Об Украине, предателях и фильмах про СВО

Дмитрий Goblin Пучков об Украине, предателях и фильмах про СВО

Министерство культуры России выделит деньги на фильмы про СВО во второй половине 2023 года. 30 ноября на сайте ведомства был опубликован перечень приоритетных тем господдержки кинопроизводства в следующем году.

О патриотизме, предателях и современном кинематографе в эксклюзивном интервью изданию Украина.ру размышлял российский блогер, писатель, переводчик Дмитрий Пучков, известный под псевдонимом «старший оперуполномоченный Goblin».

— Дмитрий Юрьевич, вы родом из Кировограда (сейчас Кропивницкий). Давно ли были в родном городе? У вас там кто-то остался?

— Папа был военным, он там служил. Я проживал на территории воинской части через дорогу от Кировоградской школы высшей лётной подготовки. В 1969 году меня, восьмилетнего, оттуда увезли. После этого я два раза в детстве ездил туда. Взрослым не был ни разу.

— Был ли в вашем профессиональном опыте случай, когда при переводе нужно было выразить отношение к России? Например, где-то в американском фильме было сказано «Россия страна идиотов» — как бы вы это перевели на русский язык?

— Задача переводчика — переводить, а не заниматься цензурой. Как говорят наши балбесы: а я не хочу, чтобы мои дети слышали, как ругаются матом. Ну, так не прикасайся к таким фильмам.

Отличный пример — «Криминальное чтиво» в нашем дубляже. Матом там не ругаются, зато сцена гомосексуального анального секса присутствует. Получается, это детям можно смотреть, а матом ругаться нельзя? Это у людей в голове серьёзные психологические проблемы.

Я повторюсь, что задача переводчика — переводить, а не выступать в качестве цензора и уж тем более никак не вмешиваться в авторский замысел. Я к этому подхожу с другой стороны.

Дмитрий Пучков - РИА Новости, 1920, 21.12.2022
21 декабря, 12:23
Дмитрий Пучков: кто онРоссийский блогер, публицист, переводчик
Теперь есть Интернет. Я регулярно записываю сам с собой свои ролики. При их переводе, если вижу там что-то подобное тому, о чём говорите вы, то я делаю отдельный ролик. В нем я поясняю, как мне это видится и что я об этом думаю. Получается гораздо доходчивее и полезнее.

— Warner Bros. запретила показывать свои фильмы на российских телеканалах. Какое будущее ждет западный кинематограф в России?

— Тут вопрос двоякий. У нас вся сеть кинотеатров заточена под показ именно американского кино. Российские кинотеатры зарабатывают, грубо говоря, не менее 70% прибыли с показа американских фильмов.

Если не показывать американское кино в России, то в массе наши кинотеатры просто «передо́хнут». Им не с чего будет платить аренду, не то что зарабатывать. То есть это [запрет Warner Bros.] очень-очень плохо для нашего кинотеатрального бизнеса.

Но ситуация сложилась так. Поэтому да, все будет тотально закрываться и уходить в никуда. Это всё-таки капитализм: всё за деньги. Государство спонсировать кинотеатры, просто так давать им деньги, не будет, и они тихо-мирно перемрут.

— Даст ли сокращение западного киноконтента возможность оживиться российским режиссерам?

— Их никто и не затирает — эти отечественные фильмы и режиссёров. Просто конкурировать невозможно с американцами.

Если выходит, например, какой-нибудь «Аватар 2» или, прости господи, «Гарри Поттер», то все бегут смотреть именно эти картины. Денег у населения не так много, в кино в основном ходят молодые подростки — для них очень важно, на какой именно фильм они пойдут.

Западное кино — это, в первую очередь, развлечение, некий аттракцион. Как будто ты сел на роллер-костер (roller coaster), они тебя закрутили-завертели, вверх ногами, через воду или ещё как; ух, ах — ты выскочил, ни в голове, ни в других местах ничего не осталось. Но удовольствие получил.

