Клим Жуков. Всем привет! Сегодня возвращаемся в далекий XVII век. И поговорим мы о людях копейного боя, о коннице, вооруженной копьями, на Руси. Точнее говоря, уже в России, в Московском царстве. В чем нам поможет незаменимый специалист, Алексей Николаевич Лобин. Алексей, привет.
Алексей Лобин. Здравствуй, Клим. Продолжим наши сюжеты по военной истории. Почему копейщики? Собственно потому, что о копейщиках известно не так много, кто это такие, копейщики. Мы немного копнем с XVI века, чтобы дать небольшое пояснение. Более древние времена пока не будет рассматривать.
Клим Жуков. Я бы предуведомил короткой ремаркой, что если говорить о классическом Средневековье и позднем Средневековье, в наших реалиях до середины XV века. Для нас фигура конного копейщика, это было то, что в принципе то, что вы ступало на поле боя главной ударной силой. Копейщики были почти, наверное, все, кроме каких-то контингентов половцев союзных, потом татар, которых нам поставляло Касимовское ханство, это были в массе своей лучники. Конные стрелки. Русский всадник, это был тяжеловооруженный копейщик. Потом многое поменялось.
Алексей Лобин. Если мы возьмем монеты, наши копейки, перевернем и увидим там всадника, копейщика. Откуда слово “копейка”. Со времен Елены Глинской, реформы Елены Глинской, когда были введены копейки, стали изображать всадника, который колет змея. Тот, кто колол змея, это собственно копейщик, отсюда и “копейка”.
Клим Жуков. Елена Глинская, это мама Ивана Грозного, которая при его малолетстве выступала регентом и успела много чего сделать.
Алексей Лобин. Да. Мы уже немного затрагивали в передачах тему ориентализации русского войска, которая с XV века повлекла за собой изменения не только в вооружении, но и в тактике. Тактика сводилась к следующему, что избегая рукопашного боя, всадники обстреливали противника, забрасывали его дротиками и стрелами. И лишь потом, когда порядки противника оказывались расстроенными, могли уже врубиться в ряды и вступить в съемный бой. И такая тактика с успехом использовалась в столкновениях с татарской и литовской конницей. Сам же копейный бой остался, что называется, в тени. Копейным боем занималось ограниченное количество дворян и детей боярских. Потому, что копейный бой считался элитным боем. Немногие всадники могли иметь хорошего коня, копье, седло с высокой лукой.
Клим Жуков. Для копейного дела обязательно нужен, во-первых, хороший конь, который стоил дорого в силу того, что у нас на Руси кони не водятся, их приходится откуда-то завозить. Тут их нужно непрерывно кормить и боевой высокорослый конь, который может нести именно конного копейщика, это вещь очень дорогая. Плюс седло, которое обеспечивает упор для удара копьем. Поэтому копейщик всегда был человек если не элитного свойства, то около того.
Алексей Лобин. Да. Ну, и вплоть до Смутного времени копейный бой практиковали некоторые дворяне и дети боярские. О наличии у московитов копий для нанесения ударов писали иностранцы в XVI веке. Тот же Сигизмунд Герберштейн, описывая московитов, он писал: “Некоторые используют копье”. В десятнях XVI века, в частности, в Коломенской десятне...
Клим Жуков. Надо пояснить, что такое “десятня”.
Алексей Лобин. А вот Николай Валентинович разве не пояснял?
Клим Жуков. Просто не все смотрели ролик Николая Валентиновича Смирнова. Поэтому нужно сказать, что такое “десятня”.
Алексей Лобин. Десятня, это документ, куда записывалась конность, людность, оружность дворян и детей боярских. За XVI век их известно всего несколько. Коломенская, Каширская, Ряжская десятня. Немного документов. Результаты смотров, освидетельствований, в чем приходили дети боярские и дворяне на службу. С копьем ли, какой конь, какой доспех, сколько у него людей, то есть, боевых холопов. Какое вооружение, какой шлем, какой доспех и прочее. В десятнях упоминается два вида древкового оружия. Это рогатина и копье. Что такое рогатина? Допустим в документах польского и литовского происхождения рогатина хорошо известна. Это небольшое копье, до пяти локтей длины, около двух метров. Самая большая два с половиной метра была рогатина. Имела листовидный наконечник. Кстати, в Литве ее тоже называли “рогатина”. То есть, такое же копье было, как у наших дворян и детей боярских. Зачастую ее использовали небогатые воины. Эта рогатина часто крепилась справа, иногда волоклась по земле.
Клим Жуков. Ее же должны были крепить как... Как мы хорошо знаем по казачьему обиходу XIX века, когда ременная петля и петля которая одевалась на сапог за низ копья.
Алексей Лобин. Скорее всего так, да. Ну, и копье, это древковое оружие, с длинным древком, четырехгранным наконечником. В XVI веке оружие уже в основном не для таранного удара, а для фехтования и укола, что называется. Удара рукой. Ну, и в XVI веке, конечно же, с такими копьями выходили дети боярские и дворяне на службу. Примерно менее 10 процентов дворян на вооружении имели копья. Притом не одно, некоторые выходили с несколькими копьями. Эти копья упоминаются также и у холопов.
