Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Клим Саныч, добрый день.
Клим Жуков. Добрый день. Всем привет!
Д.Ю. Про что сегодня?
Клим Жуков. Надо, спустя некоторое время, которое мы провели в поездках по разным городам и весям, закончить разговор о Владимиро-Суздальской земле развитого высокого Средневековья. И остановиться на приходе монголо-татар.
Д.Ю. Говорят, их не было. Но они всё-таки приходили, да?
Клим Жуков. Во Владимире и Суздале, я думаю, удивились бы – как не было?! А кто это нам всё поломал?
Д.Ю. Кто же это был?..
Клим Жуков. В прошлый раз мы остановились на смерти Андрея Боголюбского.
Д.Ю. Серьёзный был мужчина.
Клим Жуков. Мужчина был не просто серьёзный. Это человек был масштаба трудно представимого. Потому что мы знаем, Андрей Боголюбский, великий правитель, знаменитый военачальник, но что он представлял из себя для русской земли того времени нам можно понять только, поняв контекст.
Вот рядом есть столичный Киев, за который борются Юрьевичи (то есть наследники Юрия Долгорукого), смоленские Ростиславичи, черниговские Ольговичи, все кому не лень. И там меняются князья, прокняжив год, месяц, две недели, потом снова месяц, а в это время на Северо-Востоке в огромном, втором по размере княжестве всей Руси, двадцать лет бессменно сидит правитель, который называет себя самодержцем. И вот в столице вроде бы такая чехарда, жуткая совершенно, а тут – ничего не меняется, сидит один и тот же человек, почти как Фидель Кастро.
Поэтому, когда Андрея Боголюбского убили, случился немедленно политический вакуум, который конечно попытались в своих целях использовать все заинтересованные стороны, которых внезапно оказалось очень много. Потому что за время правления Андрея Боголюбского Владимирское княжество усилилось невероятно, разбогатело, масса новых городов… Это же ценный приз.
А самое главное, что все ближайшие наследники престола по лествичному праву, то есть братья, были в своё время Андреем удалены из княжества в Византию, чтобы не было соблазна. Пускай погостят у так сказать друзей…
Д.Ю. Лет десять-пятнадцать.
Клим Жуков. Да. Парни ещё легко отделались, надо сказать.
Д.Ю. Всё-таки не убил.
Клим Жуков. Не убил, не ослепил, в тюрьму не посадил, ничего такого. Просто отправил «погостить».
То есть что: значит, у сыновей Андрея появились всякие нехорошие мысли насчёт того, что надо бы тут как-то самим поправить чуть-чуть. А плюс ко всему прочему ещё есть же ближайшие родственники, а именно – Юрьевичи. Потому что у Юрия Долгорукого был сын, брат Андрея Боголюбского – Ростислав. У Ростислава тоже дети, которые в общем тоже между прочим были вполне внятными претендентами на владимирский стол. И вот вся эта констелляция князей немедленно стала смотреть на Владимир, который был очень ценным призом.
Но во Владимире (а также ещё и в Суздале, а также ещё и в Ростове, а также ещё и в Переславле-Залесском, а также и в Рязани) были свои, во-первых, бояре, во-вторых, там было своё Вече, у которых тоже между прочим были вполне конкретные интересы. Даже в Боголюбово, где собственно убили князя Андрея, там тоже оказался свой Боголюбский полк. То есть вроде бы такое село небольшое, но там тоже были свои люди, которым нужно отстаивать свои интересы.
Самое главное: первые, кто был заинтересован вообще в смерти Андрея Боголюбского, это конечно ростовцы и суздальцы – старое боярство и предводитель ростовских бояр Борис Жидеславич.
Д.Ю. Что за интересная фамилия? Или это не фамилия, прозвище?
Клим Жуков. Это отчество. У него папа был – Жидеслав.
Д.Ю. Зачем так звали? Он веру иудейскую исповедовал?
Клим Жуков. Нет. Не Жидо–, а Жидеслав.
Д.Ю. Какие тонкости… А что это обозначало?
Клим Жуков. Затрудняюсь ответить. Ты мне всё время задаёшь вопросы, как будто я профессиональный лингвист.
Д.Ю. Немножко антисемитские…
Клим Жуков. Да. Но я, во-первых, не антисемит, а, во-вторых, не лингвист. Я не всегда помню, что конкретно что означало. Вот нам подсказали, что Суздаль, оказывается (ты спрашивал в прошлый раз), это означает всего лишь «Сухой дол».
Д.Ю. Ничего себе.
Клим Жуков. «Суж» – «Сух», ну и «даль» – «дол». Не знаю, правильно это или нет. Сейчас на нас набросятся лингвисты, скажут, что неправильно.
Д.Ю. Как версия, имеет право на жизнь.
Клим Жуков. Ну версия, версия… Как наш с тобой любимый персонаж профессора Попова говорит: «У меня есть версия, что до Луны – 5 километров, туда пешком не ходил, может быть 7…».
Д.Ю. «…не знаю».
Клим Жуков. Так вот. Борис Жидеславич – это был вообще, один из ярких представителей антибоголюбовской «пятой колонны», который просто слил все военные походы, которые ему поручил князь в конце его жизни (в конце жизни князя). Потому что он провалил поход на Киев, он провалил поход на Булгар, то есть это был такой настоящий сепаратист.
Д.Ю. У него были матчи-«договорняки» или там люди гибли?
Клим Жуков. Люди гибли. Он приезжал, сливал войско и уезжал.
Д.Ю. Сволочь.
Клим Жуков. Чтобы подставить князя по максимуму.
У него-то, как у главнокомандующего, все были шансы слинять, да даже если и поймают главнокомандующего, то скорее всего убивать его не будут, это же ценный человек. Вот, ростовцами руководил, по крайней мере, был одним из руководителей «пятой колонны», Борис Жидеславич.
При этом были собственно убийцы Андрея во Владимире и те, кто закрыл на это глаза, у них тоже были свои интересы.
И когда вдруг ростовцы решили, что они могут взять наконец под руку охромевший Владимир, который младший город и вообще должен быть пригородом по отношению к Ростову, то тут они напоролись конечно на яростное сопротивление. Потому что владимирцы не собирались идти под Ростов и тот статус кво, который установил Андрей Боголюбский, что Владимир – это стольный город, их устраивал естественно на все сто. Поэтому города столкнулись интересами, вполне конкретно.
