Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Егор, добрый день.
Егор Яковлев. Добрый.
Д.Ю. Приступим.
Егор Яковлев. Да, сегодня у нас начинается разбор эпохального сериала «Подлинная история русской революции, который прошёл по Первому каналу. Постараемся убедительно доказать в ходе наших программ, что тот образ революции, который был представлен в этой картине, не подлинный, а самый что ни на есть ложный. Удивительно, что в качестве лица этого проекта был представлен Борис Валентинович Яковенко, известный русский эмигрантский философ, книга которого практически полностью противоречит содержанию сериала. Дело в том, что книга эта была в России издана небольшим тиражом, её практически невозможно достать. Я прочёл её в Российской национальной библиотеке, и меня просто глубинным образом поразило то разительное отличие от содержания фильма, которое я увидел. Но в принципе, заподозрить это отличие можно изначально, потому что хоть и мельком, но говорится, что Борис Валентинович занимался революционной деятельностью, покинул Россию в 1913 году, оказался в эмиграции в Италии и, собственно, в течение всей русской революции он пробыл там. А содержание фильма, ну сейчас мы поговорим конкретно о первой серии, начинаем с первой серии, оно чрезвычайно комплиментарно к дореволюционной Российской империи – это такой классический образ благополучного государства, которое было разрушено интригами неразумных либералов, слово «либералы» очень часто там звучит, я бы сказал, необоснованно часто, ну и конечно, там постоянно упоминается британское посольство. Этот образ для того круга, к которому принадлежал Б.В. Яковенко, категорически неприемлем, и сейчас мы это докажем цитатами из самого Яковенко, которые в фильме не звучат, а звучат какие-то… меня это сразу удивило при просмотре, что там цитаты звучат такие особенно явно вырванные из контекста, бессмысленные, лишённые конкретных фактов, эмоциональных оценок, фактически просто констатации.
Так вот, Б.В. Яковенко был потомственным революционером, его родители принадлежали к революционной демократии.
Д.Ю. Потомственным!
Егор Яковлев. Да-да, и отец, и мать его были представителями революционной демократии второй половины 19 века, это был человек, который воспитывался на Белинском, на Герцене, на Чернышевском, и его принадлежность к социалистам, в общем, была вполне естественной. Он дважды арестовывался: первый раз в 1905 году по делу об убийстве Великого князя Сергея Александровича. Второй раз его арест состоялся в 1912 году, и вот уже после него Яковенко, симпатизировавший партии социалистов-революционеров, эмигрировал из России и больше никогда в неё не вернулся, революцию он наблюдал из Италии.
Д.Ю. Ну т.е. совершенно очевидно, что государственный строй Российской империи ему не сильно нравился – человек состоял в организациях, которые этот строй хотели свергнуть и радикально изменить всё, что происходит в России.
Егор Яковлев. Совершенно верно, он с ним боролся, себя позиционировал, как борца, и удивительно, что в сериале это никак не прозвучало.
Д.Ю. При этом сам не стрелял, но стрелявших людей поддерживал.
Егор Яковлев. Да, и сейчас мы можем процитировать некоторые его собственные признания, чтобы зрителям, которые смотрели сериал «Подлинная история русской революции», было более понятно, чьими глазами якобы им показывают эту историю.
Итак, Яковенко о себе и своём отношении к революции:
«Прежде всего я принадлежу к тому поколению русских людей, которое унаследовало дело подготовки революционного взрыва от двух предшествующих поколений и подобно им израсходовало свои лучшие интеллектуальные силы на это дело… Русская революция есть также и мое детище, и я не могу смотреть на неё иначе, как любящими, верящими и прощающими глазами матери».
Надо сказать, что эти строки были написаны в 1922 году, и речь здесь идёт не только о февральско-мартовской революции, хотя подзаголовок самой книги его «История великой русской революции» - «Февральско-мартовская революция и её последствия», т.е. для него идеалом был февраль именно, и он очень благосклонно отзывается о Керенском, хотя и признаёт его полный провал. Очевидно, что и надежды Яковенко возлагались именно на Александра Фёдоровича, а не на Владимира Ильича.
Но тем не менее, что пишет эмигрант Яковенко уже потом, в 20-30-ых годах, когда стали уже очевидны результаты революции – он пишет следующее: «Мартовская революция была чиста и хороша и телом, и духом, но она оказалась импотентной. Октябрьская показала отвратительное лицо и оскаленную маску, но она зачала и родила, и растит невиданное детище. Всё доброе и ценное в мировой истории всегда рождалось и развивалось в атмосфере злого и отвратительного, с ним смешиваясь и борясь, и участь эта не миновала ни одной из революций. Смысл русской революции ценой каких бы то ни было жертв и страданий – достичь справедливости и дать человечеству счастье. Можно ли сомневаться, кто продолжает христианскую культуру?»
Д.Ю. Неплохо!
Егор Яковлев. Т.е. с точки зрения Яковенко, это уже 1933 год, я не знаю, связана ли данная оценка с событиями прихода к власти в Германии нацистов, но очевидно, что для Бориса Валентиновича в данный момент русская революция, несмотря на её материалистическую идеологию, которую исповедуют большевики, совпадает с его представлениями о христианской культуре, т.е. он признаёт в ней созидательный фундамент, вне всякого сомнения. И в общем и целом это было свойственно для части русской эмиграции, которая до революции принадлежала к левым партиям. Потому что часто воспринимают русскую эмиграцию, как сугубо антибольшевистскую, но постепенно в эмиграции стала формироваться и просоветская эмиграция, и это очень ярко потом проявилось в годы Второй мировой войны.
Поэтому Яковенко – это абсолютно левый, он эсер, он противник большевиков, да, но постепенно приходит к определённому признанию, и даже симпатии, результатов Октябрьской революции, не только Февральской. Этого в фильме мы не слышим.
Д.Ю. А было бы неплохо начать бы с этого.
Егор Яковлев. Да. А что мы слышим в фильме? После сообщения о том, что Б.В. Яковенко написал «Историю русской революции», нам представляют обзор положения России накануне Первой мировой войны, и первый факт, который мы слышим, это факт о том, что российский экспорт зерновых занимал 40% в мировом экспорте зерновых. Этот факт, видимо, по замыслу сценаристов, должен нас невиданным образом поразить и как-то продемонстрировать эффективное развитие Российской империи.
Д.Ю. Что-то я таких цифр не слышал никогда.
Егор Яковлев. Нет, это действительно так – Россия занимала первое место по эксперту зерновых, немного в этом отношении обгоняя Аргентину, Аргентина была на втором месте. Но интересен расклад экспорта внутри зерновых: Россия экспортировала пшеницу, рожь, овёс и ячмень, так вот, очень интересно, что начиная с 1880-ых годов доля экспорта пшеницы, ржи и овса постоянно понижалась, а доля ячменя наоборот постоянно повышалась, и в значительной степени это первое место достигалось за счёт экспорта ячменя.
Д.Ю. Это перловка – если кто вдруг не в курсе.
Егор Яковлев. Да, совершенно верно. Российский экспорт самых качественных зерновых культур падал, здесь Россия проигрывала конкуренцию с более могущественными, влиятельными конкурентами, соперниками, и только экспорт ячменя постоянно рос, потому что здесь у России конкурентов не было.
Д.Ю. А в чём причина? Это требует каких-то с/х усилий – выращивание ценных сортов пшеницы, или что?
Егор Яковлев. Сейчас я расскажу об этом. Во-первых, российское зерно было значительно хуже по качеству, в нём было много примесей, и предпочитали брать зерно из США, Канады, Аргентины, других регионов.
Д.Ю. Это результат низкой с/х культуры или климата Новгородской губернии?
Егор Яковлев. Нет, в первую очередь, конечно, это результат низкой с/х культуры. Кроме того, это результат организации, потому что в России отсутствовали единые стандарты сортов зерна а вот, например, в США они присутствовали, поэтому американское зерно ценилось больше. Кроме того, Россия экспортировала в основном само зерно, доля готовой продукции была очень низкой.
Д.Ю. Например, муки.
Егор Яковлев. Муки, да, в первую очередь. Кроме того, российская транспортная инфраструктура также находилась в достаточно зачаточном состоянии, отсутствовал развитый коммерческий флот, российские порты не могли принимать современные суда, низкий уровень оборудования этих портов, небольшое количество складских помещений – всё это резко влияло на возможности российского экспорта, в то время как, например, в США всё это находилось на чрезвычайно высоком уровне. И следствием этих вот недостатков стало, например, то, что Россия в 1900-ых годах потеряла английский рынок, например.
Д.Ю. Толково!
Егор Яковлев. Если раньше русское зерно уходило в Англию, и Англия постоянно потребляла именно русское зерно, то теперь Англия фактически отказалась от русского зерна. Россия потерпела даже такое – я об этом говорил на своих лекциях – Россия потерпела на этом поприще такое серьёзное поражение, как потеря финляндского рынка, хотя, казалось бы, Финляндия – это часть Российской империи, но Великое княжество Финляндское было отделено от остальной части империи отдельным таможенным тарифом, и этим воспользовалась Германия, которая завоевала финляндский рынок, отбив его у русских купцов.
