Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Клим Саныч, добрый день.
Клим Жуков. Добрый день. Всем привет.
Д.Ю. С днём рождения!
Клим Жуков. Спасибо.
Д.Ю. Здоровья!
Клим Жуков. Это важно.
Д.Ю. Остальное отнимешь сам.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Про что сегодня?
Клим Жуков. Мы со всеми этими ужасными киноподелками, которые на нас шквалом вылила отечественная киноиндустрия, а также с регулярной реакцией на текущие моменты, а также со всякими приличными фильмами, которые мы тоже постоянно разбираем, мы забыли вообще совершенно про базис, а именно про военную историю. Я же всё-таки военный историк, я истосковался, хочу про войну.
Д.Ю. А не специалист по говну типа «Формы воды», блин.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Которым мы вынуждены заниматься, чтобы похайпиться.
Клим Жуков. Да, да, конечно-конечно-конечно. Да, так вот, у нас есть Ливонская война такая, у которой в этом году некоторым образом юбилей начала её. Она началась в 1558, а сейчас 2018, т.е. у нас получается ровненькая дата, и нет повода не разобрать это знаковое событие, тем более что оно уж так распиарено в учебниках истории.
Д.Ю. Судя по названию, мы воевали с какой-то Ливонией?
Клим Жуков. Да-да-да. Но это на самом деле большое заблуждение. Все думают, что Ливонская война это значит, что мы воевали с Ливонией, вот. И сегодня я предлагаю дать некое вводное, потому что Ливонская война это очень долго, очень большой (как бы сейчас сказали, дурацкий термин) геополитический конфликт.
Д.Ю. Так-так.
Клим Жуков. И приступать сразу непосредственно к военным действиям, я считаю, нельзя, нужно сделать фундированный подход. Т.е. сначала разобраться, что там вообще происходило вокруг этой самой Ливонии и не только, а уже потом поэтапно разобрать ход военных действий, замечательные всякие баталии, которые там внутри происходили, тем более что одну из них мы уже разобрали – Полоцкое взятие.
Д.Ю. Мы уложимся в 1 ролик?
Клим Жуков. Найн! Только в несколько.
Д.Ю. Так-так.
Клим Жуков. И то я сразу говорю, что мы пока для старта, дальше как пойдёт, разберём только собственно Ливонскую войну, потому что, но это я забегаю чуть-чуть вперёд. А начать нужно с периодизации, во-первых, и во-вторых, с того же чем является термин, чем была, собственно, Ливонская война. Потому что, как ты правильно сказал, война Ливонская, значит, она с ливонцами. А мы со школы знаем, что это был очень важный конфликт, который надорвал Московское царство Ивана Грозного, из-за чего потом немедленно началась Смута. Потому что там потратили все деньги, там перебили всех военных, а которых не перебили, те обеднели, все озверели из-за этой Ливонской войны, мы её проиграли в итоге, ну и потом Иван Грозный скоропостижно скончался, и случилось…
Д.Ю. От злобы.
Клим Жуков. От злобы, от ярости, да, от пролежней. И началась Смута, и всё плохо было в результате. Ну и таким образом логически получается, что именно Ливонская война была главной войной, которую вела Россия времён Ивана Грозного. Ну, раз её проиграли и всё плохо, значит так и есть. Но это не совсем так.
Д.Ю. А вот я тебя, извини, перебью, потому что как обычно начнут задавать вопросы, а вот мне по причине малограмотности известен ровно один автор, гражданин Скрынников.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Его книжки при Ивана Грозного хороши?
Клим Жуков. Ну, их знать надо обязательно, потому что Скрынников глубоко копал.
Д.Ю. Отправляем всех – ЖЗЛ, жизнь замечательных людей, автор Скрынников, как зовут не помню.
Клим Жуков. Руслан Григорьевич.
Д.Ю. Руслан Григорьевич. Книжка так и называется – «Иван Грозный». И есть ряд других.
Клим Жуков. На самом деле, конечно, про Ивана Грозного гораздо больше книг, там далеко не только Скрынников, но мы список рекомендованной литературы дадим обязательно, как мы это обычно делаем, разбирая исторические темы. А вот про Ливонскую-то войну, казалось бы, самая главная война Ивана Грозного, а про неё специальных книг до недавнего времени вообще не было.
Д.Ю. Почему?
Клим Жуков. Т.е. внутри разных книг про неё, конечно, писали, причём иногда довольно много. А если их собрать до кучи, все эти книги, то вообще получится там какой-то невероятный историографический бэкграунд. А теперь только начали писать по большому счёту о Ливонской войне персонально. Почему – сказать трудно, не знаю почему. Т.е…
Д.Ю. Не хотят обозначать заслуги Ивана?
Клим Жуков. Не знаю, это загадка. Просто я полагаю, что заниматься всем подряд невозможно, а Ливонская война это такой гигантский клубок, что за него там с налёту-то и не возьмёшься, поэтому думаем – ну, у нас же, ну и ладно, потом. Вот. А потом кто-нибудь ещё говорит «потом».
Д.Ю. А пока про репрессии.
Клим Жуков. А пока, конечно, про репрессии поговорим, да. Но устойчивый историографический термин «Ливонская война», тем не менее, сложился, хотя, конечно, если бы современники узнали, что они участвуют в Ливонской войне, они бы очень сильно удивились. Примерно как французы с англичанами, узнав, что они воюют в Столетней войне. Потому что Ливонская война это с 1558, и традиционно принято считать, что по 1583 до Плюсского перемирия со Швецией. На самом деле, конечно, это не совсем так. А почему, сейчас попытаюсь пояснить. Потому что Ливонской войны как таковой не было, это серия пускай тематически по смыслу взаимосвязанных конфликтов, но которые отбивались каждый друг от друга и странами-участницами, и конкретными мирными договорами, конкретными объявлениями войны.
Это был затяжной конфликт сторон, в котором участвовали далеко не только Россия и Ливония, это самое главное, Ливония там вообще почти не участвовала. Там участвовали литовцы, поляки, шведы, датчане, Россия, понятно, немножко Ливония, и даже татары умудрились поучаствовать непосредственно и опосредованно. А всё почему – потому что Ливония, т.е. Ливонская конфедерация, т.н. Ливонский орден был к концу 15 и уж в 16 веке тем более больным человеком Европы, каким потом стала Османская империя в 19 веке. Это вот был натурально больной человек Европы. Это было связано с чем – ну вообще, конечно, с кризисом орденского государства. Это было последнее орденское государство из всех, которые были, наверное, кроме рыцарей ордена Ивана Иерусалимского, госпитальеров на Мальте.
Дело в том, что крышующие их организации высшего звена, а именно государства, которые так или иначе образовывали эти самые ордена, им было не до того в 16 веке. В частности Ливонская конфедерация это же был вассал императора Священной Римской империи Германской нации. Но, как выяснилось, император её первый и слил. Более того, там были настолько, казалось бы, невозможные моменты, когда бывший Тевтонский орден, который в то время уже стал просто Пруссией, воевал на стороне поляков и литовцев против Ливонии. Т.е. это же вообще одно целое вот только что было буквально в 15 веке. Т.е. Тевтонский орден, это был как бы командир Ливонского ландмайстерства, это было одно целое, между ними была Литва и они пытались соединиться. Но, тем не менее, вот мы видим как прусский герцог Альбрехт вместе с поляками и литовцами выводит свои войска на границу с Ливонией. Потому что даже прусаки тоже посматривали в ту сторону. А зачем они посматривали – ну, несложно догадаться, что эта часть Балтийского побережья это была очень важная торговая точка, потому что там стоят такие города замечательные как Таллинн…
Д.Ю. Датская крепость.
