Клим Жуков. Всем привет. Сегодня мы поговорим о дальних странствиях по бурным волнам. А конкретно об историческом фрегате “La Grace”. А это, между прочим, Максим Макаров. Давний товарищ. Герой многих реконструкторских битв. Происходит он из клуба, если не ошибаюсь, “Серебряный волк”. Занимается также еще Наполеоновскими кирасирами. Пятый кирасирский полк. Какой дивизии?
Максим Макаров. Это тяжелая бригада в составе резервной дивизии нашего короля замечательного, Мюрата.
Клим Жуков. А еще, ко всему прочему, Максим Макаров, это боцман упомянутого фрегата, на котором совершают различные маневры по бурным волнам.
Максим Макаров. Да, и далекие путешествия.
Клим Жуков. В чем секрет данного фрегата? Это исторический фрегат, это стилизация или это полная реконструкция?
Максим Макаров. Если говорить только конкретно об этом корабле, история интересная. потому, что изначально корабль принадлежал чешскому капитану. Звали его Августин Херман. И он был пиратом. Так интересно, выпав из рядов Моргана, Черной бороды и прочих негодяев, есть такой товарищ. Служил он долгие годы, в конце XVII века... Он служил в составе караванов Ост-Индской Голландской компании на торговом корабле. После чего занимался каперством именно на корабле “La Grace”, это был легкий фрегат. Прекрасно, по описаниям, управлялся, был быстрым. Был невысоким, что позволяло ему прекрасно входить в боевой контакт с крупными кораблями и осуществлять различные абордажные действия. На пиратском поприще и на торговле табаком Августин Херман разбогател и осел в Канаде. Сделал себе там фазенду большую. Где и проживал до своей скоропостижной кончины. Был такой интересный товарищ. Наши друзья чехи в 2010 году решили эту историю немножко развить и построили корабль. Правда, построили они его немножко из другой эпохи. Они воспользовались чертежами известного адмирала Чапмана, который, в общем-то, создал, своего рода, стандартизацию, систему строительства кораблей. Все взаимозаменяемо, все легко. Хотите пошире – блок доставили. Хотите поуже – блок убрали. Это уже эра развития математической корабельной науки. Поэтому был построен такой корабль. Изначально, это фрегат. Но наши чешские друзья сделали из этого корабля бриг, дав ему историческое название “La Grace”. Сейчас этот бриг вместе с интернациональной командой выполняет исторические рейсы.
Клим Жуков. Нам сейчас знающие географию люди скажут: “У Чехии нет моря”. Почти как у Белоруссии.
Максим Макаров. Но, тем не менее, есть исторический факт, что это действительно чешский корабль.
Клим Жуков. Понятно, что это Австрийская империя. Тогда все было в порядке с морем.
Максим Макаров. Тем не менее, выходец из Чехии. Я видел как-то его портрет. Он весь такой в кудрях, в парике. Как у нас рисовали адмиралов периода Петра I.
Клим Жуков. Августин Херман, он, скорее всего, немец.
Максим Макаров. Я думаю, да. Но он из Богемии родом.
Клим Жуков. Это одно другому не то, что не мешает, а помогает.
Максим Макаров. Насколько мне известно, в Брно есть большой музей, посвященный этому чешскому мореплавателю.
Клим Жуков. Тут все в порядке потому, что у нас в России тоже множество мореплавателей были немцы.
Максим Макаров. На самом деле морское дело, оно в этом вопросе интернациональное. Людей моря объединяют не национальности, а совсем другие интересы.
Клим Жуков. А где ты изучал морское дело? Боцманом же так просто не станешь. Прямо с кирасирского седла.
Максим Макаров. На самом деле эта история довольно давнишняя. Как старые реконструкторы собираются и начинают рассказывать: “А вот, помнится, было...” В начале 1990-х годов был основан клуб “Серебряный волк”. Он до сих пор существует. Заезжаем в гости к вам. “Легенды норвежских викингов”. Тема посвящена викингам. Среди реконструкторов известный довольно клуб. Ну, а какой викинг не знает, что такое ладья? Викинг со щитом и топором бегающий по полям игрушечных войн, это несерьезно. Поэтому было решение использовать наш ресурс, Волинские поездки, фестивали за рубежом...
Клим Жуков. Волин, это в Польше такое местечко, где происходит самый большой в мире фестиваль, посвященный эпохе викингов.
Максим Макаров. Совершенно верно. У них хорошая материальная, культурная, историческая неплохая база. Там при музее стоят корабли, лодки. Славянские, драккары, Совершенно случайно в 1998 году я познакомился с человеком, это польский капитан, котрый входил в состав команды Тура Хейердала, один из его боцманов. И через него я познакомился с огромным количеством людей, которые входили в состав экспедиции Тура Хейердала. Тур Хейердал к тому моменту уже, к сожалению, по старости лет... Хотя он обращался в свое время ко мне. У него был маршрут... Асгард он все искал.
