Александр Соколов. Здравствуйте, друзья. У нас снова в гостях Костя и Верона. Путешественники, любители экзотики, экстрима. Мы обещали, что они нам расскажут про поездку на загадочный остров Папуа.
Константин Анисимов. Добрый день или вечер. Не знаю во сколько вы смотрите передачу. Привет, Саша. Да, мы в прошлый раз бегом проскакали остров Ява и Флорес. Мы два с половиной месяца там ездили, а записали за полтора часа. Постарались побольше времени оставить для Папуа. Во-первых, мы говорили уже, все, что мы думали об этом острове, оказалось не так.
Александр Соколов. Прямо уж все.
Константин Анисимов. Ну, очень много моментов. Сейчас мы будем потихонечку все рассказывать.
Александр Соколов. Остров контрастов.
Константин Анисимов. Да. Ну, во-первых, с чем мы столкнулись перед поездкой, когда готовились. У нас Верона главнокомандующий во всех поездках, она готовит программу, все бронирует, проплачивает и так далее. Полное отсутствие информации. Вообще. Причем в русском интернете ее в принципе нет. В английском какие-то обрывки, причем, часто противоречащие друг другу. Например, про банкоматы, да?
Верона Конрад. Да.
Константин Анисимов. В одном месте написано, что их нет в принципе на острове. В другом месте, что они есть. Они есть в поселке. Такие примеры. Потом описание маршрутов нас порадовало, посмеялись. Потом поняли, почему так пишут. Читаем, что из деревни такой-то пешком можно дойти до деревни такой-то за какое количество времени. Первое, если вы спортивный европеец - семь дней. Второе, если вы обычный европеец - две недели. Третье, если вы папуас – два дня. Мы были удивлены. Две недели и два дня, они что там, на вертолетах летают? Такого не бывает. Потом убедились, что такое бывает. И вот мы собрались. Одна из причин, почему мы ехали на Папуа, потому, что папуасы, это наши предки. Смотри, “папу” мы читаем, как “папа”. “Асы”, это как наши боги. Древнерусские “асы”, это же казаки основали, заселили “Папуасию”, правильно?
Александр Соколов. Протоказаки.
Константин Анисимов. Да, протоказаки. На самом деле меня навели на Папуа книги. Джаред Даймонд, мне очень нравится писатель.
Александр Соколов. “Ружья, микробы, сталь”.
Константин Анисимов. Да. Эта книга мне многое открыла в плане развития цивилизаций. Почему где-то развиваются они, почему где-то на уровне каменного века, как в Папуа. Кое-где его критикуют.
Александр Соколов. Надо относиться осторожно. Книга, безусловно, интересная.
Константин Анисимов. Но как версия, это интересно. Всем, кто собирается, советую прочесть. У него сейчас вышло несколько новых, “Чему мы можем научиться у папуасов”, чего-то такое.
Александр Соколов. “Коллапс”, у него есть книга.
Константин Анисимов. “Коллапс”, очень хорошая книга. Собственно я читал эти книги много раз. И решил, что надо ехать. Мы собрались, поехали.
Александр Соколов. Вообще, “папуас”, это в русском народе нарицательное название какого-то дикаря, который из леса вышел.
Константин Анисимов. Раздетый, дикий. Есть какая-то песня, что папуасы снега не видели никогда.
Александр Соколов. Видели снег-то они?
Константин Анисимов. Сейчас расскажем. Верона у нас организовывала маршрут, расскажи, как там.
Верона Конрад. Я немножечко о географии. Что такое Папуа? Это индонезийская часть острова Новая Гвинея. Новая Гвинея, это второй по величине остров в мире после Гренландии. И на всем острове проживает порядка 9 с половиной миллионов человек. Одна часть острова принадлежит государству Папуа Новая Гвинея, а вторая часть индонезийская. То есть, Папуа Новая Гвинея, они под Англией, у них королева английская. И Папуа, которую индонезийцы разделили на несколько частей, принадлежит Индонезии. Вообще в Папуа находится одна из семи вершин, из самых высоких точек в Океании, гора, 4900 она, кажется метров. Там есть снег, всегда.
Константин Анисимов. Круглый год. И сейчас, когда мы там были, там снег тоже был. Папуасы снег видели. По крайней мере те, что живут вокруг этой горы.
Александр Соколов. Миф рухнул.
Константин Анисимов. Дальше. Почему мы именно в Индонезийскую часть поехали.
Верона Конрад. Мы поехали в индонезийскую часть потому, что про нее меньше всего пишут. Она меньше всего изучена. Вообще она очень большая...
Александр Соколов. Погоди. Получается, что вторая часть по-прежнему под Англией?
Верона Конрад. Да, по-прежнему.
Константин Анисимов. Номинально. Как Австралия, она же тоже, вроде как, к Англии имеет какое-то отношение.
Верона Конрад. Она входит в Содружество наций. Но глава государства все еще британская королева. У них есть свой парламент, у них свой премьер-министр. Мы выбрали индонезийскую часть. И мы начали путешествие с района, который называется Балием. Мы вычитали, что это самый последний населенный пункт какой-то, который открыли в 1938 году. Его случайно открыли, пролетали на самолете мимо.
Константин Анисимов. Это в центре острова долина, туда попали европейцы в последнюю очередь.
Верона Конрад. До сих пор туда нет никаких дорог, туда есть только авиасообщение. Туда можно только на самолете прилететь, по-другому никак. Мы летели через Джакарту...
Константин Анисимов. Если мы летим из Питера, например, сколько это стоит, и как мы летим.
Верона Конрад. Мы летим точно так же опять. Вот мы смотрели Москва – Джакарта, 30 тысяч рублей туда и обратно. Из Джакарты мы летим в город Джаяпура. Это один из крупнейших городов в Папуа. Мы туда добираемся, город достаточно большой. Там мы встретили современных папуасов.
Константин Анисимов. Можно рассказать. Мы прилетели в Джайпуру. Как бы, непривычно, ты выходишь из самолета, папуасы ездят на джипах. В городе есть два “Harley”, на них папуасы ездят. Стоимость “Harley” ты представляешь себе примерно. Папуасы сидят в кафе с iPad, с iBook. Папуасы-бизнесмены. Более того, с Вероной в Оксфорде учился папуас. Верона говорит, что он отличался очень медленным мышлением, но, тем не менее, он учился в Оксфорде. Это о чем говорит? Что голова у людей устроена одинаково. Нет нации заведомо отсталой, тупой.
Александр Соколов. С другой стороны, чтобы сидеть в кафе с iPhone много ума не надо.
Константин Анисимов. У них образование есть. У них есть бизнес, они зарабатывают деньги. Обычные, нормальные люди.
Александр Соколов. Никто в этом не сомневается.
Константин Анисимов. Когда ты путешествуешь по Азии, выходишь из самолета, а там люди, которые выглядят как африканцы на сто процентов. Это необычно. Вроде ты в Азии, но у тебя складывается иногда ощущение, что ты в Африке.
Александр Соколов. То есть, внешне они выглядят на твой взгляд, как негры. Судя по фото, все-таки отличия есть.
Константин Анисимов. Нет. Для меня, непрофессионала. Я думаю, что если меня закинуть на какую-нибудь территорию Африки, я увижу очень много похожих на папуасов людей. То есть, они чернокожие, у них огромные губы, громадные ноздри, кучерявые волосы. Я понимаю, что по каким-то чертам профессионал может их отличить, но я, например, не всегда смог бы.
Александр Соколов. Они, по идее, более массивные должны быть.
Константин Анисимов. Они были очень разные.
Александр Соколов. Я недавно читал исследование о генетике папуасов. Там несколько сотен геномов. Там было показано, что горные очень сильно отличаются от низинных. То есть, они разошлись давно. Они же давно отделились от австралийцев. Они достаточно давно, горные, изолированы от Азии. А вот у равнинных есть примесь азиатская заметная. Различия между некоторыми группами папуасов соизмеримы с различиями между европейцами и жителями востока Азии. То есть, генетически они весьма разнообразны. И это только на наш взгляд они все на одно лицо.
Константин Анисимов. Мы наблюдали за всем этим. Есть очень маленькие, худые, метр шестьдесят ростом. Есть здоровые мужики с очень развитой мускулатурой. Тип лица у них очень разный.
Александр Соколов. Я хочу сказать, что они от африканцев генетически тоже очень сильно отличаются. Мы-то знаем, что они туда пришли как минимум 40 тысяч лет назад, на Папуа. А, возможно, и раньше. Поэтому у них было время на независимую эволюцию.
Константин Анисимов. Про подготовку мы не сказали пару слов еще. Во-первых, малярия. Все спрашивают: “Что с малярией?” Мы почитали литературу и пришли к такому выводу: она сейчас лечится, лечится легко, если обратиться в течение трех суток. То есть, пара уколов и у тебя все прошло. Я сам два раза болел малярией. В Лаосе когда-то заболел. То есть, я вышел из джунглей в госпиталь меня пару дней прокололи чем-то, я выздоровел. Теперь у меня на эти два вида малярии пожизненный иммунитет. Я этими видами больше не заболею. Всего их 19 видов. И прививок от нее нет вообще. Мы решили, что купим хорошую страховку, которая включает эвакуацию на вертолете. И если вдруг что-то случится, мы оттуда дернем на вертолете. Но не пригодилось, как бы, все нормально. Но в данный момент на Папуа люди умирают от малярии. Это реально существует. Мы ночевали одну из ночей дома у папуаса, у которого от малярии умерла дочь. Но, опять же, почему она умерла? Она заболела, до ближайшего госпиталя идти два дня. Они там: “Ну, пойдем послезавтра”. На огородах картошка растет, пропадет, надо урожай собирать. Потом через неделю, еще через неделю. Когда они принесли ее в последний день, естественно, было поздно лечить, она умерла. Когда мы приехали в этот городок, как он назывался?
Верона Конрад. Джайпура.
Константин Анисимов. Джайпура, да. Мы обязаны были по закону поехать в полицию и написать там заявление, что мы такие-то, просим пустить нас к папуасам. Если у нас там что-то случится, съедят, образно говоря, мы не имеем никаких претензий к правительству. Там выдается специальное разрешение, клеятся фотографии, делаются ксерокопии паспортов. Это все делается в полиции. Без этой бумажки проникать внутрь острова нельзя. Вот мы все оформили, она делается бесплатно. Но когда мы спросили полицейских: “Сколько это стоит?” Они ответили: “Сколько хотите?” Мы немножко им дали. Следующий момент. Впервые в жизни мы попали в такую ситуацию. Мы сидим в торговом центре, обедаем. Вдруг стулья начинает так болтать, довольно сильно. Я понимаю, что это землетрясение. Смотрю на реакцию местных. Местные о чем-то поговорили, посмеялись и дальше едят. Я думаю: “Значит, не надо убегать”. Потом смотрим новости. Да, действительно было толчок, 6 баллов, кажется. Для них это обыденная ситуация.