Клим Жуков. Датская крепость, он же потом Ревель. Там стоит Рига. И все эти города замыкают на себе ну почти всю русскую торговлю балтийскую. А русская балтийская торговля, кто не слышал наших прошлогодних роликов по поводу вех русской истории, балтийская торговля это очень важно, потому что балтийская торговля то, что замыкает на себе вообще всю, практически всю евразийскую торговлю. То есть всё, что идет по Волге из Каспия; всё, что идёт через Днепр из Чёрного моря; всё, что идёт по тому, что раньше называлось Великим шелковым путём, оно так или иначе распределяется по разным, как теперь говорят, хабам. То есть в Средиземное море в одну сторону, и в другую сторону там единственный морской путь это Балтика, всё приходит на Балтику. И кто будет находиться у точки раздачи, тот получит очень много денег неминуемо. Потому что Балтика, как несложно догадаться, это северное Средиземное море, потому что оно находится среди земель – с одной стороны Скандинавия, замыкает всё Дания и, значит, германское прибалтийское побережье.
Д.Ю. А шведы как раз хотели сделать её своим внутренним морем.
Клим Жуков. Да. И даже на какой-то момент у них это получилось. К моменту Кальмарской унии 14 века, когда Дания, Швеция и Норвегия практически были соединены, потом это всё, конечно, развалилось, ну и ко временам правления Карла XII в начале 18 века, ну и, собственно, при его папе, при Карле XI, это уже времена конец правления Алексея Михайловича - начало правления Петра I, это тоже некоторое время было практически внутреннее море шведское, практически. Ну так его внутренним морем хотели сделать не только шведы. То есть понятно, что внутренним ни у Германии, ни у кого другого сделать бы его не получилось, но подмять под себя всё побережье очень хотели.
А хотели кто – Литва, понятно, она имеет непосредственный выход на Балтийское море, и ей нужно было, чтобы весь кусок Прибалтики был её. Естественно, Польша как друзья литовцев начиная с Кревской унии ещё тоже 14 века, союзное государство. Естественно, Германию я уже упомянул через Пруссию; Дания, потому что в свое время датчане продали свою датскую крепость Даалина вместе с осевшими там вокруг рыцарями ливонцам. А теперь, ну, ливонцы помирают, так нужно же обратно забрать, это же датская крепость, даже название такое, вы посмотрите. Вот, во-первых. Во-вторых, конечно, датчане не могли позволить, чтобы шведы усилились за этот счёт, потому что шведы это их прямые конкуренты со всех сторон много-многовековые.
Ну и, конечно, Россия потому что Ливонский орден это то что находилось постоянно в тесной, я бы сказал даже диалектической взаимосвязи с северо-западными землями Руси, то есть Новгородом и Псковом. И, конечно, всё заварилось не при Иване Грозном, всё заварилось при Иване III. Т.е. оно, конечно, заварилось гораздо раньше, но вот та история, которая непосредственно примыкает к нашей, к Ливонской войне, это всё началось при дедушке Ивана IV, при Иване Великом, при Иване III. В это время Ливонский орден уже чувствовал себя нехорошо, Ливонская конфедерация. Ну, во-первых, потому что это конфедерация.
Ни одно конфедеративное государство небольших размеров при окружении в общем вполне сильных соседей долго не протянет, потому что, как мы помним, что такое Ливония – Ливония это собственно орденские территории, то есть военно-монашеские, это несколько епископств, которые, казалось бы, входят в одну конфедерацию, но они, как правило, проводили свою очень независимую политику, иногда напрямую конфликтовали внутри, доходило до вооружённых столкновений. Ничего себе – внутри государства какой-то епископ сказал – что-то мне не нравится всё, и пошёл воевать со своим президентом. Вступали в непосредственные сговоры с врагами ордена, там их периодически приходилось арестовывать, этих епископов, если могли, конечно. Ну и из епископств главную роль играли 2 самых больших, это Терпское (на месте старого русского города Юрьева) и Рижское. Рига это самый старый город Ливонии, 1202 год, основанный епископом Альбрехтом.
И к сожалению для ливонцев, и к большому счастью для всех остальных, последний магистр, Вальтер фон Плеттенберг, я имею в виду не последний магистр Ливонского ордена, а последний такой успешный магистр, который выступал как самостоятельная фигура, такая яркая самостоятельная фигура, он был, во-первых, очень энергичным человеком, крайне удачливым военачальником и очень умелым военачальником, прямо скажем, с ним даже Иван III наплакался. Хотя где эта вот Ливония вот такого размера и, значит, Московское нарождающееся царство вот такого размера. Он нас регулярно бил. Он в силу своей харизмы и мощных организаторских способностей, он это состояние конфедеративное зафиксировал, т.е. через Литву Тевтонский орден, тоже плохо себя чувствовавший, он смог трансформироваться в 16 веке, превратившись в светское государство. Подвёл себя под крышу поляков и в общем просуществовал неплохо. А ливонцы нет, ливонцы зафиксировались в старом средневековом виде. Конечно, Плеттенберг имел основания так делать – почему, потому что Ливония это была точка, куда сплавляли всяких дураков и тунеядцев, алкоголиков и прочих дауншифтеров.
Д.Ю. Как Финляндия у шведов.
Клим Жуков. Да-да-да. Но туда же дауншифтеры ехали с определённой целью – расдауншифтиться обратно, потому что там опять же большие перспективы. И, естественно, там сразу образовались землячества, потому что просто так в Ливонский орден приехать и сказать, что я вот тут тоже, извините, рыцарь, буду тут у вас немного воевать, конечно, можно было, и даже тебе бы дали повоевать, но заработать тебе бы там фиг чего дали – ни земли, ни денег, ну кроме того что ты непосредственно навоюешь. Туда ссылали людей, как я как-то раз рассказывал, когда мы рассуждали о короткой Ливонско-новгородской войне в 40-х годах 15 века, туда ссылали людей из Рейна и Вестфалии. Вот они эту дорожку протоптали, образовали там натурально землячество, и никого больше не пускали к себе, ну, по крайней мере в промышленных масштабах.
Ну и туда потом датчане подпустили ещё констелляцию независимых датских рыцарей, которых просто сдали вместе с Таллинном, которые в гробу видели и вестафальцев, и рейнцев, а любили себя. Это, конечно, добавило прочности этому государству. Ну вот исходя из этого разразился кризис, потому что Вальтер фон Плеттенберг помер, а такого начальника – энергичного, харизматичного и т.д., который просто своей личностью смог бы спаять это всё воедино, больше не было. Потому что в самом деле рассчитывать, что каждый будет такой прекрасный начальник, довольно глупо, такого не бывает. А сама система была практически уже нежизнеспособна. Ну и вот, конечно, все сразу заинтересовались, что если это всё умрёт, а оно на глазах помирает, это заберёт кто-то удачливый первый, поэтому все немедленно навострили волосатые уши и стали присматриваться, кто туда бросится просто первым.
Вальтер фон Плеттенберг, надо сказать, хотя несколько раз разбил русские войска, он никогда как трезвый человек не думал, что это можно делать на постоянной основе. Он понимал отлично, что он может бить русских только потому, что Иван III воюет с Каземиром IV Литовским. Он просто занят очень сильно, он не может вплотную заняться всем этим, некогда. Поэтому когда литовцы и поляки предложили Вальтеру фон Плеттенбергу образовать единую антирусскую коалицию, он благородно отказался, сказав, что ничего хорошего для меня из этого точно не получится. Вам может быть, я не переживу этого.