Клим Жуков. На Кавказе он его искал.
Максим Макаров. Да. Так и не нашел. Ну, не важно. Я познакомился непосредственно с его интересным творческим коллективом старых капитанов. Там было много немцев, поляков, датчан, норвежцев. И с того начал ходить на водичку. Пока в составе морячком. Греб веслами, сидел на парусе, стандартные вахты. Интересные были маршруты. Тогда они недалеко уходили. Это Поморская бухта, Рюген, колыбель интересных тем. Там тоже оказывается места очень пиратские. Огромное количество кораблей Ганзейского союза там...
Клим Жуков. Места там пиратские века с V.
Максим Макаров. Может быть и раньше. Огромное количество мест, даже названий: Гора висельников, Пиратский клад. Все эти места настолько были пронизаны этой культурой древнего пиратства, древнего мореходства, что таких названий там очень много. Было интересно. Я на морской теме зацепился, втащил туда своих “викингов“. И уже где-то к 2008 году мы начали активно тренироваться. Тренировались в Дании, тренировались в Германии. Там были корабли, у нас здесь нет ничего, к сожалению. Не было у нас здесь шансов выйти в открытую воду, а там получилось. Впервые мы узнали, как работать парусами. Как правильно норвежской греблей заниматься. И вот в 2015 году был первый рейс, для меня, на большом корабле. Мы вышли в Атлантику, Канарские острова. Это был как раз “La Grace”. С тех времен с большой воды я не ухожу. То есть, постоянно мы находимся в каких-то походах, переходах. Так, как корабль не стоит на места. А опыт есть опыт. Уже больше 200 тысяч миль за спиной. И получил официальное приглашение быть боцманом на корабле. Чем и занимаюсь по сию минуту.
Клим Жуков. У тебя на куртке написано “Команда моряков”. Это что такое?
Максим Макаров. Наш офицерский состав экипажей ходит в таких замечательных куртках. Все, кто у нас проходит суровые испытания морем, штормами, все становятся частью морской, парусной, команды. Потому, что есть моряки. Это более, наверное, с точки зрения названия, к военным историям принадлежащая тема. А есть очень старое название, к сожалению, сейчас оно не используется, это парусники. “Парусник”, это не корабль, это человек, который работает с парусом на корабле. Вот, мы парусники. Старая такая интересная профессия.
Клим Жуков. Так это у вас в каком формате существует? Надо бы зрителям пояснить. То есть, у вас есть какая-то бригада, какой-то состав постоянный, куда вы приглашаете людей, не знаю, туристов, любителей. Или это замкнутая строго...
Максим Макаров. Нет, это конечно не замкнутая позиция. Самая главная и основная наша идея, это абсолютная открытость для всех. Те, кто уже прошел с нами походы... Изначально, это просто туристы. Просто интересующиеся люди, которые увлечены, которым понравился наш проект. Они приходят наш корабль, встают на палубу. Им говорят: “Добро пожаловать на борт”. После таких рейсов мы проводим обряд. Какой у нас обряд? Питье морской воды. Этот старый морской обряд имеет место быть.
Клим Жуков. “Чего стоит?” – сразу люди спросят.
Максим Макаров. С точки зрения выбора всех этих позиций, одно из самых дешевых мероприятий. Это порядка 450-500 евро. Люди на неделю уходят в море. Все включено. Человек полностью погружается в режим... Не морской болезни. Ею, кстати, все болеют, морской болезнью. А в режим морской жизни. Склянки, ночные вахты, подъемы и спуски парусов, подъемы и спуски на мачты. На мачты поднимаются, не залезают.
Клим Жуков. Вы еще не плаваете, а ходите.
Максим Макаров. Да. Плавают подводные лодки.
Клим Жуков. Про мачты сразу вопрос. Я, например, очень боюсь высоты. Человек, который не обучен, не имеет лицензии, ему не опасно на мачты подниматься?
Максим Макаров. У нас в этом вопросе очень демократичный взгляд. Нет цели людей загнать куда-нибудь наверх. Во-первых, для этого есть профессиональный экипаж. Который в случае сложных ситуаций обязательно будет заниматься верховыми работами. Ну, а для кадетов мы, естественно, проводим специальные обучающие программы. Кто смел, кто считает, что он на это способен, мы потихонечку, шаг за шагом, осваиваем эту высоту. Кто считает, что для него это невозможно, мы, естественно, не настаиваем. Поверьте, на палубе работы не меньше. По моему опыту могу сказать, что половина ребят, которые находятся у меня в профессиональном экипаже, это люди, которые панически боятся высоты. Боялись. Потихоньку, не спеша...
Клим Жуков. Страховка?
Максим Макаров. Страховка обязательно. Потому, что после 1954 года, 1957 года, боюсь ошибиться, когда была в Атлантике очень крупная трагедия с одним из учебных кораблей немецких. Когда очень много погибло кадетов. Потому, что не носили тогда страховок.
