«Собачье сердце» и идеологии века

«Собачье сердце» — фильм, заставляющий сердце каждого либерала учащённо биться. В личном хит-параде тихого и застенчивого московского интеллигента он находится где-то между «Иронией судьбы» и «Небесами обетованными». Цитатник, выпавший из юбки Новодворской. «Разруха не в клозетах, а в головах!», «Не читайте перед обедом советских газет!», «Вчера котов душили-душили!», «Подходи, буржуй, глазик выколю!», «Взять всё и поделить!». Замечательные изречения, знакомые каждому.

Между тем, человека, голова которого ещё не окончательно превращена в либеральный клозет, фильм должен заставить задуматься о несколько иных вещах.

***

Как мы помним, всё начинается с завываний умирающего от голода пса. Пёс жалуется на то, что был ошпарен дворником, рефлексирует: «Очень возможно, что бабушка моя согрешила с водолазом. То-то я смотрю — у меня на морде белое пятно». Собаку подбирает профессор Преображенский. В результате смелого научного эксперимента (преображения) получается «новый член общества» — Полиграф Полиграфович Шариков, сочетающий в себе всё «самое лучшее» от подзаборной животины и убитого в пьяной драке уголовника Клима Чугункина.

Несмотря на благосклонное в целом отношение Сталина к Булгакову, «Собачье сердце», конечно, не могло всплыть на поверхность до 1953-го. Да и с 1960-х гуляло оно по стране лишь в виде подмётных самиздатовских писем. То есть до 1987-го массовый читатель о «Собачьем сердце» слыхом не слыхивал. Оно и понятно. Ведь, издеваясь над Шариковым, автор высмеивает особый тип человека — ненавистный совок, хомо советикус.


Стоит заметить, что впервые «Собачье сердце» было опубликовано в 60-е, во франкфуртском альманахе «Грани», выпускавшемся не кем-нибудь, а Народно-Трудовым Союзом русских Солидаристов. Что такое НТС? Для тех, кто пропустил «Биохимию предательства»: НТС — это орден националистов-наследников белой эмиграции, опекавшийся сначала Абвером, а потом (вплоть до крушения СССР) ЦРУ. В Великую Отечественную, а потом в Холодную войну члены НТС занимались пропагандистской, хозяйственной (на оккупированных фашистами территориях) и разведывательно-диверсионной деятельностью. В Афганистане НТС использовался ЦРУ как посредник для ведения переговоров о судьбе советских военнопленных (например, НТС устраивал «покаянные» пресс-конференции деморализованных солдат СА). После 1991-го многие члены НТС перебрались в Москву, где был налажен выход эмигрантских журналов «Посев» и «Грани». «Посев» до сих пор имеет отделения в нескольких десятках российских регионов. Вы без труда найдёте его сайт в интернете.

Если коротко и без экивоков, НТС — это фашисты-власовцы, по своей идеологии мало чем отличающиеся от бандеровцев. За последние 23 года идеология НТС (так называемый русский солидаризм) пустила глубокие корни на российской почве — в спецслужбах, бизнесе, церкви, властных кругах. Именно в этом причина сверхболезненной реакции на «Биохимию». В этом, а не в обидчивости сетевых хомяков.

***

Теперь вернёмся к Булгакову. В чём суть его повести, а точнее сказать, поставленного по повести фильма? Ведь именно фильм, а не книга, оказал по-настоящему разрушительное воздействие на массовое сознание советских людей. Если оставить за скобками актёрское очарование Евстигнеева и прочую лирику, то получается вот что:

Из отбросов общества (уголовник, алкоголик) могут получиться только отбросы. Только питекантроп вроде Шарикова. То есть генетически неполноценный материал (в сегодняшней терминологии — быдло) невозможно улучшить. «Потаскуха была моя бабушка», — вновь констатирует исполосованный скальпелем Шарик.

Ничего не напоминает? Если не напоминает — почитайте, что пишут в украинских пабликах о жителях Донбасса. Генетическая неполноценность. Расовая, хромосомная предопределённость.