Д.Ю. «Свои леворверты найдутся».
Клим Жуков. Именно так.
Кроме того, в Рязани, которая являлась, как мы опять же уже говорили, вассальным княжеством по отношению к Владимиру, в это время правил Глеб Ростиславич, князь Рязанский. Сын Ростислава, то есть внук Юрия Долгорукого. И он начал проводить политику на отторжение Рязани от Владимирской земли.
Как известно, посеяв ветер, пожнёшь бурю. Когда убили князя и все описанные стороны собрались на этом немножко поживиться, вдруг оказалось, что поживиться у них не получится, в первую очередь, потому что Андрей Боголюбский своим правлением страшно обострил межклассовые противоречия. Вот только что прекрасная наша элита только собралась порезать пирожок, что от него остался, и может быть выяснить отношения друг с другом (в конце концов это нормальные феодальные рабочие моменты), вдруг выяснилось, что есть люди, гораздо более пострадавшие и натерпевшиеся, а именно – крестьяне, ремесленники, холопы, которые сразу после смерти Андрея Боголюбского сели в восстании.
Д.Ю. А им зачем?
Клим Жуков. Как зачем. Они считали, видимо, что они слишком долго терпели избыточное тягло, потому что все эти бесконечные войны, которые вёл Боголюбский во вторую половину правления, это, хотя мы точно не знаем этого из источников, но чисто логически по-другому быть не могло, кто нёс основные тяготы – податное население. Содержание войска – это налоги или предоставление просто еды, тяглового скота, постоя. В общем, понятно, что всё это ложилось в первую очередь не на бояр непосредственно, а на податное население. Бояре не были податным населением.
Они решили взять своё. Ну а там, когда один решил взять своё, все соседи пошли за ним, а потом соседи соседей.
Д.Ю. «Все побежали – и я побежал».
Клим Жуков. И именно конкретно уже не внутриклассовый мятеж, когда собственно говоря Смута, Майдан, когда какие-то внутренние группировки борются друг с другом, а именно нормальное народное выступление охватывает практически всё княжество.
В первую очередь подвергают народным репрессиям, суду Линча всех посадников, тиунов, мечников Андрея Боголюбского, их просто перебили во Владимире.
Д.Ю. Неплохо.
Клим Жуков. Там, видимо, кто-то ушёл, но как нам летописец сообщает, что «избиша дворян, мечников, тиунов и посадников» во Владимире. Естественно, имущество разграбили. Это как раз те люди были, которые между прочим рассчитывали на то, чтобы переделить так сказать наследство князя. Не получилось.
Д.Ю. Как там? «Пошёл за шерстью – вернулся бритым».
Клим Жуков. Так точно. С народной стихией очень опасно шутить, потому что если довести людей до какого-то момента, который они уже не смогут терпеть… они терпели-терпели, ты думал, какое оно всё-таки быдло, какие они всё-таки ватники, даже вякнуть не могут, мы их стрижём-стрижём, когда они хоть что-нибудь скажут… а потом вдруг выясняется, что тебя уже на вилах несут куда-то…
Думаю, что большое очень удивление было у многих специалистов по распилу. Это, кстати, всем очередной урок. Таких у нас много в истории (и не только у нас), но это вот – один из них.
Что удивительно на самом деле: если бы все эти восстания были только в городах, это было бы обычное дело, потому что во всех городах, которые имели более или менее развитый вечевой строй, рано или поздно случались бунты, которые или напрямую инициировались боярской верхушкой, которая использовала народный гнев для того, чтобы сместить «банду геть» и залезть на их место, или если не инициировалось, то потом возглавлялось рано или поздно одной из боярских клик. А вот тут – нет. Потому что летописец ясно пишет, что из сёл грабить приходили. То есть просто конкретно крестьянская война началась.
И вот тут-то всем любителям поделить так сказать пирожок пришлось срочно договариваться, что в общем вполне характерно, потому что вслед за выступлением низших классов высший класс немедленно объединился для самообороны. Стало понятно – нужен князь, потому что только князь, который как минимум может в качестве третейского судьи выступить, может собрать всех феодалов вокруг себя и утихомирить всё это бушующее народное море.
И тогда, после съезда, когда владимирцы, ростовцы, суздальцы собрались в Переславле, это у нас 1175 год, через некоторое время после гибели Андрея Боголюбского, они приглашают сразу несколько князей, потому что один князь не будет иметь противовеса и он снова начнёт проводить ту самую политику Андрея Боголюбского, которую все бояре не очень любили.
И приглашают двух Ростиславичей – Ярополка Ростиславича и Мстислава Ростиславича, опять же, напомню – внуки Юрия Долгорукого. При этом вспоминают, что есть же между прочим братья, непосредственно у Андрея, и возвращают на княжество Михаила Юрьевича и Всеволода Юрьевича, будущего Всеволода Большое Гнездо.
Ну и тут как раз и началось с одной стороны, самое интересное, а с другой стороны, для местного населения, я думаю, не очень приятное, потому что, когда на одном месте оказались четыре князя плюс ещё местный рязанский князь Глеб Ростиславич, у которых у каждого свой конкретный интерес, да и плюс ещё родственные связи в этом замешаны, они просто незамедлительно перессорились. Потому что старая ростовская аристократия непосредственно братьям Андрея Боголюбского, которые, казалось бы, стояли первыми в лествичном праве на престол, они им показали на удел, сказав «на Москве посидите». А в Ростов пригласили Ростиславичей.
Д.Ю. Что было значительно скромнее, да?
Клим Жуков. Москва – это же была просто деревня, которую только что в 1147 году обнесли вообще крепостной стеной. Это, конечно, была не просто деревня, это было боярское, княжеское село, но это было село, это не стольный город.
И тогда младшие Юрьевичи, Всеволод и Михаил, обратились к очень авторитетному человеку – князю Святославу Всеволодовичу, который как раз инициатор того самого похода на половцев 1185 года, о котором было сказано в «Слове о полку Игореве». Это, после смерти Андрея Боголюбского, был самый авторитетный князь на Руси своего времени. И он их немедленно поддерживает, потому что он княжит в Киеве или, как минимум, контролирует южнорусскую политику, а у владимиро-суздальцев, кто бы ими не правил, есть конкретные интересы и даже владения на юге. То есть это городки, они постоянно пытаются контролировать те или иные подступы с северо-востока и непосредственно влияют на киевскую политику. Святослав Всеволодович хочет поставить туда своих ставленников, во Владимир. С тем, чтобы как минимум на Северо-Востоке у него были свободны руки.
