Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Клим Саныч.
Клим Жуков. Добрый день.
Д.Ю. Добрый.
Клим Жуков. Всем привет, так сказать!
Д.Ю. И вот второй сезон.
Клим Жуков. Извините, мы сегодня без реквизита.
Д.Ю. Да.
Клим Жуков. Зато у меня щётка для усов есть.
Д.Ю. Я услышал мощные восторги.
Клим Жуков. По поводу?
Д.Ю. По поводу усов и расчёски. Я помню, в СА, когда я уже был «дедушкой», и соответственно, благородная растительность уже была отпущена, как-то раз замполит меня спросил: «Пучков, что это у тебя такое под носом?» Я схватился. «А, это усы!» Сволочь! Было смешно.
Клим Жуков. Я думал, он скажет что-нибудь типа того, что: «Это усы? Это не усы, это трамплин для мандавошек».
Д.Ю. У нас была чистота и порядок, такие опасные животные на мне не жили.
Клим Жуков. Как известный супергегрой Человек-Мандавох.
Д.Ю. Чоловик-Мандавох. Итак?
Клим Жуков. Второй сезон стартует у нас, первая серия. Уфф! Второй сезон, если охарактеризовать его кратко, настолько круче, чем первый сезон – ух, даже словами не описать! Такое там навернули! Главное, вот молодцы же: никакого жлобства – 13 серий в сезоне, 13. Молодцы!
Д.Ю. Да, как надо.
Клим Жуков. Всё можно представить развёрнуто, не торопясь навернуть интригу, не то, что эти вот паразиты, которые завершали «Игру престолов» 6-серийными сезонами – ну что это?
Д.Ю. Говноделы, да. Там наоборот надо было больше сделать.
Клим Жуков. Двенадцать.
Д.Ю. Развернуть как следует, да. Ну я думаю, если бы они развернули, они бы развернули то же самое.
Клим Жуков. Да, ну если там уж началось, что надо женщин всех уважать, причём не которые в сериале, а которые в Америке, самое главное, ну а если повелись, то уже всё понятно. Вот тут никого не уважают, всем п…ц!
Д.Ю. Да-да, потом этими же руками будут нам рассказывать про какую-то советскую цензуру, как коммунистическая партия навязывала какие-то образцы поведения… Вот дети-то нынешние не знают, насколько это всё был омерзительно: какие-то товарищеские суды, лезли…
Клим Жуков. Редакционные советы.
Д.Ю. Да, лезли к людям в постели, пытаясь объяснить, кому с кем спать, кому с кем не спать. А вот прийти, сказать про Кевина Спейси, что «он 30 лет назад схватил меня за жопу, будь он проклят!» - и он проклят, да. Или какой-нибудь Харви Вайнштейн. Ты не посмотрел, кстати, тут документальное кино вышло про Харви?
Клим Жуков. Я только твой обзор видел, сам не смотрел пока.
Д.Ю. В кино не пойду, украдут – посмотрим, там поржать-то надо, обсудить это дело, да. И теперь, значит, этими же самыми руками разоблачают коммунистов: посмотрите, как у нас это происходит.
Клим Жуков. Да у вас гораздо хуже – что я могу сказать!
Д.Ю. Да, больших идиотов я вообще в жизни не видел. Стыдно, стыдно просто!
Клим Жуков. У нас редакционные советы, кто не знает, в основном были придуманы, чтобы всякие говноделы не пролазили со своей шнягой, они осуществляли качественный отсев, самое главное.
Д.Ю. И они не пролазили, да. Это как это, когда рухнули запоры, помнишь, была «Библиотека зарубежной фантастики» в красных обложках и в сереньких там с этой…?
Клим Жуков. У меня вся была.
Д.Ю. Вообще, это предмет невероятной зависти тогда был бы, только в библиотеках было. Ну так получалось-то, что мы ознакомились вообще с наилучшими произведениями.
Клим Жуков. И думали, что такое всё.
Д.Ю. Да, всё такое, а эти самые наилучшие произведения, типа, помнишь – было такое Хола Клемента «Экспедиция тяготения», помнишь, где были месклиниты, там, тяготение 700 g, там эти тараканы бегали? Главный таракан по фамилии Барленнан – о! Оказалось, переводили братья Стругацкие – мало того, что переводчики, так сказать, от Бога, так ещё и литературный дар, я не сомневаюсь, что улучшили местами, конечно, я не читал, но великолепно было. А когда все эти помои попёрли и переводить начали всякие идиоты, оказалось, что там полное говно. Для нас там из этой говённой кучи жемчужины выбирали, а теперь ешьте с лопаты, не обляпайтесь. Ё-моё, стыдно как-то даже.
Клим Жуков. С кино то же самое. А вот товарищ Винс Гиллиган, несомненно, прошёл бы отечественный редакционный совет, потому что хорошее крепкое кино в жанре социального реализма.
Д.Ю. Да, отличное, при этом на первом сезоне потренировались, семь, очевидно, потому, что сумма ограниченная была, бюджет, а когда жахнуло уже как следует – возьмите, пожалуйста.
