Клим Жуков. Всем привет! Продолжаем разбор эпического документального, я бы сказал даже, научного полотна «Революция. Западня для России», фильм второй, часть первая. Вторая часть разбора. И снова в студии Реми Майснер. Привет!
Реми Майснер. Здрасьте.
Клим Жуков. Мы специально причесались одинаково, я смотрю, для разбора кино.
Реми Майснер. Да, под Котовского.
Клим Жуков. Причёска очень хорошая – такая связь с космосом непосредственная, и только она помогает разгрузить мозговые клапана при просмотре данного шедевра.
Реми Майснер. Ну а потому что иначе реально может сера в ушах закипеть от того, что тебе каждые 5 секунд что-то новое врут.
Клим Жуков. Да, причём это с постоянным мельканием вот так вот картинки, тревожной музыкой...
Реми Майснер. Как будто гипножаба, как будто они гипнотизируют – что-то такое.
Клим Жуков. Во-во-во, что-то такое и есть.
Реми Майснер. Весь фильм как трейлер, один большой трейлер, вот его нарезать кусочками и как трейлер подавать. Ну ладно, давай к сути.
Клим Жуков. К сути: напомню – мы запускаем кино, смотрим кусочек и потом докладываем вам, что там так, и, скорее всего, что не так. Поехали!
Однако, мы уже теперь о Керенском, я так понимаю?
Реми Майснер. Да, почему-то уже теперь Керенский, и он тоже масон.
Клим Жуков. Не, ну как: у нас же был масон...
Реми Майснер. Масон Ковалевский.
Клим Жуков. Масон Ковалевский, подмасоненный Гучков...
Реми Майснер. Ленин, который там с масонами рядом полоскался.
Клим Жуков. Если был с масонами, наверняка, тоже масон, я почти уверен.
Реми Майснер. Он им деньги на музей дал.
Клим Жуков. Денег на музей... попросил у Шиффа и часть дал на музей.
Реми Майснер. Да, и Шифф им дал, так что он тоже масон.
Клим Жуков. И вот теперь Керенский, который, оказывается, был членом Великого Востока народов России.
Реми Майснер. А я не очень понял – Гучков тоже был масон? Я не помню, у нас там вскоре... я говорю: скоро получится, что там все были масоны.
Клим Жуков. На самом деле нам сообщили буквально следующее в данном отрывке, что большинство секций Государственной Думы так или иначе состояли из масонов, и таким образом, Дума контролировалась масонами. Я всё время думал, что у нас Дума контролировалась немножко не масонами, потому что иначе непонятно, зачем три Думы подряд нужно было разгонять.
Реми Майснер. И почему её тогда окончательно не разогнали, непонятно, чего терпели это масонское гнездо?
Клим Жуков. Не, ну если у вас Дума целиком или по крайней мере в подавляющем большинстве контролируется масонами, откуда в Думе постоянно такой бардак был? Непонятно. Там же был, вот если почитать их заседания...
Реми Майснер. Там был хороший Пуришкевич с Союзом Михаила Архангела, он был патриот.
Клим Жуков. Он был не масон, да. Ну нет, тем не менее, вот смотри: в Думе у нас что – если посмотреть их материалы, там был постоянный базар, они постоянно ругались, о чём-то спорили, кого-то грозились выгнать, подавали какие-то петиции. Если они все заодно, ну по крайней мере, в большинстве своём, я не понимаю, в чём проблема? Ну ладно – то, что они разными партиями прикрывались, что, типа, одни кадеты, другие октябристы...
Реми Майснер. Для вида, чтобы никто не догадался.
Клим Жуков. Да это всё для вида, конечно, это мы можем такое допустить теоретически, но у нас вот тоже есть, например, ЛДПР, «Единая Россия», КПРФ, а как за зарплату... и всё вроде как про разное, а как зарплату депутатам поднять, все сразу руки поднимают, все в едином порыве вместе.
Реми Майснер. Сразу заодно.
Клим Жуков. Мне кажется, тут должно было быть что-то такое, зачем их разгонять-то три раза, причём именно что разгонять указом сверху?
Реми Майснер. Да, перетасовывать каждый раз избирательное законодательство...
Клим Жуков. Сложнейшим образом.
Реми Майснер. Да, сразу, чтобы а теперь давайте вот так попробуем собраться – да нет, да ты что, опять масоны... Я не могу – все кругом... Ладно, давай, масоны – это хорошо, там, я думаю, дальше ещё лучше будет.
Клим Жуков. Кхм... Как положено в клиповой подаче информации, вот только что разговаривали про масонов, и тут же нам сообщили, что в 1913 году к власти в США пришёл президент Вудро Вильсон, который создал, ну по крайней мере подписал указ о создании Федеральной резервной системы – замечательной организации, которая существует по сей день. И вот американцы смогли экспортировать капитал за рубеж. Т.к. только что там говорили про масонов, и никакой логической связки между масонами и ФРС не прокинуто, это значит, что подразумевается, что и ФРС тоже масонская организация.
Реми Майснер. Тоже масонская тема, и Вудро Вильсон был масон.
Клим Жуков. Про Вудро Вильсона я не знаю, но по факту нам пытаются донести, и это прямым текстом излагается, что в мировой войне были прямо заинтересованы интернациональные финансовые круги, которые избрали местом базирования США, о чём нам рассказал доктор экономических наук профессор Катасонов, ну буквально... буквально так.
Реми Майснер. Хороший профессор, да, припоминаю – что не нужно читать Маркса, потому что «Капитал!» - это как Талмуд...
Клим Жуков. Это вор-первых, во-вторых...
Реми Майснер. ...близко к первоисточнику.
Клим Жуков. Практически цитата: «Я до сих пор не могу разгадать загадку, откуда Сталин взял деньги на индустриализацию, потому что оно стоит вот столько-то тонн золота, а у Сталина было вот только столько». Это всё его мощнейшие перлы.
Реми Майснер. Да, и он нам рассказал, значит, про финансовый интернационал и назвал несколько еврейских фамилий.
Клим Жуков. Ну, собственно, Куны, Лейбы, Шиффы, Рокфеллеры, Ротшильды и почему-то Морганы, Морганы не были евреями.
Реми Майснер. Ну как этот гой туда затесался? Они, знаешь, они везде пролезут, эти хитрые гои.
Клим Жуков. Да. Но что тут можно нам сказать-то по этому поводу?
Реми Майснер. А можно сказать, что товарищ Ленин то же самое примерно и писал, естественно, не ограничиваясь американскими финансовыми капиталистами, империалистами, он говорил, что да, война нужна, причём война нужна всем. Это можно Энгельса ещё вспомнить, что Энгельс писал в 1888 году, прямо он конкретно раскидал, что, ребята, вот сейчас у нас эти буржуи крупнеют, крупнеют, крупнеют, потом они станут совсем большие и потом они всё поделят друг с дружкой...
Клим Жуков. И будут боками тереться.
Реми Майснер. А потом начнут тереться боками и устроят большой передел. И очень хорошее пророчество такое оставил Энгельс, это тебе не бабушка Ванга, которая там что-то туманно сказала, что две ветки сломать, и...
Клим Жуков. Или Предсказамус.
Реми Майснер. ...и кустик зачах – о, это явно про 11 сентября. А тут прямо конкретно он говорит: будет война, она будет всемирной, после неё, как он выразился...
Клим Жуков. Короны будут валяться на земле.
Реми Майснер. ...короны будут валяться, да, в пыли, и ещё никто их даже подбирать не будет, предсказал заодно ещё и эпидемии – испанку, все эти дела, причём прямым текстом. Что-то никто не кричит, что он пророк.
Клим Жуков. Ну, почему-то, в самом деле, такое исключение для всего остального интернационала. Мне вот, например, казалось, что первыми, кто был заинтересован в войне, вот первыми, это были немецкие круги, потому что Германия из великих держав оказалась самая обделённая колониями, а значит, рынками сбыта и источниками ресурсов.
