Д.Ю. Я вас категорически приветствую. Егор, добрый день.
Егор Яковлев. Добрый.
Д.Ю. Обо что сегодня?
Егор Яковлев. Сегодня поговорим про, так называемый, заговор послов или “Дело Локкарта”. Это важное событие 1918 года. Которое из всех заговоров против Советской власти, произошедших в этот период, известно наименее. Хотя в советское время на основе заговора послов был снят интересный политический триллер с одноименным названием, где лидера этого заговора, Брюса Локкарта играет Олег Валерианович Басилашвили. Очень убедительно. Такой типаж, благообразный подонок. Циничный, закулисно вертящий разными марионетками для того, чтобы сделать плохо молодой Советской республике. Но этот фильм отражает ту версию, которая господствовала в советское время. Она, в основном, базировалась на тех данных, которые озвучил начальник ВЧК в тот момент Петерс.
Однако последние достижения историографии по данному вопросу показывают, что хотя принципиально канва была та же самая, то есть, назревал некий заговор, который был разоблачен силами ВЧК, но ситуация обстояла несколько иным образом, чем считалось в советское время, чем было показано в этой картине 1965 года. Вот сегодня мы на эту тему поговорим. И расскажем об очень интересных действующих лицах. Потому, что они нам еще встретятся в дальнейшем.
Итак. В первую очередь надо сказать о том, что называть этот заговор “Делом Локкарта”, а именно такое наименование закрепилось за ним в историографии, не до конца правомерно. Потому, что, по всей видимости, не Локкарт был двигателем этого комплота. Роль Локкарта, как кажется мне, и мы постараемся доказать сегодня, она сводилась к роли казначея, человека, который выдавал деньги. Собственно, его на этом и поймали. Но реально в заговор были вовлечены другие представители британских военных кругов. В первую очередь британский военно-морской атташе Фрэнсис Кроми, который играл очень важную роль в антисоветской деятельности. И Сидней Рейли, международный человек-загадка, известный, в основном, благодаря тому, что много небылиц про себя рассказывал. Судя по той деятельности, которая реально подтверждена документами, человек провалил все, что ему поручали.
Д.Ю. Британский Ленька Пантелеев.
Егор Яковлев. Что-то вроде того. Сначала о международной ситуации и роли Англии. Поскольку вокруг нее ходит множество инсинуаций. Я напоминаю наши предшествующие встречи, разговор о Брестском мире. Великобритания изначально занимала позицию двойственную. С одной стороны, вне всяких сомнений, она жаждала, чтобы Россия осталась в войне. Это была главная цель британской политики на 1917 год. Как известно, эта цель достигнута не была. Миссия Сомерсета Моэма, который приезжал в Петроград с задачей не допустить большевиков к власти, провалилось полностью. Не удалось выступление Корнилова, которое частично произошло на деньги британской военной миссии. И которое поощрялось лидером этой мисси, генералом Ноксом. И большевики осуществили ту цель, под лозунгом которой они пришли к власти – предложили всем странам заключить мир без аннексий и контрибуций.
Британская дипломатия в этой ситуации оказалась в чрезвычайно двойственном положении. Потому, что с одной стороны она совершенно не сочувствовала действиям большевиков. А с другой стороны большевики были реальной властью. И рвать с ними окончательно британцы не могли потому, что если они с большевиками порвут, их место займут либо немцы, которые предложить большевикам какие-то выгода. А с другой стороны конкуренты по Антанте. Потому, что английская дипломатия четко видела, что здесь есть и американцы, которые играют свою игру, и которые хотят обеспечить себе более удачные позиции, в первую очередь экономические. Тут есть и французы, которые играют свою игру.
Ситуация была достаточно неоднозначной. Именно этим и объясняется возвращение в Петроград Брюса Локкарта. Который ранее был генеральным консулом в Москве. Еще в царские времена он занимал пост генерального консула в Москве и подчинялся Джорджу Бьюкенену, британскому послу. Но Джордж Бьюкенен был отозван из Петрограда. Считалось, что он катастрофически провалил свою миссию. И, в общем-то, до конца своей жизни Бьюкенен считался в Англии неудачником. Сейчас очень часто Бьюкенена провозглашают архитектором заговора против Николая II, перед которым, якобы, стояла задача лишить Россию плодов победы в Первой мировой войне. Но, если бы это было так, Джордж Бьюкенен, безусловно, был бы провозглашен национальным героем. На него бы пролились разнообразные награды, милости. Ничего подобного.
Вся дипломатическая переписка, она опубликована, говорит нам, что британский дипломатический корпус, чем ближе к Октябрьскому вооруженному восстанию, находился просто в паническом состоянии. Вот один факт я напомню, я о нем говорил. Когда Моэм приехал в Петроград, он был выведен из подчинения Бьюкенену, и отсылал донесения независимо от него. Судя по всему, Бьюкенена это уязвляло, почему его не ставят в известность. Англичанам понадобился канал связи, независимый от британского посольства, независимый от военной миссии. Потому, что и британское посольство и военная миссия долгое время стояли на позиции, что нужно передать власть Гучкову и Милюкову. Русские либералы точно доведут войну до победного конца. И торпедируют все планы сепаратного мира, которые существовали не у царя, но у царского окружения. Когда стало понятно, что аналитика Бьюкенена и Нокса просто провалилась, то понадобились другие люди. Первым таким человеком был Моэм. Моэм тоже потерпел поражение и вот теперь сделали ставку на Брюса Локкарта. Он должен был приехать в Москву. И главная задача, которую перед ним поставили, это максимально достоверно отражать происходящее в российских столицах. Сначала он прибыл в Петроград.