Д.Ю. Разумно.
Клим Жуков. И он поддерживает непосредственно Михаила и Всеволода. Естественно, всё закончилось войной, продолжалась которая, включая последующие восстания, до 1178 года, то есть четыре года продолжалась просто резня, по-другому это не назвать. Там в частности произошла первая битва на Липице 1176 года, осадили Владимир, сожгли посады Владимира, разрушили крепостные стены, в общем это была настоящая междоусобная война. Но тем не менее, Юрьевичи, при помощи Святослава Всеволодовича, одолели. И выступление, уже в качестве повстанцев, Ростиславичам ничем хорошим не вылилось, потому что Глеб Ростиславич, когда поднял восстание в Рязани, его сначала разбили, потом он поднял горожан на бунт, тогда Всеволод в 1178 году окружил город, вывел всех жителей и сжёг Рязань полностью. Как в своё время поступили с Карфагеном. Считается, что старая археологическая Рязань находится уже в другом месте, там она была уничтожена.
Д.Ю. Ничего себе.
Клим Жуков. А Глеба Ростиславича с сыновьями привезли во Владимир, где держали их некоторое время в порубах, а потом случилась, во-первых, очень гнусная история, прямо скажем, а, во-вторых, при всей своей гнусности не очень понятная. Как сказано в летописи, владимирское Вече подняло восстание с требованием выдать им этого рязанского князя, а вроде как Всеволод некоторое время не выдавал его, но в конце концов его вынудили отдать Глеба Ростиславича и его сыновей владимирцам, которые выкололи им глаза. Это с одной стороны.
С другой стороны, учитывая греческих родственников самого Всеволода и долгое пребывание его самого в Византии, а ведь выкалывание глаз – это первейшее средство, которым пользовались византийцы во внутриполитической борьбе…
Д.Ю. Понабрался…
Клим Жуков. Есть ненулевая возможность, что это он инициировал сам. С одной стороны, вроде бы он не причём, то есть ближайших родственников он пальцем не тронул, это всё буйные горожане, а с другой стороны – это же чисто византийская традиция, потому что на Руси так не было принято. Их убить могли, да, утопить или разорвать, всё что угодно, а вот так с людьми у нас обычно не поступали.
Д.Ю. На фотографии видны уши фотографа.
Клим Жуков. Да. По крайней мере, судя по всему, с чисто юридической точки зрения, остался он чистым. Невозможно ничего, ни тогда, видимо, доказать, ни тем более сейчас.
Д.Ю. А может, не очень нужно было? Так тоже бывает.
Клим Жуков. Это в данном случае уже, во-первых, частности, а, во-вторых, категории строго гадательные.
После того, как Святослав Всеволодович наших друзей Юрьевичей – Михаила и Всеволода так сказать расположил во Владимиро-Суздальской земле, старшим был признан Михаил, он княжил. Но он прожил очень недолго, в 1177 году он отдал богу душу, будучи по нашим меркам, да и по средневековым, человеком ещё не старым, он родился в 1145 году. То есть ему было 32 года таким образом.
Д.Ю. Молодой совсем.
Клим Жуков. Да. Но Всеволод был помоложе. И он стал единовластным правителем всей Владимиро-Суздальской земли. И вдруг оказалось, как ты можешь видеть, вся эта борьба: убили Андрея Боголюбского, устроили там жуткую резню на четыре года, довели людей до восстания, которое длилось очень долго, это была целая стихия, но в итоге пришли к тому, что там оказался брат Андрея, который стал делать всё то же самое, что Андрей.
Это называется единство и борьба противоположностей.
Д.Ю. Да. Стоило ли оно всё вот этого.
Клим Жуков. Тогда люди просто ещё не могли понять, что далеко не всё происходит так, как: а) они хотят, б) как они даже теоретически могут планировать, потому что есть процессы, которые элементарно волей человека внутри страны не управляются, они имеют закономерные объективные причины и следствия. Тогда этого люди просто понять не могли, для них власть – это был человек, всё. Человек = власть. Нет человека – нет власти, есть человек другой, значит – другая власть. Всё.
Соответственно все хотели оказаться там, на самом верху или поближе, и думали, что таким образом они будут по-настоящему на 100% что-то контролировать. Как мы видим, ничего подобного. Потому что контролировать ты собираешься нечто, что не всегда управляется вообще человеческой волей, так как слишком много человеков туда включено и слишком большие что называется операционные данные туда уже включены за тысячу лет до тебя и таким образом вся эта масса, она будет выполнять не только твою волю, но и ещё объективные закономерные интересы и внутренние движения будут выполняться. Внутри неё будет происходить борьба, без которой невозможно развитие, даже внутри этой массы. И ты на неё повлиять сможешь только опосредованно. При этом у тебя окажутся обязательно (ну это, думаю, они понимали) друзья, с которыми в своём классе, высшем, тебе придётся бороться и не факт, что живой уйдёшь.
Так вот, Всеволод продолжил политику своего знаменитого старшего брата.
Д.Ю. Как-то безрадостно, это же получается: что ни делай – ничего не получится.
Клим Жуков. Почему не получится? Просто понимать закономерности надо. Тогда они их не понимали.
Д.Ю. Давай дальше. Вдруг кто-нибудь поймёт.
Клим Жуков. Теперь-то мы вооружены теорией Маркса и диалектическим материализмом и историческим материализмом, всё-таки мы можем, во-первых, изучить опыт предков, а, во-вторых, таких глупостей больше не повторять. При всём уважении к предкам.
Вот, например, Всеволод Большое Гнездо учёл опыт своего старшего брата. И он больше не ходил на Киев. При этом, его влияние в Киеве оказалось больше, чем оно было в итоге у Андрея Боголюбского. Потому что если Андрею, чтобы что-нибудь свернуть на этом юге Руси, приходилось собирать князей, гигантское по тем временам войско, год или полтора собирать на это войско деньги, провиант, фураж, тащить всё это чёрт те куда за лес, а там драться, это же риск большой, то Всеволоду нужно было просто послать послов.
