Клим Жуков. Здравствуйте, товарищи! Сегодня у нас 22 июня. Надеюсь, что никому не нужно напоминать, что в этот день произошло. Поэтому хочу начать наш ролик минутой молчания. Памяти павших будем достойны. Спасибо. Сегодня мы хотим поговорить еще раз об армии. У нас будет ролик об армии, часть вторая. Если кто-то, по непонятным причинам, не смотрел, ссылка под роликом. У нас в гостях, как обычно, незаменимый специалист, Максим Бендус. Максим, привет. Рад видеть тебя.
Максим Бендус. Добрый день. Взаимно. Действительно так, у нас уже был ролик про армию. Мы не ставили задачу детально рассказать о каких-то явлениях. У нас было два ролика. Первый ролик касался взаимодействия армии с обществом. Мы просто проанализировали новейшую историю, как менялось отношение в позднем советском обществе к армии со стороны народа. Какие идеи существовали как в армии, так и в обществе. Второй ролик у нас посвящен был мифам об армии. Что в армии ничему не учат, что в армии перевелись достойные офицеры. И третий миф, который там рассматривался, это, что в армии творится полный беспредел. Так как каждая из этих тем, каждый вопрос, который был рассмотрен, он очень обширен, о нем можно разговаривать часами. Мы, естественно, прошли по верхушкам. Только наметили основную канву. Признаюсь честно, я ставил задачу описать армию в позитивном свете. Во второй части имеется в виду, когда рассказывал о мифах, которые существуют, что в армии ничему не учат. Хотя армия дифференцирована, она неоднородна. У армии огромное количество проблем, которые являются отражением проблем общества. Меня удивили некоторые комментарии под нашими роликами. Начну с немногочисленных комментариев, суть которых свелась к тому, что нас с вами, Клим Александрович, обвинили в том, что мы, как представители марксистских взглядов, агитируем людей служит в армии капиталистической страны.
Клим Жуков. Было бы странно. У нас другой-то нет. Где вы будете учиться военному делу, которое пригодится для защиты будущего социалистического отечества?
Максим Бендус. Все верно. Это пункт первый. Второй пункт. Если люди позиционируют себя, как приверженцы левых идей, марксизма, ленинизма, сталинизма, если они готовы за эти идеи бороться, они должны уметь это делать, о чем вы сказали. В том числе защищать свою точку зрения, свои идеалы с оружием в руках. Но первичный этап борьбы начинается с самого малого. С пропаганды и просвещения. Мне интересно, как “специалисты”, которые упрекали нас в том, что мы агитируем... Употребили даже такое интересное слово “зашквар”. Вы не помните, в марксизме-ленинизме употреблялся такой сленг?
Клим Жуков. Я знаю другие места, где они употребляются. Вы, товарищи, знаете, что такое “зашквар”? Льюис Кэрролл в книге “Алиса в Стране чудес” говорил: “Алиса, когда ты употребляешь какие-то слова, сначала выясни, что они значат”.
Максим Бендус. Лексический смысл слова нужно хотя бы представлять. Но пропаганда, как первый этап борьбы за свои классовые интересы, как ее можно осуществлять в какой-то общности, не зная чаяний этого общества, каких-то проблем этого социума? Армия, это государственный институт, это некий социум. Так же, как и другие подразделения. Подразделения МВД, МЧС. Подразделения других специальных структур, назовем это так. Если ты не имеешь представления о проблемах той общности людей, крайне тяжело придти с какими-то агитационными тезисами и вести с ними работу. Ты будешь озвучивать какие-то теории без привязки к их насущным проблемам. Например, большевики в 1917 году, они не боялись вести пропаганду даже в недружественных им структурах. Вспомним Корниловский мятеж, вы, как историк, это точно знаете. По сути Корниловский мятеж был сорван потому, что солдаты были разагитированы, в том числе, большевиками.
Клим Жуков. Да, не только ими, но вообще социал-демократами в широком смысле.
Максим Бендус. Да. Мы поняли, что агитировать нужно везде. А чтобы агитировать, нужно быть своим в этой среде. Поэтому, если ты не служил в армии, вряд ли тебя служившие в армии поймут. Вряд ли тебя примут за своего. Очень будет тяжело интегрироваться в эту среду. И второй момент. Меня больше всего не комментарии обижают, а обижает некоторое разделение левых сил сейчас, оно настолько серьезно, что представители разных левых движений готовы буквально грызться. Пока виртуально, на полях интернета. Я там выписал: “поповец”, ”гегельянец”.
Клим Жуков. Это я. “Поповец”, не в том смысле, что я за попов, а в том смысле, что я ученик Михаила Васильевича Попова.
Максим Бендус. Есть Марк Анатольевич Соркин. Как ни странно, когда они вдвоем участвуют в каких-то дискуссиях, я не видел, чтобы они опускались до взаимных оскорблений. В каких-то вопросах у них разные точки зрения. Марк Анатольевич, на чьем канале вы регулярно выступаете, на канале “Ледокол”, он говорит: “Я не вождь, я не гуру. Мы здесь все учимся. Возможно, в чем-то и я неправ. Но, если вы считаете, что я неправ, пожалуйста, аргументируйте это”. То же самое говорит, в принципе, Попов. Я не видел в их общении... У них есть какие-то противоречия. Но, как мы обсуждали до эфира, если говорить упрощенно, то марксизм-ленинизм, это наука. Научный метод познания. Если ты занимаешься какой-то наукой, то возможны ошибки. Это может быть добросовестное заблуждение. Человека не нужно из-за этого обливать грязью, вешать ярлык и призывать своих адептов вести деятельность, направленную на его дискредитацию. Надо вести научные споры. Не бояться агитировать у представителей других партий. Коммунисты 1917 года не боялись, а им угрожали опасности вполне конкретные. Что могло пойти не так?
Клим Жуков. Все, что угодно.
Максим Бендус. Мы понимаем, что коммунисты того времени не существовали в вакууме. Рядом с ними существовали эсеры, были меньшевики, были кадеты. Были представители ультраправых партий, в том числе, агрессивные монархисты. Те люди рисковали своей жизнью, ведя агитацию и пропаганду.
Клим Жуков. Большевиков-то было меньшинство.
Максим Бендус. Даже в Советах. Я понимаю, что таких гневных комментариев не уменьшится потому, что количество городских сумасшедших почему-то с каждым годом увеличивается. Это, наверное, тенденция такая?
Клим Жуков. Нет, это из-за того, что, например, наши выступления приобретают все большую известность. Смотрит больше людей. Чем больше смотрит людей, тем пропорционально вырастает количество людей неадекватных, это неизбежно. Поэтому с этим нужно смириться.
Максим Бендус. Я понял. Но мы снимаем свои ролики, естественно, для адекватных. Для адекватных я и сделал это пояснение, что не нужно бояться агитации и пропаганды, не нужно ограничивать общение только кругом своих единомышленников. Иначе ваши идеи не будут распространяться, не будут услышаны. Нужно быть готовым аргументированно доказывать свою точку зрения любому человеку, даже если он считает себя абсолютно правым. И последнее. Не нужно подыгрывать нашим антагонистам. Собственно капиталистическое общество, оно построено на идеологии разделения. Принцип “разделяй и властвуй” в классическом виде реализован в капиталистическом обществе.