Д.Ю. Звучит вообще отлично. На фоне рассказов про английские деньги, на которые Владимир Ильич устроил революцию. Какой-то бред.
Егор Яковлев. Английские деньги, безусловно, были. И это доказанный факт. Просто на них не Владимир Ильич устроил революцию, а противники Владимира Ильича пытались устроить контрреволюцию. И это абсолютно доказанная история. Ну, давайте посмотрим, что там происходило. Брюс Локкарт уже после событий написал достаточно интересные воспоминания, в которых, конечно же, множество умолчаний. То, что он там написал, фундаментально отличается от той версии истории, которая у нас сейчас находится в тренде. Я специально сделал для себя некоторые выписки из воспоминаний Локкарта. Они очень интересны. Вот, например, Локкарт перед отправлением в Россию снова встречается с лордом Мильнером. Это главный британский империалист, о котором я тоже рассказывал, и который, якобы, стоял за заговором против Николая II. Как по сообщению Локкарта Мильнер рассматривает ситуацию в начале 1918 года.
“На войну он смотрел пессимистически. Давая мне окончательные инструкции, он подчеркнул серьезность моего положения. Если не удастся ликвидировать угрозу подводных лодок, необходимо будет как можно скорее принять решение. Он не исключал возможности переговоров о заключении мира”.
Егор Яковлев. То есть, Британия в начале 1918 года находилась в таком психологическом состоянии, что даже те представители политического истеблишмента, которые стояли у политического руля, в принципе находились в миллиметре от того, чтобы согласиться на мирные переговоры.
Д.Ю. С немцами?
Егор Яковлев. С немцами. Конечно. То есть, это еще Брестский мир не заключен. То есть, тот призыв к заключению мира без аннексий и контрибуций, с которым обратились большевики, он, в общем и целом, упал в благодатную почву. И эта историческая ситуация висела на волоске. В этот момент реально существовала историческая развилка. Поэтому действия Ленина и Троцкого не были безумной авантюрой. Их предвиденья не оправдались, но могли оправдаться. Все, еще раз повторю, висело на волоске. Очень многие современники, и Локкарт, которому в принципе это не особенно и выгодно, это подтверждают. Далее Локкарт пишет про свою задачу.
“Что касается России, положение стало настолько серьезным, что результаты моей миссии особенного значения иметь уже не могли. Моей главной задачей было нанести максимум вреда Германии, вставлять палки в колеса при переговорах о сепаратном мире и всеми силами укреплять сопротивление большевиков в отношении германских требований Все сведения о значении и о силе большевистского движения, которые я смогу собрать, представят исключительную ценность. Обо всех затруднениях я должен телеграфировать Мильнеру лично”.
Ну, это, в общем и целом, правда. Потому, что бьется по опубликованным документам. И, прибыв в Петроград, Локкарт устанавливает достаточно хорошие отношения в первую очередь с Троцким. Потому, что Троцкий в это время нарком иностранных дел. Очень часто эти встречи Локкарта и Троцкого пытаются представить как некое марионеточное состояние Троцкого, что Троцкий работал на англичан. Это полная ахинея. Большевики ведь тоже были вынуждены лавировать, они были трезвыми политиками. Они не собирались начисто рвать отношения с англичанами, выдвинув предложение о мирной конференции. С одной стороны они ожидали, что немцы согласятся на мир без аннексий и контрибуций. Но по ходу пьесы все меньше шансов на это становилось. И большевики должны были держать в голове, что они будут делать в случае немецкого наступления. И тут разные точки зрения на этот вопрос были. Поэтому, говорить англичанам, что “мы с вами не хотим иметь никаких отношений, убирайтесь отсюда”, они не собирались. Троцкий держал этот вариант про запас, и это было абсолютно согласовано с Лениным. То есть, он здесь не вел никакой личной политики.
Более того, я напомню, что первая интервенция, ранняя интервенция, первые силы англичан, которые высадились на севере, они высадились именно с разрешения Троцкого. То есть, это было действие, согласованное с Советским правительством. Там высадились небольшие силы, это было в начале весны 1918 года, с целью охраны имущества. Охраны британского имущества, которое скопилось в Мурманске.
Интересно наблюдение Локкарта о циркулировании знаменитых документов Сиссона. Это документы, которые, я напомню, были сфабрикованы польским журналистом и авантюристом Фердинандом Оссендовским с целью доказать, что Ленин и Троцкий являются немецкими шпионами и выполняют приказы Германского генштаба. В том числе люди из окружения Оссендовского пытались продать эти документы британской разведке. Британская разведка эти документы сразу идентифицировала как стопроцентную липу и не взяла их. Локкарт об этом пишет, что удалось обдурить только американского дипломата Сиссона, который привез их в Америку и всячески их там впоследствии пропагандировал. Но поддельность этих документов была доказана наукой, в том числе американской. А у нас до сих пор находятся люди, которые эти документы выставляют в качестве подлинных. Но верить им конечно не надо.
