Клим Жуков. Всем привет! Продолжаем изучать эпоху Петра Великого. Сегодня у нас будет жара, потому что весьма интересная тема. Весьма интересную тему нам, как обычно, раскроет Борис Мегорский. Борис, привет!
Борис Мегорский. Привет, Клим. Сегодня поговорим вот о таком странном предмете, ну в частности о нём, но чтобы интрига продержалась хотя бы полминуты, мы не будем говорить, что это. Вот наш странный предмет. Так про оружие мы поговорим?
Клим Жуков. Да, я же говорю – жара, для мальчиков и даже некоторых девочек самое интересное – это вот чтобы были железки, всякие стреляющие штуки, соответственно, всякие сабельки-шпаги, то, на чём это всё висит, как это производится, сколько стоит – в общем, интереснее нет ничего. Я вообще в историческую науку пришёл только потому, что хотел изучать вот эти самые железки.
Борис Мегорский. Да, но без доспехов.
Клим Жуков. Ну что делать, время такое – 18 век, там только каска где-нибудь, может быть, да кираса есть.
Борис Мегорский. Да. Ну хорошо, как обычно – не всем, правда, это нравится – я начинаю с обзора литературы.
Клим Жуков. И правильно. Нравится, не нравится – так правильно, вот и всё!
Борис Мегорский. И начнём мы рассказывать... Ну, надо вообще отметить, что в отличие от мундирных вещей, про которые мы говорили в прошлый раз, литературы по петровскому вооружению не так много, прямо скажем.
Клим Жуков. Даже странно.
Борис Мегорский. Да. Ну, Висковатов, которого мы упоминали в прошлый раз, несомненно, про оружие писал, но вскользь, ну и писал тоже странное и рисовал странное – ну, об этом сегодня и поговорим. Из исследователей, которые уже на профессиональном научном уровне подходили к вопросу петровского вооружения, нужно, конечно же, назвать в первую очередь, если говорить о стрелковом оружии, работы Лилы Константиновны Маковской, сотрудника Музея артиллерии, которая издала каталог и определитель по русскому стрелковому... огнестрельному оружию 13-го...?
Клим Жуков. Четырнадцатого.
Борис Мегорский. 14-18 веков. Я тоже подумал, что 13-тый – вряд ли. В общем, это основополагающие труды, если кто-то хочет что-то понять в русском стрелковом оружии – крайне рекомендую. Надо сказать, что, в принципе, исследователи, которые занимались темой петровского оружия, так или иначе были ограничены теми памятниками, которые у них были под рукой, поэтому работы Лилы Константиновны в основном посвящены коллекции Артиллерийского музея. Коллекции Артиллерийского же музея была посвящена статья другого сотрудника, правда, в 50-е годы, - Мышковского, и в основном на материале ГИМа, Государственного исторического музея, есть работа Шокарева. Ссылки все внизу, можно прочитать, ознакомиться. Это научные работы, проработанные по мере возможности с привлечением архивного материала, их стоит читать, если хочется разобраться в теме.
Клим Жуков. Шокарева я в своё время не смог купить, потому что вот приходишь – и нет Шокарева. По «букашкам» я за ним лазил, так и не купил, теперь электрический скачал давным-давно.
Борис Мегорский. Ну вот электрический, да, плюс статьи – в общем, всё есть. Есть обзорные книжки от мушкета до автомата, в частности, Александр Жук – не порекомендую.
Клим Жуков. Ну что касательно раннего оружия, там, прямо скажем, всё как-то очень слабо.
Борис Мегорский. Да-да-да. Ну и если говорить о холодном оружии, то здесь...
Клим Жуков. Кулинский.
Борис Мегорский. Естественно! Александр Николаевич Кулинский из Артиллерийского музея – работы по штыкам, по холодному оружию.
Клим Жуков. Александра Николаевича вообще можно читать по строевому оружию, не только по русскому, по заграничному он тоже писал, книжки исключительно хорошие. Он хранил холодное оружие вообще в Артиллерийском музее, соответственно, коллекция настолько огромная, что можно, никуда не выходя, описать, ну конечно, не всё, но процентов 80 по всем видам, типам того, что было в принципе в Европе в 18-19 веках.
Борис Мегорский. Совершенно верно. И из недавних работ, которые посвящены петровскому холодному оружию нужно упомянуть не книгу пока, а статью Дмитрия Антонова, московского исследователя и коллекционера холодного оружия, который опубликовал на юбилей Полтавы несколько довольно интересных экземпляров и описал их, и недавно вышел альбом Олега Леонова, посвящённый русскому строевому холодному оружию 18 и 19 веков. На этом, наверное, обзор литературы закончен.
Клим Жуков. Посетители «Тупичка, которые тут бывают регулярно и смотрят нас часто, Дмитрия Антонова могли видеть неоднократно в роликах про турнир Святого Георгия в Москве – он там на лошади в таком красивом костюме занимается тем, что скачет и всех судит. Так что Антонов у нас человек очень широких интересов и способностей.
Борис Мегорский. Да, Дмитрий молодец. Дальше если говорить о литературе, в прошлый раз я всячески рекламировал книгу Татарникова «Русская полевая армия», в которой помимо всяких вкусностей, касающихся мундира, точно так же на основе полковых документов описано, в какой полк, когда какое количество мушкетов, шпаг и прочего прибыло, убыло, ну т.е. вполне себе замечательный источник по тому, что физически находилось в полках.
Клим Жуков. А Леонова работы можно порекомендовать по поводу оружия?
Борис Мегорский. Ну вот недавний его альбом по строевому холодному оружию – да, других таких книг у нас, кажется, не выходило.
Клим Жуков. Вот я тоже что-то не могу припомнить, поэтому ссылки, надеюсь, прикрепим.
Борис Мегорский. Да. Дальше: археология – понятно, что она ограничена, мы в прошлый раз обсуждали, тем не менее находятся интересные вещи, разными способами и разными людьми, но они находятся и некоторые подробности нам сообщают. Сегодня я этого коснусь. Дальше: у Татарникова опубликованы документы полковых канцелярий, где отражено, что когда было выдано, что, несомненно, ценная информация, но есть ещё один пласт источников – это документы полковых канцелярий о том, что было потеряно в том или ином сражении, и вот это, на мой взгляд, такой недооценённый источник и очень ценный почему – потому что он фиксирует, что фактически люди выносили в бой, ну и, соответственно, там что теряли, т.е. то, что было потеряно в бою...
Клим Жуков. Значит, оно точно было применено.
Борис Мегорский. Значит, оно точно было, скорее всего, конечно, можно придумать случаи, когда было...
Клим Жуков. Просто потерял.
Борис Мегорский. Потерял или выбросил, а потом списал на боевой эпизод, но тем не менее довольно интересно анализировать подобного рода документы. Ну и собственно, я предлагаю закончить про литературу и про источники, перейдём уже к вкусному.
Клим Жуков. Хорошо, я поддерживаю. С чего начнём?
Борис Мегорский. Обозначим границы сегодняшней нашей темы: я предлагаю поговорить о комплексах вооружений и снаряжения в первую очередь пехоты – это мушкетёры, это гренадеры, это пикинеры, офицеры и унтер-офицеры, и кавалерия – драгуны, конногренадеры. Висковатов нам показывает, в частности, вот такой набор оружий, который подписан – вот написано, что это фузея 1701 года, 1710-го, и т.д.
Клим Жуков. 1717-го и 1723-го. В 1701-ом же ещё никаких образцовых оружий не было?
Борис Мегорский. Так вот об этом и речь, что никаких единых образцов тогда просто не было, и нельзя говорить, что вот это вот фузея образца 1701 года, потому что их могли производить, там, какой-то модели и в 1700-ом, и в 1701-ом годах, но вот заданного образца, который был бы, как в более поздние периоды, апробирован, как высочайше одобренный образец – нет, такого не было. И собственно, все человечки, нарисованные у Висковатова, держат в руках, как правило, фузею А – якобы, фузея 1701 года, поэтому мы сейчас посмотрим, что это за зверь такой.
По поводу терминологии: она в тот момент, скорее всего, у профессионалов того периода уже устоялась, но она тем не менее по нашим меркам была такая вариативная, поэтому современному исследователю иногда сложно понять, о чём речь, потому что если мы говорим о стрелковом длинноствольном гладкоствольном и дульнозарядном оружии, то оно, как правило, называлось либо фузея (французское слово «fusil»), либо мушкет (немецкое слово, в принципе, означает одно и то же). Словом «ружьё» тогда ружья не назывались, потому что ружьё – это был обобщающий термин, который касался вообще всего вооружения.
И мы поговорим в первую очередь о самом современном на тот момент типе стрелкового оружия – это кремнёвое оружие. Оставим за скобками и объясним, почему мы не будем говорить о фитильном и колесцовом. Вот здесь шведские модели, шведский Музей армии отличные фотографии выкладывает, на них приятно смотреть. Фитильное ружьё, вот здесь даже вставлен фитиль, т.е. механизм поджигания пороха на затравочной полке, скорее всего, в русской армии уже массово не применялся. У нас есть одно довольно скупое свидетельство про шведскую армию – когда шведы арестовали нашего посла Хилкова в Стокгольме, и они к нему приставили часовых, и он писал, что вот при нём находились солдаты с постоянно горящими фитилями, а это значит, что как минимум часть шведских солдат была вооружена вполне себе устаревшими уже на тот момент фитильными мушкетами. И прямо скажем: про бытование фитильных мушкетов в русской армии мы ничего не знаем, не встречается в документах.
Дальше была модель кремнёвого замка колесцового типа, который обильно встречается на кавалерийских пистолетах шведских, трофеях Полтавского сражения, но в русской армии мы не находим, поэтому...
Клим Жуков. Ну колесцовый замок довольно сложный, я полагаю, его из-за дороговизны не распространилось.
Борис Мегорский. Ну конечно, да. Ну его... в первую очередь в пехоте, в принципе, в кавалерии, как более дорогом роде войск, наверное, мог быть, но шведы на удивление носили много уже на тот момент устаревших образцов, в русской армии мы про это ничего не встречаем.
Клим Жуков. Ну просто с колесцовым-то замком не всё так просто, потому что он по надёжности выше, чем кремневый замок обычный, потому что он стреляет с меньшим количеством осечек, просто стоит он в 1,5-2 раза дороже. Немцы его вполне себе в Мюнхене делали до 1750-ых годов, как минимум.
Борис Мегорский. Даже так?
Клим Жуков. Да.
Борис Мегорский. А зачем?
Клим Жуков. Ну просто в силу того, что надёжный.
Борис Мегорский. Да, но массовую армию этим не вооружишь, а дальше возникают нюансы в его боевом применении, потому что к колесцовому замку нужен ключик...
Клим Жуков. Так точно, ключик может быть утрачен.
Борис Мегорский. ...как заводить часовой механизм. Ключик можно утратить, поэтому не самое удачное оружие для неподготовленного пользователя.
Клим Жуков. Нет, ну опять же, его, например, полевой ремонт иногда затруднён, а иногда просто невозможен для неквалифицированного пользователя, так что с колесцовым замком вещь, конечно, для 16 века была исключительно важная, я бы даже сказал – революционная, потому что колесцовый замок вообще смог сделать огнестрельную кавалерию, т.е. рейтар, а потом он вынужден был исчезнуть из массового обихода просто из-за своей сложности: дорого, ремонто-труднопригодно, неквалифицированный пользователь вообще его не отремонтирует в поле.
Борис Мегорский. Да-да, нельзя ничего возразить. Поэтому мы будем говорить о кремнёвом оружии, о кремнёвых замках, продемонстрируем, почему это кремнёвое: вот этот вот камушек, такой вот плоский, заострённый – это кремень. Кремень – это минерал, а кремний – это химической элемент, поэтому когда мы говорим об оружии, оно кремнёвое, а ни в коем случае не кремниевое. Собственно, для чего он нужен – он ударяет по огниву кремнёвого замка, высекает искру, которая поджигает...
Клим Жуков. Затравочный порох на полке.
