Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Клим Саныч, добрый день.
Клим Жуков. Добрый день. Всем привет.
Д.Ю. Обо что сегодня?
Клим Жуков. А вот давеча на канале «Цифровая история» вышел ролик, где Егор Яковлев допрашивал некоего профессора Пыжикова по поводу фирмы Нобелей, как они тут у нас на нефтяном поприще ураганили в царской России.
Д.Ю. Я как раз в санатории отдыхал. Там какой-то жуткий срач устроили в комментах, я участия принять не смог, извините.
Клим Жуков. Это неконструктивно – срач, я не люблю срач, хотя, конечно, нет, я люблю срач, это весело всегда, это задорно, напоминает в конце концов о детско-юношеских годах на разных форумах, где можно было от души покидаться друг в друга какашками. Чисто как в обезьяннике шимпанзе, всегда приятно оскотиниться до такого состояния. Но это неконструктивно, при этом. Я просто хотел бы разобрать, так сказать, попунктно, что у меня там вызвало вопросы, и на фоне этого, возможно, рассказать то, что я по этому поводу знаю.
Хотя, конечно, я совершенно не глубокий специалист в этом вопросе, просто в ходе написания книжки про революцию пришлось разбираться с промышленностью Российской империи, в том числе с нефтянкой. Откуда вышла масса побочного разного материала.
Д.Ю. И что же?
Клим Жуков. Ролик начинается, в общем, с не очень, на мой взгляд, правильного захода, потому что ролик начинается с того, что профессор говорит, что есть такие либеральные историки, после чего вот такой хороший приём есть – обозвать либералов либералами и потом пригрозить их разоблачить. И это всегда работает, потому что либералов никто не любит. Только одна проблема – никто не знает, кто такие либералы, чёрт возьми, потому что о ком вообще речь?
Что такое либералы? Либералы в экономике это одно; социальные либералы это совершенно другое. Социальный либерал, вот Маркс, например, был типичным представителем социальных либералов. Кстати, Адам Смит, или, например, Иммануил Кант это типичные социальные либералы. Либерал это от слова liberum (свобода), кто против свободы?
Д.Ю. Я больше тебе скажу, я сам либерал большой.
Клим Жуков. Вот. И я тоже. Но вот, оказывается, есть такие либералы (либералы-историки), которые низкопоклонствуют перед Западом, и вот все свои концепции и трактовки, и все источники подгоняют только под результаты выкладок западной историографии, в данном случае про Российскую империю. Вот если источник не соответствует, его просто не рассматривают. А раз так, значит, это типичный либерал-историк по мнению Александра Владимировича Пыжикова. Ну, я говорю, что это не то, с чего нужно было начинать, на мой взгляд, я, возможно, ошибаюсь, но какая разница – либерал он, не либерал, от этого историческое знание не меняется никак, т.е. вообще.
А зато дальше ролик продолжается очень правильным рассуждением, под которым я вот под каждым словом готов подписаться, что история это не пересказанные по 10 разу чьи-то книжки, а это источники. Т.е. работа с источниками это то, с чего начинается история. Я готов подписаться, повторюсь, под каждым словом. Одна проблема, потому что после этого вся источниковая база нам обрисована 3 словами – я не процитирую но смысл такой, я забыл выписать, но смысл такой – архивные материалы, пресса, финансовые газеты того времени.
Какая пресса, какие финансовые газеты, какие архивы? Ну, хоть ради интереса хоть бы… вы так долго рассказывали про либералов, которые плохие, а дальше-то у нас, между прочим, появилась источниковая база – то, без чего вообще не бывает истории, как правильно заметил Егор Яковлев, ну вы хотя бы в 2 мазках обоснуйте, из чего это взято.
Д.Ю. Нету.
Клим Жуков. Нихт. После чего начинается, когда стало понятно, что вот, значит, архивы, пресса и финансовые газеты, дружим против либералов, потом про Нобелей сразу же.
Д.Ю. Ну, может, это в рамках видеоролика, ты же не пустишь там портянку, миллион источников перечисляя.
Клим Жуков. А зачем? Надо просто обозначить, какие конкретно источники, с какими конкретно источниками ты работал. Я, например, работая с источниками про нефть, я скажу, где я эти источники брал. Я не буду их перечислять все, потому что это было бы очень скучно, и отдельный ролик, где бы я перечислял, какие источники про нашу нефтянку я рассматривал. Источники. А тут я просто вам 2 словами опишу, что это за источники, и вы сможете сами причаститься именно не трактовок, а подлинного, так сказать, исторического знания в виде 1 звена передачи информации от участников к вам. Это не большая проблема. Типы источников опишите, сказать «архив» мало. Какой архив? Вы в ГАРФе работали, где?
Д.Ю. Ну, тут, с моей точки зрения, ты подходишь как историк, а это всё-таки ролик, он у нас ближе к публицистике.
Клим Жуков. А зачем тогда было рассказывать, что без источников не бывает истории? Если уж замахнулись, давайте А, так давайте Б.
Д.Ю. Согласен. Но, на мой взгляд, это не сильно критично.
Клим Жуков. Это просто то, что меня сподвигло вообще дальше смотреть, потому что мне лично про Нобелей, откровенно говоря, не очень интересно. Потому что мне про нефтянку в целом, да, интересно. Ну, я не настолько узкий специалист, чтобы заниматься одной конкретной фирмой. Всё, про источники хочу послушать. И стал слушать. И сразу же буквально вот я напоролся на то, что… то, что услышал. Ну, во-первых, Александр Пыжиков сказал совершенно верно, что такое Нобели, Нобели это… ну как, не совершенно верно, а относительно верно он сказал, что такое Нобели, цитирую:
«Компания Нобелей это самая крупная компания в предреволюционной России. И по фондовым показателям. Не только в нефтяной отрасли, а вообще на фондовом рынке. Такой “Газпром”, если можно проводит такие параллели. Только она частная, естественно. Основные владельцы это семейство Нобелей».
Ну и т.д. В общем, правильно. Я, правда, не уверен, что это в самом деле самая крупная фирма, потому что, например, если не ошибаюсь, у Николая Второва – не Второго, а Второва – состояние было больше, чем у Нобелей. Это такой предприниматель был российский. Ну, в любом случае, самая большая, не самая большая, одна из самых больших совершенно точно, в первой пятёрке и в топ-10. Тут же у нас начало истории Нобелей в Российской империи, и нам профессор говорит следующее буквально, цитирую:
«Это шведское семейство сначала нефтью не занималось. Это общеизвестный факт. Оно занималось военными поставками. И первые доходы были оттуда. Это еще началось с Русско-Турецкой войны 1877-1878 годов. Они неплохо на этой войне заработали».