Клим Жуков. Несли за ним несколько копий.
Алексей Лобин. Да. Формулировка такая. Человек с копьем, кто это? Тот, кто возит для господина копье или тоже мастер копейного боя? Потому, что у некоторых было пять копий и пять боевых холопов с копьями. Почему одному это все не возить, почему сразу пять? Недостаточность источников порождает полемику между историками. Я сошлюсь к полемике, которая есть в нашем сборнике про армию Ивана Грозного. Там как раз Иван Валентинович Смирнов с Олегом Курбатовым спорят по поводу кто такие эти люди с копьями. То есть, боевая единица или тот, который копья подвозил.
Клим Жуков. Я, как практик. Это конечно не научный аргумент, но для понимания. Невозможно, чтобы все эти боевые слуги были вместе с господином копейщиками просто потому, что господин вряд ли мог обеспечить их конем должного качества. То есть, чтобы пять человек и все были на одинаково хороших конях, это очень тяжело. Опять-таки, кто-то мог выставить всех своих послужильцев в качестве копейщиков, но это не могло быть общее явление просто в силу скудости русского дворянства рядового.
Алексей Лобин. Но, как правило, это богатые люди с копьями были. И сред дворян и детей боярских упоминаются поединщики. Вот упомянутый Олег Курбатов раскопал данные о поединках сына боярского Леонтия Степановича Плещеева, который во время Смуты орудовал копьем. И несколько противников завалил копьем. Допустим, в стычках под Тихвинским монастырем, это август 1613 года, этот Леонтий бился на вылазках в конном строю. Причем убил копьем двух немцев и одного литвина. То, что он бился основывается на показаниях как самого Леонтия, так и тех, кто это видел. Он бился перед стенами, вызывал на бой и бился.
“Да под Тихвиною ж Левонтей Плещеев перед воеводы и перед полками с литовскими людми бился на поединках, и на тех поединках убил трех мужиков копьем”.
Человек был очень сильный, очень храбрый. Имел он свой счет с литовцами. У него сестру в полон увели, брата убили. У него была личная неприязнь к противнику. Часто вызывал на бой и практически всегда побеждал. Не смотря на то, что в поединках был ранен много, как сам пишет.
Известен случай поединка самого гетмана, Петра Конашевича Сагайдачного под Донским монастырем, в 1618 году. Он там бился на поединке с неким Бутурлиным. Бутурлин, скорее всего, командир какой-нибудь русской сотни. Притом когда они на копьях бились, то ли он выбил копье из рук противника, ну, и сбил Бутурлина гетманской булавой. Такие поединки описываются в очень редких случаях. Как правило, перед битвой могли быть поединки. Вспомним за XVI век гравюры той же битвы под Оршей. Там эти поединки показаны. На гравюре в брошюрке Анджея Критского, там нарисован такой рыцарь с плюмажем и московит с копьем. Также на гравюрах в книге Мартина Бельского, иллюстрирующих ту же битву под Оршей, там тоже показан поединок польского рыцаря и московита.
Как я уже сказал, копейный бой исповедовали малое число детей боярских и дворян. И собственно к началу XVII века копейный бой сошел практически на нет. То есть, единичные упоминания о копейщиках. Особенно после Смуты, когда основная масса дворян бедствовала. То есть, не могла позволить себе ни коня, ни боевых холопов, ни вооружения соответственно.
Собственно новый вид конницы у нас возникает к Смоленской войне, к 1632 году. Правительство, когда готовилось к войне, наняло несколько гусарских рот у сербов, валахов, которые воевали по-гусарски. Конечно же, в этой войне они никак не отличились, их было немного. Собственно о них информации мало, что это были за гусары.
Клим Жуков. Смоленская война, это при Михаиле Федоровиче, при первом Романове.
Алексей Лобин. Да. Дело в том, что и в Европе копейный бой к концу XVI века сошел на нет тоже. Тот же известный военный теоретик Иоганн Якоби Вальхаузен, в своей знаменитой книге “Военное искусство на коне”... У него есть второй трактат, который послужил источником для “Учения и хитрости ратного строения пехотных людей”. Так вот, в “Военном искусстве на коне” он писал, что: “Копейщиков набирают из дворян и из выдающихся хороших солдат. А таковых всегда немного”. Еще один теоретик того времени, Бернардино Мендоса, испанец, который написал историю войны в Нидерландах. В своем сочинении “Теория и практика войны” Мендоса высказывается о том, что рота в 100-120 копейщиков может одолеть 400-500 конных пистольеров.
Клим Жуков. Рейтар, то есть. Кстати говоря, в битве при Дре, между протестантами и католиками во Франции, мы видели такую историю, когда не самое большое количество жандармов, то есть, копейщиков опрокинули очень серьезную колонну рейтар.
