Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Тим, добрый день.
Тим Керби. Добрый день.
Д.Ю. А вот к тебе вопрос: вот ты в Россию заехал, тут живёшь. А чем ты занимаешься вообще?
Тим Керби. Ну, это такой момент, что где я говорю, что работаю на Russia Today и Радио Маяк какие-то хитрые люди в комментариях – «ха! Он здесь, потому что ему платят!» Я приехал здесь более-менее как гастарбайтер, я просто приехал, чтобы приехать. Я заметил, что для западного человека тогда (эти законы вечно меняются) тогда единственный способ поехать в Россию, попробовать здесь жить – это было образование. Поэтому я делал стажировку в МГУ и пока я был на стажировке, я на самом деле искал работу. И, к счастью, и случайно я нашёл эту работу, вот.
Д.Ю. На Russia Today?
Тим Керби. Не-не-нет. В конторе, которая делает компьютерные игры, «Легенда: наследие драконов». Если вы играли, я вам… dwar.ru, по-моему, называлась, я делал много для этого. И вот такие браузерные игры, я делал смайлы. А есть только, по-моему, тогда когда-то, когда я это делал, было только 2 набора смайликов именно российских, и я сделал один из них. Есть агент mail.ru и их, как сказать, чат, типа мессенджер, по-моему, они называются, и там есть эти крупные колобки, где там есть «Калашников», есть быдло-колобки, я, и вот это я делал, я нарисовал быдло-колобки, кепка-таблетка…
Д.Ю. Это успех.
Тим Керби. Без этого зуба вот, всё это. Вот, поэтому я занимался этим несколько лет, но потихоньку моменты в жизни раздражали меня, и я начал делать видео в Ютубе и кажется, что какая-то волна энергии от вас, спасибо, получилась, и вот начал новую карьеру в СМИ, а не в мире компьютеров. Я графический дизайнер по образованию, поэтому я могу. Вы только что показали игру, я забыл сказать, что 80% то, что в двухмерном, все эти карты я сам могу рисовать, я сам всё могу делать на компьютере, все эти графики. Но я не такой хороший иллюстратор, я плохо рисую людей, но если, как сказать, надо делать книгу, могу…
Д.Ю. Наверное, не тренируешься, ёлы-палы.
Тим Керби. Теперь меньше. Но всё равно это хорошо – иметь знание Фотошопа, можно много делать.
Д.Ю. А вот тебя позвали на Russia Today, и что ты там делаешь, на этой Раше Тудэй?
Тим Керби. Стараюсь развёртывать проекты, но прямо сейчас у меня более-менее только на русском языке, я перешёл из английского на русский язык. Это была большая ошибка. Мне надо было с первого момента делать всё на русском, потому что в России я какой-то редкий человек, кто может объяснить русским, как Запад думает – качество достаточно редкое. А на Западе успешность, плюс я думаю – есть западные люди, которые имеют западные ценности, и они недовольны Западом, что типа Запад, мои коллеги там, они вот хотят с этой демократией, что мы хоти этого. А я не такой, я не знаю, я не Берни Сэндерс, понимаете, у меня другой менталитет, и поэтому, когда я говорю русским людям, есть больше …, а когда я говорю западным людям – есть люди, я там стараюсь делать подкаст, и несколько тысяч человек слушают. Но чтобы очень масса, мне нужно было очень вот – менталитет демократической партии или менталитет республиканской партии, потому что эти партии представляют более-менее этот американский менталитет. А мой менталитет – это была какая-то ниша на Западе.
А в России я мейнстрим. И это прекрасно. И я перешёл на русский язык, и это было правильное решение, и скоро… Сейчас я просто рассказываю свои мнения на 2 минуты Ютуба, но мы давно стараемся развивать проект, где мы использовать оружие. Но есть большой минус в этом проекте пока – у меня только вид на жительство России, а ФСБ хотела, чтобы у меня было гражданство, это наш барьер сейчас. Но я надеюсь, что… эй, ФСБшники, это я, дай мне возможность использовать это оружие. Кого я убил? Я уже здесь живу 10 лет – никого не убил, ни террористом не был. Дай мне пострелять и сделать хороший проект и для России.
Д.Ю. Возможно, ты затаился. Пострелять было бы интересно в передаче.
Тим Керби. Да, потому что у меня есть партнёр в проекте, может быть, я всё раскрою, почему бы и нет? Вы знаете Сергея Бадюка?
Д.Ю. Конечно, да.
Тим Керби. Он настоящий воин, русский человек настоящий, опытный. А я просто как-то родился с оружием. Я вот такой гражданин, американец, но они в крови, смотрите на меня, я… Бадюк – настоящий мужик, а я только на треть его. Поэтому мы странная пара, будем тестировать разное оружие и обсуждать их, потому что у меня была в своей жизни неплохая дегустация оружия, и я могу, как сказать, с точки зрения гражданина, простого человека, а он может как профессионал, и мы будем делать такой проект вместе, если разрешат. Пока вот с этими разрешениями мы очень ждём. Мы были готовы с 1 февраля, и ещё вот это разрешение-разрешение длится до сих пор, сейчас в середине апреля.
Д.Ю. А что за оружие? Какое-то секретное, что ли, нет?
Тим Керби. Нет, российского производства.
Д.Ю. А почему тебе нельзя? Непонятно. Непонятно.
Тим Керби. Это вот ещё должно оставаться секретом. Есть сложности в этом плане.
Д.Ю. Будем надеяться, что всё разрешится.