Д.Ю. Эффективнее, да.
Клим Жуков. Гораздо эффективнее, спокойнее, дешевле. Правда, тут оказалось вот что: так как Всеволод стал (по тем феодальным временам) самовластным хозяином Владимиро-Суздальской земли, ему его старший союзник, Святослав Всеволодович, оказался не очень нужен. А Святослав Всеволодович, понятно, обиделся и открыл военные действия против недавнего союзника…
Д.Ю. Молодец.
Клим Жуков. В частности, сжёг город Дмитров дотла.
Д.Ю. Потому что «а чо он»…
Клим Жуков. Да, но это был такой яркий пример феодальной войны внутри одной семьи, потому что они немножко друг на друга походили, подрались и помирились в конце концов. Ну да, сожгли город… убили кого-то… в конце концов, бывает, никто ни у кого ничего не отнял. В общем, не сделали ничего такого, что помешало бы им помириться. Ничего такого.
В итоге Всеволод задолго предвосхитил вообще максиму Рудольфа Габсбурга, который в XIII веке завещал всем будущим Габсбургам, что пускай другие воюют, а вы, счастливые Габсбурги заключайте браки. Так вот, Всеволод начал заключать браки, очень удачно повыдавал своих дочерей за южнорусских князей в Белгород и Переяславль-Русский, что не замедлило сказаться, потому что в итоге именно при помощи его политического влияния в Киеве оказался его ставленник, наш с тобой любимец, Рюрик Ростиславич, который семь раз заходил так сказать на престол и на седьмой раз наконец зашёл.
Д.Ю. Удалось зацепиться.
Клим Жуков. Да, Рюрик Ростиславич. Это был ставленник Всеволода Большое Гнездо.
При этом, Всеволод активно продолжал восточную политику, потому что Волжская Булгария это был наш постоянный военный оппонент и торговый партнёр. Надо понимать, что из себя представляла Волжская Булгария, мы об этом ни разу не говорили, но отметить это необходимо. Потому что, представляете себе: вот есть стольный город Киев, София Киевская, София Новгородская, каменные храмы, прекрасные города, высокая культура, цивилизация, но на самом деле, по сравнению, например, с Булгаром (там, где у нас неподалёку Казань стоит), все наши города, какими бы они не были в то время, в XII веке, прекрасные, они тянули максимум на деревню конечно.
Потому что Булгар – это была торговая база восточноевропейского значения, денег там было неизмеримо больше. Ключевое положение вообще на Волге. Мимо не проехать.
Д.Ю. Фактически, сомалийские пираты.
Клим Жуков. Какие там пираты! Зачем им это нужно было, пираты… Никаких пиратов там не было. Наоборот, они были заинтересованы, чтобы там всё было тихо и спокойно.
В дворцах паровое отопление…
Д.Ю. Ничего себе.
Клим Жуков. …Бани. Умели делать оконное стекло, что по меркам того времени почти невозможно – раскатать в блин это самое стекло и вставить его в переплёт. Были совсем маленькие и то это стоило безумно.
Д.Ю. Это ж космические технологии.
Клим Жуков. В это время стекло могло использоваться для производства посуды, потому что посуда имеет такую структуру, где одна сторона листа опирается на другую сторону листа, она просто жёсткая и прочная из-за этого. Или бусины, пуговки, украшения – это пожалуйста.
Д.Ю. Венецианцы же с этого очень долго жили, держали монополию. Они же первые научились в европах листья раскатывать: венецианские зеркала, стёкла…
Клим Жуков. Конечно. В Булгаре это умели уже в XII веке делать.
Д.Ю. За попытку бегства всех этих стекольщиков вместе с семьями…
Клим Жуков. Ну правильно, а чего они?
Д.Ю. Тут речь про бабки, а они какую-то беготню затеяли. Причём, бегали, я так понимаю, тоже только за бабки.
Клим Жуков. Так ещё бы. Нет, ну учитывая, что тут перспектива нехорошая, можно только за очень большие бабки побежать. Я бы не побежал…
Д.Ю. Никогда не слышал, что стекло делали. Это же надо печку знать, как строить.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Это надо температуры там адские создавать.
Клим Жуков. И выдерживать, что самое главное, а учитывая, что термометров не было, это нужно было выдерживать как-то при помощи шестого чувства.
Д.Ю. Спецпесок, формы какие-то, куда это выливать… Непросто, непросто… Богатые были, да.
Клим Жуков. Не то слово. Учитывая, что где у нас паровое отопление было? Нигде. А там было. Там даже свои астрономические исследования проводились…
Д.Ю. А паровое отопление, что имеешь в виду? Прям с радиаторами?
Клим Жуков. Нет. Очень похоже на то, что в римских домах было.
Д.Ю. У меня у родственников, корейцев, у них домики стоят на печках, кудури называется. Её затопил и у тебя в домике пол тёплый. Все ведут половой образ жизни – стульев там нет, всё время сидишь на полу – тепло, хорошо.
Клим Жуков. Эти же люди тоже любили сидеть на полу, на корточках, по-турецки, на кошмах.
Бани, астрономы, математики, это была высокая цивилизация на самом деле. Мы даже не представляем себе, насколько мы вообще в это время отставали по большому счёту, с одной стороны. С другой стороны, вся эта Волжская Булгария представляла из себя чрезвычайно богатый, но крайне рыхлый конгломерат очень недружных территорий.
Д.Ю. А что это за народ был?
Клим Жуков. Булгары. Это те самые родственники хана Аспаруха, который в IX веке уехал на Дунай и основал там современную Болгарию.
Д.Ю. Ну то есть это не татары? Или прототатары?
Клим Жуков. Татары, как таковые к тому времени ещё существовали, но где-то там, в Монголии. Потом Чингиз-хан их вывел под ноль, приказав рубить всех, кто выше тележной чеки. Потому что извели папу Есугея, а соответственно, Темучин Есугеевич Борджигинов не простил, как положено кочевнику. Всё помнил.
Д.Ю. Была «Книга обид», куда он всех записывал…
Клим Жуков. Память у меня плохая, поэтому я записываю.
Так как это была плохая примета – вырезать всех из родственного племени и не оставить имени – духи могли обидеться. Поэтому, чтобы обмануть духов, нужно было кого-нибудь назвать именем того же племени. Вот и всё. Поэтому там кто-то прозывался «татарами».
