Клим Жуков. Здравствуйте, товарищи. Я бы даже сказал – всем привет. Сегодня хотелось бы поговорить о родовых чертах фашизма. Я собирался назвать нашу беседу по-умному – Ex inferno, т.е. из ада, надеюсь, вы сами понимаете, почему. Но передумал, не будем выделываться. Поговорим просто о родовых чертах фашизма. Собственно, зачем? О фашизме уже вообще-то написано и сказано много, и в т.ч. за этим столом об этом говорил Борис Юлин, об этом говорил уважаемые профессор Михаил Васильевич Попов, об этом Егор Яковлев целую серию передач сделал, так или иначе об этом говорил я, много об этом говорил Дмитрий Юрьевич. Короче говоря, целая плеяда хороших людей об этом говорила и писала.
Но надо остановиться ещё раз. Во-первых, тема слишком важная, чтобы сказать, что всё, она исследована, она не будет исследована до конца никогда, слишком глубокий след оставила она в истории – это во-первых. Во-вторых, надо рассмотреть родовые черты фашизма в контексте, я бы сказал, философско-историческом, не только историческом, и не только в философском. Так сказать, вместе посмотреть, что об этом люди умные писали, что об этом писали люди не очень умные, или, возможно, не вполне добросовестные.
А то в последние годы термин «фашизм» и его производные буквально навязли на зубах, потому что если тебе не нравится человек, или, скажем, партия, или явление в стране, его сразу объявляют фашистским, потому что это ругательство типа слова из 3 букв на заборе, которое тоже пишут где попало, а потом смотришь – там дрова. Вот у нас на Украине после майдана вроде как фашизм, а с той стороны говорят, что фашизм, наоборот, у нас, в России. Фашизм, как известно, в США, и израильская военщина тоже фашистская, мы об этом знаем со времён позднего СССР.
Ну и имеются некие пространные рассуждения о фашизме, что это такое, потому что если ты чем-то кого-то обзываешь, надо бы определить, что ты имеешь в виду – может, это что-то хорошее. Конечно, сразу возникает спор, а правильно ли термин используется. И противоборствующие стороны – 1,2,3,4 – начинают перечислять некие признаки, по которым они определяют фашизм как явление. И вот неминуемо возникающий спор уходит в так же неминуемое обсуждение имеющихся признаков фашизма, которые сличают, пересличают, и пытаются определить, кто же всё-таки больше фашист или не фашист.
Если вам не лень, посмотрите на Ютубе любой «Вечер с Владимиром Соловьёвым» вот за 2014. Там, наверное, каждая 2 передача, если не каждая первая, будет посвящена этой теме, и обязательно будет обсуждаться нашими, украинскими, польскими, израильскими коллегами, кто же такой фашист. И все эти обсуждения, как правило, не приходят ни к чему. Если сомневаетесь – опять же, посмотрите познавательный «Вечер с Владимиром Соловьёвым». Там, по-моему, ни разу не смогли договориться. А почему – причина очень простая.
Перечисление набора признаков, которые вытекают из истории, требуют максимально широкого, а по возможности полного вовлечения примеров, которые эти признаки дают. Если мы говорим о фашизме, вот сразу у нас появляются итальянские, германские, португальский, испанский, хорватские усташи, Ференца Салоши в Венгрии и т.д. и т.д., несть им числа, этих самых фашистских режимов, которые имели место. И они в значительной мере нужными людьми привлекаются к рассмотрению, все их признаки собираются до кучи, сравниваются, и выясняется, что такой шквал признаков под сколько-нибудь приемлемую историческую калибровку просто не попадает. Т.е. в научные лекала это понятие не уложить, потому что оно получается слишком разностороннее.
Признаки могут повторять друг друга частично или полностью, перекрываться по смыслу, не совпадать между собой наборами, взаимоисключаться. Т.е. любой человек, в итоге, который посмотрит на такую дискуссию со стороны, легко может вывести из обвинительного поля настоящих фашистов, или, наоборот, записать в фашисты не фашистов. И, наверное, вот только такие одиозные личности как Муссолини и Гитлер, они, конечно, лежат как эталон вне поля обсуждения – это да, это все признают, это фашист, нацист.
И то вдруг оказывается, что Гитлер-то нацист, а Бенито Амилькаре Муссолини очень даже фашист. И это совсем разные 2 истории, которые не нужно бы смешивать. Это для науки, и для науки, обращённой в сторону политики, неприемлемо, потому что если мы имеем пугающее, прямо скажем, явление, и должны его определять, должны его определять настолько чётко, чтобы не было никаких разночтений. А то, знаете ли, не понятно, фашист ли Гитлер, а тут уж что говорить про Олега Ляшко, Арсения Яценюка, или Петра Олексеевича Порошенку. Это фигуры-то калибром сильно помельче, а, тем не менее, определять надо.
А где же находится подвох? Подвох, как обычно, находится в признаках. Сейчас мы от фашизма уйдём немного в философию. Вы знаете, я люблю вначале фундировать беседу таким образом, чтобы было понятно, на каких позициях я собираюсь стоять в данный момент.
Итак, признак. Что такое признак? Признак сам по себе, даже самый яркий, определить ничего не может. Даже если мы соберём все возможные признаки, мы всё равно ничего не определим, нужно это запомнить просто. Потому что признак это не суть, это результат становления и развития того или иного явления. И в начале пути это явление может иметь один характер, в середине другой, а в конце своего развития, в момент прехождения – совершенно третий или четвёртый. И, соответственно, признаковый пакет может не совпадать как у самого явления на всём его пути развития, так и у аналогичных явлений.
Вот простой пример, самый бытовой, я думаю, вы все так или иначе с ним сталкивались, да не думаю, уверен. Вот яблоко сортотипа «антоновка», давайте посмотрим на него внимательно. Плод средних размеров, не более 300 грамм, круглый, поверхность ребристая, вкус кислый. Витамина С до 14%, очень полезный, на 100 мг. Растёт в России. А вот мой любимый сортотип «ред делишис»: плод сердцевидный, крупный, полкило, цвет насыщенно бордовый, вкус сладкий, витамина С – 5,5 – 5,6% на 100 мг.
Вот прочтёшь, не вникая, и оторопь берёт. Это мы точно о яблоках говорим? Что из них яблоко – «антоновка» или «ред делишис», потому что признаки-то очень не совпадающие. Однако мы доподлинно знаем, что и то, и другое – и антоновка, и ред делишис – это яблоки, невзирая на очень разный набор признаков. Обратитесь к энциклопедии жизни растений, например, в 6 томах, там будет совершенно чётко определено, что такое яблоко. И мы поймём, что и ред делишис, и антоновка, и семеренка, и какая-нибудь ещё мичуринская, мичуринский плод – это всё яблоки, несмотря на то, что они даже внешне слабо похожи.
И отсюда вопрос – отчего к яблоку мы можем применить чисто научный метод, а к фашизму – нет? Тем более, что фашизм заслуживает такого подробного, строго научного рассмотрения куда больше, чем яблоко, потому что фашизм вреден, а яблоко, наоборот, полезно, поэтому то, что может принести реальный вред, всегда изучать нужно с максимальной тщательностью. Ну и прежде чем приступить к изучению объекта, необходимо наконец-то дать его определение, а, точнее, дать серию определений, и рассмотреть, какое же из них является, собственно определением.
Для начала, как обычно, тем, кто не смотрел ролики с М.В. Поповым, не читал его книг, не читал Гегеля, меня, грешного, не смотрел, я коротко пробегусь, что же такое определение. Определение, по Гегелю, это качество, которое есть в себе, в простом нечто, и сущностно находится в единстве с другим моментом этого нечто, с в нём бытием. Переведу на русский. Определение – это качество, которое имманентно явлению на всём протяжении его развития, и определяется через отрицание собственного отрицания. Вот, собственно говоря, это и есть определение.
