Клим Жуков. Всем привет. Сегодня мы поговорим о военном образовании. Поговорим мы с Максимом Бендусом. Максим, привет. Молодец, что приехал.
Максим Бендус. Все верно.
Клим Жуков. Поступает много вопросов по этому поводу.
Максим Бендус. Поступают вопросы. Вопросы были связаны с роликом, который мы записали про военные реформы. Там мы пробежались по всем, скажем так, стадиям современной реформы Российской армии. Которая у нас с 2008 года стартовала и в 2020 должна была быть закончена по еще тем планам. Мы рассматривали это все в контексте новейшей истории. И один из этапов... Это был первый этап. Он должен был состояться с 2008 по 2011 год, и включал в себя военное образование. Я говорил, что если будет интересно, о военном образовании я расскажу отдельно. И такое время пришло, задали очень много вопросов, касающихся военного образования. Об этом мы сейчас быстро расскажем. С чего начнем? С военного образования непосредственно. Чтобы понимать, что сейчас мы имеем и что меняли реформы, нужно знать, что же было до этого. Мы не будем заходить издалека, возьмем базовое военное образование. То есть, военно-профессиональные училища. То есть, даже не будем рассказывать про Суворовские училища. Все-таки они дают начальное военное образование углубленное, скажем так. Тем более их сейчас вернули обратно в лоно министерства обороны, отменив некоторые решения реформ. Мы поговорим о некотором костяке. О том, что формирует вооруженные силы. В полном смысле этого слова. То есть, об офицерском корпусе. Офицеров обучают, они учатся долго и упорно.
Начнем с СССР. Мы, Россия, унаследовали отчасти эту систему. В СССР военное образование происходило в три этапа. Если мы возьмем военно-профессиональное образование в военных училищах. Первый этап, это непосредственно военные училища. Туда поступали слушатели после школы, после десятого, тогда, класса. Учились там четыре года, если на командном факультете. И пять лет на инженерных факультетах. Потом, в конце 1980-х, в начале 1990-х привели к единому стандарту, и командные ВУЗы перешли на пятилетнее обучение. Уже Советского Союза не было. Просто сделали единый стандарт для командных и инженерных факультетов. То есть, это образование приравнивалось в советские времена к институту. Кстати, в институтах были военные кафедры, где тоже готовили будущих офицеров запаса. Им давали определенные знания и навыки, связанные с военными дисциплинами. Они выезжали на соответствующие сборы. Но они уходили в запас. То есть, они составляли мобресурс. Основной костяк составляли офицеры кадра, которые формировались на этом первом звене, то есть, в военных училищах профессионального образования. Я еще застал именно ту систему. Военнослужащие, будущие офицеры, учились четыре года на командных, пять лет на инженерных факультетах. Изучая от общевоенных, до специальных дисциплин, живя, по сути, на казарменном положении. Я еще застал времена, когда у нас женатые люди уходили вечером после обязательных часов самостоятельной подготовки. Только отличники, будущие “краснодипломники” и медалисты могли себе позволить пропустить самостоятельную подготовку. И то, если они не являлись сержантами или не выполняли какой-то общественной нагрузки, не задействованы были в чем-то важном. В противном случае часы самостоятельной подготовки они тратили на эту нагрузку, связанную с воспитанием, обучением, например, своих боевых товарищей. Уровень образования был достаточно высок. С первого до пятого курса, если ты присутствуешь на самостоятельной подготовке, если тебя гоняют офицеры по всем дисциплинам, начиная от общевойсковых, это огневая, строевая, физическая. Заканчивая специализированным, согласно твоей военной, а потом военно-учетной специальности.
Клим Жуков. Мне очень нравится наш командир страйкбольной команды, он учился в “Можайке”. Мне очень нравится, как она называет свою “Можайку”, он говорит: “Когда я проходил обучение на пулеметных курсах...”