Клим Жуков. По поводу службы в буржуазной армии. Скажите, откуда взялся маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков? Откуда взялся Семен Михайлович Буденный, пять раз получивший Георгиевский крест? То есть, он был не просто полный кавалер, а он был 120 процентов полный кавалер. Откуда взялся маршал Шапошников? Откуда взялся мученик, не побоюсь этого слова, коммунистической идеи, которого заморозили в концентрационном лагере, маршал Карбышев? В конце концов, у нас был маршал Говоров, откуда он взялся? Это не просто царский офицер, это Колчаковский офицер, который служил в белой армии.
Максим Бендус. Все верно. Эти люди осознали идею, которую транслировали большевики, приняли ее. И пошли служить в РККА, где также сделали карьеру, назовем это так. Получается, что первое пояснение мы закончили. В чем состоит смысл нашей точки зрения, почему нужно не чураться этой армии, не абстрагироваться, не быть таким высокомерным. Это не просто можно, но и нужно.
Клим Жуков. По-другому, я бы сказал, даже нельзя. К сожалению.
Максим Бендус. Следующий пласт комментариев относился к очень интересным людям, которые начали описывать свои какие-то примеры, свой опыт плохого отношения к ним со стороны своих же однополчан. Кто-то описывал со стороны старослужащих, кто-то описывал со стороны каких-то национальных диаспор. Эти люди, которые описывали свой опыт, упрекали нас с вами в следующем. Что я офицер, соответственно, я не могу представлять, какие нужды испытывает солдат. Я отношусь к другой категории военнослужащих. А вы вообще не служили в армии, поэтому не имеете представления о том, что там происходит. Тоже хотелось бы для адекватных людей пояснить. В этой студии был такой гость, Сергей Аркадьевич Поликарпов, он является врачом, онкологом. Я думаю, что если у него спросить что-нибудь банальное о чуме... Он рассказывал об истории медицины, был такой ролик. Я с удовольствием посмотрел. То есть, он знает, как действует бактерия, вызывающая чуму, какие симптомы у болезни. А здесь такое утверждение, не смотря на какую-то первичную аргументацию, что: “Эти люди не служили, как они могут знать?” Оно изначально немножко несостоятельно. Потому, что не обязательно являться самому объектом изучения, чтобы изучать какой-то объект.
Клим Жуков. Ну, это очень примитивный позитивизм, на мой взгляд. Потому, что все, что есть в мире можно изучить и адекватно изложить. Совершенно не обязательно принимать в этом непосредственное участие. Все историки довольно уверенно рассуждают о политике Эдуарда III, хотя ни один из них в XIV веке не проживал.
Максим Бендус. Все верно. Медики. Не все медики болеют теми заболеваниями, от которых они лечат. Астрономы. Никто из них не был нигде, кроме как на Земле. Я специально остановился на этом вопросе потому, что очень многие комментаторы как раз такого метода придерживаются. Для адекватных людей мы поясняем, что не обязательно все пробовать на собственной шкуре, говоря совсем простым языком. Что касается лично меня, я могу воспользоваться таким же аргументом, личным опытом. Конечно, я не имею представления о том, что думает и делает солдат. Я не учился в Суворовском училище, будучи в простом звании. Мной не командовал сержант, который ставил меня в наряды, заставлял меня подшиваться каждый день, следить за формой одежды. Я не жил в мужских коллективах, где всегда есть лидеры, есть аутсайдеры. Причем, есть официальные лидеры, например, сержанты. А есть теневые, как в любом коллективе. С ними приходится работать. Я начинал в Суворовском в Киевском. Потом перевелся в Казань. В Казани удивила совершенно другая атмосфера. Там в самом городе в те времена свирепствовали молодежные банды, была какая-то бравада. И это не могло не отразиться на учащихся Суворовского училища, на призывниках батальонов обеспечения учебного процесса. Я помню те “славные” времена, когда офицеры у нас боялись выходить в форме. И нас не отпускали в увольнение, боялись за нашу жизнь. Мне приходилось и драться.
Впоследствии, когда я стал офицером, проводя воспитательную работу, я отслеживал настроения в коллективе. Да, я сам солдатом не был, но у меня обязанность была отслеживать. Я регулярно беседовал с солдатами. Некоторые из них, если ты правильно ведешь беседу, тебе могут рассказать о том, какие настроения в коллективе. Я дружил с особистом, у которого свои источники информации. Он мне, в хорошем смысле, указывал на те проблемы, которые могли бы возникнуть. Это нормальная работа с большим коллективом военнослужащих. Все они разные. Все из разных семей. Люди все разные, с разными людьми приходится работать. Ты все это делаешь, если ты нормальный офицер. Здесь говорить про опыт, что я офицер, я не представляю, как это происходит. Поверьте мне, представляю.
Клим Жуков. На самом деле личный опыт, это очень хорошо, но это хорошо лично для тебя. Потому, что твой личный опыт интересен и показателен только в рамках лично твоей жизни. Или если биограф личный у тебя будет, ему тоже будет интересно. Никогда, когда мы говорим о больших структурах, как армия, личные опыт не решает ничего вообще. Решают только массивные выборки тысяч личных опытов. И офицеру сверху гораздо лучше видно, чем солдату внизу. Потому, что офицер имеет элементарную возможность собрать куда большую выборку личных историй. Потому, что солдат на своем месте видит себя и двадцать своих друзей, больше ничего. У него для этого нет ни времени, ни возможности.
Максим Бендус. Это первое. Второй момент. Офицера, как правило... У солдата армия, это два года по-старому, сейчас год. Это очень короткий промежуток времени. У офицера призывы и увольнения в запас военнослужащих происходят периодически. Поэтому он может наблюдать, как меняется уровень образования, уровень отношения. Сейчас он меняется в лучшую сторону. Я могу сравнивать мотивацию ребят, которые призывались в 1990-е годы, и современных. Не все хорошо, но гораздо лучше, чем в конце 1990-х, начале 2000-х. Можно производить разную выборку. Понятно, что командир взвода, это 30 человек. Командир роты, смотря какая рота, 100 человек. И дальше. Бригада может быть или дивизия, чуть ли не 12 тысяч человек. Причем они все разные, это и солдаты, сержанты срочной службы, и солдаты, сержанты контрактники. Работы там непочатый край. А опыта там, как индивидуального, у каждого офицера, так и коллективного - не на одну книжку. Поэтому говорить, что кто-то ничего не знает, это примитивное суждение.
Клим Жуков. О тебе, дорогой друг, мы наверняка ничего не знаем. Скорее всего, мы тебя не видели никогда, не знакомы. Твой личный опыт, касательно тебя самого, мы бесконечно уважаем.
Максим Бендус. Третья часть, наверное, самая большая, этого введения, это истории про конкретную “дедовщину”. Люди некоторые писали даже с оскорблениями, уже в мой адрес. Я к этому был готов. Я часто общаюсь и общался с гражданскими людьми. И я не говорил с первого раза, что я военный, в таком-то звании, такая-то должность. Я слышал, как в компании один другому рассказывал примеры, как “деды”... А если я что-то хорошее говорил об армии, мне начинали высказывать: “А ты там был?” Я сидел, молчал. Я обычно не слушаю все эти истории. Это личный опыт, его нужно уважать, безусловно. Хорошо, “дедовщина”, кто же отрицает. Когда поднимали ночью солдатика твоего призыва помыть туалет за “дедушку”, а на следующий день этот солдатик не знал куда забиться, чтобы отоспаться потому, что у него ночь была веселая... Раньше вся хозяйственная деятельность полностью лежала на плечах, по сути, солдат. Я сам был рядовым курсантом, у нас тоже было хозяйство свое. На курсе было две роты, значит, курсовое “двуротное” хозяйство. У нас был свои сержанты, старшины. Я сам был сержантом. Так что я знаю, как это происходит, знаю объем работы.
