Эпоха викингов, часть 2: Вооружение и военное дело

19.03.19

Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Клим Саныч, добрый день.

Клим Жуков. Добрый день. Всем привет! С возвращением из города Свердловска.

Д.Ю. Да, там хорошо – так я вам скажу.

Клим Жуков. Я знаю, я там бываю.

Д.Ю. Народ хороший, отлично побеседовали. Обо что сегодня?

Клим Жуков. У нас продолжение «Эпохи викингов», часть вторая, «Вооружение, тактика и военное дело», ну викингов и ближайших соседей, которые от них страдали, и почему они от них страдали.

Д.Ю. Натерпелись, да?

Клим Жуков. Ну уж натерпелись, наверное. Если бы они не натерпелись, не возникла бы даже специально благословлённая и официально установленная молитва: «А furore Normannorum libera nos, о Domine!» - «От ярости норманнов избави нас, Господи!».

Д.Ю. Т.е. действительно была ярость, по всей видимости, особо злобные были.

Клим Жуков. Да. Ну а как? Да, конечно, причём тут, наверное, с кем можно сравнить – с половцами, с монголами, только с моря, потому что набеги перетряхнули буквально всю Европу, ну как я говорил в прошлый раз, от Византии до Исландии, и даже немножко индейцы в Северной Америке натерпелись, ну правда, чуть-чуть, в силу того, что далеко, но всё равно.

Д.Ю. Индейцев они называли «скрелинги», т.е. «уроды».

Клим Жуков. Просто так по-доброму.

Д.Ю. Вот корни европейской толерантности.

Клим Жуков. Да, что это за уроды? Да, ну а про вооружение и тактику – это вообще кардинально важно в силу того, что вся эта эпоха викингов так или иначе была завязана на военные действия, значит, придётся о них поговорить предметно отдельно, чтобы просто было понятно вообще, о чём мы дальше будем говорить.

Д.Ю. А вот коварный вопрос тебе сразу: мечи ковали на Рейне или они сами у себя производили?

Клим Жуков. Массу мечей, конечно, ковали в Германии, ну в империи франков, но у себя они тоже производили. У них там очень хорошие месторождения руды, отличное качество железа – они вон ещё и Гитлеру продавать не стеснялись, когда уже эпоха викингов совсем кончилась, а железо до сих пор есть.

Д.Ю. А вот меч, который в битве гнулся, и Эгиль его ногой выпрямлял по ходу битвы – это нормально было, не нормально?

Клим Жуков. Ну это просто поганого качества меч, дешёвый, дрянь.

Д.Ю. Но были и хорошие?

Клим Жуков. Ну, может быть, им продали-то его как хороший, в ИКЕЕ, а оказалось – дрянь. Это, в общем, вполне распространённое явление.

Д.Ю. Даже тогда, да?

Клим Жуков. Да, потому что про мечи мы как раз сегодня предметно поговорим, я принёс кучу картинок и ссылок разнообразных. Меч – это такая вещь в себе в силу того, как вообще, наверное, любое оружие, но меч особенно, потому что очень требователен к технологии – он длинный, соответственно, на него уходит много металла, и есть просто конкретная возможность, вообще отличная от нуля, даже очень сильно постаравшись, здорово ошибиться при его изготовлении, как при ковке, так и при закалке, так и при отпуске последующем, т.е. в силу отсутствия любых инструментов объективного контроля – разные там ультразвуковые толщинометры, рентгенограммы, металлографии, и проч. – вот не знаешь, что у него внутри, вот не знаешь, и всё.

Д.Ю. Магия.

Клим Жуков. А даже мастер, повторюсь, очень хороший мог сделать плохой меч в силу того, что он просто получил не очень качественный материал и не смог проверить его должным образом. Ну вот так. Это, к сожалению, а, может, к счастью, не автомат Калашникова, не винтовка М-16, которая делается поточным способом по ГОСТам, и там детали поступают только те, которые нужны, потому что у них есть ГОСТированное качество: вот затвор должен быть изготовлен из такой марки стали, а ложе, соответственно, из такого пластика, вот всё, они должны быть такие. Если они поступают не такие, рекламационный отдел их должен завернуть и заставить выслать правильные, хорошие. А вот пришла тебе поковка, ну не поковка даже, правильно сказать, а слиток железа откуда-нибудь там из Рурской автономной области – ну что у него внутри, как ты проверишь? Её должен был грамотный молотобоец правильно отбить, очистить от шлаков, и проч. Но ведь это же не факт, что это так и есть? Поэтому могли быть самые разные казусы.

Д.Ю. Качество «гуляло»?

Клим Жуков. «Гуляло», конечно.

Д.Ю. Интересно, тогда они друг другу говорили: «Что тебе из неё стрелять, что ли?», как у нас на заводе.

Клим Жуков. Через гайку. Ну в самом деле, из меча же не стрелять – не поспоришь.

Д.Ю. Но они, наверное, не сразу до мечей-то дошли, или как? Или не все?

Клим Жуков. Меч известен с бронзового века, поэтому, конечно, мечи были распространены.

Д.Ю. Ну ведь викинг и топор всё-таки в первую очередь?

Клим Жуков. Топор сильно дешевле, конечно, но мечей было много. Сейчас мы об этом вообще отдельно тоже поговорим сегодня. На момент написания знаменитой книжки «De norske vikingesverd» Яна Петерсона в 1919 году только в Норвегии было 2200 штук найдено археологически.

Д.Ю. Обалдеть!

Клим Жуков. Сейчас я не могу сказать точно, сколько, но точно гораздо больше. Это только в одной Норвегии, не считая Швеции, Дании, прилегающих земель.

Д.Ю. А вот ты там с ними общаешься – у них нету граждан, которые считают, что викингов не было? Ну как вот у нас есть масса граждан, которые считают, что могноло-татары на Русь не набегали, а там нет людей, которые считают, что викингов придумали?

Клим Жуков. Там таких я не видел. Нет, они наверняка есть – идиотов хватает, потому что викинги оставили по себе настолько богатую материальную память! Там только в Скандинавии, по-моему, 300 с чем-то рунных камней установлено с 5-гго по 11-ый век, и на остальных территориях до острова Березань около Крыма…

Д.Ю. Всё в порядке?

Клим Жуков. …всё в порядке с рунными камнями. Там всё есть, там на этом рунном камне рунами же написано, что имеется в виду, кто здесь был, зачем он эту штуку вообще поставил, поэтому они оставили, конечно, по себе колоссальные воспоминания, поэтому очень сложно доказать, что их придумали. Хотя, конечно, никто не отменяет того факта, что эти камни могли поставить гиперборейцы, а потом викинги их просто выкопали. Или не викинги.

Д.Ю. Ну давайте уже забудем про идиотов.

Клим Жуков. Да. Начнём с военного дела двух главных действующих лиц, по крайней мере, в начальном этапе – это скандинавы и соседняя империя Каролингов, которая первая, ну кроме Англии, конечно, начала страдать. Но англичане были очень похожи на скандинавов в этом отношении, ну конечно, со своими местными отличиями, поэтому, про скандинавов говоря, мы заодно и англичан затронем. Почему я всё время говорю… понятно, комплектование войска, тактика, военное дело – это кардинально важно. Почему я всё время напираю на материальную часть? Потому что, понятно, что базис любого военного действия – это оружие, без него просто ничего не получится. И более того, любая культура, особенно в античности, в Средние века, да в общем, с тех пор не очень много изменилось, но особенно в это время любая культура, которая вообще рассчитывала на самосохранение, обязана была вооружаться, потому что только очень изолированные общества могли этим пренебречь, и то на время, т.е. какие-то, возможно, племена в горах Кавказа, сильно изолированные, возможно, на них сильно военной угрозы не было в силу того, что от них взять нечего, да и идти далеко. Австралийцы – то же самое, но, опять же, это только на время, потому что рано или поздно всё равно появляется некая угроза, с которой нужно хотя бы попытаться справиться, поэтому оружие – это был важнейший момент, а раз он был важнейший, он впитывал в себя всю сумму технологий, которая имелась вообще в обществе и соседних обществах на момент времени, а значит, в нём, как в зеркале, отражается практически вся жизнь материального базиса общества, поэтому, говоря об оружии, мы говорим всегда о всей экономической истории, об истории прогресса, об истории общественных отношений в обществе. Я уже молчу о том, что, если мы говорим про раннее Средневековье, и когда оружие ещё было по-язычески глубоко сакрализировано, мы ещё и духовную культуру там видим, ну если не полностью, то процентов на 90.

Д.Ю. У нас рядом есть живой пример – гражданин по имени Ким Чен Ын. Многие не понимают, что наличие ядерного оружия говорит о том, что Ким Чен Ын, ну не лично он, а предки его – папа, дедушка – построили северокорейские ПТУ, в которых выучили токарей, корейские техникумы, в которых выучили мастеров, институты, откуда вышли инженеры, университеты, где ведут разработки ядерного оружия, построили атомную бомбу, т.е. это полный цикл производства от копания руды, строительства ядерных электростанций, обогащение различных веществ, оружейный плутоний, а кроме этого построили баллистические ракеты, которые долетают до Лос-Анджелеса, и упрекать Ким Чен Ына в том, что у него там что-то со штанами как-то в продаже не очень – нет ста разновидностей штанов, как-то неловко – вот, просто все силы направлены на то, чтобы сделать оружие, потому что сбоку придут другие, как и тысячу лет назад, всё у тебя отнимут, а тебя убьют, и жить среди этих вот благородных цивилизованных людей можно только до зубов вооружённым, постоянно прицеливаясь на Вашингтон. Вот.

Клим Жуков. Я более того ещё скажу, что когда мы говорим про производство оружия – неважно, атомной бомбы или копья: да, выкопал руду, выковал, поковку отнёс кузнецу, который приготовил собственно оружие. В это время где-то ребёнок этого кузнеца и копальщика руды находится в детском саду, его там кормят, соответственно, там рабочие места обеспечены. Потом тётеньки из детского сада идут в магазин, покупают еду и кого-то кормят, и это всё завязано вот на это производство оружия. Поэтому за серьёзным оружейным производством, ну естественно, высокотехнологичным, всегда настолько огромная технологическая цепочка, что она пронизывает вообще всё общество. Т.е. невозможно сказать, что вот там у них только мечи делали, а всё остальное у них как-то было в большом загоне. Ну, сразу нужно понять, что раз у них в самом деле было много мечей и мало всего остального, видимо, это для чего-то было нужно, потому что общество, как гигантский организм, реагирует в основном не как разумное существо, а как амёба: угроза появилась – тут же в нужных местах уплотнение, какие-то ложноножки развиваются, начинает быстрее бегать или наоборот медленнее бегать. Т.е. это значит, что была какая-то внешняя угроза, на которую была реакция, ну а это оружие, или мечи, или атомная бомба, это, повторюсь, всё общество вообще, потому что вовлечено туда не как на «Ладе», когда одно место в АвтоВАЗе обеспечивает 7 рабочих мест рядом, это одно место в Ленинграде аукается ещё одним рабочим местом во Владивостоке. Вот примерно так.

Д.Ю. Война – отец всего.

Клим Жуков. Так точно. Тут сначала поговорим про Скандинавию, как я и обещал. Скандинавия, мы её оставили в прошлый раз в начале эпохи викингов, с одной стороны, арабы завоевали Испанию и Северную Африку, нужно было искать потоки серебра новые, новые пути за этим самым серебром. Тут же у нас на Руси ценный мех, воск и всё остальное, а также рабы, конечно, образовались, которых нужно было как-то оприходовать. Скандинавы устремились, с одной стороны, на восток, а с другой стороны, чуть позже – на запад, под воздействием как внешних, так и внутренних факторов, первым из которых было, конечно, с одной стороны, перенаселение экономических регионов самой Скандинавии, с другой стороны, относительное богатство и самостоятельность местных скандинавских хозяйств, которые были способны выставлять воинские контингенты и вооружать их. Вот отсюда мы и начнём, с этой точки.

Скандинавское военное дело знает три основных способа военной организации. Собственно, куда поступал мобилизационный ресурс? Первое, вот то, что сразу приходит в голову – это народное ополчение лёнунг, т.е. когда бондов, как и могучих бондов, богатых, так и людей попроще обязывали с оружием в руках поступать на военную службу в данной территории, ну т.е. чистой воды милиция. Конечно, когда мы говорим о 7-ом – 8-ом веках, о непосредственном времени перед эпохой викингов и начале эпохи викингов, мы, конечно, имеем в виду, что это, как мы в прошлый раз и говорили, отсутствие государства не только в полном смысле слова, но и вообще, потому что эпоха королей Инглингов кончилась, эпоха Венделя – это скорее эпоха в ещё большей степени мелких вождеств, чем легендарная эпоха Инглингов, ну а эпоха викингов – это просто эпоха вождеств, поэтому всескандинавского или хотя бы там всенорвежского или всешведского лёнунга не бывало, они могли объединиться в нечто большое только в том случае, если на данную территорию пришли завоеватели, существует большая угроза. Вот тогда, конечно, можно отовсюду собрать, кого успеешь, и отправить на войну.

Но у Скандинавии, если уж мы заговорили о географическим детерминизме в прошлый раз, осудив его резко, конечно, как софистическое упадочное учение, но географический фактор всё равно играл большую роль, у неё был большой плюс – она изолирована, она как Америка сейчас, до неё было не добраться, потому что все ближайшие соседи, кроме самих скандинавов, т.е. датчан, готландцев, ну и соответственно, шведов и норвежцев для первых двух перечисленных просто не имели серьёзного флота, чтобы туда доехать, а пробираться через Финляндию туда – дело заведомо гиблое, потому что там леса, отсутствие дорог, какой-либо инфраструктуры, и там всё наполнено финнами, которые, распевая «Калевалу», стреляют в тебя из засад отравленными какими-нибудь колючками, заманивают тебя к любимым медведям – всё, как положено, и на линию Маннергейма, конечно же. Поэтому через Финляндию туда никто никогда не ходил. Они были довольно изолированы, поэтому они не имели серьёзной внешней угрозы для того, чтобы объединиться, ну поэтому и не объединялись. Вся описываемая эпоха – это эпоха малых конунгов, конечно. Да, были более-менее большие вожди, это мы наблюдаем ещё и в 9 веке, особенно в Дании, которые постоянно пытались собрать вокруг себя какие-то земли, территории, больший ресурс, но никогда у них это не получалось хотя бы надолго сделать. Вот у нас, видимо, скорее всего, наш друг Рюрик Ютландский, он же Фрисладнский, он же там непрерывно бунтовал против местной власти, более того, эту власть регулярно захватывал, потом ему давали по голове, ставили на лыжи, и он уезжал куда-нибудь грустить.

Д.Ю. Прийти в себя.

Клим Жуков. Да, это было общим фоном жизни. Поэтому складывается как парцеллярное вообще устройство земли, так и парцеллярное мироощущение, т.е. раздельное мироощущение, т.е. когда каждая ячейка – это как подводная лодка…

Д.Ю. Парциальное, нет?

Клим Жуков. Парциальное и парцеллярное – это одно и то же, от слова «parcelle», т.е. «раздельная часть». Да, так вот, всё это вело и к совершенно особому мироощущению, т.е. авторитетный человек хорошего рода (это было очень важно) на данной территории не нуждался вообще ни в ком, и поэтому народное ополчение, да, вот он мог у себя собрать народное ополчение, но, опять же повторюсь, оно не могло быть большим: во-первых, в Скандинавии людей не так много, как мы уже говорили в прошлый раз – если во всей Скандинавии, включая Ютландию, около 500-600 тысяч человек жило, то это здорово, скорее всего, наверное, меньше было в то время, а в-вторых, это было просто не нужно, потому что большие контингенты не имели достаточной цели, чтобы ради них можно было оправдать такую чудовищную экономическую нагрузку. При этом именно конфликт был фоном жизни вообще всей Скандинавии того времени, т.е. если мы почитаем исландские саги, они все нам рассказывают про конфликт.

