Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Сергей, добрый день.
Сергей Германович. Здравствуйте, Дмитрий Юрьевич.
Д.Ю. Представься, пожалуйста.
Сергей Германович. Меня зовут Сергей Германович, и я основатель компании, которая занимается разработкой CamOnRoad. Мы уже как-то разговаривали о нём…
Д.Ю. Все любознательные могут посмотреть ролик – линк под нашим новым роликом.
Сергей Германович. Да. Мы начинали проект, как видеорегистратор, который имел возможность скидывать видео в облако.
Д.Ю. Для непричастных поясним, что в качестве видеорегистратора используется телефон.
Сергей Германович. Да, по сути это проект «Мобильное приложение» и некая инфраструктура, которая находится за мобильным телефоном, куда можно стримить видео, т.е. транслировать его.
Д.Ю. И что нового?
Сергей Германович. У нас достаточно много изменений произошло. Дело в том, что некоторое время назад мы заметили, что у нас начал на наших серверах расти трафик социальных сетей, т.е. пользователи стали делиться ссылками на облачные видеозаписи с другими людьми, используя социальные сети. Мы стали исследовать этот вопрос, потому что рост трафика был достаточно значительным, и увидели, что существует большое количество групп, где пользователи ищут свидетелей ДТП различных и других…
Д.Ю. Бывают страшные события, бывают не страшные, бывают безобразия…
Сергей Германович. Да, разные случаи были: если кого-то сбили, ищут свидетеля, т.е. бывают трагические, бывают просто – машину оставил, кто-то задел, и надо посмотреть, кто задел, чтобы для страховой взять какое-то объяснение. И именно для удобства таких пользователей мы сделали поисковую систему у себя на сайте, где можно просто поставить точку, вбить время и посмотреть, есть ли видеозапись с этого места, которая в это время происходила, и тем самым восстановить какую-то картину событий.
Д.Ю. Мы давай для бестолковых: т.е. в связи с тем, что количество приборов и количество записей радикально растёт, народ себе устанавливает, получается огромное количество записей, внутри которых можно найти, кто в такое-то время в такой-то точке находился, и посмотреть, что же там было, да?
Сергей Германович. Да, это совершенно верно, всё именно так и происходит. За то время, которое мы не виделись, у нас значительно выросло количество установок, сейчас их больше миллиона совокупно на андроид-устройствах и на ios-устройствах, и количество именно самого видео около 1,5 млн. минут сейчас, т.е. это достаточно большое количество видео, есть среди чего искать, и соответственно, пользователи этим…
Д.Ю. Пользуются?
Сергей Германович. Пользуются, и даже происходили очень странные ситуации: когда мы запустили эту поисковую систему, мы её не то, чтобы как-то рекламировали, просто был сделан обзор на 2 сайтах, мы прислали, сказали ребятам, что вот посмотрите, мы сделали такой новый сервис для пользователей, и после того, как эти обзоры вышли, у нас стал трафик расти очень серьёзно, т.е. это было прямо экспоненциально. И в какой-то момент, когда я спал дома ночью, пришла СМС-ка о том, что на хранилище произошла авария, т.е. вылетел один из дисков в RAID системе. Мы с админом приехали, зашли в дата-центр, открыли там шкаф, где расположено было это хранилище, и там уже не работало 2 диска, т.е. из 12 дисков 2 мигало красным, а 3 диска – это уже критическая ситуация на хранилище. Я взял стопку дисков, начал вынимать на горячую, вставлять новый диск, и в этот момент красным стал мигать следующий. Я вот так по очереди их вынимал, вставлял, вынимал, вставлял, пока в какой-то момент у меня под левой рукой не закончились новые диски. И хранилище обрушилось в тот момент, мы потеряли 3,5 Гбайта данных вот этих публичных. Т.е. не все данные попадают для поиска доступных в публичное облако, пользователь в приложении сам ставит галочку…
Д.Ю. Хочет – не хочет, да?
Сергей Германович. Да, хочет он, не хочет, и только те данные, где он, допустим, которыми он хочет поделиться, т.е. он стал свидетелем чего-то, но не хочет заморачиваться, не хочет с кем-то ходить в группу разбора, стоять в очередях, он просто ставит эту галочку, и другой пользователь, который там, возможно, в затруднительной ситуации ищет какое-то свидетельство, может эту видеозапись, это видеосвидетельство найти и предоставить её в группу разбора.