Реми Майснер. Потом были французы, которые хотели там результаты Франко-прусской войны слегка поправить и заодно Германии по рогам дать, чтобы она на колонии там на чужие не зарилась. Американцы, которые там вообще планировали, как с этого всего хорошо можно навариться, ещё если и тем, и тем ещё оружие начать продавать – мамочки, как прекрасно! Ну да, тут почему-то только американцев, как будто им одним было... Наконец, царю-батюшке нашему, потому что ему это участие в войне, во-первых, шло в зачёт процентов по кредиту отчасти...
Клим Жуков. Босфор и Дарданеллы для вывоза хлеба.
Реми Майснер. Босфор и Дарданеллы, да, для вывоза хлеба. А вот, кстати, интересно, а с кого они тянули вот этот хлеб, который собирались продавать?
Клим Жуков. А у нас варианты-то какие? Никаких.
Реми Майснер. Вариантов не шибко много.
Клим Жуков. Он ровно один: тянули с крестьян.
Реми Майснер. Да, которые, кстати, и должны были погибать во время войны за Босфор и Дарданеллы.
Клим Жуков. Они были для царя-батюшки и его друзей-капиталистов завоевать Босфор и Дарданеллы, потом вернуться домой...
Реми Майснер. На свою же голову завоевать, потому что домой пришли – а там давай больше зерна, у нас новые рынки открылись.
Клим Жуков. Вот, потому что вывозить-то удобнее гораздо стало. Вот такая была незатейливая схема, и тут Куны, Лейбы, Шиффы далеко не одни интересанты.
Реми Майснер. Нет, хотя, безусловно...
Клим Жуков. Им тоже было интересно.
Реми Майснер. ...я уверен, что им тоже было интересно, конечно: чем больше там воюют, тем больше берут в долг.
Клим Жуков. Поехали!
Ну и что? Т.к. близилась война, в фильме рассказывают, что об этом уже заранее знали американские банкиры, и вот, например, Морган и Шифф вместе, сговорившись, вышли из правления крупнейшего... ну скажем так, не крупнейшего, а так на самом деле, одного из крупнейших банков Америки – Нью-Йорк Сити Бэнк, для чего – для того, чтобы сделать его нейтральным для работы с Европой. Я, честно говоря, логики не понял.
Реми Майснер. Я тут вообще... я не понял вообще ничего: а каким макаром участие Шиффа...
Клим Жуков. Или неучастие.
Реми Майснер. ...делает его не нейтральным?
Клим Жуков. Не знаю.
Реми Майснер. А почему Морган?
Клим Жуков. А чего это они вместе выпрыгнули-то из него?
Реми Майснер. Не знаю, по-моему, это взято какое-то рандомное событие, которое произошло незадолго до войны, и просто под зловещую музыку нам о нём рассказали зловещим голосом.
Клим Жуков. Ну хотя бы попытались бы объяснить, в чём логика?
Реми Майснер. Да, в чём логика-то? Что значит «нейтральным»? Как банк может быть нейтральным или не нейтральным?
Клим Жуков. ...или не нейтральным – это просто банк.
Реми Майснер. Что, если бы Шифф там был, то банку войну бы объявил кто-нибудь?
Клим Жуков. Или кредит нельзя было бы давать? В чём дело-то?
Реми Майснер. Я не знаю, может, дальше нам объяснят?
Клим Жуков. Ну, насчёт того, что американские банкиры знали, что будет война – блин, тогда к 1913 году только очень глупый человек, ну по крайней мере, из тех, кто находился поближе к информации, не знал о том, что будет война, потому что буквально чудом удалось погасить конфликт на Балканах, который едва не закончился вообще-то мировой войной уже.
Реми Майснер. Там в Африке пару каких-то эпизодов с канонерками было.
Клим Жуков. Конечно, в Африке были, причём конкретные эпизоды, тоже был серьёзнейший, так и называют, кризис, по этому поводу там немцы чуть не развязали. Т.е. уже попытки развязать войну были, и вполне конкретные, просто это же, опять же, очень мало кто из... точнее, нет, не мало, а никто из представленных в фильме не говорил о том, что собирались устроить мировую войну. Никто не собирался устраивать мировую войну, это нафиг никому не надо было, потому что ущерб от мировой войны очень большой, и не факт, что доходы то-то перекроют. А вот войну-то собирались устроить, но как положено – хорошую, правильную войну, ну типа Франко-прусской.
Реми Майснер. Да, типа, маленькую и победоносную.
Клим Жуков. Потому что если посмотреть на планы всех воюющих сторон, которые были и которые реально вступили в Первую мировую, до последней страны, которые вписались в это дело, у них у всех не было плана воевать дальше конца осени. Вот они летом начали, ну условно там 2 месяца покувыркались, из которых месяц мобилизация занимает, т.е. месяц они по факту покувыркались, и 3 месяца осени, т.е. что получается – 4 месяца войны. Вот на это все были готовы. К мировой бойне никто не был готов, потому что, опять же, мировая война – это процесс объективный, который уже от ваших хотелок и планов не зависит. Он как доминошки пнули, оно посыпалось всё.
Реми Майснер. Ну потом там уже миллионы людей действуют, и как-то предсказать точно, что там будет... Нет, ну Энгельс вот весьма точно предсказал.
Клим Жуков. Нет, ну когда это закончится и как именно, в какой конфигурации, это предсказать уже конкретно невозможно.
Реми Майснер. Нет, конкретно, кто там победит – это, действительно, но это, по большому счёту... вон если бы царское правительство победило, как мы только что выяснили, для русского мужика-то это было бы не шибко весело, от нашей блестящей победы.
Клим Жуков. Не, ну я в данном случае говорю не про русского мужика, а я говорю про людей, которые кашу заварили, ведь им же нужно иметь некие прогнозы, чтобы в этой каше как-то с пользой свариться, правильно ведь? Если они такие все знающие, мне интересно, почему они не готовились к 4-летней войне, в которой будут участвовать 40 с лишним стран? Ну они всё знали же заранее.
Реми Майснер. Они всё заранее даже не то, что знали – они заранее всё это расписали, как я понимаю авторов фильма, что у них там прямо сценарий был.
Клим Жуков. Что даже Морган из Сити Банка выскочил нью-йоркского.
Реми Майснер. Да, что там даже когда кому в какой банк там заходить и когда выходить.
Клим Жуков. Что-то не срастается, надо ещё посмотреть – может, объяснят?
Ох, зачем-то в данном отрывке вспомнили фигуру полковника Хауса, который был личным помощником, соратником и другом президента Вудро Вильсона, не занимая никаких постов. Причём я вот вангую, что дальше в фильме про него не скажут ни слова.
Реми Майснер. Как обычно.
Клим Жуков. Просто рассказали, что полковник Хаус объездил большинство будущих участников войны, ну кроме России.
Реми Майснер. Который ненастоящий полковник и который никаких постов не занимал, т.е. это просто какое-то частное лицо покаталось по разным странам, и потом нам что-то показали фотомонтаж, где он примонтирован к германскому кайзеру, и сказано, что у них состоялась...
Клим Жуков. К кайзеру Вильгельму. Его принимал кайзер Вильгельм, а через 2 месяца грянули выстрелы в Сараево, когда убили Франца нашего Фердинанда.
Реми Майснер. Ну это как с выходом Шиффа из банка, это примерно то же самое – что «после этого» не значит «вследствие этого», ребята, блин!
Клим Жуков. Да, кстати, если кто-то не понимает, как связано турне этого самого доктора Хауса с выстрелами в Сараево, вот как – кто-нибудь мне может вообще объяснить?
Реми Майснер. Ну вот он поездил, а потом выстрелили.
Клим Жуков. Кстати говоря, если бы в Сараево никто не выстрелил – я вас уверяю, нашли бы какой-нибудь другой способ к чему-нибудь прицепиться. Конкретно у Сербии с Австрией тёрки были такого размера, что австрийцы могли бы, например, собственный какой-нибудь блок-пост на границе расстрелять, если бы сильно было надо, а потом ввести войска. Вот, собственно, и всё. Ну вот так получилось, что дурачок Принцип стрельнул зачем-то несчастного Франца Фердинанда. Зачем он это сделал, Бог его знает.
Реми Майснер. Ну вот, вы понимаете: доктор Хаус поездил по Европе – и вот война началась, а в это время в России – сейчас нам Валерий Шамбаров об этом расскажет.
