Сергей Ивановский. И так, всем добрый день. Так случилось неожиданно, что у нас в гостях оказался очень интересный собеседник, его зовут Маркос Фернандес. Добрый день, Маркос.
Маркос Фернандес. Очень приятно.
Сергей Ивановский. Маркос у нас в Питере проездом. Ну давай я не буду про тебя рассказывать, давай рассказывай про себя сам. Собственно, я начну тебе задавать вопросы, и зритель о тебе всё узнает. Ты родом из Кубы.
Маркос Фернандес. Верно, я из Гаваны.
Сергей Ивановский. И расскажи, пожалуйста, каким образом ты оказался в Санкт-Петербурге, а до того вообще в России.
Маркос Фернандес. В принципе, история очень длинная, потому что я на Кубе по образованию профессиональный танцор, и так получилось, что из России меня приглашали на работу, 2 года контракт, именно город Новосибирск, и таким образом я оказался в городе Новосибирск. Потом так получилось, что я познакомился со своей женой, потом открыли танцевальную школу, и сын тоже есть, поэтому уже семья, родственники и друзья…
Сергей Ивановский. Т.е. ты уже настоящий русский?
Маркос Фернандес. Да-да, я начал путешествовать по всей России и познакомился с замечательным человеком – это Фёдор Недотко, студия Casa-Latina, и мы договорились сделать афро-кубинский фестиваль, и как раз я здесь ради этого фестиваля – он меня приглашал для того, чтобы мы сделали праздник.
Сергей Ивановский. Ну т.е. Фёдор Недотко – это тот человек, с которым мы уже записывали интервью, и он является у нас организатором всякого рода фестивалей, и в частности, на один из них, а точнее, вы, видимо, вместе делаете этот фестиваль – Фёдор и Маркос делают вместе фестиваль афро-кубинской музыки и танцев, собственно говоря.
Маркос Фернандес. Конечно.
Сергей Ивановский. А вот расскажи поподробнее про танцы: ты сказал, что ты профессиональный танцор на Кубе – вот каким образом, где вы учились на Кубе, как система образования сама выстроена?
Маркос Фернандес. У нас есть национальная школа искусства, называется «ENA», если переводить на испанский, это «la escuela nacional de artes», и там мы учились вместе с Орнелис, вместе с другими ребятами, которые тоже очень популярны в этой сфере танцевальной, там очень долго учились – года 4-5. После этого мы получили диплом, у нас подготовка: классико, контемпора и всякие разные направления.
Сергей Ивановский. Какие конкретно танцы, кроме классики и контемпорари вы осваивали? Какие-то народные ваши танцы?
Маркос Фернандес. Народные, у нас есть направление «каварет», где всё смешано – это как раз направление, которое позволит сломать все тайны, потому что есть направления, в которых нужно обязательно держать свою стилистику, свой стиль. А тут…
Сергей Ивановский. Можно всё?
Маркос Фернандес. Можно всё, только нужно делать грамотно, потому что придумать новое ты не можешь, а по-разному, по-другому ты можешь что-то делать.
Сергей Ивановский. Т.е. какие-то базовые вещи, базовые движения, базовые принципы остаются, но их очень много, и если это всё …, то получаются какие-то новые варианты.
Маркос Фернандес. Именно, это как грани кубика Рубика, которые можно конфигурировать, как хотим: например, у нас есть 5 направлений – мамбо, ча-ча-ча, румба, афро и, скажем так, контемпора. У каждого направления есть всякие разные движения, всякая разная стилистика, и мы можем подобрать каждому по чуть-чуть, понемножку, и переставлять друг с другом под одну и ту же музыку, и получается вот этот соус, как раз сальса, всё, что мы называем сальса. Может быть на разных уровнях: может быть на уровне «любитель», на уровне «профессионал», потому что это зависит от человека, какая у него подготовка.
Сергей Ивановский. Понятно. А вот ты рассказывал, что в школах у вас на переменах включают вам музыку, и вы можете в школах на переменах даже танцевать. Ну т.е. вот у нас в российских школах это будет странновато, скорее всего, т.е. даже если включат музыку – дети, может быть, более раскрепощённые как-то потанцуют, но в паре они не смогут танцевать, а у вас получается, что вы с детства можете танцевать танец, сальса который называется.
Маркос Фернандес. Совершенно верно. Я помню, что у меня был друг, который очень… скажем так, хорошее, красивое лицо, прямо фигура хорошая, и он любил красивую девушку, но он не умел танцевать. Девушка очень, конечно, любила танцевать, и она всегда с другими ребятами, они танцевали. Он подошёл и сказал: «Друг, научи меня, потому что моя девушка танцует, мне стыдно, что я это не делаю». И я сказал: «Без проблем!» Вот у нас есть колесо, как кубинский хоровод, и там все научатся танцевать. Первый раз, может быть, ты кому-то наступаешь…
Сергей Ивановский. На ноги?
Маркос Фернандес. Да-да, ни туда, ни сюда, но уже постепенно ты поймёшь систему, как он работает. И постепенно он научился, и девушка, действительно, была очень довольна, потому что…
Сергей Ивановский. Девушка ждала, пока он научится? Для женщин это самое сложное – дождаться, пока мужчина научится.
Маркос Фернандес. Она не сдалась. Он захотел, потому что ты возле неё, а он не танцует. И для неё было неожиданностью, что он захотел ради неё танцевать, и она была очень счастлива, конечно, после того.
Сергей Ивановский. Понятно. А вот про школы-то расскажи.
Маркос Фернандес. Да-да, у нас была перемена 20 минут, и неважно, утро или вторая сессия – и там, и там 20 минут, нам включали музыку для того, чтобы мы разбавлялись, отключились немножко.
Сергей Ивановский. А – развлечься немножко?
Маркос Фернандес. Да, потому что у нас было очень плотное расписание учебное, и нам включали музыку для того, чтобы мы отключились полностью.
Сергей Ивановский. А вот откуда дети умеют танцевать в паре? Вот у нас в детстве, я помню, что в садике немножко давали какую-то ритмику или что-то…
Маркос Фернандес. Вальс, да.
Сергей Ивановский. Да-да-да. Нет, такого у нас не было…
Маркос Фернандес. Я просто говорю, что у моего сына недавно был выпускной в садике, и он так делал – да, он вальс танцевал.
Сергей Ивановский. Ничего себе!
Маркос Фернандес. Да-да-да, я в восторге!
Сергей Ивановский. Здорово! Слушай, так а как получается, что уже учат понемножечку танцевать в садике, или что?
Маркос Фернандес. Нет у нас никто не учит, потому что это уличный танец, мы просто повторяем всё, что мы смотрим дома, или где-то на улице, на карнавале, и такие движения мы повторяем просто, не обязателен человек, который учит нас это делать, был совершенно свободный режим.
Сергей Ивановский. Ну вот если сейчас, допустим, меня привести на сальсу, то я, наверное, не станцую, хотя я танцами занимаюсь, потому что там у вас есть определённые правила, там базовые шаги какие-то, нужно соблюдать ритмику ногами, и всё такое. А как получается – ребёнок откуда узнаёт? Или он просто видит: мама-папа танцуют или на улицах танцуют…
Маркос Фернандес. Да, так и происходит.
Сергей Ивановский. …и он там уже может что-то повторять?
Маркос Фернандес. Я помню, что мне было 8 лет, я в школе был, маленький, и люди с телевидения приехали, сказали: «Мы сделаем кастинг для детей, для того, чтобы сделать большой конкурс на телевидении». И я просто захотел и сказал: «Я пойду». Приехал домой и сказал маме: «Мама, я сказал, что я пойду на конкурс телевидения». Мама: «Что ты наделал? Ты не умеешь танцевать!», потому что на то время я только танцевал, у нас было направление … – это как Майкл Джексон, американский стиль.
Сергей Ивановский. А, как Майкл Джексон, да?
Маркос Фернандес. Ну да, я действовал, как он танцевал, потому что для меня это был самый крутой танцор, который был во всей жизни. Он очень знаменитый, очень харизматичный, очень вау – я не могу по-другому сказать, это вау, это всё, король поп, всё. И конечно, на телевидении Майкл Джексон не нужен, потому что это Куба, и мама не должна учиться, но мой дядя, её старший брат, был профессиональный танцор кабаре «Тропикана» на Кубе, и они где-то вместе дома тренировались, танцевали, и у мамы были маленькие знания для того, чтобы меня подготовить. И она меня подготовила именно для конкурса – она меня учила ча-ча-ча танцевать, мамбу танцевать, чуть-чуть румба кубинская, и таким образом я пошёл на конкурс. И вы удивитесь, что в 8 лет из 500 человек, которые были на конкурсе, я 2-ое место получил. Это для меня была большая радость.
Сергей Ивановский. Здорово! Молодец.
Маркос Фернандес. Да, после этого я продолжал танцевать, но уличный танец, как на переменах – 20 минут туда-сюда, на улице, на вечеринках с друзьями, у соседей – вот так вот. И так вышло, что я захотел быть музыкантом – не получилось, потому что было трудно найти консерваторию, трудно туда поступить, ну никак. И мой папа сказал: «У меня есть связи, я могу тебе представлять экзамен, что ты поступил в эту школу».
Сергей Ивановский. А, помочь поступить?
Маркос Фернандес. Да, помочь поступить, да.
Сергей Ивановский. Понятно.
Маркос Фернандес. Да, были знакомые, что я знаю, что можно на экзамен попасть, не просто сразу туда…
Сергей Ивановский. А, на экзамен.
Маркос Фернандес. На экзамен. Если пройдёшь экзамен – да, ты пройдёшь а нет – нет.
Сергей Ивановский. А, я понял. Понятно.
Маркос Фернандес. Сначала он сказал мне: «Есть школа цирка». Я сказал: «Папа, нет, извини, я цирк не люблю, извини меня». «А есть танцы». Я сказал: «Папа, нет, я мужчина, я не люблю танцевать». Но мой папа очень умный человек, он знал, что мне нравится. Он сказал: «Там девушки, там придётся тебе тело…»
Сергей Ивановский. «А девушки, папа, мне нравятся».