Да, и прошу отметить, что это именно научное определение определения. Это не наиболее удобное, не выводимое автором в контексте данной работы. Это именно определение, которое только и есть, потому что всё остальное не является определением. Оно, опять же, не хуже, не лучше, это просто не определение. Это всё что угодно, но не оно. Потому что такое определение, какое даёт нам наука логики, вскрывает суть явления, вы понимаете, не набор его признаков, а суть явления, причём диалектически, учитывая его развитие в протяжённости времени, и не являясь набором признаков, присущих тому или иному явлению.
Именно поэтому только качественное определение вскрывает суть явления, т.е. определяет его. И это пустое суесловие, потому что понятие это не термин, о котором можно договориться. Там, например, сегодня назовём микрофон чёрным говорильником, и в рамках данного дискурса будем называть его чёрным говорильником. В принципе, это можно, но от этого суть микрофона-то не поменяется. Так вот, понятие это не термин, это единство бытия и сущности. Т.е. результат взаимодействия внутреннего отрицания и отрицания его отрицания, которые присущи каждому явлению материального мира. И это синтез тезиса и антитезиса, вот что такое понятие.
Вот, например, у нас есть над головой звезда по имени Солнце, как пел Цой. Вы представляете – и солнце, и его понятие существовали уже тогда, когда не было мыслящей материи, которая могла бы договориться о терминах, как это понятие называть. И через некоторое время Солнце взорвётся, как новая, и перестанет существовать через некоторое время. А понятие солнца останется и тогда. При том, что, скорее всего, мыслящей материи, которая снова сможет договориться о его названии, уже может и не быть. Особенно, если победит фашизм. Я думаю, мы задолго до того, как Солнце погаснет, уйдём со страниц истории.
Т.е. понятие это серьёзнейшая вещь, явленное в материи в независимости от результатов нашего опыта и чувственного восприятия. И для науки как инструмента познания материального мира понятие является главным объектом, целью исследования. Так что и мы не станем, я думаю, отставать от лучших образцов передовой философской мысли, и попробуем осилить такое понятие как фашизм.
Начнём с определения. Какое главное качество или качества фашизма. Начну я, как положено нормальному коммунисту, с определения Георгия Димитрова, который, во-первых, фашизм исследовал, во-вторых, исследовал его в натуре, т.е. он с ним сталкивался непосредственно напрямую, он видел, что это такое. Т.е. у него была серьёзнейшая практика, которая критерий истины. Поэтому воспользуемся результатами его труда.
«Фашизм – это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических кругов финансового капитала», - далее он расшифровывает. Фашизм – это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм – это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике – это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть к другим народам».
Вот такое определение и его расшифровка. Совершенно точно мы знаем, что определение Димитрова – не единственное. Почему же я его вынес в заглавие, и почему я считаю его правильным? Вот сравним его с другими возможными определениями. Ещё один живой свидетель – Серджио Панунцио – итальянский адвокат, который стал одним из видных теоретиков итальянского фашизма, близкий друг дуче Муссолини. Он считал, что фашизм не поддаётся определению вообще. Зачитаю.
«Фашизм, как идея, не поддается определению, потому что он проявляется вовне в двух противоположных видах. Вот поэтому одни определяют его одним способом, другие — прямо противоположным. Одни приклеивают к нему этикетку левого движения, другие — правого».
Да, сразу скажу, что рассмотрению всех этих определений я вернусь чуть позже, в специальном разделе. Пока продолжу. Другой современник, крайне правый американский журналист и деятель политики Джон Томас Флинн в полемической работе «Как мы идём?», изданной в 1944 году, обозначал фашизм в качестве противопоставления социализму и социал-демократии, наделив его 5 основными признаками. Первое – антикапитализм с чертами капитала. Второе – управление спросом в экономике через дефицит бюджета. Третье – применение прямого экономического планирования с сохранением частичной экономической инициативы через корпоративизм. Четвёртое – милитаризм и империализм. Пятое – ниспровержение господства права.
Едем далее. Видный представитель, даже какой там представитель, основатель крайне правой националистической партии «Action francaise», «Французское действие», Шарль Моррас, который тоже поддерживал идеи Бенито Муссолини. Он писал следующее.
«Что есть фашизм? Социализм, освобождённый от демократии. Тред-юнионизм (т.е. профсоюзное движение), избавленный от цепей классовой борьбы, навязанных рабочим Италии. Методичная и успешная воля к соединению в единой фасции всех человеческий факторов национального производства. Решимость приблизиться к разрешению рабочего вопроса, соединить профсоюзы в корпорации, управлять ими, включить пролетариат в наследственную и традиционную деятельность исторического Государства их Отечества».
Много усилий к изучению фашизма приложили представители Австрийской экономической школы. Вот, например, любимый ученик Людвига фон Мизеса - Фридрих Август фон Хайек. В 44 году, опять же, в 44 году выходит его знаменитая монография «Дорога к рабству», которая есть на русском языке, всем рекомендую прочитать. Это очень показательная работа, её обязательно надо знать, чтобы знать врага в лицо. Так вот, автор выводит фашизм как однокоренное явление с социализмом. Нацизм по Хайеку – это всего лишь форма развития социализма. Истоком нацизма, как и социализма, естественно, это вполне нормально для представителя Австрийской экономической школы, лежит ограничение экономических свобод. Напомню, Австрийская экономическая школа проповедовала очень сильные либеральные модели в экономике. О, и чай остыл. Хорошо!
Кроме того, Хайек рельефно указывал интеллектуальное родство нацизма и социализма, делая упор на то, что множество видных бывших социалистов вполне легко приняли нацистскую идеологию, фашистскую идеологию, и перешли в другой лагерь. Тут можно вспомнить, например, Артура Мёллера, Вернера Зомбарта, Пауля Ленша их, в общем-то, довольно много.
Хайек цитирует Алексиса-Шарля-Анри де Токвиля, французского консерватора середины 19 столетия. А он писал буквально следующее: «демократия стремится к равенству в свободе, а социализм — к равенству в рабстве и принуждении». Понятно, что в данном случае Хайек так или иначе солидаризируется с выводами Макса Форрестера Истмана и Петера Друкера, которые считали сталинизм и социализм, и национал-социализм – это явления одного корня.
Несколько позже данное явление исследовал специалист по испанскому фашизму, который оставил интересную книгу, профессор Висконсинского университета Стэнли Джордж Пэйн. Практически однофамилец известного киноперсонажа, ну это шутка. Он не считал, что коммунизм и нацизм сущностно равнозначные феномены. При этом гитлеровский нацизм, как он считал, куда больше имеет общего с русским коммунизмом, нежели фашизм. Т.е. автор, как и многие другие, дистанцирует фашизм и национал-социализм на основании общих признаков. Признаки фашизма таковы:
1. По идеологии и целям:
Единение идеалистической и волюнтаристической философии;
Создание национального авторитарного государства, построенного вне традиционных основ и моделей;
Создание управляемой мультиклассовой экономики на корпоративистских основах;
Позитивная оценка насилия и войны;
Создание империи и слом устоявшихся межнациональных отношений.
2.По отрицанию:
Антикоммунизм;
Антилиберализм;
Антиконсервативизм.
3.По организации:
Мобилизация масс и милитаризация внешней политики;
Акцент на эмоциональном аспекте массовой культуры, государственной символики во всех проявлениях и организации массовых действий;
Биологический акцент мужественности и мужского доминирования;
Авторитарный, харизматический, персональный стиль управления.
Т.е. мы видим – это целый мешок признаков. Всё, что можно было найти, какие внешние проявления фашизма имеются – всё собрано вместе. Мы дальше посмотрим, почему это никак не работает, хотя вроде бы скрупулёзная работа. Ещё более скрупулёзную работу проделал блестящий итальянский интеллектуал, историк-медиевист, исследователь методологии науки, очень талантливый литератор Умберто Эко. В эссе, естественно, «Вечный фашизм», я говорю именно о нём.