Константин Анисимов. Ну, и оформили мы документы. Мы пошли гулять вокруг этого городка. Там на берегу стояла деревушка. Мы в нее зашли посмотреть, что происходит. Там папуасы все молились, они все христиане. Вот они сидят молятся. Мы подошли посмотреть, как они молятся. Там еще дальше домик, папуасы с семьей обедают. Они нас стали звать к себе, руками делать жесты. Мы подошли. Вот они прямо на берегу океана сидят. Вот этот таз красный, видишь? Это блюдо, про которое я очень много раз читал. Называется “папеда”. Есть племена, у которых 90 процентов рациона составляет только эта папеда, больше ничего. Ты слышал о племени Караваи, они в основном едят эту папеду. Что за папеда? Есть саговая пальма, ее рубят. Разрубают ствол вдоль. Сердцевинe толкут, сушат, проваривают.
Верона Конрад. Сушат, а потом разбавляют водой. Либо холодной, либо горячей.
Константин Анисимов. И настаивают. Мы пробовали эту штуку. Если сварить кисель... Только туда не добавлять ароматизаторы, сахар, вообще ничего. Просто желатин, а потом, чтобы он прокис. Вот такой вкус. Они эту папеду наворачивают просто с двух рук. У них в тазу, наверное, килограммов 5-6 этой папеды. Вот видишь, как они выглядят. На непрофессиональный взгляд отличить их от африканцев довольно тяжело. Вот мы погуляли там, на следующий день мы вылетели. В здании аэропорта мы встретили мужчину с очень интересным головным убором. Вот он прямо так ехал. Не просто перья, у него огромный головной убор, весь он в амулетах. С ним таких бородатых дяденек было человек пятнадцать. Очень серьезный дядя. Мы спросили: “Кто это?” Нам сказали, что это вождь. Мы спросили: “Можно сфотографироваться?” – “Можно”. С нами в самолете летели папуасы в дубленках. Мы когда садились в самолет, было где-то плюс сорок. В дубленках, в теплых зимних шапках. Я не помню, рукавицы были или нет. Но в свитерах, в каких-то толстовках.
Александр Соколов. Как сейчас у нас ходят.
Константин Анисимов. Именно так. Люди в зимней одежде летят в самолете. Половина самолета в зимней одежде. Мы с Вероной смеялись над ними. Потом мы поняли, что зря смеялись. Приземляется самолет, это долина, там городок Вамена. Ну, как городок? По нашим меркам поселок. У него населения 7 тысяч человек. Приземляется самолет, открывается дверь. Я выходил первым. Первое, что я увидел, это разбившийся “Boeing”. С оторванными двигателями. Я спрашиваю: “Что случилось?” – “Разбился”. - ”Давно?” - ”Нет, недавно. Никто не погиб. Была аварийная посадка”. Мы не знаем, может, кто-то погиб. Просто об этом не будут говорить. Город очень странный. Представь город, в котором все привозное полностью. Чтобы попить воды, эта вода с Явы плыла сначала в город Джайпур, а потом на самолете летела в город Вамена. Дорог туда нет.
Александр Соколов. У них нет колодцев?
Константин Анисимов. Нет. У них нет своего источника воды. Каждый день приземляется несколько самолетов с водой, с бензином, с едой, со стройматериалами. Все дома, которые построили в городе, это все привезли на самолете. Цемент, кирпич, раствор, арматуру, стекла, окна. Мы в гостинице жили, от ванны потерялась затычка. Я тете говорю: “Мы не можем ванну принять, найдите затычку”. Она говорит: “Мне надо лететь на самолете в Джайпуру или на Яву. Покупать в магазине и лететь обратно. Если оплатишь, сейчас вылетаю”. Все очень дорого. Цены, если брать российские, можно умножить на три. Вот, мы примерно получим цены, которые там у папуасов. То есть, город какой-то странный, неестественный, его не должно быть. За счет чего там живут люди, мы не смогли узнать, мы у многих спрашивали. Промышленности нет, производства нет. Там два рынка, несколько магазинчиков, пара школ, больница и все. Расскажи, как этот город появился.
Верона Конрад. Город появился в 1938 году. Папуа была под Голландией. Голландцы пролетали на самолете и увидели, что в долине кто-то живет. Им показалось это интересным потому, что они считали, что уже всех нашли. Они приземлились. Собственно первый контакт с белыми людьми у папуасов именно в этой части был в 1938 году. Они оказались очень дружелюбными по сравнению со многими другими. Примерно с 1940-х годов голландцы начали летать туда с миссиями. То есть, миссионеры. Массово обращать папуасов в христианство. А конкретно, протестантство у них. Они заставляли папуасов сжигать своих идолов. Они запрещали им пользоваться услугами шаманов. Построили им первые церкви. За все церкви платили сами папуасы.
Александр Соколов. Платили чем?
Чем-то платили. Потом миссионеров становилось больше, им там понравилось. Потому, что в этой части Папуа легко приняли религию новую. И для миссионеров построили город. Специально для них построили аэропорт, чтобы им было удобно. Этот город, Вамена, он появился посередине долины, чтобы там можно было устраивать рынок, чтобы люди с разных концов могли там собираться. В принципе ничего больше мы в городе не нашли. В городе очень много церквей, через каждые 300 метров.
Александр Соколов. Может они на дотации?
Верона Конрад. Нет.
Константин Анисимов. За счет чего строят церкви, сейчас мы расскажем, мы это все видели своими глазами. Город небогатый, люди живут очень небогато. В середине города строят огромный крест, высотой, наверное, с десятиэтажный дом, на который уходят миллионы долларов. Гостиницу мы не бронировали, начали искать гостиницу. На входе в гостиницу сидел такой мужичок, полностью голый. У него козырек, это перья казуара, он от солнца защищает. Считается, что это статусная такая штука. Естественно мы подумали, что это какой-то мужик разделся и туристов на деньги разводит. Хотя вокруг были только мы. Он стал нам предлагать какие-то каменные топорики, браслетики, амулетики. Мы: “Что за развод, прямо с самолета начинают”. Мы ничего не стали покупать, он сел. Потом я смотрю, он шьет какую-то сумку костяной иглой. Я думаю: “Интересно. Все-таки, может быть, не совсем развод”. Но мы отнеслись как бы с недоверием к первым таким, мы их назвали “голые”. Потом мы их очень много встречали. Оказалось, это все правда, они реально существуют. Просто он из деревни пришел подработать. Попытка продать какие-то сумочки, сувениры. Дальше. Мы прилетели днем. Днем там было плюс шестнадцать. А к ночи там стало плюс восемь. И мы пошли и купили себе зимнюю одежду всю и перестали смеяться над мужиками в дубленках. Когда мы готовились, мы с Вероной часами обсуждали, как на жаре и в духоте мы будем спать в палатках. Типа душно, надо как-то будет обмахиваться потому, что всю ночь будешь лежать мокрый от пота. Почему в нашем сознании Папуа, это жара?
Александр Соколов. Это тропические широты.
Константин Анисимов. Во-первых, тропические широты. Во-вторых, я думаю, потому, что на всех фото и видео, которые мы видели с папуасами, они голые. Они голые потому, что не смогли изобрести ткацкого станка и какого-то материала, чтобы сделать себе одежду. Именно поэтому они ходят голые. Они просто очень закаленные. Покажи, где мы возле моста встретили. Вот мы, будучи в зимней одежде...
Александр Соколов. Плюс восемь, а он вот такой?
Константин Анисимов. В куртках, в пуховках, да, мы едем на мотоцикле, уже за городом. Мост, из-под моста выходит мужик с дровами на плече, с мачете, полностью голый. Мы начинаем с ним фотографироваться, спрашиваем, не холодно ли ему. А там ребята подъехали, которые говорят по-английски, папуасы образованные. Говорят: “Нет, он так ходит. Это традиционный папуас, ему нормально”. Он полностью голый, плюс восемь. Мы стоим, трясемся.
Александр Соколов. Причем у него жира особо нет.
Константин Анисимов. Они очень скудно питаются. Они в старости усыхают прямо, становятся как мумии. Тыква на члене у него и обязательно крестик. Христиане вообще все, все правильные. Молодежь вся ходит уже в одежде, причем многие в теплой одежде. Но вот старше пятидесяти, большинство, они ходят традиционно. Они ходят голые, они считают, что работать в город идти нельзя, надо заниматься натуральным хозяйством, надо жить так, как жили предки. Принимать современный образ жизни они не хотят. Потом уже мы в горах гуляли, много встречали таких. Я помню моменты, когда идешь, трясешься от холода, и он выходит из кустов откуда-нибудь. Без ничего и нормально себя чувствует. Дело привычки. Про голых рассказали.
Константин Анисимов. Мы вселились в гостиницу. Хозяйка гостиницы была индонезийка, азиатка получается. Мы вселились, стали с ней разговаривать. И она христианка, как и все там. Она говорит: “А у вас как с Иисусом Христом?” – “А никак, мы атеисты”. Она: “Я буду за вас молиться, ребятки, как же так?” Каждый раз, когда она нас видела: “Я за вас помолюсь, ребята. Не переживайте, все будет хорошо”. Оказалось, что в ее гостиницу селятся миссионеры из США. И они папуасов на эту тему прорабатывают. То есть, этот город создан, как миссионерский.
Чем еще примечателен город? Там раз в году, в первые выходные августа проходит фестиваль. Кстати, может быть тебе будет интересно туда поехать. Со всех окружающих гор... Причем люди идут неделями. Приходят представители разных племен. И у них устраивают как музыкальный военный смотр. Они поют свои песни, танцуют, играют на инструментах. Показывают военные вот эти... Но это не театральные постановки. У них на самом деле есть танцы, которые они танцевали перед войной. Угрожающие, где они машут копьями, стреляют из луков, они все это показывают. В эти выходные очень большой наплыв туристов со всего мира и надо заранее бронировать все отели, перелеты и все остальное. Потому, что иначе там негде будет жить и не на чем туда прилететь. Там семь самолетов в день, семь рейсов, они забиты на две недели заранее. Когда этот фестиваль проходит. В принципе, если ты хочешь посмотреть, как выглядят традиционные папуасы, этого фестиваля достаточно. Можно прилететь, посмотреть, пофотографировать и улететь. Но чтобы понять образ жизни, надо гулять по горам, как мы две недели гуляли. Что-то уже начинаешь понимать, как они живут на самом деле.
И вот мы поселились у этой фанатички. Взяли напрокат мотоцикл, ездили по округе. В принципе в черте поселка, чуть на окраине, люди живут в традиционных домиках. Которые имеют круглое основание, деревянные и покрыты соломой. Все ходят одетые, но ведут натуральное хозяйство. Разводят свиней, работают в огородах. Ни фабрик, ни заводов нет. Мы покатались. Там есть такие деревни... Нам не очень такое нравится. Ты приезжаешь, они все одетые, они подходят: “двести тысяч”. Двести тысяч, это 15 долларов. Ты говоришь: “Хорошо”. Они разбегаются по хижинам, раздеваются. Выбегают голые. За деньги они могут станцевать для тебя какие-то танцы, пострелять из лука. У них сохранилась традиция, если мужик был знаменитый воин, всех побеждал, его не хоронят, у него очень сильный дух. Дух будет охранять дом и племя. Насколько я понимаю, они перед смертью сильно высыхают. У него жира практически не остается. И вот его пару недель коптят на костре, он становится таким. Нам сказали, что этой мумии 380 лет. Но не факт. Папуасов по одежде отличить невозможно потому, что они и сейчас также ходят без ничего. Где хранят? У них эти хижины круглые, мы в них ночевали, у них есть как чердак, доски такие. Вот они его наверх ставят. И этот прадедушка там так и сидит, дом охраняет. То есть, мумификация как в Египте получается. Получается даже мозг внутри остается, внутренности все остаются.
