Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Игорь Васильевич, здравствуйте.
Игорь Пыхалов. Добрый вечер.
Д.Ю. Закончили с гитлеровским интернационалом – про что сегодня?
Игорь Пыхалов. А теперь мы поговорим про предыдущую версию этого интернационала – про евросоюз наполеоновский, потому что почти вся эта компания, которая к нам припёрлась 22 июня 1941 года, они же у нас и побывали в гостях на 1,5 столетия раньше, там получается фактически день в день: Гитлер на нас напал 22 июня, а Наполеон 24 июня, если по новому стилю, т.е. середина лета, видимо, такой удачный день для войны с Россией. Но в принципе наша советская историческая наука и советская школьная история не скрывала, что и в случае с Гитлером, и в случае с Наполеоном к нам приходили не только немцы или не только французы, но и компания их всяких сателлитов, союзников. Но на этом как-то особо не акцентировали внимание, особенно, например, про то, что вместе с французами, составляя чуть ли не самый многочисленный контингент Великой армии, к нам, например, припёрлось несколько десятков тысяч поляков. Об этом у нас как-то говорить не любили, потому что, видимо, не хотели расстраивать наших союзников по Варшавскому Договору. Но, например, в царское время всё-таки наоборот было – там как раз постоянно говорили, что у нас было «нашествие двунадесяти языков», тот же Пушкин в своих стихотворениях об этом писал. И поскольку нам, как мне кажется, совершенно не к лицу сейчас соблюдать какую-то политкорректность и как-то расшаркиваться перед этой Европой, которая на нас откровенно плюёт, будет очень полезно посмотреть, а кто же всё-таки к нам тогда пожаловал вместе с Наполеоном.
А там ситуация получается очень красивая, даже ещё покруче, чем у Гитлера, потому что если у Гитлера основная масса его войск были всё-таки немцы, то у Наполеона, как лично сам император считал, из 610 с небольшим тысяч человек его Великой армии, которая к нам пришла, только где-то 140 тысяч говорили по-французски.
Д.Ю. Однако!
Игорь Пыхалов. Но правда, здесь надо сделать такую серьёзную поправку, что вообще в те времена Франция не была ещё такой этнически единой, т.е., например, сам Наполеон Бонапарт был корсиканец, т.е. там многие жители провинций говорили не на чисто французском, а на каких-то областных диалектах, и эти диалекты гораздо более существенно отличались от французского, чем малоросский, или украинский язык от русского. Тем не менее, все эти люди жили в одном государстве и потом в итоге слились в одну французскую нацию.
Но в целом, во-первых, давайте посмотрим, как мы пришли к такой жизни, что к нам пришла вся объединённая Европа. Дело в том, что когда во Франции случилась из Великая революция в конце 18 века, все ведущие державы Европы, а они все были монархическими, объявили священную войну против этих безбожных якобинцев, но при этом, пока у нас на престоле была Екатерина Вторая, она очень активно призывала к борьбе с якобинцами, но ни один русский солдат туда направлен не был. А вот её сын Павел Первый уже оказался менее дальновидным, менее разумным, поэтому там уже русская армия и русский флот вовсю воюют, причём за пределами России – можно вспомнить знаменитый поход Суворова в Италию и потом его возвращение оттуда. Ну а в итоге получилось так, что все эти войны против революционной Франции, а потом уже и против контрреволюционной Франции, потому что там постепенно всё вернулось на круги своя, т.е. Наполеон провозгласил себя императором, это стала уже Империя, в итоге все эти войны кончились тем, что к 1812 году под властью Наполеона оказалась практически вся Европа, за исключением Англии, которая отсиживалась за проливом, и которую было просто не достать, потому что английский флот был сильнее, России, ну и там ещё продолжала рыпаться Испания, которая практически была оккупирована, но там было очень сильное партизанское движение, что вынуждало там держать довольно большой контингент французских войск.
И вот к лету 1812 года Наполеон решил наконец-то поставить под контроль и нашу страну, впрочем, здесь, в отличие от Гитлера, таких людоедских русофобских планов он не строил, т.е. ему нужно было просто, чтобы император Александр признал его главенство и присоединился к континентальной блокаде против Англии и тем самым помог бы добить уже и Англию, и тогда уже всё – Наполеон и Франция получают мировое господство.
Таким образом, в июне 1812 года к нам вторгается вот эта Великая армия. Надо сказать, что примерно численность этой армии была вполне пропорциональна тем ресурсам, которые в тот момент Наполеон получил под свой контроль. Т.е. если у него было населения в подконтрольной ему Европе примерно 71 миллион, а в России 42 миллиона, также и армия там была: в первом эшелоне 444 тысячи человек, потом добавилось во втором эшелоне ещё 170 тысяч, ну а суммарная численность тогдашних русских вооружённых сил была порядка 400 тысяч, причём из них порядка 40 тысяч была на Кавказе, ещё в других местах были группировки, т.е. фактически на начальном этапе войны на западной границе у Наполеона превосходство 2-кратное или даже почти 3-кратное.
