02.02.18

01:44:57 | 366386 просмотров | текст | аудиоверсия | скачать

Ждёшь новых лекций Клима Жукова? Поддержи проект!

Клим Жуков. Всем привет! Сегодня, спустя 2000 лет после того, как в Египте побывал великий Цезарь, мы возвращаемся в Египет, но на этот раз не с великим Цезарем, а с Наполеоном Бонапартом, а проводником у нас будет, как обычно, О.В. Соколов. Олег Валерьевич, здравствуйте.

Олег Соколов. Добрый день. Я бы хотел, прежде чем начать, объяснить нашим зрителям, почему не так часто, как им бы хотелось, мы делаем наши ролики, в частности, о Египетской кампании. Дело в том, что то, что я вам рассказываю, это не конферанс, это стремление чётко и точно изложить факты, изложить их интересно, но плюс ещё обязательно проиллюстрировать их хорошими изображениями и хорошими схемами. А т.к. любой настоящий военный историк, который когда что-то делает, его схема всегда не удовлетворяет, ему хочется как-то по-своему сделать, поэтому приходится много времени посвящать схемам. Те схемы, которые вы сейчас видите, те карты, они фактически нарисованы, перерисованы, т.е. берётся в качестве основы какая-то хорошая карта того времени, а на неё уже накладываются изображения или просто пояснения какие-то. Короче говоря, работа очень большая, поэтому не так часто мы можем делать вот эти ролики, требуется какой-то большой между ними интервал, потому что есть много других дел, приходится заниматься и другими делами – в университете преподавать, и войска вести в атаки на полях реконструкционных битв.

Клим Жуков. Опять же, книжки писать – мы ждём ещё и книжек в т.ч.

Олег Соколов. Да, и книжку, которую всё никак не могу дописать, про военное искусство раннего Нового времени. Надеюсь, что в этом году я её завершу. Так что работы много, а чтобы сделать хороший ролик, действительно, достойный вашего внимания, мне хочется делать только достойные, в общем, приходится работать достаточно много.

Клим Жуков. Ну, если кто пытался когда-нибудь найти правильную какую-нибудь карту подробную начала 19 века в интернете, вот рекомендую залезть и попробовать, а ведь нужна не просто подробная карта, а нужна именно та самая карта, которая относится к рассказу, посвящённому, например, Египетской кампании – это задача нетривиальная и требует времени, поэтому Олегу Валерьевичу большое спасибо за такой тщательный подход.

Олег Соколов. Ну что ж, переходим к кампании?

Клим Жуков. Так точно.

Олег Соколов. Мы остановились на том, что французские войска уже рядом с Египтом. Рано утром 1 июля с мачт кораблей эскадры французской наконец увидели землю, и на борту кораблей пробили боевую тревогу, все стали готовиться к высадке. Я уже говорил, что море было бурное, что фрегат «Юнона», который совершил разведывательную поездку, опережая эскадру, доложил, что англичане вот-вот только, и что несмотря на это Бонапарт, хотя понимал, что ситуация очень опасная, он, не колеблясь, спокойно, твёрдым голосом приказал начинать высадку. Это было днём 1 июля.

Клим Жуков. Это у нас 1798 год?

Олег Соколов. 1 июля 1798 года. Что очень важно: на кораблях только незадолго до того, как увидели берег, узнали о цели экспедиции, я зачитывал воззвание в прошлый раз, с которым обратился Бонапарт к армии, и из этого воззвания армия узнала, что она отправится к Египту. И вот вы знаете, реакция, может быть, для современного человека она покажется удивительной, ну вот психология людей другая. Вот что пишет офицер в своём журнале, что он испытал в этот момент: «Мы увидим, значит, эту древнюю землю, колыбель науки и искусств. Какая радость! Мы увидим эти древние монументы, созданные фараонами, эти обелиски, эти руины древних храмов, эти города, хранящие память о подвигах македонян, римлян, мусульман и самого святого из всех королей (Людовика Святого)!»

Клим Жуков. Понятное дело.

Олег Соколов. «Мы горим желанием превзойти нашими подвигами античных героев, мы вернём цивилизацию науки и искусства, процветания и счастья в эти края!» Вот такой энтузиазм – что впереди какая-то удивительная, сказочная страна 1001 ночи, впереди удивительные приключения, удивительные красоты, армия в полном совершенно энтузиазме, горит желанием взяться скорее за дело. И приказ да, как уже сказал, высаживаться.

Но высаживаться-то было сложно. Вот тут мы посмотрим, уже обратимся к карте. Смотрите, вот эта карта, надеюсь, её сейчас показывают нашим уважаемым зрителям. Высадиться в порту Александрии было невозможно, потому что, естественно, у него есть форты, которые перекрывают вход, вход там очень узкий, поэтому, разумеется, это немыслимо – при противодействии высаживаться в порту, значит, нужно высадиться где-то в стороне. В стороне есть такой пляж, Марабу он называется, вот на этом пляже Марабу и было решено произвести высадку, это в 12 км от Александрии. Но подходы здесь к берегу очень сложные, здесь мели, и в результате эскадра больших линейных кораблей находилась в 8 км по прямой линии от пляжа. Эскадра транспортных судов на 2 км поближе могла встать, но всё равно очень далеко, поэтому предстояла довольно сложная операция по высадке. Естественно, на воду спустили все шлюпки, но все шлюпки не могли взять сразу всю армию, это было немыслимо, поэтому взяли какую-то часть войск. В 13 часов началась погрузка на шлюпки, в 13:30 части дивизии Мену на 250 шлюпках отправились к берегу, и где-то примерно в половину третьего генерал Мену первым вступил на землю Египта вместе со своими солдатами.

Клим Жуков. Т.е. 2 часа в один конец у них получилось?

Олег Соколов. Ну, в 13 часов приказ садиться, в 13:30 они начали движение, очевидно, где-то около часа они двигались до берега. Час, может, полтора – где-то в районе 14:30 – 15 часов самые первые авангарды. Причём здесь, на берегу, уже гарцевали какие-то арабы, враждебные и воинственные, поэтому высадку прикрывали канонерские лодки. Канонерские лодки – это очень большие шлюпки, на каждой из которых по 1-2 пушки, которые били по берегу. Арабы удалились, и пехота начала высаживаться.

Ну а вслед за этим в этот момент, когда началась высадка, главнокомандующий сел на галеру. Дело в том, что на Мальте захватили 2 небольшие галеры на всякий случай, в качестве десантных судов, поэтому Бонапарт сел на эту галеру, и в 18:20 галера с главнокомандующим двинулась к берегу. Судя по всему, она двигалась небыстро почему – потому что она собирала вокруг себя всё шлюпки, новые шлюпки… вернулись…

Клим Жуков. Ротация?

Олег Соколов. Ротация происходила, и Бонапарт коснулся земли, судя по всему, около часа ночи 2 июля. Т.е. галера начала движение в 18:20, но я ещё раз подчёркиваю – она двигалась, очевидно, очень…

Клим Жуков. Тут ещё и галера-то какая экзотика, потому что же это конец 18 века – когда там последний раз галеры где-то на море воевали?

Олег Соколов. Ну да. И вот где-то к 2 часам утра здесь на пляже высадилось примерно 5 тысяч человек. Это была только пехота, естественно, никаких лошадей, никаких пушек здесь невозможно было выгрузить: мало того, что такое расстояние, но кроме того море ещё бурное. В общем, высадка происходила в трудных условиях, около 20 человек утонуло, судя по всему, во время этой операции.

Клим Жуков. Это, я бы сказал, ещё мало.

Олег Соколов. Ну, в общем, я ещё раз подчёркиваю: море бурное, расстояние до берега очень большое.

Клим Жуков. Просто необорудованный пляж, высаживаться просто со шлюпок – это, прямо скажем, задача нетривиальная.

Олег Соколов. И вот, тем не менее, в 2 часа 5 тысяч человек уже здесь, на берегу, пехотинцев – дивизии Мену, Клебера и Бона, из 3 пехотных дивизий. И Бонапарт тотчас же приказывает двигаться к Александрии, сразу, быстрее, ничего не ждать. И войска пошли по песку, впереди Бонапарт вместе с командиром артиллерии Демартеном, вместе с командиром инженерных войск Каффарелли, у которого была деревянная нога, но тем не менее Каффарелли всё равно следовал со своей этой деревянной ногой, и командиром кавалерии Дюма – помните: тот мулат Дюма, отец выдающегося писателя Дюма?

Клим Жуков. Да.

Олег Соколов. Вот такая компания с Бонапартом, а за ним идёт пехота. Когда стали приближаться к Александрии, увидели арабов-бедуинов, очень враждебно и агрессивно настроенных, и подумайте – арабы, пользуясь тем, что пехота растянулась, атаковали внезапно с тыла, с фланга и сумели перебить несколько человек и захватить несколько пленных. Позже, когда с этими арабами будет установлено такое перемирие, эти пленные вернутся, и вот что написал Бонапарт в своих воспоминаниях: «Арабы взяли дюжину пленных, которые сильно возбудили их любопытство. Они восхищались белизной их кожи, и некоторые из пленных, возвращенные несколько дней спустя, сообщили забавные и вместе с тем ужасные подробности о нравах этих людей». Ну они такие были беленькие, свеженькие, что бедуины решили, что, очевидно, им можно найти интересное употребление. Вот таким вот образом. Так что в плен лучше было не попадаться арабам.

Войска … подошли к Александрии, было где-то около 8 часов утра, солнце стало уже припекать. Кстати, обратите внимание – когда высадились? 2 июля, это прямо в самый разгар жары, уже к 8 утра солнце начинает припекать, становится жарко…

Клим Жуков. Там часам к 12 можно уже яичницу на песке жарить.

Олег Соколов. Ну да. Бонапарт поднялся к колонне Помпея – дело в том, что вот там посмотрите на план, смотрите: вот здесь вот город перед нами – Александрия, этот город представляет из себя протяжённую стену вот таким вот образом, около 4 км, здесь руины античной Александрии. Сам арабский город не очень большой, вот он на мысе.

Клим Жуков. На перешейке.

Олег Соколов. На перешейке. А перед городом много знаменитых античностей, ну и в частности знаменитая античная колонна Попмея, откуда Бонапарт взирал на город, и я ещё раз подчёркиваю – сразу приказал атаковать, потому что рассуждать тут было нечего. Город осмотрели, у французов не было ни одной пушки, не было лестниц штурмовых, но дело в том, что инженерные офицеры заметили, что эта стена, хотя она такая достаточно высокая и протяжённая, но в ней есть масса обрушений, пренебрегали хозяева этого города этой стеной, поэтому здесь была масса брешей, обрушений, и в результате все эти дивизии, 3 дивизии Клебера, Мену и Бона в 9:30 пошли на штурм: дивизия Мену с левого фланга, разделившись на 3 колонны, дивизия Клебера от колонны Помпея, также разделившись на 3 колонны в центре, и дивизия Бона на правом фланге. Я ещё раз подчёркиваю: … около 5 тысяч человек, нет орудий, сколько там на стенах кого находится, довольно сложно сказать. В Александрии был небольшой гарнизон – порядка 600 янычар, это более-менее боеспособные, всё остальное – это были вооружённые жители, но они покрывали всю эту стену, издавали громкие крики, проклятия, попытки какие-то послать парламентёров ничем не закончились, т.е. пришлось штурмовать. Причём вперёд пошли, поскольку в данном случае нужно вести людей на штурм очень опасно, несмотря на то, что там не ахти какие воины стоят, но это же всё-таки стены – вообще без лестниц, без всего, поэтому все генералы дивизиона – и Мену, и Клебер, и Бон – шли в первых рядах штурмующих, причём все подвергались опасности. Клебер был ранен пулей в лоб.

Клим Жуков. Отрикошетило.

Олег Соколов. Отрикошетило – у эльзасцев крепкая голова. Его начальник штаба Эскаль был ранен в руку. Мену, генерал, вскарабкался на стену, его оттуда сбросили, камнем долбанули его со стены, т.е. 2 дивизионных генерала…

Клим Жуков. Пострадали.

Олег Соколов. Пострадали: один был ранен пулей в голову, другой получил сильный удар и камнем рухнул со стены. Заместитель командира 32-ой линейной в дивизии Бона был просто убит, погибло ещё 5 офицеров, но остальные решительно поднялись на стену через эти проломы и, в общем, штурм практически тотчас же увенчался успехом. Арабский историк, свидетель этого, пишет: «Французы ринулись в бой подобно разъярённым львам и потом грозным … ударили по городу». Вот «подобно разъярённым львам» - здесь штурм был стремительным, французы тотчас же ворвались на эти руины античной Александрии и тоже прорвались практически до города. Из первых домов началась стрельба отовсюду, на эту стрельбу отвечали, в эти первые дома несколько ворвались и перебили защитников этих домов, но как только здесь приблизились к кварталу, где жили европейцы, здесь был большой такой квартал, тотчас же оттуда появились представители городских властей и, как пишет Накула эль Турка, историк, христианин, живший в Египте в то время, он пишет: «Жители взмолились к милости французской армии, главнокомандующий приказал пощадить город, и французы не причинили никому зла. Знатные люди пришли к главнокомандующему, чтобы заявить о своей покорности, он принял их милостиво и успокоил их».