Д.Ю. Опасная вообще вещь – это же всех видно, кто где ездит, кто где стоит, нет?
Сергей Германович. Да, это опасная вещь в каком-то смысле, но и интересная, потому что мы начали с ребятами, решили пойти дальше и начали делать систему, которая использует технологии искусственного интеллекта (ИИ), т.е. нам стало интересно…
Д.Ю. Опять для тупых: что такое технологии ИИ – это в смысле твои программеры что-то там сочинили или уже есть нечто готовое, что можно подстроить под какие-то свои специальные фичи?
Сергей Германович. Тут можно идти двумя путями: на самом деле, какая-то базовая часть этих проблем в технологиях компьютерного зрения, которые мы используем, ИИ она решена, т.е. есть уже какие-то библиотеки, которые готовы, их можно использовать уже. Допустим, OpenCV – это библиотека компьютерного зрения, которая берёт на себя всю нижнюю часть обработки изображений: мы видео делим на отдельные кадры и в каждом кадре можем искать объекты. Этими объектами могут быть автомобили, автомобильные номера отдельно, дорожные знаки, дорожная разметка, светофоры, и уже искусственная нейронная сеть занимается поиском тех объектов, мы обучаем её на поиск тех объектов, которые нам нужны – ну допустим, автомобили, шильдики, автомобильные марки, номера. Распознавание государственных номеров – это достаточно тривиальная задача, мы сейчас пошли с ребятами дальше и начинаем обрабатывать уже не кадры отдельные, а некие совокупности кадров, на которых мы отслеживаем взаимное движение различных объектов.
Д.Ю. Например?
Сергей Германович. Ну смотрите: например, автомобиль – мы его нашли на одном кадре, у нас есть следующий по очереди кадр, он немножко сдвинулся, и плюс сама машина, которая снимает, она тоже едет. И вот эти взаимные вектора движения различных объектов: пешеходов, светофоров, знаков– мы их обрабатываем, и таким образом мы можем научить систему распознавать, например, нарушение ПДД.
Д.Ю. Например, проезд на красный?
Сергей Германович. Проезд на красный свет – это очень хороший пример, он достаточно простой с точки зрения распознавания, потому что мы видим светофор, мы видим цвет, там с цветом, конечно, есть проблемы в зависимости от условий освещения, но тем не менее мы хотя бы видим, что он верхний – красный. И соответственно, когда машина пересекает стоп-линию, красный свет – мы достаточно легко это распознаём. Встречная полоса движения – это тоже достаточно простое для распознавания нарушение, и они являются самыми страшными по статистике гибели, т.е. это самые, если можно так сказать, «трупные» статьи. Соответственно, если мы научимся их распознавать, а мы уже очень близки к этому, и сможем как-то это использовать для того, чтобы улучшать состояние на дорогах, уменьшить градус неадекватности, хотя бы чтобы на красный свет люди перестали ездить, то я думаю, что мы можем благодаря этому решить какую-то задачу по снижению смертности на дорогах, потому что, как я уже говорил раньше, по статистке, которая есть и в России, да и в принципе, в других странах мира она не отличается – это самые «трупные» статьи, а, допустим, в 2016 году в мире всего погибло 1 млн. 250 тысяч человек за год, и такая статистика примерно сохраняется последние 10 лет, т.е. это на самом деле какая-то война, нигде – ни в Сирии, ни в Ираке столько не погибает.
Д.Ю. Миллион с четвертью за год?
Сергей Германович. Да, за год, т.е. получается, что 30 тысяч каждый день. Это, на самом деле, не очень хорошо.
Д.Ю. Однако! Ну т.е. система может увидеть – это ключевое – нарушение правил ПДД: выезд под неправильный сигнал светофора, нарушение разметки, нарушение скоростного режима, по всей видимости, да?
Сергей Германович. Нарушение скоростного режима, конечно, мы не можем контролировать, потому что…
Д.Ю. А видно же, нет? Вот у меня, например, видеорегистратор мне всё время пишет, с какой скоростью еду я.