Маркос Фернандес. Да. И он сказал: «И потом ты поменяешь направление не музыку, как ты хотел. Сначала через танцы…»
Сергей Ивановский. А, сначала поступи на танцы, а музыка потом.
Маркос Фернандес. А музыка – можно поменять направление, потому что школа одна, и ты можешь направление менять. Я год, второй год, и соседи спросили: «Как инструмент?» А я такой: «Хорошо». И сразу я стал выступать на всяких разных площадках: театр, площадь, на улице, потому что школа требует выступления, чтобы уже опыт набрать.
Сергей Ивановский. А, т.е. просто можно было выступать где угодно?
Маркос Фернандес. Да, ну и школа, конечно, доставляла такие возможности. И уже люди начали меня видеть: «О, ты не музыкант!» Я говорю: «Ребята, я танцор, так получилось, что я танцор». И я себе сказал: если я буду это делать, я буду делать хорошо, не буду делать плохо. И так получилось, что я танцор. Вот как получилось, т.е. всё, что сначала началось, как хобби, в школе, перемена 20 минут, оказалось, что это моя личная жизнь, что я танцор реально, я живу в танце.
Сергей Ивановский. А как же вот, допустим, на Кубе обстановка состоит с хулиганством? Т.е. могли побить, там, я не знаю? Ну т.е. судя по всему, что у вас там на Кубе все танцуют, из-за танцев тебя бы не побили, но себя защитить там как-то – это же всё-таки надо? Я-то вот в детстве… меня сначала… я всю жизнь хотел попасть на восточные единоборства, но мама отдала меня на большой теннис, потому что Б.Н. Ельцин играл в теннис, и это было модно, и она сказала, что вот сейчас все крутые чуваки играют в теннис. И я пошёл играть в теннис.
Маркос Фернандес. Это для нас не проблема. Может быть, раньше это было не так популярно, и до сих пор никто тебя не побил за это. Нет, наоборот сейчас все кубинцы хотят быть музыкантами, спортсменами, танцорами, потому что это как раз модное.
Сергей Ивановский. Ну а там нет такого, что мужик должен обязательно единоборствами заниматься?
Маркос Фернандес. Нет, наоборот. Я с детства занимался греко-римской борьбой, потому что я думал, что это…
Сергей Ивановский. Долго, не долго?
Маркос Фернандес. Долго.
Сергей Ивановский. Сколько?
Маркос Фернандес. Ну, лет 6-7, не помню. И все думают, что вот это тело от танцев – нет, это тело от греко-римской борьбы как раз, потому что я, когда был маленький, я был очень скромный, и я сумел себя защищать. И мая мама сказала: «Пойдёшь на спорт». Всё, я характер набрал, тогда она сказала: «Пойдёшь на танцы». Вот так.
Сергей Ивановский. Ну а ты сам чего хотел? Т.е. не расстраивался, что ушёл с борьбы?
Маркос Фернандес. Нет-нет, я не расстроен был, потому что драться всё время тоже для меня было не вариант. Да, я смог защитить себя, я смог поставить на место людей, которым нужно сказать: «Это не так, это несправедливо», но это было не для меня. Я всегда считал себя творческим человеком, я хотел быть музыкантом, я хотел выступать на сцене – ну примерно так. А получился, как танцор – ну так и получилось, но я всегда мечтал быть артистом, на самом деле.
Сергей Ивановский. Понятно. А вот давай тогда теперь дальше шагнём: вот по-русски ты говоришь достаточно хорошо для кубинца, для человека, который…
Маркос Фернандес. Стараюсь. Извините меня за ошибки, конечно, но стараюсь.
Сергей Ивановский. Как учил русский язык-то? Как попал в Новосибирск, понятно – по контракту ты попал…
Маркос Фернандес. Вот так вот.
Сергей Ивановский. А, точно так же в диалоге?
Маркос Фернандес. Да, вот так вот.
Сергей Ивановский. Понятно, т.е. выучил слова, какие-то запомнил в диалоге?
Маркос Фернандес. Да, я очень благодарю моих учеников, потому что без них я не смог бы говорить на русском. Я когда приехал в Россию, я пытался говорить на английском, и я не очень говорю по-английски, но я пытался. И мне сказали: «По-русски, это Россия» - вот так сказали. После этого я очень расстроился, потому что я…
Сергей Ивановский. Те люди, которые в школе английский язык очень плохо учили, сказали человеку: «Учи русский!»
Маркос Фернандес. И потом я пытался на английском вести уроки, и ребята сказали: «Марко, лучше на испанском. Мы уже привыкли музыку слушать, сальсу, и лучше на испанском»: «бесаме мучо», «ти я мо», «корасон», «Куба либре», «но пасаран», «Че Гевара» - ну примерно так. И постепенно я начал говорить по-русски, с ошибками, неправильно, и мои ученики сказали: «Марко, не так – вот так». И я 2-3 раза повторил, вспомнил, как это надо, и постепенно я набрал словарь, опыт.
Сергей Ивановский. Словарный запас.
Маркос Фернандес. Да, запас, да. А так пришлось заниматься чуть-чуть грамматикой, потихоньку, постепенно, но всё равно я считаю, что нужно ещё, я ещё не готов.
Сергей Ивановский. Не готов к чему – к тому, чтобы слагать стихи?
Маркос Фернандес. Наверное.
Сергей Ивановский. Я понял. Хорошо. А почему именно в Новосибирске остался? Почему не в Питер или в Москву поехал? Здесь же тоже спрос на сальсу.
Маркос Фернандес. Да, мне очень часто меня спрашивают: «Почему не в большие города, почему не в Москву, не в Петербург?» Я считаю, что там, где я живу, мне очень спокойно. Иногда для меня… Петербург – очень красивый город, я не спорю, и Москва очень такая… не остановить её.
Сергей Ивановский. Активная, в движении.
Маркос Фернандес. Очень активная, и плюс там очень много коллег моих, поэтому я решил их не беспокоить, потому что есть очень много кубинцев, которые живут там, они мало русский знают и они пытаются как-нибудь работать. Сейчас я, может быть, приеду в Москву, уже у меня достаточно знакомое имя по России – Маркос Фернандес, преподаватель танцев, обладаю русским языком, но, может быть, для них не очень хорошо, что я приеду – будет большая конкуренция, поэтому я решил сохранить дружбу … Мне так спокойнее реально.
Сергей Ивановский. Понятно, хорошо. А вот давай дальше тогда перейдём именно к истории про сами танцы: очень интересно, вот мы в прошлый раз с Фёдором Недотко общались, и он очень много рассказывал про культуру, про то, как эти танцы появлялись, на Кубе в частности. Расскажи, пожалуйста, нам подробнее, каким образом и из каких танцев произошла сальса. Т.е. мы сейчас будем говорить, на самом деле, именно про соушл, т.е. я буду всё сводить именно к соушл-дэнс, к сальсе, но, на самом деле, речь же идёт не только про именно этот танец. Поэтому давай, рассказывай.
Маркос Фернандес. Так, была большая транскультурация на Кубе, потому что сначала были индейцы, которые танцевали в своей культуре – ареито и т.д.
Сергей Ивановский. Ещё раз?
Маркос Фернандес. Ареито был танец индейцев, который он танцевали вокруг огня.
Сергей Ивановский. Вокруг костра, да?
Маркос Фернандес. Вокруг костра. Приехали испанцы, они привезли с собой испанскую культуру – фламенко, пасодобли, и французы – французы тоже сделали свой…
Сергей Ивановский. Вклад какой-то?
Маркос Фернандес. Вклад, да. Поэтому поначалу кубинская культура была чужая, потому что была европейская культура, на самом деле.
Сергей Ивановский. Т.е. кубинская культура – так её, как таковой… её представляли только местные племена, видимо, судя по всему…
Маркос Фернандес. И они уехали, потому что они не могли выдержать вот эту силу испанскую: огонь, работа. Они ушли, как смогли, и поэтому остались только испанцы, и привозили африканцев, потому что климат похож, они очень сильные, для работы, они сумели всё это поддержать – 8-12 часов в сутки работать на плантациях.
Сергей Ивановский. Откуда везли?
Маркос Фернандес. Из всяких разных, потому что Африка – это очень большой континент. Из Конго везли, из Нигерии, из Ганы – из всяких разных. Поэтому у нас очень большая культура, потому что не только одна страна, а у нас очень много направлений афрокубана считается
Сергей Ивановский. А вот вопрос: а люди помнят, откуда их привезли?
Маркос Фернандес. К сожалению, нет, к сожалению, не помнят. Они знают, что была такая культура, можно поискать по карте, где они существовали, и тогда понять, откуда эта культура и откуда такие люди, но именно про родственников никто не помнит, откуда всё это произошло.
Сергей Ивановский. Ну даже Бог с ними, что родственники, но хотя бы примерно – что вот там когда-то наша семья, или наши прапрапра… жили, я не знаю, вот ты говорил, в Нигерии, или в Конго. Или это уже не восстановить?
Маркос Фернандес. Это не восстановить, да. Может быть, не знаю, например, мой дядя уже 2-3 года, как умер, он сказал, что его дедушка был мамби (исп. mambí). Мамби – это человек, который воевал против испанцев. Los mambises, это как раз самая первая кубинская революция, которая была на Кубе - los mambises против испанцев. И был один очень знаменитый человек – Карлос Мануэль де Сеспедес, он был испанец, родом испанец – папа-мама, и у него была ферма, где у него тоже были рабы всякие разные. И 10 октября он дал свободу всем своим рабам и устроил…
Сергей Ивановский. Какого года? Ну примерно…
Маркос Фернандес. Это 1800…
Сергей Ивановский. Ну середина 19 века?
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. ОК. И он отпустил, короче, рабов своих.
