Д.Ю. Я вас категорически приветствую. Григорий.
Григорий Прядко. Дмитрий Юрьевич. Здравствуйте.
Д.Ю. Обо что?
Григорий Прядко. Продолжим про “Крестного отца“. Здравствуйте.
Д.Ю. Приступим.
Григорий Прядко. Приступим. Прошлый выпуск люди восприняли на позитиве. И думаю, что надо сегодня перейти от описания того, как был сделан фильм и была сделана книга... Написана. К каким-то конкретным моментам уже в самом фильме. И начнем мы с огромного очень важного эпизода. Который снят, с одной стороны, удивительно обманчиво просто. С другой стороны невероятно и даже фантастично талантливо. Это сцена свадьбы. Эпизод со свадьбой. Это вводная сцена, в которой у нас дается, скажем так, описание главных действующих лиц. Их взаимоотношения между друг другом. И мы понимаем кто вообще кто в этом фильме. И узнаем очень много интересного и порой странного о том, что из себя представляет семья Корлеоне. Это все сцена свадьбы.
Д.Ю. Экспозиция.
Григорий Прядко. Экспозиция. Да. Я думаю смысловые какие-то элементы проговорить кратко, а потом по ним дать какую-то информацию. Мы, понятно, не успеем... Не то, что не успеем. Мы не сможем прямо вообще все, возможно, описать. Но какие-то основные моменты. Фильм открывается со сцены, где мы видим некоего человека, которого зовут Америго Бонасера. Который является гробовщиком и который жалуется дону Корлеоне на нелегкую свою жизнь. Потому, что его дочку... Над ней очень сильно, скажем так, поиздевались. Избили ее некие друзья. Какие-то молодые люди.
Д.Ю. Тут, прости, перебью, есть важный момент. Как мне кажется. Как у нашего Островского, который древний Островский. У которого “Жестокий романс“, он же “Бесприданница“. Где какой-нибудь Мокий Парменович Кнуров. Нам это сейчас вообще мимо. А оно все говорящее. Как какая-нибудь Лариса. Это “чайка“ по-гречески. А Кнуров, это, вроде как, не то боров, не то хряк. Кто-то не кастрированный. Да. То есть, всем понятно. Ну, и Америго Бонасера. Бонасера, это “добрый вечер“. А Америго, как не трудно додуматься, это “Америка“. “Добрый вечер, Америка“. Который нашел своей счастье в Америке и дальше это все гораздо интереснее звучит.
Григорий Прядко. Имя-то, оно очень сильно характеризует саму личность. И что дальше происходит. Дон Корлеоне начинает укорять: “Зачем ты ко мне не пришел, не пил со мной кофе? Ты про меня забыл. Не называл меня крестным отцом“. Вот эту вот фразу. Дальше звучит знаменитое: “Ты пришел, чтобы восстановить справедливость, но просишь без уважения“. И затем мы узнаем, что все это происходит в момент свадьбы дочери дона Корлеоне Конни Корлеоне. Рядом присутствует сын дона Корлеоне Сонни. Сынок. Сантино его зовут. И Том Хейген. Тот самый камень преткновения. Ирландец, который был неофициально усыновлен доном Корлеоне. И затем, когда гробовщик уходит, после того, как наш главный герой, крестный отец, соглашается ему помочь. Дон Корлеоне говорит Хейгену: “Поручи это дело Клименсо“. То есть, отдает ему приказание сделать, мягко говоря, незаконную вещь. Сцена, скажем прямо, она ведь... Насколько она великолепно сделана. То есть, этот полумрак. И в этом полумраке... Где, вроде, все люди одеты как-то одинаково. Мы сразу видим, кто главный герой. В отличие от очень многих фильмов, в том числе наших. Где непонятно. Порой у людей одинаковые какие-то прически... Здесь вы видим человека... Роза. Мы сразу понимаем, вот он здесь основной, к нему все внимание. И внешность дона Корлеоне из именно этой сцены, она же стала знаковой и культовой. Он находится... Он сидит. У него кошка на коленях. Он в великолепном смокинге. Кстати, по книге у него фрак. Смокинг, это пиджак для того, чтобы покурить.
Д.Ю. Жилет для того, чтобы покурить. Чтобы туда падало.
Григорий Прядко. А фрак, это у нас парадное одеяние. Какая разница? Великолепно человек выглядит. И в дальнейшем дон Вито Корлеоне он же выглядит не таким образом. Он гораздо одет проще. То есть, там у человека пиджачок непонятный. То есть, он смотрится так себе. Но культовым стал образ, когда человек как будто на прием к английской королеве пойдет. Все замечательно. Кстати, про имена. Дон Вито. Имя Вито. Это же производная от Вита. Дорога. Да.
Д.Ю. Это же Виктор, скорее всего.
Григорий Прядко. Нет. Это от дороги. Вито, это производная от Витус. Витус, это... Пляска святого Витта. Витт, это святой был. Во времена императора Диоклетиана. И, таким образом...
Д.Ю. Не от Виктора?
Григорий Прядко. Нет. Я читал специально откуда произошло имя Вито. Это вот идет оттуда. Виктор, это “победитель“. А Вито, это “дорога“. Да. В фильме порядок сцен, кстати говоря, несколько иной, чем в книге. То есть, если у нас книга открывается судом, где этот Америго Бонасера, он хочет справедливости. Поскольку...
Д.Ю. А суд справедливости не дает.
Григорий Прядко. Восстановил справедливость не так, как он надеялся. Затем у нас следует еще несколько сцен, где действует и пекарь, и Джонни Фонтейн... Все хотят пойти к дону Вито Корлеоне. И, кстати, Бонасера принимает дон Корлеоне последним. Он его в фильме первым к себе запускает. А по книге... А почему он его последним? Потому, что он специально его “маринует“. Ведь он знает, что Бонасера к нему не выказывал никакого уважения. Значит, он сам должен ждать. Ему надо показать его место. Первым он принимает пекаря.
Д.Ю. Там еще важный аспект. Что вот эти просьбы на свадьбе дочери. Он не откажет, когда его просят. Поэтому этот Америго и пришел. Да. Это тоже, кстати, показательно, что... “Делаешь без уважения“. Речь про уважение вовсе не то, что должен упасть на колени, лизать ботинки, еще что-то. Следует проявлять постоянно. Зашел в гости, заслал пузырь. Я не знаю... Какие-то знаки...
Григорий Прядко. Сейчас поговорим. Очень важный момент. Про свадьбу. Дата свадьбы. Согласно книге... Из приглашений на свадьбу следовало, что она назначена на последнюю субботу августа 1945 года. Открываем календарь. 25 августа 1945 года у нас начинается действие всех событий. В фильме об этом не говорится, а в книге четко, ясно. Когда это случилось. Только закончилась, по большому счету, война. Еще страна живет в военном времени. Ну, тут уже происходит свадьба. И кто у нас Вито Корлеоне, кто гробовщик Бонасера? Ведь они по большому счету люди одного поколения. Эмигранты. В одно время, наверное, приехали в США. Но при этом, если мы видим, что для Вито Корлеоне США не стали родным домом, это причем подчеркивается неоднократно... Там дальше процитирую, если не забуду. Фразы дон Вито отпускает, когда узнает, что его сын Майкл будет воевать. “За что? За чужой интерес, за чужую страну? С ума сошел?“ Такого рода выражения. Америго Бонасера, это человек совершенно другого настроя. Он... Как эти итальянцы, эмигранты, разделялись на две группы. Одни старались максимально держаться обособленно. Вторые максимально... Пытались ассимилироваться. Да. И вот он... Он же об этом говорит: “Я плачу налоги. Я думал, что государство меня защитит. Я думал, что законопослушный гражданин и могу рассчитывать на справедливость государства. То есть... Америго Бонасера. Его имя. Он человек, который очень сильно надеялся на то, что он впишется в это общество. Внешне законопослушное. А общество его послало...
Д.Ю. Ну, я так думаю, что он и вписался. То есть, мне это видится всегда вот так. Знаешь, мы живем в некой стране. Например, в России. Масса всего нас не устраивает. И мы хотим отсюда уехать. Или даже не то, что не устраивает, а вот за кордоном лучше. Все под всю эту брехню... Какую-то эту брехню. Им “дышать здесь тяжело“. Ты за колбасой едешь. Скажи честно. Ты едешь за повышением материального благосостояния. Улучшение материального благосостояния твоей семьи. Какие-то перспективы для детей.
Григорий Прядко. Почему-то все уверены, что там оно будет повышено. Колбаса там почему-то будет лучше.
Д.Ю. Я все время задаю вопрос: “Ты попробуй из Вологды в Москву уехать“. Возможно ты там станешь миллионером. Тут чего-то все как-то... А вот в Америку, это другое дело. И вот, уехав в эту самую Америку... Ну, наверное, он нормально встроился в местную жизнь. Хоронит он не только итальянцев. Не только. У него нормальный бизнес. А столкнулся он с несправедливостью. А несправедливость... Опять-таки, где его дон Вито на место ставит. “А ты чего хочешь?“ - “Я хочу их убить“. А тут чисто суд. С какого перепугу их убивать? Они твою дочь не убили. А ты чего такое тут это...
Григорий Прядко. Кстати, важный же момент. Он очень сильно перекликается с тем, что у нас есть... С теми определенными моментами, которые есть в нашем криминальном мире. Дон Вито ему говорит: “Почему ты сразу не пошел ко мне?“ Он ему четко дает понять. Справедливость либо по закону, либо справедливость по справедливости. И если ты пошел к копам, то ты давай иди по той линии, а не по этой. Он ему очень четко эти моменты...
Д.Ю. Если уж совсем углубиться, по понятиям это вообще исключено. В полицию ходить нельзя. Ни под каким соусом. Как это... До свидания. Иди разбирайся там.
Григорий Прядко. Кстати, у этих же... У сицилийцев, у них в правилах... Посвятили в люди чести, ты не имеешь права обращаться в полицию. За несколькими исключениями. У них было, по-моему, даже оно одно. Это если у тебя угнали машину. А почему ты должен заявить в полицию? Если у тебя угнали машину, ее могли угнать на какую-то тему... Если угнали на какую-то тему, тебя будут цеплять. Первого же. Поэтому... На квартирную кражу нельзя ни в коем случае. Или просто на кражу. Сам ищи, сам разбирайся. А вот если угнали машину... Первое, что ты должен сделать, это прийти в полицию и аккуратно... А иначе...
Д.Ю. Ну, то есть, это ключевое. Свои проблемы ты, как мужчина, должен решать сам. А не ходить в полицию. Или ты их не способен решить. А значит ты не мужчина. И вот оказывается, что... Притом, что там, например... Я вот жил в Средней Азии. После жизни в Средней Азии я твердо знаю. Железно. У нас коррупции здесь нет вообще.
Григорий Прядко. Это не коррупция.
Д.Ю. Да. Вообще не понимаете, что это такое. Вот здесь ее просто нет. Ну, а в Америке ее в ряде областей меньше, чем у нас. Условно скажем. И вот ты туда встроился вроде и все у тебя хорошо, а такой вопрос решить не можешь. Кто может решить? А только земляки. И вот ты так яростно встраивался... А что важнее? Твое благосостояние или здоровье и жизнь твоей дочери? Благосостояние тебе Америка обеспечила. Мало того, что ее отлупили, сломав лицо, а теперь еще и глумятся. Глумятся. Ухмыляясь. “Нормально получилось?“ Куда бежать? Вот, прибежал. А зачем ты тогда... Вопрос сразу. А зачем же ты тогда так яростно пытался влиться в это общество? Ты же взрослый человек. Чего оно тебе дало? А вот этот... Если бы ты засвидетельствовал почтение. Возможно... Ты бы жил лучше, например. Да.
Григорий Прядко. Сохранил бы на регулярной основе тех, кто хорошо платит за похороны. Потому, что бизнес-то опасный. И люди любят, чтобы их хоронили с почетом, как надо.
Д.Ю. В открытом гробу.
Григорий Прядко. А вся штука в чем? Дон Вито Корлеоне, это тема, характерная для психологии людей чести. Тоже отдельная для разговора... Дон Вито Корлеоне, общество, в которое он встроился, он воспринимает как кормовую базу такую. Для него это охотничьи угодья. Но он не дичь, он охотник. А этот, он захотел стать коровой, которая пасется на лугу. Превратился сам в дичь, которую сегодня кормят сытно, а завтра же на мясо. А это волк, который отдельно за этим за всем смотрит. Стала сразу же понятна разница в их... Вроде бы люди из одного культурного поля какого-то. Из Италии приехали. Судя по всему, раз они так общаются. Оба из южной Италии. Наверняка. Откуда-то не дальше Неаполя. Потому, что все, что дальше Неаполя для сицилийца это уже вообще непонятно кто. А здесь это люди, которые, оказавшись в одном месте, резко оказались разделены жизненной ситуацией. Очень показательно.