Сергей Германович. Это да, но мы же не можем…
Д.Ю. А если ты едешь 120, например, а тебя там обгоняют, как безумные – наверное же, видно, что…
Сергей Германович. Да, но доказательная база тут очень слабая - мы же не понимаем, мы не можем достаточно точно установить, с какой скоростью тебя обгоняли, поэтому нарушение скоростного режима мы не можем отслеживать, и скорее всего…
Д.Ю. Ну а идиотские лавирования между рядов?
Сергей Германович. Это да, это то, о чём говорят в правительстве – опасное вождение и различные другие паттерны, мы можем научить нейронные сети их распознавать, и соответственно, это является одной из целей, т.е. мы можем сделать так, чтобы на дорогах ездили аккуратно, потому что непонятно, в какой машине стоит, допустим, видеорегистратор, и в любой ситуации, где на дороге находится больше двух машин, есть риск того, что всё, что ты исполнишь, может быть записано, распознано и потом тебе предъявлено. Соответственно, исполнять ты можешь, только если ты совсем один – это безопасно.
Д.Ю. Ну вот тут сразу напрашивается вопрос: вот ты упомянул нашу доблестную власть – а власть-то в этом как вообще, заинтересована в том, что вы делаете, нет? Ну т.е. я вот, например, живу за городом, и примерно 60 км у меня в одну сторону, грубо говоря, я чётко знаю, где камеры стоят, и не только я, как ты понимаешь, поэтому там, где камеры стоят, там соблюдается скоростной режим, как только какой-то промежуток 5-7 км, где их нет, там тут же тапок в пол, безумные скорости, адские перестроения – всё в наличии. Власть ничего не видит и ничего не знает, а тут такое удобство, что граждане сами, получается, друг за другом смотрят. За это штрафовать-то будут, нет?
Сергей Германович. Тут надо начать чуть-чуть сначала: на самом деле, я езжу не очень аккуратно, и как я уже сказал ранее, скоростной режим мы, наверное, не сможем отслеживать, да и не будем его отслеживать, потому что, как мне кажется, текущие правила не менялись с 50-ых годов, когда у машин были совершенно другие возможности по тормозному пути, технически они были совсем по-другому устроены, и соответственно, сохранять те же самые скоростные правила – ну, не знаю, раз так, значит, так, правила надо соблюдать. Тем не менее скоростной режим мы отслеживать не можем, поэтому там, где… само по себе превышение скорости редко приводит, кроме каких-то прямо пограничных вещей, когда человек «идёт на взлёт» или не соблюдает скоростной режим погодные условия, они редко приводят к авариям. Наша же основная специализация – это именно сознательные действия водителя, манёвры опасные, которые именно и приводят к страшным ДТП: много торопящихся, которые выезжают на встречную полосу движения, и по статистике больше всего трупов именно со столкновения, когда человек выезжает на встречную полосу движения. В принципе, 80% ДТП в мире, во всём мире от страны к стране разнится очень незначительно, они происходят именно из-за нарушений ПДД, т.е. там остаётся 20% на всё остальное – сели, лоси, что угодно может быть. А что касается именно взаимодействия с государством – да, мы начинаем общаться, мы показываем эту возможность, но на текущий момент только начинает меняться законодательство, т.е. сейчас нельзя человека штрафовать по какому-нибудь видеорегистратору, потому что я могу распечатать ваш бумажный номер, взять похожую на вашу машину, наклеить, исполнить всё, что угодно – и вы будете платить штраф? Нет, тут нужен очень аккуратный подход, достаточно продуманный, и технологии должны обеспечить также и достоверность предоставляемых сведений. Наверное, так. Мы работаем над этой проблемой тоже и, скорее всего, можем это сделать, потому что мы понимаем, что определённая машина с определённым номером, которая ехала здесь, в одной части города, она не может вдруг телепортироваться в другую часть города и начать там исполнять, но это всё долгая работа, продолжительная, пока мы делаем специальные по городам шейм-борды, где…
Д.Ю. Доска позора.
Сергей Германович. Да, доска позора, если говорить по-русски, где мы самые отъявленные нарушения ПДД просто выкладываем, чтобы люди хотя бы видели, что такое может произойти, и их действия не останутся незамеченными, могут не остаться незамеченными. В какой-то момент, мне кажется, что это нельзя будет игнорировать, когда там уже будет рубрикация по нарушениям, будут какие-то свои чемпионы…
Д.Ю. Рейтинги негодяев, да?
