени следующей операции.
Примерно до обеда девицу вынимали из небытия и таки вынули.
А следующую операцию начали делать после обеда.
Штырь выниматься отказался, всё приросло намертво.
Кое-как открутили шурупы, а сам штырь выходить отказался.
Борьба со злым железом продолжалась три часа.
На третьем часу ожесточённой борьбы к хирургу с подручным присоединился третий специалист.
Втроём, попеременно работая пилами и киянкой, штырь выдрали.
Что теперь будет с ногой — даже и не знаю.
Прооперированная и доставленная в палату жертва гололёда пожаловалась на тошноту.
Вежливо спросил у студента-практиканта: нет ли ёмкости для блевотины?
Студент-практикант, ставивший капельницу, философски сообщил, что после наркоза всегда так, и это только кажется.
Не успел философ договорить, как жертва гололёда сблеванула прямо на пол.
На студента-философа по иронии судьбы не попала.
Студент молча принёс судно и бросил в лужу блевотины тряпку, сообщив, что сейчас уберут.
В течение следующих трёх часов лужу никто так и не убрал — она сама засохла.
Палата, что характерно, платная.
Продолжаю следить за курсом лечения.
До чего же Сталин страну довёл...
Новости
VIP