Максим Бендус. Я хочу сказать, что обучение было одно из лучших. Даже этого первичного звена. Наше государство проводило определенные проверки. В войсках проходили проверки качества выпускного контингента, которые закончили военные училища и пошли лейтенантами в войска. Постоянно была обратная связь. После первого уровня офицеры, прибывая в войска, становились на должность начальника расчета, командира взвода. И дальше росли по карьерной лестнице. И могли стать вплоть до командира батальона, без всяких сложностей. Это тактическое звено. При этом даже в Суворовском ты изучаешь и стратегию, как составляющую военного искусства, и тактику.
Клим Жуков. И военную историю.
Максим Бендус. Конечно, военную историю обязательно. В процессе обучения никто тебе не даст без опыта тактического руководства руководить соединением. Фронтом, например, или армией.
Клим Жуков. Даже полком, скорее всего.
Максим Бендус. Конечно. До этого нужно дорасти. Даже с такой, училищной, базой люди становились командирами полка. Такое было вполне возможно потому, что были курсы повышения квалификации. Вторым этапом явилось оперативное такое звено обучения. Это военная академия. Наверное, по гражданской классификации, это что-то вроде университета. Это высшее учебное заведение, которое реализует образовательную программу, соответственно, после военного ВУЗа. По широкому кругу специальностей. Здесь раньше было три года, потом два года. Из основных направлений, это оперативно-штабная, командная работа. То есть, это командиры штабов, оперативного звена, даже соединений. Есть там и инженерные курсы. После второго такого этапа, после военной академии, спокойно можно было руководить полком. Хотя до полка взращивались офицеры-практики и без академии. В основном это командир полка, начальник штаба полка. Следующего уровня, например, дивизии. Это выпускники военных академий. Дальше были еще заочные факультеты в советские времена. Будущий командир полка, будучи замом по вооружению полка или начальником штаба, мог заочно учиться в военной академии, закончить ее, получить диплом и выступать уже на этом оперативном звене. Ну, и третий уровень, это Академия Генерального штаба.
Клим Жуков. Гражданских аналогий она не имеет. Это, как минимум, второе высшее образование.
Максим Бендус. Он в течение двух лет готовила, по сути, элиту армии и флота. Давала широкие базовые знания в области стратегии. То есть, руководства на уровне фронтов и государства. Потому, что одними из слушателей в советские времена являлись политические деятели. Деятели союзных республик, деятели каких-то серьезных региональных образований, которые также могли учиться в Академии Генерального штаба и получать определенные знания и навыки. По всем оборонительным доктринам Советского Союза в случае внешней агрессии руководители, например, партучреждений становились командирами серьезных партизанских отрядов.
Клим Жуков. Во-вторых, по советским меркам, когда какая-то территория не оказывалась под властью врага, начальники региональных парторганизаций тут же становились начальниками службы тыла и прочее. То есть, обеспечивали логистику армии. Для этого, я так подозреваю, профильное образование было бы неплохо иметь.
Максим Бендус. Конечно. Тыл, он и кует эту победу. Естественно, все эти крупные руководители, оказавшись в боевых действиях, обязаны были понимать, что происходит. И объективно отвечать нуждам армии.
Клим Жуков. В случае потери командного состава, они должны были хотя бы попытаться более-менее адекватно заменить командный состав.
Максим Бендус. Если говорить про советскую систему, она была признана лучшей практически во всем мире. Я говорю про реальное признание. Не крики идеологических кликуш, которые пытаются кого-то обгадить в угоду определенных кругов. Например, наша школа подготовки военных кадров себя показала высококвалифицированной, например, в годы Второй мировой. Я имею в виду две кампании. Это против нацистов. И Японскую. Мы показали блицкриг, разгромив Квантунскую армию. Это все была советская школа подготовки офицеров тактического, оперативного и стратегического звеньев.
Клим Жуков. Что характерно, Квантунская армия основные потери понесла пленными. Ее разбили, когда основная часть личного состава не успела или не смогла вступить в бой.