Д.Ю. Дурдом!
Егор Яковлев. Поэтому ситуация в данном случае не настолько благостная, насколько это выглядит в представлении авторов сериала «Подлинная история русской революции». Но это ещё не всё – дело в том, что данный экспорт в значительной степени осуществлялся за счёт населения страны, и мы сейчас это докажем.
Д.Ю. А перловку кто у нас покупал, ячмень?
Егор Яковлев. Часть европейских стран покупала и в Азию мы экспортировали. Наиболее крупный специалист по данному вопросу – это С.А. Нефёдов, в своих работах он пишет следующее: «Следует признать, что даже по сравнению с густонаселёнными европейскими странами душевое производство хлеба в России было сравнительно невелико – примерно как в Германии и Бельгии, но в то время, как Германия, Бельгия и другие страны ввозили зерно, Россия его вывозила, и в результате уровень потребления в России был заметно ниже, чем в других странах Европы. Потребление крестьян даже в лучшие для России времена поддерживалось на уровне минимальной нормы, однако при этом в силу статистического разброса половина населения получала пищи меньше нормы, и были периоды, в частности, 1906-1910 годы, когда среднее потребление опускалось ниже нормы, и тогда недоедало более половины населения.
Д.Ю. Ну т.е. несмотря на 1 место в мире, всё делалось в ущерб населению, которому вульгарно было нечего жрать – всё продано за кордон.
Егор Яковлев. Да, ну и кроме того важно также понять, как распределялись доходы, полученные казной от экспорта хлеба. Красноречивая статистика у нас приведена в книге «Красный шторм»: доходы от экспорта лишь в небольшой степени – только около 20% шли на индустриализацию и модернизацию страны, в основном они тратились на обслуживание паразитических интересов правящего класса. Поэтому ставить в заслугу Российской империи вот эти 40% мирового экспорта зерна достаточно сложно, т.е. этот экспорт не работал на развитие и процветание страны – вот в чём была главная проблема. Не работал, и об этом обязательно нужно сказать, потому что это была одна из причин революции в значительной степени, потому что – я напомню, я уже об этом говорил, но раз мы сейчас разбираем конкретный фильм – в 1916 году премьер-министр Российской империи Александр Трепов с трибуны Государственной Думы объявил, что Россия, русская армия, русские люди проливают кровь ради обладания Константинополем, Босфором и Дарданеллами. Трепов сделал это заявление, надеясь умилостивить таким образом либеральную оппозицию, которая была главной сторонницей войны до победного конца, т.е. до обладания вот этими призами. Экономический смысл обладания Босфором и Дарданеллами заключался в том, чтобы беспрепятственно вывозить в первую очередь зерно, которое было главным, как мы видим, продуктом экспорта, и именно либеральные партии, которые представляли крупный бизнес, купечество, были заинтересованы в победе больше всего, в призах, которые будут получены по итогам этой победы. А рабочие истолковали объявление в Государственной Думе совсем иным образом, потому что рабочие – это вчерашние крестьяне, крестьяне прекрасно знали, что такое недоедание – мы видим из сообщения С.А. Нефёдова, и они истолковали это сообщение следующим образом – что война идёт для того, чтобы вывозить ещё больше хлеба, а мы будем здесь голодать. Поэтому с этого момента эта война никак не может считаться никакой Отечественной для крестьянской массы, минуя вообще все разговоры о том, как понимала слово «Отчество» крестьянская масса и понимала ли она его, но смысла в этой войне крестьянство больше не видело ни при каких условиях, и воевать за этот хлебный экспорт крестьяне точно не хотели.
Д.Ю. Я бы выкрикнул вдогонку, что когда говорят про крестьянина, многие видят мужика. Замечу: у мужика есть жена и достаточно большое количество детей, которые не едят досыта, ходят рахитами с голыми ногами, с голым пузом, ну и наверное, мозг в т.ч. не получает достаточного количества питания даже в детстве, поэтому чтобы голодали твои дети и твоя семья – зачем это надо?
Егор Яковлев. Вот, поэтому такой факт должен быть правильным образом раскрыт, а он, к сожалению не раскрывается, равно как и остальные факты, которые здесь озвучены. Дальше говорится о том, что в России росло производство и потребление электроэнергии, правда, по потреблению электроэнергии Россия отставала от США в 60 раз, но этот разрыв она вроде как сокращала. Россия по производству электроэнергии находилась на 4 месте в мире в этот момент, уступая США, конечно же, Германии и Англии, но это в абсолютных значениях, а в пересчёте на душу населения у России с её огромной территорией и огромным населением, которое постоянно росло – я напомню, что население за царствование Николая Второго выросло на 50 млн. человек – конечно, в пересчёте на душу населения это были ничтожные показатели. Т.е. у России её главная проблема – это огромная территория и колоссальное население.
Д.Ю. Ну т.е. электричество было, по всей видимости, в Питере, в Москве, в нескольких крупных городах.
Егор Яковлев. Крупные города, конечно, электрифицировались, но основная масса населения – это крестьяне, это сельская местность, и туда электричество доходило с трудом, т.е. его туда провести удалось только после реализации плана ГОЭЛРО.
Д.Ю. Говорят, план ГОЭЛРО придумали ещё при царе, но воплощали уже большевики.
Егор Яковлев. Нет, это неправда.
Д.Ю. Тем более!
Егор Яковлев. Что такое «план ГОЭЛРО»? Понимаете, здесь надо разобраться: никакого плана вот такого конкретного, системного, системной государственной программы при царе на существовало. Электрификация шла, она осуществлялась разными частными компаниями в своих собственных интересах, естественно, и действительно, часть, особенно крупные города, были электрифицированы. Но ещё раз повторюсь, что никакого системного плана, который был у Ленина, при царе принято не было и даже не обсуждалось. Есть известная же история: Волховская ГЭС, действительно, Генрих Осипович Графтио её создатель, в итоге он ратовал за создание гидроэлектростанции на Волхове ещё в 1902 году, это была его идея, но ему не удалось это сделать, почему – потому что землевладельцы, владельцы частных участков по берегам Волхова просто не дали ему реализовать эту идею, а государство не выказало достаточной энергии для того, чтобы принудить их к этому, и возможно это стало только после революции.
Там много есть, Глеб Кржижановский – будущий технический руководитель плана ГОЭЛРО, известный инженер и большевик, пытался на землях графа Орлова-Денисова в Поволжье тоже построить гидроэлектростанцию – так его оттуда выперли, причём там некий церковный иерарх принимал в этом участие, объявляя его бунтовщиком и антихристом, который тут пытается что-то мутить. Вот такие архаичные представления были.
С другой стороны, конечно, Леонид Борисович Красин, он был очень крупным инженером Российской империи, его пригласили сначала в Баку построить электростанцию, потому что нужно было электрифицировать бакинские нефтепромыслы, потом Савва Морозов его пригласил в Орехово-Зуево, там построить электростанцию, т.е. для нужд бизнеса электрификация, безусловно, проводилась, и это было неизбежно, потому что русский капитализм просто не мог развиваться без этого, не смог бы конкурировать. Но говорить об электрификации в масштабах всей страны, чтобы принести в каждый тёмный угол, победить там темноту, бедность, затравленность, как писал об этом Ленин – такого, конечно, не было.
Да, ещё очень важно, раз уж мы заговорили про план ГОЭЛРО: дело в том, что если мы посмотрим на список людей, которые осуществляли реально план ГОЭЛРО – такие люди, как Красин, такие люди, как Кржижановский, Винтер, Родченко – то все эти люди так или иначе принадлежали к социал-демократии, находились в конфронтации с царским правительством, и многие из них либо арестовывались, либо высылались. Вот те 4 фамилии, которые я сейчас назвал – это люди, которые были социал-демократами. Графтио социал-демократом не был, но у него тоже неладно складывалось, конечно, с режимом именно по той простой причине, что его идеям не давали ход.
Д.Ю. А при советской власти его именем назвали переулок на Петроградской стороне.
Егор Яковлев. Ну, при советской власти его именем много чего назвали, и это как раз и явилось причиной, по которой техническая интеллигенция в большей степени, наверное, чем творческая, согласилась сотрудничать с советской властью – потому что как только произошла революция, это же мгновенно, микросекунда по историческим меркам, мгновенно появился план научно-технических работ …
Д.Ю. Кто-то же его разрабатывал, с кем-то советовались, наверное?
Егор Яковлев. Ленин сделал набросок – что он хочет сделать. Выяснилось, что этот набросок в значительной степени совпадает с концепцией комиссии по развитию производственных сил России, т.н. КЕПС, которую создал Вернадский, и все люди, которые к этому имели отношение, вдруг почувствовали, что вообще-то у большевиков есть программа, это значит, что они пришли не разрушать, а созидать, а раз они пришли не разрушать, а созидать, значит, с ними можно работать. И все эти люди, конечно, значительная часть из них, даже симпатизируя социал-демократии, не была в полном смысле слова большевиками, но вот эти созидательные смыслы как магнитом притягивали техническую интеллигенцию к себе, поэтому очень многие люди, которые работали в технической сфере, сразу же оказались на своём месте, и их жизнь в советской реальности, как у того же Графтио, сложилась достаточно благополучно.
