Д.Ю. Я вас категорически приветствую. Клим Александрович.
Клим Жуков. Добрый день. Всем привет.
Д.Ю. Обо что сегодня?
Клим Жуков. В 2015 году, не так давно в исторической перспективе, мне вдруг десятки людей стали говорить: ”Жуков, Жуков, Жуков... Есть же новая офигенная книжка”. - ”Какая?” Они говорят: ”Зулейха открывает глаза”. А я даже слыхом не слыхивал. Они говорят: ”Да ты что? Немедленно беги в ”Буквоед” или куда тебе удобно. Немедленно прямо покупай книжку. Покупай и читай”. Я так пожал плечами. Я все равно хожу в книжные магазины регулярно. Прихожу, а она просто везде. Вот смотришь стеллажи, которые при входе стоят... Я в ”Буквоеде” был, который около Восстания. Аж их, по-моему, штук десять было расставлено одновременно. Вся полка. Эти тумбочки выкладки называются?
Д.Ю. Да.
Клим Жуков. Вот там разложено. Потом бестселлер. Тоже ”Зулейха”. Я думаю: ”Ни фига себе”. А кто автор? Полез смотреть. Какая-то Гузель Шамилевна Яхина. Слыхом не слыхивал.
Д.Ю. Аналогично.
Клим Жуков. Я к 2015 году уже несколько книжек опубликовал. И научных, и художественных. Я примерно представляю себе как это работает. Если популярный автор, который популярный потому, что он люто хорошо пишет и его сильно читают. Сначала издают 5 тысяч экземпляров.
Д.Ю. Это много.
Клим Жуков. Ну, допустим, пять. Допустим, в издательстве увидели, поверили, что он в самом деле хороший. Редакторы все обалдели. Выпустили 5 тысяч экземпляров. Они подумали и издали десять. И их тоже купили. И так постепенно, во-первых, слухи какие-то начинают ползать. В интернете везде вдруг много. Дети начинают все сканировать и вываливать в сеть бесплатно. Обязательно будет все чаще и чаще появляться. Смотришь, он в магазине, его много продают, много покупают. Знаменитость.
Д.Ю. Ну, то есть, плавно.
Клим Жуков. Да. В любом случае какая-то есть экспонента. Она может быть не плавная, а очень даже резкая. Взлет ракеты. Но когда у тебя эта ракета сразу на орбите оказывается. То есть, во всем этом... Я даже не знаю. Как такое бывает?
Д.Ю. Просто так книги на таких местах не появляются. За это платят серьезные деньги. За все эти выкладки, выставление здесь, на уровне морды. Там она на кассе лежит. Я знаю только пару примеров. Номер один. Это книжка Сереги Минаева ”Духless”, которую я сначала видел в метро, в троллейбусе, в трамвае. Потому в спортивном кружке. Я ходил в дорогой спортивный кружок. Где депутаты и актеры. В промежутках между жимом лежа у него книжечка лежит. Я вижу, что людям что-то интересно. Никаких выкладок в магазинах при этом нет. Это раз. Это совершенно... Это людям что-то интересно. Что потом начали печатать уже безумными тиражами. О всяких литературных достоинствах не говорим. Людям это интересно. Вот раз. Номер два, это известная книжка одного персонажа, которая в ”Буквоеде” лежала на кассе. А мне из книжного издательства сообщали: ”Что-то вы плохо наши книги рекламируете”. Откуда наглость? Непонятно. Ну... Как-то это... Знаю другие примеры. Когда некий персонаж, причастный к правительству, вбухивал чудовищное ”бабло” в некоего автора, который потом выбегал с криками: ”Путин, уходи!” Раскрутившись на государственные деньги.
Клим Жуков. Я знаю этого человека. И этого человека я знаю тоже.
Д.Ю. Да. Ну, как-то это... Я не знаю. Ну, откровенно ”бабло”. Вот вижу ”бабло”. Тебя до этого никто не видел и не слышал. Ты написала какой-то шедевр? Может быть. Поздравляю. Но вот это, совершенно точно, вбуханное ”бабло”. Причем вбуханное не государством, нет. В эту Гузель Яхину. Железно. Я забыл, что хотел сказать. Но что-то сказал.
Клим Жуков. Я, удивившись такой бурной реакции книжной нашей... Книжных маркетологов. Где, откуда? Слыхом не слыхивал. Вроде там не Стивен Кинг, не Пелевин. Понятно, что когда Пелевин книжку пишет, там все ясно. Стивен Кинг тоже все ясно. Никаких вопросов не вызывает почему это происходит. Если вызывает, поинтересуйтесь. Вдруг кто-нибудь не знает. Я так, чисто для справки. А тут никому не известная Гузель Яхина. Может, в самом деле шедевр, что прямо в издательствах сразу поверили, занесли денег в раскрутку никому не известного человека. И вот результат. Ну, я купил. Я прочитал, честно скажу... В силу того, что... Это нужно обозначить. Я если начинаю читать книжку, я ее прочитываю почти всегда до конца. Железно совершенно. Купил, начал читать. Бросать что ли? 65, по-моему, страниц я прочитал. Или 60. Я уже не помню. Я потом подумал, что никому не нужно говорить, что я такое тупое, бесчувственное говно. Я книжку отложили и вообще напрочь забыл, что такое существует в принципе. Потому, что... Тогда я целиком не прочел. Мне показалось, что читать не буду. Она мне показалась очень скучной, очень плохо написанной. Я про нее просто забыл. И не вспомнил бы, если бы не известный сериал, который мы разбирали. Один тут, а другой там. В разгар, так сказать. Пришлось вспомнить. Потому, что опять вдруг, через пять лет все пошло по второму кругу. И вот я выяснил, что книжку оказывается то ли в первый, то ли в первые два года перевели аж на 18 языков.
Д.Ю. Такой интерес она вызвала. Я так понимаю, что чисто с литературной точки зрения это произведение такой литературной силы, что все западные издательства бросились ее переиздавать.
Клим Жуков. Да. Да. И я сразу вспоминаю просто великолепную книжку, надеюсь, со мной все согласятся, ”Золотой теленок” Ильфа и Петрова. Вот их, по-моему, лет за 10 перевели на 2 языка иностранных. Хотя книжка-то хорошая. Чего там говорить? Или за 5 лет. Словом, время прошло, когда почитали те, кто на Западе русский язык знают. Поняли, что хорошо, отнесли в издательство. Показали издателю. Издатель прочитал, или ему перевели, подстрочник сделали. Понял, что хорошо. Так обычно. Мне кажется, что заставить 18 иностранных издательств что-то напечатать тоже можно только за деньги. Я не знаю.
Д.Ю. Железно. Даже сомнений никаких.
Клим Жуков. И тут же у книжки... Опять же, я не знал. Прямо там, в 2015 году, книжка получила ”Ясную поляну”, премию литературную имени Льва Толстого. ”Ясная поляна”, если кто не знает, Лев Николаевич Толстой там проживал, под Тулой. Потом ”Большая книга”, ”Большая литература”. Приз зрительских симпатий в 2017 году. Читательских конечно, не зрительских. Четыре большие премии у нее. ”Ясная поляна”, кстати, миллион рублей.
Д.Ю. Неплохо.
Клим Жуков. Ничего так. Ну, и я снова взялся... Я посмотрел сериал конечно. Потому, что сериал мы разбирали, чего уж там греха таить. Сериал ужасный просто. Ужасный. Чудовищный сериал. Ну, и я подумал, что нужно книжку перечитать. Потому, что я отлично знаю, как умеют изуродовать любое литературное произведение. Это без вопросов. Все, что угодно. Я решил, что раз сериал такой ужасный, наверное, я что-то не рассмотрел. Ладно. У меня какие-то вдруг всплыли воспоминания с 2015 года, что с трудом продирался через слова. Ну, может настроение было не то. И я взялся читать. Причем я специально, честно скажу, не читал ни одной рецензии, не смотрел ни одного обзора этой книжки. Просто чтобы не искажать собственное мнение. Ну, и оказалось, что мои первые 60 страниц были абсолютно верными. Это читать добровольно я бы не стал. Если бы попросили еще раз читать, я бы просто не стал. Какая там ”Большая книга”? Какая там ”Ясная...”? ”Неясная поляна” и ”маленькая книга”. Так точнее. Хотя по формату, по-моему, 513 страниц. Ничего себе.
Д.Ю. Я вспомнил, что я хотел сказать. Я когда ее увидел первый раз во всех этих выкладках... У меня с ударениями всю жизнь плохо. В моем русском языке имя звучит как ”Зулейка”. В тюркских языках ударение ставится на последний слог. Русские в Узбекистане узбеков ласково звали ”французы”. Было смешно. Ну, вот ”Зулейха открывает глаза”. Вот даже не открывая книгу. Это о жутких страданиях некоего тюркского народа от кровавых русских коммунистов. Даже не открывая. Я к ней не прикасался. Чую, какая-то... В конце скажу. Таз нужен. И вдруг смотрю, у женщины у моей. Я аж взвизгнул. ”Тебе-то это зачем?” - ”Ой, все девчонки прочитали и все девчонки говорят: ”Такая отличная книга”. Говорю: ”А тебе как?” Женщина скривилась и сказала примерно... Я не помню до какой страницы. ”Я такое читать не могу. И написано плохо, и по содержанию дрянь”. Ну, прекрасно. То есть, вот... Мы не литературоведы. А вот ”Большую книгу” выдают, по всей видимости...
Клим Жуков. Мы не литературоведы, а кто?
Д.Ю. В штатском. Ну, там же люди, по всей видимости, люди подкованные в литературных вопросах. Они сугубо литературный текст, ну, наверное, способны отличить от какой-то графоманской писанины. По всей видимости. То есть, если дают эти ”Ясные Поляны”, ”Большие книги”, наверное, это действительно с их точки зрения, это литература. Да? Забегая вперед, я пока разбирал сериал, все как обычно: ”Что ты на говно исходишь? Ну, ты бы книгу почитал, тебе бы стало ясно”. Дебилам неоднократно объяснял и повторю еще раз. Сериал и фильм, это отдельное произведение. Для понимания которого никакие книги читать не надо. Если там что-то не понятно, криво, косо, значит, это плохой фильм и плохой сериал. Это не имеет никакого отношения к произведению. Оно отдельное, во-первых. Текст. А экранизация, это... Когда уже достали просто своим этим воем... А я считаю, что это идиоты. С полной откровенностью. Если вам нравится это говно, вот это, то вы говно от повидла просто не отличаете. Если вы мне начинаете рассказывать, что это хороший сериал. ”Что тебе там не нравится?” Ничего мне там не нравится вообще. ”Почитай книгу”. Ну, я открыл и почитал. Открыл я с середины. То есть, с того момента... Там какая-то часть очередная, где большевик бегает по лесу с револьвером. Ища съедобную мишень.