Максим Бендус. Высший класс стратегической мысли и стратегического военного руководства. Солдат врага, не реализовавший свой потенциал, это очень хорошо. Не пришлось заплатить за его гибель гибелью своих солдат, что очень важно. Когда начинают нам рассказывать, про закидывание трупами, это все для идиотов, которые не учили военную историю. Про военную историю. Если просто абстрагироваться от агитационных штампов и просто подумать. Мы одна шестая часть суши. Против нас выступили если не все пять шестых, то, я думаю, две шестых выступили.
Клим Жуков. Развитые не выступили прямо только США и Великобритания. Но они при этом приняли участие в подготовке нашего врага, фашистской Германии. А во-вторых, оказывали прямую военную помощь, ресурсами, технологиями, ремонтными мощностями в ходе войны.
Максим Бендус. Феноменальной мощью нашего врага объясняются потери вначале войны. Как говорят специалисты, врагам принадлежала стратегическая инициатива. Допустим, стоят секунданты, смотрят на вас и вам объявлено, если вы первым ударите, все они объединятся, и ваши враги, и секунданты, которые пока еще ваши секунданты... Начнут дружно они вас бить, если вы проявите хоть какую-то агрессию. Вот Советский Союз находился в таком положении. Стратегическая инициатива нам не принадлежала. Более того мы не имели дипломатической возможности ее перехватить. Представляете, каким потенциалом надо обладать, чтобы не сложиться от первых ударов, а потом перехватить стратегическую инициативу и закончить войну в Берлине? Мы сейчас говорим о военном обучении, о военном образовании. Каким потенциалом вы должны обладать экономическим, внутриполитическим, естественно, образовательным. Потому, что вы должны мало того, что иметь хороших офицеров, которые должны удержать этот первый удар. Подавить эту стратегическую инициативу, а потом еще перебороть ее. А офицеры, как мы знаем, это расходный ресурс, особенно в первые дни войны.
Клим Жуков. Да. Младшие, конечно, больше всего.
Максим Бендус. Они еще должны пополняться в ходе войны. Офицеры осуществляют обучение и воспитание личного состава. Они должны быть сами грамотные, еще и грамотные педагоги. Чтобы обучать вновь прибывший мобилизационный ресурс, которой превращается в нормальных, обученных солдат.
Клим Жуков. Тут еще важно понимать, что во время войны очень сложно ожидать, что офицер с военной подготовкой, с подготовкой военного времени, будет во всем адекватен офицеру с довоенной подготовкой. То есть, система обучения должна быть поставлена так, что даже не смотря на общее ухудшение среднего уровня, этот средний уровень остался достаточным для выполнения задач.
Максим Бендус. Такую роскошь, как армия, а это дорогой “инструмент”... Любая армия, это очень дорогой “инструмент”. Война, это дорогое “удовольствие” во все времена. В 1991 году пришел капитализм. Который, по объективным причинам, выбрал самый легкий путь для получения прибыли. А именно путь разбазаривания всех ресурсов и продажи их как ресурсов. Порезали станки с ЧПУ, продали. Продаем сейчас углеводороды. Например, американцы зарабатывают на патентах. А мы на сырье. На сырье зарабатывать не то, чтобы хорошо, особенно такой стране, как наша. Если бы мы были Норвегией с населением меньше, чем в Санкт-Петербурге, это было бы прекрасно. Но мы не Норвегия. И такая дорогая “игрушка“, как армия, объективно стала не по карману. Возник вопрос: “Что с ней делать?” - “Реформировать”. Нам же всем показали, что народная армия, это плохо. Для капиталистов это плохо. Это дорого, раз. И опасно. Потому, что она, народная армия, воплощает в себе интересы народа. Сейчас государство не народное. Надо сделать армию не такую. Давайте ее реформировать, сокращать, модернизировать. Естественно, эти реформы не могли не коснуться военного образования, что тоже дорого. Основной постулат товарищей реформаторов был такой, что: “Зачем обучать офицера одному и тому же высшему образованию три раза? Огромные затраты для государства”. Военное училище, военная академия, Генеральный штаб. Можно дать ему широкое базовое образование. И вот такой постулат фигурировал из уст адептов кабинета юных реформаторов давно. У Сердюкова тоже такие... С таким лексическим смыслом фразы произносились. Проблемы военной науки муссировались в Государственной Думе. Беспокоил этот вопрос: “Надо экономить. Зачем такие затраты?“ Не им же потом воевать. Мы же знаем, что у нас капиталисты всегда убегают. А пушечным мясом пусть будет кто-то другой.