Алексей Лобин. Поэтому Мендоса и добавляет, что копейщиков желательно подкреплять конными аркебузерами или пистольерами на их левом крыле. Для атаки. Еще один теоретик, Баста, он оппонент был Вальхаузена, он взвешивал сравнительные преимущества кирасиров и копейщиков. И высказывался за кирасиров потому, что: “Копейщики, это очень дорого. Копейщики нуждаются в превосходных лошадях, в длительном обучении, в твердом грунте. Лишь первые шеренги могут пустить в ход оружие и потому их надо разбивать на несколько эскадронов”. Тот же Вальхаузен соглашался с оппонентом и писал, что: “Отнимите у копейщика его доброго коня, копье. И дайте ему лошадь похуже, и вы получите кирасира. Таким образом кирасир не что иное, как полукопейщик”. Не будем вдаваться в этот спор между Георгом Баста и Иоганном Вальхаузеном, он не совсем относится к теме нашей беседы.
Клим Жуков. Как иллюстрация, важно.
Алексей Лобин. Отмечу, что в России после Смуты, перед подготовкой к Смоленской войне, конечно же правительство следило за новыми веяниями в европейской науке. Конечно же знало, с кем придется сражаться, а это польские гусары. Практически лучшая кавалерия в Европе.
Клим Жуков. Не практически, а просто лучшая. Ничего равного польским гусарам в Европе на тот момент просто не существовало. Поэтому придумали всякие противодействия, противоядия, что называется, этим польским гусарам. Ну, как я уже сказал, в этой Смоленской войне, которая вылилась в неудачную осаду Смоленска, гусары практически не участвовали, у меня, по крайней мере, известий нет. Рейтары хорошо себя показали, наемные рейтары. Но про гусар информации практически нет. Вторая попытка была сделана к 1654 году, к войне с Речью Посполитой. Тогда был образован гусарский полк по польскому образцу. И командовал этим полком польский перебежчик, Христофор Рыльский. То есть, человек, который знал, что такое гусарское дело. Рыльский упоминается еще в Смоленскую кампанию, то есть, имевший большой опыт. На хороших лошадях, делали хорошие доспехи. И вот при наступлении русской армии на Смоленск в 1654 году, упоминается, что Христофор Рыльский со своим полком в тысячу гусар проезжал.
Алексей Лобин. Но, очевидно, гусары себя никак не проявили. И данные по этому полку исчезают, очевидно, расформировали. По какой причине, можно только догадываться. Их перевели в рейтарский строй. Рейтары дешевле всегда. Гусары позже, в 1660 году, появляются в Новгородском разряде по инициативе князя Ивана Хованского. Когда боярин приказал выбрать из каждого рейтарского полка по сто лучших рядовых для рот гусарского строя. Их оснастили копьями, где-то в 500-600 коней был полк. Делился он на роты и шквадроны. Шквадрон, это то, что впоследствии будет называться эскадроном. И собственно гусарский полк Новгородского разряда просуществовал до времен Петра I. Но гусары, это очень дорого. Это опять конь, обучение, вооружение. В основном конь.
Клим Жуков. Конь дороже всего.
Алексей Лобин. Где взять столько коней.
Клим Жуков. Тем более, что на войне их неминуемо убивать будут. Нужно будет пополнять состав, ремонтировать его, так сказать.
Алексей Лобин. Правительство стало задумываться о создании эрзац-копейщиков, я бы так сказал. На таких плохоньких лошадках. Для борьбы против казаков, против татар, против Литвы, ну, против шляхты. Что-то такое ударное, но дешевое. Конечно, при отсутствии должного качества лошадей и снаряжения, высокого уровня подготовки всадников, конечно применение копейщиков резко теряло свою эффективность. Но в 1658 году в Белгородском разряде появляется первый копейный полк.
Клим Жуков. Разряд, это, условно говоря, бригада по-нашему.
Алексей Лобин. Да. Считается, что в копейщики набирали из лучших рейтар. Основным вооружением копейщика было копье. Более мощное и короче, чем у гусар. У гусар были клееные копья, пустотелые. Потому, что они были длинные. У копейщиков были копья покороче. Ну, и подобно рейтару, копейщик обеспечивался доспехом рейтарским.
Клим Жуков. Кираса и шлем.
Алексей Лобин. Шишак, да. Кираса. Собственно все. Ни о какой три четверти не было и речи.
Клим Жуков. Имеется в виду доспех в три четверти, когда помимо кирасы у него еще есть набедренники, которые закрывают ногу до колен, и защита рук.
Алексей Лобин. Ну, не было в России конского состава и, главное, копейной школы. Тем не менее, наняли иностранцев, которые такой техникой владели.
Клим Жуков. Нужно сразу оговориться, что речь идет не о фехтовании на копьях, не об индивидуальном применении, а о строевом использовании копья. Это вообще отдельная история, которая требует подготовки не только одного солдата, а целой группы солдат в строю, это очень сложно.
Алексей Лобин. И было принято решение отбирать самых опытных вояк. В том числе среди бедных дворян. Дело в том, что 1650-х годах, уже во время войны, часть дворян были переведены в солдаты обычные, даже не в рейтары. Рейтар набрали, а потом стали набирать снова солдат. В том числе из дворян набрали. И некоторые, кто себя показал в солдатах, их потом произвели в сержанты. В копейщики Белгородского разряда, по крайней мере, есть данные, что отбирали из солдат, из сержантов. Так вот. Разборная книга 1678 года Белгородскому полку как раз это показывает. Там упомянуты такие вояки, как:
“Антон Павлов сын Сушков. Служит с 1658 году в копейщиках, а преж того служил лет с семь в Усердьцком полку в солдатах. На службах он в солдатах и в копейщиках на боях и на приступах и в отводных боях служил. А на службе будет на меринке. А оружие у него копье, да пистоль, да сабля”.