Клим Жуков. Спасибо.
Д.Ю. Да, спасибо, сейчас развернём перепончатые крылья во всю ширь – и так оно и вышло.
Клим Жуков. Так точно. Начинается всё ровно с того, чем закончилась прошлая серия, когда ошибочно была назначена стрелка вторично на заброшенной свалке автомобилей. Это было глупо, но сцена там в конце настолько чудовищная, что её вот почти всю целиком и повторили в начале, т.е. дурачок Шустряк встревает кровавому бандиту Туко поперёк слова и говорит: «Только не забывайте, на кого вы работаете», на что наркоманский мозг этого отморозка немедленно среагировал ровно одним образом: «Это чего это он вместо меня разговаривает, когда его не спрашивали?»
Д.Ю. «Жопе слова не давали!» - говорили в нашем детстве.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Это лучший способ, кстати, ведения дискуссии, когда кто-то сбоку открывает рот: «Жопе слова не давали».
Клим Жуков. Или, как было сказано в замечательной книжке «Похождения бравого солдата Швейка»: «В нашем взводе каждый, кто первый обратится к начальству, забыв добавить: «Ich melde gehorsam», немедленно получает в морду!». «Ich melde gehorsam» - это значит «осмелюсь доложить» всего лишь.
Вот Шустряк немедленно получил в морду, причём капитально, Туко его отделал так, что моё почтение, и уволокли, так сказать, пострадавшего в замечательный автомобиль Cadillac Escalade.
Д.Ю. Хорошо не убили, ёлы-палы.
Клим Жуков. И уехали. Ну и двое – Пинкман и Уолтер Уайт, столкнувшись, так сказать, лицом к лицу с кровавым оскалом той стороны капитализма, такие: «Офигеть! Офигеть!», после чего сидят в машине, в этом прыгающем Chevrolet Monte Carlo красной расцветки пинкмановской, такие, и тут Уолтер Уайт начинает бормотать Это вообще, конечно, сцена, достойная ящика Оскаров: «Выплатить ипотеку за дом – столько-то денег, залог за машину – столько-то денег, а ещё нужно хороший колледж двум детям – столько-то денег, а ещё нужно квартплату на 10 лет – столько-то денег, а ещё еда, одежда, бытовые мелочи, что тоже, кстати, немало – допустим, по 2 тысячи долларов в месяц», - говорит Уолтер Уайт, и получается у него сумма – 737 тысяч долларов ему нужно, учитывая, что они зарабатывают по 70 тысяч в неделю, итого 11 недель, возможно, 12 недель, т.е. 12 или 11 встреч с безумным Тукой. Ну и конечно, тут же на него вот такими вот глазами…
Д.Ю. …смотрит малолетний интеллектуал.
Клим Жуков. …как два монокля каждый, который даже в жизни вообще даже не пытался посчитать, сколько эта самая жизнь стоит. Ну и это, конечно, показатель, потому что если учесть, что вообще потолок, который мистер Уайт мог заработать на легальной работе преподавателем, вот 40 тысяч в год, ну там, конечно, меньше, но с подработками, допустим, он не уволился бы со своей этой дурацкой автомойки, ну вот «сороковник», давайте так считать, тем более, что он там, может, какой-нибудь учитель высшей категории, у него какие-нибудь оклады повышенные, я же не знаю. Ну короче, «сороковник», вот за 10 лет, значит, если бы он не был болен раком, всё было бы у него в порядке, у него потолок – это, значит, 40 на 10 – это 400, а никакие не 737, т.е. даже если бы он был жив-здоров, всё в порядке, он бы заработать необходимую сумму, чтобы просто обеспечить свою семью вообще всем необходимым, ну что он считает: нормальное образование одному, второму ребёнку – ну это же такие вещи-то, о которых мы в СССР вообще не задумывались, это ему не хватает примерно 40%.
Д.Ю. Ну, грубо говоря, половины.
Клим Жуков. Ну не половины, конечно – 337. Где их взять? На фоне 400 тысяч долларов, это для нас сумма, конечно, страшная, это в самом деле очень большая сумма, но нужно-то ещё почти столько же. Это притом что, опять же повторюсь, если бы он был бы жив-здоров, с ним бы всё в порядке, ему не нужно было бы лечиться – вот что, а это значит, что он как индивидуум и член капиталистического общества – не состоявшийся индивидуум и член капиталистического общества.
Д.Ю. А там, между прочим, общество равных возможностей, там любой может стать миллионером, и ему никто не мешал стать миллионером – это специально для дураков: никто не мешает стать миллионером.
Клим Жуков. Так и Пинкману никто не мешает.
