Д.Ю. Ну что, Дементий, в прошлый раз зареклись смотреть дальше, но что-то у граждан настолько высокий интерес к этому, как бы это помягче сказать, произведению про Зулейку, придётся продолжить, надо разобрать дальше.
Итак, значит, конвой с раскулаченными едет через город Казань. Зачем они туда едут – для меня загадка, т.е. в центр города, не пойми куда. Люди сидят на санях, никакого конвоя, никто их не сторожит вообще никак – разбегайся, кто куда хочет.
Дементий. Может, это была демонстрация силы большевиков – что «вот мы везём этих арестантов через весь город»?
Д.Ю. Как-то дальше сила большевиков, вот по ходу этой серии сила большевиков усыхает и исчезает насовсем. Едут через город, никто никуда не бежит. Этот придурок, который в предыдущей серии там хотел, чтобы дети его убежали, почему-то, когда сани едут через толпу народа, у него ума не хватает этого самого ребёнка отпустить, чтобы он убежал, но, как мы потом сообразим, это специально он его не отпускает.
Ну вот, едут, а там спектакль идёт про то, как злой кулак обобрал какого-то там мальчика, и в общем, по мнению создателей, всё это должно выглядеть какой-то бестолковой абсолютной идиотией.
Дементий. А мальчик – чисто Буратино, который с луковицей и с азбукой.
Д.Ю. Да-да-да. Ну, естественно, если сценарий пишет дурачок, то, естественно, получается глупость, т.е., не имея ни малейшего понимания о том, как было устроено тогдашнее общество, что творилось тогда на селе. Видите, вот богатого человека он ненавидит и придумывает сказки, что это богатый человек у него всё отобрал – никакие это не сказки, речь идёт про натуральных упырей. В прошлый раз сказал, ещё раз повторю: кулак – это Цапок, т.е. это предводитель и организатор сельской ОПГ – организованной преступной группировки, который заставит тебя работать бесплатно фактически, надаёт тебе там всего под чудовищные проценты.
Там тебя в прошлый ролик принялись поправлять, что ты уж там загнул – какие-то там 26% ипотека или 24%, все сказали, что наоборот 6%. Тогда непонятно, вот этот вот всеобщий вой про то, что ипотека таких денег стоит – туши свет, чего воют-то тогда, если всё так хорошо? Непонятно, чего вы воете. Ну а когда тебе 100% заряжают за твою ипотеку? Вы как-то это, обсуждайте что-нибудь одно. Хорошо, здесь 24%, а тут 100% - что, дорогие друзья, тяжелее выплачивать? Я так понимаю, наверное, 100. А если тут 6%, а тут 100 – что, дорогие друзья, тяжелее выплачивать? Ну, наверное, 100. Кто даёт под 100% в долг? Только конкретная тварь, и как только у людей дойдут руки до этой твари, я как-то вот не сомневаюсь, что же с этой тварью случится в итоге.
В общем, всех везут через город, все, разинув рот, смотрят, в итоге приезжают в тюрьму. Тюрьма какая-то, я не знаю, я в царских тюрьмах не силён, но какая-то…
Дементий. Как казанский кичман.
Д.Ю. Да, какой-то кичман там адский совершенно, т.е. камеры, я не знаю, на 50 человек, куда там можно забить – я таких никогда не видел. Ну, первое, что бросается в глаза: в одну камеру заперты мужики, бабы и дети. Мне вот сразу интересно: а сортир у них тоже один на всех? Это стоящая там параша с крышкой, где открыл, сел, извините, опорожнился, и мужики с бабами там это производят, да? Особенно мусульмане! Я как-то теряюсь… Я понимаю, конечно, что там дурачок всё это пишет или, может, дурочка – не знаю, но, если там, например, сидят уголовники, вам не приходит в голову, что вы ещё не успеете замок защёлкнуть, а там уже в углу кого-то будут насиловать? Вот не приходит в башку, нет?
Дементий. Жратву отнимать.
Д.Ю. Так точно, вообще всё отнимут.
Дементий. Ботинки снимать – там всё беспредел.
Д.Ю. Т.е. в этом суть уголовщины – в том, чтобы у всех всё отнимать. Это происходит даже среди мужиков. Женщин к мужчинам сажать нельзя категорически, и детей нельзя сажать категорически! Ну, я даже не знаю, кем надо быть, чтобы подобные вещи не понимать. Ну или тут, видимо: «О как у большевиков-то, видал? О как у них, да!»
Дементий. Да-да-да, автор хотел зачерпнуть поглубже.
Д.Ю. Да-да. Ну и тут же какие-то вообще чудовищные совершенно нары, я не знаю, не как, конечно, в фильме «Волкодав», там вот из таких брёвен всё построено. Это мне сразу напомнило: есть такая, мягко говоря, странная книга – такой автор некий Жак Росси написал, француз, называется «Справочник по ГУЛАГу», где у него там схемы, как нары правильно строить. Это всегда приводит просто в восторг! Тут, я не знаю, в двух соседних камерах-то ничего одинакового не найдёшь, а вот у большевиков везде всё одинаковое, понимаешь, из таких вот брёвен, там вот такое. Как-то это, в моём понимании, все всегда экономят: поменьше материала потратить на это, чтобы украсть себе домой и построить себе что-то приличное, а не вам тут какие-то нары. Там, я не знаю, из доски-«сороковки» - зачем? В чём смысл-то, объясните? Ну тут спорить бесполезно. Но, повторюсь, что все сидят в одной камере – это крепкая пятёрка, вот крепкая пятёрка!
Тут же появляется гражданин Маковецкий, играющий какого-то обезумевшего сумасшедшего доктора. Там не говорят, где он обезумел, но явно совершенно его свели с ума большевики, я не сомневаюсь. Большевики, нет – ты смотрел?