Клим Жуков. Меринок, мерин, то есть.
Алексей Лобин. Даже меньше. Николай Валентинович Смирнов о лошадях, может быть, скажет. Потому, что мерин, это куда ни шло. Меринок и меринец. Меринец, это почти пони. В холке 130 сантиметров, может 120 сантиметров, не знаю. То есть, представь, такой на пони копейщик с пистолетом и с саблей. Другой копейщик, Тимофей Тарасов сын Ениус: “Служит в копейщиках, а преж того служил в Яблоновском полку в сержантах , с 1652 года. Служить будет на меринке, оружия у него будет копье да сабля”. Степан Иванов сын Свирин: “В Яблоновском полку в солдатах , служить будет на меринке, оружия у него будет копье да сабля”. В этой верстальной книге очень многие, кто служили в солдатах, в сержантах. Ну, и вооружение, это пистолет, сабля и государево копье. То есть, очевидно, то, которое ему дали, казенное. Это дынные о тех копейщиках, которые начинали служить в Белгородском разряде с 1658 года. То есть, таким образом, русский копейщик, скорей всего, представлял собой полукопейщика. Худая лошадь, рейтарский доспех, пистолеты, сабля, копье.
Очевидно, копейщики все-таки проявили себя в боях. Потому, как копейный полк, его то образуют, то принимают решение его раздробить по шквадронам, по ротам, передать в рейтарские полки. То опять собирают в полк. И на всем протяжении 1660-х, 1670-х, 1680-х годов происходит то формирование полка копейного, то распыление его по рейтарским полкам в качестве отдельных рот и шквадронов. С чем это связано? Сложно сказать. Изначально было даже два полка, в 583 и 600 человек. Одним командовал Петр Дмитриев сын Стромичевский. А другим полуполковник Еремей Андреев сын Марленд. Мы видим, что формирование копейщиков шло не только в Белгородском разряде, но и в соседнем, Севском, разряде. Как эти копейщики проявили себя? Ну, вот в битве под Конотопом, в 1659 году, среди потерь упоминаются рейтары и копейщики.
Клим Жуков. Под Конотопом наша конница потерпела феерический разгром.
Алексей Лобин. Два рейтарских полка, под руководством Георга Фанстробеля и Уильяма Джонстона, фактически были вынесены татарской конницей. Один полк вообще разгромили так, что и Фанстробель погиб. Потери там, у рейтар, были приличные. Очевидно, среди рейтар были отдельные роты копейщиков.
Клим Жуков. Ну, раз в потерях упоминаются. Это в битве при Конотопе, отдельно потом на ней остановимся. Князь Пожарский вывел свою конницу в отрыве от остальной армии и попал под удар соединенных частей казаков и татар. У татар было численное превосходство, они просто окружили все, что успели окружить, что не успело убежать и уничтожили, взяли в плен и прочее. Там сам Пожарский в плен попал, потом погиб.
Алексей Лобин. Около 5 тысяч там потери были. Копейщики в составе корпуса Белгородского полка участвовали в боевых действиях против мятежных гетманов Брюховецкого и Дорошенко. В 1668-1669 годах. Затем копейные шквадроны рейтарских полков, вместе с другими полками участвовали в 1674 году в походе на правобережную Украину. В документах с 1670-х годов отмечено, что любой рейтарский полк, включавший в себя копейные роты, именовался в документах полком рейтарского и копейного строя. Во время Чигиринских походов, в 1676-1678 годах, когда Чигирин осаждался турецкой армией дважды. Копейщики себя также достаточно хорошо проявили в составе рейтарских полков. Очевидно, это некое противоядие против сипахов было или татарской конницы. То есть, их использовали против татар, против турок. Это зафиксировано. И, по-видимому, вполне успешно. Потому, что в противном случае их бы расформировывали. Известно, что в 1679 году Белгородские копейщики возводили оборонительные рубежи у Киева, готовились к возможному турецкому нашествию. После сдачи Чигирина угроза татарского нашествия была.
Что мы знаем по комплектованию этих копейщиков? Известно несколько росписей, которые показывают вооружение. По смете 1686 года упомянуто, что копейным полком командовал рейтарский полковник Тобиас Колбрехт, в основном копейщиками командовали иностранцы. Среди полкового имущества у него отмечено девять знамен копейных. Также указано десять пик. В рейтарском полку генерал-майора Давида Вильгельма фон Граама имелся отдельный копейный шквадрон из четырех рот. Собственно в Крымских походах также копейщики принимают участие. Перечисляется 2771 копейщик и рейтар Белгородского разряда, которые в полку князя Василия Васильевича Голицына. И именно тогда, наверное, было принято решение, что лучше использовать не громоздкие десятиротные копейные полки, а остановиться на отдельных ротах и шквадронах, которые с помощью огневой поддержки могут атаковать эффективно, наносить удар. Тем более в войне с татарами. Конский состав улучшился. Есть роспись, где практически все на меринах. Никаких меринков. Конечно, мерин для полноценного боя с каким-нибудь европейцем не годился, но для татар самое то. Имея пику, можно опрокинуть татар.
