Ночь прошла, ночь прошла – снова хмурое утро! День прошёл в суете. Сперва пытался написать отч0т о просмотре «Царствия небесного», потом плюнул и вообще ничего делать не стал.
Закинул в рюкзачок путеводители для чтения в пути. Путеводители брал серьёзные, от некой
Дорис Киндерсли – «Италия» и «Рим». На русском, но по суровой цене 50 (пятьдесят) долларов США за штуку. Исключительно грамотно и удобно сделаны, с присущей тупым жителям Запада основательностью. Никаких тебе истерических рефлексий, никаких идиотских отсылок к мнению озабоченного большевизмом автора, даже поливания говном истории России – и то нет. Всё строго по делу, полторы тысячи не жалко. Потом, правда, выяснилось кое-что интересное, но это было потом.
Ещё на всякий случай взял книжку Родригеса
Rebel Without a Crew, как он снимал
El Mariachi. Уже год никак не могу дочитать до конца, вдруг получится.
Было принято решение чумодан на колёсах в дорогу не брать, ограничиться вместительной сумкой. Чумодан – это, конечно, хорошо, но для заезда на восемь дней достаточно и сумки. Плюс рюкзачок с книжками, плюс фотоаппарат.
По прибытии в аэропорт привычно просочился в здание с потайного входа. Ибо как только стартует чартер, так у единственной калитки, через которую запускают граждан, столпотворение и скандал. Особливо если отечественные богатеи летят на отдых в Египет/Турцию всей семьёй – рехнуться можно от галдежа и визга. Правда, они и без семей ведут себя примерно также.
Примерно через двадцать минут после прибытия, на информационном табло радостно высветилась надпись, сообщающая о том, что старт нашего чартерного рейса на город Римини откладывается на полтора часа. Сказав матерное слово, присел на лавочку. Сходил в газетно-журнальный киоск. Обнаружил, что журналы в аэропорту стоят в среднем на пятьдесят рублей дороже, чем на улице. Решил посидеть для успокоения, и не успел пристроить зад на лавку, как вдруг на табло высветилось, что пора на посадку, к стойке номер 19.
Через десять минут поиска выяснил, что под стойкой номер 19 подразумевается стойка номер 2, посадка идёт там. Вот вроде бы всю жизнь среди идиотов тупорылых, с полуслова их понимаю, они меня тоже чудесно понимают, а всё равно, нет-нет – да и есть. Видишь указатель в сортир, идёшь, и приходишь на лётное поле – сортир в другой стороне. И при этом, что характерно, сам дурак. Блин.
Контроль прошли без приключений. Народ уютно расположился в накопителе. Многие усиленно пользовались туалетами, распахнув двери пошире. Народ в массе упитанный, видно – на жратву денег не жалеют. Потрогал себя за отвисшее брюхо и решил, что я таки стройный на общем фоне. Тем временем тётенька, на которой не застёгивалась кофточка, сидючи на соседней лавке бодро распатронила и сожрала коробку шоколадных конфет. Думаю, от волнения.
Объявили посадку в автобус. Пулково – плохонький аэропорт, через кишку в самолёт забежать нельзя, надо на автобусе кататься. Над дверью горит табло – «Римини» и время отлёта. Ровно через три минуты после начала посадки из автобуса выводили мужика с билетом на Ташкент. Видимо, регистрацию проходил у стойки номер 2.
Место внутре самолёта ТУ-154 досталось возле аварийного люка. Это хорошо, потому что можно ноги вперёд вытянуть до предела. Но когда полетели, из люка задуло, как из погреба. И чего-то стало непохоже, что летим в Италию, стало похоже что летим в Антарктиду. Конечно, не АН-12, где в щели облака залезают, но всё равно. Лететь надо было три часа, так что пришлось надеть курточку.
Ну и вот, летим. Неподалёку сидит толстая, бодро жрёт вторую коробку конфет. Я сам шоколадные жру как картошку, но тут даже зависть взяла – это ж надо так отчаянно метать. Немного поближе сидит другая тётка, в пятнистой кофточке, как леопард. Вижу, пятнистой тётке откровенно плохо. Мне вот, честно говоря, по барабану – меня никогда ни от чего не укачивает, мне нигде плохо не бывает. Такая я скотина бесчувственная. А тут гляжу – бедолага сперва побледнела, потом позеленела. Потом пот её прошиб. Потом вижу, у пятнистой усы дыбом встали. Ну, думаю, сейчас начнёт харчи метать! Интересно, думаю, что будет с окружающими? Сколько человек поддержит пятнистую, заслышав звуки и учуяв запах? Мне-то, как известно, по барабану, но народ вокруг явно малохольный, такого представления не выдержит. Пятнистая, однако, оказалась крепкой, и ничем не порадовала – только сидела и шевелила стоящими дыбом усами.
От расстройства принялся читать путеводитель. Через полчаса понял, что читать бесполезно – там хоть всю жизнь проживи, даже половины не посмотришь, настолько богато и настолько густо. Тем не менее, старательно изучал то, через что предстояло пробежать.