А форт вот здесь, дальше чуть-чуть на мысе находится форт большой, Кайт-Бей, этот форт находится на том месте, где стоял Александрийский маяк. В 14 веке это огромный, гигантский маяк 130-метровой высоты, он рухнул из-за землетрясения, а из его обломков потом сделали форт, и этот форт существует и сейчас, сейчас мы его видим на изображении – это форт Кайт-Бей. Этот форт тоже капитулировал в 3 часа дня. Т.е. в 3 часа дня всякое сопротивление было прекращено.

Нужно сказать, к чести армии Бонапарта, что не было никакого грабежа, армия не ворвалась в город, не устраивала… Те несколько домов, откуда раздавались ружейные выстрелы, были взяты штурмом, но дальше армия остановилась, в городе был порядок.

Клим Жуков. Сразу вопрос назревает в связи с уличными боями: использовались ли гранаты ручные?

Олег Соколов. Нет, здесь никаких ручных... вообще ручные гранаты использовались при штурме и обороне крепостей, ну ручные гранаты в виде полушаров…

Клим Жуков. Маленькое ядро с фитилём.

Олег Соколов. Не ядро, а именно такие гранаты, потому что ядро это полный, а это полый шар, в котором пороховой заряд и в котором вставлен запал. Они использовались при обороне и штурме крепостей, но здесь у французов негде было, ну понимаете, тут сошли на берег, можно сказать в шутку, в чём мать родила, в чём армия себя снабдила, т.е. люди высадились с минимальной экипировкой, естественно, никаких гранат никто не притащил, да в общем-то, они здесь были не нужны, здесь против этого города только порыв, энергия войск – по сути дела, они своё дело сделали.

И уже вечером 2-го числа, порт был поскольку открыт, в старый порт уже впереди два 64-пушечных линейных корабля, как самые лёгкие корабли, вошли в порт, а за ними последовали конвои, и началась работа по разгрузке кораблей, а работа очень-очень долгая, вы сами понимаете, что на кораблях было много чего…

Клим Жуков. Ну ещё бы.

Олег Соколов. …и материальная часть, и лошади, и полевые орудия, и т.д. Ну а генерал Дезэ уже 2-го числа вечером был выдвинут вперёд по дороге в направлении Каира в качестве авангарда.

Но прежде всего, что Бонапарт в Александрии, какую задачу он для себя поставил: вы знаете, перед Бонапартом всегда был опыт Людовика Святого, неудачного Крестового похода 59-го года. И ведь Крестовый поход начался блистательно – быстро взяли Дамиетту…

Клим Жуков. 1259-ый год, Людовик IХ – это, соответственно, Людовик Французский.

Олег Соколов. Людовик IХ – это святой французский король. Он быстро взял Дамиетту, мгновенно, а потом в этой Дамиетте, во-первых, начали очень долго обсуждать, что дальше делать, и потеряли кучу времени – это первое, а второе – Людовик Святой боролся с исламом, и всё это закончилось, как известно, катастрофой этого Крестового похода. Так вот, для Бонапарта первая его идея – ни в коем случае не бороться и исламом, ни в коем случае чтобы никто не подумал, что он идёт бороться с исламом, поэтому обязательно подчёркивал, что ведёт борьбу с мамелюками, т.е. с феодалами местными, но ни в коем случае не с исламом.

Кстати, по этому поводу мы должны немножко 2 слова о Египте – что же он из себя представлял: население Египта в то время составляло 7,5 млн. человек, довольно многонациональное это население. Оседлое население – крестьяне-феллахи, кочевое – бедуины-египтяне, а в качестве властителя всего этого – мамелюки, которых было 12 тысяч человек, мужчины. 12 тысяч мужчин, 12 тысяч тех, кто в состоянии носить оружие, ну плюс семьи многочисленные, жёны у них там и т.д. Так вот, 2 лидера у них были – Мурад-бей и Ибрагим-бей, эти мамелюки вели себя, в общем, как феодальные властители, но самое интересное, что они были…

Клим Жуков. Они же по сути были завоевателями в прошлом когда-то.

Олег Соколов. Да, но самое интересное, что они были не местные, они пополняли свои ряды, кроме естественной прибыли, они покупали мальчиков на невольничьих рынках, причём покупали самых красивых, самых хорошо сложенных, и воспитывали их в своих традициях.

Клим Жуков. Ну у мамелюки же ещё со Средних веков это был нормальный способ комплектации.

Олег Соколов. Да-да, вот, и поскольку они, во-первых, выбирали самых лучших, самых красивых, самых сильных, и кроме того, предъявляли к ним жёсткие требования: если, грубо говоря, парень хотел продвинуться, значит, он должен был отвечать, а если он не хотел – уходил обратно просто в рабы, т.е. получалось так, что, в общем-то, я бы сказал, они расу господ вывели, т.е. все были красавцы, все великолепно владели оружием и храбрые, без сомнения. Храбрость считалась абсолютно необходимым качеством. Мамелюки, действительно, получились рыцари Востока – великолепно вооружённые, потому что они были богатые, Египет они грабили дай бог, как хорошо, поэтому у них было великолепное оружие, великолепные кони, а сами они по внешности были, некоторые были даже южно-европейцы, были даже мамелюки, ну купленные, итальянские…

Клим Жуков. Славяне были, уверен.

Олег Соколов. Славяне были, грузины, было очень много грузин. Т.е. это, в общем, люди-то белые, и люди все практически очень красивые и великолепно сидящие на коне. Вот такие вот феодалы. Но Турции они практически не подчинялись, они настолько султаном пренебрегали, что в конечном итоге 1786 году султан послал знаменитого Хасан-пашу – это, кстати, полководец, который с русскими очень много воевал, и Хасан-паша в 1786 году в Египте навёл порядок, мамелюков приструнил. Но в 1788 году началась Русско-турецкая война, его перебросили на фронт против России, и он умер 1790 году, а мамелюки Мурад-бей и Ибрагим-бей опять…

Клим Жуков. Раскрутились. Только их закрутили, а они обратно.

Олег Соколов. Да, захватили… Ну, получилась довольно забавная вещь: формально султан как бы правил здесь, в Египте, формально он был сюзерен, у него был представитель – паша турецкий, который сидел в Каире, были янычары турецкие, которые были в Александрии, в Каире, но реально власть была вся у Мурад-бея и Ибрагим-бея, причём у Мурад-бея больше, это такой самый отважный, самый сильный, Ибрагим-бей больше по гражданской части – вот эти мамелюки, и Бонапарт провозгласил, что мы ведём войну с мамелюками, даже не с Турцией, не то что не с исламом – ислам мы вообще бесконечно уважаем, но мы ведём войну с мамелюками. И вот с каким воззванием он обратился к населению:

«Уже давно беи, которые правят Египтом, оскорбляют французскую нацию. Час расплаты настал! Народы Египта, вам скажут, что мы идём уничтожить вашу религию – не верьте. Ответьте, что мы идём восстановить ваши права, наказать узурпаторов. Я уважаю не мамелюков, а Бога, его пророка и Алкоран! Ответьте им, что все люди равны перед Богом, и только мудрость, талант и добродетель могут быть причиной разницы в их положении» - такие уже революционные лозунги. «Не я ли воевал с Папой Римским, который враждовал с мусульманами? Не я ли разгромил мальтийских рыцарей, потому что Бог желал, чтобы они не воевали с мусульманами? Не французы ли были друзья великого султана, пусть Бог исполнит его желания, и врагами его народа?»

Ну, у него были великолепные переводчики, которые всё это на восточный манер, по крайней мере, им казалось, что они делают на восточный манер. «Трижды счастлив, кто будет с нами – они увидят, как вырастет их благосостояние, их место в обществе. Счастлив тот, кто останется нейтральным – у него будет время узнать нас, присоединиться к нам. Но горе, трижды горе тем, кто вооружится, чтобы быть с мамелюками – для них нет надежды, они погибнут!» Т.е. вот таким вот образом. Ну, чтобы показать своё хорошее отношение, Бонапарт коменданту Александрии Кораиму, буквально тут же его принял торжественно и вернул ему саблю, чтобы Кораим поклялся в верности Бонапарту и Франции, и Бонапарт сказал: «Я взял вас в плен с оружием в руках, я мог бы отнестись к вам, как к пленникам, но вы проявили отвагу, и т.к. отвага неразделима с честью, я возвращаю вам ваше оружие, и я надеюсь, что вы будете верно служить Республике, так же, как предыдущим властям».

Более того, здесь тотчас же сразу выгрузили мусульманских пленников, которых на мальте содержали в качестве рабов, их выгрузили и отпустили на волю, причём дали им денег, чтобы они шли по своим домам и везде распространяли сведения о том, что французы не воюют с исламом, не воюют с мусульманами, они воюют только с мамелюками. Приказ тотчас же … Бертье, чтобы в мечетях продолжались службы, и чтобы строго соблюдалась дисциплина.

4 июля муфтии и шейхи Александрии подписали торжественную декларацию о том, что они принимают новую власть, а 5 июля пришли арабы, дабы заявить о своём подчинении, вот эти бедуины, которые захватили пленных, и вот как вспоминают: «Вид этих людей пустыни возбуждал любопытство в солдатах, а всё, что они видели во французской армии, возбуждало большое любопытство в них самих, они прикасались ко всему». Они подписали договор, по которому обязались держать открытой дорогу из Александрии в Даманхур, предоставить в 48 часов 300 лошадей, 500 дромадёров, сдать внаём 1000 верблюдов с погонщиками, и т.д., вернуть пленных, в общем, короче говоря, вроде как сплошной мир и дружба.

И нужно сказать, внешний порядок был не просто восстановлен, а вот интересно: в Александрии солдаты бивуакировали на улицах города, никому не разрешали в дома зайти, и один солдат у местного жителя отобрал 2 серебряных блюда – он был тотчас же арестован и прямо тут же, буквально через час, расстрелян перед фронтом войск. Это подтверждается приказами и записками современников, т.е. этот вот эпизод, обозник. Таким образом порядок был восстановлен

Клим Жуков. Я могу сказать, что один такой герой, всего один на всю армию – как-то очень вообще мало, т.е. дисциплина была и порядок до высадки уже.

Олег Соколов. Без сомнения, был порядок. Так вот, но армия была в шоке от того, что она здесь нашла. Все ждали сказки 1001 ночи: прекрасные дворцы великолепные, юные прелестные гурии, щербет, всякие красоты на блюдах, кругом всё красиво, всё в удивительном свете каком-то таком восточном… А то, что они увидели – Бог ты мой! Вы знаете, дело в том, что я…

Клим Жуков. Там с тех пор очень мало изменилось.

Олег Соколов. Вот как раз об этом: дело в том, что уже достаточно давно, около 20 лет назад я с французским телевидением снимал фильм о Египетской кампании Бонапарта, и мы решили пройти точно по пути Бонапарта, поэтому мы прилетели из Парижа на самолёте в Каир уже поздно вечером, тотчас же, нас уже машины ждали, нас привезли в Александрию, где мы были уже, не знаю, часа в 2 ночи. Естественно, нам некогда было там что-то смотреть, была глухая тьма, я добрался до своего номера в полной темноте, потому что ставни закрыты, лёг спать, отрубился – очень устал, и вдруг где-то, я не знаю, что это было – ночь, утро – в моей комнате какой-то мужик взял: … Я соскочил с кровати: что, блин?! Я ничего не вижу, мужик какой-то орёт у меня в номере закрытом – что это?! И наконец нащупал свет: естественно, никого нет, это прямо муэдзин, там вот эта вот штуковина…

Клим Жуков. Минарет?

Олег Соколов. …минарет, из него прямо громкоговоритель чуть ли не прямо мне в номер. Т.е. было ощущение, представляете: вы спите, вдруг над вами в вашей комнате кто-то дико заорал. Ну это было первое впечатление. Потом, когда вы вышли…

Клим Жуков. Так у них там в 6 утра намаз начинается.

Олег Соколов. Ну да, где-то так. А следующее впечатление: вышел на улицу когда утром: это что???? Представляете: улица, в принципе, ну как сравнить – средней ширины, средней высоты улица, посередине идёт просто бесконечная полоса, груда нечистот, которая высотой в 2 человеческих роста и в ширину, положим, 5-6 метров, и это идёт на всю улицу, дикая вонь, и это всё вот весь город. Весь пляж – просто пляжа нет, есть просто огромная, гигантская вонючая свалка.

И вот смотрите, что пишут французские офицеры и солдаты: «Невозможно вообразить себе более безобразного города, там не находится ничего от гения его создателя и его основателя, всё носит на себе печать деспотизма, который умеет разрушать, но не умеет сохранять. Никто не чинит дома, живут в одной половине дома, когда другая половина превратилась в руины. Всюду грязь, вонючие лачуги, и т.д.»