Д.Ю. Распря.

Клим Жуков. Распря, так точно, должна быть обязательно распря, которая в 90 случаев из 100 приводит к большому или маленькому кровопролитию. Отсюда получается, что первый элемент скандинавской военной организации, а именно ополчение бондов, в общем всегда было более-менее боеготово, т.е. это, конечно, не супервоенные профессионалы, но это люди, которые имеют оружие, умеют его применять и не стесняются его применять, просто потому что это у них постоянно происходит, там без всякой войны можно было нарваться на неприятности, с соседями в первую очередь.

Д.Ю. Что вы себе позволяете?

Клим Жуков. Да. А в силу того, что Скандинавия – это такой кусок тацитовой Германии, застрявшей в античности, они абсолютно свирепо соблюдали закон кровной мести – вендетты, и эти вендетты у них тянулись долго. Т.е. Скандинавия выглядела так, как могла бы выглядеть вообще германская зона расселения, если бы они вовремя не познакомились с римлянами, которые их испортили и сделали ленивыми и геями, как и положено в Европе. Понятно, что это не полное тождество, потому что с тацитовых времён, конечно, уже прошло 700-800 лет, но это всё-таки однотипные общества.

Так вот, несмотря на то что ополчение не играло большой роли, оно выступало постоянно готовым мобилизационным ресурсом для двух других типов военных организаций – для дружин. Первая – это, с большой долей натяжки можно сказать, регулярная дружина конунга, т.е. король, который у себя на земле содержит при своём дворе дружину доблестных мужей, которые готовы пойти на войну за его интерес, ну, как большие вожди, опять же, во времена германцев Тацита, там, чуть позже – чуть раньше. Но в то время, о котором мы говорим, да, такие дружины существуют, как и крупные конунги существуют, но они не играют большой роли, т.е. они не выступают серьёзным самостоятельным актором на международной арене, и даже внутри Скандинавии, а главную роль играют малые дружины т.н. малых конунгов, т.е. людей, которые держат какую-то не очень большую территорию и распоряжаются её ресурсами. Вот малые конунги, которые собирают точно такие же дружины, которые ничем не отличаются от больших королевских, ну только как размерами, вот они играют главную роль, и именно они являются главными героями вообще всей эпохи викингов, ну, по крайней мере, первых её двух этапов, потому что последний этап эпохи викингов – конец 10-го – 11 век – это уже, конечно, совсем другая история, об этом ниже.

Малые конунги, вот, можно сказать, тип 3А, были ещё морские конунги, т.е. морской конунг – это знатный человек, который не имеет земельных владений, но распоряжается какими-то людьми, т.е. это просто изгой. Самые опасные люди из всех, потому что у них есть военная сила и нет ресурсов, зато есть возможность эти ресурсы где-то взять. Собственно, походы этих самых морских конунгов в Скандинавии зафиксированы уже в 521 году, т.е. первая половина, можно сказать, начало 6-го века – и у них уже были вполне себе настоящие викингские походы внутри Балтики.

Конечно, тут же нужно ещё сказать, что существовали т.н. ватаги тех людей, которых принято называть берсеркерами, т.е. совсем маргинализированный элемент, и да, они тоже участвовали в эпохе викингов, и да, они тоже составляли некий мобилизационный ресурс наиболее активных и, как бы мы сейчас сказали, «отмороженных» людей, которые всегда готовы на какое-нибудь скотство. Но они не составляли какой-то самостоятельной силы, в силу, повторюсь, своей маргинализированности они были враждебны в первую очередь местному населению, их могли в любую секунду вывести в расход, ну по крайней мере попытаться вывести в расход – у них не было серьёзной базы. Поэтому маргинал – это и есть маргинал, он не может составлять что-то системообразующее в обществе. Хотя повторюсь: их услугами охотно пользовались – опять же, читайте Тацита «Германия», там про этих людей написано всё буквально: что есть какая-то ватага или несколько человек, или даже один человек, который живёт в лесу, и ему просто считают более простым поставлять еду, какое-то продовольствие, ресурсы, одежду, чтобы он просто не появлялся в деревне. Т.е. это даже германцы считали: лучше с ним не связываться, хотя любой германец, на взгляд древнего римлянина, это был готовый бандит…

Д.Ю. Негодяй.

Клим Жуков. …совершенный негодяй, отморозок, но это был отморозок среди отморозков, т.е. даже германцы считали: дешевле ему просто носить, условно, дань. Но если начиналась война, вот такого человека или таких людей было очень удобно привлечь сразу к военной операции, их там, конечно, убивали довольно быстро, что и требовалось.

Д.Ю. Да. Обнуляли поголовье.

Клим Жуков. Да. По этому поводу всё, что я знаю вообще, и даже теоретически мог знать, собрал в своём труде блестящий итальянский медиевист Франко Кардини в книге «Истоки средневекового рыцарства», где он всем этим изменённым состояниям психики посвятил целый раздел. Т.е. возможно, в каких-то шаманских ритуалах, подчёркиваю, именно в шаманских ритуалах, как это было во многих народах мира, в разных регионах использовались разные психотропные средства доступные, т.е., ну например, да, какого-нибудь там мухоморного настоя напиться, поганок съесть – у нас тут на севере хорошие грибы, они действуют.

Д.Ю. Да, мы даже сейчас это знаем.

Клим Жуков. Да. В шаманском ритуале для короткого погружения в транс это, конечно, могли использовать, и наверняка, более того, использовали. Но обдалбываться перед боем – это крайне неразумно, потому что, скорее всего, ты заработаешь мощнейший позыв к расслаблению всяких сфинктеров в организме, а не какую-то особую боевую ярость. Впрочем, нет никаких гарантий, это, опять же, известно в мировой практике, что люди, которые входят в этот самый транс, т.е. воины-шаманы, они перед боем в самом деле могли там то ли понюхать, то ли там буквально на язык взять вот этот самый состав и просто вспомнить вот то состояние, в котором они общались с богами.

Д.Ю. Заякориться, да-да-да.

Клим Жуков. Вот это, да, это вполне могло быть. Ну а т.к. люди были от рождения запредельно религиозные, у них сознание было, мягко говоря, не то, какое оно у нас сейчас есть, по этому поводу мы уже в 25-тый раз советуем почитать книжку Люсьена Леви-Брюля «Первобытный менталитет», или же «Первобытное сознание» - в разных переводах, там по этому поводу всё сказано, потому что люди могли на абсолютно голубом глазу сообщить тебе, что «у меня есть такой шикарный план – в грядущем сражении зарубить как можно больше людей, пойти в них без доспехов, чтобы меня точно там убили, и я попал к Одину. Вот такой у меня шикарный план». И если бы ты попытался его разубедить, обращаясь к логике, он бы тебя просто не понял: «Как так? Я хочу к Одину, почему ты меня разубеждаешь? Это же отличная идея». И это было абсолютно серьёзно, и конечно, настолько мотивированные люди составляли чудовищную угрозу в бою, просто потому что они ничего не боялись. Такой человек – да, его можно убить, но он может таких делов наделать, потому что он просто уже всё, он уже для себя умер, он уже на том свете.

Д.Ю. Ну, про мухоморы лично моя точка зрения: что-то я не слыхал про боксёров, которые бы там стакан водки перед матчем выпивали.

Клим Жуков. Ну я могу сказать так, что у нас нету сейчас людей такого качества, точнее, такого низкого качества сознания, какие были там. Т.е. если в самом деле человек в полной уверенности, что он общается с богами, и ему оттуда идёт прямо настоящая помощь – это самогипноз страшнейшей силы, просто страшнейшей силы, поэтому если бы у нас боксёры в самом деле общались с богами, то они могли бы где-нибудь раз в месяц выполнять какой-то шаманский ритуал, укуриваться, упиваться и т.д., а потом перед матчем это что-нибудь… - и вперёд. Ну другое дело, что тут же вопрос стоял в том, что боксёр – это спортсмен, это человек, которому нужно заработать чемпионский пояс, денег и потом сниматься в рекламе, а человек эпохи викингов такого рода шёл на бой с одной целью – чтобы умереть, он не шёл за победой, он не шёл за какими-то призами, у него приз был ровно один – ему нужно было попасть в Вальгаллу, для чего годились все средства. Это совсем-совсем другая мотивация.

Д.Ю. Ну в общем, так сказать, подводя черту: кто хочет проверить лично, попробуйте – поешьте мухоморов, а потом сообщите, захотелось вам куда-то бежать, ну кроме туалета, конечно, и совершать какие-то подвиги или нет.

Клим Жуков. Скорее всего, нет. Это вообще шутка была, не надо так делать. Да. Так вот, мы определили главное действующее лицо первой половины эпохи викингов – это дружины малых конунгов, куда кооптировались по возможности и по желанию, конечно, умельцы из местного населения. Тут же нужно отметить, раз уж мы заговорили о мобилизационном потенциале и вообще мобилизации, а мы именно о ней заговорили, нужно отметить одну вещь – что подавляющее большинство населения Скандинавии в эпохе викингов непосредственного участия не принимало, естественным образом, потому что викинг – это даже для скандинавов, в общем, несколько маргинальное занятие, мы об этом в прошлый раз подробно говорили, это в общем осуждалось, причём чем дальше, тем больше. Если сначала за ними, как за бандитами в 1990-е, был некий романтичный флёр…

Д.Ю. Блатная романтика?

Клим Жуков. Да, блатная романтика – такие вот были настроения в обществе, они, в общем, поддерживались, то чем дальше, тем хуже, и к 12-13 веку слово-то «викинг» никуда не делось, но оно обозначало просто бандита, разбойника с большой дороги, нехорошего человека, в общем, полностью, наверное, синонимизировавшись с термином «берсеркер», как его понимали в классическую эпоху викингов, потому что берсеркер – это не человек, который особо яростный и превращается в медведя или в волка в бою, а это бандит-маргинал, нехороший человек.

Д.Ю. Сволочь.

Клим Жуков. Да. Хотя изначально, видимо, ещё как раз во времена Тацита это как раз было вот то самое обозначение оборотня, но постепенно всё поменялось.

Дружина малых конунгов или морских конунгов – мы очень мало знаем об их реальной численности в силу того, что источники почти никогда не говорят о численности людей, они оперируют термином «корабль», потому что основная ячейка, молекула этого боевого коллектива – это был экипаж корабля, т.е. морская пехота. О кораблях мы сделаем вообще отдельную передачу, потому что интереснейшая тема, как и о поэзии, конечно. Корабль – это условно взвод, потому что классические драккары, вот самые большие из них – это драккары из Гокстада, там 24 метра. Возможно, вот в Дублине найден драккар …, сильно фрагментированный – возможно, он был несколько… он точно несколько больше, ну, возможно, до 30 метров. Вот в такой огромный корабль – огромный корабль, по тем понятиям – возможно, напихать можно было до ста человек. Именно что напихать…

Д.Ю. Роту.

Клим Жуков. …т.е. для короткого перегона, т.е. их там просто нечем кормить. Нормальный экипаж такого большого корабля, я думаю, был человек 70, но всё равно это рота почти. А уже гокстатдский корабль, тоже очень большой, повторюсь, ну там 50 человек. Там 32 весла, соответственно, 50 человек там, возможно, перемещалось. Обычно это, конечно, 30-40 человек – это вот средний драккар мог вместить в себя столько. Поэтому, да, они, конечно, все были разные, там были и сильно меньше – на 16-20 вёсел, были и большие, ну в среднем можно считать, что это именно взвод 30-40 человек. Т.е. когда мы говорим о некоем источнике, который нам сообщает количество кораблей, можно, в общем, некое рамочное численное ограничение ввести, просто перемножив количество кораблей вот на 30-40, ну среднее арифметическое – 35 человек, вот так, и скорее всего, мы не сильно ошибёмся. И когда мы говорим о времени предэпохи викингов, т.е. вендельской эпохи, в общем, в военных операциях при всём том, что они описываются, как нечто судьбоносное для региона, участвовали коллективы в несколько десятков кораблей максимум, обычно меньше. Т.е. там 20-30 кораблей – это была орда просто, около чингисхановой, т.е. для всех нормальных людей, которые жили на континенте, это была мышиная возня где-то в углу, об этом даже думать не нужно было: что там такое? 20 кораблей, там 600 человек, 700 человек куда-то прибежали и дали известно чего другим 700 человекам. Но именно в этих столкновениях выковывался опыт морских десантных операций и выковывалась мотивация этих самых морских десантных операций, потому что это люди были, повторюсь, язычники, в общем, наверное, по образу мышления что-то вроде наших родных степных кочевников, которые искренне презирали людей, которые живут другой, более цивилизованной жизнью, у них есть что взять, а значит, раз мы живём гораздо беднее, «нам, бедным мореходам севера», нет никаких препятствий, чтобы это не приехать и не взять. Т.е. Европа просто не знала, что у них происходит буквально под боком вот в этих вот маленьких локальных постоянных войнах, где гибли десятки людей ежемесячно, наверное, может быть, даже больше.

Т.е. мы видим, что эти морские конунги безземельные и малые конунги могли в это время, ну да, выставлять 10, может, 20 кораблей – это было много. И вот именно такие силы вступили в эпоху викингов, начав сначала атаковать, видимо, насколько мы знаем, территорию Англии. Почему территорию Англии – да потому что там жили родственники, там было известно, что они туда уже уехали, значит, и мы можем туда же уехать, потому что часть ютов же тоже переселялась вместе с англосаксами, а юты – это же население Дании, они просто были в курсе.

Д.Ю. Ютландии.

Клим Жуков. Ютландии так точно. Т.е. там были родственники, туда была проторенная дорожка, где, в общем, жили те же самые викинги, но они, попав в романизированную британскую среду, быстро цивилизовались, там у них была нормальное сельское хозяйство, нормальное вообще хозяйство, серьёзная торговля, шикарный выход на торговые пути, поэтому они, конечно, уже к 8 веку из себя представляли то, что Скандинавия из себя бы стала представлять, окажись она на месте этих самых англичан, просто если бы они были в других условиях: с богатой землёй, с хорошими возможностями, опять же повторяюсь, к международной торговле, а не к внутрибалтийской торговле. Собственно, они к этому и стремились, скандинавы – зажить так же хорошо, но просто не получалось, поэтому они решили забрать это хотя бы себе лично, т.е. каким-то отдельным дружинам, насильственным образом.

На континенте, конечно, все были в панике, и они в панике были в первую очередь, конечно, из-за чудовищной мобильности этих сил, очень маленьких, повторюсь, сил, которые атаковали побережье, потому что что такое этот корабль? Там нет ни атомного двигателя, ни бензинового двигателя, ничего нет, поэтому он пока не потонет, ехать может вечно – парус поставил и езжай себе. Ветра нет – садись на вёсла, ветер рано или поздно появится – вот ты опять поставил парус. К берегу причалил, нашёл еды, воды, поплыл дальше. Всё, собственно. Т.к. под парусом эта штука делает, ну в среднем, конечно, где-то около 7-8 узлов в час, не напрягаясь, т.е. получается 16 км приблизительно… 15 км/ч.

Д.Ю. Быстрее, чем лошадь, наверное, да?

Клим Жуков. Ну, лошадь устаёт, а драккар нет, соответственно, она может за 20 часов плавания, 20 на 15, переместиться, таким образом, на 300 км, а это нечто абсолютно запредельное для любой армии, любого воинского контингента того времени. Т.е. они приехали к городу какому-нибудь Дорестад, посмотрели, что там какое-то войско стоит, какие-то люди явно с оружием, и связываться с ними себе дороже – зачем это надо? Ну вот меньше, чем через сутки, они появляются в 300 км оттуда, а там уже никого нет, они просто не успеют туда доехать, тем более ты ещё поди догадайся, куда они поедут – они же могут поехать как в одну сторону, так в другую, так и вообще отчалить, а ты будешь на берегу держать дружину. Это дорого просто.

