Клим Жуков. Всем привет. У нас события международные, как водится, не совсем спокойные, через .это о них интересно поговорить. И о текущем моменте, в первую очередь связанном с положением на наших южных, юго-западных рубежах мы поговорим сегодня с Александром Скробачем, он в этом разбирается. Александр, привет.
Александр Скробач. Клим Саныч, моё почтение. Уважаемые зрители, здравствуйте. В общем, тревожно.
Клим Жуков. Да. У нас потому что чем ближе к выборам…
Александр Скробач. Тем тревожнее.
Клим Жуков. Так оно тревожнее. Вот прошлый раз у нас была Олимпиада, выборы, как-то всё рядышком. Вот у нас началась эта тревога. А сейчас у нас ещё раз будут выборы, в 18 году, и нет повода нам снова какой-нибудь подарок не учинить.
Александр Скробач. Более того, повод есть.
Клим Жуков. Да, повод есть, и места, я так понимаю, есть, куда этот подарок можно преподнести.
Александр Скробач. Да. Ну, уважаемые зрители, конечно же, в курсе о том, что наши юго-западные соседи приняли совсем недавно закон о деоккупации Донбасса. Отныне выяснилось, что никаких террористов на Донбассе нет, и т.к. они никогда никаким официальным органом Украины не признавались террористическими организациями, ЛНР и ДНР имеются в виду. Наоборот, были решения судов о том, что они не являются террористическими образованиями. Но все на Украине упорно называли их террористами, вот. А их руководителей – главарями террористов, главарями в кавычках. Нет, главари не в кавычках, а всё остальное в кавычках, террористы тоже не в кавычках.
Короче говоря, выяснилось, что террористов никаких нет. Непонятно зачем была АТО, антитеррористическая операция, но в общем нет террористов. А есть гибридные войска и оккупационная администрация. Гибридные войска тоже непонятно кого, но теперь все действия народных милиций ЛНР и ДНР, которые, собственно говоря, прописаны в минских соглашениях, между прочим, называются действиями гибридных войск.
Клим Жуков. Понятно какие гибридные. Это значит местные сепаратисты, поддержанные бурятским спецназом.
Александр Скробач. Вот Клим Саныч, вот видно, у тебя приглушены малоросские корни, это не то что непонятно, понимаешь? Потому что сегодня это так, а завтра они скажут – гибридные войска, а с чего вы взяли, что это российские гибридные войска? А может это гибридные войска с Марса? Мы же не говорили, какие точно.
Клим Жуков. Тоже может быть.
Александр Скробач. А что вы за нас договариваете, додумываете за нас, правильно? Конечно, понятно, что Россия, но естественно так же понятно, что эта тема обсуждалась на федеральных каналах активно, обильно, с приглашением большого количества экспертов. Но обсуждалась она, на наш взгляд, немножко однобоко почему-то.
Клим Жуков. Мне вот ещё что интересно, сейчас, секундочку, мы это продолжим обязательно, что-то у нас было в Минске, какие-то соглашения, я помню, были.
Александр Скробач. Точно были.
Клим Жуков. Там же по этому поводу было много чего написано, что, значит, артиллерия крупнее 100 мм… или включительно 100 мм?
Александр Скробач. Включительно.
Клим Жуков. Отводится на расстояние, невозможное для производства выстрела в одну сторону, в другую сторону. Пленные все обмениваются друг на друга, что-то там ещё было сказано полезного такого, миротворческого, и украинская сторона этот вопрос-то подписала, а дальше что?
Александр Скробач. Как выяснилось, подписал вообще никто, бывший какой-то президент, у которого не было никаких полномочий, и вообще все эти минские соглашения, они непонятно… Т.е. короче говоря, все эти минские соглашения, тут 2 важнейших момента нужно понимать. Первое – минские соглашения это вот тот текст, который, собственно говоря, и был. Минские соглашения, да, там есть комплекс мер. Ты абсолютно правильно сказал, что всё вот это вот есть в этом комплексе мер. Но дело заключается в том, что минские соглашения по сути своей представляют дорожную карту, которая начинается в феврале-марте 2015 года и заканчивается в конце декабря, т.е. 31 декабря 2015 года. Т.е. всё содержание минских соглашений это выполнение этой дорожной карты в течение одного 2015 года.
Соответственно, на 16 год, когда всё это, 15 год закончился, ничего не было выполнено, собралась эта минская группа, и решили… Или как там, не минская, а какая там, ну не важно, не суть, как это называется, вот, нормандский формат, и они решили, что они пролонгирую, т.е. продлевают эти соглашения на 16 год. Но как можно пролонгировать на 16 год план мероприятий, на 15 год расписанный. Как это можно сделать, не внося изменений в текст? Ладно у тебя соглашения за всё хорошее против всего плохого, можно пролонгировать без всяческих проблем на любой другой год. Но когда у тебя, ты берёшь ежедневник и у тебя там написан план действий, что ты должен сделать, этот год проходит, как это можно перенести на следующий год?
Клим Жуков. Непонятно.
Александр Скробач. Но, тем не менее, такой хитрый финт ушами был сделан. А что касается 17 года, то уже даже такой хитрый финт ушами делать не стали. Понятно, что все эти минские соглашения, они были каждой из сторон нужны для своего. России они были нужны для того чтобы перенести центр тяжести военных усилий в Сирию, мы об этом чуть позже поговорим, потому что такой вопрос щекотливый, почему в 14 году, так сказать, остановились, не пошли на Киев, на Львов, на Мариуполь и т.д. и т.п. мы об этом поговорим, вот. Не пошли в силу абсолютно объективных причин, совершенно объективных причин, скажем так, имеющих вот основания материальные.
Клим Жуков. Тогда на этом нужно отдельно остановиться. Пока остановимся на обсуждаемой теме.
Александр Скробач. Да-да-да, конечно. А обсуждаемая тема заключается в том, что эти соглашения нужны были России, России нужно было заморозить этот конфликт на любое максимально длительное время. Естественно, Украине тоже. И самое главное – эти соглашения были выгодны хозяевам украинской власти, потому что как у любого приличного, так сказать, у Порошенко есть хозяин. Он не какой-то там безродный бегает, нет, у него хозяин есть.
Клим Жуков. Он встроен в систему феодальных отношений, сюзерен имеется.