Вернемся к вопросу. Когда ты увидел, что твоего сопризывника подняли среди ночи, ты встал, заступился? Хорошо, круговая порука, вас всех забили, запугали, ты еще не сильный человек, не сильный физически, не можешь постоять за себя. Следующий вопрос. А когда ты сам стал “дембелем”, ты на тумбочку никого не ставил? Более того, когда твои коллеги, такого же старшего призыва, начинали что-то подобное, ты их пресекал? Я не говорю про побои, какие-то явные унижения. Я говорю о выполнении конкретной работы, которую в принципе нужно выполнить, только другими силами. Ты говорил, что мы старший призыв, мы должны показать пример? Мне отвечают обычно смехом. А что ты смеешься? Ты же сам, отвечая на первый мой вопрос, говорил, что круговая порука, ничего не изменишь, офицерам по фигу.
Третий вопрос. А офицеры все были одинаковые? Они ставили задачу и самоустранялись? А были офицеры, которые не самоустранялись? Были. А почему ты не консолидировался возле него? Обычно нормальных, адекватных ответов я вообще не получаю. Да, есть офицеры разные. Есть бойцы хорошие и офицеры хорошие. Почему ты лично не тянулся к хорошим, почему ты принял правила игры. Мне говорят: “Ну, ты понимаешь, от меня ничего не зависит”. У меня в детстве был один из самых любимых фильмов “Не бойся, я с тобой”. Там был такой герой, Рустам, его сыграл Мухтарбек Кантемиров. Есть эпизод, когда бандиты захватили деревню и пытали местных жителей. Рустам узнает от мальчика, что на деревню напали, забирает у него лошадь и едет туда. И там звучит такая песня, я не помню, кто певец, там есть такие слова: “Человеком быть решись, человечней станет жизнь, человечество с тебя и начнется”. Что мне сейчас рассказывать. Зачем я слушаю этот “плач Ярославны”? А когда меня называют шакалом, я говорю: “Ты же подчинялся шакалам, подойди к зеркалу”. Если ты служил в армии с крысами, с козлами, с шакалами, может, на тебя в качестве отражения тоже посмотрит представитель фауны какой-нибудь? Если тебя призвали в зоопарк. Меня призвали в армию. Я служил с солдатами плохими и хорошими, с офицерами плохими и хорошими. Я это все прекрасно понимаю.
Я имел много примеров и национализма, и дедовщины. Я имел пример национализма, когда семь человек из Дагестана могли “построить” 400 человек русских. Условно русских, там и мордва, и чуваши, и русские непосредственно. Я видел, наоборот, когда было некоторое унижение со стороны русских к представителям армянского народа. Я каждый раз это пресекал. Не только среди бойцов. У нас была такая история, даже с фамилиями потому, что эти люди уже не служат. У меня был молодой лейтенант, Павел Мозалевский. Он получил подъемные, и как-то я обратил внимание, что он немножко не в себе, грустен, растерян. Я с ним несколько раз поговорил и выяснил, что вновь прибывший в нашу часть прапорщик по фамилии Солнцев забрал у него часть подъемных денег, как бы в займы, потом отказался отдавать. Тот ему напомнил, он у него забрал мобильный телефон. Я перед обеденным построением отозвал прапорщика в сторону и без всяких прелюдий сказал: “Знаешь, что, друг, после обеда я прихожу на построение. Если офицер мне скажет, что деньги и телефон не у него, я буду с тобой разговаривать по-другому”. Больше ничего не сказал. После обеда прихожу, смотрю, Мозалевскому не похорошело, у него явные следы побоев на лице. Я его ни о чем не спрашивал. Я пошел на левый фланг подразделения. Когда я к прапорщику подошел, говорю: “Вы здесь новый человек, наверное, не знаете мою репутацию, я два раза не повторяю. Я считаю, что повторение, это мать заикания”. Он начал действовать на публику. Я понял, что нужно предпринимать какие-то экстренные действия потому, что иначе я потеряю свой авторитет. Тем более, он начал распускать руки. Через секунду я стоял, а он лежал. Еще через несколько минут командир части, начальник штаба, я и этот товарищ находились у командира части. Я обладал определенным авторитетом. Перед солдатами он выпендривался, перед командиром части как-то у него резко храбрость уменьшилась. Он сам все рассказал, абсолютно все. Как он деньги брал, даже как он потом “отоварил” офицера, что в принципе является преступлением. Мы решили решить все это в дисциплинарном порядке, мы его отправили в соединение, а впоследствии он покинул ряды вооруженных сил.
Я бы костьми там лег, командира я бы просто замучил, если бы он не ушел из вооруженных сил. Таких примеров у меня много, а разговаривать о них я не хочу. Объясню почему. Потому, что грязь на армию выливали с начала 1980-х все. Я не хочу присоединяться к ним. Я знаю, что в армии есть хорошие люди. Приведу еще один пример. У нас был рядовой Киселев, механик-водитель. И мой комбат. Этот комбат уговорил рядового не ехать в отпуск очередной после года службы. Он сказал: “Давай ты не поедешь в отпуск, а я тебе потом этот отпуск компенсирую, ты демобилизуешься раньше”. Это нарушение на самом деле, так нельзя делать. Но нам такой механик-водитель нужен был. Там проверка какая-то... Нам нужно было, чтобы он присутствовал в части. Мы его уговорили. Боец запомнил, подошел срок, и как-то поймал меня и комбата, мы были озабочены кучей других проблем, комбат сказал: “Да, да...” И мы весь день бегали, занимались службой. И тут я думаю, что надо вечером комбату напомнить, он, наверное, забыл. А боец ушел недовольный, он подумал, что мы его не услышали. После построения подхожу к комбату, он первый говорит: “Кстати, я к командиру подошел, Киселев получает младшего сержанта, потом сержанта. Отпуск увеличивается. Ты завтра зайди в строевую, начальник строевой все знает, заходи с документами, займись”. Я говорю: “Понял”. Я так и сделал. Зашел в строевую, решил все это. Подошел к помощнику командира части по работе с личным составом. В конце концов, прихожу к командиру части, говорю: “Лучший механик-водитель...”
Короче, вручаю комбату все это. Комбат на построении: “Киселев, вы стоите с нарушением формы одежды в строю. Вы не хотите ее привести в соответствие? Вы у нас, вроде как, сержант. Киселев, подойдите в канцелярию, получите денежки. У нас один из прапорщиков везет белье в прачечную. Садитесь в его машину. Военно-проездные документы я вам вручаю, едете с ним, он вас довозит до вокзала, вы едете домой. Я вам рекомендую в вашей красивой форме не ехать потому, что мало ли что, люди разные бывают. Прикупите, что-нибудь на “гражданку”, а в родной деревне оденете”. Он ему рассказывает, потом говорит: “Сержанты, подержите Киселева, а то что-то у него полуобморочное состояние”. Я его тоже предупредил: “В отпуске ты числишься еще в нашей части. Отметился в военкомате, все, как положено. Доверие тебе оказано очень большое всеми: мной, комбатом, командиром части. Поэтому, Киселев, доверие не подведи”. Парень действительно был хорошим солдатом, получил, в хорошем смысле, по заслугам, его отметили. Когда он призывался, он относился к категории риска потому, что воспитывался братом, неполная семья... Прекрасно служил. Вот пример, о таких людях нужно рассказывать.