Д.Ю. Деньги, да.

Клим Жуков. Да, они же там будут есть, опять же, заскучают – будут насиловать местных девок, местные мужики расстроятся и кому-нибудь там чего-нибудь проколют, а дружинники твои расстроятся и перебьют половину мужиков – кто тебе потом будет платить дань? В общем, именно мобильность этих сил принесла им огромный, поначалу просто колоссальный успех. Ну а на той стороне прекрасно себя чувствовала империя… ну тогда ещё в самом начале не империя, а королевство франков, а потом и империя Каролингов. Империя Каролингов к 8 веку находилась, конечно, в жесточайшем кризисе, это был излёт эпохи «ленивых королей» т.н., собственно, из династии Меровея – Меровингов, которые практически полностью передали управление, точнее не передали – у них забрали управление их майордомы. Майордом – т.е. управляющий двора, мажордом. Т.к. управляющий двора вдруг оказался типа как Генеральный секретарь ЦК КПСС, это оказалась настолько важная должность, что просто зав.делами: там, сколько бочек с сельдью сюда поставить, кому отгрузить несколько ящиков вина, у кого забрать денег – оказалось, что просто управление королевским хозяйством это настолько кардинально важная вещь, что они захватили власть в стране фактически и управляли вместо королей на излёте, причём Пипин Геристальский, это как раз мажордом, он вообще уже был фактически, ну не де-юре, то фактически королём. Карл Мартелл, который разбил как раз при Пуатье в 732 году арабов на юге Франции, правил уже фактически страной, его сын Пипин Короткий стал королём официально, т.е. Пипин Карлович Короткий…

Д.Ю. А он почему был Короткий?

Клим Жуков. Это у меня супруга очень пошутила, когда мы смотрели какой-то фильм документальный английский по этому поводу, там говорят: «Пипином Коротким его звали, видимо, за короткие ноги», а у меня супруга сказала одно слово: «Нет». Если вы понимаете, о чём я.

Д.Ю. Ха-ха-ха! Слава гремела, да?

Клим Жуков. Да-да-да. Так вот, этот просто управляющий двора, управляющий домом вынудил Папу Римского признать королём себя и двух сыновей – Карломана и Карла.

Д.Ю. Круто!

Клим Жуков. Вот. Карл, как мы знаем, стал потом Великим императором Карлом, который дал нам, во-первых, а) имя «король», б) Священную Римскую империю германской нации, а также королевство Францию – это всё его наследие.

Д.Ю. Атас!

Клим Жуков. Конечно, мажордомы от Пипина Геристальского до Карла Великого очень здорово королевство франков, потом империю вытащили из этого системного тупика, системного кризиса, во-первых, прекратив междоусобицы внутри, соединив территории, упорядочив сбор податей, а значит, и войска в итоге, и войско у империи франков было просто невероятной мощности. Собиралось оно, опять же, на двухуровневой системе: это было никуда не девшееся даже при Карле Великом старое германское племенное ополчение, это была вообще основа войска – племенное ополчение. Карл Великий единственное, что абсолютно точно упорядочил его, сначала Карл Мартелл, дед Карла Великого, ну а потом и Карл Великий, они точно в течение трёх поколений упорядочивали сбор этого самого ополчения, т.е. оно стало территориальным, милиционным в полном смысле слова, т.е. было сказано, сколько солдат войска должны поставлять какие именно территории, указали их места сбора и сроки мобилизации, что вообще очень важно, чтобы по крайней мере начальник, условный губернатор, граф над территорией, знал, что если он даст приказ, то через столько-то дней у него будет в распоряжении столько-то сил. Если у него не будет в распоряжении столько-то сил, он знал, с кого спросить, почему этого не случилось, т.е. где виноватые. А раз есть виноватые, их можно наказать, раз люди знают, что их могут наказать, они будут стараться. Вот такая система, до сих пор работает.

С определённого количества земли должны были выставлять одного пехотинца, т.е. землю меряли в мансах, сейчас трудно сказать, что они конкретно имели под этим в виду, но это несколько гектар, которые непосредственно примыкали к твоему дому, каковое поле ты обрабатывал. Естественно, загнать всех крестьян в армию было нельзя, этим уже даже германцы на излёте своего существования на континенте в качестве грозной военной силы не занимались, потому что а кто будет еду добывать? Поэтому несколько человек снаряжали одного. Причём так интересно там было в империи Карла Великого сделано, что даже если у тебя вообще нет земли, то 5 человек собирали 6-го, обязавшись выдать ему на войну 5 солидов. Солид – это расчётная денежная единица, т.е. это не монета, как таковая, солид – это ещё римская, а потом византийская золотая монета весом 4,2 г, ну до 4,5 г золота. Тут считалось, что один солид приравнивается к 12 денариям, т.е. денарий – это как раз конкретно денежная серебряная единица, которая имела хождение в империи Карла. Так вот, ему должны были выдать эти самые 5 солидов, каждый по солиду, чтобы он мог собраться на войну. Естественно, при таком вооружении он мог составить только лёгкую пехоту потому что денег очень мало, но тем не менее это люди, которые обязаны были поступать в армию при угрозе. Конечно, территориальное ополчение со всей империи франков в одно место никогда вообще не собиралось, это было не нужно, т.е. при конкретной угрозе вот именно на этой территории и собиралось это самое ополчение милиционное. Это первая часть.

Вторая часть – это, конечно, уже активно нарождавшиеся феодальные отношения, соответственно, воинские профессиональные корпорации, которые поступали на службу по вассально-ленной системе, т.е. они владели землёй в качестве бенефиция, т.е. бенефиций – благодеяние, т.е. их облагодетельствовали землёй, за это они обязаны службой. Т.е. вот это нормальная поместная система, как мы её знаем из русского позднего Средневековья. Вот отсюда поступали воины-профессионалы, потому что это были дружины, которые нанимали графы, аббаты – в обязательном порядке монастыри должны были поставлять войска, потому что у монастыря много денег, а значит, будь добр служить.

Ну и конечно, старое аллодальное землевладение никуда не делось, и на конкретных земельных наделах сидели сами себе обязанные герцоги из старой родовой аристократии, которые тоже точно так же имели собственные дружины. Т.к. под началом Карла Великого как раз вот к началу эпохи викингов было около 1500 земельных наделов разнообразных, с которых могли поступать войска. Вот если посчитать только всадников, если посчитать, что их было хотя бы 20 человек всадников с каждого земельного надела, то мы получим просто астрономическую сумму в 30 тысяч рыцарей.

Д.Ю. Серьёзно!

Клим Жуков. Ну это, конечно, просто гигантское допущение, об этом писал такой автор немецкий Вернер, который насчитывал аж до 36 тысяч всадников в войске Карла Великого, ну вообще во всём войске Карла Великого, разными способами высчитывая эту цифру как по количеству его вассалов, обязанных службой, так и по количеству территорий, но двумя способами всё время получалось 35-36 тысяч всадников. Но тут, конечно, мы исходим из того допущения, что у всех было одинаковое количество бойцов – это чушь, простите, полная, такого просто не могло быть даже в эпоху развитого феодализма где-нибудь при Иване Грозном, потому что наличие вассала, у которого точно будет 20 человек – это вообще ничего не значит. Он может вообще или не приехать, или приехать вдвоём, потому что все остальные умерли от поноса или разбежались, или у них нет денег в данный момент на покупку снаряжения. Поэтому я абсолютно согласен со старыми-старыми-старыми выводами Лота и Дельбрюка, что их было 5-6 тысяч всадников. Но это всё равно астрономическая сумма! 6 тысяч всадников, которых можно быстро собрать, это сила, с которой империя франков выиграла все войны на континенте, которые она вела. Да, там периодически они проигрывали сражения, но они выиграли всё, потому что у них было около 50 тысяч пехоты, которую они собирали со своего огромного земельного надела, просто огромного, и 5-6 тысяч всадников.

Д.Ю. Достаточно, да?

Клим Жуков. Т.е. этому сопротивляться не мог вообще никто.

Д.Ю. Решали все вопросы.

Клим Жуков. Конечно, потому что даже аварский каганат прощу прощения, который имел прекрасную конницу, он перед усилиями империи франков не прожил и пяти лет, по большому счёту. Но тут оказалось, что эта мощная машина имеет очень уязвимые места в гусеницах.

Д.Ю. Так?

Клим Жуков. Вот мы только что сказали: воин-профессионал, а также то, что несколько человек собирали одного человека на войну, имея в виду имущественный ценз, ему покупалось некое снаряжение. А сколько оно стоило, это снаряжение? Это же очень важно. Оно стоило не просто дорого, а очень дорого, и сколько – мы можем посчитать, потому что у нас сохранились ещё докаролингские расценки на оружие, конечно, очень усреднённые, потому что понятно, что меч может стоить какую-то сумму денег, скажем, условные 100 долларов, но если его украсить, он сразу будет и тысячу долларов, а если украсить ножны, то 2 тысячи долларов. Т.е. верхняя граница, конечно, неопределима в принципе, но некие средние, исходя из уложений Рипуарской исторической правды, т.е. старых варварских законных уложений, мы можем определить. Вот на пограничную с эпохой викингов эпоху, на пограничное время, мы знаем, что кольчуга примерно стоила 12 солидов, шлем стоил примерно 6 солидов, меч в ножнах и с перевязью стоил 7 солидов, и щит с копьём – такая пара продавалась – стоил 2 солида. Ну понятно, нужно умножить на 12 денариев – получим собственно сумму, которую нужно было в потных ладошках принести. Это много или мало? Дойная корова стоила 1 солид.

Д.Ю. Неплохо!

Клим Жуков. Т.е. мы только что насчитали, что дяденька при полном вооружении должен был иметь на себе одежду ценой в 27 коров. Это стадо целой деревни, вот так вот. Причём мы ещё сейчас кинжала не упомянули, который франки очень любили, и оно если входило не в обязательный комплект, то в крайне желательный комплект, т.е. этот сакс франкский – это почти обязательная вещь или лангсакс, или скрамасакс викингов, его прямой родственник. Он, наверное, 1 солид, это 28, плюс ещё, конечно, одежда кое-что стоила, ну в общем, считайте, 30…

Д.Ю. Взвод коров.

Клим Жуков. Взвод коров, да. А лошадь стоила, средненькая, это не хорошая лошадь, а просто годная к употреблению на войне, 7 солидов, т.е. 37 солидов нужно было для снаряжения всадника.

Д.Ю. Жуть!

Клим Жуков. Это не считая, что он, возможно, ещё… это то, что обязательно, там ещё были некие бонусы в виде наручей и поножей, которые он мог надевать, но это удорожало, это было необязательно, а вот то, что обязательно, вот оно стоило столько. Соответственно, тяжёлый пехотинец стоил столько же, но без лошади. Т.е. это то, что один человек, скорее всего, не смог бы потянуть, поэтому отсюда, собственно, и появляется феодальная система, где в раннефеодальном, аллодальном ещё смысле дружина собирается непосредственно в замке у сеньора, он её сам вооружает и кормит, или когда тебя кормят крестьяне и вооружают тебя они же. Вот, т.е. таких людей не может быть много, и они накрепко привязаны к своему хозяйству, они не могут надолго его оставить, они потому что не только бойцы, но они ещё и хозяйствующие субъекты, они должны следить за своим хозяйством. Значит, они могут собраться в один большой поход, мы знаем, как Карл Великий собирал в походы, когда за три месяца по всей империи рассылались реляции о том, что таким-то людям следует прибыть в такие-то места, причём простолюдинам за неявку грозила смертная казнь.

Д.Ю. Неплохо. Т.е. жаждущих бежать туда без оглядки не было, раз смертная казнь?

Клим Жуков. Ну разумеется! Но опять же, если имелось вторжение саксов на территорию Франкского королевства, тут уж хочешь – не хочешь… Опять же, кто это такие – это же такие же германцы абсолютно, как эти самые саксы, которые ещё там 200 лет назад бегали по лесам, обмазавшись для красоты медвежьим говном, тут их немножко цивилизовали, но они же, в общем-то, те же самые люди остались, которые в общем жили в чуть-чуть лучших условиях, буквально чуть-чуть лучших, поэтому, конечно, все эти крестьяне немедленно хватали из-под лавок щиты, копья и бежали воевать самостоятельно со всем удовольствием, потому что ещё побеждённых ограбить можно, это большой плюс. А тащиться, прощу прощения, куда-нибудь за реку По воевать с аварами – ищи дурака, добровольно на такое никто не пойдёт. Зачем?

Д.Ю. Попробуйте сами, да?

Клим Жуков. Да. Для этого и нужно было конное войско, собственно говоря, профессиональное. Так вот, мы только что упомянули, что, во-первых, снаряжение дорого стоит и не всем доступно, упомянули, что появляется уже вполне конкретно невоюющая, т.е. немобилизуемая часть населения, которая не может сама себя защитить, и мы увидели, что войско крайне неповоротливо, оно не может собраться быстро и быть одинаково сильным во всех местах, ну а значит для викингов всё это побережье было, как примерно если кидать мячик для пинг-понга в волейбольную сетку, т.е. он будет просто пролетать вот так вот, т.е. их ловить было невозможно вообще. Т.е. поймать их можно было только чудом, я не знаю, методами оперативной работы, если там на драккаре будет стукач, который тебе вовремя отправит…

Д.Ю. Морзянкой отобьёт.

Клим Жуков. …морзянкой, что мы уже едем, вот ждите нас там-то. Других вариантов никаких. Т.е. мог быть ровно один вариант – если викингов соберётся столько много, что они посчитают возможным взять сильно укреплённый город с хорошим гарнизоном. Вот тогда, да, конкретная военная сила могла им сопротивляться, потому что там была.

В силу того, что, как мы неоднократно замечали, викинг – это всегда торговец ещё, ко всему прочему, он же мог в любую секунду, приехав, сказать, что мы торговать собрались: можно у вас купить вот там немножко соли, вот эти вот турецкие джинсы великолепные и вон те сапоги, заверните, и мы поехали. А такие все: «Блин, это же, вроде, эти, которые позавчера приезжали?»

Д.Ю. Намечались грабежи, да?

Клим Жуков. Да. «Это же они, вроде, приезжали, нет? Они все же на одно лицо».

Д.Ю. Да, твари белобрысые.

Клим Жуков. Поэтому всё было с ними исключительно непросто. Ну и конечно, всё это продолжалось, прямо скажем, не очень долго, т.е., наверное, где-то около 100 лет вот эта вот викингская слава невероятная совершенно, вот этих вот именно настоящих разбойников, пиратов, которые были именно разбойниками и пиратами, выступая в таком качестве в Западной Европе, а также в Средиземноморье… Причём откуда они ездили – я же говорю: они ездили с территории современной Руси, из-под Новгорода они ездили в Испанию, потому что это росы ограбили Испанию, т.е. росы – это те люди, которые проживали у нас, на славянских землях. Они приехали в Севилью, ограбили Лиссабон, Севилью, Аликанте.

Д.Ю. Молодцы какие.

Клим Жуков. Т.е. это такой ближний свет!

Д.Ю. За деньги были готовы на всё.

Клим Жуков. Причём было конкретное совершенно по этому поводу предположение, конечно, доказать его невозможно, но в Испании же был очень серьёзный еврейский субстрат, очень было много евреев, которые находились в постоянной переписке с хазарскими евреями, вполне естественно, они должны были находиться в некоем родственном общении, у них были и торговые связи, и почта ходила. А с хазарскими евреями, опять же по торговым связям, наши русы общались постоянно. Ну и видимо, хазарам сообщили, что в Испании есть что взять. Они там: «А где это?» Они говорят: «Ну это вот до Англии и налево». Они такие: «Да это вообще легко! Поехали!»