Борис Мегорский. Порох, да-да-да. Говорим о кремнёвом оружии стрелковом, вот есть находка Нарвского сражения – обратим внимание, что кремень обжат в свинцовую облатку, это вот кусочек свинца. Ну собственно, в курок зажимается камень, и чтобы он не вываливался оттуда, применяли свинцовые облатки, кожаные и, говорят, даже берестяные находят.
Ну что ж, и когда мы говорили о том, что у Висковатова нарисовано странное стрелковое оружие, вот покажем, откуда оно взялось: во многих отечественных музеях хранятся ружья и карабины с довольно архаичными кремнёвыми замками – это замки условно карельского типа, с боевой пружиной на внешней стороне замковой доски, с довольно массивным курком и винтом с кольцом, для петровского времени откровенно архаичная вещь. В шведском Музее армии вот такие же выставлены, как первая половина 17 века. Тем не менее, в наших музеях они, как правило, проходят как трофеи Полтавского сражения, что может говорить о том, что у шведов действительно в ходу было какое-то заметное количество устаревших моделей, которыми они продолжали пользоваться. То ли это были какие-то третьеочередные полки, то ли это были трофеи, которые выгребли из крепостей взятых – мы сказать не можем. Надо сказать, что у очень многих этих трофеев есть ещё одна, помимо замка, характерная особенность – на прикладе вырезана надпись: «17Х07». Что это означает, никто не может объяснить, но она встречается как явно на строевых вещах, так и на условно охотничьих вещах – вот в рыцарском зале Артиллерийского музея выставлен мушкет: точно такой же формы приклад, замок такой же архаичный, но всё ложе инкрустировано костью, и тем не менее такая же надпись «17Х07» - что такое, наука ответить не может. И Висковатов бодро рисует русских фузилеров вот с таким оружием, откуда он это взял, не очень понятно.
Дальше вот в популярной литературе существует такой термин, как гартмановская фузея – вот её нам таким образом показывают. Начинаем смотреть, что это и почему: есть свидетельство в одном из документов о том, что некоему купцу Даниилу Гартману/Хартману было заказано производство, не помню, 20 тысяч мушкетов с замками по шкотскому образцу.
Клим Жуков. Как тогда говорили, «на шкотдское дело».
Борис Мегорский. Да, но по какой-то непонятной причине...
Клим Жуков. «Шкотское» – шотландское т.е.
Борис Мегорский. Да, а вот почему-то в популярной литературе это «шкотское» интерпретировали как шведское.
Клим Жуков. Интересно!
Борис Мегорский. Не знаю, почему, тем не менее вот пишут, что гартмановские фузеи сделаны по шведскому образцу и выглядели он и вот так вот. Какая там была логическая цепочка, которая привела к этому, я объяснить не могу, но мы можем констатировать, что это, конечно, скорее всего, не так, потому что шкотские, т.е. шотландские замки, которые, очевидно, действительно были в ходу в 1690-е годы, они выглядели иначе. В отечественных музеях, ну мне, как минимум, не известно, сохранились они или нет, но в целом шкотский/шотландский замок выглядел примерно вот так вот.
Клим Жуков. Ну, весьма узнаваемый.
Борис Мегорский. Да, поэтому вот такое замки, очевидно, могли встретиться на русском оружии раннепетровского времени, но это, конечно, совершенно не то, что нам рисуют в популярных книжках. Ну а в целом русская армия к началу северной войны, ну мы рассказывали вообще о создании новой регулярной армии – это полки, которые создавались с нуля: личный состав, обмундирование, снаряжение – так вот вся эта армия была вооружена импортным оружием. Закупали в основном голландское оружие, и стандартный комплект вооружения для рядового солдата, фузилера, как тогда говорили, состоял из фузеи и багинета к нему – соответственно, холодное оружие. Фузеи выглядели примерно вот так вот – это образец, который хранится в оружейной палате, это реплика голландских же мушкетов 1700-1710-ых годов. Ну и надо сказать, что бытование именно голландских покупных ружей подтверждается и археологией, в частности, в Ботническом заливе финские морские археологи нашли останки русских судов, затонувших в 1714 году, и там среди прочего нашли несколько таких вот противозамочных накладок, на которых написано: «Amsterdam».
Клим Жуков. Противозамочная накладка – это накладка, к которой, точнее, через которую винтами замок крепился на ложе с обратной стороны от собственно самого замка, с левой.
Борис Мегорский. Да.
Клим Жуков. Кстати, голландцы нам же с удовольствием поставляли всякое разное оружие, и не только оружие, с начала 17 века, как только у них сложились тяжёлые отношения с Испанией, у голландцев, нужно было с кем-то дружить – они дружили с англичанами и с нами. Датчане их пропускали через Зунд, потому что тоже важнейший торговый партнёр, и поэтому они могли спокойно в обход любых санкций кататься в Балтийское море и, соответственно, торговать с нами.
Борис Мегорский. Да, и поэтому Пётр продолжал закупать голландское оружие, и только ближе к концу войны уже отечественное производство вышло на достаточные уровни, а так, в принципе, большая часть побед Северной войны была одержана импортным оружием, покупным.
Голландское оружие довольно типичной для той эпохи формы. Первый момент: ствол крепится к ложу с помощью припаянных к низу ствола ушек, которые шпильками крепятся в деревянное ложе. Был другой вариант – ложевые кольца, которыми прихватывается ствол к ложу, но для начала 18 века он нехарактерен, потом как раз к нему пришли, потому что вот это припаивание ушек нарушает целостность ствола, и с большей вероятностью его разорвёт в какой-то момент, поэтому и французы, и наши в какой-то момент отошли от этой модели и начали использовать ложевые кольца, а англичане, например, которые продолжили уже своё собственное производство по голландским образцам, продолжили вплоть до Крымской войны делать по такой схеме.
Помимо метода крепления ствола к ложу мы наблюдаем, собственно, сам замок – он довольно типичный: курок таким своеобразным гуськом, в который зажат кремень.
Клим Жуков. Курок – это на всякий случай, вдруг кто-нибудь не знает – это не то, на что пальцем давят...
Борис Мегорский. Это не спусковой крючок.
Клим Жуков. Да, то, что давят пальцем, это спусковой крючок, а курок – это то, что, собственно, инициирует выстрел.
Борис Мегорский. Да, это то, во что зажат кремень, что под воздействием боевой пружины ударяет об огниво и высекает искру. Всё довольно стандартно для той эпохи. Были, возможно, варианты – замок был либо такой покатый, либо плоский, были такие версии с «собачкой», как тогда называли, по-английски «doglock» - это крючок, который по сути был предохранителем, его могли ставить при производстве замка, а могли уже в процессе починки, ремонта ставить эти «собачки» как предохранитель внешний, поскольку там внутреннее шептало могло стесаться на тот момент.
Что ещё характерно для той эпохи: довольно массивные приклады – вот тут видно, прямо такая лопата, и деревянный шомпол. Для начала 18-го, ну собственно, для всего 17-го века и, скажем, для первой трети 18-го века характерны деревянные шомпола. Постепенно их заменили железными, стальными, но поначалу это было просто дорого. Где-то после 30-ых годов, насколько я понимаю, в русском оружии стали массово использовать железные шомпола, ну собственно, и в Европе тоже, поэтому, да, это была такая довольно толстая деревянная палка, которая нужна в первую очередь не для того, чтобы чистить ствол, а для того, чтобы проталкивать туда заряд. Конечно, деревянный шомпол гораздо менее прочный, чем стальной...
Клим Жуков. Естественно, поломаться может в любую секунду.
Борис Мегорский. Да, это накладывало свои ограничения и на скорость заряда, потому что стальной ты можешь доставать одним движением, выгибать, не заботясь, что он поломается, с деревянным нужно аккуратненько, потому что поломается. В одном из трактатов европейских Сен-Реми, конец 17-го века, сказано, что во время осады помимо других прочих припасов и боеприпасов, которые армия должна с собой притащить, нужно ещё на каждый мушкет по 2 запасных деревянных шомпола, потому что они наверняка будут ломаться.
Т.е. так выглядели русские ружья – вот здесь мы видим образец 1715 года тульский, собственно, первый образец, установленный для русской армии. Это вот мы видим ружья в нашем Артиллерийском музее, хорошо видно как раз деревянный шомпол в шомпольной трубке, и вот здесь уже образец тоже русский, Сестрорецкого завода, который сейчас хранится в Швеции, возможно, какой-то из трофеев – вот мы видим, что здесь уже, в принципе, схема самого оружия абсолютно петровская, но шомпол уже вставлен стальной.
Клим Жуков. Новодел?
Борис Мегорский. Нет-нет, просто это модель петровская, но поскольку шведы его, скорее всего, взяли в качестве трофея либо в 1740-е годы, либо уже в конце 1780-ых годов, когда у нас были русско-шведские войны, уже после Северной войны, а тогда уже были вполне себе стальные шомпола.
Ну коль скоро мы упомянули шведов, нужно показать, как выглядело шведское оружие того времени. Мы знаем, что оно, вполне возможно, было и таким архаичным, и с карельскими замками, и, может быть, даже с фитильными, но вот это вот стандартная шведская фузея образца 1704 года, ну во всяком случае так её называют, а здесь замок более-менее такой же, с «собачкой». Довольно своеобразное крепление шомпола здесь – не только в шомпольной трубке, но и ближе к дульному срезу такая массивная часть деревянного цевья, в котором...
Клим Жуков. Отверстие.
Борис Мегорский. ...просверлен канал для деревянного же шомпола. А так в целом всё то же самое –массивный приклад, подкурковая скоба довольно мощная. Т.е. в целом оружие было более-менее идентично: одинаковый способ воспламенения, кремнёвый замок, длина – всё было более или менее стандартно.
Ну если говорить о габаритах и других характеристиках: поскольку у нас нет никаких данных о том... какого бы то ни было единого образца было оружие, поэтому были ружья, изготовленные на отечественном производстве – это московская Оружейная палата, это Олонецкие заводы, потом Петровские заводы – современный Петрозаводск, это Брянск, это Липецк, Тура, естественно.
Клим Жуков. Сестрорецк.
Борис Мегорский. Со временем Сестрорецк, уже только после того, как эта территория была завоёвана, и полностью исчезла опасность. Но при этом, как я говорил, очень много было покупного оружия, я бы сказал, что в самый напряжённый период Северной войны, в 1700-ые годы большая часть всё-таки была покупной. При этом могли импортировать как полностью готовые изделия, так и частично.
Клим Жуков. Стволы, замки?
Борис Мегорский. Могли привозить замки, стволы, как самое технологичное, и здесь на месте уже собирали готовые вещи. На заводы отправляли какой-то образец, как он выглядел, мы не знаем, мы просто знаем, что вот на такой-то завод отправили образец, и сказано делать по нему. Есть упоминания, но они нам ни о чём не говорят: мушкет или фузея нового образца, или фузея гренадерская с коротким штыком – относительно чего он был короткий, и чем эта гренадерская отличалась от фузилерской, сказать трудно, поэтому мы можем просто ориентироваться на какие-то типичные характеристики голландских мушкетов того времени.
Ну и к 1715 году наша промышленность наконец созрела к введению единого стандарта, и в 1715 году состоялся указ, который устанавливал единую модель пехотной фузеи солдатской, калибр был взят тот же самый голландский. Есть одно из писем, касающееся полков гвардии, 1712 что ли год, где написано, что гвардия издавна пользуется фузеями амстердамского калибру, и поэтому теперь нам нужно получать фузеи тульской работы, но того же амстердамского калибра. Амстердамский калибр – это...
Клим Жуков. 18, 19? 19 миллиметров.
Борис Мегорский. ...0,78 дюйма, это 19,8 мм, т.е. это солидный калибр.
Клим Жуков. Ну как мушкет прямо вообще, натурально.