Маркос Фернандес. И устроил революцию на Кубе. Это была, скорее всего, длинная революция, которая 10 лет, потому что у нас было 2 войны на это время: которая 10 лет и которая 3 года, скажем так, маленькая и большая. Это всё в истории у нас есть, поэтому до сих пор у нас 10 октября – это праздник свободы рабов на Кубе. 10 октября – для рабов это большой праздник, потому что это как раз день, в который они получили свободу. Вот так: мой дядя сказал, что мой дедушка был мамби. И таким образом, люди что-нибудь помнят, но именно откуда они, что делали – без понятия.
Сергей Ивановский. Понятно. И вот получается, что во время периода, пока люди были рабами, они танцевали что-то, или что было, как складывалась культура?
Маркос Фернандес. Они привозили свои знания на уме, потому что руками они привязаны были, и они сумели на праздник белых сделать пародию на белых людей, и всё, и их культуру. Они одновременно праздновали – белая культура и чёрная культура, поэтому у нас есть такой баланс, что это Санта Барбара, это Чанго, наша религия, что …, и было уже сомнение.
Сергей Ивановский. Ещё раз, не очень понятны были имена.
Маркос Фернандес. Санта Барбара – это уже католика, для испанцев.
Сергей Ивановский. А что такое Санта Барбара?
Маркос Фернандес. Санта Барбара – это святая Барбара, и рабы смотрели на неё, она была красная, она была белая, и они соображали, что это Чанго.
Сергей Ивановский. А что такое Чанго?
Маркос Фернандес. Чанго – это бог молнии, это бог силы, это бог барабана, танцев, праздник.
Сергей Ивановский. А, т.е. они смотрели на Санта Барбару и как бы поклонялись богу чего – огня, получается?
Маркос Фернандес. Да, и так было и с остальными.
Сергей Ивановский. А, т.е. каждый бог какой-то католический заменялся на какого-то конкретного…
Маркос Фернандес. Именно.
Сергей Ивановский. А почему, по какому принципу это определялось?
Маркос Фернандес. Потому что у рабов было запрещено отмечать свои праздники, только белые могли, и они сумели придумать: на тот же день, когда белые праздновали свои, они тоже свою праздновали, очень секретно, очень незаметно, но они тоже делали. Как пародия.
Сергей Ивановский. Как пародия, понятно. А Фёдор тоже рассказывал в прошлый раз, что были пародии, наверное, ты смотрел этот ролик.
Маркос Фернандес. Да, смотрел.
Сергей Ивановский. Мы даже в видеоролик включали туда, где такие какие-то странные пародии были на движения, они были одеты в эти одежды.
Маркос Фернандес. Да-да-да, поэтому я говорю, что чужая культура была французская, и рабы тоже представляли французскую пародию, поэтому у нас тоже есть культура, называется тумба-францеза (tumba francesa).
Сергей Ивановский. И что же это означает?
Маркос Фернандес. Тumba francesa – это как раз пародия на французский бал, что они с костюмами, с женщинами рядом, танцуют очень культурно, очень грамотно, очень красиво. Потому что очень часто африканский танец – всё очень много плечами, и только под землёй. Получается, что … земля, вода, ветер, солнце. А тут мы с костюмом, это колпак такой…
Сергей Ивановский. Цилиндр.
Маркос Фернандес. Цилиндр, да, всё правильно, и изображали белых людей, как они танцевали. И до сих пор это тоже наша культура.
Сергей Ивановский. Т.е. вы впитали в себя, короче, и то, и то.
Маркос Фернандес. Да, и то, и то.
Сергей Ивановский. А вот расскажи тоже поподробнее про именно непосредственно ваши танцы. Т.е. вот мы в прошлый раз говорили о том, что это какие-то религиозные танцы или религиозные движения поклонения богам. Вот расскажи поподробнее про это, что это такое.
Маркос Фернандес. Да, для начала это религия, и она превращала культуру. Получается, что уже кубинская культура, если мы говорим о кубинской культуре – да, это фламенко, это пасодобли, но это тоже афрокубана.
Сергей Ивановский. Т.е. несмотря на то, что сами по себе танцы вроде как привнесены испанцами, но испанцы их взяли тоже откуда-то из Африки?
Маркос Фернандес. Конечно, потому что в Африке был мороз, и они тоже приехали в Испанию, как рабы, как торговцы, они торговали там всем, чем угодно: … оружие – вот так. И они привозили на Кубу тоже. И как раз это то, что сейчас наша культура. Это религия, очень сильно религия, потому что сейчас если мы сравним религию, которая на Кубе сейчас – йоруба.
Сергей Ивановский. Йоруба – это название вашей религии?
Маркос Фернандес. Да, йоруба. И смотрим Нигерию: религия Нигерии – куда-йоруба. Ифе, именно район Ифе. У них маленький… как сказать…
Сергей Ивановский. Территория.
Маркос Фернандес. Территория, мало людей, которые этим занимаются сейчас, потому что для них это чёрная магия, это вуду, это опасно, это не принято. Сейчас все там католики и т.д. Поэтому вот эта культура, сила на Кубе сейчас, сохранилась у нас на Кубе.
Сергей Ивановский. А она как сохранилась – в памяти просто людей, которые сохраняют?
Маркос Фернандес. В памяти людей, постоянно это происходит, занимаются религией, люди поступают новые, и не только из Кубы – из Перу, из Мексики, из США, из Бразилии, потому что в Бразилии то же самое йоруба, только называется кандомбле.
Сергей Ивановский. Ну т.е. другое течение такое?
Маркос Фернандес. Да, то же самое, просто из-за языка, потому что у нас испанский, у них португальский. Отличается, но у нас Йемайя – у них Йеманжа, у нас Ойя – у них Янса. Типа, у нас тоже Янса есть. У нас Чанго, у вас Чанго.
Сергей Ивановский. Т.е. близкие слова, похожие.
Маркос Фернандес. Да, близкие, да, намного.
Сергей Ивановский. И в чём же суть тогда этой религии, если можно вот так об этом рассказать?
Маркос Фернандес. Знания, совет, потому что там всякие разные истории о жизни – как жить лучше, как жить дальше.
Сергей Ивановский. Т.е. ваша религия подразумевает какие-то сюжеты о том, как нужно жить, правильно?
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. А кто участники – это какие-то боги или кто? Или стихии – огонь или вода?
Маркос Фернандес. Нет-нет, у нас есть люди, которые читают ракушки, которые читают маленькие куски кокоса, и из-за этого конфигурации идут разные, и каждая конфигурация отличается на 1 знак. Например, если подобрать 8 кусков кокса, белые с чёрными, скажем так, 4 и 4. И вот из этих 4 и 4 можно сделать 256 конфигураций, если я помню. Да, 256 конфигураций по-разному.
Сергей Ивановский. По-разному их класть?
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. И что ты из этого получишь?
Маркос Фернандес. Вот, и каждая конфигурация есть 1 знак, и каждый знак что-то рассказывает.
Сергей Ивановский. Например?
Маркос Фернандес. Например, сейчас новый год, 2018 год, и мы колдовали – и такой знак. Вот этот знак … надо рассказать, что надо жить более спокойно, надо решать все свои вопросы очень умно, с расположением, не торопиться, когда мы будем подписывать что-то важно. Но рассказ … это как астрология.
Сергей Ивановский. Типа нашей астрологии, да?
Маркос Фернандес. Да, то же самое примерно.
Сергей Ивановский. Но только у нас астрология – это не религия всё-таки, а здесь именно связано с… т.е. все в это очень сильно верят, да?
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. Понятно, а я думал, что всё-таки там какие-то боги у вас присутствуют, нет?
Маркос Фернандес. Нет-нет, это, как сказать, они присутствуют…
Сергей Ивановский. Или духи там, не знаю…
Маркос Фернандес. Да, духи, вот как раз: у нас есть ритуал, называется вомилери? Вомилери – это вечеринка, праздник религиозный, где играют барабаны, потому что есть барабан, который продаётся в магазине, с ключами, который нужно регулировать, а есть который тянется на верёвочке – вот это религиозные барабаны, которые с молотком, можно настраивать. И как раз внутри вот этого барабана существует такая сила, которая притягивает на землю вот этих духов, и они через человеческое тело приходят. Может быть, сейчас мне никто не верит, потому что я рассказываю это просто так, как сказку, но это нужно прямо жить на Кубе и это видеть.
Сергей Ивановский. Т.е. ещё раз: суть заключается в том, что в барабане живут духи, да, и человек играет когда, через его тело духи…
Маркос Фернандес. Приходят и через тело человека он разговаривает, рассказывает, танцует.
Сергей Ивановский. А, историю какую-то, т.е. человек…
Маркос Фернандес. Да, рассказывает будущее, прошлое, настоящее время.
Сергей Ивановский. Т.е. человек, который играет, грубо говоря, является проводником каких-то духов и рассказывает то, что транслируют духи, короче?
Маркос Фернандес. Да, например, сейчас Сергей – мужчина, не знаю, 1,90 м ростом.
Сергей Ивановский. 85.
Маркос Фернандес. 85, скажем так. И сейчас у тебя транс, и через тебя приходит женщина Очун/Афродита, например, и начинает смеяться, начинает трогать себя. И все, кто тебя знает, говорят: «Это не Сергей, потому что я знаю Сергея с детства, это не Сергей, что происходит?» Это необъяснимо.
Сергей Ивановский. Т.е. человек впадает в некий транс?
Маркос Фернандес. Транс, да, всё правильно.
Сергей Ивановский. И что-то проецирует как бы для окружающих, да? Либо танец, либо что-либо, музыку…
Маркос Фернандес. Да, если, например, через тебя проходит женщина – Очун, или Йемайя, или Ойя…
Сергей Ивановский. Это что – какие-то богини?
Маркос Фернандес. Да, богини у нас Саррика, Море - это кладбище. И она начинает рассказывать о будущем каждого человека, который присутствует на этом празднике, что происходит сейчас, начинает решать проблемы, решать вопросы. Она уходит, и ты ничего не помнишь, потому что это был не ты. Как будто ты спал в это время.
Сергей Ивановский. Понятно.