Да, недостатки тоже имеет смысл освещать, но не фокусироваться на них, не заливать все известной субстанцией. Это не только армии касается. Дмитрий Юрьевич тоже подчеркивает, что в армии есть разные люди. Также и в милиции. У меня, например, мама милиционер. Пенсионер сейчас уже. Сестра и ее муж – тоже. За оскорбление по отношению к моим родственникам, наверное, я имею полное моральное право дать в глаз. Я, конечно, так не делаю, это не наш метод. Я пытаюсь вести диалог с человеком. Но такое отношение, оно ужасно. Поэтому я пришел сюда, чтобы рассказывать об армии хорошее, о хороших людях, показывать, что они есть. Они достойны того, чтобы о них знали. Еще раз подчеркиваю, я много знаю негативных проявлений. А именно о хороших, достойных людях. Потому, что, к сожалению, получается, что о хороших людях практически всегда молчат.
Клим Жуков. А чего о них говорить? Они и так хорошие.
Максим Бендус. Действительно. Это же скучно, это неинтересно. И раз я пришел говорить о хороших людях, предлагаю перейти к основной части нашего сегодняшнего ролика. Я бы хотел рассказать ряд таких военных баек, историй. Свидетелем некоторых я был лично. Практически из первых рук. Первая история, я ее назвал “Капитан первого ранга Котовский”.
Клим Жуков. Какая революционная фамилия.
Максим Бендус. На самом деле “Котовский”, в кавычках. Пока оставим в секрете, почему такое называние.
Клим Жуков. Я бы подумал потому, что он лысый.
Максим Бендус. Короче. Есть такой фильм 1965 года “Отец солдата”, помните? Как-то раз я столкнулся с таким отцом солдата. Я служил в сухопутных войсках, еще тогда являлся курсантом. Проходил обучение, одновременно службу, был сержантом, у меня были подчиненные. Вот у одного из таких подчиненных был папа, капитан первого ранга. Его некоторые сухопутные офицеры называли полковником. Его от этого немножко коробило. И вот у этого капитана первого ранга был сын. Я оказался знаком с матерью этого сына, она рассказала забавную историю. И одного, и другого звали Сережей, Сережа старший, Сережа младший. Как-то раз Сережа старший обратил внимание на успеваемость своего сына и увидел тройки. Они заключили с сыном некое джентльменское соглашение. Сын должен закончить четверть без троек и тогда он получает какой-то приз. Приз я не помню. А если он заканчивал с тройками, то он должен был постричься на лысо. Такая шутка. Во времена Виктора Цоя все были такие красивые, лохматые, я бы сказал.
Клим Жуков. Я сам был лохматый, у меня были до 18 лет волосы вот по сюда.
Максим Бендус. Этот мальчик... Все были косматые, лохматые, это конец 1980-х, начало 1990-х. Для него быть лысым, это было все. В школе это была смерть реально. В итоге не закончил он нормально четверть. Были тройки. Мужчины не могут отменить джентльменское соглашение. Пошли в парикмахерскую. Потом мама рассказывает: “Открываю я дверь, и стоят два лысых. Я даже опешила. Не могу спросить у старшего, что случилось”. А он капитан первого ранга, он командир боевого корабля. Флотские офицеры за формой одежды, за внешним видом всегда следят. А тут лысый. Ему же на службу. А мать не может спросить, сын тут ходит. Под вечер она спрашивает: “Сережа, а что случилось?” – “Ты представляешь, стригут моего, а у него на нижних веках слезы стоят. Он моргнуть боится, чтобы не заплакать. Я понимаю, что договоренность менять бесполезно, да и не педагогично. Стригут парня под машинку”. А раньше были “бокс”, “полубокс”... И он садится в кресло в и говорит: “Стриги под Котовского”. Я когда услышал эту историю, думаю: “Да, вот это отец”. Это отец солдата в широком смысле слова. Прекрасный педагог. Личным примером... Умудрился разделить наказание с сыном. Он не мог его отменить, но разделить он смог. Это юморно потому, что видеть лысого папу тоже прикольно. Вот с такими прекрасными людьми мне довелось общаться. И с его папой, и с сыном, который уже вырос и сам командир серьезной части.
Клим Жуков. Будем следить за его успехами. Как-то раз я в парикмахерскую пришел и сдуру пошутил. Говорят: “Как вас постричь?” Говорю: “Под Котовского”. Я думал меня сейчас постригут на лысо. А со мной что-то делают непонятное. Тут ножничками, здесь ножничками. А я с приятелем был, мы болтаем. Я думаю: “Что же происходит?” Я говорю: “Слушайте, я просил под Котовского”. – “Я и стригу под Котовского”. Я говорю: “Котовский был совершенно лысый, как колено”. – “А что вы сразу не сказали?” – “А вы не знаете, кто такой Котовский?” – “Нет”. Пришлось девушку просвещать кто такой Котовский, потом стричься на лысо.
Максим Бендус. Следующая байка “Настоящий полковник”. Был у нас такой преподаватель, он, к сожалению, уже не служит. Уже давно пенсионер, давно в отставке. Это полковник Шеремет. Преподавал военную историю. Крайне грамотный специалист. Достаточно серьезный предмет, если ты его изучаешь именно с позиции военнослужащего. Это практически, как тактика.
Клим Жуков. Откуда тактика вся и берется.
Максим Бендус. Военная история вообще рассматривает все составляющие военного искусства. Короче, это серьезный преподаватель. Из танкистов. Мужик фактурный, крепкий, получил звание полковника, стал настоящим полковником. Ему выдали, как настоящему полковнику, такую папаху.
Клим Жуков. Отличная пыжиковая папаха.
Максим Бендус. И он с ней ходил. У нас было впечатление, что он в ней спит и в баню с ней ходит. Потому, что он ее любил, он реально ее холил и лелеял. Она у него быстро пришла в негодность, не совсем в товарный вид. И следующую зиму он проходил в фуражке. Мороз минус тридцать, мы смотрим на него, думаем: “Бедный полковник”. А тут... Он же не один полковник. Там был другой полковник, с другой кафедры, по фамилии Зайцев. Он обладал неуемным чувством юмора. Почему-то у них была такая своеобразная “любовь”. Как-то раз этот полковник Зайцев заявился на вещевой склад и говорит прапорщику: “Слушай, тут меня кафедра военной истории попросила подобрать для них стальных шлема. Есть у тебя?” Выбрал, говорит: “Я положу здесь, плащ-палаткой накрой, чтобы никто не спрашивал. Придет кто-нибудь с кафедры, ты скажи, что я оставил”. И убежал. Сидим мы на занятиях, открывается дверь, полковник Зайцев зовет полковника Шеремета. Тот выходит. Он ему шепчет что-то, тот возвращается: “Товарищи курсанты, лекция окончена”. Мы в окна смотрим, он через плац по диагонали бежит в сторону вещевого склада. Заходит полковник Зайцев: “У вас такие хорошие окна, я тоже посмотрю”. И он вместе с нами смотрит. Обратно он бежал еще быстрее, лицо было красное и злое. Мы потом спросили начальника вещевого склада: “Что произошло?” Влетает Шеремет: “Тут Зайцев для меня оставлял?” – “Да, предупредил, что лично для вас. Вот, под плащ-палаткой”. А что сказал ему Зайцев: “Слушай, там новые папахи завезли, я твоего размера не знаю, три для тебя отложил”. А там три стальных шлема. Полковник Зайцев, видя, как тот бежит через плац, звука не слышно, но по артикуляции можно понять, что...