Д.Ю. Ну, и завершая, так сказать. Ну, вот ты эмигрировал и от своих отказался. Ты вот влился в чужую общность. На мой взгляд какие-то странные шаги. А что тебе мешает вливаться туда и дружить? Что, собственно говоря, мешает? Хорони американцев, но при этом дружи с итальянцами. Там тоже выгода. Возвращаясь к самому началу. А поскольку ты сюда приехал только ради денег, то это выглядит как-то, мягко говоря, странно: “Эти деньги брать буду, а от этих откажусь“. Тебе чего предлагают под каждый гроб закопать пять трупов? От них по-другому избавляются. Что за чушь вообще? Глупый Бонасера. Глупый. Надо работать тут и надо дружить здесь.
Григорий Прядко. Ты же знаешь, что это за человек. Ты же понимаешь, что это не просто кто-то там... Ты понимаешь на что он способен и какая у него на самом деле сила, какие у него возможности. Кстати говоря, мы говорим про Бонасера. Тем же путем получается в начале романа пытался пойти Майкл Корлеоне. Он же тоже обосабливался от... То есть, все делал наперекор. И, по-моему, в фильме... Во всяком случае во второй части. Там же есть сцена. Когда опять молодой Майкл Корлеоне. Он беседует с Томом Хейгеном. То есть, пока он еще... Он еще не отправился служить. И Том Хейген говорит Майклу: ”Майкл, мы с доном Вито, с твоим отцом обсуждали твое будущее”. Он говорит: ”Вы с моим отцом обсуждали мое будущее?” То есть, у него резкое противопоставление... Идти тем путем, который семья... Идти своей дорогой. Вообще максимально от нее дистанцироваться. Что кстати странно. Потому, что мы дальше будем разбирать. Майкл Корлеоне является посвященным человеком. Он является, если разобраться, человеком чести. Но он хочет идти своим путем. То есть, у него изначально был точно такой же настрой.
Д.Ю. Я считаю, что это у него как подростковое. Гормон бурлит. ”Не хочу”. А когда случилось, оказалось, что ты не просто такой...
Григорий Прядко. А ты сильнее, чем все такие. Они все дети по сравнению с тобой. Такого начудил там. Все в шоке были. И здесь мы в этой беседе подходим... Между Бонасеро и Корлеоне. Подходим к двум очень важным моментам. Первое. Это действительно то самое уважение. Когда делать что-то надо с уважением. И второе. Это понятие “крестного отца“. Это моменты ключевые для понимания психологии всех действующих лиц в этом фильме. И почему они могли так обращаться... Почему не могли... Дон Вито Корлеоне, мы знаем, из Сицилии. Из Корлеоне. Из самого центра этого... Я сейчас буду цитировать...
Д.Ю. Не только здравница, но и кузница.
Григорий Прядко. Кузница. И так далее. Был такой автор Джузеппе Алонги, который исследовал мафию еще в конце XIX века. У него была монография ”La Maffia”. С двумя ”f” писалось это слово. Он писал: “Доминирующая черта сицилийского характера – преувеличенное чувство собственной самости, безграничный эгоизм и гордость. В зависимости от социального класса, образования описанные свойства могут подтолкнуть и к благородным поступкам, и к взрывам безудержной ненависти, ужасным деяниям вплоть до убийств“. Сицилийское общество... Мы сейчас не говорим пока про почтенное общество. Сицилийское общество, оно чем-то похоже по менталитету на наше российское. Особенно если мы берем XIX век, начало XX. Во-первых, с одной стороны было понимание, что: “Мы все сицилийцы“. С другой стороны был очень сильно развитый, скажем так, местечковый патриотизм. Как у нас. “Если мы тверские, какое нам дело до московских?“ Точно так же и здесь. Если мы в Палермо, какое нам дело, что у вас там происходит... Кто вообще такие?
Д.Ю. В вашем Корлеоне.
Григорий Прядко. В вашем Корлеоне. Для нас вообще... Вы для нас никто. Что вы там делаете?
Д.Ю. Помню к нам начальника уголовного розыска прислали их Гатчины...
Григорий Прядко. Чужих там не любят. А чужой там, это уже соседняя деревня. С другой стороны сицилийское общество поскольку построено было... Построено на противопоставлении официальной власти. Оно было пронизано вот этими скрепами горизонтального характера. Когда все, что связано с властью воспринимается исключительно отрицательно. Власть не существует сама по себе, а существует вместе с конкретным носителем. То есть, если... То есть, не существует... А есть закон, который конкретный судья, конкретный, не знаю, полицейский применяет. Поскольку, как правило, все эти, так называемые, носители закона были либо уроженцами других территорий по разным причинам, то власть всегда воспринималась негативно. Исходя из этого любое, скажем так... Положительными чертами характера было возможность... Для сицилийца. Противопоставление себя этой самой власти. Это все подобные поступки, они были противозаконны, как правило. Но они вместе с тем порождали, так называемую, честь. Почему говорят “почтенное общество“, “люди чести“? Они же “благородные люди“. Это не благородство, не честь в нашем понимании. Какой-то комментарий читал. “Как вы этих людей называете людьми чести? Они совершают преступления“. В каком-то из выпусков.
Д.Ю. Дорогие друзья! На всякий случай напомню. Мы в известных местах служили. К уголовникам никаких светлых чувств мы не питаем. Это самоназвание, а вовсе не наш восторг перед, так сказать...
Григорий Прядко. И это самоназвание, это самоназвание... Нужно его понимать в том контексте, в котором оно появилось. То есть, нельзя проецировать наши нынешние отношения на то, что происходило много-много лет назад в совершенно другом регионе. Это абсолютно разные понимания, которые вкладываются в эти термины. Джузеппе Петри, еще один исследователь, этнограф итальянский. Он писал: “Мафиозо, это мужественный человек, который хочет, чтобы его уважали. И сам всегда уважает других“. Термин “уважение“, он не... Он всегда рядом с термином “человек чести“. Леопольдо Франкетти, Санино, это были люди, которые открыли Сицилию для прочей Италии. То есть, для материковой Италии Сицилия, это была... Какой-то там непонятный дикий край, который недавно оказался присоединен. К Италии. Что там происходит? И вот Леопольдо Франкетти и Санино, два таких были исследователя, они туда отправились, на Сицилию. Они там провели колоссальную работу. Четыре тома написали исследований, которые даже заслушивались в парламенте. Они, кстати, потом оба хорошо поднялись. В карьерном плане. Они писали: “Мафиозо, это человек, который знает как заставить других уважать его права, не считаясь ни с какими средствами“. Дон Корлеоне себя считает человеком чести, требует к себе уважения от любого человека. Он не просто имеет право так делать... Потому, что он себя причисляет к элитарной группе населения. “Мы люди чести, а вы иногда просто люди“. Он обязан требовать к себе уважения. Если он будет допускать, что к нему кто-то... Тем более, извините меня, гробовщик непонятный. Его игнорируют. Даже если бы этот гробовщик к нему не обратился с просьбами и так далее... Потом бы рано или поздно стало известно, что вот у этих людей... У Бонасеро же дочка является крестной дочерью миссис Корлеоне, жены дона Вито Корлеоне. Рано или поздно пойдет информация среди своих: “А вот этот вот ведет себя... А дон Корлеоне это все...“ И вот эти клиентские отношения, которые... На которых базировалась власть ранней мафии и носителем которой является дон Корлеоне. Эти клиентские отношения начинали бы потихоньку давать такую, скажем так, трещину. В психологическом плане. Авторитет и уважение, которыми пользовался дон Корлеоне на основании этого оказались бы, мягко говоря, слегка поколеблены. По поводу отношения людей и к людям. Был такой сицилийский писатель Леонардо Шаша. Может быть слышали? Великолепный писатель. И если сицилийский... Это сицилийский Юлиан Семенов. Итальянский Юлиан Семенов. Он в 1970-е годы в Италии гремел. Его в советский период очень много переводили. Очень хорошо его переводили. Есть много книг его, переведенных на русский язык. Я парочку читал. И если кто-то хочет понять действительно, скажем так, изнутри психологию и то, как действовала мафия... Как жило сицилийское общество в период 1960-х, 1970-х, 1980-х годов. То вот надо читать Леонардо Шаша. Он настолько точен. Он настолько тему знает изнутри. Но это был честь и совесть сицилийского общества. Его прямо так и называли. Это была знаковая фигура. У него есть великолепная книга. “День совы“.
Д.Ю. Знаю конечно. Я сижу и думаю про крик совы. У меня даже есть. Но на английском я ее не читал.
Григорий Прядко. У него такой есть один из главных героев. Дон Мариано.
Д.Ю. Это основополагающее произведение. Я так скажу. Это основополагающее.
Григорий Прядко. Великолепная вещь. И дон Мариано так говорит, когда его спрашивают о чем-то, он говорит так: “Я человечество делю на пять разрядов. Люди, полулюди, человечки, мокрицы, инфузории. Людей на свете очень мало“.
Д.Ю. “Человечки“ неправильно перевели. Надо было сказать “людишки“.
Григорий Прядко. При этом дон Мариано, у него такое отношение... Люди, это понятно прежде всего люди чести. Ну, бывают иногда люди... Иногда. Люди, которые со стороны. Но они тоже ведут себя как люди.
Д.Ю. Когда заходят в хату, сразу вопрос: “Люди в хате есть?“ Это не про вас.
Григорий Прядко. И когда дон Мариано сталкивается с принципиальным... Там я не помню прокурором или полицейским. И видит, что этот человек ведет себя не так, как все прочие, которые все скурвились и так далее. Он к нему... Они вступают в определенное противоборство, которое заканчивается тем, что этого полицейского усылают куда-то в Милан, откуда он родом. Кстати говоря. Не убивают. Просто его убирают. И потом, когда этого дона Мариано пытались осудить, спрашивают: “А вот был прокурор. Что вы о нем можете сказать?“ Говорит: “Он человек“. Его спрашивают: “Какой человек?“ Он говорит: “Человек в прилагательных не нуждается“. Красиво сказал. Да. Это психология, которая показывает с какой позиции действует, в том числе, дон Вито Корлеоне. Он человек. Он готов уважать человека. И требует, как человек, уважения к себе. Потому, что он сильный. Он имеет на это право. Иначе он перестанет быть тем, кто он есть. И он гробовщику об этом говорит. Гробовщик не... Он ему деньги предлагает. Кому ты деньги предлагаешь? Но Бонасеро понятно почему предлагает деньги. Он понимает, что он сейчас втянется в ситуацию, он будет обязан, он не хочет в это влезать во все. И дон Корлеоне ему такую палочку-выручалочку бросает. Он говорит: “Тогда ты вспомни, что моя жена крестная мать твоей дочки. То есть, ты вспомни об этом. Почему ты меня не называешь крестным отцом?“ То есть, он ему... Его все-таки доводит до того, что... Он его ставит на колени в психологическом плане. Потому, что там человек перед ним ложится, так сказать, полностью стелется. По поводу эти вот... Крестного отца и так далее. Всей этой ситуации. Мы сейчас говорили о том, что сицилийское общество построено на противопоставлении официальной власти. При этом оно крайне сильно религиозно. Но эта религиозность, это суеверная религиозность, которая намешана на ту кучу верований... От язычества до ислама. Которых было очень много всегда на Сицилии.
Д.Ю. Ну, как у всех в общем-то.
Григорий Прядко. То есть, когда мы смотрим на христианский праздник... Как только ты покопаешься в дате, причине и так далее... Обязательно увидишь, что там, скорее всего, какое-нибудь... Римское, греческое. И так далее. Африканское. Какое-то событие. Так же и здесь. И вот это противопоставление, оно вынуждало сицилийское общество уходить в церемониал, который, скажем так, был антиподом официальному. Оттуда у них очень сильное внимание к клятвам, к тайным братствам, к всевозможным обрядам, которые их связывают... Какими-то обязательствами. Это мы воспринимаем эти вещи немножко так... На это не обращаем внимания. В том обществе это было крайне важно. Потому, что без этого ты не мог выжить. У нас тоже есть крестные отцы, крестные дети. У нас тоже есть “кумовство“ понятие. Но наше понятие кумовства от сицилийского кумовства отличается крайне сильно. У них оно... Это официальное сицилийское кумовство. И Антонино Кутрера, еще XIX автор, он писал: “Это самое значительное и почитаемое родство на Сицилии, которому уступает место даже кровное родство. Самый верный способ иметь надежных помощников“. Почему даже не смотря на весь авторитет семьи на Сицилии эти параллельные связи, рожденные взаимными обязательствами, они были куда важнее. Потому, что они исключали случайность крови в том смысле, как случайность происхождения. Не может же человек выбирать будет он сыном аристократа или батрака. А здесь люди, вступая в подобные отношения, делали добровольное, осознанное волеизъявление. А когда человек что-то делает добровольно, понимая последствия, у него и отношение к этим последствиям и к своей ответственности считалось, что будет совершенно другое. Дружба на Сицилии, в том числе, всегда считалась понятием более формализованным, чем у нас. Он же говорит о дружбе, дон Корлеоне. В том числе. А дружба, это что? Это, во-первых, постоянное выказывание друг другу уважения. Во-вторых, это постоянное, свойственное для древних еще обществ, которые функционируют в родовом, так сказать, таком... Родоплеменном строе. Тоже условно назовем. На постоянной цепочке актов уважения, подарков и их возвратов. И дружба, она на этом и функционирует. Мы друг к другу проявили уважение, мы хорошие люди, мы... Все видят, что мы друг друга уважаем. Мы готовы друг за друга вступиться. Сейчас, прошу прощения... Поговорка итальянская: “Мы стали кумами. Ими и останемся. Придет смерть, тогда расстанемся“. Это связь, которая была неразрывна. Это была максимально сильная связь. Поэтому на Сицилии и в эмигрантской среде, которая особенно первая оказалась в Америке, было очень важно когда люди старались...