Наконец другой пишет: «С первых же шагов мы оказались столь же счастливыми, как рыбы, которых выбросили на равнину Сен-Дени». В общем, короче говоря армия в шоке – им же обещали прекрасную

Клим Жуков. Да им ничего не обещали, они сами придумали.

Олег Соколов. Они сами себе придумали. Но при этом «армия – пишет Ложье – располагается на площадях и улицах города, не совершает ни малейших актов насилия по отношению к жителям». Вот один обозный попытался отнять у турка деньги, и он был тут же расстрелян. Т.е. в общем, армия соблюдает дисциплину, но она, конечно, в шоке: какого чёрта вообще она сюда… Это первое сразу было ощущение: зачем мы сюда прибыли, для какой вообще цели?

Но тем не менее, работа идёт, Бонапарт срочно приказал вообще всё подготовить к тому, чтобы город привести в состояние оборонительное на всякий случай, чтобы это была хорошая опора крепкая.

Клим Жуков. А стены какого времени вокруг города?

Олег Соколов. Эти стены вообще ещё в античную эпоху, но я полагаю, что они ещё в Средние века были немножко…

Клим Жуков. Переделаны?

Олег Соколов. Их немножко подновили, потому что стены были в более-менее приличном состоянии, т.е. там были, конечно, я говорю, обрушения, бреши, но, в принципе, при желании их можно было бы починить, и французы попытались привести это всё в более-менее какое-то рабочее состояние, скажем. Но самое главное: этот форт Кайт-Бей прикрывал вход в новый порт. Здесь ещё маленький форт, здесь ещё форт, т.е. все эти укрепления инженерные постарались привести в нормальное состояние и расположить там гарнизон. Со стороны колонны Помпея здесь построили полевое укрепление, в общем, город должен был быть приведён в состояние, при котором можно обороняться.

6 июля Бонапарт подписал приказ об организации т.н. гидов, т.е. они уже были созданы в Италии, это его такая личная охрана, фактически гвардия его, тогда, в эпоху Революции нельзя было назвать «гвардия», но это фактически его личная гвардия, и вот эти гиды, отныне их было 7 рот – 4 конных, 3 пеших, и 3 вспомогательные роты, причём при них 3 пушки, 60 конных артиллеристов, всего 800 человек. Т.е. такой отряд гвардейский, фактически начало императорской гвардии будущей положено здесь, в Египте, т.е. когда из старых отрядов гидов, плюс новых сформировали уже достаточно серьёзную такую часть.

Клим Жуков. Ну такой сводный полк, считай.

Олег Соколов. Да, сводный полк, конный и пеший, с артиллерией такой отряд, плюс к ним приписали ещё 3 роты гренадеров из 19-ой полубригады. Т.е. армию быстро привели в порядок, дивизии тоже собрали, генералы провели смотр своим частям. Ну и армия стала готовиться выдвигаться вперёд. А решался вопрос о флоте: что сделать с флотом? Дело в том, что англичане здесь рядом. Бонапарт хотел, чтобы флот вошёл в старый порт, под защиту фортов, там атаковать было бы англичанам невозможно, в старом порту. Вы скажете: ну, атаковать невозможно – они могли бы блокировать. Мы уже говорили, что в открытом море находиться в то время было долго очень сложно. Ну сколько англичане – ну неделю бы стояли, ну две бы недели стояли, потом пришлось бы уходить, понимаете, и флот получил бы свободу. Поэтому Бонапарт хотел его укрыть, но вот в чём сложность возникла: дело в том, что в старый порт были очень проходы неглубокие, и морские офицеры доложили, что большие линейные корабли могут туда пройти только при условии, потому что их разгружать нужно, чтобы у них уменьшилась осадка, пройти, потом снова загружать – ну это операция жутко долгая, жутко сложная, и в конечном итоге адмирал Брюэс решил, что мы лучше уйдём на рейд Абукира, вот рядом город Абукир, там большой рейд, который, как им казалось, был прикрыт береговыми батареями, там достаточно просторный рейд, вот встать на этом рейде у Абукира.

Клим Жуков. Это была большая ошибка.

Олег Соколов. Это была большая ошибка, мы увидим. В общем, дальнейшие события подтвердили, конечно, справедливость мысли Бонапарта о том, что либо нужно войти в старый порт, либо, если уже нет такой возможности, нужно уходить, возвращаться на Корфу, на Мальту, в общем, короче говоря, возвращаться, потому что стоять вот здесь, на открытом рейде – это очень опасно. Но вот пока Брюэс принял такое решение.

Ну а теперь перед нами дальнейшая проблема: что делать дальше? Итак, я говорю: почему проиграл Людовик Святой? Потому что он долго сидел и обсуждал со своими рыцарями, что же делать? Пока думали, пока рядили, тут уже собрали мусульмане огромную армию и в конечно итоге вдребезги его разбили под Мансурахом, и потом сам король попался. Поэтому у Бонапарта был просто пунктик: быстрее, быстрее, быстрее, немедленно наступать, тотчас же. Я говорю, что в первый же день дивизия Дезэ была выдвинута по дороге на Каир, но вот что интересно, смотрите: из Александрии на Каир идут 2 дороги – одна идёт через Розетту вдоль берега моря, а потом вдоль берега Нила, она дольше, чем прямая дорога, это 100 км примерно эта дорога получается из Александрии до Рахмании, т.е. вот до этой точки на берегу Нила, а из Александрии есть прямая дорога на Рахманию через пустыню, эта дорога 76 км. Т.е. вот так вот короче, чем идти через Розетту, но так нужно пройти через пустыню.

Клим Жуков. Ну, через пустыню – это непросто для непривычного человека.

Олег Соколов. В июле месяце! И вот что пишет Сулковский, адъютант Бонапарта: «Другая дорога выходит из Александрии, погружается в пустыню, подходя к Нилу в 16 лье от его устья (лье – это 4 км, т.е., соответственно, 16 лье = 64 км). Эта дорога короче, чем первая, и кажется, идя по ней, выигрываешь 1 день в марше. Нам сказали, что она населена, и даже приводили названия населённых пунктов. Действительно, они существуют посреди пустыни разве что для того, чтобы сделать её ещё более безобразной». Т.е. какие-то там полуруины, полуразваленные деревни. И вот в ночь на 3 июля Дезэ выступил немного в ту сторону, а затем дивизия выступила в колонну повзводно по этой дороге. Я ещё раз говорю: она пошла в пустыню в июле месяце, давайте посмотрим картинку-изображение того, как были обмундированы французские войска – суконные шляпы, суконные мундиры, кожаные ремни, на которых держится и ранец, и подсумок, и сабля. У гренадеров меховые шапки, очень удобные, конечно, для хождения по пустыне. Ну в общем, несколько рядов сукна и почти под 30 кг экипировки в июле месяце. Ну в общем, как вы понимаете, ощущения были довольно жуткие.

Вот пишет Бельяр, офицер из дивизии Дезэ: «Мы шли в течение часа, не видя вокруг нас ничего, кроме пустыни, без всяких признаков жилища. Ночь застала нас в пути, и мы продолжали двигаться в этом на редкость миленьком краю. В 2 лье от Александрии мы наконец встретили небольшую пальмовую рощу, где находилась уже 22-ая лёгкая полубригада. В 4 часа утра дивизия прибыла на место назначения. Напрасно мы искали глазами деревню – Эль-Беда существует только по имени. Арабы осушили цистерну и завалили несколько маленьких колоссов». Т.е., короче говоря, воды в ней не было. Правда, изображение некоторых авторов, что вот шли и умирали от жажды – это не совсем точно, всё-таки какая-то вода была с собой, но люди, конечно, мучились жаждой безумно.

5 июля Дезэ написал Бонапарту: «Если армия не пересечёт пустыню с быстротой молнии, она погибнет. Здесь не найти источников, чтобы напоить 1000 человек». Ну и люди оказались полностью дезориентированы. В ночь с 4 на 5 июля произошёл совершенно фантастический случай в дивизии Дезэ: одна лошадь отвязалась, стала бегать по лагерю, это вызвало беспокойство других, они начали рваться, биться. В конечном итоге они сорвались, кто-то подумал, что это бедуины, открыли огонь – сорвались другие лошади. Короче говоря, полная паника, стрельба, пальба, лошади бегают. Сотня лошадей сорвалась и убежала в пустыню, кого-то ранили, в общем, короче говоря, полный… потому что темнота абсолютная, полнейшая…

Клим Жуков. Инцидент нехорош.

Олег Соколов. Нехороший, да. Но в конечном итоге всё-таки 6 июля, в полночь с 6 на 7 июля дивизия Дезэ прибыла в Даманхур. Даманхур – это вот городок, это уже был городок всё-таки, здесь была вода, здесь было какое-то население, здесь была еда. Вот один из офицеров пишет: «Дивизия расположилась в апельсиновом саду рядом с городом, где есть колодцы, хорошая вода в изобилии. Конец лишениям, можно попить и поесть, баня».

Таким образом, я ещё раз подчёркиваю: изображать, как часто, многодневный марш в пустыне – нет, это короткий марш, короткий, но очень-очень тяжёлый для рядовой дивизии. Ну а Бельяр пишет: «Кривые улицы Даманхура столь же грязные, как и улицы Александрии, заполнены бродячими собаками, которые не дают прохода днём и сна ночью. Жители, казалось, были весьма доброжелательно настроены к нашей армии, впрочем, они выразили своё расположение довольно своеобразно – убив одного из солдат. Эта небольшая любезность стоила городу ареста его градоначальника, разоружения жителей и расстрела 4 обитателей, виновных в убийстве».

Итак, 7 июля части передовые дивизии Дезэ и Ренье собрались в Даманхуре. Ну а всё-таки вот хронометраж о движении, чтобы понять, есть у нас чёткий хронометраж по дивизии Бона, которая двигалась третьей. Они двигались по эшелонам, т.е. поочерёдно, дивизии. Смотрите, как они шли: они выступили в 5 часов вечера 7 июля из Александрии, шли весь вечер и ночь. 8 июля в 7 часов утра дошли до местечка Эль-Кириун, где была вода, и, соответственно, расположились там. Т.е. они шли ночью. День они провели там и 8 июля в 5 часов вечера выступили, и 9 утром были в Даманхуре. Т.е. путь дивизии 60 км, он был так: 22 часа марша + 14 часов стоянок, эти стоянки были в месте Эль-Беда, Эль-Кириун, Беркенгитас, перед Даманхуром и каждый час остановка по 15 минут. В общем, несмотря на то, что, конечно, было тяжело, но всё-таки это был марш, где потери были, но они были не за счёт умерших от жажды. Дело в том, что некоторые солдаты выбивались из сил, они падали, надеясь нагнать, а дело в том, что арабы, вот эти бедуины-то, они уже всё, они уже решили, что у них не мир, поэтому…

Клим Жуков. Может быть, другое племя было? Они же не имел никакого центрального управления.

Олег Соколов. Нет это тоже было то племя. Дело в том, что они получили февту улемов и шейхов Каира, которая предписывала им взяться за оружие, что это неверные, плохие и т.д. Поэтому они решили: ну подписали договор – ну подписали, заключили – ну заключили и разорвали. Вот и всё, и эти же бедуины стали опять преследовать и убивать всех отставших. Интересно, что 9 июля погиб генерал Мюирер, молодой генерал. По этому поводу есть разные свидетельства, но судя по всему, у него было очень горячее объяснение с Бонапартом, он сказал: «Какого чёрта мы сюда пришли? Что мы здесь будем делать? Зачем нам это всё? Давайте лучше быстрее обратно на корабли и отсюда плыть, пока не поздно, потому что в этой стране делать нечего, здесь абсурд, здесь жара, грязь, здесь вообще бесполезная страна!» И Бонапарт ему что-то резкое ответил, что шёл бы ты пустыней куда-нибудь. Ну и Мюирер с раздражением вскочил на коня и скакал от одного отряда к другому, и едва он на 100 шагов отдалился от расположения французской армии, как тут же его бедуины убили, молодого талантливого генерала. Кстати, интересно: этот генерал – фактически автор национального гимна Франции. Вы все знаете, что «Марсельезу» написал инженер, офицер Руже де Лиль, но он её написал, как называется «La marche pour l’armée du Rhin» - «Марш для Рейнской армии». И он в Страсбурге исполнил эту песню, она понравилась, похлопали и забыли, и вот песня в списке, в нотах оказалась случайно у Марсельского батальона, который шёл а Париж, и вот там был этот Мюирер, молодой офицер, и эму это попалось, ему это очень понравилось, и он исполнил для своего батальона эту песню с таким энтузиазмом, что батальон сказал: «Вот, это будет песня наша». Почему она и называется «Марсельеза» - потому что песня этого Марсельского батальона. Т.е. Мюирер фактически сделал её, эту песню, знаменитой.

Клим Жуков. Сделал хитом.