Клим Жуков. Писатель и историк.
Реми Майснер. Кто он такой, что он там что-то заявляет? Я не пойму, он как кто заявил? Начало Первой мировой.
Клим Жуков. Начало Первой мировой нам подано в виде какого-то дурацкого детектива: сначала доктор Хаус куда-то ездил, потом после этого так получилось, что выстрелили руками Гаврилы Принципа во Франца нашего Фердинанда, после этого, якобы, Германия, чтобы поддержать Австрию, объявила мобилизацию, а на самом деле не объявила...
Реми Майснер. Да, в газете просто написали, что объявила.
Клим Жуков. А царское правительство купилось и...
Реми Майснер. Так испугалось, что стало мобилизовываться. А опровержение только через 2 дня подоспело...
Клим Жуков. И опоздали!
Реми Майснер. ...и поэтому не успели.
Клим Жуков. И опоздали. А вот это насчёт того, что Австрия-то уже мобилизовала свои войска – это нужно вообще об этом забыть, в принципе?
Реми Майснер. У меня слов, если честно, не очень много, я...
Клим Жуков. Австрия не считается что ли? Там война была между Россией и Германией? По-моему, там была ещё одна действующая сторона, как минимум – это Австро-Венгрия, и если Австро-Венгрия начала воевать с союзницей России Сербией, мы за Сербию заступились – у нас уже есть мобилизация, мы уже готовимся к войне, всё, с этого момента.
Реми Майснер. Тут получилось недоразумение какое-то.
Клим Жуков. Тут, такое впечатление, что, в самом деле, какие-то газетчики что-то...
Реми Майснер. Да, какие-то газетчики втравили две империи в войну.
Клим Жуков. А газету прочитал утреннюю за кофе наш посол и отбил телеграмму в Петербург, что тут мобилизация. У посла никаких других способов информацию проверить, кроме как прочитать утром в газете, нет вообще? Вот вы в самом деле...
Реми Майснер. Он не мог кого-нибудь пойти спросить просто: вы мобилизуетесь тут или...?
Клим Жуков. Я думаю, там до Кайзер-плац-то ему там было, в общем, доехать не слишком далеко, чтобы поинтересоваться: у вас тут в самом деле мобилизация или...?
Реми Майснер. Ну он не поехал, он в Петербург поехал строчить...
Клим Жуков. Он отбил телеграмму в Петербург, и всё началось. На самом деле, после вступления России за Сербию уже всё было абсолютно понятно, потому что если Россия вступается... я, извините, что такие банальности говорю, просто после этого нужно как-то это осветить. Если Россия вступается за Сербию, то, значит, автоматически, что бы там ни писали друг другу кузены Вилли и Ники, Германия, как военный союзник, вступается за Австрию, а значит, за Россию вступается Франция, потому что это прямой военный союз оборонительный, который направлен на защиту союзника против агрессии любой третьей стороны. Т.е. уже что у нас имеется: Сербия, Австро-Венгрия, Германия, Россия и Франция уже в войне, при этом существует договор между Францией и Англией точно такой же, значит, автоматически ещё и Англия оказывается в войне. Собственно, всё. Причём тут какие-то газетные вырезки, блин, дурацкие?
Реми Майснер. Как это увязывается с тем, что куча народу давно знала, что это будет...
Клим Жуков. Да, вот кстати говоря...
Реми Майснер. ...если это всё недоразумение вообще чистое?
Клим Жуков. Нет, ну это не недоразумение, это же понятно, что банкирам было выгодно, это они вбросили эту газетную «утку». Там же потом даже в конце отрывка сказали, что «и теперь Якоб Шифф мог с полным основанием говорить, что...» заявить, прошу прощения, не говорить, а заявить, что военная агрессия началась из-за мобилизации в России, Россия виновата. Это же...
Реми Майснер. А кто такой Якоб Шифф, что кого-то должны интересовать его заявления вообще? И где он это заявил, и когда он это заявил? И кому какое дело было до того, что он заявил?
Клим Жуков. Допустим, если заявил – ну заявил, и что? Это же частное лицо.
Реми Майснер. Да. Мне, может, не знаю там, США не нравится – и что дальше? Ему не нравилась Россия.
Клим Жуков. У нас Чубайс, знаете периодические такое заявляет по телевизору или Герман наш свет Греф – ну и однако, и что, это какие-то имеет международные последствия?
Реми Майснер. Тем более, я думаю, что и в Германии тоже заявили, что война началась из-за мобилизации России.
Клим Жуков. Именно так, там заявили, ты представляешь, это официальная позиция.
Реми Майснер. А что там... нам сказали, что это официальная позиция Шиффа. Господи, ну дальше что?
Клим Жуков. Это я называю «отрывок серии умолчаний многозначительных», потому что, оказывается, «революционеры, которые с началом войны, вы представляете, продолжают жить за границей, думают только об успехе революции», – говорит нам мадам Нарочницкая. Интересно, революционеры об успехе чего должны были думать?
Реми Майснер. Очень удивительно.
Клим Жуков. Дальше выясняется, что...
Реми Майснер. Вообще нам раньше говорили, что они думали только о бабле. А теперь только об успехе революции.
Клим Жуков. Да, кстати, нам 15 минут назад сказали, что они только про бабло думали.
Реми Майснер. Да. Но нам, кстати, за 25 минут не рассказали так толком ни разу, дал ли им Шифф денег – я вот очень за это волнуюсь.
Клим Жуков. Нет, не рассказали, зато примерно – раз, два, три – три раза сообщили прямо противоположную информацию, которая логически не стыкуется или прямо противоречит с предыдущим утверждением. Я уже как-то начинаю головой крутиться потихоньку, как-то мне плохо уже.
Реми Майснер. Я уже забываю, что там надо опровергать-то.
Клим Жуков. Ну пока приходится просто казуально опровергать: вот они сказали, а на самом деле было или совсем не так, или они кое о чём забыли ещё рассказать. Вот, например, у нас Ленин проживает в Австрии, куда он уехал из Парижа. В польской части Австрии, собственно, его встретила война, и как говорят, по иронии судьбы он оказался арестован по подозрению в шпионаже на Россию – вот это поворот!
Реми Майснер. Это что – плохая координация была у разведок, у германской и австро-венгерской? Или он на американскую разведку работал?
Клим Жуков. Я уже запутался.
Реми Майснер. Я запутался, если честно, тоже.
Клим Жуков. Он работает на... мы уже точно знаем: он работает на американцев...
Реми Майснер. На Шиффа.
Клим Жуков. Ну т.е. на Шиффа – это непонятно, но на американцев он там был, да. На масонов, на «Лионский кредит», т.е. на французов, таким образом, на англичан. А естественно, при такой широте взглядов австрийцы подумали, что он, наверняка, ещё и на русских работает, и арестовали.
Реми Майснер. Да. Ну, на самом деле, российский подданный – значит, на русских работает, вот его и арестовали. Я не понял, почему депеши пришлось какие-то отправлять, я говорю – своего агента как-то не признали, старого разведчика.
Клим Жуков. Итак, Ленина австрийцы в итоге выпускают из Австрии, позволяют ему уехать в Швейцарию, и Троцкого выпускают – он жил в Вене и был российским подданным, его тоже выпускают и позволяют уехать из страны. И нам говорят: ну это же странно, вы же понимаете...
Реми Майснер. Да, подозрительно.
Клим Жуков. Как же так: сначала арестовали, а потом взяли его выпустили – это что это такое?
Реми Майснер. Да. Ну вообще-то, по-моему, не знаю, логично как-то.
Клим Жуков. Ну, во-первых, и Троцкий, и Ленин являются нонкомбатантами – они не являются военнослужащими, ни в запасе, ни действующими, никакими оба не являются военнослужащими, а значит, с началом войны они могут или присесть, так сказать, в места, несколько изолированные в данной стране, которая ведёт войну с их страной, или уехать в нейтральную страну.
Реми Майснер. Да, что они и сделали.
Клим Жуков. ...потому что Швейцария являлась нейтральной страной традиционно – они там в 16 веке так навоевались, что больше до сих пор не хотят ни с кем ссориться.