Сергей Германович. Да-да-да, рейтинги негодяев, назовём их так. И в этот момент, наверное, уже мы начнём более плотно сотрудничать именно с властью, именно в вопросах обеспечения безопасности дорожного движения. При этом проект работает не только в России, т.е. приложение глобальное, и ПДД в разных странах похожи, прямо очень похожи, соответственно, это может быть применимо абсолютно везде. Можно создать некоммерческую организацию, которая будет заниматься контролем социальным, так назовём, исполнения ПДД. Конечно, есть противников много у этой идеи, их примерно 20%, мы опрашивали свою аудиторию, и примерно 20% …
Д.Ю. А что им не нравится?
Сергей Германович. Я не знаю, там очень странные аргументы звучат.
Д.Ю. Например?
Сергей Германович. Ну типа: ПДД – они же не обязательны к исполнению, это рекомендательный свод правил.
Д.Ю. Ха-ха-ха! Узнаю соотечественников!
Сергей Германович. Или что соблюдение ПДД не приводит к уменьшению аварийности на дорогах.
Д.Ю. Вот ведь!
Сергей Германович. Я говорю: а есть какая-нибудь статистика, какой-нибудь пруф этого всего?
Д.Ю. Ну т.е. проезд на красный безопасен, выезд на встречку тоже безопасен?
Сергей Германович. Ну типа, что зависит от случая: иногда можно на красный проехать безопасно. Ну прямо такие вещи, которые… контраргументов я не нахожу для них, т.е. ну как так?
Д.Ю. Я считаю, ты знаешь, таких людей… по-моему, у немцев такая фигня есть – когда ты что-то нарушил, то тебя карают не только деньгами – не только! – содрав с тебя штраф, а тебя отправляют прослушать курс ПДД, который, как правило, проходит по выходным, отнимает 3 часа времени. Посидишь в классе, послушаешь инспектора, ответишь на вопросы, сдашь зачёт, и это, видимо, тебя как-то сподвигнет. Не обязательно драть деньги, отнимать права, можно по-другому мозг вынести.
Сергей Германович. Я думаю, да, это идея хорошая, потому что цель не… хотя, может, у государства будет цель пополнить бюджет.
Д.Ю. Если отследить этот рейтинг негодяев, то, я не знаю, первую пятёрку отправить.
Сергей Германович. Их можно, да, отправлять…
Д.Ю. Не надо пересдавать – просто посиди, послушай, тебе, наверное, это полезно.
Сергей Германович. Согласен. Хотя бы фильм показать – что происходит, потому что даже многие в YouTube могут зайти, набрать видео «страшные ДТП», и там реально страшные ДТП, там просто…
Д.Ю. Нам в Советской Армии показывали специальные документальные фильмы про дисциплинарные батальоны, где сидят нарушители воинской дисциплины, дополнительные 2 года служат – кто друг другу морду бил, дедовщиной всякой занимался. Вот как покажут, так дедовщина примерно на месяц исчезала вообще, потому что очень грустно смотреть на места лишения свободы и что там твои сверстники 2 года делают, как это вообще. Ну, чисто психологически крайне полезно, я считаю.
Сергей Германович. Мне кажется, это вообще отличная идея, просто отличная идея, потому что смысл в том, что люди, я не знаю, на каком-то внутреннем кураже не понимают, а когда понимают, то они жалеют, т.е. нету совсем неадекватышей, которые там, я не знаю, въехали в остановку, сбили людей, а потом говорят: а… Ну т.е. они все жалеют, они понимают, что они сотворили, но им, видимо, никто в своё время не показал, что такое может быть, к чему может привести такое вождение опасное.
Д.Ю. Ну вот последний пример, я не знаю, ты смотрел, не смотрел: там какой-то ролик из Харькова, по-моему, на Украине – там какая-то дама на «Лексусе» превысила, естественно, скоростной режим, её боком повернуло, вынесло на тротуар, вот она там человек 6, наверное, убрала. Ну куда ты так неслась, во-первых? Как это ты автомобилем управляешь, что у тебя внутри города такие заносы адские происходят, да ещё и на такой скорости, как это вообще? «Не обязательны Правила к исполнению, не обязательны».