Александр Соколов. Может их все-таки вынимают?
Константин Анисимов. Ну, вот нам сказали, что все внутри. Но на самом деле мы не знаем, правду сказали или нет. Ну, и поездили мы по округе. Про то, что все оказалось не так, как мы думали. Во-первых, там оказалось холодно. Во-вторых, мы были уверены, что там густейшие тропические джунгли. Пальмы, все заплетено лианами. Совершенно другое. Лес очень густой, много травы, много кустов, но это не джунгли, это лес именно. То есть, очень красиво, много папоротников, много мха, но больше похоже на среднюю полосу или даже Скандинавию. И вот мы ехали, ехали, остановились сфотографироваться на дороге, услышали пение. Пошли по лесу и вышли... Включи звук. Разложение на голоса у них интересное.
Александр Соколов. Многоголосье.
Константин Анисимов. Да. Папуасы копают землю и поют. Причем мы боялись долго выйти, сидели в кустах. Думали, что выйдем, они петь перестанут, а мы не сможем объяснить, чтобы они опять стали петь. Что еще интересно. Папуасы, которые живут в поселке, в Вамене, у них уже мобильные телефоны есть, у кого-то есть мотороллер.
Александр Соколов. Висят спутниковые тарелки?
Верона Конрад. Нет. Есть солнечные батареи.
Константин Анисимов. Они очень много внимания уделяют своему внешнему виду. Видимо, это пошло с тех времен, когда они украшали себя перьями. Кстати, у большинства в носу дырка. Если он боком поворачивается, видно. Осталось это, когда они вставляли себе кабаньи клыки. Они очень любят какие-то сложные прически. Они завязывают узелки, перья вплетают. И у всех прослеживается какой-то стиль определенный, видишь? Они все фанатеют по Бобу Марли. Мы сначала не поняли почему. Везде играет музыка. Боб Марли везде включен, где есть электричество. Мы на рынке встретили этого мужика, мне кажется, что он дикий, у него лицо разрисовано. Они все с мачете. Мы на рынке фотографировали, сидят на рынке голые, продают табак. Оказалось, что Папуа очень давно ведет революционную борьбу с индонезийским правительством.
Александр Соколов. Боб Марли, это такой символ сопротивления чернокожих.
Константин Анисимов. Оказалось, что когда они носят эти разноцветные шапочки, футболки, у них сумки с флагами Ямайки. Это они друг другу говорят: “Мы свои, мы революционеры, все нормально”. Борьба длится уже очень давно. С какого года, я не помню.
Александр Соколов. С тех пор, как Индонезия у них отжала.
Верона Конрад. Индонезия попыталась сначала отжать. Они начали сопротивление. Впоследствии Индонезии на десять лет разрешили занять территорию. Через 10 лет должны были провести честное голосование.
Александр Соколов. Референдум.
Верона Конрад. Референдум. Среди папуасов, то есть, среди местного населения. Хотят ли они независимости или они хотят оставаться под Индонезией. По каким-то необъяснимым причинам через десять лет все там, порядка тысячи папуасов, которых они выбрали для голосования, проголосовали против независимости. Единогласно. Тут есть комментарий, что на них оказывали давление, но подтверждений нет. До сих пор по индонезийской части острова идет серьезная борьба за независимость. Регулярно их вылавливают, сажают в тюрьму, расстреливают. Об этом непринято говорить, об этом нельзя писать. Поэтому журналистов, особенно иностранцев, они не любят, стараются их как можно быстрее выслать из страны легальными способами.
Константин Анисимов. За 50 лет было проведено 4 тысячи войсковых операций, предназначенных на подавление восстаний. И вот для них Боб Марли, это свобода, они все фанатеют по нему.
Александр Соколов. А они вообще понимают, эти племена, условно говоря, какая им разница под кем они вообще? На что это влияет? Они платят налоги, они должны служить в армии?
Константин Анисимов. Я тоже об этом думал. Мне кажется, что те, которые живут в джунглях, у которых мы были, им все равно.
Александр Соколов. То есть, это все-таки более цивилизованная часть, испорченная Западом.
Константин Анисимов. Низинные, которые ближе к цивилизации. Я думаю, что им не все равно. Потому, что они понимают. Там в чем дело? Самые большие месторождения нефти на территории Индонезии. Никель, вольфрам, уран, золото. Какие-то ценные, дорогие металлы. И самое большое в мире месторождение меди находится тоже на Папуа. Это все индонезийское правительство отдало на разработку иностранным компаниям. В результате папуасов постоянно сгоняют с их земли. Отходы сбрасывают в речки, гибнет рыба. У них нет школ, они живут в нищете, там нет больниц. Но кто-то на этом зарабатывает. Собственно знакомая история. Образованным папуасам это не нравится. Я думаю, тем, которые в горах живут, в лесу, картошку копают, им все равно.
Верона Конрад. У нас есть еще предположение. Вполне возможно, что это отчасти связано с религией. То есть, папуасы все сейчас христиане. Они каждое воскресенье ходят в церковь, поют, носят крестики. А индонезийцы, которые туда приезжают... Это переселение населения именно с острова Ява. На острове Ява практически все мусульмане. Остров перенаселен. Правительство им предлагает переехать на Папуа и там обосноваться. Вполне возможно, что волнения начались из-за вот этой разницы. До того, как индонезийцы пришли к власти, там не было зафиксировано восстаний.
Константин Анисимов. То есть, они были очень мирные.
Верона Конрад. Пока была Голландия, вроде, никто не восставал. Мы об это не нашли информации никакой. Они заставили всех папуасов одеться. С самолетов сбрасывали одежду. Они сбрасывали листовки о том, что неприлично, некрасиво ходить раздетыми. Возможно, это когда-то было связано с религией. Сейчас, думаю, не все папуасы знают, почему они борются за независимость.
Константин Анисимов. Просто они борются потому, что любят Боба Марли, а Боб Марли любит их. Еще момент такой, на территории Папуа полностью запрещен алкоголь. Дело в том, что у папуасов несовместимость с алкоголем. За попытку продажи алкоголя, говорят, нашесть лет сажают. Не знаю, правда или нет. Мы за все время, что там были встретили двух пьяных папуасов. Они оба были невменяемые совсем. Не то, что подвыпившие, они только мычали. Я верю, что, да, действительно алкоголь их нейтрализует. И мы видели наркоманов там, в поселке. Мужик, азиат, индонезиец, достал большую банку клея “Момент”, подошли папуасы, он им в пакетик по стольку отлил за какую-то денежку. Они стояли, прямо там нюхали. Толпой, человек двадцать, наверное. Мы потом спросили. Это действительно наркоманы, но их очень мало. Тот случай, он, как бы, единственный в этом поселке. А там, в горах никто этим не занимается потому, что у них клея нет. И по поводу, что делать дальше. Вот мы покатались, посмотрели, надо двигаться в горы.
Александр Соколов. Это показушная деревня.
Константин Анисимов. Да. Нам нужна не показушная. Когда мы вышли из самолета, к нам подбежала толпа папуасов, которые говорили по-английски, дали свои визитки, сказали: “Мы гиды, мы вас везде отвезем, все покажем”. Мы им стали звонить, встречаться в кафе, обсуждать какие условия, что берем с собой, сколько стоит. Оказалось, что воды чистой в нашем понимании там нет. Поэтому на все время надо воду нести с собой. Если учесть, что в день мы пьем 5 литров, когда ходим, то это надо только воды 50 литров брать. Еды там нет нормальной для нас. Поэтому еду берем с собой. Поэтому кроме гида нам нужны четыре носильщика. Но, так как они тоже едят и пьют, для них нужно тоже два носильщика. Поэтому мы оплачиваем семь человек. За три дня и две ночи погулять нам насчитали две тысячи долларов. Мы спросили: “А если нам понравится, и захотим еще на пару дней остаться?” – “Тогда пять”. Мы думаем: “Что-то не то, не может такого быть”. И мы пришли в школу, в Вамене, спросили: “Где у вас учитель английского языка?” Нам показали папуаса, его звали Джон. Я про него говорил в прошлой серии, он работает три дня в неделю, получает 600 долларов зарплату. По выходным преподает слово божье детишкам.
Александр Соколов. А по будням чего?
Константин Анисимов. В школе, там же преподает английский. Он сильно верующий, как и все папуасы и по линии церкви он когда-то жил в США полтора года. Он вменяем говорит по-английски. Он говорит: “Ребята, воду пьем из ручьев”. Если папуасы пьют, мы тоже можем.
Александр Соколов. Спорный вопрос.
Константин Анисимов. “Едим то, что они едят. С собой не берем ничего. Нормально?” – “Нормально”. Он попросил... Вот он. Очень позитивный товарищ. И очень модный. Папуасы одевают все очень яркое. Салатовое, ярко-розовое, фиолетовое. Чем ярче одежда, тем для них лучше. Он попросил с нас 500 тысяч в день, это 40 долларов примерно, плюс еда. Ночлег он сказал, что для него бесплатно. Мы будем платить, где попросят. Ночевать мы будем там же, в деревнях. Если попросят, то попросят 120 тысяч. И мы подумали денек и выдвинулись. Выехали на какое-то расстояние, дорога кончилась, дальше пешком. Идем пешком час, второй, третий... Идти довольно тяжело потому, что там нет равнинных переходов. Там или ты идешь под таким наклоном вверх, или под таким же вниз. Там, где ты идешь ровно, таких мест практически не было. Тут мы действительно стали осознавать, что в нашем понимании папуасы бегают по полям, нюхают цветочки, это на самом деле довольно тяжелая жизнь. Причем густо населена местность горная, везде деревни. Такого, что ты идешь час и не встретишь людей, не может быть. Кто-то идет вперед, кто-то идет назад, везде хижины. И мы идем, он говорит: “Смотрите, это школа”. Мы посмотрели на школу, идем дальше. Спустя часа три мы встречаем девочку, ей лет семь, она идет куда-то с портфелем. Мы спрашиваем: “Куда идет девочка?” – “В школу”. – “В какую?” – “А вот мы проходили тогда, помните?”. А мы идем с этими рюкзаками, с непривычки очень тяжело. Кстати, если в Папуа кто-то собирается, я советую побегать пару месяцев перед этим. Потому, что с непривычки под наклоном большим вверх очень тяжело ходить. И он нам рассказал, что все дети в Папуа ходят так в школу. Три часа туда, три часа обратно. Их родители отводят в школу, не на машине, а пешком, один раз, первого сентября. Приводят и говорят: “Сынок, это школа. Ты запомнил дорогу? Теперь каждый день в восемь ты должен быть тут” . Для того, чтобы в восемь прийти туда, им нужно вставать в пять.
Александр Соколов. Как он за временем следит?
Константин Анисимов. Этого мы не знаем. Часы были не у всех и не везде. Более того, далеко не все оканчивают школу, я думаю, по этой причине тоже. Например, этот Джон окончил школу, окончил университет, был в Америке, сейчас работает преподавателем. А его сестра доучилась класса до третьего и бросила. Видимо устала ходить, не захотела.