И такая интенсивность рассмотрения этих вопросов, как минимум вызывает настороженность. С точки зрения нас, простых людей, которых защищает армия от внешнего врага. Она нас может, конечно, и подавлять, выполняя другую функцию. Департамент образования активно присоединился к министерству обороны, собственно явился идейным генератором проведения реформ. Я как гражданин, интересующийся темой, не видел ни одного объективного исследования. Текущая ситуация, оценка всех составляющих. И потом выдать рекомендацию по нормальной реформе. Я не ретроград, я понимаю, что даже методы обучения меняются. Компьютеры появились, новые тренажеры, давайте внедрять. Но это же деньги. Не сокращать какие-то училища. Более того, эти постулаты, что “мы учим офицеров три раза“, говорит о том, что люди просто не понимают даже составляющих военного искусства.
Клим Жуков. Или, может быть, понимают?
Максим Бендус. Я один слайд сделал. Вот такая девушка, Екатерина Приезжева. Она потому была уволена, когда ушел Сердков и пришел Шойгу. Она как директор школы. Все за голову хватались, когда видели таких тетенек. Блондинки Сердюкова, которые пришли и наделали дел. Они за идеал взяли болонскую систему и пытались сделать из курсантов... Кстати, курсанты военных училищ очень не любят подобных “гражданских пиджаков”, которые закончили военные кафедры. Сейчас то военное образование, которое пошло вниз... Армия стала бедной в 1990-е годы, учебная база не обновлялась. Эту болонскую систему они взяли в качестве образца.
Клим Жуков. Военный бакалавр? Я знаю военных бакалавров, которые были адекватны военному искусству, это были рыцари-бакалавры. Бакалавр, это тот, кто выставляет знамя за собой. То есть, не копье, а знамя, в составе нескольких копий.
Максим Бендус. Поначалу были попытки такие... В самом начале перешли военные академии с трехлетнего на двухлетнее обучение. То есть, сокращали, сокращали. А тут решили все перелопатить. Сделать эту систему единой, сделать единое образование по болонской системе. Упразднить все эти военные академии, создать учебные центры. Мы об этом говорили в первом ролике, когда касались военных реформ. Акцент был на полное переформатирование системы обучения. Использование гражданских методик и приемов. Эти гражданские не понимают сути военного образования. Военные, которые закончили военные училища и попали в войска, они с большой опаской относятся к “пиджакам”, к людям послевоенных кафедр. Даже советские военные кафедры выпускали таких специалистов, которые вызывали смешки у ребят. Как мне написали: “Ты походи в портянках...” Портянки с кирзовыми сапогами я носил столько, что никому и не снилось. Кстати, у нас были ребята из войск. Они после первого семестра, почему-то, все написали рапорт и ушли. Они нагрузок не выдержали. Курсанты переживают нагрузки до пятого курса. Во всяком случае, я так переживал. Сейчас из них делают студентов. Те, которые даже с брюшком ходят. Полностью убрали принципы воспитания через труд. Ну, это отдельная песня. Все поменяли, сделали из них студентов.