Д.Ю. Давайте сами.
Клим Жуков. Я этого не переживу. Да, ну и, конечно, в ордене была очень сильная прорусская партия, и сильная, конечно, антирусская партия, т.е. ястребы и голуби мира. Голуби мира, как правило, были связаны непосредственно с торговыми кругами, которым нужно было просто торговать, всё, точка. А ястребам нужно было навязывать некую свою волю, ну, это военизированное государство, нужно было расширяться как-то, хотя бы и в торговом смысле. Естественно, они конфликтовали со Швецией, потому что Швеция это другая точка, с которой граничит Россия, через которую мы можем что-то продавать или покупать, наоборот. И вот после Вальтера фон Плеттенберга магистр фон дер Реке, он выпустил некий указ, где очередной раз было написано, какими товарами можно торговать с Россией. Это же военный противник потенциальный, поэтому стратегических товаров к нам, начиная с 13 века, на постоянной основе не пропускали. Вот фон дер Реке очередной раз написал, что именно нельзя пропускать. А нельзя пропускать золото, серебро, олово, свинец, железо, коней, доспехи и оружие.
Д.Ю. Санкции против нас ввели.
Клим Жуков. Ну, потому что серебро это деньги, все отлично знали, что на Руси своего серебра нет, у нас нет своего свинца, у нас нет своего олова, ну, олова вообще мало. Его специально нужно разрабатывать, добывать из руд, тогда этого делать не умели, нужно, чтобы оно просто было самородным, а это большая проблема.
Д.Ю. Только когда Варлам Шаламов появился, его отправили на разработки олова.
Клим Жуков. Да, да. Т.е. не будет серебра – не будет денег, не будет олова – не будет бронзы, не будет бронзы – не будет пушек. Ну а не будет свинца, пули будет делать не из чего. Ну, про доспехи и оружие там всё и так понятно, они имеют конкретное военное назначение, лошади – то же самое. Все очень хорошо знали, что на Руси конское поголовье слабое. Т.е. массовую конницу хорошими конями вооружить просто невозможно. Поэтому коней нам не поставлять. А торгаши хотели поставлять, потому что это много денег, вот и всё, через это был постоянный конфликт. Торгаши причём в первую очередь старались немецкие не из Ливонской конфедерации, их тут регулярно ловили.
Например, это уже было после Ивана III, это было при Василии III, отловили некоего голландского купца, который, как выяснилось, уже не первый раз привозит новгородцам корабли, полные олова и сельди. Его отловили и оштрафовали, и отправили к чёрту, это в 1530 году. Ещё в 15 веке одного немецкого купца, который регулярно возил на Русь железо и оружие, в конце концов поймали, арестовали, наложили штраф, отняли всё и выкинули. А он повёз ещё раз, потому что, видимо, это было очень выгодно. И вот его вторично поймали и отрубили ему голову. Нет, ну раз такие указы были постоянно, это значит, что кто-то постоянно пытался провезти и удачно возил. С другой стороны, новгородцы и псковичи не могли пройти мимо орденских владений в морском пути. Морской путь средневековья – каботажный.
Д.Ю. Вдоль берега.
Клим Жуков. Вдоль берега, во-первых. Во-вторых, даже если он не вдоль берега, то серьёзный порт, в котором стоит серьёзный флот, имеет возможность на довольно большом удалении от собственной базы перехватывать чужие корабли.
Д.Ю. Т.е. выставляют некие патрули.
Клим Жуков. Так точно. Т.е. ты плывёшь куда-то торговать, тебе – отдохни у нас. – Ну нет. – Всё-таки отдохни.
Д.Ю. Со всем уважением.
Клим Жуков. Со всем уважением, да. Тут же к тебе таможня приходит, спрашивает, а что у тебя есть. Ну и говорят – слушайте, а у нас, между прочим, 150 лет назад был подписан договор, торговать тебе можно только у нас. Ты же вроде из Новгорода, ну, судя по всему, да, торговать ты будешь здесь. Ну и всё, приходится торговать в Риге или в Таллинне. Т.е. мимо Риги и Таллинна ты уже не проплывёшь. Может, мимо одного из городов у тебя проскользнуть получится, но где-нибудь ты опадёшь точно совершенно.
Д.Ю. Мимо Таллинна и Риги я без шуток не хожу.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Так. Вот в который раз удивляюсь, как предки всегда кажутся какими-то недалёкими, неразумными, а тут поди ж ты – и порт, и патрули, и перехват, и таможня.
Клим Жуков. И санкции.
Д.Ю. И торговать можно только здесь, где деньги, блин.
Клим Жуков. Да. Поэтому новгородцы, начиная с 12 века, просто не могли никуда плавать, они принимали гостей у себя. Наши, конечно, отвечали всей любовью.
Д.Ю. Полной взаимностью.
Клим Жуков. Полной взаимностью. Т.е. вот приезжает немец из Ливонии, торговать ты будешь только в немецком подворье с специально указанными купцами. Вот к тебе придут 3 человека, вот с ними ты будешь торговать.
Д.Ю. Расценки вот такие, объёмы вот такие.
Клим Жуков. Да, так точно. Сам розничной торговлей ты заниматься не можешь, закупками тоже сам заниматься не можешь. Опять же, хочешь закупок – вот тебе те парни с лицензиями.
Д.Ю. Ганс и Фридрих.
Клим Жуков. Да, нет, это русские Ваня и Петя. Вот вы, Ганс и Фридрих, будете у них покупать что вы там хотели купить, кстати. Вот. Понятно, всем этим занимались специальные торговые корпорации. Например, мехом у нас всю северную торговлю крышевала с 13 века т.н. Иванова сотня, Иванова 100 в Новгороде, одна из мощнейших, если не мощнейшая торговая корпорация. Потому что мех это стратегический товар был, который был фактически настоящей валютой. И вот покупать мех можно было только у Иванова 100. Сам на эту Югру ездить не моги, в Биармию, откуда, собственно, поступал мех. Немцы, конечно, пытались плавать вокруг Кольского полуострова, вокруг Архангельска, но это слишком далеко, там ледовая обстановка нехорошая. Ну, в общем, на постоянной основе туда не полазишь. Ещё с раннего средневековья, с викингских времён, там же сага известная есть, как туда катались, в Биармию. Соответственно, хочешь проехать в Новгород, лоцманов будешь нанимать только новгородских. Там специально дежурили лоцманы, потом эти самые бурлаки, которые таскали через волоки корабли, вот своих не привози, пожалуйста. Если привёз, пускай отдохнут пока здесь.
Д.Ю. Подождут.
Клим Жуков. Подождут. Ну или в качестве гостя съездят в Новгород, там бабок оставят в борделе, в кабаке где-нибудь. Работать нельзя. И вот в такой обстановке Иван III Новгород присоединил.
Д.Ю. А потом удивляются, откуда войны. А как ещё можно решить данный вопрос, почему все деньги у вас, а не у нас?
Клим Жуков. Да. Иван III в такой ситуации этот Новгород принял, наконец, обратно в лоно российского государства с распростёртыми объятиями – погуляли, хватит. С 1136 года на свободе, что-то у вас всё плохо получается, давайте с нами, вот. Новгород осадили, дали всем по шапке, и Новгород стал местом очень широкого социального эксперимента, как бы мы сейчас выразились, а именно в Новгород переселили 2600 московских дворян, детей боярских, разверстав им там землю. Собственно, с Новгорода начинается регулярное поместное верстание, т.е. эти самые дети боярские, дворяне, превратились в полном смысле слова в помещиков, т.е. в рыцарей, обязанных феодальной службой за условное держание земли и крестьян. А из Новгорода, соответственно, выселили неких дворян по другим местам, чтобы они там не очень устраивали…
Д.Ю. Кучкований.