Д.Ю. Ну тут я даже теряюсь: т.е. это такие были гигантские возможности реализации себя и своих пониманий, планов и задумок – наверное, другого такого периода в родной стране и не было, и не принять в этом участие – безумие.
Егор Яковлев. Ну, безусловно, значительную часть людей это воодушевляло, например, Тимирязева – великого нашего учёного, или Мичурина – это были энтузиасты, которые страстно включились в реализацию советского проекта. Нельзя сказать, что там всё было гладко, потому что, вот мы говорили с вами о социальном шторме – он бушевал, и всегда находились люди, которые говорили: что это за интеллигент – контра, наверное? И, к сожалению, от этого никто не был застрахован. Но тем не менее, определённая страховка заключалась в том, что такими стратегическими проектами, как ГОЭЛРО, как правило, руководили наиболее сознательные большевики, которые понимали и прикрывали, и защищали, и договаривались. На первых порах такими были Кржижановский, Дзержинский, а далее в таком качестве, как защитник учёных и специалистов, себя проявит, например, Сергей Миронович Киров, например разработка апатитов на Кольском полуострове – это в значительной степени его заслуга, потому что это он там работал в тесной связке с академиком Ферсманом, который это месторождение апатитов нашёл и организовал его разработку. На Ферсмана тоже были доносы, а Киров говорил: вы сошли с ума, человек делает всё правильно. И очень интересны в этом отношении дневники Вернадского: он пишет, что для Ферсмана убийство Кирова – это была личная трагедия, ужасный удар, потому что они настолько друг друга хорошо понимали и работали в созидательном ключе, что без него Ферсман как будто осиротел. Поэтому, безусловно, в научно-техническом смысле для развития науки большевистский проект сделал очень много, точнее, наука была частью большевистского проекта, и это привлекло, ну я думаю, что я не ошибусь, если скажу что весь, значительную часть цвета научно-технической интеллигенции старой России.
Но вернёмся к нашим делам. Далее нам рассказывается про рабочее законодательство: рассказывалось, что рабочее законодательство при Николае Втором улучшалось, и приводится цитата из американского президента Тафта, который якобы сказал, что император Николай Второй создал такое рабочее законодательство, равного которому нет ни в одной демократической стране. Эта цитата насквозь фальшивая, президент Тафт никогда такого не говорил, да и не мог сказать, поскольку русское рабочее законодательство фактически, конечно, уже не было архаичным, но оно ничем не отличалось от рабочего законодательства основных европейских стран, а в некоторых моментах серьёзно ему уступало. Поэтому президент Тафт вряд ли мог такое сказать, и впервые мы с этой цитатой сталкиваемся в знаменитой работе Бориса Бразоля, известного монархиста, антисемита и пронацистски настроенного деятеля, который в течение долгого времени в СЩА пропагандировал протоколы Сионских мудрецов и вообще идеологию о том, что революцию совершили проклятые евреи, что революция является частью еврейского заговора, в частности, именно он является одним из пропагандистов, а может быть, даже и автором мифологемы о том, что всё первое большевистское правительство состояло сплошь из евреев, за исключением Ленина, он распространял его фальшивый список в США.
Д.Ю. С твоего позволения добавлю: я в американскую культуру некоторым образом погружён несколько больше, чем рядовой гражданин России, так вот, имея более чем 30-летний опыт копания в американской литературе и американском кино, осмелюсь заметить, что, например, электропроводка в мотоцикле «Харлей Дэвидсон», мягко говоря, странная, т.е. плохо сделана, она характеризуется, что это делал какой-то сrazy russian – раз, это про технические достижения. А любое упоминание царей, царского режима и царской России всегда строго отрицательные, никогда, я ни разу не встречал, чтобы про царскую Россию в Америке было сказано что-то хорошо. Возможно, мой опыт несколько ограничен, но я в основном массовой культурой занимаюсь, поэтому вот в ней это выглядит вот так. Чтобы там президент Тафт сказал подобное?
Егор Яковлев. Ну, сложно сказать касательно образа царской России, потому что до определённого момента между США и Российской империей были очень хорошие отношения, и Российская империя оказала, как известно, дважды услуги США, когда, во-первых, отказалась посылать свои войска на подавление американской революции/войны за независимость, потом поддержав Север в гражданской войне между Севером и Югом. Но в начале 20 века, я с вами соглашусь, образ России стал резко меняться, и в худшую сторону, т.е. если Америка стала позиционировать себя, и не без оснований в этот момент, как страна развитой демократии и народоправия, то образ Российской империи стремительно приобретал черты такой тирании, и действительно, многие деятели американской культуры высказывались резко негативно, например, Марк Твен называл Александра Третьего маньяком. Ну и самые негативные отзывы пошли, конечно, когда широкое освещение получили еврейские погромы. У нас есть деятели, в частности, те, чьими работами вдохновлялись создатели сериала «Подлинная история русской революции», которые считают, что еврейские погромы были спровоцированы самими евреями.
Д.Ю. Во как?! Какие прекрасные люди.
Егор Яковлев. Но мы-то такой точки зрения не придерживаемся, и полагаем, что никаких внятных доказательств подобному быть не может, это абсурд.
Д.Ю. Меня, знаешь, всегда просто изумляет: убивать людей имеют законное право специально уполномоченные на это государством люди, состоящие на должностях, при званиях, и всякое такое. Т.е. это вы, обвиняя кого-то там, что ты что-то сделал, а за это мы убили ваших баб и детей – вы в своём уме вообще?
Егор Яковлев. Ну, в общем, странно. Но идём дальше. Параллельно нам сообщается, что в стране идут столыпинские реформы. Начались они в 1906 году, и даже Ленин признавал, что если бы столыпинские реформы были завершены, то революция оказалась бы не нужна. Но это достаточно забавное утверждение, потому что его разобрал Клим справедливо, нашёл источник этого утверждения – это не В.И. Ленин ни разу, а это такой публицист правого толка Михаил Назаров, его книга «Вождю Третьего Рима». Ленин имел в виду прямо противоположное, он, конечно, высказывал свою точку зрения о столыпинских реформах, но она была прямо противоположная той, которую пытается приписать ему Михаил Назаров. Но в нашем контексте что ещё можно было бы добавить к разбору Клима – это, собственно, оценку самого Яковенко.
Д.Ю. Так-так?
Егор Яковлев. У меня с самого начала были большие сомнения в том, что Яковенко мог вообще что-то такое написать, потому что Яковенко был эсер, а эсеры были яростными противниками столыпинской реформы. И я не ошибся! Итак, подлинная «Подлинная история русской революции» в исполнении самого Яковенко: «Столыпин – автор закона, направленного на искусственное разрушение одного из главных устоев русского народного бытия – общины, закона, который ухудшил состояние и положение деревни. Официальной целью государственной политики при Столыпине была провозглашена защита помещика, защита интересов поместного землевладения. 130 тысяч помещиков должны были быть спасены и затем охраняемы от народных притязаний, и для этого можно было бы не жалеть ни средств, ни сил. «Всё для помещика, всё дозволено помещику» – таковы были лозунги, данные правительственной властью. Без преувеличения можно сказать, что Столыпин потерпел полнейшее фиаско по всем пунктам своей правительственной и охранительной деятельности. Если Столыпин что и принёс от себя в эту антинародную народоборческую политику, то только её обострение».
В общем, как-то не вяжется это с тем, что рассказывают нам якобы от лица Бориса Валентиновича, Борис Валентинович писал прямо противоположное. Поэтому, ну мы что…
Д.Ю. Слушай, а как такое вот можно…? Ну я понимаю, что ты не специалист в съёмках документального кино, каковым оно себя пытается позиционировать, но как вот подобные цитаты из какого-то, мягко говоря, нездорового гражданина, приписываемые Ленину – они ничего не проверяют? Это не надо, или как?
Егор Яковлев. Да, действительно, мало кто чего проверяет. Дело в том, что тут какая есть проблема – есть несколько проблем, я уже, по-моему, говорил: вот одна такая цитата может попасть в работу недобросовестного какого-нибудь кандидата или доктора исторических наук – и всё, она пошла гулять. Вот ещё раз я приведу этот пример: есть знаменитое фальшивое якобы донесение Берии Сталину от 21 июня 1941 года, где Берия подобострастно в докладной якобы записке пишет Сталину, что «я настаиваю на отзыве генерала Тупикова, который продолжает бомбардировать меня из Берлина дезой о готовящемся нападении Германии. Этот тупой генерал ничего не понимает, но я помню ваше мудрое предначертание, товарищ Сталин: Гитлер в 1941 году на нас не нападёт» - вот такой примерно текст. Это выдумка писателя Овидия Горчакова, появившаяся в годы перестройки, эта фальшивая докладная записка попала в работы нескольких маститых историков, была она процитирована, и тут в работе над своей книгой «Война на уничтожение» я читал монографию очень хорошего британского историка Алекса Кея, которая посвящена плану голода, и там я натыкаюсь на этот документ, ссылка на нашего доктора наук там, т.е. на английский перевели 5 книг, грубо говоря, вот в одной из них этот документ содержится – и всё, его процитировал англичанин, теперь вся английская академическая наука считает, что это реальный документ. Всё, это получило права прописки. И да, это постоянно происходит, к сожалению – вот такое некритическое цитирование.