Они в самом деле неплохо на этой войне заработали, только Эммануил Нобель – основатель русской династии Нобелей – переехал в Россию в 1837 году, работал инженером, а бизнес запустил в 1842 году. Т.е. он неплохо заработал ещё на поставках в годы Крымской войны 1853-56 годов, немного до Русско-турецкой войны. Собственно, они поставляли мины, Нобели.
Д.Ю. Говорят, он динамит изобрёл.
Клим Жуков. Это Альфред изобрёл, Альфред Эммануилович, его сынок.
Д.Ю. А мины до этого из чего, пороховые были?
Клим Жуков. Нет, там был не порох. Я не помню точно, какой там состав морской взрывчатки, там порох, он даже через железный корпус мог потерять всякое качество. Что-то там было другое, я не помню. Там самое главное было во взрывателе, в мине, чтобы корабль его коснулся и как бабахнуло. С этим были проблемы, а вот они вот поставляли такие мины. Более 400 из них вокруг Кронштадта было выставлено в своё время. Т.е. заработали неплохо.
Потом, к 1859 году, во-первых, военные заказы подстухли, во-вторых, случилась революционная ситуация, и стало не до Нобелей. Поэтому папа уехал в Швецию, а выпавшее из рук знамя подхватили сынки – Людвиг и Роберт. Но вот это даже я, честно говоря, не знаю, как вот можно, занимаясь Нобелями, не знать… это то, что вот, как это, все знают, это не секретные данные. Какой-то дурацкий ляп, я не знаю, зачем это. Дальше нам о начале нефтяного производства Александр Владимирович говорит так:
«Но затем произошел такой резкий переворот в деятельности братьев Нобелей. Один из них поехал в Закавказье. Поехал по совершенно банальной причине, кто-то не отдавал долг, и он поехал туда это урегулировать».
Опять же, конечно, к делу это напрямую не относится, потому что какая разница, как они попали на нашу закавказскую нефтянку. Как-то попали. Но просто для справки – Роберт Нобель, это одного из братьев звали Роберт, поехал не долги выбивать, он поехал в Закавказье посмотреть на перспективы заготовки ореховой древесины для ружейных лож, потому что он был совладельцев Ижевского оружейного завода. И винтовочные ложи из орехового дерева это, как минимум, красиво.
Д.Ю. Может, заодно и денег у кого-то отнять хотел, тоже может быть.
Клим Жуков. Но про это мы ничего не знаем, потому что как раз мы же про источники. А в письме, которое написал брат Людвиг брату Роберту совершенно точно написано, зачем он едет на Кавказ – посмотреть на ореховые деревья. Кстати, ореховые деревья там растут, но не те, они не годятся для ружейных лож, поэтому, посмотрев на некачественные, негодные орехи, он посмотрел внимательно на то, что из земли бьёт, т.е. на нефть. Оказалось, что нефть лучше, чем ореховое дерево, гораздо.
И вот, по профессору Пыжикову, оказавшись в Баку – ну, кто не знает, Бакинские нефтерождения сконцентрированы на Апшеронском полуострове, там город Баку, и в Баку, собственно, концентрировалась основная публика, которая занималась нефтянкой. И вот Нобели увидели то, что увидели, а именно нефтяных боссов.
«Когда он - т.е. Роберт - посетил Закавказье, посмотрел, что там происходит – а там начинался нефтяной бум – то он быстро все понял. Нобели были ребята сообразительные, в этом им отказать нельзя. Они поняли, что здесь такой Эльдорадо. И потом, когда они посмотрели на местную публику, армяно-азербайджанский капитал, то, конечно, кроме смеха это ничего не вызвало».
Вот дальше следует такое пояснение:
«Это были люди, мягко говоря, не адаптированные к прогрессу, техническому, в нефтяной отрасли. Потому, что они возили нефть в бурдюках, на арбах. И когда им сказали, что пора это заканчивать и строить трубопровод, они поднимали на смех и говорили: “Вы не проведете нас. Мы люди опытные”. Никаких усовершенствований технических там нет».
И вот дальше иллюстрация к этому, байка некая.
«один из чиновников Горного ведомства приехал не съезд этих нефтепромышленников и стал им говорить, как вести дела, и что так с технической точки зрения вести дела нельзя, говорил час. А поскольку сидела армяно-азербайджанская публика, большинство из которой плохо изъяснялось по-русски, то тогда вышел переводчик после него. И эта красивая речь чиновника Горного департамента, перевод занял буквально пять минут. Чиновник очень удивился: “Как это так? Я час рассказывал, а вы за пять минут все закончили? Каким образом?” На что переводчик сказал: “А больше и не надо, здесь все равно никто ничего не понимает”. Вот это состояние отрасли в армяно-азербайджанском исполнении».
Ну, если с конца начать, то так синхронный перевод не работает. Невозможно заставить людей час сидеть слушать, когда они не понимают, что говорят. Переводчик обычно не так работает, так что это просто байка. Если в самом деле это откуда-то взято, то это, конечно, к реальности никакого отношения не имеет. Ну а никчёмные чуркобесы, которых, видимо, увидели Нобели – ну, во-первых, первые 2 никчёмных чуркобеса, их звали Василий Кокорев и Пётр Губонин.
Д.Ю. Известные чуркобесы.
Клим Жуков. Да, уже просто по именам понятно, что они то ли азерботы, то ли армяшки какие-то, совершенно никчёмные. Вот, их Закаспийское торговое товарищество, которое занималось в т.ч. и нефтью, работало там с 1857 года, т.е. там Нобелей ещё и в проекте не было, а они уже там были. И я вас уверяю, что когда это преобразовалось в 73 году в Бакинское нефтяное общество, это была, в общем, одна из ведущих фирм своего времени, которая не на арбах, я вас уверяю, возили нефть, не в бурдюках. Они заведовали нефтеналивными (отставить нефтеналивные) – у них были погрузочные терминалы морские, они возили по морю всё это, это была серьёзная фирма.
А никчёмные армяне тоже, кстати, весьма примечательны. Вот, например, Степан Геворгович Лианосян, он же Степан Георгиевич Лианозов, который был настолько никчёмный, что к 90-м годам 19 века замутил такой небольшой международный бизнесок вместе с Путиловым небезызвестным, открыв представительства в Париже, Лондоне и Гамбурге. Был совершенно никчёмный армяшка.