Маленькое отвлечение. Недавно в спортивном зале мы с другом встречаем паренька: “Вы Максим?” - “Да”. - “Смотрю ваши ролики”. - “Спасибо, что смотрите”. - “Я тут учился в Нижнем Новгороде, у нас была кафедра военная...” Он откровенно признается, что учили из рук вон плохо. “На что вы учились?” - “На С-300”. - “Какая “трехсотка”? С-300В для сухопутных войск?” Он говорит: “Не знаю”. Так учили человека. Это не его вина, сейчас так принято. Он говорит: “Мы даже на каких-то сборах были. Нас там ни к чему не допускали”. Я задаю вопрос: “Какие там были пусковые установки? У них две ракетки так стояли или четыре так? Или четыре были собраны в пучок? База была гусеничная или колесная?”. Приходилось выяснять. Человек учился. Проблема в том, что когда родина призовет... Те, кто закосили от армии, думают, что все хорошо. Если надо, они побегут туда, их туда загонят. Силами национальной гвардии и всех остальных. И посадят в эту боевую машину. И когда по тебе будет лететь управляемая бомба, это будет очень неприятно. И тут никого не будет волновать, как ты учился на военной кафедре.
При этом из таких ходов неприятных, это было сокращение вообще офицерских должностей. Даже два года не проводился набор в некоторые учебные заведения профессионального образования. Не просто реформирование по болонской системе, а просто прекратили. Пресекли некоторые даже династии. Военные эксперты говорят, что такое будет “аукаться” еще лет двадцать. Такой ход, который был сделан при Сердюкове. По сути, это наша история. Чуть ли не десятилетней давности. За основу была взята не только болонская гражданская система, но и система военного образования наших вероятных “друзей“. То есть, США. Я не помню, чтобы у США была своя Великая Отечественная война. Которая бы потребовала таких ресурсов.
Клим Жуков. У них последняя война на их территории была война с Испанией.
Максим Бендус. Гражданская еще была. И здесь эта “фишка”... Она не относится к офицерскому образованию. Например, замена прапорщиков на сержантов. Не учли ни ментальность, ни то, что эта замена не может произойти по щелчку. Нужно еще создать этот сержантский корпус, который потянет на себе эту нагрузку. Прапорщик, это, по сути, выпускник гражданский ПТУ. Или, как сейчас говорят, колледж. Это профессионалы, помощники офицеров. Их заменили на сержантов, которые не справились. Сейчас вернули прапорщиков и мичманов. Как это отразилось на боевой готовности? Как это до сих пор отражается на военном образовании не только офицеров, но даже солдат?
Клим Жуков. Это на самом деле была натуральная диверсия. Я, конечно, не военный специалист. Зато я военный историк. Я всю жизнь занимаюсь тем, что изучаю разнообразные военные институты. От глубокого прошлого, до неглубокого прошлого. Я отлично знаю, что если у вас есть военный институт, он появляется в качестве реакции на объективную, то есть, не зависящую от чьих-то мнений, ситуацию. Если оно работает хорошо, значит, это адекватная реакция. Если оно укоренилось у вас и живет некоторое время, сменить это разом... Попытаться можно. Это никогда ничем хорошим не заканчивается. Это значит, что те, кто это пытается поменять, ничего не понимают. Или они все понимают и делают это специально. Это прямая диверсия называется. Саботаж. Вредительство.
Максим Бендус. Это вы рассуждаете как историк. Давайте посмотрим на наших вероятных “друзей”. У них же происходит обучение в ВУЗах гражданских. Офицер армии США, это человек, который, как правило, закончил какой-то колледж. А потом еще поступил на специальные курсы, отучился и начинает свою военную карьеру, продолжая обучаться в войсках. Или после того же колледжа гражданского он по рекомендации смог поступить, это очень сложно, в военную академию Вест-Пойнт. Там три ВУЗа. Военно-морская, это Аннаполис. Колорадо-Спрингс, это ВВС. Там учатся четыре года. Это как наши командиры в советские времена учились. Еще до унификации по единому стандарту. И даже после этого, в соответствии с установленной практикой, выпускники этих учебных заведений идут в войска, там проходят дополнительно курсы. Исторически так сложилось, что эта элита, общественная элита... У нас тоже к этому идет. Вот эти ребята, они через какое-то социальное сито проходят и становятся более успешными на военном поприще. Действительно, у выпускников этих трех ВУЗов американской армии шансов поступить в военную академию куда больше, чем у других, закончивших гражданские ВУЗы. Наши говорят: “Давайте сэкономим. Будем их учить в институтах”. Калька один в один.