И тут самолёт начал снижаться. Далее всё было как в кино. Докладываю – на самолётах я летал много и часто, причём на самых разных, но так бодро бывает очень редко. Аэроплан влетел в какую-то тучу, и его ка-ак начало трясти! Ямы, подскоки, то половой орган к горлу, то книжки с колен вверх подлетают. В некоторых ямах народ натурально орал. Было здоровски.
Потом выпали из облаков, и я гляжу – внизу черным-черно. Не успел разглядеть что это такое страшное, и вдруг понял как в том анекдоте «Это море, сынок!» Море выглядело неприветливо, а самолёт уже пикировал на город Римини. Внизу – мрачнейший дождь льётся на холмы. Холмы все зелёные-зелёные, прямо какого-то не нашего, заграничного цвета.
В армии меня всегда радовало, что как непогода – так у нас немедленно отбой полётов. Опасно летать, ёлы-палы. Потому все наши самолёты – стоят, а гражданская авиация знай взлетает-садится. Я ещё тогда понял, что гражданским лётчикам вообще ничего не страшно – эти посреди торнадо на землетрясение посадят не моргнув, какая там непогода.
Сели бодро, и публика тут же разразилась аплодисментами. Возглас «Вау!» наши идиоты тоже освоили. Этак, глядишь, скоро уже и «У! У! У!» хором орать начнут – мы ведь теперь практически иностранцы. Ещё чуть-чуть потренироваться – и начнём хлопать на остановках трамвая и заживём как в Америке.
Самолёт бежал по рулёжке, а я внимательно смотрел в форточку. У итальянцев как у нас – взлётная полоса общая для военных и гражданских. Истребители все попрятаны в капониры (они такие, как половина распиленного вдоль цилиндра). За каждый капониром – отбойник для струи, всё правильно и очень аккуратно. Налицо порядок.
Пилот вдарил по тормозам, и к нам подкатили трап. Трап, что характерно, крытый. В смысле – не как тюрьма (крытая), а сверху навесик. Чтобы нас, дорогих гостей, дождиком не промочило. Набежали итальянцы, принялся разглядывать их, ибо национальный вид их мне непонятен и не сильно знаком.
Разглядеть итальянцев не удалось, потому что итальянцы очень сильно вертели б0шками разглядывая наших девч0нок. Потому я их разглядывал уже в аэропорту, на паспортном контроле. Пацаны черноволосые, смуглые. На наших пацанов с Кавказа не сильно похожи, но что-то общее есть. Сразу вспомнил товарища – специалиста по угону автомобилей, перед тайной встречей с которым старшие инструктировали: ты его сразу узнаешь – типа узбек, косящий под итальянца. Было смешно.
Машины тогда не угонял только ленивый. Наши граждане воровали машины в Европе, в основном – в Германии. Потом другие наши граждане гнали машины в Россию. На дорогах их убивали и грабили третьи. А когда приезжали сюда, здесь их втупую кидали четвёртые. Выглядело это примерно так.
На улице выискивался достойный автомобиль. Например, какая-нибудь Audi купе. Машина дорогая, можно неплохо продать. Автомобиль с польскими номерами (гнали через Польшу, в этой же некогда братской стране справляли фальшивые документы и номера) догоняют на улице, просят тормознуть. Потом прыгают вокруг, охают и ахают от восторга, страстно просят продать. Дают телефоны, обещают заплатить не торгуясь. Владельцы ворованного автомобиля считают себя самыми умными, им кажется что они всех видят насквозь. Они звонят по телефонам. А телефон стоит в хате, спецом для этого снятой на месяц (тогда это было дёшево), где сидит специально нанятый для ответов на звонки человек (что тоже было очень дёшево). Человек, понятно, называется братом и помогает поддерживать связь с «покупателем».
»Покупатель» жаждет приобрести автомобиль, но выдвигает единственное условие: машину надо показать мастеру на серьёзной автостанции, принадлежащей серьёзному производителю западных авто. Условие разумное, никаких возражений не вызывает. Уважаемые стороны договариваются о времени и месте. После чего кидающая сторона отряжает на станцию «механика», который ни хера не понимает в машинах, но выглядит как механик, проходит внутрь станции (человек в робе может пройти на любое предприятие без вопросов) и скромно стоит в уголке, держит в руках ветошь. Вокруг станции в ожидании нарезает круги «покупатель».
Бодро подлетают терпилы, в надежде выгодно сбыть краденое. Радостная встреча с «покупателем», который уже ждёт не дождётся как бы ему расстаться с деньгами и заполучить чудесный автомобиль. Из недр станции вызывается «механик», который предлагает поднять капот и приступить ко вдумчивому осмотру.
Я, кстати, когда первый раз увидел, что под капотом у дорогой западной машины, вообще ничего не понял – хотя на тот момент был вовсе не дурак в материальной части. Это тебе не проводку в КамАЗе чинить. К началу осмотра резко подлетает автомобиль с «крышей» продавца, осведомиться – всё ли ништяк? Завидев двух идиотов («покупателя» и «механика»), «крыша» обменивается с продавцом шутками и так же стремительно отваливает.
