12.02.23

Д.Ю. Я вас категорически приветствую. Григорий.

Григорий Прядко. Дмитрий Юрьевич.

Д.Ю. Поздравляем победителя по кличке Димфол. Камрад. Который победил. Книжку про Крестного отца.

Григорий Прядко. Молодец.

Д.Ю. С нашими замечательными автографами. Будет разыгран еще ряд книжек. Про Крестного отца же.

Григорий Прядко. Тем более, что у Крестного отца на русском языке есть целях три перевода. Мы о них будем говорить. И сразу скажу. Все переводы...

Д.Ю. К сожалению.

Григорий Прядко. К сожалению. Да. “Крестный отец“, это книга, которой не повезло. При всем уважении к переводчикам. Да? То есть, не повезло с переводом на русский язык. Шекспиру с Пастернаком повезло.

Д.Ю. Я бы так не сказал.

Григорий Прядко. Зато как красиво. Гомеру с Вересаевым и Жуковским повезло. ”Крестному отцу”... Блин. Увы. Товарищ, не помню как фамилия, кто перевел ”Первую семью” Майка Дэша. Вот там такой хрестоматийный перевод профессионала. Наверное вот этот человек смог бы перевести ”Крестного отца”. Я не знаю как там с авторскими правами. Вот так, как надо. А другим, увы, не хватило специальных познаний.

Д.Ю. Жаль. Но все равно представление составить можно. Так что смело читайте.

Григорий Прядко. Там, где вопрос не касается нюансов, связанных с реалиями криминальной жизни США... Хоть таких мест не совсем много.

Д.Ю. ”Так быстро прочитал ”Ромео и Джульетту”?” - ”Я места про любовь пропускал”.

Григорий Прядко. В общем-то на этом можно ставить точку. То есть, все, что не касается специальных нюансов в переводах, как правило, нормальное. Хорошо. Но есть свои особенности. Мы на чем остановились? Мы остановились на взрыве автомашины, в которой была супруга Майкла Корлеоне. И сам он чудом уцелел. На этом его сицилийская часть жизни закончилась. И мы потихоньку приближаемся к кульминации. И развязке фильма и книги. Сегодня мы будем говорить про эпизоды, начиная от совещания боссов в Нью-Йорке. Будем сегодня проводить много параллелей с тем, что происходило в действительности. Поэтому коснемся того, что такое американская комиссия “Коза ностра“. Как она появилась. Итак мы переносимся в Нью-Йорк, оказываемся на совещании боссов мафии. Там мы, кстати, видим этого вездесущего старичка, который еще на свадьбе пел похабные песенки. Потом он будет на похоронах Дона Корлеоне. Вот его Коппола вставляет везде...

Д.Ю. Родственник какой...

Григорий Прядко. Думаю да. Может прадедушка, которому надо было заработать. И так далее. Совещание проходит в огромном зале. Помпезном здании. Мы сейчас коснемся где это было. Где снимался фильм. Дон Корлеоне держит речь. Рассказывает, что он не понимает как все до этого докатились. Говорит о том, что он потерял сына. Татталья потерял сына. Надо как-то с этим разбираться. И возникает диалог. Мы видим, что собрались боссы не только пяти семей, но и боссы со всей Америки. Мы сейчас коснемся кто там реальная личность. И так далее. И в конечном итоге Татталья тоже со своей стороны говорит: “Дон Корлеоне купил всех судей, политиков и так далее. Надо, чтобы он нам помог, но он нам не помогает“. Дон Корлеоне говорит, что не помогал только потому, что бизнес с наркотиками это грязное дело. В общем, как всегда, по пятому разу, начинает тема обсуждаться с наркотиками. Один из боссов говорит, что он согласен с Доном Корлеоне. И он даже в свое время приплачивал своим людям, чтобы только они не влезали в этот бизнес. Раз уж теперь все будут заниматься наркотиками потихоньку, он говорит: “В моем городе я постараюсь сделать так, чтобы наркотики распространились только среди цветных. Они и так скоты, пусть травятся чем хотят“.

Д.Ю. Вот нормальные книги раньше писали.

Григорий Прядко. Никакой политкорректности. Черное, это черное, а белое, это белое. Все понятно. И Дон Корлеоне говорит, что он готов на все ради мира. Все заканчивается тем, что крестный отец произносит проникновенную речь. Мы тоже сейчас дословно о ней поговорим. Процитирую. Говорит о том, что он устал мстить. Но если что-то случится с его сыном... С Майклом имеется в виду.

Д.Ю. Молния в него ударит.

Григорий Прядко. То будет всем... В конце концов все, расчувствовавшись, там обнимаются.

Д.Ю. Лобзаются.

Григорий Прядко. И кажется, что все замечательно. На этом сцена заканчивается. Снималась эта сцена в двух локациях. С улицы это здание Федерального резервного банка Нью-Йорка. Ни много, ни мало. Кто-то причем из дотошных зрителей умудрился в кадре подсчитать количество звезд на флаге, который там висит над входом. И сделать вывод, что звезд 50. А должно быть 48. Поскольку Аляска и Гавайи только в 1959 году присоединились к США.

Д.Ю. Недоглядели. Как такое можно смотреть?

Григорий Прядко. Ну, если вы в этом ошибаетесь, что обо всем остальном говорить? По роману сцена данная происходит в помещении одного из небольших частных банков. Который был выделен для Дона Корлеоне специально для организации этого собрания. А Федеральный резервный банк Нью-Йорка, чье здание фигурирует, это вообще-то крупнейший из 12 резервных банков США. И намек господина Копполы на то, кто на самом деле реальные преступники. У Копполы по всему фильму раскиданы вот эти вот...

Д.Ю. Вот вам, суки... Да?

Григорий Прядко. То есть, он просто читается откровенно. Зал, где боссы заседают, это зал Центральной транспортной компании Пенсильвании, в центральном зале Нью-Йорка. Где-то он там находится. В принципе тоже нормальная, хорошая локация. Все подходит. Здесь у нас возникают хронологические противоречия между фильмом и книгой. Согласно роману встреча глав семей происходит в самом начале пятой части, в двадцатой главе. Когда Майкл еще находится на Сицилии. И даже Апполония еще не погибла. По фильму выходит наоборот. Что случился этот взрыв. И вероятно Майкл уже приехал. И только потом происходит эта встреча. Как организована эта встреча? Для того, чтобы все участники сходки были уверены, что с ними все будет в порядке, Дон Корлеоне заручается поддержкой уже упоминавшегося нами семейства Бокиккио. Разные варианты переводов. Бочиччио. Произношение...

Д.Ю. Они неправильные. Да.

Григорий Прядко. Наши переводчики допускают глобальные расхождения в трактовках фамилий.

Д.Ю. Это мне всегда, кстати, интересно. Уже вы там это... В курсе, что интернет есть? Есть аудио книги, можно послушать.

Григорий Прядко. Можно просто, во всяком случае сейчас, набрать в Google-переводчике и нажать значок микрофона. И он тебе произнесет как это звучит.

Д.Ю. Я когда-то давно, когда переводили “Властелин колец“... Многие не в курсе, но уже в те времена были, например, аудио-кассеты, на которых книга была целиком. И когда в русском языке какие-то Леголасы, Гендальфы и прочее... Блин. Ну, попробуйте послушать как там на самом деле говорят. Кто мешает? Мало того, что ударение... Чего это? Конечно Бочиччио. У меня, кстати, два “Крестных отца“. Один на дисках. Принялся слушать. Кусков не хватает. Бросился смотреть... Умный редактор вырезал то, что тебе не надо для понимания. Я думал только у нас так умеют.

Григорий Прядко. Комиксы по “Войне и миру“.

Д.Ю. Да. И там нормально. А второй, который нормальный, тот на пятнадцати CD. Ну, четыре и пятнадцать. Глобальная разница, в общем-то. Единственный момент... Там какой-то бодрый гражданин очень быстро говорит. Очень быстро. Но при этом все акценты... Все итальянцы, они говорят... У них у всех чудовищный акцент. Ну, как мама Майкла.

Григорий Прядко. Мама Майкла. Миссис Корлеоне.