Эти документы, судя по всему, создавали определенную напряженность в Петрограде 1918 года. Это документы хранил у себя, например, адмирал Щастный. И их хранение и явилось одним из пунктов обвинения, одной из тех вещей, которые его компрометировали. Судя по всему, он не просто их хранил, но еще и пересказывал разным заинтересованным лицам, компрометируя тем самым большевиков. Локкарт приводит интересный эпизод, как он пришел к Троцкому, Троцкий предъявил ему эти документы и выдвинул ему обвинение, что это его рук дело, дело рук англичан.
“Он схватил кипу бумаг со стола и швырнул мне ее в руки. Это были якобы подлинные, но на самом деле поддельные документы, которые я уже видел раньше. Они были отпечатаны на бумаге со штампом Германского генерального штаба. Они были подписаны различными немецкими штабными офицерами. В том числе, кажется, полковником Бауэром. Они были адресованы Троцкому и содержали различные инструкции, которые он должен был выполнить в качестве немецкого агента. Одни из инструкций была приказом провезти по железной дороге две немецкие подводные лодки из Берлина во Владивосток. Я уже видел эти документы раньше. Некоторое время они циркулировали в кругах, связанных с союзническими миссиями в Санкт-Петербурге. Одна серия оригиналов была приобретена американским агентом. Через несколько месяцев обнаружилось, что эти письма, пришедшие якобы из таких разных мест как Спа, Берлин и Стокгольм, были отпечатаны на одной пишущей машинке. Я улыбнулся, но Троцкий был неумолим. “Так вот на что ваши агенты тратят время и деньги. - Прошипел он, - Ваши интриги только помогли немцам, надеюсь, вы гордитесь делом рук своих. Ваше министерство иностранных дел недостойно выиграть войну. Ваша политика по отношению к России с самого начала была нерешительной и колеблющейся. Ваш Ллойд Джордж похож на человека, который играет в рулетку и ставит на все номера подряд. Теперь я покончу со всем этим Знаете ли вы, что в то время, как вы, пытаетесь доказать, что я немецкий агент там, он махнул рукой по направлению к комнате внизу, где заседал Центральный исполнительный комитет, мои друзья называют меня антантофилом”.
Вот такая интересная история. Я сконцентрировал на ней внимание вот почему. Это как раз происходит накануне суда над генералом Щастным, у которого были найдены эти документы. А Щастный контактировал с Фрэнсисом Кроми, военно-морским атташе. И нельзя исключить, что источником пропаганды этих документов был Фрэнсис Кроми. Или, во всяком случае, Кроми верил в эти документы и считал большевиков реальными немецкими агентами. Потому, что связь Кроми и Щастного установлена достаточно надежно. Они были знакомы еще когда Балтийский флот находился в Гельсингфорсе.
Из других любопытных наблюдений Локкарта я бы обратил внимание на его встречу с Лениным. И на то, как он передает позицию Ленина по поводу Брестского мира. Локкарт задал Ленину вопрос: “Как долго продержится мир?” Далее он передает слова Ленина.
“Этого он не может сказать. Правительство едет в Москву, чтобы укрепить свои позиции. Если немцы вмешаются и захотят поставить буржуазное правительство, большевики будут бороться даже если им придется отступить за Волгу или за Урал. Но они будут бороться своими средствами, они не хотят быть орудиями в руках союзников”.
То есть, Ленин был категорическим противником интервенции.
Д.Ю. Потом вас фиг выгонишь.
Егор Яковлев. Еще одно интересное наблюдение Локкарта по поводу того, как жил Петроград в начале 1918 года.
“В этот период Санкт-Петербург жил странной жизнью. Большевикам еще не удалось установить железную дисциплину, характерную для их режима сегодня. По существу говоря, они почти и не пытались сделать это. Террора не было и население не слишком боялось своих новых хозяев. Продолжали выходить антибольшевистские газеты, осыпавшие руганью политику большевиков. Буржуазия, все еще верившая, что немцы скоро пошлют большевиков ко всем чертям, веселилась так, как трудно себе представить при подобных обстоятельствах. Население глодало, но у богатых еще были деньги. Были открыты рестораны и кабаре, последние, во всяком случае, всегда были переполнены. По воскресеньям перед нашим домом устраивались бега и было странно сравнивать красивых, упитанных беговых лошадей с голодными, костлявыми клячами несчастных извозчиков. Реальную опасность для человека представляли в эти первые месяцы после революции не сами большевики, а анархисты. Банды воров, бывших кадровых офицеров и авантюристов. Они захватили несколько лучших домов в городе. И, вооружившись винтовками, ручными гранатами и пулеметами, распоряжались по праву сильного в столице. Они подстерегали своих жертв из-за угла и бесцеремонно расправлялись с ними. Они не чувствовали никакого уважения к личности. Мы шли всегда посреди улицы, держа руку в кармане, где лежал револьвер. Беспорядочная стрельба не смолкала всю ночь. Большевики, видимо, были совершенно неспособны бороться с этим бичом. Много лет они громко возмущались тем, что царское правительство лишает их свободы слова. Они еще не начали собственную кампанию против свобод”.