Д.Ю. Ну, а кто тебе еще поддержку...
Григорий Прядко. Конечно.
Д.Ю. В мире чистогана кроме как на семью и близких опереться-то не на кого.
Григорий Прядко. Не на кого. Поэтому старались, чтобы твоим крестным был кто-то серьезный. Чтобы ты был там... Крестным у кого-то. И среде мафии тоже... Ведь это было очень развито, что... Обычное кумовство было развито среди людей чести... Что один там человек чести крестный отец у другого. И так далее. Вспомним Сицилию. Гаэтано Бадаламенти. Мы говорили о нем. Это человек, который в свое время возглавлял сицилийскую комиссию “Коза ностры“. Он почему жив остался на самом деле? Его же... Не помню... Или в 1976... Его поперли из мафии. Корлеонцы, кстати. И он уехал в США. Почему его не убили в отличие от всех остальных, кого корлеонцы истребляли. Они с Лучано Лиджо были крестными. Кумами. Связь кумовства не позволила довести дело до... Поэтому человека выгнали, но оставили в живых. Вот в чем вся ситуация...
Д.Ю. Не надо путать с кумом на зоне. Кум на зоне сватает статью.
Григорий Прядко. Другое совершенно. Поэтому эту связь, ее разрушить было практически невозможно. Но Бонасера не мог называть крестным отцом дона Корлеоне. Отношения кумовства существовали между ними только на уровне миссис Корлеоне. Бонасера не был крестным сыном Вито Корлеоне. У них не было таких взаимоотношений. Они никак не были связаны. И вот этот термин, его использовать в этом контексте было невозможно. На тот момент времени, когда происходит действие книги. Но здесь, кстати, вот какой момент. У дона Корлеоне тоже позиция небезупречна. Почему? Потому, что его супруга является крестной мамой. Но если ты крестная мама, ты должна постоянно проявлять внимание к своим крестным детям. Значит, ты знать должна о том, в какую беду попала твоя крестница. И ты должна была... Ну, ты сама не можешь, ты должна была намекнуть своему мужу, который очень серьезный человек. Сказать, что: “Моя крестница попала в беду. Я тебя прошу помоги“. Этого, как мы понимаем, не было сделано.
Д.Ю. Мягко говоря, странно.
Григорий Прядко. А по идее дон Вито Корлеоне в данной конкретной ситуации должен был первый прийти на помощь.
Д.Ю. Вообще не разговаривая с этим Бонасеро. Вообще. Но тут все, повторюсь, для сюжета. Что это свадьба дочери. Дон отказать просьбе на свадьбе не может. Поэтому у нас одна традиция прилеплена к второй. Вот такая беседа получается.
Григорий Прядко. Это художественная такая игра для того, чтобы нам показать взаимоотношения людей. Опять-таки. Кумовство. Было же еще криминальное кумовство. То есть, когда происходит посвящение в люди чести, то этому посвящаемому, ему избирается среди участников церемонии... Ему избирается кто-то крестный из той фамилии, той семьи, в которую он посвящается. Иногда это делалось осознанно. Иногда это делалось по жребию, как в США, как правило, было по жребию. Джо Волаччи. Ему жребием выкинуло, что у него будет... Джо Бонано. Да. То есть, была такая ситуация. И термином “падрино“... Это итальянский аналог крестного отца. Им могли обращаться друг к другу крестник криминальный к своему криминальному крестному отцу. Но мы, опять-таки, знаем, что господин Бонасеро в мафию не посвящен. Который, судя по роману... По фильму. Мафия в романе фигурирует. Поэтому... И даже в данном контексте Бонасеро никак не мог называть дона Корлеоне крестным отцом. Затем, когда фильм приобрел популярность, термин “крестный отец“ уже стал использоваться в основном в США. В том контексте, в котором его и подавали. То есть, как обращение к лидеру той мафиозной семьи. Как авторитету “Коза ностра“. Но до фильма такое обращение не практиковалось. Этого не бывало. В воспоминаниях постоянно они... Кого-то называют. Вот такая ситуация с этими моментами. Есть еще один интересный момент. Почему там присутствует в этой... В этом эпизоде Сонни Корлеоне. Понятно. Он ближайший человек, помощник своего папы. Кстати, по роману на Сонни Корлеоне, в отличие от фильма, дон Корлеоне никаких надежд не возлагал. Он там говорит, что это негодный в принципе человек.
Д.Ю. Псих. Не сильно умный. И псих. Яростный. Знаешь, я в детстве помню был такой автор Шульц. У него была книжка “Моя жизнь среди индейцев“. Про то, как некий белый... Немец. Приехал в Соединенные Штаты, забрался к индейцам. И собственно быт практически первобытных людей. Шкуры, мясо... Еще чего-то. Ну, интересно. Читать полезно. И меня в свое время такой момент... Что в племени было два вождя. Один вождь, так сказать, мирного времени. Это такой завхоз. И вождь военный. Это разные люди. Этот руководит именно как завхоз. А этот водит людей на войну. Это разные люди. Они заточены под разное. Заменить друг друга не могут. Ну, вот так и этот. Он военный вождь. Бегать, организовывать засады, стрелять, это... А все остальное... На это ума не хватает. Исполнять приказы может. Как исполнитель.
Григорий Прядко. Метко стреляет. И то хорошо. А вот Том Хейген в этой встрече принимать участие... Мы сейчас поговорим почему. Когда дойдем до Майкла Корлеоне. Поговорим почему. Том Хейген в этой встрече принимать участия не мог. И тем более не мог делать то, что он делает. Когда к нему обращается дон Вито Корлеоне и говорит: “Поручи это дело Клеменца“. Мало того, что дон Вито Корлеоне никогда бы не попросил передать этот приказ. Ну, и, во-вторых, он никогда бы не попросил это сделать Тома Хейгена. Потому, что, забегая вперед, Том Хейген ни при каких обстоятельствах не мог быть консильери. И вообще членом семьи. Дети Тома Хейгена могли бы. Потому, что у него жена итальянка. Как мы знаем из романа. Причем видимо итальянка, которая была вхожа в дом Вито Корлеоне. Поскольку даже свадьбу они праздновали у него дома. А сам Том Хейген, это хороший адвокат, но в стороне. Следующая сцена. Это у нас...
Д.Ю. Не мог. Для зрителей надо пояснить. Почему в силу этнического происхождения не мог.
Григорий Прядко. А я сейчас об этом... Сейчас мы когда будем комментировать то, как Майкл... Всю свою семью. Сдал ее по полной. Мы сейчас поговорим немножко о самой семье. И про Хейгена более подробно поговорим. Дальше у нас сцена свадьбы. Там фотографируются. Агенты ФБР переписывают номера машин. Кто-то пытается фотографировать столик, где собрались кто-то из семей... Сидят отдельно. Лука Брази репетирует. Все это... Куча вот этих маленьких зарисовок. Затем мы видим, как Сонни пытается агентов прогнать. Там кому-то фотоаппарат разбивает. И так далее. Что в этой сцена самое странное и непонятное? Все остальное нормально. Но агенты ФБР, дежурящие у входа в дом дона Корлеоне, это, может быть, было актуально, если бы это происходило в 1970-е годы. Но 1945 год. Агенты ФБР не дежурили бы. Во-первых, потому, что тогда, может быть, кто-то из них был бы сам приглашен на эту свадьбу официально. Потому, что дружить с таким уважаемым человеком, как дон Корлеоне, в ту пору считалось очень даже хорошо.
Д.Ю. Он не скрывая говорит, что он там с членам Конгресса дружит.
Григорий Прядко. Называет двух членов Конгресса и одного сенатора. Причем сенатор по книге... По фильму этого, по-моему, нет. Сенатор к нему хотел приехать. И он сам попросил сенатора не приезжать. На всякий случай. Так бы там был и сенатор на свадьбе. Известные политики нередко появлялись в качестве почетных гостей на крестинах, свадьбах и похоронах крупных мафиозных фигур. Дружить считалось не позором, а символом силы. Это вот... Такой тоже автор был. Почему агенты ФБР не могли присутствовать? Потому, что на последнюю субботу августа 1945 года, согласно точным сведениям Гувера, мафии не существовало еще. И по фильму действительно мафии еще не существовало. На тот момент... Даже в 1959 году. Уже когда вроде бы начали... Уже обсуждали. Уже в обществе начали... И даже до Эдгара Гувера стало доходить, что что-то не так. В центральном аппарате ФБР на организованную преступность было командировано 4 агента. А коммунистами занималось 400. А это 1945 год. Когда свободный мир дрожит, что танки Т-34 переплывут океан и уже будут здесь. Да. Поэтому какая мафия? Там занимались только насущными проблемами. Коммунистами. Максимум кто мог дежурить у входа, это какие-нибудь местные детективы. И то... Мимо прошел бы.
Д.Ю. Не с фотоаппаратом. С биноклем, может быть. Чтобы его не видно было.
Григорий Прядко. Конечно. А тут они сидят в машинах. Человека четыре. Кому они нужны? Кому эта свадьба нужна? Естественно это все ерунда. Ну, а фотоаппарат Сонни Корлеоне разбил... Нам показывают. У какого-то... Нам показывают нрав человека. Не контролирует себя. Кстати, это же почему потом сработает? Нам от этой сцены дают отсыл на ту сцену, когда он поедет... Дважды получается... За свою сестру избивать Карло Рицци. У него вспышки гнева. Да. Он не соображает вообще ничего. И вот нам такую тонкую ниточку проводят...
Д.Ю. Вешают на стенку ружье, которое выстрелит потом.
Григорий Прядко. Как там? Но у Копполы все только чеховские ружья. Следующая сцена. Это дон Корлеоне и пекарь Назарини. Или Назарин. По-разному говорят. О чем он говорит дону Корлеоне?
Д.Ю. Это же как... Нет... Ну, они по-итальянски произносятся вот так, а на английском вот так. Сильвестр Сталлоне. То есть, в нашей традиции так говорить. Ну, итальянца в англоязычной среде опознают потому, что у него фамилия всегда заканчивается на гласную. Но произносится не всегда.
Григорий Прядко. Тут мы сталкиваемся с особенностями русского произношения. Еще от латинских имен и терминов. Да? Цицерон, это ведь не Цицерон на самом деле. И Цезарь это не Цезарь. Да? Там получилось.
Д.Ю. Причем непонятно, а как... Даже понять не могу. А как оно так? У итальянцев так же. Это мне немедленно напоминает взрыв линкора “Новороссийск“. В Севастопольской бухте. Оказалось, что он был получен... По репарациям из Италии. Назывался “Джулио Чезаре“. У меня что-то смутно в голове... “Джулио Чезаре“, это какая-то маленькая кучерявая... И вдруг до меня дошло, что это “Юлий Цезарь“. Мама дорогая. Юлий Цезарь.
Григорий Прядко. Юлий Цезарь был просто... Не знаю. Есть вообще равная фигура в мировой истории? Наполеон и Сталин, может быть. Субъективно. Не надо... А то мало ли.
Д.Ю. Обвинят в сталинизме. Следом надо обвинить...
Григорий Прядко. В бонапартизме.
Д.Ю. И в других страшных вещах.