Д.Ю. Видимо, с бурдюком нефти ездил.
Клим Жуков. Да, очень быстро ездил туда-сюда. Ещё был некто Александр Иванович Манташев, у которого было 22 млн. рублей постоянного капитала, так, на секундочку. Тоже был абсолютно никчёмный армяшка. А вот никчёмный азербот Муса Нагиев, у него было состояние в 300 млн. рублей.
Д.Ю. Неплохо.
Клим Жуков. И он, собственно, наряду с Нобелями входил в совет нефтяников Баку. Т.е. видно, что люди вообще не секут в бизнесе просто никак, судя по результатам, просто вообще никак. Ну а потом нам рассказывают, собственно, чем там Нобели занялись. А Нобели, оказывается, занялись не вполне благовидными делами, как оказывается, а именно:
«Нобели совершили, не побоюсь этого слова, преступление перед Россией, перед российской нефтяной отраслью, загубив ее для достижения своих интересов. Расшифрую эту фразу, это заявление. По комплексу всех источников установлена их поведенческая линия. В чем она заключалась? Это полный союз с Ротшильдами. То есть с Ротшильдами они договорились, что задавят всех, кто здесь появится».
Ну, видимо, это в книжке у профессора будет немножко по-другому высказано, но в ролике это прозвучало откровенно странно, потому что Нобели появляются в 1873 году в Баку, а Ротшильды открыли своё Каспийско-Черноморское нефтепромышленное торговое общество только в 1883 году, т.е. 10 лет Нобели занимались чёрте чем, только не, видимо, сговорами с Ротшильдами, ради чего всё и затевалось, конечно, чтобы договориться в проклятыми французскими евреями. Т.е., видимо, не сразу они договорились с Ротшильдами. И о сговоре с Ротшильдами можно говорить только уже с 20 века, потому что до этого ни о каком сговоре речи не было, у них была непримиримая конкуренция.
Д.Ю. А, извиняюсь, этот Нобель, он не из наших, нет?
Клим Жуков. Нобель из шведов. А вот Ротшильд из наших. Альфонс, Альфонс Ротшильд его звали. Вот. Баку.
«А ведь там были представлены и предприниматели из России, которые не хуже них (т.е. Нобелей и Ротшильдов) понимали перспективы региона и перспективы нефтяной промышленности. Это был такой инженер Палашевский, известный инженер Бунге, однофамилец министра финансов Бунге».
В самом деле, так и есть. Вот их всех Ротшильды и Нобели задавили, выкинули из бизнеса. На самом деле, про Палашевского, хотя он на самом деле не Палашевский никакой, а Палашковский. Если вы будете гуглить слово Палашевский, вы такого не найдёте. А вот Сергей Егорович Палашковский это был такой нефтяник в самом деле, весьма образованный человек. Я предполагаю, что просто это или оговорился профессор, или при синхроне, когда делали текст, не расслышали. Он Палашковский. Так вот, Ротшильды их выдавили из бизнеса очень примечательным способом, просто исключительно.
Вместе со своим партнёром, купцом 1 гильдии из Тифлиса, Бунге, если не ошибаюсь, Александр… Алексей Андреевич, кажется, его звали, я забываю. А.А., короче говоря, Бунге, это почти полный тёзка не только министру финансов, но ещё и известному путешественнику Бунге. Вот не надо их путать, это 3 разных человек. Так вот, Сергей Еговорич Палашковский и Бунге, который был мало того что тифлисский купец 1 гильдии, но ещё и племянник министра финансов (он был не просто однофамильцем, а племянником). И из-за этого оказался (совершенно случайно) с большими дарованиями к бизнесу.
Они замутили Батумское нефтепромышленное торговое общество Бунге и Палашковского. А 1878 году, после присоединения Батума, получили (тоже только из-за дарований, конечно же), получили в концессию строительство железной дороги Батум-Баку, по которой предполагалось в т.ч. и нефть доставлять к Чёрному морю. Но получить-то они её получили, но вот тут-то в Европе, как, собственно говоря, и в России, случился небольшой финансовый кризисок, очень сильно упала покупательная способность, и всё, что они собирались мутить, т.е. продавать по Чёрному морю нефть куда-то, сразу накрылось медным тазом.
А т.к. они очень сильно вложились в бизнес, отбивать деньги стало нечем, и они оказались на грани банкротства, эти вот ребята, Бунге и Палашковский. И вот тут-то они сами, по своей инициативе, обратились в банкирский дом Ротшильдов. И сами отдали им своё предприятие. А вот Ротшильды туда уже вложились по-настоящему, потому что у них в самом деле были большие возможности – ну, все знают, кто это такие. У них были серьёзные возможности, тем более что они поняли перспективы бакинской нефти, и мало того что вложились в открытие железной дороги, так ещё и ко всему прочему купили у того же Бунге и Палашковского эти самые, заводы по производству тары. А конкретно ящиков металлических, жестяных – коробов, в которых можно было как в герметичной таре перевозить в т.ч. и нефть. Таким образом, они получили сразу транспортную инфраструктуру и упаковочную инфраструктуру, во что это паковать всё.
Д.Ю. Канистры.
Клим Жуков. Да, канистры по факту. И в 1883 году в Баку была учреждена новая фирма – Каспийско-Черноморское нефтепромышленное торговое общество. И тарный завод, и нефтяной, и, собственно, керосиновый завод, все ушли в собственность Парижского дома Альфонса Ротшильда. Вот таким образом незатейливым Ротшильды оказались в Баку, и вот таким вот образом затейливым они задавили финансово Палашковского и Бунге, которые сами их позвали. Потому что если бы не Ротшильды, эта фирма просто бы всплыла кверху брюхом, а так она не всплыла кверху брюхом, потому что Ротшильды просто её выкупили, убыточную. Дальше профессор говорит:
Здесь нужно уточнить для слушателей, что нефтяная промышленность России шла нога в ногу с американской. И перспективы российской по добыче выглядели ничуть не хуже, чем у “Standard Oil”. И Америка это понимала, что им дышат в затылок, а могут и обогнать. Поэтому цель американцев и “Shell”, что надо как-то убрать этого конкурента, Россию. А вдруг они действительно вырвутся? Появятся какие-то новые лица. Это хорошо, сейчас там Ротшильды, а завтра опять какой-нибудь Рагозин. Или еще кто-то. Ну, зачем это надо? Нехорошо. Надо их как-то отбросить. Но отбросить надо как? Их же руками, внутренними. И вот здесь было сформулировано то предложение, которому Нобели и последовали: “Место вам, Нобелям, на глобальном рынке будет, но за это надо заплатить. Вы должны отбросить, сломать нефтяную промышленность России”. Каким образом? Революционным образом.