Олег Соколов. Сделал хитом, да, и вот нашёл свою гибель 9 июля 1798 года в пустыне неподалёку от Даманхура. Ну а в конечном итоге… значит, да, 10 июля неподалёку от Даманхура произошла первая стычка – первые мамелюки. Здесь было, может быть, несколько сот мамелюков, уже не арабов, а настоящих мамелюков, этих рыцарей пустыни, которые стали маневрировать, скакать – у них великолепные кони, у них великолепное оружие, и очевидно, они надеялись очень легко справиться с этими пехотинцами, но, конечно, они увидели здесь то, что они не ожидали: шло 2 колонны, в центре обоз, 2 колонны повзводно. И вдруг, они стали приближаться – команда: … «Повзводно направо и налево! … Огонь рядами! …» - и шквальный огонь! Это для мамелюков оказалось немножко удивительным, пушки вытащили… Кстати, удивительно, что французы все отмечают, что мамелюки не испугались орудий, они всё равно гарцевали, они всё равно скакали вокруг колонн, но видя, что, конечно…

Клим Жуков. Почему они должны были испугаться орудии?

Олег Соколов. Ну французам казалось, что дикари эти, как пушки увидят, все разбегутся. Нет, мамелюки пушек не боялись, они очень храбро себя вели, но храбро-тот храбро, но они увидели, что им немножко не по зубам вот этот отряд. Эта маленькая стычка послужила для армии очень полезным, потому что многие в армии боялись, что мамелюки – это же что-то страшное, был страх такой.

Клим Жуков. Ну это сразу рождаются легенды чего-то неизвестного и экзотического. Как вот, я помню, у нас рассказывали, что если вы попадёте, ну когда я ещё из школы, так сказать, готовился демобилизоваться, шла война в Афганистане: когда ты попадёшь в Афганистан, ты обязательно попадёшь под местных пуштунов, которые стреляют из винтовки «Бур», которая бьёт прицельно на 7 км.

Олег Соколов. На 107.

Клим Жуков. Нет, вот цифра «7 км» всё время звучала. Я тогда читал уже книжку Жука «Стрелковое оружие», я говорил: «Ну простите, это же просто Энфилд (Enfield), она ничем не отличается принципиально от винтовки Мосина или от маузера 98к – какие, к чёрту, 7 км?!» Они говорят: «У них – на 7». Ну а у этих самых мамелюков, я уверен, были истории про булатные сабли, которые разрубают…

Олег Соколов. Нескольких человек сразу.

Клим Жуков. …кирасира вместе с каской, кирасой и лошадью.

Олег Соколов. Да, конечно, да.

Клим Жуков. С одного раза.

Олег Соколов. Ну, кирасир, правда, там не было, ну просто кавалерист.

Клим Жуков. Ну да, да.

Олег Соколов. И вот эта маленькая стычка подняла боевой дух, а ещё через несколько часов марша 10 июля армия вышла к Нилу у местечка Рахмании. Вы представляете – после этого всего марша, вы представляете, что это такое было? Вот солдаты как шли – батальона повзводно – и они прямо так, с оружием, со всем просто вошли в воду, те, кто были на лошадях, кто вёл за собой ослов – просто вся армия вошла в Нил.

Клим Жуков. Ну ещё бы, они же…

Олег Соколов. И люди стали пить, как лошади, прямо вот так вошли в воду и стали пить, пить, грязная – неважно, все вот в этой воде купаться в одежде. Это было, конечно, счастье.

Клим Жуков. А крокодилы?

Олег Соколов. Крокодилы нападали, вы знаете, ну это, конечно, не в этой толпе, когда 5 батальонов зашло в воду, там крокодилам ничего не светило, но те отдельные купальщики – да, действительно, несколько человек пострадало от крокодилов.

Клим Жуков. Потому что крокодилов там много, и они опасные.

Олег Соколов. Ну да, против дивизии Дезэ им не потянуть.

Клим Жуков. Ну конечно, нет, но какого-нибудь отставшего французика хватануть – это с удовольствием!

Олег Соколов. Без сомнения, это и было. Но ещё армия нашла на берегу вокруг Рахмании потрясающую вещь – это поля арбузов. Все вокруг Нила поля спелых как раз арбузов и дынь. Ну представляете – всё, уже вот тут наступило облегчение, конечно, уже после вот этих арбузов, дынь стало легче. Кроме того, одна дивизия была направлена – дивизия Дюгуа шла через Розетту, она всё-таки тоже вышла к Рахмании, в общем, фактически её не опередили, она примерно одинаково со всеми вышла к Рахмании, и вот здесь 10 июля у Рахмании все объединились и здесь дали всем отдых 2 дня. В общем, ничего не выиграли от этого прямого марша.

Клим Жуков. Только измучились.

Олег Соколов. Только измучились, только людей измучили, в общем, без сомнения, здесь Бонапарт совершил ошибку. Вы знаете, он потрясающий полководец, но он человек, и здесь он явно совершил промах, конечно, он людей измучил понапрасну совершенно. Без потерь, потому что учитывая 2 дня, проведённые в Рахмании, отходили после этого марша, также бы спокойно они прошли через Розетту бы, только без вот этих мучений. Здесь вот по берегу всё-таки тоже сложный довольно путь, но зато дальше они всё время шли вдоль берега Нила, это было, конечно, гораздо проще.

Клим Жуков. А вот Абукир и Розетта – это, в общем, какие-то представительные поселения, там сопротивления не было?

Олег Соколов. Небольшие городки, там никаких гарнизонов не было, т.е. там фактически всё это занимали без проблем. Кстати, есть ещё такой момент: все сходятся на том, что если бы Бонапарт высадился в Дамиетте, это было бы лучше всего: во-первых, это был очень удобный порт, а во-вторых оттуда прямо вдоль берега Нила прямая дорога на Каир, причём по тому берегу, на котором лежит Каир. Т.е. лучше было бы высадиться в Дамиетте. Но, понимаете, когда он получил известие об английской эскадре, он не стал испытывать судьбу, потому что это нужно было ещё 3 дня плыть.

Клим Жуков. Да, конечно, это же через всю ширину устья Нила нужно переплывать.

Олег Соколов. Ну это 3 суток пути было бы…

Клим Жуков. Ну да, могли догнать.

Олег Соколов. …поэтому он решил не испытывать, ну раз в Александрии удалось, значит, высадимся в Александрии – ну там уже всё-таки город большой, и т.д. Но вообще было бы, действительно, как Людовик Святой, лучше высадиться в Дамиетте.

Клим Жуков. Людовика Святого англичане не догоняли.

Олег Соколов. Да, совершенно верно, англичане даже были на его стороне. Ну что ж, итак: во время пребывания в Рахмании Бонапарт узнал, что Мурад-бей уже находится у Шубрахита, т.е. вот совсем недалеко, с авангардом своим. Давайте всё-таки ещё два слова: Мурад-бей, Ибрагим-бей – действительно, очень такие, я бы сказал, суровые командиры мамелюков, особенно Мурад-бей, пользующиеся огромным авторитетом, пользующиеся авторитетом, как грабители и жуткие угнетатели этого Египта тоже. И у Мурад-бея с собой было где-то у Шубрахита здесь авангард примерно 3 тысячи мамелюков. Говорят, когда Мурад-бей спросил: «У французов конница есть?», ему сказали: «Нет, одна пехота». Пехота?!!! И Мурад-бей сказал: «Мы будем их резать, как арбузы», т.е. он рыцарь был, чистой воды рыцарь, для него пехота, знаете, как рыцарь в 13 веке смотрел на пехоту – т.е. это толпа, которую можно просто крошить, и т.д. И поэтому он с авангардом в 3 тысячи мамелюков. За этим авангардом шло ещё некоторое количество пехоты, но мы точно не знаем – ну там несколько тысяч пехотинцев, но они не сыграли никакой роли.

Итак, Мурад-бей был уже у Шубрахита, совсем рядом с Рахманией. Французы 12-го вечером выступили из Рахмании, они шли ночью, обратите внимание – шли ночью.

Клим Жуков. Это очень умно – не жарко.

Олег Соколов. Да, потому что зачем, всё-таки… Ночной марш, небольшой отдых, тоже уже накануне утром, и в 8 утра подошли к Шубрахиту. И вот здесь вот впервые французы увидели вдали отряды мамелюков. Я ещё раз подчёркиваю: 3 тысячи порядка мамелюков под командованием Мурад-бея. И французы по приказу Бонапарта построили каре, все дивизии, как мы видим здесь, дивизии Бона, Дезэ, Ренье, Дюга и Виаля, ну на самом деле, Виаль – это дивизия Мену, потому что Мену был ранен, соответственно, он принял командование. Дивизии построились в каре.

Давайте здесь посмотрим, что же такое каре. Вообще по идее обычно строили каре чаще небольшие батальоны полковые, ну а здесь вот Бонапарт приказал каждой дивизии построить каре. Сколько здесь у нас солдат? Смотрите, это численность под Шубрахитом и дальше под пирамидами – примерно 18 тысяч пехоты. Вот 5 дивизий, они численностью немножко разные, дивизия, например, Дезэ чуть больше 4 тысяч, остальные чуть меньше 4-ёх, но примерно по 4 тысячи. Т.е. 5 на 4 – около 20, точнее, 18 тысяч. Так вот, смотрите, как построились эти дивизии, что такое каре, в которое построились. Вот смотрите: вот это каре дивизии Дезэ, вот неприятель у нас здесь. Здесь 61-ая линейная полубригада – 3 батальона, задняя часть каре – 88-ая линейная полубригада, по краям по 1,5 батальона 21-ой лёгкой. Обратите внимание, что 61-ая и 88-ая линейные построены не в 3 шеренги, как обычно строились тогда, а в 6 шеренг. Т.е. Бонапарт, понимая, что мамелюки – это исключительная конница, что они развивают огромную скорость, что это не просто европейская конница, он решил, что здесь нужно построить очень глубокий строй, поэтому ряды сдвоили. Понимаете, ряд – это 3 человека, в затылок стоящие, а тут ряд сдвоили – теперь 6 человек. Т.е. 3 батальона, один прислонённый к другому, 6 шеренг, получалось по фронту примерно 200-220 человек. Что это такое по метражу: когда я рассказывал о Креси, кто-то писал в комментариях, что сколько на лучника нужно – 3 м, 4 м. Я не знаю, сколько точно метров нужно на лучника, хотя полагаю, что гораздо меньше, но по регламенту французской армии того времени на человека, по крайней мере, Даву предполагал, приходится 0,5 м.

Клим Жуков. Ну это очень плотный строй, конечно.

Олег Соколов. Но это, скажем так, идеал, к которому стремились, на самом деле…

Клим Жуков. Сантиметров 65?

Олег Соколов. … нужно считать 65 см, грубо говоря, 2 фута, скажем так, а в реальности тем более при таком… ещё чуть больше – положим, 70 см, но всё-таки очень плотно. Так вот, 200 на 70 см, т.е. у нас получится…

Клим Жуков. 14 м.

Олег Соколов. 140.

Клим Жуков. А, 140, прошу прощения, 140.

Олег Соколов. 140-150, ну даже 150 м. Значит…

Клим Жуков. Их 220, поэтому на 220 нужно умножить, да?

Олег Соколов. На 220 нужно умножить, ну 200-220 – вот так. Ну где-то ориентировочно 140-150 м длина линии каре. Представляете: футбольное поле у нас имеет 100 м, плюс вот эти вот закругления, это ещё… Вот если от одного угла футбольного поля построить строй, это будет один фас каре. А глубина футбольного поля 60 м, да? Здесь как раз 2 футбольных поля в глубину. Т.е. это поставить 2 футбольных поля рядом, и вот это пространство будет внутри каре. Т.е. огромные, совершенно гигантские каре. По флангам каре поставлены пушки. Вот здесь вот в дивизии Дезэ 8 пушек, они стоят по углам. Всего было 42 пушки на армию. Внутри каре поставили драгун, конных егерей, кавалеристов, почему – потому что на этот момент, на момент после высадки, не удалось сразу купить каких-то коней, те кони, которых высадили с кораблей, это были практически все лошади для артиллерии.

Клим Жуков. Для артиллерии, для пушек.

Олег Соколов. Потому что именно упряжных лошадей было бы сложно найти, а артиллерия, понимаете, без лошадей вообще не может двигаться. Можно как-то ещё без кавалерии, но пушки не двинутся без лошадей. А 42 пушки – это очень легко посчитать, сколько потребуется коней: каждую пушку 4 лошади нужны везти, зарядный ящик – тоже 4 лошади. На 1 пушку 8 лошадей.

Клим Жуков. А зарядных ящиков 1 или 2 положено?

Олег Соколов. По идее, 2, но, конечно, здесь не было 2 зарядных ящика, я думаю, что здесь 1 – и то слава Богу. В общем, где-то около 400 коней, лошадей только нужно, чтобы пушки транспортировать. Это больше, чем было на эскадре, т.е. ещё какие-то лошади… Т.е. что в кавалерии было – ну несколько сот коней, каких успели, естественно, толком полки не сели на лошадей. Кстати, интересно сказали, что все кавалеристы, которые хотят получить лошадей, если они готовы нести за собой седло, они получат в первую очередь, а те, кто не готовы тащить за собой седло, они пускай остаются в Александрии в ожидании, пока там этот вопрос решат. Ну поэтому самые храбрые по жаре 30-градусной, через пустыню тащили на себе седло в надежде получить лошадей побыстрее. На конях было мало людей, поэтому, конечно, выходить на бой с мамелюками вот этим вот нескольким сотням драгун и конных егерей, которые едва только сели на вот ещё непонятно каких лошадей, естественно, конечно…

Клим Жуков. Тем более подразделения ещё не съезженные, они действовать вместе на этих лошадях не могут.