Александр Соколов. Школу вы проходили. А помимо школ, там какая инфраструктура в этих горах? Я так понимаю, это чисто аграрное общество.
Константин Анисимов. Полное отсутствие медицины какой-либо вообще. Если ты заболел, аппендицит, зуб заболел, простыл ты, малярия, есть только один способ выздороветь. Это идти пешком в Вамену. Если ты не можешь пешком идти, ну, не знаю... Тропинки с очень крутым подъемом, там надо с помощью рук залезать. Нести человека очень сложно. Я думаю, что просто люди умирают такие. Поэтому папуасы все очень сильные. Медицины нет. Мы заходили в одну деревеньку, которая была довольно далеко. Мы несколько дней шли. Пришел дедушка, говорит: “Я разодрал ногу, нога не заживает. У вас нет никаких лекарств?” Показал у него раны на ноге. У нас было две аптечки, Верона достала йод, помазала ему йодом. Он покричал, попросил отлить ему йода. Мы в пузырек отлили ему йода. Он ушел куда-то. Часа через два, видимо пошел слух, что приехали белые доктора с йодом. Приходит мужик, говорит, что он часто задыхается, у него затруднено дыхание. Видимо астма. Мы: “Извините, у нас нет, мы не врачи”. Он посидел, ушел. Другой приходит: “У меня жена не может забеременеть. Дайте таблетку какую-нибудь”. Мы: “У нас нет таких таблеток”. – “Ну, у вас же какие-то есть, дайте мне любую”. Мы говорим: “Мы не можем, извините”. То есть, медицины нет. Школы очень редко. Допустим, одна школа, там вокруг пять-шесть деревень. Они учатся в этой школе, многим идти очень далеко. Электричества нет, но почти у всех в деревнях есть солнечные батареи. И во многих деревнях мы видели мобильные телефоны. Правда, чтобы позвонить, надо залезть вон на ту гору. Идти три часа туда, три часа обратно.
Верона Конрад. Вообще за все время нашего похода по горам мы вышли на две точки, где в принципе ловил какой-то сигнал. Мы видели, как они на телефонах показывают просто друг другу фотографии.
Александр Соколов. Как насчет страшилок про каннибализм и прочие прелести.
Верона Конрад. Это есть. Причем, возможно, что уже нет. Действительно есть племена-каннибалы. Но не в той части, где мы были. Это наше следующее...
Константин Анисимов. Вот ты с нами туда поедешь. Расскажи.
Верона Конрад. Эти люди действительно занимались тем, что ели других людей. Но ели, скорее всего не из-за того, что им кушать хотелось, а... Как это правильно называется?
Константин Анисимов. Это ритуальный такой прием. Это не потому, что они умирают с голоду.
Верона Конрад. Там разные племена, они между собой воевали, и нужно было кого-то убить, его съесть.
Александр Соколов. Охотники за головами в буквальном смысле.
Верона Конрад. Да. Причем череп они оставляли, у них была резьба по черепу. Эти черепа они использовали как подушки и просто выкладывали возле дома. Даже есть такое поверье, мы не знаем, правда это или нет, что каждый взрослый мужчина оставался без имени до тех пор, пока не убьет кого-то, не спросит его имя.
Константин Анисимов. Это племя реально существует, там, вроде, перестали уже есть. Но они хуже всех приняли христианство, они сохранили больше всех старых традиций. Поэтому хотели туда поехать.
Верона Конрад. Они очень тяжело принимали христианство. В знак протеста они скушали священника и двенадцать его каких-то помощников. В 1978 году. Это зафиксированный последний случай. Караваи называется племя. В той части как раз и пропал сын Рокфеллера, который отправился туда с экспедицией. За ним посылали, искали. Их не нашли вообще никого. Их определенно кто-то съел, но неизвестно, их съели люди или крокодилы. Там потому, что водятся самые большие?
Константин Анисимов. Гребнистые крокодилы. Дальше. Во время первого перехода мы обратили внимание, что мы действительно с папуасами очень разные. Мы шли, мы выпили, допустим, два литра воды, а наш товарищ нисколько вообще. Мы спрашиваем: “Ты пить не хочешь?” – “Нет”. А он идет тоже с рюкзаком. там одеяло, вещи какие-то. Я иду в джинсах, в футболке, мокрой насквозь, потому, что очень жарко. Днем там, наверное, до сорока. В три часа дня начинает резко холодать потому, что тучи находят на горы. Где-то плюс шестнадцать. Ночью до восьми. И он идет, нам очень жарко, мы садимся посидеть, Верона: “У него двое штанов одето”. Я смотрю, у него из-под одних штанов другие. Я спрашиваю: “Джон, у тебя двое штанов?” – “Да”. – “Зачем?” – “Так ночью же будет холодно”. – “А тебе не жарко?” – “Нет”. И он сидит реально не потный. Потом мы ночью одевали всю одежду, шапки, под себя пару одеял, просили у местных одеяла.
Александр Соколов. Где ночевали?
Константин Анисимов. В домиках у местных. Сверху два одеяла и всю ночь тряслись. Потому, что холодно, все отсыревшее, одеяла отсыревшие. Его спрашиваем: “Ты где спал?” – “А я там, на травке прилег”. – “Не холодно?” – “Нет, нормально”. То есть, они за тысячелетия приспособились для горного климата. У них другой обмен веществ и теплообмен. Потом такой момент. Они не завтракают вообще. То есть, они просыпаются, они не едят. У них нет понятия “завтрак”. То есть, если к ужину у них был кипяток, мы могли что-то приготовить. Нам приходилось рубить дрова, разжигать костер, кипятить воду и что-то пытаться сделать. Потом они не всегда обедают. Бывает обедают, бывает нет. И они вот ужинают, но питаются довольно скудно. За все время, что мы там были, что мы ели? Мы жили у них дома, ужинали у них дома. Это сладкий картофель. Потом есть клубни, такие белые. Внутри они белые как бумага. Похоже на крахмал по вкусу. Как называется, мы так и не смогли понять. Причем интересно, что семьи, где много жен, они зажиточные всегда.
Александр Соколов. Потому, что каждая жена, это рабочие руки.
Константин Анисимов. Да, рабочая сила. У зажиточных мы купили в одном месте за две недели риса. Поели риса вареного. Нам показалось это вообще что-то волшебное.
Александр Соколов. А мяса там вообще никак?
Константин Анисимов. Мяса вообще никак совсем. Мы интересовались везде, с кем мы общались, где ночевали. Мы всем задавали два вопроса. Первый: “Какая у тебя любимая еда?” Все говорили: “Сладкий картофель”. Все, всегда. Как выглядит ужин папуаса? Отваривается вот такая сладкая картошка. От нее треть тебе, треть ей, треть мне. Поели и спать. Завтрак – то же самое. Нам хоть какого-то хотелось разнообразия. А они никогда другого не видели, им нормально. И второй вопрос мы задавали всем поголовно: “Сколько раз в этом году ты ел мясо?” На него ответить не смог никто. Причем выглядело это очень странно. Мы спрашивали Джона: “Спроси его про мясо”. Они разговаривают пятнадцать минут. Джон говорит: “Ну, он ел”. Мы: “Сколько раз?” – “Он ел”. То есть, насколько я понимаю, этот вопрос звучит как у нас: “Какая у тебя зарплата?” То есть, это уже вопрос статуса. И уже не очень удобно об этом спрашивать. Может он вообще их не спрашивал, о чем-то другом с ними говорил. Везде полно свиней. Все разводят свиней. Но свиньи, это статусная, как бы, вещь. Это не еда. Если у тебя много свиней, ты крутой, уважаемый мужик. У тебя будет много жен. Ты не можешь жениться, если у тебя нет свиней, чтобы жениться, ты должен отдать родителям девушки от трех до восьми свиней. Потом они этих свиней растят, растят, рас в пять лет... В каждой долинке маленькой есть вождь, это все разные племена. Про языки и про разницу в племенах сейчас мы поговорим. И они этому вождю раз в пять лет дарят свиней. Режет он их сразу и они их едят? Мне кажется, нет. Он их сохраняет.
Александр Соколов. Они в виде стада?
Константин Анисимов. Полудикие, просто бегают по лесу вокруг деревень. Мы идем по лесу, там бегают свиньи. Деревень рядом нет. Идем дальше, там еще свиньи бегают. Вот, мы только что залезли в домик. Местные готовят еду, нам положили. Воду мы набрали в ручье. Мы еще не знаем, что это. Вернее, частично знаем. Вот это листья сладкого картофеля. А вот это... Они не могут вспомнить, как это называется по-английски. Это что-то типа топинамбура какого-то. Или редьки. Но по вкусу оно почти безвкусное. Не хуже, чем овсянка, если ее сахаром не сыпать.
Александр Соколов. Как вообще общение происходило? Этот ваш Джон говорил по-английски. А с этими? Там же восемьсот с лишним языков в Папуа.
Константин Анисимов. Расскажи, Верона, ты даже записывала примеры.
Верона Конрад. Дело в том, что там действительно очень много разных языков и Джон нас повел в ту часть острова, где он кого-то понимал. Сначала мы прошли в его деревню и возле его деревни остановились, был первый ночлег. Там он понимал все, мы прекрасно поговорили. Чем дальше мы от его деревни отходили, тем меньше он уже понимал.
Константин Анисимов. Но он стеснялся нам сказать об этом, поэтому у нас была куча проблем. Языки действительно были разные. Вот видео, которое мы показали, где люди пели. Мы на третий день: “Джон, о чем поют люди, послушай?” Он послушал: “Ни слова не понимаю”. Язык совершенно другой. Почему так получилось? Много разных версий. В основном, что пересеченная очень сильно местность. Там, чтобы попасть в соседнюю деревню, надо идти день по горам. Узкие тропинки, очень быстрые и холодные реки. Это все тяжело пересекать. А когда не было мостов, реки очень бурные, переплыть нереально вообще. То есть, люди из соседних деревень никогда не встречались, видели издали и все. Поэтому так получилось.
Александр Соколов. Нет, ну, насколько я знаю, в основном везде, где племенной уклад, где такое традиционное общество, всегда много диалектов, много языков. В Австралии, в Южной Америке то же самое. Когда образуется большой язык, это уже стадия, когда образуются не родовые общества, а протогосударство, где просто нужен общий язык, чтобы управлять. А это, возможно, такой исходный уклад, когда у каждого племени была своя система сигнальная общения. А соседи... Чего их понимать?
Константин Анисимов. Ну, и мы пришли в первую деревню. Это про быт, то, что самое интересное. И мы удивились, сейчас мы посмотрим видео, что в деревне идеальная чистота. Стерильно чисто. Вылизано все. Верона, что мы тут делаем?
Верона Конрад. Мы добирались сюда три часа. Сначала ехали на машине, потом пешком шли в гору. Сначала в одну, потому в другую. Пришли в деревню. Очень удивились, что здесь очень красивый ландшафтный дизайн. Можно увидеть подстриженные газончики. Деревня достаточно большая. Здесь есть домики традиционные. И есть такие, более современные. Мы будем жить в том домике.
Константин Анисимов. Сейчас мы покажем внутри.
Верона Конрад. Здесь есть душ. Здесь есть отдельно туалет.