Если теперь мы посмотрим на состав вот этого воинства, ну во-первых, надо сказать, что там были как собственно французская армия, причём там армия делилась на гвардию и обычную армию, а гвардия – там была знаменитая Старая гвардия, Молодая гвардия, но не потому, что там молодёжь, а потому что по названию они позже сформированы, там были конные гвардейцы, и также были контингенты из разных государств, которые были Наполеону подчинены и в той или иной степени сохраняли какую-то самостоятельность. Но даже если мы возьмём чисто французские контингенты, то в их составе было довольно много лиц не французской национальности, потому что непосредственно уже в состав Франции тогда были включены провинции в Бельгии и Голландии, там и немцы, и итальянцы служили, и даже некоторое количество хорватов. Ну и попадались просто люди, которые там в своё время попали в плен, и потом так же, как и при Гитлере, были привлечены вначале к невооружённой службе, а потом поставлены в строй. По этому поводу, кстати, есть интересный пример в мемуарах Дениса Давыдова, нашего знаменитого партизана 1812 года, я просто даже зачитаю: «Подойдя к селу, разъездные привели несколько неприятельских солдат, грабивших в окружных селениях. Так как число их было невелико, то я велел сдать их старосте села Спасского для отведения в Юхнов. В то время как проводили их мимо меня, один из пленных показался Бекетову, что имеет черты лица русского, а не француза. Мы остановили его и спросили, какой он нации? Он пал на колени и признался, что он бывший Фанагорийского гренадерского полка гренадер и что уже три года служит во французской службе унтер-офицером». Ну и дальше там Денис Давыдов описывает, как они собрали там местных крестьян и вот этого, так скажем, изменника Родины судили и расстреляли.
Вот почему-то у нас наши нынешние власовопоклонники постоянно вопят, что то, что было в Великую Отечественную войну, это такой невиданный феномен, а вот раньше у нас таких явлений не было – но, к сожалению, были, т.е. всякий раз, когда идёт большая война, находятся такие малодушные и предатели, которые готовы перейти на вражескую сторону.
На помимо таких вот лиц, которые служили в индивидуальном порядке, во французской армии были и формирования просто национальные. Если брать гвардию, то в Старой гвардии был 3-ий гренадёрский полк из голландцев, 2-ух батальонов состава, в конной гвардии был 1-ый уланский полк, 4 эскадрона – это поляки, потом 2-ой уланский полк – опять-таки голландцы. Кстати, тут очень похоже на ситуацию в Великой Отечественной войне, т.е., казалось бы, где Россия и где Голландия, но всякий раз почему-то у них находятся люди, которые имеют желание к нам сюда прийти и против нас воевать, причём на нашей земле. Ну и всякий раз для них это кончается не очень хорошо. Т.е. там получается, что даже чисто в гвардии у Наполеона было 2 тысячи голландцев, также была рота мамлюков.
Д.Ю. Из Египта?
Игорь Пыхалов. Да. А Молодой гвардии был придан Легион Вислы т.н. – это 4 польских полка, но я про них чуть позже расскажу. Причём, из этих 4 полков 3 полка сходили на Москву, а 4-тый уже вступил в бой, когда всё было закончено, т.е. в начале 1813 года. Также ещё был 7-ой уланский полк тоже из поляков, испанский сапёрный батальон и ещё Невшательский батальон для охраны Главного штаба. Что такое Невшатель – это такое было княжество, оно было вассально Пруссии, потому в 1806 году, когда Наполеон победил пруссаков, он эту территорию отторг, чтобы сделать для своего маршала Бертье такое вот карманное королевство. В этом королевстве все вооружённые силы состояли из 1 батальона численностью примерно 500 человек, и вот этот батальон отправился в Россию, причём он прибыл сюда уже 8 октября 1812 года, когда Наполеон сидел в Москве, и даже более того, уже собирался оттуда уходить. Потом эти люди вскоре попали под раздачу, т.е. они участвовали в сражении под Вязьмой 3 ноября, в результате из России из этих полутысячи человек вернулось только 23, остальные остались здесь.
Т.е., как мы видим, в гвардии были такие иностранные формирования, а в составе собственно французских армейских корпусов имелся швейцарский легион – 4 полка, португальский легион – 3 полка, также там служили испанцы, хотя в это время как раз французская армия оккупировала их родину и там вела достаточно жёсткую оккупационную политику, но тем не менее, нашлось 4 батальона, которые у нас поучаствовали в походе на Москву, и кстати, они вместе с португальцами участвовали в Бородинской битве, и причём они там достаточно неплохо себя проявили. Ещё был армейский 8-ой уланский полк, который тоже состоял из поляков. Но, вообще говоря, поляки во все времена славились лёгкой кавалерией, поэтому их в таком качестве довольно активно в наполеоновской армии использовали.
Т.е. получаем, что даже чисто внутри собственно французской армии у нас почти 40 тысяч таких вот формирований, категорически не французских.
Д.Ю. Не 40 – 400.
Игорь Пыхалов. Нет, то, что я перечислил, это пока ещё там 30 с небольшим пехоты, это я имею в виду чисто французские контингенты, а сейчас пойдут уже дальше всякие армии разных государств, которые уже считаются отдельно.