Клим Жуков. Ругается.
Максим Бендус. Да. Зайцев и говорит: “Я слышу лязг гусениц”. И исчез куда-то. Мы посмеялись, было весело. Такая история. О чем она нам рассказывает? Даже среди старших офицеров... Им присущ достаточно простой, где-то, может быть, не совсем тактичный юмор. Сейчас эта история воспринимается очень по-доброму. Можно ее обсуждать с точки зрения, что Зайцев поступил немного неправильно, что сделал это при личном составе курсантов. Ну, курсанты, это будущие офицеры, немножко нивелируется. История хорошая. Она показывает, что юморные отношения даже на таком уровне существуют. Я имею в виду на уровне таких званий. Следующая байка называется “Диэлектрический солдат”. В парке обслуживания вооружения и военной техники. Мы с одним капитаном... У нас там разные подразделения в одной части. Что-то нам там нужно было друг от друга, я не помню что. Что-то мы там стояли около ГАЗ-66 и инструменты делили. То есть, мы занимались своим делом, связанным с обслуживанием техники. Другие ребята занимались другими делами, в парке работа кипела. Есть такие электростанции в парке, называются ПЭС-100. Такая электростанция, 100 КВТ, 400 Гц, три фазы. Был боец к ней приставлен. И вот мы поворачиваемся с капитаном в сторону этого бойца. А там есть такой щит, там такой брезентовый рукав... И этот парень, я так понимаю, включил внутри на распределительном щите автоматы, то есть, подал напряжение на фидеры. И попытался законнектить... Мы поворачиваем головы с капитаном и видим такую картину, как в “Терминаторе”... А была такая погода, что перешли на зимнюю форму одежды. Он был в ушанке, в обычной форме, одел трехпалые рукавицы. Смысл в чем? Представляете, он прицелился, проскакивает дуга. Мы эту дугу видим. И он падает вот так. Я потерялся, честно. Мой коллега тоже. Мы срываемся к нему бегом. Мы видим, что он шевелится, бежим к нему. А это парк, я не могу скакать, перепрыгивать через какую-то технику... А боец поднимается, у него такое лицо, как у Арнольда Шварценеггера.
Клим Жуков. Что это было?
Максим Бендус. Оно у него злое. Он берет шапку, натягивает ее аж вот так. Хватает этот разъем. И он втыкает туда, с дугами вместе... Я думаю: “Ну, все”. Нет, с бойцом все нормально. Я фамилию помню, говорю: “Рядовой Абрамов, знаешь, почему тебя не убило? Дерево - диэлектрик”. Потом я его отвел в сторону, говорю: “Ты какие-нибудь зачеты сдаешь?” – “Да”. - “Понял. Командира сюда своего”. Он мне привел прапорщика, я ему говорю: “После обеда ты стоишь с расписанием занятий, с планами конспектов, с аттестационными ведомостями на бойцов. Я с каждым поговорю. Если я узнаю, что ты их не обучаешь, что вы номинально сдаете технику безопасности...” Прапорщик покивал головой: “Да, все будет”. Потому, что это ЧП. Ему не нужно, чтобы такое дошло до командира. Я вообще не его начальник. Я старший по воинскому званию. При этом я не являлся его непосредственным начальником и не являлся его прямым начальником. Я в боевом подразделении, он в подразделении обслуживания. Над ним командует тот же энергетик, главный инженер, заместитель командира части по вооружению. Но прапорщик принял под козырек, я после обеда всех проверил. До обеда спросил у особиста: “Слушай, что у тыловиков там творится? Там нормально все?” Оказалось нормально. Прапорщик абсолютно адекватный, все мне представил. Бойцу он, конечно, выговор объявил перед строем. Я ему целую лекцию прочел и остальным бойцам заодно. У меня потом была история на “гражданке”, когда мальчика послали обвязывать счетчики “Меркурий”. А он студент на подработке, у него вообще никаких групп допуска по электробезопасности не было. Более того, он ни разу в жизни, ни в одном журнале не расписался за какой-то инструктаж. И представляете, что он там полез под высокое... Его 0,4 Киловольта убило напряжение. Убило насмерть. Тоже видно подумал, что надо сделать задачу любой ценой. Такое и на “гражданке” случается, когда пренебрегают... На мой взгляд, непонятно из-за чего. Зачем это включение? Что, нельзя войти в машину, выключить и включить?
Клим Жуков. Этому в школе учат.
Максим Бендус. Да. Но зачастую в жизни, не только в армии, мы пренебрегаем. Переходим дорогу чуть ли не на красный свет и думаем, что пронесет. А бывает, что не проносит. А кого-то проносит. Абрамова в этом смысле пронесло дважды за один день, а кого-то с первого раза отоваривает так, что сразу до смерти. Поэтому повторять это ни в коем случае не надо. Я был очень рад, что с солдатами пообщался. Сам все проверил, никому не сообщил. А вечером меня попросили подмениться, выписали удостоверения на право проверки караулов. Я пошел с разводящим проверить, как несется служба на посту, который техническая территория. Я захожу и вижу как в темноте этот прапорщик ножовкой по металлу пытался расстыковать, соединенное Абрамовым соединение.
Клим Жуков. Он его спаял.
Максим Бендус. Он его сварил. Мне пришлось ему помогать. Потому, что бы посчитал немножко обидным, прапорщика отвлек. Я, по сути, строевой смотр у него провел и аттестацию заодно. Получается, что я его занял в то время, когда он должен был заниматься своей работой. А потом он распустил бойцов и начал заниматься сам, после ужина. Там час ночи был, когда он пилил. Эта история к тому, что всегда нужно думать о своей безопасности. Никакие задачи, кроме боевых, не должны вызывать желания рискнуть жизнью. Иногда то, что нас не убивает, не делает нас сильнее, а делает нас калеками. Поэтому лучше не рисковать.
Клим Жуков. Это у Александра Покровского, бытописателя военно-морского флота, есть замечательный рассказ, “Росписи”. Как на корабль грузили торпеды. Сломался электропогрузчик, грузили руками. Лейтенант дергал ручку и отпустил. Ручкой ему врезало по лбу, там стала расти шишка. Тут появился мудрый боцман с журналом техники безопасности: “Что воешь? Сначала распишись. Расписался? Вот теперь вой”.
Максим Бендус. Такая история была. Технику крепили на эшелон. Я бойцам дал покрышки: “Вы обожгите “шестерку”, чтобы она не пружинила”. А бойцы поленились и начали так крепить технику, с помощью проволоки. Я иду издалека. Там был такой, не помню, рядовой Жимкачан и рядовой Прибылов. Они, улыбаясь, лом передают. Жимкачан его держит на плече, улыбается и отпускает. Прибылов так закрутился и упал мало того, что с платформы, а упал на насыпь и с нее скатился. Я к нему подбежал, тоже шишка. Я его отстранил от всех работ. А там начальник медицинского пункта в эшелоне был. Я его к начальнику медицинского пункта. Начальник медицинского пункта спрашивает: “Ты как? Тошнит?” – “Нет, нормально”. Шишка такая, рог на голове. Так делать тоже ни в коем случае нельзя.