А наши, так сказать европейские люди, услышав слово «татары», они сказали (как верные последователи Фоменко): «татары»… «тартары»… а! это же выходцы из Тартара!
Д.Ю. Из Ада то есть?
Клим Жуков. Точно, а мы-то думали… Поэтому собственно тут их называли то «татары», то «тартары». Жители собственно Волжской Булгарии – это осколки тюркского каганата, они никакого отношения к татарам тогда не имели, то есть совсем.
Д.Ю. Так, и что же с ними?
Клим Жуков. То есть наши не будучи настолько богатыми, могли выставить более сильное войско и в общем в основном их бивали вполне успешно.
Д.Ю. А те сами воевали или, имея достаточное количество денег, они нанимали кого-то?
Клим Жуков. Они имея достаточное количество денег, не имели политической воли, чтобы кого-нибудь нанять, так чтобы нас уже прекратили сюда ходить воевать. Хотя в общем-то, учитывая их богатство, они могли бы это сделать. Это всё конечно же «бы», но тем не менее, что могло им помешать договориться с теми же половцами, которые могли сделать проблем много, просто потому что самих половцев было очень много. Привести этих половцев на встречу так сказать с нашими владимирскими друзьями, чем бы это закончилось, бог его знает. В результате владимирцы половцев перебили бы, а половцы – владимирцев перебили, в итоге – булгарам было бы спокойней и с той стороны, и с этой.
Но, однако они этого не делали, потому что, видимо, все эти многочисленные купцы внутри себя договориться не могли.
Поэтому два похода совершил, очень серьёзных больших, Всеволод на Булгарию. Однако, совершал он походы тоже очень умно. Он не был такой фундаменталист, как его старший братец, Андрей, потому что он ничего не захватывал, он просто приходил, побеждал, выбивал выгодный договор для себя и уходил полностью, ничего больше не забирал. Он всё-таки проводил более мягкую политику, но в силу этого – более эффективную. Никого он не пытался гнуть через колено, как это делал Андрей Боголюбский.
Д.Ю. Ставил на бабки, да?
Клим Жуков. Самое главное, что все походы на Волжскую Булгарию были только из-за денег, потому что он выбивал максимально эффективный торговый транзитный режим для купцов. Это было самое главное. Просто в общем ничего от этой Волжской Булгарии было не надо. Нужно, чтобы люди спокойно по Волге ездили вниз и вверх.
Д.Ю. Ты говоришь, не пираты, а чем они всё это перегораживали? Они же как-то кому-то не разрешали…
Клим Жуков. Почему же это пираты? Это не пираты, это нормально.
Вот у тебя есть река, у тебя есть порт, портом пользуйся, плати пошлину. В конце концов, речная торговля, речное путешествие на лодочке, самое главное – ты рано или поздно должен пристать к берегу: отдохнуть, размять ноги, поспать нормально. А там – станция, которую держат эти самые булгары. Соответственно, плати пошлину, пользуйся. Пошлину можно драть большую. А тут приехал Сева Большое Гнездо, дал всем по жбану и заставил пошлину брать такую, как договаривались 20 лет назад, небольшую. Дескать, имейте уважение в конце концов, мы здесь и так ездим мимо вас постоянно, сколько можно.
Д.Ю. Ну и плюс, имея товар, они наверняка устраивали какое-нибудь мегаторжище, сразу не доезжая никуда – одни челноки закупали, другие продавали.
Клим Жуков. Естественно, конечно. Это Великий Волжский путь. Потому что, если путь «Из варяг в греки» в основном захирел, Волжский путь продолжал работать, так как это дорога в Персию, на Каспий. Из Каспия шли персидские товары, всё это встречалось в Волжской Болгарии и расходилось уже дальше. Восточное – в Европу, европейское – на Восток.
При этом конечно от успешных действий Всеволода в этом регионе, это трудно понять, кажется, вот зачем он куда-то полез, зачем ему это надо в конце концов, можно же как-то по-другому решить или вообще не обращать внимания, потому что масса проблем внутри Руси, вот куда он полез в эту Волжскую Булгарию в 80-ые годы XII века, но ведь от его действий напрямую вообще зависело благополучие не только Владимирского княжества, но и режим торговли в Новгороде, и поток товаров из Киева. Это же всё шло через Волгу.
Д.Ю. Напрашивается аналогия, без Волги конечно, но зачем мы полезли в Сирию. Примерно то же самое…
Клим Жуков. Но тут гораздо масштабнее было. Если бы мы в Сирию не полезли, то в самом деле, очень мало чего бы изменилось, а если бы Всеволод не полез на Волгу, изменилось бы всё гораздо серьёзнее.
Д.Ю. Я про неочевидность как раз. Зачем это надо, когда можно заниматься внутри себя.
Клим Жуков. Это да.
Д.Ю. Внутри себя тоже надо заниматься, но и снаружи надо всех душить и склонять к своей пользе.
Клим Жуков. Вот да, правильно. Это был один из мастеров удушения и склонения к своей пользе.
Кстати, по поводу удушения и склонения к своей пользе. Вот мы разговаривали в прошлый раз, как Андрей Боголюбский замахнулся устроить во Владимире собственную православную метрополию. И не смог. Но уже во время Всеволода, не только Всеволод, но и удельные князья во Владимиро-Суздальской Руси спокойно ставили своих епископов, ни с кем не советуясь. То есть усилия Андрея Боголюбского в этом отношении даром не прошли. Все так испугались, что решили, ладно, пускай там будет свой епископ, кому это в конце концов повредит, да никому. И уже даже в летописи написано, что князь поставил епископа. Сам, не советуясь с Константинополем, что раньше, в середине XII века это было нонсенсом, невозможно. Потому что князь не мог поставить епископа, такой епископ не имел бы права служить, так как его должны были рукоположить в Киеве, а в Киев должно было прийти указание из Константинополя, что этого можно.
Д.Ю. Сертифицированный.
Клим Жуков. Да это сертифицированный епископ и как правило это был грек или человек, в Греции учившийся. А тут – уже свои епископы и таким образом, хотя метрополия не получилась, Владимирская земля становится идеологическим центром Древней Руси вообще. Не самым главным, но по крайней мере одной из точек притяжения.
Д.Ю. По причине богатства?