1 признак - культ традиции в сочетании с синкретизмом. Синкретизм это такая форма эклектики, смешения, казалось бы, разнородных философских направлений в едином учении. 2 - культ действия ради действия. 3 - несогласие есть измена. Фашизм обесценивает интеллектуальный дискурс и критическую аргументацию, как преграду на пути действия. 4 - неприятие иного, которое может выливаться в форму прямого расизма. 5 - опора на рассерженный средний класс. 6 - страх заговоров, выливающийся в параноидальный поиск врагов не только на персональном уровне, но и в массах. 7 – жизнь это вечная война, пацифизм есть потакание врагу. 8 - презрение к слабости. 9 - избирательный популизм: весь народ имеет общую волю, которая более не делегируется правительству, но навязывается со стороны диктатора. Власть более не голос народа. 10 - использование новояза. 11 – недосказанность и прямая ложь при широкой пропаганде. Вот аж 11 признаков
На немцев, опять же, неплохо обратить внимание. Вот германский философ Эрнст Нольте определял фашизм так:
«Фашизм – это антимарксизм, который старается уничтожить своего врага за счёт включения радикально противоположной идеологии и использования идентичных идеологическим установкам типично изменённых методов, с жестким ограничением на национальное самоопределение и автономию».
Это далеко не все определения фашизма, которые есть. Я просто собрал наиболее, как мне кажется, яркие, которые так или иначе дают общее сквозное представление о мыслях европейских и американских интеллектуалов на эту тему, которая у нас с 30-х годов до почти уже современности, да и не почти, Умберто Эко писал своё эссе в 95 году, кажется. Да, в 95. Мы сейчас сравним эти определения и взвесим их на весах логики, посмотрим, чего они стоят. Но сначала хотелось бы остановиться на определении, которое дал очень глубокий современный левый публицист Антон Лазарев в одной из своих статей, а именно «Об идеологии фашизма».
Автор справедливо разделяет собственно фашистский режим и просто существование фашистской идеологии среди тех или иных групп внутри населения. Т.е. совершенно понятно, что это вещи далеко не всегда смешиваемые вместе. В статье высказана не вполне, на мой взгляд, однозначная мысль. Цитирую:
«Следует отделять фашистскую идеологию, и собственно, фашистские режимы. Так как экономический базис фашизма одинаков с империализмом вообще, то отсюда следует, что фашистским следует считать такое империалистическое государство, в котором принята фашистская идеология. Но вполне возможна ситуация, при которой данная идеология существует как оппозиционная к официальной».
Т.е. определяющий момент – фашистская идеология, и автор описывает её так:
«Можно утверждать, что базовым признаком фашистской идеологии является идея о разделении человечества на несколько неравноценных групп. Причем о разделении «природном», премордиальном, устанавливаемом с самого рождения».
Ну и дальше в статье есть вполне логичные, красиво построенные рассуждения, что столь радикальной идеологической установки неизбежно возникает культ вождя, тотальное разделение общества на сорта. И вполне очевидно, что автор определяет фашизм как специфическую идеологию, исходящую из экономического базиса империализма. Вот теперь все эти определения мы сравним, посмотрим. Сразу могу сказать, что признаковые определения «не работают» как в случае с фашизмом, так и в случае с любым другим явлением. На философском уровне я об этом говорил чуть-чуть выше, но теперь немного проиллюстрируем этот постулат.
То, что высказывал Серджио Панунцио, что фашизм – неопределяемая величина, это вещь явно несостоятельная, и говорит ровно об одном – о том, что автор или был сильно не в курсе и не разбирался в том, что происходит, или пытался кому-то напрямую запудрить мозги. Потому что всё, что есть в материальном мире, подлежит определению. Фашизм – не исключение.
Далее определение Флинна, и набор его признаков сыпется при первом же внимательном рассмотрении. Давайте сравним. Во-первых, «антикапитализм с чертами капитализма». Это, во-первых, просто исторический оксюморон, потому что как это так? А, во-вторых, это просто враньё, прямая ложь, потому что концерн «Герман Геринг верке», который у нас процветал при А. Гитлере – это что, не капиталистическое предприятие? А, собственно, почему? Он отлично себя чувствовал на территории как нацистской Германии, так и всего Третьего Рейха, включая колонии. Дальше И.Г. Фарбениндустри, это «общество интересов красильной промышленности», это гигантский, это даже не фирма, это концерн, который объединял в себе очень важные предприятия, абсолютно капиталистические, ещё догитлеровской эпохи – это «Агфа», это «Байер», это «Басф» и многие другие.
Фриц фон Тиссен – это «Объединённые сталелитейные заводы», один из тех, кто финансировал Гитлера, о чём написал, собственно, потом книжку «Я финансировал Гитлера». И он даже, видимо, не подозревал, что он снабжает деньгами «антикапиталиста с чертами капиталиста», потому что Тиссен-то это был настоящий, матёрый, типичный капиталист, который составлял одну из основ вообще экономики и промышленности Третьего Рейха. Т.е. базиса, на котором строится всё.
Фридрих Крупп, точнее, фирма его «Фридрих Крупп АГ». Он ещё из 1860 года перекочевал в 30-40 годы, и тоже прекрасно себя чувствовал, поставляя броню, вооружение, технику. Это выдающаяся капиталистическая монополия даже не германского, а мирового значения. И вот она прекрасно себя чувствовала на германской почве, где, оказывается, существовал «антикапитализм с чертами капитализма».
2 и 3 пункты. Первое - управление в экономике через дефицит бюджета, и применение прямого экономического планирования с сохранением частичной экономической инициативы через корпоративизм. Во-первых, все они являются расшифровкой пункта 1, во-вторых, решительно ничего не определяют, потому что Российская Федерация у нас эпоху всех 90-х годов имела полный порядок с дефицитом бюджета. Т.е., таким образом, у нас РФ эпохи Ельцина была, получается, фашистским государством? Или государством с признаками фашизма? Не знаю.
Империализм и милитаризм – это конечно, неотъемлемый признак фашизма. Но отметим, что фашизма только в стадии становления. Если, не дай бог, представить себе, что фашизм завоевал весь глобус, то воевать ему больше не с кем, и поэтому милитаризм ему больше будет не свойственен. Просто зачем? С кем ещё воевать?
Ниспровержение господства права, которое постулирует Флинн, вообще не выдерживает никакой критики, потому что Флинн, как и многие буржуазные позитивисты, он не видит никакого другого права, кроме буржуазно-демократического. Однако Закон 12 таблиц, Законы Хаммурапи, и, не знаю, «Салическая правда», «Саксонское зерцало» - это тоже источники права. Хотя они никакого отношения к буржуазной демократии не имеют. Это, с одной стороны, рабовладельческое, с другой стороны феодальное. Но это тоже право, как бы там не изощрались в умолчаниях капиталистические псевдоучёные.
И в фашистских государствах, вы представляете, тоже существовали свои вполне развитые своды законов, и фашистское государство всегда очень строго следило за соблюдением этих законов. Я бы даже сказал – иногда свирепо. Конечно, «Нюрнбергские законы», если говорить, так сказать, о части законодательного базиса нацистской Германии, это никаким местом не буржуазное право, и я бы сказал даже – с человеческой точки зрения такое право существовать не имеет, не может быть просто оно явлено в реальности. Но это именно право, правовая система суверенного государства, которое существовало фактически. Т.е. о ниспровержении права говорить не приходится.
Определение Пэйна так же сквозит прорехами, потому что антикоммунизм свойственен вообще любым капиталистическим государствам, иногда в очень свирепых формах – вспомним США эпохи маккартизма и его «охотой на ведьм». Там был полный порядок с антилиберальностью. Причём с антилиберальностью с США был полный порядок и гораздо раньше, потому что ладно, господь с ним, когда рабов угнетали, но совсем недавно буквально США, когда пытались выйти из периода Великой Депрессии. Там даже про экономический либерализм уже никто не думал, там просто работали трудовые армии за еду. Послевоенная Британия под руководством Клемента Эттли – почитайте внимательно, что там было. Его недаром называли то социалистом, то коммунистом, хотя, конечно, он не был ни тем, ни другим. Он просто вынужден был идти на прямо антилиберальные меры. Напомню, что в Британии карточки на питание отменили позже, чем в проклятом кровавом сталинском СССР.