Клим Жуков. На вытянутой руке.
Д.Ю. Да. Ища съедобную мишень. Блин. Я книги читаю только лежа. Я в планшетике открыл. Мама родная. Это у меня в интернете любимый вопрос. Прозвучит нехорошо. У вас русский язык родной? Он родной. Однозначно. Как ты можешь? Ты же говорить не умеешь нормально. У меня женщина из корейской семьи, а по-русски говорит лучше, чем я. Как это так? Что это такое? Это настолько корявое, это настолько убогое. Условно назовем литературной формой. Что про содержание уже даже как-то думать грустно. Читать я начал после того, как он принес три белки на тридцать человек. Дети очень любят, чтобы в роликах был математический подсчет. Например, Анатолий Шарий, я заметил, очень любит математический подсчет. Одна целая четыре десятых умножает на десять, получает шесть. Молодец Анатолий. Открывает справочник не там, где надо. Цифры не те, что надо. И победил. Анатолий молодец. Дети страшно любят. Детям вопрос. Сколько весит одна белка и сколько белок он должен настрелять? Я ловко стреляю, гораздо ловчее, чем многие. В белку я не попаду. Я сразу знаю. Близко не подойти. Во-вторых, она маленькая. Но там, в общем...
Клим Жуков. Белку вообще бьют только на шерсть. Она как мясо из себя интереса не представляет. В силу того, что там этого мяса будет граммов сто. Белки бывают, которые вот такие. Но в Сибири их не водится.
Д.Ю. Бельчата там такие. Ну, тут самый примитивный вопрос. 30 человек, сколько они там мяса съедают в день, чтобы не помереть хотя бы? По приблизительным подсчетам получится примерно триста кило белок. Желающие могут взять калькулятор и посчитать. Триста кило белок. Дальше другой вопрос...
Клим Жуков. Там, строго говоря, в самом начале он стрелял тетеревов.
Д.Ю. Другой вопрос сразу. Сколько патронов надо, чтобы подстрелить белок на триста кило? Это вот с этим ящиком патронов от ”ТТ”. Это же бред.
Клим Жуков. В книжке было еще хуже. Потому, что в книжке ему дали не ящичек, а мешок патронов. Мешок. Огромный мешок патронов. Где было сказано, как и в кино, что: ”Хватит на все зверье, на всю антисоветскую сволочь”. Мне просто интересно, а где-нибудь автор уважаемая видела как фасуются патроны? Они в мешках не фасуются. Они фасуются в пачки. Строго совершенно. Пачки фасуются в цинки. Или, как тогда было в 1930-е годы, это вряд ли называлось цинком. Тем не менее, в ящики. В мешках патроны россыпью никто не носит. Такого не бывает. Потому, что патрон металлический. Латунная гильза, свинцовая пуля. Оно острое. Оно мешок продерет неизбежно. Потому, что патроны будут друг о друга тереться острыми краями. Какая бы плотная ткань ни была. Патроны испортятся из-за этого.
Д.Ю. Ну, это же большевики. Они все дебилы, как мы знаем из этой книги. Я другое скажу. Там, между прочим, зима, Сибирь. Патроны у него где-то в лесу лежат. Попрятанные. Помнишь был такой Онода Хироо? Доблестный японский лейтенант, который на острове Лубанг 28 лет сидел и пускал филиппинские поезда под откос. Так вот. Лейтенант Онода собирал банки на помойках филиппинских, клал туда патроны и наливал масло кокосовое. И патроны у него лежали строго в кокосовом масле. Многие опять не в курсе, что от погоды и от климата все портится. И патроны стрелять просто перестанут. Ну, триста килограммов белок, да, это хорошо. Так вот, возвращаясь обратно. Первое же, по-моему, предложение о том, что правый берег... Возможно, я забегаю вперед. Но не могу удержаться. Нет. Давай по порядку.
Клим Жуков. Хорошо. Начинается книжка, как и обещали. Книжка называется ”Зулейха открывает глаза”. И первое предложение: ”Зулейха открывает глаза”. Отсюда мы понимаем, что повествование ведется в настоящем времени. Причем, оно как прием ничего страшного, но книжка вся ведется в настоящем времени. Вся. В прошедшем времени нет. Нет будущего времени. Все повествование строго в настоящем.
Д.Ю. Специалисты из книгобизнеса мне много лет назад объясняли, что это самое правильное. Для тупорылого читателя это самое правильное. Рассказывать от первого лица и так, как сейчас происходит. ”Он идет. Он хватает. Открывает глаза”.
Клим Жуков. Это очень сложно для производства диалогов. Если вы не сценарий пишете конечно. Потому, что для диалогов... Диалоги ловко составить в настоящем времени... Когда все в настоящем времени. Довольно трудно, чтобы они получились литературно приемлемые. Тут про литературную приемлемость мы не говорим. Потому, что сразу второе и последующее предложение: ”За тонкой занавеской сонно вздыхают гуси. Жеребенок шлепает губами, ища материнское вымя. За окошком у изголовья глухой стон январской метели”. Две строки, шесть прилагательных. Вы собираетесь к каждому существительному по одному прилагательному приделать? Это зачем такое? Ну, и опять же. В предисловии к книжке уважаемый литератор, Людмила, кажется, Улицкая, написала, что очень достоверная литература. И высокое владение материалом. Вот сонно вздыхающих гусей...
Д.Ю. А я тебе сразу скажу что это такое. Это, так сказать... Знаешь, у детей, когда дети маленькие, они чувства и слова, образы всякие... Ребенок все воспринимает образно. Поэтому когда он маленький... Три яблока прибавить две морковки... Это сложный. Три яблока прибавить два яблока. Пять яблок. Потом яблоки убирают, у него уже абстрактное мышление работать начинает. Но во многих это остается. Не во многих. Наверное, в редких. Когда у тебя крепко в памяти. В памяти. Когда ты говоришь слово ”хлеб”, например...
Клим Жуков. Сразу много эпитетов всплывает.
Д.Ю. Ты чуешь запах, чуешь вкус. Какой он на ощупь. Как он на языке. И всякое такое. Называется синестезия. Когда у тебя все чувства задействованы. Это про хлеб. Есть масса дебилов, которые с помощью психологических моментов рекомендуют учить иностранные слова. Вот, например, английское слово ”bread”. Хлеб. Оно похоже на русское слово ”бред”. Надо запоминать. Ну, то есть... Советы идиотов. Потому, что это у тебя в разные места в мозгах определится. Это чушь собачья. Как раз наоборот. Надо запоминать точно также, как русский ”хлеб”. И вот эти самые писатели... Вот эта образность речи. ”Пронзительный свет”, ”холодный рассвет”. Непрерывное приплетание этих самых прилагательных, описывающих, это... Ну, понятный литературный прием. Который не то кто-то объяснил, не то кто-то научил, не то сама додумалась. Теперь давай буду совать везде. ”Сонные гуси”. У меня хороший слух, я наблюдательный. Я сонного гуся от не сонного по звуку не отличу. Вздыхают, да. Пердят, я пойму там. ”Шлепает губами”. А может, это корова.
Клим Жуков. Дальше достоверность разворачивается такой мощности. Потому, что вот... Ну, понятно. У Зулейхи традиционные ценности процветают в семье со страшной силой. Ее муж постоянно чморит и лупит. Свекруха, которую зовут просто Упыриха, тоже чморит. Все ее чморят. Она существо полностью забитое, безграмотное. И умственно то ли не сформировавшееся, то ли расформировавшееся. Потому, что она постоянно пребывает в состоянии жесточайшего стресса. Но вопрос. Автор тоже, видимо, пребывает в состоянии жесточайшего стресса? Вот ее муж поволок на непосильные работы валить лес на дрова. Они поехали...
Д.Ю. Перебью. Изрядная картина традиционной семьи. Если кто не в курсе. Изрядная картина традиционной семьи. В этих самых семьях невестка, она пожизненно находится на положении молодого бойца в армии. Пока не придет невестка еще младше. Тогда она ее чморить будет вместе со всеми.
Клим Жуков. Муртаза, это муж Зулейхи, кто не знает. Муртаза Валиев. Вот Муртаза Валиев повлек свою худосочную... Написано ”очень маленькая и худенькая”. Валить березу. Он свалил березу, жена ломает маленькие сучья. А потом описано как Муртаза погрузил на сани березу, разрубленную на бревна.
Д.Ю. Разрубленную? Это знаток сельской жизни.
Клим Жуков. Мощный знаток сельской жизни. Потому, что если ты свалил березу топором, в принципе оно нормально совершенно. Но вот потом ее нужно пилить. Потому, что рубить большую березу на 3-4 больших полена, которые потом можно будет на дрова распустить, это займет у тебя часов шесть. Возможно четыре, но очень долго. А учитывая, что это январь и вы там по пояс в снегу... Это очень долго, чудовищно трудоемко. Во-первых, Муртаза крестьянин. Если он будет разрубать здоровенный ствол березы на бревна, то там сантиметров по 15 потеряет древесины. Потому, что нужно будет под углом и очень много в щепки уйдет. Это неприемлемо, это очень тяжело. Тетенька никогда не видела, что делают с дровами. Только читала в каких-то книжках и неправильно запомнила.
Д.Ю. А это он на дрова рубил?
Клим Жуков. На дрова. Да.
Д.Ю. Зимой. А так у него дрова не заготовлены.
Клим Жуков. Нет, видимо. Строго в январь, в буран поехал. По снегу. Потом она же гореть нормально не будет. Она же мокрая, ее сушить надо.
Д.Ю. Ну, Муртаза не знал просто.