Д.Ю. За долю малую, да?

Клим Жуков. И поехали.

Д.Ю. Интересно люди жили!

Клим Жуков. Да-да, но это была именно мобильная, постоянно перемещающаяся часть общества, потому что остальная часть населения, конечно, кроме своей деревни вообще в жизни ничего не видела и не имела шансов даже увидеть, им было и так неплохо, причём как у нас, так и в Скандинавии, так и в Европе, причём в Европе это было ещё более… этот факт ещё более точный, почему – потому что там уже вся земля была поделена, куда ты поедешь? Это у нас там этой земли неколонизованной ещё было на тысячу лет вперёд, а в Европе-то куда ты поедешь? Никуда ты не поедешь, потому что везде уже сидят свои хозяева, тебя там никто не ждёт. Соответственно, посмотреть мир можно было только в армии, ну или в армии у викингов.

Так вот, всё это продолжалось не очень долго, сто лет приблизительно, потому что как только в Скандинавию поступила масса серебра, которая превысила критическую, появились люди, которые эту массу серебра вокруг себя сконцентрировали, а значит, получили возможность нанять больше войск, построить больше кораблей, и таким образом масса денег перерастала в сумму насилия, достаточного для того, чтобы покорить какую-то территорию. Начинается соединение территорий, создание первых этнических государств в Скандинавии. А вот им уже викинги были не нужны, потому что вы деньги привезли? Всё.

Д.Ю. Спасибо. Все свободны.

Клим Жуков. Да, тем более, что, как мы понимаем, викинг – это же могло быть временное состояние: вот только что ограбил, раз, перестал, у тебя уже всё хорошо, тебе эти безумные сволочи, каким ты был ещё год назад, вообще не нужны, вообще. Поэтому при первом появлении викингского драккара около своих берегов ты снарядишь свои три и утопишь их, к чёрту. Ну зачем это опять?

Д.Ю. Ни к чему, абсолютно.

Клим Жуков. Я уже легализовался, соскочил, можно сказать.

Д.Ю. У нас всё есть, да. А эта юная поросль…

Клим Жуков. Начинается соединение территорий, соединение сил, выступают на этот раз уже не викингские банды, а настоящие армии из сотен кораблей, которые, да, наносят чудовищный ущерб, это по-прежнему для окружающих выглядит как викингские рейды, но это уже не викингские рейды, это просто завоевание, экспансия, хотя, повторюсь, в них участвуют ровно те же викинги, которые вроде бы внутри себя мотивируются ровно теми же резонами, как и их младшие коллеги, менее удачливые и менее крупные. Т.е. мотивация та же: деньги, слава, всё прекрасно, ну и захватили половину Англии, организовав там область Денло (Danelaw).

Д.Ю. Датское право.

Клим Жуков. Захватили Нормандию, так что потом даже франкам пришлось им эту Нормандию ну вроде как подарить, так вроде бы и было задумано – Рольфу Пешеходу.

Д.Ю. Только заткнитесь, да?

Клим Жуков. Ну а что, ему же очень хорошо – он сидит у себя на земле со своими друзьями и не пускает туда своих бывших друзей. Для франков тоже прямая выгода. Ну и соответственно, я уж молчу про такую страну, как Россия, которая изначально имела своей правящей династией, собственно, этих самых викингов, которые, естественно, старались не пускать своих бывших коллег к себе.

Д.Ю. Кричали с Невы: «Занято!»

Клим Жуков. «Занято у нас тут». Ну а за такими делами, конечно, последовал рост сил, который потребовал больше оружия, больше денег, а значит, и большей упорядоченности, которая неминуемо в то время должна была привести к централизации идеологии в т.ч., и Скандинавия начинает принимать христианство с конца 10 века. Принимали они его и раньше, некоторые раз по 8, и когда им дарили плохую рубашку, очень обижались, говоря, что…

Д.Ю. «Никогда такого не было!»

Клим Жуков. «Я пять раз крестился, никогда так плохо мне не дарили!»

Д.Ю. «Такое жлобство!»

Клим Жуков. Невероятное жлобство. Вот начинает Скандинавия принимать христианство, а значит, у них становится абсолютно идеологический груз. Почему я говорю: абсолютно другой – ну потому что, повторюсь, эти люди были абсолютно уверены в существовании божественного, причём это, конечно, имело характер в лучшем случае монолатрии, а не монотеизма – т.е. да, у нас главный бог один, но реальность других мы не отрицаем, а просто у нас поглавнее будет. Ну а раз христианский бог вдруг оказался ко двору у самого конунга, значит, у этого бога серьёзная удача, а значит, то, что он говорит, и то, что говорят его эти попы, это что-то очень серьёзное, к этому нужно как минимум прислушаться.

Д.Ю. «С тех пор, как я принял христианство, моя удача очень сильно возросла».

Клим Жуков. Очень сильно возросла. Да. «Зачем ты взял с собой трёх попов?» - «В прошлый раз был шторм, я выкинул одного, и шторм утих».

Д.Ю. «…и буря утихла». – «Берём!» Да.

Клим Жуков. Ну естественно, вслед за этим неминуемо должна была последовать некая смена мотивации. Хотя, конечно, мы знаем, как крестили Исландию, и, собственно, один из епископов, который крестил Исландию, пока там жил, убил 7 человек.

Д.Ю. Ну а чего они?

Клим Жуков. Да. И вот из этого, собственно говоря, и началось то, что именно окончило эпоху викингов, потому что там просто образовались нормальные раннефеодальные государства, а потом уже и просто феодальные.

Д.Ю. Это наш любимец Харальд Прекрасноволосый их там объединял?

Клим Жуков. Да много кто – и Олаф Трюггвасон пытался их объединять, вот мы отдельно поговорим об этих прекрасных людях. Собственно, я одну очень большую и крайне характерную битву из скандинавского Средневековья, из эпохи викингов хотел бы разобрать, именно говоря об Олафе Святом, но это потом, чуть позже. Эпоха викингов заканчивается, и что мы видим в материальной культуре – чем они были вооружены? А когда мы посмотрим на вооружение, мы увидим, как эпоха викингов началась, и с чего она, собственно, и с чем началась, и как она закончилась, какие этому были конкретные симптомы, а это в материальной культуре не просто отражается, а просто видно, как оно к этому шло. Вот мы теперь к этой материальной культуре и перейдём.

Вооружение: начнём с самого интересного – с мечей, раз уж мы начали в начале говорить, как Эгиль выправлял меч ногой, вот нужно посмотреть, с чем Скандинавия, и вообще Западная Европа вступила в эпоху викингов, что они там делали. И тут, конечно, мы сталкиваемся с гигантским археологическим материалом, и говоря об этом материале, конечно, нужно иметь в виду две вещи: 1) у нас очень много информации, просто невероятное количество информации, но она напарывается на то, что мы: а) не всегда можем точно её интерпретировать, и б) мы, наверное, до конца точно не узнаем ни как они воевали, никак точно они были одеты, хотя, конечно, повторюсь: информации много, но у нас всегда с освоением новых горизонтов появляются новые вопросы, причём уже лет 200, и это вселяет в меня огромный энтузиазм в изучении военного дела, потому что его сколько ни изучаешь, есть ещё на что ответить.

И конечно, раз уж мы заговорили о систематизации материала, остро, очень остро встаёт вопрос классификации, потому что мечей, повторюсь, тысячи, если мы возьмём ещё и предвикингскую эпоху, так мы, наверное, уже попадём в совсем другой порядок цифр, уже не в тысячи, а к десяти тысячам речь идёт, если говорить вообще о всей Европе, конечно. Ну а классификация – это важнейшая для изучения материальной культуры и вообще каких-то артефактов вещь. И тут-то выясняется, что классификация – вообще-то это инструмент, она нужна просто чтобы систематизировать свои знания о предмете, потому что пока они бессистемны, они малополезны. А раз это инструмент, так инструмент должен просто работать. Если тебе нужна сейчас дрель, то ты не будешь жаловаться, что у тебя плохой молоток, речь о дрели сейчас. И легко убедиться, что я могу выстроить классификацию, исходя из любых таксономических, ну т.е. типообразующих признаков, главное, чтобы они не противоречили внутренней логике моих задач, вот и всё. Например, я исследую только мечи с полностью сохранившимися эфесами, ну если уж мы о мечах заговорили, хотя, повторюсь, это можно применить вообще ко всему на свете, логика работает и там, и там. Я исследую мечи только с сохранившимся эфесом, соответственно, чем больше сохранность эфеса, тем полезнее для моего исследования эти самые мечи. И тут же можно сказать легко, что я поделю все существующие мечи на 4 типа: мечи, у которых эфес вообще не сохранился, для меня бесполезные, мечи, у которых есть рукоять и гарда, но нет навершия, мечи, у которых ест навершие, но нет гарды, и мечи полностью сохранные – т.е. вот тебе 4 типа. И как – это же работает, это нормальная работающая классификация, но она мне об объекте, о самих мечах, ничего вообще не скажет. Т.е. да, в рамках моего узкого исследования, ну например, контентного анализа сохранившихся мечей на территории Европы, вот эти самые 4 типа мне вот так вот будут. Но если я исследую сам предмет, мне нужен несколько иной подход, и вот тут-то, конечно, мы сталкиваемся с двумя кардинально разными подходами: археологическим и строго оружиеведческим.

Вот, например, такие учёные, как Элис Бемер, Уилер и Ян Петерсен, археологи, очень внимательно исследовавшие материальную культуру, в т.ч. и оружие, они поделили мечи на типы по форме эфесов, т.е. соотношение навершия, перекрестья, рукояти, их оформление. А вот другой специалист, например, Рональд Эварт Оукшотт, англичанин, в 1956 году написал великолепную книгу «Археология оружия», он действовал как оружиевед – он не имел специального образования, однако был большой коллекционер и очень много читал, т.е. он оказался великолепным именно оружиеведом. И он создал, скажем так, две типологии, на самом деле одну, т.е. он продолжил типологию Уилера и развил её до начала 16 века, условно говоря. Уилер исследовал мечи раннего Средневековья от эпохи переселения народов и позже, а Оукшотт просто развил его типологию, причём он сделал великую вещь: он исследовал мечи раздельно, т.е. не как единый объект. Т.е. совершенно понятно, что меч – это многоэлементное оружие: у него есть клинок, у него есть гарда, у него есть навершие. А кто мешает взять вот этот самый клинок, сбить с него старый эфес и полностью его переоснастить? Это значит, что, по Элису Бемеру или Яну Петерсену, полностью поменяется тип меча, но клинок-то один и тот же при этом? Поэтому Оукшотт догадался разделить отдельно классификацию наверший, отдельно классификацию гард и отдельно классификацию клинков.

Д.Ю. Я бы не сразу додумался до такого.

Клим Жуков. Т.е. это был большой прорыв – 1956 год, книга «The Archaeology of Weapons», потом «The Sword in the Age of Chivalry», т.е. «Меч эпохи рыцарства». Он сделал великую вещь, но эта классификация, полностью оторванная от хронологических и генетических рядов, потому что непонятно, что из чего происходит, и непонятно, что когда существовало, т.е. нужно каждую отдельную шмотку разбирать в отдельности, это просто очень неудобно, поэтому археологи и не пользуются этой классификацией. Например, А.Н. Кирпичников, когда исследовал русские мечи, сабли, копья, топоры, короче говоря, вооружение, он вообще использовал опорную классификацию Яна Петерсена, сделал точно такую же, по форме эфеса, поместив их в типо-хронологические ряды. Но при этом, повторюсь, эта классификация очень плохо работает именно с точки зрения оружиеведения, т.е. она не учитывает массу параметров, которые нужны, и в первую очередь этот параметр – это клинок, т.е. главный поражающий элемент оружия не исследуется в этой классификации. Сейчас мы находимся при том, что и классификация Петерсена-Бемера-Кирпичникова в общем устарела, нужна новая, так и типология Оукшотта устарела, нужна новая. Мало того, что накопали шмоток просто безумное количество с тех пор, некоторые из которых вообще не попадают ни в один из типов описанных, и, повторюсь, если одни плохо исследуют сам артефакт, исследуя общую культуру, то другие – Оукшотт и его последователи – не исследуют собственно культурное явление, зато обращают хорошее внимание на сам предмет. Пока этого не сделано, вынуждены крутиться, с чем есть. Я, конечно, приверженец типологии Оукшотта, потому что я вырос, как историк, в оружиеведческой среде, и только потом перешёл именно в археологи в узком смысле.

Ну вот посмотрим на мечи эпохи Великого переселения, типологию Элиса Бемера, вот сейчас картинка у нас будет. Кто-то очень красиво раскрасил, я даже не знаю, кто – просто в интернете мне попалась, и я её скачал вместо того, чтобы из книжки сканировать, там она чёрно-белая и очень паршивая. Вот у нас есть 4 типа эфесов, и мы сразу перемещаемся к прекрасному мечу типа 1 из озера Крагехул, что в Дании. Это, соответственно, с одной стороны артефакт, с другой стороны его реконструкция Патрика Барты из Чехии – великолепный кузнец! Это как чешский Дима Храмцов, который нашим англосаксам оружие делает, и не только. Может, даже лучше – он постарше, поэтому опыта больше. Ж опыта ж больше у него.

Мы видим: прямое перекрестье, прямое навершие, абсолютно прямое, и трубчатая, отдельно насаживаемая рукоять. Что интересно: в озере Крагехул, это вообще великолепное место, это одно из священных озёр, куда датчане сбрасывали жертвенное оружие, там мечей 100. По этому поводу целая книга выпущена: «Оружие из озера Крагехул».

Вот тип 2 – это в музее Клюни хранится т.н. меч Теодориха Великого, ну понятно, приписываемый Теодориху Великому. Естественно, кожаная рукоять реставрационная, она не сохранилась подлинная, но при этом мы видим очень классический меч излёта Переселения народов – вот вся эта красная эмаль, золотая перегородка у неё и очень широкий клинок, совершенно прямой, идеально совпадающий вообще с римскими спатами кавалерийскими, позднеримскими. Собственно, скорее всего, это она и есть, просто переоснащённая другим эфесом.

Вот ещё один великолепный меч из озера Крагехул, просто очень показательный, я поэтому именно его и взял, тоже, кстати говоря, с реконструкцией товарища Барты, если я не ошибаюсь, с Х-образным эфесом, когда рукоять в центре очень узкая и имеет выраженное расширение к навершию и гарде. При этом прошу обратить внимание: клинки у них у всех очень разные, я специально подобрал так, чтобы ни один из клинков типологически не совпадал с другим. Т.е. это к вопросу о работоспособности классификации по эфесам – она не работает, она только эфесы исследует, по большому счёту.

Д.Ю. Красивый!

Клим Жуков. Он двудольный, с ярко выраженной колющей способностью, в отличие, например, от меча Теодориха, который является явно рубящим мечом с отсутствием сужения к острию вообще, т.е. у него баланс, видимо, был очень специфический, т.е. им, да, им с коня можно было прямо так пластануть замечательно! А тут совсем другое дело.

Ну и тип 4, вот я тут два меча реконструированных привёл, один из Финляндии, другой из Швеции, из Вальсгерде, знаменитые курганы эпохи Венделя, это 6-ой век. Это т.н. Hringsverd, т.е. «меч с кольцом», который описывается вплоть до скандинавских саг – там регулярно из кургана у ожившего покойника отнимают меч, и он бывает у них с кольцом – это имеются в виду именно эти старые, очень древние мечи. Кольцо, понятное дело, изначально служило для того, чтобы туда привязывать темляк, т.е. петлю на руку. Есть такие же хрингшверты, у которых это только вообще не действует, т.е. в него вообще ничего невозможно вставить, это просто какая-то побрякушка, которая имеет…

Д.Ю. Так принято, да?