Д.Ю. Если у тебя у соседа папа миллионер, то не совсем понятно, а чего твой папа не миллионер, а сантехник? Мог бы стать миллионером. Что не так-то, блин? Возможности одинаковые для всех. Но в целом, ну т.е. вот с моей точки зрения, это лучший момент в этой серии, лично на меня наибольшее впечатление произвёл, да и в общем, в сериале весьма показательный. Когда я был относительно маленький, в 10-ом классе, я себе посчитал, сколько мне надо денег, как-то раз в моём далёком и счастливом советском детстве, посчитав магнитофон «Ростов», автомобиль «Жигули», дачку, кооперативную квартиру и прочее, я насчитал: 130 тысяч рублей я хочу. Померил, сколько это мне надо зарабатывать – оказалось, что если с 18 лет, с момента убытия в стройные ряды ВС я буду зарабатывать по 300 рублей, за всю жизнь не заработаю. Но это же опциональное – квартира была бесплатная…
Клим Жуков. Т.е. можно было не покупать кооперативную, очень даже.
Д.Ю. Общественный транспорт функционировал прекрасно. Я как-то…
Клим Жуков. И тоже почти бесплатный.
Д.Ю. Да, никогда не испытывал, даже когда водителем работал, я никогда не хотел машину купить, никогда вообще – ну, во-первых, это тяжёлый физический труд был, мне как-то было неинтересно. Ну а когда некоторым образом подрос – ну вот ты женился, вот у тебя родились дети, дальше их надо отправить в детский сад, одевать, обувать, определить в школу получше, это если, так сказать, уже переносить в сегодняшний день, вот – хорошая школа, по всей видимости, денег стоит, вот вуз, в котором он будет учиться, тоже за это надо платить, вот его куда-то пристроить надо, этого самого отпрыска, и как-то вот оно буквально с момента женитьбы всё просто и понятно, как Уолтеру Уайту, это считать над всё время и всё время надо держать в башке. А Пинкман…
Клим Жуков. Плывёт по жизни.
Д.Ю. Да, настоящий малолетний дебил, вот для него это открытие, понимаешь. Бред какой-то! Но отличный, эпизод отличный вообще!
Клим Жуков. Пинкману, кстати говоря, в момент съёмок этого сериала что-то было около тридцатника, актёру – сыграл малолетнего дебила отлично вообще, прямо убедительнейшим образом!
Д.Ю. Боюсь, сам себя играл, это лучше всего получается.
Клим Жуков. Да, я боюсь, что я в 30 лет малолетнего дебила уже бы не смог сыграть с седой бородой и усами.
Д.Ю. Хорошо подобрали, да.
Клим Жуков. Подобрали отлично! Да, а сразу возникает вот вопрос: вот у него сын-инвалид, если он не получит хорошего образования, в самом деле хорошего образования, ему по жизни пробиться будет почти невозможно куда-то, вот вообще. А папа, притом что он-то получил как раз хорошее образование, сыну нормального колледжа не оплатит – ну мы же только что посчитали, что не оплатит, значит, что у него с сыном-то будет в итоге? В общем, огромный вопрос. Плюс у него же расходы теперь поделятся на детей надвое, потому что ребёнок-то незапланированный на подходе вот-вот, и вот конкретно думаешь: вот что будет с человеком в этих условиях, если он сам вдруг не окажется там супер-дисциплинированный и семи пядей во лбу? Ну такое тоже бывает, невзирая ни на что – вот он там всё бросит, зверски выучится, и ему повезёт пробиться, это тоже ещё не факт, что повезёт, потому что может быть по-всякому очень даже, хоть ты упашись весь там до седьмого пота, может быть по-всякому. А вот то, что заложено в бэкграунде семейном – так у него никаких шансов по жизни нет: во-первых, инвалид – кому он такой нужен, его на половину работ просто не возьмут, ну там, где нужно в самом деле ходить, являть собой, так сказать, представительное нечто, ещё и образования нормального нет – ну кому он нужен? Вот конкретно я когда эту сцену, она короткая, чего там – 5 минут, наверное, от самого начала до конца посмотрел, у меня прямо аж так это: «Ой!» Думаю: какие там фильмы ужасов – вот фильм ужасов настоящий.
Д.Ю. Да, и возможно, там государство платит что-то там, какие-то пособия, но на пособие особо-то не поднимешься, да.
Клим Жуков. Это по этому поводу мы когда будем через некоторое время говорить об Альбигойском крестовом походе – такой трейлер, не спойлер, а трейлер – вот эта вот система устоявшегося более-менее общества, у которого есть чёткие социальные рамки: вот в Европе, где-нибудь там в Южной Франции, например там, в 12-ом веке было устоявшееся общество и чёткий социальный ранг, здесь было абсолютно понятно, что если ты из дворянской семьи и ты младший сын, или из небогатой дворянской семьи, ты даже жениться не сможешь, вот у тебя просто шансов тупо жениться, завести семью, продолжить род у тебя очень мало, т.е. практически нет этих шансов, т.е. кто ты – да ты никто фактически. Вот тут то же самое, параллель, конечно…
Д.Ю. Это, кстати, когда… у многих вызывает удивление, что там брат брата взяли зарезали в Средние века – так там было за что зарезать, в общем-то.