Клим Жуков. Да. Зулейху чморят, а Гузель Яхина нас продолжает чморить штампами. Потому, что если храп, то обязательно сочный. Если холод, то только обжигает. Если стон, то глухой. Как иначе может быть? Стон только глухой. Если военщина, то израильская. Если полчища, то фашистские. Какие еще варианты? Какое там все вычурное. Вы послушайте. Длинную цитату выписал. Это великолепная 12-страничное описание. Не шучу. 12 страниц текста. Зулейха пробирается на чердак и обратно. Чтобы подрезать пастилы. Которая на чердаке хранится. ”Слева от чердачного окошка висят большие и тяжелые, затвердевшие на морозе полотнища. От которых идет еле слышный фруктовый дух. Яблочная пастила. Тщательно проваренная в печи. Аккуратно раскатанная на широких досках. Заботливо высушенная на крыше. Впитавшая жаркое августовское солнце и прохладные сентябрьские ветры”. Вот сразу вспоминается как Ильф и Петров в свое время, кстати, в том же ”Золотом теленке”, прошлись по большим, тяжелым, затвердевшим... Когда: ”Взопрели озимые, рассупонилось солнышко, понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился”. Сразу вспомнилось.
Д.Ю. Я вдогонку скажу. У меня, например... Извините, что я все время про себя. По-другому не получается. Вот у меня, например, очень сильный нюх на что угодно. Вот ”послышался” про запах меня все время как-то это... У меня слух, это отдельное чувство, или как оно там. А нюх, это другое.
Клим Жуков. Это понятно, когда местами меняется нюх и слух.
Д.Ю. Что это такое?
Клим Жуков. Да. И дальше: ”Отскобленные тонким ножом и натертые речным песком до медового сияния полы. Зулейха летом всю кожу на пальцах ободрала”. Зулейха, по собственному заверению, 15 лет замужем. Как минимум 15 раз эти полы наскабливала. Есть такое понятие, тоже штампованное, трудовые мозоли. Оно про это. Первый раз ты, возможно, себе что-то надерешь. Но когда ты постоянно, у тебя на рабочих поверхностях... У тебя будет кожа как у носорога. Ты уже ничего не сдерешь.
Д.Ю. Тут интересно, кстати. Это, то есть, скоблила ножом. Это значит она его циклевала. А зачем ты его циклюешь, если моют еженедельно? Зачем? Я могу понять какая-то годовая уборка. И то не ножом надо скоблить. Нож неправильно цепляет. Непонятно. Так-то обычно веником это дело моют. Песком, да, соглашусь. Но как-то это... Они же по мазуту не ходят, следов никаких не остается. Непонятно.
Клим Жуков. Ну, это к ней применяли армейские дембельские практики, чтобы она постоянно избу, где проживает свекруха. Там должно все блестеть так, что просто вообще.
Д.Ю. Притом, что свекруха слепая и глухая.
Клим Жуков. Она немедленно начала слепнуть и глохнуть потому, что ей сто лет. И она непонятно как общается со своим сыном. Потому, что сын ей говорит что-то, она ему отвечает. Тут же говорит, что слепая и глухая. Он ей вопрос задает: ”Как жить дальше?” - ”Ты справишься”. Я понимаю, она, как глухой человек, возможно, очень чувствительна к вибрациям. Когда ходит вокруг Зулейха, она слышит, как она ступает по половицам. А Муртаза с ней тоже в половицу разговаривает? Чтобы она через пятку слушала?
Д.Ю. Может быть, но крайне вряд ли. Крайне вряд ли.
Клим Жуков. Если она абсолютно глухая, как прямо сказано, как она разговаривает с сыном?
Д.Ю. Хорошая семья. И дальше что?
Клим Жуков. Причем невозможно понять где все это происходит и кто все эти люди. Потому, что есть подворье Муртазы Валиева. Проживают они с семьей сразу в двух избах. В больших. Там есть в каждой избе и мужская, и женская половина. Как минимум, две комнаты. Обе избы соединены сенями друг с другом. При этом есть хлев, зимний и летний, есть амбар, есть баня. То есть, у него там много. Причем в бане у него, выписанный из Казани, по заказу сделанный, железный котел. Это дорогая... Даже сейчас не дешево. А учитывая, что это начало XX века, это стоило денег. Как машину купить фактически. При этом у слепой свекрухи всегда висят три керосиновые лампы, которые по вечерам постоянно горят. То есть, из всего выходит, что Муртаза очень состоятельный человек. Я не могу сказать, что он олигарх, но по деревенским меркам это очень состоятельный человек.
Д.Ю. А зачем интересно лампы горят, если она ничего не видит? Раз.
Клим Жуков. Это чтобы когда Муртаза к ней приходит, каждый вечер приходит, чтобы красиво было.
Д.Ю. Керосин жжет. Два. Пожароопасность нарушая. А в-третьих, от них пахнет. Если слепой, замечу, остальные чувства обостряются. И керосиновая вонь никого не радует.
Клим Жуков. Это она специально, чтобы красиво было сыну. Каждый день приходит поговорить. Она зажигает три лампы сама. Это, опять же, написано. То есть, вывод, что человек состоятельный. При этом у него вообще нет никаких работников. Ни слуг, ни работников.
Д.Ю. Я только спросить хотел. А кто же за скотиной ходит?
Клим Жуков. Он даже баню поставил сам. Чтобы поставить баню правильно, он катался в Казань. Они живут в деревне. Там написано в деревне Юлбаш, где-то под Казанью. Он катался в Казань, чтобы привезти оттуда журнал с чертежами печки. У него мало того, что деньги есть, у него еще и большой досуг есть, чтобы он мог за каким-то журналом куда-то поехать. У крестьянина досуг выпадает довольно редко.
Д.Ю. По ночам. Когда спит.
Клим Жуков. Да. Так у него обычно есть чем заняться. Помимо того, чтобы ездить куда-то за каким-то журналом. То есть, он, во-первых, знал, что есть такой журнал. В Казани бывает часто, значит.
Д.Ю. Наверное. Или у него кружок журналистов знакомых, которые читают, докладывают.
Клим Жуков. Социальная принадлежность Муртазы, она не выясняется никак. То, что он богатый, понятно. Из чего это проистекает? Не ясно. Потом. Место проживания, деревня Юлбаш. Муртаза говорит, что там сто дворов. Это не деревня, это село. Таких деревень даже сейчас не бывает. Деревня на сто дворов, это село называется. Есть мечеть. Это точно село, если есть мечеть. Ну, или у нас церковь. То есть, ничего не понятно. Сцена, как Зулейха парит свекруху в парилке, это натурально просто ад. То, что нам показали в сериале, когда свекруху веником...
Д.Ю. Ничего не умеет, ничего не понимает в бане. Бараны, вы хоть человека наймите, который вам покажет как в бане парятся, зачем нужен веник, как им пользуются. Почему надо два веника, а не один. Это вот... Чулпан Хаматова, которая в плену у крестьян. И которую заставляют выполнять работу, с которой она не сталкивалась никогда в жизни.
Клим Жуков. Ну, вот в книжке описано еще лучше. Даже лучше, чем показала нам Чулпан Хаматова. ”Зулейха размахивается, что есть силы и рубит обоими вениками, как топором по мерцающему в дрожащем паре телу. Прутья визжат, рассекая воздух”.
Д.Ю. Ну, ты даешь. Где она такого насмотрелась?
Клим Жуков. ”Старуха, вздрагивает. Через живот и грудь пробегают широкие алые полосы, на которых темными зернышками взбухает кровь”.
Д.Ю. Сразу через живот и грудь?
Клим Жуков. Ну, она ее сначала с одной стороны, потом с другой.
Д.Ю. Вообще сиськи рекомендуется прикрывать. По сиськам бить не рекомендуется даже листьями. Не то, что прутьями.
Клим Жуков. Гузель Яхина в бане была когда-нибудь? Я даже боюсь спросить. Потому, что это же плохо, так не надо. Ну, что это? Потом по хозяйству как ходит тетя. Например, описано как она рубит топориком капусту в квашне. В квашне тесто месят. Для теста. Ведро по сути дела. Кто не знает, там квасят тесто. Чтобы оно там взбухало, набухало. И там у нее такая форма, чтобы наружу не выплеснулось. Чтобы оно там все и осталось, и не разбежалось. И за ней следить нужно, чтобы тесто не убежало. И топориком там рубить не получится. Потому, что она вот такая вот.
Д.Ю. Для тупых могу рассказать. В нашем детстве были специальные деревянные миски. Они вот такие. Для того, чтобы рубить капусту была специальная сечка. Это лезвие такое. Как месяц. Миска, повторяю, полукруглая. Сечка полукруглая. Топором капусту рубить не эффективно. Только сечкой. Оно все время сваливается в середину по причине круглости. Даже ребенок, в общем-то, справляется. Топором в квашне? Ну, попробуйте топором в ведре. Ведро сверху шире. Попробуйте порубить. Ну, это даже... Отсутствует знакомство даже с азами, так сказать. Это вообще бред сумасшедшего. И это нормальные люди могут читать?
Клим Жуков. Во-первых, я вижу, что нормальный автор не знает обычных деревенских терминов. Что такое квашня, например. Это сразу видно. Тут же. И как рубят капусту. Тетенька... Вы же, тетенька, вы еду-то готовите дома. Вы тоже в ведре топором рубите капусту? Или как?
Д.Ю. Это, ну, я не знаю. Про причастность и прочее. Вот мне тут недавно подарили книжку, в которой в аннотации написано, что следователь Уголовного розыска... Впадаешь в оторопь. Следствие, это одна контора внутри МВД. Уголовный розыск, это совсем другая контора. И бывает либо следователь, например, из Следственного комитета. Либо оперуполномоченный из Уголовного розыска. Не может быть следователя Уголовного розыска. Вы чего такое пишете вообще? Не знаю... Отдай на рецензирование крестьянину, он тебе скажет. Во-вторых, он хоть поправит.
Клим Жуков. А сцена как Муртаза поедает перловую кашу, которая была сдобрена, внимание, щепоткой сала. Щепоткой сала.
Д.Ю. Щепотка, это вот. Щепотка соли.
Клим Жуков. И сало описано тоже потрясающе. Я даже запомнил. На длинных крупинках сверкали кристаллы соли. На длинных крупинках сала сверкали кристаллы соли.
Д.Ю. Слово крупа и крупинка, это оттуда... Сало, по-моему, крупой не бывает. Это разные... Какие крупинки сала? Не то, что в квашнях не разбирается. Ну это же вообще.
Клим Жуков. Она, может, имела в виду... Объяснить, что она имела в виду... Сейчас, секундочку. Может, она имела в виду, что сало порезали настолько мелко, что оно превратилось в крупу? Такие вот кусочки. Потому это насыпали в кашу. Но как в горячей каше там сверкают кристаллы соли? Соль немедленно будет растворяться во всем этом.
Д.Ю. Вопрос. А сало чье было?