Чего далеко ходить – патриотический акт в США после терактов 2001 – это же прямое нарушение 4 поправки к Конституции, т.е. это прямой антилиберализм, вот такая инициатива власти. И примеров подобных полно. Ведь мы же не можем сказать на голубом глазу, что США – это фашистское государство. Нет, конечно. Почему – я скажу ниже.
Антиконсервативность Пэйна – это вообще «нечто»! Надо ли полагать, что современные парады гомосексуалистов и лесбиянок это такая часть «консервативизма»? Ну это, конечно, абсолютно антиконсервативный элемент. Но однако почему-то при любом фашистском режиме такого не бывает, просто физически быть не может. Но раз у нас сейчас в Евросоюзе проходят парады гомосексуалистов, значит ли, что в Евросоюзе у нас прямо сейчас на глазах процветает фашистская идеология? Это смешно, не выдерживает никакой проверки временем.
Создание национального авторитарного государства, построенного вне традиционных основ и моделей. Вот Пруссия - астоящий пример и национального и очень авторитарного государства во главе с кайзером, т.е. уже авторитарнее некуда, просто император. И решительно неясно, что такое «традиционные основы и модели»? Кто бы мне объяснил? Чем Италия Муссолини менее традиционна, чем, например, Германия эпохи кайзера Вильгельма II Гогенцоллерна, или Франции Наполеона I, например? Во всех случаях это национальное государство и авторитарная власть, и однако фашизма в последних 2 случаях нет даже приблизительно.
Дальше у нас единение идеалистической и волюнтаристической философии. Даже не знаю, обманывает он нас, что ли, или сам не разбирается, но вот яркий представитель волюнтаристической философии это Жан-Жак Руссо. Эммануил Кант, кстати говоря, тоже. Они объединяли волюнтаризм и идеализм. Тоже, наверняка, фашисты. Фридрих Ницше, да, тоже волюнтарист-философ, и с ним имеет теснейшую связь идеология фашизма, но сам-то Ницше фашистом не был. Они просто были порождены рядом явлением базисных одного и того же корня, которые вели буквально германскую нацию в одном направлении. Но Ницше был до фашизма и он не был сам фашистом. Т.е. это доказывает, что идеалистическая, волюнтаристическая философия сама по себе не является каким-то определяющим качеством, это абсолютно самостоятельное от фашизма явление.
Вот, опять же, создание империи и слом устоявшихся межнациональных отношений. Любая империя, товарищи, когда она возникает, в период своего становления – это слом устоявшихся международных отношений, потому что Древняя Ассирия сломала устоявшиеся международные отношения. И, естественно, Греция при Александре Македонском, она сломала все устоявшиеся международные отношения от Фракии до Индии. И, уж чего говорить, Древний Рим тоже сломал вокруг себя очень немало международных отношений, причём в несколько этапов. А потом сам сломался.
Позитивная оценка войны и насилия. Наверное, в Спарте в древней было фашистское государство, потому что я с трудом могу вспомнить какое-нибудь государство, где была настолько позитивная оценка войны и насилия.
Мобилизация масс и милитаризация внешней политики, биологический акцент мужественности и мужского доминирования в обществе, авторитарный, харизматический, персональный стиль управления. Господи, это опять Спарта, и, кстати говоря, ранний Рим. Т.е. это примеры настолько хрестоматийные исторические примеров, что не знать их автор с высшим образованием, да даже просто закончив среднюю школу, просто не может не знать он их. А, значит, нас или обманывают сознательно, или добросовестно заблуждаются. И определение, которое даёт Пэйн, под него, простите, можно подвести почти любое государство при желании. Т.е. оно не работает в силу крайней размытости своих границ.
А вот Умберто Эко дал, конечно, куда более конкретный набор признаков, но, к сожалению, этот конкретный набор признаков работает немногим лучше. Вот культ традиции и культурный синкретизм. Да, он был свойственен нацистской Германии, а ещё он свойственен современной Российской Федерации, между прочим, потому что у нас бурный расцвет религии с самым широким возвеличиванием традиционных ценностей на уровне государственной риторики. Это что, не опора на традицию? При этом официальная пропаганда насаждает прямо капиталистические постулаты, которые конфликтуют на 180 градусов с любыми христианскими православными установлениями?
Легче верблюду пройти в игольное ушко, чем офицеру в царство небесное, как было сказано в небезызвестном фильме Романа Поланского «Пираты». Это, конечно, шутка. Богатому в царство небесное. Будьте как птицы – птица не думает о том, во что оденется завтра, но цари земные не одеты как птица. Вот, опять же, чуть-чуть перефразированные мною слова Христа. Это синкретизм напрямую.
Культ действия и презрение к рефлексии – это, опять-таки, мы смотрим в древность, мы видим Спарту, мы видим период Древнего Рима на раннем этапе, не знаю, империю Чаки зулусов. Вот, пожалуйста вам, видимо, тоже все фашисты были.
Неприятие иного и опора на «рассерженный средний класс» - вот это то и дело возникает в самых благополучных капиталистических государствах, вот в США, например. При сенаторе Джозефе Реймонде Маккарти 10 лет царило такое «приятие иного», что впору говорить, что тогда установился американский фашизм, что, конечно, чушь. Но тем не менее. А ведь в это время период средний класс, это 50-е, середина 40-х, 60-е годы, это то время, когда «средний класс» т.н. стал подлинным фетишем вообще американских политиков.
Власть, которая более не является «голосом народа» - так это в истории появляется постоянно. Любая монархия – это голос диктатора, а не голос народа. Точнее, диктатора и узкого правящего класса, на который он опирается, потому что и царь Ксеркс в Древней Персии, Король Солнце во Франции в 18 веке, они говорили говорили от своего имени, отнюдь не от имени народа. Даже когда мы посмотрим на чистейший пример демократии, откуда, собственно, и термин этот взялся, на Афины, вот это демократическое государство могло быть чудовищно авторитарно, и действовать от лица меньшинства населения. Хотя, вроде бы, и демократия. И даже вроде как в нормальной ситуации и тирана никакого нет.
Страх заговоров совершенно справедливо преследовал не только нацистских вождей, но и, например, римских диктаторов, а потом и кесарей, которые, если говорить о кесарях, все помнили, чем кончил первый правитель этого имени, т.е. Гай Юлий Цезарь. Т.е. тоже слишком размытое определение.
Вот использование новояза как признак фашизма. В СССР у нас в раннем новояз использовался постоянно, и многие его следы у нас видны в языке до сих пор. Все эти аббревиатуры безумные типа ЗАГСов и т.д., совдепов, которые мы используем до сих пор, они родились именно тогда.
Словом, чтобы больше не говорить о признаковых определениях, точнее, псведоопределениях, приведём простой пример. Что такое признаки? Наблюдаемые свойства явления, вполне очевидно. наблюдаемые свойства, при равных истоках аналогичных явлений, целиком зависят от среды пребывания и могут изменяться в ходе своего развития. Опять вернёмся к нашему любимому светилу, которое в Ленинграде нас что-то почти не радует. Наше Солнце это звезда «жёлтый карлик», как мы знаем. И рано или поздно обратиться новой, т.е. взорвётся. И потом, потухнув, будет некоторое время слабо светиться в виде белого карлика. Во всех трёх случаях мы видим очень разные признаки. При этом мы точно знаем, что это, во-первых, звезда, во-вторых, все 3 состояния это одна и та же звезда – Солнце. Кто будет с этим спорить? Хотя, повторюсь, признаки кардинально разные.