Александр Скробач. Короче, есть красивый ошейник.
Клим Жуков. Да.
Александр Скробач. Да. На котором вышито имя сюзерена и его телефон, вот. И там написано – нашедшему просьба обратиться в город Вашингтон, и там адрес, вот. Так вот, было выгодно для чего – для того чтобы сесть и в спокойной обстановке, никуда не торопясь, спокойненько подготовиться к следующему ходу. А следующий ход заключался в следующем, извините за тавтологию, но вот вот в чём он заключался: нужно было обучить, подготовить армию Украины, но для этого вначале нужно было сделать так, чтобы основной отраслью деятельности украинского государства стало производство войны с Россией. Ну, что это из себя представляет, основная отрасль производства? Т.е. основные ресурсы идут на армию, основные ресурсы в плане оплаты труда идут туда же.
Ну вот, например, если взять Одесскую область, то там, скажем так, самые денежные 2 позиции, если мне память не изменяет, последнюю статистику, это, может, не самая последняя, но тем не менее, 2 позиции. 1 позиция называется работа за границей, это доход примерно 60-70 тысяч в рублях наших, и 2 позиция это IT-специалист, доход 25 тысяч наших рублей, понимаешь, да? Что такое работа за границей? Это просто люди уезжают в эмиграцию из Одесской области, там работают, сам понимаешь, присылают деньги. Т.е. понятно, что с оплатой труда там тяжко, вот.
А ты можешь пойти, заключить контракт, и по контракту, скажем так, служить в АТО, принимать участие в АТО, и у тебя будет просто шоколад. Во-первых, тебе дадут новую красивую форму. Во-вторых, тебе будут платить со всеми выплатами где-то порядка 23-24 тысяч рублей в месяц рядовому солдату, ну на наши деньги. Офицер там может 50-60 получать тысяч рублей в месяц. Для Украины, ну, командир бригады, там офицер, капитан, может быть, 40. Для Украины это огромные деньги, это просто чудовищные деньги на самом-то деле. Вот. Плюс ко всему плюшки какие – по возвращении тебе там положен участок земли, такое всё прочее, льготы как ветерану боевых действий. Плюс когда ты там, ты можешь кого-нибудь изнасиловать, это же всегда приятно, что-нибудь украсть, например, ворота, как они это любят, они ворота снимают и увозят, да. Ограбить кого-нибудь, зарезать, вот, застрелить.
Клим Жуков. К тому что там не Сталинград, насколько я понимаю, далеко.
Александр Скробач. Конечно, конечно. Они теряют в самые жаркие месяцы, ну вот декабрь 17 года, они потеряли по всем причинам в зоне АТО, по боевым и не боевым что-то там порядка около 40 человек убитыми, умершими. Вот. Понятно, что когда там в зоне АТО 60-70 тысяч стоит реально на двух линиях обороны, на первой, предположим, 50, да, и ты теряешь 40 человек в месяц, это вообще ни о чём. Т.е. создаётся ощущение, что ты работаешь, трудишься. Да, труд опасный, но у нас, извините, на крыльце можно разбиться легко.
Клим Жуков. К сожалению, ни для кого не секрет, что даже хорошо организованная армия во время масштабных учений, куда вовлечены тысячи человек, несёт потери. Обязательно кто-нибудь на кого-нибудь наедет, откуда-нибудь упадёт.
Александр Скробач. Уснёт за рулём там, в общем, короче, это понятно. Ну так вот, но это всё дело как бы оплачивается и создаётся почёт, фильмы про это дело снимают. В принципе как бы, работа такая хорошая – на воздухе, с людьми, да, рискованная, но оплачиваемая, вот. Ну а попутно была создана такая ситуация, что если ты не служишь вот в армии, не воюешь, то жить тебе очень-очень тяжело. Либо армия, либо за границу на заработки. А почему тяжело – к концу прошедшего года был принят целый ряд законов, ну а кроме, так сказать, подорожания коммунальных услуг, которые прошли ещё раньше, к концу этого года были приняты замечательные законы, которые считаются великим достижением товарища Порошенко, вот.
А какие законы – закон, они просто достойны того, чтобы сказать о них несколько слов. Закон о пенсионной реформе. Т.е. для того чтобы получить пенсию теперь на Украине, да, нужно иметь минимум 25 лет страхового стажа. Т.е. в течение 25 лет твой работодатель должен соответствующие выплаты страховые перечислять в соответствующий фонд. В украинских реалиях это говорит о том, что практически 95-97% людей, которым сейчас 35 лет, эту пенсию не получат. Даже официальные расчёты показывают, что через 10 лет среди людей пенсионного возраста пенсию будут получать порядка 45%, т.е. меньше половины. Это, конечно же, снимает бремя с государства пенсионного обеспечения. Что будет с этими людьми, это никого не волнует – сдох Максим, и хрен с ним, понимаешь? Они живут по такому принципу.
Дальше – замечательная медицинская реформа. Т.е. и раньше-то было всё за взятки в медицине, а теперь узаконено всё за деньги, вот буквально всё. Ты хочешь, у тебя приступ аппендицита, да, если мне память не изменяет, это, по-моему, 25 000 гривен ты должен выложить (50 000 рублей), чтобы тебе это всё дело сделали. Если у тебя нет этих денег, то, значит, ты помрёшь. Может, конечно, выживешь, но такое навряд ли.
Клим Жуков. Не, ну неужели вот при случае, например, аппендицита скорой помощью не парируется?
Александр Скробач. Нет, ну скорая помощь привезёт тебя.
Клим Жуков. Не, ну понятно, скорая помощь должна оказать помощь.
Александр Скробач. Они и раньше, в благодатные времена Януковича люди, вот я когда был в Крыму, общался с людьми, они говорили, что у нас люди умирали в приёмных покоях от аппендицита, от кровотечения маточного и т.д., если ты не клал деньги. Когда ты входишь в лечебное заведение, ты сразу 1000 гривен должен положить.
Клим Жуков. Про Крым мы отдельно поговорим.