И, опять же, про безопасность. Следующая история “Майор и короткоствол”. Это из курсантских времен. Я – сержант старшего курса. Заступил в первый караул вместе с курсантами младшего курса. Добросовестно отстоял и сменился. Что я делаю? Я, соответственно, разрядил всех. Если кто не знает, есть такие, назовем их соты, куда ставятся боеприпасы. И ты их сдаешь дежурному по части. И вот в эти соты каждый из караульных, который уже сменился, разряжает свои магазины, ставит каждый патрон. Потом эти соты опускают в специальный ящик, который закрывается на ключ. Ключ у меня, как у начальника караула, который сменился. Я беру двух бойцов, и они несут его... Я перевел оружие в положение “за спину”, два бойца взяли этот ящик, и пошли дежурному по части сдавать. Я говорю: “Ящик открываем, соты на специальную полку”. Выложили пирамидкой, ящик закрыли. “Все, парни, спасибо за службу. Вы молодцы”. Был выходной день, я еще планировал уйти в увольнение. Я доложил дежурному. Слышу, дежурный открывает дверь, он помощника оставил за себя. Закрылся в оружейной и возится с окошком приемным. И я смотрю, бежит один майор, с ним два бойца. И он тащит начальника караула номер два. Думаю: “Не повезло”. Он подходит, говорит: “Слушай, я женат, у меня дети, давай я первый”. Я говорю: “Вообще-то по инструкции... Я начальник первого караула”. Он говорит: “Хватит выпендриваться, я твой курсовой офицер в принципе. Я майор”. А он майора получил как поощрение, на ступень выше от занимаемой должности. Его бойцы начинают с другой стороны выкладывать такую же пирамиду из боеприпасов. Открывается окошко, и дежурный по части, знает этого майора, говорит: “Привет”. И дает ему коробочку...
Клим Жуков. Патроны ПМ.
Максим Бендус. Пустую, чтобы он туда сложил свои боеприпасы от ПМ и сдал. Его курсанты выкладывают, он достает пистолет, кладет его на полочку. И достает из такого кармана на кобуре... Это кобура от ПМ. Магазин дополнительный. Он достает этот магазин из кармана кобуры и начинает, выщелкивая по одному, запихивать в ячейки этой коробки. При этом ведет светскую беседу с дежурным по части. Я стою в тоске. Этот майор разрядил восемь штук, берет пистолет, смотрит на дежурного, отводит чуть в сторону, снимает с предохранителя, нажимает на спуск. Очевидно, он хотел убедиться, что патрона в патроннике нет, произвести контрольный спуск и поставить на предохранитель.
Клим Жуков. И произвел контрольный спуск с патроном в патроннике.
Максим Бендус. Да. Он стреляет. А у нас было выложено типа мраморной плитки, пуля бьется, рикошетит. У меня было лицо чумное, а у него еще более глупое. Он руку вниз опускает и нажимает второй раз. И пистолет стреляет второй раз. Он бы, наверное, нажал и третий...
Клим Жуков. А он подумал, что вытащил из рукояти.
Максим Бендус. Да. Мы тут выводы сделаем. Эту вакханалию остановил часовой первого поста первой смены. Он вылетел в коридор... А у него в обязанностях не только боевое знамя охранять, он еще должен охранять дежурного по части и его помощника. А тем более особое внимание обращать, когда дежурный выдает или получает боеприпасы. А тут два выстрела. Ладно бы один случайно. Факт применения оружия налицо, часовой-то не видит по кому. Я думаю: “Мало ли как парень сейчас интерпретирует. Нас тут группа лиц стоит, применили оружие”. Он же может не разобраться. Он даже пытался что-то крикнуть, какие-то команды отдавать. Но мы не ожидая, когда он проорется, в горле пересохло, парень переволновался... Курсанты-то сразу упали. А я упал и стягивал за ноги этого майора. Ствол от него отбрасывал. Он там как кукла ушел. А с другой стороны, из дежурки, ломился помощник. Потому, что сидишь ты, смотришь на часового, а сзади выстрелы. А в обязанностях дежурного выдавать оружие при закрытой двери. В общем, в увольнение мы не ушли. Майор объяснения писал, наверное, неделю. И вот тут к слову про короткоствол, все же любят короткоствол. Любое оружие, это предмет повышенной опасности. Как, например, автомобиль.
Клим Жуков. Автомобиль придуман для того, чтобы людей перевозить. Оружие придумано для того, чтобы людей убивать.
Максим Бендус. Назначение у этих предметов совершенно разное. О чем здесь можно сделать вывод? Истории же все у нас с моралью. Почему, например, в инженерно-саперных подразделениях меняют постоянно номера расчетов? Кто-то щупом, а кто-то с миноискателем, а потом поменяли. Потому, что мозг человека...
Клим Жуков. Привыкает к таким действиям.
Максим Бендус. Человек этот разговаривал с дежурным по части, что уже является нарушением. Обычно на линии заряжания, когда ты это делаешь, разряжаешься... Как караульный сменяешься с поста, за тобой смотрит второй. Не ты сам себя контролируешь, а он тебя. Ты отвел ствольную раму и не сам ее отпускаешь, когда захочешь, а когда второй говорит: “Осмотрено”. Не надо вслух что-то произносить, вы режим тишины соблюдаете. Я видел в тирах на практической стрельбе, просто тебя хлопают по плечу. Важно, чтобы сигнал был и сигнал был не от тебя. Потому, что твой мозг может тебя обмануть. Ты ожидаешь увидеть отсутствие патрона в патроннике, и ты его увидишь. Особенно если в пять часов утра сменился. Офицер тоже, он не спал необходимое количество часов, чтобы быть бодрым. Тем более, он все делал на автопилоте, он не убедился, что магазин извлечен. Он настолько повел себя как непрофессионал. Потому, что сколько раз он проделывал эти операции... Никогда нельзя пренебрегать требованиями безопасности. Как в случае с “диэлектрическим” солдатом, так и в случае с опытным майором. Так делать нельзя. Потому, что оружие таких ошибок не прощает.
Следующая байка называется “Игла в ретрансляторе”. Есть иголка в стоге сена, а это игла в ретрансляторе. Есть такие переносные зенитно-ракетные комплексы, “Игла” в данном случае, это один из вариантов. Как-то раз были учения в учебном центре с тактическим полем. На трех тренажерах ПЗРК “Игла”. На старых тренажерах. То есть, они не выглядят как сейчас. Короче, тренажер выглядел следующим образом. Три трубы желтого цвета, к ним подходили провода и лэптоп армейского... Как чемодан, суровая вещь. И майор вел практическое занятие с нами. Разбил нас на три отделения. И все по очереди отрабатывали несколько раз. В качестве мишени поставили такой шест, на нем был установлен силуэт самолета “F-4”. Сзади у этого самолета был такой патрон, и в него вкручивалась обычная лампочка. Она нагревается, соответственно, головка самонаведения ракеты ее ловит. Ты можешь отработать все манипуляции, связанные с боевой работой. От “накола” этого аккумулятора с жидким азотом, который призван охладить... Конечно, там никакого жидкого азота нет, ты его имитируешь. Система, тренажер, фиксирует. Вплоть до имитации пуска, кода ты нажимаешь кнопку. Самым отличникам майор пообещал: “Ребята, я взял две настоящие, боевые, и мы бахнем. В качестве мишени будем использовать вот это”. Это реактивный осветительный патрон. У нас первым отличился заместитель командира взвода, не зря сержант. Его экипировали. Послали двух бойцов, которые будут пускать мишень. Флажком махнул, те запустили. Этот прицеливается, запищало, жмет, ракета вышла. У нас полный восторг, молодым людям только пострелять. В те времена бардак был везде. Было, что военные городки отключали от воды, электричества. А уж поставить ретранслятор где тебе захотелось... И поставили на тактическом поле. И вот ракета подумала сначала, что ей нужно гоняться за реактивным осветительным патроном.