Реми Майснер. Я снова начинаю беспокоиться за совесть нашей нации – за Александра Исаевича, потому что это так разоблачители и до него скоро доберутся, когда они перейдут к 50-ым и 60-ым-то годам, они нам расскажут про то, где он там ездил, что он писал, что он говорил?
Клим Жуков. Интересно, ну а пока послушаем, что Ленин-то у нас, как выкручиваться-то будет?
Реми Майснер. Да, рассказали нам, что Ленин начал вести, оказывается, вот как его отпустили австрияки-то, так он начал вести пораженческую пропаганду, хотя на самом деле Ленин антивоенную пропаганду... сколько они уже лет её вели к тому времени?
Клим Жуков. Ну вот как минимум с 1904 года.
Реми Майснер. Они собирались на конгрессы, на конференции, они все расписывали, что, ребята, вот и у нас в стране тоже готовятся, хотят бойню развязать, уже заранее готовились к тому, что социал-демократы будут делать в этой непростой ситуации, всякие антивоенные принимали меморандумы, и прочее.
Клим Жуков. Т.е., собственно, Ленин-то, собственно, как и Троцкий, ничего нового...
Реми Майснер. Он не начал, он продолжил говорить то же самое, что он до этого говорил уже лет 5 подряд, это минимум, а скорее всего и больше.
Клим Жуков. Они же ничего нового вообще там не придумали, это была старая последовательная программа, что война – это очень плохо. Кстати, кто-то не согласен? Там другое дело, что с началом войны вдруг оказалось, что большинство европейских социал-демократов оказались не вполне социал-демократы...
Реми Майснер. Да, ну я думаю, там дальше об этом будет.
Клим Жуков. ...потому что все проголосовали за военные заёмы, кроме Жана Жореса, собственно, за что он и пострадал.
Реми Майснер. Которого очень быстро, да, его местный «Правый сектор» угомонил.
Клим Жуков. И Ленин в Берне собирает совещание из 6 человек каких-то, я уже не помню, честно говоря, кто там присутствовал, где выдвигается следующий лозунг – что поражение России и её войск, угнетающих Польшу, Украину и некоторые другие народности России, было бы наименьшим злом, каковой лозунг немедленно переправляют в Россию, и авторы фильма задают нам вопрос: не эту ли важную услугу Австрии имел в виду Виктор Адлер, когда отмазывал Ленина от тюрьмы?
Реми Майснер. Да, мы можем предполагать, что именно эту, как до этого мы много чего предполагали про Орджоникидзе с Арманд, можем и это тоже предположить, но так-то, я не знаю, чего эту установку новой называют, так-то она ни разу не новая. И вообще тем, кто начинает приравнивать: а если бы в 1942-ом, когда наши под Сталинградом, кто-нибудь так сказал – эта ситуация была, ребята, совершенно другая. У нас вот после Крымской кампании, у нас там царь-батюшка проиграл – и крепостное право отменили, потом у нас после Русско-японской – вот мы перечислили в прошлом разговоре...
Клим Жуков. ...что ещё отменили.
Реми Майснер. У нас ипотеку отменили, Думу разрешили собрать. Но уже как-то можно было говорить о том, что есть такая тенденция – что когда царская армия что-нибудь там проигрывает, царское правительство какую-нибудь войнушку, то народу становится немножечко полегче, и соответственно, вот тут, может, если и тут проиграют, тоже чего-нибудь полегче будет? Вообще в целом весь этот лозунг пораженчества – это о чём, люди: это Ленин говорит о том, что, ребята, мы боремся – у нас 8-часовой рабочий день, земля крестьянам и демократическая республика. Мы ещё задолго до войны уже договорились, что при царском правительстве, понятное дело, ни того, ни того, ни того не будет, поэтому мы договорились, что мы против царского правительства бьёмся, чтобы у них руль забрать. С наступлением войны что для нас изменилось? У нас задачи остались те же самые – т.е. готовимся у них забрать руль, вот и всё, просто теперь, он говорит, когда легальные все органы под предлогом, что патриотизм у нас там, защита Отечества, все дела, не время сейчас болтать, всё позакрывалось – ну значит, переходим опять на нелегальное положение. Вот и все новости.
Клим Жуков. Это очень неправильно называть пораженчеством. Это сугубо неверный термин, который навязывается специально, потому что это не пораженчество, при этом – вот в фильме нам этого 100% не расскажут – Ленин и все остальные сознательные социал-демократы по всей Европе вели не пораженческую, а антивоенную пропаганду, потому что Ленин говорил о поражении царских войск, потому что он из России был. В это время сознательные люди из Германии говорили о том же самом про германские войска.
Реми Майснер. И Ленин об этом писал, у нас опять же будут тут ссылочки на профильные ленинские работы про это, он специально писал, специально для особо одарённых: это я не о том говорю, что Германия должна победить. У него отдельная есть статья «Европейская война и международная социал-демократия», где он специально пишет, что нет, мы говорим, что Россия плохая и реакционная, если кто думает, что мы Германию любим – нет, там то же самое. Если кто думает...
Клим Жуков. ...мы сильно за Англию...
Реми Майснер. ...что Франция с Англией лучше, потому что там монархии нет – ну они вот только тем лучше, что монархии там нет, а так...
Клим Жуков. В Англии-то есть.
Реми Майснер. ...те же там империалисты, и та же подлая подготовка бойни, которую они сначала подготовили тщательно, а потом по какому-то формальному поводу теперь друг дружку рвут. Вот и всё. Ещё у него хорошая есть работа «Задачи революционной социал-демократии в европейской войне», где он как раз вот говорит о том, что я только что сказал – что у нас задачи не изменились, мы как за власть боролись, так и боремся дальше, но теперь в условиях войны боремся. Вот и всё.
Клим Жуков. Опять же, Ленин – это марксист, последовательный диалектик. Соответственно, когда началась мировая война, тогда это было однозначным сигналом, что это пролог к мировой же, ну как минимум всеевропейской, революции, поэтому, естественно, какую пропаганду мог вести Ленин? Нет, он должен был сейчас же на время всё забыть и 4 года топить за царя-батюшку? Ну это же смешно же просто!
Реми Майснер. Ну, Ленин с возмущением, кстати, и указывал, что чего это вы, граждане социалисты европейские...
Клим Жуков. ...переобулись-то вдруг?
Реми Майснер. Да, чего это мы на конференциях, значит, заключали-заключали всякие меморандумы, писали-писали, что мы будем делать, а когда перед вами конкретно ставят вопрос: «Ну что, в тюрьму поедете или в министерство?», то вы все что-то дружно...
Клим Жуков. В министерство поехали?
Реми Майснер. ...в министерство побежали.
Клим Жуков. Да, и причём в это время так получилось, что французские социал-демократы и немецкие социал-демократы преотличненько стреляли друг в друга или разрабатывали военные планы, или обеспечивали логистику, деньги и прочее для того, чтобы убивать, собственно, тех самых рабочих, за которых они только что вроде бы топили.
Реми Майснер. Да-да, об этом Ленин и говорит.
Клим Жуков. Ну а нам что скажут?
Цитата из фильма. «...людей, которые вывели бы из войны Россию и заключили с Германией сепаратный мир. И немцы решают поступить так же, как в своё время японцы – использовать революционеров. И тут в дело вступает Парвус. Александр Лазаревич Гельфанд, псевдоним Парвус, автор концепции Советов, вместе с Троцким состоял в ... Петербуржского Совета рабочих депутатов в 1905 году, совместно с Лениным издавал газету «Искра»...»
Реми Майснер. Это прямо они так и были изображены прямо на передовице.