Александр Скробач. Конечно, просто это было везде так, везде, понимаешь, да? А сейчас это всё узаконено, это закон такой о медицинском обслуживании граждан. Это закон, понимаешь? Нет денег, значит сдох, всё. Живи успешно. Сейчас новая идеология, возвращаясь к пенсиям. Пенсия это не то что тебе дают, ты должен это заработать, понимаешь, да, т.е. такой вот подход немножечко не советский, они же с Советским Союзом борются. Т.е. пенсия это награда. А все остальные, кто пенсию не выслужит, будут получать какое-то пособие, не знаю сколько, 10 долларов, ну и живи как хочешь.
И далее вот вишенка на торте это судебная реформа, которая вступила в силу. Короче говоря, предположим, гражданин Х подал в суд на гражданина Y, между ними есть судья Z. Так вот, Х, подав в суд, должен на специальный счёт положить соответствующую сумму денег, которую укажет судья Z, сразу, да, для того чтобы покрыть возможные всяческие там издержки и потери. Сумму определяет судья Z. Судья Z может, не отчитываясь ни перед кем, любые контакты иметь как с гражданином Х, с истцом, так и с гражданином Y, ответчиком, вот. Далее – никаких повесток судебных, ты должен сам наблюдать за процессами, происходящими, ну, где ты замешан, по интернету, вероятно.
При этом при всём завтра назначается судебное заседание, ты, например, находишься в Киеве, а судебное заседание в Одессе. И то время, за которое информация об этом должна появиться на соответствующих сайтах, оно никак законом не прописывается. Суд может выложить за 2 минуты, например, да. Ну как же вот – появилось, ты был предупреждён. Ты не успел за 2 минуты из Киева в Одессу? Как в этом украинском анекдоте – давай ко мне! – Так собака же … - Ну да, да. Ну что делать, такова жизнь. Поэтому там всё прекрасно. Конечно, можно сказать, что как же, ВВП Украины вырос на 2%.Но что такое рост ВВП? ВВП это сумма всех услуг и товаров, произведённых на данной территории предприятиями вне зависимости от собственности.
Клим Жуков. Это все транзакции, которые происходят на территории, они входят в ВВП.
Александр Скробач. Вот смотри.
Клим Жуков. То, с чего налоги, условно, платят.
Александр Скробач. Смотри. У меня… У них, слава тебе Господи, у них. Короче говоря, горячая вода за эти 4 года подорожала знаешь во сколько? В 11 раз. Газ – в 7 раз, электричество практически в 7 раз. Т.е. коммуналка выросла в 4-5 раз. Там по разным оценкам от 3 до 5 раз. Кому-то платят субсидии, малоимущим, это тоже вещь в себе, но тем не менее. Грубо говоря, коммунальные предприятия есть везде, вода производится, тепло. Теплоносители в 11 раз подорожали, понимаешь, да? Вот это всё есть везде. Когда у тебя газ дорожает в 7 раз, когда у тебя в 11 раз дорожает отопление, то что происходит?
Клим Жуков. ВВП растёт.
Александр Скробач. Да, конечно, растёт, потому что я выпускал 1000 машин, они стоили 100 рублей. А сейчас я стал выпускать 900 машин, но они стоят 200 рублей. Стоимость продукции выросла, а объём уменьшился. Но кого волнует объём, когда мы же ВВП считаем. ВВП растёт. Вот таким образом у них растёт ВВП. Не за счёт роста благосостояния и производства, а за счёт вот этого вот всего. И плюс инфляция, инфляция почти 18%. У нас 2,5, у них 18 инфляция годичная за прошедший год, представляешь себе?
Клим Жуков. Я помню, раньше гривна очень серьёзно дороже рубля стоила.
Александр Скробач. В 4 раза. Сейчас в 2. Т.е. падение гривны к рублю в 2 раза. А рост доллара в 4 раза. Короче говоря, покращение на покращение. Жить там фактически не то что невозможно, очень тяжело. И вот тебе даётся светлая дорога куда – в армию. Почёт и уважуха, тем более ты воюешь с кем – с москальским агрессором. Но при этом они же воюют чисто по-укропски, чисто по-нашему, по-малоросски воюют. Вся граница 2000 км, воюют они только на маленьком кусочке. На всей остальной границе не то что нет войны, более того, вот до ближайшего времени, до этой осени, когда построили обходную ветку, всё пассажирское движение между центром и югом России проходило по территории Украины, задевало территорию Украины.
Т.е. порядка 10 км поезда шли просто по территории Украины, просто по территории Украины. Не по границе, они около 20 км шли по границе, а вот около 10 км это просто по территории Украины, севернее станции Чертково. А на станции Чертково граница шла просто по перрону. Вот на перроне это Россия, вот путь, на котором стоит поезд, он делится пополам. Если ты вылезаешь из тамбура, который в сторону перрона, ты попадаешь на территорию России, а из тамбура, который в сторону не перрона, ты попадаешь на территорию Украины, всё.
Клим Жуков. Как же это пограничники контролировали?
Александр Скробач. Они прямо стояли, они патрулировали прямо по полотну с автоматами, и прямо стояли, сидели вот на перроне станции Чертково. Все, кто проезжал, в т.ч. самый прикол, что по единому билету в сторону Крыма, т.е. там Анапа, Краснодар, весь этот туристический поток шёл через территорию Украины. И они спокойно, так сказать, всё хорошо было. Но при этом они с нами люто воевали, жутко. Там киборги, как там ещё другое название – пидорги, ну это можно вырезать, гробики. Они люто обороняли донецкий аэропорт 242 дня, понимаешь, да? Жутко. Убили весь бурятский спецназ, все конно-водолазные войска уничтожили. А при этом пассажирское движение в Крым, которому вы отключаете электричество, всё-всё-всё, шло через вашу территорию, и вы делали вид, что всё хорошо.
Так вот, теперь, когда появился новый закон, фактически появление этого закона означает только одно – это объявление войны России, нашей стране, фактически. Когда у тебя государство называется государством-агрессором, а соответствующая территория оккупированной, что это значит? Это фактически объявление войны, и уж совсем точно это списание в утиль всех этих минских соглашений, которые были мертворождёнными, причём это был такой документ, что каждый, читая его, мог вынести тот смысл, который ему был выгоден, понимаешь, да? Так написано расплывчато было. Я думаю, это может быть специально или второпях, не знаю.
Клим Жуков. Ну, второпях такие документы не пишутся, это во-первых, во-вторых, там же пишут люди после дипломатически академиев и их же там специально обучают.