Олег Соколов. Ну естественно! Внутри находились, соответственно, и все обозы, ну и т.к., знаете, солдаты поначалу к учёными относились очень плохо, почему – потому что…

Клим Жуков. А, прошу прощения, ещё вот вопрос про каре: тут-то, значит, у нас 61-ая линейная и 88-ая линейная, у них по 6 рядов, а вот 21-ая лёгкая…

Олег Соколов. Не рядов, а шеренг.

Клим Жуков. А, шеренг, прошу прощения, в глубину шеренг, а тут, я понимаю…

Олег Соколов. По 3.

Клим Жуков. По 3 – а почему так?

Олег Соколов. А потому что не хватит иначе. Т.е. решили усилить первый фас и на всякий случай тыловой фас, ну на фланги – уж так и быть, потому что, видите, все дивизии были по 3 полубригады.

Клим Жуков. Да, я понял – разделять пришлось.

Олег Соколов. И приходилось, так сказать, не до жиру, быть бы живу. А каре должно быть всё-таки достаточно объёмное внутри, почему – потому что обозы здесь.

Клим Жуков. Обозы нужно прятать.

Олег Соколов. Обозы, кавалерию, в общем, всех. И сейчас я говорил про учёных, которых солдаты… почему: распространился слух, что вот в эту фигню мы пришли, в Египет, почему – потому что вот эти вот очкарики глупые, это они своих мух каких-то хотят, вот эти руины им интересны, и поэтому нас всех послали сюда. Поэтому солдаты всячески над ними смеялись и т.д., и когда раздалась команда строить каре, кто-то крикнул: «Ослов и учёных на средину!» Ну потому что ослы в Египте до сих пор, вы знаете, я был удивлён, что до сих пор ослы – это такой транспорт очень распространённый, ослики очень выносливые. Можно на них даже – я видел, взрослый дядька галопом ехал на осле.

Клим Жуков. Я на осле галопом в доспехах как-то раз поехал.

Олег Соколов. Серьёзно?!!

Клим Жуков. Да, был день города Ломоносова, у нас там был турнир, мы делали, ну пока ждали, пока эти коневозы все приедут, там катали детей на осликах. Ну мы со своим другом Вячеславом Мясниковым сели на лошадей доспехах, взяли щиты и копья, и ослы нормально пошли галопом, причём довольно быстро.

Олег Соколов. Вот это да! Ну вот, египетские ослы, конечно, были выносливые, и поэтому ослов здесь было очень много, учёных было много, и естественно, солдаты хотя бы таким образом себя компенсировали за всякие свои неприятности: «Ослов и учёных на средину».

Клим Жуков. Эта фраза Бонапарту приписывается, конечно же.

Олег Соколов. Ну это приписывают много кому. И вот впервые французы увидели действительно массу мамелюков, возможно, около 3 тысяч, и вот как описывает очевидец: «Солнце, игравшее не шлемах и панцирях мамелюков, придавало этому прекрасному войску особенный блеск. По восточному обычаю, произошло большое количество поединков между наиболее смелыми из мамелюков и неустрашимыми кавалеристами» - насчёт этого я сомневаюсь, кто-то из рядов, может, выезжал, может, несколько офицеров каких выехали, но много не произошло, наверное, поединков. «Мамелюк демонстрировали свою ловкость и храбрость, он вызывал наше восхищение, он как бы был привязан к своей лошади, которая, казалось, разделяла все его страсти. С саблей, подвешенной к запястью, он стрелял из своего карабина, мушкетона, он огибал взвод стрелков, с поразительной ловкостью проскакивал между ними и боевой линией», и т.д. Мамелюки показывали здесь ловкость, разворачивались, но пока обе армии друг за другом наблюдали, и вот наконец было замечено, что 7 начальников мамелюков, беев, собрались на холме, что-то обсудили, раз – разлетелись, и тотчас же мамелюки ринулись, вот эта вся сверкающая масса мамелюков с гиканьем, свистом, размахивая своими саблями, устремилась в атаку. Но она устремилась не прямо с фронта, а они стали обходить фланги. Дело в том, что, судя по всему, мамелюки считали, что сзади-то этот строй открытый, эти построения открытые, и они облетели с тыла…

Клим Жуков. А там не открытые.

Олег Соколов. А там не открытые, и их встретил шквальный огонь, ураганный огонь, ещё перекрёстный, каре Дезэ, Ренье перекрёстным огнём… В общем, короче говоря, для мамелюков это было совершенно неожиданно, причём мощный, точный шквальный огонь. И вот Сулковский, адъютант главнокомандующего, вспоминает: «Они сделали единственный манёвр, который они умеют делать – это окружить противника своими разрозненными группами, обнаружить его слабое место и броситься на него с бешеной скоростью своих скакунов. Конечно, против нестройных орд это может быть очень опасным движением, но против армий, построенных правильным боевым порядком, это было просто смешным. Они обогнули в галоп наше правое крыло». Итак, они обогнули в галоп, попытались атаковать, но встретили такой шквальный огонь, ружейный и артиллерийский, что атака мгновенно захлебнулась, и в общем, они настаивать не стали, можно сказать, вся эта масса мамелюков отхлынула назад, оставив где-то порядка 60 человек убитыми и ранеными. Говорят, что один из мамелюков с какой-то особой храбростью устремился, прямо вот один остался, но всё равно он поскакал, и пока он не погиб прямо, и этот мамелюк был тяжело ранен, потом он умер, он был француз по национальности, т.е. мальчик-француз, которого когда-то…

Клим Жуков. Захваченный в плен где-то.

Олег Соколов. Захваченный в плен и ставший мамелюком, т.е. мамелюк-француз, который был тяжело ранен, смертельно ранен, погиб в этой атаке. А кстати, когда войска шли, один мамелюк издалека кричал по-итальянски: «Есть у вас храбрец, пускай выйдет сойтись со мной на поединок?» По-итальянски кричал, т.е. это, очевидно, мамелюк-итальянец какой-то был. Вот таким вот образом, т.е. мамелюки, я ещё раз подчёркиваю, это не египтяне совершенно, это люди…

Клим Жуков. Феодальный интернационал.

Олег Соколов. Да, это феодальный интернационал. Вы знаете, честно говоря, чем больше я этим занимаюсь, как-то даже такое уважение.

Клим Жуков. Ну, мамелюки – это была элитная армия с гигантской традицией, ещё средневековой, потому что этот вот интернат, где их учили, он же известен чуть ли не с 13 века, и это была, по сути дела, первая кавалерия, которая получала регулярное военное образование в специальном учебном учреждении, где, собственно говоря, и формировалась это самое мамелюкское сословие будущее. Т.е. нигде в Европе такого не было вообще, т.е. рыцарь, понятно, учился у себя дома, а тут всех загоняли в один интернат и с детства их воспитывали в духе преданности делу чучхе. К 19, к концу 18 века, понятное дело, у них там традиция была немыслимая совершенно, собственно, это была кавалерия, которая одна из немногих смогла противостоять монголам на какой-то момент. Ну чтобы противостоять монголам, знаете, это нужно, прямо скажем, быть весьма толковым специалистом в коном бою. И конечно, учитывая то, с кем они вообще привыкли воевать у себя там в пустыне, это же было натурально столкновение Нового времени и Средневековья да просто в чистом виде.

Олег Соколов. В чистом виде абсолютно, именно в чистом виде, потому что это рыцари… как бы, мы все привыкли, что обязательно рыцарь должен быть в тяжёлом вооружении, а рыцарь может быть не в тяжёлом вооружении, вот это рыцари в лёгком вооружении Кстати, у них доспехи были…

Клим Жуков. У них кольчуги известны, шлемы…

Олег Соколов. У них были кольчуги, шлемы у некоторых были.

Клим Жуков. …наручи, бахтерцы, всё.

Олег Соколов. Наручи, бахтерцы, но в основном доспехи легкие, которые… и лёгкие великолепные кони, великолепное мастерство владения этими арабскими скакунами, т.е. вот это удивительно лёгкие рыцари, но абсолютно по идеологии… Говорят, что у мамелюков в домах какое богатство самое главное, какое богатство первое?

Клим Жуков. Конь и сабля.

Олег Соколов. Нет, первое всё-таки самые красивые женщины у них, потом самые красивые кони и самое красивое оружие. Т.е. женщины, кони и оружие…

Клим Жуков. Идеально!

Олег Соколов. Три вещи. В общем, да, чисто французские увлечения. Так вот, значит, мамелюки отхлынули, а на реке в этот момент разгорелась битва морская настоящая. Дело в том, что французы сопровождали движение своей армии флотилией из лёгких судов, которую поручили капитану 1 ранга Перрэ, и вот здесь, под Шубрахитом, завязалось причём кровавое морское сражение, потому что у мамелюков тоже была флотилия, и эта флотилия атаковала, и более того – они даже 3 французских лёгких шебеки взяли на абордаж, перебили там всю команду, но потом французы взяли своё, флотилия мамелюков была отброшена, потеряла большое количество судов и людей, и к вечеру французы полем боя полностью овладели. Мамелюки потеряли около 60 человек. Потери небольшие. Французы потеряли тоже немного – 10 убитых, 40 раненых, потому что в основном своими же пулями, или кто-то из мамелюков выстрелил с какого-то большого расстояния. Потери были небольшие, но результат сражения перед Шубрахитом был очень большой, потому что для всего населения Каира, когда оно узнало, что мамелюки не порубили… они были уверены, что мамелюки уничтожат французов просто сразу, без малейшего труда, и вдруг оказалось, что авангард мамелюков не смог прорвать французский строй. И как вспоминает современник, житель Каира, он говорит: «Жители бросились к оружию и приготовились к битве, восклицали, обращаясь к христианам: «О проклятые, теперь вас можно убивать (ну, вывод один: значит, можно убивать), и мусульмане смотрят на вас, как на добычу, которая им принадлежит». Но правда, нужно сказать, Ибрагим-бей не допустил коллективной расправы над христианами, но весь город был в возмущении, весь город готовился к обороне, но однако уже не будучи уверен, что с французской армией так легко мамелюкам удастся справиться.

Ну а французская армия двинулась дальше прямо на Каир. И вот вы знаете, ещё раз подчёркиваю: дело происходит летом, в июле, а вот уже отсюда, после Шубрахита мамелюки постоянно маячат перед армией, так вот Бонапарт приказал двигаться в строю каре. Вот в этом строю каре армия двигалась по пустынному берегу Нила. В этот момент Нил наиболее низкий, июль…

Клим Жуков. Да, всё высыхает.

Олег Соколов. Всё высыхает, и вот по этой пыли, по этой пустыне армия двигалась в строю каре. Вот смотрите, что пишет один из офицеров, де Труа: «Трудно придумать что-нибудь столь тяжёлое, как марш французов на Каир. Небо буквально пылало жаром, земля, раскалённая на солнце, ещё более пылающая. Мы прибываем поздно на бивак и выходим засветло. Биваки же приходится разбивать среди зыбучих песков, а ночи здесь очень сырые. Было роздано немного мяса, но нет ни хлеба, ни вина, ни водки, ни уксуса. Добавьте к этому бесконечные караулы, посты и ту тщательность, с которой приходится организовывать марш в краю, где все подозрительно, где любое может оказаться врагом. Офицерам приходится ещё хуже, чем солдатам, потому что у них нет возможности мародёрствовать, потому что они вынуждены заниматься 1000 деталей, которые нам не дают заняться собой. Уже 8 дней я сплю на песке, завернувшись в мой плащ, я встаю в 2 часа утра и зачем тащусь по дикой жаре…»

В общем, кругом бедуины, кругом мамелюки, гарцуют вокруг армии. Погиб ещё один офицер высокопоставленный – Галуа, полковник штаба, тоже чуть-чуть отъехал от строя.

Ну а дальше что: дальше деревня. Я, кстати, хотел показать, что местность, которой шли французы, была, в общем, довольно-таки, смотрите, вот это деревни вдоль берега Нила. Расстояние вот это между деревнями 2-3 км, вот это 5 км, т.е. представьте себе, что деревень было очень много. Но что пишут об этом: «Улицы кривые, грязные, заканчиваются обычно тупиками. Дома выстроены большей частью из глиняных кирпичей, высушенных на солнце, грязные и вонючие. Большинство деревень обнесены подобием стены с бойницами, в стене сделаны ворота, что придаёт деревням вид крепостей. Мужчины и женщины смуглые, мужчины в основном хорошо сложены, женщины маленькие и страшные».