Ну, с бандитизмом начнется активная борьба в 1919 году.
“Я отмечаю эту относительную терпимость большевиков потому, что позднейшие жестокости были следствием усиления гражданской войны. За усиление этой кровавой борьбы, возбудившей столько тщетных надежд, в значительной мере была ответственна союзническая интервенция. Я не хочу сказать, что политика невмешательства во внутренние дела России сколько-нибудь повлияла бы на ход большевистской революции. Я считаю только, что наше вмешательство усилило террор и увеличило кровопролитие”.
Это очень ценное признание. Интересное наблюдение о Луначарском.
“Из этих новых знакомых наибольшее впечатление произвел на меня Луначарский. Человек блестящего ума и широкой культуры, он с большим успехом, чем кто либо, обращал в большевизм буржуазных интеллигентов или внушал им терпимость к большевистскому режиму. Это он вернул Горького большевикам, к которым он, может быть, не подозревая сам, принадлежал всегда. Это он настаивал на сохранении буржуазного искусства, отстаивал сокровища русских музеев, и ему в первую очередь обязаны тем. что до сих пор в Москве существуют опера, балет и знаменитый Художественный театр. Это Луначарский, в прошлом приверженец православия, поднял «большевизирующее» движение в русской церкви. Блестящий оратор, он выдвигал оригинальные аргументы в защиту своей пересмотренной религии. Это было в первый год большевистского режима, когда он произнес свою знаменитую речь, в которой он сравнивал Ленина, преследовавшего капиталистов с Христом, изгонявшим менял из храма, и закончил ее поразительным выводом — “Если бы Христос был жив теперь, он был бы большевиком”.
Ну, и последний отрывок, который я бы хотел прочесть, он достаточно характерен. Это о возобновлении войны. О возможностях возобновления войны. Потому, что мы часто слышим, что большевики, заключив Брестский мир совершили страшное предательство. Но упускается из виду, что большевики заключили Брестский мир под гнетом непреложных обстоятельств и с самого начала готовили революционную войну, готовили взрыв Германии изнутри. Свидетельство Брюса Локкарта будет чрезвычайно ценно.
“Ленин считал войну неизбежной и склонен был к соглашению с союзниками. Я видел его последний раз седьмого мая. Он откровенно сообщил мне, что для него ясно, что рано или поздно Россия станет ареной войны для двух враждебных империалистских групп, но что он решил для блага самой России не допускать этого как можно дольше. Тем не менее, до конца июня оставались разумные перспективы прийти к временному соглашению. К сожалению, хотя оба, как британское, так и американское, правительства делали некоторые попытки заигрывать с идеей союзнической интервенции с согласия большевиков, никакой определенной политики выработано не было. А в Вологде сидел Нуланс, французский посол, стремясь только к одной цели: не вступать ни в какие отношения с этими убийцами, которые оскорбили его. 29 апреля у меня на квартире было совещание представителей союзных держав. Генерал Лавернь осведомил нас, что Нуланс стоял за интервенцию без согласия большевиков и без их спроса на это. Генерал, который ездил в Вологду, признал, что его посол не мог выдвинуть ни одного военного аргумента в пользу своего предложения”.
Ну, собственно это свидетельство отсылает нас к восстанию Чехословацкого корпуса, главным идеологом которого был именно господин Нуланс. Локкарт, по его словам, был представителем более мягкой линии до определенного момента. И это действительно так. Это подтверждается опубликованными документами, опубликованной дипломатической перепиской. Но, безусловно, как только интервенция стала явью, то Локкарт начал выполнять приказы своего правительства, а приказы эти были в целом антисоветскими, нацеленными на то, чтобы свергнуть власть большевиков и привести к правлению то правительство, которое будет официально продолжать войну.
Значит, с Локкартом мы немного разобрались. Остановимся еще на двух фигурантах, которые представляли английскую разведку. Фрэнсис Кроми, это военно-морской атташе. Безусловно, это храбрый человек. Это самый успешный британский подводник Восточного фронта. Он командовал британской подводной лодкой, которая пришла на Балтику для того, чтобы участвовать здесь в войне против немцев. Вот ему удалось торпедировать в ходе войны легкий немецкий крейсер “Ундина”. За этот бой он получил орден Святого Георгия четвертой степени, российский. Это был, в общем, такой нетривиальный успех. Кстати, напомню, что российский подводный флот не смог потопить ни одного судна противника в ходе Первой мировой войны. Первая победа над боевым судном противника будет уже в ходе британской интервенции, когда потопят британский крейсер “Виктория”. Но в ходе самой Первой мировой войны не удалось. В этом смысле Кроми был выдающейся личностью на Балтийском флоте. Он обладал огромным авторитетом среди русских офицеров. Документально зафиксировано, что он призывал морских офицеров вступать в Красный флот. Но не просто так, а с целью того, чтобы разлагать его изнутри. В нужный момент, так сказать, выступить на правильной стороне. И, собственно, под этим углом, видимо, стоит рассматривать отношения Кроми с адмиралом Щастным.