Самый яркий пример из последнего, о чём мы будем говорить, и в этот фильм он тоже попал – это история с В.И. Лениным, который якобы в январе 1917 года заявил о том, что русская революция не произойдёт. Он говорит: «Мы, старики, не увидим её громовых раскатов». Значит, он, выступая перед швейцарскими студентами, такое сказал. И все в диапазоне от Владыки Тихона Шевкунова до сценаристов вот этого сериала так и пишут, что «Ленин – тоже мне политик: революции не предвидел, дурачок».
Д.Ю. А они-то всё предвидят, да?
Егор Яковлев. Это же цитата, вырванная из контекста, просто люди, которые об этом говорят, это значит, что они Ленина в принципе не читали, они не знают эти цитаты. Даже очень уважаемый мною Лев Данилкин написал это в биографии Ленина, и даже я сам об этом сказал в своей лекции, произошло это до того, как я перечитал самого Ленина.
Д.Ю. А что же там?
Егор Яковлев. Имеется в виду следующее: дело в том, что с 1915 года Ленин разрабатывает идею будущей революции и однозначно приходит к выводу, что революция первоначально произойдёт в одной отдельно взятой стране, а дальше она будет распространяться по всему миру постепенно, и в результате социализм… победит мировая революция, социализм станет всемирным. И в речи перед швейцарскими студентами Ленин говорит прямо противоположное, он говорит: «Сейчас в Европе затишье, но не верьте ему – революция начнётся в самое ближайшее время, но мы, старики, не увидим её решающих битв. Но ваше поколение уже да, их увидит ваше поколение». Ленин имел в виду, что революция начнётся в ближайшее время, но во всемирном масштабе она победит не сразу, а после, как он писал в одном из писем своих в 1916 году, после длительного периода революций и контрреволюций. Т.е. вот что он имел в виду: что начнётся сейчас – и в этом он был прав, но победит в некоем будущем – и в этом он был тоже прав. Он предполагал, что это произойдёт уже через поколение, но выяснилось, что в своём временном прогнозе он ошибался. Но потом он уже начнёт говорить, что, типа, «мы не можем загадывать» – примерно так. Вот что имеет в виду Ленин. Люди, которые этого не понимают, пытаются изобразить его дурачком. Я сам думал, что Ленин просто разочаровался… ну не разочаровался, а просто устал ждать, вот Данилкин так и пишет, но на самом деле Ленин имеет совершенно конкретную вещь – что начнётся сейчас, а потом будет продолжаться.
Д.Ю. А книжку Данилкина про Ленина рекомендуем почитать?
Егор Яковлев. Да, хорошая.
Д.Ю. «Жизнь замечательных людей».
Егор Яковлев. Да, книга Данилкина хорошая, интересно написана, молодому поколению будет понятна, она хорошим таким живым современным языком написана, но есть вот такие косячки. Надо, наверное, во втором издании поправить.
Возвращаясь к нашей теме, опять же: значит, явно вдохновлялись Михаилом Назаровым, ещё второй автор, которым вдохновлялись – это Олег Платонов, тоже стоящий примерно на таких же позициях.
О чём рассказывается дальше: дальше рассказывается, что долгое время правила аристократия, но к началу 20 века сформировалась финансово-промышленная элита в России, которая, приобретя огромную экономическую власть, хотела бы приобрести власть политическую, т.е. сформировался класс буржуазии, который претендовал на политическую власть. Они проталкивали своих людей в органы власти и стремились сами устанавливать законы. Для этого им нужна была Государственная Дума. Правда, ничего удивительного в этом нету, можно к этому только прибавить, что сейчас, когда класс буржуазии эту власть политическую обрёл, он её по полной программе и реализует.
Дальше говорится нечто странное: говорится о том, что большевики, ну и вообще вот эти партии революционные зарабатывали огромные суммы на продаже нелегальной литературы. Это выглядит довольно странно.
Д.Ю. Немедленно вспоминается еврей, которого из партизанского отряда отправляют распространять листовки – помнишь?
Егор Яковлев. Нет, я не знаю.
Д.Ю. К немцам в тыл отправляют еврея. «Хочу к вам в партизаны,» - говорит еврей. «Вот тебе пачка листовок, иди там в оккупированный районах и распространяй». Неделя проходит, вторая – ну, думают, пропал. На третью возвращается, хлопает на стол такую пачку рейхсмарок: «Больше мне этого не давайте, немцы очень плохо берут». Вот это, видимо, то же самое.
Егор Яковлев. На самом деле, говорить о каких-то крупных состояниях, которые большевики составили на продаже этой нелегальной литературы, половина из которой была бесплатной, там листовки особенно – кто их будет продавать? Там какие-то брошюрки – ещё может быть, и то скорее среди интеллигенции, а уж листовки – ну это смешно. Да и конечно же, ни о каких крупных заработках революционные партии вести речь не могли. Ну и возникает также вопрос: а какого чёрта рабочие всё это покупали, если у нас было самое прогрессивное рабочее законодательство? Тоже непонятно, и не просто покупали, а ещё и устроили революцию. Причём упоминается исключительно рабочая революция, почему-то не упоминается о крестьянской революции, потому что 1905 год – это фактически начало параллельно с рабочей ещё и… ну не ошибёмся, наверное, если назовём это крестьянской войной. Вот у нас в книге «Красный шторм» цитируется Мария фон Бок, дочь Столыпина, у неё очень интересный эпизод, как она едет в вагоне по Саратовской губернии в поезде, смотрит в окно ночью и видит, как то тут всполох, то там всполох – это горят помещичьи усадьбы. Вот такие были масштабы этой крестьянской войны. Поэтому опять же здесь сталкиваемся с каким-то странным умолчанием, а по крестьянскому аспекту революции 1905 года мы рекомендуем книгу интересного историка Теодора Шанина.
Далее говорится о том, что Николай Второй понимал, что время на стоит на месте, стране, действительно, требовались реформы – и вот начались реформы. Связь реформ Николая Второго с революцией как-то не акцентирована. Если бы он, действительно, понимал, что стране нужны перемены, он бы дело до революции 1905 года не доводил, а осуществил бы их как-то пораньше. Но он этого не сделал.
Дальше начинается Первая мировая война, и вступление в неё описано в фильме более-менее верно, но хотелось бы сразу сделать один акцент: в 1915 году в фильме толпа громит винную лавку некоего Герра Краузе. Здесь 2 вещи, о которых надо сказать: во-первых, громить винную лавку в 1915 году не могли, громили винные склады. Винные лавки были закрыты, почему они были закрыты – потому что был объявлен с началом войны «сухой закон». И это очень важный момент, про который бы, конечно, в фильме о русской революции надо было бы сказать, благо на эту тему есть много интересных современных публикаций. Дело в том, что, во-первых, российский бюджет в значительной степени наполнялся за счёт винной монополии, и это было одной из причин, по которой интеллигенция резко критиковала царское правительство.
Д.Ю. Т.е. спаиваете народ, да?
Егор Яковлев. Да, пытаетесь осуществить модернизацию страны за счёт спаивания народа. Это была проблема, но отменить винную монополию Николай Второй решился только с началом мировой войны. Решиться-то решился, но оборотной стороной этого стали 2 вещи: первое – это дыра в бюджете сразу же, а войну-то вести надо. Это раз, и это в итоге сказалось на финансовом состоянии Российской империи к 1917 году. А второй момент – это, конечно, то, что высшие классы оказались вне этого «сухого закона». Сначала законодательно было принято, что, условно говоря, в люксовых ресторанах можно.
Д.Ю. Ну, где приличные люди, да?
Егор Яковлев. Можно. Потом это отменили, но неофициально это всё продолжало существовать: приносили в чайничке для чая… Всё это продолжало существовать, и Антон Керсновский, знаменитый наш историк армии, в 4-ом томе своего фундаментального труда совершенно точно пишет, что «на фронте рекой лилась кровь, а в Петрограде рекой лилось шампанское». Т.е. для обеспеченных слоёв населения «сухой закон» как бы не существовал.
Д.Ю. Очевидно, это не всем нравилось.
Егор Яковлев. Да-да, и всё, и это, само собой, действительно, становилось фактором напряжения серьёзного, оно с самого начала проявлялось, потому что первые погромы прошли в 1914 году во время мобилизации, потому что было принято провожать на фронт бурянкой, а тут не получалось, потому что всё уже, перестали продавать, и вот были погромы. Потом вот этот, да, действительно, знаменитый погром в Москве в 1915 году – там были разгромлены именно винные склады. И всё это продлится вплоть до 1917-го, когда будут подбираться к алкогольным запасам Зимнего дворца, и придётся взять это в руки матросам, которые разобьют и сольют всё в Лебяжью канавку.