Клим Жуков. Стряхнуло с мачты?
Максим Макаров. Стряхнуло. Волна хорошая пришла в океане, и полетели все. Запретили категорически. Поэтому это сейчас главное, основное правило безопасности людей на палубе. Если ты выше 50 сантиметров поднимаешься наверх, ты должен быть весь в обвязках, в застежках, в карабинах, весь пристегиваешься. Все это обеспечивается экипажем корабля обязательно. Без этого никак.
Клим Жуков. Ну, это, конечно, отступление от истории, но очень правильное на мой взгляд.
Максим Макаров. Отступления от истории мы будем постоянно встречать и констатировать этот факт. Куда деваться? У нас корабль имеет двигатель. Потому, что 300-тонную посудину на одном парусе, где-нибудь в гавани... Она снесет все, напрочь. И сама разобьется, и попортит имущество. Это раз. А во-вторых, естественно, системы спасения. Естественно, навигация. Без этого никак. Хотя, надо сказать, в исторических походах... Если в простых походах мы идем по навигационным приборам, то в исторических походах у нас все абсолютно исторически.
Клим Жуков. Компас, астролябия.
Максим Макаров. Астролябия. Обязательно. Астрономический посох. Лаги, лоты. Матросы измеряют скорость в узлах. Склянки. Только песочные часы. Надо сказать, что не раз убеждался в том, что очень важно вести... Раньше в любом морском путешествии записывали все координаты, все точки, все позиции солнца, светил. Огромные книги писали относительно одного рейса. Сейчас точно также. Если бы этого не делали, то мы бы ничего не знали о современном океане и мире в целом.
Клим Жуков. Ну, это естественно. Потому, что все развитие, на бытовом, уровне астрономии, это точно связано с необходимостью морских переходов. Ориентиров-то, кроме, как на небе, никаких.
Максим Макаров. Совершенно верно. Мы стараемся уходить в океан таким образом, чтобы оказаться вне видимости берега. И это многих людей ставит в определенную позицию от непривычки. Конечно, для моряка это уже обычная история. Как можно дальше от берега, это даже лучше. У берега держи ухо востро. Скала какая-нибудь выскочит или какой-нибудь рыбак заснет в лодке. Всякого хватает. У берега проблем много. А вот в море главная проблема, это ориентирование. Поэтому старые добрые приборы. Известный нам всем компас викингов, деревяшка круглая и шпат, камушек. Исландский шпат. Тоже пользуемся всеми этими старыми штуками. Это интересно. Для нас это определенная научная база. Экспериментальная, конечно же. Потому, что использовать эти старые механизмы... Они еще как работают. Подчас даже точнее, чем наши GPS-навигаторы. Сколько раз мы убеждались в том, что мы уже давно стоим на берегу... Сбиваются наши электронные системы, а деревяшки старые, палец вытянутый...
Клим Жуков. Все эти аналоговые приборы гораздо надежнее. Это доказано многолетней практикой.
Максим Макаров. Многовековой, я бы сказал.
Клим Жуков. Я имею в виду, что мы-то много веков не прожили. А в нашем опыте... Я помню в лесу, играя в страйкбол, мы с товарищем пошли по GPS-навигатору. Шли мы, шли, я говорю: “Мы сейчас так в Финляндию уйдем. Надо возвращаться”. А он мне говорит: “Прибор показывает”. - “Я не знаю ничего про прибор. Нам нужно было туда, а мы идет туда. Потому, что солнце от нас находится вон там. И надо возвращаться туда”. Он говорит: “Нет. Электронный болван говорит, что надо туда идти”. Говорю: “Мы уже часа два идем. Я уже устал. Сейчас пойдем по моему навигатору”. И по моему навигатору мы вернулись.
Максим Макаров. Солнышко все-таки работает. Это на самом деле очень полезно. Сейчас создали группу “Котласс”. Абордажная сабля, короткий, широкий, тяжелый клинок, четко направленный в грудь врага. И мы с этим “Котлассом” создаем рейсы исторические. Потому, что мы решили, что реконструкторов много. И мир реконструкторов многообразный. Подчас бывает очень усталым.
Клим Жуков. Мы все устаем.
Максим Макаров. И хочется развлечься. Та группа ребят, которые прошли пять походов с лишним, в суровых условиях морских переходов, они все почти реконструкторы. Процентов 70. Но есть 30 процентов ребят, которые знать не знали, что такое реконструкция. Но они узнали, насколько это может быть интересно и увлекательно. Когда реконструкция это только изучение костюма, это все-таки однобоко. Мне кажется, сейчас наступает время проектов живых. Не только битвы можно реконструировать. Мне очень близки проекты, например, “Семеро в Прошлом”. Сапог - красавчик.
Клим Жуков. С Сапогом конечно поступили, в пилотном проекте “Один в Прошлом”, я считаю, не совсем правильно. Потому, что это был на история, а “робинзонада“.