Клим Жуков. Ну, опять же, семейные, ну по крайней мере, в среде дворянства, и тем более высшей аристократии, семейные узы очень сильно не походили на то, что есть сейчас. Это сейчас ты с братом вместо рос, у тебя к нему родственные чувства, а тогда это что – это конкурент, это понятно с детства. То, что вы там вместе игрались – ну это ладно, а с кем… т.к. дружить было больше не с кем, старший сержант Лавров стал дружить с нами. (с) Ну это, собственно, вообще ничего не значит. Понятие «семья» современное к тем временам вообще никак не применимо, она была, но другая, с несколько другим наполнением, в т.ч. моральным.
Д.Ю. Да. Так, ну и вот наши красавцы обсудили, да.
Клим Жуков. Обсудили, а тут обратно этот Escalade едет, и деваться им некуда, потому что они в тупике, хотя, конечно, им нужно было сразу валить оттуда…
Д.Ю. Конечно, да.
Клим Жуков. …потому что это место преступления, совершенно явно.
Д.Ю. Иначе драматизма ситуации не возникло бы.
Клим Жуков. Нет, ну опять же, оба-то ботаники, один такой, другой сякой, не знакомы, так сказать, вообще с правилами поведения.
Д.Ю. Вообще странно: у них там такое количество – вот Уолтер Уайт вроде умный – у них там такое количество литературы продают по данной тематике! Я когда первый сезон «Сопрано» смотрел непрерывно придерживая челюсти руками: вы что такое показываете? Это же учебник по организации преступной деятельности! А там ветераны всякие пишут, ролики снимают, рассказывают всякое: как там конспирация, куда прокрасться, как воровать, как не дать своровать – там масса всего, почему не читают – непонятно.
Клим Жуков. Ну, человек настолько далёкий вообще от данной тематики, может, ему неинтересно было совсем?
Д.Ю. Не знаю… Главный интерес – хотя бы живым остаться, это вот…
Клим Жуков. Ну так он же раньше-то не думал, что он будет наркотиками торговать.
Д.Ю. …важный момент – как вообще что прятать, куда. Заработанные деньги, например, куда складировать, как их забирать? Почему ты считаешь, что тебе их вообще отдадут? Тебя дешевле убить. Это как со взятками: если, одно дело тебе «пятёрку» баксов предлагают – это одно, а если «полтинник», так ты…
Клим Жуков. Надо задуматься резко.
Д.Ю. …иллюзий-то не строй, да, тебя дешевле убить, чем тебе взятки эти давать.
Клим Жуков. Ну словом, приезжает обратно Туко, и выясняется, что Шустряк плохо себя чувствует, а именно: не дышит, не прослеживается пульса, и как-то он вообще весь слюной уже исходит. Ну и конечно, Туко немножко нервничает и говорит: «Давай реанимируй, ты же умный, Хайзинберг».
Д.Ю. Фактически доктор, да.
Клим Жуков. Фактически. Ну какая разница: доктор наук, просто доктор? «Делай фигню руками и дуй ему в рот». «Так в рот-то уже никто не дует!» - кричит Хайзинберг. Естественно, процесс реанимации проваливается, потому что, во-первых, видимо, уже поздно, а во-вторых, доктора-то в самом деле нету, никто не умеет – Шустряк помер.
Д.Ю. И вот он уже неживой.
Клим Жуков. И вот он уже точно совершенно совсем неживой. Туко очень расстроен, потому что, конечно, он сгоряча его отмудохал, т.е. до такого-то состояния он доводить его вовсе не планировал, а это какой-то, наверняка там, дальний родственник, у мексиканцев это всё крепко завязано.
Д.Ю. Из своих, да.
Клим Жуков. Да, тем более… ну в любом случае из своих, а тут такая ерунда получилась. Мало того, что ерунда, так это ещё, извините, убийство, как ни крути, за это можно присесть, если узнают. И он второму своему жирному подручному Гонзо приказывает спрятать под машиной труп, ну и тут он обращает внимание насчёт «присесть», что есть два свидетеля, между прочим – Пинкман и Хайзинберг, после чего он их – тоже, кстати, сделана сцена очень классно: он так внимательно всех осматривает, и прямо видно в глазах – думает: «А что с ними…»
Д.Ю. С вами, с козлами…
Клим Жуков. «Что с вами теперь делать-то, а?» - потому что, с одной стороны, козлы подгоняют хорошие наркотики, а с другой стороны, может, а ну их нафиг, эти хорошие наркотики, и раньше как-то неплохо было?
Д.Ю. Что перевесит, да?
Клим Жуков. Вроде, жил нормально и не тужил, а тут теперь два свидетеля, туда-сюда… Вообще, видно, решает подумать. «Мы всё?» - спрашивает Уолтер Уайт. «Да, - говорит Туко, - вы всё, езжайте пока».
Ну дальше, т.к. сериал называется «Во все тяжкие», и это проявляется художественно-драматическим способом через возросшую половую агрессию Уолтера Уайта – он весь прошлый сезон, совершив что-нибудь противозаконное, атаковал жену.