Сергей Германович. Да, я смотрел это видео, это, на самом деле, очень страшно. Слава Богу, такие прямо резонансные вещи случаются не очень часто, но это очень страшно, потому что машина большая, там прямо, конечно…
Д.Ю. А вот я, это, полностью согласен с тем, что ты сказал относительно принятия Правил в 50-е годы, и то, что теперь. Еще, наверное лет 10 назад большинство нынешних автомобилей проходили по категории «гоночные», потому что они же безумно быстро ездят, провоцируют тебя: ну раз она так быстро едет, где ж мне это проверить-то? Сейчас я вот тут как дам, как дам!
Сергей Германович. Ну, есть под Петербургом у нас, по крайней мере, трек в Шушарах, можно там погонять.
Д.Ю. Я с самолёта видел, да – оказывается, есть. Только слышал, а тут ещё и посмотрел. А вот такой вопрос, чисто, так сказать, с бытовой и милицейской точки зрения: т.е. если ваш ИИ видит номера, то он, наверное, легко может… и огромное количество автомобилей, укомплектованных оборудованием, которое всё передаёт в облако. Вот я захочу, там, автомобиль номер такой-то, или, не дай Бог, чья-то жена, нажал на кнопку, и оно тебе показывает: стоял вот здесь, потом видели тут, тут, тут, а дальше стоял вот здесь: объясни, что ты там делал? Это всем видно теперь будет?
Сергей Германович. Мы для того, чтобы создать некий резонанс, действительно, открыли в поисковой системе функциональность поиска по номерам.
Д.Ю.
Д.Ю. Какая полезная штука!
Сергей Германович. Т.е. можно, действительно, вбить сейчас номер автомобиля государственный и посмотреть, если он где-то был замечен. Сейчас это относительно безопасно, потому что количество контента кажется большим (1,5 млн. минут, 6 Тбайт видео), но на самом деле в общемировом масштабе ты можешь где-то случайно заметить свою машину 3 месяца назад, что она где-то была, и понять: о , работает штука! А с точки зрения прикладной, чтобы трекать кого-то, это не работает. И понятное дело, что этот функционал будет закрыт, потому что по идее, по совокупности он не должен быть доступен каждому, но пока сейчас, действительно, можно зайти, посмотреть и посмотреть, что это работает.
Д.Ю. Ну тут же странно: мы же все оснащены номерами не просто так, а для того, чтобы тебя можно было определить – это раз. Во-вторых, ну вот у меня видеорегистратор стоит, я же еду, всех записываю, правильно? А ты же их не прячешь, эти номера, и когда ты едешь, номер видно, и когда ты стоишь, номер тоже видно. Все прохожие, все проезжающие мимо видят. А что тут такого, собственно говоря, в том, чтобы можно было тебя поискать? Вот, например, я слышал, что есть масса сволочей, которые, как ты сказал, повесив себе чужой номер, там, не бумажку, а просто чужой номер, ездит, как на автомобиле-двойнике… другая модель, может быть, но номер твой. Регулярно в интернете читаю, что никак там люди отбрыкаться от ГАИ не могут.
Сергей Германович. А, штрафы приходят?
Д.Ю. Да, приходят штрафы – это, типа, ты. Ну а например, вот я вобью, а оно мне сразу покажет, что есть ещё 3 автомобиля с моим номером, которые ездят, так сказать, прикидываясь мной. Он зарегистрирован на меня, это же крайне полезная вещь – выявлять негодяев такого вида.
Сергей Германович. Да, такое можно сделать. Более того, мне кажется, можно даже автомобили, которые находятся в угоне, достаточно просто чекать, искать таким образом, потому что есть же у органов государственной власти база данных, где соответствие номера, марки и цвета автомобиля, и очень просто искать автомобили, которые по одному из этих параметров не соответствуют, их можно отслеживать и в какой-то момент просто останавливать и проверять, не числится ли он в угоне.
Д.Ю. Ну я к тому, да, что например, для ОВД это вообще условное «золотое дно»: делать ничего не надо, а тебе уже всё готово, вот оно.