Д.Ю. Большое помещение, это в Америке... Там все такое большое. В Америке. Туши свет. Два, так сказать, впечатления. Сначала там... Я по кино... Город Лас-Вегас. Гигантское все. Просто гигантское. Для меня как-то было откровением. Я все время думал, что гостиница, это в первую очередь Дом колхозника. Куда из деревни приехал заночевать. И потом уехать обратно в деревню. Оказалось нет. Это в первую очередь для всяких съездов, условно скажем. Конгрессов и прочее. То есть, они огромные. Там заселить можно массу народа. В обязательном порядке гигантские залы. Да. Одни типа амфитеатр, а другие... Мы вот ездили про компьютерные игрушки... Любители игры съезжаются со своими компьютерами подмышкой. Ну, и вот тебе на 200 машин, например... Есть столы, есть розетки, куда все это включить. Там, блин, настолько все продумано, что я не знаю... Снимаю шляпу. И сначала мы в Лас-Вегасе охали и ахали. Потом поехали в город Даллас в штате Техас, где все даже для американцев большое. Там уже ходили, подвязав челюсть тряпкой. Такой размах. Я не знаю. Просто чудовищное что-то.

Григорий Прядко. Даллас, это Америка... Это классика. У них центр, да? Всей этой...

Д.Ю. Нью-Йорк больше похож. Он какой-то...

Григорий Прядко. Там нефть же добывали?

Д.Ю. Да. Там улицы, как ущелья. Оно все такое мрачное. Все против людей. Кругом флаги. Кругом.

Григорий Прядко. Империалисты.

Д.Ю. Они огромные. Действительно звезды пересчитать можно. Ну, мрачное. Все-таки Даллас, он больше на город похож.

Григорий Прядко. А у нас еще ругали наши флаги. При Советском Союзе.

Д.Ю. У нас против них... У нас все настолько скромнее. Единственное, что в Далласе... Единственное, что меня удивило, это место, где президента Кеннеди застрелили. Я посмотрел с изумлением. Единственный момент, с левой руки стрелял... Здание, из которого...

Григорий Прядко. Оливер Стоун недавно снял “документалку“.

Д.Ю. Он до этого снял художественный фильм “JFK“.

Григорий Прядко. Великолепное кино. А сейчас он снял “документалку“. Буквально, наверное, год назад. И как человек... Определенное отношение имел к правоохранительным органам. Я еще больше укрепился в своем мнении, что не совсем дорасследовали это дело.

Д.Ю. Им не надо. Не надо. Главное в расследовании не выйти на самих себя. Поэтому там... Ну, замечу, я бы попал без всяких прицелов. Не будем лицемерить. То, что с левой руки... Да. Это неудобно. А так... Расстояние смехотворное.

Григорий Прядко. Расстояние небольшое. Пуля. И прочие чудеса баллистики. Пока открыт. Вернемся к Бочиччио. Это семья сицилийских отморозков. Крестьян с юга Сицилии. Которые... Люди слова. Которые несколько поколений зарабатывали тем, что держали мельницы водяные, контролировали колодцы, распространенные на Сицилии. До сих пор бизнес, который считается бизнесом мафии. Как в Америке мусорный бизнес. В Неаполе. Это контролирует местная преступность. На Сицилии колодцы. Вода там дефицит была всегда. И Бочиччио переехали в Америку, когда к власти пришел господин Муссолини. И направил, как написано у Пьюзо, некоего полицейского чина для того, чтобы тот разобрался, что за беспредел творится на Сицилии.

Д.Ю. Железного префекта.

Григорий Прядко. Да. За этим полицейским чином скрывается Чезаре Мори, который был, так называемым, железным префектом. Он навел порядок на Сицилии такой, что долго не могли очнуться. Правда, недолго он там... Навел его жестко, но его в результате самого попросили...

Д.Ю. Угомонись, блин.

Григорий Прядко. Была такая история. После этого уцелевшие Бочиччио сбежали в Америку, поселились недалеко от Нью-Йорка. Но поскольку они отличались невероятной тупостью, единственное чем они могли нормально зарабатывать, как оказалось, это... Это предоставлять заложников, которые гарантировали бы сторонам безопасность в ведении переговоров. Потому, что все знали, что если кого-то из Бочиччио убьют...

Д.Ю. Отвечать придется.

Григорий Прядко. Да. Будут убиты вообще все. Что они люди серьезные, их никто не остановит. В реальности кончено это все выдумка. И такой семьи, насколько во всяком случае мне известно, которая бы специализировалась на таких услугах, не было. Она была просто не нужна на самом деле. Бочиччио нужны Пьюзо в качестве, скажем так, такого чеховского ружья, которое выстрелит, когда нужно будет возвращать Майкла с Сицилии в Америку. То есть, они на самом деле только для этого существуют.

Д.Ю. В повествовании про семью Бочиччио меня поразил один момент. Что они держали огромное количество грузовиков, которые с перегрузом носились по дорогам и разбивали дороги, готовя их для ремонта. До чего бизнес доходит. Какие интересные решения. Прошло совсем немного лет в исторической перспективе. У нас тоже такие есть теперь. У нас в Карелии есть... Забыл. Немецкое название. Не знаю. 50 тонн песка влезает. Нет. Сам кузов как-то специфически называется. Вот. Успешно разбивают все дороги.

Григорий Прядко. Они читали “Крестного отца“.

Д.Ю. Сами додумались. Я тебе рассказывал как у этого... “На кой ваши “Феррари“, “Мерседесы“ угонять? Зачем. Асфальтовый каток или грейдер“. Этот за треть цены продашь, а этот столько, сколько стоит. Очень нужная вещь. Строительная техника.

Григорий Прядко. То, чем занимались Бочиччио, это классический бизнес. Господин Сопрано... Да? В своем сериале... Основной источник дохода. Постоянный. Который на хлеб с маслом... Это мусорный бизнес. Любимая тема.

Д.Ю. Главное кокаин на маршрутах не продавать.

Григорий Прядко. Особенно если находишься под следствием. Вернемся к боссам, которые указаны у Марио Пьюзо. Итак. Кого он называет? Это Карло Монти из Флориды. Это Джозеф Залукки... Ну, Залуччи. Из Детройта. Это Фрэнк Фальконе и Энтони Малинари из Лос-Анджелеса и Сан-Франциско соответственно. Доминик Панда из Бостона. Который, к слову говоря, среди своих слывет маргиналом. Поскольку у него бардак и беспредел. И хуже него у Марио Пьюзо только чикагская братва. У Марио Пьюзо. На самом деле все было немножко не так. У Марио Пьюзо так. Выстрелил говнометом. Дальше идет Винсент Фарленса. Из, так называемого, Кливлиндского синдиката. А почему он “Еврей“? У него в команде очень много евреев. Это тоже отдельная тема. Мы ее сейчас коснемся. Что там было с евреями. Наконец Пьюзо перечисляет глав, так называемых, пяти семей. Это Энтони Страчи. Это Атилио Конео. Дон Эмилио Борзини. И Филипп Татталья. Знаменитый тем, что он занимается сутенерством. Самым позорным бизнесом. Публичные дома все его. Здесь возникает странность очень интересная. У господина Пьюзо. То есть, по смыслу романа Корлеоне и пять семей – это не одно и то же. То есть, команда Крестного отца в число пяти семей не входит. Приведем несколько цитат. Цитирую в основном по М.И. Кан, но иногда буду и И. Мансурова и И. Забелина приводить. Цитаты из разных глав. “Покушение организовал Солоццо. Это ясно. Но Солоццо никогда бы не посмел нанести такой удар“. Покушение на Крестного отца. “Если бы за ним не стоял по крайней мере один из пяти самых могущественных семейных кланов Нью-Йорка“. Глава вторая. Дальше. “Если мы двинемся, а пять семей захотят вмешаться...“ Это реплика одного из персонажей. Дальше. “Единственный другой вариант, что Солоццо договорился с пятью семействами Нью-Йорка. Только Дон в состоянии противостоять пяти семействам. Завтра к нам явится представитель пяти семей“. Это глава восемь. “Прибавлю, что я действовал с одобрения, пусть молчаливого...“ Это говорит Солоццо. “Всех пяти семейств Нью-Йорка“. Глава одиннадцать. Дальше. “Ближе к вечеру пять семейств Нью-Йорка запросили через посредника согласна ли семья Корлеоне выдать убийцу. Посреднику ответили, что пяти семейств эта история не касается“. Глава одиннадцать. Война 1947 года между семьей Корлеоне и пятью семействами в переводе Мансурова звучит... “Доставалось обеим сторонам. Пять нью-йоркских семейств не имели желания наживать себе новых врагов, выслеживая Фредди в Лас-Вегасе“. Глава семнадцатая. “Последними приехали...“ Об этом совещании речь идет. “Главари пяти семейств“. Глава двадцатая. Сказывалось и то, что после мирного соглашения с пятью семействами, заключенного по инициативе Дона Корлеоне, мощи у семьи поубавилось. Глава двадцать восемь. Забелин и Сычева вообще называют противников Корлеоне “Большая пятерка“. Вот так они переводят. Таким образом, пять семей, это союз, конгломерат, выступающий как единое целое против семьи Корлеоне. Но если мы начинаем их считать... Страчи, Конео, Борзини, Татталья, то оказывается, что пять семейств, это четыре семьи. Почему? Не понимаю. Где там... Может Пьезо не досмотрел... Бывает. Да. Кстати говоря. Терминология. Тонкости перевода. Мансуров... Илья, Игорь... Не знаю. Знаю, что есть такой переводчик. При всем уважении. И Мария Иосифовна Кан в своем переводе постоянно употребляет термин “семейство“. Но мы прекрасно понимаем, что если речь заходит о родственных отношениях, называйте как угодно. Но все-таки есть в оригинале “фамилия“. Это все-таки уже устоявшийся термин для обозначения криминальной группы итало-американской. Либо сицилийской мафии. Это не “семейство“, это “фамилия“. Или это “семья“. На худой конец “коска“. Но не “семейство“ ни в коем случае.

