Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Егор, добрый день.
Егор Яковлев. Добрый.
Д.Ю. Не так давно посетил санаторий в солнечном Алтае, наслаждался красотами, отдыхом, и всякое такое. Немедленно возник вопрос – а наши сограждане до революции где-нибудь так же отдыхали, нет?
Егор Яковлев. Я бы рассказал о таком согражданине нашем как Пётр Алексеевич Великий.
Д.Ю. Так.
Егор Яковлев. Потому что именно он придумал и создал первый российский курорт вообще в принципе.
Д.Ю. С ума сойти. А где?
Егор Яковлев. Курорт этот, кстати, и сейчас существует, называется он Марциальные воды и располагается он в Карелии, в Карельском крае, под Олонцом. Ну, дело было так – сначала, как водится, Пётр Алексеевич съездил в Европу, посетил город Спа, ему там понравилось. Целебные воды благотворно подействовали на его измученный разными переживаниями и прочими вещами организм, и он, вернувшись на родину, повелел найти нечто подобное и в своем отечестве. И тут все сошлось, потому что некий крестьянин Иван Рябоев побывал как раз в Олонецком крае, увидел там родник и испил из него воды.
А был Иван Рябоев болен какой-то сердечной болезнью, и когда изпил он водицы из родника, зело ему полегчало, вот. Он сообщил об этом своему начальству, а начальство знало о повелении Петра Великого искать некие целебные воды в России на манер Европ и Франций, как было сказано в его указе, вот. Эта информация попала к коменданту олонецкий заводов Георгу Вильгельму де Геннину, очень уважаемому Петром военному инженеру. Де Геннин сообщил своему руководству, так информация дошла до Петра Алексеевича, и несказанно его обрадовала. Пётр повелел тут же устроить русский курорт, чтобы было не хуже, чем в Европах.
Д.Ю. А что это подразумевало? Строительство санаторных корпусов?
Егор Яковлев. Да, да, совершенно верно, был выстроен санаторий, и Пётр стал там регулярно бывать. То есть всего он там был четыре раза – 1719, 1720, дальше 21 год перерыв, потому что в этот год был заключен Ништадтский мир, победа в Северной войне; 22 и 24. И в общей совокупности Пётр пробыл на русских водах 5 месяцев.
Д.Ю. Ого, прилично.
Егор Яковлев. Для царя довольно много. Ну, надо сказать, что он в прямом смысле ездил туда лечиться, потому что человек был уже в зрелом возрасте, нуждался в отдыхе, в лечении, и у него была такая потребность, хотя надо иметь в виду, что, конечно, особенно в первые выезды сразу вокруг этих отъездов из столицы сразу стали роиться разнообразные слухи, что всё это не просто так. И это попало в дипломатическую переписку. Английский посол Джефферсон в 1720 году, когда Пётр собрался туда отдыхать, значит, писал, что не просто так едет, а едет он встречаться с прусским королем, и замышляют они вдвоем, значит, нечто очень неблагоприятное для Швеции, как дожать её до самого унизительного Ништадтского мира. Вот как раз тогда шли уже переговоры по поводу заключения мира по окончании Великой Северной войны, и вот английский посол подозревал, что сговорятся и совсем шведов обкорнают. Эти слухи дошли и до шведского посланника, он тоже засобирался, тоже за собирался туда.
Д.Ю. На воды целебные.
Егор Яковлев. Но французский посол, он ещё, в свою очередь тоже писал, что, значит, действительно ходят такие слухи, но это все вранье, Пётр едет просто отдыхать. И это было на самом деле правдой. Но самый смешной случай произошел с голштинским посланником Басевичем, который стал упрашивать Петра взять его с собой. Это же привилегия такая, с царём поехать, вот. Пётр в ответ схватил его за щёки и сказал – щеки у тебя слишком толсты и красны, чтобы ездить на лечение.
Д.Ю. Рожа – хоть прикуривай.