Если брать уже всякие государства или псевдогосударства, потому что там было по-разному, то из них активнее всего проявили себя поляки. Что надо сказать про это государство тогдашнее: дело в том, что как раз накануне, т.е. во 2 половине 18 века Речь Посполитая, т.е. объединённое государство Польши и Литвы исчезло с политической карты мира, потому что были, как известно, разделы Польши 1772 года, потом 1793 и 1795-го. Делили Польшу Россия, Пруссия и Австрия, причём, что характерно, по большому счёту тогда Российская империя непосредственно из польских земель ничего не взяла, т.е. мы фактически брали те земли, где большая часть населения – это были те же украинцы, те же белорусы, Литву мы к себе включили. Естественно, поляки были этим очень недовольны, и практически в 1795 году Польша исчезает с политической карты, уже через 2 года начинается формирование этих польских легионов в составе французской армии.
Причём надо сказать, что наша интеллигенция во все времена почему-то очень любит драматизировать этот образ поляка, как некого борца за свободу, преисполненного благородства, вот, например, Герцен, который сидел в Лондоне и там издавал всякую антироссийскую пропаганду…
Д.Ю. На английские деньги.
Игорь Пыхалов. Не только на английские, кстати, и на польские тоже – его спонсировали эмигранты. У него есть такая пафосная работа, называется «Поляки прощают нас», и в ней есть такие строчки: «И действительно, белокурый сын Польши являлся в первых рядах всех народных восстаний, принимая всякий бой за вольность – боем за Польшу». Т.е. имеется в виду, что эти поляки-мигранты везде сражались, как у нас любит повторять наша либеральная интеллигенция: «За нашу и вашу свободу!»
Д.Ю. Сепаратюги!
Игорь Пыхалов. Но если мы посмотрим на реальный боевой путь этих легионов, то он, в общем-то, в этом отношении весьма сомнительный. Своё боевое крещение этот польский легион во главе с Домбровским принял в Италии, сражаясь против войск Суворова, где, кстати, их очень хорошо погромили – из 3,5 тысяч человек осталось в строю где-то 300…
Д.Ю. Однако!
Игорь Пыхалов. …после битвы при Треббии. Ну а дальше, опять же, в это время во французской колонии на острове Гаити восстали негры, и вот 2 польские полубригады были туда посланы, чтобы этих восставших давить, т.е., видимо, такое понимание «вашей и нашей свободы». Но надо сказать – попытка кончилась полным провалом, причём в основном-то даже не за счёт того, что негры хорошо воевали, а потому что там европейцев активно начали косить местные тропические болезни. Но тем не менее, как пишут, до сих пор на острове Гаити есть несколько деревень, где живут люди с чёрным цветом кожи, но которые при этом говорят на языке, напоминающем польский – т.е., видимо, потомки этих белокурых рыцарей.
А через несколько лет после этого поляки уже просто проявили, я бы сказал, свинство, потому что когда Наполеон пошёл завоёвывать Испанию, то вот этот польский легион участвовал в осаде города Сарагосы. Для испанцев это очень героическая страница их истории, потому что они там активно сопротивлялись оккупантам, а поляки как раз участвовали в штурме этого города и себя тоже очень хорошо проявили с точки зрения военной, как солдаты, но с точки зрения моральной – т.е. воевать против тоже католического народа, а как известно, и поляки, и испанцы – это ревностные католики, это как-то, наверное, не очень хорошо.
Что происходит дальше: когда Наполеон уже устанавливает контроль над большей частью Европы, то в 1806 году побеждает Пруссию, в следующем году 25 июня, или 7 июля по новому стилю, заключает Тильзитский мир с Александром, и при этом из тех польских земель, которые оказались в составе Пруссии, формируется т.н. герцогство Варшавское, т.е. такое польское государство. Потом Наполеон через пару лет в 1809 году побеждает Австрию, и к этому государству присоединяют ещё территории, т.е. получается уже 2/3 Польши уже восстановлено, а если брать чисто этнически, так там уже, пожалуй, почти и всё. Но естественно, полякам этого мало, и они, естественно, ждут – не дождутся, когда же к ним присоединят вообще все земли, которые находятся в составе России, т.е. восстановить все границы 1772 года, до начала этих разделов, а вообще, в принципе, неплохо было бы и побольше, т.е. и Киев взять, и ту территорию, которую поляки утратили в более ранние периоды, т.е. ту же самую Украину. Поэтому, когда Наполеон пошёл на Москву, поляки это восприняли, как своё кровное дело, и более того, как известно, у нас в 1945 году Берлин брало Войско Польское, а Красная Армия в этом немного помогала, то и в 1812 году совершенно всерьёз польская пропаганда уверяла, что это идёт вторая Русско-польская война, что мы идём на Москву, но тут есть некоторая помощь со стороны Наполеона. Т.е., как писал их поэт Адам Мицкевич: «И повторяют все с восторгом умилённым – с Наполеоном Бог, и мы с Наполеоном!»
Поэтому что получилось: в этом походе на Москву помимо вот этой гвардии, там где-то суммарно порядка 10 тысяч, участвовала практически вся полевая армия герцогства Варшавского – это 60 тысяч солдат и офицеров, которые организационно составляли 17 пехотных и 16 кавалерийских полков. Т.е. этих людей было много, они были достаточно хорошо мотивированы, поскольку отличались русофобией, но при этом надо сказать, что, как говорится, «настоящих буйных» там всё-таки было мало, и более того, самая, как сейчас выражаются, пассионарная часть поляков уже успела вступить в Легион Вислы, т.е. они находились уже в наполеоновской армии до этого, и там их частично уже успели положить в той же самой Испании и на Гаити, поэтому у армии герцогства Варшавского народу было много, они были мотивированы, но достаточно слабо обучены, и поэтому боевые качества у них были уже не очень, т.е. если сравнивать с остальной наполеоновской армией, это, пожалуй, такой наименее обученный контингент. Поскольку Польша славилась своей лёгкой кавалерией, там были многочисленные именно уланские… там было 10 уланских полков, ещё 2 гусарских, потом их тяжёлая кавалерия была объединена с саксонцами в одну бригаду, и кстати, во время Бородинского сражения они участвовали в этой действительно, я тут не ёрничаю, действительно героической атаке на центр нашего расположения, когда, собственно, они там почти все и полегли, но всё-таки смогли захватить наши позиции.