Государство как инструмент насилия господствующего класса, не важно, какого – от рабовладения до капитализма, в определённых условиях среды вырабатывает сходные признаки, которые могут совпадать или не совпадать, нужно понять такую простую вещь. В частности, репрессивная политика в государстве майя, например, отличалась не меньшей интенсивностью, и, видимо, была более изощрённая по сравнению с нацистской Германией. Потому что что там делали с пленными и неугодными в государстве майя, я думаю, в ведомстве гестапо бы просто слезами бы горючими умывались, поняв, насколько они отстали от предшественников в деле репрессий. Но ведь майя же не фашисты, это совершенно точно.
Причём, конечно, когда мы говорим о фашистских режимах, тут нужно… нет, к сожалению, это плохо слово. Ну, хорошо, если бы я был инопланетный наблюдатель, я бы с сожалением констатировал, что такое интересное явление существовало очень недолго, и мы изменения признаков на протяжении длинного времени не могли наблюдать. Но и то даже на таком коротком историческом отрезке мы можем констатировать, что признаки внутри фашистских, нацистских режимов менялись, потому что классический антисемитизм нацистской Германии, он был очень разные в начале своей истории и в конце, потому что сначала это была просто… сначала признание евреев людьми второго сорта, концентрация их в гетто, попытка выселить за границу, и только потом нацистская Германия пришла к тотальному уничтожению и геноциду евреев в специально отведённых местах.
Если посмотреть шире по географии, то антисемитизм был почти не характерен для фашистской Италии, и совсем не характерен для португальского и испанского фашизма. Таким образом, можно с полным основанием сказать, что дело не в признаках, они только следствие глубинных причин, и величина изменяемая, сама которая зависит от среды и фазы развития. Т.е.признаки сами по себе не могут быть определяющим фактором.
Тут надо остановиться, особняком посмотреть на конструкции, которые выстраивал Фридрих Август фон Хайек, как несомненный интеллектуал. И он, пожалуй, одним из первых системно пришёл к отождествлению фашизма и социализма. Напомню, что, по его мнению, именно экономическая несвобода и государственное регулирование являются той термоядерной топкой, которая порождает и социализм, и фашизм. Государственное регулирование в той или иной мере присуще, естественно, и фашистским режимам, и социалистическим режимам, оно в какой-то мере их роднит. И, по Хайеку, именно несвобода является основным признаком и фашистских, и социалистических государств.
Мы видим очень яркое выступление современного позитивиста, который опирается только на эмпирику, только на наблюдаемые факты, которые собраны эмпирическими методами. Т.е. философская рефлексия здесь отсутствует практически полностью. Мы видим, конечно, насколько тупиковый этот метод, хотя бы на примере этого определения. «Несвобода фашизма», товарищи, и «несвобода социализма», причём я беру сейчас оба словосочетания в кавычки, потому что это понятия в данном случае относительные. Так вот, эти обе «несвободы» имеют абсолютно разные основания. Хотя, в общем-то, внешне в чём-то похожи.
Вот, например, государственное планирование и там есть, и там. Люди по много часов работают у станка и там, и там. Казалось бы, похоже, ведь так? Но фашизм – это государственный капиталистический монополизм. Т.е. план есть, но план это работы предприятий, находящихся в частной собственности, пусть даже собственник владеет собственностью через опосредование государства). И целью этого плана – обогащение владельцев средств производства за счёт отъёма прибавочной стоимости или прибавочного продукта как результата прямого военного ограбления народа покорённых колоний.
Социализм «экономически не свободен» в том смысле, что вся или значительная часть экономики находится в общенародной собственности под управлением диктатуры пролетариата. И абсолютно отрицает эксплуатацию, т.е. отстутствует отъём прибавочной стоимости. И тем более нет ограбления каких-то колоний с отъёмом прибавочного продукта у народа этих ограбленных колоний. Социализм не стремится к прибыли, у него нет такого понимания как прибыль, у него есть одна цель – всестороннее развитие всех членов общества с обеспечением их полного благосостояния, на что возможная в капитализме прибавочная стоимость изымается в пользу общественных фондов потребления. Т.е. государственный план не направлен на пополнение богатства тех или иных групп «лучших людей».
При этом работяги и на фашистских предприятиях, и на социалистических предприятиях могут страшно вкалывать по 8 часов, 10 часов в случае авралов. Но они вкалывают, если мы используем такое слово, с совершенно разными целями. Одни обогащают по-прежнему своих владельцев, а другие служат росту богатства всей страны. Например, СССР Ленина-Сталина, там у людей была масса возможностей, учитывая, насколько суровые тогда шли процессы, и как авторитарно приходилось действовать, но почему-то мы не знаем ни одного миллиардера из этой эпохи, хотя, повторюсь, те люди могли бы оставить династии миллиардеров такие, что Ротшильды с Рокфеллерами находились бы сейчас там в нижней десятке по сравнению с возможными нашими советскими миллиардерами.
. Ни Сталин, ни Орджоникидзе, ни Каганович, ни Берия, это были «хозяева» страны, они могли бы быть «хозяевами» страны и 2 экономики в мире, и спокойно приватизировать себе результаты чужого труда. Однако что-то мы не видим ничего похожего. И более того - благосостояние всего общества неуклонно повышалось в период 2-й половины 20-х – 30-х годов, потом, естественно, было жуткое проседание, связанное с войной, и потом снова рост благосостояния населения.
А фашизм, как «экономическая несвобода», он всегда прекрасно уживался с мультиобогащением отдельных, и причём весьма немногих представителей единой, казалось бы, нации. Естественно, из прослойки владельцев средств производства, т.е .капиталистов. Потому что «несвобода фашизма» – это не какая-то отдельная несвобода, которая характерна только для фашизма, это несвобода любого капитализма вообще, с самого момента его зарождения. И, что характерно для фашизма, он эту несвободу несёт военной силой за пределы ареала своего обитания. И вот именно за счёт этого фашизм может некоторое время «бросать кость» своим работягам, потому что он имеет возможность военной силой отнимать что-то полезное у представителей низших рас, это же очень удобно.
И мне кажется, что фон Хайек, как очень образованный и умный человек, таких общеизвестных и простых истин не мог не знать. Т.е. все его конструкции – это не научная работа, а пропагандистская спекуляция, поэтому, когда будете читать его «Дорогу к рабству», имейте в виду, что это идеологический продукт, направленный на блокировку некоторых сигналов головного мозга. Социализм и фашизм физически не могут иметь родственных черт, родственных родовых черт, при том, что, конечно, некоторые признаки вполне очевидным образом совпадают Но фон Хайек, чтобы закончить с ним, позитивист, и фундаментальных расхождений базиса и форм организации государства он вскрыть то ли не смог, то ли не захотел. Я думаю, что второе – не захотел. Жулик.
Вот посмотрим на определение Антона Лазарева, моего коллеги отчасти. Он совершенно верно указал на то, что фашизм не равен империалистическому базису экономики, потому что мы знаем – полно государств вполне империалистических, которые не являются фашистскими. Т.е. в самом деле, фашизм – это государство, т.е. надстроечная структура. Определение такое.. Ну, напомню, о чём я говорил выше, Лазарев говорит, что фашистская идеология – это идеология, разделяющая людей на сорта. Людей и нации. Вот он пишет:
«Следует отделять фашистскую идеологию, и собственно, фашистские режимы. Так как экономический базис фашизма одинаков с империализмом вообще, то отсюда следует, что фашистским следует считать такое империалистическое государство, в котором принята фашистская идеология. Но вполне возможна ситуация, при которой данная идеология существует как оппозиционная к официальной. Подобное можно сказать, например, про фашистов в Великобритании, Франции или США, где они, по разным причинам, не смогли добиться главенствующего положения. При этом численность этих фашистов могла достигать довольно больших величин – например, численность Британского Союза Фашистов составляла, по разным источникам, от 250 тыс. до 500 тыс. человек».
Подчеркнём - «фашистским следует считать такое империалистическое государство, в котором принята фашистская идеология». Т.е., прошу прощения, что-то в горле пересохло. Т.е. на экономическом базисе империализма, т.е. монополистического капитализма, торжествует фашистская идеология, наступает фашизм. И это, безусловно, правда. Но это, к сожалению, не истина, потому что автор, на мой взгляд, упускает из вида очень важный аспект – идеология вторична по отношению не только к экономике, т.е. к базису, но и к государственной надстройке.