Клим Жуков. Тут самое главное, что сомкнутая шеренга, которой атаковали копейщики, организована по европейскому образцу. Собственно эти самые шквадроны. Они строились в глубину 3-4 ряда. И, как правило, настолько я знаю европейские события, очень редко когда случалось, чтобы перед этой атакующей стеной копейщиков кто-то оставался, чтобы с ней схлестнуться. Эти копья служили не тем, что они кого-то реально протыкали в лобовом столкновении. А тем, что они заставляли разворачиваться, рассеиваться и убегать. Столкновение с такой шеренгой требует схожего вооружения и схожей тактики. Иначе у тебя шансов просто никаких нет, это раз. А во-вторых, изрядного мужества потому, что это очень страшно.
Алексей Лобин. Да. Либо каких-то заградительных укреплений, типа испанских рогаток.
Клим Жуков. Это уже отдельная история. Или когда европейцы широко применяли баталии пикинеров, которые с еще более длинными копьями, могут остановить любую конницу. Или инженерные заграждения. Испанские рогатки, какие-нибудь вагенбурги, засеки. Что-нибудь такое, что просто физически затормозит разбег коней.
Алексей Лобин. Или, как я говорил, обучали копейщиков иностранцы, вот есть в Архиве древних актов много документов, как обучали. В частности про обучение в 1681 году есть документ за скрепой самого полковника Федора Коха. Там написано, что: “Велено рейтарского строя полковнику Федору Петровичу Коху”
“Велено рейтарского строю полковнику Федору Петровичу Коху и начальным людем ярославцев, романовцев и углечан копейщиков и рейтар сентября с 1 числа учить ратному строю и полковому ополченью в Ярославле на каких местах пристойно, чтоб те копейщики и рейтары ратному строю были навычны”.
17 августа, переписав бывших у него кавалеристов : “И на добрых ли лошадях ратному строю и полковому ученью учил беспрестанно. Роздав им пороховыя казны и на всякого человека по фунту и уча их тому ратному строю и полковому ополчению”. К 30 сентября он и его офицеры уже закончили обучение, и рейтар и копейщиков распустили. То есть, это сезонное обучение было. Обучал атаковать шквадронами, ротами. Взаимодействие копейщиков и рейтар. Ну, и собственно таких документов много.
Клим Жуков. Интересно, что в более позднее время уже роты отдельно не атаковали, атаковали эскадроны. То есть, две роты сводились в эскадрон, и они выступали главной тактической единицей на поле боя. А тут еще ротами отдельно работали.
Алексей Лобин. Но я думаю, что каждый полковник иноземного строя на русской службе, наверное, использовал какие-то свои навыки и убеждения “как лучше”. А спор о том, как лучше использовать копейщиков еще ведется с конца XVI века. Когда Баста в Вальхаузеном спорили как лучше атаковать, большими громоздкими построениями или ротами. Как поддерживать лучше, пистольерами, аркебузерами. Но опять-таки, относительно некоторых копейщиков. Петр Сушин, например. Сушин служил с 1658 года, был под Конотопом. В своих челобитных, в документах полковых указано: “Бился явственно, убил мужика. Бился явственно, убил двух мужиков”. Конечно же в XVII веке часто это такая формальность. У Сушина иногда это более детально расписано: “Бился в первых рядах, проколол татарина. Проколол лошадь. Убил мужика пешего”. Очевидно, такие подробности заносил человек, который сражался в первых рядах.
Копейщики просуществовали вплоть до времен Петра I. После чего их расформировали. Копейщики, это был ответ на татарскую тактику, ответ на казачьи хоругви, которые иногда по вооружению превосходили дворян и детей боярских. Копейщики, конечно, заняли свою нишу в военной архитектуре XVII столетия, но, к сожалению, документов о них не так много. О них я хотел рассказать, чтобы люди знали, кто такие копейщики в XVII веке и какой вклад они внесли в развитие русской кавалерии. О копейщиках потом уже не вспоминали, в XVIII веке. О кирасирах и прочих, которые родились в XVIII веке, это уже отдельный разговор, это уже немножко не моя епархия.
Клим Жуков. Тут дело в том, что XVII веку в русской истории не сильно повезло. Потому, что, во-первых, с одной стороны XVII века находится Смута, про которую вспоминать не очень приятно. Там одни сплошные беды у нас были. Потом было по-всякому, но после этого “по-всякому”, у нас появился грандиозный Петр I, который “Россию поднял на дыбы и так стоять ее оставил”. И из-за тени Петра I, который вроде бы перестроил русскую армию, которая стала совершенно другой. Вместо этой, как считается, старой, костной, боярской, местнической системы, он построил европейского типа армию. Которая, наконец, стала не просто побеждать, а у нас весь XVIII век, вплоть до Наполеона, одни сплошные победы, за очень редким исключением. Ну, там у Суворова какие-то проблемы в Альпах были, один раз в Прутский поход мы неловко сходили против турок. В XVII веке нездорово один раз сходил под Азов. Что-то такое, что на общем фоне не выглядит серьезной катастрофой. А раньше, в XVII веке, у нас интереснейшие события, они в историографии получили скудное освещение. Конечно, и Соловьев, и Ключевский более-менее подробно описывали события, которые происходили, но то, что было внутри них, мы, по большому счету, начинаем узнавать только теперь.