И еще один персонаж. Это Сидней Рейли. Сидней Рейли был на самом деле одесским евреем по фамилии Розенблюм. Человеком чрезвычайно авантюристичным. Про его биографию до 1917 года мы знаем мало. Эндрю Кук, это британский исследователь спецслужб, написал его биографию. Он предполагает, что в конце 1890-х годов Сидней Рейли под своей настоящей фамилией оказался в Британии, где женился на вдове некоего торговца. Эндрю Кук предполагает, что он не просто женился, а отравил этого торговца. Чтобы жена получила наследство, а он сам смог легализоваться. Это его версия, непонятно, правда это или нет, но известно, что с этого момента начинается сотрудничество Розенблюма сначала со Скотланд-Ярдом, а потом и с британской армией. То есть, он, по собственному признанию, был в Порт-Артуре, где выполнял разведывательную миссию британских спецслужб, и, якобы, выкрал там план обороны Порт-Артура, который впоследствии передал японцам. Документально это не подтверждается. Но документально подтверждается то, что с 1905 года Рейли прибывает в Петербург и здесь служит помощником военно-морского атташе. А помощник военно-морского атташе, это человек, который, как правило, совмещает. Свою непосредственную деятельность с разведкой. То есть, вот уже с 1905 года Рейли, это человек, который вовлечен в разведывательную деятельность.
И самое главное. И Рейли, и Кроми не подчиняются Брюсу Локкарту. Они независимы от него, ведут свои игры, о которых Локкарт может совершенно не знать. Это важные фигуры на шахматной доске, в политической ситуации. Теперь непосредственно перейдем к заговору послов и к тем людям, которые привели его в движение. В Советской классической версии ситуация излагается таким образом, что Феликс Эдмундович Дзержинский, подозревая союзные разведки в том, что они пытаются разложить самую главную военную силу большевистской революции, латышских стрелков, сумел внедрить в антисоветское подполье двух агентов латышского происхождения.
Но последние опубликованные документы показывают, что последовательность событий была немного не такой. Дело в том, что помимо белогвардейского, французского, британского, эсеровского антисоветского подполья, существовало еще и латышское антисоветское подполье. Среди латышей далеко не все были сторонниками Советской власти. И в качестве одного из таких людей можно привести полковника, бывшего полковника русской императорской армии, Фридриха Бриедиса. Который был Георгиевским кавалером, героем Митавской операции конца 1916 года. Который считал большевиков предателями и чрезвычайно глубоко переживал оккупацию Латвии немцами. Главной целью Бриедиса было освобождение Латвии от немцев и, видимо, ее независимость. И близким к нему человеком был его сослуживец, подполковник Эрдман, о котором известно гораздо меньше, но он тоже проходит по документам ВЧК, он был арестован, но ему удалось бежать, и он эмигрировал. Из эмиграции написал хамское письмо Дзержинскому, опубликовал его в эмигрантской прессе. Вот эти два человека оказались в Петрограде.
Причем, если Бриедис был военным до мозга костей, то у Эрдмана была еще и политическая биография, он принадлежал к анархистам, участвовал в революции 1905 года. И вот это прошлое позволило ему сфабриковать такую революционную биографию. Под именем Бирзе, он внедрился в латышские военные круги. Втерся в доверие сначала к Пече, коменданту Москвы, латышу. А потом к Дзержинскому, он пришел к нему с рекомендательным письмом от коменданта Москвы и заявил, что хочет служить революции в органах ВЧК. Надо сказать, что в органах ВЧК, как в очень многих службах Советского государства, был очень большой недостаток кадров. Это был тот человек, которому Дзержинский поверил. А поскольку у него в биографии было участие в боевых действиях, то его отправили на тот участок работы, который вызывал большие опасения. Это была военная контрразведка. Примерно таким же образом, как и Яков Блюмкин, в общем-то, случайно попал на ответственный пост. Военная контрразведка, это часть наркомата военных дел, который подчинялся Троцкому. Она находилась внутри оперативного отдела, которым руководил бывший штабс-капитан Аралов, большевик, тоже очень интересный персонаж. В его подчинение поступил Эрдман, он должен был заниматься действиями контрразведки против немцев. И, собственно говоря, он под эту работу подтянул своего бывшего командира Бриедиса.
Таким образом, в самом сердце советских спецслужб начало формироваться антисоветское латышское подполье. При этом надо сказать, что Эрдман-Бирзе достаточно хорошо себя проявил. Потому, что основная задача, которую перед ним ставили, это действия против немецкого шпионажа. А собственно советские спецслужбы именно этим и занимались, тут было некоторое совпадение интересов. Более того, параллельно, по всей видимости, готовилась засылка части латышских стрелков в Ригу. Вообще на территорию Латвии. Латышские стрелки под командованием бывшего полковника Российской императорской армии Вацетиса должны были поднять там антинемецкое пролетарское восстание. Во всяком случае, план такой разрабатывался. Планы латышского антисоветского подполья и советских спецслужб, они в данном случае совпадали.