Борис Мегорский. Ну, мушкет и есть. Надо сказать, что этот же калибр, ну поскольку в начале века все пользовались голландским оружием, его покупали и наши, и англичане, и когда перешли на домашнее производство, то русские модели были похожи на голландцев и английские модели были похожи на голландцев, и собственно, вот знаменитое ружьё английское Brown Bess это практически один в один голландские образцы начала 18 века, ну понятно, что там в конце появился шомпол стальной, но в целом всё было довольно единообразно.
Клим Жуков. Ну да, Brown Bess до Крымской войны провоевало.
Борис Мегорский. Ну там уже всё-таки и капсюльный замок, и нарезы, но в целом схема примерно такая. Русское ружьё, солдатская фузея 1715 года: про калибр мы сказали – 19,8 мм, общая длина 1,42 м, ну и длина ствола метр с чем-то. Надо сказать, что ружьё длиной 142 см относительно среднего солдата, который...
Клим Жуков. Там 163 см.
Борис Мегорский. Да, т.е. это была достаточно такая...
Клим Жуков. Как копьё фактически.
Борис Мегорский. ...палка, да, длинноватая, но тем не менее вот такие и использовали. Были также драгунские фузеи, которые были на 10 см короче. Ну, драгуны – это кавалерия, им нужно как-то это оружие возить, поэтому драгунская фузея отличалась не только длиной, но и наличием скобы, за которую можно было крюк панталера встегнуть, и чтобы эта фузея болталась по правому боку.
Клим Жуков. Это такая перевязь плечевая, у которой было пристяжное кольцо, к которому в свою очередь пристёгивалась фузея или карабин, ну если говорить вообще про огнестрельную кавалерию.
Борис Мегорский. Да-да.
Клим Жуков. С 17 века активно используется такая система.
Борис Мегорский. И пистолетные калибры тоже были установлены, т.е. вот можно сказать, что стандартизация в отечественном оружии началась с указа 1715 года. Естественно, это не отменяет проблем с тем, что на разных заводах произведённое оружие вроде как по одному указу всё равно могло отличаться, но про проблему унификации знали, с ней старались бороться, но это было объективно сложно просто по технологическим возможностям.
Клим Жуков. А пистолетный калибр какой – 17 мм?
Борис Мегорский. Да, 0,68 дюйма, если мне память не изменяет – ну да, это порядка 17 мм, ну т.е. ...
Клим Жуков. Помельче чуть-чуть?
Борис Мегорский. ...чуть-чуть помельче, да. Ну и надо сказать, что... да, пистолет – 0,68 = 17,3 мм, в шпаргалке написано. Дальше: фузеи или мушкеты – это такое самое массовое оружие для пехоты, ну собственно, и для драгун, при этом...
Клим Жуков. А драгуны же в это время уже вполне себе в конном строю воевали.
Борис Мегорский. Драгуны воевали абсолютно в конном строю, но при этом очень любили стрелять.
Клим Жуков. Просто когда драгуны у нас появились, это была именно ездящая пехота, т.е. они, как мотострелки, приезжали на своих волосатых мотоциклах к полю боя, слезали с лошадей и поддерживали огнем, кого придётся.
Борис Мегорский. Ну, в 17 веке – да, но к 18 веку...
Клим Жуков. Это полноценная кавалерия.
Борис Мегорский. ...это уже была полноценная кавалерия, ну а о том, как и почему появились драгуны, мы рассказывали. Дальше: помимо фузей были менее распространённые, но тем не менее имевшиеся в войсках типы стрелкового оружия – вот мне очень нравится мушкетон, это относительно короткоствольный предмет калибром до 29 мм.
Клим Жуков. Дробовик.
Борис Мегорский. Да, он был предназначен для того, чтобы стрелять картечными зарядами, но не только ими. Мне казалось, что он предназначен только для картечи – нет, были ещё и пули для этих мушкетонов, ну это ядро...
Клим Жуков. Ядро.
Борис Мегорский. ...небольшенькое. Ну здесь мы видим довольно типичный мушкетон петровского времени: очень массивный приклад, такой же деревянный шомпол, в казённой части камора коническая отличает мушкетон, скажем, от обычного ружья. Ну и обрати внимание, что здесь цевьё, деревянное ложе идёт до самого дульного среза. Если на фузее нам нужно примыкать штык, поэтому цевьё короче...
Клим Жуков. Да, к мушкетону не примкнёшь штык.
Борис Мегорский. ...то к мушкетону, в общем, совершенно не обязательно что-то примыкать, поэтому он имеет такую конфигурацию. И мушкетоны отпускались в полки десятками и сотнями, ими были вооружены полки армии Финляндии в 1710-ых годах, ну я предполагаю, что это оружие было как раз, особенно как стреляющее дробью, актуально, во-первых, в морских сражениях...
Клим Жуков. Абордаж.
Борис Мегорский. Абордажный бой, качка, тряска – вот там...
Клим Жуков. И очень мало дистанции.
Борис Мегорский. ...стрелять по площадям, наверное, было эффективно. Ну плюс война в финских лесах – наверное, тоже здесь мушкетоны были популярны. И сейчас мы говорили о гладкоствольном оружии, т.е. всё фузеи, пистолеты, мушкетоны были гладкоствольные. Нарезное оружие было, его было просто мало.
Клим Жуков. Штуцера.
Борис Мегорский. Были, во-первых, винтовальные пищали, как их тогда называли, опять же, их там какими-то сотнями в начале войны отправляли в войска, как они там распределялись, кто ими вооружался и как действовал, у нас никаких данных нет, но тем не менее вот было небольшое количество нарезного оружия. Оно же дорогое в производстве.
Клим Жуков. Естественно – ствол, одна выделка чего стоит.
Борис Мегорский. Да. И потом появились штуцера, это уже немецкое слово. Считаетcя, что винтовальная пищаль, у неё калибр поменьше, у штуцера калибр побольше, относительно короткий ствол, гранёный, как правило, с энным количеством нарезов, замок точно такой же кремнёвый с «собачкой» или без, такой же деревянный шомпол, в прикладе пенал с принадлежностью для чистки и мелкого ремонта. Эти штуцера также выдавали в небольших количествах в полки – если мне память не изменяет, 8 штуцеров на полк, и по какой-то непонятной мне причине их выдавали музыкантам. Какая связь между прицельной стрельбой из нарезного оружия и музыкой, не знаю.
Клим Жуков. Ну, видимо, все музыканты в свободное от музицирования время занимались пулевой стрельбой.
Борис Мегорский. Наверное, нам остаётся только предполагать. Тем не менее штуцера были, и условно такая прицельная снайперская стрельба имела место, и в осадах мы знаем случаи, когда там в человека попадали, лишь только он показывался за бруствером, т.е. из обычной фузеи пехотной этого было достичь очень сложно.
Клим Жуков. Да я бы даже сказал, наверное, невозможно. Это если у тебя специально изготовленное охотничье гладкоствольное оружие – вот там да, были фокусники, которые умудрялись там на несколько сот ярдов прицельно стрелять, а из обычного строевого – ну если его зажать в тиски, тиски залить в бетон и произвести 100 выстрелов в одном направлении, оно не попадёт в одну точку вообще никогда, там будет, я полагаю, метров на 200 круг двухметровый – вот в этот двухметровый круг будут попадания, а куда именно в этот двухметровый круг, только один господь Бог знает, как эту пулю гладкую с чудовищным расстоянием от канала ствола закрутит, в какую сторону куда она полетит...
Борис Мегорский. Да, поэтому обратимся к следующему типу оружия – это пистолеты, также были на вооружении солдат в пехоте, ну естественно, в кавалерии тоже.
Клим Жуков. А в пехоте-то они куда были?
Борис Мегорский. А вот интересный момент: в 1707 году Пётр повелел, чтобы в пехоте появились пикинеры. Про пики мы отдельно расскажем, но пикинер, человек с копьём, своё ружьё и патронную суму он сдал в обоз, и собственно, огневая мощь полка заметно уменьшается, поэтому решили это компенсировать и выдать этим пикинерам пистолеты.
Был приказ в 1708 году по армии Шереметева: в три дивизии выдать по 18 пистолетов в роту, это 144 пистолета на полк. Собственно, пикинеры должны были стоять только в первой шеренге, всего шеренг было 4, каждый второй солдат. Соответственно, это вот каждый восьмой солдат в полку должен был быть пикинером, у него была пика и ему выдали пистолет. Армия в тот момент маневрировала в Литве, ну в современной Белоруссии, нужно было эти пистолеты где-то взять. Ну собственно, и медленно отступала, поскольку шведы уже шли на восток. Эти пистолеты нужно было где-то взять, поэтому указ гласил, что... А всего на эти три дивизии при таком расчёте – 18 пистолетов на роту – нужно было 3600 пистолетов, которые нужно взять прямо сейчас. Был Преображенский полк в армии, который, как мы помним, какую-то часть кампании проводил в седле, т.е. это была гвардейская пехота, но полностью снабжённая как кавалерия – у них были лошади, сёдла, ну и в частности, пистолеты. Ну и вот, было сказано у Преображенского полка взять 2 тысячи пистолетов, которые у них, очевидно, в сёдлах хранились. Не хватало ещё 1600 пистолетов, их нужно было привезти из арсеналов в Смоленске и, если не хватало пистолетов, то было велено брать карабины и оттирать, т.е. отпиливать.
Клим Жуков. Обрез делали.
Борис Мегорский. Да, собственно, это карабин, у которого, очевидно, ещё укорачивали ствол, отпиливали приклад, и получался...
Клим Жуков. ...таким образом пистолет.
Борис Мегорский. Пистолет, да. Ещё в этом приказе сказано, что к пистолетам нужно приделывать крюки, и вот что такое крюки для пистолетов, это интересный момент: я склоняюсь к мысли, что это крюк, который крепился...
Клим Жуков. Поясной?
Борис Мегорский. ...да, для того, чтобы можно было зацеплять за поясной ремень, за портупею. Вот типичный образ какого-то страшного пирата, у которого пистолет за поясом – это совершенно непрактично, т.е. во-первых, ты за поясную портупею, на которой у тебя, как правило, ещё висит какое-то холодное оружие, с большим трудом что-то запихаешь, вроде нетоненького пистолета, ходить с этим невозможно, ну в общем...
Клим Жуков. Ну неудобно, это факт.
Борис Мегорский. Неудобно, да. Крюк – вот это то, что цеплялось за пояс, и сам пистолет висел снаружи и никак не сковывал движения, поэтому с высокой вероятностью русские пехотные пикинеры носили пистолеты вот на каких-то таких крюках на поясе. Есть довольно скупые упоминания о том, что к пистолетам полагались какие-то ремни, но что это было, непонятно, и эти ремни вешались на пояс или через плечо? Есть, собственно, единственное упоминание датского посланника Юста Юля, который в русском гарнизоне в Нарве наблюдал пикинеров на постах в карауле и он видел, что это стояли солдаты с копьями и с пистолетами на ремне, но на каком именно ремне – на поясном, на плечевом – мы тут ничего сказать не можем.
Клим Жуков. А зачем нужны были пикинеры? Там же ружьё со штыком и с багинетом.
Борис Мегорский. Расскажем, ничего не утаим. Дальше: до сих пор мы рассказывали о стрелковом оружии, которое было и в пехоте, и в кавалерии, в драгунах, т.е. это фузеи и пистолеты. Естественно, у драгун пистолеты были в седельных кобурах.
Клим Жуков. В ольстрах.
Борис Мегорский. В ольстрах. Поначалу это было по 2 пистолета, на комплект, а в 1712 году по новому табелю остался один пистолет, ну в качестве экономии: один драгун – один пистолет. Естественно, оставалась и драгунская фузея.
Теперь нужно рассказать о таком экзотическом оружии, которое много где выставлено и изображается...
Клим Жуков. Гранатомёт?
Борис Мегорский. Да-да-да, и как его только ни называют. А что это такое, и кто им был на самом деле вооружён?
Клим Жуков. Гранатомётчики.