Александр Скробач. Значит, специально так написали. Каждый читал то, что хотел. А теперь эти минские соглашения в этом новом тексте законов вообще никак не прописаны, на них ссылки нет, и там, в общем, вообще нет вот этой стороны донбасской, луганской-донбасской. Там есть Украина и Россия. Для чего это надо? Ну, многие спорят и говорят о том, что пойдут они в наступление в Новороссии, не пойдут, и разные оценки, и если пойдут, то что будет, вот, ну есть оценки, соответственно, господина Стрелкова-Гиркина, который говорит, что там 2 дня и всё будет кончено, украинцы победят.
Клим Жуков. Понятно.
Александр Скробач. Есть оценки глубокоуважаемого, и я лично с ним знаком, Саши Сладкова, который как-то сказал, что 3 суток продержится всего лишь навсего. Ну, может быть, не знаю. Ну, я лично своих мнений высказывать не буду, но для меня понятно, что, конечно же, Россия не останется в стороне, и она вмешается в это дело. Есть, конечно же, соответствующие планы, они, конечно, не озвучиваются и правильно делают, что не озвучивают их, но я уверен, по крайней мере всё говорит о том, что должно быть именно так.
Клим Жуков. Учитывая, что там сейчас у нас на границе развёрнуты части просто потому, что там же у нас, с той стороны границы, там нешуточная стрельба идёт, поэтому, естественно, там, за Ростовом, у нас части развёрнуты.
Александр Скробач. Когда едешь на машине, они незаметны, эти части. Может это и к лучшем.
Клим Жуков. У нас же масса граждан Малороссии, Украины, как-то вдруг случайно оказалась на территории России проживающими, но при этом крайне эту Россию не любящие. Когда с ними общаешься, они говорят – да мы сами видим – каждый день через Ростов идут тысячи танков в сторону Украины, тысячи. Понятно, что это они чуть-чуть преувеличивают.
Александр Скробач. Чуть-чуть.
Клим Жуков. Чуть-чуть. Но там же, за Ростовом же, в сторону Украины в самом деле развёрнуты части.
Александр Скробач. Там разворачивается, соответственно, 150 Идрицкая ордена Кутузова, по-моему, 2 степени мотострелковая дивизия, та, которая в общем флаг водрузила на Рейхстаге.
Клим Жуков. Да.
Александр Скробач. Вот, значит, и… Короче говоря, на границе с Украиной идёт активное военное строительство, скажем так.
Клим Жуков. Ещё бы оно не шло.
Александр Скробач. Вот. Но, к сожалению, по моему глубокому мнению, оно должно было начаться ещё раньше, ещё раньше, вот, но что есть, то есть, мы эти тонкие моменты затрагивать не будем, потому что да, я тоже ехал на машине и кое-что видел, что меня очень сильно обнадёжило, естественно. Но я об этом не буду распространяться. Просто на дороге видел. Я немножко разбираюсь в отдельных моментах, ну и как бы это. Это меня обрадовало, скажем так, то, что я увидел, но не суть. Короче говоря, ясно, что у России будут возможности вмешаться, если вдруг укропы перейдут в наступление, хотя бы как гаранта минских соглашений, вмешаться. И мы, без сомнения, вмешаемся, и бандеровцы выхватят по щщам и уползут к маме в норку, если смогут туда доползти. Конечно, весь вопрос, сколько погибнет людей при этом с нашей стороны, потому что та сторона как бы меня не очень сильно тревожит.
Клим Жуков. Вопрос тут в другом конкретно совершенно – какова будет реакция уважаемых партнёров из международной общественности.
Александр Скробач. Здесь ещё есть 1 маленький момент, ты абсолютно прав, какова будет реакция. Реакция будет предсказуема – о том, что мы опять напали, русская зима напала на бедную Америку, вот такая будет реакция. Это же как в анекдоте новом, да, - русская зима вначале помогла с Наполеоном, потом помогла с Гитлером, а сейчас она сама напала на Америку. Т.е. русские вообще распоясались, надо что-то делать с этим. Так вот, такая же реакция будет и там, понятно. Но дело заключается в том, что вопрос надо немножко по-другому ставить – как это страшно и опасно для нас, сможет ли с этим кризисом, с этим вызовом Россия справиться? Ответ однозначный – сможет, справится. Другое дело, что можно рассуждать о том, что зачем допустили, зачем дали укропам вырастить, формировать новую армию, укрепиться и т.д. и т.п., это отдельный разговор.
Но какие бы они не были сильные, если они сейчас попрут на Донбассе, мы с ними справимся, весь вопрос, конечно, сколько положим жизней за это, как много погибнет мирного населения, и как долго это всё будет длиться, это отдельный вопрос, но мы справимся. И об этом обо всём говорят на федеральных каналах. Но при этом умалчивают одну вещь, не знаю – специально либо не специально, а у нас же с тобой, в общем-то, мы только правду и только правду, да, поэтому мы не будем от наших зрителей ничего скрывать. На самом деле, то, что планируется сейчас нашими «дорогими партнёрами», планируется с умом и планируется комплексно.
Дело заключается в том, что кроме Новороссии у нас есть ещё одна горячая точка и называется она Приднестровье. И там идёт последовательное, последовательное, скажем так, ухудшение ситуации для нас и для Приднестровья. А в Приднестровье просто, на минуточку, находятся наши миротворческие силы в количестве примерно 1700 человек в составе 3 батальонов – 2 гвардейских мотострелковых отдельных и 1 батальона управления. Всего 7 мотострелковых и 1 рота управления, т.е. не рота управления, а рота охраны, да, вот рота охраны. Плюс там вспомогательные части, 1700 человек. Грубо говоря, полк. Правда, без артиллерии, но с миномётами. Без ПВО, хотя какое-то ПВО, наверное, есть. Ну, короче говоря, без тяжёлого вооружения, танков нет.
Клим Жуков. Понятно.
Александр Скробач. Понятно, что это опирается на 15-тысячную армию Приднестровья, у которой есть около 20 танков, около 150 бронированных машин, хороший парк реактивных систем залпового огня, там более 70 единиц, там есть артиллерия кое-какая, т.е. армия, есть мобилизационные планы развёртывания этой армии до 80 000 человек, но...
Клим Жуков. Т.е. грубо говоря, сейчас там у них дивизия дежурит?