Константин Анисимов. Пойдем, душ посмотрим. Тут два ручья. В одном можно только купаться, в другом можно только пить. Вода ледяная. Внутри тоже есть мох и папоротник. Здесь моются жители деревни. Покажи, что еще есть.
Верона Конрад. Видно, что люди следят хорошо за самой деревней. Здесь очень чисто, нигде не валяется мусор. Вся трава подстрижена. Я, если честно, не думала, что такое может быть высоко в горах. Обязательно флаг.
Константин Анисимов. Да, индонезийский.
Верона Конрад. Домики, кстати говоря, закрываются все на замочки. Потом спросим почему и от кого. Вот кустики подстриженные, я таких давно не видела даже в городе. Можно заглянуть в наш домик. Он очень большой, есть все необходимое.
Константин Анисимов. Домик большой, есть одеяла, матрасы, все есть. А мы с собой перли два одеяла зачем-то.
Верона Конрад. Деревня построена в несколько уровней. Можно посмотреть сверху на другую группу домиков.
Константин Анисимов. Да, это другая семья, у них два домика уже есть. Солнечные батареи на крыше.
Верона Конрад. Солнечные батареи есть практически во всех деревнях, как нам сказал наш проводник. Я думаю, достаточно для того, чтобы нам зарядить камеру. Туалет пойдем смотреть?
Константин Анисимов. Пойдем. А вот местные мальцы играют. Загляни, расскажи, чего там.
Верона Конрад. Тут очень все прилично. Мне кажется, гораздо чище, чем в том кафе, в котором мы вчера ели.
Константин Анисимов. Как сюда интересно унитаз приперли, на вертолете? Ну, вот, сейчас отдыхаем. Потом гуляем вокруг, готовим еду, ужинаем и спать. Завтра выдвигаемся дальше. Вон еще домики. И еще домики. Свиньи вообще везде. Свиньи и поросята на каждом шагу. Вырвана каждая травинка, все подстрижено.
Александр Соколов. Это уже не показушная деревня?
Константин Анисимов. Нет, это не показушная деревня. В деревне есть отдельно ручей, в котором они моются. И отдельно ручей, из которого они пьют. Очень чистый туалет. Чище, чем у нас был в гостинице.
Александр Соколов. Туалет, как он выглядит вообще. Расскажи для всех.
Константин Анисимов. Яма в земле, деревянная хижина, дверь. Заходишь, там стоит керамический... Не унитаз, а куда садятся люди... Так становятся и присаживаются, как называется?
Верона Конрад. Вообще в разных деревнях это выглядело внутри по-разному. Но это всегда было отдельное сооружение. Как в деревне, там, где нет водопровода, где нет дренажной системы. Либо дырка, либо стоит какой-то унитаз. У них есть душ. Либо это ручеек, текущий из горы, они туда вставили трубочку, моются под ним. Либо даже шланг, они его примотали, прикрутили. Из него они моются.
Александр Соколов. А как у них там с мылом?
Верона Конрад. Никак.
Константин Анисимов. Странно. Идеально все подстрижено. Мы проснулись утром в этой первой деревне. Там все с мачете, все подстригают газоны. Маниакально каждую травинку выдергивают. В то же время они не пользуются мылом, у них нет шампуня. У них нет зубных щеток, зубной пасты вообще. То есть, мы забыли мыло, я Вероне говорю: “Ничего страшного, не переживай. Там, в деревне у кого-нибудь купим”.
Александр Соколов. Я так понимаю, это должно постоянно поставляться откуда-то.
Константин Анисимов. Да. И каких-то заменителей природных тоже нет. То есть, они тупо не пользуются ничем таким. Мы спросили: “Как насчет вшей?” Они сказали: “Все нормально, есть у всех”.
Александр Соколов. А прочие твари, клопы какие-нибудь?
Константин Анисимов. Комары так себе, как у нас летом. То есть, то нет, не особо лютые. А вот клопы нас реально сожрали. Просто изъели всех. Это одна из причин, почему мы уехали. Мы уехали в поселок примерно через две недели наших странствий. Мы были искусаны все. Не Вероне было несколько тысяч укусов. Искусано все и чешется страшно. Поэтому в следующий раз мы будем думать, что взять с собой клопоотпугивающего.
Верона Конрад. Кроме клопов и комаров мы практически больше никого не встретили. Мы пару раз видели крыс, которые пробегали. Но мы не увидели ни одной змеи, хотя говорили нам, что они, вроде как, есть. Никаких больших животных мы тоже не увидели.
Александр Соколов. Да их там и нет в принципе.
Константин Анисимов. Кабаны дикие, обезьяны, казуары.
Верона Конрад. Но нам никто не встретился.
Константин Анисимов. Дальше. В этой деревне тоже был интересный момент. Мы купили с собой что-то типа тортиков таких. Думали, детишек будем угощать и сами чаю попьем. Положили в гостинице, утром выехали. А в гостиницу пролезла крыса прожрала в тортике такую дыру, процентов двадцать торта. Мы вырезали эту серединную часть и выкинули, остальное взяли с собой. И вот смотри. Люди, которые кроме картошки вообще ничего не ели, казалось бы, им должно быть интересно. Мы порезали все, в деревне сидело человек 15. Мы им раздали эти тортики, они так с подозрением посмотрели, положили сзади на траву. Мы спросили: “Почему вы не кушаете?” Они сказали: “Мы потом покушаем”. Голый у них был один, правильный. Он еще издали сказал: “Нет, уберите, пожалуйста”. Дети, видимо, из уважения стали есть и одного мальчика стошнило. То есть, видимо, для них это какая-то странная, непонятная еда, кошмарная. Тут сладкий картофель есть хороший, а их заставляют шоколад какой-то есть. Они действительно другой еды не видели, они ее и не хотят.
Верона Конрад. Помимо самого сладкого картофеля, они любят есть ботву от сладкого картофеля. Это у них в качестве гарнира. Разнообразие блюд, это печеный картофель. У них же не было ни глиняной посуды, ничего. Они пекли в костре. Сейчас у них появились кастрюли. Они делают разнообразие какое-то. Они ботву эту смешивают с картошкой, толкут и получается варево такое. Пьют они мало. Поэтому вода очень часто далеко находится, за ней нужно идти иногда 5-10 минут, иногда пару часов. У нас приключилась очень интересная история с водой. Изначально Джон сказал, что: “Вода есть, будем пить из ручьев. Нужно взять с собой несколько бутылочек воды, выпьем воду, будем набирать”. И по какой-то причине он свою бутылочку выкинул по дороге. У нас остались две полулитровых бутылочки на троих. И нам их не хватало. То есть, между нашими пешими переходами от одного ручья до другого мы выпивали всю воду. Страдали от жажды. Мы наткнулись на какую-то деревню, увидели там детей и попросили воды. Они убежали, прибежали с канистрой. Мне кажется, мы выпили литра три пока у них сидели пару часов. Попросили еще налить, нам налили. Когда мы уходили, нам сказали, что оказывается, они воду носят за два или три часа.
Константин Анисимов. У них нет своего источника, они набирают воду, идти два часа пешком туда, два часа обратно. Нам стало стыдно. Мы выпили реально воду всей этой семьи. Там мужик, у него девять было жен и около десяти детей. И мы их всех оставили без воды. Нам стало стыдно, мы им дали денег. Они тоже застеснялись, не хотели их брать, но мы их уговорили. В следующий раз мы спрашивали заранее: “Это не последняя у вас вода?” С водой тяжел и все это время наш товарищ, Джон, не пил воду.
Верона Конрад. Однажды он сказал, что очень хочет пить. Мы ему дали бутылочку, он чуть отпил: “Хорошо”. В деревне, в которой мы останавливались, когда мы попросили воды в дорогу, дали бутылки свои, нам принесли обратно одну пустую бутылку, в другой бутылке половина воды, мутной. Мы спросили: “Что это?” – “Это вообще дождевая вода, мы ее собираем. Потому, что другого источника воды у нас нет вообще”. Мы очень удивились, потому, что деревня была достаточно современная. Там даже было электричество от этих солнечных батарей. Оказалось, что в этой местности нет воды совсем. И до недавнего времени, пока они не сообразили ставить пластиковые баки для накопления дождевой воды, они в скале ковыряли...
Константин Анисимов. Долбили ямки в скале и собирали дождевую воду.
Верона Конрад. По деревне еще есть несколько камушков с этим дырочками. Во многих деревнях, поселках есть ручьи с чистой водой, где мы могли набирать бутылки, с собой нести. Но в нашем последнем месте оказалось, что до ближайшей воды идти очень далеко и они собирают дождевую воду. Это все, что нам удалось сегодня добыть. Меньше половины бутылочки. Больше воды в деревне нет.
Константин Анисимов. Люди, оказывается, ходят по восемь часов, чтобы просто попить воды. То есть, для них это реально ценность. Отношение надо менять к ситуации.
Александр Соколов. По поводу уклада семьи. Я уже услышал, что у кого-то девять жен. И, насколько я знаю, когда это мотыжное земледелие, в поле трудятся женщины.
Константин Анисимов. По поводу семьи. Я раньше думал, что русские бабульки, самые матерые в мире. Оказалось, ничего подобного. У них конечно жестокий отбор, мы прекрасно понимаем, что такое, когда нет медицины – самые слабые умирают еще в раннем возрасте. Мы очень часто наблюдали такие картины, мы идем, устали, сели отдыхать. И такая бабуля, поет песню, по пояс голая. У нее висит два мешка картошки, у них такие сумки плетеные. Она пришла, села, покурила, пошла дальше. Пошла на рынок в Вамену. В Вамену, это откуда мы шли три дня. Мы: “А где она будет ночевать?” – “Она одним днем туда и обратно”. Причем ходят с огромной скоростью, очень быстрые, очень выносливые. Мы сидели еще час и мы видели, как они спустилась вниз с горы, поднялась на противоположную гору. Мы этот маршрут прошли раза в три медленнее.
Александр Соколов. Кстати, Марина Львовна Бутовская, которая в Африке регулярно проводит исследования, она рассказывала про бабулю местную, что они сели на джип, куда-то поехали, а бабуля их догнала. Это тоже такая байка.
Константин Анисимов. Потом у них многоженство. Мы спросили: “Как к этому относится Иисус Христос?” Они: “Ну, нам тоже интересно, как он к этому относится, но у нас оно есть”. Мужчины только копают землю. Нечасто. То есть, они вскапывают участок земли, может быть, раз в год, раз в полгода. Потом они рубят дрова и подстригают газоны. Оказывается стрижка газонов, это у папуасов в тройку самых важных дел входит вообще. Больше они не делают ничего. Сельское хозяйство у них круглогодичное, несезонное потому, что всегда одинаковая погода, одинаковая температура. Они не занимаются складированием припасов. Они что делают? Они высаживают две грядки сладкого картофеля сегодня. Завтра еще две грядки, послезавтра еще две грядки. И когда это все зацикливается, получается, что они каждый день идут собирать и высаживать. И так всю жизнь. Этим занимаются только женщины. У женщин там тяжелейшая жизнь конечно же, но они все улыбаются, никто не жалуется.
Александр Соколов. Я читал, что когда у них образуются излишки этой еды, они их наваливают в такие кучи, и у кого куча больше, тот круче. Но потом это все сгнивает.