(Один из самых распространённых аттракционов — «американские горки», вагонетки, движущиеся по рельсам с резкими спусками и поворотами. В США этот аттракцион обычно именуют «роллер-костер» (roller coaster), но иногда можно услышать и название «русские горки» (russian mountains). Любопытно, что термин «русские горки» используется не только в американском английском, но и во многих европейских языках.)

А наше кино что такое? Например, какой-нибудь «Иван Денисович» — откровенная, извините за такое сравнение, идеологическая блевотина, антисоветчина. Или какая-нибудь «Цитадель» (видимо, имеется ввиду фильм «Утомлённые солнцем 2: Цитадель»). — Ред.).

Детям это неинтересно, они такое не смотрят. Но поскольку наши творцы заняты исключительно антисоветчиной, снимая подобные «помои», то в кино никто не ходит.

Других фильмов у нас пока просто нет. Когда задают вопрос кинорежиссёрам, прежде всего Сергею Соловьёву (царствие ему небесное), чему вы учите студентов во ВГИКе, он отвечает: в первую очередь я учу их быть нонконформистами. Вот такое они там детям в головы заливают.

В результате на выходе эти дети профнепригодны. Они не владеют ремеслом, не говоря уже о том, что в голове идеологические «помои», которые они выливают на экраны.

Партия и правительство, так сказать, (это шутка) решили обозначить восемь контор, которые государство будет финансировать для производства кино. Условно говоря, они в год должны изготовить 50 фильмов, а режиссёров, способных снимать художественные фильмы, у нас на тот момент было 14 человек, из них два документалиста. Могут ли они 50 фильмов в год заснять? Нет, не могут.

Подготовка не велась, как и остальное — все это уничтожено. Люди там работают крайне странные. Обратите внимание, началась специальная военная операция (СВО) — у нас кто-то снимает какие-то фильмы про Украину?! Нет. Даже заявок таких нет.

Больше вам скажу: основная часть этих персонажей давно убежали на Запад и сидят там. О каком патриотичном, приличном хотя бы кино может идти речь? Годы нужны, десятилетия.

— К слову о спецоперации в российском кино. Насколько удачно отражают события на Украине, например, картины «Солнцепек», «Донбасс. Окраина», «Лучшие в аду»?

— Очень слабые. Я понимаю людей, которые это снимают и что они хотят сказать. Но с точки зрения художественной картины очень слабые. «Лучшие в аду» — это вообще за гранью добра и зла. Вы что тут, компьютерные игры экранизируете или что?!

Там ни смысла, ничего нет абсолютно. Я повторюсь: это как экранизация компьютерной игры. Кто с кем воюет, за что воюет, к чему все это показывают? Я правильно понимаю, чтобы забраться на девятиэтажный дом и посмотреть на три пушки, необходимо положить 30 человек мёртвыми?

Отлично. Идея просто потрясает. Вот такие мы тут самураи.

Какие вы самураи?! Я могу понять, адреналиновые наркоманы. Это да. Ну так это обществу не надо. Среди нас адреналиновых наркоманов исчезающе мало. А как вы воспитываете детей? Ваши дети-то хотят идти за страну родную воевать? Нет.

А посмотрев кино «Лучшие в аду», захотят? Если они психически нормальные, естественно, нет.

— В последние годы в России выходит много отечественных лент, в том числе на тему Великой Отечественной войны. Если сравнивать военные фильмы 20 века с современным кинематографом, где лучше отображен дух патриотизма? С чем это связано?

— В Советском Союзе была коммунистическая идеология, за которую, собственно, люди и шли воевать. Для кого-то это покажется странным, но в общем-то, советские люди воевали за коммунистический Советский Союз, во главе которого стоял Иосиф Виссарионович Сталин. Он был верховным главнокомандующим. Вот за это они воевали.