Тим Керби. Да-да. И особенно есть момент, что я заметил – на Западе, в Америке, не на Западе, в Англии, в Европе – там сложно с огнестрельным оружием, возможно, но сложно. А в Америке всё просто, и как люди в других странах смотрят… слёзы - не слёзы, слюни текут, как они смотрят… Вот «Америка – страна с оружием, я живу в Малайзии, я не могу». И ещё это хорошо для просмотров.
Д.Ю. Ну, собирается, а есть отличные американские ролики, где собирается толпа мужиков, у них там винтовки, пистолеты, пулемёты, автоматы, и все толпой там куда-то лупят, вообще безумие. Любой мальчик, по-моему, должен сойти с ума, глядя на такое.
Тим Керби. Ну да, ну есть настоящая порнография, есть на английском Virginia food porn, где мы смотрим еду, которую мы хотим, мы можем достать. И, по-моему, это будет как gun porn, если есть вот такое немножко, ну и хорошо. И тоже есть прекрасный канал на Ютубе, называется Forgotten weapons. Если вы понимаете английский язык на высоком уровне, один немножко как историк рассказывает вот это – как, именно что происходит внутри оружия, это интересно. Как я работаю с Сергеем Стиллавиным и Рустамом Вахидовым, и я вспомню его фамилию, я всегда забываю… знаете, проблема русских фамилий, что как-то Вахидова, Вахидому, потом Вахидовым, почему не Вахидовом, почему, а? Тоже женское что-то, не знаю – Митрофановой, опять Митрофановой, о Митрофановой, но Митрофановых, вот.
Д.Ю. Непросто.
Тим Керби. Да, вот. Поэтому всегда есть эта пауза. На самом деле, как интересно, как они видят то, что внутри машины, они все потрогали, все попробовали, они знают все нюансы, как они могут. Но в Опеле вот этот датчик не такой. И мне очень нравится, как этот человек на Forgotten weapons может вот всё вот так обсуждать с этой точки зрения, потому что он все, просто всё, что существует – патрон…
Д.Ю. Я такое не видел. Я видел ролики только, где Ли Эрми, Ли Эрми знаешь?
Тим Керби. Да-да-да.
Д.Ю. Full metal jacket, где он там сержантом. Он, оказывается, до сих пор живой ветеран, бодро орёт, стреляет из всего на свете.
Тим Керби. Это тоже весело. Конечно, это очень популярно тоже. И FPS Russia, человек, кто по-английски говорит с русским акцентом…
Д.Ю. Очень смешно. Но он американец, да?
Тим Керби. Да.
Д.Ю. Потому что там видно, что он не русский.
Тим Керби. Потому что он говорит без грамматических ошибок, это как если ты, ты старался говорить, как я, но не изменил выбор слов, интонаций, ты просто говоришь «вечеринка», как я говорю. По-моему, слово вечеринка – самое противное от нас.
Д.Ю. Почему?
Тим Керби. Потому что если мы спрашиваем по поводу американского акцента – такие разговоры у меня часто бывают – все всегда говорят «вечеринка», «вечеринка», «вечеринка», как мы говорим, немножечко как показатель.
Д.Ю. А русский язык вообще тяжёлый, вот тебе как?
Тим Керби. А вот, это очень часто встречаемый вопрос. Просто, по-моему, для немцев – нет. Потому что, как я понимаю, им сложно «русские войска», это то, что им сложно. Но они, по-моему, с первого класса – это и английский, и французский язык, или что-то, какой-то второй язык. Поэтому привыкли к новым языкам. А есть какая-то теория, что если ты вообще не в курсе, что как, что такое, и не было никаких уроков иностранных языков, поэтому есть представление, когда мне было 22, что все языки – это просто разные слова, меняешь слова – и то же самое. Нет, механика другая. Мы не можем лить дизельное топливо в обычный мотор и, на самом деле, языки вот такие, и поэтому было немножко сюрпризов. Но, с другой стороны, это индоевропейский язык, поэтому есть очень много общего. У меня есть друг из моего родного города, кто тоже кидал Америку, но он живёт в Венгрии. Венгерский язык – это совсем другая логика, намного сложнее.
Д.Ю. Он вообще не похож. Он на финский похож.
Тим Керби. Да. Ну я могу, как сказать…
Д.Ю. У них, например, как Митрофанова, Митрофанову – у нас 7 падежей, а у них 16.
Тим Керби. Ну да, много, и тоже у нас вот…
Д.Ю. Они похожи – Венгрия, Финляндия, Эстония. У меня знакомые эстонцы…
Тим Керби. Да-да, финно-угорские языки. И тоже у них окончания не могут иметь 2 смыслов, поэтому надо их ставить много, как, например, красивую девушку, -ую показывает, что это и женский род, но и вот этот падеж…
Д.Ю. Какую, да.
Тим Керби. 4 падеж, как они пишут в списке, это 4. Но на этом языке таких нет. Хотя там нет гендера, должно быть это окончание, что это множественное число, этот падеж, и этот… И они должны все быть так, и вместо того, что есть предлог, как в Кливленде, откуда я был, как «Кливленде в», это всё наизнанку, это…
Д.Ю. У меня знакомые эстонцы, мы в армии служили, у нас эстонцы были, все эстонцы говорили, что в жизни не видели ни одного русского, который смог бы выучить эстонский язык нормально, так сказать. Нет, очень тяжело, очень непросто.