Александр Скробач. Да-да-да-да. Но проблема-то заключается в том, что… Всё это хорошо, но проблема заключается в том, что если вдруг что-то начнётся, а всё идёт к тому, чтобы началось – как со стороны Украины, вот эта мобилизация армии позволила Украине сейчас действовать на 2 фронта, вот так вот. Соответственно, есть требование парламента Молдовы, совсем недавно, вот несколько дней назад, буквально пару дней назад, о том, что русские войска, находящиеся в Приднестровье, являются оккупационными, и нам выставляется счёт за оккупацию – не ту, с 40 года по 91-92, а вот уже эту оккупацию, с 92 по 2018.
Клим Жуков. Но наши ж там войска не просто так находятся, они находятся с ведома ООН.
Александр Скробач. Мандат их, честно говоря, этот вопрос надо обсуждать, возможно, как миротворцы в Осетии и Абхазии, в Осетии, в Южной Осетии они, возможно, имеют мандат снговский, от СНГ т.е., не ООНовский. Но суть не в этом, суть заключается в другом. Идут явно движения с 2 сторон – со стороны украинской, со стороны молдавской, но, конечно же, это всё со стороны Молдавии ещё, так сказать, сопровождается подготовкой к фактическому слиянию с Румынией. Поэтому если начнётся, а вот при каких условиях это начнётся, мы скажем чуть позже, вот если начинается, то по факту нам нужно как-то реагировать. Проблема-то заключается в том, что попасть, даже долететь до территории Приднестровья невозможно, минуя Украину либо Молдавию, ну или Румынию.
Грубо говоря, чтобы туда вообще попасть, на самолёте долететь, мы должны пересекать воздушное пространство либо Украины, либо Молдавии, либо Румынии. Ну, про сухопутный коридор я не говорю. И нет выхода к морю у Молдавии, ну, у ПМР. У Молдавии есть 480 метров берега Дуная, который она выменяла на соответствующие критические 500 метров для Украины, с территории Украины, но выхода к морю нет. Поэтому для нас вопрос Приднестровья чисто с географической точки зрения это вопрос чрезвычайно тяжёлый, с военной точки зрения, конечно же, в военном плане. Т.е. как поддерживать тех людей, которых нам придётся поддерживать. Ну, если Молдавия официально называет эти силы оккупационными, то нужно понимать, что эти силы, их полное название какое – оперативная группа российских войск в Приднестровском регионе Молдавской республики. Т.е. мы официально ПМР не признаём, мы официально признаём эту территорию территорией Молдавии.
Клим Жуков. Так мы и ДНР с ЛНР официально-то не больно признаём.
Александр Скробач. Но нам ничего не стоит их признать завтра.
Клим Жуков. Ну а что нам стоить признать Приднестровье?
Александр Скробач. А вот тогда…
Клим Жуков. Сколько лет мы уже это не признаём, как и с Осетией у нас было, кстати.
Александр Скробач. Вопрос доступности, понимаешь в чём дело? Мы бы давно всё признали, если мы у нас там был доступ к этому делу. Ты просто понимаешь, что эта вот отдельная оперативная группа российских войск в Приднестровском регионе Молдавской республики снабжается через аэродром Кишинёва. Рогозин-то куда летел?
Клим Жуков. Понятно-понятно.
Александр Скробач. Понимаешь, да? Как только они это дело, они нас объявляют оккупационными войсками, из этого следует, но пока этого не произошло, но я думаю, это дело ближайших там недель, если не суток. Они закрывают всяческое сообщение, понимаешь? Уже они его ограничивают, они просто его закрывают. И так уже Приднестровье довольно долго в блокаде, эта блокада делается просто невыносимой, ну а потом, собственно, начинается военная операция. Как только мы вмешиваемся, а мы вынуждены вмешаться будем, иначе это потеря лица. Представляешь, 1500 наших военнослужащих, имеющих мандат миротворцев, будут уничтожены либо пленены? Как это отразится на внутренней ситуации в России?
Клим Жуков. Ну да, деваться-то им некуда будет оттуда.
Александр Скробач. Деваться им некуда – либо сдаваться в плен одним, либо сдаваться в плен. Ну что такое? Вот представляешь, это всё будет, как это, медийное сопровождение будет соответствующим образом построено.
Клим Жуков. Ну, это будет мировое медийное сопровождение. У нас тут свои постараются немедленно.
Александр Скробач. Т.е. для нас это вопрос жизни и смерти, мы вынуждены будем реагировать. Как реагировать, ну, сейчас не будем обсуждать, но скорее всего… я даже не могу себе представить, как это можно сделать. Скорее всего, авиационные удары наносить, но тогда пересекать воздушное пространство Украины, где будет выставлено огромное количество, почти все зенитные средства, которые у них там есть, либо половину точно выставят, у них там есть кое-что. Да, это отдельный разговор, что из себя эти зенитные средства представляют, как их преодолевать, всё это можно сделать, но по факту это будет, опять же, нападение на Украину.
Клим Жуков. Ну, правильно, пересечение суверенной территории без согласия.
Александр Скробач. Да. По нам будут пулять зенитно-ракетные комплексы, там С-300ПС либо ПТ, да, либо там Бук М-1,понимаете. Мы будем их глушить, даже если не будем по ним применять противорадиолокационные ракеты, мы будем их глушить помехами. Соответственно, они будут по нам стрелять, там из 100 выпущенных ракет может одна и попадёт, будут сбивать наши самолёты и т.д., это война. Это война и мы выступаем как агрессор по отношению к Украине. Потому что Украина-то, ну, что – ничего. Украина даже, предположим, может нападать не будет, молдоване пойдут. У них, конечно, маленькая армия, но румыны им помогут. К чему это приведёт? К тому, что как только мы начнём вмешиваться, даже через все препоны, предположим, долетели, сбросили бомбы, вмешались, Молдавия тут же начинает кричать, что подверглась агрессии, а по факту даже с точки зрения наших МИДовских документов это её территория, то же самое Приднестровье, т.е. опять агрессия. И тут же делать что – молдавский парламент, уже всё готово, обращается к Румынии с просьбой о помощи, и происходит фактически слияние Румынии и Молдавии, и в войну вступает Румыния.
,
Клим Жуков. А Румыния – член НАТО.