Борис Мегорский. Естественно. У Висковатова есть картинка, в которой изображены чины кавалерийского полка, и там стоит человек в кожаной каске, который прицеливается из вот такой вот – на самом деле это называется ручная мортирка. Вот он прицеливается из этой ручной мортирки, упирая приклад в плечо и опираясь на некую алебарду. А поскольку было написано, что это бомбардир артиллерийского полка, то, естественно, эту штуку тут же окрестили бомбардой, и вот сейчас в 50% случаев это называют гранатомётом, в остальных случаях бомбардой, хотя это вообще не она. Алексей Лобин про бомбарды всё знает, он, естественно, тоже посмеялся бы над таким применением этого термина.
Так вот, эти ручные мортирки состояли на вооружении кавалерии, как это ни странно. В драгунских полках были подразделения мортирщиков – как правило, капральство, и в общем, количество этих штук в полку варьировалось от десятка до 90, кажется, самое большое, но в целом это вот какие-то небольшие десятки, т.е. это было подразделение мортирщиков-кавалеристов, у них было некое мортирное седло, чем оно отличалось от обычного седла, мы не знаем, но, очевидно, у него на передней луке было что-то, во что можно упирать приклад этой мортирки. У них была некая мортирная сума, ну очевидно, для гранат – да, мортирка стреляла ручными гранатами, т.е. это небольшого калибра 2-3-фунтового гранаты, которые забрасывались дальше, чем рукой, таким образом.
Клим Жуков. Т.е. ему нужно было сначала поджечь фитиль, затолкать гранату в ствол и потом произвести выстрел?
Борис Мегорский. Ну так же, как и с большими мортирами, орудиями для навесной стрельбы, были, возможно, два варианта. Собственно граната – это что? Это чугунный шарик с запальной трубкой, ну и собственно шарик полый внутри, засыпанный порохом, поэтому нужно как-то поджечь фитильную трубку, соответственно, либо зарядив пороховым зарядом камору, т.е. казённую часть ствола мортирки, туда вкладывается граната и сначала каким-то образом поджигается запальная трубка, а потом осуществляется выстрел, мы видим, что, собственно, приклад более-менее фузейный, ну либо удлинённый, и стандартный кремнёвый замок, который давал осечки, поэтому здесь были, возможно, варианты: если у тебя осечка, а трубка...
Клим Жуков. А фитиль-то продолжает гореть.
Борис Мегорский. Да, поэтому у больших мортир был другой вариант, когда запальная трубка поджигалась при выстреле, к ней крепили... как называлось – терпентин? Ну в общем...
Клим Жуков. Огнепроводный шнур.
Борис Мегорский. Огнепроводный шнур, да, который – вот при выстреле там же пламя вылетает, вот оно так или иначе поджигало этот шнур, и таким образом огонь сообщался запальной трубке. Как здесь это выглядело при стрельбе гранатами из ручных мортирок, мы с точностью сказать не можем, но мы можем утверждать, что в пехоте гренадеры такими штуками вооружены не были, а ими были вооружены кавалеристы, и есть совершенно фееричные упоминания о боевом применении ручных мортирок...
Клим Жуков. В плечо их точно упирать нельзя.
Борис Мегорский. Ну да, потому что надо сказать, что как некое чудо-оружие, которое должно какие-то бонусы доставлять, к нему неоднократно обращались, и уже при Елизавете Петровне в 50-е годы проводили эксперименты, думали их снова ввести, и нам известен эксперимент как раз там 50-ых годов 18 века, когда сначала упёрли в плечо, и плечо у этого бомбардира выбило, ну в общем, такая стрельба с рук и с плеча связана с травмами, как минимум, поэтому эти драгуны-мортирщики упирали либо в седло, либо спешивались и упирали в землю. Так вот о случаях боевого применения: в 1703 году русские драгуны выехали на рубеж реки Луги здесь у нас в Ленобласти, по которой шли шведские корабли, которые доставляли некие грузы к Нарве, шли с моря. Так вот эти мортирщики, не знаю, они спешивались или прямо с седла стреляли, но они забросали идущие по довольно широкой реке корабли ручными гранатами, один из этих кораблей подожгли, он выбросился на берег, и в общем, Пётр писал, что особенно удивительно, что кавалерия захватила корабли – ну как бы, это действительно нестандартная ситуация.
И во время осад, ну кавалеристам в осаде делать особенно нечего, мортирщиков со всех драгунских полков, которые стояли на дальних подступах к осаждённым крепостям, собственно, речь об осадах 1704 года – это Дерпт, Тарту и Нарва, так вот этих мортирщиков сводили в какие-то сводные команды, добавляли к ним пехотных гренадер и отправляли в траншеи, и они забрасывали крепость вот этими ручными гранатами, а там чудовищное количество гранат уходило – вот под Нарвой 12 тысяч ручных гранат израсходовали...
Клим Жуков. Ничего себе!
Борис Мегорский. Да, и шведы отдельно отмечали, что наибольший урон им доставляли ручные гранаты, выпущенные из ручных мортирок.
Клим Жуков. А у них были такие штуки?
Борис Мегорский. Знаешь, да, сами шведы про это знают не очень много. Мне встретилось упоминание в архивном документе от 1705 года, когда русские драгуны столкнулись с какой-то шведской кавалерийской частью где-то в Лифляндии, и вот там с нашей стороны описывается, что шведы стреляли из ручных мортирок, и это какое-то уникальное упоминание, потому что, по-моему, у шведов вообще про бытование таких предметов в их армии ничего нет. Хотя в музеях выставлено, но никто не знает, выдавались ли они когда-то в полки, и уж тем более о боевом применении, а здесь вот прямо описание того, как в кавалерийском бою шведы по русским стреляли из таких штук.
Поэтому ещё раз подчеркнём: это называется ручная мортирка, а не бомбарда, ей не были вооружены гренадеры, ей были вооружены конные мортирщики. Картинка, которую Висковатов внедрил в умы, и собственно, она сейчас вот везде тиражируется, она, на самом деле...
Клим Жуков. Демоническое фэнтези.
Борис Мегорский. Да, она основана вот на этом рисунке – два как раз артиллериста времён Петра Второго. Этот рисунок хранится в Эрмитаже и на самом деле это рисунок, это некая копия 1819 года, с чего копия – неизвестно. Ну очевидно, с какого-то оригинала 18 века, но где этот оригинал, непонятно, и был ли этот оригинал фиксационным рисунком того, что было на самом деле, или каким-то проектом, мы не знаем, но здесь, действительно, нарисовано, что мортирщик опирает мортиру на алебарду и упирает приклад в плечо, вот есть некая даже чёрная кожаная подушка, может быть, для какой-то амортизации, но большие сомнения, что всё это совместимо с жизнью без травм.
Клим Жуков. Не, ну во-первых, алебарда – собственно, к чему она? С алебардой мог ходить офицер только, ну там унтер-офицер, т.е. это гранатомётный унтер-офицер?
Борис Мегорский. Ну в данном случае это не унтер никакой, а вот просто это специальная алебарда, в которую можно упирать мортирку. Есть одно тоже «слепое» европейское изображение, т.е. там без подписей, непонятно, что это – там некий гренадер с мортиркой и алебардой, но большие сомнения, что так использовали. Мне посчастливилось найти уникальное изображение – это швейцарский цюрихский артиллерийский альманах 1710-ых годов, на котором изображено, собственно, как на самом деле в начале 18 века применяли эти мортирки: здесь мы видим как раз конного мортирщика, который упирает, ну очевидно, приклад своей мортирки в переднюю луку седла, и мы видим пехотного солдата, у которого не вот такая ручная мортирка, о которой мы сейчас говорили, а котёл накручен на ствол обычного пехотного мушкета.
Клим Жуков. Т.е. как гранатомёт Баранова получается?
Борис Мегорский. Ну, да, грубо говоря. Т.е. это на самом деле уникальное изображение, потому что мы до сих пор не видели, как в начале 18 века такие предметы использовали бы.
Вот таким образом мы посмотрели на огнестрельное оружие пехоты и кавалерии, ну и можно перейти к холодному.
Клим Жуков. Давай!
Борис Мегорский. Мы говорили о том, что...
Клим Жуков. А боеприпас, погоди? Отдельно...
Борис Мегорский. Всё будет. В самом начале Северной войны пехотные полки, которые были созданы, в них стандартный комплекс вооружения и снаряжения для пехотинца, для солдата, включал фузею, патронную суму и багинет на багинетном поясе, т.е. шпаг, ну как минимум по тем источникам, которые у нас есть, в 1700-ом году не было, т.е. вот единственное холодное оружие для солдата это багинет. Что из себя представлял багинет? В Висковатове он нарисован, очевидно, срисован с реальных образцов, которые, в частности, в ГИМе хранятся, есть несколько разных вариантов: вот такой, во-первых, это деревянный черен, который вставляется в канал ствола, таким образом ружьё превращается в копьё, чтобы произвести выстрел или зарядить, нужно его отомкнуть. Вот на ГИМовском образце мы видим – тут некая дужка железная, и образцы без дужек, просто деревянный черен с перекрестьем. Возможно, как-то так и выглядели первые багинеты в русской армии. В одном из документов, которые смотрел Татарников, упомянуто, что у багинета был крыж, ну т.е. перекрестье, и дужка, которая замыкалась на какую-то петлю припаянную к стволу, т.е. это была чуть более сложная система, чем просто деревянная затычка, ну потому что вот если деревянный черен ножика воткнуть в ствол, он рано или поздно вывалится.
Клим Жуков. Да неминуемо, потому что деревяшка будет разбиваться о железо.
Борис Мегорский. Ну да, поэтому если держать просто перед собой – ну наверное, да, он не вывалится, а если какие-то манипуляции совершать им, то практически наверняка. И вот такими багинетами была вооружена петровская пехота с самого начала войны, постепенно переходя на то, что потом стали называть «штыки». Надо сказать, что был ещё некий промежуточный вариант, в английской терминологии это называется «пробочный багинет» - «plug bayonet», т.е. то, что вставляется в ствол.
Есть ещё такая мифическая промежуточная версия, как багинет с кольцом – такие хранятся в некотором количестве в шведском Музее армии и в Голландском военном музее, наверняка, не только в них. Честно говоря, я ни разу не видел, как их можно на самом деле примкнуть к стволу фузеи, но тем не менее это практически такой же ножик, как обычный классический багинет, но на перекрестье есть некое кольцо, теоретически которое можно надеть на ствол. Можно ли это сделать на практике, не знаю, затрудняюсь, но тем не менее...
Клим Жуков. Не очень понятно, потому что ствол-то имеет прицельные приспособления какие-никакие в виде мушки, т.е. нацепить это кольцо туда – ну только до мушки если.
Борис Мегорский. Ну только до мушки, да. Ну в общем, в любом случае довольно такая не идеальная схема. По-моему, первое упоминание о чём-то более сложном, чем просто багинет – это 1702 год, багинеты кривые, или багинеты кривые треугольные. Ну собственно, это штыки.
Клим Жуков. Имеется в виду, что под углом к стволу прикрепляется?
Борис Мегорский. Ну на шейке штыковой, да, он вынесен с линии канала ствола. Собственно, это штык, да, это уже штыковая трубка, которая надевается на ствол, таким образом, канал ствола остаётся чистым для заряжания и для стрельбы, ну и клинок вынесен в сторону, им можно, соответственно, колоть и стрелять без перерыва. Надо сказать, что со временем классическим стал трёхгранный штык, трёхгранный в сечении. В петровское время трёхгранные штыки были, но они были не единственным возможным вариантом, а довольно много было штыков с плоским лезвием...
Клим Жуков. Клинком.
Борис Мегорский. Виноват – с плоским клинком, с одним или с двумя лезвиями. Вот здесь мы видим несколько вариантов: как раз двулезвийный, по-моему, из Оружейной палаты, и вот этот штык – редкая находка, его нашли в Финляндии на месте сражения при Напуе, 1714 год. Очень непривычная конфигурация, да, мы знали, что были штыки с ножевидным клинком, но как правило, этот ножевидный клинок был обращён обухом к оси ствола, а здесь он идёт параллельно – довольно необычная схема, но тем не менее это, очевидно, русский штык, про который мы раньше ничего не знали.