Помимо этого Бриедис установил контакты с савенковцами, с “Союзом защиты Родины и Свободы. В это время известный террорист, правый эсер, Борис Савенков готовит антисоветские восстания в Ярославле, Рыбинске и Муроме. Они происходят примерно параллельно мятежу левых эсеров в Москве. И вот Бриедис едет в Ярославль, чтобы участвовать в этом восстании. Восстание было подавлено, подробнее в следующий раз я об этом расскажу. И там, поразительное дело, Бриедис был арестован. Но пользуясь своими связями и покровительством Эрдмана-Бирзе, Бриедису удается освободиться. Но видимо в этот момент его уже взяли на заметку спецслужбы. И буквально через две недели ВЧК его арестовало. ВЧК в этот момент руководил уже Яков Петерс. Тоже очень интересный герой.
Я напомню, что после мятежа левых эсеров Феликса Эдмундовича на время отстранили от руководства ВЧК. Это было сделано не по причине того, что было утрачено доверие к Дзержинскому, а потому, что и Ленин, и Свердлов, наоборот, Дзержинского поддерживали в его переживаниях, что под носом у него произошло такое предательство. Это было сделано для того, чтобы показать немцам, что Дзержинский формально наказан за свою халатность. За то, что пригрел таких предателей, как Александрович, Блюмкин и другие чекисты, которые убили Мирбаха и участвовали в этом выступлении. Так вот, Дзержинского показательно сняли, потом его вернут, и главой ВЧК формально стал Петерс. Который тоже латыш.
Петерс был тоже очень интересным персонажем. Он был знаменит тем, что находился в эмиграции в Лондоне. И там осуществил экспроприацию очень громкую, вместе с другими латышскими анархистами, в магазине в Хаунсдиче. Если мне не изменяет память, это была ювелирная лавка. Они ее ограбили.
Д.Ю. Какой серьезный гражданин.
Егор Яковлев. Очень серьезный. Это еще не все. Они ограбили ювелирную лавку, их засекли, начали преследовать. Они забаррикадировались в каком-то доме, начали отстреливаться. Полиция взять этот дом штурмом не смогла, были вынуждены вызвать армию. И что интересно, военной частью этой операции командовал Уинстон Черчилль, лично.
Д.Ю. У него давние претензии.
Егор Яковлев. В результате этих латышей постреляли, Петерса взяли. Дальше был суд над Петерсом, суд был публичный. Петерс там так здорово защищался, что стал кумиров всей левой британской интеллигенции. И вишенкой на торте всей этой истории является то, что двоюродная сестра Уинстона Черчилля, Клэр Шеридан, в Петерса влюбилась. И он с ней некоторое время встречался. Впоследствии она приезжала в Советский Союз. Она стала скульптором известным, приезжала в Советский Союз, и сделала бюсты Ленина и других вождей Советского государства. Она была таких левых взглядов. Ну, а в Советском государстве Петерс был одним из сторонников радикальных мер. И я напомню, из прошлой программы, что Петерс вообще-то писал на Дзержинского доносы. Сигналы посылал, что Дзержинский блокируется с левыми эсерами и не дает проводить ту политику, которую сам Петерс считал классовой. Он считал, что нужно немедленно развязать террор против буржуазии, старой аристократии и, таким образом, лишить антисоветское подполье лидеров. Но у Ленина и Дзержинского был другой взгляд на этот вопрос, они Петерса сдерживали.
Но в разоблачении заговора послов Петерс проявил себя, как эффективный руководитель спецслужб. Короче говоря, Петерс, они крутили-крутили Бриедиса и, в конце концов, решили его взять. Он был взят, арестован, они стали его допрашивать. Он очень мало рассказал. Видимо, в этот момент Петерс решил его использовать для того, чтобы проникнуть в антисоветское подполье поглубже. Петерс начал ему говорить: “Мы с вами не так уж и расходимся во взглядах. Мы же латыши. Для нас, для латышей, самое главное, это свобода и независимость нашей родной Латвии”. У Бриедиса эта риторика нашла понимание. Петерс ему сказал, что: “Раз вы за свободную и независимую Латвию, то вы должны меня понять. Большевики освобождать Латвию не собираются, они ее отдали немцам. Поэтому нам с большевиками на самом деле не по пути. Мы тут просто сотрудничаем с ними до поры, до времени. Сейчас настал тот момент, когда мы должны с ними расстаться. Идти с теми силами, которые принесут Латвии настоящую свободу”.
По всей видимости, Бриедис ему поверил в этом. И они вдвоем составили план, согласно которому нужно было заручиться поддержкой англичан. Потому, что Бриедис был уже к этому моменту связан с Фрэнсисом Кроми. Видимо через эти Савенковские, эсеровские круги. План подразумевал, что британцы дадут денег на подкуп латышских стрелков. Которые колеблются. Дальше латышские стрелки поднимают вооруженное восстание и свергаю Советскую власть. А частично переходят на сторону британских интервентов а Архангельске, на Севере.
Что же происходит параллельно? Параллельно фрэнсис Кроми развивает бурную деятельность по свержению Советского правительства, пытаясь заручиться поддержкой офицеров, внешне сохраняющих лояльность Совнаркому. Имя Кроми, напомню, уже звучало в деле адмирала Щастного. Есть масса оснований полагать, что именно этот капитан через посредников передал адмиралу фальшивые документы Сиссона, якобы свидетельствующие о том, что большевики, это наемники германского кайзера. Таким образом, британский военно-морской атташе находился в поле зрения советских спецслужб некоторое время. Но стопроцентных доказательств его интриг не было.
