Давал как-то раз царь Пётр главе полицейского ведомства Антону Мануйловичу Дивьеру наказ:
Накрепко смотреть приезжих — какие люди, и чтоб всякий хозяин тотчас объявил, кто к нему станет и какой человек, а буде утаит или непрямым именем скажет, таких хозяев с наказанием ссылать на галеру с отобранием всего, что имеет; равным же образом и отъезжих объявлять, також и работников, ежели которой хозяин наймёт кого из гулящих в работу, чтоб прежде дать знать об нём, дабы под тем видом не было какова беглова солдата или матроза и протчих.
Примерно так обстояло дело при Петре с пропиской и регистрацией. Будь жив Пётр сейчас — Россия точно владела бы самым большим галерным флотом на планете Земля. На каторжных галерах, кстати, платили деньги — рубль в месяц. Таким образом неимущий вор мог возмещать покражу. Расчёт был простой: сумму украденного делили на заработок, из чего получался срок. А дальше — клеймо на лоб, кнутом по заднице, и греби — не хочу.
Что характерно, упомянутый в начале Антон Мануйлович был из португальских евреев, каковые убежали из Португалии по причине полной невозможности проживать среди данной разновидности цивилизованных европейцев. Царь Пётр заприметил толкового Антона на маневрах в Амстердаме и включил в штат прислуги. Еврей Антон был сперва денщиком, а потом генерал-адъютантом при свирепом русском царе, рулившем самой антисемитской на свете страной. Мало того — Антон, будучи иногородним семитом, легко и просто оформил себе питерскую прописку.
В молодого еврейского генерала в то нелёгкое для отчизны время влюбилась сеструха Александра Данилыча Меншикова. А Данилыч, проклятый антисемит, уже выбрал другого, более полезного для семьи жениха. А тут — какой-то генерал. И потому когда Антон прибыл к нему за разрешением на брак, яростно напал на генерала, всячески его поносил и в антисемитском порыве даже бил его кулаками по лицу. Антон, придерживая набитую морду, бросился к царю-антисемиту, чтобы тот зарамсил еврейский вопрос. Царь зарамсил еврейский вопрос с присущей ему мудростью: дал команду выдать сестру Меншикова замуж за Антона, тем более что она уже беременная была. Так антисемит Меншиков был насильно породнён с семитом Дивьером.
А чтобы Алексашка на него не нападал, царь Пётр до кучи назначил еврея Антона на должность генерал-полицмейстера свежепостроенной столицы. В общем, как-то так получилось, что полицию Санкт-Петербурга построил португальский еврей Дивьер. Данный факт известен далеко не всем матёрым антисемитам. Ну, в отличие от того факта, что пару веков спустя питерским НКВД рулили его соплеменники.
Службу Антон нёс исправно: следил, хватал, сажал — всё как положено цепному псу царского режима. За служебное рвение получил от Петра звание генерал-майора и полный пиджак медалей. После смерти Петра уже под присмотром известной антисемитки Екатерины I получил орден Александра Невского, был произведён в графское достоинство и генерал-лейтенанты.
Но в ходе страшной борьбы между семитами и антисемитами при русском дворе, в тот раз победили антисемиты. Знатный казнокрад Алексашка Меншиков провёл ряд весьма успешных оперативно-антисемитских мероприятий по дискредитации семитов перед царицей. В ходе мероприятий был заарестован не менее знатный казнокрад еврей Шафиров, а наш еврей Антон был схвачен, лишён званий, чинов и наград, подвергнут пыткам и выслан. Хорошо пацаны в НКВД потом смогли отыграться — путём отъёма добра, домов и квартир.
Выслали Антона в город с интересным названием Жиганск. Это пригород Якутска, километров 800 от одного до другого. Жиганить там было непросто. Время шло, и Алексашку самого нахлобучили по самое не могу — не смотри, что русский. Стоило только приболеть — вжик, всё отняли, тоже дали пня под зад и отправили в сцылку. А дорвавшийся до власти антисемит Бирон тоже строил козни и не давал Антону возвернуться. Но потом в столице подумали и в антисемитских целях послали Антона в город Охотск, достраивать тамошний порт.
Тогда нефтеналивных терминалов не было, и потому тамошняя братва особо не лютовала, так что Антон работал относительно спокойно. Ну, там, из сионистских соображений и с целью подрыва мощи Российской империи собрал экспедицию датчанина Витуса Беринга, построил школу морских специалистов.
И только в 1742 году императрица-антисемитка Елизавета Петровна призвала его обратно в столицу. И дала команду возвернуть взад все награды и звания. И ещё пожаловала часть имений, ранее отобранных у антисемита Меншикова.
Похоронили Мануйловича на антисемитском христианском кладбище, возле Александро-Невской лавры. В каком именно месте похоронили — никто не знает, потому что антисемиты могилу куда-то профукали.
Так и шла жизнь в антисемитской России, да.
Новости
VIP