Максим Макаров. Тем не менее. Идея есть идея. Любую идею можно развивать в разных направлениях. Мы не делаем “робинзонаду” конечно. Мы собираем большое количество ребят. У нас до 37 человек экипаж. И с момента захождения на борт человек меняется. Только указания, приказы, судовая роль. Конечно же над всем этим стоят боцманы, которые с дудкой дают все сигналы.
Клим Жуков. Возвращаясь к кораблю. К “La Grace”. Куда парням обращаться, чтобы на нее попасть?
Максим Макаров. Все просто. Можно меня найти в интернете. Можно слово написать “Котласс”. У нас есть сайт.
Клим Жуков. Ссылку прикрепим?
Максим Макаров. Прикрепим.
Клим Жуков. Хорошо. И вот молодой человек, или не очень молодой человек, захотел прокатиться на вашем замечательном фрегате. Куда ему ехать физически?
Максим Макаров. Ребята пишут напрямую. У нас есть список рейсов. Что вам интересно? Я сегодня хочу побывать на острове Эльба или посетить Неаполь, например. И смотрим, когда у нас корабль в этих местах бывает. Корабль уже два года находится в Средиземном море. Планируем выйти. В Атлантику пойдем. Пойдем на север, пойдем в Англию. Пойдем на Балтику.
Клим Жуков. А в Красное море?
Максим Макаров. Вполне возможно, но сейчас много интересных парусных проектов в Европе. Гонки парусных учебных судов. Это “SAIL Amsterdam”, в котором мы уже участвовали. С последнего “SAIL Amsterdam” можно посмотреть ролик, где трасса, как у нас пробки в крупных городах. Все забито кораблями. Гигантские парусники вроде “Крузенштерна”, например, они облеплены огромным количеством маленьких корабликов. Действительно, я на собственном опыте проверил, что можно выйти с корабля и перейти на другую сторону в Амстердаме во время этого праздника, перепрыгивая с борта на борт. Очень интересный фестиваль.
Клим Жуков. А вот по поводу корабля. Корабль, как я понимаю, вторая половина XVIII века. Как раз Наполеоновская тема начинается. Что он из себя представляет? Какого размера? Ширина, скорость хода, осадка.
Максим Макаров. Осадка у него 4 метра. Длина у него 26 метров. Это маленький фрегат. Этим он и замечателен. Он реагирует на малейшее движение штурвала. Прекрасно держит волну за счет формы корпуса и осадки. Корабль этот уникален тем, что как и все революционные конструкции Чапмана, он не обладает тяжелой большой кормой. У нас есть прекрасный пример подобного судостроения, это фрегат “Штандарт”. Он характерен для первых этапов XVIII века. Он в своей конструкции показывает и положительные, и отрицательные стороны корабельных конструкций. Огромная корма, довольно тяжелые обводы. У этого корабля немного все иначе. Он уже определенное новшество на тот момент. Более низкая палуба, отсутствие огромных кормовых конструкций. Изначально корабль был с низкой палубой, рассчитан на то, чтобы на палубе находилось максимальное количество бойцов. На верхней палубе находилось 24 легких орудия. Плюс огромное количество устанавливалось фальконетов всевозможных. Выровненная палуба давала возможность огромному количеству стрелков находиться.
Клим Жуков. То есть, для абордажа важно.
Максим Макаров. Для абордажа, для быстрого маневра. Для жестких укусов. Это именно пиратский корабль.
Клим Жуков. Быстрый, шустрый.
Максим Макаров. Корабль рассчитан на такие серьезные укусы. Орудия очень легкие. Они имеются на корабле. Та часть помещений, где стояли орудия, теперь это жилые помещения. Мы должны как-то людей в экипаж с довольно хорошими условиями располагать. Надо сказать, исторически на кораблях вообще о людях не думали.
Клим Жуков. Я бывал на линкоре “Victory”. Он вроде бы очень большой. Он 47 метров, по-моему, в длину. Казалось бы, там все условия. Условия там не очень. Только у адмирала Нельсона. Возможно, еще у капитана. А все остальные... Пушки, между ними гамаки.
Максим Макаров. Еще надо сказать, там сейчас гамаки висят только для демонстрации. Надо оставить место, чтобы ходили туристы. А вообще-то это все было завешено гамаками. Гамаки эти появились после путешествий Кука. А до этого никаких гамаков не было, люди лежали на палубе. Поэтому если кто-то бывал на прекрасном корабле “Батавия” в Голландии, там палуба “обезьянья”. Почему “обезьянья”? Потому, что это межпалубное пространство настолько узкое... Это дополнительная палуба, но там высоты нет никакой, там можно только на четвереньках передвигаться. Это палуба, где просто лежали матросы, вповалку. Передвигаться там было почти невозможно. Люди на четвереньках, как тараканы ползали там, чтобы подняться на боевые палубы. И здесь примерно такая же ситуация. Учитывая, что корабль маленький и изначально не был приспособлен ни для грузов, ни для больших объемов, люди там лежали тоже вповалку в очень тяжелых условиях. Поэтому сейчас все подпалубные пространства все-таки это каюты. Все это сделано хорошо, красиво. Но все выдерживается в стиле.