Клим Жуков. Кучкований, да, так точно, чтобы не очень-то устраивали. Правда, конечно, нужно сказать, что москвичи, мы оказавшись в Новгороде, сами устроили кучкование, они сразу подружились с новгородцами тут же все, они образовали своё кубло. Новгород, как известно, пришлось приводить в чувство ещё несколько раз, и последний раз это делал уже Иван Грозный.
Д.Ю. Наиболее успешно.
Клим Жуков. Ну, Иван III тоже очень успешно делал, просто Иван IV сделал это последний раз и окончательно. Кстати, ему пришлось тогда гасить, когда говорят, что он гасил именно новгородцев, он гасил потомков москвичей, которых туда поселил ещё его дед. Это они там в общем устроили некие инициативы, с которыми потом пришлось как-то справляться.
Д.Ю. Это их гнилые черти мутят воду во пруду.
Клим Жуков. Да-да-да. Ну вот, про восстание мы уже и говорили, и нужно будет, наверное, специально отдельно поговорить, пока про войну. Иван III принял к себе Новгород, и вдруг выяснилось, что эта Ливонская конфедерация очень диалектический сосед. Т.е., с одной стороны, он напрямую вредит, вот просто напрямую вредит. С другой стороны, с ним уже 150 лет договариваются, и сосуществовать можно. Но если держать ливонцев вот в таком рыхлом виде, это великолепный лимитроф в качестве противовеса литовцам. Т.е. завоёвывать его никто даже и не думал. Конечно, были и территориальные вполне конкретные претензии, тем более на местах, там вообще, судя по всему, это война то торговая, то малая война партизанских диверсионных групп, малых отрядов вообще очень редко прекращалась. Но в глобальном смысле завоёвывать их никому не нужно. Зачем? Можно дать денег и они будут воевать против литовцев.
Д.Ю. Это сильно дешевле, чем свои войска заводить.
Клим Жуков. Конечно. А если ты их завоюешь, их же придётся охранять, эти территории. Ну это же огромная территория в самом деле, там куча строений, их нужно будет обслуживать, охранять, оборонять против литовцев, сразу фронт вон как удлинится. Поэтому некоторое время, очень долгое некоторое время никто и не думал о том, чтобы с ливонцами вопрос решить окончательно. Наоборот, их старались поддерживать вот в таком вот, в состоянии вечного полухаоса как можно дольше. И тут-то, конечно, нужно посмотреть сразу в 2 стороны, а именно в сторону литовскую и польскую и в сторону крымскую. Потому что литовцы, особенно когда они подружились крепко с поляками, стали в общем на какой-то момент доминирующей силой в регионе. Собственно, только Иван III и Василий III смогли успешно им противостоять на постоянной основе. Соответственно, поляки только что разобрались с Тевтонским орденом, т.е., как правильно говорить, с Германским орденом. Ты, кстати, помнишь, меня как-то спрашивал, почему орден Тевтонский, хотя тевтоны все уже давно того?
Д.Ю. Их Марий ещё перерезал, да.
Клим Жуков. Так вот, это же просто на самом деле оказалось, я даже не задумывался над этим вопросом никогда. Ты же знаешь, что слово Германия пишется как Дойч, т.е. Deutsch. А раньше оно, в средние века, писалось через Т.
Д.Ю. Тойч.
Клим Жуков. Тойч. Teutsch. Так вот оно получается Teut, это Германский орден. Тевтонский значит германский, тевтонец значит германец всего лишь. Теут, ну или Тевт, вот так.
Д.Ю. Интересно.
Клим Жуков. Так вот, поляки разобрались с Тевтонским орденом и имели вполне конкретные намерения разобраться и с Ливонским орденом тоже. Но им тоже нужен был лимитроф, т.е. кто-то, кто будет создавать некий противовес России на Северо-западе.
Д.Ю. Государство-прокладка.
Клим Жуков. Да-да-да. И поэтому они постоянно пытались подвести конфедерацию под некий договор, который бы подразумевал или вооружённый союз против России, или как минимум вооружённый нейтралитет против России. Т.е. если мы воюем с Россией, ты или обязан выставлять войска, или обязан одобрительно смотреть на наши действия, ну и, соответственно говоря, выполнять там некие торговые санкции.
Д.Ю. Да.
Клим Жуков. Это было то же самое, чего добивался Иван III, только с другой стороны. Ну и Иван III стал успешно воевать литовцами, с Казимиром IV. Впоследствии его политику продолжил очень успешно Василий III. Т.е. мы помним эту войну начала 16 века, которая закончилась битвой при Ведроше, мы помним первую Смоленскую войну 1512-1522 года, когда в 1514 году с 3 попытки Василий III захватил-таки Смоленск. После чего проиграл битву под Оршей, что, в общем, ни к чему не привело, городочек-то мы себе оставили до самого Смутного времени. И Иван III так широко шагал только по 1 причине: он подвёл под свою руку Казань. Т.е. Казань он не захватывал фактически, т.е. да, там было успешное военное предприятие, Казань фактически ему покорилась, она стала дружественным государством. И он дружил с крымчаками, а именно с основателем Гираев Менгли-Гираем I. Дружить можно в таком случае только по одной причине, когда есть против кого дружить, потому что крымчаки ненавидели Большую Орду с центром в Астрахани современной. Потому что астраханцы как наследники улуса Джучи вполне серьёзно полагали, что и казанцы, и крымцы, и нагайцы им всем обязаны, т.е. они должны быть у них под рукой, это же наше всё. А ни нагайцы, ни казанцы, ни крымцы с этим были категорически не согласны, т.е. совсем.
Д.Ю. Ну т.е. всё это обозначало, что надо платить деньги, а деньги платить никто не хотел, самим нужны.
Клим Жуков. Во-первых, платить деньги, во-вторых, если эти в Астрахани что-то придумают, куда-то переться воевать. А вот крымчакам, например, за астраханцев воевать было вообще неинтересно, у крымчаков великолепная позиция. Они, с одной стороны, находятся на Чёрном море и с этого Крыма могут торговать с кем угодно – рабами в первую очередь. А во-вторых, вместо того чтобы переться куда-нибудь там в Дербент, махать там саблей вообще непонятно с какой целью, гораздо проще набежать или на Москву, или на Вильно, половить там мужиков с бабами и продать их в Каффе. Вот. А т.к. Большая Орда в это время представляла собой серьёзную силу, как ни крути, хотя вроде бы Иван III их там и на Угре отразил, но всё равно с ними приходилось считаться, причём всем, это был очень опасный противник, если с ним поссориться. Так вот, Менгли-Гирай и Иван III дружили против Большой Орды. И Иван III постоянно умело подпускал своего кореша Менгли-Гирая в Подолию, т.е. юго-западные земли Великого княжества Литовского, чтобы он там занимался, как говорят немцы, это самое, raub und moert, т.е. грабил и убивал, это был прекрасный специалист в этом отношении, он грабил и убивал.
Д.Ю. Запирайте этажи, нынче будут грабежи.
Клим Жуков. Так точно. Правда, конечно, нужно сказать, что Иван III крайне ловко подпускал своего мусульманского кореша в собственные православные земли.