Клим Жуков. Не говорят. Просто сало.
Д.Ю. Про баранье сало я не слышал. Я надеюсь, Муртаза все-таки свинину наяривает. Подпольно.
Клим Жуков. Поедатель сала. Вокруг у нас коллективизация. На дворе героический 1930-й год. Как раз начало сплошной коллективизации. Вот. Муртаза конечно жадничает. Не хочет ни с чем расставаться. Он говорит, что: ”Реквизиции в 1916. Продразверстка в 1918”.
Д.Ю. А до этого ее не было?
Клим Жуков. ”Какой-то голод где-то. Снова отдавать в 1920-х. Теперь ничего не отдам. Ничего не отдам”. И пытает Зулейху, грозит отдать ее комиссарам.
Д.Ю. За что ее пытать-то?
Клим Жуков. ”Красным комиссарам топтать некого”. Это в сериале было изложено то же самое. Как за что? Он в принципе ее чморит все время. У него плохое настроение, он ее чморит. Хорошее настроение, тоже чморит.
Д.Ю. Я вот слово ”топтать” слышал только применительно к курицам и петухам.
Клим Жуков. Он ее так унижает. У нее кликуха в семье ”мокрая курица”. Поэтому топтать. Вот это бытописание занимает, внимание, 38 страниц печатного текста. Полтора авторских листа. Не происходит ничего, кроме того, что чморят Зулейху. Ничего вообще не происходит. Я за две страницы понял, что ей очень плохо. То есть, чтобы люди за 38 страниц поняли как ей плохо... По-моему, какой-то перебор. Люди же не совсем законченные бараны. Есть, наверное, такие, но основная масса с 2-3 страниц намек ваш поймет. Потому, что если такая, как я это называю, телеграфная манера передачи информации... То есть, когда все в настоящем времени. Она подразумевает, что все описания абзац занимают. Люди уже поняли. Это, кстати говоря, правильно. Потому, что читателю нужно доверять. Потому, что... Читательскому воображению нужно доверять. Чтобы читатель сам что-то себе вообразил. Не нужно ему разжевывать все подряд. Вообще-то тоже какие-то азы. Ну, или вы владеете описанием как Тургенев. Прямо вот это описание... В этом смысл, в этом описании. Явно не Тургенев. Тургенев рассказывал, как щепоткой сала приправляют перловую кашу? Я не могу припомнить. Вот Муртаза неудачно трахает Зулейху в бане. Потом удачно трахает ее дома.
Д.Ю. Интересно описано, нет?
Клим Жуков. Нет. Зулейха представляет себя маслобойкой, в которой взбивают масло. Ей откровенно неприятно. Оно и понятно. Муртаза такая скотина, что просто какое там... Вот ее тиранит мама Муртазы. Через 38 страниц начинается какое-то вообще действие. Пора прятать еду. По всему дому. Потому, что сейчас, намекнули Муртазе, придут красные. А красные в 1930-м году забирают только еду. Но на дворе буран. Они хотят вообще в лес поехать, чтобы в лесном схроне все спрятать. Ночью не поехать. Потому, что буран. Никуда не поедешь. ”А то давно бы уже вся деревня была в лесу. Потому, что в каждом дворе был свой лесной схрон”. Который верой и правдой долгие годы служил крестьянам. Вся деревня. Все, как Муртаза, живут хорошо. Сейчас тоже цитата: ”Лихие гости в каждом дворе как дома. Без спроса забирающие у хозяев последние съестные припасы. И самое ценное. Тщательно отобранное посевное зерно для будущей весны. Без секунды промедления готовые ударить, уколоть штыком, выстрелить в того, кто станет на пути”. И даже есть такой хлесткий термин в устах забитой необразованной крестьянки: ”Красноордынцы”. У меня сразу вопрос. Зулейха же татарка. Для нее слово ”орда” не имеет негативной коннотации. Наоборот. Славная история.
Д.Ю. Тут интересно. Я, например. Если бы я крестьянин... Ну, предполагаю. Я крестьянин. Самое ценное зерно, это посевное зерно. То, что готовлю к весне. Я бы в первую очередь его спрятал. Вот если у меня куб, например, секретный в лесу. Я туда напихал посевного зерна. Весной я посею. Остальное я бы прятал во вторую очередь. Еще куб, из которого можно жрать. Организация схрона... Многие не в курсе для чего строят элеваторы. Элеваторы, это специальные приспособления для хранения зерна, где оно не сгорит. Потому, что будучи сваленное в кучу, оно сначала сопреет, а потом в нем начнутся химические процессы, в результате которых оно нагревается. То есть, его все время надо перелопачивать. Температура, влажность. В общем, если все это положить в лесу в яму, то результат будет печальный. Но если у каждого организован схрон, то, наверное, это не просто яма. Поэтому в первую очередь посевное зерно, которое большевики почему-то находят в избах. Я понимаю, ворвался большевик, схватил сковородку с яичницей на сале и убежал. Это я понимаю. Да. Посевное зерно. Это не крестьяне, это дебилы.
Клим Жуков. Вот еще есть на селе бедняк Мансур.
Д.Ю. Я еще больше тебе скажу. Что если бы я был крестьянин. Я вы вот столько спрятал, а вот столько я бы оставил. Потому, что когда ко мне придут... ”Больше нет”. Это снимет массу вопросов. Как по нынешним временам, что в доме у тебя должно быть три сейфа. Которые грабители первый они найдут сами. Второй ты сдашь под пытками. А третий они искать не будут. Потому, что под пытками уже все выдал. В третьем основное и должно лежать. В школах КГБ для этого учиться не надо. Но какой автор, такие и крестьяне.
Клим Жуков. Да. Вот Мансур. Бедняк еще есть ко всему прочему. Только что у всех были схроны. Но оказывается не совсем у всех. И вот Мансура сагитировали и выбрали его председателем сельсовета.
Д.Ю. Кто?
Клим Жуков. Кто-то.
Д.Ю. Кто собрался? У всех в лесу схроны.
Клим Жуков. Приехали откуда-то красноордынцы, сагитировали Мансура. И выбрали его... Там написано ”выбрали”, но видимо назначили председателем сельсовета. Он принимается всех агитировать. ”К нему записываются только несколько таких же, как он бедняков”. Несколько. То есть, на сто дворов, где в основном все живут очень хорошо, есть только несколько бедняков. Они называются прямо батраками. То есть, работниками. Это они на все сто дворов батрачат? Ну, батраков должно быть больше, чем всех остальных. При этом нам Гюзель Яхина пишет: ”Во времена со смешным названием ”НЭП” крестьянам дали спокойно обрабатывать землю”. Раньше, видимо, они обрабатывали ее нервно. ”Разрешили нанимать батраков. Казалось, давшая страшный крен, жизнь опять выравнивается”. Во-первых, откуда жительница Татарстана Зулейха знает, что такое крен? Который только в воде может быть в большой у судна. Ну, ладно. Допустим. Кого они нанимали-то? Сто дворов, несколько батраков. Кто им выравнивал крен жизни? Кто? Они друг друга по очереди нанимали? Муртаза какого-нибудь Сулеймана, а потом Сулейман Муртазу? И платили друг другу? У них переходящий рубль был какой-то? Как это у вас в голове уживается?
Д.Ю. Я бы так сказал, что этот самый Муртаза, если совсем примитивно. Крепкое хозяйство, это когда много детей. Начнем отсюда. В частности сыновей. Которые, не смотря на подъем феминизма, это хозяйство на своих плечах и держат, занимаясь физическим трудом. Много сыновей. Тогда крепкое хозяйство. Если нет сыновей, то нужны батраки. Я честно тебе скажу... Я много в деревне жил и за родственниками наблюдал. Я не представляю, а как там пять коров и один хозяин. А кроме коров там еще куры, гуси, овцы бегают. Какую-то баню срубил, в лес за дровами зимой поехал. Ну, это невозможно. В результате у этого Муртазы, условно, должно быть пять работников. Пять. Которые должны на него работать. Потому, что их деревня не так, что с утра пришел, вечером 200 рублей получил, до свидания. Нет. Их надо закабалить. То есть, он тебе должен быть должен. От работы этой он открутиться не может. Это фактически раб.
Клим Жуков. Муртаза так и делал. У нас есть прямой намек. Когда пришел их раскулачивать некто Мансур, который начальник сельсовета, он спрашивает: ”А где мукомолка?” Зулейха говорит: ”Мы же тебе ее сколько раз в долг давали”. Погоди секундочку. В голову пришло. Мансур молодец. Он там один бедняк и он у всех берет в долг. У всех ста дворов.
Д.Ю. Не теряется. А дальше переходим к самому главному. Как только у тебя в подчинении оказывается достаточное количество личного состава, работать ты тупо не сможешь. Ты сможешь только руководить. Озадачивать людей. Контролировать что они делают, как делают. Не приворовывают ли, не спят ли на работе. Тебя не просто так позвали. И тут мы придем обратно. По воспоминаниям современников, первое, что отличало кулака, это руки. Белые, пухлые, без мозолей. Без всяких рассказов: ”Драила, полы циклевала ножом...” Бред сумасшедшего. Он должен командовать. Безусловно. Один вспух, а двадцать вокруг разорились. Эти двадцать вокруг разоренных, они будут работать на тебя. Хозяйство у тебя расцветет. Потому, что фактически бесплатный труд. Мешок зерна дал, верни два. Я в основном деньги давал под десять процентов в месяц. Это чудовищные деньги, просто чудовищные. А пятьдесят как вам, друзья?
Клим Жуков. Это специально, чтобы ты не отдал.
Д.Ю. Закабаление. И какие споры? Безусловно, все расцветет. Вот у этого. Конкретно у него все расцветет.
Клим Жуков. Это странная деревня потому, что там сто кулацких хозяйств. Там только кулаки. Только сами.
Д.Ю. Изрядная картина жизни в деревне, которая протекает в башке у отечественного интеллигента. Не имеющего ни малейшего представления... Начиная от квашни и заканчивая ведением хозяйства.
Клим Жуков. Да. Они уезжают прятать зерно. Уезжают они в лес. Тетенька, как в сериале... У Зулейхи умерли в младенчестве четыре дочки. Сыновей у нее не было. За что ее конечно чморит страшно свекруха. Они прячут в могилах это самое зерно. Что, опять же... Это гениальный ход. Зимой... Как они зимой лопатами раскапывают землю?
