Владимир Бушин на линии

21.05.08 23:45 | Goblin | 260 комментариев »

Разное

Цитата:

Особенно убедительно свидетельствует о полоумии классика его рассуждения и цифры о репрессиях. Вот хотя бы... «Говорят, в 1929 году расстреляли 35 тысяч бурят-монголов» (1, 62). Но ведь ещё говорят, что никаких бурят-монголов никогда и не существовало. «В Ленинграде сажали четверть города» (1,29). То есть, тысяч 250? «Была амнистия белым казакам. Многие вернулись из-за границы, получили землю. Позже всех посадили» (1,51). Всех до единого! «С конца лета 1941 года в лагеря и тюрьмы хлынул поток осуждённых окруженцев» (1,86). Да, окруженцев было немало, но, как в большинстве своём ни в чём не виновных, их тут же направляли в другие части. Почитай об этом, дядя, хотя бы в воспоминаниях маршала Рокоссовского. «Был поток заключённых, которые, как началась война, не сдали радиоприёмники или радиодетали. За одну найденную радиолампу давали 10 лет» (1,85). Да, 25 июня вышло постановление правительства о сдаче приёмников, и не о каких 10 годах там ни слова (Органы Госбезопасности в Великой Отечественной войне. М., 2001, т.2, кн.1, с.75). Но — «поток» осуждённых!..

Во-первых, до войны радиоприёмники имели не очень-то многие даже в Москве. Из моих знакомых, например, только в семье одноклассницы Нины Головиной, моей возлюбленной. Так что даже если бы все владельцы приёмников не сдали их и были осуждены, то «потока» никак не получилось бы. Но, во-вторых, советские люди были законопослушны, и не сдать приёмник могли только злостные единицы вроде Солженицына, если бы не были трусливы. А сдавали их в почтовые отделения. И я сам помогал в этом однокласснице Нине. В-третьих, какую опасность могла представлять радиолампа? Даже этого не соображаешь? «Победа под Москвой породила новый поток — москвичи, которые не эвакуировались. Они подозревались в ожидании немцев» (1,87). Да, среди трех миллионов москвичей водились и такие экземпляры, которые ожидали немцев, например, писатель Юрий Нагибин и его друзья, он сам написал об этом в воспоминаниях. Думаю, что и отец Сванидзе ждал, и мать Радзинского. Но их, к сожалению, не арестовали, а за казенный счёт отправили в Ташкент. Остальные три миллиона москвичей ушли на фронт, работали на заводах и фабриках, строили оборонительные сооружения... Лично я тоже не эвакуировался, а работал на авиационном заводе им. Лепсе, потом — на ткацкой фабрике, потом — армия, фронт... Не забыл ЖПК, конечно, и «поток евреев», который, правда, только «стал намечаться», говорит: «Кажется (!), Сталин собирался устроить большое еврейское избиение» (1, 97). Кажется — перекрестись.

А ещё, говорит, был поток из двенадцатилетних пацанов, которым давали по 25 лет за украденный огурец (1,94). Ах, Господи, даже если вдруг в виде исключения это оказалось бы правдой, то ведь когда было! А вот ныне, в пору цветущей демократии, в сооружении коей Солженицын с супругой приняли столь выдающееся участие, профессор Л. Пичурин, член Томской областной Комиссии по вопросам помилования, рассказывает, что женщину, укравшую в магазине 56 рублей, осудили на 6 лет — на такой же срок осудили и убийцу («Советская Россия», 8.4.08).

И нет конца могучему солженицынскому потоку полоумия и бесстыдства! «Известный Стельмах расстреливал днём прямо во дворе, так что другие осуждённые могли видеть» (1,276). Да это не известный ли писатель Михаил Стельмах, Герой Социалистического труда, Ленинский лауреат, расстреливал своих критиков и так притом, чтобы другие критики видели? «В 1939-40 годах под сводами Бутырской тюрьмы бродили цифры-слухи... Говорили арестованные ежовцы, что за эти два года расстреляно 500 тысяч политических и 480 тысяч блатарей» (1,400). Сам-то Солженицын оказался под помянутыми сводами только в 1945-м, так что своими ушами даже и слышать-то не мог. Но кто были эти болтливые «ежовцы»? И кому они запускали под череп эти «цифы-слухи» о своих преступлениях? И не разумнее ли им было помалкивать? Надо бы знать, наконец, что «блатарей» всегда раза в два-три больше, чем политичских. «Из Краснодара свидетельствуют (Кто — кому?), что там в 1937-38 годы каждую ночь расстреливали больше 200 человек! По другим источникам, на 1 января 1939 года расстреляно 1 миллион 700 тысяч» (1,401). Но ведь по этим другим источникам получается, что ежедневно расстреливали по 2300 человек, т.е. в десять раз больше, чем по первому источнику. Ничего себе дистанция! Чему же верить? Кроме того, население Краснодарской области было тогда около 3,5 миллионов человек. Значит, расстреляли в эти два года каждого второго жителя. А если исключить детей, то, пожалуй, — почти всех взрослых. И ведь сколько ещё лет было впереди! Так, стоеросовый?

duel.ru

Как-то не ладится со всенародной любовью у нобелевского лауреата.

А ведь он хотел, чтобы его любили.

Владимир Бушин на Озоне