Тим Керби. Ну, тоже есть фактор, что многие в Эстонии говорят по-русски, поэтому это сложно, это тоже как для англосаксов это очень сложно – выучить другие языки, потому что мы встречаемся с человеком, не знаю, в Турции, мы им говорим, что ой, я хочу говорить, стараться говорить по-турецки, он будет заставлять тебя говорить по-английски, потому что это ему круто и полезно. А в России это очень часто. Поэтому без страсти к русскому языку экспаты здесь очень могут обойти русский язык. Не как Европа.
Д.Ю. У меня в армии был друган-эстонец, мы там на соседних кроватях спали, он мне всё время задавал вопросы про русский язык, все вопросы были адские просто.
Тим Керби. Это не был родной язык – русский – для него.
Д.Ю. Ну он нормально говорил, правда потом домой уехал, и потом через неделю заехал, или через месяц приехал в часть, он уже всё забыл, он уже по-русски почти не говорил. Смешной был, акцент у них весёлый такой, забавный, вот. Они люди спокойные, говорят медленно, с расстановкой.
Тим Керби. А как Сергей в эфире рассказывает, что у них нет буквы Б, только звук П, поэтому говорят вместо как Эстонский национальный банк – Эстис Панке.
Д.Ю. Панки.
Тим Керби. Эстис Панке, очень ровно так вот. Типа так. Но я не могу, Сергей это может делать вот. А я больше могу, как африканцы, ни фига себе, вот так вот. Такие… я обожаю, как африканцы говорят и на английском, и на русском.
Д.Ю. Вот он мне всё время вопросы задавал, вопросы были странные. Чемпион был вопрос: «Тима, сто такое, - ну они ш,ч, щ не говорят, сто такое цвет как по нос?» Ну, в смысле, «по нос, сто это за цвет такой?» Я говорю – понос – это совсем другое. – «Ааа. А то прапорсик сказал, сто масина цвета как понос, я не понял».
Тим Керби. Я никогда не анализировал это слово.
Д.Ю. У них смешно было. У них, например, как в английском языке есть слово «put», put – он всё на свете обозначает, и они… а по-русски это, ну, например, если вот эту штучку, подставку, я положил, кружку я поставил на неё, а одежду я, например, повесил на крючок.
Тим Керби. Ну да, всё разное.
Д.Ю. Они всё время говорят, значит, миску даёт – поставь мне мясо в столовой - мясо поставить нельзя.
Тим Керби. Ох, я убиваю свою жену, потому что мы говорим на русском вместе, и по-английски можно сказать, что объекты сидят – sitting at the table, а она говорит, что на русском нет. И просто у меня в мозге, что это…
Д.Ю. Они стоят.
Тим Керби. Да, это не стояние, это glasses sitting at the table, sitting, но это нет, только в англосаксонском мире это может.
Д.Ю. Поэтому вот у них – «поставь мне мясо», и «поставь шинель», шинель не вешалку когда он вешает, он её поставил тоже. Очень смешно.
Тим Керби. Да, есть вот эти подробности. Особенно то, что сложно на русском языке, что нету go, надо поехал, пошёл, поплыл, полетал или полетел, вот и т.д., надо это сказать. Но, с другой стороны, это очень подробно – движение на русском очень-очень подробно. Я не знаю, подробнее ли бывает, чем на славянских языках. Кажется, русским было важно, куда ты идёшь, что ты делаешь. А на английском у нас сложные времена, да, это сложно, но это тоже даёт очень много нюансов и мыслей, поэтому для красоты я больше предпочитаю, как родные люди могут сказать, что, не знаю, at 6 o’clock tomorrow I will have been studying my math homework for 2 hours. Это невозможно, но это так подробно, так вот насыщенно. Это круто, но это невозможно понимать, это…
Д.Ю. Только выучить, да?
Тим Керби. Только да, вот.
Д.Ю. И ещё у них интересное было, что, ну, мы были молодые и всё время дрались, и, соответственно, там как он его стукнул? Они всё время говорят – я его ударил с руки или ударил с ноги. Звучит, ну, по-русски – ударил рукой, ударил ногой.
Тим Керби. А у них как вот удар от чего-то.
Д.Ю. Нет, это как у вас, точно так же. А потом у нас появились книжки про карате.
Тим Керби. Это был с ногой, не с ноги.
Д.Ю. Появились книжки про карате, все книжки были переводные с английского. Переводить тогда никто вообще ничего не умел, и там to kick with, и у вас так же – с ноги, с руки, и с тех пор, как появились эти дурацкие книжки, криво переведённые, то у нас все, кто занимается единоборствами, он с руки, с ноги ударил, задней ногой, задняя собака, может быть только, задняя нога только у собаки может быть.
Тим Керби. Ну, не знаю. Потому что я даже занимался вот этим, ну это вот симуляция войны средних веков, как называется задняя..? Вот это тоже проблема. Знаешь, я много раз слышал от каких-то русских, что «ой, я вообще бываю настолько часто на Западе, что забываю русский язык». Я думаю, что вот вы врёте, вы вот какие-то вот, вот это всё пафос. Не, я очень много на английском забываю. Скоро у меня будет отпуск на 3 недели, и надо всё перезагрузить и тоже с местными ребятами поговорить, потому что я очень много анализирую Америку, и надо всё с фермерами, с местными людьми, с сотрудниками Walmart’а я делаю своё, как сказать, расследование как бы я в Америке каждый раз, и надо вот понимать, что и что, кто как думает, насколько я могу понимать дух Америки в данном моменте.