Это, ребята, и называется фашизмом. Понимаете, причём тут НТС? Фашизм, точно так же, как и либерализм, в основе своей имеет животноводческую доктрину социал-дарвинизма. Одни люди имеют право на жизнь, другие — нет. Одни (Борменталь, Преображенский) талантливы, креативны и способны к созидательному труду, другие (Шариков, Швондер и пр.) патологически и необратимо ущербны. Следовательно, мир естественным образом делится на тех, кому самой природой предписано жить «одному в семи комнатах», и тех, кто не должен роптать, если дворник ошпарит его кипятком.

Это прямая противоположность марксизму, советскому подходу, подходу Макаренко, если хотите, который отчаянно доказывал: нет, человек, даже если он низведён до состояния собаки, не безнадёжен. Кстати, христианскому учению социал-дарвинизм тоже ведь перпендикулярен. Хоть Библию открой, хоть «Братьев Карамазовых». Воспитание и образование, воздействие обстоятельств и окружающего мира, наконец, перенесённые страдания способны изменить человека, вырастить новую личность, — так всегда было принято думать в России. В России. А не где-то «от Севильи до Гренады». Социал-дарвинизм же упорствует: люди — животные. А значит, с ними можно и должно обращаться, как с животными.

***

Ещё момент. Яичники, которые Преображенский, смеясь, обещает приладить одной из своих пациенток, — прямая ссылка на процветавшую во времена Булгакова евгенику — псевдонауку об «улучшении человеческой породы». Совпадение? Мог ли врач М.А. Булгаков не знать о ней? Скрещивание человека с обезьяной — не шутка, а намёк на реальный эксперимент, проводившийся одним из советских институтов. Параллельные исследования, хоть и с разными целями, шли тогда и в СССР, и в Германии, и в США. Однако родина евгеники — именно США. Именно из американского Университета Рокфеллера в начале 30-х она переберётся в Институт Кайзера Вильгельма, где превратится, по сути, в научный фундамент для национал-социализма.

Тут фокус в том, что евгеника вообще-то является прямой предшественницей генетики. Той самой генетики, которая на сессии ВАСХНИЛ 1948 года будет заклеймена как «продажная девка империализма». И знаменитый конфликт между Лысенко и Вавиловым, трагически разрешённый не в пользу последнего, в действительности был лишь отзвуком куда более важного и ожесточённого спора. Спора не столько об урожайности картофеля или яровизации пшеницы. Если за наследственность, как настаивала евгеника, отвечают только гены (а среда, воспитание, образование не играют роли), то выводы нацистов о превосходстве одних людей над другими можно считать доказанными. Значит, от Клима Чугункина при любом стечении обстоятельств может уродиться только Клим Чугункин. Совок. Колорад. Ватник. Унтерменш. То есть ещё раз: это полностью опрокидывает всю советскую идеологию равенства людей — с её республикой ШКИД, ликвидацией безграмотности или борьбой с пьянством.

Стоит ли удивляться тому, что в 30-е годы советская евгеника была выкорчевана с мясом — институты закрыты, проповедники репрессированы? Не понравились усатому телефонному абоненту эксперименты профессора Преображенского. Чуть подробнее обо всём этом — в нашем следующем фильме.

***

Однако, оставив на время несчастного Шарика, перенесёмся теперь в 2003 год. В аэропорту Внуково-3 многочисленная свита ожидает прибытия Михаила Ходорковского. Он вызван на первый допрос в Генпрокуратуру. А наша съёмочная группа пытается перехватить его перед отбытием из Москвы. Свита перепугана, ей кажется, будто на самом верху принято решение «мочить олигархов». Приезжает сам Ходор. До этого я видел его лишь дважды: когда брал у него интервью по случаю очередных колебаний доллара (Ходор почему-то считался экспертом) и когда Ходор вместе со Швидлером на пресс-конференции в «Хаятте» объявили о слиянии ЮКОСа и «Сибнефти» (сорвалось). В обоих случаях мы наблюдали лоснящегося, до крайней степени самоуверенного и вальяжного человека. Однако во Внуково приехал совершенно иной Ходор. Его лицо тряслось. В буквальном смысле. Губы, щёки, кожа на шее ходили ходуном, как студень на тарелке. В камеру он сказал лишь несколько слов. Без камеры добавил что-то вроде «они хотят нас всех вынести, всех» и исчез за стеклянными дверями.