Дементий. Конечно, большевики! Или он наркотики тестировал, или так, как мы с тобой поняли, может быть, он мастырился так, чтобы спрос-то меньше был?
Д.Ю. Ну, в общем, да-да – косит.
Дементий. Там так и сказали: «Да, дурак – какой с него спрос?»
Д.Ю. Но он доктор, по всей видимости, да, тоже вот доведённый большевиками до края. Обычных людей там нет, там все доведённые до края. Тут же какой-то вылезает уголовник из х/ф «Асса» - помнишь, там в майора переодетый?
Дементий. Да-да, хороший такой.
Д.Ю. Тут в этой серии я не понял – он уголовник, не уголовник? Непонятно.
Дементий. Ну, по всем по этим самым…
Д.Ю. Попытался, короче, отнять детскую рубашонку у Чулпан Хаматовой, но тут же вступился этот наш псевдо-Данила.
Дементий. А в эту рубашонку был сахарок положен…
Д.Ю. Да, он его украл.
Дементий. …и он мастерски его оттуда изъял, а тряпочку тут же моментально обратно кинул. «Я не один в хате живу» - это называется. И пошёл хавать.
Д.Ю. Да-да. Но баба зачем-то бросилась, отняла у него этот сахарок. Зачем – непонятно?
Дементий. Сердобольная.
Д.Ю. Ешь на здоровье. Видимо, для себя берегла, или что? Непонятно. Ну в общем, туши свет, внутри просто в тюрьме красота! Т.е. кто это вообще организует, как это у вас так делается?
Ну и тут же происходят какие-то там флешбэки, т.е. большевика отправляют руководить этим составом, везти этих ссыльных переселенцев, он там ругается со своим начальником и тут же вспоминает, как они сражались в Гражданскую войну 12 лет назад: какая-то перестрелка на улице за какими-то ящиками, я не знаю, там из трёхлинеек лупят друг по другу с 15 метров.
Дементий. Попасть не могут, да.
Д.Ю. Да, во-первых, попасть не могут, а во-вторых, ваш ящик – я правильно понимаю, там пулемётный патрон с 15 метров ящик держит вообще намертво? Какой-то бред сумасшедшего, вообще! Всё кругом в говне, т.е главный принцип исторического реализма отечественного в сериале соблюдён – всё в говне, как положено.
Ну и тут, значит, комиссар подумывает тактический ход: хватает мёртвых белогвардейцев, они переодеваются в их шмотки, подбегают, якобы, к защитникам, что «мы свои», и тут же их по-большевистски подло всех убивают, вот всех убили людей, которые им доверились, как ты понимаешь. У нормальных людей это военная хитрость называется – вот большевики-подонки, тут только руками развести.
Дементий. Это автор, наверное, хотел показать воспоминания, когда, помнишь, он даёт приказ: «Повезёшь людей». «Что, - говорит, - я им нянька, что ли? Я боевой командир, мне только шашкой…» - и здесь показали, какой он. Вот такой.
Д.Ю. Да-да-да. Ну, куда партия скажет, туда и поедешь, в общем-то, и он, в общем-то, поехал, просто всё обставлено какой-то идиотией, вообще! Ну и там подлый офицер его рубанул по спине саблей, шашкой, там не поймёшь, чем – вот остался такой, понимаешь, шрам. Ну, видимо, это всё от его подлости, что он подло переоделся в чужую форму, подло ворвался, подло застрелил, и слава Богу, его, гада такого, вот… Они там: «Вы арестованы, сдать оружие!» - «На каком основании?» Пиу! «Ещё вопросы?»
Дементий, ты бы стал задавать вопросы, вот если тебе наганом в рыло тычут: «На каком основании?»
Дементий. Не, я бы убил их всех, а потом сказал бы: «Слушайте, я всё-таки подло поступил. Замолю, замолю».
Д.Ю. «Как-то нехорошо получилось», да.
Дементий. Потом вот эта сцена с пререканием со своим вышестоящим командиром: «Не буду, не поеду…»
Д.Ю. Ну он друган, поэтому там с друганом так. Но друган, видишь, настоящий командир: «Поедешь!» - и поехал. Ну, перед этим, естественно, запорол свою большевичку в который раз.
Дементий. Ну, на ход ноги.
Д.Ю. Не снимая папахи, да, на ход ноги влупил.
Дементий. Наполеон не отстёгивал саблю, а…
Д.Ю. Да, а этот, не снимая, причём с бабы не снимал папаху – это интересный эротический ход!
Дементий. Надо взять на заметку это
Д.Ю. Надо папаху попробовать, да.
Дементий. «Ну-ка, шапочку-то накинь».
Д.Ю. Накинь, треух-то натяни, да?
Ой, господи! А в это время Зулейка сидит на киче и поёт… Вдруг внезапно заговорила, т.е. за прошлую серию там два слова сказала, тут внезапно заговорила на чистом русском языке. Актрису зовут Чулпан, граждане хором закричали, что «Чулпан» – это не «тюльпан», Дементий, это «утренняя звезда», т.е. «Венера» по-татарски.
Дементий. Тоже красиво.
Д.Ю. Это, друзья, не меняет ровным счётом ничего, поверьте. И вот она сначала заговорила, сказку начала рассказывать на… как бы это сказать… хорошем литературном языке, что, мягко говоря, для сельской бабы, забитой вообще, затюканной, мягко говоря, странно – откуда это у тебя такие пассажи выстраиваются? Я был удивлён.
Дементий. Ну, видно, когда Муртаза в командировке, она А.С. Пушкина…
Д.Ю. Припадала, да, к истокам.
Дементий. …под одеялом, наверное, читала.
Д.Ю. Очень странно! Тут же давай рассказывать сказку про какую-то птицу Симург – по-моему, это русская сказка, откуда она такое знает, мне неясно.
