Израиль и советские евреи

Наш корреспондент встретился с руководителем одной из самых засекреченных спецслужб Израиля

Бывший шеф спецслужбы "Натив" Яков Кедми выглядит так, как и должен выглядеть человек, долгое время находившийся на переднем крае.

Поджарый, мускулистый, глаза с хитрецой. Нетороплив в движениях, скуп на эмоции, слова отливает словно пули.

Он принял меня в своем доме неподалеку от Тель-Авива, провел по комнатам, все показал, включая стальную дверь в подвале: "Это вход в бомбоубежище". Потом сели на кухне, выпили чаю, стали беседовать.
Директор темных дел

Российская газета: Говорят, в своей вышедшей недавно книге вы признались, что были одним из тех, кто 22 года назад пролоббировал решение Конгресса США об отмене права на иммиграцию в Штаты для граждан, покинувших СССР по вызову из Израиля?

Яков Кедми: Да, это так. Ведь прежде многие выезжавшие из СССР евреи, прибыв в Вену или Рим, отправлялись оттуда не в Израиль, а за океан. С 1 октября 1989 года промежуточными пунктами стали Бухарест и Будапешт, откуда было гораздо сложнее изменить маршрут. Благодаря решению конгресса и этим изменениям мы получили более миллиона новых репатриантов.

РГ: Но эти репатрианты теперь вас не клянут?

Кедми: Кто-то, возможно, и недоволен. Но надо понимать, что тогда мы спасали Израиль - и экономически, и демографически. Без евреев из бывшего СССР не было бы сейчас такого мощного государства. Например, мы бы никогда не достигли столь впечатляющих успехов в сфере новейших технологий.

РГ: Почему Бюро по связям с евреями СССР и стран Восточной Европы "Натив" имело статус спецслужбы?

Кедми: Эта организация была создана в 1952 году специально для работы с контингентом за "железным занавесом". Мы должны были действовать (собирать информацию, вступать в контакт с нужными лицами) на территории тех стран, которые имели тоталитарные режимы. Отсюда - и те методы, которые мы тогда применяли. Ясно, что нашу деятельность страны Восточной Европы расценивали как угрозу своей национальной безопасности.

В конце 80-х годов я работал в Москве под прикрытием консульской группы израильского МИД при посольстве Нидерландов. Затем, в 90-е, приезжал к вам уже в открытую как директор Бюро. Встречался с руководителями российских спецслужб. Помню, сидим у руководителя ФСБ Ковалева, и я спрашиваю, надо ли мне представиться? А он в ответ: "В этом нет нужды, мы вас и так хорошо знаем".

РГ: Вы занимались разведкой на территории СССР?

Кедми: Нет, это было запрещено. Но мы изучали ситуацию, анализировали ее. А как же без этого можно было работать? С помощью нашей службы из СССР и стран Восточной Европы репатриировались более 2,5 млн человек.

(В энциклопедиях и справочниках спецслужб приводится достаточно много фактов прямой или косвенной деятельности "Натив" по сбору секретной информации, а также вербовки советских граждан, представлявших профессиональный интерес для разведки. - В.С.)
Обмен не в пользу безопасности

РГ: Мир все еще обсуждает сделку израильтян с палестинцами по освобождению капрала Шалита. Известно, что это решение непросто далось обеим сторонам. Какие аргументы, на ваш взгляд, перевесили чашу весов в пользу такого, казалось бы, неравноценного обмена?

Кедми: Все определили два обстоятельства. На тот переговорный процесс, который был запущен еще пять лет назад, в последние месяцы сильно повлияло ослабление палестинцев из движения ХАМАС, которые захватили капрала. Египтяне решили взять хамасовцев под более жесткий контроль, фактически вынудили их пойти на уступки, прежде казавшиеся невозможными. Прежде всего это касается вопроса об освобождении т.н. "тяжелых арестантов", то есть лиц, представляющих наибольшую опасность для нас. Самых "тяжелых" Израиль не выпускает из тюрем, а остальных выпускает, но с условием, что они покинут территорию страны. Второе обстоятельство вытекает из уже сказанного: нашему правительству тоже не оставалось ничего другого, как пойти на встречные уступки.

РГ: Многие гадают, отчего не вышло освободить капрала силами спецслужб, которые прежде успешно проводили подобные операции по всему миру?

Кедми: Не удалось получить разведданные нужного количества и качества. Палестинцы, надо отдать им должное, применили очень эффективные меры конспирации.

РГ: А как ваши спецслужбы отреагировали на эту сделку?

Кедми: Они обязаны обслуживать решения правительства, какими бы эти решения ни были. Конечно, все случившееся осложнило им жизнь. Теперь придется принимать дополнительные меры по контролю за ситуацией, сбору нужной информации. В данном случае правительство берет на себя риски по предотвращению новых терактов и похищений людей. Насколько оно с ними справится, поживем - увидим.