Д.Ю. Молодец.
Клим Жуков. Потому что доехать до литовских земель, конечно, Менгли-гирай бы хотел, но очень далеко. Собственно, где этнические литовцы проживают. Но тут не нужно думать про Ивана III совсем уж плохо, это был просто человек феодальной эпохи, для него свои это были те, кто является ему подданным, т.е. кто платит ему налоги и обязаны вассальной службой. А киевляне, например, были обязаны вассальной службой литовцам, поэтому извините. Какой они национальности и конкретно вероисповедания, всем было по барабану.
Д.Ю. Никому не интересно.
Клим Жуков. Да. Нет, ну конечно, таким образом, опять же, по средневековым обычаям, например, киевлянам или там черниговцам, новгород-северцам давали понять, что смотрите, пока вы с этим придурками литовскими, вас будут грабить. А если вы будете с нами, вас не будут грабить. Так поступали все во все средние века. Вон, например, цивилизованный Эдуард III Плантагенет пошёл воевать с Францией. Первое, чем он занялся, выиграв там битву при Слейсе, которая позволила высадить армию (морскую битву), которая ему позволила высадить армию на территории Франции, он занялся известной практикой grandes voyages, т.е. больших прогулок, т.е. просто бандитских рейдов по территории Франции там с сожжёнными деревнями и угнанными людьми.
Д.Ю. Название идиотского фильма, по-моему, с Луи де Фюнесом, «Большая прогулка», оно как раз про это, что ли?
Клим Жуков. Да, как-то оно было по-другому, там было не grandes voyages, на аллюзия однозначная, что там эти самые идут 3 англичанина по Франции, вот это оно и есть, grandes voyages.
Д.Ю. Глубоко, блин.
Клим Жуков. Вот. Это такой намёк, который в общем понятен людям, которые во Франции и в Англии читали учебник школьной истории. И вот, пожалуйста, цивилизованные люди занимались ровно тем же самым примерно в то же самое время. Я уж молчу, чем они занимались, когда были внутри Франции войны католиков и гугенотов религиозные, тем же самым. И это буквально в то же самое время, о котором мы будем говорить, середина-вторая половина 16 века. Ничего не мешало. Хотя это не просто католики и гугеноты, это просто одна страна, Франция, внутри себя, они там такое делали, что Иван IV покажется смешным дядькой с бородой, вот, в нелепой какой-то золотой хламиде, вот. А они такие все утончённые, такие, значит, в колготанах с гульфиками творили вещи абсолютно жуткие друг с другом.
Д.Ю. Мы об этом, я надеюсь, ещё поговорим.
Клим Жуков. Обязательно. Я хочу, когда будем говорить, собственно, о военных действиях Ливонской войны, поговорить о параллельном процессе, который происходил в Европе, собственно, и остановиться на замечательной битве при Дрё.
Д.Ю. Кто кого там забил?
Клим Жуков. Французы французов. Вот. В сторону, к крымцам опять. Крымцы дружили с Иваном III и очень мешали литовцам, поэтому у Ивана III были просто развязаны руки, он мог на постоянной основе заниматься западной экспансией, прибирать обратно земли Рюриковичей, потому что он сам был Рюрикович, и на полном основании считал, что он имеет право на всё наследство Рюриковичей. Тем же занимался и Василий III, но он поссорился с Гираями, а конкретно с Мухаммадом-Гираем. А поссорился он по одной простой причине, потому что весь союз с Менгли-Гираем был построен фактически на песке. Как только мы посмотрели в сторону Волги и мы стали врагом Большой Орды, с нами стало не нужно дружить крымчакам, потому что если мы занимаемся Большой Ордой непосредственно, то у крымчаков развязаны руки оказываются, с одной стороны.
А с другой стороны Крым это вассальная территория Османской империи, на которую Османская империя влияла очень-очень сильно. Они могли отдать некий приказ, потому что самые главные интересы на Волге были, конечно, не у Большой Орды, несмотря на все остатки её мощи. Она была у нового игрока, а именно Османской империи, которая стремилась все мусульманские земли подмять под себя или непосредственно, или опосредованно. И при Василии III у нас в 1522 году Мухаммад-Гирай посылает ему письмо, где требует дани. А Василий III, конечно, отказывается, потому что по какой, собственно, причине? Ну и Мухаммад-Гирай доезжает до Москвы, переходит через Оку, разбивает вдребезги войско Василия III, Василий III бежит из Москвы, оставив вместо себя крещёного татарина Петра на Москве рулить вместо Лужкова. Сам сбегает в Новгород, Пётр вынужден дать ему от лица царя, Мухаммад-Гираю грамоту о том, что московский царь является данником крымского царя.
Д.Ю. Сильно.
Клим Жуков. Вот. Сожжены предместья Москвы, разъезды татар гуляют на Воробьёвых горах в царском селе. Там было одно из сёл, принадлежащих лично царю, они там всё разграбили. И после этого мы не могли нормально воевать с литовцами просто потому, что у нас на ноге висело многопудовое крымское ядро. И тут нужно понять очень важную вещь, кто воевал с литовцами. С литовцами на постоянной основе контактировали люди будущего новгородского разряда, т.е. те, кто как раз сидел вот Новгород, Псков, это примерно 1/6 всей нашей конницы, это был 2 по мощности территориальный такой пункт, после Москвы, конечно. Причём в отличие от Москвы Новгород, будущий новгородский разряд, как бы мы сказали, генерал-губернаторство, наверное, так бы можно было это обозначить.
Он никогда территориально не дробился, это было одно цельное территориальное подразделение пограничное. Москва никогда не выступала в качестве какого-то такого единого целого, потому что они могли передать часть городов для ведения войны и организационно-учётных мероприятий соседям, забрать себе, короче говоря, это всё всё время так трансформировалось. Новгородцы всё время пребывали в монолите. Из-за этого у них была очень мощная слитная корпорация, которая имела очень опять же сильные традиции местного феодального корпоративного самоуправления. И воюя, например, с литовцами или с ливонцами, они, во-первых, отстаивали собственные интересы, потому что они находились на границе, они защищали свои земли, или могли прибрать себе чего-нибудь. Т.е. получить зримый прибыток материальный себе или своему роду. Ну если уж тебя хлопнут, такое бывает, то по крайней мере дети в накладе не останутся, потому что ты отнимешь у кого-то земель и прирежешь их себе. Или мужиков уведёшь и поселишь их у себя.
Но им постоянно приходилось с тех пор каждый год уезжать на Окский рубеж на речной воевать с крымчаками. А с крымчаками воевать было безо всякой прибыли. Потому что что такое крымчаки? Крымчаки появляются непонятно когда, причём без объявления войны влёгкую, собрав… Мурзы, уланы и казаки татарския, они просто набегали по решению какого-то там местного регионального начальника, и их приходилось вылавливать. Драки были постоянные, может быть, не очень большие, но крайне лютые. И вот у нас, считай с 1522 года по правление фактически Алексея Михайловича, у нас этот Окский, потом Белгородский рубеж, он никогда не замирал, там всё время требовалась служба, но ты ничего не мог там завоевать. Ты мог там только погибнуть.
Д.Ю. Только отбиваться, да.