Д.Ю. Это возбуждает.
Клим Жуков. Возбуждает. Говорит: «Почему?» - «А потому что незаконно» - как он сам сказал. Тут очень классно тоже сделано, как эта Скайлер Уайт входит в халате с огуречной маской зелёной на физиономии, на вопрос: «Ты где был, что делал? Что-то я волновалась…» - развернул её так это к газовой плите, там это… Даже не к газовой, хуже ещё – лицом в холодильник он её упёр так, что эта маска отпечаталась. В общем, пытается нервное напряжение как-то сбросить. Ну Скайлер вообще классно тут, просто великолепно, вот великолепно: вместо того, чтобы порадоваться, что находящийся при смерти муж напоследок такой активный, она начинает говорить: «Не смей вымещать на мне свою злость, такой-сякой, плохой, нехороший негодяй! Что вы себе позволяете? И вообще отстань от меня!» Я такой даже думаю: блин, да вот что у тебя в голове-то?
Д.Ю. Немедленно вспоминается известная шутка: за спиной каждого великого мужчины стоит женщина, стоит и пи…дит! Эпичное, блин.
Клим Жуков. В общем, они поссорились, тут же приходит на костыликах сын, идёт такой там: «Мама, где папа?» - и зелёный отпечаток физиономии на холодильнике. Он такой…
На следующий день Уолтер Уайт находится на дому у Джесси Пинкмана, который страшно переживает и нервничает, и правильно, заметим, делает. Он говорит: «Всё пропало! Всё пропало, шеф! Что делать, что делать?!» Говорит: «Я вот револьвер купил» - достаёт Ruger SP101, видимо, под патроны Magnum, потому что потом говорят, что у него там 5 выстрелов, в револьверте, значит, скорее всего, под патрон 357 Magnum. Он там ещё бывает…
Д.Ю. Сколько миллиметров по-нашему - 11?
Клим Жуков. 9,07 – 357-ой. 9 целых 7 десятых, если быть точным, ну патрон Magnum удлинённый.
Д.Ю. Magnum – это в смысле, что пороху побольше, да?
Клим Жуков. Он удлинённый, и там пороховая навеска побольше, он зверски лупит, сильнее, чем обычный парабеллумовский 9 мм, 9 х 18 который. Его страшно… 38-ой калибр.
Д.Ю. А это имеет какой-то смысл?
Клим Жуков. Ну, во-первых, да, у него останавливающий эффект сильнее – навеска пороха больше, она шарашит-то о-го-го!
Д.Ю. Мне это сразу напоминает х/ф «Железная хватка», где Большой Лебовски с девочкой едут, а там труп на дереве висит. «А зачем его так высоко повесили?» - «Ну, наверное, чтобы умер посильнее». Вот это меня тоже наводит на такие же мысли.
Клим Жуков. Оно же, конечно, разработано в первую очередь для нормальных пистолетов, чтобы они просто подальше стреляли, чтобы, например, служебный калибр, страшно популярный в т.ч., чтобы на несколько большую дистанцию можно было прицельно долбить с сохранением останавливающего эффекта, и т.д. А у револьверта у маленького эта штука, ну потому что 5 зарядов, использовать его с таким вот стволиком на дальнюю дистанцию всё равно не выйдет, в любом случае.
Д.Ю. Конечно.
Клим Жуков. Но на ближней дистанции он повреждения наносит очень серьёзные, поэтому вот в т.ч. этот Ruger SP101, который карманный, маленький, дамский, по большому счёту, ну как дамский – ну короче говоря, мелкий, мелкоразмерный пистолет, который можно спрятать в карман куртки, его не очень заметно. Его можно использовать на ближней дистанции – с большой долей вероятности выведение противника из строя при попадании, причём так выведение, что он уже, если даже не помрёт, с тобой воевать перестанет, просто как-то плохо ему будет очень.
Д.Ю. Так?
Клим Жуков. Говорит: «В следующий раз, когда нам Туко забьёт стрелку, он же всегда пробует товар, он наклоняется, и тут я ему: бэм-бэм-бэм!» - говорит Джесси.
Д.Ю. Интеллектуал, блин.
Клим Жуков. На что Уолтер Уайт говорит: «Бэм-бэм-бэм, три раза? А куда ты будешь его стрелять: в спину, в голову – куда?» - «Что ты, - говорит, - меня грузишь?» - «Да просто хочу понять, как ты его собрался убивать. Кстати, - говорит, - сколько там у тебя патронов?» Он там: э, э, э… Выясняется, что он не умеет этот револьвер даже открыть.
Д.Ю. Дебил!
Клим Жуков. «И вот смотри, - говорит, - ты три раза в него выстрелил, а с ним здоровяк Гонзо, сколько раз ты в него выстрелишь? Сколько на такого здоровяка нужно потратить?» Говорит: «Наверное, патрона два». Говорит: «А если он с собой ещё кого-нибудь возьмёт? Обычно он втроём приезжает».
Д.Ю. Угу. Только Стечкин, блин!