Что сейчас показывают в кино? Во-первых, конечно, репрессии. Знаете, как в христианстве: за две тысячи лет не было ничего, кроме инквизиций. Так и в советской власти: [в кино] не было ничего, кроме репрессий.

То есть выходящее кино, в первую очередь, глубоко антисоветское. Попробуйте мне тогда объяснить, кто были мои предки, — вот эти вот кровавые сталинские псы или всё-таки герои, которые отдали жизнь за родную страну?

Получается, не бьётся. В кино у вас «помои» сплошные, а люди выходят на «Бессмертный полк» с портретами своих предков. Так кто предки-то эти: кровавые сталинские упыри или все-таки люди, которые защищали родину?

Тут определиться невозможно. Но наши кинодеятели давно определились. У них главная задача — поливать историю родной страны и наших предков дерьмом, бегать по фестивалям зарубежным со своими «иванами денисовичами». Там за это похвалят, там за это премии дадут.

Соответственно [по мнению таких кинодеятелей], именно в эту сторону и надо работать. Работают они за деньги. Участие и победа в фестивалях — это деньги. Поэтому вот под это только и заточены [современные военные фильмы]. Так что да, разница чудовищная.

— Дмитрий Юрьевич, а нельзя ли через киберспорт как-то прививать патриотизм молодому поколению? Например, создать компьютерные видеоигры, где экстерьеры будут показывать узнаваемые объекты Донбасса или времен Великой Отечественной войны, а миссию будут выполнять всем известные персонажи.

— Можно, конечно. Но это долго, за пять минут не делается. Если 30 лет в голову детям испражнялись, непрерывно преподавая Солженицына в школе, то это дерьмо вымыть надо сначала. А потом заложить туда что-то другое.

Это государственные программы. Это сиюсекундно не делается. Но делать надо, тут я с вами согласен.

— Если бы у вас была возможность показать историю Украины, например, последнего года, с учётом вашего подхода, как бы это выглядело?

— Как документальное кино. Кино о том, как к власти на Украине пришли нацисты, как страны Запада установили нацистский режим там и готовились к войне с Россией. Примерно так, как и есть. Я не считаю, что надо что-то выдумывать и приукрашивать.

— В прессе пишут, что вы попробовали разные профессии: таксиста, шлифовщика, токаря, кузнеца, слесаря, сантехника, электрика, кинолога, библиотекаря, помощника бурильщика, инженера-гидрогеолога. Были милиционером, писали заметки о компьютерах, переводили фильмы. Все это правда? Если да, то какая профессия была самой любимой?

— Я это делал не потому, что мне хотелось что-то попробовать или было интересно на что-то посмотреть. У меня болел ребёнок, я был вынужден менять места жительства и, соответственно, менять профессии.

Это крайне отрицательно сказывается на трудовой биографии. Когда кадровик в компании смотрит в вашу трудовую книжку — да ты летун, ты нигде работать не можешь больше года. Это плохо.

— Но это же всё равно жизненный опыт...

— Конечно да. Я первый раз в отпуск ходил в 27 лет, а второй — в 33 года. Это тоже, знаете, тяжело несколько. Ну а веселее всего было, наверное, в милиции, в уголовном розыске — на свежем воздухе с интересными людьми. Вот как-то так.

— Дмитрий Юрьевич, вы, наверное, просмотрели сотни, если не тысячи фильмов. Какой у вас самый любимый новогодний фильм, который традиционно пересматриваете?

— Это всё, на мой взгляд, зависит от возраста. В 20 лет нравится одно; в 30 — другое; в 40 — третье; в 60 лет не нравится уже вообще ничего.

— Какие новогодние фильмы нравятся вам сейчас?

— Ничего не нравится — хорошего не снимают. Но традиционно мы смотрим на Новый год художественный фильм «Крепкий орешек» с Брюсом Уиллисом. У нас с друзьями есть присказка: пока Ганс Грубер не упадёт с «Накатоми Плаза», Новый год не начнётся.