Клим Жуков. Да. Потому что чтобы завоевать что-то у крымчаков, это нужно было дойти до Крыма, а мы этого сделать не могли, потому что мы как осёдлая империя того времени, были очень сильно привязаны к средствам коммуникации, а это были реки. Т.е. воевать с Казанью, с Астраханью, с литовцами мы могли просто потому, что мы могли по рекам, ну и по каким-то более-менее приемлемым дорогам подтащить тяжёлую артиллерию и вообще артиллерийский наряд, и он поможет и в полевом бою, и тяжёлая артиллерия поможет взять город, вот как Полоцк брали, например, или Казань как брали. А до крымчаков это было не довезти, потому что если ты уедешь в степь, то ты оттуда можешь просто не вернуться.
Д.Ю. Еда, вода, понос.
Клим Жуков. Потому что марш по степи как выглядит без точек, где можно сконцентрировать продовольствие, боеприпасы, отдохнуть, оправиться, ну это превращалось просто в жуть жуткую даже для регулярных армий. Как Пётр I ходил на Прут и чем это закончилось, это единственное в общем серьёзное поражение, причём едва не обернувшееся катастрофой русской армии в 18 веке. Мы и с турками не смогли справиться, и с теми же крымчаками, которых там подпустили, хотя и регулярная армия. Это не средневековая армия, она по-другому управляется, по-другому комплектуется, по-другому снабжается. Я как-нибудь опять же там раскладку по тому, как выглядел марш русской конницы. Мы про монголов когда-то давно говорили, вот нужно про русских будет поговорить. Так вот, довезти пушки до Крыма мы не могли, поэтому от крымчаков мы могли только отбиваться, и новгородцам это было в общем понятно, что надо, но им это было безо всякого прибытка, им хотелось воевать с ливонцами, это не так опасно. А крымчаки, понимая все эти нюансы, организовали крымский аукцион. Это в историографии принятый термин. Ну, они продавали себя литовцам и нападали на Москву, или москвичам, и нападали на литовцев.
Д.Ю. Молодцы.
Клим Жуков. Вот. У нас понятно, что были свои люди прикормленные в Крыму.
Д.Ю. Как и у литовцев, наверное.
Клим Жуков. Как, естественно, и у литовцев, там на постоянной основе находилась дипмиссия, и наши доброхоты как, например, такая Ямат-мурза, он прямо писал великому князю, что я не могу отстаивать твои интересы, потому что литовцы засыпают буквально хана золотом, драгоценностями, поминки, т.е. подарки.
Д.Ю. Поминки это подарки?
Клим Жуков. Да. Требовал поминок регулярных. А если ты ему регулярных поминок не делал, он на тебя шёл воевать. И брат Мухаммад-Гирая Сахиб-Гирай, например, он не стесняясь писал Василию III, что он требует быть его вассалом, как бы мы сейчас сказали, и регулярно платить ему денег, формулируя это так, что если ты не заплатишь, я приду сам и возьму гораздо больше. Т.е. лучше тебе платить.
Д.Ю. Обозначал расценки.
Клим Жуков. Да, да-да, потому что сколько я возьму, я сколько утащу, столько и возьму. Поэтому просто будешь платить, дешевле выйдет.
Д.Ю. Будь любезен.
Клим Жуков. Да. Что, конечно, не нравилось Василию III ни в коем случае, но не платить, вот постоянно не платить он не мог, потому что платить в самом деле было дешевле, с одной стороны; с другой стороны, учитывая литовский фактор, платить постоянно крымчакам было слишком накладно. Но вот Василий III-то помер, собственно, к чему я всё это веду, к Ивану IV, потому что где Крым, где Ливония, сейчас мы их свяжем. Василий III помер, настал Иван IV, он третьему был внук, калач на царстве тёртый и многих жён супруг. Вот. Иван Васильевич Грозный ему был имярек, поскольку был серьёзный, солидный человек. Приёмами не сладок и разумом не хром, такой завёл порядок – хоть покати шаром.
Он ещё, когда ему было 15 лет, соответственно, родился он в 1530 году, в 1545 году первый поход на Казань, которая при Василии III совершенно отложилась от нас. Всё закончилось это кровавым взятием 1552 года, после чего вдруг оказалось, что мы крымчакам не только не друзья, а лютые враги, потому что 1556 год мы взяли Астрахань, мы замкнули на себе Волгу, и у крымчаков вообще не стало врагов, кроме России. После этого мириться стало с нами уже нельзя, Кроме того, предшественника Девлет-Гирея I турки просто убили, когда он начал проводить слишком независимую политику. А Девлет-Гирай был человек осторожным, он, вот когда его представляют таким Гитлером в тюбетейке, который хотел непрерывно воевать с Россией, нет, он был бы не против теоретически, но он был осторожный человек очень, очень умный и осторожный человек.
Но т.к. он был осторожный, он понимал, что если он не будет воевать с Россией, ему турки тоже что-нибудь сделают, потому что они имели все возможности и средства влияния на Крым, тем более что это был официальный их вассал, Крым, они обязаны были подчиняться. Ну, конечно, с оговорками, как любой вассал он вассал только потому, что он обязан сюзерену в той же мере, в какой сюзерен обязан ему. И этот баланс соблюдается только в том смысле, что сюзерен может быть очень сильный, и всё-таки ты обязан ему немножко больше. Т.е. партнёрство неравновесное. И его стали подталкивать к войне. С одной стороны ему литовцы непрерывно платили, просто непрерывно засыпали его подарками, как раз этот Ямат-мурза писал, что я не могу ничего сделать. И Девлет-Гирей написал Ивану Грозному такого же содержания примерно, как Сахиб-Гирей, что будешь моим младшим братом, т.е. вассалом.
Д.Ю. Ваня…
Клим Жуков. Да, и началась… Это, кстати, совпадает сразу же со взятием Казани, 1552 год. И началась 25-летняя война с крымчаками, которая закончилась только в 1577 году, только в 1577 году она закончилась. И именно в ходе этой войны сложился и организационный, и военный, и даже психологический портрет вообще русского служилого человека, который вынужден был каждый год вставать на защиту родных рубежей что называется бескорыстно, т.е. не имея желания чего-то награбить, желания и возможности чего-то награбить, на эту самую чёртову Оку. И причём вовлечены были туда все военные корпорации всей России. Т.е. там и новгородцы побывали, и казанцы там побывали и, естественно, на постоянной основе там бывали москвичи. В общем эта сменная служба на Окском рубеже отжирала чудовищные ресурсы, просто чудовищные. Закончилось всё это тем, что в 1571 году Девлет-Гирай сжёг Москву дотла фактически, остался только Кремль. На следующий год, в 1572 года кровавая битва при Молодях, которая, собственно говоря, решила исход этой войны. Ну и там она так или иначе то разгоралась, то затухала уже в малых масштабах до смерти Девлет-Гирая в 1577 году.
Д.Ю. Серьёзный мужчина был.
Клим Жуков. Да. И вот нужно сравнить эту войну и положение в Ливонии. Мы никогда не включали таких усилий на ливонском направлении, какие были задействованы на направлении крымском, даже приблизительно. И даже когда всё пошло плохо при правлении Стефана Батория в 1580-83 году. Стефан Баторий даже не мечтал о том, чтобы пойти на Москву, у него не было таких сил. А Девлет-Гирей её сжёг. Поэтому Ливонская война была второстепенным направлением для Ивана Грозного. Она, собственно, закончилась не шибко удачно для нас только по одной простой причине, что мы были заняты с крымчаками. Мы не могли позволить себе бросать туда решительные силы. Да, там были на какой-то момент задействованы большие силы, но это не главное направление. Именно поэтому это был частный неуспех, который не мог привести ни к какому, чёрт возьми, Смутному времени, это был всего лишь эпизод. Который да, дорого стоил, но не слишком дорого.