Д.Ю. Так.
Клим Жуков. Ну, во-первых, сразу скажу, что это очень спорное замечание, потому что когда Нобели появились в 1870-е годы в Баку, ни о каком паритете и ни о каком «нога в ногу с Америкой» речи быть не могло вообще. Мы вышли на паритет и стали добывать больше нефти, чем Америка, в 1890-е – 1900-е годы только. До этого было, как ни трудно догадаться, там лет 15 ещё. Да, перспективы были большие, но ведь Америка это не просто место, где это самое чёрное золото добывалось, это ещё место с шикарной инфраструктурой, какой у нас не было тогда ещё.
И мало добыть – продать же ещё надо кому-то. Так что от добычи до продажи есть некий лаг, и говоря о том, что мы много добывали, нужно понять, что кому мы много продавали. У нас нефть, кто не знает, шла далеко не только на внешний вывоз, она употреблялась внутри страны очень много, потому что мазутовое отопление было у паровозов, например. Ну а на паритет-то мы вышли как? У нас там работало почти полторы сотни заводов больших и маленьких по добыче нефти, по нефтеразработке.
Всё это Баку было утыкано буквально скважинами, где нефть добывали обычным способом поверхностного сбора. Т.е. фонтан бил, под него, условно говоря, подставляли вёдра, и увозили. Т.е. о каких-то технических разработках, сложной геодезии даже речь не шла. Т.е. это был самый примитивный способ добычи. Понятно, что при таком способе нефть добывается с минимальными издержками, но просто такого месторождения надолго не хватит. Его же нужно забуривать как-то, я не нефтяник, не специалист, но теперь-то всё несколько по-другому выглядит. А там просто с фонтанов добывали нефть.
И вот в 1900 год, в 1901 год, когда мы достигли и максимума добычи, и серьёзного скачка вперёд в продажах, нужно понимать, что к этому времени на рынке играли уже и Ротшильды, и Нобели, и Лианозов, и Путилов. Т.е. все эти компании уже были не национальные, а интернациональные международные корпорации. Ну а по поводу «революционным путём» это мы отдельно скажем, покажем. О Ротшильдах. Кто такие Ротшильды? Ротшильды это побогаче, чем Нобели, финансовые ресурсы у них были и поток денег более серьёзный они могли привлечь. Поэтому там сначала решили, что Нобели внутренний рынок, а Ротшильды себе экспорт возьмут.
Ну вот сразу. Во-первых, братья Нобели это же братья Нобели включая Альфреда Нобеля, который изобретатель динамита, который предприниматель всеевропейского, и шире – всемирного значения. Они же не отдельно существовали, это был холдинг, условно говоря. Это раз. Во-вторых, по поводу внешнего рынка. Вот смотрите. В Великобритании товарищество братьев Нобелей поручало представительство по продаже керосина лондонской компании «Bessler, Wachter and Comp»., т.е. они уже играли на международном рынке. Для реализации нефтепродуктов в Центральной Европе были образованы смешанные компании «Deutsche-Russische Naphta — Import Gesellschaft», и в Австрии «Osterreichische Naphta –—Import Gesellschaft».
Д.Ю. GesEllschaft.
Клим Жуков. GesEllschaft, да, разумеется. Это, кстати говоря по поводу источников, можно посмотреть в шикарном сборнике, который называется «Монополистический капитал в нефтяной промышленности России 1883-1914 годов, документы и материалы» - Москва - Ленинград, 1961 год. Это просто всё издано. Массивный хороший толстый сборник – по поводу источников. Или почитать книжку Пажитнова «Очерки по истории бакинской нефтедобывающей промышленности». М., 1940. Там никаких секретов, в Советском Союзе копали на полный штык. А вот теперь про революцию нам профессор рассказывает буквально следующее:
«Теперь мы окунаемся в революционные будни Закавказья. Я замечу, что 1905 год, это понятно, год первой русской революции, как мы знаем. Но закавказское революционное движение, оно отличалось от общероссийского. Это очень важно, именно в свете этих нефтяных проблем. Во-первых, оно (революционное движение) началось раньше, чем движение в России. То есть по своему сценарию. И, в общем-то, по документам вырисовывается такая вещь, и многие потом это писали в те годы, после 1905 года, и записки в правительство подавали о том, как они оценивают то, что произошло.
Источник этого революционного движения был не департамент полиции, это не “зубатовщина”, что самое главное. Потому, что “зубатовщина” в эти году в Москве расцветала. Ну, и в Питере тоже можно “гапоновское” (видимо, гапоновские дела) подтянуть под это. Здесь это не подтягивалось. Там это движение разогревали люди, я смотрел по архивам, о которых департамент полиции не имел никакого понятия, это не агенты. Кто это? Том целый существует дел, когда выясняли кто эти люди, откуда. Там справки какие-то, потом они подшивались. То есть, понятно, что не департамент полиции начинал эти беспорядки. Беспорядки эти разогревались, конечно, на деньги Нобелей и Ротшильдов».
Ну, во-первых, мне очень странно вытекающие логически отсюда убеждения профессора в том, что любые беспорядки разогревали только агенты охранки. Это же чушь. Во-вторых, вот эти слова «конечно, на деньги Нобелей и Ротшильдов» - это надо доказывать. Причём не важно, это в книжке, не в книжке это доказательство. Это тезис, который требует аргументации. Если он без аргументации, то это, прошу прощения, сотрясение воздуха. Давайте посмотрим, где там деньги Ротшильдов и Нобелей, потому что, конечно же, это очень сильный аргумент.
И дальше нам рассказывают про погромы, которые произошли в самом деле до Революции 1905 года, потому что они произошли в 1903 году, на 2 года раньше. Причём, по профессору Пыжикову, «прошли погромы, но какие-то странные. Разгромили всех, кроме Нобелей. Русская нефтянка после этого не оправилась. О том, чтобы наращивать (видимо, добычу), речи не шло». У Нобелей, если не ошибаюсь, во время беспорядков 1903 года сожгли заводоуправление и 36 вышек.
Д.Ю. Неплохо.
Клим Жуков. Т.е. это, видимо, ни о чём, не считается. Кстати, тут же нужно сказать о том, что промышленность наша не оправилась, об этом. Я напомню, что самый высокий импортный год по нефти у нас был это 1904. Т.е. мы тогда продали почти 2 млн. тонн нефти на экспорт, т.е. уже после беспорядков, через год.