Клим Жуков. Однако, здравствуйте. Дальше нам сообщили массу интересного в кино, в частности, вездесущий доктор Хаус предложил немцам заключить сепаратный мир с Россией, потому что Германия оказалась к очередной войне не готова, и блицкриг не удался. Кстати говоря, забыли сказать, почему он не удался – потому что немцы, извините, обосрались во Франции под Марной, отнюдь не где-нибудь на Восточной фронте, потому что был такой план Шлиффена – возможно, это для создателей фильма большая загадка – который предполагал сначала молниеносный разгром Франции, а потом уже вместе с Австро-Венгрией война против России, которая серьёзным противником, по крайней мере, противником настолько серьёзным, насколько блок Англии и Франции, не рассматривалась, и кстати говоря, совершенно справедливо, в силу крайней слабости ж/дорожных и прочих дорожных сетей Российской империи. Российская империя была неспособна к быстрой мобилизации и быстрой переброске войск, а Германия была способна, но под Марной они обосрались, и, таким образом, блицкриг не удался. И вот т.к. немцы не хотят, как нам говорят в фильме, делать первый шаг к сепаратному миру, немцы решили использовать японскую тактику из 1 серии данного кино, а именно: использовать революционную карту, чтобы ослабить Россию изнутри настолько, чтобы она сама запросила мира первой. И вот тут в дело вступает Александр Парвус, он же Гельфанд, который, оказывается, как говорят нам в кино, был – внимание! – автором концепции Советов.
Реми Майснер. Да, он не только революцию сделал, он ещё и Советы придумал. Какой талантливый человек! Про него тут товарищ Яковлев у вас, по-моему, неплохо раскидывал, про Парвуса – кто он был такой тут.
Клим Жуков. Да и я, когда разбирал фильм «Демон революции».
Реми Майснер. А, да, точно, ты же его разбирал.
Клим Жуков. Да.
Реми Майснер. Да, ну значит, про него вкратце... ну если вкратце накидать: господи, за несколько лет ещё до этого Ленин говорил специально, что Парвус не с нами, кто услышит из наших, что он говорит где-то, что он с нами, сразу подойдите, дайте по голове. Они с ним, по-моему, после этого эпичного швырка Горького на 100 тысяч...
Клим Жуков. После эпичного швырка Горького Парвусом с ним просто общаться перестали, а он вообще-то, Парвус, один раз выступил с умной статьёй, где написал, что Россия Японии войну проиграет, после чего в России случится революция. И т.к. всё сложилось, подумали, что он видный аналитик. Ну а дальше он погнал какую-то чушь, и в общем-то, его серьёзно никто вообще не воспринимал. Писали буквально, что «тень Парвуса, некий политический...»
Реми Майснер. Это Троцкий писал, по-моему?
Клим Жуков. Троцкий, конечно, «...политический Фальстаф бродит по Европе». Парвус был никто, звать никак, концепция Советов ему не принадлежит, потому что концепцию Советов разработали первыми Иваново-Вознесенские рабочие, Парвуса там не было точно совершено.
Реми Майснер. Он никаким боком не ивановский ткач.
Клим Жуков. Да. Ну что там дальше-то про Парвуса?
Реми Майснер. То же самое.
Клим Жуков. Кстати, офигенный видеоряд, просто офигенный! Жалко, что мы всего этого не можем показать именно в виде ролика, потому что нас накажут. Рассказывают про то, что Парвус топил за украинский национализм, и показывают нам натуральных карпатских гуцулов.
Реми Майснер. Гуцулов в папахах, ... Что это?!
Клим Жуков. Это просто, я считаю, супер! Ну люди, я прямо вижу – владеют они и матчастью, и ещё много чем они владеют.
Реми Майснер. А тут особо и не требуется. Тут, я смотрю нам информации и не дают, нам стараются настроение определённое создать.
Клим Жуков. Настроение, да-да, и сменяющаяся картинка, чтобы не успели сосредоточиться, потому что так-то кино...
Реми Майснер. А потому что там, действительно, если не тормозить через минуту, то ещё через минуту я уже забываю, что там в первой, потому что за минуту-за вторую успевают ещё больше наврать.
Клим Жуков. Короче говоря, если выжать всю воду и страшную музыку, нам рассказывают буквально то, что Парвус создал некий меморандум, в котором говорилось, что Германия не добьётся успехов в войне с Россией, если в России не случится революционного восстания, и только тогда, вот тогда... Меморандум Парвуса – это некий документ такой... и собственно, сам Парвус-то был кто – как я уже говорил раньше, и товарищ Майснер меня поправил, сказав, что это именно Троцкий писал: Парвус, да, он хотел примазаться обратно к революционному движению, потому что это был неплохой капиталец, Парвус был в первую очередь политический бизнесмен.
Реми Майснер. Ну он там пару раз с Троцким сфоткался и потом на этих двух фотографиях сколько денег нажил.
Клим Жуков. Именно так. Ленин, кстати говоря, никогда с Парвусом не виделся наедине, если вдруг он его вылавливал, с ним всё время были свидетели, которые подтвердят, что он с ним ничего вообще не тёр, только сказал, что ты не со мной...
Реми Майснер. Он ему на письма там отвечает в том духе, что, слышь...
Клим Жуков. Мне больше не пиши.
Реми Майснер. ...я тебя послал, но поскольку я знаю, какая ты гнида, со мной вот тут два уважаемых человека вот сейчас смотрят, как я тебя посылаю.
Клим Жуков. Ещё раз.
Реми Майснер. Да.
Клим Жуков. Короче говоря, Парвус хотел взять у немцев денег, чтобы развязать революцию в России, и немцы ему в самом деле этих денег дали, правда, далеко не столько, сколько хотел Парвус – Парвус хотел много, несколько десятков миллионов, если не ошибаюсь...
Реми Майснер. А дали немножко?
Клим Жуков. А дали ему, по-моему... сейчас я не помню, боюсь наврать – то ли 3 млн. марок, то ли 5. И Парвусу-то от этого стало неплохо, умер-то, прошу прощения, он на собственной вилле на острове в Средиземном море.
Реми Майснер. В отличие от Горького, это реально была его собственная вилла, это он не снимал.
Клим Жуков. Именно так. Но никакой революции Парвус не развязал. То, что он там придумывал что-то в качестве меморандумов – придумывал, будьте уверены.
Реми Майснер. А журналистово дело – писать всякое, статьи, там, фельетоны, меморандумы...
Клим Жуков. Парвус было мало того, что журналист, так ещё и редкий козёл – вот так вот, о чём, кстати говоря, все знали из приличных людей, которые с ним когда-то были знакомы. Об этом не знала только германская разведка. Они, конечно, узнали, они люди были сильно неглупые, но очень не сразу. Поэтому все эти обращения к вот такого рода документам – это, ну я не знаю... У нас вот сейчас можно «вконтактике» или в Фейсбучке прочесть массу интересных воззваний, которые будут иметь примерно такую же политическую ценность, как эти самые воззвания Парвуса.
Ну что, поговорили немного про национализм, про то, что негодяйские разлагающие силы говорили про какой-то украинский народ...
Реми Майснер. Да, какой-то, которого нет, конечно же, украинского народа. Ох, божечки...
Клим Жуков. Украинского народа, конечно, нет. У нас почему-то этнографические атласы, которые издавались в Российской империи с 1870-ых годов, они вот прямо пишут, где этот украинский народ живёт, прямо карту рисуют для людей, которые читают плохо, там прямо цветом обозначено и с циферками.
Реми Майснер. И ещё нарисован рядом типичный представитель местного населения в типичном местном национальном костюме.
Клим Жуков. И тут же процентаж по количеству людей, которые говорят на украинском языке (прямо так и написано), представлен, поэтому украинский народ – вы знаете, их не революционеры придумали и не австрийцы, это так получилось: начиная где-то с 12 века, очень сильно стали расходиться у нас ветви велико-, бело- и малорусских народностей, которые, как-то так получилось, придумали собственные диалекты, которые стали различаться всё сильнее. Ну чуть раньше мы так же разошлись с поляками и чехами, которые тоже, между прочим, вроде как одни и те же славяне.
Реми Майснер. Да, никто почему-то не говорит, что чешского народа нет.
Клим Жуков. ...нет, их придумали, знаешь, скорее всего...
Реми Майснер. Нет, ну это понятно, это, опять же, для чего это нужно, ясно – что это был майдан.
Клим Жуков. Конечно.
Реми Майснер. Нас готовят, что это был тот же самый майдан. Собственно говоря, нам подготовку описывают, как подготовку... для майдана что надо: надо массовку оплатить, по 500 руб. им дать...
Клим Жуков. Вот вам Парвус есть, который будет её оплачивать.