Клим Жуков. Есть похожие экспериментальные штыки для винтовки Мосина, очень похожие.
Борис Мегорский. Ну да, но просто это на 200 лет...
Клим Жуков. Ну это понятно!
Борис Мегорский. Надо сказать, что у шведов были плоские штыки, не трёхгранные, у шведов они отличались длиной – это был клинок 70 см.
Клим Жуков. Ого, ничего себе! Это если винтовка у тебя, ружжо, 140 см плюс 70 – это же получается 210 см всё вместе.
Борис Мегорский. Это очень солидно, да, ну притом, что шведы были большими любителями штыковых атак, это, в общем, производило неизгладимое впечатление.
Клим Жуков. А вот правду говорят, что был какой-то особый шведский штыковой бой, в общем, картинки даже по этому поводу есть, когда у шведа в правой руке ружжо с примкнутым штыком, а в левой шпага?
Борис Мегорский. Шведский манир?
Клим Жуков. Шведский манир, да. И вот он то шпагой ширнёт, то ружьём ширнёт, а ещё, наверное, можно вместе сразу, и чего отбивать – непонятно. Мне всё время это казалось чем-то очень странным.
Борис Мегорский. Да. У шведов, мы все знаем, что штыковой бой и штыковая атака – это не одно и то же, когда-нибудь мы поговорим про тактику, и там прямо много интересного. Тем не менее, да, в шведских наставлениях говорится о том, что после залпа с 10 шагов солдат берут ружьё с примкнутым штыком в левую руку, правой достают шпагу, ну и собственно, уже бегут в атаку. Как правило, от такой атаки бегали, ну собственно, вплоть до Полтавы, ну потому что это, во-первых, залп в упор, а во-вторых, это очень много острого железа и шведов, которые довольно напористо бегут на тебя и не обращают внимания на потери, если ты по ним стреляешь. Поэтому, да, для шведской ударной тактики такой штык был, несомненно, полезен.
Клим Жуков. Просто как пользоваться-то ружжом...
Борис Мегорский. А никак.
Клим Жуков. ...которое такого размера у тебя в одной руке? Оно же: а) тяжёлое, б) длинное.
Борис Мегорский. А какая разница? Ты просто с ним бежишь вперёд, я тебя уверяю, что никаких хитрых приёмов боевого фехтования...
Клим Жуков. Нет, ну это-то понятно, я к тому, что это же просто нормальный укол нанести такой штукой тяжело. Я не про фехтование, я понимаю, что штыковой бой в строю – это такой оксюморон, а я к тому, что какие-нибудь там: парад эн Кварта, парад эн Терция, выпад, клянусь гробом, выпад! – не, этого всего, конечно, быть не может, но просто же получается, как тараном, ты вот так это...
Борис Мегорский. Да, и этого, в общем, вполне достаточно, притом что, как правило, если ты такой бравый шведский мушкетёр со шпагой и ружьём со штыком, то перед тобой никто не стоит, чтобы с тобой пофехтовать, этот саксонец, датчанин или русский, как правило, от тебя уже убегает.
Клим Жуков. Ага!
Борис Мегорский. Поэтому догонять и колоть в спину, в общем, вполне удобно.
Клим Жуков. А как же прикладом навернуть? Это же какое замечательное приспособление – приклад, он просто придуман для того, чтобы бить по голове, фактически.
Борис Мегорский. Да, но если ты стоишь в линейном строю, у тебя тут сосед, тут сосед и сзади ещё три соседа, а тут у тебя штык...
Клим Жуков. Ну как, это же удар снизу – раз! И всё.
Борис Мегорский. Да, и в глаз соседу сзади.
Клим Жуков. Зачем? Я же не буду ружьё назад закидывать.
Борис Мегорский. Ну в общем, какое бы то ни было боевое фехтование в линейном строю эпохи линейной тактики – это... я бы хотел на это посмотреть.
Клим Жуков. Не, ну как, всё-таки в двух руках ружжо, как главное оружие, в отличие от шпаги, держать гораздо сподручнее, чем в одной, чем бы вы ни занимались. Я бы вот просто, да, как некоторым образом имеющий большой опыт этих самых безобразных драк в строю при помощи разных железных предметов, не претендую на универсальность моего опыта, но тем не менее, когда у тебя есть штука длиной больше 2 метров, ну её, конечно, удобнее двумя руками держать, ну это вот просто однозначно. Если передо мной всё равно все убегают, так какая разница – двумя руками-то я и уколю сильнее?
Борис Мегорский. Вот поэтому кроме шведов особенно этим никто и не пользовался, хотя, в принципе, такая манера ведения боя и атаки у шведов, скорее всего, от французов, ну ещё с тех времён, когда просто не было штыков. Просто когда французские мушкетёры шли в атаку, прекращали стрелять, они брали свой мушкет обычный, без штыка, в левую руку, правой доставали шпагу, и вот в таком виде бежали в атаку, ну просто чтобы не бросать мушкет на землю, вот и всё. Шведы это, видимо, творчески переработали.
Поэтому шведские штыки были очень длинные, и есть петровские указы, гласящие, что и нам тоже нужно делать штыки по шведскому образцу, такой же длины, но по факту длина штыков была разная, в пехоте были разные варианты: у гренадер, возможно, покороче, у мушкетер подлиннее, в морских батальонах штыки ещё покороче, в общем, были возможны разные варианты, и если говорить о способах крепления, то тот способ, который стал наиболее характерным для 18-19 веков – это такой: коленчатая прорезь, в которую входит штыковой целик, закреплённый на стволе, ну вот, собственно, на фотографиях эти прорези видны. Но были и другие варианты – вот, в частности, у шведов это такой винтовой барашек, которым просто прижимался штык к каналу ствола, и надо сказать, что в русских штыках такой способ, наверное, тоже применялся. Характерный пример – вы прошлый раз мы показывали гренадерские шапки, в частности, гренадерскую шапку из Суворовского музея, вот эта вот красного бархата, с шитьём, так вот там на заднем отвороте шапки вышиты среди прочей воинской арматуры шпаги и штыки, и так вот на этих штыках, притом что это изображение сугубо схематичное, там видно, что на трубке штыка изображён такой же барашек.
Клим Жуков. Ключик?
Борис Мегорский. Да, т.е. это вот манера, которая была распространена и в шведских, и в русских войсках. Так что вот, штык молодец, и выглядел он по-разному. Прибочное оружие, как его иногда называли, то, что висит на боку – это шпаги, как правило. Ну опять же, пехотинцам в самом начале войны шпаг не выдавали, но постепенно... Ну и прямо скажем, шпага – это не есть оружие первой необходимости для пехотинца, у которого задача стрелять из мушкета ну в лучшем случае колоть штыком. Чтобы пехотинцу где-то пригодилась шпага, это нужно что-то сделать со своим мушкетом...
Клим Жуков. Что по уставу не положено.
Борис Мегорский. Да, ну а шпага нужна для какого-то близкого боя, как правило, в укреплениях или при штурмах, где действительно мушкетом со штыком не развернёшься, вот в таких случаях шпага действительно нужна, но в 90% случаев это просто предмет, бесполезно болтающийся у тебя на боку, в общем, мешающий жить.
Клим Жуков. Я бы сказал, тесак нужен, как инструмент.
Борис Мегорский. Как инструмент, но не как оружие, которое...
Клим Жуков. Не ну понятно, что тесаком, как инструментом, можно и навернуть, но так-то он на биваке пригодится, в походе пригодится, и вообще пригодится.
Борис Мегорский. Ну вот это вот применение оружия для хозяйственных нужд его выводит из разряда полезного в бою. Тем не менее шпаги начали появляться в петровской пехоте уже вскоре после 1700 года. Я делал некий срез по вооружению полков пехотных на 1704 год – там примерно в половине полков ещё сохраняется комплекс вооружения: фузея-багинет, и примерно в половине полков комплекс: фузея-штык-шпага, т.е. постепенно вот происходит замена багинетов на штыки и параллельно у пехотинцев появляются шпаги.
Так же, как и с фузеями, единого образца шпаг на тот момент не было, либо мы о нём не знаем. Мы знаем, что две самые типичные формы гарды на тот момент – это, условно, чашка с сердечком и перекрестье...
Клим Жуков. Условно валлонская и условно французская.
Борис Мегорский. Да, либо вот бабочка с кольцами. Были шпаги с латунными, как тогда говорили, медными эфесами и были с железными эфесами, ну очевидно, более простые. Отличались ли шпаги драгунские от пехотных в тот момент, мы не знаем, скорее всего не отличались. Шпаги точно так же, как и другое оружие, часто были импортные. Закупали их как целиком, готовые, так и...
Клим Жуков. Просто клинки.
Борис Мегорский. ...очень часто привозили клинки, как тогда называли – полосы. Собственно, это касалось и багинетов тоже, клинки их назывались ножи. Поэтому вот это шпаги и характерные эфесы, что в пехоте, что в кавалерии. Но шпаги не были единственным типом клинкового оружия, вот здесь эти два перекрещенных клинка наглядно демонстрируют разницу между шпагой и палашом.
Клим Жуков. Ну, строго говоря, это не палаш, это тоже шпага, потому что обоюдоострый клинок. Палаш по определению должен иметь одно лезвие.
Борис Мегорский. Я не уверен, что готов с этим согласиться, потому что палашей петровского царствования известно несколько, они все обоюдоострые, клинок там с долом, без дола – там разные варианты.
Клим Жуков. Обездоленный.
Борис Мегорский. Да. Но тем не менее это обоюдоострый клинок, как правило, более массивная гарда, чем у шпаги. Палашные клинки вот как раз чаще всего были импортными, и на них можно встретить, вот в публикации Дмитрия Антонова как раз, лозунги: «VIVAT ZAAR PETER ALEXEITS» или там что-то подобное на латыни, двуглавые орлы, «SOLINGEN», т.е. это вот лучшие европейские производители на заказ производили клинки для русской армии.
Клим Жуков. Ну так это всё равно не палаш.
Борис Мегорский. Палаш.
Клим Жуков. Любое оружие, в т.ч. холодное, классифицируется по своему главному поражающему элементу конструкции. Для клинкового оружия это, понятное дело, клинок. Если клинок имеет два лезвия, то это меч, он же эпи (épée – фр.), он же, собственно, шпага по-нашему, по-русски. При этом какая у него будет гарда, это вопрос уже второй. Гарды вообще и эфесы – приспособления для защиты руки, удержания и манипуляции самим клинком. Поэтому я их вслед за аутентичной терминологией палашами не называю и никому не рекомендую в силу того, что там нужна своя современная система классификации.
Борис Мегорский. А что это?
Клим Жуков. Так шпага же, кавалерийская шпага.
Борис Мегорский. Хорошо, но в петровских документах у нас говорится отдельно о шпагах и отдельно о палашах, ну и вот это вот они, из коллекции Артиллерийского музея, их коллекции Военно-морского музея: очень широкие клинки, явно не шпажные, они отличаются...
Клим Жуков. Ну, шпага от меча не отличается в принципе, потому что одно и то же слово, просто у нас в русском почему-то шпага – это шпага, а меч – это меч.
Борис Мегорский. Но тем не менее широкий клинок – это, я бы сказал, то что отличает палаш от шпаги, если мы говорим о Петровском царствовании.
Клим Жуков. А вот у нас кончается Петровское царствование, начинается, например, царствование Александра Первого или Павла Первого, и там у палашей нормальный однолезвийный клинок. Где тот момент в оружиеведении, когда двулезвийный палаш вдруг превращается в однолезвийный палаш, и почему, собственно, один палаш и другой палаш, за счёт чего?
Борис Мегорский. Хороший вопрос, я не влезал в палаши послепетровские и здесь, пожалуй, не буду комментировать, но да, наблюдение интересное. Палаши, естественно, в первую очередь кавалерийское оружие для рубки, но на удивление и в пехотных полках также зафиксирована выдача палашей.