Д.Ю. Т.е. беспорядки не помешали такой серьёзной добыче?
Клим Жуков. Нет. Вот просто нужно посмотреть на динамику нефтедобычи, которая официально зарегистрирована в статистике. 1890 год – 226 млн. пудов. 91 – 275, 92 – 286, 93 – 325, 94 – 297, 95 – 377, 96 – 403 млн. пудов. 97 – 449 млн. пудов, 98 – 503 млн. пудов, 99 – 550 млн. пудов, 900 – 631 млн. пудов, 901 – 706,3 млн. пудов, это рекорд абсолютный. 902 – 670 млн. пудов, 903 – 630 млн. пудов, 904 – 656 млн. пудов. И серьёзное падение, 905 – 455,9 млн. пудов. Потом восстанавливается уровень, 907 – 523 млн. Ну и так это колеблется в районе 550-560 млн. пудов до 13 года. Сборник «Народное хозяйство в 1913 году, годовые обзоры важнейших отраслей народного хозяйства, год 6», Петербург, 1914 год, извольте полюбопытствовать сами.
Динамика очень говорящая. Мы видим сначала с небольшими флуктуациями рост добычи нефти, доходит этот рост до 901 года, 706 млн. пудов это очень много. После чего обвал на 36 млн. пудов уже в 902 году. Ещё никаких беспорядков там нет, а обвал уже есть, причём очень значительный. В 903 году, когда беспорядки произошли, обвал у нас в 40 млн. пудов, до 630 млн. пудов за год. Т.е. обвал 36 и 40 это очень маленькая разница, он вполне сопоставим с тем, что началось в 902 году, тенденция к снижению. Элементарно почему – потому что 706 млн. тонн, которые добыли, добыли не планово, а по велению невидимой руки рынка.
Случился кризис перепроизводства, и нефтяные цены рухнули. Это легко убедиться, почитав, сколько стоила нефть в то время. Они просто рухнули, и больше её продать было нельзя уже, всё, начался кризис. Нефтянка начала меньше добывать, потому что стала меньше продавать, её было просто не продать, эту нефть элементарно. Из-за этого рабочим стали урезать и без того небогатую зарплату. Напомню, в нефтянке – мы говорили об этом, разговаривая о революции – расходная часть только на 3,5% состояла из зарплатной части, т.е. людям платили на местах просто гроши относительно заработков в отрасли, всего лишь.
Это, конечно, послужило в том числе поводом к забастовкам и стачкам. И абсолютно нечеловеческие, варварские условия труда низовой части рабочего контингента (понятно, что квалифицированные рабочие жили очень неплохо, а вот основное тут быдло, в т.ч. и нерусского происхождения, особенно нерусского происхождения – армяне и азербайджанцы, они работали в скотских условиях откровенно. Потому что нефть вообще добывать непростое занятие не самое полезное для здоровья).
Д.Ю. Даже когда она прёт самоизливом.
Клим Жуков. Да, именно так. Кроме того, в это время оказалось, что несмотря на то, что мы вот столько вот высосали нефти, выяснилось, что необходимого развития российский нефтяной экспорт за границу не получил. Во-первых, мы не производили достаточного количества керосина, на который был первоочередной спрос на рынке в то время. Керосин это было, собственно, как теперь бензин, очень важно. Малое количество керосина обуславливалось спецификой местной нефти, потому что из бакинской нефти вырабатывалось керосина примерно в 2-3 раза меньше по сравнению с пенсильванской американской нефтью, которая было, условно говоря, эталоном. И это вылечить можно было только развитием нефтепереработки, т.е. массовым внедрением сложных машин, которые у нас не внедрялись, в основном.
Ну а отставание в отрасли во многом объяснялось тем, что у нас внутри России очень низкая потребность стояла в продуктах переработки, т.е. в бензине, смазочных маслах и т.д. Нефтяные фирмы, в основном, у нас на внутреннем рынке занимались тем, что торговали мазутом, т.е. нефтяным мусором фактически, остатками, то, что оставалось после переработки керосина. Лёгкие фракции керосиновые сливали, оставляли мазут, и вот им топили у нас, например, паровозы. 41% топок работало на мазуте. Очень серьёзный рынок, доложу я вам. А зачем какая-то переработка, господи, у тебя просто почти сырую нефть покупают.
Д.Ю. Да.
Клим Жуков. А на запад такое продавать было сложно. Поэтому у нас начался небольшой кризис в отрасли. Кроме того, в это время начинается вполне закономерное падение давления в фонтанах. Т.е. выкачивали-выкачивали-выкачивали самовыливом – естественно, давление падает.
Д.Ю. Сколько можно.
Клим Жуков. Да. И поэтому, в том числе, сокращение нефтяных фонтанов в начале 20 века, уменьшение отдачи скважин, оно привело немедленно к оттоку капиталовложений, потому что мы же знаем, что у нас наши в т.ч. иностранные партнёры в первую очередь занимались тут зарабатыванием денег. Как только денег стало меньше, буквально сразу, сразу пошёл отток капиталовложений, что, опять же, в свою очередь повлекло снижение реальной добычи. По этому поводу Туган-Барановский писал, говоря об отечественном хозяйстве вообще и в частности о нефти:
«Непосредственная причина кризиса в России коренилась, как это типично для периодических кризисов, в недостатке капиталов для поддержания повышательной волны»
Это вот то, что описывает и кризис нефтяной промышленности тоже. Началось оно не в 903 году, это не было причиной революции, а революция стала причиной кризиса капиталистического.
Д.Ю. Следствием.
Клим Жуков. Следствием, прошу прощения, конечно. Революция стала следствием экономического кризиса, а не наоборот. Но в условиях бегства капиталовложений, если принять во внимание специфику нашей российской экономики и, в общем, известной привязки её к нефти, в частности, для перевозок по железной дороге, стал рост цен на нефтепродукты. Т.е. нефти стали добывать меньше, она сразу поползла вверх, немедленно, это закон рынка. Ну и в 901 году 2 крупнейшие фирмы, собственно, Нобели и Ротшильды контролировали 57% керосина, которые вывозились по Каспийскому морю, 43,5%; мазута, 67,5% смазочных масел.