Потому что сначала, как мы знаем, власть должна захватить правящая верхушка, которая, собственно, и будет формировать государство. Она садится поверх экономического базиса и кормится с него. И только после этого это государство, новая правящая верхушка начинает продуцировать свои уже признаки вовне, т.е. средства управления. Для этого выпускают такие спецсредства, как полиция, армия, и, конечно же, идеологический аппарат, который будет ловко оболванивать население.
Что такое государство? Напомню в очередной раз, государство – это средство осуществления господства определённого класса, определяемого в отношениях к обладанию средствами производства. Т.е. господство осуществляется государством через ряд инструментов: армией, репрессивным аппаратом, системой идеологии – т.е. то, что я описал выше. Ведь в самом деле, если посмотреть на историю, ведь ничего же не мешало солдатам и офицерам, которые были воспитаны вполне в духе коммунизма, и вот 2 июня 1962 года они стреляли по демонстрации в Новочеркасске. При этом они какую идеологию проводили? Коммунистическую, что ли? НА этом примере видно, что так работает репрессивный аппарат А идеология работает параллельно, это точно такое же спецсредство, как армия. И оно не может само по себе ничего определять, будучи вторичным проявлением надстройки.
Конечно, нельзя не учитывать диалектическую рекурсию, т.е. обратное воздействие уже принятой идеологии. Она оказывает сильнейшее влияние и на собственно надстройку, которая её продуцирует, и потом уже и даже на экономический базис, так или иначе мотивируя или демотивируя людей, которые в этом экономическом базисе задействованы. Вот. Но в вопросе, что было раньше, курица или яйцо, однозначно можно сказать, что сначала была курица – государство, которое снесло яйцо – идеологию, и, точнее, несколько яиц, одним из которых является идеология. Т.е. определение Лазарева не полное, на мой взгляд, хотя и очень близкое к истине.
И теперь вернёмся к началу, что же есть фашизм, и к словам Георгия Димитрова. Ещё раз:
«Фашизм — это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала. Фашизм — это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм — это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике — это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть к другим народам».
Димитров-то смотрел куда глубже всех своих коллег в деле изучения фашизма, потому что согласно его определению фашизм должен иметь несколько необходимых, как говорят математики, и достаточных условий. 1 - развитый финансовый капитал в базисе. 2 - надстройка в виде прямой, террористической диктатуры наиболее реакционных и шовинистических своих представителей. И 3 – следствием власти реакционных кругов становится ничем не сдерживаемый шовинизм на уровне государственной идеологии, и распространение философии разделённого общества.
Что такое финансовый капитал – это блестяще определил Ленин. Финансовый капитал это промышленный капитал, объединённый с капиталом банковским.Разделение экономического пространства между крупнейшими монополиями, которые выступает в единой корпорации с банками. Банк как учреждение по обслуживанию промышленности, за счёт аккумуляции и перераспределения финансовых средств по мере необходимости, превращаются в соучастника экономического господства, неразрывно связанного с промышленными монополиями. Прямая, открытая диктатура – это отрицание буржуазно-демократических процедур. Выборы – в парламент, не знаю, в думу, не важно, в рейхстаг, избирательные права, самостоятельность ветвей власти – всё это пускается по ветру фактически, как лишний, мешающий осуществлению власти, элемент. Вместо опосредованных форм демократии, капитал осуществляет передачу властных полномочий напрямую, а как это напрямую - через террор, т.е. прямое подавление.
Шовинизм и реакционная система расшифровываются вполне обычно. Шовинизм это идеология, которая исповедует национальную исключительность титульной, стержневой нации, или, например, класса, такое тоже бывает. Которая, таким образом, имеет право на угнетение и порабощение, презрительное отношения к чужакам – представителям иных национальностей и рас, и добавлю от себя – классов. Политическая реакция направлена, в первую очередь, против прогрессивных черт предыдущего режима, т.е. буржуазной демократии, а также, с другой стороны, против нарастающих тенденций, социалистических тенденций в обществе развитого капитализма, а они назревают неизбежно. Точно так же, как если мы уроним этот стакан, он обязательно упадёт – закон Ньютона мы отменить не сможем. И этот закон нарастания социализма в любом капиталистическом обществе мы тоже отменить не в состоянии.
Только наличие описанных условий и делает фашизм возможным. В Италии, в первой стране победившего фашизма, откуда происходит сам термин, данные условия соблюдались . Испания, Португалия и Германия 30-х годов, они несли в себе родовые черты прямой террористической диктатуры финансового капитала. Это причина. А следствие – это разнообразный набор признаков, иногда очень неприглядного свойства, а иногда, между прочим, и вполне приглядного. Мы помним, как в Германии строились дороги, строились прекрасные роддома, это же тоже признаки фашизма были, почему-то о них не вспоминают, они же тоже его признаки. При этом были, конечно, и нехорошие признаки - милитаризация, дикая, оглушающая государственная пропаганда, это и внешняя политика такая, что плакать до сих пор хочется в силу последствий оной. И безумная совершенно философия и идеология, которая разделяла людей на сорта премордиально от рождения.
Недалёкие или просто малоосведомлённые исследователи, которые склонны разделять германский нацизм и, например, португальский и итальянский фашизм, или испанский, по принципу несовпадения признаков, они сразу попадают в ловушку современного позитивизма, т.е. современного тупика вообще научной мысли, которая у нас имеет место. Именно неспособность принять явление в диалектическом развитии, а не в виде набора признаков, которые только доступны к эмпирическому наблюдению, они приводят к ложному пониманию сути понятий. В том числе к ложному пониманию фашизма.
Большой ошибкой было бы отделять разные качества фашизма друг от друга, наделяя их самостоятельной ролью в определении. Т.е., например, это только власть финансового капитала, или только власть шовинистических, реакционных, империалистических кругов. Вот их нельзя разделять, потому что, например, экономический базис нацисткой Германии или фашистской Италии ничем не отличался от такового ни в США, ни в Великобритании, которые были наиболее развитыми странами империалистической мировой системы.
И при этом мы отлично знаем, что почва образцового капитализма в Великобритании и в США в своё время дали крайне уродливые всходы. Это и расизм, социал-шовинизм, которые был характерен для Англии и Америки в 19 веке, это широко известный факт. США – последняя в мире страна с узаконенным рабством – с 1619 по 1865 год. И от расовой сегрегации там отказались только в 70-е годы, а её отголоски эхом отдаются до сих пор. И с проявлением террористической диктатуры, например, в США был полный порядок. Вот что мы празднуем 1 мая? Если вы думаете, что это праздник весны и труда, как нам врут современные СМИ государственные – ничего подобного. Напомню, что в этот день в 1886 году полиция расстреляла рабочую демонстрацию, которая вышла в Чикаго на площадь Хеймаркт, всего лишь прося 8-часового рабочего дня.
Потом были аресты, пытки, казни через повешение или расстрел. А через некоторое время уволенные рабочие Генри Форда, которого мы знаем как пример образцового капиталиста и практически отца своим рабочим (добавлю от себя – махрового шовиниста и антисемита). Так вот, его рабочие со схожими требованиями попали под огонь полиции и служб безопасности концерна. И примеры эти можно множить, продлив до наших дней.
И многие исследователи с нашего левого фланга на этом основании упрощённо или напрямую ложно трактуют практику буржуазно-демократических государств этих стран. Например, США или Великобритании. В самом деле, почему бы не поговорить о фашизме в США, это же очень приятно. США же нам явный враг, а врага нужно, как известно, демонизировать, для этого фашизм отлично подходит.
Но это неправильно просто потому, что мы видим – что внутри США осуществляется передача властных полномочий вовне внутри своей страны посредством буржуазно-демократических процедур. Каким бы лживым этот процесс не казался, но всё равно за эти признаки, в данном случае признаки, элита США цепляется, и транслирует свою власть не непосредственно, как правило, а опосредованно, соблюдая хотя бы видимость приличий. Поэтому нельзя говорить, что внутри США сейчас есть фашизм, хотя симптомы есть, и я скажу дальше, почему. И не только в США.