Григорий Прядко. Перейдем к пекарю. От Наполеона и Цезаря. О чем рассказывает пекарь дону Корлеоне. О том, что у его дочки жених, которому грозит депортация в Италию. Надо ему как-то помочь. Иначе... Дочка грозится уехать с ним. Все пропало и так далее. И дон Вито поручает Тому Хейгену, чтобы этот вопрос решил через еврея конгрессмена из соседнего округа. Почему-то еврея конгрессмена... Это все вместе фигурирует. Так по тексту. Сцена в книге, она тоже гораздо глубже раскрывает эти взаимоотношения персонажей, чем мы видим в фильме. Ну, понятно. В фильме другой хронометраж. В фильме другие законы. В кино. Что мы знаем из книги? Во-первых, его принимает дон Вито Корлеоне первым. Пекаря. Мы знаем о том, что этот Энцо, это военнопленный итальянской армии, которого депортировали в США на какие-то там работы. Его приняли, видимо, на постой в семью пекаря. Там он сошелся с дочкой, стал работать у пекаря в его булочной. Дочка полюбила его и вот от этого все и идет. Теперь если его депортируют, он не сможет вернуться. И, соответственно, у пекаря выгодный работник... Дочка сейчас умчится куда-то. В общем все пропало. В книге также указано, что Назарини и дон Корлеоне, это друзья детства. Между ними очень теплые дружеские доверительные отношения. Они друг другу постоянно выказывают знаки уважения. То есть, они друг о друге помнят, они общаются. Дон... Точнее пекарь Назарини постоянно присылает какие-то булки, плюшки и так далее. В семью дона Корлеоне. Дон Корлеоне не требует с него денег, но вот эта система взаимных подарков и взаимных актов дружбы, которая может при ее отсутствии лучших друзей сделать злейшими врагами... Особенно в таком обществе, как сицилийское. Она между ними очень плотно налажена. И когда здесь говорит... Со словами “крестный отец“ обращается к дону Корлеоне Назарини. Он это делает, кстати, в фильме. В фильме, по-моему, он так его не зовет. Ну, здесь мы еще можем предположить, что между ними какое-то кумовство. Поэтому эта сцена, она действительно очень хорошо отображает взаимоотношения двух друзей. Не равных. Один сильный, а другой не сильный. Но это все-таки друзья. Тут все хорошо. Следующая сцена. Это мы видим, как появляется главный герой вообще всей трилогии Майкл Корлеоне. Он приходит в военной форме. Вместе с Кей Адамс, своей женщиной. За ними наблюдает... За его приходом. Дон Корлеоне. Дону Корлеоне докладывает Хейген о том, что просится Лука Брази на прием. Здесь мы тоже немножечко остановимся, чтобы описать всех этих людей. То есть, про Майкла мы уже сказали. Это человек, который дистанцируется от всех. Который пытается быть стопроцентным американцем. Он собрался на войну в 1941 году. Отправился служить. Видимо здесь взял элементы своей биографии... Поскольку отправился служить. Но он позднее отправился. Привнес элемент личной биографии. Привнес в биографию Майкла. Как сказано про Майкла Корлеоне, до войны он был любимчиком у папы и казалось, что его дон Корлеоне сделает своим преемником. Из этого мы узнаем самую важную вещь. О том, что до 1939 года, хотя бы формально, Майкл, чтобы стать преемником своего папы, должен был пройти некое посвящение.
Д.Ю. Натаскивали так.
Григорий Прядко. Натаскивали. Как в принципе и все его сыновья. И дальше мы перескакиваем... В 1945 году, в начале 1945 года Майкл демобилизовался. Успел поступить в какой-то университет. А остальные сыновья дона Вито никуда поступать... Единственный парень с умом, это Майкл. Да. И дон Корлеоне ждал его прихода. Он же спрашивал: “Когда появится мой сын?“ Он видит, что этот человек он него в стороне... Сын. Но он понимает, что из всех сыновей это единственный... Как оно и оказалось. Затем разворачивается беседа Майкла Корлеоне и Кей. Поскольку Кей замечает, что Брази репетирует эту свою речь, которую актер не репетировал. Она спрашивает: “Что это за страшный человек? Что там такое происходит?“ Тут подходит Том Хейган. Майкл называет его братом. Возникает вопрос у Кей: “Почему он твой брат, если это не итальянец?“ Рассказывает кратко историю Майкл. И говорит: “Он хороший адвокат. Не сицилиец. Но думаю, он станет консильери“. Это вроде помощника, советника. Очень важный человек в семье. И когда смотришь в начале, кажется нормальным. Потом, когда начинаешь анализировать сцену с позиции здравого смысла... Что это было? Джо Волаччи писал, что после того, как произошел этот объединительный съезд, было прямо сказано: “Если вы начинаете что-то говорить своим женщинам, своим женам о делах, которыми занимаетесь, это расстрел через повешение. Это просто... Никто с вами не станет разговаривать. Понятно для чего Пьюзо это делает. Ему надо... Экспозицию.
Д.Ю. А как по-другому объяснить зрителю?
Григорий Прядко. Да. Пьюзо поступает хитрее. У семьи почему станет консильери Том Хейген? По роману есть Дженко Аббандандо, который является долголетним другом и консильери в семье Корлеоне. Аббандандо смертельно болен. Он находится в больнице. И к нему, кстати, после свадьбы... Наверное эта сцена была... Ее вырезали... Неважно. К нему после свадьбы поедет дон Корлеоне с сыновьями. Там будет в книге ситуация, когда просит умирающий Аббандандо дона Корлеоне: “Спаси меня. Ты же всемогущий“.
Д.Ю. Что тоже показывает дона... Что даже такой человек, самый близкий, считает, что... “Кто, как не ты?“
Григорий Прядко. Можешь спасти в такой ситуации. И Том Хейген по роману, он является исполняющим обязанности на период болезни Аббандандо. Исполняющий обязанности консильери. Вот почему он может им стать, как говорит Майкл. Понятно, что не может. Но тем не менее. И как оправдывает Пьюзо Майкла. Он пишет: “У Майкла была тайная цель постепенно и без лишних эмоций дать понять своей будущей жене с какой яблоньки он упал“. Чтобы потом для нее происходящее не стало приятным удивлением. Что это вообще. Не помогло конечно. Тоже момент странный. Потому, что если так разобраться в Майкле, то для него Кей, по большому счету, пустое место. Он, когда начнутся проблемы в семье, он же сразу задвинет на второй план. Уедет на Сицилию. Он вообще ее забудет. Найдет там себе... То есть, Кей для него, это не столько личность, которая ему интересна в будущем... На данный момент по крайней мере. Сколько физическое воплощение его отхода от семьи. Вот. У вас все, даже у Тома Хейгена, жены итальянки. “А у меня женщина...“ Ирландка они или кто? Неважно. “А у меня наоборот. Вы все в смокингах, а я в военной форме пришел“.
Д.Ю. Такой я американец. При этом надо постоянно помнить, что для англосаксов итальянцы не люди. Вообще не люди. И ирландцы для них тоже не люди. Многократно говорил, повторю еще раз. Что жители Великобритании ирландцев называют ласковым словом... Ну, как у нас “зверями“ зовут, так у них “животные“. Не человек. Поэтому у них внутри это самое... А это неправильно. То есть, если с точки зрения взрослых людей смотреть, из какой семьи девочка. Хороша ли она. В родоплеменном обществе браки заключаются строго из соображений выгоды, а не какой-то... Я замечу, что все эти замечательные понятия... Два ключевых. Такая, как романтическая любовь. Раз. И детство. Два. Это изобретено в XIX веке. В связи с повышением уровня жизни. Есть, например, масса скандинавских саг, дошедших до нас. Бывает ли там про любовь? Ну, по-моему, раза два. Бывает. Это некая разновидность умственного не помешательства... Это что-то... Какие-то пошли. У нормальных людей так нет. Нормальные люди женятся так, как мама и папа сказали.
Григорий Прядко. Там мы же подойдем еще к такому моменту... На протяжении поколений брак был экономической сделкой. Приданое, это же что? Или выкуп невесты. Это же рудименты чего? В Римском праве одна из форм заключения брака, это купля-продажа. Это же Италия. Это же сицилийцы. Для них это естественно. Поэтому какая любовь? Какие действительно дети?
Д.Ю. Я про то, что это... Бывает ли такое? Да. Бывает. Но это, повторюсь, в XIX веке... Когда начали строчить романтическую литературу. И все внезапно стали, начитавшись этой фигни... “Ой. Скорее бы я кого-то полюбила“. Так бывает очень и очень редко. В основном в этом деле рулит только похоть. Это к любви никакого отношения не имеет. Как пришло, так и ушло. Все светлые чувства заканчиваются, говорят, через три года. Потому, что это предельный возраст... Если до трех лет ребенок не помер, как это бывает обычно... “А дальше я не нужен. Пойду искать кого-нибудь другого“. А этот самый ребенок, у которого какая-то непонятная... Какое-то непонятное детство вдруг образовалось. В деревне нет никакого детства. Ты, первое, человек. Просто маленький. У тебя сил нет столько, сколько у взрослых. Но это вовсе не значит, что ты не будешь работать. Не дурака валять. Полоть грядки. Там чего-то еще делать. Да. Вот. Будешь работать. Детство, это сейчас у идиотов образовалось. Извините. Перебил. Ирландка тоже не человек.
Григорий Прядко. Ну, может быть, не мокрица. Полулюди. И тут ведь мы понимаем, у нас закон, который должен Майкл соблюдать... Тайная у него цель, не тайная. Кому ты рассказываешь? У вас по фильму агенты ФБР дежурят. По фильму. А если кто-то из них находится там? Инкогнито. Пробрался. А если поставили какую-нибудь в кустах... Старинный магнитофон. А если Кей Адамс стукач?
Д.Ю. Тварь вербованная.
Григорий Прядко. “У нас иерархия семьи. Папа это... А консильери у нас будет Том Хейген. А вот Лука Брази, это страшный человек. Это главный... Атомная боеголовка“.
Д.Ю. Возвращаясь чуть-чуть назад. Есть хорошая цитата из “Сопрано“. Где... “Что там с Ричи?“ - “Все“. - “В смысле?“ - “Не заставляй делать тебя соучастницей“. Дошло сразу. Ну, нельзя рассказывать. Ничего не рассказывает. И еще эпизод. Когда там две девочки... С родственницей... Третья, которая вообще ни при делах. И та начинает рассказывать чего-то там про семью. Вся такая либеральная, свободная. “Ты чего вообще? Как можно про это говорить при посторонних?“ Даже не про какую-то там преступность. Зачем ты при них говоришь? То есть, если даже тупая девочка понимает. Взрослые-то люди...
Григорий Прядко. А тут... А умный, надежда семьи, Майкл Корлеоне мигом сдает всю свою семью. Вообще. Наследничек. Лучше Сонни. Да. Немножко про понятие семьи. Чуть-чуть. Потому, что все равно по смыслу надо обозначить. Семья, это самоуправляющаяся единица “Коза ностра“. Что в Италии, что на Сицилии, что в Канаде. Неважно. Коска, мы уже говорили, это сельдерей.
Д.Ю. Артишок.
Григорий Прядко. Артишок. Да. То есть, корень. И, да... Распускающиеся листья, это солдаты. Боргата, это термин, который обозначал в свое время предместье деревушки и так далее. Но поскольку, как правило... Все же с Сицилии пошло. В предместье или в деревушке всегда была какая-то семья. Термин стал обозначать именно синоним мафиозной группировки. Кстати, термин “боргата“ употребляли вплоть до 1970-х годов.
Д.Ю. Мне казалось, что это что-то подростковое. Молодежное.
Григорий Прядко. Нет. У них постоянно... Когда делали прослушку, там: “Боргата, боргата, боргата...“ Даже Джо Волаччи говорит: “Я был в семье или в боргата, как говорят по-итальянски“. То есть, любили они этот термин очень сильно.
Д.Ю. Видимо, по-нашему это будет “местные“.
Григорий Прядко. То есть, масса других есть названий. Не суть. Неважно. Проблема в чем? В том, что... В том понимании, в котором Пьюзо и Коппола... Криминальная семья Корлеоне. Таких семей не существовало. Она создавалась как структура, которая устроена... Формально пускай. Но на началах демократических. То есть, “семья“ использовалась не как термин... Преступная семья. Не как термин родовой. Джо Волаччи: “Это выражение, которое используется, а не семья в привычном смысле слова. Где есть отец, мать, братья и так далее“. Сальваторе, на которого я ссылался, он писал: “Использование термина относилось к концепции территориального контроля. Редко бывает, чтобы лидерство в мафии было наследственным, как это обычно представляют. Вспомните о “Крестном отце“. В мафию вступают через клятву и ритуал инициации, который остается почти неизменным по обе стороны Атлантики. Мы сталкиваемся с эксплуатацией родительских отношений и дружбы в целях укрепления мафиозной власти“. Почему... Мы уже говорили. Термин “Коза ностра“, “наша тема“. “Наша“ потому, что наша, а не чужая. То есть, это для... Но “наша“ еще и почему? Потому, что мы все равные собрались. И все, как равные, которые избирают себе кого-то высшего... Первого среди равных. Мы, как равные, что-то вместе делаем. Поэтому семья дона Вито Корлеоне, где власть передается через кровное родство, как криминальная семья, она не функционировала и не существовала. Понятно, были исключения. И в реальности, особенно на Сицилии, очень много семей функционировали по принципу... Ну, не много, но были. Функционировали они по принципу прямой передачи власти. Что из Америки могу назвать. Наша любимая первая семья. Морелло. Там когда Морелло посадили, у него по мужской линии стал, не помню, брат или племянник его стал верховодить семьей Морелло. Там это было. Габмино сменил Кастелано, который был его шурином. Джона Готти сменил вначале сын, потом брат Питер. То есть, наследственность применялась. Но в целом именно такой порядок передачи власти... Именно такой порядок, родственный, для мафии, это было не свойственно. И даже противоречило установкам внутренним. Ндрангета, наоборот, целиком базировалась на родственных связях. Очень сильно. Итак, наверху у нас стоит капо, он же босс. У него есть помощник, заместитель точнее, субкапо. Да. На Сицилии там и вице-капо. Дальше идут капореджиме. Он же просто капо. Иногда сокращалось. Это десятники. В семье дона Корлеоне их два. В самом низу идут солдаты, которые являются рядовыми. Консильери, это фигура, стоящая сбоку. Это советник. Функционал его не в том, чтобы передавать приказы. А в том, чтобы, во-первых, давать правильные, мудрые, хорошие советы. Во-вторых, быть противовесом должность капофамилья. Для того, чтобы тот не слишком зазнавался, не превращал власть из власти выборной во власть авторитарную. Не сильно помогало, но тем не менее. Консильери, это до определенной степени антипод капофамилья. И, скажем так, нечто вроде генерального прокурора.