Д.Ю. Семейство пасленовых бывает. Это несколько другое.

Григорий Прядко. Семейство Корлеоне, как ячейка общества, в смысле родственных связей... Вопросов нет. Есть семья Корлеоне.

Д.Ю. Это точно так же, как упомянутые Сопрано. Как называется? Множественное число. Это по-русски “Сопрановы“. И вот там на картинке Энтони. Слева жена и дети. С другой стороны “братва“. Обратите внимание. Любому, кто в теме, понятно, что речь про семью бандитскую и тут же семья натуральная. А тут к сожалению... В русском языке “фамилия“, это у нас зачем-то обозначается именно фамилия. В нашем понимании. То, что в паспорте. С другой стороны бывают “фамильные драгоценности“, “фамильное серебро“ и прочее. Но переводят “Клан Сопрано“. Какой клан? А это что имеется в виду? Все вместе? Так там не все вместе. Это специально. И это прикольно.

Григорий Прядко. Русский язык великий и могучий. Со своими особенностями. Понятно. И ситуация, наверное, возникла, во всяком случае с обозначением вот таких нюансов, потому, как информации наверное на момент перевода... Который делали уважаемые переводчики. Наверное все-таки было не очень много. И люди поскольку... Может им эту информацию брать было неоткуда. Не с кем поговорить. Хотя с другой стороны в Советском Союзе даже очень много на русском языке книг издавалось. В том числе итальянских авторов, американских. И так далее. Наших советских журналистов.

Д.Ю. Были характерные примеры, так сказать, возможностей переводчика внутри Советского Союза. Как мама известного режиссера Павла Лунгина не то “Карлсона“... Она, “Карлсона“, кстати, переводила. И вот она что-то переводила, забегает на кухню, где “братва“ сидит, отдыхает... Там персонаж идет и держит в руке гамбургер. Что это такое? Все, посовещавшись, что это, наверное, плащ какой-то. Через пять минут она забегает обратно. “Он его съел“. Ну, это же правда. Действительно непонятно что это такое. А что это такое? Как “макинтош“.

Григорий Прядко. А с другой стороны Ильфа и Петрова надо было читать. “Путешествие по одноэтажной Америке“.

Д.Ю. Просто “Одноэтажная Америка“. Да. Хорошая. И сейчас читаешь, слезы утирать можно.

Григорий Прядко. Там, по-моему, про гамбургер как раз говорится.

Д.Ю. То есть, подчеркнем. Это называется “семья“. Пять семей. Можно “семейка“. “Мы вместе кушаем“. Но мы же не говорим “семейка“. Это специфическое. И “семейство“ это другое. Так нельзя. “Семья“.

Григорий Прядко. Конечно. Поэтому с терминологией немножко разобрались. Что она не совсем корректная.

Д.Ю. Я тебе еще скажу. Я в автомобиле время от времени слушаю аудиокниги. Слушал “Приключения Гекльберри Финна“. Переводы древние. Еще 1920-х, 1930-х годов. Язык странный местами. Я бы не так по-русски сказал. А местами... Если перевод плохой, то за ним всегда видно английскую фразу. Что гражданин по-русски говорить не может. Видно английскую фразу. Только когда говорил негр Джим... Я понять не могу что это он такое сказал. Непонятно, что в оригинале. У меня, естественно, есть настоящий. Прибежал домой, принялся смотреть. Первое, что поразило меня в произведении “Приключения Гекльберри Финна“, это, что негра Джима везде зовут “ниггер“. Там нет слова “негро“. Просто нет. Точно так же, как в “Приключениях Тома Сойера“ индейца Джо зовут... Это не “чурка“, но рядом. Оскорбительное название. Так этого зовут “ниггер“. И всех черных там так называют. Тут я понял почему родители американские норовят постоянно из школьных библиотек это изъять. Потому, что детям такое... Там действительно... Это одна сторона.

Григорий Прядко. В “Крестном отце“ тоже такое есть. В оригинале. Там тоже переводили...

Д.Ю. “Это же в десять раз хуже коммунизма“. Меня при первом прочтении очень сильно удивило. Вот. Далее. Негр Джим показан... В оригинале. Это конченный дебил. Это дурак из дураков. Настолько тупорылый, что он ничего кроме идиотского смеха не вызывает. Сельский дурак. Причем дурак не в медицинском смысле, а именно тупорылый. Ну, а когда дошел до того, что он говорит... Там, я тебя уверяю, там для американцев пояснения надо, что он сказал. Потому, что там настолько дикий акцент, что... Ну, если его с пальмы стащили и приволокли в Америку. А вы же с белыми не смешиваетесь, говорите по-своему. Все эти... И прочее. Все вот такое вот. Восторг. Там вообще непонятно что это он говорит. Ну, и... Сколько-то глав прослушал, непонятные места в тексте поискал. Мама дорогая. Вы откуда это берете? Там же не так написано. И не про то. И у меня острое желание... Дай-ка я исправлю и приведу в нормальный вид. Ну, там с авторскими правами сложности. Потомки есть всякие. И прочее. А так было бы прикольно.

Григорий Прядко. Правильный перевод, он оказывается правильным... Соответствует действительности. Кстати, понятно, что Марк Твен это все не выдумал. Человек писал то, что он знал лично. И слышал лично. Да? Чем заканчивается встреча и по фильму, и, самое главное, по роману? Дон Корлеоне фактически капитулирует. Он сдается...

Д.Ю. “Продавайте свои наркотики“.

Григорий Прядко. Да. По большому счету... Ничего. Да. Но затем дон Корлеоне произносит ту самую... Ту самую речь, которую мы только что упоминали. Эта речь чем интересна... Я ее сейчас процитирую. Она еще интересна тем, что даже на этом собрании, где все знают кто убил Турка Солоццо, даже на этом собрании все равно о Майкле его папа говорит как о человеке невиновном. То есть, он упоминает, что... Сейчас будет ясно. “Теперь мне предстоит добиться, чтобы с него...“ То есть, с Майкла. “...Сняли это ложное обвинение, и он смог вернуться домой. Либо я должен найти настоящих виновников, либо бесспорные доказательства того, что он не виновен“. Все понимают. Виновен. Но делают вид, что ему верят.

Д.Ю. Докажите. Начнем отсюда. Докажите.