Так вот, неприглядные проявления, которые есть в политике того или иного государства, не должны мешать строго научному подходу в определении явления, которое имеет место быть. Потому что насилие – это атрибут любого государства вообще. И государство должно и будет защищать правящий класс. Если мы говорим о капиталистическом государстве, то государство обязано защищать кого – класс капиталистов, которые оплачивают это государство. А от кого – естественно, от любых прогрессивных инициатив класса-антагониста, который имеет прямо противоположные экономические интересы, т.е. от пролетариата. Или, например, завоевателя-колонизатора от вполне законного возмущения покорённого населения колонии.
Удивляться этому – вы знаете, а почему никто не удивляется, что волк режет овец? Все скажут – потому что он волк. А я вам скажу – так потому что это капиталистическое государство, поэтому оно вас и режет. Оно не может вас не резать, это было бы странно. Так вот, дело, конечно, в сути явления, в системе. Достижения буржуазной демократии, как бы к ней не относились, это великие достижения, которые сыграли колоссальную роль на пути прогресса цивилизации, человечества. Вот «Кодекс Наполеона», который лежит в основе любой современной демократической конституции – это разве не шаг вперёд по сравнению с законодательством феодальной монархии французской? И разве парламент в Англии не ограничили раз и навсегда самовластие короля, каким бы этот парламент феодальный в своё время, в 13 веке, не был.
Если говорить про Америку – разве Конституция США конца 18 века это не прогресс для своего времени? Это разве не первый глоток свободы для народа? И не забудьте, что когда мы приезжаем в Нью-Йорк, у морских ворот Америки нас встречает статуя революции. И разве правовое государство буржуазной демократии не наделило правами неизмеримо большее количество людей, чем государство феодальное? Всё это общеизвестные исторические факты. И это историческая заслуга буржуазного периода истории. Кто-то может сказать, наверное, что институты этой формы демократии, и раньше не бог весть какие «демократические», сегодня окончательно прогнили и превратились в довольно прозрачную ширму, через которую осуществляет настоящую власть диктатура капитала.
Ленин писал по этому поводу: «при капитализме не может не оставаться - узкой, урезанной, фальшивой, лицемерной, раем для богатых, ловушкой и обманом для эксплуатируемых бедных. Демократическая республика есть наилучшая возможная политическая оболочка капитализма, поэтому капитал, овладев этой наилучшей оболочкой, обосновывает свою власть настолько надёжно, настолько верно, что никакая смена лиц, ни учреждений, ни партий в буржуазно-демократической республике не колеблет этой власти». Это, естественно, знаменитая работа «Государство и революция» в 33 томе ПСС.
Верно описав хитрое оформление диктатуры капитализма в виде правового государства, где у большинства трудящихся есть одно реальное право – работать, пока есть силы, несколько раз в 10 лет доползая до избирательных урн, Ленин попросту не застал капиталистическое общество, организованное для войны. И если социализм способен организоваться для концентрированного отпора, что мы видим на примере сталинского СССР очень ярко, то и буржуазия способна на это, в своих формах, естественно. Отбросив все и всякие ширмы, финансовый капитал обрушивает на общество настоящую матёрую диктатуру. И никаких рассуждений о гражданских правах, никакого права на критику, публичных обсуждений действий власти – всё это имеется в буржуазной демократии, я имею в виду в позитивном смысле, и в отрицание этого этого нет в фашизме.
И не будем забывать, что реакция фашизма (это очень важно) – это не антикоммунистическая реакция, это в первую очередь антидемократическая реакция, потому что нарастание фашистских тенденций началось тогда, когда про коммунизм ещё никто даже не слышал. Естественным следствием реакции является махровый цвет шовинизма, но он, во-первых, так или иначе свойственен капитализму вообще, потому что национализм – это прямое порождение капитализма. Политическая нация рождается вместе с капитализмом в истории. И выставление своей нации исключительной для организации её, для внешнего завоевания, например, и последующей эксплуатации покорённого населения. Это абсолютно прямая функция капитализма.
Посмотрите на Англию 19 века. Во-вторых, конечно, проводниками такой идеологии выступают самые агрессивные представители класса финансового капитала, которые раньше вынуждены были скрываться за какими-то ширмами, или выносить свою политику за пределы метрополии в колонии, а теперь им не надо этого делать, можно прямо напрямую рубить правду-матку в глаза даже своему населению. В-третьих, шовинизм находит очень благодатную почву в обществе, которое охвачено мелкобуржуазным сознанием, поймите, это очень важно. Все свои беды и трудности можно запросто приписать жидам, славянам, ниггерам, гомосекам, прочим унтерменшам, это очень удобно. Но кому угодно, только не своему истинному врагу, который враг и мелкой буржуазии, и пролетариату, а именно крупной монополистической буржуазии которая по своей природе обязана уничтожать мелкого буржуа, который выступает для неё всего лишь питательным субстратом, как планктон для кита. Так и подавлять, конечно, собственный пролетариат.
Крупную буржуазию такое положение более чем устраивает, потому что вместо того, чтобы организовываться для революции, т.е. смены общественно-экономической формации, тупорогие пролетарии и мелкие буржуа или метелят друг друга, или метелят гомосеков во время какого-нибудь парада, или, например, метелят футболистов неправильной команды, или болельщиков неправильной команды – отлично, просто отлично. А классовая борьба как органическая среда нарастающего социализма, таким образом, высыхает, обратив устремления трудового народа из числа титульной нации вовне, за границу. И тогда простые парни надевают коричневые рубашки, сперва вооружаются фомками и цепями, а потом глядишь, у тебя на воротнике петлица, на плечах погоны, в руках добрый «Маузер 98К», на башке рогатая каска, а под каской ничего, кроме зоологической ненависти к другим народам.
И вот получите-распишитесь. Народ, который является народом Шиллера, Гёте, Канта, в конце концов, Гегеля с Марксом и Энгельсом, заливает кровью всю Европу и половину земного шара. Причём главным образом кровью нонкомбатантов. Зверства, конечно, свойственны войне вообще – почитайте хронику, например, Дибальда Шиллинга 15 века, где описываются милые шалости швейцарской пехоты, хотя, казалось бы, 15 век. Я не знаю, чуть позже англо-бурские войны, где зародилась милая традиция создавать концентрационные лагеря для военнопленных. 1 мировая война, но 1 мировая империалистическая война это была только репетиция того, как надо, потому что по-настоящему, как надо, финансовый капитал смог выступить только во время следующего, 2 мирового конфликта.
Итак, не станем скатываться в вульгаризацию такого явления как фашизм в определении этого феномена. Непонимание его, и даже не вполне точное понимание, не просто вредно для исследователя, с академической точки зрения исследователя, это просто опасно. Какие качества сопровождают фашизм неотрывно при всех его проявлениях на всё пути развития? Ответ приведён выше, это базис финансового капитала и прямая диктатура его наиболее реакционных кругов. В итоге расизм, социал-шовинизм, философия разделённого общества.
Исходя из вышеизложенного можно сказать, что определение Димитрова единственное подходит к вопросу с точки зрения диалектики, т.е. научно. Откуда взялся-то вообще фашизм? Вот мы видим, как Разгром экономики Европы в 1 мировую, и последовавшая Великая Депрессия – вот это главные экономические непосредственные источники, откуда пошли фашистские всходы. Капитализм, как власть капитала, имеет в своей основе именно самовозрастающую стоимость, т.е. капитал. Но самовозрастание его ограничено размерами планеты Земля. Как только капитал разрастается на весь глобус, расширятся ему некуда. Т.е. после завершения глобализации в 19 веке капитализм, во-первых, А – потерял свою прогрессивную роль, Б – стал пожирать сам себя. Потребовалась борьба за передел рынков.