Д.Ю. Есть про это отличный эмигрантский анекдот, как эмигрант в Америке, или не в Америке, подходит к продавцу – мне полпаунда колбасы, полпаунда печенья, сыра полпаунда, и послайсить. Ничего, что я всё по-английски? Действительно, в голове путается такое.
Тим Керби. Да-да. Очень было трудно, когда я уехал из Казахстана после окончания службы, и я был в Германии, я так привык, что если европейский человек и не говорит по-английски, говорит по-русски, я не смог вот это вытащить из головы, было очень трудно в Германии. И на самом деле очень мало людей говорило по-английски, но это было уже 10 лет назад, никто меня не понял. Спас меня, у меня была проблема с билетом, спас меня, что там был русский дедушка, кто эмигрировал в 90-е, он сказал – вот тебе надо так, и так, и так.
Д.Ю. Везде наши люди, да?
Тим Керби. Да-да-да.
Д.Ю. А какие темы ты обычно там развиваешь вот в этих роликах, которые...?
Тим Керби. Ну, в роликах, программа называется «Дикий Запад», поэтому я стараюсь тоже найти какие-то странности, которые бывают на Западе – о Трампе, об этих предвыборных кампаниях. Мы очень часто, люди, которые вот решают сменить пол, почему, почему тогда они становятся известными людьми. Ну и вот такие, вот все эти вот там. На самом деле это называется, мы открываем сайт The Huffingtonpost, Huffingtonpost – это сайт, почему я не могу жить на Западе, потому что вот это вот дно постмодернизма, и там всякое. Просто вот абсурдные вещи, которые русским или непонятны, или отвратительны, и можно тогда обсуждать. Иногда, конечно, мы обсуждаем российские темы, потому что это немножко грустная история, но они обнаружили, что трупы американских солдат как-то вот были в помойке, не попали куда надо. И тогда начали делать расследование, и короче сказали, что американский солдат, он зажёг, поэтому труп был таким образом. Просто отрубили руку, кидали там в гроб, и вот всё, до свидания. И много вот таких ужасов.
И на самом деле в ролики я, конечно, включил, потому что я, это не моя задача – делать антиамериканскую пропаганду, надо вот понимать Запад, любить – не любить. И хорошо гадят на ветеранов бросая их трупы на помойку в Америке. Но эти ветераны, исключая 9 мая, тоже не хорошо живут, типа того. Поэтому в России тоже, это очень, я не знаю, если они просто покупают эти униформы, но это вряд ли. Я видел очень много мужчин, ещё молодых, в метро, без ног и в униформе, и у меня ощущение, что эти униформы, они не купленные, это настоящие униформы. Почему?
Д.Ю.Я тебе как милиционер скажу, что, скорее всего, купленные.
Тим Керби. Они купленные, да?
Д.Ю. Скорее, я как милиционер, мне факты нужны. Т.е. мы так не можем доказать. Но для того, чтобы… тебя в метро должен кто-то спустить, сам ты туда не спустишься. Там есть милиция, которая не допустит, чтобы ты болтался. Скорее всего, ты ей деньги платишь за то, чтобы…
Тим Керби. Но есть теперь меньше. Теперь каждый год сложнее с этим.
Д.Ю. Да. Это очень плохо, потому что вокруг этих людей, которые ходят попрошайничают, вокруг них всё время целая толпа, которая эти деньги забирает. Его кормят, поят, и, в общем-то, а с него живут, как ты понимаешь.
Тим Керби. И тоже есть момент, что пишут, что вот эти попрошайники…
Д.Ю. Это ещё хуже…
Тим Керби. …могут зарабатывать нереальные деньги, 200 000 рублей в месяц, пишут об этом в российских газетах. Это возможно, это правда? Или это чушь?
Д.Ю. Чушь, конечно. Это слишком много.
Тим Керби. Я не помню название газеты, к сожалению, но я видел какое-то, что на самом деле они зарабатывают больше, чем ты… если ты гастарбайтер, может быть, я не знаю…
Д.Ю. 200 000 в день, это умножить…
Тим Керби. Не в день, в месяц.
Д.Ю. В месяц? Очень много, не может быть такого. Была бы уже конкуренция, как ты понимаешь, они бы на каждом углу уже сидели. В Перестройку так и было, но даже тогда много денег не заработаешь. Люди не очень охотно подают. Ты должен соответствовать каким-то критериям. Если ты солдат – без ног, ещё чего-то, всем мужикам это не понравится, потому что, несмотря на отсутствие ног, попрошайничать нельзя. Для мужчины это недопустимо.
Тим Керби. Но они думают, что ещё парадокс России, что русских обвиняют в лени, я вижу, что есть какая-то русская лень. Но попрошайничать … абсолютно запрещено у русских. А у других нет. Если ты негр, пожалуйста. Даже я помню, однажды я просто был на газозаправке, человек подошёл ко мне, нормально одетый, говорит – я хочу играть в бильярд, дай 5 долларов. – Нет. И он начал немножко бычить, и тоже с ними, потому что они ожидают, что белый человек – пассивный, и когда ты не терпишь это, они не могут как-то … как? Ну, он должен сдаться. Поэтому у меня было очень мало драк в жизни, и чаще всего с ними, это как драки, потому что как только есть противостояние, поэтому это ещё огромный плюс русского народа, что если русский человек решил тебя бить, выхода нет.
Д.Ю. Придётся подраться, да?
Тим Керби. Да-да. А с африканцами…
Д.Ю. Есть другие, бывают другие люди, которые к тебе подходят и спрашивают деньги, нормально одетые, не попрошайка, они подходят и просят – вот, слышь, надо.