Константин Анисимов. Вполне возможно. Очень влажный воздух и сам по себе сладкий картофель, он очень водянистый. Он не хранится вообще, за несколько дней он пропадает. Дальше. Многоженство. Сейчас уже мужчина с женщиной могут встречаться и заниматься сексом, не создавая семьи. Во многих деревнях на это закрывают глаза.
Александр Соколов. То есть, нет таких пуританских строгих нравов?
Константин Анисимов. Кое-где есть, кое-где нет. Как выглядит свадьба? Во-первых, папуасок, красивых в нашем понимании, мы не видели вообще. По этой же причине у многих папуасов из-за отсутствия обильной еды, у них очень развита мускулатура, очень крупные мышцы, я думаю, это, скорее всего гормоны. По этой же причине, у женщин очень часто мужские лица. Мне стали писать, я выкладывал фотографии, что это потому, что у них близкородственные связи. Но я уверен, что нет, категорически. Потому, что от таких связей рождаются больные часто дети.
Александр Соколов. Не обязательно. Если близкородственное скрещивание, они будут просто все похожи друг на друга. Мужественные женщины, просто массивные. Они массивные потому, что у них грубая еда. Отбора грацильности у них не было. Может быть, наоборот
Константин Анисимов. Я еще как думаю, когда мы спрашивали местных: “По какому критерию ты себе выбирал жену?” Он говорит: “Первое. Сильное тело, чтобы работала хорошо”. Ему нужна сильная женщина, которая сможет два мешка картошки унести 20 километров. Тонкая, стройная ему не интересна.
Александр Соколов. По идее, у них должны быть правил брать жену из другого рода. Или из соседней деревни.
Константин Анисимов. Наш гид встречался с девушкой из его же деревни.
Верона Конрад. Ну, нам рассказывали в последней деревне, где мы жили, у кого умерла дочка от малярии... Он рассказывал, что у него родилась еще одна дочь недавно. Мы спросили, где она. Он сказал, что она с женой в соседней деревне потому, что она пока маленькая. Как только она сможет бегать, ходить, она переедет в его деревню.
Константин Анисимов. Следующий момент. Вот они понравились друг другу... И второй критерий, это доброе сердце. Он договаривается с родителями, приводит им от трех до восьми свиней. Кстати, мы забыли сказать. Свиньи там стоят нереально дорого. Вот такой поросеночек, только что родившийся... Они по горам идут, под мышкой поросеночек, двое детей...
Александр Соколов. Была традиция выкармливать грудью этих поросят.
Константин Анисимов. Да, она и сейчас есть. Видимо, их поэтому с собой и носили. Там идет тетя с двумя детьми, с картошкой, с поросеночком. Мы думали, чего они их носят по горам? На рынок? Вроде тут рынка нет. Они их вскармливали. И такой поросеночек 300 долларов стоит. А взрослая свинья, поджарая, худая, 2800 долларов, в пересчете на доллары. Это очень дорого. Поэтому их не режут так просто. Он отводит свиней. За церемонию платят родители невесты, это всех накормить, много картошки пожарить. И приданое они платят. И все, она переезжает жить к нему. Они пашут с утра до ночи, эти женщины. В деревню приходишь, там даже бабок нет. Все в горах, на полях. Мужчины занимаются, знаешь чем? Ты был когда-нибудь на Кавказе? Они возле дома сидят и беседуют, просто смотрят на природу.
Александр Соколов. А что у них с охотой?
Сейчас расскажем про охоту. И мы спрашивали: “Ну, а если, например, поругались. Может она уйти к себе обратно домой?” Нам сказали, что если он ее бил так, что покалечил, повредил, то да. Этот брак расторгается, он должен еще что-то выплатить. Но если просто поругались или просто побил, но ничего не сломал, она может уйти к родителям, побыть там, но потом они ее заставят вернуться обратно. Потому, что был заключен брак. Что с охотой. Мы были в одной деревеньке, мы обратили внимание, что сначала мы видели сумочки. С птичьими перьями. Очень красивые сумочки вышитые. И у них, у многих, головные уборы, тоже перья. мы спрашивали: “Где берут перья?” – “Охотятся”. Как охотятся? Огнестрельного оружия нет совсем. Потому, что, во-первых, дорого. Во-вторых, не разрешают потому, что могут восстание организовать. Поэтому охотятся с луками. Мы спросили, могут ли нас взять с собой. Дедушка один согласился. Мы думал, куда-то далеко в лес идти, а там буквально от деревни мы прошли три метра. Там дерево, на котором ягоды поспели. Там сидят птицы вот эти, райские: ярко-красные, зеленые. Он принес лук из дома, у него такая пачка стрел. Вот, мы чуть-чуть у него прикупили.
Александр Соколов. Здоровые стрелы.
Константин Анисимов. Длинные, да. И какая особенность. Нет оперения совсем. Потом на стреле нет никакой выемки. Лук сам бамбуковый и тетива тоже бамбуковая. Тетива имеет сечение полукруглое. То есть, если стрелу ставить на полукруг, она соскальзывает. Я занимался лучным спортом немножко, пару лет. Я не смог выстрелить ни разу из их лука. Я пытался, стрела все время падала на землю. Они смеялись всей деревней. Это стрелы для птиц. Потому, что райские птицы, они такого размера, как воробьи. Видимо расчет на то, чтобы или одна попала, или чтобы попала между, и ее убило этими зубчиками. Есть стрелы для людей. Вот такие, с зазубринами, чтобы их тяжело было вытащить.
Александр Соколов. Ну, и сейчас они их используют?
Константин Анисимов. Сейчас нет, но дома есть у всех. И такие, для кабанов диких.
Александр Соколов. Наконечник деревянный тоже?
Константин Анисимов. Бамбук. Причем когда мы увидели это в городе, мы решили, что это развод для туристов, сувениры. Потом мы пошли на охоту, он реально стрелял. Несколько раз чуть не подстрелил птичку. Но в чем была проблема? Везде, где мы были на Папуа, за нами всегда бежала толпа детей. В любом месте. В это раз тоже прибежало штук десять мальцов, они стали кричать, у них были игрушечные луки, они стали залпами стрелять этих птиц. Всех распугали, мужик никого убить не смог. Мы посмотрели, как это выглядит вживую. Потом много раз, когда мы ходили по горам, мы встречали: мужик идет с охапкой стрел, с луком. Дома ночевали у него. В углу стоят стрелы с луком. То есть, они действительно ими охотятся.
Александр Соколов. А копья?
Константин Анисимов. Копья не используют. Копий не видели ни у кого совсем. Они продают кинжалы из кости казуара. Образно говоря, берцовая кость, распиленная наискосок. Говорят: “Когда война, мы их так кололи”. Копий не было нигде, луки есть у всех. Используют, делают стрелы. Мы видели, как сушат эти древки, бамбук тоненький.
Александр Соколов. А это что?
Константин Анисимов. Про топорики. Это делают из гальки. Причем я посмотрел не одно видео на youtube, где рассказывали: “Посмотрите, это же невозможно сделать вообще, это же литье, это технология жидкого камня”. Почему? Потому, что они симметричные, а симметрично сделать невозможно руками. Люди же не могут делать что-либо симметрично. Ну, кто будет полировать его так? Вот видео, где мы все это делаем. Тоже мы его прицепим обязательно к передаче. Мы увидели, как в одной деревне продавали эти топоры каменные. Мы спросили: “Что это такое, кто это делает?” – “Это очень древнее. Мой прапрадед мне оставил”. Чтобы туристам продавать. Мы естественно не поверили. Поставили задание Джону, нашему переводчику, чтобы он нашел людей, которые это делают. Пришли в деревню в очередную, говорим: “Джон, иди ищи”. Он вернулся, говорит: “Никто не делает”. Мы выходим из дома, подходит к нам мужик, показывает это долото, наверное, чтобы долбить дерево. Мы жестами с ним минут тридцать общались, пришли к нему. Просто булыжник, у которого зернистая структура. Галька с речки, водичка и много часов работы. Сбежалась вся деревня вообще, человек сорок. Кричали все, радовались, смеялись, Верону дергали за волосы. Мы взяли эту гальку и буквально за десять минут мы ее сточили. Видишь пятачок сточенный? Миллиметра два. Просто такими обычными движениями.
Александр Соколов. Об абразив какой-то?
Константин Анисимов. Шершавый камень. Мы нашли мужика, который делает эти каменные топоры, тяпки, что-то еще. Я смотрел много видео. Ходят в Москве по музею эти, которые за альтернативную историю, показывают эти каменные галечные топорики и говорят, что: “Это невозможно сделать руками, что они идеально симметричные, они такие ровные, это точно отлито. Наши предки знали технологию жидкого камня. Сделать вручную такое невозможно”. Вот мужик это делает, он делает невозможное. Берется галька, шершавый камень, водичка. И много часов работы. Вот, мы уже заметно сточили. Полмиллиметра я сточил за несколько минут. Вот, где-то миллиметр уже сточился. За две минуты. Вот, мы сейчас сделаем невозможное, то, что наши предки никак не могли сделать. Как бы еще узнать, сколько он дней одну делает? Уже пару миллиметров сточили. Орудия труда галечной культуры, если я ничего не путаю, я не специалист. Ну, “плоскоземельцы” потом скажут: “Вы же не сделали, значит, это невозможно”. Быстро точится. Все смеются над нами. Верона смотрит, как делают каменный топор, а жители деревни смотрят, как Верона смотрит, как делают топор. Если сильно давить, быстро точится.
Верона Конрад. Какие у него модные часы.
Константин Анисимов. Но они у него не идут, он для красоты их носит, стрелки не движутся. А, нет, идут. Вот пятачок, мы обточили гальку. Вот, бликует пятачок. За 10 минут мы сточили. Можно сделать такой изящный топорик. Мы поняли, что это вполне реально. У нас, к сожалению, не было времени. Поэтому мы взяли гальку с собой и уже в Паттайе, дома, сделали это. За три дня примерно. Не весь день естественно. Мы хотели доделать, но у Вероны сломался ноготь. Причем очень важный ноготь. Без этого ногтя она не могла идти в офис руководить бизнесом. Поэтому мы прекратили эксперимент. Но вот, смотри, для первого раза, я считаю вполне. Это не литье. Это все вручную делается. Вполне реально. Вот я тебе даю этот камешек, это из Папуа галька. Можешь выточить что-нибудь, потом папуасам похвастаться. Это тоже тебе, если у вас музей уже какой-то есть.
Александр Соколов. Это к нам на выставку обязательно.
Константин Анисимов. Верона, расскажи, как нам голый огонь разводил. Это интересно. Первобытные технологии мы искали в первую очередь.
Верона Конрад. Это было в одной из первых деревень, где мы ночевали. Там еще наш гид хорошо говорил на местном языке. Мы попросили голого, местного, рассказать про обычаи свои. Он нам показал примерно, как охотились они с копьем. Как они кидали кинжалы из казуара. У них там были военные браслеты. И мы увидели у него интересную вещь.
Константин Анисимов. Там была дощечка расщепленная, зажат там камешек, чтобы она была раскрытая. Чтобы доступ кислорода был. Сено и лиана какая-то.