Клим Жуков. Я думаю: что было под рукой, то и выдали.
Борис Мегорский. Ну, собственно, да.
Клим Жуков. Ну кстати говоря, опять же, по поводу рубки мы знаем по хорошо документированной более поздней эпохе, где просто сохранились уставы с рекомендациями по применению – палашами, конечно, кололи в основном, чем рубили, т.е. и это было оружие, которым можно было, безусловно, и ударить тоже с большим эффектом, но в первую очередь кавалерист, конечно, колол палашом, а не рубил.
Борис Мегорский. Да, но это связано, собственно, уже с тактикой кавалерии в...
Клим Жуков. Это связано ещё с тем, что научить рубить грамотно – это тяжело, т.е. человека, чтобы научить рубить палашом, удар нужно специально долго ставить, а ткнуть вперёд – для этого большого ума не надо, ну опять же, если это не имеется в виду какое-нибудь там адски тонкое фехтование, чего солдаты, конечно, не делали, понятное дело, а просто вот всей массой ткнуть вперёд – это очень простое движение, притом страшно эффективное в том смысле, что укол опаснее удара.
Борис Мегорский. Притом, что этот укол наносится не тобой и рукой, а лошадью, которая тебя везёт. При этом если всадник рубит наотмашь, то ему для этого нужно место – справа, слева...
Клим Жуков. Место, ещё и уметь надо.
Борис Мегорский. Это разваливает строй.
Клим Жуков. Потому что при ударе, особенно при ударе с коня, т.е. на движущейся платформе, во-первых, легко потерять равновесие, опять же, если ты специально не обученный человек, во-вторых, можно очень серьёзно травмировать руку – и кисть, и плечо.
Борис Мегорский. Не знаю, не пробовал.
Клим Жуков. А я пробовало неоднократно.
Борис Мегорский. Надо сказать, что шпаги и палаши – это самые распространённые типы клинкового оружия в петровской армии, но не единственные.
Клим Жуков. Сабли.
Борис Мегорский. Были, ещё упоминаются, во всяком случае, сабли. Саблями были вооружены первые два драгунских полка, собственно, в самом начале Северной войны в армии было всего 2 драгунских полка, ну и про них просто известно, что это сабли с железными крыжами...
Клим Жуков. Т.е. с перекрестьями.
Борис Мегорский. ...т.е. с железными перекрестьями. Больше никаких характеристик не известно, но вот это вот шпага...
Клим Жуков. Сабля!
Борис Мегорский. Сабля, это, конечно же, сабля, которую взяли в Нарвском сражении, собственно, наш главнокомандующий в том сражении герцог Евгений де Круа эту шпагу...
Клим Жуков. Саблю!
Борис Мегорский. ...эту саблю отдал шведскому генералу Стенбоку, был ли он на тот момент генералом, не помню, но, в общем, де Круа отдал свою саблю Стенбоку, на ней это где-то там и выгравировано, она теперь хранится в Стокгольме. Собственно, это – поправь меня, если я неправ – сабля польского или венгерского типа, довольно распространённая в 17-начале 18 века, ну и можно предположить, что такими и были вооружены русские драгуны.
Клим Жуков. Я так подозреваю, что у нас от 17 века сабель осталось много разных, поэтому там могло быть всё, что угодно, как мне кажется.
Борис Мегорский. Да, ну во всяком случае, видишь, для этих двух полков их прямо вот специально производили. Тем не менее, в дальнейшем создавались новые драгунские полки, в них уже выдавали шпаги и палаши, т.е. сабля не нашла широкого применения, во всяком случае в регулярной петровской армии.
Клим Жуков. Ну это как раз говорит о том, что рубка практиковалась, как нечто вспомогательное, потому что саблей рубить-то гораздо ловчей, чем палашом.
Борис Мегорский. Да. Были ещё, ну если заканчивать с клинковым оружием, упоминаются тесаки. Изображения нет, но вот здесь как раз можно предположить, что как раз тесак – это то, чем можно только рубить, а не колоть. Эти тесаки выдавались в каком-то совсем ограниченном количестве, судя по цифрам, это что-то, что полагалось только унтерам в некоторых драгунских полках, и то не во всех.
Вот таким образом мы закончили с клинковым оружием холодным и можно перейти к древковому...
Клим Жуков. Так точно.
Борис Мегорский. ...которого было тоже немало. Про алебарду в руках унтер-офицера я уже упомянул – да, унтер-офицеры, т.е. это капралы, сержанты, каптенармусы, были вооружены либо алебардами, либо полупиками, т.е. короткими такими копьями. Надо сказать, что регламентировали внешний вид этих унтерских алебард довольно поздно – в 1719 году, а в армию они поступили и того позднее, там есть чётко 3 вида алебард: сержантская с прямым лезвием, капральская с выгнутым, каптенармусская с вогнутым, но вот всё это разнообразие вряд ли имеет отношение к тем годам, когда русская армия непосредственно сражалась со шведами в Северную войну. У нас есть археологическая находка Нарвского сражения – вот как раз навершие алебарды с таким серповидным топором, очень похожа на каптенармусскую алебарду образца 1719 года, ну т.е. это вот какие-то очертания алебард, которые так или иначе были в ходу, не обязательно они были как-то регламентированы, но тем не менее.
Это древковое оружие полагалось, как я сказал, унтерам, его суть – в основном, конечно, это не боевое оружие, это статусное оружие: во-первых, начальника, которых ходит с такой длинной палкой...
Клим Жуков. Зараз видно.
Борис Мегорский. ...его в линейном строю можно хорошо найти, быстро, ну и в принципе, это длинный инструмент управления, которым можно поуправлять солдатами в дальних шеренгах, чтобы не дотягиваться до них кулаком.
Клим Жуков. Не, ну опять же, для самообороны замечательная вещь, в штыковом бою плотном человека с алебардой, который умеет с ней обращаться хоть минимально, его уже обидеть гораздо сложнее, чем человека без алебарды.
Борис Мегорский. Это да, но если иметь в виду, что унтер с алебардой – этот от, кто стоит за строем своего капральства, и если вдруг он оказался в первой линии, это значит, что его...
Клим Жуков. Что-то пошло не так.
Борис Мегорский. ...значит, что-то с его капральством стало, и тут маши он алебардой, не маши – видимо, что-то, да, будет плохо.
Надо сказать, что было ещё одно древковое оружие – это протазаны, как правило, они были офицерским оружием, исключительно статусным – красиво украшенные. Как правило, протазан – это достаточно широкое острие и...
Клим Жуков. Протазан – это копьё с очень длинным и очень широким наконечником с некими выступами в основании клинка.
Борис Мегорский. Как правило, таким полумесяцем, украшенные воинской арматурой, ну в нашем случае орлами, андреевскими крестами. Есть упоминание о том, что в двух полках, как минимум, в 1704 году протазанами были вооружены каптенармусы, но это какое-то, видимо, временное явление, как правило, протазаны были офицерским оружием. Опять же, к концу Северной войны был создан регламент, потому что эти протазаны украшались кистями из шёлковых металлизированных нитей и по соотношению цветов можно было определить, это протазан полковничий или капитанский, очень нарядно должно было бы быть, но, опять же, к реалиям Северной войны это отношение не очень имеет.
И пикинеры, о которых мы уже упоминали, мы знаем, что у них были свои пистолеты, но в основном они были, конечно, пикинерами. Про пики мы, к сожалению, знаем... ну мы, в общем, вообще про многое в петровской армии знаем мало, вот пики относятся к этому же разряду. В 1700 году пик в пехотных солдатских полках скорее всего не было, потому что уже тогда было известно, что пика – это отживающий своё вид оружия. Адам Адамович Вейде, который в 1690-е годы съездил в загранкомандировку и поучаствовал в рядах имперских войск в сражениях с турками, составил свой знаменитый т.н. устав, в котором написал, что пики в европейских армиях уже практически везде отставлены, вместо них фузеи со штыками. Ну и правда: чем таскать копьё, которое не стреляет, можно, в общем...
Клим Жуков. Таскать ружьё, которое стреляет.
Борис Мегорский. Которое стреляет, и, в общем, у него есть штык. Но тем не менее, шведы, которые, как мы уже имели возможность наблюдать, в части своей стрелковой матчасти были иногда архаичные, они продолжали носить пики, причём по пропорции ещё такой раннего 18 века 1/3 батальона с пиками, на флангах дивизионы мушкетеров. Во всех остальных европейских армиях уже от такой схемы давно отказались, она была слишком анахронична по тем временам.
Клим Жуков. Ну, учитывая, что шведы страшно любили штыковые атаки, в штыковой атаке пика гораздо лучше, чем ружьё.
Борис Мегорский. Это да. И я очень не исключаю, что как раз в связи с тем, что в Нарвском сражении и в других у нас была возможность понаблюдать, что шведы с этими устаревшими пиками обращаются так, что достигают победы, видимо, решили эти пики ввести обратно. У нас есть свидетельство от 1704 года о том, что в энном количестве полков пики-таки были, как минимум, они были утеряны при сражениях, штурмах крепостей, но сколько это было пик на полк, когда их выдавали, тут сведений у нас явно недостаточно. При этом когда уже, мы точно знаем, появилось указание Петра ввести пикинер, вооружить их пиками и пистолетами, эти самые пикинеры составляли 1/8 пехотного строя, собственно, это были фузилеры, т.е. люди со своими фузеями, с патронными сумами, но...
Клим Жуков. Временно получившие пики.
Борис Мегорский. ...временно получившие пики. Вот шикарнейший рисунок Николая Зубкова о смоленских полках, там есть изображение солдата, у которого в руках фузея, за поясом пистолет, а рядом ещё воткнута пика – такой человек-война. Это впечатляющий рисунок, но, естественно...
Клим Жуков. Всё вместе не применялось.
Борис Мегорский. ...всё вместе они не таскали, да. Поэтому пики – это было дополнительное оружие, поэтому теоретически их могли сложить в обоз и обратно взять свою фузею и суму и стоять стрелками. Ну и да, это было уже совершенно другое использование пики, не шведским манером, с центральным дивизионом, а это было распределение пик по всему фронту, но довольно редкое – т.е. каждый второй, и то только в первой шеренге.
Клим Жуков. Смысл?
Борис Мегорский. Чтобы усилить, очевидно, ударную мощь, с одной стороны, если пойти в штыковую атаку, хотя на тот момент русская армия ещё не особо ходила в штыковые атаки, с другой стороны, огородиться на случай атаки вражеской кавалерии или пехоты, выставить забор из пик, который преодолеть довольно сложно.
Клим Жуков. Ну просто так-то у тебя ослабляется огневая мощь в любом случае, потому что пистолет – это оружие для стрельбы только в упор, а при этом настолько редко стоящие пики – ну какой в них смысл? Пика хороша тогда, когда... вот голландский этот манер, который шведы продолжали использовать, когда баталия пикинеров, когда этих пик рядом очень много, вот тогда это просто караул, как опасно, просто потому что если пика одна, и поблизости других нету, её очень легко отклонить.
Борис Мегорский. Ну вот поблизости есть через одного человека ещё одна.
Клим Жуков. А если оно против шведов, когда у тебя в одном направлении минимум сразу 3 пики, вот буквально на расстоянии полуметра – это же совсем другой эффект!
Борис Мегорский. А если там не пикинеры, а мушкетёры, то им уже придётся как-то протискиваться. А кавалеристы так и просто не поедут, да, лошадь...
Клим Жуков. Конечно, они посмотрят на такое дело и вообще не поедут.
Борис Мегорский. Поэтому прямо скажем: у нас нету никакого описания боевого применения пик в полях Северной войны, мы знаем, что при Полтаве наши перешли в контратаку и кололи штыками, шпагами и пиками, но как они это делали, и насколько им пригождались пики в столкновении строёв лоб-в-лоб, не говоря о том, что это вообще редко случалось, это, в принципе, большой вопрос.
Клим Жуков. Вот-вот-вот, только хотел выкрикнуть.