Тем временем ближайшим союзником Кроми в его антисоветском заговоре стал бывший Российский подводник, капитан второго ранга, Георгий Чаплин. Зимой 1918 года Чаплин официально поступил на службу в британский флот и стал работать в тесной связке с Кроми. В начале лета английский военно-морской атташе отправил своего русского помощника и единомышленника на север России с подложными документами на имя капитана Томпсона. Целью Чаплина было, связавшись с антибольшевистски настроенными офицерами, организовать восстание в Архангельске. Аккурат к приходу в северный русский порт сил интервентов. Эта операция оказалась очень успешной. 2 августа Чаплин во главе офицерской организации сверг Советскую власть в Архангельске и официально призвал на помощь генерала Пуля, чьи суда уже находились в пути.
Вероятно, у Кроми была надежда, что Антанта высадит на севере России значительные силы, способные соединиться с Чехословацким корпусом и установить единый антибольшевистский фронт. Однако соединения интервентов оказались малочисленны. И в этих условиях наиболее быстрым и перспективным решением проблемы большевиков выглядело восстание латышских частей в Москве и Петрограде. Поэтому Кроми ухватился за латышских офицеров-националистов, подставленных ему ВЧК с помощью рекомендательного письма от Фридриха Бриедиса. Этими агентами были чекисты Ян Спрогис и Ян Буйкис. Известный историк, профессор Зданович утверждает, основываясь на данных архивов ФСБ, что с ними заодно, для прикрытия действовал представитель аристократической фамилии Энгельгардтов из Риги.
Кроми и Рейли поверили письму Бриедиса и отправили латышей в Москву, к Локкарту с новыми рекомендациями, уже для получения ими денег. Буйкис впоследствии вспоминал, что Локкарт поверил им не сразу. Но затем пообещал помочь неограниченным количеством финансов. Кстати, в своих мемуарах англичанин признал, что ранее он передал крупные суммы денег савенковцам и был причастен к восстаниям в Ярославле, Рыбинске и Муроме. “Затем, - Писал ветеран советских спецслужб Буйкис, - Локкарт предложил нам подготовить план продвижения английского экспедиционного корпуса их Мурманска и Архангельска в Москву. Он особенно упирал на то, что необходимо добиться содействия латышских стрелков, действовавших на Архангельском фронте. При этом Локкарт настойчиво рекомендовал подбирать новых надежных людей”. В качестве такого человека ЧК подставила англичанам командира артиллерийского дивизиона Кремля, Эдуарда Берзина. Латышские агенты уверяли, что рота стрелков, отправленная против Пуля и Чаплина под Архангельск, готова перейти на сторону Антанты и белых.
На самом деле у Дзержинского, который уже вернулся к руководству ЧК, созрел план инсценировать переход латышских красноармейцев на сторону противника с тем, чтобы они подняли просоветское восстание в тылу врага. Однако неожиданные события конца августа изменили это намерение. 30 августа происходит серия покушений на руководителей Советского государства. Сначала покушение на Зиновьева. Неудачное. Потом убийство Урицкого. И покушение на Ленина, покушение Каплан. Эти события стали спусковым крючком для ареста всех замешанных в финансировании вот этих мнимых латышских переговоров. Петерс идет на то, чтобы брать всех. Это в принципе было оправдано. Потому, что совершенно явно все эти убийства были организованы эсеровским подпольем. И если даже англичане прямо не выдавали мандата на то, что “вы должны убить Зиновьева, Ленина, Урицкого”, все равно было уже точно известно, что Локкарт действительно финансирует правых эсеров, даем им деньги. И это сделано явно при его поддержке. Поэтому начались аресты.
Самой громкой оказалась попытка ареста Кроми. Потому, что Кроми находился в английском посольстве, посольство было оцеплено. Туда ворвались чекисты. Кроми не нашел ничего лучше, как начать по ним стрелять. Там завязался реальный бой, он умудрился одного чекиста убить, а двух ранить достаточно тяжело. Поэтому Кроми просто застрелили. Его не арестовали, его реально убили. Причем это даже не до конца понятно почему он так себя повел. Потому, что формально он мог апеллировать к своей дипломатической неприкосновенности. Никого из дипломатов, а были арестованы все...
Д.Ю. Ну, это не угадаешь. Когда так разворачивается, не понятно, что делать. “Все пропало, шеф”.
Егор Яковлев. Ну, никто себя так не повел.
Д.Ю. Нервный был.
Егор Яковлев. Ну, это странно для человека, который такой пост занимает. Что, кстати, в фильме “Заговор послов” показано хорошо, что отлично Олег Валерианович Басилашвили играет, это невозмутимость Локкарта. Который до последнего делает вид, что не понимает что происходит. Ему там говорят, что: “Человек по имени Локкарт является душой заговора”. Он так сидит: “А что, у меня в Москве есть однофамилец?” В любом случае Кроми был убит. Локкарт был арестован, вместе с ним арестовали Сиднея Рейли. Арестовали французского генерального консула Гренара, который тоже был, видимо посвящен в планы. Еще был американский подданный, коммерсант Каламатиано, греческого происхождения, который якобы знал обо всем этом. Был большой открытый процесс. Причем некоторых оправдали. Ну, а весь дипломатический корпус с помпой выслали из страны.