Верона Конрад. Мы спросили: “Что это такое?” А оно с такой ручкой деревянной. Он сказал, что они так огонь добывали до того, как у них появились спички и зажигалки. На этом видео он нам показывает, как это делается.
Александр Соколов. Я такого не видел.
Константин Анисимов. Причем эта штука была не один раз использована. Она была обуглена, он ею пользовался много раз. Там следы жжения были, он разводил ею огонь не один раз на самом деле. Сюда пришел голый, в деревню. Он здесь живет, но он голый. Мы их так называем, “голые”. Мы их видели уже человек двадцать пять. Почему они голые? Это такие ортодоксальные папуасы, которые считают, что это все отстой. Это не для настоящих мужиков. Настоящие мужики должны ходить голые, жить натуральным хозяйством. Мы ему сейчас предлагали, мы купили какие-то пироги, какие-то тортики. Всем дали, все скушали, этому показали, он отказался. Ну, они продают сувениры. Он ходит так всегда. У него одежды нет, он не одевается. Это все сувениры для туристов. Понятно, что каменные топоры для того, чтобы рубить деревья, не использует никто. Хотя этот со следами рубки. А, он говорит, что это старинный, но на самом деле мы не знаем. Я думаю, что может быть, и нет. Сказали, что дальше в горах есть деревня, где все это делают. Это первобытные технологии, это полированная галька. Галечная культура. Мы постараемся найти деревню, где все это делают, все это заснять. Потом, это тыква, которую они там носят. Чем у тебя круче эта штука, тем ты круче воин. Это кинжалы из костей казуара. Или нас обманывают и это кости свиньи. Я не знаю на самом деле. Эти кинжалы в быту непригодны никак, ими только убивать людей и свиней, больше ничего. Это он показывает военные браслеты, обычно их не носят. Когда война, они их так вот носят и он с двух рук пошел всех колоть. Вот так вот выглядит.
Верона Конрад. Чуть не подбил.
Константин Анисимов. В данный момент нас заинтересовала вот эта штука. Носят они ее за ручку, как сумочку. Тут сухое сено, деревяшка, она раздвинута, зафиксирована с помощью камешков. Камешек играет роль фиксатора. И сейчас он будет огонь разводить. То есть, вместо кремня и трута, они разводят огонь таким образом. Я потом тоже попробую. Так быстро, я думал, что это долго длится.
Верона Конрад. Главное, чтобы в обморок не упал.
Константин Анисимов. Я думаю, что он бывалый. Ну, все, уже зажег. Реально очень быстро, минуты 3-4 заняло.
Верона Конрад. Дальше использовать можно?
Константин Анисимов. Да. Потом опять. Я еще хотел сказать, что эти дедули, они последние папуасы традиционные. Они умрут и все. Поэтому, если вы хотите это увидеть вживую, вам надо лететь в Папуа прямо сейчас. Им уже сейчас по виду много лет. Еще момент, он не знает сколько ему лет и в джунглях никто не знает сколько им лет. Потому, что никакой фиксации по рождению не было. И второй момент, он неграмотный. Но деньги считает отлично. Три минуты, вот прямо дымок пошел. Это не смонтировано, мы ничего не вырезали, сразу пошел дымок.
Александр Соколов. Обычно показывают, он долго сидит.
Константин Анисимов. Мы спросили, если дождь и все промокло, что делают? Они сказали: “Ждем”. – “А если дождь несколько дней?” – “Мы ждем несколько дней”.
Александр Соколов. Слушай, они ведь там поголовно курят, я так понимаю? И женщины и мужчины?
Константин Анисимов. Да, все курят. Сигареты – очень ценный подарок. Мы с собой взяли несколько пачек сигарет. Выращивают табак очень сильный. Прикрутим тоже видео: бабуля, которая свернула такую самокрутку. Покурила, пошла дальше. Курят. Но алкоголя нет никакого.
Александр Соколов. Про лодку вы что-то хотели.
Верона Конрад. Мы сейчас про бабулю, которую мы увидели. Мы обратили внимание на ее ноги.
Константин Анисимов. К тебе вопрос. Все папуасы, с которыми мы общались, у них непропорционально крупные ступни. У них очень широкие стопы, очень массивные, крупные ступни. Мы специально фотографировали, дети сидят...
Александр Соколов. У них обувь-то какая?
Константин Анисимов. Никакой.
Александр Соколов. Вполне возможно, что это оттого, что ни постоянно ходят босиком.
Константин Анисимов. Я написал Дробышевскому, он там: “Это открытие, сенсация”. Ты считаешь, из-за того, что босиком?
Александр Соколов. Что значит, я считаю? Во-первых, это надо как-то измерить. Ты говоришь, что большие стопы. Хорошо бы измерить, в цифрах посмотреть, сколько это. Тогда будет понятно. Может быть, это какая-то особенность. Может быть, это прижизненная адаптация. Известно, что если они босиком ходят, у них большой палец больше отстоит от остальных, чем у людей, которые в обуви постоянно. Но это не врожденное, это просто от хождения постоянного. Потом еще у многих разбитые ноги. Мы идем по горам, там каменистая тропинка, и кровь чуть-чуть течет, ссадины. Видимо с годами эти ссадины визуально ногу увеличивают.
Александр Соколов. Может быть, конечно. Слушая, я хотел такой вопрос, у меня все вертится на языке. А они Миклухо-Маклая вспоминают? Не задавал ты им вопроса?
Константин Анисимов. Все, кто старше 50 лет не понимают вопросы: “Сколько часов туда идти? В каком месте это было? В этом году сколько раз?” Они там: “А? Чего?” Они не знают сколько им лет. Они неграмотные. Например спрашиваешь, говорит: “У меня отец воевал с другим племенем, он убивал папуасов других”. Мы: “А когда это было?” – “Давно”. Поэтому ни про каких Миклухо-Маклаев они ничего не знают совсем, они очень слабо ориентируются, когда и что было. Кстати, из-за этого у нас были проблемы. У них понятие времени отсутствует. Они с детства не пользовались часами. Хотя наш товарищ, Джон, жил в Америке, вроде цивилизованный, у него часы, телефон. Мы выходим утром: “Джон, сколько туда идти?” Он: “Два часа”. Через семь часов перехода мы спрашиваем: “Джон, сколько еще осталось?” Он говорит: “Я думаю, что два часа”. Потом нам показывает на горизонте деревню, в горах, очень далеко, говорит: “Вон туда, я думаю, мы придем в пять часов вечера”. Верона говорит: “Сейчас пять часов сорок минут вечера”. Он: “Да? Тогда два часа”.
Александр Соколов. Если абстрагироваться, что он не знает сколько времени, допустим, не умеет считать, производят они впечатление каких-то туповатых? Что можно сказать об их интеллекте?
Верона Конрад. Я расскажу про однокурсника, но, опять же, как писал Даймонд...
Александр Соколов. Даймонд пишет, что они умные. Есть два стереотипа. Один, что они вот... А другой, что им нужно постоянно выживать, поэтому они очень хитрые.
Верона Конрад. Я, так как была знакома с папуасом лично, я про него запомнила то, что он был очень медленным. То есть, ему задают вопрос, он смотрит вдаль. Ему повторяют вопрос, он говорит: “Может быть”. Ему говорят: “Это красное или белое?” Он говорит: “Да, возможно”. С ним было тяжело разговаривать, хотя какие-то интересные вещи он рассказывал. Мне показалось тогда, что он реально какой-то тормоз. Мы списали это на то, что он такой человек. С удивлением мы обнаружили, что на Джон, переводчик... Он был очень бодрым, он все рассказывал, он хорошо говорил по-английски, хорошо общался с местными, переводил нам отлично. Но, чем дальше мы от его деревни удалялись, тем больше он был похож на моего однокурсника. В какой-то момент он перестал говорить и по-английски, и на своем на каком-то. И даже по-индонезийски он уже слабо общался.
Константин Анисимов. Да, какие-то провалы странные были.
Верона Конрад. Мы начали в тот момент злиться уже немножко. Мы не понимали причины. То есть, мы задавали ему вопрос: “Сколько нам еще идти? Хотя бы пальцем покажи”. Он говорил...
Константин Анисимов. “Я думаю, что да”. В прямом смысле слова, он отвечал нам вот так. Мы: “Джон, внимание. Через 15 минут стемнеет. У нас нет фонариков. Нам надо или оставаться здесь, или успеем дойти. Сколько нам идти?” Он: “Я не знаю, что вам сказать”. – “Ну, в километрах, в часах, примерно”. Иногда он нормально общался, иногда на него накатывало.
Верона Конрад. Были примеры, Костя рассказал, про то, как нам папуасы пытались зубочисткой написать на руке. Нацарапать цифры. Они старались как-то нас понять, с нами поговорить, они что-то придумывали. В последней деревне, где мы общались, нам показалось, что там были самые сообразительные, самые быстрые ребята. Которые показали нам каменный топор, которые взяли нас на охоту.
Константин Анисимов. Они понимали все.
Верона Конрад. Мы с ними разговаривали про их жизненный уклад до того, как пришли голландцы и все приняли христианство. Они нам много всего интересного рассказывали. Мы спросили, почему у них нет куриц. Почему они разводят свиней и их не едят, почему они не разводят куриц. Они сразу же ответили, что куриц они не разводят потому, что их съедят собаки. Мы спросили: “Почему вы не поставите из бамбука клетки?” Как это в Таиланде делают.
Константин Анисимов. В Индонезии, в Малайзии. Везде. Делают такую полусферу из бамбука, накрывают. Собаки не могут съесть.
Верона Конрад. На что они сказали: “Хм...”
Константин Анисимов. “А правда же, можно так сделать”. Но делать ничего не будут. Они живут, у них не меняется ничего тысячелетиями. Если сравнивать, во Вьетнаме мы встречали местных жителей намного менее сообразительных, чем в Папуа. Я думаю, что везде есть разные люди. Во Вьетнаме мы встречали, когда им показываешь пустую бутылку от воды и показываешь вот так, они между собой обсуждали и уходили. Папуасам показываешь, кто-то приносил воды, а кто-то нет. Кто-то понимал, кто-то не понимал. Про церкви я хочу рассказать. Все старые традиции полностью исчезли. Сейчас еще живы старички вот эти, которые голые ходят, которые поклонялись деревьям, черным камням, приносили жертвы, молились духам. Он рассказывал, что когда человек заболевал, они читали специальные заклинания, дули на человека, выдували злого духа. Шаманы были. Потом церковь это все запретила. Этого нет. Но больниц тоже нет. Мы спрашиваем: “Как вы лечитесь?” Он говорит: “Молимся”. Соответственно высокая детская смертность. Они реально помешаны на церквях. Они выращивают этих свиней, их продают. Выращивают бататы, какие–то злаки, тоже это все продают. Все это достается огромным, жесточайшим трудом. Потому, что по горам надо ходить. Там как бывает? Вот деревня, огород в двух часах. Тут огороды все чужие. На рынок ходить, это все на плечах женщин. Если в деревне родилось и выкормилось много свиней, они их продают и строят церковь. Чтобы построить церковь, все строительные материалы завозят на вертолете. Сначала это все летит с Явы на самолете. Потом все это перегружают в Вамене на вертолет. Скидывается вся округа полностью, не только эта семья продает свиней. Все деревни соседние. Может это одна из причин, почему они мяса не едят. Там двести дворов продают свиней и строят церковь.