Клим Жуков. Хорошо. По поводу условий проживания. Мы все знаем, кто интересуется военной историей, какой был процент заболеваемости. Просто чудовищный. В любом походе, как в сухопутном, так и в морском. Человек сейчас выдерживает такие нагрузки? Понятно, что не полгода куда-то ехать, а неделю. Во-первых, морская болезнь. Во-вторых, ветер, сырость. Народ болеет?
Максим Макаров. Надо сказать, что единственная болезнь, которую на протяжении многих лет я замечал у людей, это морская болезнь. Наверное, уровень адреналина такой, масса впечатлений, и люди в море не болеют. На практике не было ни разу. Но единственное, люди иногда очень страдают от морской болезни. И надо сказать, что есть средство избавиться он нее.
Клим Жуков. Ром.
Максим Макаров. Отчасти, наверное, да. Кто-то грызет имбирь. Кто-то предпочитает употреблять современные лекарства. Я могу, как боцман сказать. Единственное спасение от морской болезни, это хорошая морская работа. Матрос сидеть без дела не должен никогда. Действительно, когда человек занят, особенно в тяжелых штормовых условиях... Укачивает всех. Людей, которых не укачивает надо смотреть врачам. На самом деле морская болезнь, это штука интересная. Она и не болезнь вовсе. Это обман нашего зрения.
Клим Жуков. Вестибулярный аппарат.
Максим Макаров. Совершенно верно. Дает сигнал нашему организму: “Ребенок, ты отравился”. И начинает организм из себя все выкидывать. На самом деле это исключительно визуальная обманка. Поэтому приходит боцман и говорит: “Я тебя буду знакомить с корабельной Библией”. Что такое корабельная Библия? Это деревянный брусок. Когда ты становишься на коленки, посыпаешь палубу песком, берешь брусок в руки и начинаешь молиться корабельной Библии. Драить, крутить веревки, подниматься наверх, зашивать паруса. Подчас даже бесполезная работа спасает людей от морской болезни. За всю практику два у меня было человека. Один был слабым. Который через полчаса начала маршрута уже хотел выброситься. Говорит: “Сколько будем идти?” - “Джентльмены ходят с ветром. Неделю, две. Я же не знаю, как ветер будет”. Через три часа он говорил: “Я сейчас выброшусь. Когда земля будет?” - “Никогда”. Мы ему говорили: “Поработай, дружище”. Ну, вот есть такие люди, они не характерные, просто как мешок падают. В последнем походе был мальчишка-герой. После похода клялся: “Я больше ни ногой”. Сейчас приходит, тренируется снова. Ему за все годы наших походов было тяжелее всего. Две недели безостановочно его полоскало. При этом он ухитрялся и работать, и помогать, и вытягивать паруса наверху. И заниматься самой тяжелой работой. Надо сказать, что и поход наш последний был очень тяжелым.
Клим Жуков. Это откуда у вас ролики выложены.
Максим Макаров. Совершенно верно. Мы три дня шли в шторме почти 11 баллов. Порывы ветра до 70 узлов были. Рвало паруса.
Клим Жуков. 70 узлов, это же 120 километров в час. Ураган.
Максим Макаров. Был ураган. Волны одиннадцатиметровые. Вот за что уважаю русских моряков. Эти ребята будут стоять, зубами держаться. Я знаю много европейцев, которые при этом просто скулили, уходили, заворачивались в тряпочку. Эти будут лезть в атаку, за это уважаю своих пацанов.
Клим Жуков. Это где было?
Максим Макаров. Это мы шли от района Неаполя, шли в район острова Эльба. Нас там штормило очень жестко. Я не буду скромничать, это был, наверное, самый сильный шторм за всю мою практику. Я в разных бывал ситуациях. Мачты ломались, тонули, всякое было. Но с точки зрения ощущения полномерного шторма в течение многих дней... Ты понимаешь, что деваться тебе некуда, ты должен болтаться на воде.
Клим Жуков. Это вы только под парусами. Двигатели не включали?
Максим Макаров. Только парус. У нас же реконструкторский рейс, мы не можем себя обмануть. Так, что шли, было красиво. Пришли на Эльбу, солнышко, тепло, хорошо. Мы всегда оцениваем южные пространства, как теплые пространства.
Клим Жуков. В среднем они все-таки теплее, чем Балтика.
Максим Макаров. Теплее. Но это был аномально холодный фронт. С альпийских пространств неслась Мистраль. Ночью до минус пяти, снег, холод был жуткий. Все это в воде несколько суток. Промокали насквозь. Мы же в исторической одежде. Это не какие-то капроны, синтепоны, это старые суконные кафтаны. Льняные рубахи. Все это на мотив голландских моряков. Одежда, надо сказать, удобная, великолепная. В плюс суконным штукам могу сказать, что это единственное, что в море греет.