Реми Майснер. Да, и нужно пару-тройку лозунгов зажигательных придумать, типа: «Мы здесь власть!», чтобы все дружно подхватили, и всё, майдан готов.
Клим Жуков. Майдан готов, так точно. Ну а дальше про финнов нам рассказали интересного, что вот, оказывается, были такие финны, которых представлял Конни Циллиакус, естественно, которые, представляете, да, мечтали об отделении от Российской империи, а другие финны, которые занимались бизнесом, не мечтали об отделении от Российской империи, потому что у них там был хороший рынок сбыта. Сразу нужно сказать: людей, которые занимаются бизнесом, обычно в обществе где-то около полупроцента, соответственно, репрезентативной прослойкой их считать невозможно. И как говорят те, которые хотели отделиться, немедленно подружились с российскими революционерами и либералами. Рассказывает нам это некий историк Вестерлунд из Финляндии. Что очень характерно, может, его так подмонтировали или перевели, я не знаю – он...
Реми Майснер. Да, я что-то сомневаюсь, чтобы он там начал топить-то за русский национализм.
Клим Жуков. Он не говорит о том, с какими конкретно революционерами – это самое главное, потому что что такое российский революционер – господи, их там было каждой твари по паре, с кем именно финны подружились? Давайте-ка выясним это конкретно – с кем они подружились...
Реми Майснер. Думаешь нам расскажут?
Клим Жуков. ...и какие конкретно финны, потому что финны же тоже бывали сильно разные. Ну что, у нас закончилось электричество в ноутбуке, и он почему-то...
Реми Майснер. Техника не выдержала, короче, напора.
Клим Жуков. Техника не выдержала напора, да, поэтому у нас кина не будет. Напоследок вспомнили Кескюла, который, оказывается, ещё раньше Парвуса предложил немцам, как нужно всё правильно устроить с революцией и зачем.
Реми Майснер. Да.
Клим Жуков. Но про Кескюла мы уже поговорить-то не сможем, просто почему – потому что, опять же, повторюсь, у меня разрядился планшет, который за 3,5 часа решил, что хватит ему этого самого, и несмотря на воткнутый шнурок, разрядился. Ну да ладно...
Реми Майснер. Чем сберёг изрядно нам нервных сил, да.
Клим Жуков. Нервов, нервных сил, да. Нужно закруглить некоторым образом, чтобы вообще...Я думаю, что, разобрав почти 40 минут кина, мы некий модус показали – как работает данный авторский коллектив, что они нам представляют, насколько велика концентрация вранья, умолчаний, передёргиваний, вырванных цитат и просто некорректно поданной информации, в смысле, начиная буквально с видеоряда. Надо как-то закруглить, я считаю, концептуально, что мы вообще можем сказать.
Реми Майснер. Ну да, надо немножко резюмировать: это даже не пропаганда, это натуральная мозгомойка, где тебя просто закидывают всякой чернухой про хороших людей: они и бандиты тебе, и мошенники, и прелюбодеи, средоточие всего-всего-всего самого плохого.
Клим Жуков. С низкой социальной ответственностью.
Реми Майснер. Там – даю спойлер, кто кино не смотрел – там под конец выяснится, что мало того, что американская разведка, мало того, что французы, мало того, что немцы, ещё и англичане тоже принимали участие в этом разжигании революции, причём там сказано будет, что вот в этом особнячке английского консула там и великие князья были, и промышленники-предприниматели. Ну т.е. буквально, а кто в России вообще хороший-то был?
Клим Жуков. Никого.
Реми Майснер. Все буквально бегают по каким-то разведкам, ну а кто по разведкам не бегает, тот по крайней мере масон.
Клим Жуков. Ищут, кому бы продаться.
Реми Майснер. И посреди всего этого, значит, сидит Николай Романов со своей семейкой и с добрым доктором Распутиным...
Клим Жуков. И страдает.
Реми Майснер. ...который просто хотел лечить детей, пока Гучков про него, гадкий, не насочинял всяких мерзостей и пока его не убил Пуришкевич. Он тоже, получается... я хотел сказать, что, получается, у нас черносотенцы, крайне правые у нас хорошие...
Клим Жуков. Но они Распутина ...
Реми Майснер. Но ведь Пуришкевич, да, убивал Распутина вместе с непонятными мутными гомосеками-великими князьями. Это, значит, получается, что и правые тоже у нас чьи-то шпионы? Очень хорошо! Нет, ну на самом деле у них так невольно получилось создать картину, действительно, общественной поддержки Николашки Кровавого, потому что там примерно так и было: он уже не катил ни князьям, ни буржуям, ну а рабочим и крестьянам он катить давно перестал, ещё с 1905 года. Забавная история, ну т.е. мы возвращаемся в нашей пропаганде потихонечку к такому черносотенному лубку, как помнишь: подлую скотину русской хворостиной, там, и туда, и сюда.
Клим Жуков. Именно так. На самом деле, мне это напоминает кое-что так в общественном смысле: я помню, бывал я на территории братской Украины в своё время неоднократно, смотрел тамошнее телевидение, читал прессу, общался с местным населением, выходил на улицу посмотреть, что происходит-то вообще. И не я один такой, мы все там имеем друзей, родственников, бывали, опять же, рядом, в Крым все ездили отдыхать, потому что там было всё безумно дёшево, просто там, конечно, был омерзительный сервис, но всё компенсировалось крайней дешевизной – это важно, люди мы не все можем позволить себе на Мальдивы летать, поэтому приходилось летать в Крым, там не хуже. Короче говоря, мы с Украиной знакомы. И вот там то же самое же было буквально: там ходили какие-то смешные люди...
Реми Майснер. Перед тем, как началось.
Клим Жуков. Да там задолго до того. Ходили какие-то смешные люди с оселедцами, все стебались страшно совершенно – что за придурки, господи?! Рассказывали нам про то, что древние укры – самая древняя раса, что вызывало просто гомерический хохот, там, покалывание в боку – это же просто невозможно было иначе, как анекдот, воспринимать. Были там люди, которые рассказывали про то, что на самом деле Киевская Русь-то – это же на самом деле и есть Русь, а ваши москали – это перетраханные монголо-татарами угро-финны, вот, а вы их потомки. Соответственно, мы настоящая Русь, руськие мы, а вы москалы.
Реми Майснер. А мы теперь видим то же самое, вывернутое наизнанку.
Клим Жуков. Так вот, чем там это закончилось-то, на Украине – там же вообще не смешно закончилось.
Реми Майснер. Там оно ещё не закончилось, там оно успешно продолжается.
Клим Жуков. Ну я имею в виду – развилось не смешно, да.
Реми Майснер. А потом ты видишь – этот придурок с оселедцем уже сидит в камуфляже на БТРе, и в руке у него какой-нибудь РПК, и уже ни разу не смешно что-то. А у нас что получается – у нас уже... нет, кто у нас в телевизоре, во-первых, вот эти гадости про революционеров нам рассказывает – это Шамбаров, который, как ты говоришь, известный мракобес и путаник.
Клим Жуков. Про Шамбарова мы сейчас отдельно скажем, это нужно просто в самой оконцовке, пока про несмешных клоунов.
Реми Майснер. Нет, я к тому, что у него ж тоже там выкладки всякие про этих древних русов, выкапывающих море...
Клим Жуков. А, да-да, конечно.
Реми Майснер. У нас уже вот этот Шамбаров уже появился, значит, этот фрик на телевидении, причём с подписью «историк»...
Клим Жуков. С подписью «историк, писатель».
Реми Майснер. ...как будто он настоящий историк.
Клим Жуков. Пишет он, конечно, в самом деле много – то ли 35, то ли 37 книг он написал, это, знаешь, умудриться ещё надо!
Реми Майснер. Не, ну так писать...