Александр Соколов. Церковь что из себя представляет?
Послушай дальше. Еще момент. Если потом опять родилось много свиней и они все вдруг вскормились. То есть, они не издохли, не упали с обрыва. Как ты думаешь, что они делают?
Александр Соколов. Относят в церковь.
Константин Анисимов. Они строят вторую церковь рядом в этой же деревне.
Александр Соколов. А кто там будет проповедовать?
Константин Анисимов. Папуас в костюме.
Александр Соколов. Он будет в двух бегать?
Константин Анисимов. Да. Где мы эти камни вытачивали, там две церкви. Это как сарай длинный. Их стараются украшать. Окна в виде креста, на входе крест. Из бетона или из кирпича серьезное строение построено, крыша железная. Насколько я понимаю, они фанатеют по этой теме, у них соревнование между деревнями, у кого круче церковь, и у кого их больше. Вот где мы набирали воду, нам в канистре приносили, где два часа идти, там две церкви. И где эти камни вытачивают, там тоже две церкви. Это, в пересчете на доллары, миллионы долларов. За эти деньги можно было бы построить больницы, школы. Они строят церкви. Если будет много денег, построят много церквей. Вот яркий пример, когда фанатизм в религии, он действительно вредит населению. У них дети умирают от малярии потому, что нет госпиталя. Кстати, этот же мужик, когда мы у него последнюю ночь ночевали, мы уходили, он пошел строить церковь. Не госпиталь, а церковь. У него дочь умерла от малярии.
Александр Соколов. Есть над чем задуматься. Слушай, а лодки вы долбили... Куда они плавают на этих лодках?
Константин Анисимов. Сейчас расскажу. В горах, где мы были, плавать вообще невозможно в принципе. Потому, что очень бурные и очень быстрые речки. А внизу, где поселочек Вамена, там уже речка поспокойнее. Там есть рыба, кстати, в реке. Они ловят там рыбу. И они там... Во-первых, не везде есть мост, как переправа. Во-вторых, они возят строительные материалы: песок, щебень, цемент.
Александр Соколов. На долбленках вот этих?
Константин Анисимов. Да. Мы видели эти долбленки. Их в России уже очень тяжело найти. Их немного совсем осталось. Представь, купить лодку, загрузить ее в самолет, везти с Явы, а потом на вертолете везти куда-то в горы, это совсем будет дорогая лодка. Поэтому они делают сами. У них остались эти технологии. А, вот это старая церковь, а это новая церковь. А если будут еще свиньи, они их продадут и у них будут три церкви. Мы ходили на молитву, тоже интересно, мы прикрутим к передаче. Они молятся по-своему, у них какие-то народные мотивы в молитвах. Как-то прихлопывают, звуки какие-то добавляют. Очень красиво, но, на мой взгляд, слишком много фанатизма. Можно было построить одну церковь и где-то тут больницу. Хотите вы молиться, ладно. Но постройте одну церковь. У них, чем больше церквей, тем лучше. И мы вернулись оттуда. Джону дали задание: “Джон, завтра договорись с ребятами, мы хотим посмотреть, как строят эти лодки”. Он договорился, попались сообразительные папуасы. Яркий пример по поводу интеллекта. Мастер сказал: “Ребята, а зачем я вам буду строить большую лодку, что вы с ней будете делать? Во-первых, ее строить несколько дней, не успеете снять. Во-вторых, давайте я вам построю маленькую лодочку, метр длиной”. Она же в принципе, что метр, что десять метров. Технология совершенно одинаковая. Он за нами заехал, мы поехали за город. И вот они одним топором и мачете за пару часиков для нас построили лодочку, на которой Верона вполне могла плавать. Они говорят: “Давайте мы ее до идеала доведем”. А мы с собой не взяли воду и у нас от обезвоживания начало темнеть в глазах. Мы вынуждены были свалить, сказали, что нам все понятно. С нас попросили 30 долларов за работу. Лодку мы забирать не стали с собой.
Верона Конрад. Костя попробовал поплавать.
Константин Анисимов. Я поплавал на его лодке, тоже долбленка. В принципе то же самое, только у нас такой длины она была. Вот тоже головной убор из перьев. Как мы уезжали из Папуа. Мы прочувствовали революционное движение, можно сказать, на своей шкуре. Мы походили две недели по деревням, спустились, сняли, как эту лодку делают. Решили пару дней просто отдохнуть, расслабиться и еще куда-нибудь сходить. Вечером мы поехали в кафе покушать. Смотрим, процентов 70 по поселку кафе, магазинов, каких-то конторок, почти все в городе закрыто. Мы поехали, покушали, позвонили нашему переводчику: “Сегодня какой-то праздник?” Он говорит: “Нет”. – “Выходной?” - ”Нет”. - ”Религиозный праздник?” - ”Нет”. Я уже понял, что что-то в городе происходит. Почему? Потому, что хозяева всей торговли - азиаты, мусульмане. Которых папуасы очень сильно не любят. И первое, что будет происходить, если будет восстание, будут устраивать погромы этих лавок. Утром мы просыпаемся, видим эту газету. Тут на первой странице, на обложке, папуасы толпой куда-то идут. Оказывается вчера , недалеко от Вамены, утром папуасы вырезали полицейский участок. Убили всех полицейских, захватили оружие. И туда ввели войска. Приказали всем окружающим деревням покинуть территорию. То есть, просто людей выгнали из дома. И объявили этих папуасов в розыск. Там показывали по центральному телевидению их фотографии, там на каждой фотографии Боб Марли.
Александр Соколов. Разыскиваются десять Бобов Марли.
Константин Анисимов. Да. Когда мы увидели эту газету, мы спросили у кого-то, кто был рядом: “Что здесь написано?” Написано, что вводят войск, будут объявлять военное положение, выгнали 804 папуаса из дома. И через пару часов отключают в поселке свет. Мы поняли, что следующая стадия будет какая?
Верона Конрад. Авиасообщение.
Константин Анисимов. Прекратят авиасообщение. А по-другому уехать будет невозможно никак вообще. Поэтому мы в аэропорт на первый рейс и улетели. На следующий день там ввели военное положение, авиасообщение прекратили. И в тот же день, когда мы вылетели, на Бали началось извержение вулкана. Прекратили вообще все авиасообщения. Мы очень удачно свалили оттуда. Но мы, зато понимаем, с чем мы столкнемся в следующий раз, когда ты с нами поедешь. И мы уже будем готовы технически. Мы купим мазь от клопов, это самое главное вообще. Бутылок для воды, теплые вещи. И мы уже более удачно поедем. Мы и сейчас хорошо съездили.
Верона Конрад. Мы уже спланировали приблизительно наш маршрут следующий. Он будет гораздо более сложный, чем этот. Это была разведка, ознакомительная поездка. Там нам придется кушать папеду.
Александр Соколов. Надо начинать заранее приучаться.
Константин Анисимов. Прокисший кисель есть. Нет, на самом деле подготовка какая, если кто-то из зрителей поедет. Теплые вещи, дождевики обязательно потому, что дождь ледяной идет каждый день вечером. Мы ни разу не попали, нам очень везло. Мы заканчиваем переход, заходим в хижину и начинает идти ливень ледяной. Обязательно мази от клопов, все, какие есть надо брать. И месяца три побегать.
Верона Конрад. Я рекомендую взять с собой что-то сладкое. Потому, что сладкого там нигде нет, а оно необходимо.
Константин Анисимов. У нас мозг, привыкший к сладкому.
Верона Конрад. Мы заранее взяли, знали, что ничего сладкого там не попадется. Мы взяли банку Nutella. Потому, что мы подумали, что шоколадки, конфеты, они растают, кто-нибудь их стащит. А банка Nutella закрытая, герметичная. Очень нам пригодилась.
Александр Соколов. Сгущенка в банках.
Константин Анисимов. Ты ее пробил, а как понесешь дальше, она же вытекать будет? А Nutella закрутил...
Александр Соколов. Надо съесть целиком, банки же небольшие.
Константин Анисимов. Так нельзя, сколько нужно банок с собой нести. Ты же нести сам будешь. И, если серьезно, полный набор медикаментов вообще.
Александр Соколов. И сигарет, чтобы им дарить.
Константин Анисимов. Сигареты ладно, можно без подарков. Но если что-то случится, и ты будешь без таблеток, допустим, отек какой-нибудь, тебе никто не поможет. Любые переломы, порезы, ты остаешься там, пока у тебя нога не срастется. Потому, что нести тебя две недели не будет никто. И мы через нашего Джона узнаем наиболее дешевые варианты, как попасть в эти племена.
Александр Соколов. А вы как с этим Джоном контакт поддерживаете?
Константин Анисимов. В facebook. У него в деревне нет сигнала, он приходит в поселок, ловит сигнал, отвечает, уходит обратно.
Александр Соколов. Передайте ему привет из Петербурга.
Константин Анисимов. Мы ему дадим ссылку на передачу.
Александр Соколов. Надо сделать хотя бы английские субтитры.
Константин Анисимов. Вот, это про нашу разведку. Хотелось бы, чтобы приезжали люди, которые были где-то еще в таких местах, малознакомых.
Александр Соколов. Неплохо бы каких-нибудь ученых, чтобы заодно померить чего-нибудь.
Константин Анисимов. Это надо много народу обмерять, надо там долго жить. Потому, что в деревне в одно десять человек. Я так понимаю, что если измерять десять человек, то это ничего не даст. Надо измерить пару тысяч.
Александр Соколов. Это надо Станислава Владимировича спросить. Я знаю, что какие-то студентки с кафедры антропологии биофака МГУ летали на Папуа и по его заданию чего-то мерили. И написали работу. И получили данные, которых нет ни у кого.
Верона Конрад. Для ученых нужны четкие инструкции, что нужно делать.
Александр Соколов. Для этнографов, например, что фиксировать.
Константин Анисимов. Мне Дробышевский написал, что это все, топоры, мотыги, разжигалки, везите как можно больше. Но, так как, это все мы несли пешком, эти стрелы Верона несла неделю по джунглям.
Александр Соколов. Вывозится это без проблем? На таможне.
Константин Анисимов. Без проблем. Но просто это все мы реально несли неделю на себе. Это кажется мало, но если бы было пять топоров, это было бы тяжело.
Александр Соколов. Ради науки можно и пострадать.
Константин Анисимов. Вот поедешь с нами, мы тебя нагрузим. Кстати, камень приклеен внутри смолой.
Александр Соколов. Я думаю, мы его 11 февраля на форум “Ученые против мифов” притащим. И будет украшение форума.
Константин Анисимов. И наш шедевр покажите, галечное производство. В смысле на форуме можно показать. Что люди, которые ничего не умеют, можно что-то натереть, нормально получается.
Александр Соколов. Спасибо. Завидую вам.
Константин Анисимов. В следующий раз мы вместе будем рассказывать про нашу поездку.
Александр Соколов. На сегодня все.
Константин Анисимов. Да. Всем пока.
Александр Соколов. До новых встреч.
Константин Анисимов. До новых встреч.
Александр Соколов. Спасибо, Костя.
Новости
VIP