Ну и, короче, погрузка: давай в эшелон. Вдоль эшелона бежит какой-то железнодорожный начальник, за ним наш комиссар, за ним какой-то кровавый подручный комиссара. «Тысяча человеческих голов в эшелоне» – это проводится тонкая, так сказать, параллель, что большевики с людьми обращаются, как со скотом и считают их, как скотов головами: стадо на 200 голов, а тут, видишь, стадо на тысячу голов. Блин! Ну выглядит всё это – я просто не знаю… Вы где такое вообще видели, где вы такое слышали? Это просто люди, которых перевозят, это люди! Ну, для совсем тупорылых: вот теплушка, в теплушке можно перевозить вот такое-то количество человек, она рассчитана на такое количество человек, или вот такое количество… 48 человек – я приблизительно – или 6 лошадей. Лошади и люди – это абсолютно разные, так сказать…
Дементий. Габариты.
Д.Ю. …да, для перевозки сущности. Чушь какая-то! Ну и тут же устраивают перекличку, и в ходе переклички выкликают фамилии: «Таджуддин Талгат!» - «Я!» - кричит. Ну, кто не знает – это у нас верховный муфтий РФ. Следующий: «Гайнутдин Равиль!» - «Я!» - это председатель Духовного управления мусульман РФ. Блин, а чего вы туда патриарха Кирилла не включили? Ну тоже примерно так же выглядит. Это же идиотия! Во-первых, это… ну там дальше ещё ряд фамилий известных татарских богословов и деятелей, так сказать…
Дементий. Это чтобы страшнее было!
Д.Ю. …татарского народа. Да. Вы зачем это делаете вообще? И понимаешь, когда создателям задали вопрос, это что вообще такое, они сказали, что это девочкам-костюмеркам поручили найти популярные татарские имена и фамилии, они вот нашли. Ну тут одно из двух: т.е. то, что девочки-костюмерки скорбные разумом – я в этом не сомневаюсь: жертвы ЕГЭ, всё понятно, но как-то это… Вы что – не знаете, кто такой Талгат Таджуддин или Равиль Гайнутдин? Я, например, знаю. Я вот, лично я, считаю, что это откровенный глумёж над живыми людьми и…
Дементий. Над верующими.
Д.Ю. …над давно умершими религиозными деятелями, а значит, это глумёж и над татарским народом, и над верой татарского народа. Я повторюсь: а чего вы патриарха Кирилла туда не засунули – тоже бы прозвучало, поверьте, прозвучало бы, вообще там! Бред какой-то вообще! Т.е. это я не знаю… Но при этом вот присутствует чекист – ну, наверное, у чекиста должна быть фамилия Путин, я так думаю, вот для яркости картины, вообще.
Дементий. Его нужно было ставить ещё с рогами и с вилами, да?
Д.Ю. Да, и чтобы кровь с клыков капала. Блин, атас! Ну и короче, идёт обсуждение, что где еда, например? А железнодорожник отвечает: «Возьмёте на следующей станции еду и как-нибудь 2 недели протянете». Я, вот честно тебе скажу, я как-то даже не знаю, что сказать. Вот огромная масса народу, приготовленная к перемещению, вот эшелон, вот в этом эшелоне, например, там, я не знаю, 10 вагонов - это переселенцы едут, вот 10 вагонов. Один вагон выделен под санчасть, куда будут переносить больных. Я замечу, что при этом вагоны для переселенцев, например, оборудованы печками, которые они топят, и вокруг которых они греются. Там есть нары, на которых они лежат и спят. Там, кстати, замечательно дальше: никаких окон, т.е. просто там дыра с решёткой. Вы вообще как это себе представляете – вот дыра с решёткой? Вы понимаете, что там люди просто умрут?
Дементий. Это человек получил задание их доставить, а показывают, что…
Д.Ю. Да, они умрут, к утру уже полвагона умрёт. Ну короче, вот 10 вагонов переселенцев, один – это медсанчасть, там обязательно есть доктор, хоть фельдшер какой-то, но он обязательно есть, и есть места, на которых они лежат, больные, и тот, кто обеспечивает уход. Вагон, в котором едет конвой – он отдельный, где есть оружейная комната, где хранится оружие и патроны, и пр., и др. Вагон, в котором едет руководство, ну и самое главное – вагон, в котором готовят пищу, целенаправленно, т.е. вот у вас там… Там, понятно никто тебя лобстерами в пути кормить не будет, но уж, извините, с голоду сдохнуть тебе никто не даст, это нонсенс – людей везут живых с места на место, нет задачи их физически уничтожить. Если есть задача ликвидировать, их надо расстрелять примерно там же, чтобы никуда не возить, не напрягать конвой, не загружать железную дорогу, не тратить понапрасну еду – давайте убьём их прямо тут. Это вообще в башку не приходит?
Но там беседы – это вообще… Вот еды нет, ну т.е. поезд ничем не оборудован, это в 1930 году, замечу, да, ничем не оборудован вообще, и еды в поезде, соответственно, тоже нет, а вы поедете 2 недели. Ты, Дементий сколько больше всего пробовал голодать?
Дементий. Максимум 1,5 часа.
Д.Ю. Правильно. Я, когда упражнялся в издевательствах над собой, дотягивал до 10 дней, т.е. с водой, но…
Дементий. Не, я опыты ставил тоже – максимум два дня, а потом начинает уже в башке гудеть.
Д.Ю. Ну, оно через 3 дня отпускает, но в целом как это: жить будешь, но известно чего не захочешь. Вот. Я не знаю, люди, которые больные, да ещё и на морозе – там крякнут сразу, т.е. за 2 недели вы вообще не доедете.
Дементий. Да там стресс, здоровья нет, это живые люди, холодрыга…
Д.Ю. Да, вообще не доедете. Т.е. а вы для чего всё это затеяли – для того, чтобы их убить, этих людей? Вроде нет – для того, чтобы их отвезти.