Ну а что касается обычных польских кавалерийских полков, то в самом начале войны они потерпели ряд поражений, т.е. в бою при Мире 9-10 июля по старому стилю, при Романове 14 июля, причём там они огребли люлей от генерала Платова, который там прикрывал тогда как раз отступление нашей Второй армии, т.е. армии Багратиона. Но зато надо всё-таки отдать полякам должное – они, хотя, может быть, не слишком хорошо умели воевать, но зато они за конским составом ухаживали хорошо, и, как известно, когда Наполеон пошёл от Москвы, там французская кавалерия просто фактически спешилась, т.е. они лишились конского состава, и получилось уже, что на тот момент 80% французской конницы была польская, т.е. поляки лошадей сберегли.
Что дальше интересное было: во время Бородинского сражения тут у нас был такой Федор Николаевич Глинка, он оставил его описание, он, собственно, был участник этой войны. Он там довольно живописно описывает ситуацию, как на правом фланге выступал 5-ый корпус во главе с Понятовским – это, понятно из фамилии, поляк: «Поляки приближаются, страшные батареи ревут перед ними. Вся окрестность обстреляна. Ядра снуют по воздуху; картечи вихрятся. Но вот стальная река штыков и сабель, вот радужная лента уланских значков склоняются вправо… Неприятель намерен обходить - и вдруг (пишет Вентурини – Карл Вентурини - это французский историк) высокий лес ожил и завыл бурею: 7000 русских бород высыпало из засады. С страшным криком, с самодельными пиками, с домашними топорами, они кидаются в неприятеля, как в чащу леса, и рубят людей, как дрова!» Это атака русских ополченцев на вот этот польский контингент. Т.е. поляки там действительно понесли тяжёлые потери в Бородинском сражении, потеряв примерно 40% своего состава.
Д.Ю. Немало!
Игорь Пыхалов. Тем не менее, они продолжали сражаться достаточно храбро, и во время отступления Наполеона именно остатки польских контингентов прикрывали французскую армию на реке Березине, где, как известно, уже остатки этой армии были разгромлены.
Ну а как раз уже на последнем этапе, т.е. в январе 1813 года, когда русская армия перешла границу Российской империи и пошла освобождать Европу, там как раз в бой вступил 4-ый полк из Легиона Вислы, но там, в общем-то, тоже, хотя и сражался достаточно героически, но люлей огрёб. А уже 27 января, или 8 февраля по новому стилю, русские войска без боя вступили в Варшаву, и герцогство Варшавское было ликвидировано, а впоследствии большая его часть была включена в состав Российской империи в качестве Царства Польского.
Тут надо ещё отметить, что когда Наполеон вторгся в глубину России, он поляков, по большому счёту, «кинул», потому что ведь они же думали, что им сейчас присоединят вот эти территории, и там будет опять Речь Посполитая как минимум в границах 1772 года.
Д.Ю. А оказалось?
Игорь Пыхалов. А оказалось, что Наполеон решил обустраивать это немного по-другому и создать такое независимое или псевдонезависимое Великое княжество Литовское. После этого один из лидеров антирусских поляков – Адам Чарторыйский, который, как известно, был другом Александра Первого, и даже в течение 2 лет занимал должность российского министра иностранных дел, а потом в 1806 году вышел в отставку, потом эмигрировал и уже возглавлял антирусское польско-эмигрантское движение.
Д.Ю. Доигрались. Так?
Игорь Пыхалов. Он был настолько этим обижен, что ушёл в отставку. А на территории Великого княжества Литовского, которое включало в основном нынешние белорусские земли, начали формироваться тоже местные полки, т.е. местная армия, в которую успели набрать 20 тысяч человек, причём даже более того – из них был сформирован полк в Молодую гвардию – это 3-ий уланский полк из местной шляхты. Но правда, боевой путь этого полка закончился довольно быстро и бесславно, а именно 20 октября в битве при Слониме этот полк был наголову разгромлен русским рейдовым отрядом, который, что интересно, возглавлял генерал-майор Ефим Игнатьевич Чаплиц, который был тоже этническим поляком, происходившим из старинного шляхетского рода, но при этом он служил России, причём достаточно давно, он в своё время, будучи в армии Суворова, участвовал во взятии Измаила, ну и вообще был таким вполне достойным генералом на русской службе. Тут надо иметь в виду, как справедливо заметил в своё время Черчилль, что «во все времена существовало две Польши, одна из которых боролась за правду, а другая пресмыкалась в подлости». Если посмотрим на историю нашей страны, то мы видим множество достойных поляков, т.е. того же самого Дзержинского, Рокоссовского, если брать науку, можно вспомнить Пржевальского, т.е. у нас много достойных людей, но есть и те, кто наоборот пытается при всяком удобном случае пакостить России.