Маркос Фернандес. И это ты расскажешь, то никто не поверит, что это так, но на самом деле это так.
Сергей Ивановский. Понятно. Очень интересно, что вот эта вот культура и традиция дожила всё-таки до современных дней. А как у вас параллельная жизнь вместе с католиками-то? Всё нормально?
Маркос Фернандес. Совершенно спокойно.
Сергей Ивановский. Т.е. вы верите в Деву Марию, там…
Маркос Фернандес. Да-да, совершенно спокойно, потому что у нас есть такая вера, что одно без другого не существует. Обязательно для того, чтобы поступить в нашу религию, надо крещение сделать католика, обязательно, это первый шаг.
Сергей Ивановский. Т.е. чтобы верить именно в национальную какую-то традицию, нужно сначала стать католиком, да?
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. Ох ты, как интересно!
Маркос Фернандес. Вот так вот. Так устроено, так принято, и если ты хочешь поступить в нашу афро-кубинскую религию, надо сначала крещение сделать, и только потом ты можешь что-то делать.
Сергей Ивановский. Понятно, очень интересно. А как же противостояние – вот была революция, понятно, что люди пытались избавиться от угнетателей, а вот в настоящем, вот даже мы вначале говорили, что вы теперь живёте все дружно, и, в принципе, ни у кого ни к кому претензий никаких нет. Вот расскажи об этом, как, собственно говоря, получилось?
Маркос Фернандес. С начала революции в 1959 году, революции Кастро, все религии были запрещены: только революция, только коммунизм, социализм – всё. Это было всё, это была наша вера, это была наша религия – коммунизм. И было запрещено, всё, кто являл религиозный культ, что не может быть католика – неважно, любого, это было против революции. Постепенно они начали понимать, что ничего страшного нет.
Сергей Ивановский. В религии ничего нет страшного, да, по крайней мере, для строя политического?
Маркос Фернандес. Да, пусть люди верят во что-то, потому что ради веры люди существуют, без надежды ничего не делается. Все надеются, что завтра все проснутся и продолжат жить – это всё равно вера, потому что когда я сплю, я думаю, а что я хочу сделать завтра? Я всё равно верю, что я хочу что-то делать завтра.
Сергей Ивановский. Что завтра вообще будет.
Маркос Фернандес. Да, если завтра будет – это уже вера. Поэтому они поняли, что ничего страшного, и они запустили такой процесс – католико, йоруба, и всем дружно. Если сейчас мы поедем на Кубу, есть очень много кубинцев, которые идут прямо в церковь и свечку ставят Святой Барбаре, не потому, что это Святая Барбара, а потому что для него это Чанго, на этот дом.
Сергей Ивановский. А, т.е. потому что, собственно говоря, для вас католические образы – это какие-то свои образы?
Маркос Фернандес. Да, например, я религиозный человек, у меня Чанго дома живёт. У кого нет.
Сергей Ивановский. А что такое Чанго, как перевести?
Маркос Фернандес. Чанго – ну никак, это просто Аполлон.
Сергей Ивановский. Ну понятно, древнегреческий. Ну Аполлон, нам понятно, что он громовержец, а у вас?
Маркос Фернандес. Да, у нас тоже.
Сергей Ивановский. Чанго тоже громовержец? Ага, понятно.
Маркос Фернандес. Как Тор, сын Одина.
Сергей Ивановский. А в католической культуре тогда он кто?
Маркос Фернандес. Святая Барбара. Вот, я могу показать, как она выглядит, у меня есть… сейчас, минуту. У вас был сериал – тоже «Святая Барбара», здесь в России.
Сергей Ивановский. У нас был «Санта-Барбара» сериал в 90-ых.
Маркос Фернандес. Санта-Барбара, да, это как раз Святая Барбара. Вот как она выглядит, вот она: у неё есть яблоко и шпага, и как раз это означает Чанго в нашей вере. И поэтому у кого нет Чанго дома, можно обращаться в церковь и договориться с Санта Барбарой, Святой Барбарой.
Сергей Ивановский. Ну вот у меня всё равно вопрос: т.е. всё-таки первостепенную роль играет Чанго, а не Санта Барбара?
Маркос Фернандес. Для кубинца – да, потому что все хотели быть мужчиной, а не женщиной, верно? Поэтому женщины когда говорят: «Я дочка Чанго», я скажу: «Нет, ты дочка Санта Барбары, ты очень похожа на Санта Барбару, не на Чанго». Потому что он сильный, характер такой, и очень много женщин говорят, что они дочки Чанго. Это ничего страшного, если мужчина – сын Очун или женщина – дочка Чанго, потому что у каждого человека есть папа и мама, и все хотят быть похожими на кого-то: я хочу сейчас быть похожим на маму, неважно что она женщина, потому что я уважаю её работу, я уважаю её веру, я уважаю, что она делает для меня, поэтому я хочу быть похожим на маму, как она меня воспитывала – ну примерно так. И культура тоже происходит, что мы и так, и так, и мама, и папа.
Сергей Ивановский. Хорошо, но всё равно это, конечно, удивительно, что когда религии и воззрения такие существуют в такой тесной взаимосвязи, и никто… т.е. действительно так, я ещё раз задам этот вопрос – что никто ни с кем не конфликтует?
Маркос Фернандес. Нет, совершенно спокойно.
Сергей Ивановский. Потрясающе, это, конечно, очень интересно! Ну вот в Индии я бывал несколько раз тоже – и там тоже можно очень много встретить крестов католических, или, например, даже в машинах у них может стоять фигурка Ганеша – бог с головой слона, и рядышком стоять крестик. Это очень интересно по причине того, что всё равно западные люди всё-таки делят немножко: т.е. это вот такие даже там ветви христианства туда-сюда отличаются…
Маркос Фернандес. Да, все свободные, верят, во что хотят – и пожалуйста.
Сергей Ивановский. Понятно, интересно очень.
Маркос Фернандес. Всё, что угодно.
Сергей Ивановский. А теперь давай всё-таки, поскольку ты танцор, и мы уже поговорили о религиозной составляющей, т.е. вокруг этих богов, видимо, были свои танцы национальные, да?
Маркос Фернандес. Именно.
Сергей Ивановский. И это является для вас такой нормой?
Маркос Фернандес. Да, это норма, но для меня всегда было очень удивительно, что существует такая мифология, такие танцы, такая музыка, определённые ритмы для кого-то – и почему так, кто это придумал? Потому что есть люди, которые не верят в религию, есть люди, которые думают, что это либо миф или бизнес, или что-то – я тоже согласен с этими людьми, но почему так, почему существуют такие вещи?
Сергей Ивановский. Откуда они взялись вообще?
Маркос Фернандес. Да, потому что не из воздуха же люди придумали такие вещи. Столько поколений они сохраняются, что… Почему вот эти танцы связывают этого человека, почему такие барабаны играют именно как нужно в этот момент играть? И потом меняется, и это удивительно. И так происходит постоянно. И как раз это асфальт, это фундамент кубинской культуры, кубинских танцев. Если, например, сейчас бальные танцы, я очень часто спрашиваю в бальных танцах: «Почему румба?» - «Я не знаю, такое направление спортивное». «Но ты танцуешь не ради спорта, а тоже ради знания – почему ты так делаешь?» - «Не знаю, меня так учили – и вперёд, соревнования».
Сергей Ивановский. Ну в спортивных танцах тоже вот детей отдают, вот они занимаются с детства и итоге становятся спортсменами.
Маркос Фернандес. В последнее время у меня такой опыт, что каждые полгода меня приглашают на сбор по бальным танцам для того, чтобы они ради разнообразия учили другие направления и знали культуру поближе. Почему латинос? Потому что это называется «латино-американские бальные танцы», если я не ошибаюсь.
Сергей Ивановский. Да, так и называется.
Маркос Фернандес. Вот. Откуда «латинос»?
Сергей Ивановский. Откуда само слово?
Маркос Фернандес. А потому что слово красивое, потому что привлекательное – румба, самба, ча-ча-ча.
Сергей Ивановский. Ну такие слова, да-да-да.
Маркос Фернандес. Я понимаю, что это красиво, надо уважать, почему так. Это моя личная точка зрения – что если ты танцуешь ча-ча-ча, почему ча-ча-ча, откуда у тебя ча-ча-ча?
Сергей Ивановский. Тогда давай раскрывай скорее, откуда ча-ча-ча.
Маркос Фернандес. На самом деле, всё очень просто: на Кубе придумали ритм такой, но не дали название. Названия не было, просто придумали ритм, музыканты начали играть.
Сергей Ивановский. А что – на барабанах или на чём?
Маркос Фернандес. На барабанах, на пианино, на контрабасе, на бонге, и придумали такой ритм. А, почему появился ча-ча-ча – давай расскажу чуть-чуть историю.
Сергей Ивановский. Давай!
Маркос Фернандес. У нас есть креол – человек, который… мулат, не белый и не чёрный, потому что белый – понятно, богатый, чёрный – понятно, рабы, а мулат куда? Вот это человек, который куда?
Сергей Ивановский. Это, как это называется, бедноватый богач?
Маркос Фернандес. Именно да, потому что…
Сергей Ивановский. Или немножечко разбогатевший раб.
Маркос Фернандес. Типа, он не раб и не может быть доктором, например. Он сын белого человека, но мама чёрная или папа чёрный, мама белая, но он ни туда, ни сюда, он посередине. А что ему надо делать? Музыкант! Придётся быть музыкантом, либо актёром – ну такие сферы, развивать культуру.
Сергей Ивановский. Культурно-развлекательная, короче, сфера такая.
Маркос Фернандес. Да. И я говорил, что сначала на Кубе была чужая культура, был контрданс, был всякий вальс – и оттуда появляется кубинский сон, это самое первое кубинское направление, которое существует на Кубе, именно кубинское направление, потому что всё до этого…
Сергей Ивановский. Это направление танца?
Маркос Фернандес. Направление танцев и ритм музыки, получается.
Сергей Ивановский. А какой там ритм?