Борис Мегорский. Поэтому пикинеры были, они, видимо, считались полезными для сражений со шведами, ну т.е. с какими-то регулярными войсками, а когда случилась война с турками, Прутский поход 1711 года, с турками нужно воевать стрельбой, и желательно огородившись рогатками.
Клим Жуков. Ну потому что турки сами-то в рукопашную не больно-то.
Борис Мегорский. Турки-то как раз сами в рукопашную более, чем все остальные вместе взятые, просто если дойдут.
Клим Жуков. А, ну да.
Борис Мегорский. Поэтому как раз в 1711 году все эти пики порубили пополам и из них сделали рогаточные колья. Рогатки – это, мы помним, такое бревно, которое крест-накрест утыкано полупиками, прообраз... переносное заграждение, которое скрепляется друг с другом...
Клим Жуков. Ну т.е. это то, что ещё из 17-го, и даже ещё из 16-го века пришло, с 16-17-го известно.
Борис Мегорский. Ну да, это называлось «испанские всадники», шво-де-фриз и проч. Колючая проволока, только которая не разматывается, а...
Клим Жуков. А не разматывается.
Борис Мегорский. ...достаётся из телеги, собирается и потом... И пикинеры получили обратно свои фузеи, а пистолеты отдали унтерам. У унтеров оставались алебарды, но тем не менее огневая мощь увеличивалась. И собственно, таким образом на Пруте от турок и отстреливались, ну и в результате отстрелялись.
Клим Жуков. Боеприпас?
Борис Мегорский. Да, вернёмся к этой детальке – это действительно пуля, пуля русская, и вот почему: редкий случай, когда систематическому археологическому исследованию подверглось поле сражения Северной войны, это местность под Стокгольмом у пролива Стекет, это место, где в 1719 году русские галеры высадили десант для того, чтобы разведать подступы к Стокгольму. Там состоялось сражение, одно из, видимо, последних крупных сухопутных столкновений Северной войны, мы знаем, кто участвовал с русской стороны, мы знаем, кто участвовал со шведской стороны, и вот шведские археологи это поле исследовали, и вот что интересно: на русской стороне поля, соответственно, куда прилетали шведские пули, находили пули просто сферические, свинцовый шарик, а на шведской стороне поля находили такие же шарики, только с хвостиком.
Клим Жуков. Это литник нескушенный.
Борис Мегорский. Да.
Клим Жуков. ...потому что вот тут-то видно следы того, что литник скушен, где он там? Вот он. А тут не скушен.
Борис Мегорский. Да, а тут нет. Так вот, у нас есть документ, уже, правда, послепетровского времени, который подтверждает, что, да, в русской армии традиционно пули использовались с неоткушенным литником, почему – я не знаю ответа на этот вопрос, можно предположить, что за этот хвостик было удобно привязывать пулю к патрону. Патрон в те времена представлял из себя бумажную гильзу, в которой насыпали заряд чёрного дымного пороха, ну и либо вкатывали, либо привязывали свинцовую пулю. Ну если привязывали, то, очевидно, вот за этот самый хвостик.
Клим Жуков. Я думаю, что это было сделано, потому что никто даже не думал о прицельной стрельбе, потому что баллистика вот такого чуда должна быть просто удивительная.
Борис Мегорский. Да, она чудовищная, но, с другой стороны, и даже если это шарик без литника, в общем, при залповой стрельбе это всё равно неактуально.
Клим Жуков. Я же говорю – разница-то небольшая, а всё-таки лишняя некая операция... ну т.е. вот есть такая пуля и такая пуля, летят они – ну эта, конечно, похуже, но, в общем, всё равно дистанция боя небольшая...
Борис Мегорский. Одинаково плохо, да.
Клим Жуков. Да, но на общую картину не играет, значит, зачем лишние действия совершать? Незачем.
Борис Мегорский. Ну, можно было бы, конечно сэкономить на этих литниках, но не экономили. Каждому полку полагалась пулелейка, а то и несколько – это была форма либо железная, либо бронзовая, сразу на несколько пуль, вот как здесь на фотографии показано, которые отливали в полках, потому что в полку более-менее представляли, ружья какого калибра у них есть в наличии, потому что в целом боевым питанием в армии ведала артиллерия, они хранили и возили запас пороха, запас свинца, но в артиллерии не знали, в каком полку ружья каких калибров, ну потому что ружья были разных калибров – разные партии, разные поставки, иногда трофейные, чёрт ногу сломит, поэтому каждый полк сам себе заготавливал, пули лил. Вот так вот выглядят пули с литниками, собственно, ещё на литниках, ну и потом их, очевидно, в полках уже крутили патроны, для этого выдавалась бумага, выдавались пули. Помимо патронов с пулями были картечные патроны, ну собственно, где вместо одного большого шарика...
Клим Жуков. Несколько мелких.
Борис Мегорский. ...было несколько мелких шариков. И надо сказать, что это был довольно распространённый боеприпас, в Полтавском сражении, например, есть свидетельство по некоторым полкам, что там чуть ли не 50 на 50 количество выстреленных патронов с пулями и картечных, но, опять же, на стрельбе с ближних дистанций...
Клим Жуков. Картечь-то пострашнее будет.
Борис Мегорский. Картечь, да, пострашнее. Здесь нужно вспомнить, что в 1705 году был успешно отражён шведский десант на остров Котлин, нынешний Кронштадт, и там в реляции сказано, что в трофейных шведских ружьях, которые там подобрали на берегу, нашли заряды картечные – там были пули, порубленные на 4 части, обвязанные конским волосом, и вот в этой реляции это было признано каким-то нечеловеческим антигуманным оружием, но просто говорит о том, что, да, шведы тоже думали в направлении картечных выстрелов, но в русской армии они так или иначе тоже использовались, только это были не рубленые пули, а отдельные шарики. А так в целом, да, патрон в те времена – это такой бумажный свёрток, который нужно было скусывать зубами, чтобы высыпать пороховой заряд в ствол. Естественно, всё это можно было намочить, если патронная сумка попадала в воду.
Клим Жуков. А затравочный порох отсюда же брался, из патрона?
Борис Мегорский. Нет, затравочный порох брался из натрусок. Натруска – это маленькая пороховница, в ней мог быть просто мушкетный порох либо чуть более мелкий.
Клим Жуков. Пороховая мякоть.
Борис Мегорский. Да. Виды этих натрусок были разные: это могли быть роговые, костяные...
Клим Жуков. Металлические.
Борис Мегорский. Металлические – да, даже есть упоминания, ну либо кожаные, либо это даже могли быть, так, судя по каким-то эпизодическим изображениям, чуть ли не зарядцы от бандольеров 18 века, у них мог быть клапан с пружинкой, чтобы можно было отсыпать дозированную порцию пороха на полку, либо это была банальная затычка, но при этом пользоваться было довольно неудобно, потому что в одной руке у тебя всё равно ружьё, а другой ты держишь эту натруску, и тебе нужно как-то пробку достать, или зубами, насыпать, потом заткнуть, потому что незакрытая пороховница, полная пороха, в неё рано или поздно...
Клим Жуков. Обязательно искра попадёт.
Борис Мегорский. Прилетит искра, и случится фейерверк. Поэтому мы честно ничего не знаем про армейские образцы натрусок Петровского времени, можем либо ориентироваться на европейские аналоги, французские в основном сохранились, либо на этнографию, но этнография это всё-таки немножко не то.
Гренадеры были вооружены помимо ружей, шпаг и штыков ручными гранатами, которые они бросали либо руками, либо как мортирщики из ручных мортирок. Гранаты – я уже рассказывал, что это полый чугунный, как правило, шарик. У нас некое количество сохранившихся гранат, целых или разорвавшихся, или повреждённых – мы видим, что очко этой гранаты заткнуто деревянной трубкой с медленно горящим составом, эта трубка сама по себе была заклеена пластырем, который нужно было сорвать перед тем, как поджигать трубку, ну и вот здесь видно, что эти гранаты не то, чтобы рвались на огромное количество осколков, но тем не менее эффект какой-то поражающий от этих гранат был. Одному гренадеру вот носимый комплект – 2 или 3 гранаты полагалось в гранатной суме на поясе.
Клим Жуков. Поджигали чем?
Борис Мегорский. Поджигали гранаты фитилём, который хранился у гренадеров на груди. Вот здесь у нас есть саксонский гренадер, ну в принципе, русские выглядели точно так же, ну если поменять цвета мундира. Из снаряжения гренадерского у гренадера на широкой кожаной перевязи гранатная сума на правом боку висит, и на этой же перевязи вот мы видим здесь такая латунная трубка фитильная, с перфорацией, чтобы воздух поступал, и сверху туда вставляется пробка с закреплённым обрезком фитиля, который тлеет. Собственно, у гренадерских капралов были специальные ночники, и они с началом боя... ну, какой-то фонарь, грубо, они подходили, поджигали каждому гренадеру этот фитиль, и дальше гренадеры маршировали, и у них здесь на груди тлел фитиль, курился дымок.
Клим Жуков. Красиво!
Борис Мегорский. Красиво. Дальше гренадерское снаряжение: мы видим здесь у него на поясе лядунка для патронов, поскольку на боку висит то, в чём хранятся гранаты, ну и вот здесь как раз рожок, натруска, он прямо привешен к перевязи сумы. Так вот, чтобы зажечь запал гранаты, нужно, во-первых ружьё надеть на ремне за спину – отдельная манипуляция, довольно нетривиальная, после чего левой рукой достать фитиль из трубки и одуть его, чтобы был хорошо такой, ярко тлеющий уголёк, правой достать суму из гранаты...
Клим Жуков. Наоборот – гранату из сумы.
Борис Мегорский. Ну а почему бы и нет? Сорвать зубами пластырь, зажигай, бросай, ну при этом чтобы она у тебя не упала под ноги...
Клим Жуков. Товарищам.
Борис Мегорский. Товарищам, да. Вот, собственно, эти фитильные трубки изображены на многих картинах и гравюрах 18 века, но изображений именно русских фитильных трубок у нас нету, и опять же, здесь на помощь приходят финские археологи: вот та самая путанина 1714 года, среди прочего там нашли фитильную трубку, у неё довольно хитрый способ фиксации фитиля – это не просто деревянная пробка, которой затыкается вход в трубку и прижимается фитиль, это вот такая гребёнка на шарнире, которая прижимается и не даёт фитилю выскочить. Много... ну собственно, каждому гренадеру такая фитильная трубка полагалась.
Клим Жуков. Как они воевать-то умудрялись, я каждый раз думаю, потому что это же целая история – гранату кинуть.
Борис Мегорский. Да.
Клим Жуков. Окружающие же не будут так просто смотреть на твои инициативы.
Борис Мегорский. Да, но опять же мы не обладаем подробными описаниями боевого применения. Но тем не менее гренадеры активно использовались, понятно, что в первую очередь штурм укреплений, абордаж – вот там вот это всё очень полезно и применимо.
Про боеприпасы поговорили. Снаряжение?
Клим Жуков. Да.
Борис Мегорский. Портупея – это не вообще любая кожаная амуниция, портупея – то ремень, на котором носится шпага, ну по определению – французское porte-épée. Надо сказать, что относительно ношения холодного оружия мода менялась, и если в 17 веке были популярны чересплечные портупеи, ну а до этого, собственно, это всё были поясные портупеи, в средневековье и в античности...
Клим Жуков. Нет, ну в средневековье и в античности известны плечевые портупеи.
Борис Мегорский. Известны?
Клим Жуков. Да, нечасто, но они есть.
Борис Мегорский. Хорошо. Вот в 17 веке, во второй половине входят в моду широченные перевязи через правое плечо, в которых носили шпаги. Потом к концу 17 века мода меняется, и шпаги носят на поясной портупее, вот так она выглядит, это образцы её из шведского Музея армии.
Клим Жуков. Очень клёвые! Прямо, я смотрю, подшиты льном!