Ну дальше накал бреда только усиливается. Там ещё из Ленинграда кого-то привезли. «Вот их тоже, - говорит железнодорожник, - их тоже повезёшь». Тот говорит: «Да как же так, там по сорок-сколько-то там в вагоне?» - «Ха, а по 50 – это, ты думаешь, под завязку? А 60 не хочешь на самаркандском? А 70 на Чите? Нары широкие - подвинутся». Я, конечно, не знаю, какие там нары широкие – может, опять как в справочнике у Жака Росси, вы там по картинкам это судите, но вообще есть нормальные понятные нормативы, сколько туда влезает, какой ширины нары. Я тебя уверяю, что там только валетом лежать можно, и желательно на боку. И чисто это Солженицын-стайл: «60 на самаркандском» - каком самаркандском? Ты о чём вообще?! Там, «70 на Чите» - вот у этого тоже там названия какие-то прилеплены. Ну тут видно, что этого замечательного человека, Солженицына, штудировали очень глубоко, т.е. брехню переносят оттуда сюда.
И тут же подручный большевика из-за спины говорит: «Да вы не волнуйтесь, половина по дороге перемрёт, налегке покатим».
Дементий. Решение проблемы: решится само собой.
Д.Ю. Я, честно говоря, не знаю, но вот тебе, например, поручили… Тут, опять-таки, мы всё время общаемся с идиотами, но тебе поручили людей отвезти из точки А в точку Б. Людей, не трупы привезти, а людей. Как ты эту задачу выполнил? Тебе не приходит в голову, что… когда большевику в начале говорят, что отказ от выполнения задания считается дезертирством, а это расстрел, вот тебе в голову не приходит, что за это придётся отвечать, что людей ты заморил? Это ты, лично ты ответственный, это ты из заморил, и тебя за это – приготовься – расстреляют. Но у дураков это вот никак не складывается. «Сейчас по дороге половина перемрёт, и нормально покатим» - блин! Повторяю: это авторы пишут сами про себя, вот это сами про себя.
И вот толпа стоит перед посадкой, за ними стоят солдаты с трёхлинейками, вот просто там пузом в жопу уперевшись, стоят солдаты. Как ты так можешь – с оружием подходить к людям? Они в настоящий момент в отчаянном положении, эти люди, сейчас их повезут неведомо куда, а при них говорят, что «половина из вас сдохнет». Вам не приходит в голову, что они сейчас побегут? Вот ты прислонился к нему, он схватит у тебя винтовку, а винтовка, между прочим, ещё оснащена штыком, она стреляет. А если они уже сговорились? А если они втроём-впятером-вдесятером на вас набросятся? Ты вякнуть не успеешь, как у тебя всё отнимут, и вас убьют, без всяких скидок. Ну я не знаю, вы возьмите кого-нибудь из конвойных войск, он вам объяснит, на каком расстоянии наряд стоит от заключённых, ну хотя бы объяснит, где кто стоит, как, кто кого перекрывает. Внезапно можете узнать, почему все уголовники всегда сидят на корточках – да потому что перед погрузкой вас всех посадят на корточки, чтобы ты не мог вскочить, подорваться и куда-то побежать. Собаки там ещё есть, ну тут, ладно, сделаем скидку – собак нет. Но вот это вот стояние солдат – ой, я даже не знаю…
Дементий. Зато как в кадре красиво: солдат со штыком.
Д.Ю. Да, ну и тут этот папа-интеллектуал ребёночку-то и говорит: «Давай-ка беги». Т.е. в городе, пока через толпу ехали, там не убежать было, а тут: «Давай беги» - и малыш бежит. Ну, я, конечно, не знаю, при советской власти при кровавой малолетнему следовало орать: «Не стреляй, бежит малолетка!» - и тогда конвойный стрелять не будет, потому что по детям стрелять нельзя, по кровавым советским законам. Тут – взял, ребёнка завалил: «Не убёг кулак, я был начеку!» Труп бросили, развернулись и ушли. Вы вообще ненормальные?! Это же человек, ты его убил. Я молчу про то, что это у тебя твоё штатное вооружение, табельное оружие, можно сказать, тебе патроны по счёту выдают, за которые надо отчитываться: взял 10 и верни 10. Куда ты его потратил? Стрелял – в кого? Попал – где труп? Расследование… А похер! Застрелили ребёнка, бросили и ушли. Но это не потому, что большевики такие, это потому, что наши творцы, которые изготавливают, исключительно работают в ключе геббельсовской пропаганды – вот они так видят историю родной страны, вот у них вот такое.
Дальше поехали всё-таки. Закрыли, поехали. Ну, начинаются беседы в вагоне. Тут она опять, главная героиня, прекрасно разговаривает по-русски и в разговоре с какими-то питерскими интеллигентами: «А вы тут за что?» И дяденька, ну, условно назовём, профессор, тут же рассказывает: «А я всего лишь упомянул в своей лекции государственный строй Египта» - ну, дяденька ещё договорить не успел, я уже всё понял…
Дементий. Странно, что он не начал: «Да ни за что!»
Д.Ю. Да-да-да, это первейшее. Профессор на своей лекции смело сравнивает колхозы, т.е. работников колхозов с рабами египетских фараонов. Ну, как-то это, понимаешь, уровень образования преподавателя высшего учебного заведения как-то, на мой взгляд, не позволяет проводить такие параллели. Т.е. вот был рабовладельческий строй, он сменился феодализмом, просто потому что рабовладельческий строй неэффективен в экономическом плане, а феодализм эффективнее, чем рабовладельческий строй. Потом сменился буржуазным капиталистическим, опять-таки, не потому что лучше/хуже, там, в каких-то моральных аспектах, а потому что капитализм экономически на порядки эффективнее. И вот, значит, на смену капитализму приходит коммунизм, который, с точки зрения профессора вуза, возвращает людей в древнеегипетское рабство – ну, хочется спросить: «Ты дурак?»