Д.Ю. А известный стих: «Ешь ананасы, рябчиков жуй – день твой последний приходит, буржуй!» - он как раз про это?
Егор Яковлев. Да-да, в том числе. Т.е. вот об этом хотелось бы, конечно, сказать, потому что это важный фактор повышения давления в котле.
Дальше сообщается о том, что либералы, прогрессивный блок Государственной Думы начинает резко критиковать правительство с целью создания ответственного министерства или министерства общественного доверия, скорее, т.е. того правительства, которое будет назначено из членов данной группы, объединявшей кадетов, октябристов и прогрессистов, т.е. либеральные партии Государственной Думы.
Действительно, это было так, но здесь надо иметь в виду, что прогрессивный блок составился на фоне военных поражений Российской империи. В 1915 году началось т.н. Великое отступление, поражение за поражением, в результате которого российская армия была вынуждена оставить всю территорию Польши, часть территории Прибалтики и часть территории Белоруссии. На фоне военных поражений Николай Второй сместил своего дядю Николая Николаевича с поста Верховного главнокомандующего и самостоятельно возглавил армию. Этот аспект в фильме передан достоверно, действительно, это так, и более того, я считаю, что это был чрезвычайно достойный поступок со стороны Николая Второго, он говорит о нём, как о человеке, который сознавал свою высокую ответственность перед Россией, и он это сделал не для того, чтобы покрасоваться и въехать победителем в покорённую столицу, а сделал это в момент тяжёлых поражений армии, видимо, полагая, что его вот это самоназначение поможет воодушевить отступающие войска и даст им понять, что царь с ними, что царь не отсиживается где-то там, в Зимнем дворце в Петрограде, а царь выезжает на фронт для того, чтобы быть со своей армией.
Но кризис рос, и дальше говорится о том, что прогрессивный блок инициировал создание земско-городских союзов и военно-промышленных комитетов, т.е. общественных организаций помощи фронту. Это тоже, действительно, так, и действительно, эти организации стали инструментами подготовки революции. Но достаточно достоверно рассказывая о готовящих революцию либералах, фильм «Подлинная история русской революции» почему-то чрезвычайно умалчивает о действиях правительства, правительство подаётся в некоем благородном ключе, как истинные патриоты страны, которые только и заняты тем, чтобы бороться против врага и, собственно, против вот этих либеральных недоброжелателей.
На самом деле всё это было, конечно, не совсем так, и для того, чтобы понять, мы рассмотрим фигуру Бориса Владимировича Штюрмера, премьер-министра Российской империи, который был назначен в начале 1916 года. В фильме он представлен несгибаемым политиком, успешнейшим дипломатом и верным слугой царя. На самом деле всё это не совсем так. Для начала нам сообщают, что Штюрмер заставил союзников гарантировать России передачу им Константинополя, Босфора и Дарданелл по окончанию войны, из-за его несгибаемости на переговорах англичане и французы его возненавидели – это совершенно не так. Соглашение о передаче России проливов было подписано ещё в 1915 году, и вынудил согласиться на это союзников министр иностранных дел С.Д. Сазонов. Поскольку Сергей Дмитриевич имел репутацию либерала, то, видимо, его достижение решили приписать монархисту Штюрмеру. Я уже об этом говорил, но ещё раз повторюсь, что соль интриги заключалась в том, что до 1915 года, до начала Дарданелльской операции союзников, Российская империя, в принципе, не стремилась к тому, чтобы Константинополь, Босфор и Дарданеллы были именно аннексированы Россией, именно переданы ей во владение, а речь именно шла об изменении режима прохода судов через проливы в пользу России. Но как только возникла угроза, что эти территории будут захвачены союзниками фактически, Россия сразу же стала, поскольку она сама в этот момент не могла ничего завоевать и принять какого-то участия в этой операции, только крайне скромное, то Сазонов стал требовать, чтобы союзники, даже если они займут эту территорию, юридически гарантировали обладание этой территорией для России. Союзники делать этого не хотели, спорили, и тогда Сазонов пустился фактически на прямой шантаж: он сказал своим коллегам-дипломатам – Джорджу Бьюкенену, англичанину, и Морису Палеологу, французскому послу, что ситуация обстоит так, что в российском правительстве существуют разные взгляды на развитие войны, он лично сторонник АНТАНТы, он сторонник, чтобы Россия воевала до победного конца, и очень хочет развития этого союза, но есть и другие люди с другими воззрениями, и если он не добьётся положительного решения вопроса о передаче проливов, то, скорее всего, он будет снят с поста министра иностранных дел, и на его место назначат кого-то другого. Этот другой, скорее всего, будет не так хорошо относиться к АНТАНТе, как он. И это, в общем, достаточно сильное впечатление произвело на французов и англичан, и они, конечно, скрепя сердце, дали-таки согласие на передачу проливов по окончанию войны, правда, обставив разными условиями. И в результате, действительно, Сазонов одержал эту дипломатическую победу. Штюрмер никакого отношения к ней не имел, поэтому здесь мы просто видим приписывание чужих успехов Штюрмеру.
Д.Ю. Оригинальный исторический подход!
Егор Яковлев. Да-да. Ну и союзники, действительно, Штюрмера не любили, но абсолютно не за это – они не любили Штюрмера за то, о чём как раз пишет Б.В. Яковенко, у него есть специальная глава, которая красноречиво называется словом «Штюрмериада». И вот он пишет здесь: «Замена Горемыкина Штюрмером означала переход власти из рук верноподданной и сухой бюрократической мумии (а Горемыкин – это предыдущий премьер, он был пожилым человеком – Е.Я.) в руки одного из видных членов и ставленников германофильской клики». Почему германофильской: Штюрмер – это был, безусловно, человек традиционной промонархической ориентации, он как раз не был сторонником парламентаризма, и для него монархическая Германия была по духу гораздо ближе, чем конституционная монархия Англии или Французская республика. И более того, практически с самого начала войны в русском обществе, вот в этих правых кругах, действительно, зрели мысли о том, что эту войну надо скорее прекратить, война с Германией для русской монархии, с другой монархией, является противоестественной. Об этом опять же можно прочитать у Б. Яковенко, он очень интересно об этом пишет: «К концу 1914 года в черносотенных и придворных кругах поднялась усиленная противоанглийская кампания. Цель заключалась в капитуляции перед Германией, ибо де разгром Германии равносилен разгрому идей монархизма».
Ну, в 1914 году эта кампания была достаточно слабой, а вот к 1916 году подобные настроения усиливались, почему – потому что Россия всё больше и больше попадала в финансовую зависимость от Англии, возникала усталость от войны, возникало ощущение, что именно Россия несёт на себе всё бремя этой войны, и в этот момент как раз произошёл знаменитый инцидент Булацеля, о котором я рассказывал в своей лекции, когда известный правый журналист Булацель написал статью резко критическую по отношению к Англии, в которой заявил, что англичане призывают нас штурмовать Берлин, а сами едва ли сдвинулись вперёд на несколько метров в течение 2 лет войны, и задавался вопросом, в чьих интересах вообще ведётся эта война. Джордж Бьюкенен высказал резкий протест, и Булацелю по инициативе, кстати, Штюрмера пришлось прийти к Бьюкенену и извиняться перед ним. Но когда Булацель завершил этот визит, он написал о нём отчёт в своей газете и подпустил шпильку, что «меня вот обвиняют в том, что я не патриот – так я не меньший патриот, чем М.И. Кутузов, который Александра Первого в 1812 году после изгнания Наполеона из пределов России уговаривал не идти дальше в Европу, потому что дальше война уже пройдёт в интересах другой державы». И было понятно, что Булацель не сам такой по себе, а он говорит от имени определённой монархической группы.
И Джордж Бьюкенен, общаясь со Штюрмером, чувствовал, что и Штюрмер не лишён подобного рода настроений, потому что Штюрмер указал ему на… у него висели в кабинет картины, посвящённые знаменитым дипломатическим конгрессам прошлого, и Штюрмер ему заявил, что скоро пройдёт новый такой конгресс, и вот этот конгресс пройдёт в Санкт-Петербурге, мирный. Бьюкенен удивился и спросил: «Почему в Санкт-Петербурге? В Берлине, мы же должны взять Берлин и там принудить врага подписать капитуляцию». И Штюрмер дал ему понять, что совсем не обязательно брать Берлин, уже повоевали нормально.
И в принципе, военная ситуация располагала к началу мирных переговоров, потом что Германия занимала часть территории России, но зато Россия занимала после Брусиловского прорыва часть территории Австро-Венгрии, значительную часть территории Турции, и предмет для торга в этот момент уже существовал. А правые монархисты, почему они стремились к миру – не только потому, что Англия могла бы стать главным бенефициаром этой войны, которая уже вмешивалась практически во внутренние дела России, пользуясь тем, что она была её кредитором, но и потому, что монархисты видели углубляющийся экономический кризис, они понимали, что пока Россия ещё тянет войну, но скоро может рвануть, поэтому вот есть хороший повод начать мирные переговоры, и надо сделать это… не сепаратный мир заключить, потому что царь обязался не заключать сепаратного мира, но повести всё к тому, чтобы мирные переговоры начались.