Д.Ю. В общем-то, удивительно всегда, почему – взять бы да посчитать, кого сколько было, кто был хороший, а кто был плохой. Интересно лично мне например.
Игорь Пыхалов. Ну, история всё рассудит, и здесь мы от этого суда не скроемся. Что касается остальных контингентов наполеоновской армии: там, естественно, было множество государств немецкоязычных, германоязычных, поскольку в те времена Германия ещё была раздроблена, т.е. единая Германская империя только через почти 60 лет появится, и контингенты этих государств приняли тоже вполне активное участие в походе на Россию.
Во-первых, это королевство Саксония. У нас русскую границу перешло тогда с Наполеоном 22 батальона и 32 эскадрона, т.е. суммарно это где-то 22 тысячи человек. Из них большая часть, т.е. 18 батальонов и 16 эскадронов специально объединили в 7-ой армейский корпус, который возглавлял французский генерал Ренье. Этот корпус достаточно хорошо был потрёпан в сражении под Кобрином 27 июля по старому стилю, но после этого саксонские командиры решили действовать аккуратно, поскольку всё-таки, в отличие от поляков, у них не было такой русофобской мотивации, это были фактически профессионалы, и кстати, достаточно хорошо обученные. Поэтому в итоге дальше они уже в основном старались в первые ряды не лезть. В итоге из этого 7-гоармейского корпуса при изначальной его численности 17 тысяч саксонцев из России смогло вернуться 8 тысяч, т.е. почти половина.
Опять же, для сравнения: из 90 тысяч поляков где-то вернулось тысяч 10, хотя я так подозреваю, что изрядная часть просто разбежалась по домам, поскольку тут многие оказались в той же самой Орловской губернии…
Д.Ю. Есть, куда бежать.
Игорь Пыхалов. Да, есть, куда бежать. А с другой стороны, из этих саксонцев также 4 батальона их включили в 28-ую пехотную дивизию генерала Жерара, они опять же вместе с остатками поляков участвовали в сражении при Березине, прикрывая отход французской армии, и соответственно, были уничтожены, а 2 полка тяжёлой саксонской кавалерии участвовали в Бородинском сражении, причём, как я сказал уже, достаточно героически. Ну действительно, это были профессионалы, это были обученные люди, но воевали против нас.
Дальше: королевство Бавария. Здесь Баварский король против нас отправил практически всю свою армию, т.е. где-то 90% от имевшихся там вооружённых сил, т.е. 30 батальонов пехоты и 24 эскадрона кавалерии – около 30 тысяч человек. Из большей части этого контингента, т.е. 28 батальонов и 16 эскадронов составили 6-ой армейский корпус под командованием французского генерала Сен-Сира. При этом, опять же, это были люди в основном обученные, т.е. профессионалы, они достаточно хорошо сражались в Первом Полоцком сражении – это 17-18 августа по старому стилю, и при этом за это сражение Сен-Сир получил маршальский жезл от Наполеона. Но, тем не менее, потери там у баварского контингента были большими, и к исходу Второго Полоцкого сражения, а это уже через 2 месяца, т.е. в конце октября, когда наполеоновскую армию погнали обратно, там уже в рядах этого Баварского корпуса оставалось только порядка 3 тысяч человек. Потом дальше маршал Сен-Сир был тяжело ранен, остатки корпуса возглавил уже баварский генерал Вреде. Когда начался исход наполеоновской армии разбитой из России, саксонский корпус отступал к Ковно, нынешнему Каунасу, здесь при переходе через реку Неман баварцы составили арьергард, т.е. сдерживали русскую армию, ну и практически все там и легли. Т.е. из 30 тысяч баварских солдат и офицеров только небольшое количество раненых, которых успели вывезти до того, они уцелели, все остальные остались тут, в российской земле, так сказать, в чернозёме и в нечернозёме. Правда, там больше повезло тому контингенту, который попал на Русский фронт в самом конце, потому что когда разбитая армия Наполеона уже была вышвырнута за пределы России, там постоянно поступали новые пополнения, вот в частности, там пришло ещё 4,5 тысячи баварцев. Естественно, их судьба была менее печальна.
Следующий такой германоязычный субъект – это Вестфальское королевство. Тут, в отличие от Баварии и Саксонии, которые были историческими областями, Вестфальское королевство было специально создано Наполеоном для своего брата Жерома Бонапарта, который был там назначен королём. Соответственно, оттуда было против России направлено 22 батальона и 20,5 эскадронов, т.е. там ещё отдельно пол-эскадрона, это 24 тысячи. Опять же, контингент достаточно обученный, т.е. многие из этих людей успели послужить до этого в Прусской армии, которая, как известно, отличалась высокими боевыми качествами. Большую часть этого контингента пустили на формирование 8-го армейского корпуса, т.е., как мы видим, для каждого такого государства старались сделать свой армейский корпус, а то, что туда не вмещалось, уже распределяли по французским дивизиям.