Я понимаю, когда действительно дурак, т.е., например, журналист рассказывает, что колхозники находятся в рабстве, но, если мы вменяемые люди, дай определение тому, что такое рабство. Как только ты дашь определение рабству, мы с тобой сможем определиться, являются вот эти люди, например, рабами или нет. Вот, например, древнеегипетский раб является рабом? Ну, наверное, да, даже не давая определение. А советский колхозник? Нет. Почему? Ну потому что он не раб и никаким местом вообще в определение раба не вписывается. Я могу понять, когда это идиот-журналист-автор такое пишет, но вкладывать такое профессору, мягко говоря, несерьёзно, при этом профессор выглядит полным идиотом.
Вот у тебя аудитория, в ней сидят люди, самые разные. Это не царская Россия, в которой определённые сословия не пускали учиться, т.е. это не для детей кухарок высшее образование, тебе вон писать, читать, складывать научишься – и пошёл нахер! Это СССР, где учиться могут все, а значит, перед тобой сидят дети рабочих и крестьян. Это не им ты вот такую ахинею несёшь, да? Они в отличие от тебя знают, что происходит в деревне, там, на предприятиях, они твёрдо знают, что они не рабы. Как ты помнишь, нас с детства учили: «Мы не рабы. Рабы не мы» - это на уровне изучения азбуки. А ты, значит, вот такое говоришь?
Ну и дальше оказывается, что доносы на него написали. Не знаю… сидел бы я бы в этой аудитории, я бы сначала ему объяснил, кто он такой и что он говорит, а не понял бы – я бы ему рожу разбил, и уверяю, не только я, там бы кто поближе меня сидел, ему бы…
Дементий. Очередь была бы.
Д.Ю. …ему бы вломили там сразу, харю бы разбили без разговоров. Но тут – нет, понимаешь, там сидит отдельная порода людей, это не какие-то там рабочие и крестьяне, они все с интеллигентными лицами, и они пишут доносы. И вот по доносу профессор уже на киче, а жена идёт его выручать. Подходит к кабинету, распахиваются двери, и оттуда выволакивают кого-то там избитого в мясо, он идти не может, его волокут. А внутри, значит, знакомец этой тётеньки, который… он её знакомый, бывший ухажёр, и теперь, надо понимать, это следователь НКВД, который ведёт следствие. И он там… «Ой, что же это у тебя руки-то так сбиты?» - а у него там весь кулак просто стёсан, значит.
Я, как некоторым образом бывший офицер, не побоюсь такого слова: вот если есть солдатики, там, сержантский и рядовой состав – давайте вы его будете бить, вот если на то пошло. Если я не имею никаких личных претензий к данному персонажу, я вообще его трогать не буду – зачем ты мне нужен? Не всем понятно, что избиения и прытки – это тяжёлая физическая работа. Если ты не боксёр, бить ты не умеешь, руки ты себе попортишь, суставы ты себе вышибешь, это добром не кончится вообще ничего. Зачем всё это? Вы зачем это придумываете?
Ну а дальше мне интересно: вот, хорошо, вот написали студенты доносы, хотя я так подозреваю, что они не доносы пишут, а на комсомольском или партийном собрании выступили и рассказали, что он там говорит. А правда ли то, что он говорит? Нет, профессор просто дурак, он выступает с какими-то идиотскими совершенно идеологическими пассажами перед аудиторией, а кто в ней сидит, ему неведомо, т.е. это дурак в кубе просто. Да, и тебе честно скажут, что ты враг, и действительно ты враг нашего нового общества, ты лжёшь публично, ты срёшь в головы детям, и тебя от них надо изолировать.
Ну и вот написаны доносы. Мы же все читали А.И. Солженицына и прекрасно знаем, что одного доноса достаточно. Т.е. когда людей сажают ни за что, то вот этот вот совершил подобную вещь, и на него ещё написали доносы. Вот доносы – этого же достаточно для того, чтобы посадить кого угодно, так ведь? А тут его вдруг зачем-то бьют – а зачем его бьют, вопрос? Ну зачем?
Дементий. Я только думаю, что следователь просто отрабатывал своё кунг-фу. Ну зачем бить-то?
Д.Ю. Ничего другого в голову не приходит. Да, а возможно, как у Александра Исаевича, возможно, его заставляли что-то подписать. Вот по всей видимости, эта подпись имеет какое-то, ты знаешь… она волшебная: вот он подписал, и всё – сразу пропал. А как же суды «троек»? Им вообще плевать на тебя с высокой горы: подпись членов «тройки», печать – и расстреляли во дворе. А зачем тебя бить, объясни? Ну, хорошо, вот ты отказался подписывать – а тебе напишут: «С документом ознакомлен, от подписи отказался» - и это абсолютно ничего не изменит. Что это за бред? Зачем, вот зачем всё? Цель одна – показать: вот большевики, посмотри, какой беспредел. Это же гестапо фактически, рассказывают нам, наши предки служили в гестапо, вот что такое большевистский режим, как вы понимаете.
Ну и тут для дураков, конечно, в углу кабинета стоит здоровенный бюст Ленина, на шкафу стоит здоровенный портрет Сталина – это вот эти вот два упыря всё вот это вот организовали. Полёт мыслей – вообще, туши свет! Я даже не знаю, что сказать.
Баба, короче: «Ой…» «Отпустить не могу, могу статью поменять». Баба падает на колени. «Ну что ты, что ты, не надо…», туда-сюда. В общем, видимо, ему поменяли статью.