Клим Жуков. Да, Стечкин – там нормально, его скрытно довольно сложно носить.
Д.Ю. Зато патронов много.
Клим Жуков. АПС больно здоровый! Ну в общем, Джесси немножко удивлён: в самом деле, такие простые вопросы, казалось бы: а сколько у меня там патрончиков…?
Д.Ю. Ну пять – маловато, конечно.
Клим Жуков. Я, правда, не знаю, зачем делать «бэм-бэм-бэм», хотя это «Магнумом» если попасть, куда нужно, одного хватит с такой дистанции вот вообще за глаза.
Д.Ю. Если в затылок особенно, когда наклонился понюхать.
Клим Жуков. Да. Ну с другой стороны, по крайней мере, в данном своём пункте дуги характера Пинкман настолько дебил, что он ни в кого бы выстрелить нормально не смог.
Д.Ю. Конечно, да.
Клим Жуков. Тем более первый, когда ему в данный момент ничего не угрожает – адреналина много, руки ходуном. Револьвер, скорее всего, был бы засунут ему в жопу, есть такое стойкое подозрение.
Д.Ю. Да, поэтому перво-наперво мушку надо спилить.
Клим Жуков. Да. «Очень большая мушка у тебя».
Д.Ю. Чтоб гудок не поцарапал.
Клим Жуков. «Очень большая мушка». В это время в доме агента Шрейдера: у него свежеуличённая в клептомании жена Мари собирается на работу ну и по ходу дела звонит своей сестре Скайлер, как будто ничего не произошло, приглашает её поужинать в новый китайский ресторан, не посоветовавшись с мужем в принципе. Муж это всё слышит и думает: «Господи, а я тут для мебели что ли, в самом деле? Может, я занят сегодня, может, у меня задержание, спецоперация, дежурство…» - что ещё там может быть у этих федеральных агентов? Ну и они начинают общаться с Мари перед машиной: «Ты помнишь, что тебе сегодня к психиатру вообще-то – какой ужин?» Она говорит: «Нет, не сегодня, в четверг». – «Нет, сегодня». – «Нет, в четверг. Я же не виновата, что ты дни недели путаешь» - и уезжает, раздавив мальчику радиоуправляемую машинку, которой он только что играл, соседский мальчик. Шрейдер стоит, только так мальчику деньги отлистывает, говорит: «Не обращай внимания, на неё иногда находит» - типа того.
И конечно, дальше тоже момент шикарный, когда Шрейдер и его напарник Стив Гомес смотрят камеры слежения, где записана сцена ограбления химического склада из прошлого сезона – там во! Говорит: «Ох ты, а это что?» - «А это термит, температура горения 3 тысячи градусов». Он говорит: «Головастые ребята, круто!» Тут открывается подъёмная дверь, эти два идиота в шапках с помпончиками тащат бочку. Он говорит: «А нет, беру свои слова обратно. Вы что тележку спереть не догадались?» - «Это бочка, она круглая, её катить надо».
Д.Ю. Ну, занервничаешь тут, да.
Клим Жуков. Не, ну это мы ещё в прошлый раз обсуждали, что идея с тем, что бочку всё-таки быстрее катить, чем переть её в руках, как-то лежит на поверхности, даже если ты очень сильно нервничаешь, потому что 100 кг вот так на кончиках пальцев за фланец тащить – как-то…
Д.Ю. «Ты его знаешь?» - «Тайрон, блин».
Клим Жуков. «Я знаю много охрененно тупых мудаков, но таких вижу впервые».
Д.Ю. «Тайрон, блин».
Клим Жуков. Ну а этот опытный агент по борьбе с наркотиками говорит: «Сколько там украли? Это же, - говорит, - какой объём! Это же сейчас на рынок пойдёт какое количество товара! И им сильно повезёт, если мы найдём их раньше, чем злые парни в сомбреро».
Д.Ю. Понимает, о чём говорит.
Клим Жуков. Да вообще чудо, что их этот Туко сразу не приморил, потому что это же готовые конкуренты – нахрен тебе такой геморрой?
Д.Ю. Занервничал. Списываем это на шок.
Клим Жуков. От жадности всё это, конечно – больно хорош товар. Странно, конечно, как мы, опять же, в прошлом сезоне обсуждали, что его бодяжить не стали, потому что если они говорят – там 99,6% чистоты, так это сразу же можно в 3 раза…
Д.Ю. Ну тут вообще смысл не… просто ускользает смысл продажи этого добра вот в таком виде. Т.е. если, например вот, правильный х/фильм, какой-нибудь «Волк с Уолл-стрит», например, где Макконахи, инструктируя Лёнчика Ди Каприо, достаёт пузырёк, маленькая ложечка, и маленькой ложечкой зачерпнув, т.е. не дороги вот такие вот…
Клим Жуков. Шоссейные.