Клим Жуков. …некое, видимо, уже сакральное значение – да, так принято, красиво, на него, в конце концов, можно вон сколько золота потратить. Если можно потратить столько золота, почему бы не потратить? В конце концов это просто красиво.

Вот это непосредственные предки, я бы сказал, родные дедушки мечей эпохи викингов. Мы видим очень небольшие плоские гарды, которые, по большому счёту, вообще не гарды, а упор для руки, т.е. они при таких размерах не могут защищать пальцы эффективно. Т.е. «гарда» - это, понятно, от слова «защита», а это никакая не защита, это именно упор, и параллельно им тоже плоские навершия, которые тоже составлены из трёх частей – это основание на заклёпках и крышечка такая вот треугольная или подтреугольная, надеваемая сверху, при этом довольно широкий клинок с широким долом, т.е. это вот то, из чего сразу буквально вот два шага остаётся до меча эпохи викингов, может, даже один.

А вот очень интересно, в каком виде это всё находят, например, в озёрах: это знаменитые находки из озера Нидам, тоже из Дании. Кстати, по этому поводу тоже есть отличная книжка, я вот отсюда отсканировал две картинки, Конрад Энгельгардт (Engelhardt Helvig Conrad) «Denmark in the Early Iron Age», это вообще 1886 года книжка, тут прорисовки, фотографий по понятным причинам нету, но прорисовки сделаны настолько круто, что они лучше любой фотографии, потому что тут видно буквально всё: каждая выбоинка, каждая завитушка в рисунке на металле. И что интересно: конечно, мы когда видим эти жертвенные мечи, это очень часто трофеи, можно посмотреть на некоторые римские мечи, которые попали в руки германцев. Они зверски изрублены, просто зверски – очевидно, что человек оказался в такой ситуации, когда ему уже некогда было думать о том, чтобы подставлять только щит, т.е. он, видимо, там в окружении, его уже там убивали со всех сторон, и кромка просто превращена в пилу фактически. Т.е. он отбивался там мечом, чем угодно, т.е. только чтобы хоть как-то отмахнуться. Видимо, это не помогло, меч оказался у германцев, а они его даровали богам. Впрочем, нельзя и исключить обратного момента – что это ритуальное уничтожение оружия, потому что оружие, приносимое в жертву, неважно, в жертву непосредственно богам ли, или это похоронное оружие в качестве инвентаря, оно, скорее всего, должно быть уничтожено, потому что если человек умер и оказался у богов, значит, и оружие вместе с ним должно умереть, потому что а как оно иначе попадёт на тот свет? – Такой вопрос серьёзный.

Д.Ю. Да. Оригинально, да. Верный подход, я считаю.

Клим Жуков. Поэтому его нужно было или сжечь, или изрубить, или согнуть – в общем, что-нибудь такое с ним сделать, чтобы оно точно умерло вместе с уважаемым покойником. Поэтому мы часть оружия, даже в озере Нидам, хотя это явно совершенно никакой не курган, не похоронка, это просто жертва богам, мы видим ритуально уничтоженного.

У нас есть также из датских болот, вот тех самых священных болот от 2-го до 5-го века, более-менее представительная выборка того, как меч вообще выглядел – это способы дамаскировки. Меч – очень сложный объект, как я и говорил, он выковывался очень редко из цельного листа, из цельной заготовки стали, просто потому что такого хорошего качества стали на целый меч было не найти. Ну может, конечно, можно было найти, но это было безумно дорого. У кого-то, я уверен, было. Соответственно, это была или просто дрянь из мягкого железа, которое как раз гнулось, тупилось, и проч. Пока была массовая римская армия, это вообще был не вопрос, потому что это короткий меч или очень длинный кинжал, которым только колют, имеет ромбовидное сечение, там в общем нет такой большой нужды ставить очень хорошую сталь туда. Этих легионеров много, их не очень жалко, а они вас всех, если что, переколют и сырыми железками, хоть гвоздями затыкают.

Но когда речь пошла уже о более-менее профессиональном элитном оружии, тут, конечно, встал вопрос, как его сделать прочным и при этом нужной твёрдости, чтобы оно долго не тупилось. Конечно, выходом стала дамаскировка, ещё в латенскую эпоху, т.е. изготовление оружия из разных сортов стали – от низкоуглеродистой до высокоуглеродистой, возможно, с какими-то присадками, которые определялись эмпирически, которые добывались сразу же из руды, т.е. руда есть с присадками, и это хорошо, т.е. обогащать, конечно на постоянной основе тогда руду не умели. И вот несколько прутков перековывались вместе, перерубались, перековывались снова, образуя довольно сложный узор. Конечно, чем больше было слоёв этой перекрутки, чем сложнее она была, тем это было красивее, тем дороже оно стоило, и тем достигалась большая однородность, понятное дело, т.е. меч приобретал более-менее предсказуемые свойства. Меч мог быть целиком дамасский, полностью, но чаще всего употреблялся дамаскированный сердечник, к которому приваривались стальные лезвия. Вот на лезвия можно было найти стали, это было не очень дорого.

Д.Ю. Удешевление, да?

Клим Жуков. Удешевление, так точно. Если мы посмотрим на только датские находки, вот 2-ой – 5-ый век, там 13 болот т.е. священных – некоторые так и называются – «Священные болота», вы представляете? – мы обнаружим, что вещи некоторые сложности невероятной, любая японская катана, самая лучшая, наверное, кроме императорских образцов работы Масамунэ, нервно курят в стороне по сложности изготовления…

Д.Ю. Ничего себе!

Клим Жуков. …и предельное нетехнологичности этого изготовления, потому что вот я описал: дамаскированный сердечник и стальные наварные лезвия – так это же ерунда, потому что мы знаем сердечники, которые сварены из 4-3 разных сортов дамаска с разным рисунком, причём они могут быть как последовательно сварены, так и параллельно друг другу, в бутерброд. Вот мы видим, например, некоторые мечи, где с одной стороны один дамасский рисунок, а с другой стороны сразу два дамасских рисунка, т.е. это 3-слойный сердечник, к которому приварены стальные лезвия. Есть 4-слойные сердечники, причём все, повторюсь, с абсолютно разным рисунком. Это невероятная сложность, а соответственно, просто невероятная стоимость, которая сейчас не выражается в деньгах в принципе, потому что сейчас такой меч повторить толковый кузнец сможет, но ему только нужно будет долго сидеть, соответственно, придётся ему много денег дать. Но тогда это были не деньги совершенно, это был вопрос не в деньгах, потому что, скорее всего оплачивалось-то не деньгами, оплачивалось это натуральным продуктом каким-то, ну может быть, не целиком, но частично, и просто сложность, которая была вложена в этот меч, придавала ему уже по определению священный статус, потому что сделать такое – человек даже представить себе не мог, как это можно было сделать, это было колдовство настоящее.

Д.Ю. Магия, да.

Клим Жуков. Настоящая магия. Вот, кстати говоря меч из Иллерупа римский. Иллеруп – это тоже озеро в Дании. Вот бог Марс нарисован в основании меча, это поздне-римский меч, вот он как раз весь полностью из дамасской стали сделан, как мы видим на плоскости клинка и в его четырёх аж долах, которые имеются.

Ну и вот мы подходим к эпохе викингов вот с этим невероятно сложным заделом, т.е. люди освоили сложнейшую технологию, в вендельскую эпоху всё пришло к невероятному роскошеству этого оружия, мы это видели. Если кто не видел, посмотрите наш ролик, который был посвящён англо-саксонскому вооружению. Вот это типология Уилера/Оукшотта, из которой потом разворачивается собственная оукшоттовская типология знаменитая, но мы её рассматривать не будем в силу того, что, как я сказал, она очень плохо работает для описываемого периода.

А вот типология Петерсена и типология Кирпичникова, которая с ним родственна – тут уже нормальная археологическая типология, где все типы расположены в генетических рядах и положены на хронологическую шкалу. Повторюсь: обе типологии, несмотря на крайне прогрессивное значение для своего времени, теперь устарели и нуждаются в переработке, но пока эта переработка никем не сделана, пользуемся мы ими. Я работаю обычно с типологией Петерсена.

И вот мы, короче говоря, подошли к эпохе викингов с вот таким вот технологическим заделом, а эпоха викингов, повторю свой прошлый тезис и тезис, который мы высказали в начале сегодняшней беседы, - это эпоха, которая потребовала больше оружия, чем было в вендельскую эпоху, просто потому что стало больше этих самых дружин, которые выплывали куда-то, и мы видим, что уже к концу 8-го века, и уже, наверное, даже к середине 8-го века, вендельское оружие шикарное очень упрощается довольно быстро. Да, мечи эпохи викингов, как правило, очень сильно украшены, они прямо вот варварской роскошью отличаются, но если сравнить их, просто вот положив рядом с вендельским мечом, это меч очень простой. Да, там у него золото, серебро, чего-то ещё, но он предельно простой по сравнению с тем, что было. И более того, техника изготовления самого клинка очень быстро упрощается, т.е. вот там дамасский сердечник и наварные стальные лезвия – вот, собственно, в основном всё. Причём очень часто даже не дамасский сердечник, а просто мягкий сердечник из обычного железа полусырого или просто слабоуглеродистой стали, который или по бокам обваривается лезвиями, или заворачивается в пакет с двух сторон из стали, т.е. у него плоскости тоже получаются жёсткие. Т.е. нечто, что вот с тем, что мы видели из датских находок, даже сравнить нельзя, это же типичный маркер того, что стало нужно больше оружия, потому что вендельская эпоха – это хватало нескольких кораблей максимум нескольких десятков кораблей для того, чтобы решить все проблемы, а викинги – это гигантская международная экспансия, соответственно, больше оружия нужно – оно делается проще.

С той стороны Балтийского моря в империи Каролингов мы тоже только что наблюдали, как растёт армия, до каких она вырастает пределов. Соответственно, оружия тоже делать нужно больше, поэтому старые меровингские мечи, собственно, прямые родственники вендельских мечей скандинавских, немедленно уходят в прошлое. Хотя, повторюсь, вот это статусное, очень дорогое оружие и некоторое время ещё производилось, и старое оружие использовалось очень долго – об этом нам аж в 13 веке говорят исландские саги. Ну ещё бы: там столько денег стоит, зачем же его не использовать? Оно красивое, хорошее и работает.

При этом сразу нужно сказать, что ещё и у викингов не все мечи-то и украшены были, но об этом чуть позже.

Вот довольно ранний тип, аж по Петерсену, это прямой родственник типа А и типа В: вот мы видим очень простое навершие, тоже двухсоставное – из прямоугольного основания и подтреугольного полупирамидального окончания, точно такое же навершие, причём они все полые, точно так же как их предки меровингской эпохи, есть две крышечки у гарды, которые приклёпаны к рамке, которая формирует саму гарду. То же самое с навершием: две части – верх, низ, соединённые заклёпками, изнутри полые, чтобы не было лишнего веса. И мы видим очень простой орнамент на этом оружии, т.е. по нашим-то понятиям, там золото, серебро, всё это в насечку уложено в металлическую – ну сделать сложно, однако, если мы вот отлистаем чуть назад и посмотрим любой меровингский меч – это небо и земля. Это очень простой орнамент, там самое сложное делается во всём этом – изготовление самого клинка, потому что клинок начинает быть почти всегда или даже, как мы можем сказать теперь более-менее уверенно, всегда клеймёный, в нём всегда есть клеймо. Т.е. мы сейчас знаем мечи без клейма, но только нерасчищенные. Как только его расчищают и протравливают дол, там сразу проступает клеймо. Клеймо вваривалось сталью, т.е. это не какая-то золотая насечка, вот как мы только что бога Марса видели, это клеймо, вваренное сталью. Вот, например, знаменитые мечи «Ульфберт», которых уже больше 200 у нас найдено сейчас – т.е. там на Рейне «бомбила» какая-то мастерская, типа Heckler & Koch. Они ввариваются сталью зачем? Их же не видно, пока их не протравишь, да и вообще, даже если протравишь, издалека незаметно, уж точно. Потому что вварка букв, а тем более сложной формы эти буквы, вварка букв в тело клинка означала гарантию, что ты владеешь техникой дамаскировки. Читать-то всё равно никто не умел – какая разница?

Д.Ю. Ну закорючки-то видно же.

Клим Жуков. А то, что у тебя закорючки стальные вварены в сталь – это значит, что ты можешь сделать дамаскированный сердечник, и это уже сам по себе готовый знак качества. Поэтому мы видим, как мечи Ульфберта, например, копировали неграмотные кузнецы, которые не понимали, что написано «Ульфберт», они какие-то закорючки, похожие на «Ульфберт» туда вбивали, абсолютно бессмысленные. Это, кстати говоря, в Скандинавии довольно часто встречается, когда неграмотные местные кузнецы, но умеющие работать, как надо, для потребителей делали подделки под Ульфберта.

Д.Ю. Пиратили?

Клим Жуков. Да, и не платили вообще копирайтов никаких.

Д.Ю. Сволочи!

Клим Жуков. Сволочи. Ну а викинг приходит, там это: «Да вроде «Ульфберт», я не знаю…» Отлично!

Д.Ю. Вот такая древняя европейская традиция, да?

Клим Жуков. Да. При этом попадаются мечи и очень, да, украшенные, но не просто примитивно, а вот посмотрите, пожалуйста, навершие типа О – вот что это за чудовищные узорчики? Это вот классическое пятичастное викингское навершие, то же самое – двусоставное, но это просто позолота и процарапана штихелем какая-то абсолютная невнятица геометрическая. Это стоит копейки, да, при этом обращаю ваше внимание: вот оно, такое же навершие в разборе, это вот как раз крышка, полая изнутри.

А вот тип М, по Петерсену: вообще не имеет украшений и не имеет ни сложного навершия, ни сложного перекрестья, это просто монолитное железо, уже не составное из трёх частей, без заклёпок, это просто сталь, просаженная в горячую и расклёпнная на хвостовике клинка. Всё.

Д.Ю. Ну типа, стремительно упрощалось?

Клим Жуков. Да, причём что это же всё появляется уже к концу 9-го века, вот такое вообще не украшенное оружие – его довольно много, т.е. это оружие народное фактически, которое мог использовать обычный бонд которому нужно конкретно сегодня защищать семью от разбойников, у него денег нету на роскошное оружие, и вообще он не предполагает ходить на войну, но что-то такое нужно – вот у него такой меч. Это то, чем можно уже конкретно вооружать большую армию, это меч – свидетель первых настоящих государств в Скандинавии, это уже, собственно говоря, то, что маркирует начало заката викингов.

Ну и конечно, нужно поговорить буквально двумя мазками о саксах, т.е. о длинных ножах: это вот 5- го века или начала 6-го франкский сакс континентальный. Как обычно, их очень любили подписывать чем-то. Вот знаменитый сакс, например, точно такой же найден в Темзе, в Лондоне, там, если я не ошибаюсь, написано «Beagnoth» на нём, вот точно такой же, как финка, расширяющийся к концу, со скосом обуха – вот такое характерное крайне оружие, саксы его очень любили.

А это, собственно, даже уже не сакс, а лангсакс, т.е. «длинный нож», его по ошибке иногда называют «однолезвийный меч», что абсолютно бредовый термин, потому что меч по определению – оружие с двумя лезвиями, и вот вы сами говорите: «Однолезвийное двулезвийное оружие» - ну что это такое? Это палаш всего лишь, если мы говорим по-русски. Это палаш, в древности его называли лангсакс, т.е. это мечевидный эфес и однолезвийный клинок, их в Скандинавии сейчас найдено что-то около 50, т.е. ими пользовались. Кстати говоря, такое оружие было у нашего любимца Греттира в «Саге о Греттире», потому что у него был «меч, заточенный с одной стороны», как там написано.

Д.Ю. Это который он у покойника забрал, да?