Клим Жуков. На самом деле я неоднократно убеждался, что все эти старые одежки, X века, XI века, XV века, они все очень удобные. Там каждая завязка, она оказывается рано или поздно на своем месте. Когда сам шьешь или тебе шьют, ты периодически не понимаешь зачем это надо. Я бы сделал прямо сейчас по-другому и гораздо лучше. А потом оказывается, что нет.
Максим Макаров. Интересная мода, которая пошла у моряков на широкие штаны. Казалось бы, смысл? Может быть, они даже и неудобны. Визуально. А на самом деле очень. Во-первых, любая широкая материя не дает разрывов. Нет напряжения. Ни на задних местах, ни на коленях, ни где-либо еще. Во-вторых, когда все это промокает, так не нравится, когда это касается тела. А голландцы еще к штанам приделали карманы, чего в моде того времени не было. Карманы были в одежде сверху. Какие-то кафтаны с карманами, куда можно было положить табак, трубку. Оказывается, в голландских морских штанах есть карманы, куда можно спрятать руки, погреть. То есть, класть туда ничего не надо, руки греть. Потому, что одежка вся коротенькая, узенькая, но хорошо греет.
Клим Жуков. Ну, сукно, это великолепное изобретение. Потому, что если даже оно вымокнет... Даже вымокшее сукно не прекращает греть.
Максим Макаров. Именно так. Плюс, за счет своей внутренней конструкции, вся влага стекает вниз. Его даже сушить не надо. Оно просто высыхает за счет того, что вся влага стекает вниз. Поэтому сукно и еще раз сукно.
Клим Жуков. По этому поводу. Из шерсти много интересных тканей было придумано. Например, габардин. Который был разработан, как нечто непромокаемое. Потому, что из-за характера переплетения и ворса вода будет долго стекать по поверхности, не проникая внутрь.
Максим Макаров. Совершенно верно, прекрасное изобретение. Мы же реконструкторы, мы же любим какую-нибудь штучку ввинтить. Поэтому у нас все в исторической одежде. И сразу понимаешь, почему пуговицы такие, а не какие-то там. Почему всякие перевязи с пряжками сзади, а не впереди. Потому, что все это зацепляется. Почему ботинки такие, почему обязательно каблук. Очень много изображений людей, которые по палубе всегда босиком ходят. Я хочу сказать, что в северных широтах не находишься босиком. Могу сказать, что только ботинки. “Петровские”, как говорят, с тупым носком.
Клим Жуков. Мне всегда было не очень понятно, как они умудрялись ходить по палубе без каблуков до XVI века.
Максим Макаров. Палуба вообще в этом отношении своеобразная штука. Никакой парусный корабль никогда не идет прямо. Держим какой-то курс относительно ветра, поэтому у нас есть всегда крен на ту или иную сторону. Стоять невозможно в принципе. К слову сказать, что ребята идут таким креном. То есть, стоя ногами на палубе, рукой они об нее опираются, чтобы двигаться таким образом. Фактически они идут по борту.
Клим Жуков. Когда я смотрел ваше видео со шторма, выглядит жутко. Потому, что волна больше, чем корабль. Она, конечно, ниже мачты.
Максим Макаров. Когда мы работали на реях, это примерно 8 метров высота, люди находясь фактически над водой, волна поднималась и человек, еще находясь на рее... Три с половиной метра, это над водой и еще 8 метров вверх. Люди поднимали голову, и волна пошла вверх дальше.
Клим Жуков. Смотреть было жутко. Всегда возникает вопрос: “Как же люди по палубе ходят?” Корабль небольшой, его же кренит.
Максим Макаров. Есть определенные морские хитрости, которые начинаются с практики. До всего не дойдешь, к сожалению, просто читая научные, или не научные, книги. У нас есть как предварительное обучение, так и обучение на корабле. Для тех, кому интересно, кто имеет возможность к нам приехать, они приходят к нам в клуб и получают уроки. Это и уроки по навигации, и уроки по боцманскому делу, такелаж изучаем, без этого никак. Люди с этим будут работать, они должны понимать, что это такое. Но мы понимаем, что есть люди, которые к нам попасть вообще не могут. У нас есть люди из Бельгии, из Франции, из Новосибирска. Поэтому у нас есть набор учебных тетрадей. Мы с радостью делимся ими. Многие ребята ими пользуются, насколько мне известно.
Клим Жуков. То есть, обучение есть. Это хорошо. Какие-нибудь интересные истории? Может быть, ужасные.