Тим Керби. Пока у меня я не видел этого.
Д.Ю. В основном бывают солдаты, вот ко мне лично подходят солдаты. Вот когда солдат подходит, я им деньги всегда даю. Волнуюсь, правда, что он тут же побежит водки купит, нажрётся, кого-нибудь убьёт, блин, такое тоже может быть. С солдатом обычно так и бывает. Ну, таким надо…
Тим Керби. Это такое меньше у нас, я могу сказать там, что в России зарплаты ужасные, все зарабатывают меньше, чем они заслуживают. И если бы, или всё было дешевле, или зарплаты были повыше, но, по-моему, очень никому не надо было бы. Кто, после пенсионного возраста жизнь сложнее, если, как сказать, дед больной, есть вот такие… ну, если бы там была пенсия получше, может, не было бы вопроса, но короче, если есть мужчина в возрасте, где можно работать, особенно в Москве, наверное, можно как-нибудь, как-нибудь на жизнь зарабатывать. Или ещё вот советский ответ – всем квартиры, всегда настолько всё плохо, всегда что-то можно делать и выжить, поэтому я не знаю, потому что все отдавать-отдавать – это не помогает людям. Помогают им хорошие зарплаты, хорошие места работы, квартиры и прочее.
Д.Ю. А вот про Америку. Вот Дональд Трамп. Кто такой Дональд Трамп с точки зрения американца?
Тим Керби. Ну он, как сказать, я хочу сказать, ты знаешь перевод sleezy, sleezy…
Д.Ю. Проныра какой.
Тим Керби. Вот такой бизнесмен, но он очень хороший риторик, оратор, как сказать, и на самом деле он нам, есть многие люди, которые за ним. Он очень умный человек в том, что он участвовал в реалити шоу. Вы простите за убийство русского языка, в реалити шоу участвовал, и он, ну он уже был известным, потому что он был ярким персонажем, как даже Путин сказал. И потом делал вот этот реалити шоу, и многие его знают, миллиардер, по-моему, его область – это недвижимость и гостиницы, и такие вещи. Ну и вот, и очень хорошо говорит. И он очень умный в плане, что он знает, что люди хотят слышать. Фиг знает, если он будет этим заниматься, но он очень говорит то, что многие хотят.
Д.Ю. И всем нравится, да?
Тим Керби. Да, это было, как…
Д.Ю. Ну, не всем, многим.
Тим Керби. Может быть, если бы Жириновский на полпути шёл назад, чуть-чуть успокоился немножко, чуть-чуть немножко, не знаю, между Путиным и Жириновским в их вот отношении к миру. И на самом деле я его обожаю за одну причину – он за разговор с Россией, он политический реалист, как многие его называют, и ему невыгодно говорить, особенно у республиканцев. У республиканцев надо сказать, что Америка - №1, весь остальной мир – они обезьяны, мы прекрасные, Америка №1. Он говорит да, я бы поговорил с Путиным, разговариваем, всё, найдём решение. И он даже недавно сказал, что типа зачем мы провоцируем, зачем Америка всегда провоцирует 3 мировую войну с Россией, зачем это? Это ему невыгодно, но всё равно это говорит. Это значит, что наверное это правда, наверное, есть правда в этом. И я надеюсь, что он победит, потому что с Клинтон это будет абсолютно то же самое, Америка – Россия. А с Трампом, может быть, уже он думает, что – а давай многополярный мир, почему бы и нет?
Потому что, если его, это опять риторика, но его риторика очень связана на том, что мы для себя, для Америки делаем всё, а не как другие, где мы полицейские меры, нам надо делать в других странах, построить, помогать всем, помогать бомбами и прочее, но он в принципе против этого. Но посмотрим.
Д.Ю. А вот интересный к тебе вопрос. Давно хотел про такое спросить. А вот у вас рядом есть Мексика, а через Мексику идут наркотики. Раньше колумбийцы возили, а теперь мексиканцы через границу там тащат. И картели, там эти Синалоа, Зетас и всякое такое. И вот там идёт гражданская война фактически. Говорят, они за 10 лет убили 70 000 человек.
Тим Керби. Это кажется, что есть правда в этом, что это более убийственный конфликт, чем вьетнамская война для нас, не для вьетнамцев. И пишут СМИ очень часто, но это такое мнение, что может ложь повторяется настолько часто, что мы начинаем верить в эту ложь. Но наши журналисты, даже независимые журналисты говорят, что там жуть, там возможно, что там концерт, неправильный человек организовал концерт и … очень-очень там жутко.
Д.Ю. И вот отсюда вопрос: вот Сирия и Ливия, они далеко на другой стороне глобуса, а Мексика – она возле Соединённых Штатов совсем. Почему Соединённые Штаты ничего не делают?
Тим Керби. Я могу сказать, что сначала могу сказать – я, на мой взгляд, давай посмотрим на этот взгляд через фильтр, может быть, Збигнева Бжезинского, или Киссинджера, как они смотрят на мир. Слабая Мексика хороша, пусть сдохнет.
Д.Ю. Чем хороша?
Тим Керби. США.
Д.Ю. А чем хорошо это?