Д.Ю. Да. По-нашему, это, так сказать... На гражданском языке, это, так называемый, серый кардинал. Который на первые роли не лезет. Но при этом вовсе не является дураком. И то, что такой персонаж, такого калибра, таких возможностей держит его при себе, это говорит о том, что он, как минимум, считает... Ну, не за равного... Практически за равного. Тут опять про двух вождей. Что этот в силу решительности, способности может делать вот так... Ну, а ты годишься советы давать. Это не плохо. Просто человек другой. Это мой любимый пример. Все же любят своих детей. Привожу всегда пример про щенков. Вот, например, дипломированная сучка. К ней приглашают дипломированного кобеля. Кобель покрыл сучку, родились щенки. Лучшего щенка отдают владельцу кобеля. Ну... Сейчас уже не знаю как это теперь. Ну, вот приходит владелец кобеля. Самый дерзкий щенок, он бежит разобраться. Трое сидят испугались.
Григорий Прядко. Три тюфяка, а этот...
Д.Ю. Ну, так вот. Вы родились вроде все одинаковые, а психологические качества изначально... Еще ничему собаку не научили. А он уже другой. Да. Вот он вот такой. Самый передовой, самый бодрый, самый смелый. Отважный, сообразительный. И все такое. Люди не собаки конечно. Но в массе аспектов оно именно так происходит. Да.
Григорий Прядко. Консильери, это человек, который хотел бы, но не смог стать капо. И, опять-таки, система отдачи приказов. Сицилия. Отдельная тема. Там вертикальных шлюзов, ограничивающих эту систему, очень долго не существовало. 30 человек, это семья. Они едят за одним столом. Понятно, кто-то кому-то что-то нашептал... Но все, в принципе, были рядом. Все жили... Все были соседями. Конечно. И там и так... Если кто-то сдал, то понятно кто сдал. Потому, что между вами... В Америке в силу объективных причин... А какие были объективные причины? Это прежде всего колоссальные пространства. Вот тот же Нью-Йорк. Там населения еще в 1940-е годы было больше, чем на Сицилии. Пространства громадные. Население огромное. Население не однородное. Каждая семья, она контролировала огромнейшие территории. Семей всего пять. Понятно, есть конкуренты. Там в Гарлеме кто-то. Какие-то ирландские банды... Со всеми же договорились более-менее. И в 1940-е годы против итальянцев действительно никто... И в 1931 году в США, когда закончилась знаменитая Кастелламмарская война, то именно с 1931 года классическую “Коза ностра“... Когда был этот учредительный съезд. Маранцано, давний поклонник Джулио Чезаре, сказал, что: “Теперь будете функционировать по системе, условно говоря, римских легионов“. Командир отдает приказание заму. Зам, это должность техническая. Это передатчик приказаний. Тот передает приказ капореджиме. А тот уже солдатам. Да. Общение солдата и босса, оно... Понятно, что оно возможно, если этот солдат... Типа Лука Брази. Человек, который находится вне иерархии. Который выполняет отдельные поручения. Который является, ну, скажем так, как в данном случае. Который что-то... Которого зовут тогда, когда, ну... Дело дошло до триариев, как говорится.
Д.Ю. Ну, я бы сказал, что это, скорее всего, от тесного соприкосновения с совершенно чуждой полицией, которую далеко не всегда удавалось коррумпировать. Поэтому когда солдата берут и волокут... Кто заказчик, так сказать, преступления? А он сказать не может. Потому, что выше капитана он дойти не может.
Григорий Прядко. Показания на высшее лицо... А попробуй доберись. Это сколько надо расколоть. Особенно в тех условиях, когда не было возможности фиксации технической... Все строилось на показаниях. И так далее. Попробуй этот шлюз разбей.
Д.Ю. Это и притом... У нас все любят над Америкой смеяться. Теперь особенно. У меня все время вызывает просто неподдельное изумление. Это же сверхдержава. Вы в курсе, что ее построил американский народ? Под руководством упырей, но тем не менее. Они тоже представители американского народа. Да. И, в общем-то, полиция у них работает. А самое страшное, вы не поверите, у них есть законы. Которые они, почему-то, считают нужным соблюдать. И требуют этого, именно требуют, от всех. Там, например, даже на бытовом уровне нельзя врать. Вообще нельзя. Это ты выпадешь из общества сразу и навсегда. Нельзя врать и все. И оно, ты не поверишь, на этом и стоит. Общество. А тут вдруг приехали такие замечательные пацаны с Сицилии, которые даже смысла того, что ты ему говоришь... Что значит нельзя врать? В смысле? Да. Ну, и столкнувшись вот с такими... Ну, да, надо как-то менять. Ну, система гибкая. Очень ловко приспособились. Очень ловко. Молодцы.
Григорий Прядко. Мафия не смогла бы существовать, кстати, по сию пору, если бы она не изменялась в том обществе, в котором она находится. Это прежде всего действительно структура, которая обладает колоссальной способностью к мимикрии. Она изменяется со временем невероятно. То, что там было в конце XIX века, в середине XIX века... И то, что мы видим там даже сейчас... Это совершенно разные вещи, которые разительно отличаются друг от друга по всем параметрам. Общество другое. Конечно. Теперь к Тому Хейгену. Кто мог быть человеком чести? Им мог быть... Понятно, что на Сицилии только сицилийцы. В виде исключения могли быть уроженцы Калабрии, в виде исключения. И Неаполя. Но ни один итальянец севернее Неаполя не мог быть принят в мафию. Просто даже... Хоть кто там за него просить... Не могло быть. Первоначально в США в мафию могли быть приняты тоже только сицилийцы. Между неаполитанцами и сицилийцами долгое время существовал страшный антагонизм. Который доходил до кровавых разборок. Морелло в 1916 году, он же дико воевал с кем в Нью-Йорке? Была неаполитанская банда. Которые, кстати, убили потом... Когда он сел в тюрьму. Морелло. То есть, каморра и мафия, они были на ножах очень долго.
Д.Ю. Кадровый резерв был большой. Откуда набирать свежих членов... Поэтому можно было фигней заниматься.
Григорий Прядко. Вот этот тост был: “За здоровье неаполитанцев, за смерь сицилийцев“. Он очень о многом говорит. Затем уже по окончании Кастелламмарской войны, когда произошел объединительный съезд, было решено, что самое главное, чтобы человек чести был итальянцем. Лучше конечно, чтобы это были итальянцы с юга. Но можно и остальным. Аль Капоне ни разу не сицилиец. “Неаполитанская сволочь“, как его называли.
Д.Ю. Я тебе не рассказывал отличный случай? Мы когда кухню строили... Наша кухня, она вообще для еды из “Сопрано“ построена была. Я принялся себе искать итальянского повара. Ну, и мне тут же порекомендовали такое заведение, там повар Джузеппе. Джузеппе из Палермо. Я отправился туда. “Вот так и так... Это я, это вы... Мне было бы интересно такое приготовить... Какую-нибудь еду“. Ну, видно человек... Опыт есть с кем имеешь дело. Немногословен. Крепко думает.
Григорий Прядко. Сицилийцы, кстати, настоящие немногословны.
Д.Ю. Да. Не болтает, руками не машет. Да. Вот. Я говорю: “Слушай, мне вот интересно это... Не разоблачения какие-то“. - “Каждый сицилиец знаком с людьми чести. А что вас интересует?“ - “Ну, меня интересует некая история про еду. Процесс приготовления и что она из себя представляет“. И я забыл как правильно у них там... Вокруг Сицилии плавает какая-то рыба. И она называется Капоне. Если правильно помню. Сейчас уже... Капоне. Я говорю: “Такая рыба бывает. Вот из нее что-то приготовить. И вот...“ Аль Капоне. Каплун. Кастрированный петух. Что, мягко говоря, странно для бандитской фамилии. На что этот самый Джузеппе сразу сказал: “Он неаполитанец“. Я аж подпрыгнул. Первый раз такое слышу. Конкретика. Да. Но, к сожалению, с Джузеппе с этим не сложилось. Он в Москву уехал. Не получилось. Так рассказал бы нам всякого интересного.
Григорий Прядко. Может быть, кстати. Да.
Д.Ю. Серьезный мужчина.
Григорий Прядко. Потому, что действительно... Так... Как бы ни были они законопослушны... Особенно сейчас в период кризиса. То, что происходит вообще в Европе. Все ведет к новому разгулу преступности. Мафия, она же никуда не делась. Сейчас потихоньку, потихоньку на каком-то низовом уровне начинают снова очень хорошо и очень плодотворно работать.
Д.Ю. Такая ситуация прекрасная.
Григорий Прядко. Зря что ли приезжают какие-то непонятные люди, беженцы, с которых можно денег брать. За их приезд, за их содержание. То есть, все... Да. Все у них нормально. И дальше про принятие. Да. Анастази Альберт. Он был из Калабрии. Кстати говоря. Хотя тоже состоял в “Коза ностра“. И только в 1975 году, когда открыли списки... Помните? Так называемые. В 1957 списки закрыли. Пять семей перестали же принимать...
Д.Ю. Это книги называется. Это откуда у нас столбовое дворянство. Потому, что их в столбцы записывали.
Григорий Прядко. Да. И то, как это открыли книги... Открыли списки. Когда уже самым было главным, чтобы папа был итальянцем. А дальше уже...
Д.Ю. Кадровый резерв исчерпался.
Григорий Прядко. Конечно. Поток эмигрантов, который был раньше, прекратился. Он, кстати, великолепно показан во второй части “Крестного отца“. Когда этот маленький приезжает на этот остров. Где их там всех переписывали. И там все. Там итальянцы, какие-то русские... Плавильный котел.
Д.Ю. Уехала половина населения Сицилии. Половина. У нас представь, что если из какого-нибудь Крыма половина эмигрирует. Первый вопрос сразу: “Что же у вас такое, что половина населения...“ Как они сами говорят, что остались только те, у кого были больные родственники, с которыми не уехать. Те, у кого кровная месть была... Пришлось остаться.
Григорий Прядко. Были более-менее дела хорошо, что позволяли как-то существовать. Ничего хорошего конечно там не было. Миф о сладкой жизни, особенно в те годы, которые как-то еще...
Д.Ю. Есть чудесная книжка на русском языке. Где там живописание Италии образца 1975-1980. Жилые дома с земляным полом. Вот это да. Страна большой семерки. Вот это да. У вас тут капитализм расцвел. Отвлеклись.
Григорий Прядко. За землю убивали людей. Это же сколько там происходило. За землю. И за воду. Людей просто... За владение колодцем, за владение клочком земли. И так далее. Это о каком уровне говорит жизни. Про инициацию... Мы дальше... Ни в книге, ни в фильме нет ни единого слова. В книге там упоминается мафия. В фильме исчезает. Том Хейген, ирландец, хоть он и принят был в семью. Опять-таки, написано, что дон Корлеоне к нему относился как опекун. Видимо официального усыновления никакого не было. Но даже если бы оно было. Усыновлен, не усыновлен. Он не то, что не итальянец, он не сицилиец. Поэтому как там ни называли... “Ирландская банда“. Пройти посвящение в люди чести, дать клятву не мог человек, у которого нет настоящей сицилийской крови. Поэтому Том Хейген не мог стать консильери вообще.
Д.Ю. Ну, был бы хорошим адвокатом.
Григорий Прядко. Специально для этого растили и воспитывали. Как хорошего адвоката. Тем более... Хорошо. На месте... На месте Тома Хейгена, допустим, был бы Дженко Аббандандо. Тем более тут есть одна ошибка. Дон Корлеоне никогда бы не стал отдавать своему консильери приказ поручить что-то некоему капореджиме. Это функция заместителя. Должности которого, кстати, в семье Корлеоне не предусмотрено. Она объединена с должностью консильери. Это такая технически самая явная... То, что мы сейчас рассказываем. Самая явная... Ошибки. Из того, что Пьюзо и Коппола показали. Но... Это есть. Но это на художественную ценность не влияет. Это художественный вымысел. Он у нас и так... И так хорошо.
Д.Ю. Ну, читателю и зрителю надо было как-то пояснить. Поэтому сделали вот так.
Григорий Прядко. Да. Поэтому сделали так.
Д.Ю. А так-то... Это я не знаю. Что вот начальнику учреждения. У него есть зам. по службе, условно говоря. И вдруг приходит замполит из соседней организации и начинает приказы отдавать. Вы кто, блин? Почему я тебя должен слушаться? Так не бывает.
Григорий Прядко. Конечно. Это просто невозможно. Следующая сцена. Дон Вито принимает Лука Брази. Тот его поздравляет со свадьбой дочери. Видимо, дон Корлеоне, он пот, наверное, холодный... И он поскорее отправляет Лука Брази назад. Он ведь даже говорит Тому Хейгену: “Можно как-то обойтись?“ Но приходится Лука Брази принять. Проявить к нему уважение как к человеку чести. Лука Брази, мы уже говорили, это особенный солдат. Их иногда называли... Не знаю как в США. В Италии их называли... На Сицилии. “Доблестные люди чести“. То есть, не просто “человек чести“, а “доблестный человек чести“. Человек исключительный, который достоин того, чтобы выполнять... Который действительно...