Ну, армия ропщет. Самое интересное: вся эта армия, которая вступила сюда, это была армия, которая прибыла из Милана, Флоренции, Рима, из вот этой благословенной Италии, штаб из Парижа, и попали вот в это. В общем, было ощущение, конечно…

Клим Жуков. НУ, грязюка, пылища, жара, и главное – непонятно, что они там делают.

Олег Соколов. Да, вот это, действительно, было непонятно. И как пишет Бонапарт, «жаловались, что находятся в стране, где нельзя достать ни хлеба, ни вина». Особенно вина, с вино-то – точно в деревнях не было ничего, это же мусульманская религия. Им отвечали, что страна их не только не нищая – она наоборот самая богатая в мире, что у них будет и хлеб, и вино, как только они достигнут Каира, но уже не верили, они говорили, что вы говорили, что там…

Клим Жуков. В Александрии так же будет?

Олег Соколов. Да, так же будет, а там такой ужас. Наполеон часто, он пишет о себе в 3 лице: «Наполеон часто подходил к солдатам, говорил им, что воды Нила, которые в данный момент так мало соответствуют своей репутации, начнут подниматься, и скоро он оправдает всё, что они о нём слышали, что они остановятся лагерем на копнах ржи, что земля будет богатая, обильная, что всё будет прекрасно». Но, в общем-то ему особенно не верили. Но всё-таки французские солдаты в деревнях находили еду, еда всё же была, кроме того у французов характерная весёлость, характер такой, я бы сказал, который с оптимизмом встречает даже такие проблемы, и они во всём находили шутку. Генерал Каффарелли, у которого деревянная нога, который был без ноги, он постоянно тоже пытался как-то солдатам объяснять, они ему говорили: «Вам, генерал, конечно, просто – у вас одна нога во Франции», потому что есть такое французское выражение: «d'avoir un pied à Рaris» - «иметь ногу в Париже», это у вас как бы место какое-то в Париже, т.е. т.к. у вас нога в Европе, естественно, вам чего – вы как бы одной ногой в Европе стоите.

Ну в общем, короче говоря, несмотря на тяжёлую ситуацию, всё-таки армия сохраняла бодрость, присутствие духа. Ну а в Каире, вы знаете, в общем, в стане мамелюков было, конечно, некое беспокойство, некая, я бы даже сказал, паника. И вы знаете, стал распространяться слух, что, оказывается, французы – это не просто люди, что их командующий волшебник, он держит солдат скованными одной цепью и направляет эту цепь, и как он её поставит, так они и стоят. Т.е. он такой маг.

Клим Жуков. Джинн.

Олег Соколов. Маг, джинн, да, что это стало вызывать такое, знаете, ощущение…

Клим Жуков. Задумчивость.

Олег Соколов. Задумчивость и ощущение лёгкого страха. Стали сооружать укрепления на левом берегу Нила, на западном берегу. В Каире устраивались религиозные процессии, естественно, которые должны были помочь в будущем сражении.

Клим Жуков. Известное дело: чуть что – нужно устроить Крестный ход, в любой непонятной ситуации. А тут Полумесячный ход.

Олег Соколов. Вот как пишет арабский историк о настроении в городе: «Западный и восточный берега Нила были наполнены артиллерией и войсками, однако, несмотря на всю эту подготовку страх проник в сердца знати – они прятали свои богатства. Во вторник при звуках труб весь народ призвали на укрепления и каждую минуту повторяли этот призыв. Лавки закрылись, и все отправились на Булак (Булак – это вот остров). Сеид Эмер Эффенди, глава дервишей, поднялся в крепость, снял оттуда большое знамя, которое называют знаменем пророка, и отправился на Булак, его сопровождали тысячи людей, вооружённые палками и палицами. Они шли произнося молитвы. Край оказался жертвой гражданской войны, люди Мурад-бея и Ибрагим-бея дрались между собой, грабили арабов, живущих по соседству, и нападали на деревни. Египет от края и до края пришёл в ужас, повсюду были убийства и разбой. Беи захватили европейских негоциантов. Никто из начальников и не подумал разведать марш французов. Одни говорили, что они идут по восточному, другие – что идут по западному берегу».

В общем, я бы сказал, не самая организованная подготовка к обороне, но тем не менее, к обороне готовились, тем не менее, Мурад-бею удалось на левый берег, на западный берег привести, во-первых, 6 тысяч мамелюков – это мы знаем достаточно точно. Итак, в Каире жило 12 тысяч мамелюков, из них 6 тысяч были на левом берегу, там, где шла французская армия, 3 тысячи под командованием Ибрагим-бея остались на правом берегу, ну а 3 тысячи, очевидно, это были уже люди которые… ну кто-то, кто не пришёл просто-напросто – кто-то по причине возраста, кто-то по причине того, что не хотел. В общем, короче, 9 тысяч мамелюков были под ружьём. Какое количество пехоты, какое количество других вооружённых сил, нам очень сложно сказать. Было несколько тысяч янычар – это точно, а вот количество вот этих вот египетских ополченцев с палками, копьями – ну, некоторые их там оценивают до 20 тысяч, но мы не сможем точно оценить количество. Единственно, что точно – 6 тысяч мамелюков, и у каждого обычно по 1-2 конных слуг, т.е. это, в общем-то, достаточно серьёзный рыцарский отряд. Вот это силы, и плюс несколько тысяч янычар.

Клим Жуков. А вот несколько тысяч янычар – откуда там их именно несколько тысяч, потому что корпус-то янычарский был не такой большой а самой Турции? Или у них была какая-то своя пехота, организованная на янычарский манер?

Олег Соколов. Ну да, своя пехота, но которая подчинялась султану, т.е. это пехота, которая подчинялась султану, вооружённые силы... Собственно говоря, они были только в Каире, в Александрии 600 и здесь несколько тысяч – вот и все вооружённые силы. Так вот, Сулковский, адъютант главнокомандующего, написал, что это расположение на правом берегу столь просто и очевидно даже для человека, не особо… т.е. что поставить войска-то на правом берегу, где Каир, и просто французам не дать переправиться – это было просто бы.

Клим Жуков. Да!

Олег Соколов. И он пишет: «И только турецкая самоуверенность и самонадеянность могли ими не воспользоваться», т.е. они встали на левом берегу, специально где идёт армия французов. Вы знаете, в общем, действительно, удивительно на первый взгляд, потому что просто ведь оборонять – Нил ведь широкий, даже в период, когда он высох, он всё равно несколько сот метров, а то и километр, и оборонять такую реку было бы, имея к тому же лёгкую великолепную конницу, можно было французскую армию держать, запросто контролировать.

Клим Жуков. Это средневековая армия, она по-другому работает.

Олег Соколов. Я понимаю, но здесь всё-таки, мне кажется, есть маленькая тайна, и она заключена в личном факторе. Дело в том, что на левом берегу, вот здесь, позади позиций армии находится шикарная резиденция Мурад-бея.

Клим Жуков. Ага!

Олег Соколов. Его загородный дворец, ну по сути главный его дворец. В Каире у него был дом, но главный его дворец находится на левом берегу. Мне кажется, что Мурад-бей всё-таки хотел защитить свой дворец прежде всего.

Клим Жуков. Мне-то кажется, честно говоря, что тут ещё, конечно, играет роль очень важная психологическая, потому что это же армия… это не та армия, которая была у Наполеона, или это армия, которая у нас сейчас, например, армия, которая подчиняется военачальнику, потому что он поставлен по субординации, он военачальник, потому что он офицер или, там, генерал. А это же не армия – это господствующий класс, и у них совершенно другая психология. И вот, короче говоря, какая-то пехота, простите, они не смогли её порубать в первом бою, и вот теперь эта пехота снова идёт к ним, а у них тут уже как бы главные силы есть возможность собрать, и если командир сейчас не решится выставить их на бой и будет прятаться за рекой, то после этого, во-первых, у него авторитет ниже плинтуса упадёт…

Олег Соколов. Ну в общем, да.

Клим Жуков. …а во-вторых, психология такого рода армии будет просто там же, где и авторитет командира, их просто потом ещё раз на бой будет собрать невозможно по-настоящему. Т.е. это же рыцари, они могут собраться только для одной цели – чтобы биться, иначе зачем вы нас собрали?

Олег Соколов. Ну, в общем, да, вы правы. Ну в общем, оба эти фактора привели к тому, что Мурад-бей поджидал французскую армию на левом берегу Нила, по тому берегу, по которому она двигалась.

20 июля армия прибыла в Ом-Динар – это деревня в 22 км к северу от Каира, и только здесь узнали, что мамелюки ожидают, что собрались дать битву. И вот в этот день, 20 июля, армия в первый раз увидела пирамиды. Все подзорные трубы были наведены на это чудо света, и вот как пишет очевидец: «3 пирамиды виднелись в пустыне на горизонте, они казались 3 огромными скалами, но если приглядеться к ним внимательно, можно было распознать руку человека».

Итак, из Ом-Динара, вот отсюда армия видела пирамиды, а пирамиды находятся у нас вот здесь в пустыне.

Итак, 21 июля, или 3 термидора по Республиканскому календарю, в 2 часа утра армия выступила из места Ом-Динар, и впереди шла дивизия Дезэ.

Клим Жуков. Пирамиды – это, кто не знает, немного на юго-запад от Каира.

Олег Соколов. Совершенно верно. И вот через 2 км, как выступили, был приказ построиться в каре, и с этого момента армия двигалась в строю каре, причём армия шла под барабанный бой. Ночью, под барабанный бой, в строю каре – ну вот опять-таки Сулковский вспоминает: «Каждая неровность поверхности заставляет их то растянуться, то стиснуться, артиллерия путается среди пехоты, экипажи ещё больше затрудняют марш. Едва только солдаты начинают уставать, как они сбивают равнение, кто-то устаёт, кто-то толкается. Над всем этим висит дикая пыль, которая особенно концентрируется там где воздух не может двигаться, она ослепляет, не даёт дышать. Подобный марш на долгую дистанцию становится пыткой».

Но тем не менее армия продвигалась, и вот в 8 часов утра, все говорят, что в 8 часов утра как раз стало уже совсем светло, и вот эти великолепные пирамиды увидели впереди справа.

А вот сейчас вы видите пирамиды такими, как я увидел их, когда снимал этот фильм, вашего покорного слугу вы видите здесь на коне в виде офицера штаба Бонапарта, мы приближаемся к пирамидам, правда, мы здесь ближе, чем, конечно, находились солдаты штаба Бонапарта, они были в нескольких километрах, а мы в нескольких сотнях метров, но тем не менее вот вы видите ту же самую местность.

И в 9 утра у деревни Бехтиль, на подходе уже к полю боя, теперь мы войдём на это поле боя: вот деревня у нас Бехтиль, дали остановку, здесь дивизия Дезэ смогла передохнуть, остальные в деревнях Варак-эль-Араб. Здесь остановились французы на какую-то остановку, чтобы передохнуть, и вперёд на разведку проехал Мюрат, чтобы с одним из офицеров, с Лажье, осмотреть неприятельские ряды, и в общем, вот что обнаружили: 6 тысяч мамелюков, янычары, неопределённое количество арабской пехоты, и вот здесь вот на берегу Нила лагерь укреплённый, который тоже наполнен пехотой арабской и янычарами. Здесь же находится 40 орудий. Я ещё раз подчёркиваю: общая численность армии – её оценивают… каких только оценок нет, причём не только французские историки, которые стремятся показать доблесть французской армии, но даже английские историки до 50 тысяч оценивают численность этой армии. Я не думаю, что здесь 50 тысяч, я думаю, что максимум тысяч 30, но ещё раз подчёркиваю, из этих 30 тысяч боеспособны по-настоящему только мамелюки и несколько тысяч янычар, так что, в общем, при большом количестве собравшихся товарищей бойцов-то здесь было не так уж и много. Но тем не менее, ещё раз подчёркиваю, это было 6 тысяч великолепных рыцарей.

Итак, армия построилась в каре, по Нилу двигается эскадра Перрэ – 600 моряков, а общее количество – 18 тысяч пехоты, в кавалерии 4 драгунских полка и 1 конно-егерский, но они внутри каре стоят, артиллерия – 42 орудия, личный состав: сапёры, минёры, понтонёры. В общем, 21 тысяча человек против, так скажем, 10 тысяч настоящих бойцов, но бойцов исключительных.

Итак, когда всё это уже приготовилось к бою, Бонапарт, он, действительно, умел обращаться к войскам, он умел говорить с людьми, и он сказал эту знаменитую фразу: «Солдаты, 40 веков взирают на вас с вершин этих пирамид». Я думаю, что настроение, которое должно быть, потому что впереди огромное войско, причём войско не просто такое средневековое – сзади шатры, полностью совершенно средневековый лагерь, огромные шатры, на вершине которых полумесяцы, флаги, всё это украшено золотыми маковками, т.е. ощущение, действительно, настоящей средневековой армии перед ними во всей её красе. Ну и с другой стороны эти пирамиды, которые уже великолепно были видны.