И в 1900-е годы, как раз в это время, вот только в это время они заключают картельный сговор, организовав некое предприятие «Нобмазут», чтобы регулировать направленно высокие сбытовые цены внутри страны. Вот только с этого момента можно говорить о том, что они сговорились. До этого никакого сговора не было, была конкуренция. Ну, естественно, «Нобмазут» это было то, что позволило посредством этого самого кризиса подмять под себя практически всю нефтяную отрасль просто потому, что маленькие предприятия вот этого удара кризисного не вынесли, стали разоряться. Они просто всё скупали.
Кроме того, Ротшильды (это было ещё до того, как они подружились с Нобелями) вели бизнес вообще очень специфически, потому что, как мы знаем, это банкирский дом. Они кредитовались в Париже. Кредит там стоил около 2 – 2,5%. И сами занимались тем, что кредитовали нефтяную промышленность в России под 6%. Т.е. для этого нужно иметь, я считаю, просто высшее образование экономическое, чтобы вести такой бизнесок. Так сложно, так сложно, привёз тут 100 франков…
Д.Ю. На эти 2% и живём.
Клим Жуков. 4 получается. На эти 4% и живём, точно совершенно. Ну а стачка, которая произошла в 903 году, не была организована ни Нобелями, ни Ротшильдами, ни Нобелями ни Ротшильдами вместе взятыми, это просто чушь собачья. Прошу прощения за грубое выражение, но по-другому это назвать никак не могу, потому что это не бакинское было явление, а общероссийское. И начиная с 1900-х годов рабочие стачки (с 1900 года даже), рабочие стачки это был просто общий фон жизни промышленности в России в условиях нарастающего кризиса.
И тут наряду с политическими выступлениями шли экономические требования, и всё это выливалось в постоянные демонстрации, т.е. когда люди просто выходили на улицы. Конечно, в первую очередь первомайские, по понятным причинам, потому что незадолго до этого полиция расстреляла первомайскую демонстрацию в Чикаго, когда рабочие просто вышли попросить увеличения зарплаты и сокращения рабочего дня.
Д.Ю. За это их убили.
Клим Жуков. Да. За это там несколько сот человек убили, а потом кого поймали, ещё и повесили. В знак солидарности с трудящимися в Чикаго по всему миру начались первомайские демонстрации. Когда вам теперь говорят, что 1 мая это день весны и труда, это не совсем так. 1 мая мы вспоминаем рабочих, которых расстреляли, когда они посмели разинуть пасть, вот так, заявив, что они тоже люди, и какие-то у них права есть. Поэтому всех прошу помнить, что такое 1 мая. И демонстрации эти, как и стачки, регулярно разгоняли войсками, казаками, шашками, плётками, иногда и напрямую ружьями.
Но с 901 года начались постоянные стачки, демонстрации и забастовки, которые нарастали по экспоненте по всей России. Это было общероссийское явление, от Санкт-Петербурга до Томска это происходило. И, собственно, началось всё в горячей фазе, вот то, о чём мы сейчас будем говорить, не в Баку – оно началось в Ростове ещё в ноябре 1902 года, и ростовская стачка произвела колоссальное впечатление на всю Россию своей организованностью и массовостью. Вот сразу вот ноябрь, пошёл декабрь 902, январь 903 года, по всей России буквально полыхнуло.
Забастовка в Тифлисе, в Одессе, в Варшаве, в Сувалках, в Белостоке, в Томске, снова в Тифлисе, в Вильне, и потом, только к марту забастовки перекидываются в Батум, Баку, Ростов-на-Дону. Охвачены были все крупные (Нижний Новгород), все крупные промышленные центры были охвачены стачкой. Это тоже всё Ротшильды устроили? А часовню в 14 веке?
Д.Ю. Тоже я.
Клим Жуков. Тоже я, да? По этому поводу подробно очень хорошая статься есть В.Невского «К 30-летию южных стачек. Летние стачки 1903 года – предвестники 1905 года» в журнале «Борьба классов» № 89, сентябрь 1933 года. Мало того, что исследователь толковый, так, видимо, ещё и очевидец, потому что там времени-то прошло всего ничего. Т.е. мы вот видим, как там профессор сказал, что закавказское революционное движение сильно отличалось от общероссийского. Чем? Сильно это значит принципиально. Чем? Это тем, что Нобели, видимо, Ростовскую и Вильненскую стачку спонсировали? Да что вы говорите.
Погромы в Баку были связаны в первую очередь с тем, что министр внутренних дел В.К. Плеве прислал в Баку войска и запретил идти на любые сделки с рабочими. Силовое противодействие войск родило силовое же противодействие стачечников, которые в том числе принялись громить и жечь эти самые нефтяные вышки. Тут, конечно, наложилось незамедлительно, о чём профессор совершенно справедливо упомянул, многовековая национальная рознь армян и азербайджанцев, там их просто очень легко было завести, натравив друг на друга, просто вообще влёт, это всё, конечно, было взаимосвязано. Наверное, Плеве тоже купил то ли Нобель, то ли Ротшильд, а, может быть, и Нобель, и Ротшильд.
Ну а когда нам говорят, вот выше было сказано, что нефтянка легла после событий 1903 года, это неправда. Мягко говоря, неправда. Потому что вот мы видели динамику добычи, да, до 700 млн. пудов в год она уже никогда не поднималась, но где-то 550-560 млн. пудов в год держала чётко, и это было связано и с конъюнктурой рынка, и с истощением этого самого фонтанного давления в месторождениях, и с нежеланием инвестировать в долгосрочные инфраструктурные проекты по нефтянке. Т.е. мы получили своё место на рынке, которое и держали. А место мы получили какое – да, мы в 901 году покрыли почти 52% мирового рынка нефти.
Д.Ю. Ого.
Клим Жуков. Но нефть добывали же не только мы, нефть добывали американцы. Нефть добывали в Венесуэле, нефть добывали в Иране, как это ни странно. И все эти люди хотели место на мировом рынке. Т.е. чтобы удержать нам 51-52% мирового рынка, нам нужно было далеко не только добывать нефть, но и развивать торговую инфраструктуру, которую мы просто не могли потянуть. Американцы могли, потому что у них был гигантский национальный в то время уже трест «Standard Oil», который объединял так или иначе все американские нефтяные усилия того времени. Ничего подобного мы в то время не имели, и поэтому в конкурентной борьбе, естественно, мы проиграли, потеряв известную часть рынка.