Клим Жуков. Я – всего 7 художественных и 2 научные у меня вот получилось, итого 9, а он 37, ты понимаешь? А там буквально следующее – что, оказывается, русские воевали... я вообще не шучу: русские воевали с персидским царём Дарием Первым. Вы понимаете? Это же примерно как древние укры выкопали Чёрное море, это вот одно и то же. Сам он, конечно, казак, автор книжки «Казаки – Христово воинство». Мне бы вот интересно было бы посмотреть на этих Христовых воинов веке в 16-17, какие они были Христовы воины – ух там прямо было Христово воинство вообще! Я немного знаком с этой историей, в отличие от Шамбарова. Короче говоря, это обычный фрик типа Фоменко, его подельника Носовского, ну это кто если вдруг не понимает, покойного М.Н. Задорнова, этого самого, который читает знаки славянские везде, даже на Луне – а, Чудинова...
Реми Майснер. Очень хорошая компания.
Клим Жуков. ...биохимика Толяна Клёсова и прочих-прочих-прочих этих самых людей, которые якобы историки. Это просто мозгосёр, который, вот если так вот говорить по-русски, который просто загаживает людям мозги своей мерзкой писаниной, которая к истории не имеет никакого отношения. Вот теперь это оказывается соавтор Елены Чавчавадзе, и его показывают по телевизору, он нам излагает некие свои мысли с умным видом.
Реми Майснер. Ладно бы его просто показывали, а то он ещё говорит что-то при этом.
Клим Жуков. Да, как эксперт, безусловно.
Реми Майснер. Как эксперт, да, с подписью «историк». Ну у них там, я помню, небогато вообще историков, у них какая-то бабуля-филолог есть.
Клим Жуков. Ну у них там есть Нарочницкая, доктор исторических наук.
Реми Майснер. Нарочницкая, да, доктор исторических... про неё прямо, наверное, отдельно надо поговорить.
Клим Жуков. Про неё нужно отдельно, про всех этих кандидатов и историков...
Реми Майснер. Да, я думаю, что надо будет сделать вот как раз что-нибудь про марксову русофобию –у неё любимая тема.
Клим Жуков. Да-да-да, Нарочницкая – она своими...
Реми Майснер. Одиозный тоже гражданин.
Клим Жуков. Она своими высказываниями письменно и устно, в общем, очень далеко вышла за рамки, собственно говоря, истории. Но ... о чём – о том, что есть готовая, так сказать, теоретическая база для того, чтобы у нас было всё то же самое, что на Украине, только вывернутое в другую сторону.
Реми Майснер. Да, ну т.е. не русские – это испорченные монголами украинцы, а наоборот, украинцы – это, значит...
Клим Жуков. Это испорченные поляками...
Реми Майснер. ...испорченные поляками, австрияками и жидобольшевиками русские.
Клим Жуков. И вообще никаких украинцев-то нет на самом деле.
Реми Майснер. Конечно, их нет. Это тоже очень... Вот обрати внимание – всю самую мерзость тогдашнюю, самую реакционную такую, самую дикую, самую шовинистическую у нас сейчас бережно подбирают, кисточкой её обмахнули и давай в эфир. Я говорю: подача одна чего стоит, когда просто как будто тебя гипнотизируют – чернухи, чернухи, чернухи... Ничего, там на самом деле очень мало чего остаётся, вот реально – ты больше минуты просмотрел, и всё, уже потом, ещё минуту просмотрев, ты уже не вспомнишь, что в первой минуте было. Но в целом осталось что-то такое, что-то чёрное и мерзкое...
Клим Жуков. Знаю я этого Ленина.
Реми Майснер. ...да, неприятные типы, да, что-то он там Орджоникидзе хотел за Арманд зарезать...
Клим Жуков. Воровал, у Шиффа просил денег.
Реми Майснер. Что у меня ещё там отложилось про Ленина? Просил денег у Шиффа – непонятно, дал, не дал, потом что-то на несовершеннолетних девочках он там кого-то женил, чтобы мошенническим путём наследство получить.
Клим Жуков. А потом революция.
Реми Майснер. Да, потом, значит, революция, которая... Я не понял - вы сами говорите, что её все хотели, блин, ребята, у вас все её хотят.
Клим Жуков. Ну на самом деле они вот конкретно в этом кино врут настолько густо!
Реми Майснер. Плотно.
Клим Жуков. Просто если ты врёшь настолько густо, ты рано или поздно начнёшь врать сам себе. Таким образом, у них одно враньё не стыкуется с другим враньём. Даже если принять первое исходное враньё за правду в виде логического эксперимента и раскрутить чисто формально-логическую цепочку, получится, что оно противоречит друг другу непрерывно.
Реми Майснер. Да, само себе.
Клим Жуков. Поэтому в качестве исторического документального полотна данное кино отсутствует, это натуральная какая-то такая гипножаба.
Реми Майснер. Да, гипножаба именно: Ленин был плохой, все запоминайте. Ни в коем случае книжку не открывайте, а то сразу масонское колдовство на вас тоже подействует – как начнёте желать зла Россиюшке!
Клим Жуков. Слава Богу, Шамбаров и Чавчавадзе...
Реми Майснер. ...всех предостерегли.
Клим Жуков. ...при желании заработать денег, естественно, дополнительных выпустили книжку по этому поводу.
Реми Майснер. А, понятно.
Клим Жуков. И эту книжку без мелькания слайдов можно внимательно полистать, подчеркнуть избранные места и прямо показать: может в кино оговорились? Нет, не оговорились, они врут вот тут, тут и тут. Это не стыкуется с тем, с тем и с тем. Кто такой Шамбаров? Я же говорю – это фрик, его нельзя пускать в телевизор и показывать его приличным людям, да ещё в прайм-тайм. Елена Чавчавадзе – это ещё один деятель, так сказать, антисоветского надполья – раньше было подполье, теперь надполье – которая настолько широко вообще представляет нам эти самые царские монархические идеи, что прямо даже мне как-то иногда странно: я сейчас где? Сейчас у нас 21 век или всё-таки 19-ый? В 19-ом ещё можно было так за царя выступать.
Реми Майснер. И уже это дикостью считалось даже, тогда уже любой культурный человек тебе бы сказал, что ты с ума сошёл.
Клим Жуков. Да-да-да. Ну по факту что: у нас вот есть такие люди, которые производят такой контент. Этот контент нам кажется... казался раньше, возможно, смешным, по факту это очень опасно – это подготовка фашистской реакции, потому что вынесение на щит таких людей, которых публично сейчас выносят, типа Ильина, типа Иоанна Кронштадтского – ещё одного идеолога черносотенства, который почему-то святой, это, собственно вот, подобные пляски с крайне правыми силами Российской империи, крайне правыми силами, если уж октябристы у них плохие.
Реми Майснер. Да, правее октябристов, я говорю, кроме черносотенцев там уже никого и нет.
Клим Жуков. Так в современных условиях, когда господство финансового капитала налицо практически у нас есть, привод к власти крайне правых, типа черносотенцев, это прямо равно фашизм, это не «около» и «что-то похожее на фашизм», это просто подготовка фашистской диктатуры в идеологическом ключе. Человек пришёл с работы офигевший и за ужином посмотрел вот это – у него, естественно, в голове... он не будет каждые 5 секунд останавливаться, отрываясь от котлеты, с целью проверить по Ленину, что там было сказано. Не будет он этого делать, у него это в башку зайдёт и останется там навсегда, его потом убедить будет в обратном невозможно.
Реми Майснер. Общее впечатление такое останется, что эти революционеры – это такие очень мутные ребята, надо от них держаться вообще подальше и ни в коем случае с ними не общаться. Ну я говорю, сначала вот такие кино появляются в телевизоре, а потом что-то появляется тоже дальше в стиле Украины. Казаки у нас уже есть ...
Клим Жуков. Есть, «Сорок Сороков» у нас есть.
Реми Майснер. Да, у нас уже всё это есть, у нас уже фактически... А чего у нас вообще нету из того, что на Украине есть?
Клим Жуков. Буквально всё. Вот у нас президентом все страшно недовольны. Он сейчас у нас вон сделал там всякое разное повышение НДС...
Реми Майснер. Ага, нехороший президент.
Клим Жуков. ...что-то про это все забывают, пенсионную реформу, за постики «вконтактике» хватают...
Реми Майснер. Ай-ай-ай!
Клим Жуков. Короче говоря, очень легко сказать, что во всём виноват мерзавец Путин, вообще элементарно, банду геть, ну и вместо него тут же сядет другая банда, вот какая – посмотрите, пожалуйста, на юго-запад, у нас там...