Клим Жуков. Тогда мы на бригады резко перешли.
Максим Бендус. Да. У них есть аналог нашей Академии Генерального штаба, который называется Университет национально обороны. Там учатся и гражданские специалисты, и из спецслужб, и вояки. По-моему, по две тысячи в год выпускается. А у нас в Академии Генерального штаба 200, если наберется. Совсем несоизмеримые вещи. Возникает вопрос: “Для чего мы это делаем?” Здесь все очень просто. Все от экономического базиса. Мы же сейчас капиталистическая страна, мы хотим играть на мировой арене по правилам наших западных партнеров.
Клим Жуков. Для этого нужно иметь точно такой же экономический базис, как у США, чтобы строить армию как у США. Я не говорю, что такого же типа, а у нас тип такой же, как у них. Я имею в виду такого размера.
Максим Бендус. Решение сэкономить, создать такие структуры для обучения специалистов, как в армии США, чтобы решать те же самые задачи. В принципе это было бы возможно. Немножко сбой был в другом. Гражданский подход к решению военных задач, это плохо для военного образования. Это уменьшает его качество. Но качество востребовано эпохой. Если тебе не нужны хорошие офицеры... Может быть, они действительно объективно не нужны.
Клим Жуков. Нет врагов.
Максим Бендус. Здесь, получается, забыт был отечественный опыт со времен Петра Великого. Наплевали мы на исторические установки, традиции. Здесь потянули то, что нам чуждо, как с сержантами. Если это не востребовано эпохой... Убрали ВУЗы, сократили, сэкономили деньги. Да, можно все это перестроить. Здесь немного другое. Фундаментальность высшего образования в чистом виде, как это декларировалось, является блефом. Так быть не может, чтобы сохранить то же качество. А какие задачи мы собираемся решать? Ведь все зависит от задач. Есть у нас оборонительная доктрина, как в Советском Союзе, мы решаем одни задачи. Если у нас целостность государства под угрозой, мы решаем именно эти задачи. Если мы пытаемся вести какие-то захватнические войны маленькими корпусами и бригадами, задачи совершенно другие. Здесь все зависит от задач. От задач и от экономики. Мы видим задачу, видим экономический базис, решаем вопрос. Что у нас получилось? Попытались сделать по-американски. Не хватило ни материальных ресурсов, не хватило никаких ресурсов. Даже политических. Даже эту реформу, некачественное обучение не построили. Не смогли довести этот полуфабрикат до конца. Получается, что ударили по ВУЗам, нарушили преемственность, до сих пор это аукается. Одни ВУЗы закрывали, другие открывали, переводили людей, замели преподавательский состав с военных на гражданских.
Клим Жуков. Теперь обратно.
Максим Бендус. Теперь обратно все это. Мы об этом говорили в первом ролике про военные реформы. Получается, что и денег не сэкономили. Полная идиотия. Не справились ни здесь, ни здесь. А теперь мы стали патриотами поневоле. Вот у нас два вооруженных конфликта. Это Сирия, это Украина. Совсем под боком. И международная обстановка не теплеет. И вдруг приходит товарищ Шойгу. Он сворачивает всю эту лавочку. Экономика должна быть экономной. Но, второй момент, должен быть инстинкт самосохранения. Возвращаем самостоятельность ВУЗам, учебные центры оставляем, кафедры хотели убирать, оставляем военные кафедры. По сути, реверанс в сторону американской системы обучения, его полностью “зарубили“ и попытались вернуться на круги своя. Набрали кучу проблем, потратили бешеное количество народных денег. Сокращая, увольняя, давая пенсии, перемещая ВУЗы, перемещая учебную базу... Давая прапорщикам компенсации или увольняя их на пенсию. Создавая сержантский корпус. Вы не представляете, сколько было денег потрачено. В результате уронили образование ниже плинтуса, не решили старые проблемы, которые существовали еще с 1990-х годов. И самая первая проблема, это устаревание учебно-материальной базы. Вот есть С-300В4, которая сейчас даже секретной является. Есть какой-то ВУЗ, например... Я знаю один ВУЗ, где учат на “трехсотку”. Они учат всех на старом комплексе С-300В. Ребята, вы о чем? А где у нас сейчас чему-то новому учат на новом оборудовании? Достаточное ли у нас количество нового оборудования для обучения всех категорий военнослужащих? Начиная от общевойскового офицера, офицера пехоты, заканчивая авиацией. Где это все?