Клим Жуков. Конечно по причине богатства, по причине того, что князья сами ставят своих епископов, то есть не надо никуда больше ездить. Понятно, что епископ не самая большая величина, но в конце концов раньше и такое было невозможно.
Д.Ю. А византийская церковь их чем могла напугать? Отлучениями какими-нибудь, что типа вот так нельзя и не моги?
Клим Жуков. Мы все находились в составе Константинопольского патриархата. То есть как сейчас, например, какой-нибудь приход во Владивостоке принадлежит Московской патриархии, так мы тогда же все принадлежали Константинополю.
Д.Ю. Сложно. В другой раз обсудим.
Клим Жуков. Почему сложно? Всё очень просто. Есть патриархат, патриархат очень сильно отличается (по крайней мере в те времена отличался) от политической карты мира. Вот есть несколько стран, которые попадают под действие Константинопольского патриархата. Мы просто были одной из епархий. У нас был митрополит Киевский и Всея Руси.
Д.Ю. Ну оно просто как-то странно. В европах же непрерывно норовили Папу Римского послать, потому что он лез во все государственные дела и, самое главное, отжимал деньги. Какой смысл в том, что у нас тут Русь, а там в какой-то Греции, в каком-то Риме, у кого-то султана сидит руководитель нашей церкви. Это недопустимо, по-моему.
Товарищ Сталин всё это прекратил, как я знаю.
Клим Жуков. Да.
Видишь ли, римские папы (почему у них случился конфликт с императорами) придумали себе догмат о непогрешимости действий Папы. Если ты наместник бога на земле, то кто тобой ещё командовать будет? Он прав, потому что он – папа. Всё.
Д.Ю. Какие такие грехи?..
Клим Жуков. Конечно, такого быть не может. А императоры конечно не очень этого любили.
С Константинопольским патриархом всё было немножко не так. У него не было никаких оснований считать себя непогрешимым, не было такого догмата, поэтому он никуда не лез, ни в какие государственные дела.
Д.Ю. А как же назначения непонятно каких людей? Если ты сам говоришь, что это грек, например, а зачем нам грек?
Клим Жуков. А вот в идеологию конечно он влезал. Мягко, правда. Потому что мы на всём протяжении существования нашей Киевской и Всея Руси метрополии мы не видим вообще ни одной агрессивной идеологической экспансии, где бы нас всех, всю землю от Новгорода до Тмутаракани пытались выстроить под какую-то гребёнку и пытались заставить делать что-нибудь такое на благо Византии.
Д.Ю. Видимо, они понимали, что сделать ничего нельзя. Просто зашлите денег немножко…
Клим Жуков. Поэтому всех устраивало, что они обеспечивали идеологическое окормление, потому что учили в семинариях, присылали специалистов, обеспечивали рукоположение, потому что это же самое главное, что священник должен рукополагаться от сертифицированного же епископа, а сертифицироваться епископ в то время мог быть только в Византии или через византийских специалистов. Иначе всё это не работает: он там чего-то молится, таинства совершает, это всё не считается – ни молитвы, ни таинства.
Если не дай бог вдруг выяснится, что ты когда-то в детстве крестился у неправильного священника, которого рукоположил неправильный епископ, тебе же перекрещиваться придётся. А всё это время ты ходил язычником и если тебя в этот момент шлёпнут, например, на войне, то ты попадёшь в ад. Очень опасно.
Д.Ю. То есть народ переживал.
Клим Жуков. Очень переживал, конечно. И тут выяснилось, что оказывается, можно, у нас уже свои подготовленные кадры есть. Нет, все по-прежнему уважают константинопольского патриарха, через киевскую метрополию высылают ему церковный налог какой-то, но это уже по крайне мере не так напряжённо, как было раньше. Это очень важно для будущих времён, которые наступили с пришествием монголо-татар. Об этом позже, но просто нужно понимать, что к пришествию монголо-татар Владимирская земля оказалась и в этом плане подготовлена лучше всех.
Не даром, в итоге, митрополит Киевский и Всея Руси сбежал во Владимир. И остался там навсегда. Собственно говоря, он назывался Киевский и Всея Руси, а жил во Владимире, а потом и в Москве.
Д.Ю. Интересно.
Клим Жуков. Всеволод Большое Гнездо правил до 1212 года, когда он помер. Оставил он после себя очень много детей. И в общем, тут очень интересный был момент, когда Всеволод попытался передать власть по ряду (договору, то есть) с владимирцами не старшему в роду брату, а сыну непосредственно.
Д.Ю. Как он такой наглости набрался? Это было возможно?
Клим Жуков. Не сам, а по ряду с владимирцами. То есть если бы он просто сказал, что я сажаю сюда своего сына, это было бы в духе Андрея Боголюбского, этот бы легко посадил, правда, ничем бы хорошим это не кончилось после его смерти. Но тут Всеволод, как человек осторожный и в общем, чувствуя, что у него какие-то последние времена наступают, он попытался заключить договор с владимирским Вече, понимая, что это уже вполне конкретная сила, что он передаст власть своему сыну.
И тогда он пригласил старшего своего сына Константина для того, чтобы назначить его прямым своим наследником. Но Константин, приехав сообщил папе, что да, конечно власть я заберу, это очень приятная инициатива, но главным городом будет Ростов (а он сам сидел в Ростове). Понятно, что приехал он конечно с таким текстом не сам, это естественно было консолидированное мнение вообще всего ростовского боярства, богатейшего купечества, словом, лучших людей, которые определяли то или иное мнение Веча. Озвучил он это самое мнение Веча о том, что Ростов будет самым главным городом, а Владимир будет под ним находиться. Я думаю, тут Всеволод Юрьевич аж поперхнулся, поняв, что, если он сейчас такое подпишет со своим старшим сыном, его династия никогда больше не будет править во Владимире, потому что после его смерти (а может и до его смерти) владимирцы их всех поставят на лыжи или на ножи, как брата в своё время. И в общем не договорились.
Послал он вторично за Константином, думал, что одумается. В летописи очень лаконично сказано, но понятно, что за всем этим стояли самые напряжённые переговоры со старшим ростовским боярством. Вторично Константин вообще не приехал, отписался, что у меня требования прежние, папа, если вы передумаете, обращайтесь.