Д.Ю. Я бы, как милиционер, сказал. Первое, следы останутся, что ты на санях куда-то поехал.
Клим Жуков. Они в метель. Никаких следов не останется. Они, видимо, там часто ездят. Не только в метель ездят. Сцена как Зулейха скрюченными пальцами, сняв варежки, разгребала снег и лед на могилах. ”И потом локтями расталкивала снег”. Локтями снег. Даже не знаю... Зачем она сняла варежки? На фига? Это же больно. Попробуйте поковырять голыми пальцами лед. Через минуты три начнутся очень неприятные ощущения. Потом придется локтями расталкивать.
Д.Ю. Я немедленно вспоминая Александра Исаевича Солженицына. У которого большевики, которые приходили с обысками. Естественно к заведомо невиновным гражданам. Они, например, вынимали детей из люльки и искали там. Представляешь? ”Сам не клал, а ищет”. А ты, очевидно, клал? И искать мешаешь. Сверху ребеночка положил, чтобы не тронул. Или вот поехал и в могилу собственной дочери насыпал. Что в башке-то? Александр Исаевич и его верная подруга. Я сразу хотел выкрикнуть, что этот литературный стиль называется ”срет кирпичами”. Это прямая копия Александра Исаевича. Старалась. Получилось неплохо. Кирпичи отменные получаются. Ну, а дальше, что еще сказать? ”Никуда не деревне не спрячешься от пытливых внимательных глаз”. Вот приехали большевики ко мне, а я сразу скажу: ”У меня нет зерна. Могу сказать у кого есть. Если вы у меня искать не будете”. - ”У кого?” - ”А вот у Муртазы”. - ”А где Муртаза прячет?” - ”На кладбище ищи. Вряд ли он чужие могилы трогать станет”.
Клим Жуков. У него кладбище персональное. Еще лучше.
Д.Ю. Сдадут.
Клим Жуков. Никаких сомнений. Тем более, что... Учитывая, что по творению Яхиной состоятельные все. Им есть чего терять. Значит, будут внимательно смотреть друг за другом. Да. Я устал говорить. Об этом говорили мы, Егор Яковлев, Борис Витальевич Юлин, много кто. Во время коллективизации обобществляли средства производства из которых можно извлечь прибыль. Все. И даже посевное зерно изымалось не все. Далеко не все. Это во-первых. Во-вторых, изъятие всего этого не означало, что вы сейчас умрете. Наоборот, это делалось для того, чтобы у вас в итоге получилось больше еды. Такой был смысл. А больше ничего не изымалось. Изымать там сковородку, люльку... Зачем? Вы как при помощи люльки собираетесь извлекать прибавочный продукт? Что вы будете делать люлькой? Что вы будете делать сковородкой? Ресторан собираетесь организовать? Вам нужно много сковородок?
Д.Ю. Бывали ли эксцессы? Наверное бывали. Но общая масса выглядит совершенно не так. Совершенно не так. Зачем вы врете? Хорошо. Вот я пришел Муртазу раскулачивать, например. Я это... Вот я кровавый большевик. Пришел раскулачивать. У меня стоит задача изъять столько-то зерна. Например. Вот Муртаза, вот у Муртазы зерно. Вот это посевное зерно, а это просто зерно, которое он отказывается продавать советской власти по установленным ценам. То есть, пытается заморить голодом людей в городах. Вот твое посевное зерно. ”Какой у тебя надел, Муртаза?” - ”8 гектаров”. - ”Муртаза, наверно гектара тебе одного хватит. На твою семью из трех человек”. И на 7 гектаров забираю. И отсюда. ”Сколько ты сжираешь, Муртаза? Вот столько? А вот это мы заберем”. То есть, тебе на посевную оставлено. Возможно, не столько, сколько ты хотел. И вот здесь тебе оставлено. Возможно, не столько, сколько ты хотел. Никто не ставит задачи тебя, Муртазу, заморить голодом. В противном случае тебя бы просто расстреляли во дворе и забрали бы все. Чтобы ты, во-первых, воду не мутил. Во-вторых, чего с тобой цацкаться? Что это за бред?
Клим Жуков. Этот бред, во-первых... Видимо, для Гузель Яхиной коллективизация и продразверстка, это одно и то же. Так вот. Не одно и то же. Во время продразверстки забирали все излишки кроме необходимого.
Д.Ю. Ключевое слово ”излишки”.
Клим Жуков. Да. Оставляли то, чем вы будете питаться, чтобы вы не умерли. Остальное забирали. Это продразверстка, которую придумал царь Николай II. А осуществляли ее и при Николае II, и при белых, и большевики ее тоже осуществляли. Так вот. Это излишки. Норму этих излишков определяла конкретная власть. Самые маленькие излишки забирали, как это ни странно, большевики. Поэтому крестьяне пошли за большевиками, которые забирали меньше всех. Вот. Белые забирали гораздо больше. А товарищ Николай II такие нормы изъятия задумал... Правда, он не смог их осуществить.
Д.Ю. Жаль. Любили бы еще сильнее. И святость бы резко увеличилась.
Клим Жуков. Да. Так вот. Понятно, что спрятали они это зерно. Возвращаются обратно. Муртаза злится, как всегда, он все время злится. И тут навстречу, вот, пожалуйста, отряд ”красноордынцев”. Как написала Гузель Яхина: ”В островерхих суконных шлемах с бурыми звездами”.
Д.Ю. Звезды, по-моему, синие были.
Клим Жуков. Синие в кавалерии. У пехоты были малиновые. У инженерных войск и артиллерии черные. У артиллерии сначала были оранжевые, а с 1922 или с 1923 года черные были звезды. На звезду металлическая кокарда. Обшлага, эти самые петлицы были... У каждого рода войск свой цвет. И вот, пожалуйста, у кавалерии синие были. Не помню у войск ГПУ какие были звезды. ”Бурые”. Бурых звезд не было. Понятно, что грязно-красные.
Д.Ю. Нет. Это засохшая кровь. Как литератор тебе сразу раскрою замысел.
Клим Жуков. У пограничников, понятно, зеленые. Маскировочного цвета. Вот. Не было бурых звезд. Учитывая, что они все на конниках, видимо, это какая-то кавалерия. Должны быть, наверное, синие.
Д.Ю. Как называется сам головной убор?
Клим Жуков. Островерхий шлем суконный. Ну, и дальше, как в кино, обнаруживают горы зерна в тележке. Товарищ Игнатов, когда Муртаза бросился на него с топором... Возглавляет отряд красноармеец, а теперь сотрудник, как говорят, ГПУ, очень странно...
Д.Ю. Рановато для ГПУ?
Клим Жуков. Поздновато. Бросился Муртаза на него с топором. И доблестный чекист его ликвидировал при самообороне. И вот как только его грохнули, внимание... Это люди на конях приехали. ”На Зулейху глядит дюжина винтовок. Черные дыры стволов под сверкающими иглами штыков”. Вы когда-нибудь пробовали на лошади кататься с примкнутым штыком?
Д.Ю. А он над или под?
Клим Жуков. Если они на нее смотрят, значит, они примкнуты.
Д.Ю. Ну, штык внизу?
Клим Жуков. Вообще сбоку штык у трехлинейки. У автомата Калашникова внизу. У трехлинейки он одевается, поворачивается на бок. Сбоку штык. Во-первых, не сверху. Во-вторых, нельзя... Не возникнет идеи ездить с карабином с примкнутым штыком. Это же просто опасно. Элементарно. И очень неудобно. Потому, что специально карабин делается короче, чем винтовка.
Д.Ю. Ну, если идешь на кулака, подается команда: ”Штыки примкнуть!”
Клим Жуков. Тем более такой опасный, как Муртаза с топором. Дорогая Гузель, если вы не в курсе, написали бы мне, я бы вам объяснил, что специально шашка тех лет, у нее были гнезда для крепления штыка к шашке. Даже не на винтовке крепилось. То есть, штык ездил отдельно, на ножнах шашки. Это сделано было потому, что кавалерия в это время сражалась пешком в основном. Поэтому они слезали с лошади, отстегивали от шашки штык, примыкали, если нужно, к карабину. Вот только так. Так страшнее гораздо, когда на Зулейху, которая ростом по пупок всем... Завалили Муртазу и тут же все вокруг на нее штыками. Которые над почему-то... Над стволами. Да, конечно, ”красноордынцы” описаны строго как уголовники. По-другому невозможно.
Д.Ю. А кто туда еще шел?
Клим Жуков. Там, видимо, не шел. Там система такая. Система выстроена как банда. Наверху сидит самый главный пахан, Сталин. Понятное дело. Ну, и дальше... У меня сразу сложилось впечатление, что автор имеет или очень смутное представление обо всем, о чем он пишет, или не имеет представления вообще никакого. Потом начинается история раскулачивания Зулейхи. Во-первых, завалили Муртазу. И уехали. Чисто уголовники. Просто взяли и застрелили человека. Ладно, он на вас с топором набросился, и вы правильно его застрелили. В принципе так и есть. Топор, это ужасная штука. Если на вас бежит человек с топором, а у вас есть револьвер, нужно его использовать. Но если его уже завалили... Вы же при исполнении. Во-первых, вы при исполнении. А во-вторых, тут есть свидетель. Если бы вы Муртазу в лесу замочили, это конечно очень плохо, но понятно, что никто не видел. А вот свидетель. Это его родственник. Он же пойдет в сельсовет спрашивать. ”Вот эти что-то сделали с моим мужем”. Как вы объясняться будете после этого?
Д.Ю. Ну, там, как ты понимаешь, ситуация полного беспредела. Никто слова сказать не может. Никто ничего не пишет, никто ничем не возмущается. А большевики ходят, валят всех налево, направо... И, хохоча, ускакивают с примкнутыми штыками на лошадях.
Клим Жуков. При этом очень странно они себя ведут. Они оставили тетю. Они даже не поинтересовались откуда она и куда она едет. Хотя сначала они подъехали с вопросом к Муртазе: ”Как проехать в деревню?” Потом Муртаза принялся ”козлить” и его застрелили. Но ведь остался второй человек. У него спросите. Нет. Они вдруг сразу поняли, где деревня.
Д.Ю. Дорога, видимо, одна. По-другому проехать нельзя.