Реми Майснер. «Поменять нотариуса» называется.
Клим Жуков. Да, поменяют нотариуса, причём поменяют нотариуса вот на это, потому что, заметьте, это выходит на телевидении, снято с кучей компьютерной графики, это очень дорого стоит, значит, на это дали денег.
Реми Майснер. Сколько коллажей одних сделано.
Клим Жуков. Так там непрерывный клип, это же сплошной монтаж, это просто дорого стоит – это катается...
Реми Майснер. И советского кино кусочки ещё, то же самое, только под зловещую музыку теперь и под такой текст ещё: у-у-у...
Клим Жуков. «Криминальная Россия».
Реми Майснер. «Криминальная Россия». Это тот же гражданин, да, я не перепутал?
Клим Жуков. Конечно, по-моему, да.
Реми Майснер. Мне даже не показалось. Нормально – кому ещё про революционеров рассказывать?
Клим Жуков. Короче говоря, у этих людей есть кто-то, кто даёт им деньги, они организованы, они, в общем, уже готовы прыгнуть фактически, и это вот сигнал того, что они в самом деле готовы прыгнуть.
Реми Майснер. Это они уже прыгают даже, это уже прыжки идут. Чего там дальше – ну дальше быть логичными и начинать памятники уже валить. Не, ну чего у нас стоять такому негодяю? И при этом ещё сейчас кубинский посол приезжал – они около Мавзолея Почётный караул выставили. Это что-то странное. Это я помню – мне навеяло, я, по-моему, на RT, что ли, там какое-то эссе написали, какой-то патриотичный российский журналист, что вот он разговаривал, по-моему, с американским своим коллегой: «Какая у вас удивительная страна! У вас и Ленина почитают, мол, и Колчака – какая у вас широта мнений, как хорошо!» И тот: «Да-да, мы вот этим гордимся». Это вот, как я понял, мы посмотрели только что сеанс почитания Ленина вот это был?
Клим Жуков. Похоже, да.
Реми Майснер. Вот эта вот безостановочная чернуха, там Геббельс отдыхает даже местами. Геббельс так дедушку Ленина ненавидел, как эти вот ребята его ненавидят. Т.е. ничего... А Горького? Это вот эти патриоты России, это великий русский писатель, а они из него делают кого-то, не пойми кого, которого, типа вот, приводят на собрание и сажают с кем-то важным, фоткают и фотками хвастаются потом... Да вы о чём вообще говорите?! Это сокровищница русской культуры. Нет, им уже не надо. А кого вам вообще надо? А кто вообще у нас из классиков любил царя-батюшку?
Клим Жуков. Давайте Толстого вспомним, ещё одного титана, между прочим, международного значения.
Реми Майснер. Да, Толстого, Короленко, Чехова, Куприна – у всех мы одно и то же видим: мрак и жуть, и непонятно, когда кончится. Ну если они все негодяи были – ну хорошо, а кто у нас не негодяй, тогда этот Шмелёв, «Лето Господне» и «Богомолье»?
Клим Жуков. Ильин – я уже говорил, и прочие.
Реми Майснер. Да, Ильин – кстати, да, вот он напоминает зрения Ильина на вопрос...
Клим Жуков. Конечно!
Реми Майснер. ...как раз, да: пришли худшие люди России и убили лучших людей России, и всё.
Клим Жуков. Так это же нацики прямые.
Реми Майснер. Да, это прямые нацики, вот я говорю – это уже экранизация пошла геббельсовских листовок.
Клим Жуков. Да, кстати говоря, если сравнить, оно и по стилю уже очень похоже, и по содержанию конкретно близко. Единственное, что Геббельс не смог сделать, потому что никак было, ну не получалось – если бы... она же намекает на то, что Ленин-то у немцев деньги всё-таки взял. Если бы Ленин взял деньги у немцев, Геббельс, как только началась бы у нас с немцами тёрка, немедленно...
Реми Майснер. Да-да, сразу же вытащил бы папочки и сказал бы: «Вот это кто у вас самый главный-то...»
Клим Жуков. Да-да.
Реми Майснер. Как раз вот можно было бы подождать, когда в Мавзолей положат, когда все присягнут ему – а теперь вот смотрите, кому вы присягнули, ребята, вот у нас расписочки...
Клим Жуков. Это же наш же пацанчик, мы же его тут кормили сколько лет, и вся ваша революция сделала вот на эти векселя.
Реми Майснер. Да, но что-то такого не было.
Клим Жуков. Что-то он не вытащил – ну потому что невозможно было вытащить. Кто вдруг думает, что можно деньги на революцию или просто деньги взять просто так, вы в банк зайдите и попробуйте взять деньги просто так: «Я на революцию».
Реми Майснер. Да, просто так, скажите так: «А я что-нибудь потом сделаю вам».
Клим Жуков. Хорошее. А тут речь-то идёт про десятки миллиардов долларов на современные деньги.
Реми Майснер. Да, которые куда-то кому-то шли, с непонятными какими-то планами...
Клим Жуков. Вот это натурально, вы представляете себе, какого размера там финансовая отчётность? Ну хотя бы приблизительно вы знаете, какая финансовая отчётность стоит за производством миллиарда долларов и передачей его куда-нибудь? Это же...
Реми Майснер. Тут только один номер счёта за весь фильм, куда наследство Шмидта должно было упасть.
Клим Жуков. Да, 250 тысяч капнуло.
Реми Майснер. Да, и всё, и это единственная сумма крупная, которая там вообще была.
Клим Жуков. Ну и то она в размере мировой революции не только не крупная...
Реми Майснер. Это в размере любой революции. Оно понятно, что на движение деньги всегда нужны, но вообще это глупо думать, что за деньги можно сделать революцию.
Клим Жуков. Ну это нет, конечно нет. За деньги можно майдан устроить – это можно, безусловно.
Реми Майснер. И то если милиционеры согласны, что ты будешь устраивать. Если они не будут согласны, то они просто не будут, как на майдане, пытаться таранить БТРчиком эти чахлые баррикадики, они просто из БТРа из пушечки постреляют, и после этого...
Клим Жуков. Да, там у него КПВТ стоит...
Реми Майснер. ...и после этого, как в 1993 году, когда там эта толпа побежала просто кто куда, и никто не стал говорить: «Вот если будут стрелять, то толпа соберётся, там, пойдёт на Кремль». Вот что-то никто, когда под Останкино начали стрелять реально по толпе, никто там не собрался идти Кремль штурмовать.
Клим Жуков. Да, можете посмотреть, как это выглядит, когда стреляет КПВТ с БТРа 14,5-миллиметровыми пулями от противотанкового ружья. Звук там стоит такой, что вот просто видно, что толпа была – её сразу раз, и нет. Всего один БТР, заметьте. Если там, как вот напротив нашего Дома Советов, выкатятся 4 танка и начнут стрелять уже не из пулемётов, я вас уверяю – толпа будет бежать где-нибудь до Химок, там остановится.
Реми Майснер. А потом ещё с ранениями будут бояться в больницу идти.
Клим Жуков. Конечно.
Реми Майснер. Будут ещё прятаться, будут думать: добьют.
Клим Жуков. Что опять же было в 1993-ем по факту. Короче говоря, всё это очень печально, двигаемся мы в непонятном... точнее, как раз в понятном направлении, вот. Ну что же, будем следить за новостями. Вот примерно так. Спасибо...
Реми Майснер. Да не за что.
Клим Жуков. ...что я не один тут терпел. На сегодня всё, всем пока. Думайте! Думайте, блин, и готовьтесь, потому что действовать придётся очень скоро, когда фашисты по-настоящему прыгнут. То, что они прыгнут... вот просто готовьтесь. Я не хотел бы, чтобы это случилось, но оно, по всему судя, может случиться.
Реми Майснер. Да, оно должно случиться.
Клим Жуков. Это не мы раскачиваем лодку, мы как раз хотим, чтобы она не раскачивалась, это вот такие фильмы, которые в кино показывают, вот они её раскачивают по-настоящему в т.ч. Всё, ладно, не могу больше. До свиданья.
Новости
VIP