И важный момент, о котором умалчивают создатели фильма «Подлинная история русской революции» - это встреча и беседа Штюрмера с германским эмиссаром Иосифом Колышко. Колышко – я об этом тоже рассказывал – Колышко был бывшим российским подданным, бывшим сотрудником министерства финансов, сотрудником С.Ю. Витте, но он был завербован немецкими спецслужбами и по из поручению в 1916 году прибыл в Петроград, имел здесь встречу соло Штюрмером. Поэтому в придворных кругах была влиятельная партия, которая стояла за начало мирных переговоров, и это очень пугало союзников, потому что они рассчитывали на российскую военную силу, на пушечное мясо. Пугало это и деятелей прогрессивного блока, потому что главная идеология прогрессивного блока – это аннексия Босфора и Дарданелл как раз с теми целями, о которых я говорил. Милюков П.Н., главный либерал страны – это главный сторонник войны до победного конца и захвата Босфора и Дарданелл. Ходил такой стишок по городу: «Глазки чёрны, ручки белы, модные штиблеты, если хочешь Дарданеллы, запишись в кадеты». Поэтому вот об этом обязательно надо сказать: правая группа, действительно, имела цели побудить российское правительство к началу мирный переговоров.
Но надо иметь в виду, что царь к этому отношения не имел, царь-то как раз был сторонником выполнения союзнических обязательств, и правые его за это критиковали. А Штюрмер, который, в общем, ориентировался на политику царя в большей степени, чем на своё правомонархическое окружение, был вынужден лавировать и подвергался критике со стороны своих идейных сторонников: что-то не то делаешь, неправильно, ты потакаешь Государственной Думе – его за это критиковали.
Дальше в фильме сообщается, что «Штюрмер собирался закрыть Земгор и ВПК, распустить вот эти общественные организации». Это цитата из Олега Платонова, упомянутого мною такого нашего правого публициста – это не так, Штюрмер не собирался закрывать ВПК и Земгор, потому что роспуск этих организаций в 1916 году привёл бы к глобальному политическому кризису, и император на такое бы пойти не мог, а Штюрмер ослушаться императора тоже, это было нереально. Есть известный эпизод – встреча Николая Второго с генералом Маниковским, я о нём тоже рассказывал, где генерал Маниковский, это начальник Главного артиллерийского управления, он пришёл к Николаю с докладом, что частные организации дерут втридорога за артиллерийскую продукцию, нужно срочно с этим что-то делать, наживают до 1000%. Николай ему не это отвечает, что говорят, что вы стесняете деятельность общественный организаций? Так делать не надо, пусть зарабатывают, лишь бы не воровали. А Маниковский ему на это отвечает: «Ваше Величество, это не воровство, это просто открытый грабёж». Николай ему говорит: «Всё равно не нужно раздражать общественное мнение». Ну и очень часто этот диалог трактуется в том смысле, что Николай дурачок. На самом деле, конечно, никаких оснований считать Николая дебилом, каким он представляется иногда, нет, дело было абсолютно не в этом: просто Николай понимал всю степень влияния этих людей он собирался с ними договариваться, он не собирался с ними воевать. И Штюрмер был как раз поставлен именно как человек, который должен попытаться договориться с этими людьми, потому что, я напомню, что личные стратегические цели Николая– это победа в войне, полная, на тех условиях, которые Сазонов выторговал у союзников – они, в принципе, не противоречили целям либералов, вопрос был в том, как этого достичь, и претензии к Николаю заключались в том, что он руководит неэффективно, ставит неэффективных людей, у него ничего не получается, терпит поражение, и в результате не получим того, чего хотим. Поэтому Николай должен подвинуться и либо назначить верных людей, либо советоваться больше. Николай пытался это делать – у Штюрмера было поручение найти общий язык с ними, но Штюрмер эту либеральную элиту не устраивал, они хотели своих людей туда посадить, а Николай на это был не готов, и из-за этого рождался политический кризис.
Дальше упоминается, что распускаются слухи о неких безответственных влияниях, и под «безответственными влияниями» понимаются Распутин и Александра Фёдоровна. О Распутине говорится только то, что он лечил наследника, действительно, успешно – так нельзя, роль Распутина была значительно больше, чем представлено в этом фильме. Дело не в том, что Распутин обладал какой-то колоссальной властью над царицей и царём – над царицей он, действительно, обладал влиянием на неё, на царя в значительно меньшей степени, но дело было не в том. Дело было в том, что Распутин, к сожалению вёл такой образ жизни, который давал множество поводов, дискредитирующих саму царскую семью.
Я уже об этом говорил, повторюсь: Распутин не был каким-то отшельником, который жил, скажем, в какой-нибудь Александро-Невской лавре и приезжал в Зимний дворец тогда, когда необходимо было лечить Алексея Николаевича. Распутин был известным городским фриком и имел салон в своей квартире на Гороховой улице, каждый день в этом салоне набиралось некоторое число, там, несколько десятков дам, которые буквально поклонялись распутинскому обаянию, ходили за ним по пятам, и всё это, конечно, вызывало разнообразные слухи, сплетни, не всегда достоверные, но тем не менее Распутин постоянно давал к этому поводы, каждый день. Кроме того, зная о близости Распутина к царской семье, к нему захаживали разные люди, которые лоббировали свои политические и деловые интересы. Распутин что – их прогонял что ли? Нет, Распутин с ними сидел за столом, разговаривал распивал спиртные напитки и действительно советовал императрице назначить того или иного. Императрица его слушала, царь значительно реже, но тем не менее повторюсь, что Распутин вёл такой образ жизни, который не мог не привести к распространению разнообразных слухов и сплетен, и то, что Николай его в этом не поправил, это его большая имиджевая и политическая ошибка. Об этом нельзя не сказать, т.е. представлять Распутна каким-то святым старцем – полный бред, это хитрый, ушлый мужик, которого вполне устраивало его придворное положение. Конечно, он развязно себя не вёл, когда он находился во дворце, но он упивался своими возможностями, когда находился у себя дома и общался с министрами, крупными бизнесменами и прочими представителями элиты. И надо сказать, что, действительно, сомнительных личностей в окружении Григория Ефимовича было немало, например, Дмитрий Львович Рубинштейн, такой банкир, беспринципный делец, был арестован по обвинению в шпионаже. Князь Андроников – тоже персонаж из правых, из правомонархической группы, был выслан из Петрограда тоже по подозрению в шпионаже указом генерала Хабалова, командующего Петроградским военным округом, это произойдёт уже после смерти Распутина. Это люди, близкие к Григорию Ефимовичу, и арестовывали и высылали их не либералы. Арестовывали и высылали их военные, которые занимались разведкой и контрразведкой.
Д.Ю. По всей видимости, не без оснований арестовывали и высылали?
Егор Яковлев. Ну там разные точки зрения, потому что вина ни того, ни другого не доказана. Там князь Андроников потом ещё умудрился устроиться начальником Кронштадтской ЧК уже после Октябрьской революции – такой забавный персонаж, авантюрист. Но тем не менее, по этим людям видно, что какие-то они сомнительные. Вот такие сомнительные личности постоянно окружали Распутина, и естественно, в обществе распространялись идеи, что Распутин таких людей привечает, значит, они оказывают влияние на государственную политику. Раз они оказывают влияние на государственную политику, то всё, что происходит: поражения, неустройство, расстройство транспорта – всё это происходит именно потому, что влияют такие люди, и нужно срочно с этим разобраться. Ну вполне естественно, что возник заговор с целью убийства Распутина.
Но это не всё по поводу влияния англичан, о котором говорится: действительно, англичане приняли участие и в убийстве Распутина, и они поощряли прогрессивный блок к тому, чтобы совершить некий государственный переворот в какой-то форме, либо отстранить только царицу, потому что она считалась проводником этих влияний, либо заменить царя. Но англичане произвели его не потому, что они хотели ревизовать договор о проливах, абсолютно не поэтому, а потому что они реально верили, вот все события, о которых я рассказал: встреча Штюрмера с Колышко, тёмные личности в окружении Распутина и ряд других факторов – убедили английскую дипломатию и разведку в том, что, действительно, за спиной Николая Второго готовится сепаратный мир. И как я понимаю, последней каплей стали показания, доклады бывшего иеромонаха Илиодора – это такой тоже известный экзальтированный фрик, который одно время действовал с Распутиным заодно, потом рассорился с ним и эмигрировал из России, он прибыл в США и там объявил, что он напишет сейчас воспоминание, в котором расскажет всю правду про царя, царицу и Распутина. Причём надо сказать, что нам кажется, что это какая-то такая скандальная светская история, но российское Министерство иностранных дел отнеслось к ней серьёзно, и русские дипломаты вели с Илиодором переговоры, в миру его звали Сергей Труфан, с ним вели переговоры – смысл был в том, чтобы заплатить ему денег, чтобы он ничего не публиковал. Илиодор там уже, по-моему, взял деньги у американского издательства, так он ничего и не написал на эту тему, но известно, что он ходил в английское посольство и там рассказывал про неминуемый сепаратный мир, который готовит Распутин и царица.