Борис Мегорский. Лосиная кожа, чтобы не тянулась, она подшита, действительно, льном с изнанки. Русские драгунские портупеи тоже прострачивались по краю тесьмой. Пряжки, насколько мы можем судить по археологическим находкам, были дух типов, именно русские пряжки: такие Д-образные и бабочками, при этом застёгивалась портупея не просто, как современный ремень встёгивается в пряжку и затягивается, можно было подогнать один раз и застегнуть пряжку, а потом уже каждый раз застёгивать – к пряжке крепился крюк, а на встречном конце была петля, т.е. застёгиваешь, каждый раз не надо ремень протягивать. Довольно удобная система.
Клим Жуков. Ну в самом деле: пряжка же без ролика, если постоянно ремень туда-сюда дёргать, кожа будет тереться.
Борис Мегорский. Ну да, пожалуй, да, в этом тоже есть смысл. Ну и надо сказать, что вот такие поясные портупеи в военной моде сохранялись до, скажем, третьей четверти 18 века, а то и до конца 18 века в некоторых странах, а потом мода опять поменялась, и стало модно носить холодное оружие опять на плечевой перевязи, и в Отечественную войну 1812 года вот эти белые ремни перекрещивающиеся: один – это перевязь патронной сумы, а другой – это собственно портупея, на которой носили к тому моменту уже тесаки и штыки.
Клим Жуков. Ширина хорошая. Меня всё время страшно угнетает манера, мода моих родных Средних веков европейская, когда портупейный пояс бывает ну просто вот такой вот ширины, очень узкий, ну а меч – он весит, как меч.
Борис Мегорский. Понятное дело.
Клим Жуков. Т.е. соответственно, так бок может оттянуть тебе мечом на модном этом узеньком пояске, что аж как-то даже воевать расхочется. А прямо вот смотришь: вот нормальные люди – вот такой ширины пояс, который нормально распределяет нагрузку.
Борис Мегорский. Ну в целом да, в целом нечего возразить – действительно удобно. Но, конечно же, основным предметом снаряжения рядового пехотинца была патронная сума, в которой носили патроны. Патронов, прямо скажем, носимый боекомплект был небольшой, это порядка 20 штук, но считалось что этого, в общем-то, достаточно для одного боя.
Клим Жуков. Ну учитывая, что раньше стрельцы носили этот бандольер с 12 берендейками, и это хорошо...
Борис Мегорский. Зарядцами т.н.
Клим Жуков. ...хорошо, если ещё с 12-ю, бывало и 10, т.е. тогда казалось, что на бой 12 выстрелов – это то что надо.
Борис Мегорский. Да-да, ну вот здесь 20, считалось, что тоже достаточно. «Родных» патронных сум не сохранилось, изображения есть довольно такие нечёткие, остаётся...
Клим Жуков. Заграничные?
Борис Мегорский. Ну нет, есть красивый барельеф Растрелли и Нартова, но это уже 1720-е годы. Ну вот здесь видно, что широкая перевязь через левое плечо, пряжка бабочкой на спине и сума с достаточно большой, но, как видим, мягкой кожаной крышкой. Патронные сумы в документах упоминаются, как правило: а) с перевязью, б) с лядункой. Лядунка – это термин, который упоминается в двух контекстах: либо это небольшая патронная сумка, которую носили кавалеристы, ну т.е. это по сути маленькая патронная сумка с деревянным блоком с просверленными отверстиями под патроны, либо это есть тот самый деревянный блок, который вставляется в патронную суму пехотинца.
Вот типичный комплект снаряжения для пехотинца – это фузея, штык, шпага, портупея, на которой шпага носилась и штык там же носился, и патронная сума. В патронной суме эта самая деревянная лядунка с гнёздами под патроны, там же должна была храниться маслёнка, чтобы смазывать оружие. В патронной же суме в верхней части сумки был пришит карман, в котором хранились запасные кремни, ну и другие инструменты, в частности, называлась трещотка с пыжовником.
Клим Жуков. Трещотка – чтобы разряжать оружие после осечки?
Борис Мегорский. Вот нет: пыжовник для того, чтобы разряжать, а трещотка – это то, с помощью чего нужно скоблить ствол, чтобы счищать нагар. Вот здесь мы видим замечательный экспонат, это, очевидно, археологическая находка из Государственного музея истории Санкт-Петербурга у нас в Петропавловской крепости, там это подписано трогательно, как «светец», ну т.е. подставка для лучины, но мы-то знаем, что это как раз и есть эта самая трещотка с пыжовником, т.е. здесь инструменты два в одном – штопор, чтобы выкручивать невыстреливший патрон, ну и трещотка, чтобы скоблить канал ствола – металлическая деталька, которая каким-то образом навинчивалась на шомпол, ну и собственно... Надо сказать, что эти трещотки с пыжовниками не полагались солдатам индивидуально, я, кажется, знаю, почему: есть замечательный комплекс опубликованных документов по второму гренадерскому полку за 1710-е годы, и там прямо вот: в таком-то году выдано столько-то всего-всего-всего, и там чуть ли не каждый год или каждые 2 года выдавали на весь полк 96 этих пыжовников с трещотками. Через год они уже все списывались, как потерянные, назовём это мягко, и выдавались следующие. Т.е. это вот инструмент, который если выдать каждому солдату, они бы каждый его потеряли, а тут выдавали хотя бы на капральство, и всё равно теряют.
Ну помимо этого, естественно, были отвёртки, хотя в целом считалось, что лучше бы солдатам не заниматься починкой своего оружия, а отдавать...
Клим Жуков. Специалистам?
Борис Мегорский. ...мастерам-оружейникам, да, потому что винтов много, но лучшая отвёртка – это молоток, и тут...
Клим Жуков. Куда солдата ни поцелуй, везде будет жопа. В этом отношении, я думаю, в Петровское время ничего не поменялось.
Борис Мегорский. И дальше стоит рассказать про то, как оружие берегли от дождя. В документах упоминаются такие предметы, как полунагалища. Мы знаем, как полунагалища выглядели уже в эпоху Наполеоновских войн – это вот такой кожаный чехол с петлями и пуговицами, который закрывал кремнёвый замок довольно эффективно, и надо сказать, что, кстати, в европейских армиях такого предмета снаряжения не было, они там тряпочками заворачивали свои замки, у нас был вполне себе штатный кожаный чехол под названием полунагалище.
Клим Жуков. Штатное приспособление.
Борис Мегорский. Да. В Петровскую эпоху мы не знаем, как выглядели строевые полунагалища в армейских полках, но в 1703 году в марте состоялось сражение в Литве, современное название Биржай, тогда Биржа, сражение, в котором столкнулись два отряда: с нашей стороны это были русские стрелецкие полки и литовские союзники, соответственно, с противоположной стороны отряд шведов и их литовские союзники, потому что в начале 18 века...
Клим Жуков. Литовцы всех любили и были союзниками всем.
Борис Мегорский. Нет, просто у них была своя гражданская война, которая плавно перетекла и влилась в действия, события Северной войны. Так вот, в этом сражении участвовали два стрелецких русских полка, личный состав которых до расформирования был в московских стрелецких полках. И в эти полки... собственно, мы знаем: в 1698 году московские стрелецкие полки расформировали, людей распустили, но с началом войны стало понятно, что стрельцы – это вполне себе квалифицированные военные, это ресурс, которого не хватает, поэтому стрелецкие полки набрали заново, и им отпустили какое-то заметное количество припасов из старых распущенных стрелецких полков московских – барабаны, знамёна, чего там только не было, какие-то прапорцы, и в частности, несколько сотен вот таких вот очень нарядных предметов, которые, собственно, в шведском каталоге описаны как чехлы для замков – оцени, насколько нарядная вещь.
Клим Жуков. Ну уж красота! Все прямо вышитые, апплицированные.
Борис Мегорский. Да, там, может быть, даже интарсии, ну в общем, очень непростые вещи, можно представить, как выглядел стрелецкий полк вот во всём этом великолепии. Но все эти нарядные штуки хранились в обозе и, в общем, стрельцами на походе не использовались, просто вот им как выдали разное, вот что на параде хорошо, а на кампании как-то не пригодилось. Поэтому шведам этот обоз так и достался с кучей очень красивых вещей, которые...
Клим Жуков. Вот свезло, так свезло!
Борис Мегорский. Да, которые мы теперь может пронаблюдать, и на самом деле это трофей уникальный, потому что, по большому счёту, с воцарением Петра и общей вестернизации культуры для нас русская культура 17 века, а это, несомненно, её осколки, она очень мало знакома. И здесь мы можем посмотреть на орнаменты, которые были на самом деле русскими народными в 17 веке.
Клим Жуков. Ни одной свастики, я смотрю – что за ужас? Все славяне, как известно, носили солярные символы постоянно, а тут ни одной.
Борис Мегорский. Зато вот, пожалуйста, двуглавый орёл, один как минимум.
Клим Жуков. Это очень духоскрепно.
Борис Мегорский. Надо сказать, что у меня очень большие вопросы по функциональности таких нагалищ, наши друзья-реконструкторы московских стрельцов воспроизводят такие штуки и наматывают их на свои фитильные замки, но, по-моему, это не очень удобно. Но с другой стороны, вот да, памятник эпохи.
Клим Жуков. Не, ну это красота. Почему они их наматывают, я понимаю: им не для того, чтобы работало, а для окопного шика – это же красиво! Все реконструкторы немного или много фетишисты, поэтому такие штуки страшно любят.
Борис Мегорский. Ну, штуки, без сомнения, красивые. Походное снаряжение: солдатам полагались ранцы, но по заведённой традиции мы о них ничего не знаем.
Клим Жуков. Ага.
Борис Мегорский. У нас есть изображения и даже описания торб, которые носили французские солдаты в первой половине 18 века – вот замечательный художник Ватто изображал солдат с такими огромными торбами холщовыми через плечо, внутрь которых ещё вставлялись кожаные мешки непромокаемые, это всё довольно хорошо описано, но это французская тема. Изображения немецких солдат нам показывают некие узкие довольно торбы, которые тоже носятся через плечо этакой колбасой, очевидно, туда много вещей не могло поместиться. Но мы знаем, что солдату петровскому полагался кожаный ранец яловичной кожи на одном ремне с пряжкой, так вот конфигурация этого ранца совершенно непонятна, как это выглядело, неясно, поэтому мы ориентируемся на вот эти вот скупые довольно немецкие изображения и ждём, когда появятся какие-то новые источники.
Из другого снаряжения солдату полагалась водоносная фляга из жести и, опять же, в отечественных музеях самые ранние сохранившиеся жестяные фляги относятся уже к эпохе Наполеоновских войн или как минимум Павла Первого. В одном из шведских музеев сохранилась русская фляга, очевидно, 1740-ых годов, очередной русско-шведской войны, а это вот жестяная фляга с крышкой, таким стаканом, которая, собственно, и являлась чашкой для солдата, у которого не было отдельной кружки, тарелки, солдату полагалась фляга со стаканом-крышкой и ложка, дальше у них был артельный котёл, и собственно...
Клим Жуков. Ну понятно, откуда все употребляли.
Борис Мегорский. Да. Здесь накладка орлёная – это как раз уже...
Клим Жуков. Елизавета?
Борис Мегорский. Да, скорее всего елизаветинская или аннинская, но в Петровское время, можно предположить, что фляги были примерно такие, но вот только без этой накладки. Собственно, этим и заканчивается набор снаряжения петровских солдат. Мы, да, не рассказали про специфически кавалерийское снаряжение, но я как пехотинец про кавалерию ничего говорить не буду, поскольку в ней ничего не понимаю. И на этом, наверное, на сегодня всё.
Клим Жуков. Исключительно познавательно. Про что будем дальше?
Борис Мегорский. Ну а дальше, я думаю, что уже можно показать всё это в сборе и в действии.
Клим Жуков. Класс! Будем ждать атаки, так сказать, с ружьями в руках и треуголками на голове. Надеюсь, было интересно. Все ссылки под роликом, изучаем матчасть – это важно.
Борис Мегорский. До свиданья.
Клим Жуков. Спасибо всем.
Новости
VIP