Да, почему считается пол-эскадрона – это был как раз конвой Его Величества Жерома Бонапарта, который из этого вестфальского контингента наименее пострадал, потому что вскоре Его Величество покинуло пределы России, соответственно, его охрана последовала вместе с ним. А судьба остальной части вестфальского контингента была печальная, т.е. они участвовали в Бородинском сражении, там понесли достаточно большие потери, при этом там их командование – ряд генералов были убиты. Собственно, после этого их состав фактически уполовинился. Потом уже при отступлении наполеоновской армии один из батальонов вестфальцев занял Верею, где 10 октября был уничтожен партизанским отрядом генерал-майора Дорохова. Большая часть этого вестфальского контингента просто уже на обратном пути фактически перемёрзли или были уничтожены партизанами, т.е. практически никого не осталось, там удалось выйти из России нескольким десяткам человек.
Следующее германское государство – это Вюртемберг. В принципе, государство небольшое, но тем не менее всё равно они в поход на Москву отправили 14 батальонов пехоты и 16 эскадронов конных егерей, т.е. это 14 тысяч, но это на корпус не потянуло, и в итоге из 12 батальонов создали 25-ую пехотную дивизию, и это всё было включено в 3-ий армейский корпус маршала Нея, а конные егеря в том же самом корпусе были в качестве кавалерии, причём большая часть этого контингента, как я сказал, были в корпусе Нея, и тоже люди были обученные, но им, можно сказать, фатально не повезло – ещё когда они находились на территории Литвы, у них началась эпидемия дизентерии.
Д.Ю. Как положено – боевой понос.
Игорь Пыхалов. Да, но понятно, что не от страха, а от антисанитарии. Вообще надо сказать, что в те времена зачастую санитарные потери были гораздо большими, чем собственно потери боевые. Поэтому в итоге, если изначально их вступило на нашу территорию 14 тысяч человек, но к Смоленскому сражению в строю 25-ой дивизии осталось только 4 тысячи, соответственно, при штурме смоленских укреплений половина из них погибла.
Дальше они участвовали уже в Бородинском сражении, туда уже дошло только 1,5 тысячи, причём они во время этого сражения даже умудрились спасти маршала Мюрата, который во время очередной какой-то лихой кавалерийской атаки был вынужден спасаться, и вюртембергцы его пустили в своё каре, и таким образом спасли от русских. В итоге получается, что, как и в случае с вестфальцами, из России вернулось где-то несколько десятков человек, остальные нашли здесь свою смерть, причём многие из них достаточно бесславную.
Следующие более мелкие государства, например, Баден – там у них было 7 тысяч штыков и сабель, т.е. это 7 батальонов пехоты и 4 гусарских эскадрона. Опять же, они проявили себя во время обратной переправы через реку Березину, т.е. там особенно отличились вот эти баденские гусары, которых хотя и было немного, но тем не менее они сражались храбро и фактически почти все полегли. Т.е. эти 7 тысяч почти под ноль были сточены на нашей территории.
Дальше: великий герцог Бергский тоже послал примерно такой же отряд, тоже 7 тысяч человек – 7 батальонов пехоты, только если из Бадена пошли 4 гусарских эскадрона, а здесь были уланы, ну т.е. тоже лёгкая кавалерия, но не с пиками. И опять же, они, как и баденцы, прикрывали отступление на реке Березине, но там, правда, им удалось более успешно этот бой закончить, т.е. они сохранили знамёна и более-менее организованно могли перебраться на противоположный берег, но тем не менее, всё равно потери были огромные.
Д.Ю. Я бы, с вашего позволения, добавил, что во французском языке слово «Березина» употребляется, как идиома «полный п…», т.е. что вот эта вот «Березина» – это полных крах, провал и всякое такое. До сих пор помнят.
Игорь Пыхалов. Дальше что у нас ещё есть: у нас есть Гессен-Дормштадт – там 6 батальонов пехоты, 3 эскадрона – это примерно 5 тысяч человек. Но этим людям повезло больше, их в основном задействовали для охраны штаб-квартиры Наполеона, а вообще там один из полков этого контингента просто уже присоединился к армии Наполеона глубокой осенью, когда они отступали уже, причём у границ России – под тем же Ковно, нынешним Каунасом, поэтому им удалось достаточно благополучно покинуть нашу страну.
Ну и заканчивая уже немцами: там также в этот момент было достаточно много всяких мелких государств, которые уже, естественно, свои армии не имели, но вот всякие мелкие немецкие разные княжества, герцогства и прочие, которые были объединены в Рейнский союз, они выставили ещё 16 батальонов пехоты и 1 эскадрон, суммарно это 11 тысяч, но они на Москву не ходили, в основном они прикрывали отступление французской армии на последнем этапе, но, правда, при этом понесли довольно серьёзные потери, т.е. потеряли практически 90% личного состав.
Подводя общий итог, получается, что вот эти все перечисленные мною германские государства, а Австрию и Пруссию я ещё не называл, они суммарно направили против нас примерно 120 тысяч человек, причём в большинстве своём это были действительно опытные, обученные солдаты, которые принесли довольно много пользы армии Наполеона, но, тем не менее, их здесь перемололи и большую часть уничтожили.