Д.Ю. Поставили на лыжи.
Егор Яковлев. Как организаторов масштабного антисоветского заговора.
Д.Ю. Это вообще из ряда вон.
Егор Яковлев. Да, это был уникальный в своем роде процесс. Вообще в мировой истории. Когда дипломатов трех стран арестовывали и публично судили. Не решились расстрелять. Некоторых рядовых расстреляли. А всю верхушку выслали. Англичане конечно в этот момент говорили, что это провокация. Это безусловно обострило ситуацию, но все-таки это была реакция на уже реальную интервенцию. Антисоветскую, абсолютно точно. Потому, что то, что происходило на Севере, было явно сконструировано Англичанами. И здесь Чаплин выступал в лучшем случае как союзник Кроми, а в худшем случае, как его агент. Понятно, что главными бенефициарами от интервенции были англичане. Они получали наибольшую пользу от всего этого. И в текущем моменте в военном смысле. И в будущем экономическом, стратегическом положении. То есть, они явно все это уже держали в голове. Поэтому действия чекистов выглядят оправданными.
Эти события вошли в советскую историю, как одна из героических страниц действий спецслужб. В целом можно охарактеризовать операцию по раскрытию заговора послов как чрезвычайно успешную. Потому, что, напомню, большевики находятся в этот момент в кольце разнообразных заговоров. Про левых эсеров мы рассказали, но есть еще правоэсеровское подполье, о котором мы пока не говорили. И большевикам удается со всем этим справиться в 1918 году. Это свидетельствуе6т о том, что та система, которую они выстраивали отличалась чрезвычайной прочностью. Потому, что то давление, которое она испытала в 1918 году было чрезвычайным. Та система, которая выстраивалась, скажем, кадетами, либералами весной 1917 года, она сломалась гораздо быстрее, не испытывая такого давления внешнего. Поэтому нужно глубоко изучать почему эта система работала, и почему она оказалась такой прочной.
Д.Ю. Документы судебных заседаний, кроме прессы, опубликованы где-нибудь? Книжки какие есть?
Егор Яковлев. Я бы порекомендовал, из последних публикаций, статью профессора Здановича “Латышское дело”. Если мне не изменяет память, там подзаголовок “уточнение нюансов заговора послов”. Там опубликованы выдержки из засекреченных ранее документов архива ФСБ. Автор сам генерал Федеральной службы безопасности, который много занимается историей спецслужб, историей ВЧК. И там он проработал эту историю, вывел на свет многие вещи, которые до этого были неизвестны. Повторюсь, эта история воспроизводилась, в основном, по данным Петерса. А они были, скажем так, отшлифованы. Там не рассказывалось, например, или мало рассказывалось о существовании латышского антисоветского подполья.
Д.Ю. Ну, я подозреваю, что это просто ничего в целом не меняет. Заговор был, конкретно эти персонажи участвовали. И, что самое главное, родной стране под названием “Россия” ничего хорошего не хотели.
Егор Яковлев. Там было много заговоров. Они между собой частично сообщались, частично не сообщались. Эта мозаичность, она и составляет сложность изучения политической борьбы в 1918 году. Потому, что всегда существует соблазн представить правых эсеров, или левых эсеров, слепыми марионетками англичан. Например, в Википедии, после одной из прошлых программ, когда мы про левых эсеров говорили... Мне присылают ссылку на Википедию, и там говорится, что Сидней Рейли координировал восстание левых эсеров. Есть соблазн представить восстание левых эсеров инспирированным англичанами потому, что англичанам это было выгодно объективно. Но это не так.
Д.Ю. Какое-то неуважение к нашим эсерам.
Егор Яковлев. Левым эсерам англичане были абсолютно не нужны. Англичане, это в данном случае люди, которые могли платить, вдохновлять, как-то интриговать. Но большого влияния на массы и какой-то военной силы они, безусловно, не имели. А вот левые эсеры все это имели. Поэтому восстание левых эсеров, оно было абсолютно самостоятельным. Хотя англичане, повторюсь, сочувствовали им. Могли чем-то помочь. Но решающего влияния оказать на это не могли. Если бы англичан ны было, восстание левых эсеров было бы все равно.
Д.Ю. Художественный фильм под названием “Заговор послов”.
Егор Яковлев. “Заговор послов”. Рекомендуем, как произведение советского кинематографа. Очень интересное. Там много хороших прибалтийских актеров. Играет Улдис Думпис, Арнис Лицитис. И отечественные артисты, вот Олег Валерианович Басилашвили тоже прекрасен в роли негодяя.
Д.Ю. Ну, у него роли негодяев получаются великолепно. Я считаю, что положительного героя сыграть как-то легче, на мой взгляд. А вот когда тебе хочется броситься к телевизору и придушить эту сволочь, я считаю, что это потолок актерского таланта. Чтобы человек тебя так выбесить мог.
Егор Яковлев. Этот потолок как раз представлена равно, как в фильме “Вечный зов”, Лахновский у него. Вот примерно то же самое можно увидеть в фильме “Заговор послов”.
Д.Ю. Смотрите кино. Спасибо, Егор. А на сегодня все. До новых встреч.
Новости
VIP