И тогда Всеволод Большое Гнездо заключил-таки ряд с владимирцами, поставив на княжение своего сына Юрия, который был младше Константина (то есть даже по праву майората не имел право на престол), но его легитимировали через референдум, через договор с Вече. И он получил право княжить во Владимире.
Д.Ю. Справлялся?
Клим Жуков. Естественно, как только в 1212 году всё-таки Всеволод умер, он справляться стал сильно хуже, потому что, во-первых, появились братья, которых было очень много, а во-вторых, дядья.
Д.Ю. Тоже оживились.
Клим Жуков. И все эти благодарные родственники немедленно оживились и это была вторая серьёзная усобица в Северо-Восточной Руси (собственно, после смерти Андрея Боголюбского, и эта – ещё раз). С 1212 года по 1216 год, четыре года, это, видимо, у них традиция была такая – четыре года мутузить друг друга после смерти старшего родственника.
Борьба была очень напряжённая, потому что тут активно включились естественно черниговцы – Ольговичи, памятуя о том, что в своё время у Святослава Всеволодовича замечательно получалось вмешиваться в дела Владимиро-Суздальской земли. Включились новгородцы, которым присутствие мощного конгломерата Владимиро-Суздальских земель на многосоткилометровой границе, начинающейся от самого Нового Торга у Твери, оно было как кость в горле, потому что с одной стороны это был важный торговый партнёр и поставщик хлеба в Новгород, что самое главное, а с другой стороны, этот поставщик хлеба мог в любой момент перестать поставлять хлеб и привести таким образом Новгород к своей воле. Все отлично помнили, как при Андрее Боголюбском новгородцы были вынуждены выставлять своё войско даже не по договору, а просто по письму, по распоряжению и ничего они не могли сделать.
Мстислав Удалой, такой великий русский рыцарь развитого Средневековья, активно включается в военные действия. И главным бунтарём был молодой Ярослав Всеволодович, будущая ещё одна глыба русской средневековой политики. Потому что Ярослав Всеволодович довёл дело до катастрофического поражения владимирцев в битве при Липице у Юрьева-Польского 1215 года. Это, пожалуй, после разгрома сына Андрея под Новгородом, было самым катастрофическим сражением, которое потерпели владимирцы во внутрирусских межкняжеских разборках. (Об этом мы специально поговорим, про битву при Липице, потому что поступает много вопросов о ещё одной серии знаменитых сражений Древней Руси.)
Но если коротко говорить, то коалиция Ярослава Всеволодовича против коалиции новгородцев потерпела страшнейшее поражение. Как написано в летописи, было убито 9.230 человек. Что конечно чудовищное преувеличение, потому что, и я это в общем убедительно докажу, там всего с обеих сторон столько людей не было, но тем не менее, потери были катастрофические.
Естественно, после такого поражения срочно пришлось договариваться. Собственно, Константин, старший брат, стал великим князем Владимирским. Но буквально прошёл год после Липицкой битвы, и он был вынужден выписать младшего брата Юрия, по ряду с владимирцами законного наследника, которого выбрал сам Всеволод Большое Гнездо, вернуть его из заточения (куда он попал после Липицкой битвы) и посадить его в Ростов, чтобы он там от его лица княжил.
И когда в 1218 году Константин умер, то Юрий оказался наконец самодержцем всея Владимирской земли, где он благополучно правил до прихода монгол.
Д.Ю. А монголы когда пришли?
Клим Жуков. Пришли они в 1223 году, но они пришли собственно не на Русь, они пришли в степи, к половцам. И битва на реке Калке, в которой активно участвовали родственники: половецкие ханы и русские князья, закончилась катастрофой для русского войска, а на Рязань они пришли в 1237 году.
Д.Ю. Не очень скоро.
Клим Жуков. Да. Юрий смог поправить так сказать в своё удовольствие.
Хотя конечно спокойным это правление назвать нельзя, потому что именно эта последняя усобица перед приходом монгол – серьёзная усобица 1212-1216 годов, она начала процесс раздробления Владимирского княжества на уделы. Если первые два правления (наследники Юрия Долгорукова – Андрей и Всеволод) удержали огромное княжество в едином целом, не позволив начаться дроблению его на уделы, то уже склока Юрия и Константина началась с того и продолжилась тем, что они стали рассаживать своих родственников и подручных на удельные столы. И они стали получать там известную самостоятельность.
Тверь стала самостоятельным княжеством. Понятно, что самостоятельным княжеством была Рязань, она просто долгое время была насильно привязана к орбите владимирской политики. Выделяется в самостоятельное княжество Москва, вдруг оказывается самостоятельным княжеством и внутри Москвы начинаются между прочим те же самые процессы удельного дробления, потому что княжество Серпуховское и княжество Димитровское – это тоже самостоятельные княжества, просто они находятся близко от Москвы, они меньше Москвы, они подчиняются Москве, но тем не менее это самостоятельные княжества.
И к приходу монгол оказались полностью подготовлены, полностью. Вся эта земля только что буквально единое и неделимое мощное княжество оказалось поделено на сферы интересов и влияний.
Д.Ю. И соответственно объединиться они не могли?
Клим Жуков. Они даже шансов не имели по-человечески объединиться, потому что когда монголы пришли к Рязани и рязанский князь попросил у Юрия помощи, а Юрий прекрасно знал, что такое монголы, потому что только что буквально разгромили Булгарию, непосредственного соседа, и разгромили страшно, просто вдребезги, устроив чудовищную резню и разграбление и было понятно, что то же самое ждёт Владимирскую землю. Ещё раньше они помнили, что сделали с половцами, которые, кто выжил, вынуждены были бежать в Венгрию. Как известно, там вся Орда половецкая, хана Катяна, с женщинами, детьми и стариками, осталось 40 тысяч человек. Все остальные – или погибли, или попали в плен и прочее.
Вот такая угроза шла к Рязани, а Юрий никакой помощи не прислал.
Д.Ю. А что он про себя думал, что его это не коснётся?
Клим Жуков. Трудно сказать, что он думал. Просто Рязань постоянно же пыталась отложиться, выйти из повиновения. Ну вот сейчас они получат как следует… Мы сейчас не можем с точностью сказать, какие конкретно мысли мелькали и роились у них в головах.
Д.Ю. Конечно.