Максим Макаров. Всякие истории бывали. Человек, который бывает на корабле, он обычно с пустыми, как говорят, карманами знаний и информации не приходит. Первые впечатления яркие у всех, кто на корабле попадал на какие-то фестивали. Это безумное количество старых интересных парусников, это общение экипажей, вообще новые страны. Мы с вами привыкли кататься в Испанию, в Грецию. Но корабли часто не заходят в такие места. Поэтому побывать на совершенно заброшенных островах... У меня самое яркое впечатление когда мы были... У нас получился маршрут по Средиземноморским вулканам. Мы начали с Мальты и пошли на север, в сторону Неаполя. Пройдя мимо Этны. Зашли в Мессину, город славы русских моряков, побывали на всех местах, где полагается. После этого пошли на Эолийские острова. А там оказывается по-прежнему мощный большой вулкан, забыл названия. Там остров, если вспомнить сюжет из мультика “Капитан Врунгель”. Когда остров это такая скала, из которой валит дым. И деревня маленькая с одной стороны, деревня маленькая с другой стороны. Совершенно странных людей. Как у нас в мультфильме про Икара рисовали греков. Это такие маленькие людишки с кудрявыми бородами, волосами. Они там ровно такие же. Все засыпано черным вулканическим песком. Остров в негативе получается. Чисто визуально негативное изображение фотографии.
Клим Жуков. А чего они там делают?
Максим Макаров. Живут.
Клим Жуков. А чем? Рыболовством?
Максим Макаров. Рыбаки. Туда почти не заходят корабли. Заброшенные места. Эолийские острова, если вспомнить Одиссея, он как раз там этот мешок и получил с ветрами. Там собственно Эол и жил в гроте каком-то. Как раз мы там и были. Грота я этого, правда, не видел, хотя ветра в этот момент там гуляли. В тот момент, когда я видел четыре торнадо, на которые мы шли.
Клим Жуков. Страшно, торнадо опасная штука.
Максим Макаров. Да. Они для нас были в этот раз навигационным объектом. Двигались как раз в ту сторону.
Клим Жуков. Помню году в 2000, или в 2001, в Турции я стоял на пляже, смотрел на Средиземное море. Волны почему-то были очень большие. Настолько большие, что я даже купаться не полез. Хотя я все время забираюсь. Чем больше, тем лучше. А тут они были с перебором даже для меня. Вдруг тучки набежали. Волны стали еще больше. Вдруг сверху и снизу соединилось и завертелось. Тут же рядом сидит гид, из Грузии девушка, говорит: “Если через пять минут не повернет, а продолжит идти на нас, советую бежать в туалет”. Туалет бетонный его не сдует.
Максим Макаров. Да. Надо сказать, что с точки зрения навигации Черное море одно из самых сложных. В Черном море у нас регата проходит постоянно. Там тоже интересно бывает. И заходить туда тяжело, и уходить еще тяжелее. Есть там масса определенных проблем, но я думаю, что все решаемо. Пока для нас отрыты другие просторы, у нас есть и Средиземное море, и Атлантика, и Балтика.
Клим Жуков. В Красное море хочется.
Максим Макаров. Как у нас говорят: “Джентльмены ходят с ветром”. Будет ветер и пойдем.
Клим Жуков. Отлично. Я не могу не спросить. В связи с моей ограниченной функциональностью, по поводу травм. Бывают?
Максим Макаров. Нет. Не было ни одной травмы. Гипотетически они, может быть, и должны быть. Опять же, что называть травмами? Руки до мозолей многие стирают. Это чисто физические процессы, которые происходят на корабле. На моей практике не было ни одной травмы. Надо сказать, что в определенный период в реконструкции травм тоже не было. Пока дело не дошло до лихих контактных пацанов. Говорят, что должны быть по идее травмы. Вообще штука травмоопасная. Безусловно. Это действительно относится к экстриму. Сам лично сколько раз спотыкался, подворачивал ногу. Но так, чтобы у меня кто-то из людей страдал по этому поводу... Нет. Девушка одна руку себе обварила слегка кипятком. Когда покачнулся корабль от волны. На камбузе стояла кастрюля с сосисками. Это было не в реконструкторском походе. Но сказать, что это была травма невозможно. Она просто смыла это все, и даже визуально у нее ничего не было.
Клим Жуков. Сколько народу набираете в поход?
Максим Макаров. 20-37. 20, это комфортно. 37, это исторический поход. Максимум. Трещит кубрик от людей.
Клим Жуков. Это то, что вы приглашаете или то, что фактически находится на корабле?
Максим Макаров. Нет, это то, что мы приглашаем.
Клим Жуков. А на корабле сколько костяка?
Максим Макаров. Пять человек. Это профессиональный экипаж. Боцман. Бывает второй боцман, еще один. Механик, кок и капитан.
Клим Жуков. Штурман?
Максим Макаров. Штурман. Он же штурман. Бывает, что нет одного боцмана, есть два капитана. Капитан и капитан-наставник. Два штурмана, назовем это так. Все-таки это корабль, поэтому он все-таки капитан. Помимо исторических рейсов у нас есть просто рейсы для людей. Есть туристические, а есть “вызовы“, где мы собираем ребят лихих. Все вместе собравшись, ту же морскую школу проходим. Зашли на борт и поехали. Где киль, где шпангоут, где орудие, где какая мачта.