Тим Керби. Потому что нет конкурентов рядом. Канада не может встать против США, Канада ничего не может делать, у них маленькое население и они очень зависят от Америки, очень зависят от Америки. У Мексики есть большое население, погода получше, а на самом деле война. Я прочитал книгу «10 самых важных войн в мире», в истории, и одной из них автор считал – это мексиканско-американская война, потому что Мексика была достаточно сильна тогда, и Мексика, в принципе, если бы победила в войну, могла бы взять много территорий, и сейчас была бы, может быть, мексиканская мировая империя. Но Мексика проиграла войну, США взяли всё, и потом они начали давить и делать, чтобы там было всё коррумпировано и подконтрольно, по мнению этого автора. И многие люди тоже пишут, что надо, что бы там была вся это наркоторговля, это хорошо, это вот давит.
И на самом деле, если мы опять, мы Киссинджер, почему-то нам нужен хаос на Ближнем Востоке? Потому что в результате каждого конфликта, это уже Ирак, Афганистан, Ливия, Сирия, может быть, в 90-х Сомали. Какой результат этих конфликтов? Хаос. И в превращении из стабильного, может быть, жестокого государства в более радикальное. Не совсем. В Ираке – они не ИГИЛовцы, но почему они это хотят, это очень спорный вопрос, такая вот их стратегическая цель. И вообще, если цель, чтобы должна быть Америка, которая руководит миром, то, конечно, надо всех конкурентов давить-давить-давить. И это ещё момент, если Трамп говорит, что самое главное, чтобы Америка была сильна, а не руководить мир, то уже картинка мира меняется.
Д.Ю. Выглядит очень странно. Вот взять, например, какой-нибудь Афганистан. Говорят (говорят), что на то, чтобы Афганистан там поднять, ну типа там построить какие-то фабрики, где бы они работали, галоши бы себе делали, тапки какие-нибудь шили, трусы, ещё чего-то, школы, поликлиники, больницы, на это надо потратить, вот на момент вторжения, на это потратить надо примерно 15 млрд. долларов. А на войну потрачено просто вот больше-больше-больше-больше. В итоге в этом Афганистане ничего не построили, никого ничем не заняли…
Тим Керби. И более того, Трамп недавно сказал, что мы можем построить 3 раза школу в Ираке (они уничтожают школы), но в Бронксе денег нет на школы, ну как вот это? И это начинаются теории заговора, что вся война это просто способ зарабатывать деньги через ВПК, но это тоже момент менталитета, потому что давайте посмотрим на историю с точки зрения Америки. Вторая мировая война заканчивается, мы получаем, мы не получаем. С американской точки зрения Германия, половина Германии, 2/3 освобождается, становится демократическим государством, и всё там становится лучше, с американской точки зрения, всё лучше. Мы спасли от фашизма почему, потому что они приняли нашу систему. Восточная Германия войдёт в Западную, они становятся богатыми. Япония, они приняли нашу систему, они тоже становятся богатыми и спокойными. С этой точки зрения, может быть, до конца коммунизма, везде, где мы – всё становится лучше, и всё хорошо.
Это уже в крови, эта идея, поэтому когда начинается момент, что нам надо делать. Если мы, даже, по-моему, Мэдлин Олбрайт в 90-х, она сказала, что типа был вопрос – мы убили полмиллиона детей в Ираке, стоило это демократии? – Она такая – ну да, конечно. Конечно, потому что потом всё будет хорошо, везде, где мы – будет хорошо, потому что наш путь – единственный. Если мы психопат-игиловец, это не важно, сколько людей мы убиваем, чтобы они начали верить в нашу веру, потому что мы их спасаем, потому что красный террор – такая же логика, как ужасно, вспомнил. Что Троцкий сказал по поводу дрова и Россия, что надо зажигать Россию как дрова для мировой революции, вот такой же самый менталитет. И это менталитет в голове у Клинтон в голове есть.
Д.Ю. Я бы уточнил, что гражданин Троцкий за свои мысли получил ледорубом по башке и того, страну в дрова превратить не смог.
Тим Керби. Да, не смог, но тоже это плохо, потому что есть люди, которые это ненавидят, такой подход, и которые не хотят это. И это теперь есть этот стресс, даже сегодня я скоро поеду в университет обсуждать ближайшее будущее в геополитике, и эта причина у нас сейчас уже начинается новая холодная война, мы за многополярный мир, где будет по-разному, ну пусть Иран, религия, пусть в России много религий, но не в государстве, пусть в Китае коммунизм, просто давай не трогаем друг друга, против одной системы. И на самом деле это суть всего, что происходит, и почему есть этот стресс и конфликт, это вот философские идеи. Как холодная война была философской идеей, Вторая мировая война была, какая-то философская идея. Конечно, деньги – это фактор, но это много факторов в одном.
Д.Ю. А на радиостанции «Маяк» ты про что разговариваешь?
Тим Керби. А, ну у нас был утренний эфир, я сказал бы, что это мужской формат, мужское утро, там больше сарказм, обсуждение женщин, их плюсы и минусы. От Сергея чаще всего только минусы я слышу о женщинах, больше плюсов, но тоже я не знаю. По-моему, в 7 утра все люди плохие, поэтому, может, мне надо больше защищать русских женщин от шовинизма. Всё по-разному. У нас всегда тема дня и мы обсуждаем абсолютно всё, что происходит, от серьёзных тем до самых глупых.
Д.Ю. А вот опять к вопросу про язык. Вот Серёга – он очень остроумный, очень остроумный, ты все шутки понимаешь?