Клим Жуков. И решила бахнуть.
Максим Бендус. И решила бахнуть в усилитель ретранслятора, он греется прекрасно. И влететь в него. И влетела. Майор не растерялся: “Товарищи курсанты, объявляю новую тему занятий – “Инженерная подготовка”. Собираем фрагменты элементов поражающего снаряда. Оборудуем место захоронения”. Так и сделали. Вообще такие вещи достаточно интересны, запоминаются. Здесь о чем можно говорить? Здесь куча была нарушений с точки зрения организации проведения занятий со стороны майора этого и со стороны гражданских служб, которые влезли на чужую территорию, что-то там решили поставить, ни с кем не согласовав. Решился вопрос, нас не обнаружили. Вообще, когда я готовился, меня осенила мысль как-нибудь поговорить о развитии науки и вычислительных средств в армии. Есть же такое диалектическое противостояние щита и меча. И здесь очень показательно бы было рассказать о том как развивается щит и меч. В качестве примера можно все, что угодно брать. Я бы взял авиацию и технику ПВО. Когда наши специалисты уезжают за рубеж, общаются с другими специалистами военными, очень часто они слышат такую фразу: “У американцев прекрасные средства нападения, у вас прекрасные средства защиты”. Если сделать выборку, чтобы не утонуть в обилии информации, по средствам ПВО. Взять комплекс зенитный С-60 и дойти до С-300. И рассказать, допустим, о развитии методов решения задачи стрельбы. В комментарии мне кто-то написал... Я приводил пример не об этом. Я сказал, что офицер должен быть готов на бумаге с помощью ручки рассчитать, с помощью логарифмической линейки или современного вычислительного комплекса. Считают все. Боец считает боеприпасы, которые он тратит, чтобы было понимание сколько там в магазине, следует ли его сейчас сменить. Снайпер считает поправки. Артиллерист - свою задачу. Мне написал кто-то в комментариях: “Ты не позорься. Ты что, не знаешь, что такое треугольник стрельбы?” Я прекрасно представляю, что такое треугольник стрельбы. Но мы же разговаривали с вами не об этом. Мы же рассчитывали на аудиторию, которая, мягко говоря, с армией не сильно связана. Я могу рассказать, например, про методы пропорциональной навигации. Я могу рассказать про полетные схемы. Можно прямо с математикой. Но это будет тогда, мягко говоря, лекция здоровая. Но рассказать об этом можно.
Клим Жуков. Это отдельная история.
Максим Бендус. Второй момент. Есть счетно-аналоговые машины, которые позволяют решать задачи стрельбы в каких-то старых комплексах. А есть современные комплексы. Я вот сказал, а надо будет хорошо подумать, чтобы рассказать, а потом не сделать плохо. А то будет как в анекдоте. Резидент идет на встречу с агентом. Подходит к явочной квартире, цветочек на месте. Поднимается и видит такую картину. Сидит его агент, заливается слезами, пьет водку. Для резидента это внештатная ситуация, он может все завалить. Он пытается разобраться: “Что случилось, что происходит?” – “Ты понимаешь, я только сегодня осознал, что я шпион”. Резидент в ступоре, потом облегченно выдыхает, наливает себе в стакан, выпивает: “Сейчас я тебя успокою. Шпион – это я. А ты - предатель”. О флоте не будем рассказывать. Я же из сухопутных войск . А я же говорил как-то, что есть любовь между родами войск. Буду рассказывать о других системах, наземных. Есть такая фраза: “Кто не прыгал с парашютом, называется мабута”. Десантников я уважаю. Не смотря на все эти подколки друг к другу, если в одном гарнизоне несколько частей, как правило, все живут очень дружной семьей. Если приходится выполнять какие-то боевые задачи, все шутки и прибаутки уходят на второй план, все работают как единый слаженный коллектив. Кстати, насчет связистов. Мне все время их жалко: “Кто припрется в дождь и в грязь? Это доблестная связь. А если нет дождя и грязи, плющит их начальник связи”. Им вообще тяжело. Они с этими катушками идут. Ты в составе мотострелкового подразделения, тут твои товарищи, они тебя всегда прикроют. А они вдвоем что-то тянут.
Клим Жуков. У меня мой практически родственник, герой-десантник, он как раз связист. Он рассказывал замечательную историю. Не буду говорить, где это происходило. Соответственно, группа спецназа организовала атаку на пункт связи. И атаку они провели успешно. Они сняли часовых и вторглись в кунг, где, как они думали, находился командир пункта связи. Собственно упомянутый герой-десантник. Думали, что тут вообще-то стрельба, а человек спит в кунге, точно командир. Они его спеленали, уволокли, он сопротивлялся, пытался им что-то сказать, его били непрерывно. И когда приволокли его сдавать собственному начальству, выяснилось, что это был водитель, который спал в кунге. Связисты организовали контрдиверсию. Они пришли к этим людям, которые украли у них водителя, и, сняв часовых, украли у них в самом деле командира. И майонез. И вот они тащат командира. За ними бежит другой герой-десантник с воплями: “Майонез-то куда?”
Максим Бендус. У нас на учениях как-то паек кончился. Мы кушали барана без соли, без всего. Ощутил себя средневековым воином. Один баран, сушеное мясо барана. Когда мне потом сказали: “У нас тут небольшой фуршет. На шашлыки пойдешь?” Я говорю: “Кто?” - “Баран”. Отставить. Следующая история называется “Кто не прыгал с парашютом, называется мабута”. Получилось так. У нас служил прапорщик. У него был сын. И служил другой прапорщик, и у него был сын. Главный герой, сын прапорщика, зовут его Иван. Где-то этот Иван нашел буксировочный парашют. И решил полетать на нем, назовем это так. Ну, это ребенок, ему 15 лет было. С другим сыном, сверстником, они в одну школу, в один класс ходили. Ваня был молодец, он пристегнул к системе своего одноклассника, а сам пытался так сделать, чтобы одноклассник полетел. То он палкой пытался поднимать этот парашют, чтобы...
Клим Жуков. Поймать ветер.