У нас до 35-40%, я уж точно не помню, упала доля. Что тоже не кисло, но тут же нужно вспомнить сразу, что когда говорим «мы», «наша», это были не мы и не наша. Это было Нобелей, те же самые Ротшильды, и там ещё десятки больших и маленьких фирм, в т.ч. с иностранным участием или полностью принадлежащих иностранцам. Это просто то, что из России вывозилось, это не была русская национальная нефтяная промышленность, это было то, что из России высасывалось иностранцами. И в первую очередь, конечно, британцами, потому что не Ротшильды стали играть уже с начала 20 века первую скрипку, а англичане.
Вот нам Пыжиков рассказывает, как Нобели монополизировали нефтянку, прибирая к рукам инфраструктуру и прежде всего перевозки нефти, это правда. Но надо говорить, что этим занимались не только они, а все умные бизнесмены, потому что, естественно, добыть мало, нужно отвезти там, где продаётся. В частности, Лианозовские нефтепроводы были построены да, позже Нобелевских, но они были построены, и наливные терминалы в Одессе у Лианозовых работали вполне самостоятельно и отдельно от Нобелей. И, кстати, если посмотреть на работу Товарищества Лианозовых, то они наращивали нефтедобычу даже после Революции 1905 года вполне уверенно. И их лично дела на фирме шли очень неплохо, у них вверх шло.
Вот нам профессор говорит, что в 1910-11 году в правительстве зрело понимание, что нефтянка находится в руках других людей – иностранцев, и мы не развиваем капитализм. Потому что всё что угодно, только не капитализм. Он так не выглядит, вот как было сказано. Во-первых, капитализм именно так и выглядит.
Д.Ю. Кто бы мог подумать?
Клим Жуков. Что значит «так он не выглядит»? Все душат и режут друг друга, идёт нормальная цивилизованная жизнь. Это вот так капитализм и выглядит. Если кто-то не знает, поинтересуйтесь судьбами каких-нибудь биржевых торгов современных, вы ничего нового не увидите по сравнению с концом 19 века, там всё выглядит абсолютно идентично. Все друг друга душат, режут, сливают компромат, информацию, подбирают под себя инфраструктуру торговли, например, доставки, и прочая, прочая, прочая.
Д.Ю. Я помню, у нас биржа была тут не так давно, мы с Дементием там трудились, в разных, правда, областях, но бывало. И даже пока тебя кидали на этой бирже там по-всякому, то иногда оттуда надо было забирать деньги и увозить. За этим следили грузинские спортсмены из олимпийской сборной. У каждого рожа была шире, чем «Жигули восьмёрка», т.е. они в окна не пролезали. И как только ты от этой биржи трогался – Дементий не даст соврать – там люди просто с копьями за тобой гнались, чтобы проколоть колёса и отнять у тебя деньги. Да, вот это капитализм. Если вам кажется, что он не такой – нет, он как раз такой. Стрельба, прыжки, всё как надо.
Клим Жуков. Именно так. Вот, а во-вторых, правительство, где зрело понимание, что нефтянка находится в каких-то других руках, иностранных, оно созрело, это понимание, в 1873 году, когда правительство приняло решение о приватизации нефтеносных участков. Наверное, они были не полные идиоты, когда сказали, что давайте их приватизируем и пустим туда иностранцев. Наверное, они сообразили, что нефтянка уже тогда будет находиться не совсем в российских руках. Что за чушь?
Дальше Александр Владимирович Пыжиков говорит нам: «Эдвард Нобель…», - да, он рассказывает о том, что фирма Нобелей была акционирована глубоко, и 2/3 акций находились не в их руках, а находились в свободной торговле. Вот Пыжиков говорит, что банки петербургские, которые якобы были проправительственные, собрались скупить свободные акции фирмы Нобелей и получить контрольный пакет акций, таким образом поставить нобелевскую нефтянку под свой контроль – правительственный. Но Э. Нобель выставил защиту от скупки акций петербургскими банками – привлёк иностранцев и московское купечество (Рябушинских и т.д.).
Какой коварный Э. Нобель. Во-первых, никакого Эдварда Нобеля не было в природе, был Эммануил Людвигович Нобель, внук Эммануила Нобеля, основателя династии. Во-вторых, Нобель, он должен был ждать, когда у него фирму на корню скупят ради какой-то выгоды непонятно кого? Почему он должен был ждать? Он что, должен был вот так смотреть на всё это спокойно? Конечно, он занялся тем, что стал выстраивать линию защиты. Ну а идиотские метание петербургских банкиров на биржах на иностранных, где они скупали акции Нобеля, привело ровно к тому, что акции полезли вверх немедленно. Вот просто сразу же они стали дорожать.
Как по-другому-то быть могло, это же биржа. Все покупают – я покупаю, а оно всё дороже и дороже, потому что брокеры тоже не идиоты, они будут повышать цены. И, конечно, к скупке подключились все подряд сразу же, в т.ч. москвичи и московское купечество, отнюдь не из-за коварства, потому что тоже хотели немножко погреть руки на этом скачке. И тут никакого детектива вообще нет, который нам обещает А.В. Пыжиков, что очень интересная детективная история. Детектива там никакого нет, там всё довольно банально, потому что, как нам рассказывают, возглавлял операцию против Нобелей Путилов как, видимо, пример, державного бизнесмена, который, значит, за царя-за царя. Так вот, Путилов входил в правление фирмы Лианозова, того самого негодного армяшки, никчёмного, о котором мы говорили выше. И он же входил в правление Бакинского нефтяного товарищества Губонина и Кокорева. Он просто хотел погреть руки и у Нобелей тоже, потому что вот у этих он уже работает, у этих, почему же у этих-то не поработать?
Я, честно говоря, никакого детектива тут не вижу, это просто жадность капиталиста лично, вот и всё. Ну а потом, когда, значит, ничего не получилось, и Нобель так ловко победил петербургских (проправительственных, конечно же) банкиров, Путилов страшно разочаровался и стал создавать личную нефтяную империю (после капитуляции правительства перед Нобелями) на основе Каспийской нефтяной компании Эмба. Это такая речка Эмба есть, там добывали нефть в т.ч.
Значит, по поводу этой самой Эмба и лично нефтяной империи Путилова. Это в самом деле интересно, потому что Эмбу создал не Путилов, а всё те же Лианозовы. И создали они её как Российскую генеральную нефтяную корпорацию. Прошу прощения, создатели её это Лианозовы, Российская генеральная нефтяная корпорация и Русско-азиатский банк, вот конкретно участники этой самой фирмы. Всё это очень говорящие названия, потому что Российская генеральная нефтяная корпорация это британская фирма, зарегистрированная в Лондоне в 1912 году, с участием, естественно, британского капитала. А также Русско-азиатский банк – это французский банк, кто не в курсе. Это французский банк, дочерняя структура Societe General и Парижско-Нидерландского банка.