Алексей Лобин. Не смотря на то, что гигантский массив документов Российского государственного архива древних актов, да и других архивов. Там их десятки тысяч документов. Остаются еще не до конца исследованными. Там конца и края нет, если поднимать все документы даже по видам русской конницы. По рейтарам, по гусарам, по копейщикам, по драгунам. Даже по стрельцам. Считается, что архив Стрелецкого приказа погиб, но его исходящая документация, в Разряд и другие приказы, она сохранилась.
Клим Жуков. Разрядный приказ, это министерство обороны.
Алексей Лобин. Практически, да. Собственно документов-то много. Я думаю, конец XX века, начало XXI века характеризуется неким подъемом интереса к эпохе XVII столетия. Но, опять-таки, собрать всех историков воедино и сделать нормальный такой труд...
Клим Жуков. Исследовательский коллектив в первую очередь.
Алексей Лобин. Да. Это очень сложно. Знаю по личному опыту, когда делали мы армию Ивана Грозного. Найти вначале надо историков, собрать их, заставить написать работу. Кроме того, включиться в дискуссию. Это очень сложно.
Клим Жуков. Тут же, на мой взгляд, сейчас у нас время такого синергетического исследования. Не то, что есть один герой, великий Соловьев, который один, как паровоз, прет вперед по неизведанной целине. У него используется масса неиспользованных летописей, и он один вывозит историю государства Российского целиком. Сейчас это непродуктивно потому, что массив информации и подход к информации настолько детализированы, что один человек вывезти не сможет. Поэтому сейчас будущее за творческими коллективами, которые будут исследовать ту же конницу, к примеру. И тут есть не историк, а специалист по коням. Ветеринар, биолог, зоолог и прочее, который нам историкам, которые ничего в этом не понимают, скажет: “Посмотрите, вот у вас есть кость. Она принадлежит какому-то пони. На нем никто не мог воевать и не воевал. Костные образования говорят, что на нем работали в плугу. А вот 5 процентов костей, которые у вас есть, это кони, на которых могли вести бой. Из них полпроцента, это рослые лошади, которые годились под копейщика”. А чтобы эти кости добыть, нужен археолог, он скажет, из каких слоев они происходят, где он их нашел, отчитается полностью. Тут же подключатся люди, специалисты по архивам, как, например, Александр Малов. Который под эти кости и зоологические выкладки предоставит документацию, что были меринки, меринцы.
Алексей Лобин. Конь добрый, аргамак.
Клим Жуков. И тогда, в этом синергетическом усилии кроются совсем другие возможности. Но нужно, чтобы дали денег. Всем же нужно есть, как это ни странно. А группа исследователей высокого класса, да еще и в разных областях, которые будут вместе в одном направлении рыть... Это, во-первых, не один год, чтобы серьезно поднять большое исследование, например, по коннице. Тут же год нужно собирать информацию и год потом обрабатывать, писать книжку.
Алексей Лобин. Все в будущем, я надеюсь.
Клим Жуков. Конечно. Этот прогресс уже пошел, его не остановить. Теперь мы понимаем направление работы, это раз. И фронт работы, это два. Еще в 1990-е годы писалось много работ. К примеру, про разницу копейщиков, рейтар, гусар в русской армии XVII века какое-то интуитивное понимание было.
Алексей Лобин. Было еще много путаницы. В “Учении и хитрости ратного строения пехотных людей” упоминаются копейщики, но пешие. Это неправильный перевод “пикинеров”. Отчего в русской и советской историографии пошло утверждение, что были еще и пешие копейщики. Но это неправильный перевод, имеются в виду пикинеры. И когда упоминали копейщиков, иногда приводили цитату из “Учения и хитрости ратного строения пехотных людей”. Такой казус тоже был.
Клим Жуков. Безусловно. Хотя тут можно сразу вспомнить работы еще 1960-х годов. Вроде как и вооружение исследовали, и военное дело исследовали. Но что касается XVI-XVII века, все это было, что называется, периодом первоначальной обработки источников. Теперь у нас есть возможность на таком фундаменте шагнуть чуть дальше в понимании того, что мы имеем просто хотя бы в виде основного массива источников. Потому, что те, кто придут за нами, на их плечи ляжет главная аналитическая работа. Потому, что все, что мы сейчас делаем, все, что коллеги делают, которые занимаются XVI-XVII веками, это связано с тем, что масса источников не обработано, не введено в научный оборот. Просто, чтобы прочитать все это, нужна специальная подготовка и уйма времени. И вот делаются какие-то первоначальные выводы. А кто будет за нами, наши последователи, они, я уверен, смогут на этом фундаменте аналитику какую-то сделать. И прийти, возможно, к другим выводам, относительно того, что делается сейчас.