Что этот эпизод и этот персонаж должен мне рассказать? Ну, он мне должен рассказать, что я имею дело с идиотом, вот с конченным дебилом, который… Вот новая власть, ты попробуй сейчас, например, в университете, в МГУ, начать вещать за коммунизм – я посмотрю, долго ты там проработаешь, нет, вообще? Как твоя жизнь потом сложится? У нас есть хорошие знакомые, у которых, например, убивали детей за подобные вещи. Я не знаю, что тебе страшнее – то, что ты в Сибирь поехал, или то, что твоего ребёнка убили? Расскажи. Как твоя жизнь сложится вообще? Ну, бред сумасшедшего! Т.е. ты ведёшь какую-то антигосударственную пропаганду и фактически призываешь к свержению государственного строя, а потом горюешь, что тебя отправили в Сибирь – с тобой очень мягко обошлись, в общем-то.
Ну и вот, все едут в жуткой теплушке, а большевик-то наш едет в отдельном вагоне, как положено: вот санчасти нет, вагона для караульных не видно, кухни передвижной нет, зато большевик –у него там купе отдельное…
Дементий. СВ.
Д.Ю. …зеркала, да, и, естественно, баба, которую он там дерёт без передыху. Комиссар смотрит в окно, а баба задаёт вопрос: «На татарочку засматриваешься?» Баба не в моём вкусе, конечно, но я не знаю, если вот так у вас обстоит вопрос, вот так, то всех баб симпатичных уже должны пересадить в отдельный вагон, где их будут мыть с шампунем…
Дементий. Блох на них давить.
Д.Ю. Да-да-да, и мне по две-по три сюда запускать, потому что я вот так вот еду, прекрасно себя чувствую. Что за чушь?! И вот он заглядывается на татарочку – этой татарочке, десятый раз повторяю, уже за сороковник. Вот под боком молодая сочная баба, а ты засматриваешься на уже старушку? Может, он какой-то геронтофил, я не знаю, но как-то странно подобное даже говорить.
Большевичка надевает папаху и идёт на улицу, там к ней начинает приставать какая-то интеллигентка, говорит, что ей мыло надо: «Вши, тиф будет, и все дела, надо санитарию соблюдать,» - говорит арестантка, на что большевика ей отвечает: «Французское подойдёт?» Т.е. это остроты такие. А та, значит, не понимает, что над ней глумятся, потому что она честная женщина из благородного сословия, а тут какая-то мразь из быдла, и она её просто не понимает. Это разные люди: это уберменш, а это унтерменш, который восстал и глумится над уберменшами.
Слово за слово, значит, и гребешки ещё нужны, оказывается – у баб с собой расчёсок нет, понимаешь, т.е. вшей вычёсывать нужны гребешки, а у них нет – это люди, которые там после Гражданской войны, и всё такое… Вот туши свет! Вот ты в армии не был, Дементий, но в этой самой армии у тебя обязательно с собой, например, должен быть всё время военный билет, иголка с ниткой – ну вот как, ёлы-палы?! – носовой платок и всякое такое, а если дойдёт дело до рюкзака, то и там должен быть котелок, кружка, ложка, ну если где-то украл – вилка, желательно, чтобы они стальные были, а не алюминиевые, ну если ты авторитетный солдат. У тебя всё должно быть. Ну так и тут: чего это у вас такое? Может, ты под следствием сидел? Сидел. Тебе что ничего не принесли, что ли, нет, там с собой не передали тревожный чемоданчик, где у тебя должно лежать самое необходимое? Ты письма не писал? Писал. Ты писал в них, что тебе на этап надо? Писал. Почему не принесли? Где всё это, ёлы-палы? Ну что за бред, вообще! Вот в каждом кадре бред сумасшедшего.
Ну и вся беседа про мыло только для того, чтобы схватить эту Зулейку через бедро произвести захват, грохнуть её об пень и отрубить ей косу.
Дальше выясняется какая-то вообще херь, ёлы-палы: они едут из Казани в Свердловск/Екатеринбург. Ехать 800 км. Едут они 3 месяца, все эти 3 месяца стоит какая-то лютая зима, что непонятно – как-то это климатические изменения-то какие-то бывают? Ну я не знаю, 800 км за три месяца – как-то теряюсь…
Дементий. На лошадях, наверное, можно было бы доехать.
Д.Ю. Да, доехать на лошадях, да, на тех же самых, ну или пешком быстро идти – нормально, если по 20 км в день, то хорошо получится. Что за бред вообще?! Тут мы стояли, там мы не ехали, там ещё что-то. Вымерла треть эшелона, они непрерывно кого-то хоронят, этот только в списках: «Убыл. Убыл. Убыл». Что значит «убыл», я как то это…? Ну, может, так писали, не знаю, но как-то это… Обычно, в общем-то, товарищ доктор должен установить смерть, зафиксировать справкой.
Дементий. Написать документик.
Д.Ю. Справку выписать, да: «Скончался» - так это обычно называется, там, от естественных причин, от неестественных…
У этого, который ребёнка в побег отправлял, умер не то ребёнок, не то жена – там уже не поймёшь. В итоге у него там все, по-моему, умерли вообще, он один остался. Похоронили, как мне кажется, ребёнка. Только там от могилы все на посадку, только он начинает креститься, тут его сапожищем: «Пошёл!» - ну это-то что такое, господи?! Вы вообще идиоты, что ли? Вот это вот, понимаешь, непрерывное проведение параллелей, что большевики – это хуже нацистов, т.е. вот отец, у отца умер ребёнок – давай его будем тут сапогами пинать под жопу: «Пошёл бегом!» Вы идиоты, блин? Что вообще в головах творится? Ой, невыносимо!
Ну и пока, естественно, одних там не успевают хоронить, большевик лежит в вагоне, а баба его, засунув папиросу между пальцев ног, даёт ему покурить. Я честно тебе скажу, меня, конечно, трудно удивить чем бы то ни было, но…
Дементий. Может, у неё руки были заняты, Дима? Нам не показали.