Маркос Фернандес. Ритм считается на слабые доли, потому что белые люди привыкли на сильные: раз-два, раз-два, а тут мы делаем … 8-4, 8-4. 1-2-3-4, 5-6-7-8 – ну примерно так. И для белых людей, которые жили на Кубе либо приехали из Америки, потому что если мы смотрим «Грязные танцы 2», вторая часть – очень много американцев приехали на ферри (ferry), на машинах в Гавану и там сделали конкурс бальных танцев, и т.д. Но всё равно музыканты были кубинские, и они начали играть кубинский сом. Для них было … сложно, для американцев, для белых людей, и действительно, они перестали ходить в клубы, потому что они не смогли танцевать на слабые доли и на такой темп, ритм музыки.
Сергей Ивановский. Т.е. у нас, если мы музыку обычную слушаем, у нас, когда мы её считаем: 1-2-3-4-5-6-7-8, у нас всегда…
Маркос Фернандес. Восьмёрка.
Сергей Ивановский. Да, у нас всегда в этой восьмёрке самые активные счета будут 1 и 5.
Маркос Фернандес. Да, а у нас 8 и 4. … , да.
Сергей Ивановский. И поэтому получается, что движения, и, видимо, активность самого движения идёт немножко в другой счёт?
Маркос Фернандес. Да, совершенно верно. И музыканты увидели, что люди перестали ходить в клубы, и они придумали то же самое в 2 раза медленнее.
Сергей Ивановский. А, в 2 раза медленнее.
Маркос Фернандес. В 2 раза медленнее, получается: такой кубинский сон – сделали то же самое в 2 раза медленнее, и получилось ча-ча-ча.
Сергей Ивановский. Ага, интересно.
Маркос Фернандес. А почему ча-ча-ча? Если сон – та же самая музыка в 2 раза медленнее. Какие названия на сон в 2 раза медленнее?
Сергей Ивановский. Как назвать в 2 раза медленнее сон?
Маркос Фернандес. Да, как назвать сон в 2 раза медленнее? И они услышали … и стали ходить на эту музыку: это ноги на полу…
Сергей Ивановский. Шаркающие по полу.
Маркос Фернандес. Туда-сюда, ща, ща, ща. И именно название – вот этот счёт, вот этот звук остались на память, что вот почему «ча-ча-ча».
Сергей Ивановский. Т.е. это не «ча-ча-ча», как мы по-русски произносим, это такой шаркающий звук?
Маркос Фернандес. Да, всё правильно. Могло быть «чо-чо-чо», «то-то-то», «та-та-та». А именно «ча-ча-ча», потому что музыканты так слышали: о, ща-ща-ща. Вот почему назвали «ча-ча-ча». А дальше на ча-ча-ча американцы приехали, танцевали … линди-хоп, танцевали буги-вуги, танцевали рок-н-рол, и всякие вот эти фигуры, которые руками сама действует партнёр и партнёрша, делали шаг на сальсу, на кубинскую сальсу.
Сергей Ивановский. А, т.е. адаптировали движения вот эти под кубинскую сальсу? А сальса уже танцевалась за руки?
Маркос Фернандес. Да, просто там раньше не было такого названия, потому что сальсы на самом деле не существует.
Сергей Ивановский. Названия такого, что ли, танца?
Маркос Фернандес. Как музыкальный жанр он не существует – кубинский сон. Если ты сейчас скажешь: «Что за музыка? Это сальса?»
Сергей Ивановский. Я скажу: сальса, да?
Маркос Фернандес. Да, а я скажу: кубинский сон, потому что сальса – это бизнес, слово «сальса» - это бизнес. Ну например, возьмёшь хлеб, поставишь сыр, помидор, да, и колбаску – это что?
Сергей Ивановский. Бутерброд.
Маркос Фернандес. Ага, а если я покупаю пиццу – это не то же самое?
Сергей Ивановский. Это другое слово, которое похоже.
Маркос Фернандес. Это тот же самый хлеб, тот же самый сыр, та же самая колбаска, только с брендом «пицца».
Сергей Ивановский. «Сальса» - тоже это бренд?
Маркос Фернандес. Бренд, да, «сальса» - это бренд получается. Вот хлеб – это сон, пицца – это сальса.
Сергей Ивановский. Понятно.
Маркос Фернандес. После этого продаётся то же самое с другим названием, которое стало популярным, потому что в городе Нью-Йорк собралось очень много музыкантов, не только кубинцы – из Пуэрто-Рико, из Доминиканы, из Колумбии, и они начали играть вместе, потому что трудно собрать людей из одной и той же страны. Это было трудно, поэтому все латинос собрались и сделали группу, которая играла кубинскую музыку. И как назвать группу, которая из разных стран и играет разные ритмы? Соус такой, сальса – вот почему слово «сальса» появилось, именно из-за объединения всяких разных людей, которые вместе работали и создали такую музыку, как … «Тито» Пуэнтес, как «Мачо», не помню, как его зовут сейчас.
Сергей Ивановский. Неважно.
Маркос Фернандес. Примерно так и было. И как раз начали танцевать вот это ча-ча-ча, движения буги-вуги, движения свинга.
Сергей Ивановский. Т.е. из свинга стали использовать движения, из этих танцев стали использовать движения, вставлять их в ча-ча-ча?
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. А ча-ча-ча изначально так не танцевалось?
Маркос Фернандес. Нет. И настолько это было популярно, уже американцы сумели придумать вот это ча-ча-ча на раз, на кубинский сон на раз, и появилась кубинская сальса – сальса касино.
Сергей Ивановский. Т.е. ещё раз: в музыке сон активные доли 4 и 8, но американцы адаптировали музыку или адаптировали шаги?
Маркос Фернандес. Движения.
Сергей Ивановский. А, и начала танцевать движения всё-таки на раз, т.е. несмотря на то, что активные доли 8 и 4, всё равно они стали танцевать на раз, на слабую долю?
Маркос Фернандес. Совершенно верно, потому что ча-ча-ча позволял это делать, потому что ча-ча-ча делал 8 и раз, 8 и раз – тогда раз, стало ясно, где он, а до этого было непонятно, где он, где раз. Сейчас всё понятно, тогда 2 раза быстрее, возвращаются на сон – и сделали на раз.
Сергей Ивановский. И т.е. они от «чачи» вернулись обратно к быстрому сону, который назывался в итоге сальсой?
Маркос Фернандес. Сальса касино, почему – потому что был сон на раз и место, где танцевали – это был клуб, это kаsino deportivo, спортивный касино. Там была рулетка, там был бильярд, там было всё это с деньгами, американцы, да, автоматы были, и танцевали.
Сергей Ивановский. Казино?
Маркос Фернандес. Казино, да.
Сергей Ивановский. А, «kаsino» – «казино»?
Маркос Фернандес. Да, «kаsino» – это «казино».
Сергей Ивановский. Интересно.
Маркос Фернандес. Только по-русски «казино», а на испанском «kаsino». Сейчас это спортивный комплекс, потому что он большой, и надо что-то делать с ним. Там в волейбол играют, и в баскетбол играют – ну примерно так. И там была такая музыка: el kаsino deportivo de Habana. И остались одни названия: «пойдёмте танцевать касино» – «в казино», «внутри казино». И поэтому «el baile» - «танцы», «del kаsino» - «в казино», baile del kаsino – если они танцевали сон на раз. Вот такая история кубинская.
Сергей Ивановский. Интересно очень.
Маркос Фернандес. И потом, конечно, начали путешествовать в Америку, собрались и сделали сальсу – … Почеко, Джонни Вентура и т.д.
Сергей Ивановский. А вот я чуть-чуть занимался сальсой, буквально чуть-чуть, несколько занятий, и я интересовался когда, там говорили, что есть сальса Касино, сальса Нью-Йорк и сальса LA.
Маркос Фернандес. И кали(CALI).
Сергей Ивановский. Ну вот это я уже не знаю.
Маркос Фернандес. Это как раз, я считаю, что она спортивная сальса.
Сергей Ивановский. Ну вот спортивная, значит. И вот отличительной чертой сальсы Касино считалось, что там можно танцевать и двигаться по кругу.
Маркос Фернандес. Вокруг – это система, это космос.
Сергей Ивановский. А вот «Нью-Йорк» и LA это линейные, видимо, это уже западные люди придумали. Это правильно или неправильно?
Маркос Фернандес. Это большинство людей думают так, но я согласен с моим товарищем Фёдором Недотко, что это не линейная сальса, на самом деле, это просто изменение направления, которое под неё создаёт, и поэтому на любом направлении можно двигаться.
Сергей Ивановский. Т.е. можно и по диагонали, и по кругу.
Маркос Фернандес. По диагонали, не обязательно точное пространство, не обязательно точное направление.
Сергей Ивановский. Ну вот, например, в тех танцах, которые мы танцуем – это хастл, и вот у меня в клубе представлен ещё вест-кост-свинг – там либо это по линиям, перпендикулярным друг другу, по кресту, либо это по слотам вдоль какого-то направления, но это, видимо, сделано больше для того, чтобы люди на вечеринках могли существовать друг с другом и не сталкиваться.
Маркос Фернандес. Да-да. Большинство людей в России думают, что это линейная сальса, но на самом деле нет. Всё … вокруг танцуется, и очень часто на месте стоят, потому что сначала они назвали вот этот танец «Нью-Йорк» гуагуанко, потому что там очень много румба танцевали люди, и это был, в принципе, сольный танец, и потом в парах … тоже танцевали. Да, сальса Касино, кубинская сальса, я считаю, что первая, которая была во всём мире, потому что на самом деле это кубинская музыка и кубинская культура. Это космос, получается, что Луна вокруг Земли…
Сергей Ивановский. А из людей что олицетворяет что, т.е. 2 человека танцующих это что – это Земля и Луна или это…?
Маркос Фернандес. Либо Солнце и Земля. Например, женщина – это Солнце, мужчина – Земля. Получается, что Земля вокруг Солнца танцует.