Александр Скробач. Да. Тоже невелик, прямо скажем, тысяч 50 войска у них есть, и там сотни танков, плохих, но тем не менее.
Клим Жуков. Самое главное, что это член НАТО.
Александр Скробач. Да. Это член НАТО, есть и корабли, и самолёта и т.д., т.е. фактически это столкновение с членом НАТО. Ну и при этом, естественно, в Новороссии, наряду с Приднестровьем в Новороссии тоже не будет спокойно. Там тоже будет движуха. И поэтому, соответственно, часть ресурсов мы будем вынуждены затрачивать туда. И вот здесь возникает ощущение, что нас ждёт очень, опять же, возможно, ждёт очень серьёзное испытание, я бы даже сказал целая череда испытаний, вот так я бы выразился более точно. Опять же, опять же, всё что я перечислил, всё возможно, подготовительные мероприятия выполнены, т.е. ребята стоят уже на низком старте. Всё зависит от того (будет либо не будет), всё зависит от того, от воли хозяина вот этого мужчины с ошейником, вот, от воли хозяев.
Ну, хозяин там один, там нет хозяев, там хозяин один, соответственно, и у молдован один, и у украинцев один хозяин. Сейчас они, конечно, будут жутко обижаться, кричать, что они там такие все, но по факту мы понимаем. Может быть, я грубо выражаюсь, если кого-то обидел, извините, извиняйте, братцы, но по факту ситуация настолько тревожная, что здесь не до политеса. Грубо говоря, если американцы решатся на это, то тогда нам мало не покажется. Я уверен, что мы и в этом случае победим, но это будет уже событие, которое перевернёт весь тот мировой порядок, который установился после 92 года, уже окончательно перевернёт.
Клим Жуков. Ну это же по факту примерно то же самое, как начиналась 1 мировая война.
Александр Скробач. Да, это война в Европе.
Клим Жуков. Это серия малых конфликтов.
Александр Скробач. Да-да. Ну, она в 13 году же началась, ты помнишь.
Клим Жуков. Конечно.
Александр Скробач. Даже в 12, по-моему.
Клим Жуков. Балканский кризис сначала.
Александр Скробач. Это 12 год или 11? 12, по-моему.
Клим Жуков. Да, да. В 12 закончился. Балканский кризис, и тогда не шарахнуло всё вообще просто чудом. Но потом решили – нет, надо всё-таки попробовать ещё раз, ещё раз попробовать.
Александр Скробач. Да-да-да, довести дело до конца.
Клим Жуков. И попробовав ещё раз, так ведь тоже ж на самом деле никто не думал, что так получится. По крайней мере, в оперативном смысле. А тут стрельнули, значит, Франца нашего дорогого Фердинанда, вот.
Александр Скробач. Царство ему небесное.
Клим Жуков. Австрия выступила с ультиматумом Сербии, что, значит, сербская полиция отстраняется от расследования и всё расследует австрийская полиция. Сербия не согласилась, потому что это была бы просто полная потеря суверенитета просто. Что значит – к тебе приехали чужие люди расследовать преступление на твоей территории, это не годится никуда. Австрия выдвинула ультиматум Сербии, наши заступились за Сербию и объявили мобилизацию. Немцы попросили нас не проводить мобилизацию, потому что тогда и им придётся проводить мобилизацию. Мы отказались, немцы провели мобилизацию, ну и тут же немедленно Франция была вынуждена вступиться, потому что она же тоже как бы союзник некоторым образом. А никто не знал, что ещё и англичане – союзники французов, потому что у них союз был тайный. А тут раз ещё и Англия присоединилась. Ну и всё, это же буквально всё в течение недели посыпалось, как доминошки, выстроенные в ряд.
Александр Скробач. Ну вот сейчас нас фактически загоняют в ситуацию, в которой оказалась Сербия после сараевских вот этих вот выстрелов, понимаешь, да? По факту нас загоняют вот в этот угол. И это всё не какие-то наши фантазии, это всё реальность, это всё очень и очень серьёзно. Я думаю, что на федеральных каналах специально не нагнетают жути, хотя всё прекрасно понимают. Потому что и события в Приднестровье, и события в Новороссии, без сомнения, связаны и идут тандемом, это однозначно. И Украина будет участвовать и там, и там, как я полагаю. Хотя, может быть, будет что-то похитрее сделано, но по сути мы оказываемся заложниками чего, я тебе скажу, чего. В отношении Приднестровья мы оказываемся заложниками исключительно своей нерешительности.
Клим Жуков. Конечно.
Александр Скробач. За 25 лет…
Клим Жуков. Там же не сделано, ничего вообще не сделано, полк ввели усиленный.
Александр Скробач. Кое-что было. Нет, мы не то что что-то вводили, мы оттуда 25 лет усиленно всё выводили.
Клим Жуков. Я имею в виду – оставили полк там.
Александр Скробач. Оставили, да. Но просто выводили оттуда всё. Но главное-то не в этом. Если бы Приднестровье было бы признано нами как независимое государство, то разговор бы был совершенно другой. Другой разговор был бы.
Клим Жуков. Ну да. Потому что никто не смог бы сказать, что мы там оккупанты.
Александр Скробач. Тогда бы в этот момент, когда мы сейчас начнём реагировать, мы начнём фактически агрессивную войну, с их точки зрения, да, против Украины и Молдавии.
Клим Жуков. Не, ну это по всем международным законам, если мы признаём какую-то землицу территорией (официально признаём) другого государства, и почему-то там стоят наши войска, когда это государство просит эти войска удалить, мы не удаляем, мы являемся беспринципным агрессором. Зная, что мы делаем нехорошо, мы продолжаем делать нехорошо.
Александр Скробач. Нехорошо. Усугубляем. Это просто блескучая победа нашего МИДа, просто блескучая. Вот надо суметь вот так вот загнать ситуацию до такого тупика.
Клим Жуков. Так это не МИД. МИД делает то, что ему прикажут.
Александр Скробач. Ты знаешь, у меня так высоко палец просто не поднимается.
Клим Жуков. Потому что и МИД, и Министерство Обороны, они самостоятельные субъекты, что ли?