Григорий Прядко. В какой-то степени. “Может свидетели и осведомители еще откажутся от своих ложных показаний“. То есть, делает намек. Ну, и дальше он говорит в какой-то момент следующее: “Если вдруг с моим младшим сыном произойдет несчастный случай, если его подстрелит полицейский офицер, если он повесится в тюремной камере, если объявятся новые свидетели с показаниями против него. Скажу больше. Если моего сына ударит молния, я буду винить в этом некоторых из вас. Если самолет его упадет в море, пароход пойдет ко дну, если он схватит смертельную простуду, если на его машину наедет поезд, я из чистого суеверия сочту, что, значит, кто-то из сидящих здесь все еще желает мне зла. Такого рода злую волю, такую случайность я не прощу никогда. Но в остальном я ни при каких обстоятельствах не нарушу мир, заключенный сегодня“. Слова прекрасные. Переведены, в данном случае, госпожой Кан великолепно. Тут все отлично, красиво. И, наверное, самые сильные слова во всем романе. Но, правда, есть одно “но“. По роману Аполлония гибнет уже после дона Вито. То есть, в начале он произносит эту речь. Все, типа, должны испугаться. Но в двадцать восьмой главе... Мало того, что мы это понимаем из компоновки глав. Мы это понимаем еще и ситуацию, когда в двадцать восьмой главе Майкл уже вернулся, уже Кей Адамс родила, уже снова беременна, уже Майкл съездил в Вегас. У него происходит беседа с отцом. Отец говорит: “Месть - это блюдо вкуснее всего когда остынет. Разве я стал бы заключать с ними мир, если бы не знал, что иначе тебе живым не вернуться. Странно все же, что Борзини, не смотря ни на что, еще раз сделал попытку тебя убрать. Или, может, машина была запущена раньше мирных переговоров и он уже не смог ее остановить?“ Тогда возникает у нас, прошу прощения... То есть, если эта реплика существует, какой смысл она несет? Убрали мы ее... Для чего она? Получается, что речь дона Корлеоне, которую он произнес на собрании боссов... Вот такая, от которой все пришли в благоговейный трепет. Она бесполезна. Поскольку все равно после нее на Майкла Корлеоне совершено было покушение. А дон Корлеоне “ответку“ не включил. Казалось бы. Да? Вероятно вот эта фраза, которая, если бы ее не было, ничего бы не изменилось, она с той целью введена Пьюзо, чтобы, скажем так, избежать хронологическую путаницу. Которая у него возникает регулярно со сроками, с последовательностью действий. То есть, видимо, где-то на этапе редактирования текста какие-то делались вставки, которые обязаны был устранить определенный хаос, который возник у него в этой самой хронологии. Теперь разберемся с тем, что стояло в реальности за этой встречей боссов в “Крестном отце“. Информации очень много. Я ее буду давать обзорно. Поскольку об этом надо говорить отдельно, не один час. Если по уму. Поэтому какие-то определенные в последовательности... Я думаю, что это не страшно. Нам надо взять за основу какую-то точку, когда итало-американская преступность, и не только она на территории США, начала самоорганизовываться уже на уровне выше уличных банд. Можно в принципе определить такой точкой 5 декабря 1928 года. Когда в Кливленде 27 подозрительных итальянцев было арестовано. Они прибыли из Нью-Йорка, Чикаго, Буффало. И пытались они разобраться с очередной ”непоняткой”, которая происходила в Чикаго. И наконец решить как же будут потоки контрабандного тростникового сахара распределяться. Следующим сборищем подобного рода была встреча, тоже своеобразная очень, в городе Атлантик-Сити в отеле ”Президент” 13-16 мая 1929 года. Встреча почему состоялась в Атлантик-Сити? Потому, как такой господин Мейер Лански, лидер еврейской организованной преступности на территории США, как раз женился и у него там проходил медовый месяц. Поэтому вся эта кодла, она съехалась туда. Тоже не без приключений было. Они-то конечно гангстеры все, но поскольку это все-таки какие-то там “итальяшки“, какие-то там евреи, то на тот момент их не заселяли в отели.

Д.Ю. Не совсем люди.

Григорий Прядко. “Только для белых“. Какая разница? Гангстер ты, не гангстер. Тут же написано. Табличка. Вот. Там из-за этого Аль Капоне с кем-то чуть не подрался. Всякое разное было. Съехалось очень много людей. Начиная от Аль Капоне, заканчивая Кастелло, Лански, Торио и множество других. Не было, пожалуй, только двух основных лиц. Это Джо Массерия и Сальваторе Маранцано. Лидеры преступности в Нью-Йорке. Почему их не было? Потому, что это были такие лица все-таки предыдущего поколения. То есть, к ним среди молодежи, которая собиралась в Атлантик-Сити, было такое отношение, что скоро их потихоньку... Рано или поздно. Если анализировать состав собравшихся на встрече лиц, то выяснится, что там были итальянцы и евреи. Было еще двое или трое ирландцев, но так... Они играли вспомогательную роль. Казалось бы почему... Ничего странного нет. Потому, как если знать миграционную ситуацию в США конца XIX, начала XX века, то выяснится, что в этот период времени начинается массовый исход евреев из Европы. В частности с территории бывшей Российской империи. Если кто не знал, антисемитизм в Российской империи был государственной политикой.

Д.Ю. Не совсем. Я бы сказал не так. Если копнешь, это чисто религиозная фигня. Чисто. Ты мог принять православие.

Григорий Прядко. И перестать быть евреем.

Д.Ю. И ты перестаешь быть евреем. Это очень хитрый момент. Еврей, это религия, но ты должен быть им по маме. Как ты понимаешь. А так это религия. Ну, так вот. Принимай православие и никаких проблем. Черта оседлости отпадает. И прочее, и прочее. Так происходило. Не надо ничего. Дальше мы упремся в сугубо религиозные вещи. Которые для нас, например, абсолютно чужды. А для ни получается... И это грех на вас лежит. Вас за это прощать нельзя. Я повторюсь. От нас это все... И даже думать об этом как-то странно. Ну, а там вот так. И постольку поскольку черта оседлости... Это не какие-то развитые промышленные районы. Там сплошная беднота. И они массово уезжали.

Григорий Прядко. Там же были страшные погромы.

Д.Ю. И до революции... Я, кстати, замечу, что замечательное украинское слово “погром“, оно в языки вошло как раз вот оттуда. Я тебе на всякий случай скажу. Первый крестовый поход не успел собраться, там сразу начали грабить евреев.

Григорий Прядко. Не зная что делать.

Д.Ю. Понятно же. У них деньги есть. А кого еще грабить? Вы чего выдумываете?

Григорий Прядко. Так на протяжении истории было многократно.

Д.Ю. Еще их можно было позвать к себе, взять с них денег, а потом выгнать. Как в Англии.

Григорий Прядко. Или поубивать.

Д.Ю. Да. Когда Черчилля спрашивали: “А почему у вас в Британии нет антисемитизма?“ А Черчилль отвечал: “А потому, что мы не считаем евреев умнее нас“. Забыл, правда, рассказать про две депортации. Когда вы их просто с островов вышвыривали. А так вы не считаете умнее. Отметились абсолютно все. Русские никакое не исключение.

Григорий Прядко. Никакое не исключение, это мягко говоря.

Д.Ю. Но это религиозная фигня. А бежали от нищеты.

Григорий Прядко. Бежали, в том числе, от нищеты. Приведем пример. Дело Бейлиса. Это чудовищное. Когда буквально тащили за волосы лишь бы притянуть к уголовной ответственности за убийство, совершенное якобы по религиозным основаниям. Да? Масса всяких нюансов была. Итальянцы почему бежали? В Европе тоже было несладко. Особенно на юге Италии. Все, что ниже Неаполя, это была...

Д.Ю. Африка.

