В рамках культурно-познавательной программы по изучению достопримечательностей Древней Грецыи принял решение посетить Олимпию. Во-первых, она рядом с островом Закинтосом, на котором я бесцельно болтаюсь вот уже две недели, а во-вторых вроде как это вторая по значимости достопримечательность. Выбора не было – надо ехать. И несмотря на цену в 55 евро, я поехал.
Если кто вдруг не знает, Олимп и Олимпия – это разное. Олимп – это гора, на которой жили греческие боги. Олимпия – это село, возле которого проводились древнегреческие Олимпийские игры.
Поскольку народ в поездку собирается из разных отелей, обитателям разных отелей назначаются различные места сбора. Моё место сбора – напротив кабака Popeye. Раньше он назывался Reportage Bar, и поэтому в документах называется именно так – невзирая на новые вывески. Вывесок, кстати, здесь очень богато.
Ну и вот я в семь утра вышел на исходную, жду автобуса. Автобус подъезжает без опознавательных табличек, то есть не от моего туроператора. Из него вылезает греческая тётенька, зазывно машет. Я ей на всякий случай показываю свою бумажонку, а она и говорит: садитесь в автобус, это ваш. Говорит по-английски. И тут же добавляет: вы, говорит, извините, но у нас экскурсия англоязычная – вы как, нормально это переносите?
Ну, мне-то без разницы – по-русски, по-английски. А если бы вместо меня был обычный гражданин свободной России, который после ЕГЭ и по-русски с трудом понимает? Начало было многообещающим.
Половина англоязычного автобуса оказалась набита поляками и чехами. Судя по изумлённым рожам, стеклянным глазам и отвисшим челюстям, они уже не менее десяти минут обдумывали перспективу англоязычной экскурсии. Русским оказался только я один.
Конечно, сразу стало веселее. Английский язык у англоговорящих гидов, кстати, мягко говоря так себе. Мне вот всё время кажется, что я очень плохо по-английски говорю, но как рядом начнут заворачивать – мать честная, да я супротив них чисто мастер высокой словесности.
Так оказалось и тут – тётенька говорит понятно, но с хорошим греческим акцентом. Это значит не выговаривает «ч» и «дж», вместо них задвигая «с». Типа «сенкью вери мась!» или «дзэт плейн».
Напоминает выговор армейских камрадов из Коми АССР, у которых было наоборот: парни не выговаривали слова ЗиЛ и Вася – всегда получался ЖиЛ и Ващя. Ну а тут ещё вместо «аркиолоджыкал сайт» (место раскопок) постоянно получалось «эколодзыкал сайт», но я быстро привык.
Доехали до парома, на паром загрузились без приключений. Паром называется «Дионисиос Соломос» — это мега-поэт с острова Закинф, сочинил текст греческого гимна. Судя по всему, первый греческий трансформер – человек и пароход.
До Пелопоннеса паром идёт час пятнадцать, но поспать не удалось – пока сфотографировал отплытие, пока приплытие, так время и прошло.
Пришвартовавшись в порту Киллини, снова загрузились в автобус, который приплыл вместе с нами, и двинулись в Олимпию. Ехать недалеко, примерно час – не то что в Афины, где и за четыре часа не сильно успеешь. Тётенька-экскурсовод сильно извинялась за англоязычность экскурсии, что вот так вот непроизвольно сложилось, и выражала надежду, что все её понимают. Все в ответ молчали – скорее всего, не понимали вообще. Потому говорить было нечего.
На месте нас встретил лицензированный гид – другая греческая тётенька, у которой с английским было значительно лучше. Да и с образованием тоже. Только звук «рэ» выговаривала очень чётко. Зато много знала и мощно шутила. Шутки, как водится, понятны были не всем.
Олимпия — это, стало быть, место, откуда пошли Олимпийские игры. В основе этого замечательного мероприятия лежит замечательный миф. Жил да был на полуострове Пелопоннес, который тогда ещё так не назывался, царь Эномай. И было этому царю пророчество, что его зятёк, то есть муж собственной дочери, его, царя, и зарежет. Конечно, на деле всё, скорее всего, было несколько проще – вместе с дочуркой зятьку отходили земля, недвижимость и деньги, а это мало кому нравится, не только царям. Имена у греков были как у индейцев – Утренняя заря да Южный ветер. Вот и дочурку звали Гипподамея, где «гиппо» — это лошадь, а остальное не знаю. Собственно, дальше вся история крутится вокруг лошадей и дочурки с лошадиным именем.