Д.Ю. Возможно, блин, но как-то это… Вот крестьяне, например, все крестьяне, они, например, резко отрицательно относятся к оральному сексу – это вообще недопустимо, и такого быть не может вообще, нормальной женщине за щеку выдать нельзя, т.е. это вот только какие-то там немыслимые шлюхи и какие-то вообще отбросы общества такое могут делать. Почему? Причина ровно одна: нормальный крестьянин моется один раз в неделю, это предмет гордости всех русских – что они раз в неделю ходят в баню, а всё остальное время все эти места общего пользования… тут, кстати, тоже есть характерный момент, что мусульмане всё время моются, т.е., испражнившись, например, если нет условий, они испражняются, мочатся, стоя на коленях, зачем – не знаю, но так принято, и тут же нащупав камень, половой орган там камнем протёр, и только после этого его в штаны заправляют. И задницу точно так же: погадил, бумаги там нет – либо камнем задницу вытирают, либо в более цивильных условиях они из глины катают шарики, и когда в сортир заходишь, там такая пирамида шаров этих лежит. Что это такое, я поначалу не понимал, пока мой начальник бурильщик Вася радостно мне сообщил, что это же наши узбекские пацаны задницу ими вытирают. «Так я, - говорит Вася, - взял стручок красного перца, все их перемазал красным перцем – то-то им весело будет!»
Дементий. Шутник!
Д.Ю. Да. Но когда есть вода, то все в обязательном порядке и половой орган, и задницу в обязательном порядке моют, там… ну я не знаю, ты там в мусульманских странах не сильно был, но если это приличный уровень был, если денег нет, значит, там кругом бутылки пластиковые из-под воды, чтобы задницу и передницу мыть. Если побогаче, то душик всегда есть, специальный душик для того, чтобы вымыть задницу после того, как ты погадил. Я не берусь судить про: надо это, не надо, но, на мой взгляд, чистая задница – это гораздо лучше, чем грязная задница.
Дементий. Чистая задница – чистая совесть!
Д.Ю. Да! И шерсть в этих местах они тоже удаляют, т.е. в былые времена там брали кусок гудрона: в шерсть запихивают-выдёргивают, запихивают-выдёргивают – ну так недолго надо делать, она потом перестаёт расти в тех товарных количествах, в каких была. Ну потом появились лезвия, все стали лезвиями бриться, и это абсолютно нормально. Но если ты вот крестьянин, у тебя там шерсть, как подушка, моешься ты раз в неделю, то, как ты понимаешь, расстегнув штаны, у тебя просто глаза режет – такой чудесный аромат оттуда идёт. И, в общем-то, привыкнуть постоянно мыться – это нужны удобства, вода горячая должна быть постоянно, как у нас, да: открыл водопровод, открутил кран – вот тебе потекло.
Где это там вот это происходит? И вот этот большевик что-то не производит лично на меня впечатления дворянина, который мыться привык постоянно. Как раз наоборот, это человек из народа, и вдруг ты там своей грязной лапой мне в лицо суёшь, потом ногой его по роже гладит – блин, вы в своём уме вообще?! Вы вообще понимаете, что это… Вы свой вот этот извращенческий сексуальный опыт старайтесь не переносить на окружающих, потому что выглядит полной идиотией вообще! Ой…
А в это время, значит, в вагоне последний оставшийся ребёнок у этого несчастного отца, ребёнку хлебца даёт: «На-ка поешь». – «Не надо, папа, я ведь скоро умру». Ну, я даже не знаю, что сказать, Дементий. Вот взрослый, вот ребёнок, взрослый вообще жрать не будет, он всё ребёнку отдаст – своему! – всё отдаст, сам умрёт, а всё будет стараться делать для того, чтобы ребёнок был сыт, ну хотя бы поел больше, чем ты. Тут, конечно, вопрос такой специфический, потому что мелкого ребёнка голодом заморить очень сложно, они крайне крепкие, но тем не менее всякое в этой жизни бывает: мороз болячки, ещё что-то – и вот ребёнок умер.
В это время большевик, естественно, ему приносят мясо, котелок какой-то с мясом. Ну, удивительно, что это не человечина там из этих мёртвых, вот это странно. «Где ты это взял?» А этот уже подручный, у которого там «половина передохнет – хорошо поедем», это подручный какой-то запас распатронил, на что большевик спрашивает: «Чем людей кормить буду?» А баба ему возражает: «А ты кого людьми назвал – кулачьё это?» Уф! Я повторюсь: да среди них там есть кулаки, но при них бабы и дети. Т.е. у вас стоит задача умертвить женщин и детей? Ну что за чушь, что за чушь!
Ну и в общем, когда всё это уже невмоготу, они разобрали крышу и начали оттуда убегать. Т.е. а где у вас конвой? Где они стоят? Как посты расставлены вообще, куда они смотрят? И оказывается, вам почему-то есть какое-то дело, убежали они или не убежали. Так вы напишите, что он «убыл» - это правдивее будет: действительно, убыл, в неизвестном направлении убыл. Какая вам разница: похоронил, убежал – чего вам? Ну, бегут – и пусть бегут.
При этом они бегут, пытаются эту Зулейку с собой взять, а она чего-то не может. И в общем, убежали – вот так получилось.
Дементий. Т.е. Зулейка мудро поступила – не пошла, а так бы она могла быть телёнком.
Д.Ю. За коровку её, фраеришку, взяли, да, сожрали бы ещё по дороге – так тоже бывает. Ну авторы, наверное, про такое не в курсе.
Как-то я теряюсь даже… Ну хорошо, а вот, ну если ты за этих людей отвечаешь, вот зима, там лес, вот они, наверное, побежали в лес. Ну, наверное, от них останутся следы. Я могу заметить, по снегу тяжело бежать. А почему ты не отрядил погоню тут же? А почему никого не задержали, почему никого не убили? Ну бред на бреде, вообще!
Но при этом, ты обратил внимание, что перед побегом они связали уголовника этого, который отобрал у неё рубашоночку, сахар пытался сожрать – его связали. Зачем его связали? Он же вроде только что был уголовник, а тут выяснилось, что он какой-то секретный осведомитель или… ну т.е. связали его для чего-то и рот заткнули, чтобы он не орал и никуда не побежал.