Клим Жуков. Да, у старого Глама. Ну и конечно, секиры, т.е. боевые топоры. Боевые топоры, совершенно справедливо – это оружие, более распространённое, чем меч, просто в силу того, что заметно дешевле. Хотя, опять же, если мы посмотрим на старые секиры, там есть такие, так украшенные, что там даже подумаешь: «Может, я лучше два меча попроще куплю, чем одну эту штуку?» При этом топор, конечно, обладает одним большим преимуществом – у него весь вес сконцентрирован на окончании. Удар топором сильней, чем удар мечом, при одинаковой затраченной энергии: меньшая поверхность вступает в контакт с мишенью, возможно эту поверхность сделать ещё меньше за счёт специального скоса лезвия в одну или в другую сторону, плюс, повторюсь, полная концентрация усилия на окончании, но при этом им куда менее удобно фехтовать, если так можно выразиться, т.е. действовать им нужно… им можно не так быстро, как мечом, если что – его невозможно нормально под удар подставить, потому что древко-то деревянное.

Я тоже люблю очень сильно типологию топоров, которую разработал Ян Петерсен в начале 20 века, вот она в более-менее удобоваримом виде, а вот она из книжки, положенная на хронологическую шкалу, т.е. по крайней мере видно, где какие типы имели бытование. Все они очень небольшие, эти топоры. Боевой топор вообще всегда крайне небольшой в силу того, что он боевой, им нужно много размахивать, а значит он не может быть тяжёлый, поэтому размеры скромные.

Д.Ю. Устанешь, да.

Клим Жуков. Да. Но с течением времени появляются вот то, что называется тип М по Петерсену – появляются бродексы, т.е. брейдакст – ещё их так называли.

Д.Ю. Широкий?

Клим Жуков. Широкий, да, широкий топор, широкая секира – это то, что в сагах называется «великанша битвы», обычно её держат двумя руками. Это конкретно то, что вышито на ковре из Байё в качестве вооружения саксонских хускарлов – это двуручный топор. Сейчас, конечно, некоторые люди полезут смотреть. естественно, вместо источников фотографии реконструкторов, как это водится теперь – зачем что-то изучать, когда можно сразу фоточку посмотреть? И увидят там мальчика 1,80 м, у него там этот топор посажен на древко 1,90 м – ну чего теряться-то? На самом деле они, как правило, имели древки где-то около 1,10 – 1,20 м, но это всё равно то, что можно взять двумя руками, соответственно, удар такой штукой несопоставим вообще ни с чем, т.е. это самое мощное оружие, которое было вообще в доступности у тогдашней пехоты. Страшнее – это, конечно, кавалерийское копьё, когда оно находится в руках у умелого всадника, но вот это с очень широким лезвием, с очень широкой лезвийной частью на двуручном хвате против тех доспехов – это совершенно смертельная штука. При этом не нужно думать, что они гигантские. У нас они выставляются в музеях, их находят регулярно, вот очень большие экземпляры имеют длину лезвийной части порядка 22-23 см, в основном меньше, и они тонкие, т.е. они весят немного. Это не топор для разделки мяса, которым можно так: замахнулся, по туше прицелился и рубанул.

Вот посмотрим некий артефакт – это знаменитый топор из Маммена, наверное, самый знаменитый топор эпохи викингов из Дании 10 века, как раз шикарно украшенный в «зверином» стиле, если я не ошибаюсь, это как раз стиль Борре знаменитый, относится к 10 веку. Это одноручный топор, который использовался в т.ч., конечно, да, и очень богатыми людьми, потому что, повторюсь, у топора есть свои преимущества перед мечом, т.е. он пробивает поверхности гораздо лучше, чем меч. Не такой удобный.

А это знаменитый топор из Лангейда, выставляется в Осло, в Музее истории и культуры. Вот, собственно, находка, и вот её реконструкция, очень хорошо сделанная, видим характерную черту – это выраженное мощное утолщение лезвийной части. Сразу оговорюсь: лезвие наварено, то же самое, как у меча, из твёрдой стали. Более того, основание древка, которое погружено в секирную втулку, оковано бронзой для крепкости. Вот мы видим, что она в самом тонком месте около 4-5 мм, совсем немного, и длина где-то у неё 23-24 см в самой длинной части лезвийной стороны.

И вот упрощение её, и кстати говоря, серьёзнейшее облегчение – это Людвигшир, в Копенгагене, в Национальном историческом музее, и вот такая же секира, только с полностью выбранной плоскостью изнутри, т.е. у неё только рамка от самой секиры осталась.

Д.Ю. Для лёгкости, да?

Клим Жуков. Конечно, она должна быть облегчена.

Д.Ю. А это крест?

Клим Жуков. А это крест.

Д.Ю. Не молот?

Клим Жуков. Нет. Т.е. мы не имеем сейчас необходимости рассмотреть вообще все типы, которые есть, ни мечей, ни топоров…

Д.Ю. Я прикупил на Риконе…

Клим Жуков. Молоточек?

Д.Ю. …молоточек, да.

Клим Жуков. Хороший!

Д.Ю. Так-так?

Клим Жуков. Ну и конечно, копьё. Копьё – это самое массовое оружие, оно было, более того, главным оружием как викингов, так и их противников, потому что именно копьём можно достать человека издалека, и оно, как мы видели, стоит вместе со щитом 2 солида, а меч – 7. Вот. Учитывая, что копьё длиннее и такое здоровское, то, конечно, копьё – это главное оружие, о котором стоит говорить, как о массовом.

Вот это саксонское копьё 6 века, реконструкция Дмитрия Храмцова, оно довольно сложной формы, оно сделано с двумя выборками по лезвийным частям для того, чтобы усиливать разрезающий эффект, особенно при извлечении из раны, впрочем, им и ударить можно было, как, скажем так, коротким мечом на древке, просто нанести порез. Оно то же самое – довольно прихотливо украшено и то же самое – дамаскировано.

А вот тут мы посмотрим на рогатины 9-го и 10-го века – да, там тоже есть дамаскировка, но форма предельно простая. Т.е. мы больше не увидим практически никогда вот этих сложных лавролистовидных форм, которые достались эпохе Меровингов ещё, наверное, от переселения народов. Т.е. и копьё упрощается, причём упрощается оно так, что в 11 веке их начинают на постоянной основе делать просто из куска стали.

Д.Ю. А вот эта перекладинка – это чтобы медведь дальше не пролез?

Клим Жуков. Или человек.

Д.Ю. Что-то как-то она не внушает доверия – действительно… В прошлый раз мне топор вот этот не внушал доверия, а оказалось, что это правильная форма, а тут какая-то перекладинка маленькая.

Клим Жуков. Перекладинка нормальная, её вполне хватит.

Д.Ю. Достаточно, да?

Клим Жуков. Более того, мы знаем хорошо копья, в которых вообще нет перекладинки, но у которых, как выясняется, на шнурке кожаном мощном вот на самом узком месте втулки привязывалась просто палка вот так вот. Более того, их даже не охоте использовали на медведя ещё в 19 веке, у нас в Эрмитаже такие есть, причём из царского арсенала –Александр Третий с такими охотился. Т.е., видимо, хватало.

Д.Ю. Повторимся для малограмотных, что это называется рогатина, а «рогатина» происходит от слова «рог», а не «рога» - она с одним лезвием. «Лезть на рожон» - это лезть вот на это.

Клим Жуков. Не лезвием, а клинком с одним. Лезвия у неё как раз два.

Д.Ю. Извините.

Клим Жуков. «Рогатина» - да, это от слова «рог», это то, что в скандинавской традиции называлось «кол в броне». Да, и при такой длинной боевой части, конечно, ими можно было рубить. Их любили очень использовать без щита, двумя руками, они были не очень длинные, т.е. они были, как правило, короче вот этого небольшого копья, которое в одной руке могли держать вместе со щитом, эти были короче, соответственно, толще древко, т.е. ими можно было именно размахнуться и ударить, как посохом, ну а на конце посоха меч фактически, длиной около 40 см он мог быть.

Д.Ю. Очень удобно! Т.е. так с ножиком в руках надо очень близко подходить, а если ножик к палке привязать…

Клим Жуков. Гораздо ловчее.

Д.Ю. …подходить-то не надо, сами подходите.

Клим Жуков. Ну и мы таким образом с наступательным оружием закончили и приступаем к защитному вооружению. Сразу мы зайдём, не обращаясь к шлемам переселения народов, обратимся сразу к эпохе Венделя, конкретно к захоронению Вендель-14: это очень сложный шлем… Вендель-14 – это 14-тый курган из местечка Вендель в Швеции, где, собственно говоря, найдены эти королевские захоронения. Есть такие же ещё в Вальсгерде. Вот Вендель-14 – это глубокое-глубокое эволюционное развитие, естественно, римского шлема, т.е. …

Д.Ю. Как они называются – нащёчники, нет?

Клим Жуков. Нащёчники. Это очень позднее развитие римского шлема, Нащёчники – мы видим здесь – смыкаются перед лицом и запираются шкворнем, натурально как у шлема армэ 15-16 веков. Очень глубокая, широкая, мощная наносная часть, т.е. лицо закрыто почти целиком, причём есть два характерных боковых выреза – около глаза и около рта, вот чисто в римской традиции, чтобы можно было смотреть в бок, чтобы к тебе не смогли подкрасться враги коварные, и чтобы ты мог ориентироваться в строю, и рот, чтобы ты мог общаться, чтобы тебя слышали, что ты там орёшь. При этом шлем сам по себе, конечно, гораздо хлипче римских, потому что римский шлем делался, как правило, из одного куска стали, он монолитный, у него нет соединительных частей, а это ко всему прочему ещё и сращивание с традицией как раз Великого переселения народов – шпангенхельмов, т.е. клёпаных шлемов. Всё, что на заклёпках, естественно, менее прочное, чем монолитная деталь, тем более, что это же заклёпки, не поставленные прессом в заводских условиях, заклёпки поставлены вручную, опять же, заклёпка сама по себе должна быть мягче, чем сталь, чтобы она просто могла расклепаться, поэтому она, конечно, не такое прочное, как монолитное изделие. Но эпоха переселения народов убила промышленность Римской империи почти полностью, и поэтому все могли обезьянничать форму, но, конечно, прочностных характеристик они собезьянничать не могли, по крайней мере при сопоставимых толщинах.

Но что они смогли сделать лучше, чем римляне – они смогли украсить гораздо более роскошно, потому что весь шлем в Венделе-14 покрыт вот такими клеймами из посеребрённой бронзы, тут это для современного реконструктора сделано без серебрения – не потянуть по деньгам, но по факту они были в серебре и в золоте, что характерно, которые с убийственной точностью изображают как материальную культуру, так и способы применения оружия своего времени, буквально все. Вот, например, это хрестоматийно известное клеймо: два мужчины соревнуются со щитами, причём один в кольчуге, другой без, кстати, в очень точно изображённом этом англосаксонском халате. Начали бой они с метания копий – мы видим, что у одного в щите, у другого в полах одежды застряли метательные копья с обратными шипами, то, что называлось ангон, т.е. метательный дротик, причём, видите, они погнуты, т.е. это как раз то, чем славился именно римский пилум – длинная, довольно мягкая втулка, которая при попадании сгибалась и страшно мешала потом всем. Вот таким образом он был украшен весь, этот шлем.

Д.Ю. Красиво!

Клим Жуков. Ну и конечно, блестящий шлем из Саттон-Ху, Англия, это королевское захоронение, с кораблём, одно из немногих захоронений с полным кораблём того времени, потом они делаются гораздо более часто встречающимися. Это с одной стороны оригинал, с другой стороны его полная реконструкция. Вполне ясно, что такого рода вооружения массово быть не могло, т.е. если простой шлем стоил 6 солидов, то сколько стоил этот шлем, я боюсь себе представить.

Д.Ю. Да как «Бентли».

Клим Жуков. Я думаю, что у него там полпластинки серебряной с чеканкой стоило 6 солидов, а сколько стоило всё остальное, я затрудняюсь сказать. Одна вот эта перегородчатая эмаль на бровях через золотые перегородки – это же просто убиться легче, сколько оно стоило! Да, это «Бентли» на голове.

Но вот мы видим, как к 7-8 векам даже в англосаксонском мире начинается упрощение такого рода шлемов. Это шлем из Нортгемптоншира, ещё один шлем, ну скажем так, назовём его меровингско-вендельской эпохой, это не Скандинавия, это Англия, понятное дело. Мы имеем довольно серьёзное упрощение – тут совсем нет украшений, кроме того, что у кабана, который венчает гребень шлема, в глазики вставлены гранаты. На этом деньги кончились у человека.

Д.Ю. «Кабан» - это «свейн»?

Клим Жуков. Да, кабан – это тотемное животное, это очень важно, мы когда-нибудь, когда будем говорить про культуру, поэзию и вообще, поговорим, откуда вообще эти кабаны взялись, что они символизировали и зачем они были нужны.

Д.Ю. Свинские собаки!

Клим Жуков. Пока только скажем, что это, конечно, апотропей, т.е. оберег, и это было невероятно важно, учитывая, что и в эпических песнях, и в сагах об этом постоянно упоминается, как о чём-то, что участвует в бою на равных со своим хозяином.

Да, шлем из Нортгемптоншира, к сожалению, сзади обломан, мы не знаем, что у него было на затылке. Сейчас принято делать кольчугу, я не знаю, почему, ребята, вы делаете кольчугу – там нет ничего, вы можете с таким же успехом делать, например, вот такой вот монолитный назатыльник, как на шлеме из Саттон-Ху, он найден совсем неподалёку, и между ними совсем не так уж много времени.

Но вот мы видим, что это уже невероятное упрощение: очень простая конструкция – это шпангенхельм из 4 сегментов, которые положены под ребрёный каркас и снизу приклёпаны к венцу – собственно, всё. Наголовье предельно простое.

Д.Ю. Как ты говоришь – он заклёпочный, да?

Клим Жуков. Шпангенхельм – клёпаный шлем, да.

Д.Ю. У Сида Вишеса была… дегенераты из «Sex Pistols», у него была Ненси Спанген – Нинка Заклёпкина, что ли?

Клим Жуков. Нинка Клёпаная. Да, вот с шлемом из Нортгемптоншира перекликается шлем из Йорка, найденный на улице Медных Ворот, Коппергейт улица, понятное дело, в помойке. Раскапывали помойку, нашли шлем, который закончил своё бытование в 9 веке, т.е. он уже глубоко в эпохе викингов. Он точно такой же, только гораздо богаче украшен, но всё равно он даже рядом, даже приблизительно не может стоять не только с шлемом из Саттон-Ху – с ним-то вообще ничего рядом не стояло века до 16, наверное, но и с шлемом из Венделя, он гораздо беднее. Отличную копию шлема из Йорка мы приносили и смотрели вот за этим столиком в исполнении Дмитрия Храмцова. Он точно такой же, повторюсь…

Д.Ю. Прекрасен, да!

Клим Жуков. …только богаче украшен гораздо, и у него вместо кабана мировой змей на гребне шлема.

Д.Ю. Ёрмунханд.

Клим Жуков. Ёрмунганд, да. И вот мы подходим, собственно, к 8 веку, начинается эпоха викингов, и мы сразу видим полное упрощение этих самых шлемов. Это вот знаменитый шлем из норвежского Гьёрмундбю, который нашли в 1942 году и спрятали от фашистов, чтобы они его в качестве наследия предков не применили себе. Шлем довольно сложной конструкции, эти вот 4 части, 4 сегмента положены не под каркас, а между каркасными пластинами – вот их две с каждой стороны, и они стянуты насквозь заклёпками. Т.е. сами пластины между собой не склёпаны, но каркас их стягивает вот так вот. Ну и конечно, внизу фиксация на венце.

Точно такая же маска найдена в Локруме, это остров Готланд – вот, собственно, остатки маски, а вот реконструкция шлема с этой маской. Что интересно – такая же маска найдена у нас в Киеве, где не было скандинавов, понятное дело.