И тогда царь устроил для потенциальных женихов лошадиные соревнования. Типа прискачет первым претендент – получает дочурку, а прискачет первым царь – получает с претендента. Нравы в древности были несколько попроще, чем сейчас, да и людишки были более откровенны в своих порывах. Поэтому царь претендентов просто убивал.
Ясен пень, подобные соревнования царь учредил неспроста: у него были невидимые крылатые лошади, которых ему подарил военный бог Арес (он же Марс). Серьёзным грекам всегда помогали какие-нибудь толковые боги, в том числе и в вот таких делах. Царь Эномай, безусловно, был человеком благородным: он всегда давал претендентам фору. А потом срывался вслед на крылатых лошадях, умело совершал обгон и по итогам гонки поклонников Гипподамеи резал.
Таким образом сообразительный царь пустил под нож целое отделение кандидатов, тринадцать рыл. Причём это ведь были не какие-то там тупые крестьяне, которых можно было резать сколько угодно безнаказанно, это были дети других царей. Дело это было, как нетрудно догадаться, богоугодное.
И тут из далёкой страны Лидии приехал свататься некий Пелоп – как положено, юноша царских кровей. Юноше Пелопу покровительствовал подводный бог Посейдон (он же Нептун), который по совместительству был у греков главным по лошадям. Покровительствовал он Пелопу потому, что баловал Пелопа в попу – древние греки любили это дело. Не стеснялись любить друг друга по-всякому.
Не знаю, что там было у Эномая с Аресом, за какие такие заслуги тот ему дал мега-лошадей, но вот у Посейдона с Пелопом была настоящая любовь. При этом Пелоп, почёсывая намазанный оливковым маслом зад, ещё и на девок заглядывался. Не удивлюсь, если он и к лошадям был неравнодушен.
В обчем, Посейдон выдал Пелопу своих крылатых лошадей, которые должны были обеспечить безусловную победу. Но юноша был греком, а значит – человеком исключительно хитрым.
У царя Эномая был колесничий Миртил. Этого Миртила угораздило влюбиться в царскую дочь Гипподамею. А дочурка тем временем снюхалась с Пелопом. Надо ли говорить, что это был гораздо более выгодный жених, в отличие от нищего конюха, от которого смердело навозом? Пелоп на пару с Гипподамеей вступили в преступный сговор и придумали толковый план. Легенда говорит о том, что они якобы пообещали Миртилу хорошую взятку за внесение конструктивных изменений в царскую колесницу.
Немедленно вспоминается художественный фильм «Большие гонки»:
- У номера пятого отвалится мотор!
- Гы-гы-гы!... Макс!!! Номер пятый – это мы!!!
Взятка – это, конечно, прекрасно. Но поскольку упоминается любовь колесничего к царской дочери, скорее всего, никакой взятки не было. Подговорила Миртила именно дочурка – пообещала сбежать вместе, незаметно дать на конюшне, или взять там же. Ну, баба есть баба.
И тогда Миртил, который был не самым умным греком, в порыве любовной страсти на уговоры мерзавки повёлся: заменил металлические шпильки в осях царской колесницы на восковые. Понятно, налицо утрирование факта, но какую-то гадость с ходовой частью колесничий сделал. Эномай как обычно дал претенденту фору, рванул следом, восковые шпильки на высоких оборотах поплавились, тачанка развалилась, царь запутался в вожжах, разбился и погиб.
В связи со смертью папы и с победой в гонке, Пелоп тут же получил и дочурку, и всё царство в придачу.
А юношу Миртила благодарный паренёк Пелоп взял да и зарезал – чтобы тот лишнего не сболтнул. В конце концов, не вести же на конюшню принцессу, чтобы конюх её там тово? Повторюсь: если замешана женщина, дело именно в ней, а не в деньгах и взятках. Заметая следы мокрухи, труп зарезанного Миртила новый царь выкинул в море – как говорится, концы в воду. Дело это было, как нетрудно догадаться, богоугодное.
С тех пор полуостров стал называться Пелопоннес – в честь замечательного юноши Пелопа.
Ну и чтобы как-то очиститься от крови невинного, Пелоп учредил Олимпийские игры в честь Зевса. Вот такая замечательная история рассказывает о зарождении замечательных игр. Так что когда тебе будут рассказывать про Пьера Дэ Кубертэна с его мега-задумками, вспомни толкового юношу Пелопа.
Кстати, многие ошибочно полагают, что всё было не так. Однако на фризе олимпийского храма Зевса отчего-то изображены герои именно этого мифа, а не какого-то другого. Забегая вперёд, присмотримся к этому произведению античного искусства.
Продолжение следует.
Новости
VIP