Клим Жуков. Осталась одна Зулейха. Зулейха приезжает с трупом мужа домой. То есть, как это у вас так получилось, что вы ее с трупом мужа отправили одну домой? Без сопровождения. Сами ускакали в деревню. Они или больные... Или уголовники, или больные уголовники. Не сотрудники ГПУ. Точно совершенно. Сотрудники ЧК описаны в 1930-м году потрясающе. Кто-то одет был в шинель, кто-то в тулуп, поверх которого был рыжий ремень затянут. Ну, форма у них была уже давно. Не 1918 год, когда все ходили... Что нашел, в том и ходишь. Все были в шинелях по уставу. Или в полушубках. Ну, там, вроде как, холодно. Наверное, были бы в полушубках.
Д.Ю. Могу сказать, что перед выездом на дело этот самый Игнатов всех построит, за ремни подергает, внешний вид засвидетельствует. Годишься ли... Настоящим образом представляешь советскую власть. Или чмо какое-то. Дурацкое. Ну, у автора, естественно, дурацкое чмо. Там руководства никакого нет. Стреляй в кого попало, трупы бросай...
Клим Жуков. Ну, вот Зулейха уже дома. А дома уже раскулачивание происходит по полной программе. Раскулачили даже подушки и занавески. Какой прибавочный продукт в колхозе вы будете получать при помощи занавесок? Или подушки, например. У меня такой вопрос. За что? Не понятно за что раскулачивают саму Зулейху. Допустим, Муртазу вы определили в кулаки. Но Муртазы уже нет. Все. Значит, есть женщина одна и при ней явный иждивенец, ее свекруха, которая инвалид по всему вообще. То есть, их раскулачивать уже нельзя просто по закону. Даже если бы они были настоящими кулаками. Вот мужика нет, есть инвалид, при ней баба. Тоже, кстати, не великой мощности. Все. Сами только что им выписали амнистию навсегда. Никакого раскулачивания не будет. У вас в обязательном порядке обобществят рабочий скот. Это никаких сомнений. Лошадь конечно обобществят. И вас тоже в колхоз запишут. Но никуда вас не вышлют. Невозможно просто. Элементарно. Как только вы вышлете Зулейху куда-то...
Д.Ю. Ее нельзя.
Клим Жуков. А кто будет за этой бабкой ухаживать?
Д.Ю. Да. Ну, суть произведения как раз в противоположном. Что вот этого застрелили, а эту депортировали. Вот уже глухая бабка бегает по двору, воет. Кто виноват? Большевики.
Клим Жуков. Там конечно единственный момент был в книжке. После бани свекруха когда чморит Зулейху, она говорит: ”Мне сон снился. Завтра за тобой красные черти придут и уволокут в ад. А я со своим Муртазой дома останусь”. Суток не прошло. Так и вышло. В общем, это не коллективизация. Коллективизация проходила по-другому. Не смотря на безусловные эксцессы. Дорогая Гузель, замечу вам, коллективизацию на местах, 1929, начала 1930, до известной статьи Иосифа Виссарионовича ”Головокружение от успехов” проводили массово кулаки. Которые в основном являлись начальниками колхозов.
Д.Ю. Ну, тут, возвращаясь обратно. Что для того, чтобы этого Мансура назначить начальником, надо провести сельский сход. Там демократия была. А кого мы выберем? Дурака Мансура? Вот все вокруг знают... Почему Мансур бедный? Возможно, болезнь. Возможно, травма. Возможно, кто-то не вовремя умер. Но и болезнь и травма сразу проходят по категории ”ты не везучий”. Ты не годишься. Нам нужен богатый, удачливый, умный, хитрый, изворотливый. Кто это? Да вот же. Муртаза. Посмотри как крепко стоит, сколько батраков. Все работает. Пашет, урожайность повышает. Чан купил в Казани. Какого ума человек. Журнал знает, что есть. Вот он и будет председателем.
Клим Жуков. Он же умеет читать. И умеет читать чертеж.
Д.Ю. Ну, вот такого и выберут. Да. Ну, кулак. Да. А вы не в курсе, что эти рассказы, что комитет бедноты все сразу возглавил, это только в ваших мечтах. А на деле нет.
Клим Жуков. Все было по-другому. Так вот. Коллективизация проводилась не для того, чтобы отнять люльку. А потом ее же сломать случайно. Потому, что все дебилы. Выяснилось из книжки, что вообще выселяли всех в обязательном порядке. Отнимали все. Несогласных убивали, всех прочих выселяли. ”На сборы пять минут”. Это цитата. То есть, не 500 килограммов на человека, как было положено. На сборы пять минут. Что ты успеешь собрать за пять минут? Из дома дольше собираюсь. Как выяснилось, вообще-то имелось в виду, что их тоже всех убьют. Но потом. Что Гузель умеет. Вот в коллективизацию она не умеет. А вот что она умеет. Это потрясающе. ”Жадно втягивая ноздрями сладковатый запах паленого пуха”. И это не шутка. Вот это тоже. Буквально через пару страниц. ”Жадно втягивая ноздрями запах из тонкого горла”. Это тоже не шутка. ”С наслаждением втягивая ноздрями шедший из кулька горький аромат”. Вы нюхать разучились? Кстати, а чем еще можно втягивать? Это... Вы бы сначала писать научились грамотно. А лучше связно. А потом бы жадно втягивали.
Д.Ю. А чего пух сладко пахнет? Горелый пух? А волосы не сладко пахнут горелые? Больше сладости.
Клим Жуков. И там такого... Докладываю. Много слов, составленных подряд, без грамматических ошибок, это не литература. Это просто много слов подряд. Да. А по дороге-то товарищ Игнатов мучается. Во-первых, из-за того, что у Зулейхи оказались очень зеленые глаза. А во-вторых, у него есть красноармеец Настасья, у которой большие груди. За них он тоже мучается. Потому, что он не знает за что хвататься. За глаза или за груди. Или за все вместе.
Д.Ю. Обычно побеждают сиськи.
Клим Жуков. Ну, тут товарищ Игнатов. Он у Гузель Яхиной описан очень интересно. Потому, что это попытка ярко описать настоящего коммунистического зомби. Слово ”любовь”. Странное слово. К женщинам Игнатов его не применял никогда. Любить можно революцию. А как же можно любить женщину? Коммунистический зомби любить женщину не способен. Почему революцию? ”Я люблю только товарища Сталина”. Надо персонифицировать. ”Люблю Сталина”. А баб не люблю.
Д.Ю. А заметки какие пишет. Это, кстати, печаль русского языка...
Клим Жуков. Ты Пучкова любишь больше, чем меня? Я и Жукова люблю больше, чем тебя. И Сталина.
Д.Ю. Немедленно вспоминается анекдот. Как грузина спрашивают: ”Ты помидоры любишь?” - ”Кушать люблю, а так нет”. Считается, что смешно, а это как в английском.
Клим Жуков. Ну, вот. Игнатов английского не знает. Кстати, я весь сериал мучился. Откуда же взялась красноармейка Настасья? А вот откуда. ”Мобилизованные новобранцы обычно собирались утром во дворе. Прямо под его окнами”. Игнатова. ”Два дня слушали агитационные речи и тренировались. На третий справку в зубы и вперед. В подчинение сотруднику для особых поручений органов ГПУ. На задание”. Что? 1930-й год. В это время всеобщая воинская повинность обязательная. Пять лет срочной службы. Вообще-то. Сначала полгода в учебке, а потом четыре с половиной года срочной службы. Там, правда, не всех забирали. Всеобщая, но забирали не всех. Невозможно было всех должным образом вооружить. Крестьян далеко не всех можно было от работы отрывать, как и рабочих. Так вот. В ГПУ попасть с улицы после двух дней агитационных речей и упражнений с винтовкой было невозможно. Это не 1941 год, когда в самом деле по очень ускоренной программе обучали добровольцев. По очень ускоренной. Это не 1919, когда мобилизовали в Красную армию всех желающих буквально. И там не стоял прямо уж вопрос о долгом обучении. Это 1930-й год. До войны еще 11 лет. Ну, как вы попадете в спецслужбы вообще-то... С чем? С двумя днями агитационных речей. Что вы там делать будете.
Д.Ю. Ну, попробуйте сейчас устроиться в ФСБ. Речь не о том, что это невозможно. Это очень даже возможно. Но сопряжено, во-первых, с прохождением ряда проверок, наличием чистой биографии, специального образования. И прочее. Когда в КГБ брали, людей два года проверяли. Посмотреть чем ты там занят. Куда торопиться? Там отборные люди нужны, а не с улицы зашел.
Клим Жуков. Агитационные речи два дня. Во дворе у Игнатова. Так вот, кстати. Товарищ Яхина, ГПУ, которым вы пугаете, закончилось в 1923 году. За 7 лет до описываемых событий. Тут было ОГПУ, которое сменило ГПУ после образования СССР. Не ГПУ, а ОГПУ. Между ними есть разница. Там одна буква, но она важная.
Д.Ю. Что обозначает? Не все знают. ГПУ, это Главное политическое управление. Да?
Клим Жуков. Да. Так вот. Вы посмотрите, между МВД и КГБ есть какая-то разница? Три буквы и тут три буквы. Какая разница? Ну, в самом деле. Что вы выдумываете? Кстати, дальше интересно очень. А куда же везут раскулаченных? Догадайтесь. А вот туда. Цитата: ”Переселенцы возбужденно перешептывались: ”Куда? Куда? Неужели в Сибири?” А куда же еще? Ссылали всегда туда”.
Д.Ю. А надо было в Париж?
Клим Жуков. А почему только в Сибирь? Не понимаю. Странно, что не на Колыму.
Д.Ю. На родину нашего страха. Да. Ну, тут я бы гражданам рекомендовал сразу. Вот Клим Александрович, будучи в разлуке с отечеством, записал два ролика. Правильно? Линки под роликом. Там достаточно подробно про то, куда кулаков выселяли. С Борисом Витальевичем ролики записывали. С тобой про голодомор, голод... В двух словах. Кулаков делили на три категории, если я правильно помню. Большинство уехало в соседнюю область. То есть, если был в Псковской, то уехал в Новгородскую. Все. Для того, чтобы отправиться в Сибирь надо было быть третьей категорией. Негодяем. То есть, совершать откровенно уголовные преступления против советской власти. И тогда мог загреметь. Мог. Но не гремел еще, как правило. Какие преступления совершила Зулейха? Остается загадкой. Это откровенная ложь. Про Зулейху. Откровенная ложь. Это прекрасно... Ты знаешь... Ты же посмотрел ролик Егора, где Шарий нас разоблачил?
Клим Жуков. Конечно, конечно.
Д.Ю. Посмотрите ролик Егора. Все ролики Егора.