Д.Ю. Конечно, да.

Клим Жуков. Относится к 10 веку. И в Тиле найден сейчас четвёртый фрагмент полумаски такого рода. Мы видим, что они все покрыты серебром и частично позолочены, т.е., вроде бы, очень дорогая вещь, но, опять же, если сравнить вот такой… Да, полумаска из Гьёрмундбю – это просто всечка вертикальных полос из серебра – всё, т.е. вещи примитивизировавшиеся до предела. Да, это вещи очень дорогие, но это то, что может позволить себе богатый крестьянин, вот бонд, у которого есть хутор с 30-40 домочадцами и слугами, может быть, даже рабами-трэллями, есть пара кораблей, на которых он ловит селёдку – такой шлем он может себе позволить без вопросов, хотя ещё в эпоху викингов, конечно, наличие шлема – это уже значит, что ты не простой человек, это… там специально в сагах отмечается, что «пришли там двое, Грима и Гамли, у обоих были шлемы и крашеная одежда, а выглядели, как настоящие викинги», т.е., значит, у всех остальных не было шлема, и одежда была некрашеная. Т.е. просто покраска ткани – это уже был признак известного достатка, а наличие шлема – ну что тут говорить? Любого причём шлема. Если бы, конечно, они припёрлись в таких, как эти вот Вендель-14, все бы сразу стали делать, как папуасы перед линкором: Ааа! Ооо! Ааа! Ооо!

Клим Жуков. Но не нужно думать, что в Европе такие шлемы имели широкое распространение, более того, это, видимо, местная скандинавская традиция. И было дальнейшее упрощение – мы видим шлемы из Шамосона в Швейцарии, и там неподалёку шлем из Нидеральте: с одной стороны шапнгенхельм, очень простой, с примитивнейшим абсолютно орнаментом на венце, а с другой стороны уже чуть более сложный цельнокованый, цельнотянутый шлем из Нидеральте, по сути дела, позднесредневековый сервильер. Видимо, это всё относится к 10-11 векам, т.е. это нечто, что, с одной стороны, технологичнее, с другой стороны, ещё дешевле, чем шлем вот из Гьёрмундбю, т.е. это то, что может купить себе, или то, что можно купить для своего дружинника буквально куда угодно – мы вот видим около тысячных годов сосуд для святой воды из Ломбардии изображает точно такие шлемы. Т.е. это Северная Италия, как раз это империя уже Каролингов, посткаролингов, конец 10 века – вот оно в таком виде изображено, и таких изображений очень много. Данные шлемы тянут иногда на 12-ый век, может быть, даже позже, но я отказываюсь такой датировке доверять в силу чрезвычайного обилия совершенно однотипного изобразительного материала в синхронную эпоху.

И вот мы видим, что шлем из Гьёрмундбю ещё более примитивизирован, доступен ещё большему количеству народа, и мы, конечно, тут сталкиваемся с остатками традиции шпангенхельмов, это уже европейская традиция, и видимо, викингами она если употреблялась, то употреблялась уже на нашей территории: это шлем из Гнёздово, тип 1 – это шлем, склёпанный из 2 сегментов через поперечную полосу и венец, ну вот его артефакт, представленный в ГИМе, и наш великий археолог, оружиевед, мой друг Сергей Юрьевич Каинов, который в реконструкции этого шлема смотрит на плохих реконструкторов, как на говно. Он его, собственно, первый исследовал до того состояния, что стало возможно сделать точную реконструкцию этого шлема, потому что до того люди ходили в чём-то таком закудесном! Да, шлем очень простой, но, конечно, в нём видна ещё эта старая нетехнологичность, т.е. люди если уж заморачивались, то заморачивались – заклёпок там поставлено такое количество, что понятно, что удержать эти пластины вместе хватило бы в 10 раз меньше, с точно таким же успехом, но нет! Заклёпки все очень непростой такой полугрибовидной формы, т.е. сначала они были, видимо, вот такие вот высоко-овальные, а потом при расклёпывании их осаживали в оправке, чтобы они были вот такие вот – как грибок со срезанной верхушкой. Т.е. всё равно люди так просто не могли это всё оставить. Что интересно: на боковых сегментах пробиты рёбра жесткости вот так вот, чтобы при боковом ударе большую прочность сообщать такому шлему.

И точно такой же шлем найден на территории Великой Моравии, около Праги, сейчас хранится в Праге, собственно говоря. Что интересно: у него был наносник такой вот примитивный. И мы тут же оказываемся… Да, это всё 10-ый век, Гнёздово, понятно, под Смоленском, скандинавская фактория с гигантским совершенно могильником курганным, где все богатые захоронения, 100% богатых захоронений имеют ярко выраженные следы скандинавского ритуала и зачастую очень большое присутствие вообще скандинавских этно-маркирующих вещей. При этом это всё густейшим образом разбавлено местными вещами и вещами, позаимствованными из Византии, из Великой Моравии, с Кавказа, с Волги у хазаров, откуда угодно, скандинавы мели всё и, что характерно, отвозили к себе домой в Скандинавию тоже всё, вообще всё, т.е. там находят хазарские кафтаны, ну фрагменты, понятное дело, их. Очень на короткое время вдруг появляются штаны шириною в Чёрное море у викингов, которые отмечены на изобразительных материалах, и то, о чём писал Ибн Фадлан, что на них идёт 100 локтей материи – вот эти плиссированные очень широкие штаны, которые собирались в чулок под коленом и такие получались шаровары, натурально как у запорожцев – тоже было позаимствовано, естественно, с востока, только ещё и гипертрофировано до предела, как викинги любили.

Д.Ю. Это красиво!

Клим Жуков. «А что – у вас 30 локтей? А у нас 100! Вот так».

Д.Ю. «Сколько на онучи мне надо?» - «По два аршина». – «Себе бери по два! Давай по пять, блин!»

Клим Жуков. Ну и вот мы переходим уже к окончанию эпохи викингов – это конец 10-го – 11-ый век, знаменитые эти самые шлемы с наносником. Довольно сложный и относительно ранний т.н. шлем Св.Вацлава из Праги, который имеет цельнокованый купол с довольно сложным наносником и венцом полукруглого профиля, причём это всё покрыто, естественно, серебром, гравировкой, хотя и очень примитивной, но всё равно она там есть. Ну и вот сразу, как только мы перешагиваем в 11 век, мы сразу видим шлем из реки Маас и шлем из чешского Ольмюца, шлем из Ледницкого озера, и многие-многие другие, которые просто представляют из себя коническую или куполовидную каску с наносником, у которого самая технологически сложная часть – это вот соединение его с куполом, потому что если наносник будет тонкий, его сомнут, понятное дело, а если он будет толстый, а купол тонкий, а он не может быть толстый, потому что иначе его будет не поднять, то он при первом же ударе отломится из-за перепада толщин. Поэтому нужно было делать вот основание носа очень толстым, т.е. то, из чего выходит сама защита лица. А наносник – это около 4 мм в толщину, простой. Или же вот такой профилированный, как из Мааса – он довольно тонкий, но у него есть ярко выраженный выступ-ребро.

И вот такие шлемы – это то, в чём воевали, видимо, воины Харальда Хардрада при Стемфорд-Бридже, и то, что мы точно знаем, в чём воевали все подряд при Гастингсе, потому что вот они же, именно они изображены на гобелене из Байё и сотнях синхронных изображений, как скульптурных, так и живописных, миниатюрных – книжные иллюстрации того времени. Т.е. это от шлема из Гьёрмундбю буквально 100-150 лет, но это такое упрощение технологий, что вот в это уже можно снаряжать армии фактически.

Д.Ю. А как у тебя так ловко получается: викинги на севере, Чехия на юге, а ты говоришь, что это к викингам?

Клим Жуков. Нет, потому что это же было распространено везде буквально. Такие же изображения есть в Швеции, точно такие же. Такие же изображения есть в Испании.

Д.Ю. Ну т.е. такого типа в Скандинавии не находили, я правильно понимаю?

Клим Жуков. Нет, именно в Скандинавии такого типа не находили. Но, опять же, это 11-ый век, стремительная христианизация – они, сволочи, перестали массово людей с инвентарём хоронить. Может, нашли бы, если бы они оставались язычниками. Вот в чём вся проблема.

Д.Ю. «Страшная пагуба пришла на территорию Римской империи, имя ей – христианство».

Клим Жуков. Ну это, конечно, вставка позднейшая в Тацита, это не он писал.

Д.Ю. «Не он это!»

Клим Жуков. Не он это. Я сильно сомневаюсь, что в 1 веке н.э. вообще существовало слово «христианин» или «христианство», оно, видимо, как термин появилось позднее, во 2-ом веке. Но это неважно в данный момент.

Д.Ю. Так-так, что у нас дальше, да?

Клим Жуков. Да, вот у нас нужно поговорить о защите корпуса. Во-первых, конечно, защита корпуса представлялась кольчугой. Кольчуга, я о ней специально даже говорить не буду, я уже её показывал много раз, и вы сами себе можете представить. Там вся суть была в том, что сначала они были короткие, а потом стали длиннее.

Д.Ю. До колен?

Клим Жуков. До колен. Если мы посмотрим на кольчугу, найденную в Гьёрмундбю всё там же – это рубашечка буквально чуть ниже основания бёдер и с рукавами, видимо, где-то до середины плеча, может быть, чуть ниже. А вот если мы посмотрим… Ну это понятно, это 9-10 век, может быть, начало 10-го века, скорее всего, 9-ый. А вот если мы посмотрим на кольчугу Св.Вацлава, ну т.н. кольчугу Св.Вацлава, которая считается таковой, хранится вместе с этим самым шлемом – это кольчуга на мужчину где-то 1,75 м, немаленького размера, длиной до колен, может, даже чуть ниже, и с рукавами очень сильно ниже локтя, плюс у неё ко всему прочему есть такое оплечье со стоячим воротником кольчужным. Толщина колец колеблется где-то от 0,8 мм в толщину до почти 2 мм в толщину на стратегически важных местах, и вес там около 12 кг. Т.е. это вот то, что в комплекте с шлемом с наносником стало основой уже рыцарского снаряжения. А у кольчуги есть один минус – она хуже держит колющий удар, и соответственно, стрелу, т.е. колюще-проникающее действие. Против них применяли, старались, по крайней мере, применять пластинчатые доспехи, которые подсматривали у византийцев и у хазар. Как он выглядел в сборе, мы можем видеть на миниатюре в псалтыре Василия, где изображён, собственно, сам Василий Второй Болгаробойца, знаменитый византийский император 10-го века. А в Бирке в Швеции найдены 720 пластин ламеллярных, т.е. от доспеха, которые удерживаются друг с другом при помощи шнуровки. Ламеллярный доспех – очень интересное, конечно, изобретение, с одной стороны, очень простое, с другой стороны, оказавшееся с большим будущим, скажем так, хотя, конечно, в описываемую эпоху его производство было сопряжено с большими сложностями: собственно, как и меч, лист металла, из которого можно было потом вырезать пластинки, которые потом сошнуровывали друг с другом, нужно было сделать монолитный и с одинаковыми заданными параметрами качества, что добиться было нельзя вообще. И очень неприятно, когда на тебе защитное снаряжение, которое вот в этом месте выдерживает копьё, а рядом его можно гвоздём проткнуть из-за того, что там вкрапление шлака, которое вы не заметили. Поэтому, конечно, пластинки старались делать небольшими, чтобы можно было каждую как следует проковать и придать ей большую прочность. При этом она два раза перекрывается с пластинами в ряду и между рядами, таким образом можно какие-то проблемные места парировать соседними пластинами.

Д.Ю. Серьёзно подходили.

Клим Жуков. Да.

Д.Ю. Жить хотелось.

Клим Жуков. Очень! Для того, чтобы придать большую жёсткость, вот мы видим на бирковских пластинах, точно так же как на пластинах, которые вот буквально до самого Китая находятся и во всей Средней Азии, выбито аж 3 небольших умбончика для того, чтобы пластины упирались в эти умбоны и не могли проскользнуть дальше. Это снижало подвижность, но при формировании нагрудной пластины, нагрудного сегмента доспеха придавало большую жёсткость, а значит, и прочность.

Что характерно: когда сейчас реконструкторы имеют обыкновение делать эти самые доспехи в виде жилетки с такими лямочками, так, чтобы было как можно больше расстояние до подмышек, чтобы можно было руками легче шевелить, и там эти самые, знаете, делают мечом всякие такие штуки вот такие вот, ловко фехтовать…

Д.Ю. Выкомаривать.

Клим Жуков. Выкомаривать там, да, всякого – посмотрите на изображение Василия Второго Болгаробойцы, у него эти пластины идут от одной подмышки до другой подмышки, потому что это нужно было не для того, чтобы тебе было удобно на турнире, а для того, чтобы тебя не убили, потому что в первую очередь, конечно, вся эта штука требовалась для парирования метательного оружия, а если стрела залетит в подмышку, вам будет не до выкомаривания, точно совершенно.

Д.Ю. Ну это такие доспехи, азиатского такого вида, в моём понимании.

Клим Жуков. Да, они и есть азиатского, конечно, они пришли к нам так всего лишь из Китая, постепенно, медленно-медленно доползли.

Д.Ю. У них же все эти, как их, которые глиняные эти…

Клим Жуков. Терракотовая армия?

Д.Ю. … накопали – они же все в таких халатах длинных.

Клим Жуков. Они чуть-чуть более другого вида: пластины гораздо больше, гораздо примитивнее в силу того, что они сильно старше, но оно так развивалось и дошло в конце концов до нас. Правда, есть некое изображение на Крите вообще ещё в крито-микенскую эпоху, которое тоже можно трактовать, как ламеллярные пластины, но не факт. С другой стороны, сама идея такого доспеха довольно простая – т.е. у тебя есть какие-то куски жопы крокодила и рогов коровы, шнурками вместе связал, и вот тебе, собственно, и защитное снаряжение, а потом это постепенно стали из металла делать, как бы, и всё. Однако, мы так рассуждать-то легко можем, но как они рассуждали, мы сказать не можем точно совершенно. Оно фактически появилось раньше всех на Дальнем Востоке и доехало до нас в итоге. Вообще в Европе самый ранний ламеллярный доспех, в условной Европе, конечно, на границе Китая, эллинистического мира и Ближнего Востока – это Узундара вообще, вот там сейчас Двуреченский Олег, наш друг, копал. Они там нашли кусок ламеллярного доспеха, это вообще около 3 века до н.э. Т.е. так оно из Китая, видимо, доползло.

Конечно, ещё были доспехи чешуйчатые, т.е. доспехи из таких же, ну почти таких же пластин, которые сошнуровывались не друг с другом, а с несущей подосновой, но это уже такая римская, а оттуда и византийская традиция, которая, в принципе, в Европе не пропадала никогда. Но проблемы-то были те же, что и у ламеллярного доспеха, поэтому, конечно, если их носили, то носили их какие-то очень статусные люди, потому что это стоило денег серьёзных.

Клим Жуков. Ну и конечно, щит – это важно, это, собственно, вообще важнее всего щит и копьё. Если есть щит и копьё, то уже можно на войну вполне себе. Вот Штутгартская псалтырь средины 9 века – это то, что мы видим на континенте, и то, что, видимо, отражает несколько более раннюю ситуацию в виде такой ретроспективы, потому что понятно: псалтырь – это вообще про царя Давида, царя Соломона и всех этих вот прекрасных людей, потому что мы видим, во-первых, умбоны, которые изображены здесь, они точно совпадают с умбонами 5 века готскими. Да, их в 9 веке аналогичные всё ещё продолжают находить, но уж такое дословное совпадение, включая эти вот крышечки на конце умбона в виде такой шайбы широкой, заставляют думать о том, что всё-таки специально имели в виду какую-то древность, потому что у них наверняка были какие-то арсеналы, они смотрели, что вот мы сейчас рисуем царя Давида, но у нас сейчас такие щиты, современные, красивые – надо всё-таки вот те, которые постарше, нарисовать, потому что Давид-то давно жил, они, наверное, с таким ходили. Так что, видимо, это не совсем 9-ый век, хотя, опять же, мы не можем сказать точно.