Д.Ю. Да. «Эх, дороги…», которые там занюхаешь, ёлы-палы, до кишок проберёт, потому что надо много, а тут чуть-чуть, но тут понятно: это дорого стоит и не для всех. А это-то зачем? А кому вы это? Там из кино лично я не понимаю, что они каким-то элитным чувакам это продают – вот такой немыслимой чистоты, за отдельные деньги? Это как-то ускользнуло.
Клим Жуков. Ну потом-то они в следующих сезонах в самом деле стали работать там на широком рынке и с непростыми клиентами, когда ни уже сами ничем не барыжили, а Туко-то работает с уличными наркоманами, нахрен им это…
Д.Ю. Да, гопникам-то это зачем?
Клим Жуков. Нахрен им эта чистота?
Д.Ю. Есть опасный момент – они передохнут тупо от передоза.
Клим Жуков. Конечно.
Д.Ю. Это мы тоже обсуждали.
Клим Жуков. Да, потому что если там 99% чистота, так у неё ж КПЗ-то какой будет при занюхивании, он поставится, и всё. А как было сказано в фильме «Бэтмен: Тёмный рыцарь»: «Торговля наркотиками – это постоянная клиентура». А тут у тебя раз – и всё, и нет клиента, а то и не одного. Странно всё очень.
Мистер Пинкман, опять заманив к себе Уолтера Уайта для составления коварных планов, говорит, что разобрался, как открывать револьвер – там пять патронов. Как раз показывает барабан, я именно поэтому и прикинул, что там, наверное, 357 Magnum – больно похоже, больно длинные патроны. Но хитрый Уолтер Уайт говорит: «У меня есть другой план». Тут же Пинкман такой: «Слава Богу! Thank God!» Он достаёт бобы клещевины, Ricinus communis называется растение, из которого добывается известный яд рицин, которым «замочили» КГБ-шники, якобы, одного болгарского диссидента-журналиста.
Д.Ю. «Укол зонтиком».
Клим Жуков. Да. Но там, говорят, то ли это был укол зонтиком, то ли под зонтик было замаскировано духовое ружьё, пневматическое, его там это – пык!
Д.Ю. Честно говоря, непонятно зачем для этого нужен зонтик – я теряюсь просто.
Клим Жуков. Я тоже теряюсь.
Д.Ю. Люди обычно, знаешь, это когда про карманных воров: «Такой ловкий, вот просто там у тебя из внутреннего кармана вынул бумажник и положил обратно уже без денег, представляешь?» - и при этом ну вы хоть посмотрите, как это происходит: там несколько человек, которые тебя там либо…
Клим Жуков. Пасут.
Д.Ю. …да, проходя мимо, чем-то мазнут и начнут помогать тебе очистить пиджак, либо они тебя стиснут как-то, либо тебя как-то схватят, например, сильно за руку, и тогда ты не почувствуешь, как полезут в карман. В чём проблема – взять шприц и сделать в жопу укол, вообще неясно, а самое главное – это способ устранения какой-то вообще непонятный. Я такое не представляю. Всё же гораздо проще: шёл, а тут пьяные, блин, отметелили, избили – так в Америке всегда делают с лидерами профсоюзных движений, с коммунистами, со всеми…
Клим Жуков. Что-то никто никого не травит полонием, «Новичком»…
Д.Ю. …со всеми этими неугодными. Вот есть итальянцы, да, в подъезде тебя отметелят и убьют, ну зарежут, может, в крайнем случае застрелят – как, например, известного стрелка по президенту Кеннеди Ли Харви Освальда вот итальянец просто тупо застрелил, как только его вывели из тюрьмы, взял, пристрелил, и всё. Оказался там больной раком, и всё такое, в общем, взял всё на себя, умер, и никто больше ничего не знает. Я туда ездил, кстати, в городе Даллас в эту библиотеку, посмотрел там все эти россказни: какое-то там небывалое расстояние – я бы там из автомата Калашникова попал без промаха, ё-моё!
Клим Жуков. Ну там же даже видно, что рядом, если посмотреть, там метров сто, я не знаю, что там?
Д.Ю. Да, неудобно только, что так целиться надо было.
Клим Жуков. А там же тем более винтовка, пускай она, конечно, старая итальянская, но всё равно это же это: продольно-скользящий затвор.
Д.Ю. А ты смотрел этот, ну там что он выстрелил… слишком часто стрелял? Кино «JFK» Оливера Стоуна смотрел, нет?
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Отличное, когда Костнер рассказывает, как там пули летели. Отлично, да! И что-то в самой демократической стране до сих пор объяснить не могут, отчего же пули так летали, а?
Клим Жуков. Необычно.
Д.Ю. Да. Красота – президента убили, первое лицо в государстве, что-то никак следствие ничего показать не может сколько лет.
Клим Жуков. Надо было, видимо. Да, так в общем, я не знаю, устранять диссидента при помощи яда – нахрена это надо вообще?
Д.Ю. Да можно проще – пищевое отравление, и всё. Сейчас мы опять углубимся, как кого правильно убить и замести следы.
Клим Жуков. Диссидентов, конечно.
Д.Ю. Диссидентов, да.