Клим Жуков. Можем только предполагать и рассматривать какие-то интересы, которые они могли преследовать в том или ином случае. У меня есть такое подозрение, что возможно поначалу монгол не считали чем-то принципиально более страшным, чем были половцы в XI веке. Ну потому что для них это было совсем же недавно, первое появление половцев – 1068 год. Ну да, было не очень приятно. В конце концов половцы поселились в степях, стали нормальными соседями, с которыми постоянно то дружились, то ссорились. Все переженились, стали в общем верным политическим партнёром. Ну что особенного, как все, обычно.
Ну сейчас эти, новые, выбьют половцев, я не знаю, займут Волжскую Булгарию, ну как-то мы с ними сможем существовать в конце концов, потому что с половцами мы научились?.. научились… Рязанцев побьют… для ума-то неплохо бы…
Д.Ю. Но получилось всё не так.
Клим Жуков. Да. Правда, конечно, теперь-то мы апостериорно знаем, что даже если бы вся Владимирская Русь была едина и выставила бы все столичные силы, которые она только могла выставить к Рязани, их бы всех прихлопнули бы там.
Д.Ю. Настолько могучи были монголы?
Клим Жуков. Никаких шансов даже приблизительно не было. Их бы всех прихлопнули сразу, под Рязанью, у Рязани, за Рязанью и потом уже спокойно бы сделали всё, что хотели со всеми остальными.
Так-то, по крайней мере, худо-бедно трепыхались ещё некоторое время, и осада Торжка сорвала поход монгол на Новгород. И монголы на Новгород не пошли в итоге. Таким образом, Северо-Восточная Русь своей этой вязкой, полупартизанской (условно конечно) обороной измотала монгол в их зимнем походе и к апрелю 1238 года они оказались совершенно измотанными, обескровленными и вынуждены были уйти.
Д.Ю. Граждане нас сразу спросят: такая огромная орда, да с лошадьми, чего они жрали в пути?
Клим Жуков. Вот когда мы будем говорить про монгол, я всё расскажу. У меня есть специальные расчёты, которые я сделал на основании армейских нормативов XVIII-XIX веков, с учётом того, что монгольские лошадки были поменьше, сколько они могли есть. Посоветовался со специалистами, которые знают, сколько съедает лошадь в зависимости от её массы и сколько ей нужно вообще калорий, чтобы работать активно (или неактивно), в зимнее время, в летнее время, всё это рассчитано. Расскажу.
Д.Ю. Давай скорее уже, ёлы-палы.
Клим Жуков. Не терпится?
Нам ещё нужно про Господин Великий Новгород поговорить и потом – про монгол. Господин Великий Новгород – это вообще моё любимое. Ложно понимаемое чувство патриотизма. Если кто не знает, мы сейчас находимся на территории Новгородского княжества и у нас Ленинград построен тоже на территории Новгородского княжества.
Д.Ю. Водская Пятина.
Клим Жуков. Так точно.
Д.Ю. Даже в шведских договорах, повторюсь, в их собственных документах, когда они её оккупировали, называлась Водская пятина, что наглядно доказывает, что это не их земля, а наша…
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. …а не каких-то шведов и не какой-то води.
Вопросов нет, раскрыто глубоко.
Клим Жуков. Наверное, как-то нужно мощно точку поставить. Просто мы целых два длинных ролика посвятили Владимирской земле. (Хотя конечно больше всего я люблю всё равно Новгород из ложно понимаемого местечкового патриотизма.)
Владимирская земля – это конечно удивительное место, потому что если сравнить, например, Киев, постоянно бунтующий, и Владимир, несмотря на то, что там тоже бывало очень часто неспокойно. Вот если мы посмотрим на Киев, мы как среди яблок буквально увидим всё, что происходило на всей большой Руси в это время. Потому что как эти зёрнышки, видно, сидят в яблоке, так сразу было видно какой князь сидит в Киеве, или чей ставленник, или чей друг, или чей родственник. Сразу видно, что происходит вообще на всей Руси. То есть как бы Киев, как мать городов русских, выступал неким зеркалом, которое вообще отображало общие политические и даже экономические процессы, что происходили от Новгорода до Тмутаракани (пока она ещё была русская, естественно).
А Ростово-Суздальско-Владимирская Русь – в это время не то, чтобы какая-то terra incognita, но она всё-таки живёт сильно на особицу. И сразу видно, что Чернигов, Смоленск, Полоцк, естественно Киев, Галич, всё это вовлечено в один водоворот, который бурлит, крутится и пытается к чему-то прийти в итоге. А вот отдельно, где-то рядом дрейфует айсберг Владимиро-Суздальского княжества и понятно, что у них какая-то своя особая дорожка. Оно вроде как бы и вместе, но вроде как-то и немножко на особицу, потому что тут и постоянная попытка сделать собственную метрополию, тут своя довольно обособленная политика, своя уникальная внутриполитическая система, которая не повторялась ни в Киеве, ни в Новгороде, ни в Полоцке, ни в Смоленске, нигде, и свои отдельные какие-то экономические устремления.
И в общем в итоге довольно молодое образование – от Юрия Долгорукого (начинается самостоятельная история) до Дмитрия Донского прошло совсем немного времени. А оказалось, что именно эта земля дала в итоге начало и всей династии поздних Рюриковичей (Иван Грозный – это же прямой потомок Андрея Боголюбского, как мы говорили), и начало вообще всей Руси. Не весь этот огромный спектр городов и весей, которые я перечислил, со всеми их в самом деле безумно интересными перипетиями, войнами, интригами, а вот это, несколько на особицу стоящее, княжество, которое вроде бы было украиной северо-восточной, вовсе не центром Руси.
Вот это конечно, с одной стороны, понятно, почему, а с другой стороны, ответ на вопрос как именно и по каким внутренним (в первую очередь экономическим) причинам, именно Владимир стал началом Москвы, а Москва – началом вообще России. Вот этот вопрос ждёт своего исследователя и именно научной монографической разработки. На данный момент уже с привлечением данных археологии, данных актовых материалов нового осмысления летописных данных в свете всего этого, понять, как это всё делалось.
Но это очень большая работа, кто возьмётся, я даже пока и не вижу.
Д.Ю. Ну может зреют где-то парни так сказать с широким умом…
Клим Жуков. Да. Может быть… Будем надеяться.
Д.Ю. Спасибо, Клим Саныч.
Следующий про Новгород?
Клим Жуков. Так точно.
Новости
VIP