Тем не менее, очень важно то, что щит имеет выпуклый профиль, т.е. он не плоский, а раз выпуклый профиль, его очень сложно изготовить. Т.е. да, это деревяшка всего лишь, но он должен быть выпуклый в трёх плоскостях, а это значит, что нужно к нему применить специальные оправки, специально вымачивать, а потом сушить дерево, выгибать его, делать его многослойным, а это просто очень сильно удорожает производство, требует каких-то централизованных усилий.

Д.Ю. А в чём смысл выпуклости?

Клим Жуков. Во-первых, выпуклый он прочнее гораздо в силу того, что, опять же, у него три плоскости изогнуты, у него жёсткость больше. Во-вторых, он, как наклонный лист брони у Т-34, даёт рикошет. В-третьих, когда он выпуклый, он закрывает большую площадь, просто потому что у выпуклости площадь больше, чем у плоскости, т.е. за ним ловчее прятаться. Ну и я, как практик использования щитов, могу сказать точно совершенно, что удар в кромку щита очень опасен для того человека, который за щитом прячется, потому что кромка щита железного оружия не удерживает, её разрубает обязательно, ну хорошее, конечно, попадание. А когда щит загнут, дотянуться ударом до кромки намного сложнее, т.е. тебе нужно гораздо меньшее движение руки, чтобы полностью закрыться самому и не подставить кромку. Это очень удобно.

Д.Ю. Ловко!

Клим Жуков. Но, повторюсь, это вещь, которая требует некоего, хотя бы примитивного, мануфактурного производства, под него нужен специальный инструментарий и специальные люди, которые этим будут заниматься. Нужно специально сушить дерево, или у тебя просто ничего не выйдет вообще.

Д.Ю. Я, слушай – отвлекаясь немножко – смотрел как-то ролик, попался, про то, как делают деревянные колёса с железным ободом, ну на чём там на Дикий Запад ехали американцы, там это дело реставрировали.

Клим Жуков. Ну, тележное колесо обычное.

Д.Ю. Отвал башки вообще, т.е. настолько сложная, как его назвать, деталь тележного хода – никогда и не подумаешь, как там всё это запаривают, гнут, там, греют, остужают… Отвал башки вообще! Очень сложно. Очень непросто.

Клим Жуков. Я прошу прощения, когда в середине… да, в середине 18 века вдруг допёрли во Франции, что по всей армии нужно сделать одинаковые колёса у пушек и у телег армейских – это же было как в космос полететь, когда у тебя вся армия получила абсолютно одинаковые взаимозаменяемые колёса – что пушка, что телега, что санитарный фургон.

Д.Ю. А гражданин Аракчеев это у них подсмотрел?

Клим Жуков. Ну это все у них подсмотрели. У нас, конечно, была своя унификация артиллерии до Аракчеева, Аракчеев там несколько другие вещи задумал и сделал и в итоге.

Д.Ю. Так-так, ну давайте, уже финал у нас.

Клим Жуков. Да, финал. А вот щит викингов – это вот такая некая сборная реконструкция, он плоский, он просто состоит из нескольких дощечек. Да, они сложены и обточены, т.е. они в середине толще, по периферии гораздо тоньше, т.е. где-то от 8 сходится до 6 мм приблизительно на конце щита, на периферии его. Но при этом он плоский, это можно сделать дома – нужно купить умбон и дальше изготовить щит, для этого нужно, собственно, дощечки, два куска кожи, 3-4 куска тонкого железа или бронзы, чтобы перехватить кожаную обшивку на периметре щита, и кожаные шнуры, чтобы всё это связать – всё, собственно.

Д.Ю. Ну это, не будем лицемерить, это же получается говнощит, т.е. какая-то дешёвая фигня, которая как раз по кромке рубится?

Клим Жуков. Рубится по кромке.

Д.Ю. И которые там во время поединков: три щита износили только за время одного поединка.

Клим Жуков. Потому что это специально сделано для коллективного творчества.

Д.Ю. В смысле?

Клим Жуков. Это то, из чего легко сформировать стену щитов, это знаменитый скандинавский скъяльборг – когда они идут все вместе, там уж не нужно как-то сильно думать про то, чтобы кромку подставлять, там самое главное, что во все стороны торчат копья, и они работают как одна команда. Вот причаливают три драккара, и у тебя три взвода по 40 человек вот за такими щитами идут в атаку. Это оружие победы, это очень простое и крайне действенное оружие, оно специально… Скандинавы такие, между прочим, щиты умели делать, они у них всю эпоху Венделя имеются, и в силу того, что поля умбона, за которые они приклёпывались к щиту, нагнуты вот так – это означает, что щит был подконический или выпуклый. А потом появляются резко плоские умбоны, которые ставились на плоский щит, и, собственно, детали его находят плоские с этими длинными ручками, абсолютно плоскими. Они дешёвые, можно поставить больше в строй, потому что какого-нибудь бонду, который, возможно, этот щит будет использовать один раз в жизни, ему вот такой сложный, дорогущий щит ни к чему вообще, а вот это можно сделать самостоятельно. И повторюсь: да, притом, что он в среднем заметно хуже выпуклого щита, он всё равно неплохо работает, и его достаточно бывает. И это, да, это оружие победы, это то, чем можно вооружить вот народное ополчение, которое потом поедет с тобой кого-нибудь грабить, что, впрочем, не исключает того, что они отнимали, покупали, воровали хорошие щиты в т.ч.

Ну а дальше совершается революция в щитостроении, потому что круглый щит – это была традиционная германская фишка, которую описывал ещё Тацит, говоря, что скандинавы отличаются… ну, люди из этой Ultima Thule, свевы отличаются от прочих германцев круглыми щитами, короткими мечами и верностью вождю. Почти тысяча лет существования круглого щита, а может быть, по факту и тысяча, потому что германцы выделяются из общеясторфской культуры, наверное, в 3-ем веке до н.э., так уверенно, а это к 11 веку начинает массово использоваться уже не круглый, а миндалевидный щит, который, вроде бы, объективно понятно, что он больше защищает, он сам длиннее, а значит, почему бы так не сделать сразу, однако германцы вот носили круглые щиты до, видимо, конца 11-го века. Но в это же время из Византии… опять же, видимо, из Византии почерпнули миндалевидный щит – там их изображения есть хорошие, уверенные изображения есть в 10-ом веке уже, в конце 9-го – начале 10-го века.

Миндалевидный щит был удобен для всадника, потому что можно было закрыть себе ногу, которая находится по левую сторону лошади, и частично закрыть саму лошадь, потому что всадник очень сильно ограничен в манёвре пространством седла. Пехотинец может ногу из-под удара убрать, а всаднику это гораздо сложнее сделать, т.е. нужно что-то, чем можно защититься. И в это же время, вот мы видим Сент-Галленскую рукопись 9 века, это знаменитая каролингская псалтырь, и ковёр из Байё – вот мы видим, как люди начинают атаковать с копьями, зажав их подмышкой, и ещё, в общем, по-казачьи, когда копьё держится почти посередине, но это уже всё равно почти рыцарский хват копья, который обеспечивал совершенно другой эффект воздействия – это таранный удар с упором на стремена и с упором на высокую луку седла, а это значит, что конное войско получило уверенную возможность атаковать этих самых викингов и вообще любую пехоту, которая стоит в стене щитов, просто в силу того, что они стали таскать более длинные копья, их стало возможно поражать издали. И викинги, при всех прочих равных плюсах: их выучки, боевого духа, боевого строя – стали уязвимы просто в поле, они не могли разбить рыцарское войско в поле, ну опять же, при прочих равных. В среднем рыцарское войско оказывалось сильнее, а т.к. викинги утратили главное своё преимущество – мобильность в силу того, что очень маленькие отряды, которые могут выскочить откуда угодно, без приказа центрального верховного главнокомандования: вот мне взбрело в голову, что неплохо бы ограбить уже наконец франков – я бы поехал и ограбил со своими друзьями. Кто это мог предсказать? Никто. А появляются конунги, армии делаются больше, естественно, при конунгах появляются шпионы – просто есть за кем шпионить: ездят купцы, смотрят, не собираются ли тут какие-нибудь люди на кораблях. Может, лишние корабли вдруг строят, которых раньше не было? Это всё делается известно, и походы викингов делается просто парировать выставлением адекватных сил. И их начинают выставлять, плюс включают в эти адекватные силы самих викингов, которые оседают на территории той или иной стороны Франкской империи или, например, Руси. Из них же, собственно, и формируется часть того самого рыцарства, потому что лошадей скандинавы знали, на них они отлично умели ездить, но они на них не воевали никогда в силу того, что лошадь не посадить на драккар. Т.е. одну-две-то можно – а на всю братву? Какой смысл?

Д.Ю. А захваченных на месте надо тренировать, да?

Клим Жуков. Ну опять же, тут нужно самому тренироваться, съезжать подразделения – целая история. Уж лучше не морочиться просто, доехать до какого-то места на лошадках, спешиться и пойти воевать. Причём пока речь-то шла об элитных воинах вендельской эпохи, мы знаем и стремена боевые в захоронениях, и роскошно отделанные сёдла, которые явно совершенно для воинов, и мы знаем, как эпические песни, там, про того же Беовульфа нам описывают, как они скакали вместе и сокрушали вражеские шлемы, как там один герой с другим героем, т.е. это они знали конных воинов хорошо, просто опять же их массово вдруг стало не нужно использовать – зачем? Тем более, что, опять же, эта вот Каролингская кавалерия, которая ещё не имела традиций таранного удара копьём, в общем-то, отражалась в поле пехотой викингов, если, конечно, это фаланга была в порядке, без больших проблем. Даже византийцы при Адрианополе и при Доростоле не вдруг смогли взять эту самую скандинавскую стену щитов, которую возглавлял наш Святослав, хотя, конечно, смогли в итоге, но Византия – это отдельная история, и там был вопрос не тактики применения конницы, а стратегии применения конницы, т.е. наших конкретно взяли общим военным преимуществом, а не превосходством конкретной тактики.

Ну о том, как использовались некоторые виды оружия, нам прекрасно рассказывают одни из моих любимых вообще произведений мировой литературы – это, конечно, исландские саги, вот, например, «Сага о Ньяле»:

«Вот сыновья Ньяля подошли к Речному Склону, переночевали под ним, а когда стало рассветать, поехали в Конец Склона. В это же утро Сигмунд и Скьёльд собрались ехать за лошадьми. Они захватили уздечки, взяли на лугу лошадей и уехали. Лошадей они нашли между двумя ручьями. Скарпхедин увидел их, потому что Сигмунд был в красном плаще. Скарпхедин спросил: — Вы видите красное чучело?»

Д.Ю. Ха-ха-ха! Заводка!

Клим Жуков. «Они вгляделись и сказали, что видят. Скарпхедин сказал: — Ты, Хёскульд, останься здесь. Тебе ведь часто приходится ездить в этих местах одному, без защиты. Я беру на себя Сигмунда — это будет, по-моему, подвигом, достойным мужчины, а вы, Грим и Хельги, убьете Скьёльда».

Д.Ю. Роли распределены.

Клим Жуков. «Хёскульд сел на землю, а они подошли к тем двоим. Скарпхедин сказал Сигмунду: — Бери оружие и защищайся! Вот что теперь тебе нужно, а не порочить нас в стихах! Сигмунд стал вооружаться, а Скарпхедин тем временем ждал. Скьёльд схватился с Гримом и Хельги, и начался жестокий бой. У Сигмунда был на голове шлем, у пояса меч, а в руках щит и копьё. Он бросился на Скарпхедина, тотчас же нанес ему удар копьём и попал в щит. Скарпхедин отрубил древко копья, поднял секиру и разрубил Сигмунду щит до середины. Сигмунд нанес Скарпхедину удар мечом и попал в щит, так что меч застрял».

Д.Ю. Он Хéдин, Скарпхéдин, а то у тебя получается как Саладин какой-то!

Клим Жуков. Да.

Д.Ю. Так-так?

Клим Жуков. «Скарпхедин с такой силой рванул щит, что Сигмунд выпустил меч. Скарпхедин ударил Сигмунда секирой. Сигмунд был в кожаном панцире, но удар пришелся в плечо, и секира рассекла лопатку. Скарпхедин дернул секиру к себе, и Сигмунд упал на колени, но тотчас же вскочил на ноги. - Ты стал было передо мной на колени, - сказал Скарпхедин, а, прежде чем мы расстанемся, ляжешь навзничь. — Плохо мое дело, — сказал Сигмунд. Скарпхедип ударил его по шлему, а потом нанес ему смертельный удар. Грим отрубил Скьёльду ступню, а Хельги проткнул его копьем, и он сразу умер. Тут Скарпхедин увидел пастуха Халльгерд. Он отрубил мертвому Сигмунду голову, дал ее пастуху и попросил отнести Халльгерд. Он сказал: — Она узнает, не эта ли голова сочиняла о нас порочащие стихи».

Д.Ю. С одной стороны, чисто ментовский протокол, с другой стороны…

Клим Жуков. Накал такой!

Д.Ю. …остряки: «Не эта ли голова…?» Отлично!

Клим Жуков. Вот, ну и… Почитайте сами, у меня тут много выписано, я просто боюсь, что у нас…

Д.Ю. «Сага о Ньяле» - чудовищной силы произведение, вообще! Длинное, чем и прекрасно.

Клим Жуков. Да!

Д.Ю. Насладиться можно в полном объёме жизнью и приключениями этих замечательных людей. В конце всех убьют.

Клим Жуков. Ньяле, кстати, чудом ушёл, он, по-моему, выжил.

Д.Ю. Да сожгли его.

Клим Жуков. А, Эгиль, Эгиль выжил, прошу прощения, сам помер Эгиль.

Д.Ю. Да, Ньяле сожгли.

Клим Жуков. Да, Ньяле сожгли. Греттира замочили совокупными усилиями, всей Исландией гонялись за ним, догнали и убили, и то не сразу.

Д.Ю. Очень хорошее произведение, да.

Клим Жуков. Страшной силы, там такие всё время эти самые у них всякие фразочки замечательные…

Д.Ю. «Уж не эта ли голова сочиняла о нас похабные стишки?»

Клим Жуков. Да-да, высиралась в комментах.

Д.Ю. Отлично!

Клим Жуков. В общем, да, мы видим, если отсечь, так сказать, все наши рассуждения, это формирование малых дружин, поступление их во внешнее всеевропейское, ну даже можно сказать, мировое употребление. Они грабят очень много, встают на торговые пути, занимают, более того, некоторые побережья важные в Европе, а потом в Скандинавию начинает течь чудовищная прибыль, и там начинается нормальная цивилизованная жизнь, потому что масса, как я и говорил, ресурсов перерастает в сумму насилия, которая начинает соединять Скандинавию в нормальные раннефеодальные королевства с совершенно нормальной, другой, отличной от викингской идеологией. Викинги превращаются в обычных маргиналов. Наступает нормальная жизнь, «Макдональдсов» понастроили …

Д.Ю. Все дерутся, друг друга режут и вешают, да? Завершили?

Клим Жуков. Да, это всё отражается в истории оружия, конкретно вооружения, и естественно, в военной тактике.

Д.Ю. Что у нас следующее?

Клим Жуков. Следующее нужно будет рассказать про третье главное действующее лицо – про корабли.

Д.Ю. Какой молоточек, а?

Дементий. Всё?

Клим Жуков. Так точно.

Д.Ю. Да. А на сегодня всё. До новых встреч.