Сергей Германович. Согласен, это действительно достаточно хорошее развитие для системы контроля соблюдения правопорядка, при этом никаких вложений не требуется, потому что, ну я точно не знаю, но слышал информацию о том, сколько стоит система «Безопасный город», установка каждой камеры на дорогах – это достаточно дорого, а с нашей системой это можно сделать бесплатно, во-первых, во-вторых, просто надо там сказать людям, для чего это делается, потому что каждый человек всё-таки принимает сам решение, публиковать своё видео или оставлять его закрытым. Если человек хочет, ну у него внутренняя потребность есть, а как мы понимаем, у значительной части наших сограждан такая потребность есть, если у него есть потребность как-то улучшить именно дорожную ситуацию, то он может это видео публиковать, надо ему просто объяснить, зачем, и что это видео, там, как оно может использовано быть, а как не может использовано быть. Вот и всё. И действительно, это решение при своём развитии значительно может повысить безопасность.
Д.Ю. Мне кажется, что граждане вообще двумя руками «за» должны быть.
Сергей Германович. Большая часть.
Д.Ю. У нас потому что получается, что как только у человека появляются деньги, на эти деньги покупается дорогой автомобиль, а дальше: законы – это не для меня. Поскольку основная массе не ездит на дорогих автомобилях, они вот этих персонажей – будем избегать такого слова, как «козлы» – они их не любят, и по-моему, каждый будет просто рад показать, что вот эта сволочь тут через двойную сплошную тут переезжала, тут на встречку выскакивала, на красный проехала, и всякое такое. Веди себя как все!
Сергей Германович. Или, да, очень большой резонанс вызывает, когда любят люди обгонять перед ж/д переездом, что запрещено, там встраиваться… это место отступления до самого переезда, оно, в принципе, зарезервировано для «скорой помощи», чтобы она могла объехать, встать туда и первой проехать переезд, но очень часто туда встают и этим пользуются люди, действительно, которых вы описали, не будем повторяться с терминологией, и да, большое количество людей именно в попытках… ну я не знаю, не в попытках, а чувствуя внутри какой-то праведный гнев, на такие противоправные действия они, да, делятся именно этими нарушениями. В приложении есть кнопка «поделиться нарушением», они делятся, и именно эти видео нейронная сеть распознаёт в первую очередь и на них она дообучается сама.
Д.Ю. В цитадели демократии – США подобных граждан когда перевоспитывают, в учреждениях известного толка, именуемых тюрьма, там процесс называется «to deflate ego», т.е. «приспустить твоё эго». Ты считаешь себя исключительным, тебе всё можно – это не так, тебе объяснят: ну нельзя себя так вести, будь, как все. Нравится тебе это, не нравится – правила одинаковы для всех. Я не знаю, на месте правоохранительных органов я бы вцепился руками и ногами – ничего делать не надо, а тут уже всё готовое есть.
Сергей Германович. Да, мы всё делаем сами и готовы к сотрудничеству, мы абсолютно открыты, понимаем и потенциал этой системы, и понимаем ответственность, и с точки зрения технологий, мы готовы их развивать, а с точки зрения уже использования лучше действовать, наверное, со специалистами в этой отрасли, скажем так.
Д.Ю. Ключевой вопрос бизнеса: наживаетесь ли вы на людском горе? Кто-то нарушил правила, думал – не видят, а вы тут как тут. Как с деньгами?
Сергей Германович. Мы очень хотим, но на самом деле проект пока носит инвестиционный характер, мы скорее вкладываем в это средства, потому что видим за этим будущее, и это связано не только с нашим проектом, но и в принципе с автоматическим контролем любых действий, т.е. ИИ – это та область, в которой сейчас во всём мире, включая Китай, США вкладываются наибольшие деньги, потому что это позволит освободить большое количество людей и улучшить качество работы. Ну понятно дело, что наблюдение за какими-то нарушениями, которые можно классифицировать и распознать, это работа для робота, не для человека. Человек устаёт, он не в состоянии контролировать это 24 часа, ну и вообще это неинтересно, мне кажется, это скучно – кто пойдёт смотреть на мониторы или анализировать…
Д.Ю. Ну, кто-нибудь пойдёт, но я боюсь, что это не так эффективно.
Сергей Германович. Да, это будет абсолютно неэффективно.
Д.Ю. Потом люди жульничать начнут. ИИ, кстати, жульничает или нет?