И наконец приказ, и огромная масса мамелюков рванулась прямо в атаку на французские каре. Казалось, что они скачут на центр, но в последний момент огромная масса повернулась и повернула по правому флангу французской армии, по дивизии Дезэ и Ренье. Эти все 6 тысяч человек устремились на дивизии Дезэ и Ренье, но с 200 м открыли огонь картечью орудия, а затем, когда мамелюки оказались где-то на расстоянии 150 м, открыли огонь пехотинцы, и дальше шквальный огонь. Пехота била, после первого залпа она била – называется «огонь рядами». Что значит «огонь рядами» - это когда первые 2 шеренги стреляют по мере готовности ружей, т.е. это просто сплошной шквальный огонь. Ну сколько мог дать фас каре, в котором 200 человек, т.е. стреляют 400 человек, скорость нормальная – это 3 выстрела в минуту, т.е. 1200 выстрелов в минуту и, соответственно, получается 20 выстрелов в секунду. Т.е. это вот шквальный огонь, причём били каре Дезэ и Ренье, они друг на друга даже били, и значительные потери нанесли свои же, свой собственный огонь, потому что мамелюки прорвались между рядами Дезэ и Ренье. И в общем, в течение 45 минут бешеные совершенно атаки. Вот мы видим сейчас на картине Лежёна, Лежён – это выдающийся художник, офицер, он не был в битве при пирамидах, поэтому здесь есть некоторые неточности в изображении, но в общем он представляет ситуацию очень правильно: мы здесь видим как раз каре Дезэ и Ренье, окружённые вражеской кавалерией, а на переднем плане видно каре дивизии Бона, сейчас мы об этом каре поговорим.

Главнокомандующий находится в центральном каре дивизии Дюга, можно сказать, он не руководил боем, он уже дал начальную команду, дальше руководить боем было невозможно – просто все каре были практически лишены связи друг с другом.

Так вот, 45 минут шла безумная вот эта атака, и в конечном счёте, оставив сотни людей и лошадей перед фронтом каре, мамелюки отхлынули, но всё-таки они увидели, что за деревней Бехтиль ещё находятся какие-то французские отряды, и они попытались тогда рвануть хотя бы в эту деревню их порубить. И масса мамелюков, несколько тысяч мамелюков ворвались в эту деревню. Здесь было несколько рот пехоты, здесь было некоторое количество артиллеристов и сапёров, этими людьми командовал молодой командир батальона Дорсен.

Клим Жуков. А что они там делали?

Олег Соколов. Ну здесь остались же обозы, часть обозов оставили в этой деревне, кроме того, те люди, которые для каре были не особенно полезны: сапёры, лишние артиллеристы, потому что нужны только те, кто может с пушками, а все лишние, которые в ожидании, … они не нужны. Короче говоря, все эти лишние люди туда, и плюс элитные роты гренадеров для того, чтобы эту деревню всё-таки прикрыть, защитить, чтобы обеспечить безопасность этих людей. Кроме того обозники, те, которые…

Клим Жуков. Ну понятно – короче говоря, некое обозное хранение, плюс некаторе, видимо, фланговое прикрытие.

Олег Соколов. Да, ну в общем, несколько сот человек под командованием молодого 25-летнего командира батальона Дорсена – будущий знаменитый генерал наполеоновской армии, знаменитый командир пеших гренадеров императорской гвардии, тогда вот командир батальона, организовал такую великолепную оборону, что мамелюков встретил шквальный огонь отовсюду – из домов, из-за изгородей, в общем, они и в Бехтиле оставили кучу трупов и вынуждены были отхлынуть.

И вот тогда, когда атаки мамелюков первые захлебнулись, и они стали отходить назад, в этот момент Наполеон уже мог управлять боем, и он отдал приказ дивизии Бона левофланговой взять штурмом лагерь. И вот здесь интересно, каким образом был осуществлён штурм лагеря: Бон всё равно оставался в каре, просто из первого фаса, смотрите: вот у нас первый фас, вот он толстый такой фас, в 6 шеренг стоит – он взял нечётные дивизионы. Т.е. батальон состоит из 8 рот, 2 роты – это дивизион, ну в … это называются не роты, а peloton – взвод, 2 peloton составляют дивизион. В батальоне, таким образом, 4 дивизиона – первый, второй, третий, четвёртый. Нечётные дивизионы вперёд, т.е. 1-ый и 3-ий дивизион каждого батальона вперёд, а остальные построились в 3 шеренги, т.е. как бы выдвинулись эти дивизионы, и снова раз – и опять 3-шереножный строй, т.к. каре не исчезло, оно просто стало тоньше.

Клим Жуков. Утончилось.

Олег Соколов. Утончилось, да. И вот эти дивизионы – всего 18 рот, 900 человек. Ну конечно, пускай наши слушатели не удивляются, что 18 рот – 900 человек, потому что как-то обычно у нас рота – 100 человек, но рота 100 человек – это в основном по штату, понимаете, здесь роты 50 человек, дай Бог. Вот 18 рот – это ровно получилось 900 человек, под командованием Рампона – этот тот генерал, с которого начинается с наполеоновская эпоха – помните: 11 апреля 1796 года…

Клим Жуков. Да, конечно, это мой любимец вообще: «Мы будем держаться здесь до второго пришествия, нужны 2 пушки и 4 бутылки водки – и мы не отступим… там что-то … уважение. Рампон».

Олег Соколов. вот, этот Рампон и Мармон, адъютант главнокомандующего, повели эти 3 колонны на штурм укреплённого лагеря. 3 колонны по 300 человек, и знаете, мамелюки снова вернулись в атаку, бросились на эти колонны, а колонны-то маленькие, но эти колонны превратились в плотные, ощетинившиеся штыками кучки, и эти кучки по 300 человек отразили все атаки мамелюков и дальше двинулись решительно на лагерь и взяли лагерь штыковой атакой. И в то время, как они врывались в лагерь, каре дивизии Виаля прошло вдоль лагеря и с тыла атаковало лагерь и с тыла отрезало его от основной части мамелюков. Таким образом, лагерь в середине дня был взят, более того, в лагере осталось много и пехотинцев, и какое-то количество мамелюков здесь оказалось в этом лагере – все они оказались отрезаны, все они бросились в Нил, кто смог – выплыл, кто не смог – не выплыл, здесь погибло, я думаю, что несколько сотен и мамелюков, и пехотинцев. Лагерь был полностью взят, перебит, а в лагере взяли богатые трофеи: здесь было захвачено несколько сот лошадей, 400 верблюдов, в общем, короче говоря, богатые трофеи, ну разумеется, и сам лагерь.

В общем, сражение кончилось очень быстро, т.е. фактически это было 45 минут атак конницы мамелюков на каре, ещё несколько минут атаки Бехтиля и затем штурм лагеря Эмбабе. Ну я думаю, что всё вместе от начала, от первого выстрела до конца – ну может быть, часа 1,5 – 2, т.е. очень быстро всё это завершилось, и завершилось полным разгромом армии мамелюков. Потери мамелюков нам сложно оценить, но говорят о 1000 утонувших, 600 убитых. В общем, несколько сот убитых точно было, и разумеется, вот это число утонувших 1000 – очевидно, что это и пехота, и мамелюки были … Но самое главное, что для них это было, конечно, полное поражение, и армия вместе с Мурад-беем ушла в южную сторону.

Что же касается французов, их потери были невелики, правда, по рапорту Бертье 20 убитых и 120 раненых, т.е. 140 человек – это неверно, потому что если взять рапорты дивизионные уже, внутренние рапорты, там получается, что нужно умножить примерно на 2 это число. Судя по всему, где-то 250 человек убитых и раненых, и большая часть убитых и раненых – либо от своего огня…

Клим Жуков. Дружеский огонь.

Олег Соколов. Да, дружеский огонь, потому что дивизии Дезэ и Ренье здесь стояли на расстоянии 100 м, и они били по мамелюкам. Половина от дружеского огня, а половина при штурме лагеря Эмбабе. Ну в общем, всё-таки 250 человек – для такого сражения это не очень большие потери.

Но вот как описывает восточный историк эту битву, интересно, и как, скажем, о причинах поражения, и т.д., вот методики: «Восточная армия, увидев, что битва началась (Восточная армия – это та, что стояла на другом берегу), стала издавать громкие крики. Они считали, что чтобы победить, нужно только кричать. Мудрые люди приказали им замолчать, говоря, что пророк и его ученики сражались саблей и мечом, а не криками и лаем, как собаки, но их не послушали».

Клим Жуков. Красота.

Олег Соколов. Т.е. продолжали кричать с того берега. А вот как бой: «Ветер усилился, пороховой дым принёс ночь для всех, уши оглохли от грохота. Казалось, что земля дрожит, а небеса падают. Бой продолжался порядка ¾ часа, беспорядок проник в Западную армию».

И наконец причины поражения: «Ветер был сильный, а река бурной, песок, поднятый ветром, бил в лицо египтянам, никто не мог открыть глаза. Ветер дул со стороны врага, во многом из-за этого они потерпели поражение». Т.е. вот так: ветер дул со стороны французов, все глаза залепил египтянам, и поэтому было поражение. Вот таким вот образом.

Ну вот, армия Мурад-бея ушла на юг, армия Ибрагим-бея бросила Каир, ушла в восточном направлении, ну а главная квартира вместе с Бонапартом прибыла в Гизу, Гиза – это вот здесь, в 9 часов вечера и скоро расположилась на красивой даче Мурад-бея. Здесь нашли всё богатство, всю красоту, которые только можно. Вот здесь, действительно, богатство Востока нашли на даче Мурад-бея.

Клим Жуков. Ну так ещё бы – они сколько веков из Египта все соки сосали, вот там богатство и насосалось, так сказать.

Олег Соколов. «Офицеры с удовольствием взирали на этот хорошо меблированный дом, диваны, обитые лучшими лионскими шелками с золотой бахромой, следы роскоши и искусств Европы. Сад был полон прекраснейших деревьев, но в нем не было ни одной аллеи. Большой виноградник с самыми лучшими ягодами на лозах оказался драгоценным ресурсом», ну и т.д. Но самое радостное для всех солдат было – мамелюки, лежащие на земле. Как выяснилось, у каждого по 100, а то и 200 золотых монет, и когда слух об этом прошёл, бросились всех искать, но много там мамелюков плавало по Нилу, и тогда солдаты смастерили из штыков виде крючка, закидывали такие крюки и вылавливали мамелюков, и каждый мамелюк приносил очень-очень богатый улов. После вот этого сражения, действительно, солдаты сказали: «О, это всё-таки интересная кампания в Египте!»

Клим Жуков. Не зря заехали!

Олег Соколов. Не зря заехали в Египет. Ну а в Каире воцарился страх и паника, прошёл слух, что французы сжигают всё и убивают всех, кто попадается им на пути, и уводят женщин. По этому поводу богатые люди бросились бежать из города, а рабский историк Абдурахман пишет: «На этих беглецов нападали и их грабили арабы-кочевники и жители окрестных деревень (на жителей Каира). Арабы раздевали и бесчестили женщин. Это были большинство … знати. Были и убитые. Не было ничего подобного с тех пор, как существовал Каир». Это всё делали местные товарищи.

Клим Жуков. Естественно, это же тоже классовая борьба обострилась.

Олег Соколов. Да, мгновенно обострилась классовая борьба. Но знатные люди, руководство – улемы и шейхи послали депутацию срочно, на следующий день, 22 июля депутация направилась в генеральную квартиру Бонапарта, и тут она уверилась в милосердии победителя, и город ждал возвращения этой депутации. 300 тысяч жителей в Каире было, большой был город.

Клим Жуков. Большой.

Олег Соколов. Депутация была обрадована оказанным ей приёмом, вернулась в Каир и сказала, что «султан Кебир», как прозвали Бонапарта, он султан справедливый, он не желает никакого разгрома города, а наоборот желает только войти в город в порядке и в дисциплине.

Ну и в этот же день по приказу дивизионного генерала Бона Дюпуи, командир 32-ой линейной полубригады… у нас всё время 32-ая линейная полубригада, смотрите, с самого начала 32-ая линейная полубригада.

Клим Жуков. Да она всё время!

Олег Соколов. Обороняла Монтеледжино, 32-ая – при Монтенотте, 32-ая высаживается на берег и штурмует ворота Розеттские, 32-ая линейная под командованием Рампона штурмует лагерь Эмбабе, 32-ая линейная вылавливает трупы мамелюков, 300 человек 32-ой линейной под командованием Дюпуи вступают в город 22-го вечером. Представляете, город 300 тысяч жителей, туда вступают 300 человек – в общем, они…

Клим Жуков. Потерялись там.

Олег Соколов. Они вообще потерялись, и они вошли в первый попавшийся дом мамелюков, брошенный, пустой, из которого все ушли, и расположились там на ночь, выставили посты, потому что они ничего не могли, ничего не понимали. И только уже утром 23-го числа они начали как-то что-то там соображать, заняли цитадель, и туда пришли ещё войска в итоге, и постепенно-постепенно в городе заняли ключевые точки, город оказался под контролем, и тут же была расклеена прокламация главнокомандующего, которая так же, как и в Александрии, провозглашала следующие вещи: «Жители Каира, я доволен вашим поведением, - писал Бонапарт. – Я пришёл, чтобы уничтожить род мамелюков, защищать торговлю и коренных жителей страны. Пусть все, кто охвачен страхом, успокоятся, пусть те, кто удалился, вернутся, пусть молитвы свершаются сегодня, как обычно. Не бойтесь за свои семьи, дома, имущество и особенно за религию Пророка, которую я очень люблю. Вы создали диван из 7 лиц (диван – это совет)…»

Клим Жуков. Совет, понятно.