Т.е. православная посконная империя Эмба нефтяная, которую якобы Путилов начал строить для себя, это был британско-французский агент на нашей территории, где да, русские финансы, конечно, были, и да, там был в правлении Путилов, ну как бы и? Путилов был тот ещё державник и в случае победы над Нобелями что бы произошло – пускай говорит нам Пыжиков – «история могла бы пойти просто совершенно иным путём». Ага, слили бы нефтянку не Нобелям, а французам. Причём, в конце концов, Ротшильдов-то из нефтяного бизнеса на Каспии выкинули, причём не просто выкинули, его просто купили. А конкретно купил «Royal Dutch Shell» под руководством Детердинга, будущего фашистского пособника.
Ну, просто «Royal Dutch Shell» как представитель очень крупного интересанта на нефтяном рынке (как мы знаем, до сих пор она существует, эта «Royal Dutch Shell», она, правда, не так называется, просто, как я понимаю, «Shell»), они просто купили долю Ротшильдов на Каспии и пришли туда вместо него, вот и всё. Кстати, я не очень понимаю, почему в самом начале профессор упоминает то, что мы были конкурентами «Standard Oil», и поэтому Нобелям что-то поручили развалить здесь. Во-первых, я до сих пор не увидел, где развал, в упор не увидел, это раз. Во-вторых, это получается что – Нобели и Ротшильды вместе были агентами «Standard Oil»?
Д.Ю. Это вряд ли.
Клим Жуков. Тогда мне кажется, что, наверное, «Standard Oil» тоже были агентами, видимо, мировой масонской закулисы, а мировая масонская закулиса были агентами рептилоидов. Теперь нужно посмотреть, кто дёргал за ниточки рептилоидов.
Д.Ю. Очень глубоко берёшь.
Клим Жуков. Мне тоже как-то вот не очень понятно, да. Ну и дальше происходит вывод – ну, из того, что, т.к. Ротшильды и Нобели точно оплачивали стачки на нефтеприисках, значит, «верхушка социал-демократов полностью была на содержании». Это цитата. Егор Яковлев переспрашивает – вся? – Абсолютно вся. Да, конечно, Нобели, как и Ротшильды, сотрудничали с забастовщиками в 903 году, активно сотрудничали. Потому что, в отличие от идиота Плеве, они имели свой интерес в забастовках, потому что забастовка это сокращение добычи нефти, а то и вообще прекращение добычи.
Раз нет нефти, цены ползут вверх, и это напрямую выгодно любому крупному предпринимателю. Мелкие страдают, а все крупные игроки в Баку поголовно занимались тем, что они оплачивали своих стачечников. И даже, видимо, попросили спалить несколько вышек, чтобы уронить добычу чуть пониже, от этого не сильно обеднев, а наоборот. Зато все крупные игроки скупили все мелкие фирмы, которые этого кризиса не пережили. Поэтому, конечно, не только Нобели, все, поголовно все крупные промышленники нефтяные в это время собственных забастовщиков поддерживали деньгами, продовольствием, чем угодно.
Д.Ю. Сильно.
Клим Жуков. Ну а что, удобно же. Им-то, у них там жира много, они-то переживут, какая проблема? А мелкая фирма на полгода встала, это же всё, кранты. Поэтому, мягко говоря, ничего не доказывает, просто мягко говоря. Тем более что ни социал-демократы, ни тем более Нобели с Ротшильдами не знали, что будет стачка, они реагировали по факту, потому что даже социал-демократы, которые, в общем, вертелись там, в низах, и немножко лучше были осведомлены, что там происходит, причём не только в Баку, а по всей России – они проспали начало бакинской стачки, она началась стихийно.
Об этом есть масса документов и воспоминаний, которые приводятся там в статье, где там к 30-летию бакинских событий и вообще южных стачек. Они проспали, и руководить стачкой начали уже по факту. А уж потом подключились промышленники, которые сказали, какая удачная ситуация складывается, класс, сейчас мы тут просто всех поимеем.
Д.Ю. И поимели.
Клим Жуков. И поимели, да. Ну и в качестве иллюстрации того, что вся социал-демократическая верхушка была на содержании у Нобелей, профессор рассказывает нам про то, как Марк Аркадьевич Натансон, вернувшись (это известный член партии социалистов-революционеров, эсеров), вернулся из ссылки, и приехав в Баку, сразу же оказался на содержании у Нобелей. Его ждала купленная Нобелями готовая типография, и он стал производить революционную литературу немедленно. В качестве доказательства ссылается на мемуары эсера Чернова.
Во-первых, один Натансон это не статистика вообще. Кроме того, нет ни одного доказательства, что эту типографию ему купили Нобели, по крайней мере, нам их не приводят. И, в-третьих, ссылаться в качестве аргумента на мемуары Чернова, который, когда писал эти мемуары, терпеть не мог Натансона, просто терпеть не мог, это, мягко говоря, не очень объективно. Потому что кто такой М.А. Натансон? Это человек, который развалил партию эсеров, главой которой являлся Чернов. Это тот самый человек, который инициировал раскол эсеров на левых и правых эсеров, и поддержал Октябрьскую революцию, что было обычным эсерам, прямо скажем, не очень приятно. Потом он, правда, и с Лениным разругался, и вынужден был сбежать. Но на тот момент он был одним из ведущих инициаторов развала партии эсеров. Конечно, Чернов про него мог написать любые гадости, какие угодно.
Д.Ю. Прикольно.
Клим Жуков. Вот примерно так.
Д.Ю. Дяденька Пендальф.
Клим Жуков. Вот примерно такие у меня впечатления от ролика. Я даже боюсь, что в книжке будет. На мой взгляд, от сочинений Старикова очень мало отличается. Зачем это всё, тем более на канале «Цифровая история», я не знаю.
Д.Ю. Спасибо, Клим Саныч. Ну, всем заинтересованным – смотрите, изучайте. Документы можете поглядеть сами, благо они указаны. Я думаю, никаких открытий у тебя нет. Просто конкретное знание конкретных фактов.
Клим Жуков. Нет-нет, я же говорю – я не глубокий специалист в этой области, я просто поднял то, что у меня оказалось на руках в виде побочного эффекта в том, что я копался в документах по несколько смежным областям, вот и всё. Тем более что это, я же говорю, ещё в 40-е годы рыли на полный штык, вот просто на полный.
Д.Ю. А на сегодня всё. До новых встреч.
Новости
VIP