Сергей Ивановский. Т.е. получается тогда, что кто-то один из партнёров в серединке, а другой вокруг него больше двигается.
Маркос Фернандес. Да, меняю систему – партнёр становится Земля, и партнёрша – Луна, партнёрша вокруг него, и так, и так. Либо вот так, либо вот так, это как раз космос, это как раз кубинская сальса. Плюс всякие разные моменты сольные, которые позволяют танцевать афрокубана направление, и т.д. А нью-йорская сальса или LA – это были яркие представления о Лос-Анджелесе, где люди по телевидению видели, как сальсу танцевали очень яркие профессиональные танцоры, и так получилось, что они повторили именно так, как по телевидению показали – настолько ярко, настолько энергично. И так осталась линейная сальса Лос-Анджелес, это та же самая сальса «Нью-Йорк», только на сильной доле.
Сергей Ивановский. Понятно, ну т.е. это уже Нью-Йорк и LA – это всё-таки просто люди адаптировали под себя что-то, которые там жили.
Маркос Фернандес. Да-да, просто счёт разный, а так то же самое.
Сергей Ивановский. Понятно, а вот ты только что сказал «афрокубана», произнёс такие слова. Вот давай мы сейчас запустим ролик, и зрительно тоже у нас посмотрит ролик, где ты танцуешь определённый танец, который, видимо, так и называется – афрокубана.
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. Поясни кратко, прежде чем мы запустим, что это такое – т.е. это какой-то, как я понял, религиозный танец?
Маркос Фернандес. Да, всё верно. Я представлю здесь бога Чанго.
Сергей Ивановский. Бог-громовержец, а-ля Зевс.
Маркос Фернандес. Да, он для нас самый популярный бог, потому что он создаёт наш праздник. Все женщины любят Чанго, потому что он красавчик, он великий, он лучший танцор, бог барабана. Благодаря ему существуют такие мифы, что Чанго – Дон Жуан, человек, который любит женщин.
Сергей Ивановский. Да, т.е. это бог?
Маркос Фернандес. Это он, да, поэтому, если смотрим на его топор, это изображает мужскую силу. Он король, «алафин Ойо», это место. Я помню, что он поехал воевать с Ойя, и конечно Ойя очень была сильная женщина, Чанго проиграл эту войну против Ойя…
Сергей Ивановский. Т.е. проиграл Ойя. Ойя – это другая богиня какая-то?
Маркос Фернандес. Да. И Ойя настолько влюблена была, а Чанго сказал: «Не уходи, давай будем вместе», и они превратились в короля и королеву.
Сергей Ивановский. Ойя его победила и была в него влюблена при этом?
Маркос Фернандес. Да, это как, не знаю, Юлий Цезарь и Клеопатра – что, типа, он проиграл, и потом Клеопатра сказала: «Не уходи, оставайся у меня и будь, как дома».
Сергей Ивановский. А вот эти движения откуда берутся? Т.е. это именно такое типичное афро, да?
Маркос Фернандес. Да, получается, что сейчас он изображает, что молнию берёт и бросает на своего противника.
Сергей Ивановский. Т.е. это было изображение того, что он кидает молнию?
Маркос Фернандес. Да, и если мы смотрим на топор, там рисунок – молния рисуется. Как раз эту молнию бросает на землю. Каждый шаг – это очень сильный шаг для того, чтобы разрушать землю, что чувствует свою силу.
Сергей Ивановский. И т.е. весь танец по сути сводится к тому, что он как бы кидает вот эти молнии?
Маркос Фернандес. Нет-нет, это определённый момент, потому что есть другие, в которых он рассказывает и показывает, как он обращается с женщинами.
Сергей Ивановский. А в какой момент?
Маркос Фернандес. Это было чуть-чуть сначала.
Сергей Ивановский. Ага, отмотать можно чуть-чуть?
Маркос Фернандес. Очень часто он бёдра использует…
Сергей Ивановский. Движения?
Маркос Фернандес. …движения, и тело. Вот сейчас, вот – очень сексуально, очень пластично.
Сергей Ивановский. И что значат движения бёдрами?
Маркос Фернандес. Это как раз для того, что он доказал, что может создавать удовольствие партнёрше на определённый момент.
Сергей Ивановский. Сексуальные, имеется в виду?
Маркос Фернандес. Сексуальные, да, что он не только боец, что он может и что-то ещё делать для женщины, потому что женщине не только большая машина и большой дом нужен, а женщине нужен мужчина, который умеет танцевать, который умеет двигаться и принести удовольствие – он именно так рассказывает и показывает.
Сергей Ивановский. Ага, понятно, очень интересно. А вот дальше что? Т.е. поскольку у нас афрокубана – это какой-то такой первоисток такой своего рода, ты говорил, что чтобы научиться танцевать современные танцы, и Фёдор тоже об этом говорил, тоже… ну, современные танцы типа сальса или та же ча-ча-ча, или румба, нужно афро научиться танцевать, и он рассказывал, Фёдор рассказывал, что вообще изначально это всё сольные танцы были, и чтобы танцевать в паре, нужно научиться танцевать сольно. Вот это примерно вот так вот или нет?
Маркос Фернандес. Да, я поддержу моего коллегу, потому что у меня тоже есть такое мнение, что если я сам с собой не смогу исправить ситуацию, а как я могу исправить других? Если я буду главный, я буду руководить этим процессом, если я сам ничего не умею, как я могу вести другого человека на положения, которые я захочу? Например, у меня есть методика: я всегда учу партнёра за партнёршей ходить, как женщина ходит.
Сергей Ивановский. Ага, чтобы партнёр знал шаги партнёрши.
Маркос Фернандес. Правильно, чтобы он знал, чтобы он представлял, куда она должна ходить.
Сергей Ивановский. А, т.е. он должен понимать, куда она будет, как… и по этим направлениям он должен её и вести.
Маркос Фернандес. Конечно! Если мы играем в шахматы, мы играем: как конь ходит, как башня ходит, потому что мы уже знаем правила игры – это то же самое, тебе придётся понять, куда она ходит, когда она ходит, и как ты можешь с этим бороться. Тогда после того, как он это узнает, тогда он может ею управлять. Я с разу в пары не ставлю, потому что он не знает, что делать с ней.
Сергей Ивановский. А вот в частности, вот мы сейчас смотрим на танец, в котором происходит какое-то взаимодействие между двумя богами, по сути – мужчиной и женщиной. Этот танец – он частично передаёт нам, как бы, отношения партнёров в современном танце или не совсем? Т.е. там бог кидает молнии, показывает ей свою там сексуальность какую-то, показывает её, что он мужчина…
Маркос Фернандес. Конечно, конечно!
Сергей Ивановский. Т.е. в танце сальса происходит какая-то параллель такая. Так, ты нам включил новый ролик? Ну-ка посмотрим.
Маркос Фернандес. Да, это Чанго и Ойя – как раз всё, что я рассказал: сейчас он показывает не только молнии, а он показывает всё, что может для неё сделать. Получается, что она смотрит, ей нравится, что видит, потому что он старается показать себя, привлекает внимание. Это как раз Ойя.
Сергей Ивановский. Я понял, т.е. это вот этот Чанго и Ойя.
Маркос Фернандес. Вот, амор. «Амор» – это «любовь», да? От Чанго, он тоже полюбил Ойя. Получается, что Ойя – это официальная жена Чанго. Понятно, что он потом с кем-нибудь гулял – с Очун гулял, с Йемайя гулял, с Обба гулял, но Ойя именно…
Сергей Ивановский. Короче, «хозяин назвал меня любимой женой».
Маркос Фернандес. Да, именно так и есть.
Сергей Ивановский. Понятно. А теперь если вернуться… А, ты ещё что-то хочешь показать? А, вот этот вот ролик ты хотел показать.
Маркос Фернандес. Да-да-да. Я хотел сказать, что сейчас современная музыка на Кубе тоже стала очень популярна, возвращает нашу культуру, наши традиции, и как раз человек, который сейчас поёт, это Альчакал, он музыкант, он реггетон делает, сальсу делает, и он хотел доказать, что наша культура живая до сих пор.
Сергей Ивановский. И получается, то, что он поёт, и та музыка, которую он играет, это называется реггетон, да? Вернее, у нас есть понимание, что есть такой танец – реггетон.
Маркос Фернандес. Есть такой.
Сергей Ивановский. А это – направление музыки, которое так же называется?
Маркос Фернандес. Да, конечно. Не только для женщин, а тоже и мужчины это танцуют, и это как раз вращение Чанго и Ойя, Чанго и Очун, как они танцевали сольные вместе, напротив друг друга.
Сергей Ивановский. Т.е., грубо говоря, люди, на касаясь руками, друг напротив друга как-то танцуют?
Маркос Фернандес. Да, всё равно связь есть между собой. …
Сергей Ивановский. А вот в текстах, которые там поются – вот он про что то поёт, он поёт про что – про отношения тех богов?
Маркос Фернандес. Да, всё верно. Сейчас песня говорит, что Чанго боец, он король, он делает всё, что хочет, он играет на барабане, он прыгает, он молнией управляет. Он прямо рассказывает, кто этот человек и на что он способен.
Сергей Ивановский. Т.е. там часть текста поётся на вашем языке национальном?
Маркос Фернандес. На испанском, да.
Сергей Ивановский. На испанском, а часть – на…
Маркос Фернандес. На йоруба.
Сергей Ивановский. На йоруба. Понятно. Очень интересно. А вот теперь, если мы всё-таки перейдём непосредственно к тому, как люди в клубах танцуют – к сальсе. Вот ты тоже показывал вот этот ролик, найди нам его, пожалуйста. Т.е. получается, современный клубный танец сальса тоже про это? Ну конечно, сложно это представить, если честно, не до конца это всё понято.
Маркос Фернандес. Мы сначала танцевали сальсу с девочками, и я сейчас сделал маленький баттл вместе с моим коллегой, тоже Сергей Газарян, тоже московский преподаватель по сальсе, очень известный. И мы на вечеринке устроили такой баттл между собой и рассказываем всякие разные движения про богов – Йемайя, Очун, Чанго. Неважно, что мы оба мужчины, мы всё равно рассказываем, как женщина танцует, как всё это происходит. И все люди вокруг, конечно, смотрят, раз мы так показываем, потому что очень часто это не происходит.