Следующая национальная группа – это итальянцы. Причем Италия, как и Германия, в тот момент ещё была разделена, и при этом, как ни парадоксально, Наполеон даже в какой-то степени способствовал её объединению. Поэтому весь итальянский контингент можно разделить на 2 части: во-первых, это формирования Итальянского королевства, т.е. собственно итальянцы, а второе – там было ещё т.н. Неаполитанское королевство, в котором королём был назначен Мюрат, который был родственником Наполеона. Соответственно, от Итальянского королевства против нас в походе участвовало 24 батальона пехоты и 16 эскадронов, а также ещё был Далматинский полк, т.е. это далматинцы, но не те, которые собаки, а те, которые хорваты. Получается суммарно там примерно 23 тысячи итальянцев и 2 тысячи далматийцев. Далматинцы – это собаки, далматийцы – это народ.
Д.Ю. Жители Далмации.
Игорь Пыхалов. Да, жители Далмации. Ещё кроме того некоторое количество итальянцев нашу границу не перешли, а находились в герцогстве Варшавском. Потом эти контингенты пригодились, когда разгромленные остатки наполеоновской Великой армии туда отступали.
При этом интересно, что пара итальянских гвардейских батальонов попали в наполеоновскую армию не сразу, а в тот момент, когда Наполеон уже находился в Москве, т.е. в сентябре, и эти люди были задействованы при попытке наполеоновской армии отступить по Калужской дороге, потому что, как мы помним, когда Наполеон практически месяц с лишним простоял в Москве, ожидая, что сейчас к нему прибудут гонцы от Александра Первого и будут выпрашивать мир, в итоге оказалось, что мира не будет, и дальше Наполеон изначально планировал отступить по неразорённым областям, а там путь преградила русская армия, состоялось сражение под Малоярославцем, и вот как раз в этом сражении, которое было 24 октября, основную тяжесть, основные потери понёс как раз итальянский контингент, они там потеряли порядка 4 тысяч человек.
Как известно, хотя формально в этом сражении французы достигли тактического успеха, но Наполеон уже не решился атаковать всеми силами, потому что он уже чувствовал: соотношение сил таково, что его просто разгромят и уничтожат, и поэтому французская армия пошла обратно и начала отступать по разорённой местность, т.е. по Старой Смоленской дороге. Но тем не менее, здесь на поле его ожидал, можно сказать, приятный сюрприз – когда они отступили уже в район Смоленска, прибыло подкрепление – порядка 10 тысяч итальянских военнослужащих, которые там оказались очень кстати. Ещё 2 итальянских полка поддерживали саксонский контингент, про который я уже рассказывал, а те итальянцы, которые оставались в Варшаве, прикрывали территорию герцогства от возможных рейдов русской армии, но потом, когда Наполеона с нашей территории выгнали, это ничего не помогло, и мы довольно быстро эту территорию заняли.
Тут получается, что для итальянского контингента всё закончилось более-менее благополучно, т.е. потери были довольно большие, но всё-таки не все остались здесь. А вот армию Неаполитанского королевства, отчины Мюрата, ждала гораздо более печальная судьба – они к нам пришли уже когда наступили холода, потому что их отправили в Россию несколько позже, т.е. это было 11 батальонов и 5 эскадронов, т.е. 11 тысяч человек, и они присоединились к наполеоновской армии на этапе отступления и практически все здесь погибли, причем в основном от холода и прочих лишений. Ну, понятно, что это юг Италии, они были совершенно не готовы к тому, что здесь такая природа, и к тому же разорённая местность, отсутствие нормального питания и всё прочее. Т.е., опять же, здесь мы видим некоторую аналогию с Великой Отечественной войной – что для жителей Италии лучше в нашу страну, скажем так, с…
Д.Ю. Как-то не складывается.
Игорь Пыхалов. …да, военным туризмом здесь не заниматься – это может очень плохо кончиться. Т.е. вот такой здесь получается расклад.
Ну и наконец ещё 2 государства, в отличие от тех мелких германских государств, это были именно великие державы – это Австрия и Пруссия, оба этих государства до этого проиграли войны с Наполеоном и были вынуждены тоже участвовать в походе против нашей страны.
Австрия выставила против нас Австрийский вспомогательный корпус – это примерно 27 батальонов и 50 эскадронов, т.е. 34 тысячи человек. Потом, когда Наполеон уже отступал обратно, к австриякам пришло подкрепление – ещё 5 батальонов и 6 эскадронов, т.е. суммарно это уже набралось примерно 40 тысяч, но при этом они в походе на Москву не участвовали, т.е. они прикрывали южный фланг вторжения. Вообще надо понимать, что у нас часто представляют упрощённо, что, дескать, наполеоновская армия вначале вошла на Москву через Смоленск, а потом её погнали обратно. На самом деле там ситуация была несколько сложнее, т.е. чем-то этот поход напоминал план Гитлера – там было 3 направления: Центральное, т.е. на Москву, но также 2 корпуса действовали на Северном направлении – в направлении на Петербург, но правда, дальше Риги их не пустили, и также группа войск действовала на южном фланге – там как раз действовали австрийцы и саксонцы. И при этом, как мы помним, саксонцы были благоразумны, т.е. они потеряли только из собственно саксонского корпуса чуть больше половины, а австрияки ещё более благоразумны, т.е. у них из 40 тысяч 25 тысяч благополучно вышли из российских пределов, но 15 тысяч было уничтожено, т.е.остались здесь.