Григорий Прядко. Да. Это и сейчас-то не самые благополучные территории. То есть, Калабрия, Сицилия... Почему там центр итальянской преступности? Потому, что там жизнь была всегда такая, что ничем кроме преступности заниматься было просто невозможно. Те люди, кто могли, бежали. И получилось так, что примерно к 1920 году на территории Нью-Йорка жило порядка полутора миллионов евреев. И примерно столько же, может быть чуть меньше, итальянцев. Понятно, что поскольку они, в кавычках, “не совсем люди“, считались тогда для добропорядочных американцев, то селились они компактно в бедных районах. Вроде Бруклина. Где была чудовищная теснота. Понятно, что они между собой постоянно смешивались. Образовывались уличные банды, которые в начале между собой делились по национальному признаку, потом начинали сращиваться. Классический пример. Это банды, в которых состояли тот самый Сигел. С одной стороны... Лаки Лучано со своими товарищами. Фактически они образовали в какой-то момент единое такое... Которое действовало... Вот почему еврейская и итальянская преступность в США всегда шли плечом к плечу. А почему там не было ирландцев? Ирландцев там не было прежде всего потому, что ирландцы были мигрантами предыдущей волны. И к тому времени они уже зашли в официальное поле. Скажем так. Их было очень много. По-моему, до 70 процентов полиции. Среди них тоже была масса преступников. Тем не менее... Полиция, пожарные. Потихоньку пробирались в мэрии. В администрации городов. Дальше уже Сенат. И так далее. Это люди, которые уже стояли немножко на другой позиции по отношению вот к этим. И естественно в Атлантик-Сити обсуждали сотрудничество вот этого всего конгломерата итальянцев и евреев. Это то, что потом получит название “Национальный преступный синдикат“. Назовем так. То есть, это не какая-то единая структура. Это скорее такое объединение, которое более-менее согласованно действовало. Обсуждалось следующее в Атлантик-Сити. Опять-таки, что будет после отмены сухого закона. Все прекрасно понимали, какое-то время пройдет, сухой закон отменят. К тому все шло. Как заниматься игорным бизнесом, как организовывать более-менее согласованно то, что потом будут называть рэкетом. Опять-таки, в Чикаго, как всегда, творился беспредел. Благодаря господину Капоне. Он там поубивал кучу... В конце концов дошло ведь до чего? Аль Капоне сказали: “Ты сделай так, чтобы ты мог заехать в тюрьму. Чтобы общественное мнение чуть-чуть отвлечь“. По какой-то мелочи. И он там на полгода... Там как-то за незаконное хранение оружия он организовал себе посадку. Друзья-полицейские его, типа, арестовали. Дали смешную судимость. Тогда же, вероятно, на этой встрече в Атлантик-Сити сформировалось то, что принято называть “Корпорация убийств“. Естественно это не было оформлено какими-то бумагами и так далее. Просто по факту была сформирована команда профессиональных киллеров. Тоже еврейского и итальянского происхождения. Люди, которые зачастую будут действовать втемную. Не зная на кого, для чего они работают. Лидерами “Корпорации убийств“ станут Анастазия и Лепке Бухальтер. Мы о нем когда-то, по-моему, тоже упоминали. Естественно там одним из инициаторов был, как говорят, Сигель. Потому, что он считался великолепным стрелком, был отчаянным парнем. Тогда это все примерно и организовалось. Дальше происходит следующее. В 1930-1931 годах в Нью-Йорке начинается криминальная война, которая названа “Кастелламмарской войной“. Вот эти два... С одной стороны Джо Массерия с другой стороны Сальваторе Маранцано наконец-то между собой сцепились. Началось между ними дикое кровопролитие. Почему названо “Кастелламмарской войной“ все это событие. А потому, что Сальваторе Маранцано был мигрантом с Сицилии, происходил из Кастелламмаре-дель-Гольфо. И очень многие из людей, кто на его стороне принимали участие во всей этой ситуации... Не только на его стороне. Они тоже были выходцами из Кастелламмаре-дель-Гольфо. В конце концов все закончилось тем, что 15 апреля 1931 года Массерия убили. При участии Лаки Лучано. Эту ситуацию мы обсуждали, когда говорили о том, как Майкл Корлеоне убил Турка Солоццо. Вскоре после этого Сальваторе Маранцано, как победитель, как он предполагал, провел в Бронксе нечто вроде объединительного съезда, на котором собралось человек 500. Но это были итальянцы. Евреев не было. Сальваторе Маранцано фактически создал ту “Коза ностра“... Ну, не создал, институционально оформил. Которая на протяжении лет 70 будет существовать в более-менее неизменном виде. То есть, это деление на пять семей, это система отдачи приказов. Босс не общается с подчиненными. Подчиненные, за редким исключением, не общаются с боссами. Ну, и так далее. Распределение территорий. Все это ввел Маранцано. А почему? А потому, как он один из единственных на тот момент людей во всем этом сообществе был человеком с образованием, грамотным, интересовавшимся историей. То есть, это был человек, который действительно имел навыки, чтобы как-то это в чувство привести. У него была только... Он хотел быть самым главным. Это его и погубило.

Д.Ю. Сгубило. Да.

Григорий Прядко. Он подумал, что он теперь Цезарь, все будет хорошо. Но он просчитался. Поскольку 10 сентября 1931 года его жесточайшим образом в его же офисе убили. Принимали участие во всей этой ситуации, видимо, те самые ребята еврейского происхождения. Которые, замаскировавшись под правительственных агентов, вошли в офис и сделали свое черное дело. И вскоре после этого Лаки Лучано, как основной выгодоприобретатель, проводит в Чикаго встречу боссов мафии. На которой и формируется орган, который будет называться Комиссией. Первоначально, как Джо Бонано вспоминал... Можно по-разному относиться к Джо Бонано, но это единственный человек, который нам, как очевидец, оставил какие-то воспоминания о том, что там творилось в Чикаго. Как они хотели назвать “Комитет мира“. Так вот. Что такое Комиссия? Комиссия “Коза ностра“, скажем так, орган мафии, который решает насущные вопросы. Для того, чтобы избежать излишнего кровопролития, узурпации власти и так далее. Кто входил в первоначальный состав этой комиссии? Есть разные источники. Джо Бонано нам говорит, что входили боссы всех нью-йоркских семей. Лаки Лучано, Винсент Мангано, Том Гальяно, Джо Бонано, Джо Профаччи. Входили Аль Капоне, как предстваитель Чикаго. И люди из Буффало. Городок небольшой. Стоял во главе тамошней семьи Стефано Магадино. Это двоюродный брат был Джо Бонано. Человек авторитетный. Разработан был регламент. Разработаны были полномочия комиссии. У нее назначили... Итальянцы очень любят организовываться. Особенно неформально. То есть, просто хлебом не корми. Было заранее оговорено, что у комиссии будет председатель. По одним данным это был Лаки Лучано, по другим это был Магадино. Еще есть секретарь, которым назначили Джо Профаччи. То есть, какие были полномочия у комиссии? Это, я уже сказал, взаимодействие между семьями, разрешение споров между группировками, внутри группировок. Что-то вроде третейского суда. Это закрытие и открытие книг. То самое, которое произойдет, когда запретят из соображений конспирации принимать новых участников в мафию. Это разрешения на убийства, особенно самые ответственные. В частности на убийство кого-то из боссов, на убийство людей во власти. И каждые пять лет было предусмотрено, что состав комиссии формально будет переизбираться, а в реальности переутверждаться. Поскольку по сути это была безальтернативная ситуация. Но каждые пять лет будет нечто вроде объединительного съезда, где все будут общаться, дружить, все будет хорошо у них. На тот момент в Нью-Йорке насчитывалось... В США насчитывалось примерно 24 итальянских семьи. Изначально во все это были, скажем так... Есть непостоянные члены... Непостоянные члены этой комиссии. Был включены, в частности, из еврейской части синдиката. Потом они постепенно отойдут. Но первоначально с ними как-то совмещали, советовались. И они участвовали во всех сборищах. Сходки пятилетние проходили в 1936, в 1941, в 1946, в 1951, в 1956. И, в виде исключения, в 1957 году, когда состоялся слет в Апалачин. Видимо что-то было внеплановое. Поскольку год прошел со встречи до этого. Собралась толпа людей в городке Апалачин. Штат Нью-Йорк. Но видимо они так соблюдали конспирацию, что их вычислили. И потом была удивительная спецоперация, когда боссы мафии по полям убегали от полицейских патрулей. Там их половину переловили.

Д.Ю. Некрасиво получилось.

Григорий Прядко. Свой авторитет не соблюли. После этого такие объединительные съезды почему-то перестали проводить. И вот, кстати говоря, смех смехом, а когда... В каком там? В 1962 году примерно возникнет конфликт у Джо Бонано с остальной частью Комиссии, связанный тоже там с контролем над разными преступными активами, связанный с тем, кто будет во главе семьи. Джо Бонано... У него же была позиция какая? Он говорил: “Я решения вашей Комиссии не признаю. Поскольку когда нас всех переизбрали? В 1956 году. Прошло уже больше пяти лет. Поэтому я с вами общаться отказываюсь“. А он же был отец-основатель Комиссии. То есть, это был человек, который... Где там? В Скандинавии. Законоговоритель. Ему это не помогло. Да. Но, тем не менее. По поводу, мы уже говорили, разрешений на убийства. И участия в делах комиссии еврейской организованной преступности. В 1935 году такой голландец Шульц... Тоже один из упырей еврейской организованной преступности. Он когда пытался избежать ответственности за свои дела, он запросил у Комиссии разрешение на то, чтобы можно было убрать Тома Дьюи, прокурора Нью-Йорка. Который впоследствии Лаки Лучано сможет посадить в тюрьму. Комиссия посовещалась и решила, что безопаснее убрать Шульца.

Д.Ю. Чего-то борзанул.

Григорий Прядко. В конечном итоге его и застрелили. Комиссия на самом деле собиралась не так... В таких помпезных условиях, какие описаны Пьюзо. Это были в основном либо какие-то загородные посиделки, сопровождавшиеся питьем вина, шутками. То есть, это такие... Вот. То есть, особо они не устраивали вот...

Д.Ю. Это же разумно. Как Сопрано все время сидит в каком-нибудь... В подсобке. Натурально. Или как в художественном фильме “Казино“. Тоже прекрасно.

Григорий Прядко. В какой-то мясной лавке сидят. Мама им жарит тефтели.

Д.Ю. Это же прекрасно. Все свои.

Григорий Прядко. И происходит следующее. В 1985 году другой уже прокурор нью-йоркский, Джулиани... Который сейчас кем является? Адвокатом, по-моему, Трампа.

Д.Ю. Бывший мэр Нью-Йорка.