Сергей Ивановский. Т.е. это именно вот афро, которое надо уметь танцевать, как бы?
Маркос Фернандес. Да, и как раз музыка играет сальса, как раз, это как раз афро внутри сальса, потому что она так и есть. Если мы смотрим на афро-кубана, направление чистое, есть шаг якота, ла топа, эниаладо… - такие названия пока не имеют значения, но те, кто в курсе, понимают, что шаг один и тот же, как в кубинской сальсе, только не чисто барабан – уже пианино появляется, уже электробас появляется, трубы появляются.
Сергей Ивановский. Современная музыка.
Маркос Фернандес. Современная музыка, но внутри сальсы такое же. Вот Ойя, сейчас говорят про Ойя: Ойя-Янса.
Сергей Ивановский. А вот русские люди, которые танцуют сальсу, они понимают, что они танцуют какую-то национальную культуру?
Маркос Фернандес. Да, они понимают. Они сначала, конечно…
Сергей Ивановский. Ну или вы рассказываете им об этом?
Маркос Фернандес. Есть люди, которые только начинают, которые пока не имеют такого представления, что есть такие моменты. Но уже набирают опыт, и мы рассказываем, что существуют корни, существует основа, и это как раз афрокубана. И они начинают интересоваться про такие направления, такими танцами. И тогда они признают, что без этого никак.
Сергей Ивановский. Ну это, видимо, те люди, которые решили уже поглубже погрузиться в сам танец.
Маркос Фернандес. Да, совершенно верно. У меня есть тоже политика – что одно другому не мешает, если ты начинающий, ты можешь пойти на такие танцы, потому что это развитие тела, это развитие пластики. Не только культура, не только религия, потому что здесь религию мы не трогаем, мы только культуру трогаем, нет такого, что опозорим религию – нет такого. Любой человек может танцевать афро-кубинскую культуру, и это будет принято.
Сергей Ивановский. А, т.е. запретов нет?
Маркос Фернандес. Нет запретов, да. А если человек сейчас хочет танцевать с нуля афрокубана, он может, потому что у меня приходят люди, которые афроджазом занимаются – есть такие направления.
Сергей Ивановский. Ну это стиль таких современных сольных танцев.
Маркос Фернандес. Да-да, сольных танцев, это не сальса, но это всё равно тело работает. И поэтому у меня тоже есть такие люди, которые приходят и скажут: «Я хочу научиться разделить движения».
Сергей Ивановский. У нас приходила к нам в гости Татьяна Тарабанова, она в Питере такой очень известный педагог по сольным танцам, и в своё время я немножечко занимался афроджазом, но это очень физически непросто было.
Маркос Фернандес. Это большая нагрузка.
Сергей Ивановский. Это был лагерь, скажем, там всё связано под музыку – попадать в музыку, т.е. мало того, что сами движения физически достаточно непростые, и ещё это нужно укладывать в музыку определённую. Когда это длится на протяжении 1,5 часов – вот ты должен двигаться, двигаться, повторяешь, повторяешь, движений много, движения разные, они не стереотипные, т.е. разница, допустим, чем спорт отличается – что ты отжимаешься от пола, ну вот ты делаешь, по сути, одно движение, а там движения по механике очень сложные, и точно так же, как выучить стихотворение, допустим, вот у тебя есть текст огромный, и ты должен эти строчки все запомнить и воспроизвести. То же самое – ты механически воспроизводишь какие-то движения, и это, конечно, было очень непросто.
Маркос Фернандес. Совершенно верно. Сейчас у меня ученица занимается со мной контемпора, и я сказал, что набор движений – это на постоянно надо запомнить и повторять каждый день, потому что пока тело не признаёт такие вещи, не будет памяти тела. Да, ты можешь помнить памятью, а именно тело должно запомнить такие вещи, тогда у тебя будет всё красиво – рука, красивые кости и т.д. И такие упражнения нужно делать каждый день. Не один раз сделал, запомнил, и всё – нет, это как раз тренировка, это как раз спортсмен, который отжимается от пола, каждый день нам придётся всё это делать для того, чтобы было сильное тело и готовое делать всё, что угодно. Вот такая подготовка.
Сергей Ивановский. Очень интересно. А вот расскажи про то, как у вас на Кубе: собственно говоря, ты сам танцам учился на Кубе, естественно.
Маркос Фернандес. Да.
Сергей Ивановский. И вот сейчас ты преподаёшь здесь сальсу, значит, в России учишь людей, которым это интересно. Собственно говоря, это может быть не для всех, т.е. мы сразу сделаем такую оговорку, т.е. кому-то это подходит, кому-то это не подходит, но я всегда говорю так: если вам музыка, сама музыка нравится, вы пришли, в клубе послушали, как эти люди играют, вот я вчера вечером оказался на такого рода мероприятии, и это здорово. Если вас это зажигает, то ты, естественно, под такого рода музыку хочешь и подвигаться. Но кому-то это может не нравиться.
Маркос Фернандес. Не обязательно танцевать, можно просто прийти, послушать, посмотреть – такая атмосфера кубинская.
Сергей Ивановский. Так вот, вот ты научился у себя на Кубе танцевать вот эти вот танцы. А есть ли там у вас какая-то система, или эта система складывается в настоящем? Вот откуда берутся движения сами, или это всё из опыта, как учить взрослых людей, которые, скажем, не танцевали? Вот давай, рассказывай.
Маркос Фернандес. Да, озадачили меня сейчас. Смотри: да, есть определённая система, которой можно обучать людей. На моём опыте: я сначала был ассистент, мой преподаватель, который меня брал с собой на курсы всякие разные, и я, конечно, наблюдал, как она это делала, когда она обучала других людей, и своя методика, своё мнение. А я всегда слушал, я всегда старших очень много слушал, и я всегда старался передать именно такие знания для того, чтобы люди стали проще понимать нашу культуру. Поэтому я не могу начать с самых сложных движений, потому что все скажут: «Зачем я пришёл? Зачем мы пришли? Зачем – время терять, деньги терять, и т.д.» Поэтому я всегда стараюсь искать самый простой способ для того, чтобы они могли подключиться, присоединиться к нам, для того, чтобы им было комфортно, уютно и понятно, самое главное – понятно, потому что когда человек понимает, что происходит, какая нога, где вес, какая рука, куда плечи, тогда становится довольно ясно. И самое главное – когда они чувствуют, что получается, улыбка сразу.
Сергей Ивановский. Да-да-да, я тоже замечал всегда – как только у человека что-то получается, он испытывает внутреннюю радость: о, получилось!
Маркос Фернандес. Да, наконец-то у меня что-то есть, да.
Сергей Ивановский. Даже самые-самые глубокие скептики, которые… вот у меня был опыт летом – я вёл занятия на фестивале, у нас был фестиваль «В контакте» т.н., и там приходили люди, и вот им предлагалось посетить урок танца. Там им давалось 15-20 минут, и люди многие приходили, конечно, особенно мужчины, т.е. они: «Ладно, моя меня затащила, т.е. ОК» – и вот он такой: «Ну ладно, я уже ввязался, да, уже надо делать…»
Маркос Фернандес. Придётся, да?
Сергей Ивановский. Да-да-да, он начинает что-то делать, и у него что-то получается, он борется с собой эмоционально, и у него получается. Он такой: «Блин, да!» Кому-то я там ролики отправлял потом по почте.
Маркос Фернандес. У меня есть ученица, несколько учеников, которые уже за границу ездили отдыхать. Например, одна из них ездила на Кубу недавно, она уже сейчас там. Первый раз она ездила просто, она не знала танца, просто ездила на Кубу, понравилось, и вернулась в Новосибирск и искала «вконтакте», в интернете, где сальса у нас в Новосибирске, и нашла меня. Уже второй раз поехала на Кубу, вернулась и она сказала мне: «Маркос, спасибо, потому что кубинцы меня похвалили». Кубинцы! Этим много сказано, что «кубинцы меня похвалили, как я танцую». Я сказал: «Пожалуйста, я только рад». И другая, которая уехала, не помню, в Таиланд отдыхать, тоже она там танцевала и: «Маркос, спасибо, такое удовольствие!»
Сергей Ивановский. А как так получается: в Европе люди танцуют сальсу, на всяких курортах танцуют сальсу, в Америке танцуют сальсу, ну вот уже в России, поэтому даже вот смотришь – куда бы ты ни поехал, ты можешь, вот я ездил, там, Гран-Канария – там можно наткнуться на сальса-тусовки, на сальса-вечеринки.
Маркос Фернандес. Конечно, так и есть.
Сергей Ивановский. А почему так получается-то? Т.е. это что – это настолько популярно, или что? Люди разъехались все, танцуют сальсу.
Маркос Фернандес. И так, и так – это настолько популярно и, скажем так, в каждом городе есть кубинцы. Поэтому есть люди, которые просто приходят ко мне и говорят: «Мы много путешествуем, мы хотим научиться для того, чтобы получить удовольствие, куда мы ездим. Потому что мы очень много путешествуем – мы сидим, а все вокруг нас танцуют». И я сказал: «Пожалуйста, ребята». А есть другие, которые просто жениться хотят, на свадьбу, и: хотим бачату танцевать, как в Доминикане, или сальсу, как на Кубе – хорошо, потом они стали моими учениками и начали тоже путешествовать, и такое удовольствие, с такой радостью они танцуют.
Сергей Ивановский. Ну вот давай всё-таки я верну тебя про систему: как вы учите-то людей, откуда вот эта система? Т.е. на Кубе-то это уличный танец, а наш мозг всегда заточен на то, чтобы учиться, т.е. вот отличительная черта русских – это вот надо конкретно сказать, конкретно научить.