Олег Соколов. «…которые соберутся в мечети». Ну и так вот Бонапарт ещё раз заявил о своих дружественных чувствах к Оттоманской Порте, и более того, паша-то убежал с Ибрагим-беем, и Бонапарт написал, что очень жаль, что паша убежал, хотелось очень пообщаться с таким почтенным человеком, сотрудничать по поводу управления. Но паша как-то вот не хотел сотрудничать. И было даже направлено письмо паше Египта, который, конечно, на него не ответил.

Клим Жуков. 23 июля войска потихоньку занимают Каир, это дивизия Бона занимала Каир, а дивизия Дюга заняла подножья пирамид, впервые французы подошли к подножью пирамид.

Олег Соколов. В Гизе, т.е. вот на левом берегу Нила, там, где рядом дача Мурад-бея, там были отныне заложены склады армии, мастерские и т.д., установлено паромное сообщение между берегами. Ну и вот вступление французской армии очень сильно отличалось от того, что представляли жители, и Абдурахман написал: «В Каир вошло лишь малое количество солдат. Они ходили по улицам без оружия, никого не беспокоили. Они были веселы и покупали всё по дорогой цене».

Клим Жуков. Ну ещё бы!

Олег Соколов. «Скоро открылись лавочки». Лавочки, естественно, быстро открылись у них. Вот таким вот образом. Ну а 24 июля Бонапарт уже вступил в Каир, не очень торжественно, он въехал без особой помпы, но всё-таки окружённый некоторым количеством войск, и расположился в доме на площади Эзбекие. У нас есть потрясающий свидетель – акварель очевидца, одного из художников, которые сопровождали Бонапарта в этой поездке. Вот эта акварель, вот дом, где расположился Бонапарт. Акварель очень походит на такую выцветшую фотографию – вот смотрите, вот она.

Клим Жуков. Да, натурально, как фотография.

Олег Соколов. Да, как будто фотография из той эпохи. Вот этот дом на площади Эзбекие, куда вступил Бонапарт. Этот дом имел очень красивый сад, из него можно было… ну сейчас мы ещё посмотрим… из него можно было достигнуть открытой местности Булак и старого Каира. Дома французов, венецианцев и англичан, живших в Каире, предоставили главной квартире кровати, стулья, столы и прочую мебель, и т.д. Короче, Бонапарт устроился комфортно, он вступил, он победил, казалось, он торжествует победу, он должен быть в восторге – понимаете, всё было реализовано: 2 июля он высадился, 21 июля он разгромил врага, а 24 июля он триумфально вступил в Каир – всё, полная победа! И вы знаете, что он писал вечером этого дня и что он делал?

Клим Жуков. Я думаю, Жозефине писал, скорее всего, потому что что-то давно её не было слышно.

Олег Соколов. Нет, ещё хуже – он плакал и рыдал.

Клим Жуков. А почему?

Олег Соколов. Потом что он узнал там, на даче Мурад-бея, что, оказывается, Жозефина-то всё это время ему изменяла. Он ведь этого не знал.

Клим Жуков. А-а-а! Т.е. я в нужном направлении думал.

Олег Соколов. В нужном направлении. Он – единственный человек, который не знал, а тут ему … : «А что ты, слушай, не знаешь, что Жозефина-то…?» «Как?!»

Клим Жуков. А вот так!

Олег Соколов. «А вот так! А вон спроси, кого хочешь». «Да?» «Да, так». И представляете: великий полководец, вступивший с триумфом в город, что он пишет своему брату: «У меня большое личное горе, все сомнения исчезли. Ты один остался у меня на земле, твоя дружба очень дорога для меня. Если я потеряю дружбу, то совсем сойду с ума. Это так тяжело, когда вся любовь в твоём сердце была у одной-единственной женщины. Я разочаровался в человеческой природе, мне нужно одиночество и покой. Величие мне наскучило, чувства иссохли» - в 29 лет. «В 29 лет слава стала для меня блёклой, осталось только стать эгоистом. Прощай, мой единственный друг, поцелуй от меня Жерома и твою жену». «Твою жену» - всё. Мир обрушился – Жозефина, оказывается, была ему неверна. Это, конечно, фантастика! Молодой полководец, одержавший грандиозную победу, он сидит и плачет по поводу Жозефины. Ну вот он сильно любил её.

Клим Жуков. Ну что-то такое, да, у него, видимо какое-то очень сильное впечатление было в молодости.

Олег Соколов. Очень сильное чувство, правда, человек чертовски любил, понимаете. Ну конечно, Бонапарт не был нюней, он поплакал час, написал это письмо, а дальше всё – отдаться работе, организация, организация…

Клим Жуков. К чёрту баб!

Олег Соколов. К чёрту, да! Ну, не совсем к чёрту, можно же на других переключиться уже, но главное – организовать армию, организовать управление Каиром. Но Каир-то, знаете, как он выглядел, Каир того времени, мы сейчас посмотрим. Я хотел, смотрите, показать для начала: вот улица Каира, это фотография с тех пор, когда появилась фотография, сделана улица Каира. Ну они были практически точно один в один в тот момент, когда вступал Бонапарт. Вот картина нашего художника, русского, Маковского, знаменитого художника второй половины 19 века, она написана в 1871 году, но видите – в общем-то, Каир что на этой фотографии, сделанной в 50-ых годах, что на этой картине, сделанной в 1871 году, вот это даже интересно: ракурс здесь совпадает.

Клим Жуков. Да, совпадает практически.

Олег Соколов. Вот это рисунок Конте, рисунок одного из участников экспедиции – тот, который изобрёл карандаши, Конте.

Клим Жуков. Да-да, знаменитый человек.

Олег Соколов. Вот здесь великолепный вид Каира. В общем, у нас картинок Каира… вид этого города очень мы хорошо себе представляем, потому что все французские художники эти, рисовальщики, все принялись рисовать Каир для начала, потом они будут рисовать сфинксов и пирамиды, но об этом мы поговорим в следующий раз.

Ну а Бонапарт начал, во-первых, с чего: нам нужно организовать управление Египтом, прежде всего созвать диван, т.е. создать совет из наиболее уважаемых жителей – он был создан 25 июля, уже на следующий день, т.е. плакал он по поводу Жозефины всё-таки недолго. Нужно обеспечить порядок, похоронить убитых, хоть какую-то элементарную безопасность обеспечить в городе. Был создан отряд из 5 рот местных, местного населения, под командованием французов для обеспечения полицейских функций. 27 июля было предписано организовать всё управление Египта по образцу каирской администрации.

Теперь: собственность мамелюков, поскольку они объявлены главными врагами, должна быть конфискована. Собственность у них конфискуется, но жёны мамелюков были испуганы, потому что мамелюки-то уехали а жёны их остались. Одной из первых забот, как пишет Бонапарт, главнокомандующего было успокоить их. Для этого он использовал влияние главной из них – жены Мурад-бея. Ну и т.д., в общем, короче говоря, им предложили, что они могут сохранить свою собственность, но нужно заплатить определённую сумму, чтобы сохранить всё в порядке. Ну вот на таких условиях, а армии нужны были деньги, поэтому пришлось поделиться. Те, которые уехали вообще с семьями, у них конфисковали, те, у кого остались жёны, они выплатили выкуп, ну а дальше было поставлено, сказано, что будет принудительный займ, потому что нужны деньги для кассы армии, поэтому каирских и александрийских негоциантов немножечко, так сказать, потрясли. Но 31 июля было постановлено, что все собственники Египта подтверждаются в своих правах, все религиозные структуры сохраняют все свои права и собственность, гражданское правосудие должно исполняться так, как до этого. Т.е. все права собственности подтверждаются, и нужно сказать, что в Каире порядок был французами обеспечен, никакого грабежа, никаких насилий при вступлении французских войск не было. Один солдат 25-ой полубригады, который совершил грабёж, был тотчас же арестован и расстрелян.

Ну а дальше реквизиции лошадей срочно, вот тут уже реквизиции лошадей были сделаны большие, и в скором времени вся французская кавалерия уже села в седло. Она смотрелась отныне достаточно интересно, потому что сёдла были уже большей частью восточные, стремена восточные, многие офицеры вооружились восточными саблями, восточным огнестрельным оружием, захваченным у мамелюков, т.е. они стали выглядеть очень колоритно, но вся кавалерия села в седло, и уже в скором времени хорошо сидела.

Кроме того, нужно было обеспечить безопасность судоходства по Нилу, и в общем, жизнь стала быстро в городе возвращаться в своё естественное русло, и вот что написал в эти дни житель Каира: «Французы расположились в домах, никого не обижали, платили за всё хорошую цену. Многие жители открыли в своих домах лавочки и продавали съестные припасы. Некоторые греческие христиане открыли таверны и кафе, на дверь вывешивали вывеску, что здесь можно поесть за определённую плату. Когда солдаты видели это, что им подходит, они входили, устраивались за столами, после еды платили по означенным ценам». Это, можно сказать, даже для местного населения было выгодно, что солдаты входят, смотрят меню, заказывают, платят всё аккуратно, даже ещё дают на чай и уходят, ничего не громят, ничего не переворачивают. В общем, это было, конечно, для жителей Каира несколько неожиданно, и в общем, жизнь, действительно, стала в первые дни налаживаться, всё было, конечно, потом не так просто, как мы увидим, но, в общем, в 29 лет, ну немножко не дотянув до 29-ти лет…

Клим Жуков. 28 там ему было …

Олег Соколов. У него день рожденья 15 августа, а он вступил за 20 дней, 24 июля – за 20 с небольшим дней до дня рожденья, но можно сказать – в 29 лет Бонапарт стал главой государства. Собственно говоря, его опыт главы государства начался здесь, в Египте, отныне он получил под управление большую страну. И вот то, как это происходило, и дальше походы, которые происходили, мы, разумеется, поговорим об этом. Но я хочу ещё сказать, что по заявкам многочисленным наших уважаемых слушателей я, естественно, буду говорить и об А.В. Суворове, потому что, разумеется, мы же должны узнать, что происходило в Европе, когда разворачивались события в Египте, и когда мы до этого дойдём, мы перейдём к Европе. Я не буду столь же детально рассказывать об этих походах, почему – потому что мы всё-таки рассказываем о походах Бонапарта, но всё, что нужно, чтобы понять общую ситуацию в Европе – военную, политическую – мы расскажем, но это будет через одну лекцию, потому что я хочу рассказать о Египетской кампании подробно, интересно, так, чтобы вы узнали какие-то вещи, которые так просто не найдёшь, соответственно, и видели хорошие схемы. Вот я надеюсь, что это путешествие будет интересно, а следующая лекция будет особенно интересна с точки зрения, скажем так, иллюстративного материала, там будут некоторые очень интересные вещи.

Клим Жуков. Про Абукир – это мы будем в следующий раз говорить?

Олег Соколов. В следующий раз, да. Это как раз будет уже август, наверное, в следующий раз.

Клим Жуков. Хорошо. А вот у меня такое наблюдение по поводу дивизионных каре: Русско-турецкая война первая, которая закончилась подписанием Кючук-Кайнарджийского мирного договора , в 60-70 годы, в начале 70-ых годов 18 века – там же тоже применялись точно такие же дивизионные каре против лёгкой конницы.

Олег Соколов. Точно такие же, да, без сомнения. Почему и русские под командованием Румянцева, и французы под командованием Бонапарта применяли такие дивизионные каре – потому что здесь уже априори знаешь, что столкнутся с огромной массой регулярной конницы. Когда вы в европейском сражении вступаете в бой, в основном вы ожидаете встретить пехоту, а если появилась какая-то кавалерия, ну там строится небольшое каре, быстро надо построить батальонное или полковое каре. А здесь уже априори мы знаем, что мы столкнёмся с огромной массой конницы. Естественно, к этому готовятся, а конечно, дивизионное каре ещё более устойчивое, огонь его ещё более страшен, и конечно, войска строили дивизионные каре.

Клим Жуков. И наверное, потому что нет противодействия серьёзной артиллерии, потому что такая мишень прекрасная.

Олег Соколов. Да, без сомнения, считается, что у противника нет артиллерии серьёзной, ну мелкая… Вот здесь в лагере Эмбабе было 40 пушек, но все говорят, что эти 40 пушек стреляли так плохо, что французы потери минимальные несли.

Клим Жуков. Ну понятно. Ну что же, спасибо большое, было очень интересно. Будем ждать следующей серии про Абукир. Я, возможно, вклинюсь, как известный флотофил, с каким-нибудь замечанием.

Олег Соколов. Хорошо.

Клим Жуков. Спасибо!

Олег Соколов. Спасибо.

Клим Жуков. На сегодня всё.