Т.е. к англичанам с разных сторон приходила информация о том, что вот там некое гнездо: Распутин, царица, Вырубова, Рубинштейн Андроников, потом присоединился Протопопов, Штюрмер – это люди, которые за спиной царя готовят сепаратный мир, а царь – он, может быть, и неплохой, но поскольку он податливый очень…
Д.Ю. Слабоват.
Егор Яковлев. …слабоватый, то в результате всё и сделают за него, и надо это осиное гнездо срочно уничтожить и передать власть верным людям, на которых можно положиться – а это Милюков и Гучков. Именно этим объясняются английские старания в деле устранения Распутина и последующее, скажем так, одобрение, потому что никакой реальной практической помощи англичане, конечно, в феврале не оказывали, этому нет никаких доказательств, это была… переворот, по сути, совершился без Гучкова, а уж если говорить о событиях в Петрограде, о народном возмущении, то для него были совершенно объективные обстоятельства.
Что говорится у нас в фильме о событиях 1916 года? Говорится, что генерал Алексеев умело руководил армией, вёл дело к победе. Генерал Алексеев – это начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего. Дальше, правда, говорится, что генерал Алексеев примкнул к заговору против Николая Второго. Как так получилось, что генерал Алексеев, с одной стороны, вёл дело к победе, а потом примкнул к заговору – совершенно не понятно.
Сообщается о Брусиловском прорыве, почему-то умалчивается о том, что Брусиловский прорыв привёл к такому невыгодному для России последствию, как вступление в войну Румынии. Румыния была молниеносно фактически раздавлена с одной стороны немецкими, с другой стороны болгарскими войсками, что, в общем, было несложно сделать – географическое положение такое. Вот Яковенко об этом пишет, а в фильме об этом не сказано.
В чём значимость румынского поражения: во-первых, германские войска оккупировали Румынию, действительно, у них было уже тяжёлое продовольственное положение в 1916 году, т.н. «брюквенная зима» 1916-17 года, но как раз оккупация Румынии в некоторой степени облегчила эту тяжесть, потому что начался безудержный грабёж румынских просторов, оттуда стали вывозить зерно, и немцы немного воспряли духом, как ресурсная база, Румыния им в значительной степени помогла. Во-вторых линия фронта для России удлинилась, нам пришлось помимо всех прочих проблем ещё спасать Румынию. И как раз к вступлению Румынии в войну привёл успех Брусиловского прорыва, который несмотря на то, что, действительно, это был существенный военный успех, он не привёл к решительной победе, потому что наступление Брусилова не было поддержано другими фронтами, и Россия в итоге не смогла занять даже ту территорию, которую она заняла в 1914 году после Галицийской битвы, даже Львов не удалось взять. Поэтому Брусиловский прорыв не вызвал такого воодушевления и не дал обществу уверенности в победе. Ну и надо ещё иметь в виду, что всё-таки Брусиловский прорыв – это победа над австрийцами, а когда мы сталкивались напрямую с немцами, мы практически всегда в 1915-16 году терпели поражение, вот в чём дело. Поэтому заявление сценаристов фильма о том, что победа была близка, оно…
Д.Ю. Непонятно, к кому.
Егор Яковлев. …да, оно чрезвычайно дискуссионно. Это надо понимать, что Первая мировая война – это была война на истощение, она отличалась от Второй мировой войны. В Первую мировую войну Берлин и Константинополь никто так и не взял. Берлин не был взят в Первую мировую войну, он не лежал в руинах, и более того, к заключению перемирия ни один солдат иностранных армий не стоял на территории Германии – вот в чём парадокс, это надо понимать.
Поэтому по этой причине, кстати, в фильме этого, к счастью, вроде бы нету, но абсолютно абсурдным представляется заявление о пошиве будущих будённовок и вообще новой военной формы для якобы парада в Берлине и Константинополе – это полный бред, никто ни о каком параде в 1916 году не думал, думали о том, ка бы продержаться до конца войны.
Дальше нам сообщают, что Германия, поскольку её положение ухудшилось, планировала взорвать Россию изнутри, и всплывает фамилия Александра Львовича Парвуса, как обычно. Дальше безапелляционно сообщается, что есть сведения о том, что Ленину на подставные счета отправлялись крупные суммы денег. Ну мы это подробно обсуждали, думается, что у авторов сценария данного фильма никаких новых сведений, отличных…
Д.Ю. …от книжки Игоря Бунича «Золото партии», нет.
Егор Яковлев. Да, нет, и мы, опять же, рекомендуем всем читать профессора Соболева и Семёна Ляндреса, ничего нового по сравнению с их аргументами не приведено.
Дальше сообщается правдивая информация о том, что кружки заговорщиков собирались вокруг Великих князей, либеральные идеи проникли также и в семью Николая Второго. Но возникает вопрос, почему они проникли в семью, и почему семья, в общем, по сути большая семья полностью практически выступила против императора, здесь никак не комментируется.
И далее переходят к началу, собственно, революции – знаменитой речи П.Н. Милюкова, которую часто называют по рефрену, который он повторял постоянно: «Глупость или измена?» Действительно, это была речь, и я о ней подробно рассказывал, которую Милюков произнёс в Государственной Думе, и эта речь, как раз её смысл заключался в том, что за спиной царя готовится сепаратный мир – это была атака на Штюрмера. Ну, в фильме поскольку весь контекст не упомянут, т.е. не сказано ни о встрече Штюрмера с Колышко, ни о каких других привходящих событиях, то выглядит так, как будто Милюков дебил полный. Я считаю, что Милюков искренне в это верил. Ну, многие, в принципе, искренне в это верили, потому что, находясь в той ситуации, можно было трактовать входящую информацию по-разному. Милюков был очень плохим политиком, но тем не менее всё-таки не подлецом, в отличие, скажем, от А.И. Гучкова, поэтому я думаю, что его атака на Штюрмера в этом смысле была совершенно искренней.
Дальше создатели фильма идут на откровенный подлог: они заявляют нам, что в своих воспоминаниях впоследствии П.Н. Милюков писал следующее, якобы он писал: «Твёрдое решение воспользоваться войною для производства переворота было принято нами вскоре после начала войны. Ждать больше мы не могли, ибо знали, что в конце апреля или навале мая наша армия должна была перейти в наступление, результаты коего сразу в корне прекратили бы всякие намёки на недовольство и вызвали бы в стране взрыв патриотизма и ликование». Никакой такой цитаты в воспоминаниях Павла Милюкова нету, это враньё. Откуда эта цитата взята: дело в том, что по научной литературе – это вот к нашему разговору о цитатах – в научной литературе, действительно, упоминается письмо П.Н. Милюкова некоему своему конфиденту, в котором есть эти строки. Это письмо было найдено в фонде Милюкова в Государственном архиве РФ, архив Октябрьской революции бывший. Но найдено не письмо Милюкова, а некая машинописная копия этого текста. Аналогичные копии есть в рязанском архиве, и где-то ещё. Т.е. в трёх архивах находятся машинописные копии данного текста. Известно, что сам П.Н. Милюков всячески отрицал авторство данного текста, впервые он был озвучен, начал ходить по рукам в 1918 году, Милюков уже тогда отрицал, он считал, что это некий элемент информационной войны, некая фальшивка, составленная в монархических кругах с целью его дискредитировать. В этом тексте он якобы признаёт, что история их покарает, и пишет, что срочно нужно восстановить монархию, единственный шанс – это восстановление монархии.
В 1921 году он, уже находясь в эмиграции, опубликовал большую статью, в которой резко отверг авторство и объяснил, почему, но, в принципе, это понятно и так. Дело в том, что из этого письма следует, что либеральная группа стремилась любой ценой свергнуть императора, а либеральной группе нужно было не это, либеральная группа была бы согласна на сохранение Николая Второго во главе империи. Либеральной группе была нужна победа в войне и аннексия Босфора и Дарданелл, и безусловно, если бы царь гарантировал либералам то, о чём говорится в этом отрывке, т.е. если бы в начале апреля и мая армия перешла бы в наступление и добилась бы решающей победы, которая бы закончилась получением тех призов, на которых либералы настаивали, они бы с этим согласились, и именно это, на самом деле, им было нужно. Т.е. они и Николая свергали, как неэффективного менеджера, а не как царя. Если бы он был эффективен, они бы с этим согласились, они бы прекрасно с ним жили, и все бы разборки по поводу формы власти в стране они бы оставили до конца войны. Им нужны были вот эти вот территории и возможность беспрепятственного вывоза товаров через проливы.