Александр Скробач. Да нет, конечно. Ну, на самом деле, конечно же, мы сейчас касаемся такого тонкого момента, не под выборы это надо говорить, но мы всегда говорим правду и только правду, и скажем правду в этот раз, не будем таить перед нашими зрителями наши мнения. Я, по крайней мере, не хочу этого делать. Без сомнения, нашим, скажем так, руководством было допущено 2 чудовищные ошибки. Как говорил Талейран, это что, это, что там, не преступление – ошибка, это хуже?
Клим Жуков. Это хуже, чем преступление, это ошибка.
Александр Скробач. Так вот, было хуже, чем преступление, ошибка. Первая ошибка это признание товарища Порошенко, да, президентом Украины.
Клим Жуков. Уважаемым партнёром.
Александр Скробач. Уважаемым партнёром, и высказывания по поводу того, что мы всегда его поддерживали и будем поддерживать. Я не знаю, что должно быть в голове у человека, чтобы такое говорить. Потому что это уже не хитрость, это, знаете, это не кого-то обмануть, это себя обмануть.
Клим Жуков. Это, я думаю, что скорее всего это сделано было специально, исходя из каких-то конкретных интересов, которые, возможно, мы просто не знаем.
Александр Скробач. Может быть, может быть.
Клим Жуков. Они какие-то, может быть, не шибко общенародные, эти интересы.
Александр Скробач. Мелкие сошки, о которых нам неведомо знать о том, что там, так сказать, происходит. Но на самом деле признание вот этого человека, значит, законноизбранным президентом Украины, мне кажется…
Клим Жуков. Потому что у нас в гостях гостит законный президент Украины, которого не низлагал никто.
Александр Скробач. Не низлагал соответственно Конституции.
Клим Жуков. Ни импичмента, ничего.
Александр Скробач. Да. До сих пор нет решения Конституционного суда об устранении Януковича, до сих пор. А без его решения его невозможно устранить. Это просто нужно понимать.
Клим Жуков. Не, ну это просто фактически мы признали…
Александр Скробач. Мы стали соучастниками, с т.з. международного права мы стали соучастниками…
Клим Жуков. Государственного переворота.
Александр Скробач. Государственного переворота на Украине. Теперь, когда мы в этих же минских соглашениях признали ДНР и ЛНР территорией Украины, когда даже тут мы начнём рыпаться, то с точки зрения международного права мы опять тоже агрессоры. Нужно быть очень умным человеком, чтобы так загнать себя в угол. Это же ну просто это было на поверхности, как так можно было сделать, я не знаю. Ну а что касается Приднестровья, то тут как бы нашу нынешнюю власть винить тоже сложно, но с другой стороны эта нынешняя власть у власти находится с 2000 года, 17 лет. За 17 лет можно было порешать. Не порешали. И вот сейчас, честно говоря, хитроплановцам что-то защемили. Ну, многие говорят, что мы используем такую лексику, я в частности, да, что там такую нехорошую, но в данном случае я не нахожу лучшей аналогии. И нас ждёт либо позор, либо большая кровавая война. Опять же, подчёркиваю, если люди из славного града на холме Вашингтона решат, что…
Клим Жуков. Пора.
Александр Скробач. Пора, клиент созрел.
Клим Жуков. Ну что ж тут можно сказать.
Александр Скробач. Тревожно.
Клим Жуков. Тревожно всё это очень, и несомненно взаимосвязано, потому что когда я услышал, что у нас прямо под выборы с той стороны границы раздались слова о том, что это, значит, временно оккупированная или просто оккупированная территория, какие-то гибридные войска, ну, это же сразу какой-то некий сигнал о том, что вот такой вариант развития событий нехороший более чем возможен. Потому что под выборы это удобно делать весьма, потому что что ещё наше руководство, ну не знаю, я не думаю, что упускает, но фактически довело до такого состояния, что у нас внутри есть неподавленная внутренняя крайне агрессивная оппозиция.
Господь с ним, я, мягко говоря, не сторонник современной буржуазной власти, я массу действий нашей современной буржуазной власти не то что не поддерживаю, а я горячо против них протестую, но если посмотреть на ситуацию с её стороны – сами себе, можно сказать, пригрели, создали целую толпу людей, которые агрессивно их не любят, и продолжают их кормить. Это деятели культуры, которым выделяются миллионы долларов ежегодно, просто миллионы.
Александр Скробач. Из бюджета.
Клим Жуков. Из бюджета руками того самого государства, против которого они напрямую работают, вообще не скрываясь. Это политические деятели так называемые, которых я обычно считаю крайне несмешными клоунами типа Навальнера и Ксюши Собчак, которые то… Ну, я не говорю, что это именно они, я говорю типа. Которые готовы в любую секунду вдруг выволочь на улицу какие-то там тысячи человек.
Александр Скробач. Несовершеннолетних.
Клим Жуков. Какая разница? Кого угодно.
Александр Скробач. Разница есть. С точки зрения Уголовного Кодекса разница есть.
Клим Жуков. Нет, я имею в виду в смысле результата разницы никакой.
Александр Скробач. Это да.
Клим Жуков. При этом у нас выделяются деньги на каких-то якобы провластных, совершенно непонятных людей типа наших этих «Ночных волков», мотоциклистов-то этих.
Александр Скробач. Бог с ним, с «Ночными волками».
Клим Жуков. Нет, ну я говорю – к примеру.
Александр Скробач. На «Молодую гвардию» какую-то там в коричневых одеждах.
Клим Жуков. Вот только хотел сказать – какая-то «Молодая гвардия», хотя у нас только что были эти самые…
Александр Скробач. Бред какой-то.
Клим Жуков. «Наши», «Едущие вместе».
Александр Скробач. «Едящие вместе».
Клим Жуков. «Едящие вместе», чтобы не сказать хуже. Это всё вместе собирается в какой-то такой снежный ком, который понятно что может закончиться каким-то очень большим бабахом, если будет снаружи вот то, о чём мы сейчас говорили, когда придётся то ли как-то выводить войска из Приднестровья, что делать…
Александр Скробач. Ну это просто нереально.
Клим Жуков. Что делать нельзя просто.
Александр Скробач. А людей ты бросишь?
Клим Жуков. А с другой стороны людей бросать нельзя. И при этом у нас оккупированная территория ДНР, начинается если вдруг, не дай Бог, канитель на Украине и в Приднестровье одновременно, у нас при помощи засылки нескольких десятков миллионов долларов через границу, какое там через границу, по Сбербанку просто перешлют тут денежек немножко, вот эти самые оппозиционеры так называемые, они в очередной раз прямо под выборы выволокут очередных 30 000 людей на улицу в Москве, и это всё вместе создаст феерический кумулятивный эффект.