Д.Ю. Торпеда.
Григорий Прядко. Решает проблемы, как никто другой не решит. Мы уже упоминали, по-моему, что у Марио Пьюзо Лука Брази описан как низкорослый, с бульдожьим лицом. Что это убийца-одиночка. “Лука Брази был безгранично предан дону Корлеоне. А сам был для него единственным человеком, в присутствии которого дон нервничал“. Это, кстати, великолепно показано в фильме. Просто замечательно. В фильме, по-моему, нет такого интересного момента. Майкл продолжает дальше сдавать... Сколько можно? Раз уж начал... Чего теперь уже... Он рассказывает, что 15 лет назад была некая оливковая война. В ходе которой Лука Брази прикончил шестерых человек, которых прислали...
Д.Ю. Полезнейшие сведения для невесты.
Григорий Прядко. Он потом вообще там скажет замечательную фразу. В каком-то эпизоде. Он скажет: “Все, что я сказал, это реальная история“. Усугубив положение. Чтобы уже не соскочить было. Так-то можно сказать: “Помутился... Пьяный был“. А тут... “Это реальная история“. Кто хочет прослушать... Так вот. Про Оливковую войну. На нее ссылка есть. Случилась она 15 лет назад. Но так если искать аналогию... Что могло быть 15 лет назад? 1931 год. 1930 год. Это только Кастелламмарская война. Поскольку у романа Пьюзо имеется целых два продолжения. Это роман “Семья Корлеоне“ 2012 года. Я на него, по-моему, ссылался. Он якобы был написан по каким-то черновикам Марио Пьюзо. Мне кажется брешут. Поскольку роман... Для рекламы. Что там говорится? Там описывается эта самая Оливковая война. Правда она происходит в 1933 году. То есть, не 15, 12 лет назад. Но смысл какой? Вито Корлеоне, который уже достаточно серьезный авторитет, он вступает в противостояние с группировкой некоего Джузеппе Марипозо. Что-то они там не поделили между собой. У Марипозо был союзник Аль Капоне. Аль Капоне присылает двух боевиков для устранения Вито Корлеоне. Но Лука Брази их убивает. Кого-то расчленяет...
Д.Ю. Одного топором, а второй задохнулся.
Григорий Прядко. От страха, когда при нем это все происходило. И про этого Марипозо. Вот он пишет свой роман. В конце концов Марипозо проигрывает войну, его струной душат. Здесь уже, кстати, заметно, что Брази списан с Ленни Монтана. Потому, что здесь Брази не низкорослый, а шесть футов три дюйма. “Бедра его напоминали телеграфные столбы. Грудь и плечи казалось поднимались до самого подбородка“. То есть, здесь прямо описывают... Но и это еще не все. В 2004 году издали книгу “Возвращение крестного отца“. Может быть были еще какие-то черновики у Марио Пьюзо? Секретные. Действие происходит параллельно... “Крестный отец 2“. То есть, вот что-то, что было одновременно. Там тоже упоминается, что Аль Капоне прислал убийц к Вито Корлеоне. Но по просьбе исторической фигуры Сальваторе Маранцано. Реальным прототипом Оливковой войны, видимо, была Кастелламмарская война. Которая бушевала в начале 1930-х годов в США. Когда боролись группировки Массерия и Маранцано. Почему Кастелламмарская. Потому, что Маранцано был из Кастелламмаре-дель-Гольфо. Это получается... Сицилия. И очень многие люди, с которыми он работал, они тоже были оттуда родом. Все это закончилось тем, что вначале погиб Питер Морелло. Который был консильери у Массерия. Затем убили самого Массерия. Причем сделали это в ресторане. Это был апрель 1931 года. Лаки Лучано заманил своего босса на ужин, ушел в туалет... Опять-таки... В этот момент зашли несколько человек и завалили Массерия. Маранцано после этого провел тот самый объединительный съезд, на котором были выработаны правила существования пяти семей. И прожил тоже недолго. В сентябре 1931 года его очень жестоко в офисе убили. Ножами, по-моему, там резали. Ну, в общем, тоже протянул недолго. Это Лаки Лучано его уже завалил. С войнами разобрались. Следующая сцена. Мы видим счастливая, пока еще, Конни Корлеоне танцует с Карло Рицци. Сразу понятно, что этот брак будет... То есть, настолько она светится этим вот женским счастьем, что... А у него такая физиономия. У актера. Хорошо он подходит на роль. Нам автор романа, Пьюзо, дает понять, что это брак неравный. Потому, что Карло Рицци, он сдружился в какой-то момент с Сонни Корлеоне. Тот, видимо, друзей не очень умел подбирать. Сам имел какие-то мелкие проблемы с оружием. И видимо когда дон Корлеоне навел на него какие-то справки, он понял, что этот человек не очень. Но все-таки, наверное, дочка очень... Это была любовь такая.
Д.Ю. Да. Ну, мне запомнилось, что физически здоровый очень. Широкие плечи, узкая задница. Весь из себя такой. Любовь. Вот.
Григорий Прядко. Да. Он такой жеребец. И она на это повелась. Потом мы видим сцену как Сонни клеит Люси Манчини. Потом ее поведет он туда, наверх. Это сцена будет иметь очень дальнюю перспективу. Потому, что в третьей части “Крестного отца“ появится парень, который будет плодом внебрачной связи между Сонни и Люси. Видимо зачатым во время этой свадьбы. Который станет преемником Майкла Корлеоне в конечном итоге. Следующая сцена. Это все поют на свадьбе зажигательную прекрасную песню. Песня на самом деле имеет очень интересную историю. Там, кстати, момент. То есть, ее поют, там появляется такой старичок в пиджачке. Который поет дрожащим голосом. Этот старичок ведь не просто старичок. Если обратите внимание, когда будет эпизод... Там ведь не только пять семей собираются на комиссию. После смерти Сонни Корлеоне. Там же вообще собираются со всей близлежащей округи на совещание. То можно присмотреться. Этот старичок сидит на этом совещании. За главным столом. Больше того. Когда хоронят Вито Корлеоне, он выходит из одной из машин и идет на похороны. То есть, это какой-то... То есть, это, видимо, какой-то очень серьезный товарищ. Который фоном прошел, но вот всех пережил. Там на ладан уже дышит, но тем не менее. Песня интересную историю имеет. Джоаккино Россини написал в свое время в 1835 году мелодию. Это была такая маленькая пьеса. На нее написали слова. И так появилась эта мелодия, которая затем была обработана. Мы ее услышим в этом фильме. Затем эту мелодию переписывал Ференц Лист. Ее использовал Фредерик Шопен. А в своей основе она имеет неаполитанскую... Тарантелла.
Д.Ю. Тарантелла? Тарантелла, это когда тебя укусил тарантул, и ты скачешь укушенный.
Григорий Прядко. Как ненормальный. Как ужаленный. Там была интересная история. В 1927 году. Был такой сицилиец, он был моряком. И он, видимо, в ходе одного из своих плаваний тоже постоянно эту песню пел. Но с какими-то своими словами. До того дошло, что он ее под названием “Луна посреди моря“... Он на нее зарегистрировал свои авторские права, которые подтвердили в Америке. И именно под его авторством она стала... Как бы... Такое двойное авторство у песни. Она уже стала популярной в США. С 1928 года ее пели. Есть множество вариантов ее текста. Это частушки. Смысл у всех вариантов какой? Есть мама, есть дочка. И дочка постоянно просится замуж: “Выдай меня за того, выдай меня за этого...“ Ну, и так далее. А мама ей говорит: “Как же я тебя выдам? Он тебя так...“ И так далее. “Мама моя, выдай меня замуж“. - “Дочь моя, кому тебя отдать?“ - “Мама моя, подумай об этом сама“. - “Если я выдам тебя за рыбака... Если в голове замкнет, он... Дочь моя“. - “Мама моя, я хочу выйти замуж“. Ну, и так далее. Следующий куплет. “Мама моя, выдай меня замуж“. - “Дочь моя, кому тебя отдать?“ - “Мама моя, подумай об этом сама“. - “Если я выдам тебя за каменщика, он уходит, он приходит. Мастерок держит в руках. Если ему взбредет в голову... Дочь моя“. То есть, очень много этих... И эта песня действительно уже фактически народная итальянская песня. Которая вполне могла исполняться на любом... Там я не знаю. На любом торжестве. Дальше мы видим Сонни Корлеоне, который делает свое черное дело. Не черное... Затем мы видим кабинет дона Вито. Следующая сцена. Том Хейген показывает дону Вито Корлеоне письма от сенаторов, судей, которые не смогли приехать. В этот момент снаружи слышится шум. Ну, по книге и по фильму семья дона Корлеоне славится чем? Тем, что у нее очень большие связи среди политиков и властей. Упоминаются в книге конгрессмены. То есть, члены нижней палаты представителей. Это некий Люттека. Сицилиец. И некий Фишер. Еврей. А также некий сенатор. В фильме его называют сенатором Холли. Очевидно, что другие семьи такого преимущества, таких контактов, не имеют. И действительно нужно отметить, что в отличие от Сицилии американская “Коза ностра“, она не имела мощных контактов в высших эшелонах власти. По крайней мере с 1940-х, с 1950-х годов. Понятно, что дружили. Понятно, что общались. Но это не уходило в грань какого-то очень мощного... На уровне именно политиков высокого ранга. Более того. С 1950-х годов, если ты захотел построить себе карьеру, как будущий... Не знаю. Прокурор. Сенатор. И так далее. Вступить в какую-нибудь комиссию. И там как следует... И на этом себе строить имя. Мафия была очень сильна в Америке на низовом уровне. Мы же это видим прекрасно. Что вот эти все сенаторы и конгрессмены, они же семье Корлеоне никак не помогли когда начался конфликт.
Д.Ю. А как тут поможешь?
Григорий Прядко. А как тут поможешь? А вот капитан Марк Маккласки, который сидит в дежурной части, этот человек решает все необходимые проблемы. И действительно. Эти низовые связи очень долгое время в “Коза ностра“ были на высоком уровне. Именно там они плотно работали в США. Не нужны им были эти сенаторы. До такого... До такой степени.
Д.Ю. Понятно. Тут это... Извини. Перебью. Не понятно, а зачем тебе, грубо говоря, сенаторы? Зачем? Чего ты там делаешь, что тебя сенатор ”крышевать” будет? Какая от него... Это политические решения. А конкретно какой-нибудь полицейский... Ну, да. Тебя не ловят. С тобой там в деле, в теме... Кто тебе поможет? Ну, не мэр же города. Зачем тебе мэр города? Ну, еще этот. Как его? Нотариус нужен. Ну, вот и все, собственно говоря. Вы же не действуете в таких заоблачных высях, где какой-то бизнес, требующий вмешательства... Ты не Илон Маск в конце концов.
Григорий Прядко. Проблемы уровня околотка решаются в околотке. Ничего другого вам не надо. Понятно, могли возникнуть моменты, когда помощь потребовалась бы. Пример из жизни. Сэм Джанкана. Когда его Роберт Кеннеди начал кошмарить, когда стал генеральным прокурором при своем брате Джоне Кеннеди, он пытался как-то съехать с преследования Кеннеди. Каким образом? Через Фрэнка Синатра. Попросил. Говорит: “Выйди на Кеннеди. Ты же доверенное лицо. Ты же им помогал“. Не помогло. То есть, и Синатра не особо хотел выходить и просить за Сэма Джанкана.
Д.Ю. На фига это надо? Непонятно зачем.
Григорий Прядко. Из-за этого Джанкана чуть не завалил. У него были планы, что застрелит. Ну, подошлет людей. Но поскольку Синатра был на пике славы, Джанкана не решился. А между прочим Джанкана и Джон Кеннеди были молочными братьями. Потому, что в свое время Фрэнк Синатра подогнал обоим им некую Джудит, которую оба... Параллельно.
Д.Ю. Побратались. Кеннеди тоже был ирландец. Еще и католик. Единственный, по-моему, кто смог пролезть. Сказки про демократию... Еще чего-то. Свои такие хитрые изгибы. Все деньги... Ну, не все деньги Кеннеди нажиты на сухом законе.
Григорий Прядко. Да. Не основные, но очень серьезные. Следующая сцена. Мы видим появляется Джонни Фонтейн. Визжат люди. В восторге все полном. Его встречают и так далее. Джонни Фонтейн, мы уже об этом говорили, это Фрэнк Синатра. Сейчас тоже к нему вернемся. Как раз под занавес сцены свадьбы. Синатра, нужно понимать, это человек, который, во-первых, успел сделать в жизни все. Во-вторых, это человек, который был очень близок к мафии. Очень был... И очень любил мафию. Очень любил общаться с всевозможными гангстерами. Это просто хлебом не корми. Это человек, который был крайне невоздержан на язык. Мы уже говорили. Хамло. Это был человек, который... Между прочим, в армию в свое время не взяли. Потому, что у него были слишком большие проблемы с психикой.
Д.Ю. Не может быть другим. Если ты посредственность, никакого творчества не будет. А вот если... Другое дело.