Сергей Германович. Нет, его невозможно обмануть, и кроме того, все данные даже о тех нарушениях, которые мы сейчас выявляем на этапе опытно-коммерческой эксплуатации, мы записываем их в распределённый реестр – ну то, что сейчас называется модным словом «блокчейн», и он…
Д.Ю. О! Что это такое? Для тупых объясни.
Сергей Германович. Это зашифрованные блоки, которые встраиваются в последовательную цепь, и эта цепь хранится на каждом устройстве пользователей. Т.е. если к нам кто-то придёт и скажет: «Хулиганы, удалите видео! Уважаемый человек нарушал ПДД, так нельзя», - то мы просто не сможем, потому что любая манипуляция с блокчейном будет отвергнута всей системой, потому что консенсус так работает, т.е. они не примут её, если будет удалена какая-то часть, какое-то нарушение, какие-то данные, то…
Д.Ю. Т.е. эти самые блоки хранятся в разных местах, как-то сверяются, да?
Сергей Германович. Да, они хранятся в разных местах и друг с другом сверяются, т.е. все должны сойтись, что это изменение принять или не принять. Но при этом блоки, которые исторически уже зашифрованы и записаны в эту цепь, не могут быть изменены, с ними нельзя ничего сделать.
Д.Ю. Т.е. если негодяй Сидоров вот тут вот нарушил, а мы в этом месте его отрежем, то оно тогда св6ерится с другими местами и исправит здесь обратно?
Сергей Германович. Обратно исправит.
Д.Ю. И Сидорова вставит?
Сергей Германович. Вставит Сидорова, все его данные, негодяй никуда не денется.
Д.Ю. Это может разрушить основы нашей государственности тогда: одним можно, а другим нельзя.
Сергей Германович. Основы государственности мы разрушать не хотели бы, но тем не менее это так работает, и мне кажется, это достаточно справедливо. Понятное дело, что есть автомобили «скорой помощи», есть автомобили специальных служб, есть просто автомобили, которые находятся на государевой службе, и эти автомобили имеют законное право какие-то ПДД игнорировать, и естественно, что мы можем сделать так, ну нейронную сеть, нет большой сложности научить её распознавать что «скорую помощь», что милицейский автомобиль, что машину пожарную, любую другую, или по номерам, допустим, по каким-то спискам, что эта машина находится на государевой службе и там куда-то едет, т.е. в этом нет проблемы, с этим надо просто работать, и соответственно, такие машины и их какие-то действия могут просто быть не записаны изначально в блокчейн, но всё, что туда попадёт, оно останется там навсегда. Ну и ясно…
Д.Ю. Ну, со «скорыми помощами» совершенно конкретный пример – дегенераты, которые не пропускают «скорую помощь», их валом просто, роликов даже без вас навалом, что а вот я тут стою, и никуда ты не проедешь, потому что я вот тут стою. При этом обрати внимание: всегда вечно там какие-то западные ролики, где все на дороге сразу ёлочкой в разные стороны, чтобы «скорая»… «Как хорошо на Западе!» – да, хорошо, потому что все исполняют правила и законы, поэтому там хорошо, а ты вот берёшь и «скорую помощь» не пропускаешь – надо тебя записать обязательно в блокчейн и наказать, ёлы-палы!
Сергей Германович. Это на самом деле, действительно, проблема, особенно, как мы видим из СМИ, в последнее время стало актуально. Но если стали известными какие-то 2-3 случая, а сколько их всего по стране происходит? Это, наверное, счёт идёт на десятки, может быть, сотни, и хотелось бы тоже решить эту проблему, потому что всё-таки спасение жизней наших сограждан – это же всё-таки…
Д.Ю. Приоритет.
Сергей Германович. Да, приоритет, мы единая страна, единая нация, должны заботиться друг о друге.
Д.Ю. А деньги ты сам в это дело вкладываешь или как?
Сергей Германович. Да, мы с партнёрами вкладываем деньги в это дело сами. У нас есть какой-то положительный денежный… ну как бы, он не положительный, у нас есть денежный поток, он не покрывает наших расходов на текущий момент, но и, наверное, задачи сейчас на этапе развития этой системы такой не стоит, потому что, во-первых, это очень новое, ну прямо это новое, это только вот только начали об этом говорить на самом высоком уровне, о том, что надо развивать технологии ИИ, надо развивать технологии блокчейн. Это прямо вот на кончиках пальцев – то, что мы делаем, только сейчас это становится неким мейнстримом, соответственно, наверное, если мы всё доделаем и свои планы, которые мы хотим, реализуем, то деньги появятся. Но на текущий момент мы инвестиционный проект.