Тим Керби. Нет, не все. Многие, но не все. Просто, конечно, он быстрый. Это… хочу с ним делать, честно говоря, я хотел бы с ним проехать по Америке, снимать видео, где мы можем на английском, а я могу быть таким хитрым, ужасным человеком, а он не может понимать. И это тоже момент. По поводу юмора – русские любят вот эти моменты, очень каламбурно, хитрости языка, это очень. В Америке любят тоже, но я не знаю, когда люди пукают в России, мало смеются, мало смеются, а в Америке, когда …
Д.Ю. Теренс и Филипп, как они умудряются такое придумывать.
Тим Керби. Я не знаю, но русский юмор больше вот такой. По-моему, физический юмор не очень получается.
Д.Ю. Ну он это, как его, если мы с тобой сидим в бане вдвоём, втроём, мужики, там такое можно, а если ты на радио, там про такое шутить нельзя, естественно.
Тим Керби. Ну, может быть, может быть есть эта официальность в России, я не знаю. Я понимаю, если думать там самый тупой. У нас недавно был очень тупой разговор в эфире, где мы обсуждали цитаты Юрия Лозы, как он сказал, что Rolling Stones и Led Zeppelin, они ничего не знают о том, что они делают. Ну и как-то оскорбили его на час, ничего. Потом самый серьёзный день был, мы, это был день, когда первые войска пошли на фронт во Второй мировой войне против Германии, и люди на 4 часа были только звонки от своих собственных классов, от малых, теперь малых людей и от рассказов от дедов, что произошло во Второй мировой войне. И это просто было 4 часа печали, и это ещё момент, почему в этой игре, которую я создал, почему русские борются против ярких мутантов, потому что в Америке мы можем играть в эти игры, смотреть, как убиваем настоящих людей в других странах, и все эти ужасы, потому что этого не было. В России вот есть вот здесь, я не знаю, у нас есть кожа и чуть-чуть, несколько мм и уже кровь, и мышцы, и кости. И под кожей в России люди до сих пор очень глубоко, как это сказать, может быть, обиженные, я сказал бы по-английски pissed-off, pissed off.
Д.Ю. Расстроенные.
Тим Керби. Расстроенные. О том, что произошло против них, почему западные люди не могут понимать, что… ну что вы, почему, Вторая мировая война, что вы вот это, что вот это.
Д.Ю. Мне вот это всё время смешно. Есть люди, которые ходят смотреть футбол. Они там десятилетиями помнят, как их дурацкая команда что-то там где-то выиграла. Или проиграла. Это очень важное в жизни событие, конечно.
Тим Керби. Тебе надо поговорить с моим отцом, потому что он такой человек.
Д.Ю. А когда 26 млн. человек убили – это, значит, надо забыть. Так не бывает, ёлы-палы.
Тим Керби. Да, и поэтому на самом деле это ещё, это тоже, потому что на Западе мы все индивидуумы, мы не в группах. Я индивидуальный человек, то, что произошло раньше, не связано со мной. И вот этот идиотизм. На самом деле нет, история связана со мной. Я не знаю, почему, но это видно, как мы обсуждаем вот африканцы, и как они делают всё. Я не знаю, это что-то с ними, что до сих пор, хотя они живут с нами на Западе, всё равно все эти вот там, и ты видишь в видео из Африки, те же самые, вот этот менталитет есть. И то, что произошло в прошлом, делает это. И это делает меня, что я не африканец, у меня другой путь, потому что то, что было, сильно влияет на нас, и этот либеральный менталитет, что прошлого не было, я уникальный человек…
Д.Ю. Это глупость.
Тим Керби. Мы все, у нас какие-то невидимые цепочки с историей, да.
Д.Ю. Вот у меня есть одно примечание, ты вспомнил про Юрия Лозу и Led Zeppelin, и про американцев сказал. Вот у группы Led Zeppelin, по-моему, 2 альбом, да, на первом там дирижабль «Гинденбург» горит, а на втором они, значит, сидят такие, ну, группа, вчетвером, и они там сидят. И они, все четверо, они одеты в немецкую форму. И, собственно, группа называется этим самым, т.е. там такая ассоциация, так сказать, проводится, что дирижабли, они были немецкие, и в Первую мировую войну немецкие дирижабли бомбили Лондон. И поэтому они сидят вот в форме немецких пилотов. Я, ты знаешь, если у нас какая-нибудь музыкальная группа попробует одеться в форму немецких пилотов, их просто убьют всех, т.е. это жирный крест вообще на всей карьере, на всём. Отношение, т.е. у нас оно не так совершенно, это безумие полное. Назвать группу «Мессершмит» или ещё как-то. Знаешь, даже ну вот я…
Тим Керби. Я не знаю, можно какой-нибудь каламбур, это Мистер Шмит в нашей группе. Да, это другой вопрос. Более того…
Д.Ю. Дай я тебе дорасскажу. Т.е. вот я маленький, я в Советском Союзе родился, рос, для меня немецкий язык, как для советского человека, это концлагерь, расстрелы, потому что я их в кино вижу, немцев, только...
Тим Керби. А почему вы продолжали это преподавать? Это то, что проблема в России…
Д.Ю. А это не так, не проблема. Дай я тебе расскажу. С нашей точки зрения, как это нам всегда объясняли, есть нацисты, которые втянули немецкий народ во всю эту фигню. Немецкий народ ни в чём не виноват, а вот нацисты, они сволочи, блин, вот они – сволочи. А народ здесь не при делах, потому что по-другому нельзя, иначе их всех надо убить, как ты понимаешь. Ну, вот немецкий язык, вот я его слышу когда, вот хочешь-не хочешь, мне, я сразу это – цвай цванцих, фирум фирцих, и у меня в глазах там это – свирепые люди, автоматы и всё такое. Только группа Rammstein впервые у меня это дело развеяла, что я её совершенно спокойно слушаю, и она меня не бесит.