Григорий Прядко. Про Синатру все так и совпало. Джонни Фонтейн. Следующая сцена. Готовится петь. Ну, там Кей Адамс опять удивляется: “Майкл, ты знаешь Фонтейна“. Тоже перед ней сразу пальцы распускает. “Знаю“. Фонтейн поет песню “У меня только одно сердце“. Песня появилась в 1945 году. Когда у нас идет действие фильма. Ее сочинили, опять-таки, на основании тоже неаполитанской песни. 1893 года. Кстати, ее поют до сих пор. Андреа Бочелли поет эту песню. Ее вариант на английском в 1947 году был. И, кстати, эту же песню в начале 1950-х годов исполнял, вы удивитесь, Фрэнк Синатра. По книге, между прочим, поют не ее. По книге поется песня... Поются, как там написано: “Сицилийские куплеты“. Исполняет... Так и хочется сказать: “Фрэнк Синатра“. Джонни Фонтейн. А ему помогает вот этот его товарищ... Итак. Пока песня звучит, Майкл продолжает папу закладывать дальше. Не остановить вообще. Неудержимый. Тут-то он и скажет: “Это реальная история“. Рассказывает он о чем? Что Джонни Фонтейн, когда был на заре своей карьеры, заключил крайне невыгодный контракт с неким импресарио, у которого свой оркестр. Контракт этот потом пришлось разрывать. И тогда обратился к своему крестному отцу Джонни Фонтейн. Дон Вито Корлеоне приехал, стал просить этого дирижера отказаться от контракта, сказал, что даст ему 10 тысяч долларов. Дирижер отказался. И на следующий день Лука Брази сторговался за тысячу долларов. Это просто абсолютно точный рассказ того, что было с Фрэнком Синатрой. То есть... Фраза “это реальная история“, она... На самом деле... Что там происходило у него? Фрэнк Синатра был из Хобокен. То есть, это пригород Нью-Йорка. Он там общался в итальянской диаспоре. У него был антрепренер Хэнк. Хэнк дружил с сицилийской братвой местной. В 1939 году Синатра, молодой, начинающий певец, заключает контракт на крайне невыгодных условиях. С неким Томми Дорси. Почему Синатра на этот контракт повелся? Томми Дорси был на тот момент звездой номер один. Его оркестр, это было... Я не знаю. Ну, вот если ты там находишься, то ты, без вариантов, будешь известен и знаменит, и, может быть, когда-нибудь богат. То есть, это... Условия были для Синатры крайне не выгодными. Он треть гонорара должен был отдавать на путевые и прочие расходы. В оркестр. Десять процентов агенту Томми Дорси. И 43 процента еще лично Дорси. Посчитаем сколько оставалось у Синатры. Но Дорси конечно... Он отработал. То есть, он карьеру Синатры запустил. Он дал ему такой старт, которого Синатра сам бы никогда не достиг. Но Синатра, когда понял, что достаточно известен, а денег по-прежнему нет, он подумал: “А что это я тут?“
Д.Ю. Это тренер меня таким сделал? Я сам.
Григорий Прядко. Меня в армию не приняли. Из-за неуравновешенности. Зря что ли? Он начинает тогда Дорси кошмарить. То есть, он там через своих... А у него тогда сформировалось такое лобби... Он же был до начала 1950-х кумиром молодого поколения. То есть, там начали заваливать Дорси письмами, что: “Отпусти бедного Синатру на свободу. Что ты делаешь?“ И так далее. Попутно начали они там судиться. Все это уходило в какую-то такую волокиту. И тут появляется знакомый из Нью-Джерси Вилли Маретти. И вот этот Вилли Маретти приходит к Дорси. И после этого Томми Дорси говорит: “А чего это я? Отпущу мальчика на свободу“. В 1951 году, кстати, Дорси говорил, что: “Ко мне пришли трое и настоятельно посоветовали мировую с Синатрой... А то как бы чего не вышло“. Естественно он... Деньги конечно Дорси заплатили. Сейчас скажу кто ему деньги заплатил, как это все выскочило. Дорси умер в 1956 году. И, кстати говоря, хотя они вроде не очень расстались с Синатрой, но они еще общались довольно плотно. Даже что-то там записывали вместе. То есть, там разрыв был. Но все-таки, наверное, какой-то элемент человеческих отношений... Что для Синатры удивительно. Он ведь вообще людей как туалетную бумагу... Теперь дальше про Синатру и мафию. Опять сейчас вернемся к Томми Дорси. Очень плотно стали Синатру ассоциировать с мафией в 1947 году. Когда он внезапно появился на событии... То есть, слет мафии во главе с Лаки Лучано в Гаване. Куба. И там им пел песни. Событие было громкое. Очень скандальное. И так далее. Туда приехали все. От Кастелло до Анастази. То есть, там собралась вся кодла, которая только могла приехать.
Д.Ю. Сливки общества.
Григорий Прядко. Да. Сливки общества. Лаки Лучано на тот момент времени уже был депортирован из США. Он жил в Неаполе, налаживал контакты. И как раз для обсуждения этого момента... Плюс надо же было Лучано занести его долю... Бизнес в США. Там эта доля была порядка двух миллионов долларов. На 1947 год это чудовищные деньги. Да. Так вот. Есть же официальная версия, что... Не официальная. Неофициальная версия, что Синатра и был курьером, который привез эти деньги. Для Лаки Лучано.
Д.Ю. Я знаю у нас таких. Которые деньги мешками из США возили.
Григорий Прядко. Ну, а тут вот сам великий Фрэнк Синатра. Сам-то Синатра, он... Может быть это конечно не правда. Сам Фрэнк Синатра высказывал такую версию, как он туда залез вообще. Как произошло. Он говорил так: “Я сидел в баре. Мне надо было по своих делам ехать в Гавану. Тут я случайно увидел старого знакомого Фьечетти“. А Фьечетти, это один из участников этого съезда. “Фьечетти мне сказал, что: “Я тоже еду в Гавану. Давай полетим вместе“. Мы туда полетели. Выпивали там тоже в баре. Затем в баре я познакомился случайно с человеком, которого звали Лаки Лучано“. Ну, попутно, видимо, спел им.
Д.Ю. Так вышло.
Григорий Прядко. Плел такое... Никто, даже Фрэнк Синатра, в это не верил. Лаки Лучано потом вспоминал, что деньги, 50 или 60 тысяч долларов, от него получил Синатра в свое время, чтобы разорвать этот контракт. Видимо, может быть, из-за того, что эта сумма была явно не тысяча долларов, как описано в романе, окончательно Томми Дорси и Фрэнк Синатра не поссорились. То есть, мафия, она в жизни Фрэнка Синатры участвовала и помогала ему неоднократно. И вот эта реальная история, которая у нас... Ну, достаточно хорошо передана и в книге, и в романе.
Д.Ю. Ну, суть-то... Самое главное. А то, что денег дали прилично, ну, а что тут плохого? В общем-то его не кидать пришли, а расторгнуть договор. Убедить расторгнуть договор.
Григорий Прядко. Не те, на которые рассчитывал, но жизнь-то при нем. Это важнее, чем любые деньги. Следующая идет сцена. Там дон Вито Корлеоне обнимает Фонтейна. На свадьбе. Они обнимаются. И отправляются к нему в кабинет. И мы видим кабинет дона Корлеоне. Там этот Фонтейн плачется: “У меня пропал голос. Есть роль, которая создана для меня, а мне не дают. Глава студии говорит: “Нет никаких шансов“. Дон Вито посылает Хейгена за Сонни. Сонни в этот момент... Делает сына Люси. Создает героя третьей части “Крестного отца“. Ну, и после этого что у нас? Говорит Фонтейн: “Месяц назад Вольц купил права на экранизацию этой книги. Главный герой такой же, как я“. Спрашивает дон Корлеоне Фонтейна: “Ты проводишь время с семьей? Хорошо. Тот, кто не проводит время с семьей не мужчина“. И дальше дон Вито говорит: “Не волнуйся. Все будет у тебя хорошо. Не смотря на то, что сейчас начинают снимать, роль будет твоя“. Сцена заканчивается. Это еще одна отсылка на Фрэнка Синатру. Причем по всем моментам. Начиная от голоса и заканчивая ситуацией со студией. Вначале вернемся к роману. В книге сцена гораздо шире и имеет немножко другую направленность. В чем смысл? Из книги мы узнаем, что у Джонни Фонтейна есть жена по имени Марго. Которую он периодически, аккуратно, чтобы она могла сниматься в фильмах, лупит. Узнаем о том, что он... А... Узнаем о том, что ради этой Марго он оставил жену Джинни и детей от брака с ней. У него действительно пропал голос. Проблемы, мы узнаем, между Фонтейном и Вольцем в том, что Фонтейн у него увел девчонку, как он говорит. И направленность беседы между Вито Корлеоне и Фонтейном, когда они говорят про семью и так далее, не в том, что: “Ты должен ценить свою семью. Настоящий мужчина должен ценить семью“. Вито Корлеоне говорит: “Одной бабе платишь больше, чем положено. Другой боишься разбить мордашку. Вот они и диктуют тебе как жить на свете. Верховодить должны мы“. То есть, мужчины. Кому он платит? Это он повышенные алименты платит своей первой жене. То есть, дон Вито порицает Фонтейна не за то, что он семью оставил. А за то, что тот не умеет себя вести с бабами. Я прошу прощения. Это...
Д.Ю. Разберись со своими бабами. Да.
Григорий Прядко. А потом уже начинай делать серьезные дела. Если ты не можешь этот вопрос решить, как ты вообще претендуешь на то, что там петь где-то будешь? Какие-то фильмы снимать. Если у тебя дома беспорядок. Если ты там не хозяин. Что по поводу всей этой... А... И почему Вольц... Мы узнаем почему Вольц влиятельный. Во-первых, Вольц входит в совет по военной пропаганде в кино при президенте США. Во-вторых, это личный друг Эдгара Гувера. То есть, не просто кто-то там... Это очень серьезный человек. Какой реальный прототип здесь был? В 1939 году Фрэнк Синатра женится на дочке штукатурщика. Тогда для него это было по статусу. Некой Нэнси. Она его любила безумно. Кстати, вот это Пенелопа стопроцентная. То есть, она за ним шла до последнего. Она понимала, видимо, что с этим она долго не проживет. Она ему говорила: “Фрэнк, где бы ты ни был, твоя настоящая семья вот здесь. Всегда ты можешь вернуться“. Что он, собственно говоря, периодически и делал. А Синатра, он же был как Сонни Корлеоне. В 1945 году Синатра познакомился с Ава Гарднер. У них тогда было знакомство мимолетное. Она была замужем за тогдашней звездой номер один Микки Руни. Был такой ныне забытый актер. Ава Гарднер уже была знаменитая дама. Она родилась в 1922 году. Уже в 19 лет она заключила контракт. Поскольку на нее запал Луис Майер. Он же Лазарь Мейер. Один из управленцев. Он начал ее воспитывать. Он ей подогнал кучу гувернанток. Ее учили актерскому мастерству, одеваться, подавать себя на публике. Да. Он начал потихоньку... Эта система воспитания звезд, через которую, кстати, прошел Марлон Брандо. Это выдумка Луиса Майера. То есть, он звезд пестовал буквально с детства. Эту систему переняли почти все студии в будущем. И так и работали. И потихоньку Ава Гарднер начали вводить в кино, чтобы зритель к ней привыкал. То есть, были маленькие роли. Потом покрупнее, покрупнее. В конечном итоге она уже стала примой кино. Стала давать очень серьезные кассовые сборы. Она, кстати, была безумно красивая женщина. То есть, субъективно... Мэрилин Монро и Ава Гарднер.
Д.Ю. Даже не рядом.
Григорий Прядко. Даже... Мэрилин Монро, она...
Д.Ю. Никакая. Как-то раз в 1990-х привезли в Питер какую-то выставку чего-то там... У советских людей “Плейбой“ считался... Это что-то там вообще. Потолок разврата. В то время как фото там были крайне целомудренные. Вот это ныне привычное... Такого не было. Совершенно благопристойные фото обнаженных девушек. Ну, и там начинается с... Ну, то есть, выставка. Во-первых, большие фотографии. У нас такие никогда не печатали. В человеческий рост. Ну, и там современные девки. Это же сильно видно, что ты не сельскохозяйственных работах выросла. Вот с такими ладонями. Приземистая такая. Все высокие. Хорошая еда, спорт... Тогда все еще настоящее было. Ну, и... Дальше идешь, а оно по мере убывания... С 1990-х... Когда дошел до Мэрилин Монро, немое изумление. Когда ты рядом вот с этим смотришь... Она абсолютно не спортивная. Вообще. То есть, знаешь, все время на стуле сидишь и сзади абсолютно плоские и ровные... В то время, как тамошний бицепс должен выпуклый быть. Да. Жопа. Ее просто нет. Вообще. В некоторых ракурсах, если правильно посадить, так ничего получается. Но в целом фотографий много. Мама дорогая. А что... Мужики, поделитесь. Что вас так вот привлекло? Там ни в какие... Что касается лица, ты там ни в какие каноны красоты не попадаешь вообще. Зачем это все? Я был страшно разочарован. Вот.
