«Израильское лобби крайне влиятельно здесь и особенно в индустрии, в которой я работаю, – в музыке и рок-н-ролле», — сказал Уотерс. Музыкант призвал коллег бойкотировать Израиль за отношение к палестинцам, которое он сравнил с этническими чистками и южноафриканским апартеидом.
«Это абсолютно неприемлемо и неправильно, когда музыканты выступают с концертами в стране, которая оккупировала чужие территории и притесняет местное население, как это делает Израиль», — заявил Уотерс.
«Они должны сказать «нет!». Я бы никогда не стал выступать для режима Виши во Франции во времена Второй мировой войны, я бы не стал играть и в Берлине в то время. Но многие люди бы стали. Многие притворялись, что притеснений евреев в период с 1933 по 1946 год не было. Так что это совсем не новый сценарий, когда в наше время народ Палестины уничтожается, а общество делает вид, что этой проблемы не существует», — добавил музыкант.
Уотерс также выразил свою поддержку движению «Бойкот, лишение прав и санкций», которое выступает против действий Израиля и ратует за возвращение незаконно занятых земель Палестины.
Национализм Солженицына, каковой его поклонники-диссиденты еврейской национальности склонны были не замечать или объяснять историческими реалиями (и впрямь, комиссаров евреев было предостаточно), сделался вопиющим в сочинениях друга Солженицына – Шафаревича, а затем ярко вспыхнул в неожиданной для многих книге – эпопее своего рода – «Двести лет вместе».
Многие адепты Солженицына растерялись: как может борец со сталинизмом и лагерями – быть антисемитом? Ну, не вполне явным, не зоологическим, а идейным – но все же, как такое возможно?
3 декабря в 17:00 в «Буквоеде» на Восстания (Лиговский пр., 10) состоится встреча с писателем и художником Максимом Кантором и презентация новой книги «Хроника стрижки овец».
Автор «Учебника рисования» и «Красного света» Максим Кантор нарисовал новый портрет общества. Это портрет сумасшедшего – толпы на площадях, раскол на либералов и патриотов, деление на интеллигенцию и народ. Так было сто лет назад, так было двадцать лет назад.
Почему опять?
Спектакль или реальная история? За какую свободу мы, овцы, боремся?
Максим Кантор посвятил свою книгу детям. «Вы должны знать, как это было, когда интеллигенция отказалась от своего народа. Учитесь всегда становиться на сторону слабого и никому не кланяться.
Эта книга – манифест свободного сознания.
Каждая статья – это краткая зарисовка, временами напоминающая карикатуру на современное нам общество.
То, что сделал Егор Тимурович Гайдар для своей страны, обсуждать нет нужды. Точнее сказать, нужда есть, а обсуждать ее смысла нет. Данная заметка — о памяти народной, воплощенной в скульптурном изваянии, которое так и называется "памятник".
Егор Гайдар был исключительно жирным человеком. Главное в этом деятеле — было его непомерное брюхо; также присутствовали мясистые ляжки; обильные филейные части; поражало отсутствие шеи и лицо, напоминающее жопу. Гайдар был болезненно жирен — и в годы, когда стараниями прогрессивной экономики сбережения народа свели к нулю и стало голодно, — его жирное тело словно бы демонстрировало — куда именно перекочевали ресурсы страны. Он своим естеством (животом и задом) — воплощал стабилизационный фонд; вот туда, в эти закрома можно было вливать все дотации МВФ — и место бы нашлось легко. И вливали. И все было мало.
Народ худел, а Гайдар жирнел — пластическая идея времени была воплощена в этом двуедином процессе.
....Весной 1820 года Пушкина вызвали к военному генерал-губернатору Петербурга графу М. А. Милорадовичу для объяснения по поводу содержания его эпиграмм, посвященных Аракчееву. По городу носились слухи, что Пушкина ссылают. Как писал Ф.Н.Глинка, "Гнедич с заплаканными глазами бросился к Оленину; Карамзин, как говорили, обратился к государыне, а Чеодаев хлопотал у Васильчикова, и всякий старался заложить слово за Пушкина". Но слова и слухи шли своею дорогою, а дело исполнялось по высочайшему повелению. Поэту было объявлено, что сочинение и распространение эпиграмм несовместимо со статусом государственного чиновника. Однако пушкинистами установлено, что автором эпиграмм на Аракчеева являлся не Пушкин, а Рылеев. То есть Пушкину выстраивали легенду неблагонадежного, готовя его перевод, а не ссылку, в кишиневскую канцелярию И. Н. Инзова. Существует еще одно подтверждение того, что Пушкин ехал на юг на выполнение оперативного задания.
Либерал кривляется не от злобы, а от муки: ему и правда невыносимо. Вокруг него всё время как бы настраивается оркестр, только вместо струнных и духовых танковые дула, березовые полешки, строчка из Есенина, русское самодовольство, щи кипят и пахнут.
Россия со всем её барахлом — куда она годна? Избы, заборы, Байконур за пограничным столбом. Привычка чесаться всеми когтями, дружить с сатрапами, тосковать по тиранам. Советская литература, попы на джипах.
В нашем скудном понимании хороший русский человек — он как дерево. Деревья не умеют ходить. Вцепились в свою землю, как мертвецы. В голове — воронье гнездо. Ждут лесника, но, кажется, приближаются браконьеры.
Новости
VIP