РГ: Я так понимаю, что вы не в восторге от этого соглашения с палестинцами?

Кедми: Лично я против такого рода сделок. Нельзя менять террористов на солдат. Другое дело, если бы речь шла, скажем, о захваченном гражданском лице. А здесь получается, что мы освобождаем военного, а рисковать потом будут обычные штатские люди. Это противоречит и логике, и здравому смыслу. Кстати, все предыдущие подобные обмены приводили к множеству новых жертв среди мирного населения. Спасать солдат нужно, но иными путями. Я бы не имел ничего против, если бы за пленного был уплачен денежный выкуп.
Если завтра война

РГ: Насколько реальна сейчас опасность новой большой войны на Ближнем Востоке? Ведь посмотрите, что происходит: и в Египте, и в Ливии, и в Тунисе к власти рвутся исламские радикалы. В Сирии тоже неспокойно.

Кедми: Политические элиты Сирии, Ливии, Египта и других арабских государств были сформированы в период обретения этими странами независимости. Сейчас наступило другое время, и на первый план вышли иные проблемы. Еще 30 лет назад тот же Египет был страной сплошной неграмотности, очень отсталой. В основном феллахи, крестьяне. Теперь и население выросло вдвое, и большие города появились, и развитая промышленность. Это уже совершенно другое государство, другие люди. Они хотят жить и работать так, как живут и работают европейцы. А режим оказался к этому не готов. Власть стала неадекватной новым условиям, новым вызовам.

В Сирии свои особенности. Племенное размежевание. Разные религии. Власть у алавитского меньшинства. Внутреннее развитие страны - так же, как в Египте и Ливии, - вошло в противоречие с существующей системой управления. Это основная причина "арабской весны". Угрожают ли эти страны сейчас Израилю? Нет. Им в настоящее время не до войны с внешним врагом, потому что надо решать накопившиеся внутренние проблемы, и прежде всего экономические.

РГ: Вопрос как к бывшему танкисту, участвовавшему в боевых действиях: не кажется ли вам, что бронетехнику пора списывать в утиль? Я вспоминаю свои недавние поездки в Ливию, где натовцы играючи и абсолютно безнаказанно уничтожали с неба танки Муамара Каддафи.

Кедми: Нет, я с этим категорически не согласен. Если современный танк, хорошо вооруженный и оборудованный всеми средствами защиты, будет грамотно действовать совместно с разведкой и пехотой, то он может многое. Мы даже египетские вертолеты сбивали танковыми пулеметами в ходе войны Судного дня.

РГ: Кстати, возвращаясь к той давней войне, как вы оцениваете арабских солдат? Это правда, что вам удалось без особого труда справиться с ними?

Кедми: Вовсе не так. Египтяне воевали храбро. Я помню, наш танк двигался на солдата, который стоял в чистом поле и поливал нас из своего "Калашникова". А мы в него садили из трех своих пулеметов и из пушки. Он и не думал убегать. Когда танк приблизился к нему вплотную, египтянин упал между гусениц, мы проехали, он поднялся и снова начал стрелять нам вслед. В итоге мы развернулись и раздавили солдата своими гусеницами.

РГ: Отчего же тогда та война так бесславно закончилась для Египта?

Кедми: Бой всегда полон неожиданностей. Никогда не бывает, чтобы все развивалось по плану. Потому побеждает тот, кто может действовать нестандартно. Египтяне в сложных ситуациях элементарно терялись. До уровня роты они держались хорошо. Выше - нет. Не было маневра, инициативы. То, что у нас командир взвода решал в течение одной минуты, у них решалось на уровне командира полка в течение многих часов.

РГ: Ни для кого не секрет, что Израиль обладает ядерным оружием. В какой ситуации он пойдет на то, чтобы его применить?

Кедми: Только если возникнет угроза существованию нашего государства. Это последнее средство сдерживания.

Досье

Яков Кедми (Казаков Яков Иосифович) родился в 1947 г. в Москве. Учился в МИИТе. В 1969 г. эмигрировал в Израиль. Окончил университет в Тель-Авиве, затем Колледж национальной безопасности, выпускники которого, как правило, пополняют ряды спецслужб.

В одном танковом экипаже с будущим премьер-министром Э. Бараком принимал участие в войне Судного дня (1973 г.). Спустя 5 лет был зачислен на службу в "Натив" (Бюро по связям с евреями СССР и Восточной Европы), которое занималось, в частности, нелегальной эмиграцией евреев из стран советского блока. С 1992 по 1999 год - директор этой спецслужбы. Сейчас на пенсии.