Григорий Прядко. А вот Ава Гарднер...
Д.Ю. Ава Гарднер красотка. Да.
Григорий Прядко. Там-то понимаешь почему перед ней стелились. Там, ну, такая дама была, что на нее реагировать просто не было возможности никакой. То есть, они тогда познакомились... В каком? Я уже сказал. В 1945 году в ночном клубе. У них знакомство было мимолетное. У Синатры с Гарднер. Они разбежались. Опять встретились. Закрутили какой-то краткий романчик. Но Ава Гарднер вроде как уже на пороге постели Фрэнка Синатры испугалась, убежала. Она, кстати, в отличие от книжной Марго, жены Джонни Фонтейна, она особо по мужикам не бегала. Она была по другой части. Пить, курить и гулять всю ночь. А про себя она говорила: “Секс со мной нужно выстрадать“. То есть, она себя позиционировала очень высоко. Но продержалась она еще два года. И в 1949 году все-таки она...
Д.Ю. Выстрадал.
Григорий Прядко. Выстрадал Фрэнк Синатра. У них начался бурный роман. У Фрэнка Синатры... А... Что же сделал Фрэнк Синатра? Ну, понятно, у него было много других женщин. Он пришел к своей жене Нэнси, сказал: “Дорогая, я влюбился, у меня все серьезно. Я от тебя ухожу“. Нэнси, поскольку Фрэнк Синатра делал это уже не раз, не два и не три, влюблялся и был готов уйти... Она привычно надавала “лещей“. “Детки, не волнуйтесь. Завтра вернется“. Ну, кстати, на этот раз Фрэнк Синатра не вернулся. Потому, что на Ава Гарднер запал. И очень долго он... По большому счету всю жизнь он был в нее влюблен. Он даже перед ее смертью к ней приехал. Он там ей помогал, когда... В каком не помню году. Она умерла... Ей было 62 года, по-моему. Но чего-то она тяжело очень заболела. Он ей помогал с лекарствами, к ней приезжал. То есть, ну, какой-то... Да. А все говорили в воспоминаниях, что он ее безумно любил. Она к нему относилась... А он просто вот сам не свой был. У него с 1949 года начались проблемы с голосом на самом деле. Ну, он делал все, чтобы сохранить свой голос. Пил тоже, курил, гулял... Долгое время все было хорошо. А потом, странно, голос стал пропадать. И это же все стали замечать. Начались проблемы с выступлением. Пошли плохие отзывы. Он вынужден был заключить контракт таким клубом “Copacabana“. Был такой известный клуб в свое время. Причем он там должен был петь и днем, и вечером. И так далее. И у него во время выступления горлом пошла кровь. Ему пришлось разорвать контракт. Вдобавок ко всему ему пришлось разрывать контракты и в кино. И когда Майер узнал о том, что у него, у Синатры, есть отношения с Гарднер, Майеру это очень не понравилось. Но, может быть, он контракт бы и сохранил, но Синатра, я уже говорил, был крайне невоздержан на язык и крайне дипломатичен. То есть, он ситуацию усугубил. У Маейра была любовница. Актриса. И Майер в какой-то момент времени, в конце 1940-х, в начале 1950-х, он очень сильно повредился, упав с лошади. А Фрэнк Синатра как-то пошутил, что: “Майер повредился не с лошади упав, а с...“ А поскольку он посчитал это очень остроумным, он это повторял везде вообще. А поскольку это... Пропавший голос. Роман с Ава Гарднер.
Д.Ю. Идеальный шторм фактически.
Григорий Прядко. Да. Поэтому послали Синатру куда подальше. А Синатра в этот момент, он еще же... Ава Гарднер, это была женщина, с которой нельзя было существовать спокойно. То есть, это постоянный вулкан. Он, когда это все происходило, попытался вначале застрелиться. Не вышло. Может быть, он это пытался сделать для того... Сейчас расскажу, что он дальше пытался сделать. Может быть, это не получилось потому, что он хотел перед ней... “Я так тебя люблю, что готов пулю пустить...“ Скорее всего. Она от него уехала в Испанию, Ава Гарднер. На какие-то съемки. Там, в виде исключения, закрутила роман с местным актером.
Д.Ю. Дрянь такая.
Григорий Прядко. Да. Чтобы его побесить. Он побесился, Фрэнк Синатра. Поехал за ней в Испанию. У них там состоялось бурное примирение, в ходе которого он чуть было не утонул. Поскольку он сидел на снотворном очень плотно. Она это снотворное увидела, выкинула за борт яхты. Он за пузырьком сиганул. Причем так сиганул, что пошел ко дну. За ним сиганул капитан яхты, еле его вытащил. Затем он пытался петь, телевизионное шоу открыл. У него параллельно происходил разводный процесс. И он, до того, как 7 ноября 1951 года наконец на Ава Гарднер женится, он успевает с августа по ноябрь 1951 года еще три попытки суицида совершить. Он вначале вот этих самых таблеток наглотался. Его еле откачали. Через пару недель он пускает газ у себя... “Я заснул“. А еще через пару недель он приставил к своему виску пистолет. Потому, что Гарднер случайно зашла в комнату, где он был. Он уже был с пистолетом у виска. Успела одернуть. Бросила пистолет на пол. Произошел выстрел. То есть, она его вытащила буквально за последнюю... За секунду до выстрела. Ну, и вот после этого он на ней женился. А у него же полный провал по карьере. Клуб в Чикаго, зал вмещает 1200 человек, приходит 150. Затем с ним разрывает контракт студия звукозаписи, уходит личный агент. С ним... Он, по-моему, в 1953 году... С ним ни одна студия не хотела заключать контракт. То есть, он не мог... Некогда знаменитый певец не мог найти структуру, которая бы, наконец, стала записывать его пластинки. То есть, у него был полный... В этот момент выходит роман “From here to eternity“. Джеймс Джонс издал этот роман на очень актуальную тематику. На тему проблем в американской армии. Как раз после войны это было актуально. Этот роман стал бестселлером. И когда его прочитал, этот роман, Фрэнк Синатра, он...
Д.Ю. Понял, что это про него.
Григорий Прядко. Да. Поскольку роман был очень популярный, его мгновенно выкупила “Columbia Pictures“ под председательством Гарри Кона. И Синатра стал искать... Чтобы этот получить... Роль в этом фильме. Поскольку понимали, это собиратель “Оскаров“ будет. Этот фильм. Он его умолял... Соглашался сниматься чуть ли не за еду. За тысячу долларов в неделю. Притом, что у Синатры до этого, когда он был на пике славы, на первом пике, он за фильм брал по 150 тысяч. Ну, сколько там снимается фильм? Ну, хорошо. Месяц. Допустим. Сто пятьдесят и четыре. Ну, хорошо. Десять тысяч. Все равно. Разница колоссальная. Кон поскольку считал, что Синатра, во-первых, уже не актуален. Во-вторых, он певец. Какой хороший певец может быть хорошим актером? Он ему отказал и Синатру на эту роль брать не стал. И то, что мы знаем из слов Джонни Фонтейна, вот это все, это действительно происходит у Синатры. И эта история... Она получит свое продолжение. Поскольку мы будем говорить о истории Вольца. Того самого продюсера. Это все тоже будет продолжение вот этой ситуации с Фрэнком Синатрой и фильмом. Вернемся сейчас на свадьбу. Мы видим как вносят торт. Корлеоне спрашивает: “Когда приедет моя дочь?“ Ему Хейген говорит: “Сразу, как разрежут торт“. Разговаривают про зятя. Про Карло Рицци. И говорят, что звонил Вирджил Соллоццо. Надо с ним встретиться. Том Хейген говорит дону Корлеоне. Видимо эта сцена была сильно “порезана“. Потому, что в романе слова про отъезд дочери, они привязаны к последующему по времени визиту к Дженко Аббандандо. В больницу. И, может быть, они с ним этот визит... Коппола с своей командой. Но когда смотришь и знаешь продолжение по роману, то складывается... Что это такая просто резко идет... Ну, оставили. Что было им еще делать? И финальная сцена. Свадебное фото. Приглашают Кей Адамс. Фотографируются все, все, все. И дальше танцуют великолепный танец. На этом 25 или 27 минут свадьбы заканчиваются. И потом будет эпизод, связанный с Хейгеном и его поездкой в Голливуд.
Д.Ю. Подводя, некоторым образом, черту. Сама, так сказать, сцена свадьбы. То, что мы уже 10 раз повторили. Это, так сказать. Обозначены главные герои. Кто из них что. Про каждого Майкл слил все, что только мог. Лет на десять наговорил. Да. Вот. Но, тем не менее. Если подходить с точки зрения кино, оно обращается строго к эмоциям. Чтобы у тебя пробудить вот к этому любовь, сострадание. К этому ненависть. Это так, это вот так. Сделано гениально. Никаких вопросов нет. Но, как обычно, имея некоторый опыт, ряд вещей выглядит очень странно. Очень странно. Например, вот эти рассказы Майкла. Ты в своем уме вообще? Если тебя с детства, с детства, папа водил за руку, объяснял, показывал, говорил всякое. Да никогда в жизни ты никому... Это чужие люди. Вот это да. Семейные дела тебя не касаются вообще никаким боком. И даже... Я не знаю. Папа... Папа бизнесмен. Все.
Григорий Прядко. Моя семья, это жена и четверо детей.
Д.Ю. Да. Бизнесмен. Бизнес. Оливковое масло.
Григорий Прядко. Оливковое масло и строительная фирма. Все. Официальный доход.
Д.Ю. Больше ничего не надо знать. А то, что какие-то вопросы каким-то образом решаются... Ну, это как... Как это? Силовой бизнес. Так это называется. Потому, что деваться-то некуда. Ибо при капитализме это вещь неизбежная. Организованная преступность была, есть и будет всегда. И даже не при капитализме она тоже как-то живет. Почему-то.
Григорий Прядко. Преступность, она появилась раньше, чем появилось государство. Раньше, чем появился... Ну, людей убивали ради... Вот и появилась преступность. И, кстати, сцена свадьбы, то, что Майкл Корлеоне наплел, это ведь все говорит... Если так углубляемся. Это все говорит о том, что дон Вито Корлеоне очень неважный руководитель. У него так “свистит“ в организации.
Д.Ю. Это как про Сопрано. Как ты такой шизоид припадочный... То одно, то другое... Но кино получается.
Григорий Прядко. Потому, что на кучу нелепостей, которые видны под каким-то таким более-менее углом... Есть столько художественных достоинств. Есть столько моментов шикарных и просто непревзойденных. Что нивелирует все то, что...
Д.Ю. Да. Возвращаясь. Фильм гениальный. Безо всяких... И книжка гениальная. Да. Возможно там... Ну, вот. Я книжку когда-то давно прочитал, повторюсь, кино посмотрел. Только плечами пожал. Как-то даже не рядом. Потом как-то уже... Ну, фильм-то сам по себе замечательный. Как про это... Про гнездо кукушки. Читал, смотрел. Не знаю. Там у меня наоборот. Смотрел кино. Ко мне прибежал мой ученик, сказал: “Дима, я вчера в кино ходил. Там такая комедия про сумасшедший дом“. Я пошел. Вышел, как... Ничего себе комедия. Ну, это, наверное, последнее кино было, которое на меня такое жесточайшее впечатление произвело. Ну, а потом книжку почитал. Сначала на русском, а потом на не русском. Там какие-то, знаешь, странные изъятия. Что этот мистер Макмерфи, которого Николсон играет, там особо подчеркивается, что он воевал в Корее, сидел у корейцев в лагере. “Чем вы меня тут удивите? Я в коммунистическом лагере сидел“. А в русском переводе этого нет. Ну, да. И книжка оказалась совершенно другой. То есть, книжка, написанная от лица сумасшедшего. Как сумасшедший видит мир. Ну, да. В кино такое. Я не знаю. Там только... Как в художественном фильме “Стена“. Где там постоянно мультфильмы. Это тоже. Потому, что как это глазами психа показывать? Непонятно. Но, тем не менее. Фильм замечательный. И книжка замечательная. Разные. Ну, да. Кино... Можно предположить, кино, это некое 2D. А книжку почитаешь, тебе станет 3D. Развернется. Да. Глубже, интереснее. Очень познавательно, Григорий. Очень.
Григорий Прядко. Великолепный фильм. Я думаю, что на следующий раз мы оставим Хейгена в Голливуде. И дальше удалимся... Постараемся. В сторону Соллоццо.
Д.Ю. Ну, и еще про Хейгена. Надо там отдельно...
Григорий Прядко. Это когда мы коснемся Голливуда. Вольц... Я забегу вперед. Человек, у которого есть два прототипа. Там в реальности действительно... Это система, которая из этого и родилась. И для этого изначально. Можно все, что угодно рассказывать про искусство и Голливуд. Но когда туда заводили, извините... Понятно, что это делалось не от любви к искусству, а из самых гадких намерений прежде всего.
Д.Ю. Об этом в следующий раз. Спасибо, Григорий. Ждем с нетерпением.
Григорий Прядко. Благодарю.
Д.Ю. На сегодня все.
Григорий Прядко. Всем пока.Привет
Новости
VIP