Ну и конкуренция, таким образом, на уровне глобализации вылилась на совершенно новый уровень. Оказалось, что использовать национальные чувства своих собственных народов можно для того, чтобы эти народы сталкивать друг между другом. Напомню, капитализм это и есть национализм. Естественно, истощение рынков привело к необходимости их передела, что и привело к первому столкновению в 1914 году после целой серии локальных конфликтов. Рынки нашли новых хозяев через некоторое время, но главное противоречие разрешено не было, потому что договориться на уровне надстройки капиталисты смогли, но базис экономики остался в «вилке» стремления капитала к возрастанию и невозможности сделать это в силу исчерпания внешнего ресурса – т.е. территории. Капитализм установил власть почти над всей планетой к тому моменту.
Принципиальная неуправляемость капитализма, как мировой системы, его неравновесность, превратили обычные для этой формации кризисы в мощнейшую депрессию. И вот именно с этого момента война стала непосредственной объективной неизбежностью. При этом все имели перед собой уроки Первой Империалистической, которые ясно показали, что тотальная война требует тотальной концентрации всех ресурсов. «Всё для фронта, всё для победы», товарищи, это не только злободневный лозунг сражающегося социализма при затяжном, многолетнем конфликте высокой интенсивности. Это ещё и вполне конкретный лозунг сражающегося капитализма, организованного для войны.
Как известно, демократия – это самая неэффективная форма организации в военных условиях. Буржуазная демократия в том числе. Подлинные социалистические преобразования для капитализма – самоубийство, т.е. революции сверху мы не видим ни в одной стране мира той эпохи. Но как-то реагировать было надо. Нужно было организовывать капитал для войны. Т.е. социализм – не выход, а как-то надо. Как? За счёт вполне конкретной формы организации – за счёт фашизма, прямой диктатуры. Причём, я, честно говоря, до сих пор не знаю, это в те годы был объективный процесс, естественный процесс, или это управлялось какими-то группками людей, принимающих решения.
Появление фашистских режимов именно в Европе, конечно, не удивительно, потому что, во-первых, Европа это наиболее развитая экономическая часть капитализма, во-вторых, Европа это ареной новой бойни, где нужно было организовываться. Потому что США лежали за «атлантическим рвом», непосредственно ей угрозы не было. Ну и, кроме того, эти страны максимально пострадали от последствий 1 мировой, и Великой депрессии, - я имею в виду европейские страны – как слабые звенья мировой экономики, куда она сбрасывала свои внутренние «дефекты системы», покуда это удавалось. Таким образом, необходимость и предпосылки для появления фашизма сошлись в одном месте в нужное время.
Т.е. природный антикоммунизм, вот как у нас говорят, знаете, что если бы не Ленин со Сталиным, не пришлось бы немцам с итальянцами фашизм придумывать против вашего Коминтерна проклятого. Но мы отлично видим, что антикоммунизм стал удобным побочным бонусом, потому что, как любая хорошая политика нам велит, нужно, чтобы любое средство было многофункциональным. И вот у нас капитализм организовался для новой неизбежной войны, но и он же оказался вполне эффективной системой и против коммунизма, потому что, естественно, появление коммунистического СССР внесло свои коррективы в мировую политику.
Итак, империализм получил удобного внешнего врага, против которого можно было отлично дружить. С другой стороны, торжество социалистической, точнее, коммунистической идеи у соседа превратило рабочее движение в реальную угрозу всей капиталистической формации, а не простое, пусть и значимое, неудобство, с которым капиталисты в виде профсоюзов сожительствовали на протяжении полутора веков. Так что антикоммунизм фашизма не представляет ничего нового по сравнению с обычным антикоммунизмом своего родителя, т.е. капитализма. Вот только в формах борьбы этот вариант капитализма не стеснён, т.е. может делать со своим врагом всё что угодно, не прикрываясь никакими демократическими ширмочками.
Если представить себе, что проект СССР не состоялся (фантазируем), что было бы с фашизмом? Организации фашистского и околофашистского толка появились во всём капиталистическом мире. Нацизм в Германии под руководством Гитлера, фалангизм в Испании, «Железная гвардия» в Румынии, интегрализм в Бразилии, тот самый «Аксьон франсез», о котором мы говорили, во Франции, и «Огненные кресты» там же, «Скрещённые стрелы» в Венгрии, фашизм Энгельберта Дольфуса в Австрии, рексизм в Бельгии, усташи в Хорватии, «Национальный союз» в Португалии, Британский Союз фашистов, Германо-американский союз и многие-многие другие.
И мировая война номер 2 была абсолютной неизбежностью. Версальская мирная конференция заложила настоящую бомбу под будущее планеты вне зависимости от победы или поражения коммунизма в России. Что бы могло остановить войну? 1 мировую ничего не остановило, попробовали без всяких коммунстов. И попробовали бы точно так же, но с учётом допущенных ранее ошибок. Потому что все участники 1 мировой войны рассчитывали вернуться домой «до осеннего листопада», но следующая «схватка над глобусом» подобных иллюзий не допускала.
Война должна была случиться, война долгая, тотальная, с миллионами жертв. Т.е. фашизм это идеальная трансформация обычного империалистического капитализма. И никакой коммунизм для этого был не нужен. Правда, коммунизм внезапно приключился, поэтому пришлось бороться, знаете, ещё и с ним. Правда, для нас, к счастью, безуспешно.
В заключении отниму у вас ещё 2 минутки, друзья-товарищи. Если кто-то, или, например, вы говорите, что как же так – неужели эти прекрасные уютные частные кафе, какие-то свечные заводики, чем они мешают социализму, господи боже мой? Если мы говорим о светлом будущем и построении удобного для всех государства, где будет полная забота о благосостоянии и развитии всех членов общества – да почему же какой-то член общества не может развиваться, я не знаю, как владелец кафе, например? Может, конечно. В этом нет, казалось бы, ничего страшного. Но нужно понять, что как только мы приоткроем дверь и не попытаемся её захлопнуть перед капиталистом, этот сквозняк ворвётся и раздует основание государства любого, потому что капитализм это самовозрастающая стоимость. И 1 кафе – оно рано или поздно превратится в «АГ Фарбен Индастри».
А после этого начнётся что – на вас внимательно посмотрят большие дяди со стороны, капиталистические, которые скажут – нам такой конкурент не нужен. После чего, посмотрите на Югославию, что с ней получилось после того, как сильный сосед в виде СССР приказал долго жить. Её порубили на куски, и теперь у нас только что говорили об уютных кафе и частных лавочках, которые были в Югославии, с ними заигрывали. А теперь что – нет Югославии. Зато в каждой значимой провинции стоит база НАТО, и это значит, что когда начнётся 3 мировая война, по этим самым базам, не важно – Россия ли, Китая ли, или ещё какой-нибудь другой империалистический сосед, империалисты, они убивают друг друга замечательно без всяких китайцев и прочих русских коммунистов.
Так вот, когда начнётся очередная мировая бойня, вдруг выяснится, что т.к. вся промышленность вашей прекрасной провинции уничтожена, ваша личная дочь работает проституткой в НАТОвской базе, и по этой базе, вы представляете, ударят крылатые ракеты. И ваша дочь будет умирать с боевым поражающим элементом в животе в течение суток, вы понимаете, или сгорит в фосфорном пламени только потому, что лично ты, лично ты сказал в своё время, что зачем вот эта брутальная, грубая, устаревшая коммунистическая идеология, этот Маркс устаревший, эти бредни. Пускай кто-нибудь владеет кафе. Начинается всё с одного кафе. А заканчивается раздроблением государства на куски, НАТОвской базой в каждой значимой провинции, уничтожением экономики и образования, и тем, что я описал – неизбежной войной. И смертью в т.ч. и твоих лично близких, и, возможно, тебя.
Так что думайте, товарищи, что такое фашизм, читайте хорошие книжки, и не позволяйте запудрить себе мозги. А на сегодня я закончил. Всем пока.
Новости
VIP