Москва к тому времени уже была увешана юкосовскими билдбордами. Их должны помнить. «Чего вы хотите? — спрашивала реклама. — Всё отобрать и поделить? Или честно жить и достойно зарабатывать?». У короткого вопроса, разумеется, был более сложный подтекст. Подразумевалось: «Чего вы хотите? Национализации стратегических отраслей экономики и возвращения в СССР — страну шариковых, люмпен-дегенератов, угнетающих талантливых и креативных одиночек (вроде профессора Преображенского/фарцовщика Ходорковского)? Или же светлого рыночного завтра, в котором преображенские и ходорковские преумножают свои знания/состояния, предоставляя шариковым возможность работать или просто существовать на социальные пособия?»

Пиарщики Ходора, видимо, здорово понадеялись на Булгакова, однако вызвать дух Полиграфа Полиграфовича им так и не удалось. Один из наших сюжетов о деле ЮКОСа в ноябре 2003 заканчивался такими словами: «Чего вы хотите — всё отобрать и поделить или честно жить и достойно зарабатывать? Тот, кто ставит вопрос так категорично, очевидно, не предполагает третьего варианта ответа — ХОЧУ И ТОГО, И ДРУГОГО!»

А теперь, чтобы оставить вам пространство для размышлений, позвольте процитировать самого Михаила Борисовича. В 2007-м под его редакцией издательство «Алгоритм» выпустило книжку с названием «Постчеловечество»:

«Сейчас в развитых обществах наблюдается возникновение качественно нового неравенства — между способными и не способными к творческому труду людьми… Это постепенно начинает создавать биологический барьер, преодолеть который, в отличие от социального, почти невозможно…

Даже на примере нефтяной отрасли заметно разделение специальностей на творческие и нетворческие… Перспективы ещё более печальны: замена второго типа специалистов на машины и технологии — дело исключительно времени и затрат (чем выше затраты на персонал, тем быстрее его замена), и девать этих людей некуда, а их — 90%. Пособие им платить несложно, но обеспечить их работой, не очевидно ненужной, — проблема. А ведь уже второе поколение сидящих на пособии порождает молодёжь, неспособную к труду, и тем самым сокращает число необходимых специалистов первого типа, и что ещё более важно — создаёт ощущение безысходности (справедливое), исключённости из социума неуспешных людей. Это сейчас проходит Америка. Это грозит России…

Неравномерность нового витка биологической эволюции поставит исключительно важный, в первую очередь с мировоззренческой точки зрения, вопрос о единстве человечества (как в цивилизационном плане, так и внутри обществ — в зависимости от способности к творчеству), от решения которого будет зависеть будущее не только отдельных обществ, но и человечества в целом…»

Евгеника никуда не делась. Знаете, как она называется теперь? Ньюгеника. Это теория построения общества на тех же принципах, но новыми средствами. Оруэлл высмеивал Советский Союз в своём «Скотном дворе», но в действительности идеальным скотным двором выглядит сегодня сам Запад.

***

Режиссёр «Собачьего сердца» Владимир Бортко — уже давно искренний сторонник красной идеи. Скорее всего, и он, и в целом страна просто по горло наелись социал-дарвинизмом, требующим списания в утиль всех «неэффективных», «нерыночных», якобы мечтающих только о том, чтобы «отобрать и поделить».

Вообще говоря, Россия, хоть и не изжившая социал-дарвинизм внутри себя, самим фактом своего существования представляет открытый вызов социал-дарвинизму глобальному.

Так чей образ, с вашей точки зрения, заслуживает большего сочувствия? Борменталя? Преображенского? Или… всё-таки?..