После пяти минут тупого разглядывания кожуха на движке «механик» мрачно сообщает: чё-та тут восьмой клапан слева, похоже, стучит! Продавец прыгает за руль, усиленно газует – смотри, всё ништяк! У «механика» по-прежнему сомнения. «Покупатель» говорит – а ну, дай я попробую! И лезет за руль, оставляя дверь открытой. «Механик» заходит сзади – поглядеть на выхлоп. «Покупатель» яростно газует, и внезапно рвёт с места.
Продавец в шоке, но «покупатель» ещё резче тормозит метрах в пятидесяти, и выходит из машины – якобы посмотреть чё-как. Продавец бросается с нервными воплями за ним – чисто сайгак, такой же тупой и такой же быстроногий. А «механик» чисто леопард уже несётся в другую сторону, к поджидающему его автомобилю, решительно прыгая через заборы любой высоты. «Покупатель» на авто тем временем несётся прочь от места удачной (не для всех, конечно) сделки. И только продавец ворованных автомобилей как умалишённый мечется заламывая руки, в отчаянии выкрикивая всякие некрасивые слова. А чего, спрашивается, кричать? Кричать поздно.
Все виды подобного бизнеса цвели бешеным цветом. Тут, правда, надо понимать, что угнать машину – это фигня полная, самая тупая работа для рядовых бойцов кидательного фронта. Значительно сложнее машину переоформить и продать, потому работают всегда бригадами. Не такими, как в дебильном фильме «Бригада», конечно, а значительно более серьёзными. Правда, и серьёзность – не гарантия того, что жить будешь долго.
«Узбека, похожего на итальянца», сперва приняли бравые сотрудники в Москве. Где били так, что жить он без наркоты уже не мог – так сильно болели разломанные коленные чашечки. Потом его дважды пытались убить конкуренты, но как-то не срослось. Злые люди приходили на хаты к родственникам, устраивали вооружённые засады. Родственников было жалко, они-то ни в чём не виноваты. Это страшно, когда к тебе приходят люди с пистолетами и обещают убить. Но жизнь – она вообще несправедливая, и счастья от рождения тебе никто не обещал. И скажи любимому тобой богу спасибо, если сдохнешь сам, без посторонней помощи.
А потом он сам умер от неправильного сочетания употребляемых веществ, на новый год. Смешной был. При общении с дамами приговаривал «Если в сердце дверь закрыта – надо в печень постучать!» — и тут же стучал. Фразу потом замусолили всякие козлы. А руководство бригады и его боевых товарищей конкуренты расстреляли прямо в офисе, Chicago-style. Тогда (не без оснований) все считали, что это беспредельные менты всех убивают. Весёлое было время – все, кто остались в живых, до сих пор друг на друга с удивлением смотрим.
В общем, стою на паспортном контроле аэропорта Римини. Форма у итальянских пограничников смешная – побрякушки какие-то, галуны/позументы. Только эполетов с бахромой не хватает. Паспорта изучают как у шпионов – с увеличительными стёклами, все дела. С вопросами, однако, не пристают. Сперва думал – нечего спросить, потом понял, что английского не знают ни они, ни наши.
Толпу из самолёта разбили на мелкие группы и поволокли в разные стороны. Вышел на улицу, а там – лето. Никакая не весна, а самое настоящее лето. И зелень действительно такая зелёная, как только на плёнке Kodak получается. Запах – умопомрачительный, как в ботаническом саду. И это в аэропорту. Погрузились в автобус и поехали в отель «Наполеон».
Там заселились в двухместный номерок на втором этаже. Этажи у итальянцев не как у нас. Первый этаж не считается, а второй – это как раз первый, и далее по распорядку. Номерок скромный, но всё есть: телевизор, мини-бар, сейф без ключа. И душ в наличии. На окнах жалюзи, в стенах – плоские верёвки, которыми поднимают/опускают жалюзи. Побросав шмотки, сразу пошли ужинать в ресторан «Коломбо».
Ресторан «Коломбо» оказался простой столовой. Там немедленно дали недоваренных макарон. Я недоваренные как-то не очень, но люди говорят, что это специальный сорт муки такой и жрать надо именно вот так, чтобы к зубам прилипало. Поглядел на официантов – замлел сразу. По рожам можно сказать без ошибки, что такие зарежут – не моргнув.
На всякий случай попросил пива. Пиво дали, оказалось не очень. Женщине взяли бутылочку сока. Сок тоже никакой. Потом нам дали мяса с картошкой. Мясо там, похоже, режут лазером: как можно так тонко нарезать ножом – не представляю. Не сильно вкусное. По итогам за 0.3 пива попросили 3 евро, за 0.2 сока попросили 2 евро. И я подумал, что держать столовую в Италии, наверно, выгодно.
Поужинав, завалились спать.
На завтра намечался выезд в Венецию.
Заезд в Италию. Часть первая, подготовка
Новости
VIP