Максим Бендус. Да. Пока молодежь развлекалась на вертолетной площадке, возле дома офицерского состава, у нас шли занятия по требованиям безопасности. Вот так стоит подразделение, мы при параде, с полевыми сумками, с флажками. Красивые, как первого сентября в школу. Я смотрю из строя: парашют реет гордо в воздухе. Я прослеживаю угол по фалу этому. Потом я как-то отвлекся буквально на секунды. Смотрю, а парашют уже здесь. И я понимаю, что человек, который там внизу, он за считанные секунды преодолел два забора и, почему-то, уже находится в районе третьих ворот, там, где заходит на нашу часть ЛЭП. В это время прозвучали определенные сигналы, и комбат третьего батальона рванул так... Следом на ним рванул и я. Потом начальник автомобильной службы. Бегом туда добежали. Бойцов оставили на сержантов. При этом уже дали команду санитарным машинам на выезд. Уже дежурный по парку звонил в медицинский пункт, чтобы из медицинского пункта доктор выдвинулся. Прибежали мы туда, увидели такую картину. Этот мальчик, Иван, висит, у него вокруг ног обвился этот фал каким-то образом. Сполз, захватил его за голени, перевернул, он вниз головой. Голова разбита, его по земле протаскивало. Как с воздушным змеем, угол меняется, подъемная сила изменяется. Его тащило, переносило с этими порывами ветра. И дотащило, таким образом, до линии электропередач. Он вокруг проводов облетел, затянул, закоротил. И ему этим фалом перетерло мышцы и поломало немножко ноги. Просто поломало. Он орет там благим матом. А я не знаю, как работает автоматика на этой ЛЭП. Что вообще будет там? Я понимаю, что сейчас она обесточена потому, что все провода в куче и ничего нет. Но я понимаю, что в какой-то момент времени может быть подано напряжение, а потом произойдет окончательное отключение. В этот момент комбат меня пнул, он был опытней меня: “Вниз”. Я говорю: “Зачем?” – “Сейчас будем толкать. Столкнем его”. А Василий Сафронович, комбат, он уже карабкался по проводам и ножиком пытался этот фал обрезать. Он быстро достаточно срезал, мы этого Ваню столкнули и в ближайший медицинский пункт увезли. А его друга ветер отнес, он на дерево приземлился. Потом мы его с дерева снимали. Сейчас этот Иван в офицерском звании, он после этого резко...
Клим Жуков. Поумнел.
Максим Бендус. Да. Это уже даже не смешная история, это бытовая история. О чем она говорит? Прежде всего, о том, что офицеры слаженно и грамотно действовали как спасатели. Я думаю, что этот Иван на всю жизнь эту историю запомнил. Скорее всего, воспринимает этих ребят, которые его снимали, как спасителей своих в буквальном смысле слова. Думаю, что этот эпизод его жизни послужил таким полчком, что он подумал и избрал своей профессией профессию военнослужащего. Потому, что он рос в этой среде, он видел, как эти люди действуют. В том числе в нештатных экстремальных ситуациях. Потому, что спасение людей для военнослужащих, это не совсем штатная ситуация. И как раз переходим к последней байке. Я ее назвал “Защитники во всем”. Почему я ее назвал так, почему именно такие истории я выбрал? Армия готовится для войны. Если ты начнешь рассказывать, кто в кого стрелял, то это нетактично с одной стороны. Бывает, что это запрещено рассказывать. А третий момент, это не так... Это очевидно. Военнослужащий, он и готовится к этому. А выполнение нетипичных задач, мне кажется, оно как бы подчеркивает, прежде всего, психологическую готовность выступать защитником во всем. Поэтому я и назвал “Защитники во всем”. История случилась в Краснодарском крае, когда на водораздел выпал смерч. Я записал дату 2002, но меня память последнее время подводит.
Клим Жуков. В 2002 был ураган, я помню.
Максим Бендус. Я у сестры не удосужился уточнить, но я думаю, меня простят за неточности. Короче, смысл в том, что Туапсинский район пострадал, Новороссийск пострадал. Людей отдыхающих смыло в море. История случилась следующая, когда одну часть перевели. Они стояли практически на побережье. Скажем так, на Кавказе. Не буду уточнять. А там был детский лагерь. Детский лагерь окружало два ручейка, которые летом даже пересыхали. А тут смерч, вода резко поднялась. Причем это вода не такая, как у нас в стаканах, а мутная, с грязью. Это, по сути, селевой поток. Мостик, который шел в этот детский лагерь, который был устроен как кемпинг, такие, знаете, ракушечки, даже не капитальные строения, его смыло. Обратились в местное подразделение МЧС, они: “Держитесь, сейчас прибудем”. Но вода прибывает раньше, чем МЧС. Я никого не обвиняю, я не знаю, что было в МЧС на тот момент времени. Я так думаю, что этим ребятам работы хватало. Такого объема стихийные бедствия, они требуют ото всех буквально титанического труда. Без шуток. У меня отец тогда работал в компании “Транснефть”, сложились две линии электропередач, у них там трубопровод чуть ли не снесло. Он рассказывал, что пять дней почти не спал. Он тогда был на должности, по-моему, старшего мастера. Досталось всем службам, всем ведомствам. Но вода прибывает, ресурсов административных и людских нет. Естественно, руководство лагеря обращается к ближайшей воинской части. Наш командир принимает без колебаний решение помочь детям. Отправляет туда инженерную технику. Отправляет “Уралы”, машины повышенной проходимости. “Уралы” готовятся механиками-водителями для преодоления водных препятствий. “Уралы” были адаптированы для перевоза личного состава. Были назначены сержанты, в том числе два моих сержанта. Прекрасные люди, они чуть младше призыва были, чем рядовой Киселев, о котором я уже упоминал. Кстати, никогда Ковровская “учебка” не подводила с личным составом. Во всяком случае, меня. Эти два сержанта тоже находились в кузове и удерживали детей, а, главное, вожатых от паники. Наибольшие проблемы в таких ситуациях, как правило, создают не дети, которые...
Клим Жуков. Дети еще не понимают.
Максим Бендус. Когда там женщина пытается топтаться по детишкам, это, конечно, плохо. Сержант должен быть и психологически готов, и физически готов эту даму или мужчину как-то успокоить. Потому, что прыжок за борт в селевой поток, это смерть. Тебя снесет в море, ты не выплывешь, это не бассейн.
Клим Жуков. Тебя потащит просто.
Максим Бендус. Заместитель по вооружению там отличился, командир части. У нас оборвался один трос, он прыгнул в селевой поток, чтобы зацепить... Вот и вся история. То есть, две истории получились совершенно не смешные. На чем я хотел в качестве общего вывода здесь остановиться? На том, что мне посчастливилось служить с хорошими людьми. В середине передачи я как раз на этом был сосредоточен. Практически все выпуски мы с вами обсуждали именно хорошие вещи. Чтобы люди знали, что хорошее в армии тоже есть. Есть и в спорте, и в армии. Где только этого нет. В данном случае мы сосредоточились на армии. В армии есть хорошие люди, которые прекрасно шутят, которые в принципе не отличаются от других людей. У них такие же заботы, такой же быт, с маленькой спецификой. Большинство из них вполне способные во всех отношениях. Способные использовать свои навыки, умения, знания, выполнять как боевые задачи, так и гражданские задачи для пользы, иногда и для спасения жизни, окружающих. Вот об этом я хотел рассказать.
Клим Жуков. Очень наглядно. Я бы сказал, на примерах, многослойно показав армию со многих сторон. Спасибо.
Максим Бендус. Взаимно. Спасибо большое.
Клим Жуков. Надеюсь, было интересно. В следующий раз поговорим про эволюцию щита и меча.
Максим Бендус. Наверное, через следующий раз. Надо будет подготовиться. Надо уточнить, надо быть аккуратным в таких вопросах.
Клим Жуков. Хорошо. Максим подготовится и через некоторое время вернемся к этой интересной теме. На сегодня все. Всем пока.
Максим Бендус. Всем до свидания.
Новости
VIP