Тим Керби. Ну, технологическая музыка на фоне, может быть, помогает.
Д.Ю. Я забыл, про что я хотел тебя дальше спросить.
Тим Керби. По-моему, даже всё уже, надо вот побежать, но…
Д.Ю. А вот ещё вопрос, да, завершающий, так сказать. А ты самостоятельно что-нибудь делаешь, у тебя есть какой-нибудь свой канал в Ютубе?
Тим Керби. Ну, в Ютубе есть TKerbi3679, TKerbi3679, и на канале я давно ничего особо не делал, я очень занят с этой игрой, свержение мутантов, svermut.ru наш сайт, и это занимает очень много времени. И тоже я как-то, у меня есть какая-то идея мелкая идея, на самом деле, я просто хочу отвечать на более банальные вопросы, поэтому, может быть, я буду начинать снимать вот эти видео. Но просто времени нет, и ресурсов нет, дети всё съедают, и у меня нет квартиры в Москве, аренда съедает всё. Нет, если было бы очень. Такой момент знаешь, что есть какие-то вот, у меня намного больше известности и поддержки от вас, спасибо, чем у меня есть деньги. Поэтому, на самом деле, есть много людей, люди очень много, у меня ощущение, что люди очень много хотят меня, я разочарую их всех, потому что я хочу делать больше, я знаю, что мне надо делать, но я смотрю, как время, деньги, и просто нет. Я не знаю, не знаю. Я даже, однажды на радио мы обсуждали – сколько денег, чтобы вы были счастливы? Я забыл думать, что, честно говоря, я сколько млн в месяц, чтобы у меня была просто команда людей, всем платить 150-200, чтобы жили нормально, и чтобы они могли бы заниматься всеми этими делами, чтобы делать больше. У меня миллион идей, а возможностей реализовать их, они очень ограничены. Это ещё причина, почему я делаю настольную военную игру, а не другие идеи, потому что я могу это реализовать. У меня ещё мечта, мегамечта, что познакомился со многими программистами из России, и настолько много из них хотят в деревню, «как я хочу в деревню…»
Д.Ю. Они там не жили просто, я тебе так скажу, в этой самой деревне. Как только тебе выключат горячую воду, ходить в колодец, ещё чего-то там, ты…
Тим Керби. Я шёл в колодец, всё там хорошо. Но, и у меня не было воды дома. Могу сказать, что я так хочу делать типа как технодеревни, просто деревня, где там есть стабильное электричество, стабильный интернет, детская больница, потом будут дети, нужна адекватная детская больница, всё остальное не очень надо. И вот так. У нас вот этот абсурд, что мы делаем всё через интернет, зачем быть там, зачем быть на работе, когда можно… Такой проект, например, что я хочу делать, и у меня миллионы денег, как это назвать? Купить землю в Московской области и начинать бороться, это, это, миллионы-миллиарды. Не знаю, если у вас есть, не знаю, 5, сколько бы это требовалось денег. Если у вас есть 40 млн. рублей, дайте, попробуем.
Поэтому да, это большая проблема. Даже вот этот прекрасный проект на английском, к счастью, люди начали давать нам какие-то билеты туда-сюда, поехать снимать, но это всё их… мне не было и у Павла Катаева, который теперь работает со мной, у нас не было денег покупать авиабилеты, показать миру Россию, не было. Даже теперь есть прекрасный блог, называется Real Russia, это Сергей Бадюк, это мой партнёр-проект, как его зовут… Сергей, я забыл твою фамилию, Сергей, я забыл его фамилию. Я ужасный человек, прости меня, Сергей. Называется Real Russia, самое главное. И он делал намного лучше, чем царь-показ, и у него много приглашений, по-моему, даже на свои деньги, он показывает всё в России, от того, что происходит в магазинах, что-то можно покупать кушать, везде. Он живёт в Уфе, Москве, Питере, он всё показывает миру и всё там. Он очень молодец. Жалко, что у него нет фамилии Иванов, было бы лучше.
Д.Ю. А в Питер часто приезжаешь, бываешь тут?
Тим Керби. Пока раз в год как-то. Есть форумы, и на самом деле только приглашают. Это ещё плюс, что теперь я могу участвовать в таких форумах, но опять, я буду разговаривать в моей теории, что я делал в России, никто не будет слушать, и продолжается дальше. Это очень ещё момент карьеры, что это, как сказать, моя функция, и это уговаривать русских на 5 минут, идут домой, забудут, и в России продолжается тот же самый идиотизм. Это этика называется.
Д.Ю. Но как есть такая поговорка – капля камень точит, т.е. когда капает долго…
Тим Керби. Может быть, если вы читаете, например, работы Сергея Глазьева, это хороший пример. Каждый месяц пишет, что в российской экономике всё, но народным ушам, всё хорошо, я не экономист. Народным ушам, там всё так красиво и ничего не происходит. Дай Глазьеву власть, дай.
Д.Ю. Что-то, наверное, происходит, но мы не видим, ёлы-палы. Но, к сожалению, у нас сегодня нет много времени, чтобы тебя пытать как следует, чтобы ты про всё рассказал, но всё равно спасибо большое, приезжай к нам ещё.
Тим Керби. Давай.
Д.Ю. Спасибо. А на сегодня всё. До новых встреч.
Новости
VIP