Егор Яковлев. Так что это дипломатическая такая коллизия вокруг всего этого была. Но на самом деле, конечно, Пётр ездил туда именно отдыхать. Он посещал олонецкие заводы, это, кстати, крупнейший элемент ВПК.
Д.Ю. Тогдашнего.
Егор Яковлев. Крупнейший элемент, да, тогдашнего ВПК, родившийся буквально на глазах Петра. И вот Георг Вильгельм де Геннин, он был отцом. То есть если Пётр был как бы идейным отцом, то де Геннин непосредственно этим руководил. Олонецкие заводы это очень серьезные производства по тем временам. Ну вот и в ведении де Геннина автоматически попал и санаторий, вот. Пётр, конечно, посещал все эти заводы, но не только, он там отдыхал, столярничал, слесарничал, ну и главное – пил воду. И есть такая известная его цитата, которую он сказал своему близкому сотруднику Нартову, что, значит, «тело я свое врачую водами, а подданных примером. Быстрого выздоровления не ожидаю, всё решит время». Вот. Но по первой части этой цитаты мы видим, что к водам царь относился очень-очень серьезно и испытывал от этого большое удовольствие.
Д.Ю. Это случайно не они?
Егор Яковлев. Нет, это не они, но это тоже классная вода, и она могла бы поставляться ко двору его величества императора всероссийского.
Д.Ю. И запьём, пожалуй что.
Егор Яковлев. Да.
Д.Ю. Хороша.
Егор Яковлев. Это вода «Эден». Добывается из артезианской скважины в Подмосковье, содержит калий, кальций, натрий и магний, полезно для сердца, для костей, и для всего остального. Есть вот такая вот объёмом 0,5, полезно там на пикник с собой взять, есть полтора литра, и вот такие вот 18,9 большие бутыли.
Д.Ю. Вместительная. Весь Тупичок пьёт воду исключительно такую.
Егор Яковлев. Ну вот. А, значит, ездили на курорт за водой, но главной проблемой была еда. Еда, потому что царский поезд это 300 подвод, куча прислуги, народа, значит, всякие приближенные, которые хотели рядом с царем в это время находиться; шуты, про это отдельно скажем, и, конечно, такую ораву надо было обихаживать и кормить. Но сначала хочу сказать, что это создало вообще большую достаточно инфраструктуру. Во-первых, дороги специально делали для того, чтобы царь мог проехать. Во-вторых, строились путевые дворцы по пути следования. Был специальный указ – разыскать избы, там было отмечено – разыскать чистые избы, в которых бы не было тараканов, чтобы царя не беспокоили, вот. А с едой действительно была проблема, потому что огромное общество приезжало на воды. Добывать еду поручили все тому же Георгу Вильгельму де Геннину, он просто обалдел от этого. У него есть цитата забавная, я даже специально для себя выписал.
«Гостей, которые приезжают к водам, поить и кормить надо, а истину с миру ни одной ложки сметаны ни идёт». То есть не найти, край-то, на самом деле, не самый обильный, скажем так. В общем, основная тяжесть снабжения царского двора продовольствием легла на Александро-Свирский монастырь. И чем дальше, тем больше заходило. Вот есть одна такая, тоже один документ, который предписывает, значит, специально для царя только найти 10 лучших телят, 10 лучших барашков, 500 яиц, 10 кур, 3 ведра топленого творога, 3 ведра масла и 3 ведра сметаны, это к приезду заряд в 1724 году.
Д.Ю. Не жировал Пётр, замечу.
Егор Яковлев. Вот. Ну, Пётр был, так сказать, человек спартанского склада, вот, ну а все, кто с ним приезжал…
Д.Ю. Грустили.