А вот про копейщиков очень интересно. Потому, что отечественный дворянин воспринимается как человек в бумажной шапке, с саблей. А потом немедленно на его месте немедленно возникает рейтар в кирасе и шишаке, и с пистолетом. В красном кафтане. Каковым кафтаном он отличается от западноевропейского рейтара. А то, что, между прочим, у них были, кроме пистольеров и аркебузеров, копейщики и гусары, совершенно упускается из виду. А я вот что хотел спросить про гусар, они же тоже некоторым образом копейщики. Наши-то копейщики, есть данные о том, какие копья имели? Гусары, я имею в виду. Потому, что у польских гусар очень специфическое копье, которое на рыцарский манер использовалось. Просто в силу своих габаритов. Им вот так, как уланы, не кололи.
Алексей Лобин. Непосредственно для таранного удара. В описи Пскова и Новгорода мне как-то посчастливилось обнаружить описание “древок гусарских”. Они выделены среди прочих копий. Скорее всего были сделаны по польскому образцу. Потому, что кирасы сделаны по польскому образцу. Кирасы делались у нас, в России. У нас сохранились две кирасы. Один гусарский доспех в Оружейной палате. С орлом двуглавым. А второй в Калужском музее.
Клим Жуков. Имеется в виду кираса, которая собрана не из монолитной детали, а из горизонтальных пластин, которые собраны друг с другом на шарнирах.
Алексей Лобин. Доспех, если бы не орел, можно было бы спутать с польским. То есть, очевидно, было принято решение сформировать по польскому образцу наш ответ полякам.
Клим Жуков. Наш ответ Сигизмунду.
Алексей Лобин. Да. Были польские перебежчики. Тот же Христофор Рыльский. Такой вояка был, отдельная тема про него. И полк Новгородского разряда упоминается в войнах 1660-х годов. Еще гусары, в отличие от рейтар, снабжались наручами. Для сабельного боя. Саблями, кончарами.
Клим Жуков. Кончар, это очень длинная рапира, скажем так. Клинок не имеет выраженных лезвий, имеет крестообразное или Y-образное сечение, предназначен только для нанесения укола.
Алексей Лобин. Когда копья ломались, они могли использовать для второй атаки кончары.
Клим Жуков. Или, наоборот, для первой атаки, копья берегли для решающего боя. При Полонке поляки, гусары, первую атаку провели “в палаши”. А копья были, видимо, припасены. Потому, что последняя атака гусар, она была уже с копьями. Гусарское копье, кто не понимает, оно было очень длинное. Длиннее, видимо, даже рыцарского копья позднего Средневековья. Просто с одной целью, чтобы можно было атаковать пикинеров пеших. Потому, что в нормальной ситуации к пикинерам, из-за длинных пик, было просто не подъехать. То есть, эти пики выполняли функцию передвижного укрепления. Они шли куда-то, видели, что кавалерия неминуемо атакует, останавливались, упирали эти длиннющие пики в землю. Третий и последующий ряды поднимали эти пики над головой и формировался, таким образом, огромный еж, через который конница просто не могла проехать. А у гусара была теоретическая возможность через эту расческу достать своим еще более длинным копьем.
Понятно, оно чем длиннее, тем тяжелее. Плюс рычаг огромный, то есть, парусность у древка просто невероятная. Для чего его нужно было максимально облегчить. Там или каннелюры очень глубокие, или его делали полым. Если бы оно было целиковым, при длине 4 метра, его одной рукой просто не удержать, какой бы ты ни был здоровый мужик. А тогда далеко не все были здоровые в силу скудного питания. Но это неминуемо ослабляет само древко. Чтобы компенсировать ослабление древка за счет выбранных полостей, его выклеивали из трех или четырех кусков древесины с разнонаправленными волокнами. То есть, получалось как современное гребное весло, которое аналогичным образом сделано. Поэтому оно было очень прочное. Долгое использование, древко неминуемо рано или поздно ломается. Но никогда не по месту склейки, склейка, это очень прочное место. Если хороший клей, когда под прессом сутки продержишь, в месте с клейки оно уже не сломается. Если разнонаправленные волокна, то это копье очень сильно выигрывало в прочности. Что позволяло пользоваться копьем при помощи одной руки, когда второй рукой управляешь поводьями.
А наручи для гусара были нужны потому, что он сталкивался в первую очередь не с таким же копейщиком. Копейщик понятно, будет бить в лицо и в грудь. Он сталкивался с людьми с холодным оружием. И если вдруг он промахивался копьем мимо противника. И противник оказывался достаточно устойчивым, чтобы не убежать при виде этого тарана, то противник оказывался на какое-то время в выигрышной ситуации перед гусаром. В первую очередь человек с холодным оружием, с саблей или палашом. Он будет рубить по рукам, по конечностям потому, что они находятся к тебе ближе. Потому, что зачем бить его по кирасе? По руке один раз стукнул и весь-то человек целый, но воевать он уже не может, по крайней мере в данном бою. А там наруч металлический. Поэтому, по крайней мере, первые 1-2 удара гусар мог с большой долей вероятности вынести даже не получив ранения. Чтобы потом перестроиться и атаковать снова.