С военной реформой, это же просто расходование в никуда народных средств абсолютно безрезультатно. Ситуация примерно такая же, какую мы имели на старте этих реформ Сердюкова. Я имею в виду касающихся в вопросе образования. Мы говорим только об образовании. Мы говорили о воспитании патриотическом в предыдущем ролике. Офицеров тоже патриотически воспитывают. Сейчас убрали воспитание через труд офицеров. Я раньше картошку чистил, снег убирал, в наряды ходил. Я когда пришел в войска на Кавказе... В Северо-Кавказском военном округе. Я пришел туда и у нас в караул заступали только командиры рот, батарей и выше. Лейтенантам не доверяли. А я, будучи курсантом второго курса, заступал начальником караула. С полным облачением, с боевым оружием. Выполнять боевую задачу в мирное время. Сейчас эти курсанты в большинстве своем как студенты. У них даже оружия нет. У них нет оружейной комнаты. Они не стоят дневальными, как раньше стояли мы. Все нарушилось. Служба в армии, вся, в любом ранге, это тяжелейший труд. Если ты не будешь знать, чем дышит солдат... А именно этому обучался курсант в военном училище, он проходил все стадии быта и жизни простого военнослужащего. Нарушилось и воспитание, и обучение. И мы вернулись не то, что на круги своя. В худшую ситуацию, потеряв воспитательный контекст. Сделав из курсантов, по сути, студентов.
В принципе какая-то часть реформ, плохая, состоялась. При этом была усугублена проблема материально-технического обеспечения. Она не решалась и не решается. Второе. Проблема кадров не была решена, а только усугублена. Когда попытались перевести на военных кафедрах, чтобы меньше платить, гражданских специалистов туда ввести. Забывали, что преподаватель в военном училище, это еще и воспитатель. Полковник, который ходит и рассказывает байки, как он в конфликте Египта с Израилем участвовал, или в Алжир ездил военным советником, он воспитывает этих курсантов. Они об этом забыли. Проблема кадров усугубилась на порядок.
Следующее. Проблема элитарности. Проблема элитарности тоже есть. Это начиная от спецшкол, от которых бесятся все ВУЗы. Если появляется в городе Суворовское, все преподаватели туда уходят. Эта элита, она формируется. Которая потом может написать: “Младшим чинам вместе с собаками по этому тротуару не ходить”. А все наши полководцы, которые проявили себя во время Великой Отечественной войны, это выходцы из народа. Мы сами себя лишаем... Делаем выборку искусственно меньше, чтобы брать народные таланты и пестовать их как будущих талантливых полководцев. Тоже проблема. Таким образом, все это объективно упирается в экономическую составляющую. Хотели сэкономить, мы в капитализме живем, деньги все считают. Хотели сэкономить, но международная ситуация, по сути, заставила наше руководство немножко испугаться и постараться вернуть все как было. Перелет такой беспосадочный этой реформы образования вот он к этому привел. Это в общих чертах. Понятно, что все это очень поверхностно. Я просто хотел наметить. Такая тема своеобразная. Главное, что общую канву с военным образованием мы наметили. И причину главную указали. Причина, как всегда, капитализм.
Клим Жуков. Так точно. Спасибо, Максим.
Максим Бендус. Пожалуйста.
Клим Жуков. Надеюсь, было интересно. Всем пока.
Новости
VIP