Клим Жуков. Егор Иванов имеется в виду.
Д.Ю. Да. Егор Иванов. ”Плохой сигнал”. Он же ”Тубус”. Посмотрите. Егор к вопросу подходит тщательно. Давайте изучим ваше уголовное дело. Посмотрим чем вы занимались таким, что вы получили вот такой срок и отправились туда. Это очень интересно каждый раз. Рассказы ”а мне моя бабушка рассказывала”, ну, отлично. Отлично, что тебе твоя бабушка рассказывала. Мы с глубоким уважением относимся к твоей бабушке и ее воспоминаниям. Но это несколько другое. Потому, что в документах написано не совсем то, что говорила бабушка. Если твой предок был кулаком... А судя по комментариям...
Клим Жуков. Дворяне еще есть.
Д.Ю. У Гузель Яхиной половина была дворянами, а вторая половина кулаками. Они все такие зажиточные были. У всех сто хозяйств, мельница. У Муртазы, кстати, в сериале мельница на участке. Мельница на участке отдельно прекрасно. Поинтересуйтесь с какого перепугу раскулачили-то. За то, что хорошо работал? Для того, чтобы раскулачили мало было хорошо работать. Надо было, чтобы на тебя работали другие, чтобы ты был мироед и сволочь, чтобы ты был настроен радикально против советской власти, чтобы совершал преступления. И только тогда тебе светила эта замечательная судьба. В рамках этой судьбы... Вот Клим Александрович уже сказал. 500 килограммов тебе с собой можно взять.
Клим Жуков. На человека.
Д.Ю. Да. Если ты сейчас вокруг себя... Ну, туда входят лопаты, мотыги.
Клим Жуков. Утварь для готовки жратвы.
Д.Ю. Да. Ну, как ”Тихий Дон”. Котел выворачивал. ”Не губи”. Как там? ”Не губи”. Где там в ”Тихом Доне”. ”Твой-то, поди, в комиссарах”. И понес. То есть, это нормально. Вот большевики, это не нормально. 500 килограммов. Что вы можете в деревне на 500 килограммов собрать? Одежда у вас, это то, что на тебе сейчас, ну и на зиму еще. Это не 500 килограммов. Ну, вот котлы, инструменты.
Клим Жуков. И жратва.
Д.Ю. Да, это 500 килограммов. Жратва. Чтобы крестьянин вышел в путь... Куда-то повезут по железной дороге. Без жратвы? Вы в своем уме? Ну, это настолько безумная... Я даже не знаю, что сказать.
Клим Жуков. Я, самое главное, хотел бы поинтересоваться у уважаемой Гузель Яхиной, которая рассказывает, что всех выселят в Сибирь. А сколько стоит билет до Сибири? Ну, конкретно сколько стоит перемещение одного человека весом 65 килограммов до Сибири? Сколько нужно сжечь угля для этого? По дороге кормят. Они же доехали в конце концов. Значит, они чего-то ели. Нам говорят, что редко, плохо и мало. Но все равно они чего-то ели. Это тоже стоит денег. Вот посчитали, что... В смысле не посчитали, нашли документ товарищи, что в 1936 году переправка из европейской части России на Колыму 6 тысяч человек встала в 15 миллионов рублей. 6 тысяч человек, 15 миллионов рублей.
Д.Ю. Может, дешевле расстрелять было сразу?
Клим Жуков. Вы Муртазу уже грохнули. Грохнули бы и Зулейху. В чем проблема?
Д.Ю. Экономия. Деньги на строительство коммунизма останутся.
Клим Жуков. Ангара ближе, чем Колыма. Допустим, не 15 миллионов получается. Плюс пароход конечно. Скажем, 6 миллионов. То есть, 6 тысяч на 6 миллионов, это получается по тысяче рублей на человека. Вообще-то это очень, по тем временам, очень большие деньги.
Д.Ю. Для дураков. Они считать-то не привыкли. Вот паровоз, который отвлечен от производственно-созидательной деятельности. Он возит не грузы, а везет людей. Вот состав, где вагоны этапируют граждан. Вот конвой, где все получают зарплату. Вот врач. Тоже получает зарплату. Вот оно идет мимо станций, на которых останавливается. Их там кормят. Например. Это тоже денег стоит. То есть, передвижение всей этой оравы, извините за лексикон, оно все время обходится в какие-то дикие совершенно деньги. Дикие. Давайте определимся, а для чего их туда везут? Открою тайну. Для того, чтобы работали. То есть, приносили пользу стране. Если деньги потрачены на передвижение такой массы, то эти деньги было бы неплохо отбить, а потом принести пользу. С этой целью... Как-то даже странно морить их голодом и повышать смертность. Как-то вообще... Умирал ли кто-нибудь? Безусловно. Да. Умирают люди. Летают в Турцию, в Египет на отдых и умирают там.
Клим Жуков. Я очень много летаю последнее время. Регулярно... Сколько я за год? Раз 12 летал. Или 15 даже. В том числе на дальние концы. Регулярно по громкой связи в самолете говорят: ”Человеку плохо. Есть ли среди пассажиров сотрудник медперсонала обученный?” Постоянно такое происходит.
Д.Ю. Да. Это речь не о том, что это все было прекрасно. Нет, это не было прекрасно. Это национальная трагедия. Любые социальные потрясения. Революция, Гражданская война... Если посчитать... Тысяча человек... Убыль 36, допустим. То это вот ни о чем. А если это твой папа, мама, бабушка, дедушка, это трагедия. Никто не спорит. Непонятно, а зачем вы из этого устраиваете клоунаду?
Клим Жуков. Это выглядит в романе Гузель Яхиной именно как клоунада. Потому, что сразу видно, что единственным источником информации конечно был ”Архипелаг ГУЛАГ”.
Д.Ю. Это я прямо до страницы знаю откуда все взято.
Клим Жуков. Потому, что там видно, что в Казани все забито, все забито этапируемыми людьми. Там описано... Не успевает местное ГПУ, так там написано... Местное ГПУ бумажки раскладывать не успевает. Поэтому всех вместе, зеков, каких-то интеллигентов, кулаков... Всех непонятно куда. Кого в лагерь, кого в ссылку. Судя по всему, через одну только Казань перемещаются десятки тысяч людей одновременно. Понятно, что в таком половодье людей тонут все. Это естественно. Но оно было немножко не так. Немножко не так это было. Там нужно ваши все эти истории очень сильно уменьшить. Очень сильно. Да.
Д.Ю. Отвлекаясь чуть в сторону. Вот у меня есть родственники корейцы. Корейцев первых депортировали. С Дальнего Востока в Среднюю Азию. Это, начнем с самого главного, национальная трагедия. Но корейцы, будучи буддистами в массе, они к этому вообще не так относятся. Главное в жизни, это работа. И что бы с тобой ни произошло, надо работать. И как только мы будем работать, там, в общем-то, все наладится. Вот там про 500 килограммов. Чего можно с собой взять. Меня всегда удивляло, что в Узбекистане совхоз-миллионер ”Полярная звезда”. Какое отношение Полярная звезда имеет к узбекскому совхозу? Оказывается рыболовецкий совхоз на Дальнем Востоке, называемый ”Полярная звезда”. Когда народ сел в эшелоны и поехал... Естественно, как скот. В ”теплушках”. Я в 1980-х годах еще ездил в ”теплушках”. Но нам, почему-то, казалось, что мы как военные едем в ”теплушках”. Массовые перемещения производятся только так. А оставшееся на местах руководство совхоза, оно государству продавало все: корабли, причалы, рыборазделочные заводы и прочее. Это перекладывание денег у государства из кармана в карман. Но с этими деньгами они поехали в Среднюю Азию. В Средней Азии было непросто. Там еще жили тигры. В тех местах, где корейцы там под рисовые поля зачищали. Натурально жили тигры. Все работали. Да. Ну, и что? Результатом-то что? Все корейские совхозы и колхозы, какие я там знаю, они все миллионеры. Корейцы самые богатые люди в Средней Азии были. Вот если в целом в среднем по стране. Я ради интереса, разгуливая по Ташкенту, глядя на лица... Смотришь на обувь, шмотки. Если все импортное, подними глаза. Кореец. Советская власть вокруг, обращаю внимание. Ничего они не воровали. Они работали в сельском хозяйстве, где украсть было невозможно. Они просто работали. Как они это вспоминали... Те, во всяком случае, с кем я общался. Трагедия, да, безусловно. Потому, что все старые по дороге умерли. Не выдержали такого переезда. Но они почему-то рассказывают как-то это все совершенно по-другому. Вот совершенно по-другому. Работать надо в первую очередь. От этого зависит твое благосостояние. Да. Потому, что мы корейцы вот так работаем. Это было в 1937 году. Это целую нацию перевезти надо. Очень много было. Я не помню цифры. Это было в 1937 году. До того, как остальных перемещать начали уже после войны. К тому времени гигантский опыт. Как грузить, куда везти, как кормить. Как лечить по дороге. Мне интересно как было на самом деле. Это было не так, как у Александра Исаевича. Абсолютно не так. Покажите, как на самом деле.
Клим Жуков. В этой книжке вы такого не найдете. Что вы там найдете. Там людей везут в Сибирь. Сначала их привозят в Казань. В Казани описание о том, как ветер вырвал у тщедушного юноши стопку нот и бросил ее в корову, которую подросток вел на поводке.
Д.Ю. Молодец, Гузель. Молодец.
Клим Жуков. А мимо проезжали наряды конной милиции. Из-под копыт вырывались снопы грязи. Навстречу им, также в снопах грязи, ехали черные сверкающие автомобили. Это что за комикс? Если у вас автомобиль едет по грязи, он не будет сверкающий через минуту. Будет грязный автомобиль. Это вы, видимо, в Москве насмотрелись? Это не так выглядит. Почему у вас черный сверкающий автомобиль едет по грязи и продолжает сверкать? Как это получается? А заехала Зулейха в Казань... Заехала она на Казанскую пересылку, где ”чалился” в свое время в студенческие годы Владимир Ильич. Какая ирония.
Д.Ю. Кто бы мог подумать. Я применительно к грязи повторюсь. Татары, это одна из самых чистоплотных наций с какими лично я сталкивался. Конечно родственники корейцы, которые в комнате пол моют восемь раз в день вне конкуренции. Это одна из самых чистоплотных наций. Кругом порядок, чистота, все подметено, приклеено, приколочено. Вот так должно быть. А не ваша грязь.