Дементий. Ну они, наверное, подумали, что он кумовской?
Д.Ю. Да, т.е. вот за всей вот этой дурью с профессорами, фараонами, рабами и проч. как-то роль настоящего подонка почему-то не раскрыта.
Ну и тут доблестный сотрудник ведёт бабу эту Зулейку в какое-то там придорожное помещение, где: «А чего ты не убежала? А чего ты это…» - там ничего понять невозможно. А чего вы три месяца ждали? Вот чего вы ждали три месяца – пока последний ребёнок умрёт? Ну, вроде свет на тебе клином не сошёлся, есть другие люди, которые хотят убежать – чего ждали-то? Ничего не… Чушь какая-то, высосанная из пальца!
И вот он её: «А ты…? А чего…? А туда-сюда…» - и роняет там пепельницу с бычками, начинает собирать, она тоже, там под стол лезут, они там вдвоём бычки собирают, и тут приходит мега-чекист. Звучит тревожная музыка.
Дементий. Фамилия у него какая-то была такая интересная.
Д.Ю. Не помню. «Всё сказала?» - «Ничего не говорит». – «Ну сейчас я с ней, у меня все говорят, даже немые». Т.е. чего ты тут опять изобразить-то хочешь? Вот я всем поклонникам этой блевотины настоятельно рекомендую: вы возьмите произведение А.И. Солженицына, у него там есть отдельная глава про пытки, вы почитайте, какими лютыми пытками пытали в этом самом НКВД – возможно, вам будет интересно, можем даже это разобрать как-нибудь. Ну потом ознакомьтесь с тем, как сейчас пытают людей в нынешних полицейских околотках, проведите некоторое сравнение, что это и как, и глядишь, мгновенно отпадёт желание сравнивать НКВД и нацистов.
Ну и в общем, бабу он забрал: «Сейчас мы её пытать будем». А хорошо, я, как некоторым образом специалист: а чего ты у неё выпытать-то хочешь? Вот что она тебе скажет? Она баба, она в побег не пошла, т.е. выводов два: а) она не была посвящена в планы – раз. Два – она была посвящена в планы, но не убежала. Что ты у неё выпытаешь? У тебя все уже разбежались. Что ты у неё выпытаешь – то, что у тебя вагоны не оборудованы для перевозки арестантов – они могут разобрать потолок и убежать? Баба к этому не имеет никакого отношения. То, что у тебя в каждом вагоне должен быть осведомитель, который за всем этим смотрит – ну так тут дураку понятно. Хорошо, допустим, что вот этот вот стукачок был вот этот уголовник, которого они связали, но побег не бывает вот в одну секунду.
Кратко для дураков: для того, чтобы бежать зимой в лес, у тебя должна быть еда, её надо накопить, возможно, у кого-то отнять – чтобы дети умерли, да? От этого умерли, нет? Надо накопить еды – это заметно: куда ты её прячешь, сколько ты съел, сколько ты там запрятал, т.е. подготовка длится долго, это заметно. Еда складывается, а еда определённого типа – не портящаяся, в какой-нибудь «сидор». Это тоже заметно. Если ты «сиделец», всё это видно за километр вообще. Ну и если вот это вот происходит, то, в общем-то, вот он, осведомитель, вот оперчасть, вот всё рассказали: кто там? Иванов, Петров, Сидоров – так, этих вот разбить по разным вагонам, чтобы у них больше таких мыслей не было, или всё время переводить из вагона в вагон, чтобы они не успевали ничего сделать, или в какой-нибудь карцер посадить, как склонных к побегам.
Что это за… Вот в каждом абсолютно кадре, в каждом поступке кругом чушь, кругом чушь, чушь, чушь! Ну и в общем, не дал комиссар её пытать под тревожную музыку. Что там выпытать можно, не пойму, примерно так же, как идиота-профессора, который сначала на стадионе выступает, а потом какие-то секреты из этого делает.
Увёл бабу, и баба по дороге в поезд упала в обморок. Комиссар её на руки и поволок. Дотащил до вагона, пытаются понять, что такое, какой-то там студентик-медик пытается что-то там определить: язык чистый, тифа нет. А безумный Маковецкий из угла: «Студент Чернов, ты плохо занимался – она беременная. Я даю 12 недель» - безошибочно, естественно, говорит Маковецкий. Тут как-то непонятно: 12 недель – ну да, 3 месяца, наверное, да, так и получится, т.е. это Муртаза-скорострел в предыдущей серии ухитрился Зулейку оплодотворить.
Ну в общем, что сказать: шедевр снят строго по методичкам доктора Геббельса, т.е. вот эти вот бесконечные потуги изобразить большевиков какими-то жуткими людоедами, переврано абсолютно всё, кругом брехня!
Тут ведь как: пали оковы кровавого советского режима, открылись архивы – доставайте документы и показывайте нам, как вообще это дело происходило. И внезапно узнаем, что если смертность достигала при подобной транспортировке 3%, то это ЧП, и все отправятся под суд ответственные. Что там с ними дальше будет? Они забывают всё время, что при этом самом кровавом советском режиме перед законом равны были все, и без разницы, кто ты – министр или кочегар, и тот, и другой по маслине в башку получат, если что не так. Ну, так сколько человек депортировали, в каких условиях везли, чем кормили, как лечили, сколько доехало, зачем их, в конце концов, туда отправили – поделитесь, блин. Нет, ничего, никаких документов нет ничего, никакой исторической правды нам не надо, налейте нам в голову гитлеровских помоев. Доктор Геббельс всё говорил правильно, вот писательница Гузель Яхина не даст соврать – всё доктор Геббельс говорил правильно, что мы и можем видеть в этом блевотном сериале.
Новости
VIP