Клим Жуков. И когда у вас сезон начинается?
Максим Макаров. У нас сезон круглый год.
Клим Жуков. А как же январские шторма и все такое?
Максим Макаров. Бывает и в январские шторма. “Вызовы“, для тех, кто хочет получить высокий опыт, они все, в основном, в зиму уходят. В зиму, в ноябрь и в март. Это самое интересное время. Я очень благодарен людям, с которыми меня связывает судьба, что они не любят банальный туристический отдых. У меня все люди, которые с авантюрными идеями. Где-то побывать, куда-то зайти, увидеть какие-то страшные крепости на заброшенных островах. Гроты, пещеры. Просто походить по волнам.
Клим Жуков. С кем поведешься. Так тебе и надо. Я из этого вижу два возможных варианта развития событий. Первый, за одно и второй, про вас кино снять.
Максим Макаров. Красивая тема. Очень интересный вопрос. Учитывая, что у нас все, так или иначе, побывали в кинопроцессах, проектах.
Клим Жуков. Мы можем даже научить кое-кого кое-чему. Камеру я купил. Может вас запечатлеть?
Максим Макаров. Добро пожаловать, надо снять красивый фильм. Посетим какие-нибудь места. Поедим омаров, половим тунцов. У нас есть огромный опыт. Я поймал тунца, 200 килограммов. Мы его в лодку поднять не могли, пришлось лебедками затаскивать. А он же хвостом бьет. Зато карпаччо, стейки... На целую неделю.
Клим Жуков. Там конечно килограммов 20 выкинуть пришлось, костей, требухи и прочее.
Максим Макаров. Не взвешивал. А кок наш как вылетел, как набросился... Такая красота была.
Клим Жуков. Кстати, а камбуз у вас на чем работает? Дрова, уголь, газ?
Максим Макаров. Камбуз не исторический. Исторический камбуз у меня только на ладье. Там котелок висит и огонек горит. И все это качается. Здесь, конечно, камбуз не исторический. Газовая плита стоит, хороший кок. Обязательно надо будет его показать. Он воплощение пиратства во всех своих проявлениях. Старый дед, у него много правнуков. Для меня это настоящий пират. Готовит прекрасно.
Клим Жуков. Тут же сразу возникает еще один момент. Почему у нас в России этого всего нет. У нас в Питере построен фрегат “Штандарт”. Многократно я на нем был. И гулял просто, и по реконструкторским делам. Но он же уехал. И теперь, судя по всему, не вернется в обозримом будущем.
Максим Макаров. Есть такая история. У нас хоть проекты какие-то толкаются. Я знаю хорошие проекты “Грумант“ и “Полтава“. Лично для меня, как для моряка, они под большим знаком вопроса. Потому, что пока по нашему законодательству такие корабли существовать не могут в нашей стране. Потому, что нельзя зарегистрировать такой корабль. Он может быть музеем, но не кораблем. Если это выходит за рамки яхты, то он быть не может.
Клим Жуков. То есть, у нас только “Иван Федорович Крузенштерн”, шхуна “Надежда”...
Максим Макаров. Совершенно верно. Хотите исторический корабль такого формата? Он может быть только железный, пластиковый. Или из подобных заменителей.
Клим Жуков. Наверное, с этим связан газовый ваш камбуз? Там же проблема с пожарной безопасностью.
Максим Макаров. Разумеется. Допуски, которые обязательно существуют на современных кораблях. Какой бы он ни был, он все равно современный. Он сделан в наше время. поэтому есть и системы безопасности, есть системы спасения людей. Это в первую очередь. Безопасность, это основа основ.
Клим Жуков. Отрадно слышать. А то у нас, у реконструкторов с безопасностью обычно знакомство постольку поскольку. Ну, что, вроде все сказали?
Максим Макаров. Думаю, да.
Клим Жуков. Товарищи, всем, кому интересно плавать под парусом по яростным волнам, обращайтесь. Макс старый товарищ, проверенный человек. Плохого не посоветует. По крайней мере, я про такое никогда не слышал. Поэтому смотрите фотографии, ролики. Сходите по ссылке, найдете много интересного. Ну, и добро, наверное, пожаловать?
Максим Макаров. Да. Как у нас говорят: “На все четыре ветра”.
Клим Жуков. А мы, наверное, попробуем заснять какой-нибудь репортаж. Потом это выложим в разных интересных местах. Например, у Дмитрия Юрьевича.
Максим Макаров. Надо и его с собой взять.
Клим Жуков. Это нужно с ним персонально переговорить. Потому, что не могу за него ничего решить. Спасибо.
Максим Макаров. Удачи.
Клим Жуков. Молодец, что приехал. На сегодня все. Всем пока.
Новости
VIP