Григорий Прядко. А он в 1980-е годы был очень жестким прокурором. И у него имеются очень серьезные в этом плане достижения. Именно он сумел провести, скажем так, определяющий процесс против американской мафии. Это процесс, по которому удалось посадить вот эту самую комиссию. Почти в полном составе ее закрыть в тюрьму. Параллельно, кстати, проходил процесс, на котором аналогичные события... Вероятно там какая-то была синхронность. Потому, как процессы эти протекали реально... Мы знаем, что Джованни Фальконе, судья из Палермо, который организовал аналогичный процесс на Сицилии, он постоянно перемещался между Италией и США. То есть, они координировались между собой. Посадили всех, кто выжил. Поскольку пока шел процесс был убит Пол Кастелано. Скончался Де Ла Кроче, это семья Гамбино. Там происходили... После этого, видимо, в очном порядке комиссия больше ни собиралась. И скорее всего происходили собрания или совсем законспирированные, либо в неполном составе. Либо путем опросов и так далее. То есть, примерно вышли на ту же ситуацию, на которую в тот же момент времени вышла сицилийская “Коза ностра“. То есть, формально комиссия существовала, но именно как люди, сидящие за одним столом, это уже... Встает вопрос о прототипах действующих лиц этого совещания, которое нам описал Марио Пьюзо. Я с большой осторожностью отношусь к данным моментам. Поскольку искать прообразы главных героев в “Крестном отце“ не совсем будет верно. И многих второстепенных героев. Дело в том, что Майкл Корлеоне, дон Вито Корлеоне, это все-таки конечно авторский вымысел. Это все-таки люди, которых придумал Пьюзо. И когда проводятся какие-то параллели с ними, с другими действующими лицами романа... А эти параллели любят проводить на разных интернет-форумах. Передачи снимают. И так далее. Нужно понимать вот какой момент. Все эти параллели основаны в основном на постзнании. То есть, на той информации, которая есть у людей, которые параллели проводят.

Д.Ю. Сейчас.

Григорий Прядко. Сейчас. Да. А какой информацией обладал Марио Пьюзо? Когда он писал книгу. Это же 1968-1969 годы. Может быть даже 1967. Что он тогда знал? Мы понимаем, он вращался в среде... То есть, он был человеком азартным. У него, естественно, были какие-то контакты в криминале. Явно не на высшем уровне. Он наверняка знал, что происходит в Голливуде. Как там... Во всяком случае... Какие происходят ситуации. Тоже на каком-то... Но у него не было всей полноты информации. А каким его источником... Что можно назвать его источником? Получается, что в 1963 году солдат семьи Джановезе Джо Волаччи начал давать показания. В 1968 году... Вероятно, когда не дописал свою книгу Марио Пьюзо. Увидела свет работа Петера Мааса “Бумаги Волаччи“. Волаччи, это человек, который не просто рассказал как организована “Коза ностра“, он впервые до широкой публики это название донес. “Коза ностра“. Обычно его переводят как “Наше дело“. Но мы знаем, что это “Наша тема“. Тут совершенно другой смысловой оттенок. Так вот. И сейчас мы поймем, что Пьюзо пользовался тем, что наговорил Волаччи. Либо в своих показаниях, либо в книге, которую издал Петер Маас. Начнем с чего? Вот Джо Залуччи говорит следующее на совещании боссов мафии, я уже об этом упоминал: “Я сам противник наркотиков, я из года в год платил своим людям надбавку лишь бы не связывались с наркотиками“. Так вот. А это однозначная цитата из книги Петера Мааса. “Насколько известно Волаччи, каждый член семьи, отказавшийся от торговли наркотиками, получал 200 долларов в неделю в качестве компенсации за понесенные убытки“. Вот вам фактическая цитата. Правда, речь идет о чикагской мафии, которую, по Пьюзо, не пригласили. Но цитата. Далее. Знал ли Пьюзо кто заседает в комиссии “Коза ностра“ на начало 1950-х годов? Когда у него по роману происходит совещание. Понятно, что он не знал. На самом деле кто теперь знает, что там было в реальности? Но когда мы обратимся к авторскому тексту Петера Мааса, то мы узнаем следующее. На момент выхода “Бумаг Волаччи“ в комиссии состояли Вито Джановезе, находящийся в тюрьме. Карло Гамбино, Джо Бонано, Джозеф Коломбо. Все трое из Нью-Йорка. Джон Скелиш из Кливленда. Джозеф Зерилья из Детройта. Сэм Джонкано из Чикаго. Стефано Магадино из Буффало. Анджело Бруно из Филадельфии. Карло Марчелло из Нового Орлеана. И так далее. А теперь смотрим на параллели с “Крестным отцом“. Джозеф Залукки из Детройта по роману, это реальный Джозеф Залуччи. Это реальный Джозеф Зерилья из Детройта. Винсент Фарленса, по “Крестному отцу“, босс из Кливленда. Это Джон Скелиш, босс из Кливленда. Карло Фромунти, босс южных штатов, прежде всего Флориды. Наиболее вероятно это Карло Марчелло из Нового Орлеана. Поскольку Флорида и Новый Орлеан, это южные штаты. Параллель видна. Далее идет Фрэнк Фальконе и Малинари, два разных человека. Это, скорее всего, Сэм Джонкано. Ну, он вывел Чикаго, скажем так... На тот момент времени чикагская команда контролировала в большей степени и Лос-Анджелес, и Сам-Франциско. Мог ли об этом знать Марио Пьюзо? Запросто. Поскольку определенные знакомства у него в этой сфере были. Далее получается, что единственное кому сложно найти альтернативу в качестве прототипа, это Доминик Панда из Бостона. Я не знаю. Фамилия... Панда. Ну, и мы подходим к нью-йоркским семьям. Я в данном случае противник проводить какие-то аналогии. Почему? Ну, потому... Борзини часто сравнивают с Джановезе. Но, опять-таки, все эти знания, они получены... Все эти сравнения. На основе того объема информации, который появился уже в большей степени после Пьюзо. И скорее всего здесь можно найти на каждого вот из этих указанных Пьюзо... Вот практически любого мало-мальски серьезного человека в любой семье найди... И найдешь параллели сто процентов. Но биография какая? Не так конечно...

Д.Ю. Но примерно.

Григорий Прядко. Но примерно. Плюс, минус. Мы закончим тем, что у Марио Пьюзо имеется следующий пассаж. “В конце этого совещания дон Корлеоне пустил в оборот выражение, которому суждено было сделаться на свой лад не менее знаменитым, чем придуманный Черчиллем железный занавес. Правда, оно стало всеобщим достоянием лишь 10 лет спустя“. Вот нам еще одна отсылка на Джо Волаччи. 1963 год. Когда Джо Волаччи стал давать показания. То есть, вот источник единственный, судя по всему, который был у Пьюзо. Какое выражение пустил в обиход якобы дон Вито Корлеоне? “Это “Наше дело“. “Коза ностра“. Наше дело, наши заботы. Мы сами управимся в нашем мире потому, что это наш мир. “Коза ностра“. Понятно, дон Корлеоне не является автором данного выражения. Начнем с самого важного. В среде самой мафии слово “мафия“ никто не использовал. Это считалось признаком дурного тона. И вообще входило буквально в запрет. Томазо Бушетто из сицилийской “Коза ностра“, он вспоминал, что когда его посвящали в люди чести, ему было сказано несколько раз: “Запомни. Мы не мафия. Мы не мафия. Мы “Коза ностра“. Не произноси слово “мафия“. Это слово было табуированным.

Д.Ю. Точно так же у советских уголовников, например, есть ряд слов, которые произносить нельзя. И напрямую про дела говорить нельзя. И через это советский уголовник когда общался, он каждую фразу заканчивал словом “понял“. “Понял?“ - “Ты меня на “понял“ не бери. Понял?“ Там тоже очень смешно это слушается. Ну, оно везде одинаково. Это конспирация. “Какая мафия? Ты о чем вообще? Нет никакой мафии“. И тут все поняли.

Григорий Прядко. Есть дружба. Даже справка есть. Как возник этот термин. Я сейчас выскажу ту точку зрения, которая бытует в литературе, а потом скажу свою субъективную точку зрения. Итак. Однозначно... Скорее всего можно полагать, что слово это, это выражение, имеет не сицилийский характер. Возникло оно не в среде сицилийской мафии. А возникло оно именно в Америке. Такой специалист, как Роберт Федорович Иванов, это наш известный американист, написал в своей книге “Мафия в США“, что термин “Коза ностра“ прозвучал во время гангстерской сходки в Атлантик-Сити в 1929 году. Микеле Пантелеоне, это итальянский журналист, считавшийся в середине прошлого века крупнейшим специалистом по мафии, так же писал о том, что “Коза ностра“ термин, пущенный в ход в Америке сицилийцами, создавшими в далеком 1929 году Сицилийский союз. Вероятно тоже эта самая сходка в Атлантик-Сити. Журналист Дидье Гулар в книге “История мафии“ также описывает происхождение этого выражения от сходки в Атлантик-Сити. “Самое важное решение заключалось в том, чтобы устранить из мафии чужаков. На свет появился Сицилийский союз или иначе говоря “Коза ностра“. Я думаю, что это суждение ошибочное. В каком смысле? Мы уже знаем, в Атлантик-Сити не происходило чисто итальянского собрания. Там была многонациональная... Как минимум, итальянско-еврейская сходка. Поэтому выражение “наше дело“ вот именно на итальянском языке там произносить было особо некому и незачем. Тогда возникает вопрос: “Когда?“ В оригинале книги “Бумаги Волаччи“ на английском языке есть перевод, выполненный... Вы прочитаете эти строки?