А что ж с Ливонией-то, собственно говоря? Вот у нас Иван IV сел на трона. Ивану IV нужна постоянно подпитка стратегическими ресурсами для войны на Волге, потому что, как мы помним, 3 похода под Казань, только третий удался, и это сложнейшая была ситуация. Плюс нужно было постоянно подкупать в Подрайской землице своих людей, подкармливать всячески прорусскую партию. Держать гарнизоны против Астрахани, строить города, нужны были ресурсы и специалисты. И в это время Иван IV, точнее говоря, он тогда был ещё молодой человек совсем, т.е. Иван IV и его компания, они пошли на сближение с императором Священной Римской империи Карлом V, и Карл V пошёл очень активно на сближение с Россией. Просто потому, что Карл V воевал с турками, и ему нужен был любой противовес туркам со своей стороны. Ну, буквально только что, 1535 год, Карл лично возглавляет экспедицию в Тунис, берёт его, вышибает оттуда турок и в основном, конечно, их местных прихлебателей, знаменитого пирата Хайраддина Барбароссу. Выясняется, когда там в Тунисе взяли Филюки местные, выясняется, что французам продают пушки.
Д.Ю. Французы им.
Клим Жуков. Французы туркам продают пушки, потому что они все были клеймёные 3 лилиями, т.е. клеймом королевского арсенала французского. Т.е. с одной стороны французы не выступали за турок никогда, но все понимали, кто кому друг, потому что немцам нужен был какой-то противовес Турции. Казалось бы, где Франция, где Россия, но решение французов, Франциска I помогать туркам, оно напрямую подвигло Карла V пойти на сближение с Россией. И он начинает очень активные шаги в эту сторону, помня, что его дед Максимилиан I договаривался вполне успешно и с Иваном III, и с Василием III. Правда, конечно, не против турок в первую очередь, а против поляков. Это не принесло в общем никаких значимых результатов, но попытки были и попытки вполне видимые, эти подвижки Германии к России. И кто взвился на дыбы первым? – Да Ливонский орден, потому что у нас требование было от Карла V помогать ресурсами. И он был готов, потому что, господи, там в этой Германии добывают и серебро, и медь, и олово, и свинец, и у них полно военных специалистов, причём военных специалистов высочайшего класса, которые только что буквально прошли огонь, воду и медные трубы Итальянских войн. Т.е. там была масса военных людей, которые прямо сейчас готовы куда-нибудь поехать и за денежку рассказать всем, как надо.
Д.Ю. Ветераны горячих точек.
Клим Жуков. Так там не горячая точка была, там же эти Итальянские войны это была кровавая мясорубка просто, там людей прошли десятки тысяч через неё, получив очень серьёзный опыт и полное нежелание заниматься чем-либо ещё кроме войны, потому что это выгодно. И военный специалист в то время это человек, который мог сделать себе не просто будущее, а стать каким-то великим деятелем истории. Вот, например, кто бы знал бы вообще таких дворян как, например, Фрундсберги. Да никто бы не знал, кроме каких-то очень унылых герольдистов, которые вообще там ковыряют эти самые дворянские рода, гербы и прочее. Но Георг Фрундсберг стал просто потому, что он ловко командовал ландскнехтами, он стал фигурой без дураков мировой величины, его знала вся Европа буквально. Просто потому, что он успешно командовал полками ландскнехтов. И вот таких искателей приключений мы со всеми объятиями были готовы у себя принять.
К Карлу V для активизации этого процесса в 1548 году приезжает юный красивый саксонский авантюрист Ганс Шлитте, который предлагает взять на себя сношения с Москвой. Судя по всему, он хорошо присел на уши Карлу V, потому что тот дал ему полный карт-бланш, и он поехал в Москву. В Москве он так же присел на уши Ивану IV, который со своей стороны дал ему полный карт-бланш, и вот Шлитте принялся поставлять нам, а сам он был из Саксонии, конкретно он родился в городе, где были одни из лучших серебряных приисков, т.е. он знал, с кем нужно быстро договориться, чтобы поставлять драгметаллы непосредственно. Он набрал специалистов, набрал стратегических ресурсов, и принялся поставлять их Ивану IV. И его поймали ливонцы вместе с очередной порцией специалистов.
Разгорелся чудовищный скандал, ливонцы скандалили с императором Карлом V, говоря, что нельзя этого делать, вы понимаете, что вы поставляете Ивану IV оружие и стратегические ресурсы, а мы его и так боимся. И вот это, конечно, сыграло очень важную, дело Шлитте сыграло очень важную роль в том, что Иван Грозный обратил внимание на Ливонию, потому что ливонцы, вот эта маленькое полуразваленное государство, оно имело возможность просто перекрыть нам вентиль.
Д.Ю. Что недопустимо.
Клим Жуков. Что категорически недопустимо. И Иван Грозный идёт сначала на дипломатические усилия, а потом и на военные усилия, а именно тут нужно сделать важную оговорку. Грозный не считал Ливонию ровней себе, он не посылал туда государевых послов, он договаривался с ливонцами только при помощи новгородских чинов. Вот выезжает какой-нибудь дьяк из Новгорода, с ним договаривайтесь. Потому что Ливонию он считал княжеством всего лишь.
Д.Ю. Людей надо в уровень присылать.
Клим Жуков. Да. А он император, ему с князем невположняк общаться. Вот пускай там новгородцы 200 лет общаются и дальше пускай общаются, но, конечно, с оглядкой на линию партии. И тут-то он присылает послов уже государевых.
Д.Ю. Дело выходит на другой уровень.
Клим Жуков. Дело выходит на совершенно другой уровень и это ливонцы понимают сразу. Что тут они только что там с новгородцами, с корешами своими, с которыми то воевали, то дружили, а тут смотри-ка ты, прямо из Москвы приехали Адашев и Восковатый.
Д.Ю. Известные фамилии.
Клим Жуков. Конечно. Которым нужен был повод, чтобы придраться к ливонцам. Потому что они же на своей территории имеют право принимать любые законы и издавать любые указы – суверенное государство. Пускай это неприятно, но какое ваше дело, что вам приятно или неприятно. Надо повод, а повод известный – юрьева дань. Т.е. то, что обещали платить ливонцы за владение Дерптом, который в своё время отняли и обязались за это выплачивать деньги. Точно никто не знает, когда именно и сколько они обещали выплачивать.
Д.Ю. Но по неясным причинам не платили, да?
Клим Жуков. Да. Но по неясным причинам уже лет 100 ничего не платили. Им придумали сумму, насчитали с неё проценты, в итоге там получился вагон серебра, который нужно было сразу отдать Ивану IV. Ну и тут же вдогонку за юрьевой данью выкатили кучу претензий о том, что купцов обижают, между прочим, которые налоги в Москву платят, воск обколупывают, применяют беспощадный беклоппен.
Д.Ю. Что это?
Клим Жуков. Это как-то я раз рассказывал, это когда просто упала бочка воска, например, в Ригу, из неё можно было взять пробу, это качественный воск или нет. Размер пробы не оговаривался. Т.е. можно было просто отколупать половину и не заплатить – я не распробовал.
Д.Ю. Да. Не розибрав.
Клим Жуков. Не розибрав. Ну а за остальное заплатить. То же самое происходило с мехами. Можно было посмотреть, годен ли мех, ну и там забрать кусок, а т.к. размер не обговаривался…
Д.Ю. От каждой шкуры отстричь.