Маркос Фернандес. Из-за этого есть разные методики, только из-за того, что уличный. Есть просто кубинцы, которые умеют танцевать хорошо, я не спорю, но он не танцор, он не знает, как тело…
Сергей Ивановский. Правильно?
Маркос Фернандес. …как правильно телом, да, как управлять плечами, как управлять бёдрами, как управлять коленями – он просто хорошо танцует, но сложно танцует, и у него методики нет.
Сергей Ивановский. И он не может научить?
Маркос Фернандес. Он не может передать, он не может объяснить, как это происходит. И это ошибка, что люди так изучают, и потом коряво получается, неправильно они танцуют. Например, я постепенно набираю человек, для того чтобы погружение идёт постепенно: подумайте, что мы здания, что у нас фундамент. Но я передумал вот это здание строить, я хочу его сломать. Как я ломаю: сначала один фундамент сломаю. Куда здание падает? Всё объяснимо логично, да – здание не может падать на фундамент, который стоит, а который сломан, тогда здание сюда падает, и перевес идёт на согнутую ногу. Давай сломаем вторую, и построим ещё раз, и будет такой перевес. Вот это самое первое правило в том, что он чувствует перевес тела, где вес находится.
Сергей Ивановский. Т.е. как бы ноги – это фундамент, и вот как бы сгибая колени, мы качаем наше здание, наш дом, и ломаем его, наклоняем его то туда, то сюда.
Маркос Фернандес. Всё правильно, и так мы и ходим. Если мы посмотрим, как мы ходим в магазин, по комнате, на улицу – мы так и ходим. Когда мы по лестнице поднимаемся, мы вначале сгибаем, потом выпрямляем, и т.д. А люди это не замечают, потому что настолько спокойно, настолько привычно ходить, что мы не думаем, как мы ходим.
Сергей Ивановский. Ну это самое элементарное движение.
Маркос Фернандес. Да, мы не думаем, а когда … думать, как мы ходим – как сложно! Неужели я так делаю? Да, ты так делаешь, потому что на прямых ногах никто не ходит.
Сергей Ивановский. Но в танцах вы ноги сгибаете более утрированно, чем это в обычной жизни происходит?
Маркос Фернандес. Конечно, потому что это ещё под музыку нужно делать, и у нас есть определённая пауза, которую нужно соблюдать – это как раз 4 и 8.
Сергей Ивановский. Да-да-да, т.е. мы не ритмично, если мы идёт по улице, вот темп, 100 м, 200 м идём, вот у нас ритм, держим, мы ногами идём-идём-идём. В музыке ритм с паузами.
Маркос Фернандес. Да, поэтому уже становится правило музыки, которое нужно соблюдать. Нужно договориться. Я говорю ученикам: «Почему мы можем договориться?» - «Потому что мы танцуем». «Нет, потому что я говорю на русском – вот почему мы можем договориться, потому что ты меня понимаешь».
Сергей Ивановский. Да-да-да.
Маркос Фернандес. Это первое правило – что ты меня понимаешь. С танцем то же самое – это как раз перевод базовый шаг.
Сергей Ивановский. Т.е., грубо говоря, для танцев базовый шаг – это русский язык для того, чтобы мы с тобой сейчас могли общаться?
Маркос Фернандес. Да, чтобы мы с тобой договорились и общались на одном и том же языке, потому что если базовый шаг – ты на русском, я на испанском, маловероятно мы пересекаемся, и будем наступать друг на друга постоянно. Как раз это общий язык, мы нашли общий язык, который называется «базовый шаг», тогда мы можем договориться на следующие слова, да, на следующий вопрос: что дальше? Плечами, руки, поворот, но это после того, как уже мы сумели договориться. Мы пока не договоримся, мы не можем продолжать.
Сергей Ивановский. Поэтому первое какое-то начало обучения идёт с базовых шагов, фигур, и т.п.
Маркос Фернандес. Конечно – словарь, да.
Сергей Ивановский. Понятно. А вот на Кубе есть именно школы?
Маркос Фернандес. Сейчас – да.
Сергей Ивановский. Уже появились?
Маркос Фернандес. Сейчас – да, потому что когда я уехал 11 лет назад, такие школы были запрещены, только государство имело право обучать иностранцев.
Сергей Ивановский. А, т.е. государство разрешало обучать сальсе только иностранцев?
Маркос Фернандес. И у них академия определённая, не на улице, не сам. Получается, что если я кубинец, я не имею права открыт свою собственную школу, потому что это было противозаконно.
Сергей Ивановский. Ничего себе!
Маркос Фернандес. Вот. Потом разрешили: вы можете открыть свою собственную школу, оплачивать налог – и всё хорошо. Сейчас – да, но сейчас какой смысл мне возвращаться на Кубу, когда у меня здесь танцевальная школа уже 9 лет существует?
Сергей Ивановский. Ну да-да-да.
Маркос Фернандес. Поэтому так получилось, что сейчас можно, а раньше нельзя, только у государственных организаций были разрешения.
Сергей Ивановский. Понятно. Но здесь за 9 лет вы уже всё-таки какую-то систему, получается, сформировали, того, как учить, уже опыт определённый приобрели?
Маркос Фернандес. Конечно, я подготовил свою команду, у меня есть команда преподавателей, русские все, и они прекрасно справляются со своими заданиями, у каждого есть разные направления, которые отличаются от них, и они преподают очень хорошо, я очень доволен своей командой.
Сергей Ивановский. Понятно. Ну тоже, наверное, ездят куда-то с какими-то …
Маркос Фернандес. Конечно, они недавно ездили на … фестиваль, на … конгресс, сальса-конгресс, и они выступали там, как артисты, и получили очень большое удовольствие.
Сергей Ивановский. А вот такой вопрос, немножко не про танцы: а вообще на Кубе помнят СССР?
Маркос Фернандес. Конечно, до сих пор!
Сергей Ивановский. Как относятся к русским, не обижаются на то, что у нас тут произошло?
Маркос Фернандес. Нет, конечно, мы любим Россию, и наша дружба продолжается, очень сильная.
Сергей Ивановский. Ну т.е. в народе нет такого, что вот русские, там, ушли и помогать перестали?
Маркос Фернандес. Нет, наоборот. Если мы посмотрим сейчас Аэрофлот, самолёт, который из Гаваны – полно кубинцев сюда прилетают, потому что такая дружба, что мы друг друга поддерживаем, и когда-то мы очень сильно дружили и до сих пор это продолжаем, такие отношения. Поэтому всё хорошо.
Сергей Ивановский. Политика не влияет на возможность куда-то ездить, перемещаться?
Маркос Фернандес. Влияет: у кого есть виза, у кого нет, но влияет. Если сейчас, например, у кубинцев нет такой возможности оплатить перелёт или есть приглашение близких людей или знакомых, он не может летать из Гаваны, например, а Россия может, потому что из России без виз можно летать. И русские тоже на Кубу без виз могут летать – это да, а если другая страна, … нужна шенгенская виза – это было сложно, если тебя не приглашают.
Сергей Ивановский. Т.е. по приглашению, да?
Маркос Фернандес. По приглашению, если приглашение и виза есть, тогда ты можешь слетать, за чужие деньги, за твои деньги – неважно, но обязательно приглашение и виза. А тут, если нет такого – мимо.
Сергей Ивановский. Понятно, а как там взаимодействие с США – нормально, что там происходит?
Маркос Фернандес. Я не могу тебе сказать, я уже 11 лет живу в России, я не знаю, что происходит сейчас на Кубе, и меня такие планы, поэтому извини.
Сергей Ивановский. А ездишь, не ездишь на Кубу?
Маркос Фернандес. Нечасто, потому что здесь работаю.
Сергей Ивановский. А родственники где?
Маркос Фернандес. Родственники там есть, да.
Сергей Ивановский. К тебе приезжают?
Маркос Фернандес. Мама со мной живёт, туда ездила, туда-сюда, но она сейчас находится в Гаване, отдыхает с родственниками и вернётся где-то через 2 месяца. Но я очень часто работаю, я по всей России путешествую постоянно, скажем так, каждые выходные, и пока не могу летать в Гавану, сложно.
Сергей Ивановский. У меня вчера коллеги спросили: а как же уехал-то, говорит, в такой северный город из Кубы? Как морозы переживаешь вообще?
Маркос Фернандес. Меня настолько напугали, что холодно, где я живу, и я приехал летом, слава Богу, я приехал где-то там в мае-апреле, не помню, и меня настолько напугали, что я пошёл в магазин «O’Hara», где продаётся вот эта одежда зимняя, и купил самый дорогой пуховик, который был в магазине. Когда-то евро стоило, не знаю, 37 рублей, и пуховик стоил где-то 6,5 тысяч. Сейчас это не дорого, но раньше это было очень дорого, это 11 лет назад было очень дорого – такой длинный пуховик. И это был самый тёплый пуховик, который был в магазине. И сразу я хорошо, тепло одевался, всё хорошо, и мне сказали: «Молодец! Сибиряк – это кто хорошо одевается». Ну и до сих пор так живу, и всё нормально, без проблем. Мороз – хорошо.
Сергей Ивановский. Понятно, короче, стал русским сибиряком.
Маркос Фернандес. Сибиряк, да, я сибиряк.
Сергей Ивановский. Я понял. Ну что могу сказать – что это было очень здорово. Мы абсолютно случайно познакомились вчера.
Маркос Фернандес. Да, вчера, буквально вчера.
Сергей Ивановский. Нас познакомил Фёдор.
Маркос Фернандес. Маэстро, спасибо, да.
Сергей Ивановский. Спасибо Саше, который согласился в час ночи прийти сегодня…
Маркос Фернандес. Спасибо, Александр!
Сергей Ивановский. …чтобы записать это интервью. Это было очень интересно, очень здорово. Рад познакомиться!
Маркос Фернандес. Я очень рад.
Сергей Ивановский. И рад, что ты к нам пришёл.
Маркос Фернандес. Спасибо, Серёжа. Спасибо. До свиданья.
Сергей Ивановский. Всем до свиданья.
Новости
VIP