Здесь все явные признаки фальшивки: во-первых, отсутствует оригинал. Если нет оригинала, это сразу большие вопросы. Во-вторых, есть значительные расхождения с теми источниками, которые Милюков в то же самое время синхронно создавал, т.е. в то же самое время он излагал публично в своих статьях, во встречах совершенно другие мысли. То, что существует 3 машинописных копии в разных концах страны, и непонятно, кому они принадлежат, говорит нам о том, что этот документ ходил в самиздате того времени, поэтому, на мой взгляд, здесь вопросов быть не может: это не текст Милюкова, Милюков такого написать не мог, и соответственно… ну и это уж точно никак не воспоминания Павла Николаевича – они опубликованы как раз. Поэтому здесь мы имеем дело с правомонархическим подлогом, и я подозреваю, что он тоже взят либо из Назарова, либо из Платонова, потому что они такому верить готовы, это вполне укладывается в их концепцию.
Д.Ю. Какая-то крайняя неразборчивость, это, я не знаю, не исторический материал.
Егор Яковлев. Да, это очень странно. Т.е. это уже, по сути, такая вторая откровенная фальшивка в канве произведения. Дальше очень странно рассказывается про назначение министром внутренних дел Александра Протопопова, т.е. там говорится о том, что царь назначил бывшего вице-спикера Государственной Думы для того, чтобы наладить контакт с парламентом – ну это правда, действительно, я об этом рассказывал. Как это произошло: А.Д. Протопопов – это крупный предприниматель, действительно, заместитель председателя Государственной Думы Родзянко, находился в составе думской делегации, которая ездила по странам-союзникам. Возвращаясь из Европы, он остановился в Стокгольме и встретился там по инициативе другой стороны с немецким банкиром Варбургом. Варбург был эмиссаром немецкого правительства. Варбург был уполномочен поговорить о возможном заключении сепаратного мира. Протопопов достаточно умно предложил члену Государственного совета графу Олсуфьеву его сопровождать и засвидетельствовать впоследствии то, о чём они говорили. Варбург намекал на то, что надо заключать мир, Протопопов никаких договорённостей с ним не заключил, и более того, по возвращении в Петроград сразу же отправился на аудиенцию к Николаю Второму и всё ему рассказал, и произвёл на Николая положительное впечатление. Николай думал, что «вот он, наконец-то, тот представитель Государственной Думы, я думал, что они все там балаболы, все демагоги, все интриганы – а вот честный человек, который пришёл и всё искренне мне рассказал и никак интриговать не стал». И у него созрела мысль, что надо назначить Протопопова на пост министра внутренних дел, и вот через него будет осуществляться как раз связь с Государственной Думой, потому что сам Николай проникся к нему доверием, а для думцев он свой человек. Но как только Протопопова назначили на пост министра внутренних дел, сразу же Государственная Дума от него отвернулась.
Но в фильме это подаётся не совсем так, т.е. про встречу с Варбургом в Стокгольме там вообще не упоминается, а говорится, что Николай его назначил, но это было плохое назначение, потому что Протопопов был болен психическим заболеванием, и Николай хотел отправить его в отставку, но за него попросили министр иностранных дел Сазонов и председатель Государственной Думы Родзянко. Здесь переврано вообще всё: Сазонов уже к этому моменту не был министром иностранных дел, а министром иностранных дел стал Штюрмер, на секундочку, и это тоже было для англичан такой красной тряпкой, потому что они подумали, что он взял этот портфель себе для того, чтобы заключать сепаратный мир. А Родзянко его не рекомендовал и не просил оставить на посту, а наоборот – Родзянко был в бешенстве, и самое удивительное, что в начале второй серии это будет показано. Т.е. в канве сериала появился какой-то шизофреничный ход: сначала Родзянко просит царя оставить Протопопова на посту министра внутренних дел…
Д.Ю. А потом впадает в бешенство.
Егор Яковлев. … а потом впадает в бешенство и на новогоднем приёме не пожимает ему руку – это правдивый эпизод. Но на самом деле, с того момента, как Родзянко узнал, что его бывшего заместителя назначили министром внутренних дел, Родзянко резко от него отмежевался, т.е. Протопопов стал персоной нон-грата в думских кругах, и Родзянко на ближайшем приёме у императора начал ему капать на мозг, что Протопопов шизофреник, он сумасшедший. И императора это сильно раздражило, он Родзянко сказал: «Когда же он стал сумасшедшим – с тех пор, как я его назначил? А когда он был вашим заместителем Госдумы, он сумасшедшим не был?»
Д.Ю. Всё было хорошо, да?
Егор Яковлев. Да, это известный эпизод. Ну и со всех сторон на Протопопова повалился вал компромата просто Николаю. А в фильме приводится так, что Николай знал, что Протопопов не здоров, мягко говоря, но вот под влиянием той же самой Думы он его и оставил. Это не так, оставил он его не под влиянием Думы, хотя душевные метания у него появились, оставил он его под влиянием своей супруги, и это один из тех исторических эпизодов, когда влияние Александры Фёдоровны несомненно на политическое решение, хотя оно и не было основополагающим, но оно всё-таки было. Цитируется фраза императора в фильме: «Рискованно оставлять такого человека в Министерстве внутренних дел в такие времена». Там даже не совсем так, а сказано: «Император часто говорил: «Рискованно оставлять такого человека в Министерстве внутренних дел в такие времена».» Таким образом, императора опять рисуют каким-то полным дебилом, который знал, что шизофреника во главе МВД оставлять сложно, но всё-таки его оставил, потому что попросил председатель Государственной Думы.
На самом деле всё было не совсем так: эту фразу Николай, действительно, написал, но правда, не часто он её говорил, а написал только один раз и в письме своей жене. Произошло это 10 ноября 1916 года. Полностью его цитата звучит так: «Мне жаль Протопопова – хороший, честный человек, но он перескакивает с одной мысли на другую и не может решиться держаться определённого мнения. Я это с самого начала заметил. Говорят, что несколько лет тому назад он был не вполне нормален после известной болезни, когда обращался к Бадмаеву. Рискованно оставлять в руках такого человека Министерство внутренних дел в такие времена».
Д.Ю. Что за болезнь – сифилис, поди?
Егор Яковлев. Нет, у него было биполярное расстройство, как у героини сериала «Родина». Жена ему тут же отвечает: «Я тебя умоляю, не сменяй Протопопова теперь, он будет на месте, только не Протопопова, не допусти этого, он не сумасшедший. Успокой меня, обещай. Прости». И Николай в данном случае соглашается с женой, он оставляет Протопопова, но думаю, что не потому, конечно, что Николай полностью находился под влиянием жены, и не потому что жена была чрезвычайно глупа, а потому что кадровый резерв Николая был уже очень узок, он не знал, он стремился назначать верных и порядочных людей, но людей, которые бы соответствовали этим двум качествам, у него было уже очень мало, и выбирать было особо не из кого, и соответственно, непонятно было, с кем иметь дело. Поэтому Протопопов, безусловно, остался, остался не без влияния Александры Фёдоровны, и он после отставки Штюрмера и убийства Распутина аккумулировал на себе всю ненависть либерального блока, и вот историю с сепаратным миром стали связывать именно с его персоной, т.е. следующая цель, значит, Штюрмера свалили, Распутина убили – свалить Протопопова, это «последний бастион тёмных сил», как тогда говорили.
Вот так обстоит ситуация. Не сказать, что «Подлинная история русской революции» предстаёт перед нами откровенно подлинной, я бы сказал, что это крайне упрощённая тенденция с явно правомонархическим трендом, и мы видим, что такие авторы, как Назаров и Платонов явно опосредованно «консультировали» авторов сценария.
Очень удивляет позиционирование Б.В. Яковенко в качестве лица этого сериала, потому что в его труде практически всё противоположно тому, что рассказывается в сериале, вообще. Кстати, труд читается довольно легко и интересно, но явно Яковенко был противником монархического режима, и в завершение я хотел бы прочитать цитату, которая точно в современной России не может быть по Первому каналу озвучена, но раз уж вы Яковенко вытащили из исторического небытия, я думаю, что это оправдано. Цитата эта посвящена характеристике Николая Второго, как там говорится в сериале: «Из работы Бориса Валентиновича Яковенко «История великой русской революции». Николай Второй был убеждённым черносотенцем, если вообще можно говорить о его политически-социальных убеждениях. Он всеми фибрами души ненавидел общество, интеллигенцию и даже самый русский народ, поскольку речь шла не о подставных манекенах и не о переодетых городовых, а о живом и самобытном русском мужике и работнике».
Д.Ю. Крепко приложил гражданин Яковенко.
Егор Яковлев. Вот такова настоящая «Подлинная история русской революции» Яковенко, и уже поэтому можно вымерять разницу между тем, что показали в сериале, и тем, что реально написал Борис Валентинович. Странно.
Д.Ю. Продолжение следует?
Егор Яковлев. Да, в следующий раз мы разберём вторую серию, там много о чём можно сказать.
Д.Ю. Отлично! Спасибо, Егор. А на сегодня всё. До новых встреч.
Новости
VIP