Клим Жуков. Да. Т.к. размер не оговаривался, это было ужасно. Соответственно говоря, мы не имели права проверять у них, нам вино, например, поставляют, вино или, скажем, сукно хорошее фламандское. Поставляли бочками и штуками. Т.е. мы могли заплатить за штуку и за бочку, но размеры бочки и штуки мы не могли проверить.
Д.Ю. Отлично.
Клим Жуков. Знаешь, откуда слово «достаточно» появляется в русском языке? Это очень занятный такой лингвистический казус.
Д.Ю. Так-так.
Клим Жуков. Это открываешь бочку, например, с вином или с пивом, если палец достал, значит достаточно, а если нет, то недостаточно, не достал. Вот. И, соответственно, нас постоянно пытались … обмануть.
Д.Ю. Обмануть.
Клим Жуков. Обмануть, да. И вот все эти маленькие территориальные претензии, связанные в первую очередь, конечно, с претензиями к Нарве, это юрьева дань, обиды купцов, это всё просто предъявили, и сказали, что надлежит уплатить, прекратить, и Иван IV выкатил договор, одним из главных пунктов которого было, чтобы золото, серебро, сукно, железо, опричь панцирь, т.е. кроме доспехов. И охочие люди из немец имели путь свободный водою и горой. Т.е. сукно и специалисты были дороже, чем доспехи. Про доспехи он сказал, что ну хотите поставлять – поставляйте, нет – ну ладно. И это полностью совпадает, между прочим, со списком фон дер Реке, который запретил это самое возить. Т.е. Иван IV точно знал, что ему надо. Панцири мы где-нибудь сделаем сами, купим где-нибудь ещё, ресурсы и специалистов. Но ливонцы это же конфедерация, они были в полном шоке, с одной стороны, с другой стороны, конечно, в полном счастье, потому что дань-то юрьева, так пускай этот юрьев, чёрт возьми, и платит. Т.е. Дерпт. А всё остальное нас не касается. Тоже были умные, кстати. Вот формулировка такая – юрьева дань, так пускай её дерптцы платят. Дерптцы сказали, что у нас столько денег просто физически нет и быть не может. Ну и тут-то Грозный решил, что его обманывают…
Д.Ю. Не без оснований.
Клим Жуков. Да.
Д.Ю. Что это за кривляния?
Клим Жуков. Что это за кривляния, да. Там, значит, вызвали ливонских ландсгеров, т.е. лендлордов, пригласили в Новгород, там, как говорят, их на границе ждала 200-тысячная рать московитов, чтобы они перепугались как следует. Это, конечно, чушь собачья, там, может быть, тысячи 2 их ждало, вот.
Д.Ю. Но тоже было уже страшно.
Клим Жуков. Но тоже было уже неприятно. И сутки стреляли из пушек, пока они договаривались, чтобы тоже было страшно. Что вон у нас сколько пороха, мы тут такое можем! Договорились на 3 года, чтобы собрать денег. А в это время литовцы, поляки и прусаки попытались зайти в Ливонию с другой стороны, а именно они решили посадить на должность викария, как бы мы сказали, или коадъютора, как правильно, т.е. ближайший помощник, заместитель рижского архиепископа Кшиштофа (Кристофера) Макленбургского, который был родственником короля Польши Сигизмунда, по-моему, племянником, если я не ошибаюсь. Они решили его посадить и через него влиять на рижского епископа и на магистра, соответственно говоря.
А магистру это было не нужно, и магистр Фюрстенберг арестовал его, поняв, что он гнида, шпион и провокатор. После чего прусаки, как раз тевтонцы бывшие, литовцы и поляки просто взяли и ненавязчиво собрали там около 15 000 войск и поставили их на границе с Ливонией, после чего Фюрстенберг понял, что тут или воду сливать, или нужно как-то договариваться, потому что сопротивляться им вообще не мог, его просто раздавили бы. А самого не исключено что повесили за арест родственника короля. И они заключают очень важные договор в местечке Позволь, где как раз ливонцев приводят к обязательству вооружённого нейтралитета против России. Что характерно, наша разведка этот позвольский договор, судя по всему, полностью проворонила, мы просто не знали об этом. Потому что Иван Грозный как минимум год не реагировал вообще. А в литовских, например, письмах, внутренней переписке, там есть тонкие намёки издевательские, что мышей-то Ваня вообще не ловит. Мы-то уже порешали всё с Ливонией, а он всё дани какой-то ждёт.
Но, естественно, такого шила в мешке утаить с сеном невозможно, потому что как только ливонские послы приехали опять договариваться с Иваном IV по окончании трёхлетнего перемирия, вдруг выяснилось, что дань ему платить не собираются, а просят ещё немножко подумать, может быть, там договоримся. После чего, мы не знаем точно, узнал ли Иван Грозный о Позвольском договоре, но по факту он понял, что у него за спиной договорились с кем-то ещё. И вот это было последней точкой, потому что ему было всё равно абсолютно на эти мелкие дрязги новгородцев, даже на то, что они там не пускают к нам специалистов и стратегические товары – в конце концов, можно было всегда эти проблемы обойти, 200 лет как-то обходили, или договориться со шведами, через Швецию повезти, не так удобно, но тоже можно. Кстати, у шведов можно было покупать железо, чем мы занимались.
Но тут стало ясно, что Ливония доживает самостоятельно последние дни, и сейчас это всё упадёт под ноги Литве, а этого допустить было нельзя ни в коем случае. И тут Иван Грозный идёт на шаг такой, что ливонцы должны понять, что шутки вообще кончились, в 1557 году на границе с Ливонией формируется крупная рать, которая состояла из новгородских и псковских всадников и казанских татар, которым обещали, что можно будет пограбить. И вот эта осень-зима 1557 года стала последним мирным днём вообще в Ливонии, потому что с 1559 года там гремели пушки и звенели мечи практически беспрерывно. Потому что 1583 год, наш этот самый мир со Швецией, это не означало ровным счётом ничего. Возвращаясь в начало разговора – Ливонская война это не Ливонская война, а Ливонские войны. Потому что там воевали датчане со шведами и наоборот, Швеция с русскими, Польша, Литва с Россией, Россия с Ливонией, Польшей и Литвой. Это серия очень напряжённых конфликтов, это война за ливонское наследство, вот так бы мы это сказали правильно. Ну, пока все замерли на старте, в следующий раз разберём, что получилось.
Д.Ю. Забористо, блин. Как-то я даже и не знаю, каждый раз погружение… Повторюсь, что всё время мерещится, что сейчас все хитрые, умные, толковые, такое хитросплетение…
Клим Жуков. Знают всякое.
Д.Ю. А тут ничуть не менее хитрое. И самое главное, что для меня как для простолюдина история это набор каких-то анекдотов – кто-то кого-то нахер послал, бабу увёл, и тут война. Оказывается, дело не в бабе и не в посыле, а совсем в других вещах. Напутано, блин. Жалко, картинок нет, где кто живёт, кто куда пошёл, кто зачем.
Клим Жуков. Это когда будем о военных действиях. Кстати, может, я даже для этого, для этой беседы подготовлю какие-то карты, по крайней мере чтобы люди понимали – Крым вот тута вот, Москва здесь.
Д.Ю. И государство Украина чтобы было обозначено древнее.
Клим Жуков. Древнее, да. Там, правда вот, будет в это государство Украина вот по самые гланды воткнуто древко флага Великого княжества Литовского.
Д.Ю. Вот ведь. Спасибо, Клим Саныч. С нетерпением ждём продолжения.
Клим Жуков. Стараемся.
Д.Ю. А на сегодня всё. До новых встреч.
Новости
VIP