Д.Ю. И что – инвесторы уже подкрадываются, не подкрадываются? Если я инвестор, как мегакапиталист, как я могу к вам забраться, принять участие и на вас нажиться?
Сергей Германович. Мы ведём переговоры с определённым количеством фондов и с частными лицами, и даже пробуем привлечь некое краудфандинговое – есть такое модное слово – финансирование. Что из этого получится, мы пока не знаем, ну т.е. какой из этих путей в результате станет основным.
Д.Ю. Я правильно понимаю, что уже можно куда-то деньги заносить, нет?
Сергей Германович. Да, можно…
Д.Ю. Линки в наличии?
Сергей Германович. Да, можно заносить деньги, да, мы проводим сейчас кампанию по привлечению средств именно со стороны широкой аудитории – это называется тоже, не знаю, какой русский термин, это называется краудсейл – это когда мы выпускаем свои какие-тио криптоакции и пытаемся их широкой массе, каждый там по копеечке, так же, как краудфандинг, только следующего поколения, реализовать, и все люди становятся держателями наших неких цифровых акций, которые построены на тех же принципах, что и любая криптовалюта, т.е. их нельзя подделать, вся работа строится через смарт-контракт. Ну, это некие вещи, они достаточно сложные, новые и, наверное, о них если разговаривать, то разговаривать отдельно, но тем не менее, сейчас можно нас поддержать, можно стать нашим таким виртуальным соучредителем, и тем пользователям, которые видят в этом будущее, тем, которые хотят нас поддержать и нравится эта тематика, они могут это сделать уже сейчас.
Д.Ю. Я честно тебе скажу: первый раз слышу рассказ про ИИ, блокчейн и криптовалюты, в котором хоть что-то понятно, что это такое, почему происходит вот так, для чего надо и что из этого следует, потому что все только оперируют терминами, народ вообще не врубается, что это такое.
Сергей Германович. Согласен, да, это так. Дело в том, что мы очень много объясняли это людям, которые не являются специалистами в данной области, и у нас выработался какой-то язык…
Д.Ю. Для парализованных идиотов, да?
Сергей Германович. Ну нет, язык, который позволяет разговаривать об этих вещах с широкой аудиторией с разной степенью погружения в эту тематику.
Д.Ю. В общем, подводя, так сказать, итог: любой жаждущий может скачать приложение, которым начать пользоваться, и если совсем заинтересован материально, то даже неким образом это проспонсировать и следить, что же получается дальше, да?
Сергей Германович. Да.
Д.Ю. Там нет порога вхождения – там, 100 тысяч долларов?
Сергей Германович. Нет, порога вхождения никакого нет, это именно такой народный… краудсейл – это «толпа продажи», т.е. некая продажа толпе, что ли, когда все понемножку, по копеечке вкладываются, ну и на самом деле это не то, что мы берём денег безвозмездно, т.е. это всё с выполнением плана проекта вернётся, и все получат свои деньги назад. Т.е. это вложение некое, наверное, даже с прибылью.
Д.Ю. Будем надеяться. Ну и, так сказать, под занавес: это же вы совершенно конкретно лишаете известную категорию граждан куска хлеба – вот инспектор, у него ипотека, дети в Лондоне учатся, я слышал, так бывает у инспекторов, и проч., и тут ваша система. Вы же лишите их заработка вообще.
Сергей Германович. Я не знаю, что сказать. Наверное, если эта система заработает на государственном уровне, то им можно будет значительно повысить зарплату за счёт возросшего потока штрафов, а при этом работы у них станет меньше, они не будут стоять в холоде, под дождём, они будут сидеть в офисе просто, смотреть и нажимать кнопку «выписать штраф». Действительно, выписать штраф – этот тоже нарушил.
Д.Ю. Где-то в Лондоне сейчас заплакал маленький милиционер. Очень интересно, познавательно. Ну, только пожелать успехов!
Сергей Германович. Спасибо.
Д.Ю. А на сегодня всё. До новых встреч.
Новости
VIP