Причём, как вспоминает Денис Давыдов в своих мемуарах, он как раз в это время партизанил, и фактически как раз тогда получил занятый австрияками Гродно, что на последнем этапе войны австрийские командиры уже практически уклонялись от боевых действий, они уже даже открытым текстом говорят своим русским противникам, что у нас со дня на день будет сепаратный мир, и вообще перейдём на вашу сторону, поэтому давайте сейчас пока особо не стрелять друг в друга. Эта политика оказалась разумной, они действительно отделались относительно небольшими потерями, потеряв 15 тысяч из 40.
Пруссия выставила против нас вспомогательный отряд, который вошёл в 10-ый корпус маршала Макдональда – это 20 пехотных батальонов и 16 эскадронов. Опять же, они вступили в бой не на главном направлении, а, если австрийцы действовали на юге, эти действовали на севере, т.е. как раз под Ригой. И хотя там опять же они терпели поражения на петербургском направлении, но тем не менее это было не слишком фатально, и в итоге получается, что из 22 тысяч прусских военнослужащих, которые перешли нашу границу, 15 тысяч смогли вернуться обратно, т.е. потеряли 1/3, но зато 2/3 спаслись.
И при этом надо сказать, что Пруссия была, пожалуй, первым из этих государств, которые вышли из войны, т.е. уже 30 декабря 1812 года была подписана русско-прусская конвенция о нейтралитете, ну а в следующем году они уже присоединились к нам, и дальше на следующем этапе войны с Наполеоном воевали уже на нашей стороне, точнее на стороне России, Англии и прочих контингентов. Ну и как мы помним, во время неудачного для Наполеона сражения при Ватерлоо, Наполеон упорно пытался разбить противостоящий ему английский контингент, чтобы успеть до прихода прусских войск, т.е. это государство поучаствовало на обеих сторонах.
Вот такой получается расклад, т.е. получается, что в итоге из вот этой Великой армии, т.е. из 610 тысяч суммарно, примерно 330 тысяч представляли собой иностранные формирования, ну и плюс к этому неизвестное число – действительно неизвестное, потому что тут мы уже посчитать не можем – неизвестное число военнослужащих не французской национальности, которые были собственно в рядах французской армии. Причём надо сказать, что потери Великой армии были чрезвычайно велики, т.е. фактически по самым оптимистичным подсчётам из России вышло тысяч 60 примерно, остальные либо там погибли в бою, либо гораздо большее количество было просто уничтожено партизанами либо замёрзло во время неудачного отступления. Но конечно, не у всех была такая брутальная участь, т.е. там было много пленных – их взяли почти 200 тысяч. Но опять же, там и смертность среди пленных тоже была высокая. Тем не менее, тоже кто-то спасся. Т.е. вот такой результат этого наполеоновского похода тогдашней объединённой Европы против нашей страны.
И надо сказать, что ситуация тут была, я бы сказал, в какой-то степени даже более результативная, чем в Великую Отечественную. Т.е. понятно, конечно, что в Великую Отечественную нам противостояла очень сильная группировка войск, если учитывать тогдашний прогресс вооружений, никогда до этого по нам не били с такой силой, но если считать относительно, то, конечно, в 1812 году против нас припёрся относительно более крупный контингент, т.е. у них было численное превосходство. Ну и в данном случае покорённая Наполеоном Европа участвовала гораздо более бодро в походе против нашей страны.
Мораль здесь получается такая: европейцы нас, как своих, как собратьев не воспринимают. Естественно, что там есть люди, которые нам симпатизируют, они до сих пор там имеются, но это отдельные граждане, а всё-таки для основной массы европейских обывателей мы варвары, недочеловеки, и если будет возможность как-то безнаказанно нас пограбить, завоевать, они это сделают.
Д.Ю. Отрадно – в первый раз как удачно получилось, что из 600 60 тысяч вернулось, второй раз ничуть не хуже получилось, только ещё и все страны в руинах оказались. Постоянство – признак мастерства, я считаю, и с той стороны, и с нашей. Как там Александр Сергеевич говорил: «среди не чуждых вам гробов».
Игорь Пыхалов. Да: «Так высылайте же, витии, своих озлобленных сынов – им место есть в полях России среди не чуждых им гробов».
Д.Ю. Вот, «нечуждыми гробами» богаты.
Игорь Пыхалов. Тем более, что эти «нечуждые гробы» сейчас активно восстанавливаются у нас там везде, обустраиваются разные кладбища, и с той войны, и с Великой Отечественной, так что если сунутся – добавится могил.
Д.Ю. Спасибо, Игорь Васильевич, очень интересно. Про что в следующий раз?
Игорь Пыхалов. В следующий раз мы вернёмся в Великую Отечественную войну и поговорим о судьбе наших пленных, тем более, что здесь тема двоякая: во-первых, нужно посмотреть, а почему немцы с ними так зверски обращались – потому что согласно нашей мифологии, которая нам активно внушается, что это оттого, что Сталин был неправ и не подписал Женевскую конвенцию.
Д.Ю. А Гитлер подписал – и что?
Игорь Пыхалов. Гитлер подписал, да. А второй момент – это то, что, опять же, как нам активно внушают, что якобы всех освобождённых наших военнопленных – обязательно сразу же в ГУЛАГ и на Колыму. Всякие фильмы снимают – типа, про майора Пугачёва. Вот эту тему мы и рассмотрим.
Д.Ю. Отлично, отлично! Спасибо, Игорь Васильевич. А на сегодня всё, до новых встреч.
Новости
VIP