Егор Яковлев. Нет, они придерживались другого, других воззрений, вот. Это вызвало, кстати, интересный конфликт, потому что настоятель Александро-Свирского монастыря архимандрит Александр был крайне недоволен, раздражён, раздосадован, а если учесть, что история архимандрит Александра, она такова – он был сначала настоятелем одного из подмосковных монастырей и его фактически убрали, сослали в глушь, потому что архимандрит Александр был крайне оппозиционен реформам Петра Алексеевича. Не нравилось ему всё это заморское. Вроде он скрылся, так сказать, с царских глаз, а тут так сложилось, что снова ему на глаза попался со своими антицарскими заявлениями, вот. И он… Ну, это был, конечно, не заговор, но гневные словеса изрыгал по адресу царёвой особы, и в результате разразился настоящий конфликт. Пришлось императрице даже приехать в Александро-Свирский монастырь и увещевать архимандрита Александр, чтобы он говорил поменьше плохих вещей по адресу царя.
Д.Ю. Попридержи метлу.
Егор Яковлев. Но архимандрит Александр не остановился и все для него закончилось чрезвычайно плохо, вот. Ну а, значит…
Д.Ю. Уехал в Соловки или что?
Егор Яковлев. Нет, его приговорили к смертной казни, вот. Доигрался.
Д.Ю. Чисто за слова, да? Или у него уж там совсем что-то нехорошее?
Егор Яковлев. А слова это оскорбление, слово приравнивалось к заговору.
Д.Ю. Государево слово и дело.
Егор Яковлев. Да, вот у нас был Фёдор Севастьянов, такой кандидат исторических наук, очень интересно рассказывал про спецслужбы Российской империи, немножко рассказывал и про русское царство, как там всё было устроено. Так вот, он очень четко рассказывает, что слово это было преступление. Никакой разницы между тем, что ты там придумывал какой-то заговор с целью убить государя или ты просто говорил – а, государь, чтобы он сдох – всё, это уже преступление государственного значения, и оно приравнивается к заговору, поэтому за это полагалась смертная казнь, что в итоге и произошло.
А еще из интересного, значит, кого можно было наблюдать там, на водах, кого с собой привозил Пётр. Честно говоря, привозил он нескольких выдающихся персонажей малоизвестных, значит, у него было 2 шута любимых - Дурак Тарас и Ефим Волков. Ефим Волков это карлик, известный тем, что Пётр устроил его свадьбу, это было в Петербурге. Свадьбу, и до ледяного дома Анны Иоанновны это была самая известная шутовская свадьба, вот. Но самая удивительная фигура, которая сопровождала Петра в этих поездках, это был Николай Буржуа. Это великан огромного роста. Мы знаем, что Пётр был огромный, 2,04, но Николай Буржуа был ещё сантиметров на 10 или 12 выше Петра. Значит, была в Европе в это время по мода, значит, держать высоченных слуг, вот. И Пётр во Франции, в Кале, увидел этого Николая Буржуа, и так ему это понравилось, произвело на него такое сильное впечатление, что он предложил Николая Буржуа поступить к нему на службу. Тот согласился, и с тех пор всегда ехал на задах его кареты. И вот он тоже приезжал в Олонец, приезжал на Марциальные воды, и местные жители удивились, какой удивительный человек –огромный, настоящий великан. Вот это был, наверное, самый высокий человек в России.
Д.Ю. Наверное, при тогдашнем росте раза в 2 был выше остальных.
Егор Яковлев. Да, вот. Кроме того, известно, что приезжал туда один из первых русских светских живописцев Иван Никитин, и написал чей-то портрет, то ли Петра, то ли, значит, Екатерины Алексеевны, но этот портрет, к сожалению, не сохранился. А после смерти Петра, умер он, я напомню в 1725 году, к сожалению, курорт захирел. Курорт захирел и возродился только уже в 20 веке, вот. А вообще вместо очень интересное, я там был, всем рекомендую. Отлично просто можно отдохнуть и напитаться отечественной историей, потому что там это ощущается.
Д.Ю. На всё в России нужна государева воля, чтобы работало.
Егор Яковлев. Да, но особенно при таком царе как Пётр Алексеевич, который там, куда ни ткни, какое-то он к этому отношение имел, что-то он да основал. Вот в том числе и первый российский курорт.
Д.Ю. Ну, соответственно, кто может доехать до города Олонец, отправляется в город Олонец, а мы воды. Отличная вода. А на сегодня всё. До новых встреч.
Новости
VIP