Клим Жуков. Да. Словом, недостоверно всё это очень, какие-то россказни, по-моему, но в данном случае у этих двоих случайно отметелить Туко до смерти не получится, совершенно явно, поэтому яд – это выход в самом деле, и его решают добавить в наркотики, в метамфетамин, потому что Туко занюхивает всё вообще, что видит.
Д.Ю. Что тоже – уже повторимся – что тоже очень странно: зачем Туко это делает, непонятно, так кони двинуть можно.
Клим Жуков. Когда есть куча подручных, бесполезных наркоманов всяких.
Д.Ю. Да, занюхай, блин! Бесплатно. Или недорого.
Клим Жуков. Вообще, конечно, очень странно, как он умудряется сохранять боеспособность-то, учитывая, что он непрерывно долбит?
Д.Ю. Ну такой организм, ёлы-палы.
Клим Жуков. Ну тоже, конечно, вариант, мы же не знаем, как давно он на шоссе на этом, Бог его знает. Ну отморозка, конечно, из него сделали знатного. Кстати, во время обсуждения, когда собираются готовить рицин, Хэнк Шрейдер звонит мистеру Уайту, просит, чтобы сёстры в конце концов помирились, потому что ему дома невозможно, уже все мозги просверлили, а находится-то он на месте преступления, потому что, оказывается, Гонзо пошёл на заброшенный склад автомобилей, чтобы перепрятать труп Бодряка, чтобы не нашёл никто, и в это время на него свалилась машина сверху, раздробила ему руки, и всё, он истёк кровью. Ну и там, конечно, тоже: «Самый тупой преступник! Зовите Книгу рекордов Гиннеса». Говорит: «Сфотографируй меня, только так, чтобы культю было видно».
Д.Ю. Жизненно.
Клим Жуков. Да-да-да. «Сейчас я, - говорит, - тебе пришлю такую чумовую штуку. Лови!» - и присылает ему на телефон фотографию Гонзо, и всё, уже понятно, что какой вам яд, вы, собственно, о чём, вы его не успеете применить, потому что если он завалил подручного, который видел убийство (они же не знают, что это Гонзо по дурости откинулся), то этих-то двоих шпаков точно ликвидируют. И Уолтер Уайт бежит домой, а Джесси начинает…
Д.Ю. Фраерком.
Клим Жуков. Да-да, а Джесси начинает собираться вставать на лыжи. Да, там ещё, конечно, хорошая сцена была, как Хэнк Шрейдер уговаривал Скайлер поговорить… любым способом начать общаться с её клептоманкой-сестрой, которая, в общем, здорово её подставила, Скайлер. Ну и там, конечно, Скайлер раздражается и говорит: «Ей надо помочь? Это мне надо помочь, я сорокалетняя женщина, у которой один сын инвалид, незапланированная беременность и муж скоро от рака умрёт, но почему-то все должны помогать моей клептоманьячной суке-сестре! Что такое?»
Д.Ю. Несправедливо, конечно.
Клим Жуков. Несправедливо. Да, ну, словом, мистер Уайт возвращается домой, пытается что-то предпринять, что-то сказать жене, тут у него звонит второй телефон его, тайный, он выходит на улицу, там стоит Chevrolet Monte Carlo, за рулём Джесси Пинкман. Только он туда сунул голову, с заднего сиденья вылез Туко! Показал пистолет и говорит: «А ну-ка полезай в машину. Поехали» - и машина куда-то уезжает. На этом, собственно, всё.
Д.Ю. Отлично, отлично вообще! Вот… я даже не знаю, как нахваливать создателей, потому что вот мне сразу сначала не понравилась неспешность, а дальше наоборот. Неспешность – это не баг…
Клим Жуков. А фича!
Д.Ю...да, а фича. Так ловко сделано, вообще, так прямо зависает! Молодец Гиллиган, молодец!
Клим Жуков. Ну сейчас мы с удовольствием смотрим за развитием событий в сериале «Лучше звоните Солу» - там всё так же, именно в смысле неспешности, там немножко с другой стороны и под жанр, так сказать, ну тоже криминальная драма, конечно, но под жанр несколько иной, но там тоже всё очень медленно, подробно, всё разжёвано, все характеры прямо не просто раскрыты, а развёрнуты и разложены вот так вот, по-другому не сказать. Когда совсем закончится, тоже можно будет его потихоньку обозреть, там тоже…
Д.Ю. Я не смотрел, надо поглядеть.
Клим Жуков. Там тоже моменты есть замечательные совершенно, в этом «Лучше звоните Солу».
Д.Ю. Добротный.
Клим Жуков. Добротный, очень здорово сделанный, там отношения между двумя братьями-адвокатами показаны, старшим и младшим, как старший брат делает всё, чтобы младший не попал в адвокатуру, просто потому что он так решил, что недостоин.
Д.Ю. Правильно, молодец. Забота о ближнем. Спасибо!
Клим Жуков. Спасибо!
Д.Ю. Ждём продолжения, а на сегодня всё.
Новости
VIP