Клим Жуков. Это при большевиках.
Д.Ю. Это же при царе еще было замощено. И народ массово возмутился.
Клим Жуков. А большевики всю брусчатку вывернули и запустили черный сверкающий автомобиль. И наряды конной милиции. Вот теперь хорошо.
Д.Ю. Даже в каких-то мелочах. Даже в этом. Зачем ты это придумываешь? Зачем?
Клим Жуков. А вот, например, тебе как бывшему сотруднику будет интересно. Когда они все приезжают на пересылку в Казань, их всех набивают в тюрьму. Всех вместе. Баб, мужиков, уголовников. Всех вместе.
Д.Ю. Я сразу могу сказать. В этой общей камере в воровском углу немедленно начнут всех по очереди насиловать. В этом не сомневайтесь. Начнут отнимать вещи. Кого-то покалечат, кто будет сопротивляться. И непременно кого-нибудь убьют. Думаете, не думаете... Кого можно вместе сажать, кого нельзя. Это преступники, к которым вы запихиваете людей, которые к преступному миру не имеют никакого отношения. Даже если преступников нет. Мужики и бабы вместе, это создаст сразу чудовищные конфликты. Кто-то кого-то зацепил. Кто-то не так посмотрел. Тут же дойдет до поножовщины. Вы вообще не понимаете? Их нельзя сажать вместе. И никто не будет, если человек не хочет приключений. Так делать нельзя.
Клим Жуков. Так конечно никто не делает. Вообще никогда. Начнем с того, что кулаков, которых отправляли в ссылку, кроме уголовного контингента...
Д.Ю. Извини. Даже самое примитивное. Вот эти камеры не оснащены туалетами, например. Посадочным местом. Ведро. И вы считаете, что мужики и бабы... Если по Солженицыну, то да.
Клим Жуков. Там все так, что всех везли через Казань. Запихивали в обязательном порядке в Казанскую пересыльную тюрьму.
Д.Ю. В центр города.
Клим Жуков. Да. А потом приезжал паровоз и их по местам всех развозили. Это же просто какой-то бред. Откровенно говоря. Потому, что это люди, кулаки... Кроме тех, которые отличились. Из последней категории, которые отличились вооруженными выступлениями против советской власти. Их не сажали в тюрьмы для того, чтобы куда-то переслать. Зачем? Это люди, которые не были осуждены по суду. Какая тюрьма? За что? Их довольно много. Если их было в десять раз меньше, все равно десятки тысяч. Значит, они в тюрьму не поместятся. Тюрьма маленькая. Эта Казанская тюрьма, около кремля которая стоит. Описанное количество людей просто не утрамбуете. Никак. То есть даже, если они будут жить в кабинете у начальника...
Д.Ю. Ну, как в рассказах Солженицына, в ”Архипелаге ГУЛАГ”. Что у него в купе набивали по 36 человек. Хотелось бы Солженицына набить в купе, где 36 человек. К сожалению умер. Эксперимент уже не провести. Ну, ты в своем уме? Ну, как это вообще? То, что они не заключенные, не осужденные. Это никому в башку не приходит. Помнишь наводнение в городе Крымске было? Отводили воду от дачи Путина. Отводили воду от дачи патриарха. Или то и другое. Еще нефтяные терминалы на берегу спасали. ”Вы представляете, там столько народу погибло, что трупы кладут в рефрижераторы. Какой кошмар”. Для дураков. Вот городской морг. В городе живет, допустим, 100 тысяч человек. Значит, помирает, условно, 10 ежедневно. Например. И морг заточен, например, под 15. И все. Больше туда не влезет. Если вдруг что-то случилось, точно так же, как военные госпитали разворачивают в чистом поле. Потому, что никакая больница не в силах вместить то количество раненых, которое образуется на войне. Точно также и здесь. Просто не влезут. Значит, должно быть что-то другое. Что? Гузель Яхина не рассказывает. 36 человек в купе.
Клим Жуков. Там, кстати, да. В вагон по 60 человек они запихивают. С пожитками вместе. Даже если у кого-то, условно, рюкзак с собой, вы 60 человек в ”теплушку” не вставите. Она рассчитана на 40. Не поместятся.
Д.Ю. Чисто для справки. Если столько набьете... Чтобы они стояли, на головах друг у друга. Физически это, в общем-то, возможно. Но они сразу начнут умирать. Они начнут болеть с такой скоростью, что будут тут же умирать. Ваша задача в чем состоит? Довезти их до места или умертвить? Умертвить проще другими способами. Штык, карабин. Чтобы патроны не тратить. Как? Есть санитарные нормы. Как вы их кормить там будете? Как они в туалет ходить будут?
Клим Жуков. Кстати. Например, вам абсолютно насрать на этих кулаков. Зачем вы их везете? Просто зачем-то. Но вы же конвоируете их. А этот вагон сразу превратится в чумной барак. За неделю. Как вы туда заходить будете? А вам придется. Будет неприятно пахнуть. Возможно, какую-нибудь болезнь подцепите. Опасно. Эпидемиологическая обстановка будет очень нездоровая. Вы сами заболеете чем-нибудь. А в 1930-е годы медицина была... Не как сейчас. Гораздо хуже. Дальше литературные достоинства романа. Это потрясающе. Вся эта эпопея, от Казани до поездки в Сибирь, она вся наполнена описаниями каких-то людей с какими-то их судьбами. Они появляются, нам про них рассказывают. И они исчезают из книжки навсегда.
Д.Ю. Солженицын ”В круге первом”. Примерно то же самое.
Клим Жуков. Есть несколько буквально персонажей, которых описали подробно и они потом явятся в романе. Это, например, хирург и немножко акушер Вольф Карлович Лейбе. Которого мы навсегда запомним в светлом образе актера Маковецкого. Вы спросите: ”Причем тут профессор медицины Лейбе и раскулаченные?” Раскулаченные, Лейбе. Как он с ними оказался? Ну, понятно, его посадили по доносу. То есть, он уголовник, если говорить по-простому. Если кто не знает, все, так называемые, политические с точки зрения Уголовного кодекса преступили Уголовный кодекс. Значит, они уголовники. Никаких вариантов нет. Если его признали виновным по какому-то доносу, пускай и ложному, то он расценивается как уголовный преступник. Уголовный преступник с раскулаченными существовать вместе мог в очень исключительных случаях. Чисто случайно. Вот. Сейчас нам объяснят все. ”ЦИК и СНК Татарской АССР примут постановление о ликвидации в Татарии кулачества как класса. И уже через неделю на оперативном совещании в ЦИК выяснится, что темпы коллективизации и раскулачивания в республике ужасающе низкие. И как-то само собой, без ведома партийных руководителей и высших чинов ГПУ, получится так, что некоторые не особо нужные следствию гости областного управления ГПУ перейдут в кулаки. Дела их затеряются, сгорят при пожарах. А сами они будут переведены из одиночек и следственных изоляторов в густонаселенные казематы пересыльной тюрьмы. И красная Татария уже к середине марта выйдет по темпам коллективизации на третье место в стране. Попадет в легендарный пересыльный дом и Вольф Карлович Лейбе”. Как это так у вас получается? Вы представляете, что такое переквалифицировать статью? С чем это связано. Тем более, что у кулака никакой статьи нет. Он просто подлежит внесудебному переселению в другую территорию. Вот у вас есть уголовник Вольф Карлович Лейбе. У которого, скажем, какая-нибудь пятьдесят восемь шесть. Допустим. И вот вы уголовного преступник берете: ”Что бы с ним сделать? Не особо нужен. Давай его в кулаки запишем”. То есть, вы ему сейчас снимете уголовную статью и отправите его к кулакам уже без уголовной статьи. А потом у вас спросят: ”У вас был Лейбе по пятьдесят восемь шесть. Он где?” - ”А мы подумали, что он нам не очень нужен и к кулакам отправили”. Вы его оправдали получается? Как вы его оправдали?
Д.Ю. Тут чисто для дураков. Вот этот Лейбе под уголовной статьей. Никаких политических статей в Уголовном кодексе нет. Точно так же, как сейчас ”Измена родине”, это не политическая статья, а статья из Уголовного кодекса.
Клим Жуков. Есть такая статья... Как называется она? Пятьдесят восемь один или пятьдесят восемь два. ”Борьба против существующего коммунистического строя”. А вы загляните в современный Уголовный кодекс. Что там написано по поводу борьбы с современным государственным строем?
Д.Ю. Какой кошмар. Ну, гражданина судил суд. В какой форме, это вопрос десятый. Гражданину за совершение уголовно наказуемого деяния назначен срок лишения свободы. Которые, получившие этот срок, отбывают в местах лишения свободы. Спецпоселение, это не место лишения свободы. Туда не по приговору суда отправляют. Туда отправляют по совершенно другим...
Клим Жуков. Оно же так и называется ”специальное поселение”. Не лагерь.
Д.Ю. Каким образом там может оказаться уголовник, которому вы изменили наказание? Что это за кудесники в вашем ГПУ работают? Как это такое может быть, что там этот уголовник? Вы кто? Вы как сюда попали? Каким образом большевик их к себе на паровоз взял? ”Идите отсюда, это не мой контингент. Не надо их сюда”. Чушь. И при этом то, что у вас дела затерялись, сгорели... Вы идиоты. Дела едут вместе с ними. Чисто для справки. Вместе с ними. Это агентурные дела. Как на Александра Исаевича Солженицына. Их фельдъегерь секретный возит с наганом, вытянув вперед правую руку... Чтобы никто дело Александра Исаевича Солженицына агентурное не увидел. Как он стучит в НКВД. Как барабан.
Клим Жуков. Про Горелова я не понял. Потому, что это и в кино не пояснили, и в книжке не пояснили. Он как-то оказался с кулаками потому, что он как-то соскочил с уголовной стези... То есть, он два раза сидел уже. ”От Колымы до Соловков”. То есть, он всю страну объездил. Он говорит... Его гпушники пугают: ”Ты срок тянул бы не здесь”. Говорит: ”А я деклассированный”. - ”Повезло тебе”. Если ты деклассированный, как ты попал к кулакам? Ты ”закулачился” где-то что ли? Завел себе хозяйство, нанял 15 человек, принялся из них соки все выжимать. Ты когда успел все это? Я не понял как он с ними оказался.
Д.Ю. Давай чуток прервемся. А потом продолжим.
Клим Жуков. Согласен.
Д.Ю. Ждите.
Новости
VIP