Александр Скробач. Я даже знаю, какие лозунги там будут – «остановите агрессивную войну!», «Путин, стоп!», не будем, короче, давать им, пусть подумают.
Клим Жуков. «Путин, стоп!», «агрессивную войну», потом что ещё – «спасите людей»…
Александр Скробач. «Спасите людей», детей, детей, детей и госпиталь. Ну это понятное дело. Проблема-то заключается-то в чём: проблема заключается в том, что когда вы берётесь управлять государством, в котором живёт 150 млн. людей, и ещё миллионов 30 вокруг брошенных мечтает там жить, вы должны хоть чуть-чуть, хоть иногда думать. Конечно, может быть, мы какие-то там люди, которым не дано узнать каких-то высших знаний и мы чего-то не понимаем, тогда извините, пожалуйста. Но как-то слабо я в это верю.
Клим Жуков. Я, честно говоря, всегда вижу, что есть, в любом действии любой власти есть 2 составляющих…
Александр Скробач. Деньги и ещё раз деньги.
Клим Жуков. 2 составляющих момента. Первое это составляющая экономическая, а второе это составляющая политическая. И если составляющая политическая носит как объективный, так и субъективный характер, т.е. в политике всегда есть какие-то группировки, так было и будет всегда, пока есть государство, в принципе. У каждой группировки есть какие-то свои интересы, и эти политические интересы могут далеко не всегда совпадать друг с другом и с объективными интересами всего государства.
Александр Скробач. Согласен.
Клим Жуков. Они могут тащить друг друга в разные стороны. Вот об этом мы точно ничего не знаем, потому что нам не докладывают, не долаживают, не говорят, в общем. А вот экономические интересы, они объективны. Я имею в виду не интересы группировок, а интересы страны, они совершенно объективны. И вот тут вступает в дело всегда классовый момент, который является вообще двигателем развития или средством торможения любого государства, длинной эпохи этого самого классового государства, т.е. времени эксплуататорских режимов, будь то феодализм, рабовладение или современный нам капитализм. Соответственно, никаких долгоиграющих проектов совместно с людьми, которые собираются устроить некое подобие или настоящую революцию, как это собирались делать в ДНР и ЛНР, быть не может. Это противоречит классовому интересу буржуазной власти.
И поэтому их не будут поддерживать никогда, даже если это загонит их самих в очень неприятную политическую ситуацию, потому что, может быть, она кому-то неприятна, а с другой стороны в это же время кому-то другому в том же самом государстве вполне приятна. Ну а т.к. мы, опять же, под ковром не видим, что происходит, мы не знаем конкретно, кому такая ситуация может быть выгодна лично, а кому она, наоборот, категорически невыгодна, а кому по барабану всё. Просто я не могу сказать, что у нас во главе страны сидят какие-то конченые болваны, которые занимаются вот такими вот вещами, которые доступны человеку к 3-4 курсу ВУЗа уж точно, если он не совсем полный дебил. А значит это делается просто потому, что это кому-то выгодно, целенаправленно, вот такие у меня мысли.
Александр Скробач. Это мысли ещё более тяжёлые, чем мысли, которые, так сказать, есть у меня, почему – потому что это значит, что ничего нас хорошего точно не ждёт. И, честно говоря, мы, конечно, не знаем секретных планов, наверняка они есть, наверняка они есть, их не может не быть, потому что если их нет, то тогда, ребята, нам уж точно конец.
Клим Жуков. Не, ну если есть интересы, то есть и планы, как же иначе.
Александр Скробач. Я думаю так. Но всё-таки я сейчас речь веду о планах военного поддержки соответствующего контингента в Приднестровье, т.е. он должен быть, этот план.
Клим Жуков. Тут, опять же, нам не докладывают, но если его нет, я сильно удивлюсь, очень сильно.
Александр Скробач. Я не то что удивлюсь, я, наверное, может быть, даже не удивлюсь, но мне станет совсем грустно. Но надеюсь, что он есть. Но дело в том, что просто взгляд на карту говорит о том, что, ну, я не знаю, они же там не пророют, как мы с тобой предполагали, подземный ход.
Клим Жуков. Метро в Приднестровье.
Александр Скробач. Правильно, не пророют. И то рыть его придётся, так сказать, через вражеские земли. Грубо говоря, наше государство по воле наших геополитических врагов в ближайшее время может оказаться в очень интересном положении.
Клим Жуков. Да, потому что ход-то за ними, мы не знаем, чего они будут делать.
Александр Скробач. Конечно, ход именно за ними, и они сделали все подготовительные мероприятия. Просто простая оценка этих подготовительных мероприятий говорит о том, что может последовать дальше. Последует или нет – не знаю, но я предлагаю закончить как бы этот разговор вот на какой ноте: будем молиться и надеяться на то (каждый своим богам), будем надеяться на то, что всё-таки наше отечество благословенное сумеет из этой ситуации как-то выкрутиться, желательно без большой войны и без большого позора. Надеюсь, что власть имущие, вдруг они нас смотрят, и подумают – блин, а вот действительно, собственно говоря, почему бы нет?
Может, мы слишком много о себе мним, конечно, я не знаю, но тем не менее, это нас волнует, мы высказали это на суд наших зрителей. Если это поступит каким-то сигналом для кого-то – будем счастливы. Но надеюсь на то, что уже всё схвачено, за всё заплачено, как говорится. Надеюсь на то, что наш сигнал как бы это такой крик «караул», когда уже всё как бы, всё хорошо, но что-то мы об этом не знаем, и широкие слои наших зрителей тоже об этом не знают. А обеспокоенность у нас есть, ибо с чего начали – тревожно.
Клим Жуков. Тревожно, так точно. Тревожно, к сожалению, быть не перестаёт, но мы высказались, а вы думайте. Ну и вы тоже думайте, пожалуйста, лучше.
Александр Скробач. Поднимем палец всё-таки, думайте.
Клим Жуков. Спасибо, Александр.
Александр Скробач. Не за что, не за что.
Клим Жуков. На сегодня всё. Всем пока.
Новости
VIP