Алексей Лобин. Я отмечу, что такое количество доспехов надо. На рейтар, на солдат, на пикинеров. Сколько же надо доспехов. Это кирасы, шлемы. Некоторые кирасы с подолами. Откуда брали? Вначале, конечно, закупали. Но после того, как в Тульском уезде были основаны железоделательные заводы, голландцами Винниусом и Акемой, доспехи стали производить там и производительность была достаточно высока. Может быть по качеству, не совсем закаленные.
Клим Жуков. В XVII ничего не калили, даже в Европе. Против пули калить ничего нельзя. Категорически.
Алексей Лобин. В собрании Артиллерийского музея сохранилось несколько кирас, которые уже при Минихе переделали для кирасир, но это кирасы XVII века. То есть, их переделали потом.
Клим Жуков. Очень хорошо видно сразу, что это старая кираса. Еще XVII века, переделанная слегка для использования в XVIII веке в совершенно другой парадигме.
Алексей Лобин. Такой доспех хорошо защищал от стрелы.
Клим Жуков. Его в принципе стрелой было не пробить.
Алексей Лобин. От удара сабельного. Худо-бедно, но обеспечивали рейтарские полки, копейные полки, солдатские полки защитным снаряжением.
Клим Жуков. Это очень важно. Нас очень выручило, что свершилась Большая пороховая революция, а против пули калить доспехи не надо. Мы бы не смогли справиться с массовой закалкой доспехов в связи со спецификой сырья, которое мы употребляли. А против пули ничего калить не нужно, нужно толстое, мягкое железо. Потому, что у рейтар немецких толщина кирасы доходила до 10 миллиметров. Просто в силу того, что она выступала как бампер у машины. Ей не нужно было выступать несокрушимым волноломом. Ей, наоборот, нужно было сминаться. Пуля попала, инерцию погасила за счет упругости и мягкости материала. Она в материал вошла, а человек остался цел и невредим. Поэтому, как ты знаешь, специально отстреливали кирасы из пистолетов, самые дешевые. Из аркебуз - средние. И из мушкетов самые дорогие. Если мушкет оставлял вмятину на кирасе и не пробивал ее, это считалось самое лучшее снаряжение. Но они все не каленные, ни в коем случае.
Алексей Лобин. У гусар здесь сколько было сантиметров примерно, с учетом наложения?
Клим Жуков. Там всегда было разнесено бронирование. Сбоку, там, где наспинный сегмент смыкался с нагрудным сегментом, потому, что никогда кираса встык не одевается, она одевается внахлест. Внахлест очень серьезный, там сантиметров 5-7. Тут он около миллиметра, 1,2 миллиметра. При перекрытии с наспинником получается 2 миллиметра. А вот то, куда чаще всего приходит выстрел, сами пластины этих гусарских кирас, в центре были около 3-3,5 миллиметров. То есть, в месте перекрытия там порядка 6-7 миллиметров, по центру.
Алексей Лобин. Прилично.
Клим Жуков. Весьма прилично. Учитывая, что это не монолитный сегмент, а несколько пластин, наложенных друг на друга. В месте перекрытия получается дополнительная упругость за счет того, что разные пластины, они как рессоры выступали. Пробить их из огнестрельного оружия того времени конечно можно было. Мушкет, тем более затинная пищаль. Затинная пищаль пробивала все, это, грубо говоря, очень крупнокалиберный мушкет. Нечто среднее между мушкетом и уже пушкой. Мушкет мог пробить. Потому, что не все кирасы были одинакового качества. Но от аркебузы, от легкого оружия, тем более от пистолета, это защищала на уровне, как сейчас бронежилеты четвертого класса защиты. То есть, оно парировало такие угрозы очень уверенно. Что интересно, исследователь английский, Алан Уильямс, который по первому образованию инженер-металлург, то есть, разбирается в металле профессионально, по второму образованию историк... Он много лет посвятил исследованию производства материалов защитного вооружения Средневековья и раннего Нового времени. Он отмечал, что есть, якобы, в западных источниках описания очень интересных ранений, у конницы бронированной, подмышками, с боков. Когда эти копейщики или рейтары шли в атаку, в них стреляли с очень небольшой дистанции, пули рикошетили от кирасы и попадали в товарища сбоку, как раз туда, где никакого доспеха нет.
Алексей Лобин. Не знаю, насколько правдоподобно такое.
Клим Жуков. Это, я так понимаю, предположение. Я сейчас не готов привести точную ссылку на его работу. Или, видимо, это было отмечено в источниках, что получил ранение рикошетом. Это могло быть отмечено.
Алексей Лобин. Могло, конечно. Но чтобы это массово было.
Клим Жуков. Есть просто, не то, что массово. Есть такие ранения интересные. Вот такая у нас история. Ну, что, на сегодня все?
Алексей Лобин. Я думаю, да. На сегодня все. Закончим.
Клим Жуков. Хорошо. Будем ждать тогда следующих известий с переднего края научного фронта, который исследует XVI-XVII века. Спасибо, Алексей Николаевич.
Алексей Лобин. Что-нибудь подготовим.
Клим Жуков. Хорошо. На сегодня все. Всем пока.
Новости
VIP