Д.Ю. Next he goes over the other rules. The organization , this cosa nostra, comes first above everything no matter what.

Григорий Прядко. В переводе госпожи Коленовой это звучит так: “Затем он...“ Это слова Моранцано. “...Изложил другие правила“. Организация... У нее звучит слово “Коза ностра“. Которое абсолютно не в тему. “Организация “Коза ностра“ превыше всего, над всем, вне зависимости ни от чего“. Если мы читаем английский оригинал, мы понимаем, что не организация “Коза ностра“. “Организация, это “Коза ностра“. Или просто: “Организация. То есть, “Коза ностра“. Превыше всего“. То есть, вероятно на этом объединительном съезде Моранцано, как человек, который любил все организовывать и провозглашать... Как говорится, курс на объединение мафии. Он и сказал: “Это наше дело. Мы пять семей. Мы теперь работаем так. Это наше дело превыше всего, над всем, вне зависимости ни от чего“. К вопросам о качестве переводов. Казалось бы выражение, опять-таки мне так кажется... Казалось бы одно слово, которое кардинально меняет смысл предложения. Я предполагаю, что если оно и возникло.

Д.Ю. Еще разок взглянуть.

Григорий Прядко. Да. Вот. Вот оно. Это “Коза ностра“. А звучит в переводе: “Данная “Коза ностра“.

Д.Ю. “Эта“. Не “это“. Это разное.

Григорий Прядко. Я к чему говорю? Это не слово “данная“.

Д.Ю. Нет. Категорически нет.

Григорий Прядко. То есть, здесь мы ведем речь о пояснении. Организация, это “Коза ностра“.

Д.Ю. Я бы еще делал скидку на то, что это уголовники, а не профессора словестности.

Григорий Прядко. Конечно. То есть в любой случае здесь разъяснение. Опять-таки почему было произнесено...

Д.Ю. Я замечу еще, что в английском языке когда говорят... Как наши все время переводят: “В этой стране“. Это подразумевается “наша страна“. И это примерно то же самое.

Григорий Прядко. Так вот. Это все оно и есть. Почему он сказал “наше дело“? Такой публицист как Сальваторе Лупа, он эту тоже ситуацию анализировал. “Наше...“ То есть: “Вот здесь мы тесным кругом собрались. Свои. То, чем мы будем заниматься, это наше. А вот весь внешний мир, нам враждебный... Который против нас настроен. Он пускай идет боком. А это наше дело, наша тема. Посторонних мы пускать в это дело не будем“. Мне кажется 1931 год...

Д.Ю. А Джон Дикки, что говорит по этому поводу?

Григорий Прядко. Джон Дикки и все прочие авторы, которых я читал, именно этот момент... Либо 1929 год, либо обходят его стороной. То, что я сказал не более, чем версия. Во всяком случае она хоть какой-то находит след в документальных...

Д.Ю. С точки зрения науки, как ты понимаешь... То есть, это... В этом деле все время страшно мешает отсутствие знаний языков. Вот лично мне все время мешает. Я итальянского не знаю. Какие-то слова из латыни местами понятны. Я помню мы с родственником пришли на Сицилии в музей. “А экскурсовод есть?“ - “Есть“. Ну, пришел дяденька-итальянец, принялся по-итальянски говорить. Я, в общем-то, понимаю, что он говорит. Я родственнику принялся переводить. Родственник слегка обалдел. Если понятные слова, то понять можно. Но незнание языков серьезнейшим образом отягощает. Как в это дело заходит наука? Вот, например, есть достаточно большой, так сказать, корпус книг на русском языке. Начиная... Не буду углубляться. Вот там, допустим, до “Повести временных лет“, после... Там в год один какой-нибудь манускрипт есть. Потом два, потом три... Их все сводят в единую кучу, например, а после этого натравливают на них электронного болвана, который говорит... Как “Слово о полку Игореве“. “Не лепо ли...“ Слово “лепо“ первый раз встречается в таком-то году, повторяется там-то. И есть подробные разъяснения, что в том-то году это значило вот это. Совсем недавно, в XIX веке, слово “наверное“... Для нас это “может быть“. А тогда это было “точно“, “железно“, “наверняка“. Блин. Даже “наверняка“ по-нашему, это вероятие... Точно. И слова... Значения меняются. Ну, неплохо бы это знать. Тут с познаниями этих...

Григорий Прядко. Во всяком случае...

Д.Ю. Если в архивы залезть. Протоколы допросов.

Григорий Прядко. Мы ориентируемся на источники, которые нам доступны. Раз. И хотя бы на какой-то след... Потому, как логическим путем относить появление термина к 1929 году, к съезду в Атлантик-Сити как-то очень сомнительно. Очень сомнительно. В любом случае это все версия. Следующая сцена. Это Хейген и дон Вито Корлеоне едут после комиссии в машине. И речь идет у них о деталях соглашения, которое было заключено на собрании боссов мафии. Дом Вито упоминает: “Борзини такой человек, что ему разжевывать не надо“. Хейген его спрашивает: “Ты хотел сказать Татталья“. Дон Вито: “Татталья просто сводник. Теперь я знаю, что за всем этим Борзини“. Данный эпизод, это замена другой сцены в романе, где следует после совещания встреча внутри семьи Корлеоне. Когда дон Корлеоне с Хейгеном и капитанами собираются в кабинете и обсуждают что же произошло. И крестный отец дает руководящие указания, что надо соблюдать мир, помогать другим семьям даже в ущерб самим себе. Что главное для него это безопасность Майкла, который по-прежнему находится на Сицилии. Также он поручает, чтобы все-таки был вопрос поднят по тому, чтобы отмазали Майкла от этого убийства. И обсуждаются всевозможные другие моменты. Мотивы Борзини, логику конфликта, который двигает сюжет, мы уже местами обсуждали в предыдущих сериях. Я думаю, что когда мы дойдем до кровавой расправы над лидерами пяти семей, которых четыре, мы еще к этому вопросу вернемся. Какие можно сделать выводы. Следующая сцена. Осень. Кей Адамс ведет куда-то каких-то детей и вдруг видит Майкла. Кей его спрашивает растерянно: “Давно ли ты вернулся?“ Он ей отвечает: “Примерно год. Может быть чуть больше“.

Д.Ю. “Афоня, ты когда приехал?“ - “Вчера“.

Григорий Прядко. Понятно, что она удивлена. Дальше она идет с Майклом по улице. Они общаются. И происходит в том числе любопытная такая сценка между ними. Когда Майкл пытается оправдать своего отца, говорит, что раньше он не хотел заниматься тем, чем занимается отец. “Отец ведет себя, как любой человек, который облечен властью“. Кей Адамс говорит: “Ты знаешь, как наивно это звучит? Сенаторы и президенты не убивают людей“. Майкл ей говорит: “Кто из нас наивен, Кей? Делать дела как мой отец больше нельзя. Через пять лет весь бизнес семьи Корлеоне станет легальным“. Дальше между ними признание в любви. И тут мы смотрим контекст. Понимаем насколько Коппола тонко троллит власти. Эпизод происходит где-то в начале 1950-х годов. То есть, получается у нас что? Недавно закончился конфликт в Корее. Переворот в Гватемале в 1954 году. Ливанский кризис 1958. Оккупация Доминиканы. Она случилась в 1965. О чем известно Копполе. То есть получается, что... “Президенты не убивают людей“. Выражение замечательное, которое отпускает эта наивная барышня. И у Майкла Корлеоне такое лицо. “Что значит не убивают людей? Президенты как раз людей убивают“.

Д.Ю. Именно они.

Григорий Прядко. Да. Такой антивоенный посыл у Копполы налицо. Ведь он же нам до этого показывал, в вырезанном, правда, эпизоде, коммунистический митинг на Сицилии. У него это все постоянно происходит. Как Майкл смог вернуться домой? Примерно через год после совещания боссов в Нью-Йорке это произошло по книге. И случилось это благодаря все той же семье Бочиччио. Это то самое чеховское ружье, которое вытащил, наконец, Марио Пьюзо. Один из членов этой семьи напортачил, наубивал кучу народа. И в конце концов, когда был он приговорен к казни на электрическом стуле, через главарей семьи Бочиччио договорились, что он возьмет на себя еще и убийство Макласки и Солоццо. Что судьи этому поверят...

Д.Ю. Звучит песня группы “Сектор Газа“ “Взял вину на себя“. Придумано отлично, просто отлично.

Григорий Прядко. Человека отмазывают. Благодаря этому Майкл наконец становится чистым.

Д.Ю. И гражданин Бочиччио, который не опозорил честь родной семьи, которого подвели двое белых американцев. И он из-за этого сел. Но оказался сын своей семьи. Вышел и обоих пристрелил.

Григорий Прядко. И с тех пор семья Бочиччио стала им гордиться.

Д.Ю. Сначала дурак какой-то был. На юриста учится. Отщепенец. Ну, и тут прекрасно. Решение замечательное.

Григорий Прядко. Сделано красиво. Этот выверт замечательный. Опять же, здесь, правда, у Пьюзо возникают хронологические косяки. То есть, он либо нас специально путает во времени, либо он чего-то где-то в своих бумагах напортачил. В своих записях. Ситуация следующая. В самом конце 24 главы мы читаем: “Прошел еще месяц, пока Майкл окончательно поправился“. После взрыва автомашины. “Потом еще два месяца пока ему выправили нужные документы, состыковали все отрезки его пути“. Потом его уже переправили в Америку. То есть, проходит три месяца. Затем в начале 25 главы в диалоге Кей Адамс и миссис Корлеоне мы узнаем про Майкла... Кей Адамс спрашивает у миссис Корлеоне: “Давно он дома?“ Она говорит: “Полгода“. А уже в финале той же главы Майкл признается, что у него полгода не было женщины. Получается у него три месяца вот этих куда-то они подевались. Если у него ничего не было... Полгода прошло. И полгода он дома. То где эти три месяца? И вот там месяц, здесь день... Здесь потерялось... И в результате в хронологии, на которую еще наложено постоянное... Событий, происходивших до и после. В результате в хронологии “Крестного отца“ страшная путаница. Может быть поэтому фильм идет более прямолинейно. Там таких в стиле “Довода“ нет. Там один есть кажется. Это когда описывается... Показывается встреча Солоццо и семьи Корлеоне. Вроде бы. Следующая сцена. Это кабинет доктора дона Корлеоне. Мы видим самого дона Корлеоне. Дальше следует диалог. Клеменца говорит: “Люди Борзини лезут на мою территорию, а мы ничего не делаем“. Ему отвечает Майкл, призывает его набраться терпения. Мы видим, что в кабинете находится, кроме дона Корлеоне, Клеменца, Майкла, Тессио, Карло Рицци и Хейген. Клеменца говорит очень интересную фразу: “Вы говорили, что настанет момент, когда мы с Тессио сможем собрать собственные семьи. Прошу вашего разрешения“. Дон Вито ему отвечает: “Майкл теперь глава семьи. Если он позволит, я дам свое благословение“. Ну, а Майкл говорит: “Мы переезжаем в Неваду. Поэтому полгода, ребята, потерпите“.

Д.Ю. Специально пустили расслабляющую...

Григорий Прядко. Здесь, кстати, по поводу ситуации с организацией семьи. Ну, и дальше Майкл усыпляет бдительность Карло Рицци. Он ему говорит: “Карло, ты сам родом из Невады. Мы туда переедем. Ты будешь у нас правая рука. Все будет хорошо“. Тот уже практически расслабился. После этого происходит прощание. Дальше Тессио как-то небрежно пожимает руку Майклу. Дон Вито со всеми очень ласков. И когда в кабинете остается только Майкл, дон Вито Корлеоне и Хейген, Хейген удивляется тому... Его же отстранили с должности советника. Он удивляется. Майкл говорит: “На войне ты плохой консильери. А с этим переездом может быть не все гладко. Дон Корлеоне: “Майклу посоветовал я. Причина, по которой ты не должен участвовать в том, что может случиться“. Майкл: “Ты вне игры, Том“. Хейген уходит. То есть, здесь ситуация какая? Обрубают жестко любые, скажем так, концы, которые могут не допустить, скажем так, реализации основного замысла. Запускают дезинформацию. При всех. И затем людей аккуратно выводят, чтобы понять откуда потечет. В книге так же сообщается о том, что Клеменца и Тессио хотели организовать собственную семью путем отделения своих подразделений. Сразу скажу, мне ничего подобного в истории “Коза ностра“ не известно. Как это? Во-первых, как это...

Д.Ю. А смысл в чем?

Григорий Прядко. Территория уже вся поделена. Появление новой семьи... Их же пять. Это передел сфер влияния. Это опять надо понимать кто будет собираться это все решать в комиссии. То есть, это полностью переворачивает все сложившиеся альянсы. И так далее.

Д.Ю. А самое главное урезает количество денег. Куда это вы лезете?

Григорий Прядко. То есть, ситуация, которая описана здесь, их не было ни на Сицилии... Мне ничего подобного не известно. Ни в Америке. Это невозможно.

Д.Ю. Так не бывает.

Григорий Прядко. Так не бывает. Ну, и в романе вся эта ситуация... Том Хейген нам показан проницательным. Он узнает о том, что на самом деле все-таки ведется какая-то подковерная игра со стороны Майкла и папы. Он понимает, что там организовывают свое тайное подразделение с санкции руководства. Для чего-то. То есть, явно он понимает, что не все так просто. Ну, и, в конце концов, описанные моменты в романе и фильме, они носят разную психологическую окраску. То есть, если мы смотрим только что проанализированную сцену в фильме, мы видим на что делает акцент Коппола. Небрежное такое действие Клеменца. К Майклу относится. Это тоже ложный след. Нам дают понять, что может быть Клеменца предатель. Что потом будет явно в репликах звучать. А в романе акцент делается на психологию. Происходит следующая беседа Майкла и дона Корлеоне после того, как уходит Хейген. Майкл говорит: “Ну, вот. Всему ты меня научил. Теперь осталось сказать как отказывать людям, чтобы они не обижались“. Дон зашел за массивный письменный стол и сел в свое кресло. “Людям, которых любишь, говорить “нет“ нельзя. Во всяком случае часто. В этом весь секрет. Когда же все-таки приходится, то твое “нет“ должно прозвучать как “да“. Или добейся, чтобы они тебе сами сказали это “нет“. Не жалей на это времени и усилий“. Если для фильма важно развитие интриги внешней, то для Пьюзо... Поскольку у него все-таки другой формат. Для него важно развитие характера Майкла. Дон Корлеоне скоро умрет, и он дает последние наставления своему сыну. В том числе как общаться с людьми. Он его учит быть тем, кем стал он сам. То есть, вот смысл в данном случае всего происходящего. Он учит Майкла тонкостям вот этих вот моментов управления. Дальше у нас следует небольшой, но очень насыщенный информацией эпизод фильма. И сцена из книги. Я думаю, что все-таки, наверное, о них лучше рассказать отдельно. Поскольку мы будем говорить о том, как появились казино в Лас-Вегасе. Без этого не понять... Не понять содержания книги. Мы будем говорить о человеке, который и в фильме-то появляется минут на пять. И в романе у него всего... Одна глава, где он действует. Но при этом этот человек, литературный персонаж, показатель мастерства писателя. В которого буквально минимумом слов сумел столько реальных прототипов впихнуть Пьюзо... Мама, дорогая. При всем при этом вся информация, которая абсолютно четко читается из оригинала романа, абсолютно всеми переводчиками упущена. Есть оригинал. Как написано. Там буквально несколько предложений. И мы увидим как это “чудесно“, в кавычках, переведено. И станет ясно, что если ты владеешь информацией, то ты понимаешь почему прототипом основным был Бакси Сигель, а если не владеешь, то получается каша. Потом расскажу какая там каша получилась. И, кстати, там стоит вопрос... Мы уже обсуждали. Разница между “негром“ и “ниггером“. Между “индейцем“... Как там? Слова, которые очень четко характеризуют итальянцев. В унизительном смысле. И которые в переводах с разной степенью удачности опущены. Я думал, мы успеем сегодня, но все-таки объем большой.

Д.Ю. Спасибо, Григорий.

Григорий Прядко. Вам спасибо.

Д.Ю. Исключительно познавательно. С нетерпением ждем следующего. На сегодня все.